Аутизм: как обнаружить его у ребенка до года и появится ли когда-нибудь лекарство
Долгое время аутизм называли нарушением развития, а не болезнью, и считали неизлечимым. Но сегодня среди нейробиологов существует мнение, что вскоре его можно будет вылечить
Ученые пока не нашли способ лечения аутизма. Поэтому сегодня единственная возможность помочь ребенку с подобным расстройством — ранняя диагностика и грамотное педагогическое сопровождение.
Во Всемирный день распространения информации о проблеме аутизма ТАСС поговорил с директором Центра нейрокогнитивных исследований МГППУ, руководителем лаборатории исследований аутизма МГППУ, доктором биологических наук Татьяной Строгановой. Нейробиолог рассказала, из-за чего возникает заболевание, существуют ли способы его ранней диагностики и есть ли шанс научиться его лечить.
Аутизм — психическое расстройство, связанное с нарушением коммуникации. В 70% случаев оно сопровождается нарушением умственного развития: к трем годам ребенок фактически не говорит и произносит очень короткие повторяющиеся фразы.
Строганова отмечает, что существуют редкие случаи, когда неспособность общаться соединяется с чрезвычайно удачным умственным развитием. Но на самом деле таких примеров мало.
Эксперт подчеркивает, что аутизм — это не одно заболевание, а группа абсолютно разных по своей природе болезней, объединенных общим симптомом — неспособностью к общению. Точно так же нельзя считать одной болезнью состояния, для которых характерна головная боль. Это всего лишь симптом, а причины у всех заболеваний разные.
На данный момент ученые не знают всех факторов, которые приводят к аутизму. Но у них есть понимание, что заболевание имеет биологическую природу — у ребенка нарушаются некоторые механизмы работы нейронов. В большинстве случаев — это генетические поломки. Однако это не значит, что аналогичное заболевание нервной системы не может возникнуть под воздействием внешних факторов. Так, риск аутизма повышается, если, например, мать во время беременности переболела краснухой или принимала определенные лекарства.
Согласно исследованиям, изучающим поведение детей из группы риска (для тех, у кого есть братья и сестры с диагнозом «аутизм», риск развития заболевания составляет 10–15%. — Прим. ТАСС), младенец, которому в будущем поставят «аутизм», почти до года никак не отличается от нормы.
Как же тогда обнаружить заболевание? Строганова отвечает: если в поведении отклонений нет, значит, можно посмотреть, есть ли они в сенсорных функциях, например в зрительном восприятии. Подобные функции развиваются быстрее. Теоретически зафиксировать их нарушение можно уже в возрасте двух-трех месяцев.
По словам эксперта, за механизмы восприятия, в том числе зрительного, отвечает особый тип тормозных нейронов в мозге, с нарушением работы которых, по мнению ученых, связана часть случаев возникновения аутизма. Эти нейроны также необходимы для формирования многих функций (например, внимание, контроль, мотивация), без которых общение либо невозможно, либо очень затруднено.
В основе зрительного восприятия человека лежит способность нейронов-детекторов зрительной коры воспринимать угол наклона линий, поясняет нейробиолог.
При этом люди более чувствительны к вертикальным и горизонтальным линиям — мы можем заметить изменение на доли градусов от вертикали или горизонтали. А если нас просят обнаружить отклонение диагональной линии, нужно изменение не менее 4–5 градусов, чтобы мы смогли его заметить.
Это происходит из-за того, что мы живем в поле тяготения, и вокруг нас преобладают линии базовых ориентаций, которые мозг научается распознавать лучше. Обучение данному навыку зависит от тормозных нейронов и происходит уже на третьем-четвертом месяце жизни.
Сотрудники лаборатории исследования аутизма МГППУ выдвинули гипотезу, что дети с аутизмом, у которых работа этих нейронов нарушена, определяют ориентацию вертикальных и горизонтальных линий хуже здоровых и ничем не отличаются от них в восприятии диагональных линий.
Эксперимент с участием почти 40 детей с аутизмом в возрасте 7–15 лет подтвердил это предположение.
Строганова считает, что, если удастся понять причину возникновения аутизма, разобраться в разнообразии молекулярных механизмов, которые приводят к нарушениям, можно будет найти способы фармакологической компенсации.
Нельзя изменить поврежденный ген, но при точно подобранной фармакологии можно спасти его функцию, поясняет нейробиолог.
Сейчас мы не можем вылечить аутизм, поэтому говорим, что это не болезнь, а нарушение развития. Хотя, по сути, это не что иное, как болезнь развития нервной системы, и как только мы научимся ее лечить, она станет нормальной болезнью, которая лечится
Татьяна Строганова
Директор Центра нейрокогнитивных исследований МГППУ, руководитель лаборатории исследований аутизма МГППУ
Полную версию интервью вы можете прочитать на научно-популярном портале «Чердак»
Инна Финочка
Читайте ТАСС
Новости
Дзен
Министерство здравоохранения
Согласно последним
оценкам Всемирной организации здравоохранения, в
мире РАС диагностируется у одного ребенка из 160. По сведениям ВОЗ, аутизм
может приводить к преждевременной смерти – при средней продолжительности жизни
в мире в 72 года у больных с этим диагнозом она составляет 36 лет.
Главный внештатный психиатр Министерства здравоохранения Ульяновской области, главный врач Ульяновской областной клинической психиатрической больницы имени В.А.
Копосова Ольга Гаврилина рассказала насколько распространен аутизм среди
населения и как лечится это заболевание.
– Сейчас очень много говорят о проблеме аутизма. Расскажите, что это и почему важно про это знать?
– В современном обществе
всё больше обращают внимание на проблемы ментального здоровья. И это, на самом деле, благоприятный фактор, так
как показывает, что мы «доросли» до того уровня, чтобы не «отстраняться» от людей
с проблемами психики, а пытаться понять и принять их, помочь адаптироваться в
обществе. Всё вышесказанное относится к детям, страдающим различными формами
аутизма. Сейчас на эту тему особенно обращают внимание в связи с тем, что 2
апреля является Всемирным днем распространения информации о проблеме аутизма.
– Каковы причины данного состояния и как оно проявляется?
– Истинные причины развития аутизма у детей до сих пор так и не установлены. Рассматривают и наследственные факторы, вирусные заболевания у матери во время беременности (корь, краснуха, ветряная оспа) и другие. Видимо из-за того, что мы не знаем настоящую причину развития этого заболевания, мы не можем излечивать это заболевание.
– Каковы же симптомы аутизма у детей?
– Заподозрить наличие
аутизма у ребенка можно уже в возрасте трех месяцев, однако ни один врач не
сможет поставить точный диагноз в таком раннем возрасте.
Наибольший процент
выставленных диагнозов приходится на 2-3 летний возраст, когда отличие
ребенка с аутизмом от сверстников становится явно заметным. Родители обычно
обращаются к врачу с жалобами, что их ребенок не такой, как все: ни с кем не
играет, не разговаривает, боится новой обстановки. С ребенком невозможно
установить зрительный контакт – он смотрит как бы сквозь людей, не
воспринимая их как живые объекты. В более старшем возрасте появляются
характерные для аутизма повторяющиеся монотонные движения: ребенок может сидеть
и раскачиваться из стороны в сторону, например. Очень часто первой жалобой,
с которой родители обращаются к врачу, является отсутствие слуха у детей. На самом
деле дети с аутизмом все хорошо слышат, но их сознание находится в своем
собственном мире, который создал ребенок, поэтому они никак не реагируют на
внешние раздражители. Развитие речи у детей с
аутизмом также имеет свои особенности. Дети начинают говорить очень поздно,
обычно это происходит после двух лет.
– Как лечится это заболевание?
– Лечение детей с
аутизмом – это длительный, сложный, трудоемкий процесс, который истощает не
только физически, но и психологически. Родители ребенка с аутизмом должны
приготовиться к длительной борьбе с болезнью, которая не всегда приносит
результаты. Лекарственные препараты необходимо использовать для купирования
сопутствующей симптоматики.
Основные способы лечения – это психотерапия и
социальная адаптация. Лечение ребенка с
аутизмом – это беспрерывное повторение. Изо дня в день придется повторять одно
и то же (например, застегивать пуговицу на рубашке), пока ребенок не научится
это делать. Прогноз для каждого
конкретного случая различный. Не стоит ожидать чуда, что через неделю лечения
ребенок станет совершенно нормальным. Лечение детей с аутизмом продолжается всю
жизнь и не прекращается ни на день. Подход к процессу всегда
мультидисциплинарный. Нужны различные специалисты: педагоги, дефектологи,
логопеды, психологи и врачи: психиатр, невролог, гастроэнтеролог.
– Куда обращаться родителям, которые видят, что с их ребенком что-то не так?
Если родители замечают у ребенка отклонения в поведении, на
первом этапе они должны обратиться к своему участковому педиатру, который
направит ребенка к участковому детскому психиатру.
Для прохождения теста на
определение риска аутизама у ребенка вы можете о обратиться в территориальную поликлинику.
При содействии Центра общественного здоровья и медицинской профилактики Ульяновской области
Лечение аутизма у детей раннего возраста
Аутизм похож на любое другое заболевание: чем раньше у человека будет диагностирован диагноз, тем раньше он сможет начать лечение и предпринять шаги для улучшения состояния.
Если у вашего младенца или малыша начали проявляться признаки аутизма, важно вмешаться. Исследования показывают, что чем раньше ваш ребенок получит лечение, тем выше вероятность того, что он догонит сверстников, приобретет важные социальные и эмоциональные навыки и преодолеет любые барьеры на пути к независимости в будущем.
Прикладной анализ поведения (ABA) находится в самом центре лечения, но мы объединяем лучшее из области патологии речи и языка.
Он есть в Калифорнийской программе раннего вмешательства для детей с аутизмом, каждый день, при каждом общении.
Где мы предлагаем эту программу
Therapeutic Pathways с гордостью предлагает нашу программу готовности в шести центрах по всей северной Калифорнии. Независимо от того, живет ли ваша семья в Модесто, Элк-Гроув, Ист-Бэй, Сакраменто, Фолсоме или Трейси, вы можете записать своего ребенка на программу в центре, который легко доступен и находится недалеко от дома.
Распознавание симптомов — первый шаг в лечении. Признаки аутизма обычно проявляются к второму дню рождения ребенка, и исследования показывают, что треть родителей выражают беспокойство до того, как их ребенку исполнится год.
Если у вашего малыша проявляются следующие признаки, подумайте о том, чтобы поговорить с детским психологом или психиатром. Они внесут ясность и помогут найти поддерживающую терапию аутизма для детей младше 3 лет.
- Отказ смотреть вам в глаза, вместо этого сосредотачиваясь на своем рту или руках
- Трудно копировать (имитировать) свои реакции или реакции других детей
- Кажется, чрезмерно сосредоточен на несоциальных стимулах, таких как жужжащий вентилятор
- Кажется отчужденным или очень застенчивым, не смотрит другим в глаза и держится особняком
- Предпочитает порядок и рутину и проявляет сильную тревогу, если рутина нарушается
Это не полный список возможных симптомов.
Если вы обеспокоены или задаетесь вопросом: «Как помочь моему ребенку с аутизмом?», обратитесь к врачу или представителю Therapeutic Pathways.
Как только вашему малышу поставят диагноз аутизм, мы обеспечим для него веселую, ориентированную на ребенка развивающую терапию в рамках нашей программы готовности.
Эта программа поощряет внимание, подражание и участие. Мы хотим, чтобы наши дети из программы «Готовность» начали узнавать силу общения и радость от общения с другими людьми во время лечения аутизма у малышей. Каждое лечение для каждого ребенка индивидуально, и исследования показывают, что чем раньше вы начнете интенсивную АВА-терапию, тем больше вероятность того, что ваш ребенок догонит ее к шести годам. Получите лечение легкой формы аутизма у малышей в одном из наших центров Кендалла.
Логопедия для аутичных малышей
Родители часто приходят в Therapeutic Pathways, обеспокоенные тем, что их малыш еще не начал говорить. Независимо от того, получил ли ребенок уже официальный диагноз, речевая терапия для аутичных малышей является общей проблемой для семей, обращающихся к нам за помощью.
Therapeutic Pathways здесь, чтобы помочь, используя последние результаты исследований в области патологии речи и языка для разработки индивидуальных планов лечения.
К нам приходят встревоженные родители, желающие узнать, как помочь своему малышу с аутизмом говорить. С этой целью у нас есть лицензированные SLP и сертифицированные SLPA в штате сотрудников, которые обучают детей искусству общения, помогая малышам развивать навыки, необходимые им для самовыражения и поддержки.
Лечение РАС у младенцев
Как и любой другой младенец, дети с аутизмом хотят играть, чувствовать себя комфортно и познавать окружающий мир. РАС — это порок развития, а не болезнь, и нет ничего «неправильного» в детях с аутизмом; просто их мозг работает немного по-другому.
Многие дети проявляют признаки аутизма еще до своего первого дня рождения. Если вас беспокоят задержки, которые у вашего ребенка начали проявляться, примите меры и подумайте о лечении.
Настало время проявлять инициативу – родители, которые принимают меры по лечению аутизма у младенцев, дают своим детям прекрасную возможность развиваться и приобретать навыки, которые могут сделать их жизнь приятной и полноценной.
Вот лишь некоторые из навыков, которые мы помогаем развивать у детей в возрасте от 0 до 3 лет:
- Социализация (обучение через подражание, обучение через наблюдение)
- Язык и коммуникация (обучение посредством совместного внимания, подражания и символизации)
- Самосознание (обучаемое через эмоции и саморегуляцию)
- Самопомощь (обучение через поиск информации)
- Познание (обучаемое с помощью соответствующей игры с игрушками, предсказания поведения других, эмоционального и поведенческого регулирования)
Наша программа готовности может помочь вашему ребенку общаться и получать удовольствие от общения с другими людьми. Лечение РАС у младенцев эффективно и дает детям безграничные возможности для развития и роста.
Узнайте больше об этой программе
Заполните форму и дайте нам знать, как мы можем помочь
Начало работы
Статьи по теме
- Можно ли вылечить аутизм?
- Как я могу помочь ребенку с аутизмом справиться со своей агрессией?
- Как узнать, что вызвало аутизм у моего ребенка?
- Как выглядит аутизм?
- Может ли ребенок быть слегка аутичным?
- Может ли человек с расстройством аутистического спектра жить независимой взрослой жизнью?
- Может ли у моего ребенка быть аутизм?
- Предлагает ли Therapeutic Pathways обучение родителей?
- Как я могу узнать, является ли случай моего ребенка генетическим? Можем ли мы сказать, из какой стороны семьи произошел аутизм?
- Как я могу использовать технологии, чтобы помочь моему ребенку с РАС?
- Сколько людей страдают аутизмом?
- Как скоро у ребенка может быть диагностирован аутизм?
- Я думаю, что у моего ребенка может быть аутизм, но я не уверен.
Как я могу узнать? - Если нет эпидемии аутизма, почему статистика продолжает расти?
- Каковы общие симптомы расстройства аутистического спектра?
- Чем может помочь АВА-терапия?
Как я могу узнать?Часто задаваемые вопросы
Договорные страховые компании
Родители должны участвовать в лечении своего ребенка, а не болтать по телефону со своим страховым агентом. Сотрудничество с нами избавит вас от запутанной сети предварительных разрешений и согласований.
Другие предлагаемые нами программы
Родительские ресурсы
Лечебная бригада Therapeutic Pathways
Скачать
Autism and Medication — Child Mind Institute
Не слишком ли много детей в спектре аутизма получают психотропные препараты, чтобы управлять своим поведением? Когда исследование 2012 года, опубликованное Национальным институтом психического здоровья, показало, что 56 процентов детей и подростков с РАС принимают одно или несколько лекарств, критики набросились на них.
Самые сильные высказывания исходят от самозащитников, которые считают лекарства «химическими смирительными рубашками», используемыми для того, чтобы родителям и учителям было легче справляться с трудными детьми.
Несмотря на то, что не существует лекарств, влияющих на основные симптомы расстройства аутистического спектра (РАС) — трудности в общении, социальном взаимодействии и ограниченное повторяющееся поведение — этих детей лечат от состояний, часто связанных с аутизмом, включая тревожность, гиперактивность и агрессия.
Лекарства, которые все чаще выписывают клиницисты, нацелены на обуздание целого ряда проблематичных, а иногда и опасных моделей поведения, которые включают в себя все, от нарушений сна до агрессивных срывов. Эти эпизоды не детские истерики; аутичные дети, неспособные выразить свой гнев и тревогу, могут быть настолько подавлены, что подвергают риску себя и других членов семьи. Некоторые примеры: разбитие стекла, бросание тяжелых предметов, укусы и удары головой.
Тот факт, что у них часто возникают сенсорные проблемы, еще больше нарушает их регуляцию; если опекун кричит на ребенка, пытаясь обуздать его поведение, это, как правило, имеет противоположный эффект.
Среди критиков Ари Нееман, президент и соучредитель Сети самозащиты аутистов, который утверждает, что «значительный процент прописываемых лекарств служит средством химической защиты». ограничение, а не преследующая законную терапевтическую цель». Нееман рассматривает лекарства как кратчайший путь к более подходящему лечению. «Улучшение коммуникативной поддержки и образовательных мероприятий являются гораздо более значимыми и подходящими механизмами для решения поведенческих проблем».
У некоторых клиницистов также есть опасения. Доктор Мэри Маргарет Глисон, доцент Тулейнского университета по специальности педиатр и детский психиатр, обеспокоена тем, что ограниченный доступ к специалистам, хорошо разбирающимся в оценке и лечении детей, страдающих аутизмом, в некоторых частях страны «означает, что единственный доступный лечение фармакологическое».
В то время как доктор Глисон говорит, что она встречает многих родителей, которые хотят избежать приема лекарств, если другие вмешательства могут быть эффективными, есть также семьи, у которых было очень мало поддержки или возможностей для других вмешательств. «Эти родители могут быть истощены, подавлены характером симптомов их ребенка и разочарованы тем, сколько времени и энергии ушло на то, чтобы найти поставщика медицинских услуг, который примет маленького ребенка», — говорит она. «Для некоторых в этой ситуации есть убеждение, что лекарства будут более быстрым решением и потребуют меньшего количества встреч, меньшего времени от работы и в целом меньше энергии».
Другие стратегии Для некоторых детей, говорит она, «могут быть более эффективные нефармакологические вмешательства, которые мы должны попробовать в первую очередь. Очевидно, что удовлетворение потребностей семьи в поддержке, отдыхе и сне может быть ценным подходом для этих семей».
Доктор Глисон также отмечает, что при работе с аутичными детьми, особенно с детьми с языковыми ограничениями, «некоторые немедикаментозные методы лечения определенных расстройств могут быть не столь эффективными или могут потребовать значительных модификаций».
Действительно, для многих родителей лекарства являются последним средством после того, как другие методы лечения, часто начинающиеся с раннего вмешательства, оказались безуспешными.
Поиск подходящего лекарства Шэннон Де Рош Роза , соредактор «Руководства мыслящего человека по аутизму» , говорит, что сначала она «делала абсолютно все», чтобы помочь своему аутичному сыну Ле o агрессивное поведение, в том числе функциональный поведенческий анализ, чтобы попытаться точно определить его триггеры и изменить его среду. Но к 8 годам, когда Лео разбил кулаком экраны телевизоров и представлял опасность для членов семьи и для себя, Роза почувствовала, что у нее нет другого выбора, кроме как попробовать лекарства.
Она обнаружила, что, как это часто бывает, поиск подходящего лекарства сводится к пробам и ошибкам. Сначала она попробовала Abilify, антипсихотик, снижающий раздражительность и агрессию; Abilify и Risperdal, еще один антипсихотик, являются единственными препаратами, одобренными FDA для лечения детей с РАС. Но когда Abilify сделал Лео более тревожным, агрессивным и «другим ребенком», Роза прекратила прием препарата. Она подождала, пока он выйдет из системы Лео, прежде чем попробовать Риспердал.
«В этот момент я была очень подавлена, — говорит Роза, — но риспердал сделал то, что обещал. Внезапно Лео смог просто быть самим собой и снова чувствовать себя комфортно. Непонятно, что бы мы делали, если бы это не помогло ему контролировать свои агрессивные импульсы. И также неясно, что бы мы сделали, если бы наркотик заставил его вести себя не так, как он сам, если бы он зомбировал его или обнулил его эмоциональные реакции».
Действительно, большинство родителей, обращающихся к лекарствам, беспокоятся о побочных эффектах и боятся сделать своих детей неузнаваемыми.
«Большинство хочет, чтобы их дети лучше себя чувствовали дома и в школе», — говорит Глен Р. Эллиотт, доктор медицинских наук, главный психиатр и медицинский директор Совета по охране здоровья детей. «Но их беспокоит то, что они потеряют своего ребенка — их ребенок не будет тем человеком, к которому они привыкли».
С другой стороны, родители, чьи дети склонны к неконтролируемой агрессии, могут рассматривать сильные антипсихотики как единственное, что стоит между возможностью оставить их дома и обращением в интернат.
Расширение возможностей В менее экстремальных ситуациях некоторые родители обращаются к лекарствам, когда сопутствующие состояния, такие как СДВГ, серьезно ограничивают возможности ребенка. Дженнифер Байд Майерс, чей сын Джек страдает аутизмом и атаксическим церебральным параличом, а также СДВГ, обнаружила, что Аддералл значительно улучшил качество его жизни, когда он начал принимать стимуляторы в возрасте 6 лет.
«Из-за беспокойства Джека он почти не мог ходить в школу», — говорит Майерс, еще один редактор «Путеводителя по аутизму для думающих людей». «Мы перестали ходить в рестораны, перестали общаться с другими семьями, бабушками и дедушками, и что это за жизнь? Не иметь возможности учиться или испытывать что-то новое, иметь друзей и быть любимой бабушкой и дедушкой? Когда Джек начал принимать Аддерол, он снова смог спокойно гулять. Он стал спокойнее, и, конечно, воспитание детей стало легче и менее напряженным, что действительно изменило его жизнь».
Пять с половиной лет спустя она обнаружила, что он ему больше не нужен. «Джек перестал принимать аддерол в августе 2011 года только потому, что я не мог добраться до кабинета врача, чтобы забрать его рецепт, и он целую неделю очень позитивно вел себя в школе. Я не говорила в школе еще три недели, но он отлично справился, и мы не надели его снова».
Она добавляет: «Ему могут снова понадобиться лекарства, когда он достигнет половой зрелости, и мы открыты для этого».
Хотя родители могут не сразу в этом признаться, решение о приеме лекарств для уменьшения проблемного поведения часто связано с процессом принятия детей в школу. Родители могут видеть, что лекарства определяют разницу между помещением ребенка в автономный класс из 12 детей с особыми потребностями, который, к сожалению, выглядит как складское помещение, и помещением в менее ограничительную среду, в которую входят обычные дети, где они могут подвергаться более сложным испытаниям. академиков и, как правило, развивающих ролевые модели сверстников.
Эта идея злит бывшего учителя и адвоката Лэндона Брайса. «Я думаю, что если бы лекарства работали так же хорошо, как врачи, родители и школьная администрация любят притворяться, это имело бы большой смысл», — говорит он. «Но это не так. Вы говорите о том, чтобы давать детям лекарства, чтобы сделать их более управляемыми. Вы говорите о том, чтобы сделать их глупее — я никогда не учил ребенка, который не относился бы так к своему лекарству, — в надежде помочь им узнать больше.
Этот глупый.
Доктор Эллиотт говорит, что с детьми младше 5 или 6 лет он «абсолютно настаивает» на других видах поведенческих вмешательств с ребенком и семьей, в первую очередь для решения проблемного поведения. Но он признает, что ожидания общества и нехватка ресурсов могут взять верх над этим подходом. «В школе говорят семье: «Мы не можем держать вашего ребенка в этом классе из-за его поведения, так почему бы вам не попробовать лекарства?», — говорит он. «Может быть реальное давление, чтобы сделать это».
Именно такое давление заставляет Брайса взяться за руки. «Я проработал 20 лет школьным учителем, — говорит он. «Я был постоянно встревожен давлением родителей, которым приходится давать лекарства своим детям, и давлением на детей, чтобы они продолжали принимать лекарства, которые они ненавидят принимать. Я думаю, что детей, получающих лекарства, легче контролировать. Я думаю, что их гораздо труднее учить».
Побочные эффекты Нееман и Брайс говорят, что не возражают против лечения детей, которые могут представлять опасность для них самих или других.
Но они подчеркивают важность сосредоточения внимания на побочных эффектах препарата, включая увеличение веса, что вызывает очевидные проблемы со здоровьем. Роза признает проблему; она говорит, что дети, принимающие наркотики, говорили ей, что это похоже на «черную дыру в животе». Они постоянно голодны». Чтобы противодействовать увеличению веса сына Лео, она внимательно следит за ним. «Мы не держим в доме продукты, которыми он одержим (например, пиццу и пончики), и стараемся, чтобы здоровые продукты, такие как яблоки, были в пределах досягаемости».
«Нет никаких сомнений в том, что к использованию Риспердала следует подходить и оценивать его с особой осторожностью, — говорит Роза. «Это черный ящик, атипичный антипсихотик! Но неправильно полностью отрицать его преимущества, особенно если это один из двух препаратов, сертифицированных FDA для лечения агрессивного поведения и раздражительности у детей-аутистов».
Есть много других веских причин для родителей и врачей проявлять осторожность при работе с любыми детьми, чей мозг развивается так быстро, но особенно с детьми в спектре аутизма.
«У аутичных детей более широкий спектр побочных эффектов, чем у неаутичных людей», — говорит доктор Эллиотт. «Я часто думаю о них как об эффекте «сырого мозга». Это похоже на солнечный ожог; вещи, которые обычно не затронули бы вас, например, похлопывание по спине. Вы должны быть более осторожными, когда начинаете».
Джуди Эпплбаум, 11-летнему сыну которой Джейсону в 3 года был поставлен диагноз синдром Аспергера, не было причин думать о приеме лекарств до шести месяцев назад, когда «он стал очень импульсивным и гиперактивным, казалось бы, за одну ночь». приводит к диагнозу СДВГ.
Эпплбаум сказала, что пробовала различные стимуляторы, включая Vyvanse, Ritalin LA и Focalin. Хотя его учителя говорили, что все они немного помогали с концентрацией внимания, «побочные эффекты были таким кошмаром, что мы решили их остановить». Они включали «крайний гнев и раздражительность, ругань на людей и создание проблем в школьном автобусе.
Его импульсивный контроль, который внезапно в этом году был около нуля, упал примерно до минус 20, пока он принимал лекарства». Она также попробовала Intuniv, нестимулирующее средство; Сначала казалось, что это работает, но в конечном итоге имел те же побочные эффекты. По ее словам, после того, как он отказался от всех лекарств, «его капризность прошла в течение 24 часов».
Психиатр, недавно осматривавший Джейсона, говорит, что никогда бы не дал ему лекарства; вместо этого он рекомендует модификацию поведения. Эпплбаум соглашается; теперь она «безумно ищет» врача, который предлагает эту терапию , а получает ее страховку. Тем не менее, она не полностью исключила прием лекарств в будущем. «Из того, что я вижу, — говорит она, — кажется, что дети со спектром плюс половое созревание равняются гормонам, умноженным на 10».
Различные лекарства Еще одно беспокойство доктора Эллиотта: тенденция к умножению лекарств. «Есть две вещи, которые я наблюдал с течением времени, — говорит он.
«Во-первых, как только вы начнете принимать лекарство, вы, скорее всего, продолжите использовать лекарства, а во-вторых, если вы начали с одного лекарства, вы, скорее всего, будете использовать более одного лекарства. Мы лечим определенные симптомы, а затем добавляем лекарства для лечения бессонницы и гиперактивности. Повышение дозы или проба другого наркотика становится все более заманчивой и может привести к нелепостям».
Одна область консенсуса: необходимость дополнительных исследований. «Существует чрезвычайно мало доказательств эффективности большинства используемых лекарств», — говорит Ари Нееман. Доктор Эллиотт соглашается: «Это должно быть в эпоху доказательной медицины, но существует очень мало исследований, на которые можно положиться».
Точно так же, говорит он, «придется пожить с одним из этих детей, прежде чем даже начать критиковать этих родителей за легкое исправление. Их жизнь и жизнь их ребенка гораздо менее хаотичны, нарушены и трудны для них».
