Эмоциональная депривация это: Разум и чувства: эмоциональная депривация

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

Обязательно каждый день?

Обязательно каждый день. Если это учреждение, то в нем в детской группе должно быть два человека, которые чередуются и выполняют роль близких взрослых. И обязательно хотя бы с одним из них ребенок должен встречаться каждый день. С одним утром, с другим — вечером. А если у одного выходной, то второй проводит с ребенком целый день. И никаких новых, незнакомых для ребенка заменяющих взрослых. При этом во время ночного сна рядом с детьми в доме ребенка может находиться одна из нескольких постоянных для этой группы медицинских сестер. Вне зависимости от того, в каком учреждении находится ребенок — доме ребенка, детском доме или больнице, основная цель — уменьшить и стабилизировать число взрослых, непосредственно ухаживающих за детьми в группе, и обязательно выделить среди них тех, кто выполняет роль профессионального близкого взрослого.

Если такого человека нет, это приводит к депривации?

Вот именно отсутствие такого близкого взрослого человека и является основным фактором депривации. Это мы и называем социально-эмоциональной депривацией, то есть отсутствием у ребенка условий социально-эмоционального взаимодействия с постоянным и эмоционально доступным близким взрослым. И именно этому типу депривации подвергаются дети в российских учреждениях.

Даже современное учреждение с хорошими игрушками, сенсорной комнатой, дорогим реабилитационным оборудованием способствует депривации, если в нем нет близкого взрослого?

Несомненно. Мы же понимаем, что если в семье нет мамы, то с ребенком будет что-то не так. Вот и здесь то же самое. Это единые закономерности развития ребенка — ему в первую очередь нужен близкий человек. И это в целом все понимают. Но почему-то многие люди думают, что ребенок может находиться в условиях отсутствия близкого взрослого человека, то есть в условиях одиночества, социально-эмоциональной депривации, несколько месяцев. Они глубоко ошибаются. Потому что даже небольшое по длительности отделение от близкого человека приводит к глубоким эмоциональным переживаниям ребенка, а несколько месяцев пребывания в учреждении без близкого взрослого приводит к нарушению в развитии — психологическом, психофизиологическом, биологическом. Таковы результаты исследований. И мы должны из соображений гуманитарных, психологических, педагогических и в том числе из соображений выполнения национальной стратегии и правительственного постановления N481 создавать для ребенка семейные условия проживания, где бы он ни находился.

Что значит для ребенка наличие этого близкого человека?

Это значит безопасность, это значит предсказуемость ближайшего социального окружения. Это значит, что, если безопасность и предсказуемость обеспечены, ребенок начинает свою исследовательскую активность, в которой на первых этапах именно близкий взрослый является предметом исследования. Вовсе не игрушки являются приоритетными для стимуляции ребенка и первичными для исследования им мира — этим стимулом и этой первой игрушкой является сам ребенок и его мама. Она и есть тот объект и субъект, через который ребенок познает мир и самого себя. Есть даже такое понятие — «первичный объект». Температура тела матери, кожа, лицо, голос, интонации — вот это то, с чем ребенок знакомится в начале своей жизни. И он с этим начинает взаимодействовать. У него от рождения есть программы для начала взаимодействия с мамой. Он ей показывает весь диапазон эмоций — и позитивных, и негативных. Он начинает это взаимодействие, смотрит в глаза, призывает ее к взаимодействию, имитирует звуки и выражение лица матери, наблюдает за результатом своих инициатив. И когда чувствительная к изменению поведения и состояния ребенка мать отвечает ему в соответствии с его социальным сигналами — это взаимодействие начинается. Ребенок использует весь диапазон своего поведения и социального репертуара для взаимодействия с мамой и развивается в этом взаимодействии. То есть ребенок не может развиваться сам по себе. Он развивается только во взаимодействии, в общении с мамой, и это происходит весь период его младенчества и раннего детства. А теперь представьте себе, что мы лишаем ребенка всего этого мира взаимодействия и общения с близким человеком, к которому он готов с рождения, резко ограничиваем или даже отключаем возможность использования им для своего развития всего врожденного диапазона поведения и социального репертуара.

И относится все сказанное не только к детям в учреждении или в больнице, но и к тем детям, которые живут в семьях, но не имеют стабильного близкого взрослого: он физически или эмоционально недоступен, не чувствителен к тому, что с ребенком происходит, не отвечает на сигналы и поведение ребенка, не взаимодействует. Такое может быть, например, если мама маленького ребенка вынуждена идти на работу или занята решением сложных семейных проблем, находится в подавленном состоянии. В этом случае ребенок тоже подвергается риску нарушения развития, поведения, психического здоровья.

Раннее детство — это возраст до трех лет?

Считается, что младенческий период развития охватывает первый год жизни ребенка, а раннее детство — возраст от одного до трех лет. Есть много различных периодов даже внутри этих трех лет, но совершенно точно, что в течение всего периода и особенно в первые полтора года ребенок должен жить в тесном взаимодействии с близким взрослым. Мы обращаем особое внимание и говорим сейчас об этом возрасте еще и потому, что многие люди считают, что ничего критического нет в том, что ребенок первые месяцы жизни провел в больнице или доме ребенка. Но ведь речь идет о так называемом сенситивном периоде развития, когда наличие или отсутствие близкого взрослого и в целом качество ближайшего социального окружения критически важно для полноценного развития и психического здоровья ребенка. Уже к середине первого года жизни в результате взаимодействия с мамой он формирует первые представления о себе, о своем ближайшем окружении, о маме, а к концу первого года эти представления становятся устойчивыми, так что ребенок знает, кто такая мама, чего от нее ожидать и как себя с ней вести. Сформированные представления индивидуальны для каждого ребенка, они проявляются в этом возрасте в моделях невербального поведения и свидетельствуют о том или ином типе привязанности, сложившейся у ребенка по отношению к матери. И впоследствии этот тип привязанности и сложившаяся модель поведения окажет самое непосредственное влияние на его жизнь и развитие.

Каким образом?

Если у ребенка не было «своего» взрослого, если его переводят из группы в группу и за время пребывания в учреждении общее число ухаживающих взрослых доходит до нескольких десятков, то ему трудно сформировать адекватные представления о других людях и об отношениях с ними. Он будет проявлять сложноорганизованное поведение или дезадаптивное поведение и дезорганизацию. Часто за дезорганизацией стоит несоответствие окружения потребностям развития ребенка, неспособность ребенка подстроиться под хаотичный мир непредсказуемо меняющихся и разных в своем обращении с ним взрослых.

Смотрите, вот ребенок первого года жизни в сиротском учреждении или больнице. Он ежедневно видит большое количество разных взрослых, которые оказываются рядом с ним на короткое время, когда надо накормить, помыть, осмотреть, сделать медицинскую процедуру. У каждого из этих взрослых своя рабочая задача, в которую не входит социальное взаимодействие с ребенком. У каждого свое настроение, свое отношение, прикосновение. И эти меняющиеся, чужие в силу нестабильности взаимодействия женщины часто не понимают индивидуальных эмоциональных потребностей ребенка и выполняют рабочие функции без необходимого контакта с ним. А ребенок вследствие этого не может сформировать представление, которое помогло бы ему предсказать действия этих женщин и вести себя соответственно. Каждый раз приходит новая женщина, и он не может предсказать, что она будет делать.

Любая мать в той или иной мере способна научиться читать поведение своего ребенка. Но если этих женщин в группе много, и у каждой стоит задача присмотреть за 15 или 20 детьми, она не сможет чувствительно воспринимать и адекватно интерпретировать поведение каждого ребенка, не говоря уже об отзывчивом взаимодействии с ним. И у ребенка, соответственно, не сформируется представления о чувствительности и отзывчивости этого взрослого и в целом представления об эмоциональной доступности, безопасности и стабильности всего социального окружения. Оно для него в эмоциональном плане неотзывчиво, хаотично, опасно, а в когнитивном плане — непонятно и непредсказуемо. В результате ребенок получает большой опыт переживания пренебрежения, отвержения и неразделенных эмоций, и это ребенок со сложным или дезорганизованным паттерном привязанности и поведения.

«Неразборчивое дружелюбие проявляется в социальных контактах детей и в четыре года, и в 15 лет»

И что происходит потом с таким ребенком? Как проживание в условиях депривации в раннем возрасте отражается на его дальнейшей жизни?

Есть длительные исследование на эту тему, которые провели наши английские коллеги. Они изучали детей, поступивших в приемные семьи Великобритании из румынских учреждений, которые отличались глобальными депривационными условиями, и прослеживали этих детей в течение 15 лет. Причем группа делилась на две подгруппы: детей, которые находились в учреждении до шести месяцев и были взяты в семью, и детей, которые находились в учреждении более шести месяцев. Оказалось, что дети, которые находились в румынских учреждениях дольше шести месяцев, проявляли признаки дезорганизованного поведения вплоть до 15 лет, несмотря на то что их усыновили в хорошие, высокого образовательного уровня и достатка семьи. По результатам этого исследования были выделены депривационно-специфические особенности развития и поведения, относящиеся к депривации в раннем возрасте и проявляющиеся в той или иной мере и в более взрослом возрасте. Одна из этих особенностей — расторможенная привязанность, основной характеристикой которой является проявление ребенком поведения неразборчивого дружелюбия и поиска социального внимания. Мы все знаем, как оно проявляется в доме ребенка, когда дети бросаются с объятиями к любому входящему взрослому. Но оказывается, что после перевода ребенка из учреждения в семью усыновителей неразборчивое дружелюбие продолжает сохраняться и проявляется как в возрасте четырех лет, так и в шесть, 11 и 15 лет и приводит к проблемам социального взаимодействия с другими людьми, в том числе со сверстниками. Приведу пример: родители вместе с ребенком идут в супермаркет, и вдруг ребенок пропадает. Они бросаются искать его, и оказывается, что он общается с незнакомыми людьми, которые чем-то привлекли его внимание. И так во многих ситуациях. Приемный родитель тяжело переживает каждый уход ребенка и его взаимодействие с чужими, незнакомыми людьми. Эта неразборчивость в социальных отношениях происходит из опыта жизни ребенка в той самой непредсказуемости, неразборчивости, хаотичности социального окружения в раннем возрасте.

Приемные родители часто жалуются на то, что ребенок агрессивен, дерется со сверстниками, плохо учится. Это тоже связано с жизнью в учреждении?

По нашим данным, критически высокие проявления нарушений правил поведения и агрессивного поведения в пять—восемь лет действительно чаще встречаются среди детей с ранним опытом проживания в Доме ребенка, но не у всех. К тому же высокий уровень нарушения правил поведения встречается и среди российских детей, которые живут в кровных семьях. Однако среди них не наблюдается неразборчивого дружелюбия.

То есть неразборчивое дружелюбие — это единственный признак и следствие проживания в депривационных условиях в раннем возрасте?

Есть и другие. Из тех показателей, что выделили британские коллеги, можно кроме расторможенной привязанности назвать квазиаутичное поведение (не аутизм, но схожие проявления), когнитивные нарушения, нарушение внимания с проявлением гиперактивности.

Чем можно помочь ребенку с такими нарушениями? И к чему они приведут, если детям не помогать?

Дети, оставшиеся без попечения родителей, должны быть помещены в семейные условия проживания — в замещающие семьи или при необходимости в соответствующие организации с условиями проживания, близкими к семейным, и с возможностью развития ребенка во взаимодействии с близким взрослым человеком. Постановление N481 как раз на это полностью направлено.

А как помочь ребенку, если он уже вырос с таким расстройством привязанности?

В исследовании британских коллег, о котором я вам рассказал, мы имеем дело с отлаженной системой социальной и психологической поддержки приемных семей и семей усыновителей в Великобритании. Их в зависимости от потребностей семьи и ребенка поддерживают в течение длительного времени доступные социальные, психологические, психотерапевтические службы. У нас, за исключением крупных городов, эти службы или в зачаточном состоянии, или недоступны, в том числе потому, что не каждая семья понимает, куда можно обратиться. Такие службы поддержки и сопровождения ребенка и семьи надо, несомненно, развивать. Нужно учить специалистов, развивать систему повышения их квалификации и супервизии, открывать как можно больше центров помощи и сопровождения, куда может прийти любая семья с таким ребенком.

То есть «вылечить» уже взрослого ребенка и совсем исправить эти нарушения нельзя?

Можно помочь семье и ребенку в преодолении возникающих осложнений. Вся огромная служба помощи таким семьям должна быть направлена на то, чтобы поддерживать этого ребенка, и доступность этой службы должна быть постоянной, максимальной, в течение длительного периода жизни. И родителям, и окружающим людям необходимо понимать, что поведение и состояние ребенка связано с обстоятельствами и условиями жизни, в которых он оказался, и что ему и принявшей его семье нужна своевременная профессиональная помощь.

Значит, государству было бы проще и дешевле создать условия для раннего развития детей-сирот, чем потом всю жизнь обеспечивать им сопровождение?

Несомненно. Выстраивать систему сопровождения и поддержки просто необходимо, ведь огромное количество детей в приемных семьях или в учреждениях проявляют особые потребности в профессиональном сопровождении развития. И им нужна помощь. Но для профилактики нарушений развития и психического здоровья у новых поколений детей мы должны устранить депривационные условия в самом начале жизни ребенка вне зависимости от того, где он живет — в кровной семье, в учреждении для детей, оставшихся без попечения родителей, в приемной семье или находится в больнице. Мы должны думать о том, чтобы везде у него были условия безопасные, предсказуемые, с наличием стабильного, чувствительного, отзывчивого взрослого, профессионально выполняющего для ребенка роль фигуры привязанности.

Правда, что долгий опыт жизни в сиротском учреждении приводит к невозможности создать семью, устроиться на стабильную работу, к неразборчивости в связах?

Ответы есть в нашем обществе. Есть много информации о людях, которые долгое время прожили и выросли в сиротских учреждениях, и о том, что с ними происходит. Часто наблюдаются нарушения поведения, социальная некомпетентность, сложности установления отношений с другими людьми, формирования собственной семьи, выполнения родительской роли. Сложности понимания социальных границ, своего и чужого пространства. Неумение обращаться с собственным ребенком. Есть случаи, когда молодые мамы, жившие ранее в системе сиротских учреждений, могли оставить своего маленького ребенка одного и уйти на длительное время.

«В продвинутых домах ребенка стараются вообще не использовать медикаменты для решения поведенческих нарушений у детей»

Расторможенная привязанность — это психиатрический диагноз?

В исследованиях детей с опытом депривации этот термин использовался научной группой под руководством британского психолога и психиатра сэра Майкла Раттера. Диагноз «расторможенное расстройство привязанности» включен в Международную классификацию болезней 10-го пересмотра и активно используется при описании расстройств психического здоровья, возникающих у ребенка в результате отсутствия тесного социально-эмоционального взаимодействия с близким взрослым. Я был в этом году на конференции Всемирной ассоциации психического здоровья младенцев и детей раннего возраста в Праге, где этот термин активно употреблялся при описании специфики нарушений у детей с опытом депривации как психиатрами, так и профессионалами в самых различных областях детского развития. Но надо иметь в виду, что зарубежный детский психиатр очень отличается от нашего, отечественного. Это не тот человек в белом халате, который для изменения поведения и состояния ребенка выписывает лекарственные препараты, нет. Современные детские психиатры и профессионалы в области психического здоровья, исследуя причины нарушений развития и поведения ребенка, прежде всего анализируют специфику его взаимодействия и привязанности с матерью или человеком, выполняющим роль близкого взрослого, а также качество ближайшего социального окружения.

Может ли это нарушение корректироваться медикаментозно?

Существует огромное количество медикаментов, влияющих на поведение и состояние ребенка, но я никогда не буду адвокатом применения этого инструментария, поскольку медикаменты не могут повлиять на приобретенный ребенком опыт жизни в негативном социальном окружении. Я убежден, что нельзя до этого доводить. Мы должны создавать для ребенка такие условия жизни, чтобы он имел возможность взаимодействовать с близким взрослым и формировать адаптивную привязанность, чтобы его развитие пошло по естественному пути.

Когда мы приходим в самый обычный дом ребенка, то наблюдаем там многочисленные проявления неразборчивого дружелюбия, нарушения поведения, самостимуляцию, которые рассматриваются как проявления психических расстройств у детей. И раньше у нас невропатологи и приходящие психиатры могли выписывать этим детям лекарства для снижения проявляемого негативного поведения. Но как только мы создаем в домах ребенка условия стабильности, чувствительности и отзывчивости социального окружения, то первые же наблюдения воспитателей и наших специалистов говорят о том, что ребенок вошел в естественную колею, и ему таблетки не нужны. Мы это видели на примере дома ребенка N13 в Петербурге, где воспитатели стали для детей близкими взрослыми. Уже через три месяца после этих изменений дети перестали выбегать за пределы комнаты, на улице старались держаться «своего» воспитателя, самостимуляция значительно уменьшилась. Такое же значительное снижение дезадаптивного поведения мы наблюдали вместе с коллегами из красноярского дома ребенка. И это тоже случилось через три месяца пребывания группы детей в условиях семейного окружения и наличия близкого взрослого. В продвинутых домах ребенка невропатологи вам расскажут, что они сейчас стараются вообще не использовать медикаменты для решения поведенческих нарушений у детей.

Это очень просто и по-человечески: создай для ребенка семейное окружение, дай ему близкого взрослого, дай ему возможность быть с одним и тем же человеком, эмоционально доступным. И у него возникнет росток внутреннего понимания себя, понимания других, понимания своего поведения, желание, наконец, с интересом изучать внешний мир.

Но это профессиональная область знаний, которая требует специального образования и самообразования. И если психолог или психиатр не знает о влиянии социального окружения на развитие и психическое здоровье ребенка, не читает современную профессиональную литературу, не ведет наблюдений за ребенком и ухаживающим за ним взрослым, то, конечно, ему проще всего дать ребенку затормаживающую таблетку. А в итоге это может вести к инвалидизации.

«Мы же понимаем, что если в семье нет мамы, то с ребенком будет что-то не так. Вот и здесь то же самое. Это единые закономерности развития ребенка — ему в первую очередь нужен близкий человек»

«Совершенно точно, что в течение всего периода и особенно в первые полтора года ребенок должен жить в тесном взаимодействии с близким взрослым»

«Дети, которые находились в румынских учреждениях дольше шести месяцев, проявляли признаки дезорганизованного поведения вплоть до 15 лет, несмотря на то, что их усыновили в хорошие семьи»

«Если психолог или психиатр не знает о влиянии социального окружения на развитие и психическое здоровье ребенка, то, конечно, ему проще всего дать ребенку затормаживающую таблетку»

Эмоциональная депривация у детей

Л. В. Настина, педагог-психолог

Эмоциональная депривация у детей

         Поцелуи, объятия, ласка и добрые советы — это именно те признаки привязанности, которые родители должны демонстрировать своим детям. При отсутствии этого у детей   может возникнуть эмоциональная депривация. Демонстрация любви и заботы способствует хорошему социально-психологическому развитию детей.  Ребенок практически полностью зависит от своих родителей или окружающих его взрослых в экономическом, образовательном, эмоциональном и психологическом плане.

 

Признаки эмоциональной депривации у детей

В детстве дети нуждаются в знаках любви и принятия со стороны близких. Без этого они не могут чувствовать себя любимыми и защищенными. Часто, по мере того, как ребенок растет, родители проявляют меньше внимания, заботы, любви. Несмотря на современный уклад жизни родителям необходимо постоянно демонстрировать своему ребенку, как он важен для них.

Эмоциональная депривация приводит к тому, что дети постоянно чувствуют себя одинокими или покинутыми. Связь между родителями и детьми ослабевает, и это сказывается, в том числе, на самооценке.

Чтобы узнать, достаточно ли вашему ребенку проявлений любви и заботы, вам стоит проанализировать данные признаки:

• Ребенок постоянно испытывает беспокойство и имеет проблемы при взаимодействии с другими людьми.
• Он всегда занимает оборонную позицию и настороженно относится к тому, что происходит вокруг него.
• Ребенок страдает от стресса.
• Его иммунная система ослабевает из-за высокого уровня депрессии.

1. Неповиновение

У детей с эмоциональной депривацией возникает потребность привлечь внимание любой ценой. Для того, чтобы их заметили, дети демонстративно перестают слушаться родителей, педагогов, могут вести себя неадекватно в общественных местах. Дети, которые хотят любви и внимания от своих родителей, часто устраивают сцены. Если они не достигают своей цели, то просто увеличивают интенсивность и частоту. Типичными признаками неповиновения у детей являются: слезы без причины, агрессия, гнев, импульсивность, внезапные перепады настроения.

2. Агрессия

В случае, когда дети проявляют агрессию, им нужно уделить повышенное внимание и слушать, что они пытаются сказать. Таким образом, они будут чувствовать себя значимыми и обретут достаточную уверенность, чтобы рассказать о том, что их беспокоит.

3. Чувство незащищенности

Столкнувшись с эмоциональным вакуумом, дети чувствуют себя крайне уязвимыми. У них появляются страхи при общении с другими людьми. Поскольку они не чувствуют себя в безопасности, то постоянно держат оборону.

4. Страх

Часто ребенок не способен самостоятельно справиться с эмоциональной депривацией. Из-за этого может возникнуть чувство пустоты и недоверия, которое будет усиливаться по мере взросления. Страх быть брошенным существует у каждого ребенка, но если дети не видят знаков любви со стороны родителей, он усиливается.

5. Трудности социализации

В семьях, где не принято открыто проявлять любовь, дети начинают говорить позже. Они испытывают проблемы с социализацией. Дети подвергают свои эмоции строгой цензуре и стараются избегать привязанности к кому-либо.

6. Зависимость от гаджетов

Некоторые родители полностью передают воспитание цифровым устройствам. С практической точки зрения удобно, что дети тихо сидят, уткнувшись в планшет, телефон или телевизор. Но все это не оставляет места проявлению живых эмоций.

Эмоциональная депривация может привести к тому, что из ребенка вырастет неуверенный в себе человек. Он будет отличаться эмоциональной незрелостью, эгоизмом и проблемами идентичности, постоянно будет стремиться к эмоциональным отношениям, которые могут удовлетворить его потребность чувствовать себя любимым, у него возникают проблемы с поддержанием стабильных отношений и часто случаются конфликты с окружающими.

Эмоциональная депривация | Онлайн — психолог Александра Павловская

Простыми словам эмоциональная депривация – это длительное неудовлетворение эмоциональных потребностей человека.

Ребенок нуждается в том, чтобы на него был эмоциональный, живой отклик от родителей, а отклика нет.

И он живет «голодным» или «впроголодь» — когда изредка слышит скупое «молодец», или соседка ему улыбается и угощает конфетами.

Депривация – это потеря, лишение.

Эмоциональная депривация – это потеря, лишение эмоционального контакта.

А для человеческого детеныша, для ребенка потребность в эмоциональном контакте – базовая, необходимая для жизни.

У «благополучных» равнодушных родителей ребенка как бы нет в эмоциональном поле семьи.

Его чувственное присутствие игнорируется.

И он потихоньку научается быть вне вовлеченного контакта с собой и людьми.

Такой ребенок может быть интеллектуально развит, особенно, если это поощрялось хоть как-то родителями или кем-то в школе.

Он может проживать свою чувственную жизнь в фантазиях, поселяться в чужих историях – рассказах, фильмах, книгах.

Но он отучен улыбаться в ответ на улыбку. Плакать когда грустно, и утешать когда сочувствует.

У него чаще всего стоят запреты на выражение злости прямо и искренне и он вовсю пользует пассивной агрессией.

Упрямство и вредность – то, что видят окружающие.

Беззащитность, растерянность и перманентный шок – то, что он проживает внутри.

 

Эмоции для людей – словно бензин для машины. Вася чувствует равно Вася живет.

Наш герой, не-Иванов, грезит о жизни, размышляет о жизни, анализирует жизнь, фантазирует о жизни, может быть даже «делает жизнь» и «делает себя», но не живет.

Не потому что не хочет, хочет и очень сильно, но не умеет выражать свое чувственное состояние.

На работу пришла новенькая барышня. Симпатичная блондинка, загорелые плечи и шея, на руке татуировка и надпись «остановите Землю, я сойду».

Сотрудники улыбаются, перешептываются, кто-то позвал сходить вместе на обед, кто-то узнал, «замужем и есть-ли-дети».

Новенькая реагирует в ответ: на чью-то тупую шутку явно напряглась, на предложение вместе сходить на перекур – обрадовалась, стеснялась, когда второй раз спрашивала что-то по работе, раздражалась, что не получилось сразу заполнить нужную бумажку для допусков в локальную сеть.

Никто из них не делал ничего специально, но через несколько дней Светик уже словно была частью коллектива.

Не-Иванов не участвовал в общей суете. Он хотел, но не знал, что сказать. Страшно боялся брякнуть что-то не уместное, попасть в глупое и смешное положение.

Полгода он молча наблюдал за ней, и ужасно огорчился, когда у нее разгорелся яркий роман с инженером из техподдержки.

Еще через год роман довольно печально завершился.

Не-Иванов очень хотел как-то подержать ее, может быть предложить свою помощь. Но по-прежнему молчал и смотрел, не понимая, как сделать простую вещь – как остальные мужчины умудряются оказываться в отношениях, когда для него непосильной задачей было предложить симпатичной коллеге подвезти ее после работы.

 

Когда маленький ребенок искреннее улыбается, его мама расцветает улыбкой ему в ответ.

Он проживает свой чувственный опыт в ее эмоциональном поле.

Она помогает ему справляться со слишком сильными эмоциями, отзывается на его присутствие.

 

Обычный день. Звонок в дверь. Вася вернулся из школы, он первоклассник.

Бабушка радуется, как будто бы ей дали орден. Тормошит, просит рассказать, как и что была, а какая учительница, а что ребята, а какие девочки.

Гонит мыть руки и срочно обедать.

Тут же звонит с работы мама, испереживавшаяся и одновременно довольная.

Положил трубку и новый звонок – отец интересуется «как первый день в школе прошел, сын».

 

Обычные люди редко-редко замечается в каком роскошном эмоциональном богатстве они живут каждый день.

Так жители прекрасного климата считают, что это нормально, когда тепло бывает больше, чем пара месяцев в году.

 

Дети из семей, в которых испытывали длительную эмоциональную депривацию, как северяне без солнца и тепла.

Оно им жизненно необходимо, но попав на юг, еще нужно суметь пережить акклиматизацию, научиться помнить про крем от загара, не выбегать на солнцепек «погреться» на несколько часов до теплового удара.

 

В отношениях мы не только получаем «солнечный свет» или «грозу и бурю» от других людей, но и сами являемся источниками любви и тепла.

Или холода и дождя.

Или тумана…

 

Наш не-Иванов научился с самого детства быть «нейтральной стеной». От него нет ни тепла, любви и сочувствия, ни страстной ненависти, не стеснения или чего-то еще.

 

Он не испытывает сильных страданий в прямом смысле слова, ему скорее «никак», чем больно или радостно, грустно или весело.

Другие люди могли бы сказать, что не-Иванов не позволяет им проявить любовь и заботу, интерес к себе.

Он не откликается, не подает сигналов на уровне невербального отклика.

Его окружение считывает эти сигналы, и понимает их как «не подходи, проходи мимо».

Что и делает.

А ему плохо.

Но он это свое одиноко, грустно и отчаянно хочется близости проживает на уровне «головы», а тело ведет себя как «робот», спокойно-заморожено.

 

Еще один негативный аспект людей, выросших в семьях с эмоциональной депривацией – это то, что в быту называют «неблагодарностью».

Они словно не чувствуют симпатию к себе и не признают симпатию окружающих, что считывается как отвержение, обесценивание и та самая «неблагодарность».

 

Человек, переживший эмоциональную депривацию в детско-родительских отношениях, считает, что люди не смогут его любить, искренне с ним дружить, заботиться и интересоваться им.

Он и отчаянно боится остаться в одиночестве.

И, одновременно, на уровне чувственной вовлеченности не показывает свою заинтересованность, готовность быть в близких отношениях.

 

У детей, переживших эмоциональную депривацию очень часто развивается один из ненадежных типов привязанности.

У ребенка, «которого нет» — это избегающий тип.

Он означает, что какие сильные страсти не кипели бы у него в душе, во внешний контакт пойдет только «маска равнодушия».

А теперь представьте, какой путь в отношениях нужно пройти в терапии, и психологу и клиенту, чтобы научить не-Иванова не только чувствовать и понимать свои переживания, но и показывать их спонтанно, разделять с другими, уметь справляться с негативными и получать наслаждение от самого процесса живой вовлеченности.

Можно сравнить это с тем, как человека все детство учили играть в шахматы – думать и сдерживаться в любой ситуации общения, а оказалось, что ему нужно научиться петь и танцевать.

Совсем другое состояние, другие «правила игры».

А до этого ему еще нужно суметь разрешить себе осваивать чувственный мир, свой и других людей.

Ведь в его благополучной, приличной, достойной семье работал закон «у нас так не принято», «эмоционирование – это для слабаков» и им подобные.

 

Расти в поле эмоциональной депривации – это как цветку пробиться через трещину в асфальте. Как растению из солнечной и жаркой страны перебиваться крохами тепла в тенистом месте в Сибири.

Очень трудно.

 

Если вдруг читатель узнал себя в «равнодушном родителе» и понимает, что вряд ли обратится к психологу и будет учиться удовлетворять эмоциональные потребности своего ребенка, то можно хотя бы, как минимум, найти для него няню, помощницу, воспитательницу или может быть, родственника –наставника, любого взрослого человека, который будет эмоционально теплым, заботливым и стабильным в жизни ребенка.

Это даст ему возможность получать доступ к человеческому участию и любви и в детстве и в будущем, когда он станет взрослым человеком.

 

Эмоциональная депривация – это когда в ответ на ваши чувства, симпатию вы получаете отвержение и равнодушие.

Любому человек будет неприятно пережить отказ.

Взрослому человеку будет достаточно трудно пережить, если его отвергают раз за разом, день за днем.

Эмоциональная депривация через некоторое время приводит к унынию, бессилию, снижению самооценки.

Ненужность любимому человеку достаточно болезненный опыт.

Тому, кто отвергнут может искренне казаться, что так будет всегда. Одиночество – его приговор.

А теперь представьте, что через подобный опыт проходит маленький ребенок.

Ребенок, который не может сказать себе что-то вроде «да, грустно, что эта мама отвергает. Жаль, что моя мама равнодушна. Ну, да ладно. У меня было еще две мамы, которые меня любили, и еще одна, которую я сам отверг. И будут еще мамы в будущем…»

Дико звучит, правда?

Мама – она единственная.

И если она отторгает своего ребенка на эмоциональном, чувственном уровне, то ему приходится очень и очень не сладко.

Снижение жизненной энергии – только часть его проблемы.

Не умение вступать в контакт, дарить и получать любовь – еще часть его проблемы.

Низкая самооценка, убежденность, что он сам, в его неповторимости и уникальности не ценен, не нужен и не может быть любим – третий «кусок» проблемы эмоциональной депривации ребенка.

 

Есть три типичных способа, которыми люди справляются с последствиями эмоциональной депривации от равнодушных «благополучных» родителей.

 

Самый простой вариант – избежать проблемной ситуации.

Нет отношений, значит нет необходимости контактировать с другими людьми, учиться быть в близких отношениях, что-то чувствовать, ошибаться, получать опыт, расстраиваться и огорчаться.

Примерно такие подсознательные идеи приводят к решению: избегать контакта всеми доступными способами.

Избегать не только в реальных действиях:

— в выходные едем за город все вместе!

— нет, я не могу

— ладно

Пара-тройка отказов и люди привыкают, что можно никуда не звать равнодушного человека.

 

Второй способ совладать с проблемой – это пассивная покорность.

Сказали «ты тумбочка» — значит, тумбочка.

Не могут запомнить имя – откликаемся на чужое. Иванов? Значит будут Ивановым.

Не позвали к общему столу – не подходить и не обижаться. Позвали – подошел, проигнорировали – промолчал.

Нет отношений –значит нет отношений. Здравствуй, одиночество.

Решила замначальница, что человек «надежный, вроде не пьющий» должен сходить на свидание с одинокой Петровой под ее покровительством, значит идем на свидание. И не важно, нравится Петрова или нет.

 

Иногда даже у  самого терпеливого и выносливого человека наступает «край» и тогда он может сорваться и начать гиперэмоционально требовать что-то у окружающих, высказывать им накопившиеся обиды, а позже сгорать от стыда и вины за свой поступок.

Это третий вариант поведения – гиперкомпенсация.

Еще один из его видов – повышенная фальшивая эмоциональность.

Когда «ой, сочувствую», «держись, я с тобой, ты только держись» и прочие вещи, что ценны лишь тогда, когда звучат от души говорятся пафосно, с надрывом по поводу и без.

Людей хоть сколько-нибудь искренних коробит от подобного способа проявлять чувственный контакт.

Что снова возвращает нашего не-Иванова к его проблеме тотального глухого одиночества, как следствия эмоциональной депривации в детстве.

***

Записаться на консультацию к психологу, автору текста можно по телефону 

8 913 063 92 73 (Новосибирск, ул.Фрунзе, 5-515) либо написать на [email protected] для консультации по скайпу или в текстовом формате

***

По времени и стоимости консультаций можно уточнить ВОТ ТУТ 

Словарный запас: ДЕПРИВАЦИЯ — Strelka Mag

Заняли второе место в конкурсе, переехали в новую квартиру или завалили экзамен — всё это может привести к депривации. Strelka Magazine выяснил у экспертов, что это такое и как правильно реагировать на лишения или изменения в своей жизни.

 

ЧТО НАПИСАНО В СЛОВАРЕ

Депривация — лишение или ограничение возможностей удовлетворения каких-либо потребностей организма. (Большой медицинский словарь)

 

ЧТО ГОВОРЯТ ЭКСПЕРТЫ

Алёна Пронина, специалист в области когнитивно-поведенческого подхода

Термин «депривация» активно используют в психиатрии, психологии, социологии.

Он обозначает психическое состояние человека, которое возникает, когда тот не может удовлетворить свои жизненные потребности. Название произошло от латинского слова deprivation, в переводе — «лишение». Потребности бывают физические — тепло, сон, пища; или социальные — общение, понимание, поддержка. Первоначально термин «депривация» использовали в экспериментах, когда человек не мог постоянно удовлетворять те или иные нужды. Учёные выяснили: при депривации витальных (жизненных. — Прим. ред.) потребностей человек испытывает как физиологический, так и психологический дискомфорт. Приступы депрессии, агрессии, страх, повышенная тревожность, зависимости и психосоматические заболевания — признаки депривационной личности. В современной социологии используют понятия абсолютной и относительной депривации. Если человек не способен удовлетворить основные потребности в жилье или питании, то говорят об абсолютной депривации, так как нарушаются базовые условия существования. Если человек не удовлетворён уже имеющимися у него благами: квартирой, зарплатой, социальным статусом, так как желает большего, то это состояние называют относительной депривацией. Низкая оценка на экзамене, второе место на соревновании, застой на работе — всё это может послужить основой для крайне болезненного переживания, несовпадения ценностных ожиданий с реальностью и, как следствие, привести к депривации.

Тип депривации зависит от характера лишений. Информационный голод ведёт к сенсорной депривации, что особенно опасно для детей, так как потребность в новых ощущениях возникает уже в раннем возрасте. А обеднённая среда способствует возникновению синдрома алекситимии (неспособность человека называть переживаемые эмоции, вербализировать их. — Прим. ред.). При социальной депривации человек не может выполнять собственную социальную роль. «Дети-маугли» лишены возможности простого человеческого общения и деградируют в сторону звериных инстинктов. Также депривация возникает, если человек не может установить доверительные связи — у него развивается повышенное чувство тревоги и неуверенности в себе.

Не надо депривацию путать с фрустрацией, между ними есть существенные различия. Фрустрация предполагает, что человек хочет вернуть себе блага, которыми ранее обладал, например здоровье или богатство. При относительной депривации человек стремится к тому, чего никогда не имел. А сама депривация грозит человеку более болезненным и длительным состоянием, чем фрустрация.

На человека единовременно могут давить сразу несколько типов депривации, что усиливает негативное воздействие на психику и физиологию. Само по себе лишение не несёт вреда, так как организм адаптируется к любым условиям. Решающая роль в возникновении болезненных переживаний — это отношение человека к самому факту депривации. Если он переживает её как нечто бессмысленное, то восприятие будет негативным. Но если человек видит в этом определённое значение, то легко справится. К примеру, пищевая депривация не обязательно вызывает страдания: люди сознательно практикуют лечебное голодание, не принимают пищу до десяти дней и не испытывают при этом отрицательных переживаний.

Чтобы избавиться от относительной депривации, необходимо работать с грамотным психологом. В случае абсолютной депривации единственное, что можно сделать, — это предоставить человеку необходимые блага или помочь ему с их достижением. Также в борьбе с депривацией используют временное отключение её механизма: например, гасят накопившуюся агрессию физическими упражнениями.

Ольга Кузнецова, психолог, специалист по работе с одарёнными детьми

За свою жизнь каждый человек сталкивается с депривацией в лёгкой или тяжёлой формах. Проявиться она может в любом возрасте с самого рождения. У детей она влияет на развитие и влечёт необратимые последствия. К примеру, ребёнок в дошкольном возрасте привык много и хорошо спать, жил в семье, ему было тепло и комфортно. Когда он попадает в школу, с ним может произойти депривация по нескольким причинам. Во-первых, он сталкивается с непривычно большими нагрузками, а некоторые занятия вроде физкультуры могут выводить его из зоны комфорта. Во-вторых, он попадает в новое окружение, где много незнакомых ему людей — детей и преподавателей. В итоге ребёнок лишается сна, у него возникают проблемы с сенсорными процессами и социализацией. Если он плохо запоминает, уходит на шаг назад в развитии, отказывается от игрушек или еды, то ему необходима поддержка взрослых. Детский организм податлив на изменения, и если вовремя не среагировать, то ребёнок может уйти в себя, так и не справившись со стрессом.

У взрослого человека депривация может произойти из-за смены работы, дедлайна на работе, переезда. У него появляется чувство беспокойства, нервозность, бессонница. Однако депривацию избежать невозможно и не стоит её бояться, так как это реакция на изменение условий внешней среды. Организм перестраивается и приспосабливается.

Когда человек испытывает сложности, он развивается. Рассмотрим ситуацию: мужчина живёт с родителями до 30 лет, они ему готовят завтраки и ужины, заботятся, сильно опекают. В один день семья решает, что их ребёнку наконец пора покинуть родительский дом. В таком случае мужчина точно столкнётся с депривацией. Но также для него это будет возможность входа в собственную жизнь.

Если беспокойства не покидают, то стоит говорить о длительной депривации. Тогда необходимо обратиться к психологу, чтобы решить внутренние конфликты. Длительная депривация задерживает рост. Недостаток сенсорных и социальных стимулов приводит к замедлению эмоционального и интеллектуального развития.

 

ПРИМЕРЫ УПОТРЕБЛЕНИЯ

ТАК ГОВОРИТЬ ПРАВИЛЬНО

Дети, страдающие от сенсорной депривации, отстают в развитии моторных навыков. (Алёна Пронина)

ТАК ГОВОРИТЬ НЕПРАВИЛЬНО

Я испытываю депривацию, потому что моя дочь перестала ходить в школу. (Здесь речь идёт о фрустрации — Прим.). (Алёна Пронина)

Эмоциональная психическая депривация

Для полноценного психического развития, наряду с другими условиями, важнейшим выступает положительная эмоциональная связь ребенка с биологическими родителями или заменяющими их лицами. Если ребенок желанный, правильно организован процесс его жизнедеятельности, вовремя начатое обучение учитывает его возможности и осуществляется постепенно, с опорой на зону ближайшего развития, если в полной мере удовлетворяются потребности ребенка в принадлежности и любви, то маловероятно проявление негативных состояний. В результате недостаточного удовлетворения этих значимых для развития ребенка потребностей развиваются эмоциональные переживания, которые могут повлечь состояние «эмоциональная психическая депривация».

Как положительные, так и отрицательные эмоции проявляются сразу после рождения и связаны прежде всего с удовлетворением или неудовлетворением потребностей ребенка. Так, H. Wallon (1967] отмечает, что уже в первый день жизни в ответ на тактильное взаимодействие с человеком, например при стимуляции кожи, а на двадцатый день — при обращении окружающих появляется улыбка. По данным Р. Шпица и других исследователей, реакция улыбки, как специфический возрастной эмоциональный феномен, возникает в возрасте от двух до шести месяцев.

Классиками зарубежной психологии уже у новорожденных выделены такие отрицательные эмоции, как гнев и страх, неудовольствие (Jzard, 1971], имеющие свое выражение в плаче. По данным Д. Н. Исаева с десятидневного возраста у младенцев проявляется грусть и тревога в голодном состоянии и удовлетворенность после кормления. По мнению G. Bronson (1972], неудовольствие и страдание ребенка в своей основе имеют длительные и безуспешные попытки ассимиляции при появлении чужого; страх, как считает J. Bowlby (1969), является состоянием переживания чего-то, реального или несуществующего, угрожающего безопасности, либо отсутствия того, что обеспечивает ребенку безопасность, например матери.

Уже на ступени внутриутробной жизни для развития психоэмоциональной сферы значимо отношение матери к будущему сыну или дочери, а также характер ее взаимодействия с окружающей средой. В младенчестве, а чаще в период новорож-денности важен положительный эмоциональный фон общения с ребенком. F. Dunbar (1944] указывает, что дети отказываются принимать пищу от матерей, находящихся в возбужденном состоянии, отрицательно реагируют на резкие и сильные эмоции взрослых. По данным М. Fries (1944), тревога новорожденного и младенца, детерминирующая различные по проявлениям дисфункции организма, зарождается в период раннего взаимодействия матери и ребенка. Если дети младенческого возраста не обеспечены правильным и постоянным материнским уходом, то, как показано исследованиями M. Ribble (1945; 1965], у них быстро развивается болезненное состояние напряжения организма и психическая патология, например, аутизм, — по данным L. Kanner (1955; 1957], тяжелая анаклитическая депрессия, часто приводящая к смерти, описанная Р. Шпицем и В. Коблинером.

Наукой доказано, что мажорные родительские (материнские] эмоции необходимы младенцу с первых дней жизни еще потому, что, как указывает Е. Н. Винарская [19], «заражая» ими младенца, мать стимулирует развитие его интереса к окружающему миру. Удовлетворение интереса связано с затратами внутренней энергии, стимуляцией обменных процессов организма, а также механизмов его созревания. Эмоционально-теплый материнский уход в раннем детстве способствует как психоэмоциональному созреванию, так и накоплению ребенком позитивного познавательного опыта, который в дальнейшем выступает хорошей основой для развития познавательной сферы и коммуникативной активности ребенка. Минорные эмоции матери (родителей], равнодушное и безразличное отношение к ребенку снижают интенсивность физиологических процессов организма, что не замедлит проявиться в подавлении интереса ребенка к внешнему миру, снижении у него силы потребности в общении и, в связи с этим, в недостаточности коммуникативно-познавательного и эмоционального созревания, что, в свою очередь, может повысить вероятность развития состояния психической депривации.

И. В. Дубровина, М. К. Бардышевская и другие [28] отводит системе эмоционального взаимодействия между матерью и ребенком роль основы для образования «аффективного ядра» личности. Здесь важно вернуться к теории привязанности Дж. Боулби [16; 141], к понятию «рабочая модель». Рабочая модель, по мнению исследователя, включает модель себя и близкого человека. И восприятие самого себя детерминировано восприятием другого (объектом привязанности]. Память, как компонент «аффективного ядра» личности, сохраняет образы и образцы взаимоотношений с близкими людьми и воспроизводит их при взаимодействии с другими, тем самым определяя характер отношений в диаде «Я — Он». Таким образом, эмоциональный опыт раннего детства хранится в виде неосознаваемого знания, включающего в себя правила общения, способности к взаимодействию, эмпатию и запреты, и образует «аффективное ядро» личности. Скудность позитивного опыта разностороннего взаимодействия (в большей степени тактильного] обусловливает угасание силы ощущения эмоциональной безопасности и трудности в становлении разнообразных контактов детей с окружающей средой.

Опираясь на имеющиеся знания, М. К. Бардышевская выделяет следующие основные функции привязанности в младенчестве: регуляция аффективного возбуждения ребенка через непрерывный эмоциональный обмен с матерью; развитие саморегуляции поведения; формирование «морального Я», что в понимании автора состоит в интеграции опыта эмоционального общения с близкими и «перенос» освоенных правил взаимодействия на общение с другими людьми.

Глубокие и прочные эмоциональные связи с матерью (родителем] снижают отрицательные эмоции, усиливают и пробуждают положительные чувства, приумножают доверие к миру, конструктивно-позитивные формы познания и поведения ребенка.

Воспитываясь вне семьи или в обстановке крайнего семейного неблагополучия, ребенок лишен возможности овладевать позитивным эмоциональным опытом взаимодействия с близкими, поскольку интуитивное материнское поведение, органичной составляющей которого выступают тактильный, зрительный и речевой контакты, часто не возникает у лиц, в частности воспитателей, заменяющих родителей. В условиях, когда все ухаживание за ребенком ограничивается кормлением, пеленанием и переодеванием, младенец не имеет возможности запечатлевать и исследовать особенности эмоционального поведения матери, такие как жесты, телесные проявления, мимика, голосовые реакции др. Исследованиями Н. М. Щелованова и Н. М. Аксариной [119] показано, что удовлетворение органических потребностей лишь снимает эмоционально-отрицательные реакции у ребенка, предопределяя тем самым возникновение эмоционально-положительных реакций, но не порождает их. В депривационных условиях (Дом ребенка, детский дом или интернат] глубокие эмоциональные связи не формируются и в результате дети не овладевают средствами преодоления отрицательных эмоций и становления позитивных форм познания действительности и поведения. Их отличает недоверие к миру, инактивность, трудности в становлении контакта с социальным миром, эмоциональные нарушения и аффективные расстройства поведения.

Наблюдения показывают, что депривированные младенцы малоэмоциональны, крик и плач преобладают над позитивными эмоциями, они чаще, чем дети из благополучных семей, проявляют беспокойство, бедную мимику и мимику неудовольствия, хныканье. Функцию общения младенцев двухмесячного возраста выполняет «комплекс оживления», появляющийся в радостном поведении, сопровождающемся улыбкой, двигательным оживлением и голосовыми реакциями удовольствия. У депри-вированных детей комплекс оживления неактивный и появляется в пять месяцев.

У детей постарше нарушение эмоционального общения с окружающими людьми влечет снижение потребности во взаимодействии и сотрудничестве, нарушение развития предметно-манипулятивной и игровой деятельности. Деятельность детей характеризуется однообразием и простым манипулированием предметами. У детей раннего и дошкольного возраста эмоции поверхностны и нестойки, они печальны и пассивны, чувство привязанности к взрослому не возникает. В младшем школьном и подростковом возрасте негативные эмоциональные и коммуникативные проявления закрепляются. Школьников характеризует неумение строить общение с окружающими взрослыми и сверстниками.

Исследованиями И. В. Ярославцевой (2000, 2003) показано, что многие депривированные подростки отличаются эмоциональной нестабильностью и повышенной возбудимостью. Их довольно легко вывести из рабочего состояния, они вспыльчивы, неуравновешенны, бурно реагируют даже на незначительные замечания, при неприятностях могут надолго терять равновесие духа и оказываются неспособными самостоятельно управлять ситуацией. Большинство подростков (около 90 %) имеют высокий уровень личностной тревожности. Лишь небольшая группа школьников отличается невозмутимостью, спокойствием, вялостью, доходящей до апатии.

По данным М. Н. Достановой, Е. Б. Кнорре, Е. А. Климовой, С. В. Кривцовой (1997) воспитанники интернатных учреждений одиноки. И. В. Ярославцевой (2000, 2003) отмечено, что подростков с выраженным состоянием одиночества (высокий или критический уровень] немного. Им свойственны отсутствие эмоциональных контактов с близкими людьми и сверстниками, ау-тичность, холодность, уход в себя и депрессивные проявления. Высокий уровень одиночества часто характеризует подростков с низкой успеваемостью в школе и нарушением гармоничных межличностных отношений. Последние проявляются в агрессивном и враждебном поведении, в изоляции от коллектива сверстников, при которой подросток находится вне группы, наблюдает за ней, но не присоединяется, или в чрезмерной навязчивости к окружающим. Подростков со средним уровнем выраженности одиночества (их большинство] отличает от сверстников вялость, неактивность, ощущение эмоциональной изоляции. Связи с другими людьми они не рассматривают как разносторонние и глубокие, а оценивают как случайные и поверхностные. Их состояние подпадает по формулу: «Быть среди людей, но не с ними». Примерно пятая часть подростков не переживает подобное состояние.

Одиночество детерминировано различными причинами. Такое состояние часто встречается на фоне скрытой враждебности подростков. Им свойственны импульсивность, вспыльчивость, стремление доминировать, бесцеремонность в обращении, специфические межличностные проблемы, проявляющиеся в повышенной раздражительности в присутствии других людей, неоправданной критике окружающих, оказании психологического давления на других людей. Связанные с враждебностью отрицательные внутренние установки являются весьма устойчивыми и плохо контролируемыми, что ведет к изоляции от других людей и одиночеству.

В других случаях одиночество вызывается нарушениями механизма взаимодействия мотивов приближения и избегания. В случаях сочетания низкого уровня стремления к принятию и высокого уровня страха отвержения подростки переживают никчемность, нелюбимость, непонимаемость, испытывают ощущение эмоциональной и социальной изоляции. Эти переживания, с одной стороны, и отсутствие навыков адекватного общения, с другой стороны, отчуждают подростков от реального общения и погружают их в собственный внутренний мир. Боясь быть отвергнутыми, они активно избегают контактов с людьми. Результатом выраженности мотивов стремления к принятию и страха отвержения (встречается реже], выступает подростковая застенчивость, стремление к общению, но, в то же время, избегание его. Из-за боязни оказаться несостоятельными в глазах других подростки не проявляют инициативы в установлении межличностных контактов. В связи с этим им трудно преодолеть одиночество, а страх, порожденный прежним неудачным опытом, еще более усиливает это состояние (Ярославцева, 2000, 2003].

Многие исследователи указывают на перегрузку деприви-рованных воспитанников учреждений интернатного типа общением. В подростковом возрасте давление необходимости быть всегда с кем-то детерминирует потребность к тому, чтобы побыть одному. Однако последнее в силу условий общежития в детском доме также оказывается неудовлетворенным. Понятие «побыть одному» не тождественно понятию «одиночество». Первое отражает присущую всем подросткам потребность в уединении, естественном стремлении к обособлению, названному В. С. Мухиной психологическим «капсулированием», и представляющим собой механизм индивидуализации личности. Второе понятие «одиночество» характеризует состояние человека, вследствие не сложившихся взаимоотношений с окружающими, полного равнодушия к другим людям, отсутствия дружбы и любви. Такое состояние развивается в результате эмоционального отчуждения (лишения, обособления] в депри-вационных условиях жизни. Субъективные переживания одиночества, как и другие составляющие депривационного синдрома, влияют на адаптацию депривированных детей, воспитанных вне семьи или в обстановке семейного неблагополучия, в среде и осложняют процесс их социализации.

Яркими проявлениями эмоциональной психической депри-вации выступают личностные расстройства и поведенческие отклонения. Для детей характерны ситуативные характерологические, патохарактерологические реакции, часто обусловливающие патохарактерологическое развитие личности.

В неблагополучных условиях жизни (гопоопека, безнадзорность, семейный алкоголизм, наркомания, насилие и жестокость в отношении детей] могут формироваться аффективно-возбудимый тип патологического развития личности со склонностью к гневливости, конфликтам, частым аффективным разрядам; тормозимый тип патологического развития личности, отличающийся неуверенностью в себе, робостью, обидчивостью, склонностью к психогенным астеническим реакциям, что может сопровождаться замкнутостью, лживостью, патологическим фантазированием; неустойчивый вариант патологического развития личности, характеризующийся зависимостью поведения от сиюминутных желаний и влечений, неумением преодолевать трудности, отсутствием интереса к труду.

Поведенческая патология обусловлена психопатическими расстройствами личности как врожденными, так и сформировавшимися в процессе социализации в ситуациях привации и сепарации, и отличается склонностью депривированных детей к дезадаптации, тотальностью и стабильностью (признаки выделены П. Б. Ганнушкиным]. Склонность к дезадаптации (межличностной и внутриличностной] проявляется в таких паттернах поведения, как конфликтность, неудовлетворенность взаимоотношениями с людьми, противостояние им, социально-психологическая изоляция, непринятие себя как личности. Тотальность поведенческой патологии говорит о том, что человек дезадаптирован в разных жизненных ситуациях (семья, межличностные отношения, профессиональная деятельность]. Стабильность поведенческой патологии выражается в длительности ее проявлений.

В поведении часто обнаруживаются реакции имитации — повторение поведения сверстников и взрослых, обладающих авторитетом в глазах ребенка, активного и пассивного протеста. Эмоционально-волевая незрелость, нервно-психическая неустойчивость, интеллектуальная незрелость, усугубленные безнадзорностью либо сиротством — благоприятная почва для бродяжничества, формирования химической зависимости, делинквентности.

Приведенные сведения дают ответ на вопрос:

«Почему сироты часто пессимистически воспринимают действительность, ожидают в будущем неудач, а их поведение во многом зависит от влияния и авторитета взрослых?».

Подростки, воспитывающиеся в обстановке семейного неблагополучия, не чувствуют себя «защищенными» и поэтому ощущения и переживания ущербности и неполноценности постоянно сопровождают их.

Последствия эмоциональной депривации в условиях проживания вне семьи или в неблагополучной семье находят отклик во взрослой жизни в депрессиях, апатии, невротических и специфических расстройствах личности.

Подводя итог сказанному, подчеркнем, что для полноценного становления личности важным выступает гармонизация всех взаимоотношений человека с окружающей его средой. И отсутствие эмоциональной связи в виде любви, внимания и нежных чувств, наряду с другими лишениями, имеет патогенное значение для развития с широким спектром проявлений в виде снижения коммуникативно-познавательной активности, дефи-цитарности мотивационно-потребностной сферы, эмоционально-личностных нарушений и аффективных расстройств поведения.

Эмоциональная депривация

Эмоциональная депривация

Эмоции являются необходимой составляющей, обеспечивающей благополучие человека, и его выживание. Также эмоции имеют огромное эволюционное значение, так как именно они обеспечивают новый тип мотивации, поведенческий тенденции, наибольшую вариативность поведения. Известно, что эти качества позволяют индивиду успешно взаимодействовать с окружающей средой, и нормально адаптироваться. Ученые обращают особое внимание на роль эмоций, как в формировании, так и в развитии человека. Что собой представляет эмоциональная жизнь? Прежде всего, это чувства, отражающие действительность, хотя это происходит очень своеобразно.

Человек развивается, и вместе с этим в эмоциональном плане меняется его отношение к окружению, оно приобретает максимальную дифференцируемость, начинает более соответствовать отведенной роли, отражает его устремления и запросы. Эмоции оказывают непосредственное воздействие буквально на каждый компонент сознания. В том числе, на память, воображение, восприятие, мышление. Как характерная закономерность, возникает рост познания действительности, так как развиваются эмоции и чувства, особенно в детском возрасте. Происходит ознакомление личности с социальной сферой, познавательные процессы становятся более углубленными.

При эмоциональной депривации многое из перечисленного отсутствует, лишая человека нормального развития. Одним из существенных факторов, определяющим в дальнейшем детское развитие, считается желание родителей заиметь ребенка, причем, это желание  осознанное. Оно является главным моментом в формировании структуры психо-эмоционального плана детской личности. Уже в пренатальный период у него начинает формироваться позитивный взгляд на жизнь, окружающих, в том числе и на самого себя. В его подсознании заложено, что он любим своими родителями, его ждут. И это является определяющим в дальнейшем развитии ребенка.

Особенности эмоциональной депривации

Эмоциональная депривация представляет собой особую, индивидуальную переработку стимульного обеднения, которого ребенок или взрослый человек достиг в определенной ситуации. Это психическое состояние требует коррекции, и если имеется недостаточность проявления эмоций в окружении человека, то возникают характерные признаки, дающие возможность распознавания эмоциональной депривации. Установление эмоциональных связей является важнейшим условием, которое является гарантом эффективности воспитательных элементов, если речь идет о ребенке. В практике психиатрии имеется немало фактов, на основании которых можно утверждать, что успешное развитие ребенка возможно лишь в том случае, если между ним и взрослым человеком установлены правильные психические отношения.

Известно, что эмоциональная депривация в наибольшей степени свойственна детям, и если они находятся в избыточно изменчивой среде, то развитие происходит таким образом, что ребенок становится социально-гиперактивным. Его привлекают все новые контакты, притом, что не имеет значения, от кого они исходят. Активность детей, испытывающих эмоциональную депривацию, имеет социально-эмоциональную окраску. То есть, они лезут на колени даже к незнакомым людям, стараются привлечь к себе внимание. При подобных контактах всегда устанавливается взаимопонимание, которое характерно большой изменчивостью, хотя и является положительным.

При недостатке эмоциональных переживаний считается, что человек испытывает эмоциональную депривацию, и такой своеобразный голод общения становится причиной возникновения обычных для такого вида депривации последствий. Тем не менее, в обычной жизни патологические состояния психики ребенка можно заметить не всегда, и такая несвоевременность в дальнейшем создает дополнительные осложнения. Ребенок начинает испытывать чувство тоски и одиночества, могут периодически возникать проблемы социального плана, развиваются комплексы, которые обусловлены эмоциональной депривацией любого типа.

Последствия эмоциональной депривации

При возникновении депривации любого типа, в том числе, и при эмоциональной депривации, не должно возникать сомнений в необходимости лечения. Если человек не имеет количества общения, которое необходимо ему по структуре личности, а также, если он не получает необходимых впечатлений, то он рискует получить проблемы, имеющие психиатрический, психологический, а также соматический характер. Причина в том, что индивид испытывает состояние, называемое голодом общения. Ученые доказали, что если в жизни ребенка не появится лицо, к которому малыш будет привязан, его поведение очень быстро меняется.

Малыш становится вялым, снижается его ориентировочная активность, он не стремится к движению, неизменно начинается ослабление здоровья и отставание в развитии по всем параметрам. При эмоциональной депривации возникает развитие «госпитализма». Именно на этом основании детская смертность в приютах, в период с восемнадцатого по девятнадцатое столетие столь высока, и такое положение наблюдалось в различных странах Запада. Сейчас установлено, что подобная статистика обусловлена отсутствием контакта детей с матерью, то есть, имела место эмоциональная депривация.

На основании данных исследований, проводимых ранее, известно, что у детей, воспитывающихся в приюте, нарушения возникали после трехмесячного возраста, когда они переставали получать грудное вскармливание, и были переданы на воспитание в общественные благотворительные организации. В  том числе, такие дети испытывали не только эмоциональную, но и сенсорную депривацию, а также моторную депривацию. Практически, до полутора лет они находились в отдельных боксах. Даже достигнув возраста двух лет, они имели отставание в физическом развитии, страдало и умственное развитие. Если дети не возвращались к матерям, то их состояние становилось хуже, и развивались различные заболевания.

J.Bowlby (1979), известный исследователь феномена материнской де-привации, вводит термин «патогенное родительствование» (pathogenic parenting), определяя его как ключевой этиологический фактор невротических симптомов, личностных расстройств, семейных и супружеских проблем J.Bowlby выделяет следующие типы неадекватного родительского отношения:

1. Отсутствие родителя или отделение ребенка от родителя (при помещении в больницу, детское учреждение).

2. Отсутствие адекватного ответа на поиск заботы и привязанности, отвержение ребенка.

3. Угрозы покинуть ребенка, применяемые как дисциплинарная мера (родитель угрожает лишить ребенка своей любви, покинуть семью, совершить суицид и т.п.).

4. Провоцирование родителем чувства вины или переживания собственной «плохости» у ребенка. (При этом ребенок подвергается исключительной критике. Крайним вариантом является возложенная на ребенка ответственность за болезнь или смерть одного из родителей.).

5. Тревожная привязанность к ребенку, связанная с оказанием на него давления. Родитель (обычно мать) стремится таким образом стать единственным источником заботы в окружении ребенка.

Описывая пагубные последствия подобного родительского отношения, Bowlby отмечает, что «формирование той или иной психопатологии в этих случаях происходит, так как мир для таких детей всегда остается двусмысленным, неопределенным и всегда опасным». Собственный внутренний мир ребенка, границы его тела, полоролевая идентичность также будут диффузными, размытыми, нечеткими, как в случае симбиоза с матерью, так и в случае отвержения.

Таким образом, любая ситуация насилия вряд ли является случайной для жертвы. Вероятнее, что она окажется подготовленной всей предыдущей историей жизни ребенка, и, прежде всего — историей его детско-родительских отношений.

Какие особенности воспитания приводят к эмоциональной депривации у школьников? 

Склонность ребенка к апатии, его постоянная эмоциональная пассивность и грусть — все это прямые признаки развития эмоциональной депривации. Какие особенности воспитания приводят к эмоциональной депривации, и как организовать борьбу с признаками психологической проблемы?

Предпосылки развития эмоциональной депривации

Какие особенности воспитания приводят к депривации — распространенный вопрос среди тех родителей, которые уже столкнулись с признаками психологического заболевания. Чаще всего последствия эмоциональной депривации бывают трудно обратимыми, и столкнувшись с ними однажды, необходимо немедленно обращаться к психологу. Из-за чего подобное отклонение возникает?

Эмоциональная депривация — это стимульное обеднение чувств, которое возникло у ребенка на фоне серьезных эмоциональных проблем. Так, если в юном возрасте малыш не получал достаточно любви от родителей, сталкивался с агрессией мамы и папы, то войдя в подростковую ступень развития, он практически наверняка столкнется с депривацией.

Многие дети в возрасте от года до семи лет испытывает огромную потребность в выражении своих чувств. Такие дети любят обниматься и целоваться с родителями, обожают подолгу болтать с ними на самые разные темы, таким образом питая свою потребность в общении. Если взрослые в ответ на эмоциональную необходимость ребенка ведут себя грубо или не проявляют желания общаться с ребенком, он может замкнуться в себе. Очень часто такие несчастные малыши отличаются эмоциональной неустойчивостью.

Депривация может возникать и из-за того, что взрослые не позволяют ребенку выказывать свои эмоции. Злясь на малышей за их радость или слезы, родители заставляют младших членов семьи блокировать вполне естественные эмоции, что в дальнейшем приводит к их замкнутости и регулярным депрессиям.

Последствия эмоциональной депривации могут быть ужасающими. Во-первых, дети, страдающие из-за этого психологического заболевания, не могут наладить нормальный контакт с родителями, отличаясь скрытностью и молчаливостью. Во-вторых, такие малыши в будущем вырастают эмоционально неустойчивыми, у них часто случаются истерики из-за отсутствия опыта правильного выражения своих эмоций. В-третьих, на фоне эмоциональной депривации зарождается страх перед привязанностью, что в будущем мешает построить нормальные отношения. Таким образом, неправильное поведение родителей в детстве может напрямую сказаться на будущем ребенка.

Способы борьбы с эмоциональной депривацией

Довести собственного ребенка до эмоциональной депривации несложно, и зачастую такие проблемы возникают в неблагополучных семьях, где детки растут сами по себе, без участия взрослых. Однако справиться с последствиями такой проблемы иногда оказывается нелегко, и для этого приходится полностью менять алгоритм своего поведения по отношению к чаду.

Первое, что стоит сделать — это забыть про сдержанность в плане отношений с ребенком. Родителям необходимо проявлять эмоции, стараться, как можно больше времени проводить со своим чадом. Замечательно, если взрослые будут пытаться разговаривать с ребенком, рассказывать ему про собственные проблемы и смешные ситуации из жизни. Чем раньше взрослые изменят свою модель поведения, тем будет лучше, ведь ребенок начнет быстрее выходить на контакт.

Ожидать мгновенного изменения ситуации не стоит, ведь малыш уже привык к равнодушию со стороны взрослых, и внезапное изменение ситуации его скорее напугает, чем воодушевит. Родителям же следует внушить ребенку мысль, что теперь в их доме будет царить беспрекословное доверие и любовь.

Психологи советуют родителям, столкнувшимся с эмоциональной депривацией, почаще обращаться к тактильному контакту. Ребенка необходимо брать за руку, почаще обнимать и целовать, чтобы он чувствовал эмоциональную привязанность со стороны взрослых. Возможно, по мере взросления, необходимость в таком тактильном контакте будет пропадать, но до достижения подросткового возраста, родительские объятия крайне необходимы ребенку.

В том случае, если несмотря на инициативу родителей, ребенок продолжает вести себя апатично, не проявляя никаких эмоций, родителям стоит подумать над консультацией с опытным психологом. Эмоциональная депривация — та самая проблема, справиться с которой лучше в детстве. Во взрослом возрасте, эмоциональные проблемы человека уже никуда не исчезнут, и ему придется с ними жить. Опытный психолог не только поможет разговорить чадо, но еще и подскажет, как именно нужно вести себя родителям, чтобы проблемы в общении остались в прошлом.

Обычно полностью справиться с эмоциональной депривацией удается лишь спустя пару лет после проявления ее признаков, и лишь при условии беспрекословной любви со стороны родителей.

Эмоциональная депривация может зародиться еще в раннем, дошкольном возрасте, но она никогда не возникает на пустом месте. Обнаружив признаки апатии и недостаточной эмоциональности ребенка, необходимо немедленно браться за борьбу с депривацией, а иначе контакт между малышом и родителем будет навсегда потерян, что обернется массой неприятных последствий для младшего члена семьи.

Расстройство эмоциональной депривации — Институт Баарса

Открытие депривационного невроза

(теперь называется эмоциональным расстройством депривации)

Это важное открытие было сделано доктором Анной Терруве в результате терапевтического сеанса с 25-летней девушкой. интеллигентная женщина. Удивительно, но прошли месяцы психотерапии, но женщина не добилась никакого прогресса. Она пришла с чувством «сильной тревоги» и «вела необычайно инфантильную эмоциональную жизнь» (Baars & Terruwe, 2002).Однажды женщина сказала доктору Терруве: «Доктор, ничто из того, что вы говорите, не оказывает на меня никакого воздействия. Шесть месяцев я сижу здесь, надеясь, что ты примешь меня к своему сердцу … ты был слеп к моим потребностям ».

Это открытие пациентки стало неожиданностью для доктора Терруве, который понял, что эта женщина «… чувствовала себя ребенком. Ей нужно было только одно — чтобы с ней обращались по-матерински нежно. Доктор Терруве начал исследовать, будет ли недостаток любви и нежности со стороны матери «достаточным для того, чтобы вызвать невротическое заболевание без дальнейшего действия репрессивного процесса.Когда Терруве и ее американский коллега Баарс попытались обосновать эту новую концепцию, они обнаружили, что многие пациенты, которым не выздоравливает с помощью традиционной психоаналитической терапии, имели невротические расстройства, не вызванные репрессивным процессом. В ходе дальнейшего расследования они обнаружили, что невротическое расстройство действительно могло быть вызвано исключительно отсутствием любви к матери или другому значимому человеку в жизни ребенка. Они назвали это «расстройство» или синдром «неврозом разочарования» или «неврозом депривации», потому что он проявляет фрустрированную чувствительную потребность в безусловной любви каждого человека.

Депривационный невроз теперь называется «эмоциональной депривацией», чтобы соответствовать текущей психиатрической номенклатуре в надежде, что однажды он будет включен в Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам Американской психиатрической ассоциации. 1

1. Американская психиатрическая ассоциация. Диагностическое и Статистическое Руководство по Психическим Расстройствам. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психиатрическая ассоциация. (Текущее издание: DSM-IV-TR; четвертое издание, редакция текста. 2000 г.))

Эмоциональная депривация • Схема терапии онлайн

Эффекты эмоциональной депривации

Эмоциональная депривация — одна из основных основных схем .

Эта схема, вероятно, является одной из наиболее распространенных схем, которые есть у людей, но ее трудно обнаружить сначала, потому что часто не так много четких, очевидных признаков — просто смутное ощущение, что в вашей жизни чего-то не хватает, а вы — нет. конечно что.

Может ощущаться как пустота или пустота , которая на самом деле реальна — это пустота неудовлетворенных эмоциональных потребностей.

Он развивается очень рано, в детстве, когда мать (или кто-либо из тех, кто ухаживал за ребенком) не была эмоционально «созвучна» вашим потребностям.

Возможно, у вас были удовлетворены все ваши физические потребности, возможно, у вас были игрушки, с которыми можно было бы поиграть, но на самом деле никто не обращал внимания на ваши чувства и эмоциональные потребности.

Эта ситуация является чрезвычайно стрессовой для маленького ребенка, и если бы это случилось с вами, вы бы разработали определенные способы, чтобы попытаться понять чувства, которые у вас были.

Когда наши эмоциональные потребности не удовлетворяются — мы чувствуем, что невидимы, неважны, и не заботятся о на глубоком уровне.

Мы в основном чувствуем себя , мы не имеем значения . Мы не чувствуем, что связаны с окружающими нас людьми.

И это может привести нас к нескольким различным путям:

Мы начинаем говорить себе, что с нами должно быть что-то не так — что мы несовершенны или дефектны в каком-то фундаментальном смысле — и развивается схема Defectiveness & Shame

Или мы начинаем действовать так, чтобы чувствовать себя лучше — мы начинаем пытаться понравиться людям — и рождается схема Approval Seeking .

Одним из наиболее распространенных ответвлений эмоциональной депривации является Схема самопожертвования .

Мы узнаем, что, помогая другим людям и ставя других людей на первое место, мы чувствуем себя стоящими и значимыми. Наше чувство собственного достоинства основывается исключительно на том, насколько мы ценны для других — и в этом суть созависимости.

Схема эмоциональной депривации исцеляется, сначала осознавая, как она проявляется в вашей жизни. Это никогда не приходит в одиночку. Поэтому просмотрите другие схемы, чтобы увидеть, как это может проявиться в вашей жизни.

Сначала вам нужно поработать над этими вторичными схемами, а затем вы сможете добраться до корня эмоциональной депривации.

Признаков эмоциональной депривации во взаимоотношениях, по словам специалиста по этому поводу

Независимо от того, насколько продолжительны отношения или насколько хороши близкие, каждая пара в какой-то момент переживает разочарования и конфликты. Тем не менее, хотя определенное количество является совершенно нормальным, некоторые проблемы могут выходить на нездоровую территорию, включая такие проблемы, как созависимость, отстраненность и эмоциональная депривация.Хотя все должны быть рассмотрены, независимо от того, насколько они велики или малы, есть некоторые, которые могут быть сложными — и это включает в себя последний из этих трех, поскольку это скорее неизвестная концепция, и ее нелегко обнаружить. Итак, каковы именно признаки эмоциональной депривации и как двигаться вперед в восстановлении после нее?

«Я работаю со схемами, которые являются основными убеждениями», — говорит клинический психолог доктор Авигейл Лев. «Существует схема или основное убеждение в эмоциональной депривации, состоящее из основных потребностей, таких как любовь, внимание и поддержка, которые не удовлетворяются в отношениях.«Неудивительно, что это не новая концепция. Фактически, эмоциональная депривация была первоначально обнаружена как расстройство в 1950-х годах голландским психиатром доктором Анной А. Терруве, которая обнаружила, что это связано с «разочарованием естественной чувствительной потребности в безусловной любви».

Как и любая поведенческая проблема и расстройство, у этого есть корни. «Это связано с неудовлетворенными потребностями в детстве», — говорит доктор Лев. «Возможно, мама или папа были недоступны или несовместимы с вашими основными, фундаментальными потребностями. Возможно, вы не получали постоянного внимания, поддержки или одобрения, и выросли, полагая, что в отношениях это невозможно.

В действии эмоциональная депривация может проявляться по-разному. Впереди доктор Лев описывает три явных признака этой слишком распространенной проблемы, чтобы лучше помочь человеку сделать первые шаги к исцелению. Потому что каждый достоин дарить и получать любовь здоровым образом.

Фото Эдварда Бертело / Getty Images

Поспешные выводы о намерениях партнера

Один из ключевых компонентов эмоциональной депривации связан с определенными триггерами. Определенные действия или слова заставят человека задуматься о мотивах своего партнера.«У эмоционально обездоленного человека есть основное убеждение, которое приводит к автоматическим мыслям», — говорит доктор Лев. «Вы сразу же подумаете о своем партнере, например:« Этот человек меня не понимает »или« Они сделали это специально ». Когда у вас возникают триггерные мысли, возникают чувства депривации и тоски. Вы побуждаете к поведению, которое создает самоисполняющееся пророчество, в котором это основное убеждение неизбежно подтверждается ».

Человеческий разум — мощная вещь, и она абсолютно может вести к саморазрушающемуся поведению.Предположения и убеждения об их отношениях оживают, потому что они позволяют себе вести себя так, как будто они уже верны. Ожидание результата будет фактически формировать и манипулировать этим результатом, чтобы он произошел, как и предполагалось. Это означает, что в первую очередь необходимо сначала определить эти триггеры, которые ведут вас по этой спирали, и работать с профессионалом, чтобы остановить их.

Эмоциональная изоляция …

Еще один распространенный признак эмоциональной депривации — это собственная склонность сдерживать и сдерживать эмоции и чувства.«Они склонны изолироваться и избегать выражения своих потребностей», — говорит доктор Лев. Независимо от того, насколько сильна их потребность во внимании и любви, эмоционально обделенные люди часто не говорят об этом сразу. Они держат его в бутылках, пока он не взорвется (что приведет к следующей точке).

Фото Кристиана Виерига / Getty Images

… Затем внезапно становятся требовательными к эмоциональным потребностям

Когда их потребности остаются без внимания в течение столь долгого времени, эмоционально обездоленные люди часто в конечном итоге переключаются в режим срочности, говорит д-р.Лев. «Вы доходите до того, что это настолько обездоленно и интенсивно, что вы становитесь очень срочными и требовательными в том, что вам нужно», — объясняет она. «Вы относитесь к эвакуации по этому поводу».

Доктор Лев объясняет, что это требовательное поведение часто проявляется в том, что человек набрасывается на мелкие и незначительные вещи, например, не мыть посуду или выносить мусор. Это также может выглядеть как пассивная агрессия, чувство вины или полное нападение. И поскольку они выражают более широкие потребности в форме банальных требований и нездорового поведения, это, скорее всего, не будет воспринято должным образом, останется незамеченным и приведет к результату, о котором изначально предполагал эмоционально обездоленный человек (самоисполняющееся пророчество! ).

«Запросы очень отличаются от требований», — говорит д-р Лев. «[Запросы] предполагают, что вы выразительны и четко формулируете, просите о вещах гибко. [Требования — это] потребности жесткие и неотложные. В этом разница между словами: «Не могли бы вы меня обнять?» И «Я хочу обнять меня прямо сейчас». Когда вы требуете, вы демонстрируете совладание, чтобы облегчить эту глубокую боль от лишений и в одиночестве.»

Поскольку этот тип проблемы часто коренится в более глубокой психологической травме, настоятельно рекомендуется профессиональная помощь.Однако, в конце концов, принятие конкретной депривации является ключом к выздоровлению и научению избавляться от жесткости при встрече с ней. «Вам никогда не удастся удовлетворить свои потребности на 100 процентов», — говорит доктор Лев. «Важно знать, что значит достичь 70 или 80 процентов. Мысленно отслеживайте, какие потребности удовлетворяются, и используйте ненасильственное общение, чтобы просить, а не требовать ».

Старое доброе общение имеет решающее значение и здесь, чтобы помочь вашему партнеру понять, какие эмоциональные потребности вы хотели бы удовлетворить, чтобы он, по крайней мере, полностью осознавал, что вам нужно в отношениях, — но действуйте разумно и рационально.«Вы должны научиться другому способу справиться с этим голодом и терпеть этот голод», — говорит доктор Лев. «Кроме того, найдите партнера, который готов удовлетворить эти потребности и готов испытать все это вместе с вами».

Эта статья была первоначально опубликована 1.20.2019

Понимание схемы эмоциональной депривации — психология жизненной силы

Эмоциональная депривация — одна из основных основных схем. Поскольку признаков немного, их трудно обнаружить сначала, но эта схема — одна из самых распространенных, которые есть у людей.Смутное ощущение, что в твоей жизни чего-то не хватает. Вы не можете сказать что, но знаете, что чего-то не хватает.

Это похоже на пустоту или чувство пустоты. Но это вполне реально — это пустота нереализованных эмоциональных потребностей.

У вас может быть схема ED, если вы можете идентифицировать себя с помощью шести или более из следующих утверждений:

• Я не ожидаю, что мои эмоциональные потребности будут удовлетворены в моих отношениях.
• Мне не на кого полагаться за советом или руководством.
• Я никогда не чувствовал эмоциональной поддержки.
• В детстве чувства и эмоции не признавались.
• Я чувствую, что в моей жизни есть пустота — чего-то не хватает, но я не знаю, что именно.
• На самом деле я ни для кого не чувствовал себя особенным.
• Я действительно не понимаю своих эмоций или потребностей.
• Большую часть моей жизни люди эмоционально не поддерживали меня.
• Я редко делюсь своими чувствами с другими людьми.
• Мои родители были эмоционально отстраненными, когда я рос.

Схема ED развивается очень рано в детстве у людей, у которых основной опекун не оказывал эмоциональной поддержки.Это отличается от физического лишения. Ребенок был сытым, у него были игрушки, чтобы играть, и другие его физические потребности были удовлетворены, но его эмоциональные потребности игнорировались. На самом деле дети очень подвержены стрессу в таких ситуациях и склонны находить способы попытаться понять их и их реакции.

Когда эмоциональные потребности ребенка не удовлетворяются, он или она чувствует себя невидимым, лишенным заботы и незначительным. По сути, они чувствуют, что их существование не имеет значения.Им не удается установить связь с окружающими.

Это может привести нас либо к схеме запроса утверждения, либо к схеме дефектности. В первом случае мы начинаем вести себя так, чтобы лучше понимать, кто мы есть. Мы пытаемся понравиться окружающим, следовательно, «ищем одобрения». С последним мы убеждаемся, что мы в чем-то «неполноценны». Мы начинаем верить, что мы ущербны, что с нами что-то серьезно не так. В результате мы начинаем испытывать стыд.

Люди со схемой ED сообщают, что чувствуют себя одинокими, горькими и подавленными, но не знают причины. Став взрослыми, они больше не ожидают, что другие люди будут им помогать, защищать или даже понимать их. Иногда они чувствуют, что им не хватает внимания, ласки и тепла. Они не могут выразить себя эмоционально. Они потеряли надежду на то, что когда-либо найдется кто-то, кто поддержит и поддержит их. Часто они чувствуют себя непонятыми и одинокими. Они могут чувствовать себя пустыми, невидимыми или обманутыми.

Есть три типа эмоциональной депривации. Первый — это лишение защиты , когда люди чувствуют, что никого нет, чтобы направлять и защищать их. Часто именно они предлагают другим защиту и руководство (это часто связано со схемой самопожертвования ).

Люди, которые чувствуют, что лишены сочувствия, обнаруживают, что на самом деле никто не слушает и не пытается понять их и их чувства.

Наконец, люди с лишением заботы чувствуют, что никого нет, чтобы обращать на них внимание или (буквально) удерживать их.Для многих схема ED представляет собой комбинацию всех трех. Они чувствуют себя одинокими и отстраненными, даже когда их окружают другие люди, которых они знают, даже близкие люди, такие как друзья и родственники.

Им может казаться, что они слишком «странные», чтобы относиться к ним, что они оскорбляют других, не пытаясь этого сделать, и они никогда не смогут создать эмоциональную привязанность или какую-либо реальную связь. Вдобавок ко всему, они полны решимости не показывать эти вещи, потому что тогда они почувствовали бы себя еще более уязвимыми.

Обычно люди со схемой ED не спрашивают своих близких о том, что им нужно эмоционально. Они не желают любви или комфорта. Они мало что рассказывают о себе. Вместо этого они сосредотачиваются на других. Они проявляют большой интерес к жизни других. Они склонны вести себя так, как будто они очень сильные, но это фасад. Они не просят эмоциональной поддержки, потому что не ожидают ее получить. Это становится самоисполняющимся пророчеством. Вы не получаете того, чего не просите и не ожидаете.

Эмоционально обездоленные не знают КАК просить эмоциональной поддержки. Это понятно, ведь об этом трудно просить. Странно выражать свои чувства буквально, потому что вы чувствуете себя слабым, а убежденность в том, что вы не получите того, о чем просите, заставляет вас чувствовать себя еще слабее. Эти люди строят вокруг себя очень высокие стены, боясь сблизиться с другими из-за страха быть отвергнутым, предательством или потерей («Я разрушил свои стены и впустил вас только для того, чтобы напомнить, почему я построил их так высоко»).

Нельзя сказать, что эмоционально обездоленные не сильны. На самом деле они очень сильные. Чтобы так жить, нужен большой характер и целеустремленность. Они потратили много времени и приложили огромные усилия, чтобы построить и укрепить свою оборону. Они научились заботиться о себе. Они просто не хотят, чтобы люди выявляли их слабости из-за страха, что эти точки будут атакованы.

По логике вещей, эмоционально обездоленные часто заканчивают тем, что партнеры неуместны и холодны. Они часто выбирают эгоцентричных и нуждающихся людей, увековечивая свою схему.Более избегающие люди становятся одиночками. Они не хотят вступать в интимные отношения, потому что не ждут от них ничего. Они либо полностью избегают отношений, либо остаются в очень отдаленных.

Чтобы компенсировать эмоциональную депривацию, люди могут быть требовательными и злиться, когда их потребности не удовлетворяются. Иногда эти люди нарциссичны. У них появилось сильное чувство права на удовлетворение своих потребностей из-за того, что в детстве им потакали и обездоливали.Они считают, что им нужно быть очень настойчивыми, чтобы хоть что-то получить. ЭД также может выражаться в чрезмерной нужде. Эти люди могут казаться навязчивыми и беспомощными. Они часто болеют и жалуются на это, чтобы побудить людей обратить на них внимание и позаботиться о них. В большинстве случаев они не осознают мотив своей вторичной выгоды.

Первый шаг к выздоровлению — осознание своих эмоциональных потребностей. Большинство людей с ЭД действительно не знают, что они собой представляют, потому что они слишком долго остаются неудовлетворенными.Еще одна цель лечения — научить людей понимать, что их эмоциональные потребности нормальны и естественны. Взрослые, как и дети, нуждаются в защите, заботе и сочувствии.

Нужно научиться выбирать правильных людей и соответствующим образом просить о том, что им нужно. Они получат это. Другие люди не делают лишений намеренно или по своей природе. Проблема в том, что люди со схемой ED имеют неадаптивное поведение, которое мешает людям удовлетворять их потребности или заставляет их выбирать людей, которые не могут дать.

Пример : Человек чувствует себя одиноким и нелюбимым и хочет, чтобы друг или родственник проводил с ним больше времени. Они просят их приехать и остаться на выходные: «… если вы хотите… но погода здесь очень плохая, и все здесь очень дорого, так что вам лучше иметь достаточно денег» и еще несколько потенциальных проблем, связанных с поездкой. Таким образом, друг или родственник вежливо отклонит приглашение приехать и остаться на выходные, и человек с ЭД будет чувствовать себя еще более одиноким и грустным.

Почему они это делают? Это форма саботажа. Если вы какое-то время побыли в одиночестве, вам нужно, чтобы кто-то пришел и провел с вами время, но вы также очень многого ожидаете от этого человека и качества вашего взаимодействия с ним. Чем больше мы обделены, тем выше становятся наши ожидания — чтобы компенсировать это. Мы также начинаем опасаться, что наши ожидания могут не оправдаться, поэтому из страха саботируем собственные планы. Цикл увековечивает сам себя.

Важно найти безопасный способ выразить боль и гнев на людей, которые с самого начала были ответственны за депривацию.Это включает в себя возвращение в детство, когда его эмоциональные потребности не были удовлетворены основным опекуном. Нужно выразить, что они хотели бы, чтобы родитель сделал для удовлетворения их потребностей.

Люди со схемой ED склонны полагать, что другие действуют эгоистично или намеренно лишают их, что случается редко. В процессе лечения они учатся видеть нюансы, т.е. есть градации депривации, а не две крайности (отдавать или не давать). Люди заботятся о вас, несмотря на то, что устанавливают ограничения на то, что они дают.Иногда есть объективный предел тому, что они могут дать.

Эмоционально обездоленному человеку может показаться, что люди не заботятся о нем, если они не могут или не хотят дать взамен столько, сколько человек готов дать. Правда в том, что другие заняты и не могут сосредоточиться исключительно на одном человеке. Несмотря на это, они неравнодушны и готовы отдавать.

Это может помочь записать, что ваши родители, друзья или партнеры сделали неправильно или не сделали, и как вы хотели бы, чтобы все было, или что, по вашему мнению, вам действительно нужно в то время.Это поможет вам научиться заботиться о других, потому что вы научитесь распознавать закономерности, которых следует избегать. Становится возможным принять заботу от партнеров и попросить их удовлетворить ваши эмоциональные потребности. Люди учатся перестать избегать близости. Они перестают уходить, когда чувствуют, что ими пренебрегают, или реагируют чрезмерным гневом на умеренный уровень депривации. Крайне важно понимать, что у людей есть пределы, и терпеть некоторую степень депривации.

Помощь пациентам в установлении связи между их чувством печали, одиночества или физическими симптомами и отсутствием сочувствия, заботы и защиты — ключевая цель терапии.Пациентам трудно принять, что обездоленный ребенок внутри них нуждается в любви и связи с другими. Это может быть очень сложно, потому что им всегда говорили просто «справиться» или «преодолеть» неприятные чувства и эмоции. В результате они научились хоронить их, потому что они являются источником слабости и негатива.

Трудно просить эмоциональной поддержки, если ее никогда не было. Эмоционально обделенные люди верят, что, если они попросят заботы, их будут осуждать, другие сочтут их слабыми, а их способность самоучки заботиться о себе будет подорвана.Они просто не знают, как просить поддержки так, как люди сочтут подходящими и на которые они откликнутся. Но этому можно научиться как в детстве, так и в зрелом возрасте. ED — очень и очень распространенная схема.

Эмоционально обездоленные иногда думают, что близкие должны знать, что им нужно. Для них необъяснимо, что им вообще приходится спрашивать. Это убеждение работает против способности человека просить других удовлетворить свои потребности или оказать им поддержку. Человеку свойственно иметь потребности, и нормально просить других удовлетворить их.Эмоциональная уязвимость — это человеческая природа. В жизни мы стремимся к балансу между силой и слабостью, уверенностью и уязвимостью. Иногда люди сильны; в других случаях они слабые. Быть сильным все время — значит не быть полностью человеком и отрицать основную часть того, кто вы есть, своей сущности и уникальности.

Это ключевая часть схемы преодоления эмоциональной депривации. Каждый хочет и должен быть цельным человеком. Это естественно, нормально и здорово.Иногда быть уязвимым — это нормально, если ты с правильными людьми. Быть уязвимым не означает, что вы слабы. Это делает вас человеком — ни больше, ни меньше.

Схема эмоциональной депривации: что это такое и как с этим бороться

Знаете ли вы, что эмоциональная депривация — одна из наиболее часто встречающихся схем, хотя первоначальное выявление довольно сложно из-за меньшего количества признаков? Пострадавших окружает смутное ощущение, что в их жизни не хватает чего-то важного.Они не совсем уверены в том, что это такое, но уверены, что чего-то не хватает. Неизвестная пустота или пустота, но она реальна, потому что это пустота неудовлетворенных эмоциональных потребностей.

КАКИЕ ОБЩИЕ ПРИЗНАКИ ED SCHEMA?

Прочтите пункты маркированного списка, упомянутые ниже, и если вы найдете хотя бы шесть из них относящимися к делу, у вас есть схема ED.

1. У меня нет никого, на кого я могу положиться за советом.
2. Я не ожидаю, что мои эмоциональные потребности будут кем-либо удовлетворены.
3. Меня никогда не поддерживали эмоционально.
4. В моем детстве эмоции и чувства никогда не подтверждались.
5. Я чувствую, что в моей жизни есть пустота, но не знаю, что это такое.
6. Я никогда ни с кем не чувствовал себя эмоционально близким.
7. Я не понимаю своих эмоций и потребностей.
8. На протяжении всей моей жизни меня никто не утешал эмоционально.
9. Я редко с кем делюсь своими уязвимостями.

КАКОВЫ ОСНОВНЫЕ ПРИЧИНЫ СХЕМЫ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ ДЕПРИВАЦИИ? Схема

ED — это не то, что происходит в одночасье, но ее корни уходят в раннее детство.Чаще всего основной опекун не поддерживал и не заботился об эмоциональных потребностях ребенка. Эта ситуация отличается от физической диссоциации. Ребенок был сытым, у него было множество игрушек, и все его физические потребности были удовлетворены, но его эмоциональные потребности не были удовлетворены. Именно в таких ситуациях дети испытывают стресс и находят способы осмыслить свои реакции.

Что происходит, когда эмоциональные потребности ребенка не удовлетворяются, он чувствует себя невидимым и неважным. Он чувствует, что его существование не имеет особой ценности, поэтому им не удается наладить связи с большим количеством людей вокруг них.

КАК ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ ДЕПРИВАЦИЯ ВЛИЯЕТ НА ЧЕЛОВЕКА?

Как упоминалось ранее, люди, страдающие схемой ЭД, чувствуют себя потерянными, одинокими, подавленными и ожесточенными, но не знают точной причины своих чувств. Вступая во взрослую жизнь, они не смотрят ни на кого, чтобы помочь, защитить или даже понять их. Поскольку они не могут выразить себя эмоционально, они не ждут тепла или привязанности от других. Для них все эти вещи кажутся бесполезными, поскольку они не понимаются и остаются в одиночестве.

КАК ПРЕОДОЛЕТЬ СХЕМУ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ ДЕПРИВАЦИИ?

Первый шаг к исцелению от любого недуга — это осознание этого. Вы также должны осознавать свои эмоциональные потребности. Большинство людей, страдающих схемой ЭД, не знают об этом, потому что они прошли долгий путь, не зная себя. Другая цель в этом аспекте — заставить людей понимать их эмоционально, как и других нормальных людей вокруг них.

Вы также должны окружить себя нужными людьми и обращаться за помощью всякий раз, когда в этом возникает необходимость.Основным препятствием является то, что люди со схемой ED имеют неадаптивное поведение, которое мешает другим людям оказывать помощь и удовлетворять их потребности.

Это форма саботажа, так как люди, которые долгое время были одинокими, имеют очень нереалистичные ожидания от других. Чем больше они обделены, тем выше становятся их ожидания, чтобы компенсировать лишения, которые практически невозможно оправдать. Кроме того, эти люди опасаются, что их ожидания не оправдаются, поэтому они саботируют свои планы из-за страха, и этот порочный круг увековечивается.

СЛЕДУЮЩИЕ АДАПТИВНЫЕ СТРАТЕГИИ ДЛЯ РАЗРАБОТКИ СХЕМЫ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ ДЕПРИВАЦИИ

Для начала важно найти безопасный способ выразить свою боль и гнев по отношению к тем, кто несет ответственность за ваши лишения. Это включает в себя возвращение в дни вашего детства, когда ваши эмоциональные потребности не были удовлетворены вашим главным опекуном. Вам также необходимо выразить свое негодование по отношению к своим родителям, которые, по вашему мнению, несут ответственность за ваше положение.

Люди со схемой ED также чувствуют, что другие действуют эгоистично, что случается нечасто.Во время лечения их учат видеть градацию, а не две крайности. Люди заботятся о вас, но они устанавливают ограничения на то, что они дают. Иногда есть объективный предел тому, что люди могут дать.

Для человека ED они чувствуют, что люди не заботятся о них, если они не готовы дать им столько, сколько они ожидают. Реальность такова, что люди либо слишком заняты другими делами, либо не могут сосредоточиться на одном человеке. Несмотря на свою занятую жизнь, они готовы проявлять заботу и оказывать поддержку.

Таким образом становится возможным принимать заботливых партнеров, а также обращаться за помощью, когда вы чувствуете в этом необходимость. Люди также учатся перестать избегать интимных отношений. Они также не реагируют отрицательно, когда чувствуют себя замкнутыми. Они контролируют свой гнев и умеренную депривацию. Жизненно важно понимать, что у людей есть пределы, и некоторая степень депривации допустима.

Ключевая цель терапии — помочь пациентам развить связь между их чувством печали, одиночества и другими физическими симптомами и отсутствием сочувствия и защиты.Пациентам трудно осознать, что находящийся внутри них обездоленный ребенок также нуждается в любви, заботе и связи с окружающими их людьми. Это легче сказать, чем сделать, потому что на протяжении всей жизни пациентам с ЭД говорили, что им нужно разобраться со своими чувствами или просто преодолеть неприятные эмоции. В результате у них выработалась стойкая привычка чистить их под ковриком, поскольку они считались признаком слабости и негатива.

Следовательно, трудно искать поддержки, хотя на самом деле ее никогда не было.Люди с ЭД верят, что, если они обратятся за помощью, их будут осуждать, и другие сочтут их слабыми, а их способность заботиться о себе будет скомпрометирована. Они просто не знают, как обращаться за помощью и как лучше всего обратиться за помощью, потому что на самом деле схема ED — реальная вещь.

Человеку свойственно иметь потребности и просить об их удовлетворении. Если вы эмоционально уязвимы, это человеческая природа. Если люди думают, что могут оставаться сильными все время, это невозможно, потому что они отрицают ключевую концепцию своего существования.Это неотъемлемая часть преодоления схемы ED. Это нормально и естественно. Время от времени чувствовать себя уязвимым — это нормально, потому что это не делает вас слабым. Это делает тебя человеком, и точка.

Были ли вы эмоционально лишены?

Переживание эмоциональной депривации труднее определить, чем некоторые другие модели жизни (всего их 11), потому что часто оно не выкристаллизовывается в мысли. Первоначальная депривация началась так рано, прежде чем у вас были слова, чтобы описать ее.

Ваше переживание эмоциональной депривации — это гораздо больше ощущение того, что вы будете вечно одинокими, что определенные вещи никогда не будут выполнены для вас, что вас никогда не услышат, никогда не поймут.

«Эмоциональная депривация» кажется, будто чего-то не хватает. Это ощущение пустоты. Возможно, его смысл больше всего раскрывается в образе брошенного ребенка. Эмоциональная депривация — это то, что чувствует заброшенный ребенок. Это чувство одиночества, никого нет. Это печальное и тяжелое чувство осознания того, что вам суждено быть одному.

Для одного клиента, когда он пришел за поддержкой, он изо всех сил пытался поделиться тем, что его беспокоило. Сначала он говорил что-то вроде: «Я чувствую себя одиноким», «Я чувствую себя отстраненным.Позже он сказал, что испытал такое сильное чувство одиночества и разобщенности, что решил покончить с собой. «Я эмоционально мертв», — сказал он. «Мое отсутствие чувства связи относится ко всем моим отношениям. Я ни с кем не близок, ни с членами семьи, ни с друзьями ».

Для него мир — эмоциональная пустыня. Его единственная передышка от изоляции — это самые ранние стадии отношений. И они недолговечны.

Некоторые люди с этим образцом жизни проявляют тенденцию к требовательности в отношениях.Независимо от того, сколько люди дают вам, этого никогда не бывает достаточно. Это стойкое чувство обездоленности перед очевидным проявлением заботы.

Некоторые выражают свою жизненную модель эмоциональной депривации, выбирая сферу работы, которая предполагает удовлетворение потребностей других людей. «Я всегда слушаю … Другие люди рассказывают мне о своих проблемах, и я помогаю им, как могу, но я никому не рассказываю о своих проблемах. Я понимаю людей лучше, чем они понимают меня, или стараюсь понять».

Возможно, вы занимаетесь одной из профессий целителя или помощника.Забота о других может быть для вас способом компенсировать ваши собственные неудовлетворенные эмоциональные потребности. Точно так же вы можете приложить большие усилия для удовлетворения потребностей своих друзей.

Наконец, хроническое разочарование в других людях является признаком жизненной модели эмоциональной депривации. Люди неоднократно подводили вас. Если в результате всех ваших отношений вы пришли к выводу, что вы не можете рассчитывать на людей, которые будут рядом с вами эмоционально, это признак того, что у вас есть Жизненный Образец эмоциональной депривации.

Щелкните здесь, чтобы узнать больше о моделях жизни.

Схема эмоциональной депривации

Лица, испытывающие ту или иную форму разъединения или отторжения, могут развить одну или несколько из этих пяти схем: оставление, недоверие / жестокое обращение, эмоциональная депривация, ущербность / стыд и социальная изоляция.

Мы все можем иногда чувствовать, что нас не слышат, не заботятся или не поддерживают так, как мы хотели бы быть. Если вы разработали схему эмоциональной депривации, вы можете постоянно ожидать, что ваши эмоциональные потребности не будут адекватно удовлетворены другими людьми, в том числе близкими вам людьми.

Есть три основных области депривации: забота. Это может заставить вас возводить стены и не разделять своих чувств или, наоборот, чрезмерно делиться с людьми в попытке удовлетворить свои потребности, сочувствие и защиту. Например, вы можете чувствовать недостаток привязанности, внимания или близости с другими; отсутствие истинного понимания; или отсутствие безопасности, руководства или совета. Это может существенно повлиять на то, как вы строите отношения. Понятно, что при активации эта схема может заставить вас отстраниться, возвести стены и не поделиться своими чувствами или, наоборот, чрезмерно поделиться с людьми в попытке удовлетворить свои потребности.

Истинная потребность, стоящая за этой схемой, — желание чувствовать, что о ней заботятся; и иметь чувство общего раскрытия

и эмоциональной связи. Как люди, мы социальные животные, и взаимность необходима для создания безопасного убежища.

Вот несколько вопросов, над которыми стоит подумать, если вы задумываетесь о том, находит ли вы отклик в схеме эмоциональной депривации:

Есть ли в вашей жизни кто-то, кого вы действительно понимаете?

Комфортно ли вам делиться своими чувствами и / или уязвимостями с близкими вам людьми?

Комфортно ли вам говорить о своих сильных и слабых сторонах с близкими вам людьми?

У вас есть к кому обратиться за советом?

Есть ли в вашей жизни люди, которые, по вашему мнению, действительно знают вас?

Есть ли в вашей жизни люди, которых вам глубоко небезразлично то, что с вами происходит?

Есть ли в вашей жизни люди, которым вы дарите и получаете тепло, привязанность и связь?

Если вы в целом ответите утвердительно на большинство этих вопросов, вы вряд ли разработали схему эмоциональной депривации.Если вы думаете, что схема эмоциональной депривации применима к вам, начните наблюдать, как она проявляется в вашей повседневной жизни.