Фрейд о роли бессознательного в функционировании человека и общества.
Психоанализ — направление в современной философии, объясняющее роль бессознательного, иных психических процессов в жизни человека и общества.
Основателем психоанализа считается австрийский ученый -психиатр Зигмунд Фрейд (1856 — 1939). Началом психоанализа можно считать два главных открытия, сделанных Фрейдом:
• бессознательного — особой психической реальности, которая присуща каждому человеку, существует наряду с сознанием и в значительной степени контролирует сознание;
• реакция вытеснения (из сознания в бессознание) отрицательных эмоций, отрицательного опыта, всего того, что нарушает равновесие и здоровье психики как способа психологической зашиты.
Отрицательные эмоции, нереализованные
желания — все, что вытеснено в
бессознательное, рано или поздно дает
о себе знать в виде «случайных»,
спонтанных действий, поступков, оговорок,
описок, «странностей».
Особая форма жизни бессознательного — сны. По Фрейду, сны — это реализация скрытых стремлений человека, того, что было нереализовано в реальной действительности.
Фрейдом выделяются две схемы психики:
• топографическая;
• динамическая.
При топографическом подходе бессознательное представляется в виде большой прихожей, где ожидают своего часа разнообразные мысли, желания, эмоции человека. Сознание — небольшой кабинет, куда периодически «вызываются» посетители: мысли и желания человека. Между прихожей и кабинетом стоит страж, который впускает в сознание только угодные сознанию мысли. Иногда страж уходит, засыпает, и часть «ненужных посетителей» прорывается в кабинет — в сознание. Но затем они снова изгоняются вернувшимся (проснувшимся) стражем в прихожую.
При динамической схеме психика представляется как совокупность трех слоев — Оно, Я, Сверх-Я.
• «Оно» — мир бессознательного,
где содержатся мысли и желания человека.
• «Я» — сознание человека, посредник между всеми компонентами психики.
• «Сверх-Я» — давящая и влияющая на личность внешняя реальность, «внешняя цензура»: законы, запреты, мораль, культурные традиции.
«Я» пытается подчинить себе «Оно». Это редко удается сделать. Обычно «Оно» в скрытых или открытых формах подчиняет «Я». Фрейд сравнивает «Я» со всадником и лошадью: всадник («Я») с первого взгляда контролирует лошадь, дает ей команды, но лошадь («Оно») — сильнее всадника и в действительности несет всадника на себе. В некоторых случаях всадник вообще теряет контроль над лошадью и вынужден скакать вместе с ней, куда она его повезет. Также «Сверх-Я» — нормы и запреты — часто подчиняет «Я».
Таким образом, «Я» человека (по Фрейду — «несчастное человеческое Я») испытывает мощное давление с трех сторон:
• бессознательного — «Оно»;
• внешнего мира;
• норм, запретов — «Сверх-Я»;
и чаще всего подавляется чем-нибудь из
них.
Согласно Фрейду главными факторами, которые руководят и направляют психикой человека, являются:
• удовольствия — психика подобно компасу так или иначе ищет пути к удовольствию;
• вытеснение — психика вытесняет в бессознательное неприемлемые, запрещенные желания и идеи (асоциальные, сексуальные). Вытесненные в бессознательное, не прошедшие «цензуру» желания, мысли подвергаются сублимации — преобразованию в другие «разрешенные» типы социальной деятельности и культурного творчества.
Что является «ядром» бессознательной сферы? Отвечая на этот вопрос, Фрейд выдвигает сначала так называемую «первую психоаналитическую систему», которая господствовала с 1905 по 1920 гг., а после 1920 года — «вторую психоаналитическую систему».
Согласно первой психологической системе в основе бессознательного лежит «либидо» — сексуальное влечение, сексуальный инстинкт. Либидо ищет свое выражение:
• в сексуальных действиях;
• в других сферах жизни через сублимацию
(преобразование) сексуальной энергии
в.
Частой причиной замещения сексуального объекта на несексуальный являются социальные нормы, традиции, запреты. Сексуальный импульс, по Фрейду, может быть реализован трояко:
• «выпущен на свободу» через непосредственные действия, как сексуальные, так и несексуальные;
• вытеснен в бессознательное;
• подавлен, лишен энергии через реактивные образования (стыд, мораль).
Таким образом, психическая деятельность человека есть процесс превращений его сексуального инстинкта. Данная теория вызвала протест в Европе.
В 20-е гг. ХХ в. Фрейд разрабатывает вторую психологическую систему, где по-новому смотрит на проблему возникновения энергии бессознательного.
Центральные понятия данной системы — Эрос и Танатос.
Эрос (инстинкт жизни) лежит в основе
конструктивного поведения человека,
созидания. Благодаря ему человек
обеспечивает свои потребности и
продолжает род.
Танатос (инстинкт смерти) подталкивает человека к деструктивной деятельности, разрушению всего того, что кажется ему «чужим» и опасным.
Жизнь человека — постоянное взаимодействие Эроса и Танатоса.
Особое внимание Фрейд уделяет проблеме отношений человека, человеческих масс, культуры.
Согласно Фрейду человеческое общество может существовать только при условии взаимного подавления бессознательных привычек, влечений, страстей, в противном случае общество будет разрушено изнутри. Происходит массовая сублимация подавленной энергии и преобразование ее в культуру.
Общество создает заменитель подавленной энергии — ритуалы. Ритуал — коллективное бессознательное — форма реализации вытесненных желаний. Ритуалов множество — религия, мораль, искусство, поэзия, музыка, зрелища, массовые мероприятия.
По мере развития цивилизации человеческие
страсти подавляются все больше и больше.
Это приводит:
• к массовым психозам, всенародной депрессии;
• к необходимости конструирования более сложных, изощренных ритуалов.
В этой связи возникает феномен толпы, массы. Огромное количество людей с подавленными желаниями группируется в массу, толпу и направляет свою энергию на лидера. Происходит процесс идентификации каждого члена группы, массы в целом, с групповым лидером.
Каждый член группы (толпы) автоматически переносит на себе черты лидера (вождя), а вождь (лидер) переносит на себя черты массы.
Объединение людей в массу, идентификация с лидером способствует укоренению в «бессознательном» толпы иллюзии самоценности, силы (благодаря принадлежности к группе и лидеру), безопасности.
Толпа агрессивна, легко заводима, категорична, беспощадна.
Роль лидера толпы, по Фрейду, может
выполнить только личность с ярко
выраженными психическими аномалиями,
способная поверить в собственную
исключительность и повести толпу за
собой.
Сигизмунд Шломо Фрейд. Запретная свобода — Лехаим
В этом году мир отмечает 160 лет со дня рождения основателя психоанализа Зигмунда Фрейда. Его влияние на мировую культуру столь значительно, что порой мы перестаем это осознавать. Фрейд не был первым, кто открыл мир бессознательного, до него о важной роли бессознательного говорилось во многих мистических и философских учениях (Карл Густав Карус, Эдуард фон Гартман), но именно Фрейд осмелился ввести это понятие в науку. Психоанализ перевернул то представление о человеке, которое существовало прежде. Именно благодаря психоанализу стало очевидно, что человеком управляют отнюдь не правила хорошего тона, но «основные инстинкты». Фрейда любили и ненавидели одинаково сильно. В дореволюционной России его учение утвердилось почти сразу же, в большевистской — поначалу издали практически все труды Фрейда, после спохватились и, объявив врагом СССР, без лишнего шума «похоронили». В нацистской Германии книги Фрейда сжигали на площадях вместе с книгами братьев Манн, Ремарка, Цвейга, Фейхтвангера, Брехта.
И сегодня учение Фрейда, точно тихая вода, отражает человеческие комплексы и подавленные инстинкты.
Повлиял ли кризис религиозного сознания на осмысление открытий Фрейда? Как далеко продвинулся психоанализ со времен его открытий? Почему последняя исповедь Фрейда, хранящаяся в Библиотеке конгресса США, до сих пор не опубликована? Наблюдается ли в учении Фрейда связь с иудаизмом? На эти и другие вопросы мы попросили ответить доцента факультета Консультативной и клинической психологии МГППУ Александра Сосланда, писателя, драматурга и телеведущего Олега Шишкина, кинорежиссера Ильгара Сафата, психолога, автора бестселлеров для родителей Ольгу Маховскую, философа, психолога и семиотика, ведущего научного сотрудника кафедры философской антропологии философского факультета МГУ Вадима Руднева, исследовательницу каббалы и хасидизма Эстер Яглом.
Зигмунд Фрейд. Фото Макса Халберстадта. Гамбург. 1909
«Фрейд посвятил много усилий тому, чтобы психоанализ не оказался чисто “еврейским проектом”»Александр Сосланд → Фрейд, без сомнений, единственный в своем роде, гений.
Он, если и не изменил ход истории человечества, то уж точно существенно повлиял на интеллектуальную историю. Первый убедительно показал, что симптом что‑то значит. Вся последующая история психотерапии строилась на признании этого важнейшего открытия. Создал совершенно новый образ личности. Привлек внимание к огромному пласту переживаний воспоминаний. Создал особый способ интерпретации различных аспектов нашей жизни, создал в значительной степени профессию психотерапевта (а не только психоаналитика), заложил основы образовательных практик в этой области. Даже признавая большое количество заблуждений с его стороны, мы не ставим под сомнение его исключительное влияние в разных интеллектуальных областях.
Конечно, он ничего никому не «приписывал». «Низменные инстинкты» существовали как до него, так и после. Он это «низменное» подробно исследовал. Кстати, несомненным является и его вклад в теорию возвышенного (благодаря тому, что он ввел в оборот такой концепт, как сублимация). Сексуальность он расширил так, что она перестала быть всего лишь чем‑то таким, что просто служит для продолжения рода, а является сильным фактором в развитии культуры.
То, что Фрейд сделал с влечением, стало важной парадигмой в мотивационной психологии. Авторы, создававшие концепции мотивации после него (Адлер, Юнг, Франкл), двигались по путям, проторенным именно им.
Кризис религиозного сознания, конечно, повлиял на Фрейда точно так же, как и на все интеллектуальные движения начала ХХ века. Но Фрейд, сам агрессивный атеист, был одним из тех, кто продвигал этот кризис концептуально. Концепция религии как невроза, сформулированная в тексте «Будущее одной иллюзии», оказала большое влияние на отношение к религии, «Бог умер» у Фрейда не в меньшей степени, чем у Ницше или Маркса. Разумеется, не следует эту «смерть» понимать буквально, это смерть, так сказать, в теории.
Сегодняшний психоанализ существенно отличается от того, что было при Фрейде. Главным образом это связано с отказом от множества «крайностей» психоанализа, в первую очередь от пансексуализма. Изменились многие аспекты психоаналитической техники: намного большее значение придается теме переноса и контрпереноса.
«Травматическая» теория неврозов (по которой невроз может быть связан с одним конкретным травматическим событием) уступила место «конфликт‑ориентированной» (невроз, скорее всего, связан с длительным личностным конфликтом). Теория влечений уже не играет той роли, что раньше, семиотическая же часть психоанализа, наоборот, играет значительную роль. Огромное влияние психоанализ оказал на самые разные гуманитарные практики, став одной из ведущих сил континентальной философии. Важно также то, что психоанализ, изначально имевший статус исследовательской стратегии, сам превратился в объект исследований.
Какую роль в открытиях Фрейда и в его практике сыграл аспект «самоненависти»? О «самоненавистничестве» Фрейда по большому счету ничего не известно. У него было сильное сознание своей еврейской идентичности, в стратегии развития психоаналитического сообщества он постоянно учитывал еврейский фактор. Чувствительный к теме антисемитизма, он сформировал сплоченное сообщество, и это оказало большое влияние на развитие психотерапии в целом.
Психоаналитическое сообщество было сформировано им по образцу некоей секты, где верность основам исходного учения ставилась выше, чем принцип свободы научной дискуссии. Делалось это в том числе и для защиты от антисемитизма, в котором Фрейд видел одну из причин острой критики в адрес психоанализа. При этом он много усилий посвятил тому, чтобы психоанализ не оказался чисто «еврейским проектом».
Не думаю, что в письмах, хранящихся в Библиотеке конгресса, найдется что‑то сверхсенсационное. Не в последнюю очередь это связано с тем, что психоанализ уже не имеет того статуса, что раньше: доминирующей в психологическом сообществе теории, объекта сильного положительного и отрицательного переноса. Отдавая должное «еврейскому фактору» в развитии и распространении психоанализа, в то же время не стоит его преувеличивать. Соображения здесь простые: одновременно с Фрейдом жило множество евреев приблизительно с его же уровнем образования и родом занятий, но ни один из них не придумал ничего подобного психоанализу.
Наблюдается ли в учении Фрейда связь с иудаизмом и его философией? Конечно, можно найти какие‑то связи, не сомневаюсь, что есть исследования, посвященные этой теме. Но психоанализ слишком оригинален и сам представляет собой такое богатое явление, что читать его через иудаизм или что‑нибудь еще не имеет большого смысла. Намного продуктивнее анализировать тексты самого Фрейда.
Я бы добавил в «список евреев», повлиявших на ход современной истории, еще и Эдмунда Гуссерля. Фрейд никоим образом не «обеспечил слом культуры». Он, безусловно, способствовал ее развитию и обогащению. Психоанализ — неотъемлемая часть сегодняшнего культурного пространства. Он создал новую культурную оптику. Через психоанализ мы сегодня читаем и кинематограф, и литературу, и, например, родственные отношения в традиционных обществах. В сущности, Фрейд сформировал новую антропологию. Феминистское движение вряд ли числит его в своих главных героях, он скорее относится к героям «либерализма вообще». Влияние его на сексуальную революцию несомненно и общепризнанно, но он только один из «ключевых игроков» на этом поле наряду с Хэвлоком Эллисом, Вильгельмом Райхом, Альфредом Кинси и другими.
В том, что касается маркетинга и рекламы, психоанализ, несомненно, сыграл важнейшую роль.
«Природа и культура в человеке противостоят друг другу»
Олег Шишкин → Несомненно, Зигмунд Фрейд появился в момент, когда западный мир испытывал кризис, и его открытия с этим связаны напрямую. Фрейд оказался первым из ученых в своей специфической области, кто догадался, что краеугольные вопросы, занимающие человечество, лежат не только в плоскости клинической психологии, психиатрии, но имеют важный психокультурный контекст. Это, как мне кажется, и послужило для него отправной точкой. Конечно, Ницше он читал, мы это знаем по его отзывам, касающимся целого ряда прозрений философа. Но если мы вспомнили о Ницше, должны вспомнить и о Достоевском, которым Фрейд чрезвычайно интересовался и главные темы которого потом оказались в его штудиях. Хотя начало учения Фрейда лежало в области клинических исследований, когда необходимо было понять, что же такое психопатология обыденной жизни, большая часть открытий носила общелитературный и общекультурный контекст.
Увлечение Фрейда древними оккультными артефактами и их коллекционирование в какой‑то степени сыграли с ним злую шутку — помогли его ученику Карлу Юнгу оценить то направление, мимо которого Фрейд не то чтобы прошел, а решил не заострять на нем внимание. Юнг из этого фрейдовского увлечения создал собственную вселенную и стал с ней ассоциироваться. Оно открывает нам начало культурного контекста в жизни человека. А также то, что подавление сексуальных желаний связано с культурными процессами, более сложными. Целая череда совершенных в этом направлении открытий уводит нас в «другую вечность». В этой связи уместно будет вспомнить метафору Фрейда, когда он говорит, что психическая составляющая человека — темный подвал, в котором старая девственница борется с обезьяной. Природа и культура находятся в противостоянии, если в этой схватке победит одна из сторон, мы вымрем.
Существует ли какой‑то «заговор молчания», связанный с фигурой Фрейда? Если и существует, думаю, прежде всего, это связано с его отъездом из Австрии.
Ведь известно, какими сложными оказались переговоры с нацистами. Не окажись они успешными, а это означает, что переговорщики пошли на ряд уступок, выдвигаемых нацистскими преступниками, Фрейд разделил бы участь своих сестер и вообще всего европейского еврейства, сгинувшего в огне Холокоста. Так что вряд ли «заговор молчания» связан с организацией «Бней‑брит», разработками психотропного оружия, борьбой спецслужб и тому подобными вещами, которыми так увлекаются «Пушков и Ко». Да, сейчас у нас модно говорить о шарлатанстве Фрейда, о его еврейских корнях, корысти и даже о невероятном апломбе. Возможно, это все потому, что Фрейд никогда не льстил Человеку, и тому становится все обидней и обидней. В особенности нашему, родом из страны, где, как мы знаем, обходились без секса. Фрейд десакрализировал целый ряд знаний не одной ушедшей эпохи, назвал многие вещи своими именами и снял с них табу. Сделало ли это человека лучше — другой вопрос. На него пусть отвечают те, кто с энтузиазмом снимает очерняющие Фрейда фильмы.
Думаю, сам Фрейд к ним имеет отношение разве что в сугубо клиническом смысле.
«Сегодня все люди в той или иной степени “фрейдисты”»
Ильгар Сафат → Мощнейшее влияние теории Фрейда в европейском искусстве стало ощущаться уже с начала 20‑х годов ХХ века. Сюрреализм, возникший приблизительно в это же время, открыто декларировал, что опирается в своих методах на фрейдизм. Причем сам Фрейд не всегда эти методы принимал, считая, например, гротескную живопись Сальвадора Дали профанацией своих идей. Также своеобразное воплощение фрейдистская теория нашла в литературном сообществе, возглавляемом Андре Бретоном. Если говорить о кинематографе, то первыми сюрреалистическими фильмами считаются «Механический балет» Фернана Леже, «Антракт» Ман Рэя, «Раковина и священник» Жермена Дюлака, «Андалузский пес» Луиса Бунюэля и ряд других. В то же самое время в Советской России влияние Фрейда ощущалось в работах Абрама Роома («Третья Мещанская»), Дзиги Вертова («Человек с киноаппаратом»), Сергея Эйзенштейна («Октябрь»).
Новый всплеск интереса к Фрейду действительно пришелся на 1960–19 70‑е годы. Фрейдизм способствовал возникновению такого философского направления, как экзистенциализм (Жан‑Поль Сартр, Альбер Камю). Опираясь на дьявольскую смесь сюрреализма и экзистенциализма, в кинематографе в эти годы творили такие режиссеры‑интеллектуалы, как Ингмар Бергман («Земляничная поляна»), Федерико Феллини («8½»), Пьер Паоло Пазолини («Сало, или 120 дней Содома»), Бернардо Бертолуччи («Последнее танго в Париже»), Микеланджело Антониони («Фотоувеличение»)и другие. В СССР в эти годы учение Фрейда, равно как и экзистенциализм, были под запретом, однако влияние этих идей все‑таки можно заметить, например, в фильмах Андрея Тарковского («Зеркало»). Не случайно Сартр так высоко оценил дебютную картину Андрея Тарковского «Иваново детство». Подводя итог, можно сказать, что идеи Фрейда радикально изменили интеллектуальный ландшафт ХХ столетия. Из алхимического тигля фрейдизма, благодаря его влиянию на философскую и художественную мысль, был выплавлен новый тип «современного человека».
Сознаем мы это или нет, но сегодня все люди в той или иной степени «фрейдисты». Представить ХХ век без учения Зигмунда Фрейда невозможно, хорошо это или плохо, но это так.
Парадоксальным образом, революционные для своего времени идеи Фрейда в ХХI веке служат, скорее, консервативным целям. Так всегда бывает с революционными идеями, в какой‑то момент они становятся традицией, затем — рутиной. В ХХ веке западная цивилизация прошла через две мировые войны и Холокост, исчезновение империй, создание и распад нескольких тоталитарных режимов, атомную бомбардировку мирных городов и прочие, невиданные ранее, ужасы. В искусстве и философии все закончилось дегуманизацией и постмодернизмом. Человечество ушло от человечности. Если в начале ХХ века Освальд Шпенглер говорил о «Закате Европы», то на излете столетия Фрэнсис Фукуяма объявил «Конец истории». Мы все дальше и дальше отдаляемся от своей человеческой природы. В этой связи теория Зигмунда Фрейда, опиравшаяся на античные мифы и литературные архетипы, так близка нам, выходцам из ХХ века, так человечна.
Звучит парадоксально, но именно фрейдизм, возможно, и станет тем Ноевым ковчегом, в котором мы сохраним для потомков все наши комплексы, слабости, перверсии и страхи, но вместе с ними мы сохраним, надеюсь, также и нашу человеческую природу.
«У него было феноменальное чутье, но стадионы собирал не он»
Ольга Маховская → Был ли Фрейд «венским шарлатаном»?.. Для меня он является первым активным популяризатором науки, который значительно расширил представления публики о внутренней жизни среднестатистического человека. Популяризатор вынужден оперировать гипотетическими, непроверенными данными, потому что его задача — не разрушать целостную картину мира обывателя. Занимаясь популяризацией психологии, я на себе чувствую недоверчивость и агрессию тех, кому психологическая помощь более всего нужна. Лично меня потрясает количество социально‑психологических, а не только клинических тем, которые успел затронуть Фрейд, — религия, искусство, юмор, агрессия… У него было феноменальное чутье, но стадионы собирал не он, а Гитлер.
Фрейд был ближе к писательским, академическим кругам, он был человеком ХIХ века.
По поводу писем, хранящихся в Библиотеке конгресса США и до сих пор не опубликованных. Как всякий кабинетный ученый, сноб, Зигмунд Фрейд был мизантропом. Думаю, именно эта сторона его жизни, с нелицеприятным списком имен и характеристик, и не разглашается. Люди честолюбивые ревностно отслеживают своих соперников. Например, известно, что Фрейд считал настолько несправедливым признание Павлова и вручение ему Нобелевской премии, что, когда Голливуд пригласил его в качестве консультанта на производство фильма о психоанализе, отказался от баснословного гонорара только потому, что главную роль в этом фильме играл русский актер по фамилии Павлов.
«Фрейд — ключевая фигура в истории человеческой культуры»
Вадим Руднев → Если считать началом психоанализа 1895 год, то есть год выхода в свет книги Зигмунда Фрейда «Исследования истерии», то психоанализ с той поры продвинулся чрезвычайно далеко.
И на этом почти столетнем пути я бы выделил несколько этапов. Первый — формирование так называемого «тайного совета» в составе Карла Абрахама, Отто Ранка и других, которые в основном были сосредоточены на вопросах, связанных с эдиповым комплексом. Внимание ими, прежде всего, уделялось роли отца, роль матери почему‑то находилась в тени. Связано это было с тем, что мать в жизни ребенка начинает играть особую роль гораздо раньше, чем отец. Второй этап, по моему мнению, связан с развитием младенческого и детского психоанализа и связан он с именем английского психоаналитика Мелани Кляйн. Именно она обнаружила, что появление эдипова комплекса проявляется гораздо раньше, в возрасте около года. Кроме того, Мелани Кляйн выделила в младенческом сексуальном развитии две так называемые позиции — параноидно‑шизоидную и депрессивную. На параноидно‑шизоидной позиции младенец не осознает мать как целостный объект. Для него существуют лишь два понятия: хорошая грудь и плохая. Хорошая грудь — та, что кормит; плохая, соответственно, та, которая не кормит, уходит… Понятия матери не существует, впрочем как и всех других понятий.
И это очень болезненная стадия. На ней господствует страх преследования, влечение к смерти и так далее. Если младенец зафиксируется на этой стадии — понятие фиксации было введено еще первым поколением исследователей, — то возможны неприятные последствия: он может заболеть шизофренией. Но если в возрасте где‑то около полугода младенец пройдет эту страшную параноидно‑шизоидную позицию, наступает вторая позиция, называющаяся депрессивной. Эта позиция в общем прогрессивная, потому что на ней образ матери формируется как целостный объект, но за это ребенок платит депрессией. Потому что думает, что мать, лишь на время оставляющая его, покидает его навсегда. Потому‑то эту позицию и называют депрессивной. Если ребенок зафиксируется на депрессивной позиции, у него может впоследствии развиться маниакально‑депрессивный психоз, или, как сейчас говорят, биполярное расстройство личности. Биполярное расстройство считается менее тяжелым в силу того, что по прогнозу более позитивно. Шизофрения не излечивается, сейчас добиваются лишь стойкой ремиссии.
Еще Мелани Кляйн придумала такой важный концепт — проективная идентификация. Это сложное понятие, занимающее сейчас умы психоаналитиков. Проективная идентификация — это такой младенческий механизм защиты, при котором патологическая психика стремится как бы спроецировать свои плохие части («плохие части» — выражение самого Фрейда ) на близлежащий объект, на мать, если речь идет о младенце, или на психоаналитика, если речь идет о пациенте, и заставляет этот объект вести себя так, как он хочет. То есть заставляет идентифицироваться с его психикой. Отсюда и название «проективная идентификация». Следующий революционный шаг в психоанализе сделал ученик Мелани Кляйн английский психоаналитик Уильфред Бион. Он развил учение о проективной идентификации и ввел понятие странного объекта. Странный объект — это результат патологически активной проективной идентификации: патологической психике, которую он назвал контейнируемой, не удается осуществить проективную идентификацию и мать или психоаналитик, то есть контейнер, выставляет защитный барьер и высылает ему эти плохие части, или содержания, обратно.
В результате чего он их уже не может терпеть и, по мнению Биона, размельчая в мелкую ментальную труху, просто выбрасывает куда попало. В этот момент происходит визуализация кусочков мелких объектов и человек начинает галлюцинировать. Эту галлюцинацию он назвал «странными объектами». Бион так и не разработал до конца свою теорию. У него странные объекты выступают лишь в качестве мимолетных фраз, но вообще это крайне важное понятие для современной культуры, потому что эти объекты воздействуют на нас. К примеру, самыми странными объектами на сегодняшний день являются телевизор и интернет. Стоит их включить, как они начинают нами манипулировать при помощи все той же проективной идентификации. Другой ветвью можно считать открытия Жака Лакана, разработавшего чрезвычайно сложный структурный психоанализ, опирающийся на идеи структурной лингвистики Фердинанда де Соссюра. О Лакане можно говорить бесконечно долго, я обращу внимание, пожалуй, на самое главное в его теории, на так называемую третью топику, — разделение психики на символическое, воображаемое и реальное.
Под символическим понимается язык, соответствующий фрейдовскому Сверх‑Я, воображаемое соответствует Эго, а вот реальное — это то, что примерно соответствует Желанию по Фрейду. Это очень сложное понятие; такое невидимое, невозможное нечто, что является подлинной реальностью и прикрывается мнимой иллюзорной реальностью, в которой все мы пребываем. Но этим, конечно, открытия Лакана не исчерпываются. Лакан придумал огромное количество концептов и сделал массу открытий. И, наконец, последнее имя, которое в России пока малоизвестно: великий психоаналитик родом из Чили Игнасио Матте Бланко. Он отчасти является учеником Биона. Матте Бланко написал замечательную книгу — «Бессознательное как бесконечные множество», в которой разделил бессознательную логику и сознательную логику. Сознательная логика является обычной Аристотелевой логикой с ее законами тождества, исключения третьего и противоречия. Симметричная логика, которая свойственна для бессознательного, заключается в том, что в бессознательном не действуют законы ни исключенного третьего, ни тождества, ни противоречия.
В бессознательном А равно В, С равно D, и все это равно бесконечности. В целом закон Матте Бланко звучит так: в бессознательном все равно всему, и это все равно бесконечности. Эти открытия, пожалуй, самые главные.
Фрейд, прежде всего, открыл нам, что детство не является раем, но чрезвычайно сложной трагичной фазой жизни человека. В ребенке накручено все, и нарциссизм, и гомосексуализм, и влечение к смерти… Открытие Фрейда полностью перевернуло картину представления о детстве и отношение к нему в ХХ веке. Кроме того, Фрейд открыл бессознательное, хотя не он употребил первым это слово. Именно благодаря Фрейду стало понятно, что все то, что происходит на поверхности человеческой жизни, имеет мало значения, главное сокрыто от нас в бессознательных процессах. Одного этого достаточно, чтобы дать Фрейду не одну Нобелевскую премию.
«Пришло время по‑новому взглянуть на то, что сближает каббалу и психоанализ»
Эстер Яглом → Вопрос взаимоотношений еврейской мистики и различных направлений психологии актуален для современного Израиля.
Событием стала вышедшая полгода назад книга поэта и профессора Беэр‑Шевского университета Хавивы Пдаи «Каббала и психоанализ». В этой книге автор — не только как представитель научного мира, но и как человек, получивший традицию в кружке своего прадедушки, знаменитого иерусалимского каббалиста иракского происхождения Йеуды Фтаи, — пытается совместить собственные оригинальные толкования с фрейдовским и постфрейдовским психоанализом, а также с различными направлениями недавних ньюэйджевских духовных практик. В качестве источников рассмотрены писания Ари, хасидско‑каббалистическое учение р. Ицхака‑Айзика Сафрина из Комарно, произведения р. Нахмана из Брацлава, р. Шнеура‑Залмана из Ляд и др.
Впервые человек, обладающий поэтическим даром, с детства пропитанный каббалой и хасидизмом, к тому же женщина (ведь женщины не допускаются к изучению каббалы с учителем или в специальном заведении), обратился к столь зыбкой области — соединению языков совершенно разных традиций исследования человеческой души.
При этом стремление Пдаи раскрыть некоторые каббалистические концепции, опираясь на ставшие частью мировоззрения современного человека понятия фрейдизма, вписывается в более общую тенденцию. Так, тель‑авивский Институт психоанализа в последнее время активно сотрудничает с исследователями еврейской мистики, ищущими возможность сравнивать каббалу и психологию на профессиональном уровне. Очевидно, пришло время по‑новому отнестись к тому, что их сближает.
Интересно, что, по мнению Пдаи, трехчастная фрейдовская модель человеческой психики (Эго, Оно, Суперэго) напоминает описание структуры человеческой души в главном произведении основателя Хабада р. Шнеура Залмана из Ляд «Танья» как противостояния животного (Оно) и Б‑жественного (Суперэго) уровней души при содействии посредника между ними (Эго). Как известно, эта точка зрения совпадает со взглядом на психоанализ последнего Любавичского Ребе, р. Менахема‑Мендла Шнеерсона. Известно также, что консультациями Фрейда в свое время пользовался пятый Ребе, Дов‑Бер Шнеерсон, встреча с которым повлияла на еврейское мировоззрение Фрейда.
Однако теория психоанализа к тому времени была полностью сформирована.
Получив в детстве начальное еврейское образование, Фрейд мог привнести еврейское содержание в свое учение разве что своей генетической памятью, хотя ряд его концептуальных понятий вызывают ассоциации с еврейской мистикой. Либидо как энергия влечения ко всему, что охватывает слово «любовь»: страсть, похоть, сила эроса, сексуальный инстинкт, — в своем многообразии смыслов вызывает несколько ассоциаций. Самая негативная из них — понятие «злого начала» в еврейской мысли вообще, душевный инстинкт и тенденция, толкающая человека, кроме прочего, к соблазну, похоти, любви, запрещенной еврейским законом, «дурной любви» в терминологии хасидизма. В то же время в своем духовном аспекте, как стремление Мужского к Женскому, стремление к единению и соитию в высшем смысле либидо напоминает «страсть» в терминологии «Зоара» — то чувство, которое, усмиряя суды в мире, вызывает сакральное соитие высших уровней Б‑жественности, благодаря чему в мир поступают благо и жизненная сила.
Это чувство, вызывающее целительную радость и ощущение полноты жизни. У Фрейда термин «либидо» вряд ли отражает полноту каббалистических красок, он значительно более физиологичен и привязан к материи. Либидо может толкать человека к «чуждым мыслям», по выражению хасидизма, то есть к тому, что отвлекает от служения и молитвы. Тем не менее концептуализация влечения к любви очень близка духу каббалы в целом и прежде всего упомянутой книге «Зоар» и учению Ари, которое, по определению автора, является развернутым комментарием к «Зоару».
Вообще, для еврейского мистического мировоззрения в образе человека, основными импульсами которого являются эрос и танатос, не хватает Б‑га. В том, что подсознание наполнено вытесненными сексуальными влечениями, недостает чего‑то, что описывало бы истоки этого в самой Б‑жественности, ведь человек сотворен по ее подобию: «по образу Б‑жию сотворил Он его; мужчиной и женщиной — сотворил Он их» (Берешит, 1:27). Раскрытие смыслов этого стиха — центральная тема каббалистического учения в целом, наиболее четко изложенная устами таная, легендарного автора и главного героя книги «Зоар», р.
Шимона бар Йохая в завершающем книгу трактате «Идра зута» («Малое собрание»). В учении Ари эта тема была разработана в мельчайших деталях. Вероятно, если бы Фрейд изучал Ари, он был бы потрясен познаниями и интуициями каббалиста в области мужской и женской сексуальности, а также в сфере переживаний, связанных с зачатием, беременностью и кормлением. Все эти явления описаны Ари по отношению к жизни Б‑жественных эманаций — сфирот, что свидетельствует о его глубочайшем проникновении в человеческое сознание и психику.
В контексте лурианской каббалы интересно также рассмотреть мистическое понимание явления, которое психоаналитики называют «вытеснением». Его описывает мистическая история, изложенная двумя способами и рассказывающая о Творении на самых ранних этапах, — притча о смерти семи царей Эдома, или символическое «разбиение сосудов». «Цари, царствовавшие в земле Эдома прежде царствования царя у сынов Израилевых» (Берешит, 36:31) и жившие в мире хаоса, символизирующие первоначальные семь нижних сфирот, умерли один за другим, поскольку не способны были создать семью и произвести порождения.
Каждый из них желал быть единственным и этим уподобиться Всевышнему. На другом языке — протосфирот были неспособны функционировать, правильно составляя комбинацию судов и милосердия, и не смогли удержать силу наполняющего их Б‑жественного света. Останки царей или осколки сосудов вместе с частью плененных искр этого света пали в бездны и находятся среди сил зла. Вместе с этим они наполнили то, что Фрейд назвал «бессознательным», а позднее Юнг — «коллективным бессознательным», в качестве информации, не переваренной человеческим разумом. Вместе с психикой останки царей запечатлелись, по выражению лурианской каббалы, даже в «дыхании костей» — сфере некоей отдаленной памяти, хранящейся в самых древних и статичных структурах человеческого тела. Таким образом, «вытесненным» в каббале являются феномены, связанные в том числе и с сексуальностью, но присущие не только человеческому роду, но всему Творению в целом. Святое служение евреев, согласно Ари, в обобщенном смысле есть переработка информации, связанной с царями, — «перебирание искр», обнаружение и проживание нереализованного потенциала Творения.
На языке «Зоара» все, что связано с любовью и единением мужского и женского, обладает самостоятельной ценностью и святостью независимо от того, приводит ли оно к произведению потомства. Возможно, каким‑то невероятным образом это знание повлияло на интуицию создателя психоанализа, впервые в истории науки о душе уделившего особое внимание эротическим стремлениям человека.
Бессознательное
БессознательноеЗигмунд Фрейд
Сознательное, Бессознательное, Предсознательное
Отправной точкой для этого расследования служит факт
без
параллели, которая не поддается никакому объяснению или описанию, — факт
сознание.
Тем не менее, если кто-нибудь говорит о сознании, мы сразу знаем,
и
из нашего самого личного опыта, что под этим подразумевается. Много людей,
как внутри, так и вне науки психологии, удовлетворяются
в
предположение, что только сознание является ментальным, и тогда ничего не остается
для психологии, а различать в феноменологии разума
между
восприятия, чувства, мыслительные процессы и волевые процессы.
Но именно это и обязан утверждать психоанализ,
и
это ее вторая фундаментальная гипотеза. Это объясняет предполагаемое
соматический
вспомогательные процессы как то, что по существу является психическим и не принимает во внимание
на данный момент качество сознания.
…
Вскоре мы приходим к важному разделу в этом бессознательном.
Некоторый
процессы легко становятся осознанными; тогда они могут перестать быть сознательными,
но может снова прийти в сознание без каких-либо затруднений: как говорят люди,
их можно воспроизвести или запомнить. Это напоминает нам, что
сознание
в целом очень беглое состояние. То, что сознательно,
сознательный
только на мгновение. Если наши представления не подтверждают этого,
противоречие
является лишь кажущимся. Это объясняется тем, что раздражители
восприятия может сохраняться в течение некоторого времени, так что в ходе него
восприятие их может повторяться. Вся позиция может быть ясно
видимый
от сознательного восприятия наших интеллектуальных процессов; это правда
что они могут сохраняться, но они могут так же легко пройти в мгновение ока.
Все
бессознательное, которое ведет себя таким образом, которое может легко обменять
бессознательный
состояние сознательного, поэтому лучше описать как
«способный
вхождения в сознание», или как предсознательное.
Опыт научил
нас
что почти нет психических процессов, даже самых
сложный
вид, который иногда не может оставаться предсознательным, хотя, как правило,
они устремляются вперед, как мы говорим, в сознание. Есть другие
психический
процессов или умственного материала, которые не имеют такого легкого доступа к
сознание,
но которые должны быть выведены, обнаружены и переведены в сознательный
форма
способом, который был описан. Именно для такого материала мы
зарезервировать имя собственно бессознательного.
Таким образом, мы приписали психическим процессам три качества: они
являются
либо сознательное, либо предсознательное, либо бессознательное. Разделение между
в
три класса материалов, обладающих этими качествами, не являются ни
абсолютный
ни постоянный. Как мы видели, то, что предсознательно, становится сознательным.
без какой-либо активности с нашей стороны; то, что бессознательно, может, в результате
наших усилий, быть осознанными, хотя в процессе мы можем иметь
такое впечатление, что мы преодолеваем то, что зачастую очень сильно
сопротивления.
Когда мы совершаем подобное покушение на кого-то другого, мы не должны
забыть, что сознательное заполнение перерывов в его
восприятия –
конструкция, которую мы ему предлагаем, — еще не значит, что мы
иметь
сделал сознательным в нем бессознательный материал, о котором идет речь. Все, что есть
до сих пор верно то, что материал присутствует в его уме в двух
версии,
сначала в сознательной реконструкции, которую он только что получил и
во-вторых
в исходном бессознательном состоянии.
Ид, Эго, Супер-Эго
[Идентификатор] . . . хаос, котел кипящего возбуждения. Мы
предполагать
что оно находится где-то в прямом контакте с соматическими процессами, и
берет
отделяет от них инстинктивные потребности и дает им психическое выражение, но
мы не можем сказать, в каком субстрате осуществляется этот контакт. Эти инстинкты
наполнить его энергией, но в нем нет организации и единой воли,
только
стремление к удовлетворению инстинктивных потребностей, т.
соответствие
С принципом удовольствия. Законы логики — прежде всего закон
противоречие — не выполняется для процессов в id. Противоречивый
импульсы
существовать бок о бок, не нейтрализуя и не разделяя друг друга; в
чаще всего они объединяются в компромиссные образования под подавляющим
экономический
стремление выплеснуть свою энергию. В id ничего нет
который
можно сравнить с отрицанием, и мы с удивлением находим в нем
исключение
к утверждению философов, что пространство и время являются необходимыми формами
наших умственных действий. В id нет ничего соответствующего
идея
времени, отсутствие признания течения времени и (вещь, которая
очень
замечательно и требует должного внимания в философской мысли) нет
внесение изменений
психических процессов с течением времени. Конативные импульсы, которые
иметь
никогда не выходил за пределы id, и даже впечатления, которые были вытеснены
вниз
в Ид путем вытеснения, практически бессмертны и сохраняются для
целые десятилетия, как будто они произошли совсем недавно.
Они могут только
быть признаны принадлежащими прошлому, лишенными своего значения,
и лишены их заряда энергии, после того как они были сделаны
сознательный
работой анализа, и немалая часть терапевтического эффекта
На этом факте основывается аналитическое лечение.
Мне постоянно приходит в голову, что мы слишком маленький использование нашей теории о несомненном факте, что вытесненное остается неизменный по ходу времени. Это, кажется, дает нам возможность подход к некоторым действительно глубоким истинам. Но я сам не сделал дальше прогресс здесь.
Естественно, Ид не знает ценностей, добра и зла, морали. экономический или, если угодно, количественный фактор, который так
близко
связанный с принципом удовольствия, господствует над всеми его процессами.
инстинктивный
катексисы, ищущие разрядки, — это, на наш взгляд, все, что
содержит.
Действительно кажется, что энергия этих инстинктивных импульсов находится в
состоянии, отличном от того, в котором он находится в других
регионы
разума.
Он должен быть гораздо более гибким и способным быть
выписан,
ибо иначе не было бы у нас тех смещений и сгущений,
которые так характерны для Ид и которые так полностью
независимый
качеств того, что катектируется…
Что касается характеристики эго, насколько она должна быть
выдающийся
от Ид и Супер-Эго, мы лучше поладим, если
внимание
отношения между ним и самой поверхностной частью
психический
аппарат; которую мы называем системой Pcpt-cs (перцептивно-сознательной).
Этот
система направлена на внешний мир, она опосредует восприятие
его, и в нем порождается, пока он функционирует, явление
сознание. Это орган чувств всего аппарата, воспринимающий,
причем не только возбуждений извне, но и таких, как
продолжить
изнутри разума. Вряд ли можно ошибиться в отношении
эго как той части ид, которая была изменена его близостью к
внешний мир и влияние, которое последний оказал на него, и
служит для получения раздражителей и защиты
организм
из них, как корковый слой, с которым частица живого
вещество
окружает себя.
Это отношение к внешнему миру является решающим для
в
эго. Эго взяло на себя задачу представления внешнего мира
для идентификатора и, следовательно, для его сохранения; для id, слепо стремясь к
удовлетворять
свои инстинкты в полном игнорировании превосходящей силы внешнего
силы, иначе не могли бы избежать уничтожения. В выполнении
этот
функции, эго должно наблюдать за внешним миром и сохранять истинное
представление о нем в следах памяти, оставленных его восприятиями, и,
означает
теста на реальность, он должен исключить любой элемент из этой картины
внешний мир, являющийся вкладом внутренних источников
возбуждение.
От имени Ид Эго контролирует путь доступа к подвижности,
но
он вставляет между желанием и действием откладывающий фактор
мышления, в ходе которого он использует остатки накопленного опыта
в памяти. Тем самым он ниспровергает принцип удовольствия, который
прилагает
безоговорочная власть над процессами в id и заменители ее
в
принцип реальности, обещающий большую безопасность и больший успех.
И отношение ко времени, которое так трудно описать,
сообщил
к эго через систему восприятия; на самом деле вряд ли можно сомневаться
что
способ, в котором работает эта система, является источником идеи времени.
Что, однако, особенно выделяет Я в противоположность
Ид, это тенденция к синтезу своего содержания, к объединению и
унифицировать
его психические процессы, которые полностью отсутствуют в Ид. Когда мы придем
чтобы разобраться с инстинктами в душевной жизни, я надеюсь, что мы
преуспевать
в прослеживании этой фундаментальной характеристики эго до ее источника. Это
только это создает ту высокую степень организации, которую
эго нуждается в своих высших достижениях. Эго продвигается от
функция
восприятия инстинктов к контролю над ними, но последнее
достигается только посредством ментального представителя инстинкта
становится
подчиняется более крупной организации и находит свое место в
последовательный
единство. На популярном языке мы можем сказать, что эго означает разум.
и
осмотрительность, в то время как ид означает необузданные страсти…
Пословица говорит нам, что нельзя служить сразу двум господам.
бедному эго приходится еще тяжелее; он должен служить три суровых
мастера,
и должен сделать все возможное, чтобы примирить претензии и требования всех
три.
Эти требования всегда расходятся и часто кажутся совершенно несовместимыми;
нет
удивительно, что эго так часто уступает своей задаче. Три
тираны
являются внешним миром, Супер-Эго и Ид. Когда человек наблюдает за
усилия эго удовлетворить их все, или, скорее, повиноваться им всем
одновременно,
нельзя сожалеть о том, что персонифицировал эго и утвердил его как
отдельный
существование. Он чувствует себя окруженным с трех сторон и ему угрожают три
виды опасности, на которые он реагирует, развивая тревогу, когда он
слишком сильно нажимается. Возникнув на опыте
перцептивный
система, она предназначена для представления требований внешнего мира,
но он также желает быть верным слугой Ид, оставаться на хорошем
отношения с идентификатором, рекомендовать себя идентификатору как объекту и
рисовать
либидо Ид на себя.
В своей попытке стать посредником между id
и реальность, его часто заставляют облачать Ucs. команды идентификатора
с
свои собственные ПК. рационализации, чтобы затушевать конфликты между
ид и реальность, и с дипломатической нечестностью, чтобы показать притворный
внимание
реальности, даже когда Оно упорствует в своем упрямстве и
бескомпромиссный.
С другой стороны, за каждым его движением следят суровые
супер-эго,
который придерживается определенных норм поведения, независимо от каких-либо
сложности
исходящие из ид и внешнего мира; а если эти нормы не
действовал
вплоть до того, что оно наказывает эго чувствами напряжения, которые проявляются
себя как чувство неполноценности и вины. Таким образом, подстрекал
Ид, окруженное Супер-Эго и отвергнутое реальностью, Эго
изо всех сил пытается справиться со своей экономической задачей сокращения сил и
влияет
которые работают в нем и на нем к какой-то гармонии; и мы вполне можем
понимать
как получается, что мы так часто не можем подавить крик: «Жизнь нелегка».
Когда эго вынуждено признать свою слабость, оно
тревога: реальная тревога перед лицом внешнего мира, нормальная тревога
перед лицом Супер-Эго и невротическую тревогу перед лицом силы
страстей в ид.
Я представил структурные отношения внутри ментального личность, как я объяснил их вам на простой диаграмме, которую я здесь воспроизводить.
Вы увидите, как Супер-Эго спускается в Оно; как наследник к Эдипову комплексу оно имеет, в конце концов, тесную связь с идентификатор. Оно находится дальше от системы восприятия, чем эго. Идентификатор только имеет дело с внешним миром через посредство эго, по крайней мере в эта диаграмма. Конечно, еще слишком рано говорить о том, насколько рисунок верно; в одном отношении я знаю, что это не так. Пространство, занимаемое бессознательное Оно должно быть несравненно больше, чем то, что дано эго или предсознательному. Вы должны, пожалуйста, исправить это в твой воображение.
А теперь, в заключение этого, конечно, довольно утомительного и, может быть,
не очень информативная учетная запись, я должен добавить предупреждение.
Когда вы думаете о
это разделение личности на эго, супер-эго и ид, вы
должен
не воображайте резких разделительных линий, вроде тех, что искусственно проведены в
области политической географии. Мы не можем отдать должное
характеристики
ума с помощью линейных контуров, таких как рисунок или
в примитивной живописи, а нам нужны скорее области цветового затенения
друг в друга, которые можно найти на современных картинах. После того как мы
разошлись, мы должны позволить тому, что мы разъединили,
сливаться
снова. Не судите слишком строго за первую попытку изобразить что-либо
так неуловим, как человеческий разум. Весьма вероятно, что степень
эти
дифференциация очень сильно варьируется от человека к человеку; это
возможный
что сама их функция может варьироваться, и что они могут время от времени претерпевать
процесс инволюции. Это, по-видимому, особенно верно в отношении большинства
ненадежным и, с филогенетической точки зрения, самым поздним из
их,
Различие между эго и суперэго.
Это также
неоспоримый
что то же самое может произойти в результате психического заболевания. Это
может
легко представить также, что определенные практики мистиков могут иметь успех
в нарушении нормальных отношений между различными регионами
разум, так что, например, система восприятия становится способной схватывать
отношения в более глубоких слоях Эго и в Ид, которые
в противном случае
быть недоступным для него. Может ли такая процедура поставить человека в
владение
истин в последней инстанции, из которых проистекает все добро, можно безопасно
сомневался.
Тем не менее, мы должны признать, что терапевтические усилия
психоанализ
выбрали почти такой же метод подхода. Ибо их цель состоит в том, чтобы
укреплять
эго, сделать его более независимым от суперэго, расширить его
поле
видения и таким образом расширить свою организацию, чтобы она могла взять на себя новые
части идентификатора. Где было ид, там будет эго.
Это мелиоративные работы, такие как осушение Зюйдер-Зее.
Из Очерк психоанализа [1940], перевод Джеймс Стрейчи. Нью-Йорк: Нортон.
И из Новые вводные лекции по психоанализу [1933],
переведено WJH Sprott. Нью-Йорк: Нортон.
Фрейд против Юнга — Сходства и различия
Учителю плохо платят, если остаются только учениками. И почему же тогда вам не срывать мои лавры? Вы уважаете меня; но что, если однажды твое уважение рухнет? Следите за тем, чтобы падающая статуя не ударила вас насмерть! Вы еще не искали себя, когда нашли меня. Так поступают все верующие. Теперь я приказываю вам потерять меня и найти себя; и только когда вы все отречетесь от меня, я вернусь к вам.
(Цитирование Ницше Юнгом Фрейду, 1912)
Для многих Карл Юнг и Зигмунд Фрейд определили мир психологии. Их теории, хотя и различающиеся, оказали наибольшее влияние на наше восприятие человеческого разума, а их вклад в теорию и практику привел к разработке успешных психологических методов лечения широкого спектра человеческих страданий.
Однако их пути не всегда были такими разными. В начале этой красочной истории была дружба, товарищество, основанное на интеллектуальной доблести и страстном желании продолжить изучение бессознательной психики. Для 31-летнего Юнга Фрейд был не только уважаемым коллегой, но и отцом, с которым он мог открыть свое сердце и разум. Подобно Фрейду, Юнг был энергичным и захватывающим новым человеком для психоаналитического движения.
Но динамика силы изменилась, а вместе с ней и их дружба. В случае, если ученик стал учителем, к моменту разрыва с Фрейдом в 1913 году Юнг был всемирно известен своим собственным вкладом в психологическую теорию. В чем была причина их интеллектуального разрыва и в чем заключались их разногласия? В битве Фрейда против Юнга был ли победитель?
Кратко о Зигмунде Фрейде Зигмунд Фрейд, урожденный Сигизмунд Фрейд, был австрийским неврологом, родившимся 6 мая 1856 года в маленьком городке Фрайберг, Моравия (ныне Чехия).
Хотя Фрейд вырос в относительно бедной еврейской семье, он планировал изучать право в Венском университете. Позже он передумал и выбрал медицину. По окончании учебы Фрейд начал работать в психиатрической клинике Венского общего госпиталя.
Автор: Enrico
Психиатрия в то время не интересовалась психологическими компонентами психического здоровья, а просто рассматривала поведение в свете анатомических структур мозга. Проведя четыре месяца за границей в клинике Сальпетриер в Париже, Фрейд начал питать интерес к «истерии» и особенно к методам гипноза ее ведущего невролога Жана Мартена Шарко. По возвращении в Вену Фрейд оставил Больницу общего профиля и открыл частную практику, специализирующуюся на «нервных и мозговых расстройствах». Вместе со своим коллегой Джозефом Брейером он начал изучать травмирующие истории жизни клиентов с истерией, что привело к мнению, что разговор был «катарсическим» способом высвобождения «сдерживаемых эмоций». Брейер и Фрейд совместно опубликовали «Исследования истерии» (1895) и начал развивать идеи, которые привели к психоанализу.
Примерно в это же время Фрейд начал свой собственный самоанализ, тщательно анализируя свои сны в свете бессознательных процессов, кульминацией которых стала его следующая крупная работа «Толкование сновидений» (1901). К тому времени Фрейд также разработал свою терапевтическую технику свободных ассоциаций и больше не практиковал гипноз. Отсюда он перешел к исследованию влияния бессознательных мыслительных процессов на различные аспекты человеческого поведения и почувствовал, что среди этих сил наиболее мощными были сексуальные желания в детстве, которые вытеснялись сознательным умом.
Хотя медицинский истеблишмент в целом не соглашался со многими его теориями, в 1910 году Фрейд вместе с группой учеников и последователей основал Международную психоаналитическую ассоциацию во главе с Карлом Юнгом в качестве президента.
В 1923 г. Фрейд опубликовал книгу «Эго и Ид», в которой пересматривал структуру сознания. К 1938 году и приходу нацистов в Австрию Фрейд уехал в Лондон с женой и детьми.
Однако все это время он страдал от рака челюсти и, перенеся 30 операций, скончался в Лондоне 23 сентября 1919 года.39.
Карл Густав Юнг был швейцарским психиатром и основателем аналитической психологии. Первоначально он был большим поклонником творчества Фрейда, и после встречи с ним в Вене в 1907 году, как говорят, они разговаривали тринадцать часов подряд, что привело к крепкой пятилетней дружбе. Но в то время как Фрейд сначала считал Юнга очевидным наследником психоанализа, отношения между ними начали быстро ухудшаться. Фрейд, в частности, был недоволен несогласием Юнга с некоторыми ключевыми концепциями и идеями теории Фрейда. Например, Юнг не соглашался с акцентом Фрейда на сексуальности как на ключевой мотивирующей поведенческой силе, а также считал фрейдовскую концепцию бессознательного слишком ограниченной и чрезмерно негативной.
Автор: Артуро Эспиноса
В 1912 году Юнг опубликовал «Психологию бессознательного», обозначив явное теоретическое расхождение между собой и Фрейдом, а также сформулировав основные положения аналитической психологии.
Юнг считал, что человеческая психика состоит из трех частей; эго (сознательный разум), личное бессознательное и коллективное бессознательное (которое включало идеи Юнга об архетипах).
Юнг сравнил коллективное бессознательное с резервуаром, в котором хранятся все переживания и знания человеческого рода, и в этом было одно из четких различий между юнгианским определением бессознательного и фрейдистским. Доказательством Юнга коллективного бессознательного была его концепция синхронистичности, или необъяснимого чувства связанности, которое мы все разделяем.
Юнг обладал неисчерпаемыми познаниями в мифологии, религии и философии, особенно в символизме, связанном с такими традициями, как алхимия, каббала, буддизм и индуизм. Используя эти обширные знания, Юнг полагал, что люди познают бессознательное через многочисленные символы, встречающиеся в различных аспектах жизни, таких как сны, искусство и религия.
Несмотря на то, что юнгианская теория имеет множество критиков, работа Карла Юнга оказала заметное влияние на область психологии.
Его концепции интроверсии и экстраверсии внесли большой вклад в психологию личности, а также оказали большое влияние на психотерапию.
Несогласие 1: Подсознание
Одним из центральных разногласий между Юнгом и Фрейдом было их разное понимание бессознательного.
Позиция Фрейда: Фрейд считал, что бессознательное является эпицентром наших подавленных мыслей, травмирующих воспоминаний и фундаментальных влечений к сексу и агрессии. Он видел в нем хранилище всех скрытых сексуальных желаний, приводящих к неврозам или к тому, что мы сегодня назвали бы психическими заболеваниями.
Он заявил, что человеческий разум сосредоточен на трех структурах: Ид, Эго и Супер-Эго. Оно формирует наши бессознательные влечения (в основном половые) и не связано моралью, а вместо этого стремится только к удовлетворению удовольствия. Эго — это наше сознательное восприятие, воспоминания и мысли, которые позволяют нам эффективно справляться с реальностью.
Суперэго пытается опосредовать побуждения Ид через социально приемлемое поведение.
Позиция Юнга: Юнг также разделил человеческую психику на три части. Но с точки зрения Юнга бессознательное было разделено на эго, личное бессознательное и коллективное бессознательное. Для Юнга эго — это сознание, личное бессознательное включает воспоминания (как вызванные, так и подавленные), а коллективное бессознательное содержит наш опыт как вид или знание, с которым мы рождаемся (например, любовь с первого взгляда).
Взгляд Юнга на человеческую психику был вдохновлен его исследованиями восточной философии и религий, таких как буддизм и индуизм. Он также считал, что содержание бессознательного не ограничивается вытесненным материалом.
Несогласие 2: Сны
Позиция Фрейда: Фрейд считал, что мы можем многое узнать о человеке через толкование снов. Фрейд утверждал, что когда мы бодрствуем, наши самые сокровенные желания не исполняются, потому что а) существуют соображения реальности (эго), а также морали (супер-эго).
Но во сне эти сдерживающие силы ослабевают, и мы можем испытывать свои желания через сновидения.
Автор: Sara
Фрейд также полагал, что наши сны могут вызвать подавленные или вызывающие тревогу мысли (в основном подавленные сексуальные желания), которые нельзя развлечь напрямую из-за боязни беспокойства и смущения. Таким образом, защитные механизмы позволяют желанию или мысли проскальзывать в наши сны в замаскированной, символической форме — например, кому-то, кому снится большая палка, по мнению Фрейда, снится пенис. Работа аналитика состояла в том, чтобы интерпретировать эти сны в свете их истинного значения.
Позиция Юнга: Как и Фрейд, Юнг считал, что анализ сновидений открывает окно в бессознательное. Но, в отличие от Фрейда, Юнг не считал, что содержание всех снов обязательно носит сексуальный характер или что они маскируют свое истинное значение. Вместо этого юнговское описание сновидений больше концентрировалось на символических образах.
он считал, что сны могут иметь много разных значений в зависимости от ассоциаций сновидца.
Юнг был против идеи «словаря снов», в котором сны интерпретируются фиксированными значениями. Он утверждал, что сны говорят на особом языке символов, образов и метафор и что они изображают как внешний мир (т. е. людей и места в повседневной жизни человека), так и внутренний мир человека (чувства, мысли и эмоции). ).
Юнг соглашался с тем, что сны могут иметь ретроспективный характер и отражать события детства, но он также чувствовал, что они могут предвосхищать будущие события и могут быть отличными источниками творчества. Юнг критиковал Фрейда за то, что он сосредоточивал внимание исключительно на внешних и объективных аспектах сна человека, а не рассматривал как объективное, так и субъективное содержание. Наконец, одним из наиболее отличительных аспектов теории сновидений Юнга было то, что сны могут выражать как личное, так и коллективное или универсальное содержание. Это универсальное или коллективное содержание отображалось через то, что Юнг называл «архетипами».
Архетипы — это универсально унаследованные прототипы, которые помогают нам воспринимать и действовать определенным образом. Юнг утверждал, что опыт наших далеких предков в отношении универсальных понятий, таких как Бог, вода и земля, передавался из поколения в поколение. Люди во все времена находились под влиянием опыта своих предков. Это означает, что содержание коллективного бессознательного одинаково для каждого человека в культуре. Эти Архетипы символически выражаются через сны, фантазии и галлюцинации.
Несогласие 3: Секс и сексуальность
Позиция Фрейда: Одной из самых больших областей конфликтов, если не самой большой, между Фрейдом и Юнгом были их разные взгляды на человеческую мотивацию. Для Фрейда подавленная и выраженная сексуальность была всем. Он чувствовал, что это была самая большая мотивирующая сила поведения (и, как таковая, психопатологии).
Это видно из его догматических теорий о психосексуальном развитии, а также печально известных теорий Эдипова комплекса и, в меньшей степени, комплекса Электры.
В греческой трагедии «Царь Эдип» молодой человек по незнанию убивает своего отца, женится на своей матери и имеет от нее нескольких детей. В своем «Эдиповом комплексе» Фрейд предполагает, что дети мужского пола испытывают сильное сексуальное влечение к своим матерям и дикую обиду на своих отцов (конкуренция за мать). В комплексе Электры все наоборот: именно девочки испытывают сексуальные влечения к своим отцам и хотят убрать своих матерей.
Из-за этого маленькие дети мужского пола опасаются, что их отцы удалят или повредят их пенисы в наказание за их чувства к матери (Кастрационная тревога). Для детей женского пола осознание того, что у них нет пениса и что они не могут иметь отношений со своей матерью, приводит к зависти к пенису, в которой они желают пениса своего отца. Затем это переходит к сексуальному желанию отца. Фрейд предположил, что эти тревоги затем будут подавляться и проявляться через защитные механизмы и тревогу.
Позиция Юнга: Юнг чувствовал, что внимание Фрейда слишком сосредоточено на сексе и его влиянии на поведение.
Юнг решил, что то, что мотивирует и влияет на поведение, — это психическая энергия или жизненная сила, из которых сексуальность может быть лишь одним из потенциальных проявлений. Юнг также не соглашался с эдипальными импульсами. Он думал, что отношения между матерью и ребенком основаны на любви и защите, даруемой матерью ребенку. Эти взгляды позже были основаны Джоном Боулби и Мейн Эйнсворт в базовой теории привязанности и внутренних рабочих моделях.
Несогласие 4: Религия
Позиция Фрейда: Несмотря на то, что Фрейд был евреем по происхождению, для большинства людей религия была спасением. Подобно Карлу Марксу, он считал религию «опиумом» для масс и что ее нельзя распространять. Тем не менее, Фрейд боролся с проблемой мифологии и религиозных институтов большую часть своей жизни. Он собрал множество предметов старины, большинство из которых были религиозными, а в его доме висела карикатура Леонардо «Мадонна с младенцем и святой Анной».
Некоторые ученые предполагают, что Фрейд рассматривал религию как замаскированные психологические истины, которые, как он чувствовал, лежат в основе человеческих психических расстройств.
Позиция Юнга: Религия, по мнению Юнга, была необходимой частью процесса индивидуации и предлагала метод общения между людьми. Это было основано на идее, что архетипы и символы, присутствующие во многих различных религиях, все переводятся в одно и то же значение. Хотя Юнг не исповедовал какую-либо конкретную религию, ему было любопытно, и он исследовал религии с архетипической точки зрения, особенно восточные философии и религии. Во время споров и переписки между Фрейдом и Юнгом Фрейд обвинил Юнга в антисемитизме.
Несогласие 5: Парапсихология
Позиция Фрейда: Он был полным скептиком в отношении всего паранормального.
Позиция Юнга: Юнг сильно интересовался областью парапсихологии и, в частности, психическими феноменами, такими как телепатия и синхронность (которые станут частью его теорий).
В юности Юнг часто посещал сеансы, и его докторская диссертация была посвящена теме «Психология и патология так называемых оккультных явлений», медиумом которой был его двоюродный брат.
В 1909 году Юнг посетил Фрейда в Вене, чтобы обсудить взгляды Фрейда на паранормальные явления. Во время их разговора вскоре стало ясно, что у Фрейда было мало времени на такие идеи, и он продолжал отговаривать Юнга от их реализации. Пока они продолжали говорить, Юнг почувствовал странное ощущение в животе. Как только Юнг осознал эти ощущения, из книжного шкафа, стоявшего рядом с ними, раздался громкий шум. Юнг утверждал, что это должно быть паранормальное происхождение, но Фрейд гневно не соглашался. Пока они продолжали спорить, Юнг заявил, что шум повторится снова, что и произошло. Оба мужчины в изумлении уставились друг на друга, но больше никогда не говорили об этом инциденте.
Этот пожизненный интерес к паранормальным явлениям и их влияние на человеческую психологию в значительной степени способствовал развитию влиятельной, но противоречивой теории Юнга о синхронистичности.
Этот термин был введен Юнгом для описания «причинной связи двух или более психофизических явлений». Эта теория была вдохновлена случаем пациента, когда пациенту приснился золотой скарабей. На следующий день во время психотерапевтического сеанса в окно врезался настоящий золотой скарабей — очень редкое событие! Близость этих двух событий привела Юнга к мысли, что это не совпадение, а важная связь между внешним и внутренним миром человека.
В заключение
Рассматривая противостояние Фрейда и Юнга, важно рассматривать различия между ними в контексте их личностей, а также в культурном периоде времени, в котором они жили и работали. И также справедливо признать, что есть и существенные сходства. Оба мужчины в начале своей дружбы были чрезвычайно взволнованы интеллектуальной компанией друг друга и сначала провели тринадцать часов в глубоком разговоре, делясь своими мыслями о бессознательном и методах лечения психопатологии. Оба они привели к идее бессознательного и важности снов для понимания проблем.
