Почему хочется плакать: настоящие причины эмоциональных слез
Метки
Глаза Наука ЭмоцииПочему хочется плакать? Есть несколько интересных теорий насчет причин эмоциональных слёз, о которых мы сегодня поговорим. Если тебе интересно, насколько полезен плач и действительно ли стоит высвобождать свои эмоции именно таким образом, читай дальше!
Ученые определили, почему наши слезные железы выделяют жидкость. Во-первых, это происходит для защиты глаза от сторонних частиц, которые в него могут случайно попасть. Во-вторых, слёзы появляются из-за наличия сильных раздражителей. Например, таких, как яркий свет. И, конечно же, существует третья причина, которая является для нас самой интересной.
© DepositphotosМы плачем в ответ на эмоциональные триггеры. Любопытно, что лишь люди способны плакать по такой причине. Ни одно животное так не умеет, только человек способен расплакаться от счастья или из-за того, что на глаза попался невыносимый бывший, которого пытаешься забыть уже полгода.
Вокруг теорий об эмоциональных слезах долгие столетия ходило множество слухов. Кто-то даже выдвигал милое утверждение о том, что при сильных эмоциях, вроде влюбленности, сердце нагревается и слёзы его охлаждают. Очень романтичная гипотеза. Однако она не имеет ничего общего с реальностью.
© DepositphotosСостав слёз и их функция
В слезах, которые появились вследствие того, что человек испытывает сильные душевные переживания, содержится много химических веществ. Их гораздо больше, чем в так называемых защитных слезах. Например, там много гормонов стресса, которые действуют как природные анестетики. К сожалению, эти открытия мало что доказывают.
© DepositphotosУченые пришли к выводу, что плач на самом деле не помогает человеку справиться со страданиями, а является лишь побочным эффектом. Многие люди утверждают, что после обильных слёз им становится легче, однако на самом деле помогает время, а не судорожные рыдания.
Часть опрошенных людей утверждали, что после плача им становилось лишь хуже.
Стоит упомянуть также, что слёзы частенько становятся инструментом манипуляций. Многие люди умеют плакать на публику, чтобы получить желаемое. Это не всегда может быть нечто материальное. Чаще всего те, кто проливают слёзы, хотят почувствовать внимание и поддержку. Порой очень сложно отличить человека, которому действительно плохо, от обычного манипулятора.
Стоит ли плакать, если хочется?
Глобально ответить на этот вопрос сложно. Однако если ты уже знаешь, что после плача тебе становится легче, то почему бы и нет? Выражать эмоции, когда они нас переполняют, нужно обязательно. Главное — делать это так, чтобы потом не пришлось исправлять последствия. Например, обидев любимого человека в порыве злости, мы получаем взамен недоверие и отчужденность.
Однако помни, что если тебе постоянно хочется плакать, то это может быть признаком эмоциональной нестабильности или даже ментальных проблем.
Если же это желание сопровождается общей слабостью, прокрастинацией и фрустрацией, то есть вероятность того, что у человека депрессия. В таком случае лучше обратиться к специалисту.
Если же ты видишь, что кто-то из родных плачет, постарайся отнестись к нему с терпением и пониманием. Дай человеку выпустить свои эмоции, а потом попробуй успокоить и выслушать. Не перебивай и
Поделиться
«Хочется плакать – я могу это долго делать». Наша лучшая легкоатлетка упустила золото, хотя лидировала до последней высоты — Под прицелом — Блоги
У нашей легкой атлетики – первая олимпийская медаль с 2012 года.
Дальше ее сопровождали только санкции и дисквалификации: уже 6 лет наша федерация забанена и регулярно выплачивает штрафы в миллионах долларов (только вдумайтесь!), а спортсмены получают унизительные допуски на международные старты и выступают как нейтральные атлеты.
Когда все это закончится, неизвестно.
Может быть, поэтому серебро Анжелики Сидоровой в секторе для прыжков с шестом – такое ценное.
Наша чемпионка мира-2019, выступавшая в стильных белых гольфах, уверенно брала все высоты с первой попытки – вплоть до 4.90, хотя почти все в секторе сыпались. Основная соперница Сидоровой – американка Кэти Наджеотт – наоборот, начинала олимпийский турнир туго. Первую высоту (4.50) взяла только с третьей попытки, вторую (4.70) – со второй.
И вообще, после 4.70 в секторе осталось только четверо – те, кому удалось распрыгаться.
Судьба медалей решалась на 4.85. Эту высоту преодолели уже трое – Сидорова, Наджеотт и британка Холли Брэдшоу. По попыткам Анжелика лидировала, и в теории могла больше ничего не брать, если бы соперницы валились.
Но те нащупали форму, а Анжелика, наоборот, споткнулась на 4.90, которую с первого раза перелетела на ЧМ-2019. Случилась одна ошибка (толком не выпрыгнула), потом другая (сбила планку), а лидер сезона Наджеотт, разогревшись, взяла 4.
90 со второй попытки.
Теперь, чтобы побеждать, Сидоровой нужно было брать уже что-то выше и серьезнее. Она перенесла последнюю попытку на 4.95 – личный рекорд, который покорился ей на том же ЧМ-2019.
Но чуда в Токио не случилось, хотя Сидорова тщательно готовилась к прыжку – уединилась в секторе, затем секунд на 10 прилегла на дорожку, потом поднялась и, сосредотачиваясь, что-то нашептывала перед разбегом.
Сбив планку, Анжелика замерла на матах: все, Олимпиада закончена – с медалью, но без победы.
А затем расплакалась – то ли от счастья (есть серебро на дебютных Играх), то ли от обиды (золото было, как никогда, близко).
Эмоции улеглись не сразу – на трибунах Сидорову встречала тренер Светлана Абрамова, которая заботливо укутала ученицу во флаг Олимпийского комитета России.
Анжелика уткнулась в тренера, словно пытаясь найти утешение – а после выбежала в сектор уже будто в другом настроении.
Возможно, досада никуда не делась, но тренер нашла правильные слова.
Расстраиваться точно нет смысла – попозже и сама Сидорова это осознает. А пока ей хочется плакать и дальше.
– Я не знаю, что сказать. Мне хочется радоваться, потому что есть олимпийская медаль. С другой стороны, хочется плакать – кажется, совсем чуть-чуть не хватило для золота. Сейчас больше хочется плакать.
– Вы же уже поплакали.
– Я могу это долго делать.
– Перед последней попыткой вы легли на дорожке – по-особому настраивались?
– Честно говоря, просто устала. В конце ритм пошел очень быстрый: было мало людей, брали с первых попыток – приходилось делать прямо попытку за попыткой, было очень сложно.
Просто хотела чуть отдохнуть. Я особо не думала о жаре – руки, ноги устают, голова устает – уже без разницы, какая погода.
– После взятых 4,85 с первой попытки не было мысли: все, я выиграла?
– Нет-нет. Когда сразу за тобой люди прыгают столько же, не успеваешь об этом подумать. Наоборот, я подумала: ну все, вот сейчас начинается борьба.
Соперницы вошли в колею.
– Ожидали, что американка соберется на 4,90? В начале у нее не получалось.
– Я не видела прыжки, но знала, что она суперборец, точно не опустит руки до последнего.
– Слезы после соревнований связаны с тем, что нет золота, или с самим путем на Олимпиаду?
– Все вместе. Плакать хотелось уже последнюю неделю, наверное, от любого слова. Я старалась делать вид, что нет давления: ничего не читала, не заходила в инстаграм и так далее. Старалась абстрагироваться, потому что мне и без этого хватало давления от самой себя – я очень сильно нервничала.
– Первые слова, которые тренер Светлана Абрамова сказала вам в объятиях?
– Что она меня очень любит и гордится, что я сделала все, что могла сегодня.
Фото: РИА Новости/Григорий Сысоев; REUTERS/Hannah Mckay, Kai Pfaffenbach; Gettyimages.ru/Richard Heathcote; Олимпийский комитет России
Почему мне хочется плакать или испытывать эмоции, когда я заболеваю?
Всякий раз, когда я заболеваю — что в последнее время, кажется, раз в несколько месяцев из-за всех циркулирующих вирусов — я не очень хорошо с этим справляюсь.
Я хандрю по дому и корю себя за то, что не выполняю свои обязанности. Меня раздражает, когда происходит что-то немного неудобное — например, моя доставка еды задерживается или рабочее электронное письмо приходит как раз в тот момент, когда я заползаю в постель, чтобы вздремнуть. Я вообще чувствую, что могу расплакаться в любой момент. Другими словами: я веду себя как ребенок.
Есть научная причина, по которой я плачу и плачу из-за болезни: изменения настроения являются симптомом синдрома, известного как «болезненное поведение», которое эксперты определяют как набор поведенческих изменений, которые могут возникать во время таких инфекций, как COVID, грипп, и простуда. Заболевание может ухудшить ваше настроение; заставить вас чувствовать себя вялым; и даже ухудшить вашу память, внимание и работу мозга. Болезненное поведение может привести к тому, что вы не захотите находиться рядом с другими людьми, вам будет трудно спать и есть. Помимо всего этого кашля-чихания-всхлипывания-рвоты, это одна из главных причин, почему заболеть так тяжело.
Вот как болезнь может превратить вас (меня) в гигантского малыша.
Когда вы подвергаетесь воздействию патогена, ваше тело вырабатывает цитокины, небольшие белки, которые распространяются по всему телу, чтобы регулировать воспаление. Эта воспалительная реакция невероятно эффективна для предотвращения инфекций и запуска процесса заживления, но она также может ухудшить ваше самочувствие, прежде чем вы почувствуете себя лучше: хотя цитокины и воспаление, которое они вызывают, являются важным компонентом иммунного ответа вашего организма, они могут вызывать все виды неприятных симптомов, включая лихорадку, головную боль, ломоту в теле и недомогание.
Цитокины также попадают в ваш мозг, особенно в гиппокамп, область, отвечающую за настроение, – рассказывает SELF Ашвини Надкарни, доктор медицинских наук, психиатр и инструктор Гарвардской медицинской школы. По мере того, как в вашем мозгу накапливается воспаление, вы можете испытывать перепады настроения и когнитивные проблемы, такие как проблемы с вниманием и памятью, объясняет доктор Надкарни.
Вкратце: вероятно, именно цитокины вызывают у вас повышенную плаксивость и раздражительность, когда вы не в настроении.
Существует длинный список неврологических и психологических симптомов, которые относятся к болезненному поведению. «Усталость, недомогание, отсутствие мотивации, плохая концентрация, потеря интереса к вещам, которые вам обычно нравятся, плохой аппетит, проблемы со сном, эмоциональная нестабильность и плач — все, что мы наблюдаем при депрессии», — Джанель Дуа, доктор медицинских наук, терапевт Йельского университета. , говорит САМОСТОЯТЕЛЬНО. Известно, что воспаление играет важную роль в развитии депрессии и что люди с депрессией обычно имеют более высокий уровень воспаления, связанный с их иммунной системой.
Ваше тело делает это не случайно. Исследования показывают, что болезненное поведение может служить законной цели, заставляя вас замедляться и экономить энергию, чтобы ваше тело могло сосредоточиться на исцелении. Некоторые ученые считают, что болезненное поведение побуждает ваших близких заботиться о вас, чтобы помочь вам быстрее выздороветь.
(Это хорошая новость, если вы чувствуете себя более нуждающимся, чем обычно, и мечтаете о днях, когда ваш опекун баловал вас куриным супом с лапшой и фруктовым мороженым).
Болезненное поведение варьируется от человека к человеку — и от болезни к болезни.
Есть несколько вещей, которые влияют на то, насколько вы капризны, когда боретесь с инфекцией. Во-первых, если у вас уже есть проблемы с психическим здоровьем, такие как депрессия или тревога, болезнь может усугубить ситуацию, говорит доктор Дуа. Во-вторых, исследования показывают, что чем тяжелее симптомы вашей инфекции, тем больше ухудшится ваше настроение, но даже полностью бессимптомные инфекции могут вызвать у вас грусть и раздражительность.
Почему мы плачем? — Научный американец
Природа изобилует странными чертами и поведением. Есть хоботы слонов, широко расставленные глаза акул-молотов и дурацкие, искрометные брачные танцы, которые исполняют канадские журавли. Но нет ничего более странного, чем человеческий плач.
Нам это, конечно, не кажется странным. Мы делаем это достаточно часто сами и видим, как кто-то другой делает это почти каждый день. Согласно одному исследованию более 300 мужчин и женщин, проведенному в 1980-х годах в Миннесотском университете, женщины плачут примерно пять раз в месяц, а мужчины примерно раз в четыре недели. И первое, что делает младенец, когда появляется на свет, — это мычит, чтобы все знали, что он родился здоровым и целым. Не сам вой делает наш плач необычным; это слезы, которые идут вместе с ним. Другие животные могут хныкать, стонать и причитать, но ни одно из них не проливает слёз от эмоций, даже наши ближайшие родственники-приматы. Обезьяны 9У 0025 до есть слезные протоки, как и у других животных, но их работа распространяется только на чистку глаз, купание и лечение глаз. Но в нашем случае, когда-то давно у одного из наших предков развилась нейронная связь между железой, которая производит слезы, и частями мозга, которые чувствуют, ощущают и выражают глубокие эмоции.
Как и все генетические мутации, та, что вызвала слезы, была ошибкой. Но это была ошибка, которая сработала. Если бы своенравный ген не способствовал выживанию унаследовавших его существ, естественный отбор давно бы выгнал его на обочину. Вопрос в том, какие преимущества дает наш особый вид плача со слезами на глазах? Недавно исследователи начали собирать воедино некоторые ответы, и попутно они обнаруживают некоторые удивительные идеи о том, что заставляет нас тикать.
Мы плачем по многим причинам. Они варьируются от примитивных — простых сигналов боли или бедствия — до загадочных, сложных и высокоразвитых форм общения, которые связывают людей так, как ни одно другое существо не может испытать. В конечном итоге этот тип связи помог нашим предкам выжить и процветать, а со временем позволил нашему виду стать самым успешным и когнитивно сложным из всех существ на планете.
Улюлюканье
Сложное поведение часто имеет простые корни. Плач — один из них.
У младенцев появляются различные крики, которые посылают определенные сообщения по мере взросления — вопли и крики боли или крики разлуки, дискомфорта или голода. Каждый служит своего рода рудиментарным словарным запасом, который предшествует первым словам ребенка. Все они ведут свое происхождение от криков и воя, которые другие животные, в том числе приматы, до сих пор используют в качестве основного способа общения. Этот факт, вероятно, объясняет, почему электромиографические исследования, которые регистрируют электрическую активность скелетных мышц, показывают, что нервы, которые приводят в действие подбородочную мышцу (ту, которая заставляет дрожать наши подбородки, когда мы на грани слез) или вызывают ком в горле или опустить уголки губ (с помощью мышцы, опускающей угол рта), когда мы расстроены, практически невозможно контролировать сознательно.
Коктейли для слез
Наши причины плача становятся более разнообразными, когда мы вступаем во взрослую жизнь. Более глубокие эмоции, которые приносит зрелость, просачиваются в смесь, и сообщения, передаваемые нашими криками, выходят за рамки простого физического дискомфорта или основ выживания. Этот переход не означает, что физиология больше не работает. Так оно и есть, и теперь оно стало более тесно связано с высшими функциями мозга и нашими все более тонкими эмоциональными потребностями. И это изменение означает, что слезы сами по себе играют большую роль как сигнал другим о том, что эмоции, которые мы испытываем, сильны и искренни.
Эмоциональные слезы — это один из трех видов слез, которые мы производим.
Два других имеют схожий химический состав, хотя и выполняют разные функции. Базальные слезы омывают наши глаза каждый раз, когда мы моргаем. Рефлекторные слезы текут, когда нам тыкают в глаза или когда пары лука, который мы режем, раздражают их. Но у эмоциональных слез есть свой собственный состав, который дает некоторые подсказки об их функции. Уильям Х. Фрей II, биохимик из Университета Миннесоты, обнаружил, что они содержат на 20-25 процентов больше белков и в четыре раза больше калия, чем рефлекторные слезы, а также в 30 раз больше концентрации марганца, чем у человека. сыворотка крови. Они также насыщены гормонами, такими как адренокортикотропин (АКТГ), который вырабатывается у людей в состоянии стресса, и пролактин, который контролирует рецепторы нейротрансмиттеров в слезных железах, выделяющих слезы.
Фрей считает, что эти химические коктейли связаны с настроением и эмоциями, связанными с плачем. Например, высокие концентрации марганца обнаруживаются в мозге людей, страдающих хронической депрессией.
Поскольку в эмоциональных слезах содержится так много гормонов, Фрей предположил, что плач — это способ организма вымывать химические вещества, которые присутствуют, когда мы испытываем сильные чувства. Вот почему, говорит он, мы иногда советуем друг другу: «Давай, хорошенько поплачь».
Но не все ученые согласны. Трудно доказать, что слезы сами по себе могут вывести из нашего организма достаточное количество гормонов, чтобы вызвать чувство облегчения, которое мы часто испытываем после плача. Наши слезные протоки просто не такие большие и не такие эффективные. Даже хороший, долгий, сильный приступ рыданий производит только наперсток, полный гормональных слез. Так работает ли какой-то другой механизм, который приводит к облегчению, которое мы чувствуем, когда плачем?
Возможно, а может и не так уж и загадочно.
Вы можете назвать это принципом Златовласки. Все природные системы борются за сохранение состояния равновесия перед лицом окружающих их сил. Они стараются не оставаться ни слишком горячими, ни слишком холодными, ни слишком активными, ни слишком вялыми. Если окружающая среда качает их в одном направлении, они в ответ оттягиваются к средней, «нормальной» земле как можно быстрее. Тропические леса, гуппи и люди ищут свои зоны комфорта. Та же первобытная потребность сохранять золотую середину может помочь объяснить, почему мы плачем.
Вегетативная нервная система контролирует так называемые бездумные операции, такие как дыхание и сердцебиение, а также основные функции таких органов, как почки и мозг. Сама вегетативная нервная система делится на две подсистемы: симпатическую и парасимпатическую. Роль обоих в плаче противоречива, но интригует. Симпатическая нервная система готовит нас к борьбе или бегству — физически, умственно и эмоционально. Когда мы напуганы, симпатическая нервная система запускает сигналы, которые подготавливают наше тело к тому, чтобы стоять на своем и сражаться — или драпать.
Затем парасимпатическая нервная система возвращает нас к нормальной жизни.
С 1960-х годов исследователи предполагают, что мы плачем, потому что расстроены, а не потому, что ищем облегчения, и поэтому наша симпатическая нервная система должна управлять плачем. Но точно так же многие ученые придерживались противоположного мнения. Они утверждают, что плач — это непроизвольный способ успокоиться. Было проведено множество исследований, но ни одно из них не было окончательным, потому что трудно вызвать и измерить подлинное горе и плач в лаборатории. Тем не менее, такие исследователи, как Джеймс Дж. Гросс из Стэнфордского университета, пытались и впоследствии предположили, что, хотя плач действительно расстраивает нас и окружающих, в конечном итоге он может иметь успокаивающий эффект. Другие исследования показали, что если центральные нервы симпатической системы парализованы, пациенты плачут больше; при повреждении важных парасимпатических нервов они плачут меньше. Эти результаты показывают, что мы плачем не потому, что расстроены, а потому, что пытаемся получить из-за расстроен.
Другими словами, плач сбрасывает прерыватель в нашей эмоциональной цепи.
Если это так, то плач иллюстрирует принцип Златовласки, по крайней мере, физиологически. В конце концов, после каждой драки или бегства, каждого близкого столкновения или каждой напряженной ситуации мы должны успокоиться. Если бы мы этого не сделали, у нас бы порвался аорта или случился бы инсульт, и на этом бы все закончилось. Учитывая опасности, с которыми справлялись наши предки, средство для успокоения было бы не только полезным, но и совершенно необходимым; в противном случае они могли бы быть уничтожены серией инсультов или сыпью коронарных тромбозов.
Правда джунглей
Ни одно из этих открытий точно не объясняет, почему мы плачем. Почему слезы «горячих слез» эмоций, как выразился шекспировский «Лир», имеют хороший эволюционный смысл? Они затуманивают наше зрение и усиливают уязвимость, которую уже создали наши спутанные эмоции. Наша социальная природа может дать ключ к разгадке.
Ни один примат не связан с другими приматами более тесно, чем люди друг с другом. Наш вид вырос в саванне, а не в джунглях, и у него не было недостатка в опасностях, побуждающих к сотрудничеству ради выживания. Но мы также конкурируем друг с другом. Любой, кто был вовлечен в офисную политику или школьные клики, знает это. Наш высший разум только усложнил наши коалиции и соревнования. Таким образом, наши дела, когда они эволюционировали от ранних гоминидов к людям, должны были иметь благоприятные черты, улучшающие общение, от тонкого языка тела и выражения лица до речи и… слез.
В 1975 году Амоц Захави, биолог из Тель-Авивского университета, выдвинул интересную теорию о том, как поведение и черты животных, которые кажутся вредными для выживания, часто оказываются совершенно полезными. Зачем, например, павлину огромный разноцветный хвост, когда хвост замедляет птицу, привлекает внимание хищников и мешает летать? Или почему газель, когда чувствует, что лев вот-вот нападет, подпрыгивает прямо в воздух, как трость, прежде чем уйти?
Эти черты и поведение являются примерами того, что Захави назвал «принципом инвалидности».
На первый взгляд за них приходится платить высокую цену — они требуют энергии и ресурсов и привлекают опасное количество внимания. Но, предположил Захави, они также посылают мощные сигналы. Возьмем первый вертикальный прыжок газели, который сразу же ставит ее в невыгодное положение: она потеряла драгоценные моменты, которые могла бы использовать, чтобы дистанцироваться от хищника, намеревающегося съесть ее. Но такой прыжок также говорит: «Я такой быстрый и могу прыгать так высоко, что вам никогда меня не догнать. Так что не тратьте впустую свою энергию». Часто лев или гепард, готовые к убийству, усваивают сообщение, быстро проводят первичный анализ затрат и выгод и уходят в поисках менее энергичной добычи.
Слезы могут служить той же цели у такого сильно социального вида, как наш. Они заметны, и вызываемое ими нечеткое зрение является помехой. Это делает их дорогостоящими. Поскольку слезы появляются только тогда, когда человек испытывает очень глубокие эмоции, их нелегко подделать.
Они посылают безошибочный, захавианский сигнал о том, что чувства, стоящие за ними, абсолютно реальны и, следовательно, к ним следует относиться серьезно. Слезы, в конце концов, раскрывают наши самые уязвимые стороны. Когда мы достигаем точки, когда мы плачем, стены рушатся, и наша защита прорвана. Интенсивные эмоциональные связи, частично выкованные связывающими узами плача, возможно, помогли человеческим сообществам объединиться более успешно, чем в противном случае.
Плачущий волк
Матери, как правило, быстро реагируют на бесслезный плач своих младенцев, которые так явно беспомощны. Но позже, в детском возрасте, ситуация меняется. Плач, как и все формы общения, может использоваться (и используется) для манипулирования. Дети, даже взрослея, хотят внимания родителей. Поскольку плач был их самым эффективным способом добиться этого, они продолжают это делать, даже когда им не нужна помощь для элементарного выживания.
Дарио Маэстрипьери, приматолог из Чикагского университета, обнаружил, что детеныши макак-резусов разделяют такое поведение.
Они взывают к своим матерям в младенчестве и склонны выть и скулить еще больше в то время, когда их матери отлучают их от груди. Сначала прибегают макаки-матери, но по мере усиления крика они меньше реагируют, потому что очень многие тревоги оказываются ложными. Со временем матери-макаки становятся более скептичными, а детеныши плачут меньше, потому что это не приносит того ободряющего внимания, которого они ищут. В результате молодые обезьяны также становятся более независимыми, что в долгосрочной перспективе повышает их шансы на выживание.
В случае с людьми слезы дают матерям дополнительный инструмент для определения того, плачет ли малыш по-волчьи. Каждый родитель сталкивался с плачем без слез (он же нытье) ребенка, который несчастен и хочет внимания, но на самом деле не в беде. Родители быстро учатся искать настоящие слезы, если ребенок плачет, что является верным признаком того, что их малыш действительно нуждается в помощи.
Гадание
Рэндольф Р.
Корнелиус, профессор психологии колледжа Вассар и эксперт по человеческому плачу, провел одно из самых интересных исследований слез как своего рода инстинктивного предсказателя. С 2000 года Корнелиус и его ученики собирают неподвижные фотографии и видеоизображения из новостных журналов и телевизионных программ, записанных по всему миру, на всех из которых люди плачут настоящими и видимыми слезами. Когда они находят особенно подходящее изображение, они готовят две версии: одну, оригинал, со слезами, а другую со стертыми слезами цифровым способом.
Затем Корнелиус и его коллеги садятся вместе с добровольцами по одному перед монитором компьютера, чтобы посмотреть слайд-шоу. На каждом слайде представлены две картинки: одна заплаканная, другая другая, где слезы тайно стерты. Ни одному участнику не разрешается видеть одну и ту же картинку с номерами и без слез. Затем исследователи просят каждого участника объяснить, какие эмоции испытывает человек на каждой фотографии и как бы он или она отреагировали на человека с таким выражением лица.
Наблюдатели за тестом повсеместно отмечали, что люди на фотографиях с мокрыми глазами или слезами, катящимися по щекам, чувствовали и выражали более глубокие эмоции, в основном печаль, чем те, у кого не было слез. Но когда участники смотрели на фотографии, на которых слезы были удалены цифровым способом, они не понимали, что чувствуют люди, и угадывали все, от горя до благоговения и скуки. Вывод Корнелиуса: слезы придают нашему плачу важное коммуникативное измерение. Они добавляют еще одну верную и мощную стрелу в колчан, из которого мы черпаем наши многочисленные формы человеческого общения.
Чистые эмоции и высокий интеллект
За последние шесть миллионов лет в родословной наших предков произошли огромные изменения, в основном от шеи и выше. Наш мозг удвоился в размере, а затем снова удвоился. Наши лица также изменились, а вместе с ними изменились и наши способы передачи эмоций. Богатая, выразительная мускулатура возникла случайно, но осталась с нами, потому что помогла нам более точно общаться друг с другом, а иногда и манипулировать ими.
