Гипертрофированное чувство вины: Самооценка, интернализованный стыд, гипертрофированное чувство вины | by callthecats

Самооценка, интернализованный стыд, гипертрофированное чувство вины | by callthecats

Самооценка

Самооценка — это то, что вы действительно думаете о самих себе, как вы оцениваете себя, свои сильные и слабые стороны. Cамооценка может быть высокой или низкой, но она не основана на том, что думают о вас другие люди. Вместо САМОоценивания, созависимые люди обращаются к другим в поиске одобрения и оценки. Именно другие люди и события заставляют созависимых думать о себе хорошо или плохо. Можно сказать, что созависимые люди определяют себя через других.

Негативные эмоции и тревожные мысли, возникающие во время конфликтов или проблем на учёбеработе или в отношениях, огорчения, всегда временны, преходящи. Они не отражают истинную самооценку. Устойчивая самооценка не сильно меняется под давлением внешних событий. Они не отражают ваше «Я». Но когда созависимые люди терпят потерю или разочарование, они чувствуют себя проигравшими.

Ниже я хочу разграничить высокую и низкую самооценку. Слева — чем характеризуется высокая самооценка, а справа на контрасте изображены характерные черты человека с низкой самооценкой.

Чувство самодостаточности — Думаете, что недостаточно хороши, сравниваете себя с другими

Знаете, что вы ценны и значимы — Не ощущаете самоценности

Уверены в том, чем занимаетесь — Нуждаетесь в одобрении со стороны, постоянно спрашиваете мнения других

Проявляете честность, целостность и последовательность — Нерешительны, идете на уступки, соглашаетесь с другими, пытаетесь им угодить

Доверяете себе — Сомневаетесь в себе, не думаете о своих потребностях и желаниях

Принимаете себя — Критичны как к себе, так и к другим, чувствительны к критике

Ответственны перед собой и другими — Обесцениваете свои чувства, желания и потребности

Не теряете надежды и веры в себя и в будущее — Не уверены в себе, не ощущаете самодостаточности и самоэффективности (Самоэффективность — вера в эффективность собственных действий и ожидание успеха от их реализации)

Уважение и сострадание к себе и другим — Отсутствие чувства собственного достоинства и самосострадания

У созависимых людей чаще всего низкая самооценка. Они думают, что таких, какие они есть, недостаточно, они недостаточно привлекательные, умные, хорошие. Их самоценность может держаться на деньгах, престиже, успехе в какой-то деятельности, но ничто из этого не является реальной самооценкой. Как вы будете к себе относиться, если потеряете все деньги, перестанете быть популярными или ваш проект провалится? Также не является настоящей самооценкой успех в чем-то, если вы руководствуетесь желанием быть лучше других или стремлением завоевать признание. Вам может казаться, что у вас высокая самооценка, но вы не будете понимать, что такое отношение к себе держится на внешних факторах, и если что-то пойдет не так, всё рухнет.

Поскольку созависимые люди обычно оторваны от самих себя, вы можете не доверять себе, и не можете следовать внутреннему руководству. Вы можете быть в замешательстве, колебаться, когда необходимо принимать решение, всегда интересуетесь чужим мнением. Вы можете не знать, чего вы действительно хотите. Низкая самооценка может вас сделать самокритичными до такой степени, что вы придираетесь ко всему, что вас как-то касается — как вы себя чувствуете, что вы делаете, чем вы интересуетесь, о чем вы думаете, что вы говорите и создаете. Вы можете даже ненавидеть себя или испытывать к себе отвращение. Большинство людей даже не осознают, насколько они самокритичны. Одновременно с самокритикой, вы очень чувствительны к критике со стороны, вам может казаться, что вас критикуют и осуждают даже тогда, когда этого не происходит. Когда вас хвалят, делают комплименты и уделяют внимание, вы смущаетесь и оправдываетесь, потому что уверены, что вы этого всего не заслужили. Будучи самокритичными, вы критикуете и других.

Хорошие новости: самооценку можно научиться осознавать и понимать, а низкую самооценку трансформировать в самоценность.

Интернализованный (внутренний) стыд

Стыд — это болезненное чувство униженности и в разной степени отвращения к самим себе. Когда вы окружены людьми, вам может казаться, что вы отчуждены, будто вас разоблачили и все видят ваши недостатки. Вы пытаетесь спрятаться, стать невидимыми. Все испытывают стыд, но полезен он только тогда, когда мешает сделать что-то, что вы считаете неэтичным.

Внешне, физически, стыд проявляется следующим образом: человек избегает зрительного контакта, отдаляется, отчуждается от окружающих, повышается потоотделение, тело напряжено, человек может сутулиться, опускать низко голову, многих также тошнит в таких ситуациях.

Обычно ощущение стыда проходит после смущающего инцидента, но в случае с созависимыми людьми, стыд интернализуется, становится частью вас самих, никуда не девается, как открытая рана, которая никогда не заживает. Вы стыдитесь самих себя. Стыд всеобъемлющ, он парализует, лишает вас непосредственности, ограничивает во всех проявлениях. Вы не верите в то, что заслуживаете любви, счастья, уважения или успеха. Вы убеждены, что вы плохие, неправильные, неполноценные, неудачники и обманщики. Хронический стыд — причина ощущения безнадежности и отчаяния, а также чувства неполноценности. Вы завидуете и сравниваете себя с людьми, которыми восхищаетесь. Так как стыд причиняет боль, в силу может вступать отрицание и вы даже не будете осознавать, что с вашей самооценкой что-то не так. Вы можете ощущать собственную важность или превосходство над теми, кто, по-вашему, стоит ниже вас (другой класс, культура, етц). Понижая в своих глазах ценность других, вы пытаетесь поставить себя выше. Большинство созависимых колеблются между чувством неполноценности и превосходства.

Стремление угодить

Некоторые созависимые готовы вывернуться наизнанку, чтобы угодить другим. Они отчаянно стремятся к тому, чтобы другие подтвердили их ценность и значимость, любили и нуждались в них. Они делают всё возможное, чтобы понравиться, угодить, завоевать расположение и одобрение других. Созависимым людям тревожно и плохо, если кто-то рядом с ними несчастлив. Они ставят чужие чувства и потребности выше своих. Созависимые люди прячут от себя свои же чувства и мысли, чтобы стать кем-то другим, кто, по их мнению, устроил бы окружающих. Особенно такое распространено в романтических отношениях. Созависимые люди пытаются подстроиться, стать идеальными, красивыми, успешными, ответственными, заботливыми, самыми лучшими, ещё глубже пряча свои травмы, боль и стыд.

Вина

В то время как стыд — это негативное чувство, которое вы испытываете по отношению к себе как человеку, чувство вины возникает тогда, когда вы сказали или сделали что-то идущее вразрез с вашими принципами. У созависимых людей чувство стыда и вины идут рука об руку. Например, вы можете чувствовать себя виноватыми («Я не должна была так поступать»), и тут же подключается стыд («Я такая эгоистка/неудачница етц»).

Например:

Дэвид-бухгалтер, в субботу он понял, что сделал ошибку в налоговой декларации клиента. Он не стал сообщать об этом клиенту или начальству, но так сердился на себя и испытывал такое непреодолимое чувство вины, что прервал выходную семейную прогулку и вернулся в офис. Чувство вины лишило его покоя, потому что пробудило интернализованный стыд.

Созависимые люди чувствуют себя виноватыми и стыдятся самих себя и своих чувств. Вы осуждаете себя и говорите, что не должны себя чувствовать ТАК, вините себя, когда злитесь или обижаетесь, думаете, что с вами что-то не так, если вы подавлены или грустите. Вы не понимаете, как вообще вести себя НОРМАЛЬНО. Вы постоянно прокручиваете в голове ситуации, свои слова и поступки, везде ищите ошибки. «Я» созависимого человека окружено негативными мыслями и отрицательными эмоциями.

Ниже я хочу привести список фраз, многие из которых часто возникают в речи или в мыслях созависимого человека:

Стыд: я не люблю себя, я не могу этого сделать, я не доверяю себе, я не знаю что делать, мне не нравится внимание, я не знаю чего хочу.

Страх: что, если я останусь одна? что делать, если меня отвергнут? что, если я потеряюсь в другом человеке? что, если я потерплю неудачу? что, если меня будут осуждать?

Вина: я неудачник, я не важна, меня невозможно любить, я плохой человек, я обманщица, со мной что-то не так, я должна стараться больше, это я во всём виновата.

Созависимые люди испытывают чувство вины и стыда за свои потребности, запрещая себе обратиться за помощью или попросить о чем-то. Они считают себя слабыми, эгоистичными и потакающими своим прихотям и желаниям. Многие созависимые воспринимают себя как обузу, не могут обратиться за помощью даже в самых критичных ситуациях. Обесценивание собственных потребностей как раз и отражает низкую самооценку.

Созависимые испытывают чувство вины не только за свои чувства, но и за чувства других людей. Они ошибочно чувствуют ответственность за них. Вы можете чувствовать себя виноватыми, если человеку не понравился фильм, который вы предложили посмотреть. Вы не можете не согласиться с близким человеком не испытывая при этом чувства вины. Вы всё чаще извиняетесь, не пытаетесь противостоять. Если у человека плохое настроение или он злится, даже когда о вас речи не идет, вы можете подумать «Что я сделала не так?». Вы пытаетесь защищаться, рационализировать. Вина не дает вам услышать и понять другого человека, что только эскалирует конфликт.

Так как вы считаете, что не заслуживаете хорошего отношения, вы не противостоите обвинениям, абьюзу, насилию, так как это всё служит дальнейшим доказательством того, что вы виноваты (даже если вас будут обвинять в чужой зависимости). Низкая самооценка не позволяет вам отстаивать свои границы, вы только еще больше пытаетесь угодить обвиняющему вас и заслужить его одобрение. Обвиняющая сторона, кстати, такая же созависимая. Они не берут на себя ответственность за свои чувства и поступки, низкая самооценка толкает их обвинять других в их собственных поступках и поведении. Ни тот, кто обвиняет, ни тот, кто берет на себя вину, не сосредоточены на собственном «Я».

Это не все характеристики созависимых людей, дальше речь будет идти о перфекционизме, контроле и заботе, отрицании и еще много о чем! Созависимый человек совсем не обязательно обладает всеми характеристиками. Всё очень индивидуально. Мне кажется, важнее скорее само осознание наличия этих проблем и стремление их исправить. А это всегда возможно.

Непреодолимое чувство вины

Если уж виноват, так изволь!

Чувство вины испытывает каждый. Оно закладывается в раннем детстве и лежит в глубине нашей психики, именно поэтому, чувство вины, отчасти, бессознательно.

Для чувства вины характерны, прежде всего, самообвинения и самоуничижения, стремление к самонаказанию.

Мы чувствительны к вине, воображаемой или реальной. Но, коль скоро это в природе человека, он может ее распознавать и с ней справляться.

Слишком много в жизни ситуаций, из которых мы выхо­дим не с чистой совестью. И совершенно заслуженно. Как быть, если ты действительно виноват? Как заслужить прощение? Ученые, буквально вслед за служителями куль­та, говорят: даже если ничего исправить нельзя, можно раскаяться.

Можно осознать вину, принять на себя ответственность и делать то, что следовало бы назвать «извинением». Часто ты виноват перед одним человеком, но уже не можешь перед ним извиниться. И тогда? Тогда есть возможность сде­лать добро другому или по крайней мере никогда больше не поступать так, как поступил.

Мы слишком одержимы гордыней, для того чтобы изви­няться. Стыдно, не хочется, противно, очень глупо выглядит. Но другого выхода нет: чувство вины (оно же совесть) съест каждого, как бы мы ни храбрились. Признание вины — это не только слова, но и изменение поведения. Это наша ответственность за сделанное и наш выбор на будущее. В этом смысле чувство вины — продуктивное чувство.

А психологи здесь могут только помочь и объяснить, что относится к закономерностям переживания чувства вины.

Например, вина утраты. Рано или поздно мы теряем своих родителей и своих друзей. Все переживают это по-разному, но у каждого возникает то, что называется «синдромом утра­ты». И все люди без исключения проходят через определен­ные эмоциональные стадии.

Первая — шок и отрицание. Когда теряешь кого-то, не хочется верить в то, что произошло. Эта стадия коротка. Следом приходит жалость к себе. За что это мне? Ну поче­му это случилось именно со мной? Затем чувство вины, особенно если речь идет о смерти близких. Потому что ты всегда смертельно виноват перед ушедшим, кажется, что обязательно есть что-то, что ты по отношению к нему делал неправильно, или не доделал, или не договорил.

А затем нас ждет депрессия и печаль. Стадия печали неиз­бежна, но это более продуктивный этап, чем чувство вины или чувство жалости к себе. Вслед за депрессией приходит освобождение и реконструкция собственной жизни. Попыт­ка выстроить ее заново, уже без того, кто ушел. И поскольку утраты — часть нашей жизни, мы должны понимать, что с нами произойдет. Это не защитит нас от мук совести, но, быть может, спасет нашу жизнь от разрушения.

Вина без раскаяния опасна, прежде всего, для нас самих, потому что она ищет наказания. Можно покарать свое тело, буквально заболеть. Люди, совершившие проступок и не су­мевшие в нем покаяться, часто получают мелкие травмы, как будто бы ищут боли. Многие наносят себе порезы. Это частая реакция, особенно у подростков, когда чувство вины делает их состояние невыносимым. Телу не больно — больно душе. Так больно, что тело теряет чувствительность, и поре­зы, вид крови, травмированной ткани дают разрядку. Самоповреждения становятся отве­том на бессилие перед виной.

Иногда перегрузка хронической виной настолько велика, что люди в поисках облегчения задумываются о смерти.

Вронский выстрелил в себя, чтобы не чувствовать вины. Он остался жив, и боль на время отступила.

 

Виноватые без вины

Переживание острой вины, то есть вины реальной, неиз­бежно. Но можно избежать накопления ненужной, ни на чем не основанной вины. Раз это чувство свойственно всем, значит, его не надо пробуждать и усиливать. Здесь стоит с виной разбираться, чтобы не нагружать ни свою душу, ни свое тело.

Дети не должны нести ответственность за то, что они не в силах контролировать, — за промоченные ползунки или за сломанную игрушку. И если постоянно стыдить их и наказы­вать, они приучаются чувствовать себя виноватыми. Роди­телям это иногда удобно. Но, строя отношения с ребенком на поддержании в них чувства вины, они формируют патологи­ческую программу поведения. Они говорят ребенку: ты опять довел меня до головной боли, из-за тебя я умираю от усталости, это ты виноват в том, что я болею. Понять это адекватно способен взрослый, а у ребенка возникает пред­ставление о том, что он нарушил естественный ход вещей и его родители стали несчастными.

А значит, он виноват уже в том, что родился.

Человек часто отвечает за чужую вину. Дети, подвергав­шиеся насилию (в частности, сексуальному) или испытав­шие чувство нестерпимого унижения, не умеют правильно понять и оценить случившееся, особенно если насилие осу­ществлялось родителями или близкими родственниками. Де­тям кажется, что, если это сделали с ними, значит они в этом виноваты. Часто они забывают о том, что с ними сделали. Но вытесненное воспоминание превращается в чувство вины. Это самый тяжелый вариант чувства вины, на то, чтобы вспомнить о происшедшем могут уйти годы психотерапевтической работы.

Приходя к психотерапевту, люди приносят с собой свои депрессии и обиды. И очень часто за этим кроется усвоенное в детстве чувство вины.

 

Вот небольшой пример влияния детских переживаний на гипертрофированное чувство вины.

Это был молодой человек с очень скованным телом, лишен­ный легкости общения, очень стеснительный, почти не имеющий друзей. Именно коммуникативные трудности и привели его ко мне. Но доступ к реальным проблемам этого человека открыли детские воспоминания. Первое. В дет­ском саду, на пятидневке, воспитательница не любила, ког­да дети просились ночью в туалет. Потому что это ей ме­шало. И ребенок, попросившийся на горшок, был заранее ви­новат в том, что сделал это не вовремя. Лучше было ле­жать и терпеть, чем получить свою долю порицания. И попросить утешения у мамы было невозможно. А второе воспоминание оказалось еще более ярким. Как в раннем дет­стве он гостил у дедушки в небольшом подмосковном горо­де. Дедушка взял его на рыбалку, но мальчику стало скучно, и он, ничего не говоря, ушел к маме. Когда он предстал пе­ред мамой, она воскликнула: «Как же ты мог! Дедушка ста­ренький, у него больное сердце, он может испугаться и не пережить того, что тебя нет рядом». Когда они прибежа­ли домой, дедушка сидел за столом, и мальчику показалось, что у него совершенно серое от горя лицо. И когда через год дедушка умер, мальчик подумал, что укоротил его жизнь. В этой ситуации никто не был виноват. Мать справедливо рассердилась на ребенка. Может быть, она, говорила слиш­ком резко и не смогла скрыть испуга. И не был виноват че­тырехлетний мальчик, который не представлял себе пос­ледствий своего поступка. Но оказалось, что долгие годы он носил в себе груз вины, который мешал ему жить и об­щаться с людьми.

Хроническая вина превращается в способ восприятия ми­ра. Она буквально меняет тело, и в первую очередь осанку. Люди, которые тащат на себе хроническую вину, как будто хотят занять меньше места, у них особенная скованная по­ходка, у них никогда не бывает широкого легкого шага, сво­бодной жестикуляции, громкого голоса. Они зажаты всегда и во всем.

Хотите представить, как выглядит человек с чувством хронической вины? Попробуйте сказать, наклонив голову и почтительно присвистывая: «Извините, пожалуйста, ради бога, не сочтите за беспокойство, простите мне мою настой­чивость, не могли бы вы сказать, который сейчас час?» Взгляните в зеркало. И вы увидите, что у вас согнулась спи­на, а в глазах появился тусклый блеск профессионально го нищего. Вам неловко, вы не можете посмотреть человеку в глаза, вы как будто бы виноваты в том, что должны у него спросить.

Вина опасна еще и тем, что провоцирует обиду. Если вы чувствительны к вине, вас будут обижать. Вина может тран­сформироваться в другие эмоциональные переживания, она может превратиться в гнев или стать источником депрессии. Но чаще всего спутником вины бывает обида.

Потому что виноватый человек, как правило, склонен оби­жаться. И ровно до тех пор, пока не удастся переложить это чувство вины на другого — в этом смысл обиды. Поэтому лю­ди, которые считают себя обидчивыми, должны подумать о том, кто, когда и где сделал их виноватыми и почему они при­выкли эту стратегию поведения переносить на окружающих.

И наоборот. Есть люди, в присутствии которых начинаешь чувствовать свою вину. Они всегда готовы сделать вам заме­чание или поставить вас в положение, при котором вы ока­жетесь перед ними в долгу. Это совершенно особый тип лов­ких, хотя иногда и неосознанных манипуляторов.

Они нас провоцируют, и от таких людей надо защищаться. Если вы перед кем-то слишком часто чувствуете себя виноватым, не совершая никаких проступков, попробуйте разобраться, как он, она или они делают это с вами. Как вы попадаетесь на крючок? Механизм этой манипуляции, как правило, прост: она возможна потому, что вы в себе не уверены и слишком склонны к ощущению вины.

 

Проверьте себя: виноваты ли вы?

Какова стратегия вашего поведения в жизни, ваша реакция на неудачу? Если вы реагируете чувством вины, значит, оно вас никогда не оставляет. Представьте себе, что вы в магазине, ко­торый должен закрыться через пять минут, перед вами полная тележка с продуктами, позади вас — негодующая очередь. И когда вы подходите к кассе, выясняется, что вы где-то забыли кошелек. Вы явно огорчены отсутствием кошелька, а вашим по­ведением явно огорчена очередь. И вот надо объясниться с продавцом. И вот нет кошелька. И вот полная сумка продуктов.

И вот очередь, которая ведет себя буквально как при развитом социализме, то есть не чувствуя за собой никакой вины. Одни говорят: я в таком случае почувствовал бы себя ужасно виноватым перед всеми. Другие: я бы извинился и попросил разрешения поискать кошелек. Третьи: я пошел бы прямо к ад­министратору и договорился бы с ним, что заберу продукты по­том. Пусть магазин закрывается, но персонал ведь не расходит­ся сразу. И этот выбор определяется навыком поведения в стрессовой ситуации, когда можно почувствовать себя правым, а можно — виноватым.

 

Первая помощь при нестерпимом чувстве вины.

Задайте себе четыре простых вопроса:

Что я сейчас делаю? — Просто оцените ситуацию.

Что я сейчас чувствую? — Может быть, у вас тяжесть в ногах, напряженный лоб, нахмуренные брови.

Как я дышу? — Первое, на чем отражаются наши переживания, — это наше дыхание. Вопрос «как я дышу?» сразу же помогает снова войти в привычный ритм.

И, наконец, о чем я сейчас думаю?

Ответив на эти вопросы, вы многое заметите в себе и хотя бы ненадолго избавитесь от навязчивой тяжести. На будущее: не пережевывайте обиду.

Постарайтесь упростить ваши реакции, свести их к «здесь и сейчас». Люди склонны к внутренним диалогам. Когда они не могут решить проблему, они предпочитают ее договорить, ста­раясь мысленно переиграть ситуацию, в которой они, быть мо­жет, выглядели не так хорошо, как им хотелось бы. Эти игры давно описаны психологами.

«Он виноват»: если бы он не сделал этого по отношению ко мне, вся жизнь моя пошла бы по-другому.

«Если бы я»: не развелся тогда; если бы я не слушал советов и устроился на ту самую работу.

«Как я ужасен»: как я толста, как я неук­люж. В этой игре нужны слова «никто», «все» и «никогда». Никто никогда не любил меня по-настоящему. Все всегда сме­ялись надо мной. «Я опять все сделал не так»: человек толь­ко что с трудом принял решение, но все равно продолжает сомневаться.

Есть игра «Он лучше»: он образованнее; она лучше меня одевается, это очевидно.

Или «Я не могу реали­зовать свои возможности»: я всего лишь не очень счастли­вый человек; я всего лишь слабая женщина; я всего лишь за­меститель генерального директора.

Этих игр не избегает никто. В них играют все — время от вре­мени и с разной интенсивностью. Вопрос в том, насколько при­вычен этот способ реагировать на стресс. Дело в том, что эти игры никогда не ведут к позитивным изменениям, а всегда вво­дят вас в замкнутый круг и отнимают силы. Лучше вовремя пой­мать себя на первом же витке и сказать: «Ага! Я опять веду все туже игру с самим собой. А займусь-ка я чем-нибудь полезным».

Важно только понимать, что вина не бывает бесконечной. Она должна иметь определенный предел, переступать который нельзя, потому что тогда уже включаются программы са­моразрушения. Бесконечной вины организм вынести не мо­жет и начинает защищаться от нее всеми доступными спосо­бами: едой, таблетками, алкоголем. Но вот тут-то и возникает поистине замкнутый круг.

 

Использован материал из журнала «Домовой» №11, 1998

назад к списку статей

Чувство вины, стыд и совесть

Казалось бы, это три понятия очень-очень родственные, практически аналогичные. Да, все они близки, но есть между ними и существенные отличия. Причем, каждое из них можно рассмотреть как с положительной, так и отрицательной стороны.

Чувство вины

Возникает как короткая или длительная реакция, сопровождаемая негативными эмоциями на то, что, по мнению человека, он сделал неправильно, и в результате этих действий пострадал и расстроился кто-либо, или стало плохо самому. Чувство вины исходит из осуждения – другими людьми или самим себя. У всех людей это чувство развито по-разному. Один человек постоянно считает себя виноватым и занимается самобичеванием. Переживает, страдает, зачастую берет вину других на себя, постоянно подстраиваясь под ситуацию. А другой никогда себя ни в чем не обвиняет, считая, что во всех несчастьях виноваты окружающие люди.

Некоторым личностям самолюбие просто не позволяет ощущать чувство вины. В идеале человек должен испытывать вину непродолжительное время или, по крайней мере, до тех пор, пока не исправит свою ошибку (в случае возможности ее исправить).

Если же, например, из-за однажды украденной конфетки в магазине старушка или ребенок испытывают в течение десяти лет неловкость и чувствуют виноватость, это уже ненормально. Может развиться множество комплексов и, что совсем плохо – признание себя никчемным неудачником без перспектив и будущего. Таким образом, две крайности: гипертрофированное чувство вины и полное его отсутствие – это плохо и, в конечном итоге, приводит человека к эмоциональному и душевному краху и огромному разочарованию.

Семь основных механизмов внушить и развить чувство вины

• Родителям – ребенку: это всем известная система кнута и пряника. Каждый помнит, за какие поступки в детстве родители ругали, а за какие – хвалили. Руганью прививают чувство вины за дело или слово. Когда ребенка ругают и внушают чувство вины, для него это всегда неприятно, а порой превращается в стресс. Тогда дитя, чтобы избежать ругани, наказаний со стороны взрослых и испытания чувства вины, начинает все делать так и для того, чтобы только понравиться взрослым и окружающим.
• Ребенок – родителям: это называется манипуляцией. «Вы не сделали, не купили, не устроили то-то, значит меня вы не любите, вы плохие!», «А вот Паше, Саше, Маше родители разрешили это, а вы мне нет» и т.д.
• Внушение якобы через любовь: «если любишь, будешь делать/покупать/разрешать то-то», «если не совершишь этот поступок, значит не испытываешь ко мне настоящего чувства, ты – обманщик/обманщица!».
• Общественное порицание: все начинается еще с детского садика, а продолжается в школе, ВУЗе и на работе. Человек не оправдывает ожидания воспитателей, учителей, преподавателей, работодателей. Ему говорят: «Вот какой ты плохой, сделал не так, как следовало!»
• Сексуальное воспитание: долгое время секс как таковой отрицался и порицался. Он считался чем-то непотребным, греховным, даже в лексиконе это слово появилось не сразу. Другое дело, что совсем недавно психиатры, сексологи и сексопатологи пришли к выводу, что секс в умеренных количествах баз извращений – это прекрасно, однако устаревшее негативное понимание все ещё вертится в нашем обществе и головах некоторых людей.
• Религиозные убеждения: «Вот за твой поступок Бог накажет тебя!», «Ты портишь себе карму и попадешь в Ад!». Религия призывает быть совершенными, но этого достичь в реальном мире невозможно. Отсюда – внушение чувства вины за отсутствие идеала.
• Жесткая самокритика за совершенные поступки: да, покритиковать себя иногда полезно, но нужно знать четкую грань, не перегибать палку. Критика должна быть конструктивной, а не разрушительной.

Стыд – испытание неловкости, сопровождаемое осознанием своей неполноценности или неправоты после совершения какого-либо поступка, за не так или не к месту сказанные слова. Часто стыд идет рука об руку с чувством вины.

Стыдно бывает из-за своих слов и дел, а иногда из-за чужих. Стыд также возникает из-за несоответствия собственным установкам, стандартам и правилам, чертам характера (например, если человек считал себя и считается другими храбрым, а однажды струсил, то ему за это непременно будет стыдно).

С одной стороны чувство стыда ставит человека в какие-то рамки, даже порой накладывая табу на определенные некрасивые (и визуально, и морально) действия (например, нехорошо ходить в одних трусах по городским улицам, в пьяном виде орать песни на весь подъезд, не уступить место в вагоне метро старушке-инвалиду и т. д.). С другой стороны слишком гипертрофированное чувство стыда приводит к разрушению личности, и, как крайнему последствию этого разрушения – совершению страшного насилия в отношении себя или других.

Стыд закладывают в человека еще в раннем детстве родители и близкие люди. Тут главное не переборщить. Слишком сильно развитое чувство стыда формирует у человека мнение о том, что он неполноценен. Под влиянием постоянного сильного стыда люди начинают видеть в себе одни недостатки (зачастую придуманные), развивается куча комплексов, происходит установка самому себе огромного количества «нельзя» и гонение себя в жесточайшие рамки (таких людей на простонародном языке называют «забитыми»). Но человек не может долго держать табу на себе и своих эмоционально-душевных потребностях. Когда-нибудь комплексы от стыда прорываются наружу и выражаются в чем-нибудь ужасном – разбое, убийстве, самоубийстве.

Совесть – всегда положительное качество

Когда ее нет, это очень грустно. Совесть – это высокоморальное качество. Совесть – это система нравственных установок и ценностей в человеке, позволяющая контролировать, совершать и дифференцировать собственные поступки. Совесть ставит перед человеком достаточно четкие и реальные границы между «хорошо-плохо», «честно-нечестно», «зло-добро», «прекрасно-уродливо». Правда, в современном обществе при уровне нравственности ниже плинтуса слишком совестливым человеком быть очень тяжело. Но можно сказать в утешение: «Каждому воздается по его заслугам». А за добро всегда придет благодарность.

Вам должно быть так-же интересно:

гипертрофированное чувство вины — 25 рекомендаций на Babyblog.ru

Редкий родитель не пугал своего ребенка бабайкой, полицейским или чужой тетей, желая добиться результата.

Каждый из нас, наверное, вспомнит похожие эпизоды из своего детства. И, если говорить честно, эти запугивания работают. Часто они помогают добиться того поведения, которое в данный момент нужно родителю. Другое дело, что работают они недолго и опасны для психологического здоровья малыша.

Запугивая чем-то или кем-то родитель дает понять ребенку, что он – родитель – не главный, не сильный и вообще, заступиться за своего ребенка перед неким бабайкой не сможет. У ребенка в этот момент в голове творится ужас – до определенного времени папа с мамой для него самые сильные люди на свете и могут все. А тут появляется какой-то бабайка и мама спокойно отдаст ему малыша?

Ребенку очень страшно. Кроме разрушенного авторитета родителей, что само по себе болезненно, у него формируется повышенное чувство страха. Да, все дети разные, один не очень испугается, а другой всю жизнь вспоминать будет. В педагогике описаны случаи, когда у детей от страха парализовывало ноги. Зато какой воспитательный эффект!!

Но рано или поздно ребенок поймет, что мама с папой его обманывали. И это еще одно неприятное открытие. Причем неприятно не столько понимание того, что полицейскому он вряд ли нужен, а у злой тети своих детей хватает, как сам факт лжи со стороны родителей. Кроме обиды и разочарования у ребенка закрепляется понимание того, что обманывать можно всех. И своих родителей тоже.

Родители должны понимать, что пугая ребенка за плохое поведение, они расписываются в своем бессилии. Вместо того, чтобы искать способы решения ситуации, чтения соответствующей литературы, попыток разобраться что происходит, они предпочитают решать проблему одним махом, не задумываясь о последствиях для ребенка.

Происходит подмена понятий – в поликлинике нельзя шуметь не потому, что у кого-то голова болит и шум мешает, а потому что доктор отругает. Кашу нужно есть не для того, чтобы быть сильным и здоровым, а потому, что коза забодает, а папу с работы нужно ждать не с радостью, а со страхом, что мама ему все расскажет и ребенок будет наказан.

Но самым страшным для малыша являются угрозы отдать его кому-то за плохое поведение. Для ребенка это означает только две вещи – он плохой и его не любят. А такие установки не способствуют здоровому психологическому развитию малыша.

Возможно, какой-то родитель, читая эти строки, отмахнется: неужели все так серьезно? И простое запугивание каким-то бабайкой может так навредить ребенку? Нет, конечно, оно может навредить гораздо хуже. Вплоть до невроза, энуреза и заикания, гипертрофированного чувства вины, недоверия и враждебности к миру, повышенной тревожности. И это все только из-за того, что именно сейчас, в данный момент малыш не хочет ложиться спать или есть кашу.

Очень трудно отказаться от запугивания как педагогического приема. Да и ребенок должен понимать, что есть что-то в мире, чего нужно бояться. Что же делать?

Чем же пугать можно, а в разумных пределах даже нужно?

Первое: пугать ребенка стоит только теми вещами, которые реально могут навредить – ток в розетке, горячий утюг, машины на дороге и т.п.

Второе: пугать теми людьми, которые действительно могут быть опасны, например, захотеть увести малыша от мамы. Чтобы этого не случилось, беседуйте с ребенком, предостерегайте его, но делайте это не в состоянии вашей истерики, а когда вы оба в спокойном состоянии. Рассказывайте малышу, что делать, если какая-то тетя или дядя или даже незнакомый ребенок захочет угостить его конфеткой и позовет к себе в гости, показать интересный мультик или веселего щенка.

Третье: пугайте перспективой стать похожим на какого-нибудь известного отрицательного героя из мультика или сказки, если ребенок, к примеру, не хочет чистить зубы.

Четвертое: пугайте, не переходя на личность ребенка – машина можете сбить, если не соблюдать правила движения, а не потому, что у тебя глаза на затылке. Собака может укусить, если дразнить ее палкой, но не потому что ты обзывался на маму, в толпе можно потеряться, потому что много народу, а не потому что ты вечно спишь на ходу. Чувствуете разницу?

Пятое: пугайте адекватно. Если ребенок отнимает чужие игрушки, вряд ли за это доктор сделает ему укол от жадности. А вот ребята играть на площадке могут и перестать.

Вам предстоит большой путь и потребуется приложить много усилий, чтобы научиться правильно «пугать» детей. Но цель в данном случае – счастье ребенка – оправдывает эти усилия!

Вина и грех. — Консультативная психология и психотерапия

Три чувства вины преследуют человека в жизни от первых и смутных переживаний своего Я до последнего вздоха: чувство реальной вины, иррациональное чувство вины и чувство вины экзистенциальной. Так считает психолог Джеймс Холлис [2006, с. 30].

Психологу чаще всего приходится работать с иррациональным чувством вины. Реальная вина заставляет человека обращаться к священнику. Христианский психолог в своей практике имеет дело и с чувством вины, и с чувством греха.

Нас интересуют здесь как психологические аспекты чувства вины реальной и иррациональной (мнимой), так и переход чувства реальной вины в чувство греха. Этот переход представляет собой не только смену эмоционального содержания, эмоционального сопровождения некоторых отношений (с Богом или людьми), но и является структурной переменой. Чувство вины отличается от чувства греха по своей внутренней личностной сути. Появление в опыте человека чувства греха приводит к перемене в структуре личности. Формируется особый слой личности – отношение к своей греховности, к своим грехам; отношения со своей совестью, с Богом.

Можно отнести этот слой личности к ценностной сфере, но особым образом. «Покаянная культура», включает в себя не только ценности, но и практику покаяния – деятельность, организованную в соответствии с религиозной традицией. Не принимая во внимание этой стороны личности верующего человека, трудно понять, чем отличается раскаяние от покаяния. Раскаяние относится к общечеловеческим ценностным структурам личности. Покаяние – особая, деятельностная, структура личности церковного человека.

Грех, по христианскому учению, есть поступок или намерение, чувство, мысль, слово, которые по природе противоречат устроению человека, взаимоотношениям с Богом, а также отношениям между людьми. Грех не входит в состав природы человека, в его сущность. Грех всегда привносится в жизнь человека. С этой антропологической точки зрения, грех есть нечто внешнее. Следовательно, психологически он может восприниматься как внешнее, чуждое, насильственное, не свойственное природе человека. Применительно к греховности человека нередки метафоры грязи, скверны, язвы, раны.

Чувство вины и чувство греха не совпадают, прежде всего, в том, что чувство вины есть отношение к себе самому, к своему поступку и мысли как части себя, а чувство греха есть отношение к иному, чуждому мне. Грех может быть «смыт», снят с души, и тогда чувство греха уходит, так как онтологически для него уже нет причины. А чувство вины может либо перейти в чувство греха, если это реальное чувство вины, либо остаться, если это иррациональное чувство вины, или если в практике человека нет покаяния.

Духовно-религиозная культура покаяния – оценки, самообличения, раскаяния, исповеди, прощения и т. п. – имеет древнюю историю и богатую практику. У верующего человека, как правило, отношение к своим поступкам, состояниям, мыслям, словам и чувствам представляет собой довольно развитую систему оценок этических, нравственных, духовных, канонических. Его оценочные отношения чутки, разнообразны и глубоки. Так что религиозному человеку чувства вины не занимать.

Более того, практика психотерапии свидетельствует, что у религиозных клиентов часто приходится встречаться с гипертрофированным чувством своей виновности. Такая гипертрофия может являться следствием скрытой гордыни (например: «я самая великая грешница») и причиной глубокого невроза, депрессии, пограничного состояния, вплоть до желания своей смерти. Наш практический опыт, да и здравый смысл, убеждают нас в том, что такое гипертрофированное чувство вины является следствием искажения религиозной практики[1], но не в меньшей степени невротическим симптомом, имеющим иное, не религиозное, а психопатологическое происхождение.

В религиозной практике, а именно практике христианского покаяния, малейшее чувство вины должно побуждать к немедленному поиску причин этого чувства. Найденный факт опознается как подлинная вина, как грех на основе духовной шкалы ценностей и посредством определенных духовных навыков. В святоотеческой православной практике ряд подобных навыков именуются такими понятиями как «различение духов», «трезвение», «сердечное внимание», «самособранность», «дух рассуждения» и иными. Все они укоренены в традиции, в Священном Писании, в опыте Церкви. Причем функциональное значение этих духовных навыков не сводится только к покаянию, самоосуждению и самообличению. Так, например, «дух рассуждения» помогает человеку различать подлинную виновность от ложной.

К ложной виновности могут быть отнесены, например, следствия таких явлений, как горделивые амбиции, обещания, стремление к святости и др. Опытные подвижники с древности предупреждали, что острое иррациональное чувство вины, приводящее к самобичеванию, унынию и отчаянию, может охватить молодого инока от осознания собственного несовершенства, ведь стремление к совершенству чрезвычайно свойственно начинающим христианам. Это предупреждение могло помочь распознать в себе иррациональное чувство вины и не впасть в духовную прелесть.

Если чувство вины опознано, найдена содержательная причина вины («я виноват в том, что я …»), ответственность за содеянное признана («я мог поступить по-другому, но я выбрал этот путь»), то здравая духовная оценка этого является решающим фактором развития чувства вины. Результатом такой здравой оценки, как нам представляется, может быть различение реальной вины от прочего. Здравая оценка – это дело не только самой личности, здесь может быть и пастырская работа, и, отчасти, психотерапевтическая.

В сложных случаях и состояниях человек может обратиться к психотерапевту с запросом о неизбывном чувстве вины, которое не имеет ясных религиозных критериев, но при этом может казаться грехом. Например, в семейной психотерапии часто встречается запрос, связанный с виной ребенка перед матерью, которая находится почти в постоянном состоянии обиды на ребенка[2]. Часто виновность ребенка, переживаемая им (в любом возрасте) как сильное деструктивное чувство, не имеет никаких реальных причин. Такое чувство вины можно отнести к иррациональному чувству вины.

Оценочная стадия покаяния может оказаться очень полезной, как с ретроспективной точки зрения, когда человек может переоценить свое прошлое, так и с целительной точки зрения. Устраняя из пространства покаяния ложные содержания, избавляясь, по возможности, от иррационального чувства вины, душа высвобождает силы для подлинного и реалистического покаяния.

Осознание своей реальной вины дает человеку как чувство греха, стыда, боли, страдание, так и новые возможности. В религиозной практике основной возможностью после осознания вины является раскаяние в поступке, чувстве, мыслях, словах («мне жаль, что я это сделал»). Раскаяние можно понимать как сложный процесс. Во-первых, это акт ценностного выбора, признание или непризнание факта вины. Во-вторых, это начало смены позиции Я по отношению к факту вины. Это переход от «Я-поступок» к «мой-поступок», при котором личность отделяется от своего поступка. Дифференциация Я и поступка, события, факта вины – главное функциональное содержание раскаяния. Умение различать Я и Мое, по мнению С. Франка[3], есть основной момент личности. К Я можно отнести реалистическое самосознание. Переживание греха в этом ключе следует отнести к «мое».

Третья ступень процесса раскаяния есть отношение к тому, что только что было отделено от себя, отношение к греху. Это отношение в религиозной практике может быть раскаянием, гореванием, плачем (в прямом смысле, что делали многие подвижники, или переносном смысле), сожалением. В любом случае это переживание боли, стыда, неприязни греху. Именно эти чувства приводят личность на иную ступень покаяния.

Фрустрирующие переживания подталкивают личность либо к вытеснению чувства вины, греха, либо к избавлению от самого греха. Не вдаваясь в онтологическую оценку греха[4], скажем, что подлинное избавление от греха есть акт мистический, а не волевой, лишь отчасти психологический и никак не социальный. Покаяние – акт социальный и психологический, а исповедь – акт личностный. Освобождение от греха совершает Сам Господь в мистическом акте Таинства.

Здесь следует подчеркнуть, что избавление от греха, прощение, получаемое от людей, социальные формы покаяния и ответственности (например, отбывание наказания в тюрьме) не могут быть смешаны[5]. Они различны по сути. Прощение греха Богом – Таинство – есть акт надличностный, внепсихологический, и, как таковой, не является предметом психологического анализа. А вот сам процесс покаяния и подготовки к исповеди, как процесс личностный, нас, как психологов, может интересовать.

Итак, перед личностью открываются два пути: избавление от греха или вытеснение чувства греха. Очевидно, что эти пути не равноценны, как с точки зрения структуры личности, так и с точки зрения прогноза развития личности. Избавление от греха предполагает высокую меру осознанности, и, стало быть, большую степень цельности личности. Кроме того, как мы увидим далее, избавление ведет к развитию и силе. Вытеснение же предполагает не только избегание чувства греха, но и избегание самого «места греха» в личности, отщепление от Я (по мысли, например. А. Фрейд[6]). Забвение (вытеснение) греха есть путь искажения личности.

Два пути, открытые раскаянием, есть момент свободы и выбора. Эта точка трудна, и, как мы выше признались, является решающей. Далее выбор ведет не сходящимися путями: один – к развитию, целостности, другой – к обеднению, замкнутости и распаду. Один путь приводит к Исповеди, другой – к защитному личностному поведению, к неврозу. Ведь жить с фрустрирующими чувствами греха и вины невозможно, а значит, возникает «необходимость» защищаться от этих чувств.

Путь покаяния ведет личность к возрастающему чувству неприязни к своему греху – в святоотеческой литературе говорится даже о «ненависти ко греху». В некоторый момент (он не всегда связан с личностными факторами) человек решается на Исповедь. В покаянной христианской практике время, возможность и необходимость исповеди широко варьируется. Мы же говорим о внутренней готовности и решимости исповедать свой грех. Навык личностного выбора, решимость и готовность приобретаются в религиозной жизни и составляют часть покаянной культуры личности. Но для нас сейчас важно, что переход от чувства греха к действию покаяния есть иной уровень личности, уровень деятельный, динамический, развивающий[7].

Что происходит в покаянии, в самом акте исповеди, сейчас мы опускаем, так как у нас иная тема. Нам важно проанализировать, как изменяется чувство вины, чувство греха, и что личность приобретает или теряет в процессе покаяния.

Если исповедь состоялась, как с канонической (с мистической), так и с психологической точки зрения, то грех, как таковой, перестает быть тем, «что имел» человек и тем, «что» владело человеком. Грех исчезает, перестает быть источником «виновности» человека. Душа действительно освобождается от греха. Это факт религиозной жизни, а не психологического обнаружения или вывода. Это предмет веры и исповедания. Психологически мы можем только наблюдать чувство освобождения.

Христианское учение, если оно принято верующим, не оставляет сомнения в том, что греха исповеданного, после Таинства Исповеди, более нет в душе человека. Эмпирически это обнаруживается как яркое, заметное освобождение от фрустрирующих чувств, как облегчение, как радость и свобода души. Психологически факт освобождения может быть отмечен как новое явление, имеющее в предшествующем опыте определенный прогноз. Дело в том, что, решаясь на исповедь, человек имеет сильную надежду на прощение от Бога греха, даже ожидает и сердцем знает, что прощение его «ждет»[8]. Ожидание освобождения, радости и легкости после покаяния – часть христианского опыта, и, стало быть, опережающее, прогнозируемое чувство.

Тем не менее, исповедь дает реальное чувство освобождения от греха, и это новое явление. Очевидно, однако, что часто такого чувства освобождения люди после исповеди по поводу данного конкретного греха не испытывают. Христианское учение на этот счет говорит, что в таком случае могло иметь место не глубокое, не искреннее покаяние. Оставляя этот факт как верный, с точки зрения духовной практики, отметим иные причины, которые интересует нас больше. Их несколько.

Первая причина остающегося чувства вины заключается в том, что к покаянию привело иррациональное ложное чувство вины. Каяться из ложного чувства вины не конструктивно и не результативно, так как за такой виновностью, скорее всего, стоит внутриличностный конфликт (невротический комплекс). Возникающее из иррационального чувства вины чувство греха есть фантом, и покаяние проходит здесь как бы над глубинными слоями души. Душа, выражаясь метафорически, не освобождается от несуществующих оков, так как их нет.

Иными словами, иррациональное чувство вины не приводит к подлинному покаянию и освобождению через Таинство, так как нет самого греха. Есть только чувство вины, но чувство вины не причина для покаяния! Причиной для покаяния может быть только чувство греха, опознанное и сознательно осмысленное. Здесь как раз и необходимо трезвение, то есть сосредоточенное, и, по возможности, бесстрастное рассуждение, собранность, реализм, «хождение перед Богом» (мысленное и чувственное удерживание себя перед Божьим взором).

Иррациональное чувство вины, к сожалению, очень часто воспринимается, как путь к покаянию. Но это ошибка, требующая личностного отрезвления и пастырского уврачевания. На наш взгляд, духовный руководитель, духовник, может предупредить и предостеречь от увлечения своей мнимой греховностью. Такая «греховность» может вести к неврозу (с психологической точки зрения) и к прелести (с духовной точки зрения). Пастырская забота – научить различать реальную и мнимую греховность, и христианская психология может в этом помочь.

Вторая причина отсутствия чувства свободы от греха после Исповеди может заключаться в том, что виновность, верная, с точки зрения причинности в межличностных отношениях, не всегда бывает реальной виной, с точки зрения христианской этики, духовных реалий, ответственности человека, осознанности его поступков или его информированности. Например, машинист электрички, сбивший на переезде человека и не имевший никакой возможности предотвратить трагедию, испытывает чувство вины, несет ответственность за случившееся (как участник дорожного происшествия), но не виноват в том, что произошло. Его вины и греха здесь нет.

Другой пример: ребенок, «виноватый» тем только, что мама в плохом настроении по своим личным причинам (поссорилась с мужем или переживает неприятности на работе). Ребенок не знает рациональных причин состояния своей мамы, но, в силу детского эгоцентризма, считает, что мама грустит, потому что он сделал что-то плохое. Ребенок испытывает иррациональное чувство вины, от которого никак не может избавиться, так как в реальности он ни в чем не виноват. Взрослый человек может поступать так же, повторяя неосознаваемый в раннем детстве навык «быть виноватым».

Люди не только приписывают себе несуществующую вину, они иногда преувеличивают или преуменьшают свою реальную вину. В случае, когда они хотят сохранить образ Я «хорошим», они могут не признавать очевидные факты, доказывающие их виновность. Здесь в ход идут любые защитные механизмы: отрицание, вытеснение, рационализация и пр. Более того, они могут начать обвинять окружающих, проецируя на них свою вину, чтобы уменьшить свои переживания чувства вины. Недаром иррациональное чувство вины называют еще защитным – оно помогает сохранять идеальный образ Я, оберегает от внутреннего напряжения.

Менее понятно, зачем человек преувеличивает свою реальную вину. Но и в этом случае есть психологическое объяснение: если я являюсь причиной какого-то события (пусть даже трагического), то я – не «пустое место», от меня что-то зависит. То есть с помощью иррационального чувства вины человек пытается подтвердить свою значимость. Ему страшнее признать тот факт, что он ни на что не мог повлиять, признать свое бессилие что-либо изменить, чем сказать «это из-за меня!». Такое иррациональное чувство вины если и приводит к чувству греха и покаянию, то не находит облегчения в покаянии.

Часто приходится слышать: «Каюсь, каюсь, а легче не становится». Это, скорее всего, означает присутствие иррационального, мнимого чувства вины, от которого невозможно избавиться покаянием. Более того, иррациональное чувство вины имеет свойство разрастаться, при условии невротических изменений в личности. Иррациональное чувство вины есть следствие внутриличностного конфликта, невроза, а не виновности.

Наконец, третья возможная причина того, что покаяние не приносит облегчения и освобождения – это экзистенциальная и семейная вина. Эта «виновность» есть дань принадлежности к национальным, общечеловеческим или семейным системам. Ни один человек не в состоянии принести покаяние за весь род человеческий, за страну или народ, или за своих предков, родителей, детей или других родственников.

Оставим в стороне сейчас вопрос об ответственности детей за поступки родителей. Он не решается на психологическом уровне. Отметим, что человек, осознающий свою причастность к роду человеческому или семье (а каждый человек реально, принимает он это или не принимает, причастен и к тому, и к другому), может принять на себя вину экзистенциальную и семейную. Это личностный акт – выбор. Выбор не всегда осознанный, так как может быть продиктован аффектом. «Взвалить» на себя ответственность за все человечество или за своих предков – гордыня или глупость, если такая ответственность не подкреплена величиной духовного роста, опыта, смирения и послушания. В любом случае – это не может привести к истинному покаянию и прощению.

В православной аскетической истории есть примеры подвижников, молившихся за весь мир (например, прп. старец Силуан Афонский, прп. Макарий Египетский). Но величина их подвига, в данном случае, мера греха человеческого, «взятого на себя» только в степени осознания своей причастности миру, была соразмерна их смирению. Без смирения души такое принятие на себя экзистенциальной вины ведет к гордыне. Также и в семье, принятие на себя семейной «вины», вхождение в роль «семейного героя» может быть продиктовано гордыней и привести к мнимой греховности и нерезультативному покаянию.

Если покаяние не приводит к освобождению, облегчению и радости, то, психологически, следствием этого может быть невротическое искажение личности. Во-первых, не получая освобождения, личность привыкает принимать свою виновность как неизбывную, никем не побеждаемую[9]. Во-вторых, само покаяние обесценивается и превращается в обряд. В-третьих, личностная роль покаяния умаляется и разрушается, ее место часто занимают нравственные процедуры праведности и правильности, соблюдение норм и правил. В отношениях с другими у таких людей развивается непримиримость и осуждение.

После покаяния, если оно получило свое подлинное удовлетворение в Таинстве Исповеди, начинается новый этап. Его новизна – в динамике, эмоциональности и опытности. Освобождаясь от реального греха через покаяние, душа высвобождает силы, которые прежде были скованы чувством вины и греха, вытеснением или раскаянием. Да и сам грех, как травма или рана души, парализует и сковывает силы и способности ее. «Отпущение» греха, то есть мистическое удаление греха из души, приводит к динамическому пробуждению – не аффективному, а энергетическому. Через покаяние человек приобретает новые силы, которые были скованы, утрачены или отчуждены от личности. Новые силы переполняют душу, открывая новые возможности для роста и обретения целостности.

Кроме того, в результате покаяния личность приобретает новый духовный и психологический опыт. Это не знание о грехе, не знание собственного греха, это опыт исцеления души. Недаром народная пословица говорит: «Не согрешишь – не покаешься». Это циничное выражение несет в себе, тем не менее, рациональное зерно. Покаяние есть бесценный опыт. Не грех, а покаяние. И только через призму покаяния грех может иметь такую «ценность», о которой идет речь в народной премудрости.

Опыт покаяния непременно должен включать в себя духовный результат – опыт преодоления греха, то есть опытное знание того, как можно не допустить ошибки и как, допустив ошибку, можно вернуться к целостности и здоровью души. К духовному результату следует также отнести силы и способности, рост и развитие, которые дает покаяние и прощение, а кроме того и память о «делах своих».

* * *

В заключение хотелось бы подчеркнуть два аспекта рассматриваемой темы. Первый аспект – пастырский. Практика пастырского душепопечения, в указанном смысле, может быть направлена, в частности, на то, чтобы научить человека отличать в себе мнимое чувство вины от реальной виновности, помочь готовить к покаянию душу в трезвении и смирении. Кроме того, пастырь может способствовать человеку в осознании необходимости разобраться с иррациональным чувством вины, порекомендовав ему обратиться к специалисту.

Нередко молодые священники полагают, что покаянием можно вылечить все, всегда и в любом случае. Напрасно! Пограничные состояния и неврозы покаянием не лечатся. Если уже обходиться без психологии, которая по идеологическим причинам неприемлема некоторым православным, то «лечить» невроз нужно деятельной любовью, духовным руководством, смирением. Но это очень долгий путь и не всем известный.

Второй аспект – психотерапевтический. Психологическая консультация, а чаще длительная психотерапия может помочь христианину разобраться с чувством вины, выделить из такого чувства подлинное, отложить иррациональное, ложное, мнимое, а в результате – сделать свою подготовку к исповеди продуктивнее.

Нередко психологов обвиняют в том, что они считают своей задачей избавить человека от чувства вины. Действительно, некоторые психологи придерживаются такого подхода: «Чувство вины – непродуктивная и даже разрушительная эмоциональная реакция человека на самообвинение и самоосуждение. Чувство вины, по сути, это агрессия, направленная на самих себя, – это самоуничижение, самобичевание, стремление к самонаказанию»[10]. Однако в психологии можно встретить и иной взгляд на вещи: «Чувство вины является необходимой составляющей личности в том случае, если без этого чувства личность не в состоянии самостоятельно выбирать социально-полезные и конструктивные формы взаимодействия с другими людьми и группами»[11].

Противоречивое отношение к этому психологическому явлению не отменяет фундаментального факта: чувство вины необходимо человеку. Оно укоренено в ценностной и духовной сфере личности. Без чувства вины, как и без чувства успеха и удовлетворения, человек жить не может.

---

[1] Об этом нам уже приходилось говорить в курсе лекций «Психопатология религиозной жизни».

[2] Это часто встречающийся в исповедальной практике мнимый грех против пятой заповеди о почитании родителей [Исх. 20, 12], с которым в пастырской практике приходится много работать. Мнимая вина ребенка перед родителем – широко распространенный невротический симптом созависимых отношений. Тем не менее, нарушение пятой заповеди действительно тяжкий грех. Чтобы помочь пастырю в различении мнимого и подлинного греха, необходима дополнительная работа.

[3] Следует различать «… «Себя» от того, что я «имею» (или что «имеет меня» [Франк, 1997, с. 238])». Я в покаянии отделяет «себя» от поступка, от греха. Грех не есть Я – вот основное отличие чувства вины от чувства греха. Грех есть нечто чуждое душе, наслоение, «грязь», нечто не сущностное, и потому оно может быть изъято, «омыто». Разделение подлинности души от не подлинности поступка есть переход от того, что (грех, страсть) «имеет меня» к тому (греху, поступку, страсти), что имею Я. Этот переход делает меня «обладателем» греха. Только как обладатель, я могу с ним что-то делать.

[4] См. наши лекции по Православной антропологии, часть третья «Зло и грех» (рукопись).

[5] Тюремному священнику часто приходится сталкиваться с тем, что через покаяние некоторые наивные заключенные пытаются получить себе помилование или уменьшение срока.

[6] Анна Фрейд пишет в частности: «… Вытеснение … самый опасный механизм психологической защиты. Отщепление от эго, осуществляемое за счет отчуждения от сознания целых областей аффективной и инстинктивной жизни, может раз и навсегда разрушить целостность личности» [Фрейд А., 2008, с. 48]. Эта мысль совпадает с нашим представлением о расщеплении личности, механизм которого есть вытеснение.

[7] Следует отметить, что практикующий христианин, вошедший в покаянную культуру, значительно углубляет свою систему рефлексии, самопознания и межличностного знания. Покаянная культура православия помогает личности развивать постоянное самонаблюдение и самоанализ.

[8] Отец из евангельской притчи о Блудном сыне, встречающий сына, бегущий ему навстречу, «ждет» сыновнего покаяния. Так и Господь ждет человеческого покаяния.

[9] Это искажение христианского учения, как отрицание подвига Христа, на Кресте искупившего грехи всего мира. Таинство Исповеди и есть реализация этого учения.

[10] http://www.psynavigator.ru/artpages/519.htm

[11] http://www.psychologos.ru

Советы: как научить ребёнка ответственности, не навязывая чувство вины и стыда | Детский центр «Золушка» Одинцово

Вина — очень деструктивное чувство. Это то, что заменяет исправление ошибок. Или то, что остается после того, как уже разобраны причины, исправлены ошибки, извлечены уроки. Может быть даже уже получено прощение, но вот сам себя человек никак не простит. Вина душит, вина давит, не дает наслаждаться жизнью.

Гипертрофированное чувство вины мешает дальнейшему общению: «Мне тяжело с ним общаться, потому что я до сих пор чувствую свою вину перед ним». От чувства вины нужно избавляться. Но почему-то иногда чувство вины лелеется нами, как ценность. «Я должен чувствовать вину, потому что я нравственный человек» — заблуждается «виноватый», подменяя на вину действительно нравственное качество — ответственность.

Возможно, что причины кроются в воспитании. Ведь один из главных рычагов, которым пользуются родители и педагоги — это прививание чувства вины. Ошибочно считается, что так воспитывается ответственность. «Это ты во всем виноват! Как тебе не стыдно! Из-за тебя!» — увы, такая форма манипулирования встречается очень часто. Особенно эффективным считается винить и стыдить перед всем классом. Или перед собравшимися родственниками — семейный совет из родителей, бабушек, дедушек. Родители, к слову сказать, не сознательно вредят психике своего ребенка. Они просто повторяют то, что сами часто слышали в своем детстве. У них нет другой модели воспитания. Они бы сами, наверное, были рады избавиться от ощущения вечной виноватости.

Ребенок смотрит на мир глазами взрослых и до определенного возраста безоговорочно верит им. «Если мама сказала, что я плохой, значит так и есть» Если мама обвиняет, то ребенок учится чувствовать себя виноватым — вредная, надо сказать, привычка, с психологической точки зрения.

А что же тогда вместо вины? Чем регулировать поведение ребенка?

Есть понятие — нравственность, которое включает в себя ответственность. Нравственность – внутренняя оценка человеком норм своего поведения и своих поступков с точки зрения добра, ответственности за свои поступки. Ответственность (если рассматривать с этической, а не юридической точки зрения) — это осознание взаимосвязи между личными действиями и результатом, это умение регулировать свое поведение, это способность влиять на ход событий. Ответственность — это не вина, а уверенность в себе.

Что происходит, если мы стыдим и навязываем чувство вины? Ребенок чувствует, что он нехороший, никудышный, никчемный. «А если я такой, то что с меня взять?» Парадокс: желая призвать к ответственности, на самом деле укрепляем безответственность, неуверенность в себе.

Что делает виноватый? Корит себя. Раскаивается. Просит прощения. Зализывает раненую самооценку (или ковыряет рану еще больше – зависит от тяжести случая).

Что делает ответственный? Исправляет ошибку.

Нет ничего плохого в том, чтобы просить прощения. Плохо, когда этим все и ограничивается, без исправления ошибок. Еще хуже, застревание в чувстве вины и ощущение себя, как «неправильного». Это блокирует энергию, которую можно было бы направить на исправление ситуации.

Представьте себе менеджера, допустившего ошибку в работе. Ответственный менеджер исправит её, проанализирует причину возникновения, внесет поправку в бизнес-процесс, чтобы минимизировать риск повторения ошибки. Если же менеджер уйдет в переживание чувства вины — «Как я мог! Я так всех подвел! Не могу себе этого простить!» — то это помешает здоровой концентрации внимания. В результате он не только не исправит, а еще и новых ошибок наделает. Потом ему станет стыдно за себя, и он уволится, потому что «недостоин занимать эту должность».

Взрослые подменяют ответственность виноватостью, когда шумно обвиняя, не дают ребенку возможности исправить ошибку. Или когда заставляют ребенка просить прощения, не разобравшись в ситуации: «Ах, ты, бессовестный! Ты зачем Мишу ударил? Сейчас же проси прощения!»

Если для родителей вполне достаточно раскаяния ребенка («Ну, прости» — отмахивается подросток), то возникает привычка снимать с себя ответственность демонстрацией эмоций раскаяния. Но во взрослой жизни виноватость никого не интересует. (Разве что таких же, «раненых виной») Во взрослой жизни важно исправить ошибку, сделать выводы и не допускать повторения ситуации, а не картинно изображать раскаяние. Вам встречались такие взрослые, которые раскаиваются, повторяют свой проступок, снова раскаиваются и так бесконечно? Эти люди вырастают из «виноватых» детей, которые так и не поняли разницу между виной и ответственностью. «О! Я бесконечно виноват перед тобой! Прости, прости, прости…»

Чувство вины очень похоже на чувство стыда, часто шагают рядом и оба про неуверенность. Но есть разница. Вина – это ощущение от действий, стыд – от восприятия самого себя. «Я виноват, в том, что совершил. Мне очень стыдно от того, что об этом узнали родители»

Чувство вины дуально чувству обиды. Эмоцию обиды часто демонстрируют, чтобы другой почувствовал себя виноватым. Как вина, так и обида — инструменты манипуляции, которых не должно быть в здоровых отношениях. «Он меня обидел, я буду старательно изображать обиду, чтобы он понял, насколько он виноват, пусть помучается чувством вины. А я его прощу, когда он очень красиво изобразит раскаяние» И эти игры «вина-обида» заменяют нормальную работу над отношениями и личностное развитие. О! Какие сладкие созависимые отношения можно построить на вечной виноватости и обиженности. Но это уже другая история… Про обиду как-нибудь в другой раз…

Учите ребенка ответственности, не навязывая чувство вины и стыда

1. Сообщения не должны содержать оценки самого ребенка: «Ты плохой! Ты безответственный! Ты неряшливый!» Оценивайте не ребенка, а его поступки: «Не самый лучший поступок. Здесь ты мог бы проявить ответственность. Ты можешь выглядеть лучше»
2. Отделяйте свои чувства от действий ребенка. Не «Ты позоришь меня!», а «Я чувствую себя некомфортно, появляется чувство неловкости» Не «Ты меня расстраиваешь!», а «Я расстраиваюсь, когда…»
3. Не анализируйте проступки ребенка при свидетелях. «Разбор полетов» только тет-а-тет. Иначе прививается чувство стыда, а не ответственность. Помните? Ответственность — это уверенность. Стыд — неуверенность.
4. Не приучайте формально просить прощения, а направляйте мысль ребенка в русло «Как теперь исправить ситуацию?»
5. Всегда помогайте ребенку понять взаимосвязь между его действиями и результатом.
6. Учите личным примером. Избавьтесь от своего чувства вины и стыда. Оставьте только ответственность – этого вполне достаточно.

Детский центр «Золушка»

Развивающие занятия для детей с 6 месяцев до 14 лет: https://center-zolushka.ru/kursy

8 (925) 519-519-5
г. Одинцово, Можайское ш. 119, 2-ой этаж

Источник

Как избавиться от чувства вины | Психолог Марина Володина

Каждый человек когда-то ощущает вину, а кто-то — практически постоянно. В чём смысл и значение этого чувства? Продуктивно ли оно или мешает жить?

Чувство вины появляется, когда мы считаем, что сделали что-то не так, кому-то (или себе) навредили, повели себя неподобающим образом. Это оценочная категория из области «хорошо-плохо», «правильно-неправильно». Но кто же эти критерии определяет? Откуда они у нас берутся? Конечно, формируются в детстве. Стыд и вина — естественные последствия неэтичного или вредоносного поведения. Потом обычно появляется раскаяние, побуждающее к действиям по исправлению ситуации. Ситуация исправлена, значит стыд и вина должны исчезнуть. Но если ребёнку постоянно об этом напоминают, запрещая проявлять естественные негативные ( а порой и позитивные) эмоции, то они закрепляются. Токсическое чувство вины возникает, когда ребенок воспринимает наказание как отношение к себе. Наказали – значит, это он плохой, значит, он не оправдал надежд и ожиданий. И единственное, к чему ребенок стремится в дальнейшем – угодить, добиться похвалы и доказать, что он достоин хорошего отношения к себе. Когда родители хотят воспитать идеального ребёнка, акцентируя внимание на недостатках и промахах, в результате получается неуверенный в себе человек, имеющий гипертрофированное чувство вины. Более того, он чувствует себя виноватым не только за свои поступки, но и за всех вокруг: за правительство, судьбу, погоду, опоздавший автобус и тех родителей, которые его таким воспитали. Он наказывает себя душевными страданиями за то, что не идеален. С помощью вины можно им манипулировать, что часто и делают коллеги, жёны, мужья или дети.   Гипертрофированное чувство вины, мнимая вина, навязанная вина не просто осложняют жизнь, они делают человека заложником эмоций. «Остерегайтесь тех, кто хочет вменить вам чувство вины, ибо они жаждут власти над вами» (Конфуций).

Что делать, чтобы от этого чувства  избавиться?

1. Проанализируйте: когда, в какой ситуации, после общения с кем оно появляется. А также: с кем Вы сравниваете себя?

2. Каждый раз, поймав себя на том, что вы испытываете чувство вины, задайтесь вопросом: Если вы будете корить и ругать себя – от этого кому-нибудь станет легче? Едва ли. Так стоит ли растрачивать себя на переживания, которые ни к чему хорошему не приведут?
Проще признать свою вину и даже попросить прощения, но не зацикливаться и не заниматься самоедством, а отпустить ситуацию.

3. Постарайтесь определить источник чувства вины.
За этим чувством часто стоит страх. Ваша задача – вспомнить конкретную ситуацию и попытаться понять, что именно в ней вызывает у вас ощущение страха. Действуйте по этому принципу каждый раз, и тогда вы сможете точно определить, какой страх запускает у вас чувство вины. Зная это, вам будет легче с ним бороться. И обязательно дайте себе позитивную установку. Попытайтесь убедить себя в том, что любой человек имеет право на ошибку, и даже если вы ее совершите, это вовсе не значит, что вы – плохой человек и не достойны любви. Вас любят и ценят, и вы непременно найдете способ решения создавшейся проблемы.

4. Попытайтесь понять, чьим голосом  вина говорит. Если это возможно, прекратить общаться с обвинителями или наладить «внутренний диалог», находя контраргументы. Вина: «Ты не справишься, потому что ничего не можешь». Вы: «А я попробую! Другие смогли, и я смогу». Вина: «Ты во всём виноват, потому что всё делаешь неправильно». Вы: «Я делал то, что мог, а на результат повлияли многие факторы. Всё предугадать невозможно».

5. «Отключите» свою «кнопку» вины.
Если вам удалось определить, где находится «кнопка» вины, то вам не составит труда защитить себя и абстрагироваться от этого чувства. Это сделает вас менее уязвимым и не позволит вами манипулировать.

Чтобы избавиться от чувства вины, нужно чётко представлять свою зону ответственности. Тогда легче разобраться, за что отвечаю я, а за что — другие, а за что — случай. Осознавая свою вину, мы может понять, как в следующий раз подобного избежать. Мы накапливаем опыт, меняемся и становимся лучше. Чувство вины — показатель психического здоровья, основа морали, нравственности и совести. Речь, конечно,  идёт об адекватном, естественном и обоснованном чувстве.

Поняв, что вины на Вас необоснованно много, постарайтесь вернуть себе радость быть самим собой, без оглядки на контролёров и оценщиков. Наш мир несовершенен, идеальных людей нет, но каждый человек — уникален, в этом его ценность. Поэтому, сделав что-то не так, не выкручивайтесь, не лгите, не ищите отговорки и оправдания. Лучше подумайте, как исправить ситуацию, доверительно и честно поговорите с самим собой и теми, кто вовлечён в проблему. Вина — субстанция эфемерная и пугливая, от яркого света и пристального взгляда тает, оставляя лишь сожаление и досаду.

Избавьтесь от продуктивности, позора, вины

Добро пожаловать в последний выпуск серии статей о продуктивности. Если вам нужна секунда, чтобы наверстать упущенное, ознакомьтесь с этими постами, посвященными действию (продуктивность) и движению (занятость), методу Айви Ли для расстановки приоритетов и технике помидора для управления временем. Но если вы все в курсе, мы сразу же приступим к делу!

Чувствуя стыд за неудачу

До этого момента я рассмотрел темы и методы, которые направлены на повышение продуктивности.Но что произойдет, если вы не достигнете поставленных вами целей производительности?

Может быть, вы смотрели на список дел на своем столе и спрашивали себя: «Как я только сделал так много сегодня?» Может быть, вы начнете ругать себя, или ругаете себя, как родители своего ребенка. Если вы когда-нибудь оказывались в таком положении, вы не одиноки. Многие успешные люди описывают себя как обладающих «внутренним стимулом для скота», когда дело доходит до их собственной продуктивности, постоянно заставляя себя делать больше и идти дальше, пока, наконец, они не достигнут неустойчивого темпа. Исследователи ввели термин позор производительности в отношении этого явления. Но почему так многие из нас испытывают это чувство в отношении работы?

Эксперт по вопросам производительности о причинах стыда за производительность

Джоселин К. Глей — автор, лектор и ведущая подкаста Спешите медленно. Она исследует и представляет способы оптимизации производительности и творчества, а также способы повышения устойчивости на рабочем месте и в повседневной жизни. Она описывает стыд за продуктивность как «токсичное вещество, которое медленно разрушает вашу способность получать удовольствие от работы.Она приводит примеры, которые некоторым могут показаться слишком знакомыми, например, выполнение рабочей нагрузки, которая, как вы интуитивно понимаете, нереальна. Или, может быть, вы поставили перед собой невероятно сложную цель (что по своей сути не является плохим), но не можете создать структуру поддержки или подотчетности, а затем ругаете себя за неспособность достичь этой цели.

Глей много раз сталкивалась с этим со студентами своего класса и теми, с кем она консультировалась на рабочем месте. Она называет потенциальные причины нашей культурой мгновенного удовлетворения, которая питается социальными сетями и технологиями.Если нам нужно дождаться загрузки из-за слабого подключения к Интернету, если наш пост в Instagram не получает сразу определенного количества лайков, если нам приходится ждать более 2 минут в очереди на проезд, это почти до такой степени, что некоторые чувствуют, что к ним обращаются. Это просто раздражает. Со временем мы можем постепенно настраиваться на тот же уровень скорости, когда дело касается нашего творчества и продуктивности, что только настраивает нас на неудачу.

Советы по повышению производительности

Так как же бороться со стыдом за продуктивность? Как вы можете быть более реалистичными на рабочем месте и в повседневной жизни, когда дело касается ваших дел? Вот несколько приемов, которые вы можете использовать сегодня, чтобы избежать стыда за продуктивность:

1. Ограничьте свой список дел только абсолютно необходимыми вещами. Попробуйте метод Айви Ли накануне вечером, но ограничьтесь своими дорогостоящими предметами, но не более двух или трех. Чем больше в вашем списке, тем больше вероятность того, что чувство вины подкрадется к вам в конце дня.
2. Выделите определенное время в течение дня, чтобы работать только над этими двумя или тремя важными делами. Если вы работаете в офисе, придерживайтесь политики закрытых дверей в течение часа. Если вы работаете из дома, установите таймер, уберите телефон в ящик и закройте ненужные вкладки на компьютере.Эти мелкие, кажущиеся незначительными отвлекающие факторы существенно меняются.
3. Найдите ответственного друга. Это может быть кто-то на рабочем месте или в личной жизни, который может служить для вас проверкой на пути к вашим целям. Наличие физических средств подотчетности может помочь вам не сбиться с пути, будь то проект на работе или побочная суета дома.
4. Вставай и двигайся! Иногда короткая тренировка или даже прогулка могут стимулировать идеи, прояснить ваш разум и стимулировать творчество.

Попробуйте несколько из них и посмотрите, не стихнет ли ненадолго этот внутренний голос, вызывающий чувство вины, «должен-а-а-а».

Этот блог написала Лорен Закрайсек, инструктор по оздоровительному фитнесу NIFS, личный тренер и координатор стажировки. Чтобы узнать больше о блоггерах NIFS, щелкните здесь.

Нарциссизм в здравоохранении — Христианские медицинские и стоматологические ассоциации

By Autumn Dawn Гальбрит, доктор медицины, магистр делового администрирования | 17 мая 2017 г.

Я искал некоторую информацию на веб-сайте Американской ассоциации врачей-лидеров, когда мое внимание привлекла статья: «Вы нарцисс?» Я еще не решил, о чем буду писать в блоге в этом месяце; неудивительно, что нарциссизм не входил в список вещей, которые я рассматривала.Но статья вызвала у меня интерес, поэтому я щелкнул ссылку и прочитал все. Был даже тест, который я мог использовать, чтобы узнать, нарциссист ли я. Вы почувствуете облегчение, узнав, что я «прошел» викторину с не-нарциссическим результатом! Это обнадежило, но мне было любопытно, почему эта статья меня так заинтересовала.

Меня давно обвиняли (может быть, с рождения!) В «сильной личности», что является эвфемизмом для немного напористой и решительной. Мои родители впервые заметили во мне именно это качество.Их подход заключался в том, что моя «сильная личность» должна была подчиняться их. Некоторые из моих друзей за эти годы заметили это, и их подход часто заключался в том, чтобы дистанцироваться от меня. Мой муж и дети замечают это и подходят лучше всех. Они указывают мне на это и напоминают, что мнение других людей тоже имеет значение — что у меня нет монополии на хорошие идеи.

Я рискну и предположу, что более чем одного из вас также обвиняли в «сильной личности» или того хуже.В классической статье 1985 года JAMA описывались три доминирующие черты личности врача: сомнение, чувство вины и преувеличенное чувство ответственности. Учитывая, что большинство из нас разделяют эти черты характера, как мы можем не иметь «сильных личностей»? В самом деле, разве не эти личности делают нас хорошими врачами? Разве наше преувеличенное чувство ответственности не заставляет нас регулярно вставать посреди ночи, чтобы отвечать на телефонные звонки или физически оценивать больного человека? Как насчет времени, которое вы потратили на изучение всех зебр, которые могли быть основной причиной того случая, который вы просто не могли понять на прошлой неделе? Разве это не сочетание сомнения и чувства ответственности? И даже не обращайте внимания на годы, которые мы провели, работая более чем вдвое больше, чем в обычную рабочую неделю, а также проводили эти драгоценные несколько часов вдали от больницы, читая о пациентах, которых мы оставили в конце рабочего дня.

С другой стороны, статья JAMA продолжает описывать неадаптивные проявления этих черт личности: «трудности с расслаблением, нежелание брать отпуск с работы, проблемы с выделением времени семье, неуместное и чрезмерное чувство ответственности за вещи, не поддающиеся контролю, хроническое чувство «недостаточно делаю», трудности с установлением ограничений, гипертрофированное чувство вины, мешающее здоровому стремлению к удовольствиям, и смешение эгоизма со здоровым корыстным интересом. ”

Вы съеживаетесь, когда видите номер человека на экране телефона, зная, что вам «придется» снова одолжить ему деньги? Ваши дети когда-нибудь спрашивают, почему вы никогда не приходите на их футбольные матчи? Все ваши увлечения заканчиваются каким-то продуктом или требуют интенсивного обучения, так что на самом деле это просто работа под другим названием? Вы накопили часы и часы отпуска, потому что просто не могли уйти? На самом деле однажды у меня был начальник, который был разочарован тем, что врач из нашей группы уезжал в отпуск, и сказал: «То, что мы даем вам шесть недель отпуска в год, не означает, что вы должны его брать!»

«Да, — скажете вы, — но упорный труд не делает меня нарциссом!» Конечно, нет.Но вас возмущает, как много вы работаете? Вы даже иногда переносите это на других людей? Ожидаете ли вы, что они будут придерживаться тех же перфекционистских стандартов, что и вы? Чувство превосходства заставляет вас отвергать идеи других людей? Как вы реагируете, когда персонал операционной не имеет необходимых вам инструментов, или как насчет того, чтобы сотрудники вашего офиса испортили счет?

Я не пытаюсь убедить никого из нас в том, что мы нарциссы. Я просто хочу побудить каждого из нас задуматься о личностях врача.В каких областях наша сильная, решительная, целеустремленная, сомневающаяся в себе, чрезмерно ответственная личность хорошо служит нам и способствует хорошей жизни? И в каких сферах они делают нас хорошими специалистами в области здравоохранения за счет того, что мы являемся хорошими друзьями, хорошими супругами или хорошими родителями? Если мы поднесем к себе зеркало и действительно посмотрим, где мы увидим, что оказываем чрезмерное давление на окружающих, придерживая их слишком высоких стандартов? В таком случае, где мы увидим себя, придерживаясь слишком высоких стандартов? Один мудрый человек однажды сказал мне: «Это огромная мелочь, у которой нет двух сторон», имея в виду, что те, кто не желает сострадать своим слабостям и уязвимости, вряд ли будут сострадать к другим людям. также.

Если заглянуть в эти вопросы на более глубокий уровень, где наши врачебные качества, дары и таланты позволяют нам полагаться на самих себя, а не на Бога? Мой наставник и преподаватель медицинского факультета, доктор Фред Ричардс, произвел на меня глубокое впечатление этими словами в выпускной речи: «Бог дал вам много коры головного мозга, поэтому вы НЕ ДОЛЖНЫ быть в Нём. Но если вы ХОТИТЕ нуждаться в Нем, и если вы МОТИТЕ нуждаться в Нем, и если вы зависите от Него каждый день, тогда вы можете получить признание за свою профессию на небесах.Если ты не зависишь от Бога, то это просто профессия ». Различие между здравоохранением как служением, выполняемым людьми, которые ежедневно зависят от Бога и используют свои дары и «сильные личности» для продвижения Его работы в мире, и здравоохранением как профессией, выполняемой людьми, чьи дары и личности могут нести их долгий путь в мире, критически важно для нас, христианских профессионалов в области здравоохранения.

Перешел на HST (специальная тренировка для гипертрофии) после года занятий StrongLifts.Если ваша цель — гипертрофия — не позволяйте никому останавливать вас, внушая вам чувство вины, прирост силы возможен на HST! Обсуждение внутри. : Fitness

Поскольку здесь, похоже, никто ничего не знает о HST, я дам краткий обзор того, как это началось (я знаю Брайана Хэйкока, автора, и тогда он был рядом).

Если вы действительно посмотрите на науку, лежащую в основе роста мышц, которых гораздо больше, чем вы, вероятно, думаете, быстро станет ясно, что такие традиции тренировок, как «расщепление частей тела» и «взрывы» мышц, вероятно, не основаны на по любой науке.Это не значит, что они не работают — конечно, эти вещи работают, но если вы пытаетесь разработать программу тренировок, основанную на науке и «традициях бодибилдинга», ваш подход, вероятно, будет выглядеть совсем иначе.

Глядя на более занудные исследования, вы обнаружите очень интересную картину того, как мышечные волокна преобразуют механическое напряжение в сигналы, которые А) позволяют им расти и Б) делают их более устойчивыми к указанному напряжению (эффект повторяющейся схватки). Вы узнаете, что размер мышечного волокна тесно связан с количеством содержащихся в нем ядер, и для того, чтобы мышцы продолжали расти, вы должны напрягать составляющие мышечные волокна таким образом, чтобы получить ближайший спутник. клетки для дифференциации и передачи своих ядер этим мышечным волокнам.Вы также обнаружите, что частота стимулов, по-видимому, очень сильно влияет на величину роста, то есть более частое воздействие на мышцы отягощений, похоже, дает очень хорошие результаты с точки зрения их роста.

Существуют исследования, например, в которых сравниваются 9 подходов одного упражнения, выполняемого один раз в неделю, с 3 подходами, выполняемыми 3 раза в неделю, с идентичными параметрами нагрузки. В этом случае у вас будет сильный стимул один раз в неделю по сравнению с меньшим стимулом, выполняемым чаще, с тем же общим недельным объемом в любом случае.Последний последовательно превосходит первый с точки зрения роста мышц, и я бы бросил вызов людям, которые найдут хотя бы одно исключение из этого в литературе, в которой упражнения и рабочая нагрузка фактически оставались постоянными. Пример (фактически цитируется на странице HST):

http://journals.lww.com/nsca-jscr/Abstract/2000/08000/Comparison_of_1_Day_and_3_Days_Per_Week_of. 6.aspx (это реферат, если у вас есть доступ к университету библиотеке, вы можете легко получить полный текст)

Брайан имеет опыт работы в области физиологии упражнений (степень магистра, преподает предмет на уровне университета, фактически знает многих исследователей, проводящих исследования) и был одним из первых, кто Интернет десять лет назад или около того, чтобы осветить некоторые из этих более продвинутых исследований для спортсменов-любителей.

Все, что HST говорит, в основном, заключается в том, что, учитывая возможность выполнения X объема рабочей нагрузки за данную неделю (вес, умноженный на подходы, умноженные на количество повторений), вам лучше распределить эту нагрузку на 2-3 занятия, чем объединять ее в одну большую «взрывную» сессию. Есть и другая логика, касающаяся «стратегического разрушения», разгрузки в смысле попытки ресенсибилизации мышечной ткани к стимулу роста, но на самом деле это не так уж и сложно. HST с точки зрения принципов не является предписанием с точки зрения того, какой именно объем использовать, хотя Брайан действительно включил этот пример / шаблон тренировки для начинающих.

Так или иначе, я понимаю, что люди по своей природе скептически относятся к подобным вещам, и это хорошо, поскольку фитнес-индустрия в целом — это шутка. Но вам действительно нужно понять, кто такой Брайан, и кто был рядом с ним в первые дни, чтобы понять, что это не обоснованная критика, когда она направлена ​​на HST. Это был проект, рожденный из любви к исследованиям гипертрофии, возможно, самым приятным парнем, с которым я когда-либо общался.

СТРОИТЕЛЬСТВО МЫШЦ ИНАЧЕ ГИПЕРТРОФИЯ — TrickFul

Что такое гипертрофия?

Гипертрофия — это увеличение размера ткани или органа за счет увеличения составляющих их клеток. .
В тяжелой атлетике вы можете выполнять большое количество повторений с небольшим весом или поднимать средний или тяжелый вес для меньшего количества повторений. В конечном итоге, что бы вы ни делали, это определит способ развития и роста ваших мышц.
Что наиболее важно, как показало исследование, проведенное в 2010 году, для максимального увеличения мышечной массы и силы требуется определенная метаболическая нагрузка на мышцы тела.

Если мы собираемся обсуждать мышечную гипертрофию, мы должны говорить о двух обычно обсуждаемых типах:

• Миофибриллярная гипертрофия
• Саркоплазматическая гипертрофия

Миофибриллы:

Myo — это «мышца», а фибрилла — нитевидная клеточная структура.

Миофибриллы состоят из белков, которые могут сокращаться и позволяют мышцам функционировать так, как они это делают. Каждое мышечное волокно содержит множество миофибрилл.

Миофибриллярная гипертрофия, таким образом, относится к увеличению размера и количества миофибрилл в мышечных волокнах. Это увеличивает силу, с которой мышцы могут сокращаться, что означает увеличение силы и скорости,

Саркоплазматический:

Sarco означает «плоть», а плазменный относится к плазме, которая представляет собой гелеобразное вещество в клетке, содержащее различные предметы, жизненно важные для поддержания жизни.

Таким образом, саркоплазма — это плазматический элемент мышечных клеток, в который входят белки, гликоген, вода, коллаген и другие вещества.

Как вы можете понять, саркоплазматическая гипертрофия — это увеличение объема жидкости, несокращающихся компонентов мышцы (саркоплазмы), она увеличивает запас энергии и выносливость мышцы.

Многие считают это мифом, некоторые клянутся гипертрофией, личным мнением; Как бы вы объяснили, что пауэрлифтер весом 150 фунтов может поднять бодибилдера весом 250 фунтов?

Хотите узнать больше? Ознакомьтесь с нашим руководством по силовым тренировкам для начинающих!

Гипертрофия мышц 101: как это работает и как нарастить мышцы

Гипертрофия мышц — это технический термин, обозначающий рост мышц.В частности, этот рост происходит в ваших мышечных волокнах.

Возможно, вам нужны более крупные мышцы, чтобы хорошо выглядеть, чувствовать себя хорошо или способствовать здоровому старению. Правильные силовые тренировки — ключ к гипертрофии мышц — могут помочь во всех этих областях.

Некоторые упражнения (и определенные способы упражнений) способствуют увеличению мышечной массы лучше, чем другие. Как только вы узнаете об этих упражнениях, реализовать программу упражнений на гипертрофию будет довольно просто.

Вот в чем дело. Наука о гипертрофии сложна, но добиваться результатов не обязательно.

Из этой статьи вы узнаете о механизме мышечной гипертрофии, преимуществах гипертрофии и 7-дневной программе упражнений для наращивания мышечной массы. Надеюсь, что вы найдете ее полезной.

Что такое гипертрофия?

Гипертрофия скелетных мышц означает увеличение размера мышечных волокон (или миофибрилл). Когда ваши мышечные волокна растут, ваши мышцы становятся заметно больше.

Мышечные волокна представляют собой стержневидные единицы, состоящие из сократительных белков внутри мышечной клетки или миоцита. Любой миоцит может содержать множество мышечных волокон.

Для роста этих волокон — миофибриллярной гипертрофии — у вас должен быть положительный чистый белковый баланс в мышечной ткани [*]. Напротив (отрицательный чистый белковый баланс) означает, что ваши мышцы разрушены и используются для получения энергии. Это происходит, например, во время длительного голодания.

По сути, положительный чистый белковый баланс означает, что ваши мышечные клетки могут расти и восстанавливаться.

Этот процесс роста и восстановления называется синтезом мышечного белка. Во время синтеза мышечного белка ваши мышечные клетки питаются аминокислотами — строительными блоками белка, чтобы стать больше и сильнее [*].

Чтобы получить это сырье, вы должны есть много белка — до 1 грамма на фунт веса тела [*]. При условии, что вы также потребляете много жирных калорий, это полностью совместимо с кето-диетой.

Наряду с потреблением протеина, поднятие тяжестей также является обязательным условием для гипертрофии. Да, вы должны тренироваться с отягощениями, чтобы нарастить мышцы. Это нельзя пропустить.

Попробуйте кето-коллаген

Питает кожу, волосы, ногти, суставы и кишечник.
Полностью кето-дружественный.
Без добавления сахара.

Купить сейчас

Вы выучите конкретные упражнения для гипертрофии позже. Но сначала краткий обзор того, как именно поднятие тяжестей стимулирует рост мышечных волокон.

Как тренировки с отягощениями усиливают гипертрофию

Когда вы впервые начинаете тренировку с отягощениями, поднятие тяжестей вызывает повреждение мышц. Ваши мышцы болят, воспаляются и слабеют. Вы можете даже испытать СОМНЕННОСТЬ или болезненность мышц с отсроченным началом [*].

Чтобы исправить это повреждение, ваше тело активирует воспаление и синтез мышечного белка [*].Воспаление — это иммунная реакция на «травму» во время тяжелой тренировки в тренажерном зале, а синтез мышечного белка — это ремонтная бригада.

Ваши мышцы должны стать немного больше в первые дни работы с отягощениями. Но этот рост, по мнению некоторых исследователей, в основном связан с воспалением мышечной ткани, а не с фактическим ростом мышечных волокон [*].

По словам этих исследователей, настоящая гипертрофия наступает позже, когда вы тренируетесь в течение шести-десяти недель. В этот момент синтез мышечного белка переходит от восстановления мышц к росту мышц [*].

Другими словами, ваши мышцы адаптируются. Они перестают повреждаться вашими тренировками.

Это означает, что, вопреки расхожему мнению, повреждение мышц не является ключом к гипертрофии. Вместо этого гипертрофия возникает из-за постоянной активации мышечных волокон.

Гормоны, создающие мышцы

Когда вы поднимаете тяжелые предметы, вы не только активируете мышечные волокна и стимулируете сокращение мышц. Вы также заставляете свою нервную систему выделять поток гормонов, способствующих росту.

Это ваше тело говорит: «Эй, мне нужно поднять это сейчас? Мне нужно набрать массу! »

Вот краткое описание трех анаболических гормонов, вызываемых силовыми тренировками:

• Тестостерон: мужской половой гормон тестостерон способствует росту мышц и костей, но, что интересно, снижает накопление жира [*]. У мужчин примерно в 15 раз больше тестостерона, чем у женщин, что частично объясняет, почему мужчины, как правило, имеют большую мышечную массу [*].
• Гормон роста: Гормон роста человека (HGH), выделяемый во время глубокого сна, помогает восстанавливать и восстанавливать мышцы после тренировки.HGH также является ценной сигнальной молекулой для другого соединения, способствующего росту, называемого инсулиноподобным фактором роста 1 или сокращенно IGF-1 [*].
• IGF-1: Ваши клетки выделяют IGF-1, когда они хотят расти. В частности, IGF-1 помогает наращивать скелетные мышцы. Некоторые ученые действительно считают, что IGF-1 (не HGH) является ключевым гормоном роста в организме человека [*].

Анаболическим гормонам противостоит кортизол, гормон стресса. Кортизол является катаболическим, что означает, что он сигнализирует о разрушении мышечной ткани [*].

Что повышает уровень кортизола? Хронический стресс, недосыпание, аэробные упражнения и длительное голодание — это лишь некоторые из них [*].

Избегание высокого уровня кортизола имеет решающее значение для достижения ваших целей по наращиванию мышечной массы. Достаточное количество сна и контроль уровня стресса также улучшают ваше настроение, энергию и способность бороться с инфекцией. Хорошая сделка вокруг.

Преимущества гипертрофии

Мускулистая фигура — это привлекательно. Сухая масса сигнализирует о силе, физической форме, репродуктивном здоровье, личной ответственности — этот список можно продолжить.

Но наращивание мышечной массы — это не только хорошо выглядеть голым. Эта практика также имеет ряд важных преимуществ для здоровья.

# 1: Здоровое старение

Стареть означает много изменений, как хороших, так и плохих. Одно из плохих изменений — потеря мышечной массы.

Это возрастное снижение мышечной массы, называемое саркопенией, влияет как на качество жизни, так и на риск хронических заболеваний [*]. В большинстве случаев предотвращение саркопении включает две вещи:

1. Достаточное количество белка
2. Тренировка сопротивления

В одном исследовании исследователи поместили 70 пожилых женщин на 12-недельную программу тренировок с отягощениями. Некоторым женщинам давали сыворотку, другим — плацебо [*].

В конце концов, все группы (особенно сывороточные) показали увеличение как функциональной силы, так и мышечной массы. Определенно победа над саркопенией.

# 2: Снижение уровня кортизола

Программа тренировок с отягощениями — идеально подходит для гипертрофии — увеличивает спектр анаболических гормонов. Но знаете ли вы, что он также может снизить уровень кортизола?

Верно. Исследователи показали, что у пожилых мужчин 10-недельная программа подъема тяжестей снижает уровень кортизола в покое [*].

Кортизол, конечно, не так уж и плох. Он помогает разбудить вас по утрам и дает полезный толчок, когда вам нужно ориентироваться в опасном движении.

Но слишком много кортизола не только заставит вас нервничать, но и удержит высокий уровень сахара в крови и замедлит рост мышц [*]. Вероятно, это не те результаты для здоровья, к которым вы стремитесь.

# 3: Улучшение метаболического здоровья

Добавление мышечной массы (и вычитание жира) — одно из лучших средств, которые вы можете сделать для своего метаболизма.

Да, состав тела — это огромная составляющая оптимального здоровья.В целом, больше мышц и меньше жира означает более низкий уровень сахара в крови, более низкий уровень инсулина, меньшее воспаление и более низкий риск сердечных заболеваний [*].

Вот несколько конкретных причин, по которым наращивание мышечной массы улучшает метаболизм:

• Чем больше мышечной массы, тем больше запаса гликогена. (Другими словами, у вашего тела будет больше мест, куда можно будет вытолкнуть избыток сахара в крови). Между прочим, высокий уровень сахара в крови связан почти со всеми хроническими заболеваниями в книге [*] [*] [*]. Вы хотите поддерживать низкий уровень сахара в крови.
• Упражнения с отягощениями повышают чувствительность к инсулину, позволяя гормону инсулину более эффективно регулировать уровень сахара в крови [*].
• Поднятие тяжестей повышает уровень тестостерона [*]. Тестостерон стимулирует сжигание жира.
• Мышечная масса метаболически более активна, чем жировая. Когда у вас больше мышц, вы сжигаете больше калорий в состоянии покоя.

Кстати о сжигании большего количества калорий…

# 4: Ешьте больше еды

Когда вы поднимаете тяжелые веса два-три раза в неделю, ваши потребности в калориях резко возрастают.Некоторые бодибилдеры и тяжелоатлеты устанавливают свои будильники на 2 часа ночи, чтобы они могли проснуться, пошатнуться на кухню и принять дополнительный протеиновый коктейль.

Строго говоря, такой уровень самоотдачи не является необходимым для гипертрофии. Но факт в том, что вам, –, нужно есть больше еды, чтобы увеличить мышечную массу.

Если вам нравится поесть, это хорошие новости. Теперь у вас могут быть секунды (и даже трети) без чувства вины. Просто убедитесь, что вы не экономите на белках и жирах.

Как вы помните, белок

поставляет аминокислоты, необходимые для синтеза мышечного белка. Как бы вы ни старались, без белка вы не нарастите мышцы.

Жир тоже важен для роста. Фактически, было показано, что диета с низким содержанием жиров значительно снижает уровень тестостерона у здоровых мужчин среднего возраста [*].

# 5: Больше силы

Некоторые люди относят размер мышц и силу к отдельным категориям. Говорят, большие мышцы не работают. Вместо этого вам следует сосредоточиться на мышечной силе.

В этом аргументе есть свои достоинства. Например, достаточное количество сгибаний на бицепс приведет к огромным бицепсам. Но сколько ежедневных занятий требует сгибания бицепса? Вне спортзала очень мало.

Истина где-то посередине. Да, большие мышцы не всегда работают. Но с точки зрения всего тела, лучшие упражнения для увеличения размера также чертовски хороши для увеличения силы [*].

Ну что ж. Посмотрим на эти упражнения.

Упражнения для гипертрофии мышц

Приседания, становая тяга, подтягивания, жимы лежа, жимы над головой и тяги должны быть в центре внимания вашей тренировки по мышечной гипертрофии. Эти большие комплексные упражнения идеальны для повышения уровня тестостерона, гормона роста и IGF-1 [*].

Эти упражнения также активизируют несколько групп мышц и способствуют росту мышц всего тела . Сгибания рук на бицепс увеличивают бицепс, но подтягивания развивают бицепсы, дельтовидные мышцы, трапеции, брюшной пресс и многое другое.

Помните: если ваша цель нарастить мышцы, не экономьте на отдыхе. Делайте выходные между тренировочными днями и не поднимайте тяжелые предметы чаще трех раз в неделю.

Хотя время от времени можно ходить пешком или ездить на легком велосипеде, как правило, лучше избегать сердечно-сосудистых упражнений.Было показано, что даже умеренное кардио (30-40 минут ходьбы по беговой дорожке три раза в неделю) повышает уровень кортизола у здоровых молодых людей [*].

Также не жертвуйте формой ради увеличения веса в приседаниях, становой тяге или жиме лежа. Придерживайтесь веса, который вы можете повторить несколько раз с комфортом. Это снизит риск получения травмы.

Сверхтяжелые одноповторные упражнения и программы тренировки до отказа стимулируют рост мышц — да, но у этих программ есть недостатки, такие как увеличенное время восстановления и больший шанс получить травму [*].

По правде говоря, есть много путей к росту мышц. Стремитесь к программе, которая позволит вам избежать травм и при этом сохранить жизнь вне тренажерного зала.

Прочтите простую и эффективную программу, направленную на увеличение размера и силы мышц.

Пример 7-дневной программы гипертрофии

Хорошо, пора собрать все воедино. Вот 7-дневная программа упражнений с поднятием тяжестей и достаточным отдыхом, способствующим гипертрофии мышц. Не стесняйтесь повторять эту программу столько недель, сколько захотите.(По мнению некоторых исследователей, истинная гипертрофия мышц может занять шесть недель и более [*].)

День 1	Наборы	Представители	Остальное
Приседания со спиной	5	5	5 минут
Подтягивать	5	5	5 минут
Жим лежа	5	5	5 минут

День 3	Наборы	Представители	Остальное
Приседания со спиной	5	5	5 минут
Становая тяга	5	5	5 минут
Верхний пресс	5	5	5 минут

День 5	Наборы	Представители	Остальное
Приседания со спиной	5	5	5 минут
Жим лежа	5	5	5 минут
Тяга сидений	5	5	5 минут

Для получения двухнедельной программы и дополнительных практических советов зарегистрируйтесь ниже и получите БЕСПЛАТНОЕ руководство по тренировкам для гипертрофии.

Поездка вины: Версаль, авангард и китч

Массовая демонстрация перед Рейхстагом против Версальского мирного договора

Когда-нибудь в сердцах людей звучит чарующий шепот: «Вы будете как боги. . » Но поклонение человечеству совершенно неадекватно истинным устремлениям человека. . . что оно должно закончиться почти фатально в той или иной форме индивидуального или коллективного поклонения себе, и действительно, нередко оно заканчивается чистым и простым дьяволопоклонством.
—Etienne Mantoux

Какая огромная разница существует между варварством, которое предшествует культуре, и варварством, которое следует за ней.
—Christian Friedrich Hebbel

С другой стороны, раздалось множество успокаивающих голосов, указывающих на то, что растущая экономическая взаимозависимость мира делает любой серьезный конфликт «невозможным» — это обнадеживающее слово, которое можно было слышать неоднократно. Между великими державами не было войны почти полвека, ergo статус-кво будет сохраняться десятилетиями, может быть, навсегда. Было бы всегда мед тогда к чаю.

Война была «неизбежной». Война была «невозможной». Между рогами этой дилеммы мир шел скорбно случайным путем фактического.

Но в начале августа Grey’s принадлежал к меньшинству. «Мы просто приедем во Францию ​​на следующей неделе и будем дома к Рождеству». Это был популярный рефрен. В Германии настроение было триумфальным. Даже такой моралист, как Томас Манн, приветствовал войну как «очищение, освобождение, огромную надежду.Победа Германии будет. . . победа души над числами ». «Немецкая душа, — писал Манн, — противостоит пацифистскому идеалу цивилизации, ибо разве мир не является элементом гражданской коррупции?» Какое презрение Манн испытывал к «нации лавочников» по ​​ту сторону канала.

Затем в сентябре произошло первое сражение на Марне. Его беспрецедентная бойня унесла полмиллиона жертв за неделю. Это считается большой победой союзников. Но хотя он остановил наступление немцев, он также подготовил почву для четырехлетней бойни истощением, которая была позиционной войной в эпоху тотальной войны.

Часто говорят, что главным экзистенциальным или духовным эффектом войны было разочарование. Барбара Тачман, например, отмечает в одном из своих классических исследований Великой войны, что война дала много результатов, но преобладающим из них было «разочарование». Она цитирует Д. Х. Лоуренса, который заметил, что «все великие слова были отменены для этого поколения». Честь, благородство, доблесть, патриотизм, самопожертвование, красота: кто все еще мог серьезно относиться к таким абстракциям после массовой кровавой бойни?

Но стоит добавить два момента.Во-первых, иногда говорят, что Великая война из-за количества убитых, тактики ее генералов, как оказалось, ложного обещания, что это была «война для прекращения всех войн», была бессмысленной. Я утверждаю, что, напротив, это было инстинктивно значимым. Как сказал Дэвид Фромкин в конце года «Последнее лето Европы », «велась борьба за решение важнейших вопросов международной политики: кто добьется господства в Европе, а значит, и в мире, и под знаменами какой веры.

Во-вторых, что касается культуры, стоит отметить, что большинство основных новшеств в форме и чувстве, которые мы связываем с этим духом разочарования, возникли еще до войны. Пикассо написал Les Demoiselles d’Avignon в 1907 году, положив начало десятилетиям уродства и нападок на человеческую форму. Мы еще не восстановились. Футуристический манифест Маринетти с его ликующим «пятном безумия» и головокружительным апофеозом скорости, технологий и насилия «война прекрасна» появился в 1909 году.«Мы не хотим участвовать в нем, в прошлом», — кричал он, давая голос всему движению, которое устало от буржуазной стабильности. Примитивистская феерия Стравинского, Le Sacre du Printemps — он думал назвать ее «Жертва» — впервые была исполнена в Париже на тщательно поставленных псевдо-бунтах Дягилева в 1913 году. вокруг. Вспоминая выставку Роджера Фрая некоторых картин постимпрессионистов в галерее Гросвенор, Вирджиния Вульф сказала: «Примерно в декабре 1910 года человеческий характер изменился. Это заставило игроков сесть и обратить на это внимание. Это правда? Спрашивать было бы невежливо.

Если произошел сдвиг в художественном восприятии из-за войны, я подозреваю, что это было больше связано с настроением, с квантом хвастовства, чем с какими-либо формальными нововведениями. Пикассо, Маринетти и ранний Стравинский были дерзкими привратниками. После войны наглость улетучилась, энергия прогоркла. «Эти фрагменты я прикрепил к своим руинам», — написал Т. С. Элиот в конце The Waste Land , стихотворение, название которого и приостановленные осколки разрушенной цивилизации, казалось, олицетворяли мрачный флирт с нигилизмом, бессилием и многосложным отчаянием. что Великая война оставила после себя.

Такие указатели, я думаю, довольно привычны. Сюда относятся насмешливые, антиискусственные шутки Дада, родоначальника стольких плохих вещей, равно как и энергичные реакции и попытки восстановления сил высокого модернизма. Я хотел бы сделать шаг назад и рассмотреть культурные последствия войны в более широком контексте. Вот здесь и появляется обещанная тема неуместной вины, выделенная в моем заголовке.

Подумайте об этом. Единственное, что каждый знает о Версальском договоре, это то, что из-за чрезмерно жестких условий, навязанных союзниками Германии, он непосредственно привел к Гитлеру и Второй мировой войне.Статья в The Economist в 1999 году воплотила этот кусочек фольклора: «Последним преступлением» Великой войны, как провозглашалась статья, стал Версальский договор, который «обеспечил бы вторую мировую войну».

Как обычно, Марк Твен приблизился к истине. Твен писал, что не столько то, что вы не знаете, доставляет вам неприятности, сколько то, что вы знаете, что это не так.

На самом деле, как утверждает историк Эндрю Робертс в своей книге «История англоязычных народов с 1900– годов», есть веские основания полагать, что Версальский договор должен был быть намного более жестким, чем он был на самом деле.Если бы он разделил Германию на две части, как это произошло после Второй мировой войны, или, возможно, вернул бы ей статус нескольких независимых княжеств 1870 года, или даже если бы союзники просто реализовали его первоначальные условия, мир, вероятно, был бы избавлен от Гитлера и ужаса нацизма. Вполне могло не быть « via dolorosa из Рейнланд-Аншлюс-Судетенланд-Данциг, по которой Европа могла бы пройти между 1936 и 1939 годами».

Робертс цитирует в качестве подтверждения забытый шедевр в истории полемики, книгу Этьена Манту «Карфагенский мир, или экономические последствия господина».Кейнс.

Разрешите представить вам месье Манту. Он родился в 1913 году и был блестящим французским экономистом. Его опыт с Англией начался рано. Его отец был дипломатом, и юный Манту шесть раз пересекал Ла-Манш со своей семьей до начала войны в 1914 году. В молодости он учился в Лондонской школе экономики, а также в Париже. Он присоединился к ВВС Франции в 1939 году после вторжения Гитлера в Польшу. После падения Франции в 1940 году Манту не смог добраться до Англии и поэтому отправился в Лион, чтобы закончить диссертацию.В 1941 году ему удалось поехать по стипендии Рокфеллера в Принстонский институт перспективных исследований, где он написал на лапидарном английском языке «Карфагенский мир». В 1943 году он вернулся во Францию, отклонил предложение занять административную должность и занял должность под командованием генерала Леклерка. В апреле 1945 года, за неделю до капитуляции Германии, он погиб в бою у баварской деревни. Ему было тридцать два года.

«Карфагенский мир» титула Манту — что это было? Кейнс несколько раз заявлял, что союзники, и особенно премьер-министр Франции Жорж Клемансо, хотели навязать «карфагенский мир» побежденным державам, в частности Германии.Что имел в виду Кейнс? История дает две возможности. В конце Третьей Пунической войны в 146– годах до нашей эры был заключен последний карфагенский мир. Это был плод неоднократного запрета Катона Старшего «Carthago delenda est», «Карфаген должен быть разрушен». Римляне сожгли город-соперник дотла, убили или продали в рабство все население и, как гласит легенда, засолили поля. До нас дошел только один добросовестный карфагенский памятник из когда-то сверкающего города, и это, как и полагается, могила.

Это не похоже на Версальский договор, не так ли? Возможно, Кейнс вспомнил другой «Карфагенский мир», мирный договор, последовавший за битвой при Заме в 202– годах до нашей эры, году. в котором Сципион победил Ганнибала. Римляне присвоили большую часть военных кораблей Карфагена, его заморские владения и потребовали контрибуции в размере 4000 талантов.

Может быть, это то, что имел в виду Кейнс. Насколько я знаю, он никогда не говорил. Но он обвинял Версальский договор в том, чтобы «ослабить и уничтожить Германию всеми возможными способами», и что это «один из самых возмутительных актов жестокого победителя в цивилизованной истории».«Те, кто его подпишет, — сказал он, -« подпишут смертный приговор многим миллионам немецких мужчин, женщин и детей ». Он утверждал, что немцы никогда не смогут позволить себе репарации, предусмотренные Договором. Что касается всех положений о Рейнской области и других территориях, Кейнс понюхал, что «опасности будущего» заключаются не в «границах или суверенитете», а в «еде, угле и транспорте». В качестве отступления я мог бы упомянуть, что Адольф Гитлер, например, был бы удивлен, услышав это.

Остановимся на слове «репарации».«Может ли кто-нибудь уже слышать это слово прямо? Книга Кейнса вырвала это слово из нормального тиража и наделила его аурой злобы и нереальности, которая сохраняется и по сей день. Но Германия начала войну, которая велась почти полностью на чужой территории, и вместе с другими центральными державами она нанесла ужасный материальный ущерб и унесла жизни миллионов. Как отмечает историк Салли Маркс, «десять самых богатых промышленных департаментов Франции представляли собой просто ужасающие руины, а теперь более 1000 квадратных миль превратились в пустыню.«Немецкая промышленность была цела. Почему Германия не должна платить? Кейнс утверждал, что союзники стремились отомстить немцам. Но реституция — это не месть (даже если это ошибочная политика). Это просто справедливость.

И, кстати, если вы хотите увидеть, как выглядит действительно суровый мирный договор, вам нужно только подумать, как Германия планировала поступить с союзниками в случае победы — например, Британию нужно было «зажать до крайности». фартинг »- или обратиться к Брест-Литовскому договору, который Германия навязала большевикам в 1918 году.Россия согласилась не выполнить свои финансовые обязательства перед союзниками. Он уступил Прибалтику Германии, остальные территории Османской империи и признал независимость Украины. Россия также согласилась выплатить 6 миллиардов немецких золотых марок в качестве репараций. Военные действия действительно закончились, но на условиях, которые можно было бы назвать карфагенскими.

На всем протяжении Экономические последствия мира , Кейнс осторожно надевал шляпу экономиста, чтобы дополнить мантию моралиста.Рассказывая, например, о зловредности репараций, он приукрашивает свое обсуждение различными техническими подробностями о трудностях транснациональных валютных потоков. Но после 1939 года немцы обнаружили, что массовая экспроприация, порабощение и истребление более чем преодолели эти небольшие трудности в извлечении богатства у покоренных народов. Идея о том, что Франции есть чего опасаться перед Германией в будущем, как сказал Кейнс в A Revision of the Treaty , была «заблуждением». Он объяснил, что пройдет «много лет», прежде чем Германия снова взглянет на Запад.Будущее Германии «лежит на Востоке». «Любые опасения, — писал он в« Economic Consequences », -« нового подъема наполеоновского господства ». . . из пепла космополитического милитаризма »были всего лишь« ожиданиями робких ». Ух! Каждый может расслабиться. Это было почти так же обнадеживающе, как и Пакт Келлога – Бриана 1928 года, тот «Общий договор об отказе от войны как инструмент национальной политики», который был подписан 50 странами, включая Германию, Италию и Японию. Возможно, это был памятник идеализму, но ему не хватало домашней мудрости Екатерины Великой, согласно которой человеческая кожа более щекоча, чем бумага.

В другой работе Кейнс написал знаменитую фразу: «Практические люди, считающие себя совершенно свободными от любого интеллектуального влияния, обычно являются рабами какого-нибудь покойного экономиста». Размышляя о том, что он написал о Версальском договоре, я думаю, что начинаю понимать, что имел в виду барон Кейнс. Возможно, здесь стоит отметить, насколько близок был Кейнс немецким сторонам Договора. Как указывает Найл Фергюсон в книге The Pity of War , Кейнс был глубоко привязан к Карлу Мельхиору, правой руке Макса Варбурга в Гамбургском банке М.М. Варбург и компания. Он прочитал Мельхиору и Варбургу отрывки из проекта отчета «Экономические последствия » и, очевидно, извлек выгоду из их ответа. «Благодаря ясному объяснению д-ра Мельхиора, — вспоминал представитель министерства иностранных дел Германии Курт фон Лерснер, — герр Кейнс. . . пытается найти с нами общий язык ». Как мило. Потомство, отмечает Фергюсон, не оценило «степень, в которой Кейнсом манипулировали его немецкие друзья», или «степень, в которой он ошибался в своем анализе последствий мира.

Кейнс фактически изменил направление вины и, проявив сентиментальность, знакомую современным исследователям политкорректности, заставил преступников казаться жертвами и наоборот. Оказывается, существует как моральное разнообразие кейнсианства, так и более известная экономическая версия. Манту метко называет эту переоценку ценностей «меакульпизмом». Это удачная фраза. «Задолго до того, как Гитлер появился на европейской арене, — сардонически отмечает он, — яростные враги агитировали за пересмотр Договора.Он продолжает:

Когда уступка за уступкой со стороны союзников, наконец, была вознаграждена национал-социалистической революцией, они никогда не уставали жаловаться, что Гитлер был последствием Версаля и возмутительного обращения с ним. в Германскую Республику. Но с того времени они стали более неохотно видеть, как их правительства соглашаются с новыми шагами Германии. Если бы не Гитлер! Как прискорбно удовлетворять требования этого плохого человека, когда было так много других, которым они могли бы уступить без малейшего неудобства! Но все равно .. . Это должно быть сделано. Видишь ли, Версаль. И если кто-то мог бы это забыть, Гитлер вскоре напомнил бы ему. Злоупотребление «диктатом» было излюбленной шуткой в ​​его грандиозной войне нервов. Но теперь его инвектива звучала во многих ушах, как какое-то жуткое эхо из «Экономических последствий мира».

Мюнхен, как указывает Манту, представлял собой вершину меакульпизма. Но было много более мелких вершин: судьба Чехословакии, например. Гитлер сожрал самую большую часть этого в 1938 году.Уайтхолл был огорчен. Пэрис волновалась. Возражений предостаточно. Но они мало что значили в шкале, уравновешенной парализующим макулпизмом. Кроме того, то, что произошло в Чехословакии, было лишь вопросом границ и суверенитетов. И разве великий Кейнс не учил нас, что настоящие опасности будущего лежат не в «границах или суверенитете», а в «еде, угле и транспорте»?

Человечество, — заметил Этьен Манту, — не является благотворительным учреждением. Но самоубийство Кейнса и других благонамеренных мудрецов левого толка кажется убедительным только на основе гигантской сентиментальности по отношению к человечеству, веры в доброту человека, которая была бы трогательной, если бы ее результаты не были столь предсказуемо пагубными.

В замечательной книге под названием Rites of Spring: The Great War and the Birth of the Modern Age историк Модрис Экстейнс анатомирует метаболизм сентиментальности, лежащей в основе признания Кейнсом вины как инструмента политики. Экстейнс показывает, как сентиментальность и разновидность экстравагантного мифотворчества отмечают точки соприкосновения авангардной культуры и растущего тоталитаризма. Особенно это относилось к Германии, стране, которая с большим энтузиазмом продвигала радикальную программу авангарда.Англия, напротив, была консервативной державой. Там, где Германия начала войну, чтобы изменить мир, Англия вела войну, чтобы сохранить мир и культуру, которая его определила.

Ключевое отличие заключается в эстетизации жизни: обращении с жизнью, иными словами, так, как если бы она была произведением искусства, лишенным человеческой реальности. На континенте, как выразился историк Карл Шорске в своем классическом исследовании Вены fin-de-siècle , «была обычная моралистическая культура европейской буржуазии.. . и перекрытые, и подорванные аморальной Gef ühlskultur [сентиментальной культурой] ». Эта революция в чувствительности вылилась в кризис морали — то, что писатель Герман Брох назвал «ценностным вакуумом», — который быстро ускорил кризис в либеральной культурной и политической жизни. «Следствием этого были нарциссизм и гипертрофия чувственной жизни», — писал Шорске.

Угроза политических массовых движений придала новую интенсивность этой уже существующей тенденции, ослабив традиционную веру либералов в собственное наследие рациональности, морального закона и прогресса.Искусство превратилось из украшения в сущность, из выражения ценности в источник ценности.

Именно из этой тепличной атмосферы был впервые сформирован Гитлер, постоянно разочаровавшийся студент-искусствовед в Вене. Его пьянящие переживания на фронте во время войны, где он был как минимум дважды ранен, добавили целеустремленности пиву. Его безутешная ярость от поражения завершила работу.

Экштейнс прав в том, что Веймарский период, с 1918 по 1933 год, и Третий рейх, с 1933 по 1945 год, являются «этапами процесса», который начался с культурных основ Великой войны и простирался до конца Вторая война.Я предполагаю, что Кейнс каким-то образом был причастен к возвышению Гитлера? Нет, я бы сказал, что он был замешан не больше, чем Версальский договор. Отчасти из-за своей привычки к сентиментализации, отчасти из-за его пристрастия к экономической мелодраме и тесной привязанности к некоторым из немецких руководителей, Кейнс придал свой огромный интеллектуальный авторитет взгляду на Договор и послевоенное урегулирование, которое поощряло убеждение, что: в глубине души жертвы были неправы, требуя возмещения ущерба от агрессоров.Популярность этой точки зрения — все правые, т. Е. Левые, как люди верят в нее по сей день — лишила союзников возможности эффективно следить за мирным урегулированием. И эта неудача подтолкнула к появлению злых фантазий, которые со скоростью лесного пожара распространились по Германии в 20-е и 30-е годы. Эти фантазии, полагает Экстейнс, были глубоко переплетены с культурными амбициями некоторых элементов авангарда. «Нацистский китч, — утверждает он, — может иметь кровное родство с высокоразвитой религией искусства, провозглашаемой многими современниками.«Я считаю, что именно здесь мы затрагиваем некоторые из наиболее ярких культурных последствий Великой войны.

Но что такое китч? Словарь определяет его как «сладкий, сентиментальный продукт безвкусицы», «характеризующийся бесполезной претенциозностью», «отличительной чертой которого является неправдивость». Это первый ответ. Но что значит быть «сентиментальным» в этом смысле?

Мы склонны думать о сентиментальности как о чрезмерно сильной или подавляющей эмоции. Но на самом деле это своего рода ложное или сфабрикованное чувство.«Сентиментальность, — заметил поэт Уоллес Стивенс, — это недостаток чувств». Вот тут-то и проявляется элемент «неправдивости». Интенсивность — это признак не убежденности, а ложности. Как сказал критик Клемент Гринберг, «Китч — это косвенный опыт и фальшивые ощущения».

Сентиментальность китча — признак его фальши. Но это еще и признак его расточительности. Не привязанная к реальности, сентиментальность от природы безгранична. Китч — это реакция на провал или распад культурных ценностей.Когда мир больше не говорит с нами осмысленно, мы кричим в пустоту и делаем вид, что эхо доносится до нас свыше.

Грандиозность китча пропорциональна экзистенциальной бедности, из которой он возник. В этом контексте стоит отметить ограничение этого словарного определения китча. Сентиментальность китча может быть «сладкой», но может быть кислой, злой. Отсюда феномен нацистского китча. Этой теме посвящены целые книги. Это не ограничивалось нелепыми изображениями Гитлера в блестящих доспехах верхом на белом коне и тому подобное.Это было намного глубже. Это была эстетизация не только политики, но и существования в целом. «Немецкие будни должны быть красивыми», — утверждал один нацистский девиз.

Это подводит нас к удивительно амфибийной природе китча. Китч одной ногой живет в сфере эстетики, а другой — в сфере этики. Вот почему сказать, что что-то является китчем, — значит высказать моральное и эстетическое суждение. Провал китча — это не просто художественный промах. Есть еще и этический аспект.Германн Брох определяет китч как «элемент зла ​​в системе ценностей искусства» и отмечает, что «китч» описывает не только определенные произведения искусства, но и определенное отношение к жизни. Опять же, элемент неправдивости является ключевым. «Тот, кто производит китч, — пишет Брох, — не тот, кто производит малоценное искусство. Он не из тех, у кого мало талантов или совсем нет. Его определенно нельзя судить по стандартам эстетики, но он испорчен этически; он преступник, который хочет радикального зла.

Это может показаться гиперболическим. Мы, конечно же, далеко ушли от банальных жанровых сцен, картин с большими глазами щенков или претенциозных псевдоклассических вестибюлей отелей, залитых разноцветными огнями. Но Брох понимает, что китч основан на фундаментальном отказе от реальности, на попытке подделать жизнь, подменить реальность разновидностью нарциссической фантазии. Щенок с большими глазами может показаться достаточно невинным. Но если распространить его на всю жизнь и наполнить его пафосом безудержной фантазии, китч образует отвар, который не только увлекает, но и токсичен.«Зло» — не слишком сильное слово. Модрис Экстейнс не упоминает Броха в Rites of Spring. Но его понимание связи между китчем и злом похоже на понимание Броха. Китч — это сентиментализация реальности в ответ на культурный провал. Чем больше провал, тем пагубнее сентиментализация.

сущность китча. Китч — это притворство, форма обмана. Это альтернатива повседневной реальности, которая в противном случае была бы духовным вакуумом.. . . Китч заменяет этику эстетикой. . . . Нацизм был высшим выражением китча, его ошеломляющего и смертоносного предзнаменования. Нацизм, как китч, замаскированный под жизнь; реальностью обоих была смерть. Третий рейх был порождением «китчменов», людей, которые путали отношения между жизнью и искусством, реальностью и мифом и считали цель существования простым утверждением, лишенным критики, трудностей, проницательности.

Экстейнс завершает свою книгу мучительным примером злонамеренного использования китча.В последние дни войны, когда русские приближались к Берлину, большая часть нацистского высшего командования отступила в подземный бункер Гитлера. 1 мая Йозефу Геббельсу сделали инъекцию морфия шестерым детям. Когда они были без сознания, его жена Магда и личный врач Гитлера раздавили им во рту ампулы с цианидом.

Несколькими днями ранее Магда написала прощальное письмо Харальду Квандту, сыну от предыдущего брака. «Наша великолепная концепция, — написала она, —

погибает, а вместе с ней исчезает все прекрасное, замечательное, благородное и хорошее, что я знала в своей жизни.В мире, который придет на смену фюреру и национал-социализму, не стоит жить, и по этой причине я привел сюда и детей. Они слишком хороши для жизни, которая придет после нас. . . . Харальд, моя дорогая, я отдаю тебе лучшее, чему меня научила жизнь: будь верным — верным себе, верным человечеству, верным своей стране — во всех отношениях.

Великолепно. Красиво. Замечательно. Благородный. Хороший. Что можно сказать в ответ на это тошнотворное выступление? Китч, как отмечает Экштейн, «продолжался до самого конца.

На последних страницах книги Карфагенский мир Этьен Манту вспоминает замечание водителя такси из Нью-Йорка, который сказал, что война продлится дольше, чем ее продолжительность. Никто бы не поверил этому в августе 1914 года. Но, оглядываясь на мир, унаследованный нами от этого затяжного конфликта, мы видим, что, как это часто бывает, парадоксальное оказалось не противоречивым, а истинным. «Какая огромная разница существует, — заметил поэт Геббель, — между варварством, которое предшествует культуре, и варварством, которое следует за ней.

Примечания

Роджер Кимбалл — редактор и издатель The New Criterion , а также президент и издатель Encounter Books. Среди его последних книг «Удача постоянства: культура и анархия в эпоху амнезии» (Издательство Св. Августина) и Кто правит? Суверенитет, национализм и судьба свободы в двадцать первом веке (книги встреч).

Эта статья впервые появилась в The New Criterion, Volume 33 Number 1, на странице 4
Copyright © 2021 The New Criterion | www. newcriterion.com
https://newcriterion.com/issues/2014/9/guilt-trip-versailles-avant-garde-kitsch

Импотенция против бесплодия: в чем разница?

Импотенция против бесплодия

Импотенция и бесплодие — это проблемы, которые могут по-разному влиять на сексуальное здоровье мужчины и его способность иметь детей.

Импотенция, также известная как эректильная дисфункция (ЭД), относится к проблемам с достижением или поддержанием эрекции. Это может затруднить или сделать невозможным половой акт.Бесплодие, также называемое бесплодием, означает неспособность производить или выделять сперму.

Вот два состояния, их причины и способы их лечения.

До 30 миллионов мужчин в Америке страдают ЭД. С возрастом это становится более распространенным. Клиника Кливленда сообщает, что 1 из 10 взрослых мужчин в конечном итоге будет иметь проблемы с ЭД в долгосрочной перспективе.

Чтобы мужчина достиг полной эрекции, несколько различных органов, включая нервную систему, мышцы и кровеносные сосуды, должны работать согласованно. У мужчин могут возникнуть проблемы с эрекцией, если какая-либо из этих систем нарушена.

Некоторые основные причины ЭД включают:

ЭД также может быть связана с хирургическим вмешательством или лучевой терапией для лечения рака простаты или лечением увеличенной простаты (доброкачественная гипертрофия простаты или ДГПЖ). ЭД также может быть вызвана эмоциональными проблемами, такими как:

• стресс
• вина
• тревога
• заниженная самооценка

Если вы пытались забеременеть от партнера в течение как минимум года безуспешно, вы может иметь дело с бесплодием.Проблема может быть связана с любым партнером или с обоими вместе. Примерно в трети случаев проблема связана только с мужчиной.

Мужское бесплодие может быть вызвано проблемами с производством или выделением спермы. Вот некоторые причины бесплодия:

Причина бесплодия может быть неясной. Это связано с тем, что мужчины, страдающие бесплодием, часто имеют другие симптомы, такие как проблемы с сексуальной функцией, снижение желания, отек мошонки и проблемы с эякуляцией.

Если у вас возникают проблемы с эрекцией, обратитесь к врачу или урологу.Хотя говорить об импотенции может быть сложно, важно лечиться. Если оставить проблему без лечения, это может ухудшить ваши отношения, а также помешать вам иметь детей.

Сначала ваш врач проведет медицинский осмотр. Затем ваш врач может назначить лабораторные тесты (например, уровень тестостерона, HbA1c или липидную панель натощак) для выявления таких заболеваний, как сахарный диабет, сердечные заболевания или гормональные проблемы, которые могут вызывать проблемы с эрекцией.

На основании вашего обследования и лабораторных результатов ваш врач порекомендует план лечения.

Иногда достаточно внести несколько изменений в свой образ жизни, включая такие вещи, как:

• регулярные упражнения
• похудение
• отказ от курения
• сокращение употребления алкоголя

Все эти изменения образа жизни могут помочь лечите свое состояние.

Если эти методы не работают, ваш врач может прописать лекарство (называемое ингибитором фосфодиэстеразы-5), которое увеличивает приток крови к половому члену и вызывает эрекцию. К ним относятся:

• силденафил (Виагра)
• тадалафил (Сиалис)
• варденафил (Левитра, Стаксин)

Все эти лекарства несут риски, особенно если у вас сердечная недостаточность, другие сердечные заболевания, принимайте нитраты. лекарства от болезней сердца или у вас низкое кровяное давление. Поговорите со своим врачом, чтобы узнать, подходит ли вам этот тип лекарств.

Еще одним лекарством, используемым для лечения эректильной дисфункции, является алпростадил (Caverject Impulse, Edex, Muse), который представляет собой терапию простагландином E1.Это лекарство вводится самостоятельно или вводится в пенис в виде суппозитория. Он вызывает эрекцию, которая длится до часа.

Если медикаментозная терапия вам не подходит, могут помочь помпы для полового члена или имплантаты.

Когда проблема носит эмоциональный характер, консультация может помочь вам справиться с проблемами, из-за которых вам трудно достичь эрекции. Ваш партнер может принимать участие в сеансах терапии.