В последние годы центром притяжения христианской психологии стал факультет психологии Московского православного института святого Иоанна Богослова Российского православного университета (ректор Игумен Петр (Еремеев).
Факультет психологии Московского православного института святого Иоанна Богослова Российского православного университета был учрежден в 2002 году стараниями протоирея Андрея Лоргуса, который стал его первым деканом. При создании факультета выдерживалась принципиальная направленность на фундаментальное психологическое образование, по возможности – на уровне традиций Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова.
Среди первых ведущих преподавателей были Б.С. Братусь, Ф.Е. Василюк, В.И. Слободчиков, Е.Е. Соколова, В.Я. Романов, А.Н. Кричевец, Н.В. Инина, И.Г. Кокурина и др. Однако после ухода отца Андрея с поста декана связь с МГУ прервалась, основные подходы к обучению были изменены, что привело к остановке развития факультета вплоть до его полного упразднения и перевода в ранг кафедры психологии в структуре религиоведческого факультета. Возрождение началось в 2011 году, когда новый ректор – игумен Петр (Еремеев) пригласил к руководству факультетом профессора Бориса Сергеевича Братуся, деканом стал отец Петр (Коломейцев).
Факультет в короткий срок был восстановлен в качестве самостоятельной единицы Московского православного института, полностью обновлен преподавательский состав, в стены института вернулись звезды московской христианской и светской психологии, началось активное развитие учебной, научно-практической и просветительской деятельности факультета как признанного центра, в котором формируется и развивается отечественная христианская психология.
В 2013 году в институте начала работу первая и единственная в стране образовательная программа магистратуры по профилю «Христианская психология».
При факультете психологии регулярно проводится общедоступный психологический семинарий имени профессора протоиерея Василия Зеньковского под руководством профессора Б.С. Братуся.
За годы работы на семинарии выступили ведущие психологи страны и зарубежья Виктор Слободчиков, Александр Суворов, Андрей Гнездилов, Мэрилин Мюррей (США), Альфрид Лэнгле (Австрия), Кристель Манске (Германия) и др.
Проведено несколько международных конференции, ежегодно проходят секции Международных Рождественских образовательных чтений.
Главным событием осени 2016 года стала VII Международная конференция православных психотерапевтов по теме «Христианская психология между человеком и миром: свобода, ответственность, личность», в которой приняли участие представители различных стран – Греции, Кипра, Нидерландов, Румынии, Индии и др. Конференция стала победителем XVIII национального психологического конкурса «Золотая Психея» по итогам 2016 года в номинации «Событие года в жизни сообщества».
VII Международная конференция православных психотерапевтов наглядно показала роль факультета психологии как объединяющего пространства для христианских психологов. Впервые в Москве встретились православные психологи и психотерапевты со всего мира. По мнению участников, после проведения конференции Москва должна быть названа одним из мировых центров христианской психологии и психотерапии.
В 2016 году при факультете был создан центр практической христианской психологии и душепопечения под руководством Наталии Ининой. Центр занят профессиональной подготовкой студентов и магистрантов к практической работе, а также ведет практическое консультирование студентов Московского православного института святого Иоанна Богослова.
Не редко приходится сталкиваться с одними и теми же вопросами, звучащими как из уст простого обывателя, так и из уст профессионального психолога, привычно работающего в пространстве естественно-научной парадигмы, оттого и настороженно, а порой и недоброжелательно относящегося к области христианской психологии, как «странной», «чуждой», «ненужной» и так далее. Каковы же это вопросы?
«Что такое христианская психология?», «Почему «христианская», а не «православная»?, «Вообще можно ли сочетать науку и религию и стоит ли создавать такого «кентавра» – «христианскую психологию»?». Можно продолжить этот ряд, но и так понятно, что многие не понимают, о чем идет речь.
В мою задачу не входит ответить на все эти вопросы – исчерпывающие ответы можно найти и в статьях проф. Б.С. Братуся и в Коллективной монографии «Христианская психология в контексте научного мировоззрения», вышедшей в издательстве «Никея» и получившей в 2018 году самую признанную Российским психологическим сообществом награду «Золотая Психея» как лучшая книга года по психологии. Книга также получила гриф Издательского совета Русской Православной Церкви.
Я бы остановилась на вопросе, часто задаваемом психологами – с упреком в недостаточности методологии; и на вопросе, часто задаваемом людьми, интересующимися этим направлением, но находящимися в недоумении – почему наше направление называется «христианская», а не «православная» психология.
Давайте отроем глаза и честно посмотрим на верующих людей сегодня. Да что там, верующие – много ли мы найдем среди тех (верующих и неверующих), кто нас окружает, людей осмысленных, осознающих подлинные мотивы своих действий, способных контактировать со своими чувствами и ответственно выбирать те или иные стратегии поведения, основанные на нравственных предпочтениях? Боюсь, что современный человек находится в этом плане в плачевном положении. Уровень его невротизации, инфантилизации, неспособности жить свободно и ответственно свою собственную, а не навязанную кем-то жизнь, крайне высок. О нарастании психологического, душевного нездоровья мы слышим уже давно и процесс этот только усиливается.
Но вернемся к жизни верующего человека, который, исходя из христианского учения, из христианской антропологии, призван быть Личностью перед Лицом Бога и быть способным решать те высокие духовные задачи, которые перед ним ставит христианская религия. Возможно ли из невротической расщепленности решать такого рода высокие и прекрасные задачи? Возможно, но это крайне затруднительно, а порой и опасно, поскольку человека на этом пути могут подстерегать серьезные подмены, ведь он не вполне видит реальность происходящего и не может оценить то, чем он руководствуется – то ли решает духовные проблемы, то ли самоутверждается, манипулирует, и все это, делает, конечно, бессознательно. Отсюда и произрастают различные искажения веры, такие как фанатизм, суеверия, предрассудки и т.д.
В этом плане, главной задачей христианской психологии должна быть задача помощи верующему человеку в обретении той психологической, душевной нормы, с которой начинается человек в полном смысле слова. Христианская психология призвана помочь прежде всего верующим людям (а надо сказать, что к христианским психологам обращаются и неверующие, которые постепенно начинают чувствовать, осознавать глубинную потребность души в обретении веры и в результате психологической работы приходят в храм, к Богу) в обретении психологического здоровья – в обретении целостности, зрелости, способности видеть реальность. И в этом плане именно христианская психология, опирающаяся на христианскую антропологию, способна вычленить те методы, подходы, знания, накопленные академической научной и практической психологией, но с учетом духовной безопасности в отношении личности, которой оказывается помощь.
Именно поэтому термин святителей Игнатия (Брянчанинова) и Феофана Затворника – «христианская психология» – наиболее точен, поскольку опирается с одной стороны на психологию (как научный способ познания психики), с другой стороны – на христианство (как на духовный фундамент данной религии). Иными словами, христианская психология опирается на самые основы, фундамент религиозного учения и психологического знания для того, чтобы восстановить в человеке основы его личности, его психологического душевного здоровья.
Именно с этого «нормального» старта может начаться восхождение духовного порядка. С этого уровня человек способен удерживать напряжение духовной жизни и тогда ему может понадобиться уже «православная» психология, учитывающая особенности более сложного, более детального конфессионального подхода. Тогда и встанет перед нами задача по формулированию конфессионально ориентированной психологии, по решению методологических задач более сложного уровня, учитывающего те психологические сложности, которые могут встать перед православной жизнью личности.
Но это пока еще будущее, кропотливо и планомерно созидающееся сегодня.
Наталия Инина
Профессора
Слободчиков Виктор Иванович
Доктор психологических наук, профессор, член-корреспондент Российской Академии образования, главный научный сотрудник института изучения детства, семьи и воспитания Российской Академии образования.
Копьёв Андрей Феликсович
Кандидат психологических наук, профессор кафедры индивидуальной и групповой психотерапии факультета психологического консультирования МГППУ, профессор факультета психологии РПУ святого Иоанна Богослова.
Кравцов Геннадий Григорьевич
Доктор психологических наук, профессор факультета психологии РПУ святого Иоанна Богослова.
Кричевец Анатолий Николаевич
Доктор философских наук, кандидат физико-математических наук, профессор кафедры методологии психологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, профессор факультета психологии РПУ святого Иоанна Богослова.
Альфрид Лэнгле
Доктор философии и медицины. Президент Международного общества экзистенциального анализа и логотерапии
Кристель Манске
Доктор педагогики и психологии, руководитель Института развития функциональных систем мозга в Гамбурге, автор множества книг и учебных пособий по работе с особыми детьми
Доценты
Лызлов Алексей Васильевич
Кандидат психологических наук, доцент кафедры современных проблем философии философского факультета РГГУ, заместитель декана по научной работе факультета психологии РПУ святого Иоанна Богослова.
Кожарина Людмила Александровна
Кандидат психологических наук.
Шувалов Александр Владимирович
Кандидат психологических наук, доцент факультета психологии РПУ святого Иоанна Богослова, старший психолог ГПУ «Кризисный центр помощи женщинам и детям».
Научные сотрудники, христианские психологи
Священник Пётр Коломейцев
Православный священник, христианский психолог, специалист в области приходского консультирования и специальной психологии, декан факультета психологии РПУ святого Иоанна Богослова.
Климова Татьяна Анатольевна
Христианский психолог, ведущая мастер-классов и тренингов, старший преподаватель факультета психологии РПУ святого Иоанна Богослова.
Харьковский Аркадий Николаевич
Психолог-консультант. Преподаватель центра дополнительного образования факультета психологии РПУ святого Иоанна Богослова.
Лутковская Елена Валерьевна
Детский и семейный психолог.
Эксперт синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению по семейному устройству. Ведет мастер-классы и семинары по детско-родительским отношениям, психологии личности, детской и подростковой агрессии, трудному поведению.
Институт сотрудничает с факультетом психологии МГУ имени М.В. Ломоносова (кафедра общей психологии и кафедра методологии психологии), Российской Академией образования, Российским психологическим обществом, факультетом психологии Московского православного института святого Иоанна Богослова, Институтом синергийной антропологии, фондом «Старый Свет», православным центром помощи «Метанойя» (Московский Свято-Данилов ставропигиальный мужской монастырь), Международным обществом логотерапии и экзистенциального анализа (GLE-International) Вена, Институтом развития функциональных систем мозга в Гамбурге и другими научными и практическими учреждениями.
Любовь, вера, свобода и ответственность – фундаментальные ценности христианства – могут быть реализованы в полной мере лишь осознанной, зрелой личностью, способной встретиться с реальностью своей внутренней и внешней жизни.
Психология должна помогать, а не мешать, не уводить от этого пути духовного возрастания, и потому целью христианской практической психологии является создание условий для восстановления целостности психической жизни личности и преодоления различных психологических проблем, тормозящих личностное развитие на путях спасения.
Христианская психология в центр ставит не человека, как такового, а человека перед лицом Бога. Каким может быть человек перед лицом Бога? Прежде всего, он призван быть личностно-целостным, то есть интегрировать в некое целостное единство все разобщенные, разрозненные части.
Как говорил Антоний Сурожский: «Тебя не спросят на том свете, был ли ты апостолом Петром. Тебя спросят о том, был ли ты Петей, то есть самим собой. Быть самим собой, жить свою жизнь, тем более перед лицом Бога, возможно только в том случае, если ты есть».
Феофан Затворник, основатель христианской психологии, говорил о друге Христовом, который живет в нас. И если мы отвергаем его в себе, не видим его в себе, то мы отвергаем и не видим самого Христа. Способность видеть самого себя открывает зрение и в отношении других людей. Мы начинаем видеть и их несовершенства с той же бережной любовью, состраданием и готовностью к помощи. Это и значит – возлюби ближнего, как самого себя.
Итак, мы можем сказать, что одна из основных задач христианской психологии состоит в том, чтобы помочь человеку повзрослеть, войти в меру своего возраста, своего личностного роста. Конечно, речь не только о социальном взрослении, подразумевающем способность человека жить в мире людей, но именно об экзистенциальном взрослении – в мужестве быть самим собой и преодолевать себя в стремлении к Богу.
Как же раньше жили без вас, господа психологи?
Впечатление очень сильное. Ты, лектор курса «Психология для священников» (этот курс мы вели вместе с Борисом Сергеевичем Братусем), заходишь в зал, полный черных ряс, где множество немолодых людей смотрят на тебя особым взглядом человека, привыкшего принимать исповедь.
И каждый раз в этой аудитории звучит одно и то же. «Все, что вы говорите, нам понятно: “бартерные” отношения с Богом, полное внутреннее непопадание в себя, желание, чтобы все время оправдывали и гладили по головке, — мы встречаем это каждый день. Но как же раньше — сто, двести лет назад — верующие жили без психологии?».
Вопрос очень правильный.
Антропологи и исследователи истории религии в один голос говорят: древний мир был глубоко религиозным. Всюду, во всех концах света. Наиболее точно из психологов об этом писал Карл Густав Юнг, показавший, что психика человека прошлого была целостной благодаря тому, что он удерживал две реальности — физическую и метафизическую, мир земной, где есть смерть, начало и конец, где бьются добро и зло, и мир духовный, где есть ясность, целостность и гармоническая красота. И воспринимать мир именно так было нормой для человека.
Более того, для древнего человека материальный мир был вторичным и реальным лишь в той степени, в какой в нем присутствовало духовное измерение (сравните с днем сегодняшним — все наоборот!). В его религиозности не было невроза — он чувствовал себя собой, и вера была естественным способом понимания бытия.
Но вот в XVII веке начинается процесс десакрализации. Наступает эпоха нового способа понимания мира — научного, рационального, в котором религиозности отводилась второстепенная роль, а некоторые называли ее не более чем продуктом человеческого общества, а вовсе не изначальной реальностью.
И постепенно человек становится клеточкой этого динамического процесса.
Как человек перестал себя чувствовать
Традиции стали рушиться — те традиции, которые удерживали религиозное сознание, не требуя глубокого осмысления. В результате традиций нет, никто никому ничего не передает, и каждое новое поколение становится перед своим собственным, индивидуальным, уникальным выбором — так, словно никакой истории не существует.
Человек не способен больше удерживать две реальности — для него остался лишь мир материальный. Даже в психологии — науке о душе — убрали душу, ведь ее нельзя измерить, взвесить, просчитать, «поэтому не будем ее трогать». Нет способов, средств, которые воздействуют на глубинные душевные процессы. Все больше апелляции к мозгу, к рацио. Происходит раздвоение психики человека.
Что это значит в каждодневной жизни? Посмотрите на воспитание современных детей: в них впихивают как можно больше знаний: в три они должны говорить по-английски, в пять — решать математические задачи, стопками читать стихи, в которых они ничего не понимают. Это тенденция. Если будете много знать — будет вам счастье в жизни. Состояние души никого не волнует — это, мол, лирика.
Современному миру нужен человек, который может хорошо воспринимать, перерабатывать, воспроизводить информацию (максимально близко к тексту), быть успешным, конкурентным. Что этот человек чувствует, где его тревоги, страхи, желания? Все это остается за скобками. А куда оно девается? Вытесняется.
Мы довольно плохо себя осознаем, почти не чувствуем то, что живет в глубине нас. Есть рациональные вещи, которые я понимаю (около 5-10% от всего), и множество того, чего я не понимаю — воля, эмоции, аффекты, травмы (90-95%). Мы заплатили за десакрализацию схлопыванием собственной психики. И когда у человека такое расщепленное сознание, он несет его с собой в любую религию.
Священник-«родитель» и прихожанин-«ребенок»
С чем часто сталкивается человек, приходя в православное пространство? «Ты не там стоишь», «не вовремя крестишься», «в неправильной одежде», «за разговоры в храме посылаются скорби» и так далее. Есть некие правила, рамки, и ты должен в них встроиться. Никого не интересует, знаешь ты о них или нет. «Ты пришел в наш дом, и поэтому ты уже должен знать его правила».
В церкви очень много тех, кто говорит: «Сейчас мы вас научим. А вы давайте учитесь. И не задавайте дурацких вопросов». В огромной степени это связано с психологией, а никак не с христианской религией.
Мне вспоминается случай, который произошел в приходе митрополита Сурожского Антония. Однажды на литургии владыка вышел на проповедь и сказал: «Сейчас в храм зашла женщина с коляской. И кто-то из вас сделал ей замечание. Она ушла. И, возможно, больше никогда не вернется. Я своей священнической властью приказываю тому, кто это замечание сделал, до конца дней молиться за эту женщину и ее ребенка». И ушел в алтарь.
Это было очень жестко. Но надо знать, сколько мягкости, доброты и теплоты проявлял владыка к своим чадам, он имел право на такие слова!
В храме очень много того, что могут анализировать психологи. Я вам напомню схему транзактного анализа: у каждого человека есть как бы три ипостаси — родитель, взрослый, ребенок. Общение между людьми возможно по строго заданным линиям: родитель-ребенок, ребенок-родитель, взрослый-взрослый. В какой позиции постоянно находится священник? В позиции родителя. И люди (не все, но многие) обращаются к нему из ипостаси ребенка (батюшка-возьмите-на-себя-ответственность): «Батюшка, благословите! Батюшка, посоветуйте, что мне делать? Батюшка, мне налево или направо?». Каково постоянно быть «родителем» взрослым людям? Невыносимо. А если мы представим в качестве батюшки человека властного? Он поверит в то, что решает судьбы людей!
А потом этот ребенок-прихожанин перерождается и говорит: «А теперь я буду родителем! Так, кого тут надо поучить? Сейчас мы вас научим». И, действуя по этой схеме, человек проходит мимо главного: взаимодействия «взрослый-взрослый». И это — еще уровень психологии, душевный уровень, здесь пока нет речи о духовности.
Критерии невротической религиозности
В невротической религиозности нет речи про личность, ведь личность — это выбор, свобода, способность выдерживать неопределенность. Невроз на это не способен. Человек, отказавшийся от собственного выбора, всегда ждет себе помощи, ожидает изменения собственной жизни извне. Глубинный запрос: «Дайте!» Не «нате».
Посмотрите вокруг — вы увидите, что много людей с таким мотивом приходят в церковь: «Я Тебе, Господи, это, а Ты мне — то. Ах нет?! Ну все!». И у человека возникает обида на Бога, ведь «я так старался, а Он?!».
Бог пытается дать нам почувствовать, что мы прощены и любимы, а мы не хотим. Мы привыкли жить в состоянии тревоги, страха, напряжения и по-другому не умеем.
Стиль невроза задает характер — либо внутрь себя, либо в сторону обвинения других. И это работает как в Церкви, так и вне ее. Или «виноваты близкие, я вот каюсь каждую неделю, но ничего не меняется, потому что они меня достали». Или «ничего не меняется, потому что я не могу себе чего-то простить».
В неврозе человек действует в логике самооправдания или самообвинения, самонаказания или наказания других. Там по-настоящему нет главного — другого человека. Это основной критерий. Невротическое «дай» не видит другого человека, как не видит его и невротическая вина. И, как ни парадоксально, оно не видит и самого себя.
В неврозе нарушена оптика восприятия, и нет встречи с реальностью. Вместо нее всегда какая-то картинка, страшная ли, прекрасная ли, но — нереальная. Все «слишком» — слишком черное, слишком белое, ярко-красное.
Психологические проблемы верующего, по сути, те же, что и у неверующего, но здесь может быть еще и религиозная подоплека. «Ну как любить себя — ведь это же грех?», «Как добиваться чего-то от других, ведь я их могу обидеть?». Возникают реверансы к смирению — и все время не по делу, не к месту, не про жизнь. Вырванные из контекста религиозные идеи используются ради своих невротических целей, и человек этого даже не понимает.
Задачей тут может быть переход от инфантильной религиозности (карающий Бог, страх наказания) к религиозности взрослой (Бог — Отец, Собеседник), вхождение в ответственность, преодоление невротического чувства вины, страха наказания, калечащего, а не исцеляющего душу. Ведь если есть страх невротический, то страха религиозного не будет. Первый затмит второй. Отчаянное «Бог меня не прощает» может значить лишь одно: человек сам не прощает. Мысли «Господь меня карает» и «все плохое — от меня» проходят красной нитью через жизнь невротика. Одна моя клиента сломала руку и считала себя в этом виноватой, потому что она «навыла беду». Надо, чтобы рядом с таким человеком оказался кто-то, кто сказал бы: «Нет. Ты просто сломала руку. И все».
Чтобы иметь страх Божий, надо быть собой, надо стать личностью, умеющей сказать: «Я есть, Господи. И я боюсь — но боюсь осквернить Тебя своим грехом, боюсь потерять любовь к Тебе».
Самоагрессия под видом аскетики
В невротической психологии много аутоагрессии, то есть агрессии, направленной против самого себя. Когда такой человек приходит в Церковь и сталкивается с понятием греха, — пиши пропало. Его внутреннее неприятие себя получает «религиозное оправдание». Он будет заниматься бесконечным самонаказанием и самокритикой, думая, что это путь к праведности.
Случай из практики. Ко мне однажды пришел очень зажатый человек: с одной стороны, в нем чувствовалось желание реализоваться, с другой — закомплексованность и неуверенность в себе, а это путь к аутоагрессии. В своих аскетических практиках он не знал меры: брал посты, которые современный человек не может выдержать, молился все свободное от работы время — по три акафиста в день, масса канонов, чтение Ветхого Завета. Священник говорил ему: «Вот это я понимаю… Здорово!», не осознавая, что этот прихожанин ревностен не из страха Божия, а это направленная на себя агрессия, «чтобы жизнь малиной не казалась». (Позже мы с этим священником поговорили, и он дал благословение своему чаду читать не больше утренних и вечерних правил и поститься, как все).
Как сказал другой мой знакомый священник: «Почему в нашем сознании грех затмил любовь?» Пока человек не разберется со своей психологией, пробиться к духовности ему будет очень сложно.
Мы должны видеть, кто мы есть
Взрослый, зрелый человек на неприятности реагирует таким рассуждением: «Да, непросто… Сейчас немножко побоимся и начнем думать, как справиться». И действует — да, получая шишки, но вместе с ними и навыки, опыт, мудрость. В пятый раз падать не так страшно, зато подниматься значительно легче.
Невротик говорит: «О, Боже! Всё… Конец… Нет, только не это!». Он отворачивается от реальности, которая кажется ему невыносимой. Оправдывается, рационализирует, вытесняет, защищается — что угодно, только не действует.
Часто невроз толкает нас к возрастанию. Человек страдает и хочет выбраться из кризиса. Неслучайно все великие психологи — Эрих Фромм, Виктор Франкл — считали, что невротик лучше, чем адаптант, который просто слился с толпой и играет по правилам. Его просто нет. Невротик — худо-бедно, криво-косо, но как-то борется за свое «я».
Возрастание идет через преодоление, это борьба. Помните «Легенду о Великом инквизиторе» у Достоевского? Когда инквизитор говорит «Христу»: «Зачем ты опять пришел? Людям не нужна твоя свобода, они отдали ее нам. Дай им уйти, не родившись». Невроз — это как раз попытка родиться. А адаптирование — согласие не быть.
Человеку, вышедшему из невроза, не становится проще жить. Сложнее, но интереснее, богаче. Солнце светит, и творческая жизнь бьет изнутри. И становится возможной глубокая личностная вера, в которой сгорают страхи и невыносимое оказывается посильным.
Наталия Инина
По материалам портала Матроны.ру
Одна моя пациентка поделилась со мной тем, как она видит Бога, какой его образ живет в ее сознании: на листе бумаги она нарисовала пустыню, а в ней — голого, сжавшегося в эмбриональной позе человека, над которым зияет огромный глаз. Это для нее — образ Бога. Карающего, неумолимого, от которого никуда не спрячешься.
Ко мне часто приходят глубоко верующие, воцерковленные люди с массой психологических проблем, которые они не могут преодолеть. Казалось бы, в их жизни есть самое ценное: молитва, исповедь, причастие… но тем не менее.
Что стоит за искажениями религиозной жизни, какова «психология» наших страстей и грехов? Где требуется духовное врачевание, а где — психологические средства?
Эти непростые вопросы мне бы хотелось с вами обсудить.
Дотянуться до небес
Что я поняла за много лет работы с верующими людьми?
До тех пор, пока у нас есть серьезные психологические проблемы, мы, строго говоря, не дотягиваемся до духовной жизни. Это не значит, что Господь не с нами, — это значит, что мы не с Ним.
Когда мы находимся в невротическом состоянии, плохо понимаем мотивы своих поступков, свои эмоции, мы бессознательно искажаем реальность. Мы с ней не встречаемся. Конфликтуя с другим человеком, на самом деле конфликтуем с кем-то в прошлом; заботимся о ком-то, имея в виду не его. Мы все время проецируем на реальность что-то, к ней напрямую не относящееся.
Жены ждут от мужа родительской заботы, чтобы муж «взял меня на ручки» (но ведь он не удочерял жену, он на ней женился!). Родители отдают ребенка в музыкальную школу, потому что сами мечтали когда-то музицировать.
Эти типичные искажения не замечаются нами — и перетекают в духовную жизнь.
Состояние невротической религиозности прекрасно описано у Фрейда. (И хотя он таковой считал любую религиозность, тем не менее, мы можем многое почерпнуть из его теории, если поставим перед словом «религиозность» прилагательное «невротическая». Тогда все встает на свои места).
Для Фрейда вера — это невроз, договорные отношения, страх и тревога. Человек старается сделать из Бога «отца», который решит все его проблемы. Человек-ребенок, инфантильный, личностно незрелый, перекладывает на такого «бога» всю свою ответственность. И разве мы не видим этого вокруг? Сплошь и рядом.
Бог карающий?
Недавно я говорила с одним мужчиной о его отношении к себе. Он все время спрашивал: «Ну а как же (любить себя, например), ведь в Евангелии сказано… Но ведь Бог запрещает…». И, наконец, мы подошли к сердцевине, самому главному. «Но ведь Бог покарает!» — сказал, наконец, он.
И я поделилась с ним своим опытом иных отношений с Богом. Один эпизод в моей жизни позволил мне очень ясно понять, что такое грех. Представим себе любящего, понимающего, бережного родителя, который дает своему ребенку все с избытком, а ребенок вдруг сознательно делает что-то нехорошее. Ему будет очень стыдно перед папой и мамой.
Это не про карающего Бога. Это о потере близости с любящим Родителем, в пределе — Творцом и нашим Отцом. Тут нет самоедства, но — «я оступился, мне надо подняться и вернуться».
Когда я это рассказала, мой пациент расплакался… И я прекрасно поняла, почему: таковы были его отношения с отцом — требовательным, жестким, карающим. И таким он видел Бога.
Психология атеизма
Есть такая работа Пола Витца «Психология атеизма». Легкая, короткая, изящнейшая работа.
Витц говорит: «Пусть прав Фрейд — исходим из его концепции. Посмотрим на крупных атеистов и их семьи». На Вольтера, которые не принял фамилию отца и первой своей постановкой сделал трагедию «Эдип». На Людвига Фейербаха. Его отец бросил семью, что для тех времен было позором, и Людвиг не смог его простить. На Фрейда. Он описывает историю из своего детства, когда его отец позволил себя оскорбить, не ответил обидчикам. «После этого я перестал его уважать», писал Фрейд.
Витц показывает, что психоаналитическая концепция работает: мужчины, которые находятся в конфликте со своими отцами, — низвергают Бога. Фактически разбираясь так со своими папами.
У женщины может быть другая вариация. Когда папы нет, Господь должен им «стать». «Господь разберется!» — говорят они, и вместо того, чтобы решать проблемы, насколько это в их силах, падают на колени и вычитывают множество акафистов. Подойди к ребенку, узнай, в чем сложности! Нет. Или наоборот. Женщина живет по принципу «я должна быть бойцом». Бог — на небе, далеко, я на земле и тут сама решаю свои проблемы». Нет близости, открытости Богу.
Нарисовав себе такие странные картины «как-бы-жизни», духовно мы, конечно, не возрастаем.
О точке отсчета
Представим себе движение к Богу упрощенно, в системе координат, от отметки 0 — в высоту. В те времена, когда жили наши предки, человек начинал движение с нулевой отметки (об этом вы можете прочесть в предыдущей публикации автора)). Откуда стартует современный человек? С минус 10, минус 20, минус 100…
Поэтому нет ничего странного, что для нас порой выход из невроза — это не только психологическая работа, но и духовная работа одновременно. Нам бы добраться сначала до нулевой отметки, сказать: «Я — есть, я выбираю — быть».
Однажды мне позвонила игуменья одного из монастырей, и попросила поговорить с послушницей. Та готовилась к постригу, но игуменья чувствовала, что ей что-то мешает, у нее проблемы с прошлым.
Это была молодая женщина, очень светлая, глубоко верующая, семь лет прожившая в монастыре. И мы с ней связались.
До монастыря она была лет семь замужем за тяжелым психопатом и жила в страшном напряжении и страхе. Она не могла выразить свои эмоции тогда, и я предложила ей сделать это сейчас, написав письмо этому человеку. Когда она писала письмо, ее трясло, как семь лет назад, когда муж вставляет ключ в замочную скважину (хотя она молилась, и все старалась забыть). Все это было сказано, выплакано, развеяно по ветру. Выяснилось, что муж похож на мать. Мать была жесткая, волевая, и такой же хотела видеть дочь.. Решив «выковывать у ребенка характер», она периодически ее, 5-летнюю, душила подушкой, ожидая, что девочка начнет сопротивляться, бороться за жизнь. Когда я рассказала ей эту историю своими словами, она расплакалась.
Семь лет в монастыре. Светлейшее существо. Но несущее неподъемный груз из прошлого. И когда эта тяжесть исчезла, она буквально «взлетела»: через неделю передо мной на экране (мы общались удаленно) было сияющее существо.
Нередко прошлое человека требует по-настоящему глубинной работы, и без Бога она невозможна. Я помню, мы говорили с отцом Владимиром Архиповым, и он сказал чудесную вещь: когда мы сталкиваемся с трагической ситуацией в прошлом, мы можем пригласить Бога в эту ситуацию. Для Него времени нет. И поэтому Он может войти в прошлое и исцелить раны.
Плохой характер — плохой человек?
Подчас препятствием на пути к Богу и людям становится… характер. Бывают искажения характера, которые делают человека невыносимым для других. Например, истероидный психопат будет «поглощать» людей вокруг себя, как спрут, не давать жить своим родным, при этом самокритика для него практически исключена. Ты можешь отдать психопату свою жизнь — он ее проглотит и не заметит. Человек с личностным расстройством может играючи ломать судьбы других людей и даже не понимать, что он делает.
Такой тип личности прекрасно описан в книге «Похороните меня за плинтусом».
И эта патология может разворачиваться на фоне религиозной жизни. И упаковываться в религиозные формы и цитаты.
Возможно ли подняться над характером? Да, даже у психопата есть выбор: работать над собой или нет. Первый выбор требует помощи специалиста, в одиночку сделать его практически невозможно — «настройки сбиты». Тем не менее, бывают истории колоссальных положительных сдвигов.
Какая личность, такая и религиозность
Фактически, перефразируя американского психолога Гордона Олпорта: здоровая личность — здоровая религиозность, невротическая личность — невротическая религиозность.
Когда ребенок воспитывается в ситуации невротизации, отсутствия безусловной любви и постоянного эмоционального теплого контакта, превознесения («Ты самый прекрасный! Самый красивый, умный, самый любимый!») или унижения («А Вася лучше. А ты не можешь!») — у него не формируется важнейшая черта: базовое доверие миру.
И когда такой человек приходит в Церковь, где ему предлагают две серьезнейшие доктрины — доктрина избранности и доктрина знаний, — он прочитывает их совершенно особым образом, разделяя мир на «наших» и «чужих», «верных» и «неверных». Обретая сектантское сознание.
И это катастрофа. Это типичная внешняя религиозность — использование религии в своих невротических, эгоцентрических целях.
А что такое внутренняя религиозность? Когда в Церкви оказывается человек с базовым доверием миру, с опытом безусловной любви, открытый миру — он не загоняет другого в храм, он говорит: «Как здорово! Я наконец нашел место, где мне хорошо, — может быть, и вам будет хорошо?».
Вспоминается пример, который приводит владыка Антоний Сурожский. Один человек случайно зашел в храм, и его удивило, что люди, которых он увидел, — другие, какие-то радостные, спокойные. Что бы сказали ему у нас? И что говорит владыка Антоний? «Посидите, посмотрите, может быть, что-то заметите». Ни капли надменности, проповеди «сверху вниз». Человек сам и по-своему войдет в Церковь, это будут его отношения с Богом, надо просто быть рядом, чуть-чуть помочь.
Есть я и ты. Ты как ценность. Ты можешь запутаться, но могу запутаться и я. Если я падаю, почему я не даю тебе право падать? Если мне помогают встать, почему я не могу помочь тебе?
Такова внутренняя религиозность. Ее девиз можно выразить цитатой святителя Луки Войно-Ясенецкого: «Будь добрее, чем принято, ибо у каждого своя война, бои и потери. Живи просто, люби щедро, вникай в нужды другого пристально, говори мягко… А остальное — предоставь Господу. Главное именно любовь, — ни вера, ни догматика, ни мистика, ни аскетизм, ни пост, ни длинные моления не составляют истинного облика христианина. Все теряет силу, если не будет основного — любви к человеку».
Как не причинять добро, а творить его
У человека в невротическом состоянии будут большие проблемы с любовью.
Вот маленький ребенок: изначально он целостен, открыт и способен отдавать и принимать любовь. И эту крошку со временем начинают атаковать разные проблемы: неврозы родителей, отсутствие безусловной любви и так далее. В результате развитие ребенка искажается, перед нами, если представить его образ, будет грустное существо с размытыми границами. Не получив опыта принятия, растущий человек не научится любить ни других, ни самого себя, у него будут сложности в отношениях с собой и миром.
Терапевтический процесс призван исцелить искажения, порожденные негативным жизненным опытом. А потом (по крайней мере, в этом задача христианской психологии) — «развернуть» человека к миру. От любви и принятия себя — к любви к ближнему.
И в экзистенциальной психологии австрийского психотерапевта Альфрида Лэнгле, которая близка христианской психологии, есть этот призыв: «Я нахожу себя тогда, когда себя теряю». Человек должен найти себя вне себя самого.
Но что происходит, когда «отдавать себя миру» выходит наше искаженное «я», минуя работу по возвращению к себе? Мы так и будем помогать, спасать, «причинять добро» искаженным, болезненным образом. И тогда любовь станет обладанием, гиперопекой или созависимостью, или вообще сойдет на нет: «Мне не до вас, мне самому плохо» (все это прекрасно описал Эрих Фромм в работе «Искусство любить»).
Отношения с самим собой я транслирую в мир. Если я могу себя поддержать, то могу поддержать и другого, если могу в чем-то себя простить, смогу простить и другого. Если я к себе чудовищно требователен и не прощаю себе никакой провинности — я не прощу ее и своему ближнему.
Это почти аксиома, не требующая доказательств. Я действую из опыта, который у меня есть, — и если в нем нет принятия, любви, доброжелательности по отношению ко мне, откуда они возьмутся у меня самого? Строго говоря, прекрасный призыв и вторая по значимости заповедь христианства — «возлюби ближнего, как самого себя» — начинается все-таки со второй части.
А этому многим, как показывает практика, надо учиться. И научиться — возможно.
Наталия Инина
По материалам портала Матроны.ру.
| Вводная лекция | Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 |
 Братусь Борис Сергеевич | Вводная лекция: Введение в теоретическую и практическую христианскую психологию | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
| Свернуть | |||
| Модуль 1. Психология в современном мире | Всего часов — 16 | Лекционные часы — 16 | Практические занятия — 0 |
| Братусь Борис Сергеевич | Психология в кругу наук и времен | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
 свящ. Петр Леонидович Коломейцев | Богословие и психология – проблема взаимоотношения в науке и практике | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
| свящ. Петр Леонидович Коломейцев | Проблема этического в психологии | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
 Василюк Федор Ефимович | Переживание и молитва | ||
| Всего часов — 6 | Лекционные часы — 6 | Практические занятия — 0 | |
 Лызлов Алексей Васильевич | История психологии | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
| Лызлов Алексей Васильевич | Философия психологии | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
| Развернуть | |||
| Модуль 2. Личность – норма и аномалии | Всего часов — 8 | Лекционные часы — 8 | Практические занятия — 0 |
 Слободчиков Виктор Иванович | Проблема психологии возраста | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
| Слободчиков Виктор Иванович | Психология взросления человека | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
 Гаврилова Татьяна Павловна | Основы психологии индивидуальности | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
 Храмова Надежда Григорьевна | Фундаментальные эмоции | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
| Храмова Надежда Григорьевна | Аксеология высших смыслов | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
 Бордуков Олег Вячеславович | Бытие человека в мире. Пространственное и временное измерения в психологической практике | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
 Инина Наталия Владимировна | Психосоматика в обыденной жизни | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
 Проценко Евгений Николаевич | Психология зависимости: от алкоголя до компьютера | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
 Копьев Андрей Феликсович | Философско-психологические предпосылки диалогического общения. Диалогический подход | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
| Копьев Андрей Феликсович | Практическое применение диалогических форм общения в психотерапии и психологическом консультировании | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
| Развернуть | |||
| Модуль 3. Духовные и психологические основы семьи и брака | Всего часов — 28 | Лекционные часы — 28 | Практические занятия — 0 |
 Мошкова Ирина Николаевна | Культурно-психологические предпосылки супружеской жизни | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
| Мошкова Ирина Николаевна | Духовные и психологические проблемы брака | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
| Мошкова Ирина Николаевна | Конфликты отцов и детей в современном мире. Духовные и культурно-психологические аспекты | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
| Мошкова Ирина Николаевна | Психолого-педагогические основы воспитания детей в семье | ||
| Всего часов — 2 | Лекционные часы — 2 | Практические занятия — 0 | |
 Суворов Александр Васильевич | Психология человечности | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
 Шувалов Александр Владимирович | Духовно-психологические аспекты здоровья человека | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
 Харьковский Аркадий Николаевич | Ребенок перед лицом тяжелой болезни | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
 Щур В.Г. | Моральное развитие ребенка | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
 Козлова Марина Иосифовна | Вариации на тему гендерной психологии | ||
| Всего часов — 4 | Лекционные часы — 4 | Практические занятия — 0 | |
| Развернуть | |||
| Модуль 4. Социальная психология | Всего часов — 16 | Лекционные часы — 16 | Практические занятия — 0 |
Ответ:
Психология и христианство часто оказываются в противоречии. Некоторые продвигают психологию как полный ответ на состояние человека и ключ к лучшей жизни. Некоторые психологии считают веру в Бога иллюзией, созданной как своего рода механизм преодоления. В ответ на эти небиблейские идеи некоторые христиане игнорируют всю психологию.Некоторые боятся использовать мягкую науку, чтобы помочь людям с эмоциональными или психологическими нарушениями, считают психологию слишком субъективной и что человеческие проблемы лучше решать духовно. Некоторые христиане, особенно те, кто участвует в библейском консультировании, считают, что Библия содержит все, что необходимо для преодоления любой проблемы, психологической или иной; психология не нужна, потому что только Библия — это руководство по нашей жизни. С одной стороны, у нас есть христиане, которые верят, что борьба человека в первую очередь духовна, и что только Бог может исцелить ее, а с другой стороны, светские психологи утверждают, что любая борьба — это биологические нарушения или нарушения развития, которые человек может исправить сам.Несмотря на эту поляризацию, психология и библейское консультирование не должны быть в состоянии войны.Важно признать, что психология не монолитна; Есть много различных теорий психологии, некоторые из которых даже противоречат другим. Концепции человеческой природы, жизненной борьбы, здоровья и методов лечения в психологии охватывают широкий спектр. Большинство консультантов и психологов сегодня практикуют несколько эклектично; они не являются строго фрейдистскими или юнгианскими, но разбираются в нескольких теориях и используют разные части теорий для решения различных проблем.Например, консультант может склоняться к экзистенциальной теории при консультировании по поводу горя, но вводить когнитивно-поведенческую теорию при консультировании по поведенческим вопросам. Другими словами, консультант может выбрать то, что, по его мнению, поможет больше всего. Психолог свободен в использовании определенных личностно-ориентированных техник без принятия теорий, касающихся самореализации. Распространено работать из одной или двух основных теорий и использовать множество методов из бесчисленных теорий.
Христианские советники часто принимают определенные психологические теории в части , но они не охватывают никаких основополагающих философий, отрицающих Бога или библейские истины.По сути, христианские советники используют психологию как инструмент, но они не рассматривают ее как абсолютную истину. Психология — не конкурирующая религия, а область исследования, которая может привести к более глубокому пониманию человечества и, следовательно, Бога как Творца, Спасителя и Целителя.
Натетическое консультирование или библейское консультирование — это форма консультирования, которая опирается исключительно на Писание и силу Святого Духа для достижения результатов. Вместо того, чтобы продвигать какую-либо психологическую теорию, консультанты по вопросам психики утверждают, что Писание достаточно для всех человеческих трудностей.Конечно, Библия говорит о силе Святого Духа, чтобы преобразовать нашу жизнь. Слово обладает силой (2 Тимофею 3: 16-17; Евреям 4:12; Исаии 55:11) и позволяет благочестивому человеку «полностью подготовиться к всякому доброму делу» (2 Тимофею 3:17). Кроме того, Бог — наш главный исцелитель (Исход 15:26; Матфея 8:17). Тем не менее, интересно отметить, что те, кто приписывают только библейское консультирование, не обязательно приписывают только библейское лечение или только библейское образование. Возникает вопрос, какие части жизни должны вести Писание, а какие аспекты могут быть проинформированы светским обучением.
Павел говорил о том, чтобы стать всем для всех людей ради евангелизации (1 Коринфянам 9: 19-23). Когда люди ищут психологическое лечение, христианину может быть полезно использовать психологические теории , исправленные библейской истиной . Христианский консультант может использовать инструменты психологии, чтобы показать людям их потребность в более глубоком исцелении, чем то, что может предоставить психология. Духовные дискуссии не редкость в кабинетах. Предполагается, что консультант не навязывает клиенту свои ценности или убеждения, а зачастую просто открывает тему, заставляя клиента искать.И мы знаем, что когда люди ищут Бога, они находят Его (Иеремия 29:13; Притчи 8:17; Матфея 7: 7).
С практической точки зрения многие инструкции или концепции в Библии не кажутся легко применимыми. Например, мы знаем, что должны воздерживаться от безнравственности, но кроме как через молитву и «бегство» от нее (1 Коринфянам 6:18), мы не знаем, как это сделать. Психология может предоставить практические приемы для преодоления борьбы с похотью. Знания, полученные из психологии, могут дать представление о том, что побуждает человека оставаться в грехе, и если мы сможем выявить внутренние склонности к греху, мы сможем лишить эти вещи их силы.
Психология также может помочь людям осознать важность выражения своих эмоций и приведения их к Богу, подобно тому, как мы видим, что происходит в Псалмах. В конечном счете, психология может помочь открыть дверь для понимания наших самых глубоких потребностей. Мы не будем испытывать полного удовлетворения или полноты жизни посредством терапии, но мы увеличим наш голод к полноте жизни. В свою очередь, мы можем отнести голод к Богу, потому что жизнь исходит только от Него (Ин. 14: 6).
Натурологическое консультирование противоположно психологии.Однако может быть подлинное христианское консультирование, которое является библейским и также использует психологические теории. Если хорошо обученные христианские советники могут интегрировать свою веру в свое образование, они могут оставаться верными библейским стандартам, но также могут пользоваться наукой психологии.
Твердое консультирование должно признать, что ни консультант, ни клиент не являются целителями. Только Бог может действительно исцелить. Консультирование — это один из инструментов, который может помочь нам прийти к пониманию того, кем мы являемся во Христе, и найти смысл в нашей жизни.Однако это не стремление найти ценность в себе и в себе или найти исцеление отдельно от Бога. Натетическое консультирование правильно, если утверждать, что самая глубокая проблема заключается в душе, и только Святой Дух может действительно изменить это.
Психология уходит корнями в древних философов, таких как Сократ, Аристотель и Платон. Никто из этих людей не был поклонником истинного и живого Бога. В лучшем случае они верили в бога, который не был вовлечен в дела людей, а в худшем случае они поклонялись множеству языческих богов.
Современная психология была выдвинута на первый план Зигмундом Фрейдом в конце девятнадцатого века. Фрейд, конечно, не был благочестивым человеком.Он был одержим сексом и связывал каждую проблему человека с сексуальным влечением. У этого человека были серьезные проблемы, даже его самые преданные последователи признавали это.
Вот в чем смысл: если корень плохой, то дерево должно быть плохим. Иисус очень ясно сказал об этом в Евангелии от Матфея 7: 17-18:
.«Так и каждое доброе дерево приносит добрые плоды; но испорченное дерево приносит злой плод. Хорошее дерево не может приносить злого плода, как и испорченное дерево не может приносить доброго плода ».
Корень психологии плохой, и поэтому плод не может быть хорошим.Я поражен принятием психологии в нашем обществе и особенно в церкви. Во многих церквях и министерствах работают штатные психиатры. Это не тот подход, который использовал Иисус. Он удовлетворял нужды, все нужды людей силой Святого Духа, и я верю, что Он намерен, чтобы Его церковь сделала то же самое. Им не нужно уходить и отправляться в мир, чтобы удовлетворить свои эмоциональные потребности. Они должны привести их к Иисусу (Мф. 14: 16-18).
Я знаю, что многие христиане потрясены этими заявлениями.Разве нет христианских психологов? Конечно, есть. У меня есть друзья, которые очень успешные психологи. Но они первыми признают, что психология и христианство не дают одинаковых ответов на наши проблемы. Они используют свое положение, чтобы донести истины Евангелия людям, которые никогда не придут в церковь за помощью. Если люди получат истины Божьего Слова, им не нужна никакая другая помощь. Если они не получат Евангелие, то в некоторых случаях психология лучше, чем у них.
Христианство и психология имеют некоторые общие черты: они оба утверждают, что наши действия являются продуктом внутренних процессов. Но при описании того, что это за процессы и как их изменить, христианство и психология придерживаются противоположного подхода. С одной стороны, само слово «психология» раскрывает анти-богоподобный подход.
Слово «психология» происходит от греческого слова «психо», которое является производным от греческого слова «психе», означающего «душа». Психология ищет ответы не глубже, чем душа человека.Он полностью игнорирует царство духов: наш дух, Божий Святой Дух и демонические духи. Слово Божье изобилует учениями и примерами влияния Бога, демонов и нашего духа на наши действия. Любой «ответ», который не принимает во внимание духовное царство, не является корнем проблемы. Греческое слово «psyche» было также именем греческого бога души. «Эрос» и «Психея» были любовниками в греческой мифологии. Кто этого хочет?
Вот четыре основных участника психологии, которые, я считаю, несовместимы с библейским христианством:
1) Мы являемся продуктами нашей окружающей среды.
2) Поэтому мы не несем ответственности за свои действия.
3) Это приводит к обвинению в наших действиях во всем, кроме нас, в том, что мы жертвы.
4) Самоуважение имеет первостепенное значение.
Давайте посмотрим на эти области в свете Писания.
Во-первых, окружающая среда не является определяющим фактором в том, кто мы и что мы делаем. В Притчах 23: 7 говорится:
«Как он думает в своем сердце, так и он».
Слово Божье показывает нам, что НАШИ мысли — это то, что делает нас такими, какие мы есть.Окружающая среда оказывает некоторое влияние на ваши мысли, но совершенно неправильно говорить, что вы такой, какой вы есть из-за того, что с вами произошло. Если бы это было правдой, то у всех, кто прошел через один и тот же негативный опыт, были бы одинаковые проблемы. Это не так Вы можете найти братьев и сестер с одинаковым генетическим составом и средой, которые совершенно по-разному реагируют на одну и ту же ситуацию. У нас всегда есть выбор стать горьким или лучше. Бог дал нам этот выбор. Второзаконие 30:19 говорит,
«Я призываю небо и землю записать этот день против вас, что Я поставил перед вами жизнь и смерть, благословение и проклятие: поэтому выберите жизнь, чтобы и вы, и ваше семя могли жить.”
Бог сказал, что выбор за нами, и какой простой: жизнь или смерть. «Понятно». Но на тот случай, если кто-то не уверен, какой из них выбрать, Господь дал ответ на этот вопрос. «Выбери жизнь», — сказал Он.
Мы не обречены быть жертвами из-за прошлого опыта. Мы можем родиться свыше и стать совершенно новыми людьми через силу Христа. Психология этого не предлагает.
Во-вторых, поскольку наши условия являются результатом того, как мы решили реагировать на окружающую среду, мы не можем обвинять других в наших проблемах.Взятие ответственности за наши действия — большая разница между истинным христианством и психологией. Психология повлияла на наше общество до такой степени, что никто не несет ответственности за свои действия. Даже убийц оправдывают, потому что это «не их вина»; они были оскорблены как дети или что-то в этом роде. Это глупо. У некоторых из нас были проблемы, которых нет у других, но Бог по-прежнему считает нас ответственными за наши собственные действия, независимо от того, что с нами произошло.
Ночью перед распятием Иисуса Он сказал Своим ученикам не позволять своим сердцам смущаться, но иметь хорошее настроение (Иоанна 14: 1 и 16:33).Те, кто верит, что наше окружение является определяющим фактором в наших эмоциях и действиях, будут критиковать Иисуса за то, что он велел Своим ученикам делать то, что они были неспособны сделать. Но у них был выбор. Господь сказал нам всегда радоваться в Господе (Фил. 4: 4). Мы можем пойти против давления окружающей среды. В Иоанна 16:33 Иисус сказал Своим ученикам,
«Я говорил вам это, чтобы во мне вы имели мир. В мире вы будете иметь скорби, но будьте бодры; Я преодолел мир.”
В этом отрывке Иисус сказал Своим ученикам, что у них будет скорбь. Какое преуменьшение! Они увидят Иисуса распятым всего за несколько часов. Их надежды будут разбиты. Грусть и растерянность переполняют их. Страх заставит их жить за закрытыми дверями в течение следующих трех дней. Тем не менее, Иисус сказал им быть воодушевленными. Это не было неразумно; это было выполнимо. И мы можем сделать это тоже, если не будем слушать сегодняшнюю болтовню.
Существует много, намного больше, чем Использование ваших эмоций .Мне просто не хватило места, чтобы поделиться всем этим в этой статье. Я нарисовал несколько иллюстраций этих истин и обрисовал некоторые основные различия между христианством и психологией. Я твердо верю, что психология подрывает истинное христианство, и на эти различия необходимо указать. Психология проникла почти в каждый аспект нашей жизни, и большинство из нас этого не знают.
,[Обновлено 20 сентября, чтобы включить заявление Эрика Джонсона]
Эрик Джонсон — ведущий профессор христианской психологии и 17-летний ветеран в Южной баптистской теологической семинарии. Студенты хвалят его сострадание; коллеги-психологи, его стипендия; коллеги, его вера.
И многие из них смущены, почему у него больше нет работы.
Джонсон объявил на мероприятии в начале этого месяца то, что он уже сказал своим друзьям наедине: он покинет Луисвилл, штат Кентукки, семинарию в конце семестра в декабре.Они были шокированы, услышав о его планах уйти в отставку, особенно когда новость пришла всего через несколько недель в его первый семестр после годичного творческого отпуска и на фоне выпуска новой книги.
Джонсон был единственным сторонником христианской психологии — подхода к консультированию, который черпает отчетливо христианские практики из истории и традиций веры — на факультете, ориентированном на библейское консультирование, которое подчеркивает достаточность Писания для формирования служения консультирования.
Поскольку онлайн-ходатайство в его защиту добавило подписчиков десятками, семинария хранила подробности о статусе Джонсона в тайне.
«Одно из разочарований, связанных с тем, что я являюсь президентом, состоит в том, что в любой момент возникают вопросы, по хорошим политическим и структурным причинам, на которые я не могу ответить», — сказал Альберт Молер в четверг вечером в своем первом интервью о ситуации.
Президент Южной семинарии отказался комментировать занятость Джонсона, но повторил то, что он сказал на встрече днем ранее: «У меня огромное уважение к доктору Эрику Джонсону. То, что я сказал факультету наедине, скажу вам публично: у меня нет оснований сомневаться в его характере, его преданности Христу или его искренности в подписании наших богословских документов.”
Гарантии Мохлера не очень помогли, по словам одного южного профессора, который говорил с КТ на условиях анонимности. «Все, что он делает, это делает вопрос более расстраивающим», — сказал он. Сторонники хотят знать, если не по тем причинам, почему Джонсон уходит сейчас.
По крайней мере два видных преподавателя встретились с Молером, чтобы выразить обеспокоенность, но другие молчали, говоря КТ, что, как они опасаются, высказывание может поставить под угрозу их собственную занятость. Южный покончил с преподавательским составом в 2014 году.
Изображение: SBTS
Джон Твиатт, президент попечительского совета Southern, сказал, что офицеры обсуждали статус Джонсона на встрече в августе и поставят эту тему перед полным собранием на своем заседании в следующем месяце. Он не ответил на дополнительные вопросы о профессоре или его учениях, сославшись на вопросы конфиденциальности в связи с кадровыми вопросами и перенеся в канцелярию президента.
Джонсон отметил свою «досрочную отставку» на мероприятии Института христианской психологии 7 сентября.Он говорил о своем новом выпуске « Уход за Богом и душой », томе на 700 страниц о связях между христианством и психологией, в Sojourn East, церкви в Луисвилле, где он указан в качестве директора по уходу.
В тот же день Саузерн и приемная комиссия семинарии написали в Твиттере цитату из Джонсона, не показывая никаких признаков того, что он был в аутсайдерах.
Он отказался дать интервью для этой истории, но несколько дней спустя поделился более полным объяснением в Facebook, подтверждая, что его отъезд происходит из-за несовместимости между философиями консультирования.В среду, 20 сентября, Джонсон опубликовал:
Статья продолжается нижеПо ряду причин Южная баптистская теологическая семинария определила, что христианская психология несовместима с версией библейского консультирования, которую они хотят продвигать в своем отделе консультирования.
В результате я буду заканчивать свое обучение в конце этого семестра, а затем буду занимать должность старшего профессора-исследователя, пока не получу другую преподавательскую работу.
Я хочу поблагодарить моих друзей, коллег и бывших студентов, которые оказали мне и моей жене огромную поддержку в течение последних нескольких недель.Я чрезвычайно благодарен за годы, проведенные в Южной семинарии, и желаю, чтобы Бог пожелал всего наилучшего в последующие годы.
За неделю до собственного объявления Джонсона, онлайн-петиция обвинила время на Хите Ламберте, доценте библейского консультирования в Южном и исполнительном директоре Ассоциации сертифицированных библейских советников (ACBC), которая называет себя «старейшим и крупнейшим». Библейская консультационная организация в мире.”
Петиция утверждает, что Ламберт использовал ACBC против Саузерна, угрожая отстранить студентов от его программы, если Джонсон продолжит преподавать. (Южная является одной из пяти реформатских семинарий, включенных в список сертифицированных учебных центров ACBC.)
Как Молер, так и Ламберт отрицали это повествование, при этом Молер заявлял, что никакие внешние институты — кроме самой Южной баптистской конвенции — не влияют на политические решения Юга.
Он также сказал, что недавнее заявление Нэшвилла, подписанное Ламбертом и примерно 20 другими преподавателями, но не Джонсоном, не сыграло никакой роли в этой ситуации.
(Несмотря на это, Молер говорит, что попечители Саузерна планируют официально принять заявление на своей следующей встрече в октябре. Документ, созданный Советом библейского мужественности и женственности в прошлом месяце, объединяет «разъясняющие документы» школы, такие как заявление Данверса о библейском Мужественность и женственность и чикагское заявление о библейской непогрешимости.)
Ламберт, который работает на факультете с 2006 года, написал в блоге в прошлый понедельник, что «мне никогда не придет в голову пытаться заставить, уговорить или шантажировать [Мохлера] что-либо.Он также извинился за свою «недоброжелательную и нелюбимую» речь, осуждающую подход Джонсона к консультированию на конференции ACBC в прошлом году, на которую онлайн-петиция указала в качестве доказательства неприязни Ламберта к Джонсону.
В клипе Ламберт читает из работ Джонсона и называет его философию «опасной», «клеветой», «испорченной» и «издевательством над Словом Божьим». После прошения он пояснил, что хотя это было ради спора, это был греховный шаг с его стороны.
В интервью CT, Ламберт сказал, что за последние 12 лет он выразил обеспокоенность коллегам по факультету, администраторам, студентам и самому Джонсону, что философия консультирования Джонсона «подрывает авторитет Слова Божьего.”
«Я всегда выражал беспокойство, потому что я думаю, что он неправ», сказал он. «Я уважаю его как человека и ученого, но мы не согласны по ключевому вопросу».
Книга Джонсона 2007 года « Основы заботы о душе» , которую Джон Пайпер широко рекомендовал, предлагает новую парадигму христианского консультирования, опираясь на понимание человеческой природы из «Библии и различных христианских традиций интеллектуальной и заботы о душе».
Марк МакМинн, профессор психологии в Университете Джорджа Фокса, говорит, что Джонсон и коллеги-христианские психологи утверждают, что «сама христианская традиция содержит в себе много психологии.
«Если вы посмотрите на Джонатана Эдвардса или еще дальше до Аквинского, или дальше до Августина, у всех этих и многих других людей есть психология, которая может предложить нам полностью христианскую идею», — сказал он. «Конечно, Библия также важна. Но в христианской вере есть психология, которую тоже следует изучить ».
Многие евангельские семинарии и университеты, такие как Джордж Фокс, идут еще дальше со своим включением психологии в христианское мировоззрение; их учебные программы объединяют христианское учение и психологию, придерживаясь позиции «интеграции».
Статья продолжается ниже«Разрыв между библейским консультированием и интеграцией велик, хотя, возможно, не так велик, как это было в прошлые десятилетия», — сказал Макминн. «Я видел христианскую психологию, стоящую посередине, с меньшим разрывом между ней и двумя другими лагерями.
«Если [Джонсон] действительно был уволен, потому что он был недостаточно похож на библейских советников, то я думаю, что этот разрыв — и разрыв между интеграцией и библейским консультированием — значительно вырос на этой неделе.”
Southern, которая предлагает шесть степеней магистра по библейскому консультированию, твердо поставила свою позицию в этом лагере в 2005 году, когда она отошла от модели пастырской помощи и явно критиковала интеграционный подход.
Лидеры подчеркивали достаточность Писания для решения всех вопросов, связанных с консультированием. Семинария переименовала свои степени «пастырское консультирование» и «христианское консультирование» в «библейское консультирование».
Собственное звание Джонсона, похоже, является пережитком до институционального сдвига; его называют «Профессор пастырской заботы Лоуренса и Шарлотты Гувер», хотя школа больше не придерживается этой цели.
Рассел Мур, тогдашний декан теологической школы Саузена и вице-президент, сказал в то время: «Последствия этого исправления курса будут ощущаться в собраниях по всей Южной баптистской конвенции и в евангельском мире.
«Это будет означать выход за рамки клинического профессионализма того, что исторически называлось« пастырская забота »в терапевтической гильдии, но это будет означать восстановление истинной« пастырской заботы », как это определено в Писании».
Согласно Мохлеру, видение Южной для своей программы консультирования не изменилось за дюжину лет с тех пор.В прошлом году Южный и Бойс колледж, его коллега старшекурсника, нанял двух новых доцентов библейского консультирования. Молер назвал эту область «одной из наших самых важных программ».
«Видение нашей учебной программы было разработано в середине прошлого десятилетия», — сказал он, добавив, что для профессоров в Саузерне «центральное значение достаточности Писания для их модели исходит из их убеждений», и библейское консультирование ключевой способ продемонстрировать «личное и практическое применение» Слова Божьего.
«Верю ли я, что христианская психология имеет место в евангелической академии? Конечно, ”сказал он. «Здесь действительно нет никаких изменений, поскольку мы не предлагаем никаких программ, ориентированных на это».
Отвечая на вопрос о философских разногласиях в отношении консультирования между Ламбертом и Джонсоном, Молер сказал, что преподаватели обязаны вести оживленные дискуссии по своим предметным областям. Он признал, что «в этот момент были значительные нагрузки».
Отъезд Джонсона подстегнул дальнейшее обсуждение противоречий между христианской психологией и библейским консультированием — область разногласий, которую многие студенты отмечали со времени, проведенного в Южном.
Бретт Ваден, который имеет степень доктора философии и MDiv в семинарии, охарактеризовал своего бывшего профессора Джонсона как пример «сферного суверенитета» Авраама Кайпера, полагая, что те, кто призван к служению, должны искать Божью истину, где бы она ни находилась:
Статья продолжается нижеХотя это видение может звучать все хорошо и хорошо, практически оно поставило доктора Джонсона в противоречие с другими учителями, пасторами и учеными, чье понимание доктрины «достаточности Писания» вынуждает их ограничивать свое изучение Библией….
Он также пытался читать, понимать, критиковать, «переводить» и использовать (при необходимости) ресурсы вне христианской традиции. Конечно, как он ясно объясняет в Основы заботы о душе , для христианина, ищущего истину, все знания должны подчиняться и управляться христианским мировоззрением или мета-повествованием, данным нам в Писании.
Джонсон описывает, как его подход отличается от других в христианском консультировании в году. Уход за Богом и душой .Он написал:
Библейское консультирование и интеграция, очень разными способами, часто (хотя и не обязательно!) Имели тенденцию предполагать современное отделение богословия от психологии (и психотерапии и консультирования). Целью этой книги является синтез всех соответствующих библейских, теологических, психологических и философских форм знания о людях с целью понимания людей как можно более всесторонне, то есть как можно больше похожего на Бога.
«Я уважаю и учился у многих в библейских лагерях.Их перспектива похвальна и необходима », — написал Бойс квасцы Дастин Мессер в ответ на новости Джонсона. «Но даже если кто-то считает, что подход доктора Джонсона к консультированию является анемичным или ошибочным, он не враг веры…». Боже мой, богословие доктора Джонсона примерно такое же ортодоксальное и мейнстримное, как и в евангелизации ».
Семинария, вторая по величине в стране и первая, предлагающая программу PhD, может похвастаться рекордным количеством студентов спустя десятилетия после того, как Молер стал президентом в 1993 году, обеспечивая консервативные добропорядочные отношения Юга с новой волной персонала, включая Джонсона.
«Я не провел всю свою взрослую жизнь, строя этот факультет, чтобы уволить его», — сказал Молер.
Новая книга Джонсона, выпущенная 5 сентября по академической линии InterVarsity Press, была одобрена профессором Тринити-Евангелической Божественной школы Кевином Ванхузером, профессором Регентского университета Марком Ярхаусом и президентом Ассоциации библейских советников Джереми Лелеком.
Джонсон благодарит Ламберта среди его партнеров по диалогу в благодарностях.
,Гештальт-психология , школа психологии, основанная в 20-м веке, которая послужила основой для современного изучения восприятия. Теория Гештальта подчеркивает, что все что-либо больше, чем его части. То есть атрибуты целого не могут быть выведены из анализа отдельных частей. Слово Гештальт используется в современном немецком языке для обозначения того, как вещь была «помещена» или «соединена».«Точного эквивалента на английском языке нет. «Форма» и «форма» — это обычные переводы; в психологии это слово часто интерпретируют как «паттерн» или «конфигурация».
Теория гештальта зародилась в Австрии и Германии как реакция против атомистической ориентации ассоциативных и структурных школ (подход, который разделял опыт на отдельные и не связанные элементы). Гештальт-исследования использовались вместо феноменологии. Этот метод с традицией, восходящей к Иоганну Вольфгангу фон Гете, включает в себя не что иное, как описание прямого психологического опыта, без каких-либо ограничений на то, что допустимо в описании.Гештальт-психология была отчасти попыткой добавить гуманистическое измерение к тому, что считалось стерильным подходом к научному изучению психической жизни. Гештальт-психология далее стремилась охватить качества формы, значения и ценности, которые преобладающие психологи либо игнорировали, либо предполагали выходить за пределы науки.
Публикация «Experimentelle Studien über das Sehen von Bewegung» чешского психолога Макса Вертхаймера («Экспериментальные исследования восприятия движения») в 1912 году знаменует собой основание гештальт-школы.В нем Вертхаймер сообщил о результатах исследования явного движения, проведенного во Франкфурте-на-Майне, Германия, с участием психологов Вольфганга Келера и Курта Коффки. Вместе эти три составляли ядро гештальт-школы в течение следующих нескольких десятилетий. (К середине 30-х годов все они стали профессорами в Соединенных Штатах.)
Самая ранняя гештальт-работа касалась восприятия с особым упором на организацию визуального восприятия, что объясняется феноменом иллюзии. В 1912 году Вертхаймер открыл феномен фи, оптическую иллюзию, в которой неподвижные объекты, показанные в быстрой последовательности, выходящие за пределы порога, при котором они могут восприниматься отдельно, кажутся движущимися.Объяснение этого явления — также известного как постоянство зрения и опыт при просмотре кинофильмов — обеспечило сильную поддержку принципам Гештальта.
Получите эксклюзивный доступ к контенту из нашего первого издания 1768 года с вашей подпиской. Подпишитесь сегодняПри старом предположении, что ощущения перцептивного опыта находятся в непосредственном отношении к физическим стимулам, эффект феномена фи был, по-видимому, необъяснимым. Однако Вертхаймер понимал, что воспринимаемое движение является возникающим переживанием, не присутствующим в раздражителях изолированно, а зависящим от реляционных характеристик раздражителей.Когда движение воспринимается, нервная система и опыт наблюдателя не пассивно регистрируют физический вклад по частям. Скорее, нейронная организация, а также воспринимаемый опыт сразу же возникают как единое поле с дифференцированными частями. В более поздних работах этот принцип был сформулирован как закон Prägnanz , означающий, что нейронная и перцептивная организация любого набора стимулов сформирует настолько хороший гештальт или целое, насколько позволяют существующие условия.
Основные разработки новой формулировки произошли в течение следующих десятилетий. Вертхаймер, Келер, Коффка и их ученики расширили гештальт-подход до проблем в других областях восприятия, решения проблем, обучения и мышления. Позднее гештальт-принципы были применены к мотивации, социальной психологии и личности (в частности, Курту Левину), а также к эстетике и экономическому поведению. Вертхаймер продемонстрировал, что гештальт-концепции также могут быть использованы для того, чтобы пролить свет на проблемы этики, политического поведения и природы истины.Традиции гештальт-психологии продолжались в исследованиях восприятия, предпринятых Рудольфом Арнхеймом и Хансом Уоллахом в Соединенных Штатах.
