Психологические причины лжи: Психология лжи и обмана — почему люди лгут. Обман с точки зрения психологии. — ШПИЛЬКИ

Содержание

Детская ложь — Детский медицинский центр Неврологии и Педиатрии на Андропова 13/32 (м.Коломенская)

Детская ложь является очень распространенной проблемой, с которой родители могут обращаться на консультацию к специалистам или просить совета у знакомых. В зависимости от причин, которые вызвали ложь у ребенка необходимо выстраивать стратегию поведения, корректирующую такое поведение.

Причины

Основные причины детской лжи следующие:

— Избежать неприятностей. Это могут быть наказания, мероприятия, где дети не хотят присутствовать или же общений, в котором не хотят участвовать.

— Получение желаемого. В данной ситуации ложь выступает способом достижения своих целей, например, когда было поставлено условие («пойдешь гулять после того, как выучишь уроки»).

— Приукрасить собственную личность, выставить себя в более выгодном свете. Это может быть хвастовство талантами, которых нет или позиционирование себя, как человека, не имеющего недостатков.

Это наиболее распространенные причины не только детской лжи, но и вообще лжи как таковой – однозначно видны мотивы и способы создания той реальности, которая устраивает. Взрослые врут по тем же причинам, и это является осознанной целенаправленной ложью.

Однако для детского возраста характерна ложь, которая не имеет корыстной цели и является особенностью формирования психических процессов. Итак, ложь в детском возрасте может быть обусловлена следующими моментами:

Проверка новой модели поведения. В определенном возрасте дети получают информацию о том, что существует ложь и им необходимо протестировать данное поведение. Так происходит с каждым новым вариантом поведения или способом общения, с которым сталкиваются дети – они проверяют, насколько этот способ удобен, эффективен и какие результаты дает. Одного раза недостаточно, т.к. необходимо определить, от чего спасет ложь, какие преимущества даст, в каких ситуациях и с каким людьми.
Дети с синдромом дефицита внимания и гиперактивностью могут врать непреднамеренно, поскольку речевая функция работает быстрее, чем мыслительный анализ сказанного.

Ложь в таких детей часто проявляется и связана не с чертой характера или желанием что-то скрыть или приукрасить, а с импульсивностью.
Ложь как социальный навык может воспитываться родителями. Так часто бывает, когда родители просят ребенка говорить неправду, чтобы не усугублять тяжелые ситуации или не доставлять беспокойства другим людям. Если такие побуждения правильно поданы и используются ребенком корректно, то можно отнести данный тип лжи к социальному.
В определенном возрасте способность различать фантазию и реальность практически отсутствует. Дети дошкольного и младшего школьного возраста верят в то, что если выдавать желаемое за действительное, то так и будет, фантазии превратятся в реальность, а озвученные желания сбудутся. Такой тип лжи можно оценивать, как проявление истинных желаний ребенка. Даже если он утверждает, что чего-то не совершал, то это говорит о том, что он хочет, чтобы такого действия не было и пытается словами изменить реальность.

Повышение самооценки и получение одобрения окружающих является очень важным моментом для детей. Поэтому они могут придумывать о себе различные факты только для того, чтобы выглядеть лучше или получить похвалу. Как только ребенку будет достаточно внимания и заботы, такая ложь исчезает.

Конструирование реальности – является своеобразным защитным механизмом психики. Характерно для детей, которые растут в сложных условиях интернатов, семей, где есть насилие, токсичные отношения, высокий уровень токсичности, побои и оскорбления. Чтобы хоть немного оградить собственную психику от разрушающего воздействия окружающей реальности, ребенок полностью погружается в выдуманный мир, где у него все хорошо или точно значительно лучше, чем есть на самом деле. На каком-то этапе такой выдуманный мир преподносится всем окружающим, как настоящий.

Проблемы детской лжи необходимо решать, отталкиваясь от того, что послужило основной причиной. В некоторых ситуациях достаточно подождать, пока ребенок пройдет стадию знакомства с новым вариантом поведения, в других понадобится изменение воспитания и консультация специалиста.

Что нельзя делать, если ребенок лжет

Если родители поймали ребенка на лжи или просто его рассказы звучат, как небылицы некоторые реакции взрослых могут привести к тому, что ребенок замкнется, начнет еще больше врать или перестанет доверять. Чтобы такого не произошло необходимо избегать некоторых распространенных вариантов поведения:

Не нужно загонять ребенка в угол большим количеством наводящих вопросов, если родитель итак знает правду. Чем больше будет давление, тем больше вероятность, что ребенок будет еще больше рвать, чтобы избежать наказания, превратив небольшую ложь в огромное фантастическое повествование. Рекомендуется вместо этого прямо заявить, что о лжи известно, и открыто обсудить вопрос.
Не нужно вешать на ребенка ярлыки, называть лжецом или вруном, говорить о том, что доверие окончательно разрушено. Это может привести к тому, что дети перестанут вообще что-либо рассказывать родителям, даже делиться проблемами. Обсуждать следует только один поступок и говорить о том, что негативным является ложь, а не ребенок.

Никогда нельзя наказывать ребенка за ложь, не подумав, зачем он это делает. Обман возник эволюционно и является адаптационным механизмом, который позволяет выжить. Если человек ничего не боится и может получить то, что ему необходимо, он не использует ложь, кроме случаев психических нарушений, когда это является симптомом. У ситуации, когда не получается самостоятельно выявить причины лжи, лучше сначала обратиться за консультацией к специалисту и только потом планировать разговор с ребенком или систему воспитания и наказаний.

Читать онлайн «Психология лжи. Обмани меня, если сможешь», Пол Экман – Литрес

* * *

Памяти Эрвина Гоффмана, удивительного друга и соратника

Моей жене Мэри Энн Мейсон, верной наперснице и терпеливому критику

Если что-то выглядит именно так, как и должно выглядеть по нашему представлению, то за этим, скорее всего, кроется обман; там же, где обман кажется совершенно явным, скорее всего, никакого обмана нет.
Эрвин Гоффман. Стратегическое взаимодействие

Нам более пристала не столько мораль, сколько необходимость выжить. На любом уровне, от самого отчаянного стремления спрятаться до поэтического восторга, лингвистическая способность скрывать, обманывать, напускать туману, выдумывать незаменима для сохранения равновесия человеческого сознания и развития человека в обществе…

Георг Штайнер. После Вавилонского столпотворения

Если бы ложь, подобно истине, была одноликою, наше положение было бы значительно легче. Мы считали бы в таком случае достоверным противоположное тому, что говорит лжец. Но противоположность истине обладает сотней тысяч обличий и не имеет пределов.
Монтень. Опыты (Глава IX. «О лжецах»)

Благодарности

Я благодарен отделению клинических исследований Национального института психического здоровья за поддержку моих изысканий в области невербального общения с 1963 по 1981 год. Фонд научных исследований Национального института психического здоровья оказывал поддержку как в развитии моей исследовательской программы на протяжении последних 20 лет, так и в создании этой книги (MH 06092). Также хочу поблагодарить Фонд Гарри Ф. Гугенхейма и Фонд Джона Д. и Кэтрин Т. Мак-Артуров за поддержку исследований, описанных в главах 4 и 5. И еще выражаю свою благодарность Уоллесу В. Фризену, c которым проработал бок о бок более 20 лет и который имеет равное со мной право на все открытия, описанные в этих главах; многие из идей, развитых в этой книге, впервые возникли во время наших с ним бесед.

Большое спасибо и Сильвану С. Томкинсу, другу, коллеге и учителю за то, что он вдохновил меня написать эту книгу, а также за его комментарии и предложения по прочтении рукописи. Много полезного я почерпнул и из критических замечаний моих друзей, которые читали рукопись, каждый со своей точки зрения: врача Роберта Блау, адвоката Стэнли Каспара, писателя Джо Карсона, отставного агента ФБР Росса Муллэни, политического деятеля Роберта Пикуса, психолога Роберта Орнштайна и консультанта по менеджменту Билла Уильямса. Особую благодарность выражаю моей жене Мэри Энн Мэйсон, моей первой, самой терпеливой читательнице, за конструктивную критику.

Хотелось бы особо отметить вклад Эрвина Гоффмана, с которым мы обсуждали многие из идей этой книги. Он рассматривал проблемы лжи под совершенно другим углом, но его очень радовала непротиворечивость наших взглядов, несмотря на крайнюю противоположность подходов. Мне принесли бы большую пользу его комментарии, но он умер настолько неожиданно, что я даже не успел выслать ему рукопись. В результате этого несчастья все мы лишились замечаний, о которых теперь можно лишь догадываться.

Введение

15 сентября 1938 года. Готовится один из самых позорных и смертоносных обманов. В первый раз встречаются Адольф Гитлер, рейхсканцлер Германии, и Невилл Чемберлен, премьер-министр Великобритании. Весь мир замер в ожидании – быть может, в последней надежде избежать еще одной мировой войны. (Всего шесть месяцев прошло с тех пор, как гитлеровские войска вошли в Австрию, присоединив ее к Германии. Англия и Франция при этом ограничились лишь выражением своего протеста.) А 12 сентября, за три дня до встречи с Чемберленом, Гитлер требует присоединения к Германии части Чехословакии и провоцирует беспорядки в этой стране. Гитлер уже провел тайную мобилизацию германской армии для нападения на Чехословакию, но привести ее в полную боевую готовность можно было только к концу сентября.

Если бы Гитлеру удалось задержать мобилизацию чехословацкой армии хотя бы на несколько недель, он имел бы преимущество неожиданности нападения. Чтобы выиграть время, Гитлер скрывает свои военные планы от Чемберлена, дав ему слово, что мир может быть сохранен, если чехи согласятся с его требованиями. Чемберлен одурачен; он пытается убедить чехов не проводить мобилизацию, пока есть надежда договориться с Гитлером. После этой встречи Чемберлен пишет своей сестре: «Несмотря на замеченные мною жесткость и жестокость его лица, у меня сложилось впечатление, что это человек, на которого можно положиться, если он дал слово»^[1].

Отстаивая свою точку зрения перед сомневающимися в правдивости Гитлера, Чемберлен пятью днями позже в своей парламентской речи поясняет, ссылаясь на личную встречу с Гитлером, что последний «говорит именно то, что думает»^[2].

Пятнадцать лет назад, начав изучать феномен лжи, я даже не предполагал, что мои исследования будут касаться обманов такого рода. Я думал, они будут полезны лишь в работе с душевнобольными. Начались же мои исследования в этой области после одного случая. Как-то раз на учебных занятиях с терапевтами я поделился своими соображениями о том, что, если жесты в каждой культуре имеют свое значение, мимика всегда универсальна. Мне был задан вопрос: можно ли по невербальному поведению пациента изобличить его во лжи?^[3]

Обычно в этом нет необходимости, но она возникает, когда пациенты, попавшие в стационар из-за попытки самоубийства, начинают утверждать, что им стало намного лучше. Каждый доктор рискует в этом случае быть обманутым, и пациент при выходе из больницы может совершить очередную суицидную попытку. За такими простыми практическими задачами стоит один из основных вопросов человеческого общения: может ли человек полностью контролировать свои реакции, особенно в состоянии сильного потрясения, или его невербальное поведение все равно выдаст то, что скрыто за словами?

Я исследовал видеозаписи бесед с пациентами психиатрической клиники в поисках примеров проявления лжи в их поведении. Эти записи были сделаны с другой целью – с целью выделения мимики и жестов, которые могли бы помочь при определении тяжести и типа психического расстройства. Теперь же, когда я сосредоточился на обманах, мне показалось, что во многих из них видны признаки обмана. Однако не так-то просто было доказать это. Только один случай не вызывал никаких сомнений – благодаря тому, что произошло после беседы.

Мэри – домохозяйка, ей 42 года. Из трех попыток самоубийства последняя оказалась весьма серьезной; по чистой случайности ее обнаружили до того, как она успела умереть от передозировки снотворного. Ее история ничем особым не отличается от множества историй других женщин, переживающих кризис среднего возраста. Дети выросли и больше не нуждались в ней. Муж казался погруженным в свою работу. Мэри чувствовала себя никому не нужной. На момент поступления в клинику она страдала от бессонницы, не могла больше заниматься домашней работой и большую часть времени плакала. В первые три недели ей назначили медикаментозное лечение и групповую психотерапию. После этого, казалось, она стала выглядеть лучше: оживилась, не заговаривала больше о самоубийстве. В одной из отснятых нами бесед Мэри говорила доктору, что чувствует себя намного лучше, и просила отпустить ее на выходные домой.

Однако, когда ее уже собирались отпустить, неожиданно призналась, что солгала с целью выйти из больницы, так как все еще отчаянно хотела покончить с собой. После трех месяцев пребывания в клинике состояние Мэри действительно улучшилось, хотя годом позже был еще один рецидив. Однако в стационарном лечении она больше не нуждалась и, по-видимому, в последующие годы чувствовала себя хорошо.

Видеозапись разговора с Мэри обманула большинство молодых и даже многих опытных психиатров и психологов, которым я ее показывал^[4].

Мы изучали фильм сотни часов, прокручивая его снова и снова, отсматривая каждый жест и выражение лица на замедленной скорости для того, чтобы выявить все возможные признаки обмана. И вот в коротенькой паузе, возникшей перед ответом на вопрос врача о ее дальнейших планах, мы заметили на лице пациентки проблеск отчаяния, настолько мимолетный, что пропустили его, когда смотрели пленку первые несколько раз. У нас возникла мысль, что скрываемые чувства могут проявляться в таких вот кратких микровыражениях, и мы стали их искать и нашли много других микровыражений, обычно мгновенно прикрываемых улыбкой. Нам также удалось выявить микрожесты. Рассказывая врачу о том, как хорошо она справляется со своими проблемами, Мэри порой слегка пожимала плечом, это был всего лишь фрагмент жеста, его часть: она слегка приподнимала одну руку, немного разворачивая ее. Или ее руки были спокойны, но на мгновение приподнималось одно плечо.

Нам казалось, что мы нашли и другие невербальные признаки обмана, но мы не были полностью уверены, что они не являются плодом нашего воображения. Ведь даже совершенно невинное поведение кажется подозрительным, если вы заведомо знаете, что человек лжет. Только с помощью объективных наблюдений, на которые никак не влияет знание о том, лжет человек или нет, можно удостовериться в правильности наших выводов. Безусловно, для желающего обнаружить ложь, для верификатора^[5] было бы проще, если бы поведение, выдающее ложь у одного человека, позволяло выявить ее и у любого другого; однако признаки обмана могут оказаться индивидуальными для каждого человека. Необходимо было исследовать множество людей для того, чтобы убедиться, что найденные нами признаки обмана не являются специфической принадлежностью лишь тех людей, с которыми мы работали. Мы построили эксперимент по типу обмана, использованного Мэри, в котором испытуемым строжайше предписывалось скрывать свои интенсивные отрицательные эмоции в те моменты, когда они непосредственно лгут. Им показывали очень неприятный фильм, в котором были сцены хирургических операций с обилием крови, и испытуемые не должны были обнаруживать свои истинные чувства, более того – должны были убедить собеседника, не знающего содержания фильма, что наслаждаются великолепными картинами природы. (Наши выводы описаны в главах 3 и 4.)

Не прошло и года – мы еще были на начальной стадии наших экспериментов, – как меня разыскали люди, заинтересованные в выявлении иных видов лжи, и в по следующие годы, по мере публикования в научных журналах наших статей о поведенческих признаках обмана в ситуации «врач – больной», область исследования расширилась. Можно ли мои находки и методы использовать при изобличении людей, подозреваемых в шпионаже? Нельзя ли обучить офицеров охраны вычислять террориста, собирающегося совершить убийство, по его походке и жестам? Можем ли мы предоставить ФБР методики, позволяющие научить полицейских безошибочно отличать лжецов от правдивых? И меня уже не удивляли просьбы помочь нашим дипломатам во время переговоров избежать обмана со стороны их зарубежных коллег или определить по фотографии Патриции Херст, сделанной во время ограбления банка, была она добровольной или невольной участницей ограбления^[6].

За последние пять лет этот интерес стал уже интернациональным. Ко мне подходили с вопросами представители дружественных держав, а когда я читал лекции в СССР^[7], со мной даже беседовали официальные лица, представлявшие некий «электротехнический институт».

Мне не доставлял удовольствия этот ажиотаж, так как я опасался нечистоплотного или слишком рьяного и некритического использования моих открытий. Мне казалось, что мои исследования невербальных признаков обмана не должны иметь ничего общего ни с криминалистикой, ни с политикой, ни с дипломатией. Впрочем, это было всего лишь ощущением, не имеющим никаких разумных объяснений. Для того чтобы обосновать его, мне нужно было выяснить, почему люди всегда совершают ошибки, говоря неправду. Ведь не всякая ложь неудачна. Иногда обман бывает выполнен безупречно. И все же, хотя такие явные признаки обмана, как застывшее выражение лица, непроизвольный жест, мимолетные изменения в голосе, не неизбежны, несмотря на их совершенную необязательность, я уверен, что объективные признаки обмана существуют. И чаще всего обманщики изобличают себя именно своим поведением. Но, по моему глубокому убеждению, знать, когда ложь будет успешной, а когда нет, как обнаружить признаки обмана, а в каких случаях не стоит и пытаться этого сделать, – значит очень хорошо понимать различия в видах лжи, в типах лжецов и в подходах верификаторов.

Например, и в случае Гитлера с Чемберленом, и в случае Мэри с врачом на карту была поставлена сама жизнь. Оба для прикрытия своих планов на будущее использовали в качестве основы имитацию чувств, которых не испытывали. Но различие между ними огромно. Гитлер, по моему представлению, является превосходным примером прирожденного актера. К тому же, помимо данного ему природой таланта, Гитлер, по сравнению с Мэри, обладал гораздо большим практическим опытом в области надувательства.

Преимущество Гитлера было еще и в том, что он лгал тому, кто хотел быть обманутым. Чемберлен был добровольной жертвой, очень желавшей поверить, что Гитлер не будет нападать на Чехословакию в случае удовлетворения его требований о пересмотре границ. Иначе Чемберлен вынужден был бы признать, что его политика примирения провалилась, и это ослабило бы позиции его страны. Примерно на таком же случае заострила свое внимание политолог Роберта Вольштеттер, анализируя мошенничество в гонке вооружений. Обсуждая нарушение Германией Англо-германского морского соглашения 1936 года, она отметила: «…и обманывающий, и обманываемый… делали ставку на возможное заблуждение противника. Обе стороны нуждались в сохранении иллюзии, что соглашение невозможно нарушить. Опасения Великобритании относительно гонки вооружений успешно использовались Гитлером и привели к Англо-германскому морскому пакту, в котором Великобритания (без обсуждения с Францией и Италией) пересмотрела Версальский договор. Эти опасения помешали Лондону предусмотреть возможность нарушения нового соглашения»^[8].

Во многих случаях жертва не замечает просчетов лжеца, предпочитая трактовать неясности поведения в выгодном для себя свете, тайно попустительствуя лжи, желая избежать неприятной ситуации разоблачения обмана. Игнорируя совершенно очевидные признаки того, что у жены есть любовник, обманутый муж, по крайней мере, может избежать унизительной клички «рогоносец» и перспективы возможного развода. Даже если муж узнал о неверности жены, он может потворствовать ее лжи, избегая возможности удостовериться в супружеской измене и поставить все точки над i. Пока все не высказано, у него остается надежда, неважно, насколько она мала, что он ошибся в своих подозрениях и жена вовсе не изменяла ему.

Безусловно, не каждая жертва столь охотно дает себя обмануть. Временами нет никакой необходимости игнорировать ложь или потворствовать обману. Некоторым людям выгоднее разоблачить обман, они от этого даже выигрывают. И следователь, и банковский служащий, отвечающий за выдачу кредитов, только потеряют, если будут обмануты; оба хорошо выполняют свою работу только в том случае, если умеют отличать правду от лжи. Впрочем, зачастую человек, обманываясь (или разоблачая обман), как приобретает, так и теряет что-либо. Хотя, конечно же, всегда что-либо перевешивает. Врач, лечивший Мэри, немногим рисковал, поверив ей. Допустим, Мэри избавилась от депрессии – он может поздравить себя с выбором эффективной терапии. В случае же ее лжи врач терял гораздо меньше, чем приобретал в случае правдивости пациентки. В отличие от Чемберлена, он не рисковал всей своей карьерой; у него не было необходимости отчитываться перед общественностью и добиваться, несмотря ни на что, согласия со своим решением. А если бы Чемберлен раскрыл обман, это могли счесть политической ошибкой; делать это в 1938 году было уже слишком поздно – если на слово Гитлера нельзя положиться, если нет возможности предотвратить его внезапное нападение, то карьеру Чемберлена можно считать законченной: война, которую он надеется предотвратить, начнется.

Помимо того что Чемберлену было выгодно верить Гитлеру, обман удался еще и потому, что Гитлер не испытывал особо сильных эмоций. Ведь чаще всего обмануть не удается именно потому, что признаки скрываемых эмоций все-таки прорываются наружу. И чем более сильные и разнообразные эмоции приходится скрывать обманывающему человеку, тем более вероятности, что ложь будет обнаружена. Гитлер, конечно же, не испытывал чувства вины – эмоции, имеющей двойную проблему для лгущего, – с одной стороны, сквозь обман могут просочиться признаки этого чувства, а с другой – угрызения совести, вызванные чувством вины, могут побудить лгущего сделать такие ошибки, которые приведут к его разоблачению. Но Гитлер, обманывая представителя государства, одержавшего оскорбительную военную победу над Германией^[9], не чувствовал за собой никакой вины. В отличие от Мэри, Гитлер не разделял социальных ценностей своей жертвы. Он не уважал Чемберлена и не восхищался им. Мэри же, напротив, должна была скрывать сильные эмоции для того, чтобы ее ложь удалась. Ей надо было подавлять отчаяние и тоску, толкающие ее к совершению самоубийства. И у Мэри было достаточно причин, чтобы испытывать чувство вины по поводу ее лжи врачам: она любила их, верила им и знала, что они действительно хотят ей помочь.

В связи со всем этим обычно намного легче заметить признаки обмана в поведении суицидальных пациентов или неверных супругов, чем в поведении дипломатов или двойных агентов. Но не всякий дипломат, преступник или агент спецслужб – превосходный обманщик. Они иногда совершают ошибки. И проведенное мною исследование позволяет надеяться на возможность получения объективных признаков обмана. Суть моей работы, адресованной всем, кто заинтересован в разоблачении лжи, особенно в области криминалистики или политики, не в том, чтобы научить разоблачать ложь даже при отсутствии явных поведенческих признаков, а в том, чтобы помочь быть более осторожными, то есть более ясно отдавать себе отчет в своих сильных и слабых сторонах.

Хотя уже существуют некоторые данные о поведенческих признаках обмана, они еще твердо не установлены. Результаты же моих исследований лжи и того, в каких случаях обман не удается, ничуть не противоречат данным экспериментов других исследователей, а также историческим и художественным описаниям. Правда, прошло еще недостаточно времени для того, чтобы понять, выдержат ли все эти теории испытание критикой и последующими экспериментами. Однако я решил не ждать, пока все ответы будут найдены, и написать эту книгу, так как жизнь не стоит на месте, и там, где цена ошибки высока, существует настоятельная необходимость в знании надежных признаков обмана. Некие «специалисты», вообще незнакомые со всеми pro et contra данной теории, уже предлагают свои услуги по определению лжи при отборе присяжных и при приеме на работу. Некоторые полицейские и профессиональные операторы детектора лжи уже наработали свои методы обнаружения обмана. У работников таможенной службы существует специальный курс по определению невербальных признаков контрабанды. Мне даже говорили, что моя работа используется в этом тренинге, но в ответ на неоднократные просьбы посмотреть материалы я слышал только бесконечное: «Как-нибудь мы это непременно устроим», в то время как около половины всех тех методических пособий, которые я видел, просто неверны. Также невозможно узнать, какие методики используют агенты разведывательных служб, поскольку вообще любая их деятельность находится под строжайшим секретом. И мне известно, что они интересовались моими работами лишь потому, что шесть лет назад меня приглашали в Министерство обороны и интересовались более подробной информацией о моих исследованиях, о их возможностях и недостатках. Впоследствии до меня дошли слухи, что они продолжают работать с моими материалами; я даже узнал имена некоторых людей, которые могли быть с этим связаны, но мои письма к ним либо оставались без ответа, либо эти ответы были крайне невразумительны. Однако меня очень беспокоит то, что и общество, и обычно столь придирчивая научная критика даже не сомневаются в квалификации этих «специалистов». Надеюсь, эта книга сделает более понятными как для этих так называемых специалистов, так и для всех тех, кто заинтересован в их работе, достоинства и недостатки любых методик, направленных на раскрытие обмана.

Эта книга адресована не только тем, у кого на карту поставлена сама жизнь. Я пришел к выводу, что исследование лжи может помочь понять многое в человеческих взаимоотношениях вообще. Областей, в которых ложь или, по крайней мере, возможность лжи не используется, очень немного. Родители обманывают своих детей, чтобы скрыть от них вещи, к которым дети, по их мнению, еще не готовы. Так же точно и дети, подрастая, скрывают от своих родителей то, что считают недоступным родительскому пониманию. Лгут друг другу приятели (даже ваш лучший друг не говорит вам всего), преподаватели и студенты, врачи и больные, мужья и жены, свидетели и присяжные, адвокаты и их клиенты, продавцы и покупатели.

Ложь настолько естественна, что ее без обиняков можно отнести почти ко всем сферам человеческой деятельности. Некоторые могут содрогнуться от такого утверждения, поскольку считают ложь достойной всяческого осуждения. Я не разделяю этого мнения. Положение, что ни в каких человеческих отношениях не должно быть лжи, слишком примитивно. Также не утверждаю я и того, что всякий обман должен быть обязательно разоблачен. В советах обозревателя Энн Ландерс своим читателям говорится, что правдой порой пользуются, как дубиной, причиняя жестокую боль. Ложь тоже может быть жестокой, но не всегда. Иногда ложь бывает человеколюбивой, порой даже вне зависимости от намерений лгущего. А некоторые общественные взаимоотношения доставляют удовольствие именно благодаря своей мифологичности. Однако никакому лжецу не следует ссылаться на то, что жертва сама желает быть обманутой. И никакой верификатор не должен предполагать, что у него есть право раскрывать любой обман. Обман бывает безвредным, а порой даже гуманным. Иногда раскрытие обмана может оскорбить жертву или третье лицо. Однако говорить обо всем этом более подробно следует лишь после обсуждения множества других вопросов. Начнем же с определения лжи, описания двух основных форм лжи и двух видов признаков обмана.

1. Feiling K. The Life of Neville Chamberlain. London: Macmillan, 1947, p. 367. Я крайне обязан книге Роберта Джервиса «Логика образов в международных отношениях» (Jervis R. The Logic of Images in International Relations. Princeton, N. J.: Princeton University Press, 1970) как за идеи, касающиеся обманов в международной политике, так и за то, что она привлекла мое внимание к работам Александра Гроcа. Эта цитата проанализирована в статье Гроcа: Оn the Intelligence Aspects оf Personal Diplomacy// Orbis, 7 (1964).

2. Речь в Палате общин 28 сентября 1938 г. – Chamberlain N. In Search of Peace. New York: Putnam and Sons, 1939, p. 210. Цит. по А. Гросу.

3. Эта работа освещалась в серии статей конца 60-х годов, а также в книге, изданной мной под заглавием «Дарвин и мимика» (Darwin and Facial Expression. New York: Academic Press, 1973).

4. Эта тема рассматривается в моей первой статье, посвященной проблеме обмана: «Невербальная утечка информации и признаки обмана» (Ekman P., Friesen W. V. Nonverbal Leakage and Clues to Deception. Psychiatry, 32 1969, p. 88–105).

5. В оригинальном тексте употреблено словосочетание «lie catcher» (букв. ловец лжи). Поскольку Пол Экман обозначает этим словосочетанием не только всех тех, кто заинтересован в изобличении любых видов лжи (от профессиональных полицейских и операторов детекторов лжи до обманутых супругов и просто граждан, сталкивающихся с ложью в повседневной жизни), но и людей, занимающихся научными исследованиями феномена лжи, мы сочли целесообразным ввести нейтральный термин «верификатор», позволяющий учесть максимальное количество возможных коннотаций этого понятия. (Прим. ред.)

6. Патриция Херст был похищена в 1974 году из своего дома радикальной террористической группировкой «Симбионистская освободительная армия». Находясь под влиянием террористов, она приняла участие в ограблении банка. На суде была признана виновной, но после двух лет, проведенных в тюрьме, освобождена по настоянию президента Джимми Картера. (Прим. ред.)

7. Лекции читались в Москве и Ленинграде в 1979 г. (Прим. ред.)

8. Wohlstetter R. Slow Pearl Harbors and the Pleasures of Deception //Intelligence Policy and National Security. Ed. R. L. Pfaltzgraff, Uri Ra’anan and W. Milberg. Hamden, Conn.: Archon Books, 1981, pp. 23–34.

9. Имеется в виду поражение Германии и ее союзников в Первой мировой войне, приведшее в результате успешных совместных военных действий Великобритании, Франции и США к полной капитуляции Германии в ноябре 1918 года. (Прим. ред.)

10 вещей, которые нужно знать о психологии лжи

Ложь имеет место, когда кто-то делает ложное утверждение, но хочет, чтобы кто-то поверил в его истинность. В нашей человеческой природе заложено лгать, когда ситуация кажется подходящей. Некоторые виды лжи относительно невинны, некоторые меняют жизнь, в некоторые легче поверить, чем в другие. Мы все, вероятно, говорили неправду.

Хотя за ложью стоит много разных мотивов, ложь обычно создается по одной из двух причин. Кто-то, создающий ложь, может полагать, что он получит личную выгоду и удовлетворение от лжи. Если бы они сказали правду, они могли бы не увидеть никаких преимуществ. Другая причина, по которой кто-то может лгать, заключается в том, что он просто не может говорить правду. Это может быть временно или из-за чего-то гораздо более серьезного. Люди всех возрастов, всех полов и любого происхождения могут лгать по длинному списку причин, но, тем не менее, ложь всегда является психологическим актом. Вот 10 вещей, которые нужно знать о психологии лжи.

Ложь — это форма общения.

Возможно, первая связь между ложью и психологией заключается в том, что ложь — это форма общения. Мы общаемся устно, письменно, через рот и уши других и так далее. Ложь, будучи более сложной формой общения, тем не менее является общением.

Ложь предполагает общение двух сторон. На одном конце — обманщик (лжец), а на другом — обманутый. Обманщик пытается сообщить другой стороне информацию, которая не соответствует действительности. Коммуникация происходит, когда обе стороны вовлечены, независимо от того, почему в первую очередь говорят ложь.

Люди могут лгать ради личной выгоды.

Антиобщественная ложь – это когда кто-то лжет ради личной выгоды. Независимо от масштабов лжи, намерение состоит в том, чтобы пожинать плоды, которые дает неговорение правды. В этой ситуации кто-то может взвешивать все за и против, говоря правду или уклоняясь от нее. В конечном счете, ложь может принести им результат, который, по их мнению, принесет им личную пользу. Это может включать в себя избежание наказания, получение какого-либо вознаграждения, получение обожания от других, наличие власти или контроля над другой стороной и многое другое. Антиобщественная ложь обычно коренится в эгоизме.

Люди могут лгать по эмоциональным причинам.

Просоциальная ложь — это когда сторона лжет, потому что думает, что это принесет пользу другим. Как и в антиобщественной лжи, интенсивность лжи не имеет значения. Намерение предоставить ложную информацию другой стороне остается неизменным. Подобная эмоциональная ложь может говориться по ряду причин. К ним могут относиться:

нежелание задеть чьи-либо чувства
избежание физического или психического вреда
отсутствие достаточной уверенности, чтобы говорить правду
выход из неудобной или небезопасной ситуации
создание границы конфиденциальности
избежание неловкой ситуации

Некоторые люди могут относиться ко лжи по-разному в зависимости от их окружения.

В глубине души мы все знаем и понимаем, что лгать нехорошо. Однако некоторые из нас считают ложь более серьезной проблемой, чем другие. Это может быть результатом среды, в которой мы находимся, особенно когда речь идет о рабочей силе.

Например, в некоторых профессиях лгать нормально. Например, продавец по уходу или агент по недвижимости может солгать о стоимости автомобиля или дома, чтобы увидеть, сколько денег они могут заработать на продаже. Это принесло бы им личную пользу по ряду причин. Комиссия с продаж, вероятно, будет здесь ведущим фактором. В таких профессиях ложь — это просто повседневная деятельность. Это то, что они делают.

Когда мы учимся лгать?

Дети учатся лгать с относительно раннего возраста. Когда дети начинают понимать, что их родители и опекуны точно не знают, что происходит у них в голове, их мысли блуждают. Это осознание может привести к тому, что дети будут проверять границы. Они начинают выяснять, что им сойдет с рук. Хотя это начинается около трех лет или около того, дети обычно начинают говорить настоящую ложь в возрасте от 4 до 6 лет. Это может быть связано с тем, что их коммуникативные навыки сильнее.

Патологическая ложь — это психическое расстройство.

Патологический лжец — это тот, кто навязчиво лжет. Это хроническое поведение, которое можно диагностировать как психическое состояние. Тот, кто борется с этим, не просто время от времени лжет во благо. В отличие от антисоциальной или просоциальной лжи, эта ложь на самом деле не приносит никакой пользы обманщику. Они привычно лгут и, казалось бы, без всякой причины. Их ложь, как правило, представляет собой грандиозную историю, изображающую их главными героями — либо жертвами, либо героями. Интенсивность лжи и детали, которые они могут нарисовать, могут создать впечатление, что они действительно верят в ложь. Кто-то, страдающий от того, что он патологический лжец, может оказаться одиноким и изолированным. Может быть трудно удержать патологического лжеца в своей жизни, потому что с ним очень трудно быть рядом.

Доверчивость повышает вероятность того, что мы попадемся на ложь.

Когда дело доходит до лжи, легковерие — идеальное масло в огонь. Доверчивость — это чья-то склонность легко верить в то, что что-то является правдой, когда на самом деле это ложь. Доверчивым человеком можно легко манипулировать. Они верят ложным утверждениям, не ища дополнительных доказательств. Может быть соблазн быть доверчивым до такой степени. В невинном смысле доверчивость позволяет нам надеяться и видеть лучшее в ситуации. В более опасном смысле доверчивость может привести к тому, что кто-то поверит вредной лжи и в конечном итоге попадет в сложную ситуацию.

Ложь имеет разный вес.

Ложь бывает. Это часть человеческого общения и экспериментов. Однако ложь имеет разный вес. Некоторые более интенсивны, чем другие. Некоторые из них жестоки, эгоистичны и вредны. Некоторая ложь может разрушить отношения, привести к незаконным неприятностям, причинить боль и вред, привести к увольнению и так далее. А тут белая ложь! Белая ложь — это маленькие выдумки, которые не имеют большого веса. Обычно их рассказывают без какого-либо злого умысла. Им могут сказать, чтобы они защищали чьи-то чувства или ускользали от возможных неприятностей.

Есть признаки того, что кто-то лжет.

Хотя ложь является психологической деятельностью людей, она имеет физические признаки. Знать, лжет ли кто-то, и читать знаки может быть сложно. Признаки могут варьироваться в зависимости от человека, который общается, намерения и интенсивности лжи. Тем не менее, есть некоторые основные признаки, на которые следует обратить внимание при попытке обнаружить ложь. Они могут включать…

Быстрое перемещение головы
Изменения в дыхании
Стоять на месте, почти замереть
Нервное общение (повторение слов и фраз)
Бессвязное болтовня
Прятать лицо, прикрывать рот, смотреть в сторону
Смотреть широко раскрытыми глазами

Иногда клиенты даже лгут своим терапевтам.

Иногда люди, проходящие терапию, лгут своим терапевтам. Но зачем им это делать? Терапевт призван помочь кому-то говорить о вещах, пережить трудные времена, работать над механизмами исцеления и преодоления трудностей и т. д. Хотя сеансы терапии, вероятно, будут полезны только в том случае, если человек, обращающийся за лечением, правдив, к сожалению, они не всегда делают это. . Иногда люди лгут, потому что им стыдно за свое поведение. Они могут лгать об истинности своих действий и мыслей. Они могут изображать себя такими, какими хотят быть. Вероятно, это самая важная вещь, которую любой терапевт хотел бы проработать. 9

10 самых доступных онлайн-программ психологии развития 0003

Почему люди лгут? 7 удивительных причин, подтвержденных исследованиями

7 основных причин, по которым люди лгут:

Из альтруистических побуждений

Удивительно, но исследование, проведенное в Канаде в 2022 году, показало, что одна из самых распространенных причин лжи — ложь из альтруистических или просоциальных соображений. Это ложь, которую мы рассказываем, чтобы сделать других и самих себя счастливее, например, рассказывая детям, что Санта настоящий (просоциальный) или умалчиваем правду от людей, которую им может быть больно слышать (альтруистический).

Из соображений секретности

Другой одной из самых распространенных причин лжи, согласно вышеупомянутому исследованию, является из соображений секретности или конфиденциальности. В конце концов, иногда мы просто не хотим, чтобы люди знали о нас определенные вещи, и это может привести к лжи, чтобы скрыть эти вещи. Примером этого может быть ложь вашей подруге, что вы снова не писали сообщения о своей дрянной ситуации, когда она спрашивает, слышали ли вы о нем.

(Кстати, вот как определить, что кто-то лжет.)

Чтобы сохранить свой имидж

Согласно исследованию, избегание отрицательной оценки является еще одной из наиболее распространенных причин лжи. Как рассказала mindbodygreen терапевт Меган Брюно, магистр медицины, некоторые люди лгут, чтобы избежать чувства уязвимости или разоблачения и последующего стыда, который приходит с этим разоблачением. Ложь о чем-то, что вы считаете постыдным, или даже приукрашивание собственных достижений будет считаться ложью, чтобы избежать негативной оценки.

Объявление

Чтобы избежать наказания или возмездия

Возвращаясь к № 3, но с небольшим нюансом, иногда люди лгут, чтобы избежать возмездия. По словам психолога и консультанта по отношениям Маргарет Пол, доктора философии, люди часто лгут, «потому что боятся, что человек разозлится, осудит или бросит их». Это может выглядеть так, будто вы говорите маме, что сделали то, о чем она просила, хотя вы этого не делали, или говорите своему партнеру, что никогда не изменяли, даже если, например, изменял.

По принуждению или по неосторожности

Иногда люди, которые лгут, не имеют реальной причины. Хотя исследование отмечает, что это не так распространено, как предыдущие причины, навязчивые лжецы действительно существуют. По словам Брюно, компульсивные лжецы склонны лгать, потому что боятся, что правда заставит их осудить или отвергнуть. «Люди, которые лгут по этой причине, обычно убеждены, что они непривлекательны или недостойны своего несовершенства, и поэтому пытаются управлять своим имиджем (и, в конечном счете, чувством уязвимости) посредством лжи», — объясняет она.

Ради удовольствия

Помимо навязчивой лжи без всякой причины, есть люди, которые действительно могут получать удовольствие или радость от лжи и манипулирования людьми. «Они закоренелые лжецы. Они пристрастились к этому», — говорит Пол, добавляя: «Для них это часть победы — социопаты лгут все время». Пол объясняет, что в подобных случаях эти люди получают удовольствие от манипулирования людьми с помощью лжи. Но она уточняет, что это также обычно не является нормой: «В нормальных повседневных отношениях между партнерами или родителями и детьми люди в основном лгут, чтобы избежать осуждения и гнева».

Чтобы получить что-то из этого

И последнее, но не менее важное: иногда люди могут лгать, чтобы достичь цели. Это может выглядеть как ложь в вашем резюме в надежде получить новую работу или ложь о ваших увлечениях, чтобы привлечь внимание. Какова бы ни была цель, по словам Брюно, «здоровые люди будут время от времени демонстрировать целенаправленную ложь», добавляя: «Кто не сказал «да», когда его спросили, имеют ли они право на студенческую скидку?»

Часто задаваемые вопросы:

Каковы признаки того, что кто-то лжет?

Некоторые признаки того, что люди лгут, включают определенные модели речи и язык тела, избегание вопросов, ошибки непрерывности и чрезмерное приукрашивание.

Как вы поступаете, когда вам лгут?

Когда вам кто-то лжет, вы можете попытаться открыть диалог и выяснить, почему он не хотел говорить правду. Если ложь является распространенной проблемой в отношениях, может быть полезно получить поддержку от терапевта, чтобы работать над установлением большего доверия и взаимопонимания.

Психологические причины лжи: Психология лжи и обмана — почему люди лгут. Обман с точки зрения психологии.