В сети объявилась любовница женатого фронтмена Maroon 5 Адама Левина
Звездные пары23-летняя модель утверждает, что тайно встречалась с музыкантом в течение года. Она сообщила об этом почти сразу после того, как Левин объявил, что его супруга ждет третьего ребенка.
Фото: Соцсети Текст: Дарья Бухарина
Еще больше новостей в нашем Telegram-канале, группе ВКонтакте и
Дзен______________________________
Накануне 43-летего лидера Maroon 5 обвинили в неверности. Некая брюнетка-модель по имени Самнер Стро опубликовала в своем микроблоге скриншоты переписки с музыкантом и заявила, что в течение года состояла с Левином в романтических отношениях несмотря на то, что тот вот уже много лет счастливо женат на 34-летней супермодели Бехати Принслу.
По сути, у меня был роман с мужчиной, который женат на супермодели Victoria’s Secret, — призналась Самнер в своем посте, — В то время я была молода и наивна. Откровенно говоря, меня использовали. Я не была такой как сейчас, и мной было легко манипулировать.
К удивлению Самнер, рассказав о пополнении в семье, певец поинтересовался, может ли он назвать будущего малыша в ее честь. Этот вопрос, по словам девушки, привел ее в ужас. Ладно, серьезный вопрос. У меня будет еще один ребенок, и, если это будет мальчик, я действительно хочу назвать его Самнер. Тебя это устраивает? Смертельно серьезно, — гласит сообщение Левина.
Также Стро выложила еще несколько скриншотов более интимного характера.
Это нереально, насколько ты чертовски сексуальна. Как будто это сводит меня с ума, — писал ей Левин еще во время отношений.
Девушка подчеркнула, что не хотела выносить эту ситуацию на общественный суд, однако друзья, которым она ранее отправляла те же скриншоты, пригрозили их опубликовать, и она решила сделать это первой.
Я хотела разобраться с этим в частном порядке, — объяснила она, — Я никогда не хотела выступать открыто, потому что, очевидно, я знаю, какие последствия влечет за собой то, что я делаю.
Я опрометчиво отправила несколько скриншотов своим друзьям, которым, как мне казалось, я могла доверять, но кое-кто из них решил продать их таблоидам.
Представители Адама Левина и Бехати Принслу информацию никак не комментируют.
Адам Левин и Бехати Принслу вместе уже более десяти лет. Они познакомились в 2012-м в сети и после продолжительной электронной переписки встретились в том же году. 19 июля 2014 года влюбленные связали себя узами брака. У пары уже есть двое детей – 5-летняя Дасти Роуз и 4-летняя Джио Грейс.
До романтической церемонии бракосочетания с Принслу в Кабо-Сан-Лукас, Левин считался заядлым сердцеедом. На его счету романы с моделями Victoria’s Secret Энн Вялицаной и Ниной Агдал, а также, по слухам, интрижка с певицей Джессикой Симпсон.
Адам Левин и Бехати ПринслуБехати ПринслуПод Нижним Новгородом осудили женатого мужчину за убийство любовницы из-за ее беременности — Газета.Ru
Под Нижним Новгородом осудили женатого мужчину за убийство любовницы из-за ее беременности — Газета.
Ru | Новости
close
100%
В Нижегородской области вынесли приговор 34-летнему местному жителю, убившему 21-летнюю беременную няню в детском саду. Об этом сообщает пресс-служба регионального управления Следственного комитета.
Инцидент произошел в городе Кстово 5 июля 2022 года. По словам родственников девушки, в тот день она ушла с работы в детском саду чуть раньше, села в черный седан и пропала.
Поиски продолжались несколько дней. Сперва на обочине дороги нашли телефон, а спустя три дня и тело жертвы.
Установлено, что в день исчезновения между девушкой и ее женатым любовником произошла ссора, после чего он задушил ее, а также нанес по ее телу несколько ударов ножом.
При этом пока ее искали, злоумышленник вел переписку с родственниками от лица жертвы.
«Начали ее искать, дозваниваться, там от нее прилетела эсэмэска, что она поехала в Нижний, что какой-то таксист ее везет, сказала, что таксист симпатичный.
Потом в течение дня мы неоднократно пытались дозвониться на ее телефон, трубку никто не брал», — рассказывал двоюродный брат нижегородки.
Спустя некоторое время был задержан мужчина — он состоял в отношениях с убитой. На первом допросе он признался, что расправился с любовницей из-за нежелательной беременности.
Приговором суда ему назначено наказание в виде 9 лет 6 месяцев лишения свободы в колонии строгого режима.
Ранее сообщалось, что в Италии жестоко убита 23-летняя гражданка Украины Анастасия А. Она сбежала в Европу с трехлетним сыном, когда началась СВО. Итальянские власти заподозрили в преступлении ее 32-летнего бывшего супруга.
Подписывайтесь на «Газету.Ru» в Новостях, Дзен и Telegram.
Чтобы сообщить об ошибке, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Новости
Дзен
Telegram
Марина Ярдаева
Уравниловка или база?
О преимуществах единой образовательной программы в школах
Дмитрий Самойлов
Мутное пойло
Что привело к массовому отравлению сидром в России
Дмитрий Пермяков
От какого спутника не скроются ВСУ
Какие задачи сможет выполнять «Кондор-ФКА»
Наталья Большакова
От больничного до кредиток
Владелец продукта по страхованию жизни и здоровья держателей кредитных карт Сбербанка Наталья Большакова о том, зачем молодой матери страховой полис
Георгий Бовт
Есть ли жизнь после GPS
Как, кого и когда можно заглушить
Я вышла замуж за монаха — Львиный рев
Суми Лундон Ким ожидает худшего, когда она и ее корейский парень просят у его дзен-мастера разрешения пожениться.
Но личный бодхисаттва уже вмешался от их имени.Дзен-мастер Илми Суним, Симонг Суним, приехал из Кореи, чтобы присоединиться к Ильми и Суми на их свадьбе.
Прошло более пяти лет с тех пор, как мы с мужем познакомились, будучи аспирантами Гарвардского университета. Впервые мы заметили друг друга на занятии под названием «Буддизм в Америке». После коллегиальной дружбы в том семестре мы влюбились друг в друга из-за шквала вдумчивых электронных писем во время выпускных экзаменов. Нам обоим было ясно, что это не простое увлечение: в тот же вечер мы признались в своих чувствах, поговорили о свадьбе.
Однако у нас было одно небольшое препятствие на пути к браку. В то время Ильми был посвящен в монахи. И он был целибатом в течение тринадцати лет.
Я наивно полагал, что переход от монашеской жизни к супружеской жизни был делом личного выбора, что раздевание было просто решением, которое ты принял, как решение стать вегетарианцем. Я знал Ильми только как тихого, прилежного одноклассника.
Чего я не понимал, так это более широкого контекста его жизни, той роли, которую он играл среди своей семьи, друзей-монахов, сторонников-мирян и своей буддийской общины в Корее. По мере того, как наши отношения углублялись в ходе нашей аспирантской программы, я наблюдал, как Илми продиралась через сложную паутину отношений, пытаясь получить всеобщее согласие на наш брак. Самые важные из этих отношений были с его хозяином.
Через три года после нашей первой встречи мы отправились в храм мастера, который находится в клементиновых рощах острова Чеджу, к югу от Южной Кореи. За несколько месяцев до этого Илми отправил своему хозяину длинное рукописное письмо с просьбой разрешить выйти замуж. Прошли недели без ответа. Мы забеспокоились. Затем нам позвонил секретарь храма и пригласил Ильми и его девушку-американку посетить храм.
Мы прибыли на остров в день Рождества. Это был странный день, снег падал на пальмы и цветущие кусты рододендронов. Когда мы ехали вокруг центрального вулкана к храму на южной стороне острова, Илми выглядела сентиментальной.
Он не был там годами. Затем он тихо сказал: «Мой хозяин больше мой настоящий отец, чем мой собственный отец. Алкоголизм моего отца разрушил семью, и мы жили в нищете. Я бросил школу в четырнадцать. Будущее представлялось мне довольно плохим, поэтому я решил покончить жизнь самоубийством, приняв снотворное. Слава богу, мой дядя заметил, что со мной что-то не так. Он попросил меня навестить своего хорошего друга, настоятеля храма на острове Чеджу. Я подумал: «Почему бы и нет?»
«Что случилось после того, как вы встретили своего хозяина? Ты сразу решил стать монахом? Я спросил.
«№. На самом деле, когда я впервые встретил его, я был просто впечатлен тем, насколько он был достоин и стабилен по сравнению с моим отцом. Я помню, как подумал: «Это человек, за которым я могу следовать». Он заставлял меня делать простые вещи в храме, например, убираться. Я собирался остаться только на неделю, но мне понравилось, насколько тихим и мирным был храм — все было лучше, чем быть дома. Затем мой учитель заставил меня начать режим поклонов и пения.
Я так усердно молилась за всю свою семью. Иногда я просто начинал плакать посреди поклона. Я думаю, это была своего рода терапия. Когда мой плач прекратился, мой учитель начал показывать мне, как копировать китайские иероглифы из старых буддийских текстов. Он был подлым, потому что, прежде чем я это понял, он научил меня тому, что эти китайские иероглифы говорят о буддийских учениях. Менее чем через год я решил постричься вместе с ним в монахи-новички».
Мы съехали с шоссе и проехали через маленькую деревню. Улицы были пусты из-за праздника, хотя остров более буддийский, чем остальная Корея. Когда мы приблизились к храму, Ильми забеспокоилась. «Суми, мы должны ожидать худшего от моего хозяина».
«Детка, почему твой хозяин пригласил нас обоих сюда только для того, чтобы сказать нам, что он отверг наш брак? Это не имеет смысла».
«Это сложнее, чем просто мы. Мой мастер пользуется большим уважением в ордене Чогье. Если я выйду замуж, то мы опозорим его. Он может потерять свое положение.
Дело в том, что корейское правительство только что объявило храм моего учителя историческим местом. И правительство, и орден Чогье выделяют грантовые деньги на восстановление фундамента, которому более тысячи лет. Если мой хозяин потеряет свое положение, это может поставить под угрозу гранты. Кстати, мы почти у цели.
«И все же, — ответил я, — если ваш хозяин — порядочный человек, за которого вы его выдаете, то я не думаю, что он также пригласил бы меня только для того, чтобы сказать, чтобы я бросил вас. Он бы поговорил только с тобой. Это беспокойство звучит как что-то из твоего детства и алкоголизма твоего отца».
— Может, ты и прав, — пробормотал он, когда мы въехали на гравийную площадку. Храм был пуст, за исключением нескольких монахов, отдыхающих в своих покоях. У дверей кабинета мастера мы сняли обувь и вошли в комнату, похожую на кабинет профессора. Мастера не было. Мы сели, и я огляделся. Как и во всех традиционных корейских зданиях, пол был с подогревом, но стены и бумажные двери не были изолированы.
Сильный ветер рвал бумагу на стеклах. На большом деревянном столе мастера стояли бутылки с чернилами, кисти и бумага для каллиграфии. Чайный сервиз стоял на другом столе. Большое кожаное кресло в стиле вестерн, явно поношенное, казалось неуместным. Илми в своей длинной серой мантии и чисто выбритой голове вписывался в картину более естественно, чем на занятиях в Гарварде среди мирян.
Илми оглядела стены, заставленные книгами. «Я много лет изучал эти старые китайские тексты, — сказал он с ноткой ностальгии. «Я уехал отсюда, когда мне было девятнадцать, и отправился в Сеул учиться в буддийском университете. Я присоединился к студенческой буддийской группе — у нас было около ста пятидесяти монахов и монахинь. Мы тогда были такими наивными активистами, пытавшимися свергнуть коррумпированную высшую администрацию ордена Чогье. Как вице-президент группы, я даже рисковал своей жизнью, чтобы устроить революцию, — сказал он, качая головой. «Я стал довольно известен в монашеской общине. Когда я попал в Гарвард, это сделало меня еще более заметным, поскольку Гарвард практически почитается корейцами.
Престиж моего учителя вырос отчасти благодаря его многообещающему ученику, мне. Все ожидают, что я поднимусь по служебной лестнице и стану большим лидером в ордене». Он сделал паузу. «Вот почему мое замужество, больше, чем у других монахов, будет таким заявлением. И почему моему хозяину будет трудно это принять.
«Илми, ты должна делать то, что делает тебя счастливой. Какая польза кому-то, если вы живете в соответствии с ожиданиями и долгом, но все время несчастливы?» Я спросил.
Как раз в этот момент прибыл мастер вместе с главным секретарем храма, женщиной средних лет с тонкими фиолетовыми бликами в черных коротких волосах. Мы тут же встали, подождали, пока он усядется за стол, и трижды поклонились в пол. Ильми сел перед своим хозяином и поправил его одежды. Я сел в сторонке, как можно дальше от глаз, а секретарша сидела на коленях, рядом с мастером.
Не было никакой болтовни, никаких «Как твоя учеба?» — просто тишина. Ильми не сводил глаз с пола. Я чувствовал сильную связь между ними, насколько Ильми была самой любимой ученицей мастера.
Наконец мастер заговорил проповедным тоном, глядя куда-то вдаль. «В буддизме есть прецеденты и оправдания брака, — сказал он. «Известный монах Манхэ был известен своими любовными стихами, которые, по мнению многих, не были бы написаны, если бы он не любил женщину глубоко. Тогда есть монах седьмого века Вонхё, самый известный монах в корейском буддизме. Говорят, что король попросил его переспать с его дочерью, принцессой, чтобы утешить ее. Вонхё увидел в этом умелое средство. В Трипитаке есть примеры диалога Будды с домохозяевами. Он учит, как домохозяева могут жить благочестивой жизнью».
Снова повисла долгая тишина, мастер продолжал смотреть вдаль.
Наконец, мастер посмотрел на каждого из нас и обратился напрямую к Илми. «Хорошо, что вы выходите замуж за давнего преданного буддиста, который также изучал буддизм в Гарварде и опубликовал книгу. Ваш брак станет мостом, соединяющим корейский и западный буддизм. Вы можете стать хорошей командой для распространения учений Будды по всему миру и среди нового поколения».
Он продолжил: «Может быть, вы слышали, что наш остров недавно был объявлен международной зоной, поэтому правительство построило здесь футбольный стадион для чемпионата мира по футболу. Поскольку медитация становится популярной среди мирян, я хочу построить новый международный центр медитации. Я хотел бы пригласить вас стать неотъемлемой частью этого, и я надеюсь, что вы будете часто приходить сюда, чтобы преподавать. Пожалуйста, постройте филиал в Америке».
Мы с Илми переглянулись и с облегчением улыбнулись. Мало того, что у нас было разрешение пожениться, мастер хотел углубить связь между нами. Это было убедительное видение будущего. Секретарша начала чистить хурму и готовить чай. Разговор стал менее формальным, Илми говорила в основном на корейском. После многих чашек чая, когда у нас затекли ноги, мастер порекомендовал секретарше показать нам остров. Мы втроем трижды поклонились мастеру и ушли.
Как только мы сели в внедорожник, секретарь быстро выпалила на корейском: «О, мой Будда, Илми Суним, ты не представляешь, что на самом деле происходит! Несколько месяцев назад я заметил, что мастер вдруг замолчал и казался очень огорченным.
Я не мог этого понять. Однажды, когда я разбирал его бумаги, я нашел твое письмо на его столе.
Илми выглядела спокойной и внимательно слушала. Она продолжила: «Лично я, когда прочитала письмо, подумала, что это замечательно, что ты хочешь выйти замуж. Некоторые монахи в наши дни такие эгоцентричные, незрелые и высокомерные. Они безразличны к нуждам мирян вроде меня. Когда я иду к ним, пытаясь спросить совета по поводу моего брака, они понятия не имеют, как мне помочь».
Она продолжала, пока мы кружили вокруг океанских скал. «Вот почему христианские миссионеры так успешны. Их служители женаты и имеют семьи, так что они знают о наших трудностях. Буддизм проиграет христианству, если мы будем продолжать в том же духе. Я пошел к твоему хозяину и рассказал ему свои мысли. Сначала он просто отвернулся от меня. Но я очень сильно переживал по этому поводу. Так что я просто продолжал идти к нему со своими аргументами. Я говорил ему: «Ты должен приветствовать женитьбу Ильми, потому что нам нужно больше таких сердечных монахов, как он».
Он волна будущего. Вам действительно повезло иметь его в качестве ученика. Он собирается помочь вам распространять буддизм». Наконец, он начал приближаться к моему мнению. А через несколько дней он даже стал возбуждаться от такого образа мыслей!»
Ильми обернулась и посмотрела на меня с заднего сиденья. Он сказал по-английски: «Суми, этот секретарь — наш личный бодхисаттва. Этого благословения от моего хозяина не было бы без нее. Эти мирянки обладают такой невидимой силой!» Мы подъехали к обрыву. Мы втроем оперлись на перила, глядя на разбивающееся о скалы Желтое море, размышляя о странном, новом приключении, которое вот-вот должно было начаться.
Мы поженились в октябре прошлого года, в зале Дхармы буддийского центра в Массачусетсе, осенние листья светятся цветом. В конце концов, мастер решил присутствовать. Мы стояли перед монахами, учителями дхармы-мирянами, профессорами, одноклассниками и семьей в солнечном зале дхармы. И впервые на публике мы поцеловались.
5.
Дзен интимных отношенийКаждый сектор и этап нашей жизни потенциально ценен как область буддийской практики, будь то работа, воспитание детей, интимные отношения, старение, утрата и тяжелая утрата и так далее. Во всех этих областях мы обычно испытываем некоторую более или менее болезненную неудовлетворенность. Это мы пытаемся разрешить в этом поле, не осознавая его более глубокого происхождения в нашем характерном экзистенциальном чувстве нехватки. Так, Эрих Фромм заметил следующее о большинстве пациентов, которых он наблюдал в терапии:
Они жалуются на депрессию, бессонницу, несчастье в браке, неудовлетворенность работой и другие подобные проблемы. Они обычно считают, что тот или иной конкретный симптом является их проблемой, и если бы только они могли избавиться от конкретной проблемы, они были бы здоровы… Эти пациенты не видят, что эти различные жалобы являются единственной сознательной формой, в которой им позволяет наша культура. для выражения чего-то, что лежит гораздо глубже и является общим для различных людей, полагающих, что они страдают от того или иного конкретного симптома.
Общее страдание — это отчуждение от себя, от своих собратьев, мужчин и женщин, от природы; осознание того, что жизнь иссякает, как песок, и что человек умрет, не пожив.
Здесь нас будут интересовать в первую очередь эротические отношения, будь то преходящие «романтические» отношения или совершенные как «партнерские отношения» (женатые или нет). Однако подобное экзистенциальное чувство нехватки или дуккха (несколько ошибочно переведенное как «страдание») может ощущаться во всех близких и потенциально нуждающихся отношениях, например, между родителями и детьми или в эмоционально зависимой дружбе. Аналогичная диагностика и лечение с помощью практики эмоционального осознания также применимы.
Во второй половине двадцатого века традиционная, институционализированная и относительно стабильная модель брака была вытеснена нуждающимся, беспокойным индивидуализмом высокой современности, сбрасывающим еще один слой экзистенциальной луковицы в поисках аутентичности в самом сердце.
Его заменило «партнерство» в преданных отношениях. Современность отмечена стремлением к близости, которое стало интенсивным и навязчивым, сосредотачиваясь на «отношениях», слове, которое (как и «партнерство») приобрело свое нынешнее значение только в последние пятьдесят лет или около того.
Отношения представляют собой уникальное явление, поскольку, в отличие от традиционного брака, они полностью оторваны от любых внешних социальных условий и существуют только для себя. Поэтому он должен вместить весь эмоциональный, интеллектуальный и экзистенциальный багаж обеих сторон, часто с неоправданно завышенными взаимными ожиданиями. И это должно происходить в условиях стремительного, взволнованного общества потребления (под давлением в Великобритании самого длинного рабочего дня в Европе) и часто с требованиями воспитания детей (которые вполне могут оттолкнуть родителей друг от друга). а не сводить их вместе).
Мы можем отметить, в скобках, что если взаимная потребность не слишком велика, то это эмоциональное воздействие может быть смягчено практическими мерами, которые гарантируют, что каждый партнер может вести отдельную и независимую жизнь, соответствующую любовным отношениям.
Другими словами, расстояние должно быть подходящим для поддержания отношений, а не для уклонения от проблем. Так, суфийский поэт Кахиль Джебран писал в «Пророке»:
Любите друг друга, но не связывайте себя узами любви…
Наполняйте чашки друг друга, но не пейте из одной чашки…
Стойте вместе, но не слишком близко друг к другу;
Ибо столбы храма стоят врозь.
И дуб и кипарис растут не в тени друг друга.
Тем не менее, какие бы практические приспособления ни предпринимались для снижения его давления, поддержание интимных отношений остается эмоционально сложной задачей. Такие требования не являются препятствиями или отвлекающими факторами в нашей буддийской практике, точно так же, как наша практика — это больше, чем средство управления этими требованиями. Они сами являются нашей практикой. В следующем наблюдении Шарлотта Джоко Бек, пионер современного «дзен-обыденного ума», вторит многим современным учителям Дхармы во всех традициях:
Отношения с людьми, особенно с близкими и доверчивыми, — лучший способ нашего развития.
В них мы можем увидеть, чем на самом деле являются наш ум, наше тело, наши чувства и наши мысли. Нет лучшего способа, чем отношения, помогающего нам увидеть, где мы застряли и за что держимся. Пока наши кнопки нажимаются, у нас есть отличный шанс учиться и расти. Так что отношения — это великий дар не потому, что они делают нас счастливыми — часто это не так, — а потому, что любые интимные отношения, если рассматривать их как практику, — это самое чистое зеркало, которое мы можем найти.
Однако по-настоящему познать отношения мы можем только в той мере, в какой глубоко познаем самих себя, а это может оказаться долгим и трудным путешествием. Хорошая новость заключается в том, что любовь мотивирует и вдохновляет нас на развитие более глубокого самопознания, без которого любовь может погибнуть.
Независимо от того, в какой части нашей жизни мы практикуем, чтобы развить мудрость и сострадание, Дхармический диагноз и лечение, по сути, одни и те же. Итак, на этом этапе существенное перечитывание можно найти в более раннем «Разговоре три» о практике Эмоционального осознания, а также в «Разговоре один» о судебном процессе длиною в жизнь с Реальностью.
В последнем, в конце раздела, озаглавленного «Судебный процесс», я коснулся различия между двумя противоположными импульсами, оба из которых могут быть ошибочно названы «желанием». С одной стороны, существует обманчивое, эгоцентрическое цепляние и цепляние, посредством которого самость борется за защиту и расширение своей идентичности и сферы контроля — и нигде на личном уровне так сильно, как в близких отношениях. Напротив, есть сострадательное желание, движимое чувством единства с другим, которое бескорыстно стремится к благополучию другого и естественным образом проявляется из нашей Истинной (или Будды) Природы. В более тонких случаях требуется большая ясность ума, развиваемая продолжительной практикой медитации, чтобы различить разницу. Мы можем легко обмануть себя относительно наших истинных мотивов, и нигде предупреждение в Синь-Синь-Мин не является более актуальным, чем здесь: «Сделайте разницу на волосок, и небо и земля отделятся друг от друга». Именно здесь проходит подвижная граница между истинной любовью и эгоизмом à deux.
Эта путаница, связанная со словом «желание» в буддийском учении, была успешно рассмотрена в книге Марка Эпштейна «Открыто для желания».
Дуккха отношений
В пылу эротической страсти и романтической потребности мы обычно не осознаем, как любовь процветает в недостатке. Или, как спрашивает Дэвид Лой, «наоборот: наша нехватка процветает благодаря любви? Мы знаем, что страсть означает страдание, но мы воображаем, что такая страсть, тем не менее, волнует и жизненно важна, в отличие от обычной жизни. Поэтому мы наслаждайтесь болью, ибо всякая боль терпима, если мы можем видеть ее причину и конец». В нашем усиленном состоянии иллюзий мы верим, что тревожное «я», наконец, обретет максимальную безопасность и удовлетворение — в терминах привязанности, признания, признательности, заботы и безграничного сексуального удовлетворения — короче говоря, конец экзистенциальному страху.
Впоследствии мы начинаем видеть, что другой не совсем такой, каким мы его или ее себе представляли, то есть кто-то, кто идеально подходит для удовлетворения целого ряда наших потребностей.
Мы можем чувствовать гнев, обиду и разочарование. Мы можем даже начать осознавать, что мы вверили им то, что, по нашему мнению, они могли нам дать, а не то, кем они теперь кажутся со всеми их «недостатками». Мы хотим, чтобы они отличались от того, что мы видим сейчас. Эти диссонансы обычно дают о себе знать в раздражающих разногласиях по поводу денег, способов проведения времени, друзей и семьи другого человека и так далее. Могут быть бесконечные дискуссии, рассуждения и аргументы, чтобы убедить другого изменить свои неудобные пути. Как всегда менталитет о том, как я могу решить эту проблему там?
Кроме того, вся эта реакция, несомненно, будет происходить в другом человеке. Он или она осознают, что их собственные потребности не удовлетворяются должным образом другим, который в то же время выдвигает требования, которые угрожают его или ее собственной ненадежно укрепленной идентичности. Вместо того, чтобы помочь в тщетной попытке выиграть судебный процесс с реальностью, он или она, наоборот, дестабилизируют проект.
Например, она может хотеть любви, романтики и нежности, прежде чем она сможет почувствовать уверенность и самоуверенность, чтобы отпустить себя. Он, однако, может быть одержим собственной эротической страстью и неспособен понять то, что он может видеть как ее фригидность и романтические слабости.
Если пара не расстанется, они могут приспособиться к какой-то несчастливой смеси попытки контроля и автономии. Например, один может попытаться сохранить некоторый контроль над другим, чтобы его или ее собственные потребности были хотя бы минимально удовлетворены. Другой может, если не уйти, вести себя так, как будто он на самом деле не нуждается в другом, эмоционально или сексуально. Они могут уйти в добродетельный, хладнокровный самоконтроль — возможно, посвятив себя какой-то «духовной практике». На самом деле, они омертвили и подавили жизненно важную часть себя (и, возможно, также попали в ловушку «духовного обхода»).
Существует совсем другое возможное приспособление между парой, называемое созависимостью.
Это действительно могло свести их вместе в первую очередь и, далеко не являясь причиной страданий, могло способствовать комфортным и приятным отношениям на всю жизнь. Здесь имеет место более или менее бессознательный сговор; «Я вознагражу тебя за то, что ты эмоционально, интеллектуально и эротически несовершенен, и ты сделаешь то же самое для меня».
Традиционно это было социально встроено в виде отдельных мужских и женских ролей, прежде всего мужчины-кормильца и женщины-домохозяйки. Социальные изменения теперь уменьшили важность таких ролей, но не созависимости, возникающей из мужского и женского аспектов личности. У мужчины нет необходимости развивать женскую сторону своей личности, потому что его партнерша, играя противоположную руку, обеспечивает ему всю женскую сторону их брака. Как правило, она может заботиться о социальной стороне их образа жизни, а также обеспечивать заботу и эмоциональную поддержку и смазку в семье и браке. По-видимому, она может играть не более чем вспомогательную роль в бескомпромиссном структурном функционализме мужчины, хотя на самом деле обладает реальной властью в семье.
Многие браки на всю жизнь основаны на взаимозависимости и считаются «успешными». Но, как и в случае с другими видами «приспособлений», которые позволяют некоторым людям «прожить» жизнь без особых страданий, цена созависимости состоит в том, что она блокирует любую из сторон от полного развития своего потенциала, то есть мужского или женского начала. сторона их личности. Возможно, это может повлиять на их потенциал для полной духовной зрелости. Я припоминаю особенно интересное выступление Роши Реба Андерсона в этой связи. И еще один опытный учитель дзэн однажды заметил мне, что по мере того, как его ученики мужского и женского пола с течением времени совершенствовались в своей практике, каждый из них имел тенденцию постепенно становиться более всесторонним и полным в проявлении своих мужских и женских качеств. Позже я вернусь к взаимозависимости того, что было названо «внутренним браком».
Отношения как духовная практика
Часто, когда мы влюблены, мы можем чувствовать, что нас тянут в противоположные стороны.
С одной стороны, мы искренне желаем соединиться с другим в безусловной любви, возникающей из нашей Природы Будды. С другой стороны, мы можем по-прежнему цепляться за продвижение и защиту собственного имиджа. Именно в этой точке пересечения становится возможной значительная трансформация себя и отношений.
В самом деле, нас может инстинктивно тянуть к партнеру, который является достойным соперником, достаточно сильным, чтобы гарантировать, что нам не сойдет с рук то, что мы хотим, и обязывающим нас противостоять поведению, с помощью которого мы пытаемся избежать нашего скрытого страха. . В то же время, чтобы оказывать любящую поддержку, стимулируя, провоцируя и лелея таким образом, требуются навыки, честность и мужество. Немного игривости и черной комедии также имеет большое значение…
Ценной ориентацией в этом процессе созревания является так называемый «внутренний брак», благодаря которому мужчина может развить свою женскую сторону (анима, инь), а женщина — свою мужскую сторону (анимус, ян).
Анима (или принцип Мудрости) имеет внутреннее, восприимчивое качество, открытое прозрению, творчеству и непрямому мышлению, открывающееся жизни и принимающее себя такими, какие мы есть, с заземленной телесностью. Анимус (или принцип Сострадания) обладает противоположными качествами — ориентированностью на действие, интеллектуальностью, дальновидностью, структурностью, функционализмом и так далее.
В нашей все еще в значительной степени патриархальной культуре ненадежная личность каждого пола может чувствовать угрозу со стороны другого. Он может чувствовать угрозу из-за ее «эмоциональности» и «иррациональности» и реагировать агрессивным, испорченным анимусом. Она может чувствовать себя обесцененной и жестоко обращенной со стороны его мачо-культуры и, ожесточаясь против нее, может отрезать себя от своей женской (иньской) силы. Таким образом, с обеих сторон могут быть препятствия для раскрытия и впускания анимы или анимуса другого.
В тантрической традиции тибетского буддизма этот внутренний брак занимает важное место в духовном созревании.
Рассказывают историю о великом йогине Наропе, который верил, что понимает не только слова, но и внутренний смысл Дхармы, пока не был сбит с толку игривой (и гневной) ведьмой-дакини, которая научила его, что он еще не так духовно развит, как он предполагал. В дзэн похожую роль играет безвестная старуха, управляющая чайным ларьком за пределами монастыря, поджидающая, чтобы победить якобы всеведущего Учителя.
С практической точки зрения, возвращаясь к упомянутой выше паре «достойных претендентов», первый шаг (как всегда в практике Дхармы) — это заглянуть внутрь, желательно в максимально возможное созерцательное состояние. Можно рассмотреть этот взгляд внутрь в три этапа: Анализ, Созерцание и Позитивный Диалог.
Анализ
Во-первых, определите, что вас беспокоит в вашем партнере – то, как он или она относится к вам и за что вы их вините. Во-вторых, как вы это переживаете, чувствуете, интерпретируете? В-третьих, почему вас это так беспокоит? (может быть, оскорбление вашего достоинства и самостоятельности?).
В-четвертых, что есть в вас такого, что заставляет это доходить до вас? (например, неуверенность в себе, чувство ущемления со стороны других). Здесь ваша практика эмоционального осознания познакомит вас со своим внутренним убранством и багажом; сближение с этим, несомненно, является одним из первых шагов в практике Дхармы, каким бы неудобным и сбивающим с толку оно ни было.
Выполняя описанные выше шаги, мы начинаем видеть, как гнев и негодование обычно рождаются из страха. И этот страх является ключевой проблемой, лежащей в основе большинства трудностей в отношениях. Есть страх остаться в одиночестве, быть отвергнутым, быть ошеломленным, показать свои слабости, слишком много близости, не получить то, что мы хотим, или потерять то, что у нас есть, и так далее.
Созерцание
После этой стадии анализа (которую, конечно, можно повторить по мере необходимости) мы подходим к практике эмоционального осознания, когда сближаемся с работоспособным чувством, которое было определено в предыдущем абзаце, например, страх остаться в одиночестве (см.
«Разговор третий — Практика эмоционального осознания»). Этот второй, созерцательный этап, пожалуй, самый важный для обеспечения успешного исхода процесса в целом.
Позитивный диалог
Третий этап (хотя таких эпизодов, наверное, будет несколько) получил название «Зона прослушивания без ошибок». Даже если ваш партнер не следует описанной здесь практике, при условии, что вы проводите необходимую работу над собой, вы все равно можете начать работу с ним позитивным и безопасным образом. Это побуждает их отвечать взаимностью, и становится возможным какой-то позитивный диалог. То, что когда-то было непримиримо защищаемым желанием, может стать предметом переговоров. Мне вспоминается следующая притча даосского мудреца Чжуан-Цзы:
Если человек пересекает реку
И пустая лодка сталкивается с его собственной лодкой,
Даже если он человек с плохим характером
Он не станет очень сердиться.
Но если он увидит человека в лодке,
Он будет кричать ему, чтобы он держался подальше.
И если его крик не будет услышан, он снова закричит.
И еще раз, и начать ругаться,
Если вы можете опорожнить свою собственную лодку
Пересекая реку мира,
Никто не будет противодействовать вам,
Никто не будет пытаться причинить вам вред.
Зона прослушивания без ошибок может быть создана, когда обе стороны чувствуют себя хорошо настроенными — или, что более смело, после какой-то слишком знакомой ссоры (в этом случае процесс может раскрыть то, что скрывается). Каждый по очереди рассказывает правду о своем опыте и трудностях, которые они переживают в отношениях. Они оба соглашаются не возлагать вину. Говорящего нельзя перебивать. Другой хранит молчание и изо всех сил пытается понять, и он или она может повторить своими словами то, что, по их мнению, они слышали.
С помощью этой работы возможно, что при более реалистичной картине их отношений одна или обе стороны могут решить, что они больше не настолько влюблены, чтобы поддерживать партнерство с какой-либо взаимоприемлемой степенью обязательств, и им следует расстаться. Такое решение, конечно, не следует принимать поспешно, и многое зависит от зрелости и степени самопознания пары. Мы живем в культуре фаст-фуда, в которой терпение и прощение не являются выдающимися добродетелями. Некоторое чувство приверженности делу на долгое время может обеспечить полезную поддерживающую основу, такую как совместное проживание, женитьба и рождение детей. Окончательное обязательство состоит в том, чтобы вместе совершить сокровенное путешествие на всю жизнь, взрослея в свете друг друга… а также взрослея в своем собственном свете. Здесь нет сакраментальной гарантии — только шалость тех, кто научился легко жить в непостоянном и невещественном мире. И люди могут, конечно, меняться и эволюционировать друг от друга в этом мире приходов и уходов.
Преданные, долгосрочные отношения, описанные мной, созревающие в безусловной любви, могут быть духовным путешествием в глубоком и в то же время неявном смысле. Он будет основываться на том, что каждый партнер сделал из потенциала созревания в других сферах своей жизни, включая созерцательное одиночество. Это особенно зависит от того, насколько они научились принимать — и даже любить — себя и, таким образом, свободны любить других. У партнера могут быть черты, которые мы предпочли бы в противном случае, но мы учимся не смотреть на них лично; это весь человек, которого мы любим, вне наших симпатий и антипатий. Это безусловная любовь, очищенная от нашей потребности воспринимать другого каким-либо корыстным образом. Это таковость дзэн, за пределами желания того и отказа от этого. Мы относимся к другому в духе цитаты Догэна о том, что «каждое существо покрывает землю, на которой оно стоит, — не больше и не меньше. Оно никогда не теряет своей завершенности». Такие отношения воплощают Две Истины, как их иногда называют в буддизме, отражающие единство формы и пустоты.
Как игриво выразился Сюнрю Судзуки: «Вы совершенны такими, какие вы есть, но есть еще возможности для совершенствования…»
Сексуальность как духовная практика
Более непосвященные могут посмеиваться над вышеприведенным заголовком. «Без секса, пожалуйста, мы буддисты!» Тот факт, что секс так редко появляется, разве что вскользь, в учении и практике западного буддизма, свидетельствует о прочной, само собой разумеющейся хватке азиатской монашеской традиции. И все же мы живем в культуре, пропитанной сексуальностью. Секс является товаром как сам по себе (например, как порнография), так и в качестве рекламной приманки. Более того, озабоченность сексуальным удовлетворением помогает заполнить пустоту, оставшуюся в высоко индивидуалистической культуре, в которой традиционные нравы находятся в упадке. «Хороший секс» стал правом человека, необходимым для самооценки.
Сексуальное влечение, несомненно, различается у разных людей — те, у кого слабые «двигатели» и сильные «тормоза», могут даже задаться вопросом, из-за чего вся эта суета.
В своем наибольшем могуществе — и особенно когда оно украшено романтической любовью — оно сметает все на своем пути, превращаясь в настоящее обладание, силу природы, столь подавляющую, что кажется непреодолимой, так что секс скорее эксплуатирует беспомощное «я». чем наоборот. Неудивительно, что оно вызывало много страха, индивидуального и социального, и подвергалось всевозможному контролю, начиная от личного подавления и чувства вины и заканчивая карательным моральным осуждением и целым набором устрашающих религиозных и патриархальных табу и запретов (особенно направленных против грешных дочерей). Евы).
Секс — это, конечно, просто сильное биологическое влечение, не «хорошее» и не «плохое» само по себе.
С одной стороны, он может сильно (хотя и временно) восполнить наше чувство нехватки, включенное в качестве основного ресурса привыкания в нашу пожизненную тяжбу с жизнью. Вот что дост. Сангхаракшита называл невротическим сексом. Сексуальная страсть может придать кажущуюся всемогущей самоидентификации.
Это особенно верно, когда он используется для доминирования и контроля над другим или для того, чтобы другой доминировал над ним. В отношениях это обычно усиливает некоторые из диссонансов, уже упомянутых в этом выступлении. «У меня есть своя жизнь, чтобы жить — не для того, чтобы меня эксплуатировали как какое-то сексуальное движимое имущество. И я дам ему/ей понять это, не позволяя им делать то, что им хочется. И, кто знает? мог бы насладиться моей сексуальностью где-нибудь в другом месте…»
С другой стороны, при условии, что сексуальная химия не является преобладающей в сближении пары, страстные занятия любовью могут прочистить забитые самозащитные окна восприятия, смягчая и открывая глубокое, самоотверженное чувство к любимому. Ибо в буддизме телесность эмоций получает полное признание. И в другом контексте Тантраяна, несомненно, свидетельствует о духовном потенциале эротики. Тем не менее, «здоровая сексуальная жизнь» ни в коем случае не является существенной для серьезных отношений, что становится ясно в более поздние годы, когда сексуальное влечение ослабевает, а любовь, поддерживающая и доставляющая удовольствие паре, освобождается от своей прежней эротической подсветки.
Следует отметить, что противоположные эмоции в двух предыдущих абзацах еще раз иллюстрируют различие, которое я провел ранее между двумя радикально разными значениями слова «желание».
В дзэн-буддизме мы находим общее отсутствие заботы об отношениях и сексуальности, что, по-видимому, отражает его культурное и монашеское происхождение, тогда как в некоторых тибетских традициях сексуальность получает более богатую и сложную трактовку. Аскетизм Тхеравады обычно отражается в терапии отвращения хорошо известной медитации на лежащую в основе омерзительность тела потенциального любовника. Для дальнейшего чтения об азиатской буддийской сексуальности см. «Жажда просветления: буддизм и секс» Джона Стивенса (19).90) и «Красная нить: буддийские подходы к сексуальности» Бернара Фора (1998).
Для большинства западных мирян самым важным учением о сексуальности является Третья заповедь. Это выражается в том, чтобы не причинять вреда другим, поддерживая связь с кем-то, кто уже находится в серьезных отношениях, или, в более широком смысле (и с пользой), не позволяя сексуальной жадности завладеть собой.
Трахать тело без значительного и полного отношения к воплощенному человеку — это отрицание своей человечности. Это, конечно, может быть взаимным (и взаимно унизительным) в эгоизме на двоих, но более всего предосудительно в соблазнении более слабого личностью более сильной (как это может быть в роли учитель-ученик).
Отношения между любовью и сексуальностью, конечно, запутаны и сложны, и между ними нет необходимой связи. Любовь и взаимное уважение требуют времени и возможности, чтобы созреть, позволяя сексу идти своим естественным путем в этом контексте. Если позволить одной лишь эротической химии стать основой, отношения, скорее всего, закончатся слезами, когда первоначальная интенсивность романа угаснет.
Ситуационная, а не буквальная этика — см. мой «Четвертый разговор» — особенно важна в отношении Третьей заповеди. Во всех интимных отношениях (и особенно когда они пурпурные от страсти) «я» особенно боязливо, нуждается, защищает и агрессивно, когда сталкивается с проступками и предательством.
Вместо мудрого и вдумчивого сострадания, требуемого в ситуациях, которые обычно бывают более сложными, чем может показаться на первый взгляд, можно прибегнуть к карательной праведности. И даже когда этический курс действий ясен, как в случае необходимости закончить роман, терпение будет необходимо. Волевой акт, сопровождаемый эмоциональным подавлением и мучительной виной, может обеспечить мгновенное решение, но только ценой накопления неприятностей на будущее, поскольку глубинные проблемы остаются нерешенными. Созерцательные практики, такие как эмоциональное осознание, необходимы для «проработки» чувства горечи, потери и обиды, а это требует терпения и поддержки. Когда плод успел созреть на дереве, его можно сорвать, не валив все дерево.
Преобладает одержимость половым актом как неким абсолютом в интимных отношениях — «Да, но действительно ли они когда-либо становились любовниками, и если да, то когда?» Тем не менее, крепкие отношения могут выжить и даже созреть перед лицом сексуальной измены и неудачи.
В этой связи могут быть полезны три шага практики прощения.
Во-первых, речь идет не о прощении того, что сделал другой, а о прощении самого человека. Вместо того, чтобы просто сказать себе: «Брось это! Отпусти!» может быть полезнее признать нежелание прощать и сильное, бесстрашное желание продолжать вынашивать обиду, горечь и гнев. Во-вторых, действительно откройтесь этим чувствам («Никто не должен мириться с этим…» и т. д.) и сблизьтесь с ними, не позволяя им увлечь вас. А пока примите как свою ответственность те чувства, которые причиняют вам столько горя, и признайте их разрешение своей собственной задачей. Обратите внимание на напряжение и другие расстройства тела. Наконец, рано или поздно станет возможным яснее осознать, что может быть движущей силой другого, и станет возможным понимание и прощение — даже озвученное словами.
Независимо от того, попали ли вы в страстную (или угрожающую) ситуацию или нет, важно, чтобы все последователи Пути полностью осознали свою сексуальность, как бы она ни проявлялась, чтобы убедиться, что она не игнорируется в их практике, и , наоборот, рассматривается как духовный ресурс.
Это в не меньшей степени относится к варианту целомудрия, к которому стремятся с ясностью и честностью перед лицом непонимающей современной культуры.
Роши Реб Андерсон предлагает следующее подтверждение вышеупомянутого утверждения, столь же радушное, сколь и редкое для учителя дзэн:
Близость со своей сексуальностью — это окончательное выполнение заповеди бодхисаттвы об отказе от сексуальной жадности. Близость с сексуальностью означает глубокое понимание отсутствия разделения между собой и другими. Это использование сексуальности для очищения сексуальности. Осознать эту близость — все равно, что сложить последний кусочек мозаики; это похоже на момент, когда вы, наконец, выучите наизусть великое стихотворение.
Ссылки
Эрих Фромм цитируется из его эссе в дзен-буддизме и психоанализе под редакцией Д. Т. Судзуки (Souvenir Press, 19).74).
Шарлотта Джоко Бек подробно рассматривает отношения в своей книге Everyday Zen: Love and Work (Harper Collins/Thorsons, 1997).
