Когнитивная функция языка это способность: Когнитивная функция языка | это… Что такое Когнитивная функция языка? — ШПИЛЬКИ

Содержание

3. Когнитивная функция

Общение людей предполагает определенные знания у них об окружающей действительности, а одним из универсальных и эффективных средств познания окружающего мира является язык. Тем самым язык выполняет также познавательную иликогнитивную, функцию.

С помощью языка происходит в значительной степени познание, изучение окружающего мира.

Овладение языком предполагает не только усвоение знаний о языке и овладение самим языковым материалом.

Ученые признают факт сложной взаимосвязи между языком и мышлением. В общем виде отношения между языком и мышлением проявляются в следующем. Возможность соотнесения языковых единиц с явлениями действительности основана на мышлении, на способности человеческого мозга к отражению действительности. Без такой соотнесенности невозможно было бы общение между людьми.

Взаимосвязь мышления и языка раскрывается также в вопросе происхождения понятия и слова. Существует широко распространенное мнение о невозможности появления понятия без слова, т.

е. по этой концепции, понятие возникает вместе со словом, либо на базе слова. В этом случае слово есть средство создания понятия. По другим представлениям, содержание понятия формируется до появления слова,.

4. Кумулятивная функция

Коллекция и информативность являются теми существенными свойствами языкового знака, которые лежат в основе его важнейшей функции наряду с коммуникативной: функции кумулятивной.

Язык в этой функции выступает связующим звеном между поколениями, служит «хранилищем» и средством передачи внеязыкового коллективного опыта.

Наиболее ярко кумулятивная функция проявляется в области лексики, так как именно она непосредственно связана с предметами и явлениями окружающей действительности. Лексическая система в большей мере обусловлена категориями материального мира, социальными факторами.

§ 2 Сходство и различие

ЕДИНИЦ ЯЗЫКА И ЕДИНИЦ РЕЧИ (Солнцев)

1 Производимое™ и воспроизводимость Идиоматичностъ и неидиоматичность Такие признаки единиц речи, как производимость и сложность строения, делают их несопоставимыми непосредственно с морфемами, которые всегда воспроизводимы и не единицей языка Ясно, однако, что интонация, так же как и другие просодические явления (музыкальные тоны, различные виды силового ударения), принадлежит к числу языковых средств А И Смнрницкий считает возможным говорить об особом типе языковых единиц —«интонационных единицах языка», выделяя нх наряду с конкретно материальными (слова, морфемы, фразеологические единицы) и относительно-материальными единицами (формулы строения слов) обладают сложностью строения Поэтому сходство и различие единиц языка и единиц речи, о котором уже частично говорилось выше, целесообразно более подробно рассмотреть на примере слов и словосочетаний, которые в качестве единиц речи всегда, а в качестве единиц языка во многих сиучаях характеризуются общим признаком — сложностью строения Под сложностью строения понимается наличие внутренней организации, или структуры .

Как уже говорилось, некоторые слова образуются непосредственно в речи, т е являются производимыми, а некоторые типы словосочетаний (все виды так называемых фразеологизмов и ряд других типов устойчивых словосочетаний), как и любые единицы языка, повторяются в готовом виде, т е характеризуются воспроизводимостью.Каковы условия воспроизводимости и производимости тех или иных единиц?Поскольку свойства элементов (единиц) и языка и речи во многом определяются их значениями, постольку полезно сопоставить характер значения производимых и воспроизводимых единиц В производимых единицах значение единицы выводится по стандартному правилу .Наблюдения показывают, что в разных языках всякое воспроизводимое словосочетание с точки зрения выражаемого значения характеризуется особым свойством, которое можно назвать цельностью значения. Поскольку воспроизводимые словосочетания состоят из слов, которые в других условиях могут выступать в свободных, производимых словосочетаниях , постольку необходимым и достаточным условием воспроизводимости является цельность значения данного словосочетания Цельность значения проявляется либо в форме идиоматичности значения в обычном смысле (несводимость значения целого к простой сумме значений частей), либо в форме терминологичности значения (ср значение сочетания социалистическая революция отличается своей терминологич!гостью от значений сочетаний близкая революция, внезапная революция, бескровная революция и т п ) Терминологичность значения атрибутивного словосочетания определяется тем, что поясняющий член такого словосочетания выражает какой-либо постоянный и существенный признак предмета или явления, обозначенного стержневым словом В силу этого терминологическое словосочетание ,Во многих работах это свойство отмечается как один из ведущих признаков устойчивых словосочетаний О С Ахманова признает это свойство основным признаком фразеологической единицы, определяя его Это не касается тех слов которые В В Виноградов определяет как слова со «связанным значением» н употребление которых часто ограничено тем или иным устойчивым словосочетанием, например поту пить (взор, взгляд глаза) [31, 26-27] выделяет тот или иной предмет (явление) из некоторого более широкого класса в особый класс или подкласс В нетерминологических сочетаниях поясняющий член обозначает случайный и переменный признак, реально присущий или приписанный предмету или явлению, выбор которого зависит от оценки или характеристики данного явления говорящим .

Различие терминологического и нетерминологического словосочетаний можно установить с помощью операции замены поясняющего члена .В первом случае замена поясняющего члена ликвидирует терминологичность (или создает другую терминологичность). Тем самым меняется характер означаемого Сочетание более не указывает на тот класс (под класс) предметов или явлений, на который оно указывало раньше. Если вместо слова социалистическая (революция) поставить внезапная, скорая, радостная (Да здравствует революция, радостная и скорая! — Маяковский), то сочетание больше не будет обозначать собой революцию особого типа, а будет обозначать революцию вообще Замена поясняющего члена в нетерминологических сочетаниях не меняет соотношения стержневого слова с обозначаемым Если определить идиоматичность значения вообще как невозможность выведения значения по правилу, то значения терминологических словосочетаний (в частности, атрибутивных) можно определить как частный случай идиоматического значения Значение терминологического словосочетания хотя и возможно иногда свести к сумме значений частей, однако его нельзя вывести по правилу Согласно стандартному правилу образования атрибутивных словосочетаний в речи создаются свободные сочетания, в которых поясняющий член обозначает случайный и переменный признак Терминологичность создается не по стандартному правилу атрибуции, а вопреки ему как осуществление потребности назвать некоторый класс или подкласс предметов или явлений Терминологическое сочетание выпадает «з открытого ряда свободных сочетаний .

Именно поэтому оно невыводимо по правилу и может быть рассмотрено как частный случай идиоматичности, понимаемой так, как мы его только что определили Таким образом, цельность значения сочетания может быть определена как идиоматичность в широком смысле (невы- водимость значения по правилу) 1б. 15 Специальной оговорки требуют устойчивые сочетания, один из компонентов которых является словом со ссвязанным значением> (потупить взор, мертвецки пьян и т п ) Их устойчивость создается за счет «связанности значения> одного из компонентов, который либо не может быть вообще употреблен вне этого словосочетания, либо употребляется в ограниченном количестве также устойчивых сочетаний «Связанность значения» одной из частей обусловливает связанность и тем самым цельность значения целого Связанные слова не подчиняются стандартным правилам сочетания слов, предполагающим свободную или относительно свободную комбинаторику элементов В силу этого можно считать, что связанность значения соответствующих сочетаний создается не по правшу комбинато рнки, а вопреки ему .

Воспроизводимые словосочетания обладают идиоматич- ностью значения и в силу самого свойства воспроизводимости обязательно характеризуются устойчивостью независимо от того, являются они фразеологизмами в обычном смысле или терминологическими сочетаниями Устойчивость есть признак всякого воспроизводимого словосочетания .Наряду с воспроизводимыми словосочетаниями во всех языках имеются производимые в речи слова В некоторых языках, например в китайском и других языках китайско- тибетской семьи, а также в типологически близких им языках Юго-Восточной Азии, производимость слов в речи — массовое и широко распространенное явлений Так, в бирманском языке путем прибавления к любому глаголу префикса о- можно образовать отглагольное существительное. Во вьетнамском языке с помощью служебного элемента cai можно достаточно свободно «делать» в речи существительные — названия свойств и качеств, соединяя данный элемент с прилагательным В китайском языке некоторые знаменательные элементы 17 типа шэн ‘звук’, фа ‘способ’ и др, употребляясь в качестве вторых компонентов сложных слов, образуют, как я их называю, открытые «морфологические ряды», т е используются для свободного производства в речи сложных слов В русском языке производимыми словами являются слова типа стосабельный и пр , производимые слова могут также » Вряд ли можно согласиться с тенденцией рассматривать такие признаки фразеологических единиц как, например, устойчивость, идиоматичность, цельность, слитность номинации и ряд других, как самостоятельные и не обусловливающие друг друга, что можно видеть в некоторых работах [] 10] ,г Речь здесь идет об односложных элементах, которые имели в древнем китайском языке качество слов, но в современном языке утратили способность употребляться самостоятельно и являются лишь компонентами сложных слов.

По этому поводу см (144, 53—-54) Отнесенность этих образований к словам доказывается синтаксической несамостоятельностью вторых компонентов в соответствии с известной формулой А И. Смирницкого если в сочетании АВ либо А, либо В не есть слово, то АВ в целом является словом Некоторые разновидности слов этого типа в китайском языке описаны, в частности, в работе быть образованы посредством аффиксов Как, например, отмечает М В Панов, «модель „основа префиксального переходного глагола + к(а)» стала регулярной», а слова, образованные по этой модели, являются «единицами чисто речевыми» [112, 13] (См там же примеры прокрутка, отмерка, подсыпка, разливка и т д )

ЯЗЫК И РЕЧЬ(Алифиренко)Большинство современных ученых (лингвистов, психолингвистов, нейролингвистов) считают наиболее существенной чертой объекта своего изучения его двойственность. О ней писали и пи-шут все языковеды, начиная с основоположника общего языкозна-ния Вильгельма фон Гумбольдта. Одни из них утверждали двой- ственный характер объекта лингвистики, другие опровергали. Так,В. фон Гумбольдт впервые наиболее ясно выделил в речевой дея- тельности язык как готовый ее продукт (Ergon) и язык как деятель-ность (Energeia). Подобное разграничение производил также глава Казанской лингвистической школы И. А. Бодуэн де Куртенэ, выделивший язык как потенциальную (нереализованную возможность)систему и ее реализацию. Еще дальше в членении объекта языкознания пошел Г. фон дер Габеленц, предположивший разгранич вать: 1) речь (Rede), конкретный язык (Einzelsprache) и 2) языковую способность (Sprachvermogen). Постановка на первое место речи(деятельности, акта общения, реализации) не случайна: этим под-черкивается ее ведущая роль по отношению к другим компонентамречевой деятельности. В целом же языкознание XIX в. разграничивало «язык» и «речь» крайне непоследовательно. Изменения в этом вопросе наметились лишь с появлением «Курса общей лингвистики» Фердинанда де Соссюра — выдающегося швейцарского лингвиста, занимающего в мировом языкознании XX в. такое же место какое отводилось в науке XIX в. философской теории Иммануила Канта. Концепцию Ф. де Соссюра можно или признавать, или отвергать, но игнорировать ее невозможно (А. С. Чикобава).Стройное и последовательное разграничение Ф. де Соссюром языка и речи достигается путем бинарных (двучленных) противо- поставлений их отличительных признаков, образующих извес ные дихотомии или антиномии1.

1. Язык (langue) — явление чисто психическое, а речь (parole) явление психофизическое.

2. Язык есть система знаков, а речь асистемна, посколькупредставляет собой некий «сверхъязыковой остаток» речевой дея тельности.

3. Язык — социальное явление, тогда как речь — явление индивидуальное. Антиномия (< греч. antinomia < anti «против» + nотоs «закон») — противоречие между двумя взаимоисключающими положениями.

4. Язык есть форма, в то время как речь — субстанция, поскольку включает в себя звуки и значения (субстанция < лат. substantia «сущность»).

5. Язык — существенный компонент (важнейшая часть) речевой деятельности, речь — нечто более или менее случайное и побочное. В послесоссюровском языкознании эти антиномии были дополнены другими. Среди них назовем наиболее значительные:Язык — нечто общее, а речь — конкретное (Н. С. Трубецкой). Язык постоянен; речь преходяща, переменна (Н. С. Трубецкой,Луи Ельмслев). Наблюдается также новое обозначение объекта изучения и его составляющих. Это, видимо, необходимо для того, чтобы избежать неоднозначного терминоупотребления, когда термином «речь» называют и саму речевую деятельность и ее компонент — «язык в действии». Поэтому возникают такие определения соотношения языка и речи, как код и обмен сообщениями, средство и цель,диссоциация и интеграция, сущность и явление, форма и содержание. И все же эти определения выделяют лишь один из признаков дихотомии — «язык — речь», они не учитывают основной признак оппозиции — «процессуальность». Л. В. Щерба попытался устранить этот просчет, предложив различать «обработанный лингвистический опыт» и «процесс говорения», что перекликается с гумбольдтовским пониманием языка как статического явления, а речи —как динамического. Целесообразно рассматривать соссюровские дихотомии в трех ракурсах — гносеологическом1, т. е. с точки зрения теории познания, онтологическом2 — с точки зрения предметных свойств языка и речи и прагматическом3 — с точки зрения сферы применения и характера использования языка и речи.

Гносеологические определения

1. Язык и речь соотносятся как общее и частное. Известно, что единичное — форма существования всеобщего, а общее существуетв отдельном, через отдельное. Как всеобщее язык существует в отвлечении от речи, от ее единичных актов. Всеобщность есть закон связи вещей, и постигается разумом. В соответствии с этим язык — явление психическое, результат типизации и обобщения частных речевых актов.

2. Язык рассматривается как абстрактное, а речь — как конк- ретное. Абстрактное здесь понимается как мысленное, понятийное, а конкретное приобретает чувственно-созерцательную данность речи. Абстрагирование связано не со случайными единичными фактами, а с идеальным отражением их связей и отношений в сознании человека, что в свою очередь порождает конкретную систему данного языка. Следовательно, язык абстрактен в своей конкретности.

3. Обобщение и абстрагирование связаны с отграничением языка(и его единиц) как существенного от всего несущественного. Однако усматривать в речи только несущественное — значит не видеть главного — механизма речевого общения. Обмениваться мыслями посредством несущественного психофизического устройства невоз можно. Поэтому ближе к истине те определения, согласно которым язык рассматривается как сущность, а речь — как явление.

4. Поскольку сущность познается через явление, то осмысле- ние языка осуществляется через наблюдаемые и обобщаемые речевые явления. С у щ н о с т ь — это внутреннее строение, нечто наиболее важное, значительное и закономерное. Я в л е н и е — это форма выражения сущности. Значит, познание языка начинается с восприятия речевых фактов, затем на их основе путем абс рагирования постигается сущность, т. е. язык. Знание сущности (языка) позволяет более глубоко изучить явление (речь).

5. Противоречивым и недостаточно определенным является так же соотношение языка и речи как формы и содержания. Под формой понимают либо материальность — способ выражения грамматического значения, либо структуру — способ выражения содержания. Второе понимание формы приближает к сущности языка, но никак не соотносится с речью, которая не может быть содержанием. Форма и содержание характеризуют и язык, и речь.Следовательно, они не могут использоваться в качестве критериев разграничения языка и речи.

Онтологические определения

Определения этой группы ориентированы на «предметные»свойства языка и речи, указывающие на сферы их локализации,устройство и роль в осуществлении речевой деятельности.Различие связано с пониманием природы компонентов речевого общения — языка как явления психического, а речи как явления физического. Понимание языка как психического феномена имеет в лингвистике глубокие исторические корни ивосходит к трудам Г. Штейнталя, А. А. Потебни и др. В работах И. А. Бодуэна де Куртенэ и Ф. де Соссюра язык понимается как социально-психическое образование. Однако помимо этого в языке обнаруживается ряд других конструктивных свойств собственно лингвистического характера. Поэтому социально-психологический подход к нему нельзя считать полным. Таким же односторонним является и толкование речи в исключительно физическом (физиологическом) аспекте.Более достоверным следует считать рассмотрение проблемысоотношения языка и речи как виртуального (то, что потенциаль-но содержится в сознании человека) и актуального (непосредственно воспринимаемое, материальное). Большинство лингвистов предпочитают определять язык как виртуальное (потенциальное,компетенцию или способность), а речь как актуальное (реализацию языковой способности, область естественных объектов).Подгруппа противопоставлений: система — текст, система —функция, парадигматика — синтагматика. Видимо, ни у кого из современных лингвистов не вызывает сомнений понимание языка как системного образования, единицы которого находятся взакономерных связях и отношениях, взаимно обусловливая другдруга. Более дискуссионными оказываются толкования речи то как текста, то как функции, то как синтагматики. Понимание речи как текста позволяет изучать разные способы функционирования языка. Однако выделять текст и дискурс1 в нечто среднее между языком и речью нет оснований, поскольку любой акт речи воплощается в тексте (от реплики-междометия до корпуса книги). Следовательно, текст и дискурс — речевые категории и выделять их можно лишь с целью детализации речи. Толкования речи с точки зрения теории функций или сужают ее рамки, или переводят в сферу прагматической лингвистики (сферу применения речи, ее отношение к говорящему и слушающему и т. п.). Не является исключительно речевым свойством и синтагматика: синтагматические отношения — важный аспект языковой системы.В современной лингвистике широкое распространение полу чила интерпретация языка как инварианта (стабильной, устойчивой части речевой деятельности), а речи — как вариантных реализаций языка (изменяющегося, моментального). Данное противопоставление может быть принято только как принцип разграничения языка и речи. И все же нельзя игнорировать вариантность языковых средств общения и наличия устойчивых механизмовпостроения конкретных речевых актов.

Прагматические определения

Третья группа определений уточняет понимание языка и речи с точки зрения их функционирования, назначения и цели существования. Важнейшими дихотомиями в этой группе следует признать противопоставления языка и речи по следующим трем направление Дискурс (< франц. discours «речь») — текст, взятый в событийном аспекте, в совокупности с прагматическими, социокультурными, психологическими, пара-лингвистическими и др. факторами.ниям: социальное — индивидуальное; узуальное — окказиональное; код — сообщение.

1. Социальный характер языка считается в современной лингвистике общепризнанным (оспаривается лишь его абсолютизация,исключающая другие факторы — в частности, биологические и психические). Что же касается индивидуальности речи, то она оказывается для многих лингвистов весьма уязвимой. Речь индивидуальна в том смысле, что порождается индивидуумами в процессе общения. Однако это обстоятельство не допускает произвола в закономерностях построения высказываний. Речевое общение — процесс двусторонний, обеспечивающий взаимопонимание говорящих и слушающих. И в этом отношении речь не может быть лишена социальности.

2. Противопоставление языка и речи по линии узуальности —окказиональности может быть принято только в смысле общепринятости и нормативности языковых явлений, отфильтрованных от речевых случайностей, не нормированных и еще не принятых обществом.

3. В лингвистических работах последних лет язык определяют как код, а речь как сообщение. Особенно популярными они стали в исследованиях систем искусственного интеллекта. Понятие языкового кода включает в себя способы фиксации и выражения информации при помощи всей системы языковых единиц. Под сообщением понимается передача информации.Признание языка кодом стимулировало появление новых определений — языка как порождающего устройства, а речи как его функционирования. Лингвопрагматический подход сопряжен срассмотрением функций языка и речи (см. с. 38).

ЕДИНИЦЫ ЯЗЫКА И ЕДИНИЦЫ РЕЧИ

До разграничения языка и речи считалось, что единицы, наблюдаемые в речевых произведениях, собственно и есть единицы языка. В наше время часть языковедов сознательно придерживается этой точки зрения, подчеркивая тем самым единство и неделимость объекта лингвистической науки. Те же ученые, которые придерживаются дихотомии «язык — речь», подчиняясь логике такого подхода, различают факты языка и факты речи. Такая позиция предполагает различение единиц языка и единиц речи в их взаимообусловленности, выражающейся в том, что единицы речи образуются из единиц языка, и как следствие этого, в единицах речи проявляются основные свойства единиц языка. В языке нет ничего такого, чего бы не было в речи, — утверждал Ф. де Соссюр. Единицы языка — это результат обобщения и типизации однородных речевых единиц. Так, фрикативный звук речи .В этой связи уместно напомнить известное положение Ф. де Соссюра о том, что «исторический факт речи всегда предшествует языку». В современном языкознании выделяют следующие единицы речи и соотносимые с ними единицы языка.

Единицы речи Единицы языка

фон (звук) фонема

морф (корень, суффикс и т. д.) морфема

лекс (словоформа) лексема

дериват дериватема

грамм (грамма) граммема

синтакс (синтакса) синтаксема

— словосочетание модель словосочетания

— предложение модель предложения

фраза (фразеологический оборот) фразема

Основные свойства единиц речи

1. Результат комбинирования единиц языка.

2. Образование в речевых актах (производимость).

Основные свойства единиц языка

1. Инвариантность (устойчивость).

2. Воспроизводимость в речи.

Единицы языка реализуются в единицах речи: фонемы — в зву-

ках, морфемы — в морфах и т. д. Единицы языка «извлекаются» из

речи путем обобщения и типизации единиц речи.

Функции языка -Языкознание

Кто не делится найденным, подобен свету в дупле секвойи (древняя индейская пословица)

Библиографическая запись: Функции языка.

— Текст : электронный // Myfilology.ru – информационный филологический ресурс : [сайт]. – URL: https://myfilology.ru//yazykoznanie/funktsii-iazyka/ (дата обращения: 4.07.2023)

Содержание

Термин «функция» в лингвистике употребляется в нескольких значениях:

назначение, роль языка в человеческом обществе,
назначение роль единиц языка.

В первом случае говорят о функциях языка, во втором – о функциях языковых единиц (фонем, морфем, слов, предложений).

Функции языка – это проявление его сущности. Исследователи языка не сходятся в вопросе о количестве и характере функций. Язык выполняет много функций (ученые выделяют до 25 функций языка и его единиц), однако основная функция языка, главное его назначение – быть средством общения людей.

К основным функциям языка относят: коммуникативную, когнитивную, кумулятивную.

Коммуникативная функция

Главнейшая функция языка — коммуникативная. Язык служит, прежде всего, средством человеческого общения. Мы живем в обществе и общаемся в определенном социуме в определенном пространстве в определенное время. Таким образом, язык является основным средством общения.

Коммуникация – значит общение, обмен информацией. Иными словами, язык возник и существует, прежде всего, для того, чтобы люди могли общаться. Информация – это сведения, доступные для понимания и важные для поведения того, кому они адресованы. Текст будет информативным для меня только тогда, когда я буду готов к его восприятию и когда содержащиеся в нем сведения каким-то образом подействуют на мое поведение. (Это не значит, конечно, что я немедленно куда-то побегу или начну перестраивать в корне свою жизнь. Но, может быть, скажу что-то в ответ или просто задумаюсь о чем-то , заинтересуюсь чем-то , захочу поделиться услышанным с другим человеком и т.д.)

Известно, что можно хорошо знать нормы произношения, слова и правила употребления их, грамматические формы и конструкций, уметь использовать различные способы выражения одной и той же мысли (владеть синонимией), иначе говоря, быть компетентным в лингвистическом и языковом отношении, однако не уметь использовать эти знания и умения адекватно реальной речевой обстановке, или, как говорят ученые, коммуникативной ситуации. Иначе говоря, для владения языком важны умения и навыки употребления тех или иных слов, грамматических конструкций в конкретных условиях общения, или коммуникации (коммуникация — от лат. communico — связываю, общаюсь). Именно поэтому в обучении языкам выделяется тип коммуникативной компетенции. В значении, близком к этому термину, в литературе иногда используется термин речевая компетенция.

Коммуникативная компетенция — это способность понимания чужих и порождения собственных программ речевого поведения, адекватно целям, сферам, ситуациям общения.Она включает в себя знание основных понятий лингвистической речи (в методике их обычно называют речеведческими) — стили, типы речи, строение описания, повествования, рассуждения, способы связи предложений в тексте и т.д.; умения и навыки пересказа текста. Однако охарактеризованные знания и умения еще не обеспечивают общения, адекватного коммуникативной ситуации.

Очень важное место в коммуникативной функции занимают собственно коммуникативные умения и навыки — выбрать нужную языковую форму, способ выражения в зависимости от условий коммуникативного акта, — т. е. умения и навыки речевого общения сообразно коммуникативной ситуации.

В настоящее время уже определены компоненты ситуации, или речевые условия, которые диктуют говорящему выбор слов и грамматических средств. Это, во-первых, взаимоотношения между собеседниками (официальные/неофициальные) и их социальные роли.Нет сомнения, что характер речевого общения будет разным, в зависимости от того, с кем мы общаемся, каков социальный статус говорящих: ученик, учитель, студент, каков их возраст, пол, интересы и т.д. Во-вторых, место общения (например, общение учителя с учеником на уроке, во время перемены, в дружеской беседе). Третий, очень важный компонент речевой ситуации — цель и намерения говорящего. Так, приказ, просьба или требование, конечно, будут отличаться от сообщения, информации или их эмоциональной оценки, выражения благодарности, радости, обиды и т.д.

Таким образом, собственно коммуникативные умения и навыки — это умения и навыки речевого общения с учетом того, с кем мы говорим, где говорим и. наконец, с какой целью. Нет сомнения, что формирование их возможно лишь на базе лингвистической и языковой компетенции.

Когнитивная функция

Общение людей предполагает определенные знания у них об окружающей действительности, а одним из универсальных и эффективных средств познания окружающего мира является язык. Тем самым язык выполняет также познавательную или когнитивную, функцию.

С помощью языка происходит в значительной степени познание, изучение окружающего мира. Русский язык обеспечивает преемственность культурных традиций народа, возможность возникновения и развития мощного потока национальной литературы.

Лингвистическая компетенция обеспечивает познавательную культуру личности школьника, развитие логического мышления, памяти, воображения учащихся, овладение навыками самоанализа, самооценки, а также формирование лингвистической рефлексии как процесса осознания школьником своей речевой деятельности.

Следует заметить, что разграничение языковой и лингвистической компетенций носит в известной степени условный характер. Выделение в качестве самостоятельной компетенции лингвистической важно для осознания познавательной (когнитивной) функции предмета родной язык. В этом существенное отличие его от преподавания неродных языков.

Овладение языком предполагает не только усвоение знаний о языке и овладение самим языковым материалом.

В словах закрепляются результаты познания мира, поскольку лексическое значение слова опирается на понятие. Тем самым становится возможной передача предшествующего жизненного опыта последующим поколениям через слово (в этом случае мы говорим о той функции языка, которая была названа функцией хранения информации). На базе существующих результатов познания, закрепленных в словах, осуществляется дальнейшее познание мира, поэтому язык характеризуют как орудие, инструмент мышления.

Кумулятивная функция

Коллекция и информативность являются теми существенными свойствами языкового знака, которые лежат в основе его важнейшей функции наряду с коммуникативной: функциикумулятивной.

«Слово — имя конкретной вещи, конкретного явления — однозначно, но оно не простой знак вещи или явления. Слово может рассказать и о времени, и о среде, в которой оно бытует».

Прежде всего, в лексике отражаются фрагменты социального опыта, обусловленного основной деятельностью данного народа.

Существование тех или иных лексических единиц объясняется практическими потребностями.

Связь истории и культуры народа с языком особенно ярко проявляется на фразеологическом уровне. Большое число пословиц, поговорок отражают специфические национальные черты, обладают той языковой образностью, которая корнями уходит в историю народа, его быт, обычаи, традиции.

Одни слои лексики обусловлены социальными факторами более очевидно, другие — менее очевидно. Если национально-культурное содержание представляет собой ядро фразеологических единиц, то в именах собственных оно является своего рода коннотацией.

Наиболее сложную группу с точки зрения определения их национально-культурного содержания, образует фоновая лексика. Доказано, что если сравнивать понятийно-эквивалентные слова в разных языках, то они будут отличаться друг от друга в силу того, что каждое из них сопряжено с определенной совокупностью знаний.

Вся совокупность свойственных обыденному языковому сознанию сведений, относящихся к слову, называется лексическим фоном.

Понятие фоновой лексики является неразработанным. Исследование фоновых знаний имеет большое значение, как для лингвострановедения (основной науки, в рамках которой это понятие изучается), так и для семиологии и лингвистики в целом.

Остальные функции языка:

интерпретативная/толковательная(раскрытие глубинного смысла воспринятых языковых высказываний текстов),
регулятивная / социативная / интерактивная (языковое взаимодействие коммуникантов, имеющее целью обмен коммуникативными ролями,утверждение своего коммуниативного лидерства, воздействие друг на друга,организация успешного обмена информацией благодаря соблюдению коммуникативных постулатов и принципов),
контактоустанавливающая / фатическая (установление и поддержание коммуникативного взаимодействия),
эмоционально-экспрессивная (выражение своих эмоций, чувств, настроений, психологических установок, отношения к партнёрам по коммуникации и предмету общения),
эстетическая (создание художественных произведений),
магическая / «заклинательная» (использование в религиозном ритуале, в практике заклинателей, экстрасенсов и т. п.),
этнокультурная (объединение в единое целое представителей данного этноса как носителей одного и того же языка в качестве родного),
метаязыковая / метаречевая (передача сообщений о фактах самого языка и речевых актах на нём).

История каждого языка самым тесным образом связана с историей народа, являющегося его носителем.идентифирующая (есть существенные функциональные различия между языком племени, языком народности и языком нации. Язык играет исключительно важную роль в консолидации родственных (и не только родственных) племён в народность и в формировании нации.

Язык и познание — PMC

Список журналов
Front Behav Neurosci
PMC4267264

В качестве библиотеки NLM предоставляет доступ к научной литературе. Включение в базу данных NLM не означает одобрения или согласия с содержание NLM или Национальных институтов здравоохранения. Узнайте больше о нашем отказе от ответственности.

Front Behav Neurosci. 2014; 8: 436.

Опубликовано в Интернете 16 декабря 2014 г. doi: 10.3389/fnbeh.2014.00436

^1, ^* и ^2, 9001 7 *

Информация об авторе Примечания к статье Информация об авторских правах и лицензиях Отказ от ответственности

Взаимодействие между языком и познанием остается нерешенной научной проблемой. Каковы различия в нейронных механизмах языка и познания? Почему дети овладевают языком к шести годам, а на познание уходит целая жизнь? Какова роль языка и познания в мышлении? Возможно ли абстрактное познание без языка? Является ли язык просто средством общения или он необходим для развития мысли? Почему нет животных с человеческим мышлением, но без человеческого языка? Комбинации даже среди 100 слов и 100 объектов (несколько слов могут обозначать несколько объектов) превышают количество всех частиц во Вселенной, и кажется, что для изучения этих ассоциаций не хватит никакого опыта. Как человеческий мозг преодолевает эту трудность?

С девятнадцатого века известно о вовлечении в язык зон Брока и Вернике. Какие новые знания об областях мозга, ответственных за язык и познание, были получены с помощью фМРТ и других методов визуализации мозга? С каждым годом мы узнаем больше об их анатомическом и функциональном/эффективном соединении. Что можно сказать об их взаимодействии и функциях в языке и познании? Почему человеческий мозг демонстрирует доминирование полушарий (т. е. левого или правого) в некоторых специфических лингвистических и когнитивных процессах? Происходит ли лингвистическое и когнитивное понимание в одних и тех же или в разных областях? Влияют ли синтаксические процессы на структуру нашего концептуального мира?

Такие вопросы, касающиеся функций мозга и психики, в последние годы все больше привлекают внимание различных областей, и становится необходимым проведение исследований, выходящих за рамки предыдущих областей исследования. Потребность в изучении, охватывающем мозг и разум, породила новую дисциплину, такую как когнитивная неврология, нейролингвистика, биолингвистика и т. д. Мы предполагаем, что разум является частью функции мозга, и мы условно определяем разум как комбинацию три основных когнитивных фактора: восприятие, память и сознание. Язык создается разумом, но однажды произнесенные слова возвращаются в разум, где их понимают. Цикл от ума к языку и затем от языка к разуму составляет рекурсивный , в том смысле, что язык, созданный разумом, снова возвращается к разуму. Эта рекурсивность важна при рассмотрении отношений между языком и разумом.

Если рассматривать язык и разум как единую систему, становится очевидным, что функции языка являются частью системы мозга и в то же время участвуют в работе разума. Более того, обмен информацией между языком и каждым из органов восприятия, памяти и сознания происходит в обоих направлениях. А именно, язык участвует как во взаимном, так и в рекурсивном обмене информацией с каждым элементом разума. Поскольку язык тесно связан с разумом, было бы более естественно предположить, что язык является частью разума, чем думать, что это сущность, которая выходит за пределы разума. Изучение языка, по сути, состоит в том, чтобы понять часть «человеческого» разума. Чем больше мы изучаем язык, используемый людьми, тем лучше мы понимаем структуру разума.

Хомский предположил, что язык отделим от познания (Berwick et al., 2013), и это мнение было хорошо подтверждено экспериментами по функциональной визуализации в нейробиологии (Sakai, 2005). Напротив, когнитивная и строительная лингвистика подчеркивала единый механизм того и другого. Ни то, ни другое до сих пор не привело к вычислительной теории, но язык изучается в раннем возрасте с лишь ограниченным когнитивным пониманием мира (Перловский, 2009). Эволюционная лингвистика подчеркивала, что эволюция ведет к механизму овладения языком, однако предлагаемые подходы также ведут к неисчислимой сложности. Статьи в этом томе сообщают о новых знаниях о взаимодействии языка и познания, но все же остается больше вопросов, чем ответов.

У животных эмоциональное и концептуальное содержание звуков голоса сливаются. Эволюция человеческого языка потребовала разделения эмоционального и понятийного содержания, а также их механизмов, хотя просодия языка по-прежнему несет эмоциональное содержание. Является ли это отмирающим остатком или основой для взаимодействия между языком и познанием? Если язык и когнитивные механизмы различаются, объединение этих двух содержаний требует мотивации, а значит, и эмоций. Что это за эмоции? Можно ли их измерить? Если тональные языки используют контуры высоты тона для семантического содержания, существуют ли различия во взаимодействии языка и познания между тональными и атональными языками? Являются ли эмоциональные различия между культурами исключительно культурными или также зависят от языков?

В этом томе представлен широкий спектр исследований по этим темам, в том числе три авторские статьи, одна статья о гипотезах и теориях, восемь оригинальных исследовательских статей, а также пара статей с мнениями и статья с общими комментариями. Их резюме таково.

Во-первых, Перловский (2013) вводит совместное приобретение, двойную иерархию и эмоциональную просодию языка и познания, так что эмоциональная просодия может выполнять фундаментальную функцию в соединении звуков и значений слов. Vicario (2013) обсуждает ген FOXP2 и развитие языка, которые могут сообщить нам о происхождении языка. Перри и Лупьян (2013) объясняют, что язык и мышление — это разные, но сильно взаимодействующие способности, основанные на онлайн-манипулировании языковой деятельностью.

Далее, Охта и др. (2013) предлагают вычислительные принципы синтаксиса в областях, специализированных для языка, тем самым объединяя теоретическую лингвистику и функциональную нейровизуализацию. Нагельс и др. (2013b) представляют фМРТ-исследование нейронных субстратов образного языка при восприятии естественной речи. Де Ла Круз и др. (2013) показывают, что счет на пальцах помогает когнитивным роботам запоминать слова. Штраубе и др. (2013) предполагают, что абстрактная информация, передаваемая речью и жестами, может обрабатываться независимо от модальности. Тиллес и Фонтанари (2013) исследуют подкрепление и вывод в кросс-ситуативном изучении слов. Нагельс и др. (2013а) указывают на роль семантической абстрактности и перцептивной категории в обработке речи, сопровождаемой жестами. Чжун и др. (2013) изучают самоорганизующуюся досимволическую нейронную модель, представляющую сенсомоторную информацию. Шуай и Гонг (2013) анализируют временные отношения между нисходящей и восходящей обработкой в восприятии лексического тона. Викарио и Румиати (2013) демонстрируют, как понятия левого и правого влияют на обработку торговых глаголов.

Мы заканчиваем том очень популярной дискуссией о роли публикаций открытого доступа в лингвистике, предоставленной Haspelmath (2013) и Bragazzi (2013).

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Бервик Р. К., Фридеричи А. Д., Хомский Н., Болхуис Дж. Дж. (2013). Эволюция, мозг и природа языка. Тенденции Познан. науч. 17, 89–98. 10.1016/j.tics.2012.12.002 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Bragazzi NL (2013). Важность публикации в открытом доступе в области языкознания для распространения научных знаний и сохранения языкового разнообразия в эпоху финансово-экономического кризиса. Передний. Поведение Неврологи. 7:91. 10.3389/fnbeh.2013.00091 [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Де Ла Круз В. М., Ди Нуово А., Ди Нуово С., Канжелози А. (2013). Счет пальцев и слов в когнитивном роботе. Передний. Поведение Неврологи. 7:13. 10.3389/fnbeh.2014.00013 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Haspelmath M. (2013). Почему публикации в открытом доступе должны быть некоммерческими — взгляд из области теоретической лингвистики. Передний. Поведение Неврологи. 7:57. 10.3389/fnbeh.2013.00057 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Nagels A., Chatterjee A., Kircher T., Straube B. (2013a). Роль семантической абстрактности и перцептивной категории в обработке речи, сопровождаемой жестами. Передний. Поведение Неврологи. 7:181. 10.3389/fnbeh.2013.00181 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Nagels A., Kauschke C., Schrauf J., Whitney C., Straube B., Kircher T. (2013b). Нейронные субстраты образного языка при восприятии естественной речи: исследование фМРТ. Передний. Поведение Неврологи. 7:121. 10.3389/fnbeh.2013.00121 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Охта С., Фукуи Н., Сакаи К. Л. (2013). Вычислительные принципы синтаксиса в областях, специализированных для языка: интеграция теоретической лингвистики и функциональной нейровизуализации. Передний. Поведение Неврологи. 7:204. 10.3389/fnbeh.2013.00204 [бесплатная статья ЧВК] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Перловский Л. (2013). Язык и познание — совместное приобретение, двойная иерархия и эмоциональная просодия. Передний. Поведение Неврологи. 7:123. 10.3389/fnbeh.2013.00123 [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Перловский Л. И. (2009). Язык и познание. Нейронная сеть. 22, 247–257. 10.1016/j.neunet.2009.03.007 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Перри Л. К., Лупян Г. (2013). Что онлайн-манипуляция языковой деятельностью может рассказать нам о языке и мышлении. Передний. Поведение Неврологи. 7:122. 10.3389/fnbeh.2013.00122 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Sakai KL (2005). Овладение языком и развитие мозга. Наука 310, 815–819. 10.1126/science.1113530 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Шуай Л., Гонг Т. (2013). Временная связь между нисходящей и восходящей обработкой в восприятии лексического тона. Передний. Поведение Неврологи. 7:97. 10.3389/fnbeh.2014.00097 [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Straube B., He Y., Steines M., Gebhardt H., Kircher T., Sammerand G., et al.. (2013). Супрамодальная нейронная обработка абстрактной информации, передаваемой речью и жестами. Передний. Поведение Неврологи. 7:120. 10.3389/fnbeh.2013.00120 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Tilles PFC, Fontanari JF (2013). Подкрепление и вывод в кросс-ситуативном изучении слов. Передний. Поведение Неврологи. 7:163. 10.3389/fnbeh.2013.00163 [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Vicario CM (2013). Ген FOXP2 и языковое развитие: молекулярный субстрат теории жестового происхождения речи? Передний. Поведение Неврологи. 7:99. 10.3389/fnbeh.2013.00099 [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Викарио К.М., Румиати Р.И. (2013). Лево-правая совместимость при обработке торговых глаголов. Передний. Поведение Неврологи. 7:16. 10.3389/fnbeh.2014.00016 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
Zhong J., Cangelosi A., Wermter S. (2013). На пути к самоорганизующейся досимволической нейронной модели, представляющей сенсомоторные примитивы. Передний. Поведение Неврологи. 7:22. 10.3389/fnbeh.2014.00022 [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

Статьи из Frontiers in Behavioral Neuroscience предоставлены здесь с разрешения Frontiers Media SA

Как знание языка коррелирует с когнитивными способностями — Новости науки и исследований

Многоязычные люди могут быть лучше подготовлены к многозадачности: Frontiers in Psychology

Нравится:

Нравится Загрузка. ..

Многоязычные люди могут лучше справляться с несколькими задачами . Фото: Shutterstock

— от НИУ ВШЭ

Международная группа исследователей провела в НИУ ВШЭ эксперимент, доказавший, что знание нескольких языков может улучшить работу человеческого мозга. В своем исследовании, опубликованном в Frontiers in Psychology , они зарегистрировали корреляцию между когнитивным контролем участников и их владением вторым языком.

Считается, что двуязычные и многоязычные люди лучше подготовлены к решению нескольких задач и обладают лучшим вниманием, чем те, кто говорит только на одном языке. Это казалось бы разумным: билингвы и мультилингвы должны постоянно переключать свое внимание между языками, на которых они говорят, и чередовать слова и грамматические структуры, которые сильно отличаются друг от друга. В результате их функция когнитивного контроля — системы наблюдения за действиями и принятия решений — работает более эффективно, чем у одноязычных.

Между тем, научные данные об этом феномене довольно противоречивы, поскольку не все результаты, демонстрирующие эффект «двуязычного преимущества», были воспроизведены. По словам доктора Николая Новицкого, первого автора статьи, одно исследование, в котором сравнивались двуязычные дети из Страны Басков с испанскими одноязычными детьми, не нашло доказательств эффекта двуязычного преимущества. Точно так же этот эффект не наблюдался в другом исследовании, сравнивающем когнитивные способности старших спикеров в регионе, в то время как более ранние исследования продемонстрировали обратное.

Способность к разрешению конфликтов у поздних билингвов улучшается с повышением уровня владения вторым языком: доказательства ANT двуязычное преимущество было замечено только в подмножестве исследований, в которых использовались ограниченные выборки участников и не осуществлялся строгий контроль множества переменных, включая социально-экономический статус участников (СЭС). Другими словами, сообщаемые результаты могут отражать дисбаланс в отборе участников, а не подлинный эффект двуязычного преимущества, поскольку билингвы часто набираются из иммигрантов или этнических меньшинств, чей СЭС часто может сильно отличаться от СЭС одноязычного населения. Когда в групповых исследованиях участвуют участники, сильно различающиеся по уровню образования, доходам и другим факторам, наблюдаемые различия в их когнитивных способностях могут отражать эти и другие неконтролируемые переменные, а не их языковые навыки.

«Несбалансированные параметры в групповых экспериментах — частая проблема в поведенческих исследованиях, — говорит д-р Юрий Штыров, профессор Орхусского университета и приглашенный ведущий научный сотрудник Института когнитивных нейронаук НИУ ВШЭ. Он также отмечает: «Контролировать все потенциально значимые параметры в групповом дизайне практически невозможно, и многие факторы, в том числе социальные, могут влиять на результаты индивидуальных исследований». исследование проанализировало влияние двуязычия на исполнительный контроль в однородной группе участников. Авторы отобрали для исследования 50 неуравновешенных билингвов, всех студентов НИУ ВШЭ, которые не владели вторым языком (английским) с раннего детства (в отличие от уравновешенных билингвов), но начали изучать его позже — в школьные годы.

В результате уровень владения английским языком участников варьировался, и исследователи предположили, что относительный уровень владения вторым языком может коррелировать с эффективностью когнитивного контроля человека.

Связанный: Древнее наскальное искусство может быть источником современного языка

Чтобы проверить эту гипотезу, они измерили уровень владения английским языком у студентов, а также попросили их выполнить задание на когнитивный контроль. «Наша рабочая гипотеза заключалась в том, что более высокий уровень владения вторым языком будет коррелировать с тем, как часто участникам придется его использовать», — сказал д-р Андрей Мячиков, доцент Нортумбрийского университета и ведущий научный сотрудник Центра познания и принятия решений НИУ ВШЭ. : «Следовательно, чем чаще им приходится переключать свое внимание между своим родным языком, русским, и вторым языком, английским, тем более сильное влияние двуязычного преимущества на эффективность их когнитивного контроля мы должны обнаружить» 9. 0011

Эффективность когнитивного контроля проверялась с помощью так называемого сетевого теста внимания, который измеряет эффективность внимания человека путем сравнения времени реакции в условиях, требующих разной степени концентрации и переключения внимания с одного стимула на другой. Таким образом, задача измеряет эффективность основных «сетей внимания»: настороженность (готовность к стимулу), ориентацию (направление внимания на стимул) и исполнительный контроль (переключение внимания с одного стимула на другой).

Результаты исследования продемонстрировали взаимосвязь между результатами теста на внимание и уровнем владения языком: чем лучше учащиеся знали второй язык, тем лучше они справились с заданием исполнительного контроля.

Во-первых, это исследование демонстрирует, что подход, учитывающий относительные уровни владения вторым языком респондентами, а не групповой план, может помочь исследователям лучше понять сложное взаимодействие между языком и познанием на уровне отдельных говорящих.