Разное

Психология межгрупповых конфликтов – Межгрупповой конфликт — причины, виды, примеры, разрешение

Психология межгруппового конфликта

Мы уже говорили о том, что при объединении индивидов в группу их поведение серьезно меняется. Социальная психология обнаружила множество факторов воздействия группы на индивида, деформирующих его поведение1. В их числе:

• социальная фасилитация;

• социальная леность;

• деиндивидуализация;

• групповая поляризация;

• огруппление мышления;

• групповой фаворитизм;

• групповое давление и т.д.

Эти характеристики влияния групп означают следующее.

1 Социальная фасилитация (от англ. facility — легкость, благо­приятные условия) — эффект усиления доминирующих реакций в присутствии других. То есть даже простое присутствие кого-либо другого может повышать энергичность наших действий (в том числе и конфликтных). Так, школьник перед классом выжи­мает из силомера несколько больше, чем в одиночку. Обучение простым навыкам в группе, как правило, идет успешнее и т. д.

Но феномен сей неоднозначен. Не случайно в его определе­нии присутствует словосочетание «доминирующая реакция». Это означает, что присутствие других положительно сказывается на решении индивидами простых задач (в которых доминирует пра­вильный ответ). Решение же задач сложных, напротив, затрудня­ется присутствием других людей. Но в любом случае поведение индивида изменяется.

1 См., например: Майерс Д. Социальная психология. — СПб.: Питер, 1996. С. 354 – 390.

2 Социальная леность — тенденция людей уменьшать свои уси­лия, если они объединяются с другими для достижения обшей цели, но не отвечают за конечный результат. Экспериментально проверено, что при перетягивании каната участник группы раз­вивает существенно меньше усилий, чем если бы он тянул в оди­ночку. Правда, и здесь есть обратное правило: коллективность усилий

не приводит к их ослаблению, если общая цель необык­новенно значима и важна, или, если известно, что индивидуаль­ный результат может быть определен. Только в этих случаях можно смело утверждать, что «в единстве — сила».

3 Деиндивидуализация — утрата индивидом в групповых ситу­ациях чувства индивидуальности и сдерживающих норм само­контроля. Обезличенность, анонимность индивида в группе мо­гут «отпускать социальные тормоза».

Чем больше группа, тем сильнее деиндивидуализация и тем вероятнее проявление актов насилия, вандализма и прочих асоциальных действий.

4 Групповая поляризация — вызванное влиянием группы уси­ление первоначального мнения индивида, склонного принять рискованное или, наоборот, осторожное решение. Групповое обсуждение не усредняет мнений индивидов, а напротив — сме­щает их к одному из возможных полюсов. Если группа людей изначально настроена, допустим, вложить деньги в какое-либо рискованное предприятие, то после дискуссии на данную тему это стремление только усилится. Свойство группы поляризовать имеющиеся тенденции может приводить и к усилению агрессив­ных намерений группы.

5 Огруппление мышления — тенденция к единообразию мне­ний в группе, которая часто мешает ей реалистично оценивать противоположную точку зрения.

6 Групповой фаворитизм — предпочтение своей группы и ее членов только по факту принадлежности к ней. Подобная при­страстность выявлена у людей всех возрастов и национально­стей. Правда, в культурах коллективистского толка она меньше, чем в культурах индивидуалистического плана.

7 Конформизм как. результат группового давления — тенденция изменять поведение или убеждения в результате реального или воображаемого воздействия группы. Если нам, к примеру, пред­ложат сравнить длины двух отрезков (один из которых немного короче другого), то в одиночку мы уверенно дадим правильный ответ. А вот если несколько человек вокруг нас будут утверждать нечто прямо противоположное, мы очень сильно задумаемся, и вероятность того, что наш ответ будет правильным снизится про­центов на 40 (как это показано в классических экспериментах аме­риканского психолога Соломона Аша). С более сложными и важ­ными идеями мы, быть может, поупрямимся больше, но избежать группового давления вообще, конечно, не сможем в принципе.

Все эти характеристики группового поведения людей подтвер­ждены экспериментально. Следовательно, их обоснование мож­но считать достаточно надежным. Правда, если строго подходить к этой проблеме, надо отметить, что все эти факторы группового влияния экспериментально зафиксированы только для относи­тельно небольших групп. Безоговорочное распространение их на группы большие (нации, классы — с ними-то как эксперименти­ровать?) уже не может быть стопроцентно надежным. Но в том, что отмеченные факторы в той или иной степени проявляются и на уровне больших социальных групп, трудно сомневаться.

Почему, например, не оправдался популярный в свое время марксистский тезис о том, что передача частных фабрик и заво­дов в общественную собственность приведет к невиданному по­вышению производительности труда? Ведь рабочие станут хозяе­вами и будут трудиться на себя, а не на буржуина–эксплуататора. Это должно повысить их заинтересованность в конечном резуль­тате. Однако все получилось наоборот. И наверное, не в после­днюю очередь потому, что в итогах работы фабрики индивиду­альный вклад отдельного работника совершенно растворяется, он не виден и соответственно не мотивирует рабочего пережи­вать за все предприятие

как за свое собственное. А в таких усло­виях, мы знаем, усилия людей уменьшаются. Конечно, это не единственный фактор неудачи марксистской идеи обобществле­ния средств производства, но и он наверняка сыграл свою роль.

Или другой пример. Как не увидеть феноменов «огруппления мышления» и «деиндивизуализации» в фактах массовой поддер­жки тоталитарных политических режимов XX века?

Так что, факторы группового влияния на индивидуальное поведение существуют, и игнорировать их при объяснении соци­альных взаимодействий сегодня уже нельзя. Но какое отноше­ние они имеют к межгрупповым конфликтам? Самое непосред­ственное. Будучи скрытыми, неосознаваемыми напрямую фак­торами нашего поведения, они мешают как следует рассмотреть и понять истинные причины межгрупповых конфликтов, порождая так называемую

межгрупповую враждебность, которая во мно­гих случаях выглядит самопроизвольной, возникающей как бы «на пустом месте». Во многих социально-психологических экс­периментах было выразительно показано, как быстро и легко две группы совершенно миролюбивых, «нормальных» людей превра­щаются в яростно непримиримых соперников, для которых все средства хороши ради победы над конкурентом.

studfiles.net

Психология межгруппового конфликта

Мы уже говорили о том, что при объединении индивидов в группу их поведение серьезно меняется. Социальная психология обнаружила множество факторов воздействия группы на индивида, деформирующих его поведение1. В их числе:

• социальная фасилитация;

• социальная леность;

• деиндивидуализация;

• групповая поляризация;

• огруппление мышления;

• групповой фаворитизм;

• групповое давление и т.д.

Эти характеристики влияния групп означают следующее.

1 Социальная фасилитация (от англ. facility — легкость, благо­приятные условия) — эффект усиления доминирующих реакций в присутствии других. То есть даже простое присутствие кого-либо другого может повышать энергичность наших действий (в том числе и конфликтных). Так, школьник перед классом выжи­мает из силомера несколько больше, чем в одиночку. Обучение простым навыкам в группе, как правило, идет успешнее и т. д.

Но феномен сей неоднозначен. Не случайно в его определе­нии присутствует словосочетание «доминирующая реакция». Это означает, что присутствие других положительно сказывается на решении индивидами простых задач (в которых доминирует пра­вильный ответ). Решение же задач сложных, напротив, затрудня­ется присутствием других людей. Но в любом случае поведение индивида изменяется.

1 См., например: Майерс Д. Социальная психология. — СПб.: Питер, 1996. С. 354 – 390.

2 Социальная леность — тенденция людей уменьшать свои уси­лия, если они объединяются с другими для достижения обшей цели, но не отвечают за конечный результат. Экспериментально проверено, что при перетягивании каната участник группы раз­вивает существенно меньше усилий, чем если бы он тянул в оди­ночку. Правда, и здесь есть обратное правило: коллективность усилий

не приводит к их ослаблению, если общая цель необык­новенно значима и важна, или, если известно, что индивидуаль­ный результат может быть определен. Только в этих случаях можно смело утверждать, что «в единстве — сила».

3 Деиндивидуализация — утрата индивидом в групповых ситу­ациях чувства индивидуальности и сдерживающих норм само­контроля. Обезличенность, анонимность индивида в группе мо­гут «отпускать социальные тормоза». Чем больше группа, тем сильнее деиндивидуализация и тем вероятнее проявление актов насилия, вандализма и прочих асоциальных действий.

4 Групповая поляризация — вызванное влиянием группы уси­ление первоначального мнения индивида, склонного принять рискованное или, наоборот, осторожное решение. Групповое обсуждение не усредняет мнений индивидов, а напротив — сме­щает их к одному из возможных полюсов. Если группа людей изначально настроена, допустим, вложить деньги в какое-либо рискованное предприятие, то после дискуссии на данную тему это стремление только усилится. Свойство группы поляризовать имеющиеся тенденции может приводить и к усилению агрессив­ных намерений группы.

5 Огруппление мышления — тенденция к единообразию мне­ний в группе, которая часто мешает ей реалистично оценивать противоположную точку зрения.

6 Групповой фаворитизм — предпочтение своей группы и ее членов только по факту принадлежности к ней. Подобная при­страстность выявлена у людей всех возрастов и национально­стей. Правда, в культурах коллективистского толка она меньше, чем в культурах индивидуалистического плана.

7 Конформизм как. результат группового давления — тенденция изменять поведение или убеждения в результате реального или воображаемого воздействия группы. Если нам, к примеру, пред­ложат сравнить длины двух отрезков (один из которых немного короче другого), то в одиночку мы уверенно дадим правильный ответ. А вот если несколько человек вокруг нас будут утверждать нечто прямо противоположное, мы очень сильно задумаемся, и вероятность того, что наш ответ будет правильным снизится про­центов на 40 (как это показано в классических экспериментах аме­риканского психолога Соломона Аша). С более сложными и важ­ными идеями мы, быть может, поупрямимся больше, но избежать группового давления вообще, конечно, не сможем в принципе.

Все эти характеристики группового поведения людей подтвер­ждены экспериментально. Следовательно, их обоснование мож­но считать достаточно надежным. Правда, если строго подходить к этой проблеме, надо отметить, что все эти факторы группового влияния экспериментально зафиксированы только для относи­тельно небольших групп. Безоговорочное распространение их на группы большие (нации, классы — с ними-то как эксперименти­ровать?) уже не может быть стопроцентно надежным. Но в том, что отмеченные факторы в той или иной степени проявляются и на уровне больших социальных групп, трудно сомневаться.

Почему, например, не оправдался популярный в свое время марксистский тезис о том, что передача частных фабрик и заво­дов в общественную собственность приведет к невиданному по­вышению производительности труда? Ведь рабочие станут хозяе­вами и будут трудиться на себя, а не на буржуина–эксплуататора. Это должно повысить их заинтересованность в конечном резуль­тате. Однако все получилось наоборот. И наверное, не в после­днюю очередь потому, что в итогах работы фабрики индивиду­альный вклад отдельного работника совершенно растворяется, он не виден и соответственно не мотивирует рабочего пережи­вать за все предприятие как за свое собственное. А в таких усло­виях, мы знаем, усилия людей уменьшаются. Конечно, это не единственный фактор неудачи марксистской идеи обобществле­ния средств производства, но и он наверняка сыграл свою роль.

Или другой пример. Как не увидеть феноменов «огруппления мышления» и «деиндивизуализации» в фактах массовой поддер­жки тоталитарных политических режимов XX века?

Так что, факторы группового влияния на индивидуальное поведение существуют, и игнорировать их при объяснении соци­альных взаимодействий сегодня уже нельзя. Но какое отноше­ние они имеют к межгрупповым конфликтам? Самое непосред­ственное. Будучи скрытыми, неосознаваемыми напрямую фак­торами нашего поведения, они мешают как следует рассмотреть и понять истинные причины межгрупповых конфликтов, порождая так называемую межгрупповую враждебность, которая во мно­гих случаях выглядит самопроизвольной, возникающей как бы «на пустом месте». Во многих социально-психологических экс­периментах было выразительно показано, как быстро и легко две группы совершенно миролюбивых, «нормальных» людей превра­щаются в яростно непримиримых соперников, для которых все средства хороши ради победы над конкурентом.

studfiles.net

Психология межгруппового конфликта

Мы уже говорили о том, что при объединении индивидов в группу их поведение серьезно меняется. Социальная психология обнаружила множество факторов воздействия группы на индивида, деформирующих его поведение1. В их числе:

• социальная фасилитация;

• социальная леность;

• деиндивидуализация;

• групповая поляризация;

• огруппление мышления;

• групповой фаворитизм;

• групповое давление и т.д.

Эти характеристики влияния групп означают следующее.

1 Социальная фасилитация (от англ. facility — легкость, благо­приятные условия) — эффект усиления доминирующих реакций в присутствии других. То есть даже простое присутствие кого-либо другого может повышать энергичность наших действий (в том числе и конфликтных). Так, школьник перед классом выжи­мает из силомера несколько больше, чем в одиночку. Обучение простым навыкам в группе, как правило, идет успешнее и т. д.

Но феномен сей неоднозначен. Не случайно в его определе­нии присутствует словосочетание «доминирующая реакция». Это означает, что присутствие других положительно сказывается на решении индивидами простых задач (в которых доминирует пра­вильный ответ). Решение же задач сложных, напротив, затрудня­ется присутствием других людей. Но в любом случае поведение индивида изменяется.

1 См., например: Майерс Д. Социальная психология. — СПб.: Питер, 1996. С. 354 – 390.

2 Социальная леность — тенденция людей уменьшать свои уси­лия, если они объединяются с другими для достижения обшей цели, но не отвечают за конечный результат. Экспериментально проверено, что при перетягивании каната участник группы раз­вивает существенно меньше усилий, чем если бы он тянул в оди­ночку. Правда, и здесь есть обратное правило: коллективность усилий не приводит к их ослаблению, если общая цель необык­новенно значима и важна, или, если известно, что индивидуаль­ный результат может быть определен. Только в этих случаях можно смело утверждать, что «в единстве — сила».

3 Деиндивидуализация — утрата индивидом в групповых ситу­ациях чувства индивидуальности и сдерживающих норм само­контроля. Обезличенность, анонимность индивида в группе мо­гут «отпускать социальные тормоза». Чем больше группа, тем сильнее деиндивидуализация и тем вероятнее проявление актов насилия, вандализма и прочих асоциальных действий.

4 Групповая поляризация — вызванное влиянием группы уси­ление первоначального мнения индивида, склонного принять рискованное или, наоборот, осторожное решение. Групповое обсуждение не усредняет мнений индивидов, а напротив — сме­щает их к одному из возможных полюсов. Если группа людей изначально настроена, допустим, вложить деньги в какое-либо рискованное предприятие, то после дискуссии на данную тему это стремление только усилится. Свойство группы поляризовать имеющиеся тенденции может приводить и к усилению агрессив­ных намерений группы.

5 Огруппление мышления — тенденция к единообразию мне­ний в группе, которая часто мешает ей реалистично оценивать противоположную точку зрения.

6 Групповой фаворитизм — предпочтение своей группы и ее членов только по факту принадлежности к ней. Подобная при­страстность выявлена у людей всех возрастов и национально­стей. Правда, в культурах коллективистского толка она меньше, чем в культурах индивидуалистического плана.

7 Конформизм как. результат группового давления — тенденция изменять поведение или убеждения в результате реального или воображаемого воздействия группы. Если нам, к примеру, пред­ложат сравнить длины двух отрезков (один из которых немного короче другого), то в одиночку мы уверенно дадим правильный ответ. А вот если несколько человек вокруг нас будут утверждать нечто прямо противоположное, мы очень сильно задумаемся, и вероятность того, что наш ответ будет правильным снизится про­центов на 40 (как это показано в классических экспериментах аме­риканского психолога Соломона Аша). С более сложными и важ­ными идеями мы, быть может, поупрямимся больше, но избежать группового давления вообще, конечно, не сможем в принципе.

Все эти характеристики группового поведения людей подтвер­ждены экспериментально. Следовательно, их обоснование мож­но считать достаточно надежным. Правда, если строго подходить к этой проблеме, надо отметить, что все эти факторы группового влияния экспериментально зафиксированы только для относи­тельно небольших групп. Безоговорочное распространение их на группы большие (нации, классы — с ними-то как эксперименти­ровать?) уже не может быть стопроцентно надежным. Но в том, что отмеченные факторы в той или иной степени проявляются и на уровне больших социальных групп, трудно сомневаться.

Почему, например, не оправдался популярный в свое время марксистский тезис о том, что передача частных фабрик и заво­дов в общественную собственность приведет к невиданному по­вышению производительности труда? Ведь рабочие станут хозяе­вами и будут трудиться на себя, а не на буржуина–эксплуататора. Это должно повысить их заинтересованность в конечном резуль­тате. Однако все получилось наоборот. И наверное, не в после­днюю очередь потому, что в итогах работы фабрики индивиду­альный вклад отдельного работника совершенно растворяется, он не виден и соответственно не мотивирует рабочего пережи­вать за все предприятие как за свое собственное. А в таких усло­виях, мы знаем, усилия людей уменьшаются. Конечно, это не единственный фактор неудачи марксистской идеи обобществле­ния средств производства, но и он наверняка сыграл свою роль.

Или другой пример. Как не увидеть феноменов «огруппления мышления» и «деиндивизуализации» в фактах массовой поддер­жки тоталитарных политических режимов XX века?

Так что, факторы группового влияния на индивидуальное поведение существуют, и игнорировать их при объяснении соци­альных взаимодействий сегодня уже нельзя. Но какое отноше­ние они имеют к межгрупповым конфликтам? Самое непосред­ственное. Будучи скрытыми, неосознаваемыми напрямую фак­торами нашего поведения, они мешают как следует рассмотреть и понять истинные причины межгрупповых конфликтов, порождая так называемую межгрупповую враждебность, которая во мно­гих случаях выглядит самопроизвольной, возникающей как бы «на пустом месте». Во многих социально-психологических экс­периментах было выразительно показано, как быстро и легко две группы совершенно миролюбивых, «нормальных» людей превра­щаются в яростно непримиримых соперников, для которых все средства хороши ради победы над конкурентом.

studfiles.net

Психология межгрупповых конфликтов


⇐ ПредыдущаяСтр 11 из 22Следующая ⇒

Мы уже говорили о том, что при объединении индивидов в группу их поведение серьезно меняется. Социальная психология обнаружила множество факторов воздействия группы на индивида, деформирующих его поведение. В их числе:

1. Социальная фасилитация;

2. Социальная леность;

3. Деиндивидуализация;

4. Групповая поляризация;

5. Огруппление мышления;

6. Групповой фаворитизм;

7. Групповое давление и т.д.

1. Социальная фасилитация (от англ. facility — легкость, благоприятные условия) — эффект усиления доминирующих реакций в присутствии других. То есть даже простое присутствие кого-либо другого может повышать энергичность наших действий (в том числе и конфликтных). Так, школьник перед классом выжимает из силомера несколько больше, чем в одиночку. Обучение простым навыкам в группе, как правило, идет успешнее и т. д.

Но данный феномен неоднозначен. Не случайно в его определении присутствует словосочетание «доминирующая реакция». Это означает, что присутствие других положительно сказывается на решении индивидами простых задач (в которых доминирует правильный ответ). Решение же задач сложных, напротив, затрудняется присутствием других людей. Но в любом случае поведение индивида изменяется.

2. Социальная леность — тенденция людей уменьшать свои усилия, если они объединяются с другими для достижения обшей цели, но не отвечают за конечный результат. Экспериментально проверено, что при перетягивании каната участник группы развивает существенно меньше усилий, чем, если бы он тянул в одиночку. Правда, и здесь есть обратное правило: коллективность усилий не приводит к их ослаблению, если общая цель необыкновенно значима и важна, или, если известно, что индивидуальный результат может быть определен. Только в этих случаях можно смело утверждать, что «в единстве — сила».

3. Деиндивидуализация — утрата индивидом в групповых ситуациях чувства индивидуальности и сдерживающих норм самоконтроля. Обезличенность, анонимность индивида в группе могут «отпускать социальные тормоза». Чем больше группа, тем сильнее деиндивидуализация и тем вероятнее проявление актов насилия, вандализма и прочих асоциальных действий.

4. Групповая поляризация — вызванное влиянием группы усиление первоначального мнения индивида, склонного принять рискованное или, наоборот, осторожное решение. Групповое обсуждение не усредняет мнений индивидов, а напротив — смещает их к одному из возможных полюсов. Если группа людей изначально настроена, допустим, вложить деньги в какое-либо рискованное предприятие, то после дискуссии на данную тему это стремление только усилится. Свойство группы поляризовать имеющиеся тенденции может приводить и к усилению агрессивных намерений группы.

5. Огруппление мышления — тенденция к единообразию мнений в группе, которая часто мешает ей реалистично оценивать противоположную точку зрения.

6. Групповой фаворитизм — предпочтение своей группы и ее членов только по факту принадлежности к ней. Подобная пристрастность выявлена у людей всех возрастов и национальностей. Правда, в культурах коллективистского толка она меньше, чем в культурах индивидуалистического плана.

7. Конформизм как результат группового давления — тенденция изменять поведение или убеждения в результате реального или воображаемого воздействия группы. Если нам, к примеру, предложат сравнить длины двух отрезков (один из которых немного короче другого), то в одиночку мы уверенно дадим правильный ответ. А вот если несколько человек вокруг нас будут утверждать нечто прямо противоположное, мы очень сильно задумаемся, и вероятность того, что наш ответ будет правильным снизится процентов на 40 (как это показано в классических экспериментах американского психолога Соломона Аша). С более сложными и важными идеями мы, быть может, поупрямимся больше, но избежать группового давления вообще, конечно, не сможем в принципе.

Все эти характеристики группового поведения людей подтверждены экспериментально. Следовательно, их обоснование можно считать достаточно надежным. Правда, если строго подходить к этой проблеме, надо отметить, что все эти факторы группового влияния экспериментально зафиксированы только для относительно небольших групп.

Так что, факторы группового влияния на индивидуальное поведение существуют, и игнорировать их при объяснении социальных взаимодействий сегодня уже нельзя. Но какое отношение они имеют к межгрупповым конфликтам? Самое непосредственное. Будучи скрытыми, неосознаваемыми напрямую факторами нашего поведения, они мешают как следует рассмотреть и понять истинные причины межгрупповых конфликтов, порождая так называемую межгрупповую враждебность, которая во многих случаях выглядит самопроизвольной, возникающей как бы «на пустом месте». Во многих социально-психологических экспериментах было выразительно показано, как быстро и легко две группы совершенно миролюбивых, «нормальных» людей превращаются в яростно непримиримых соперников, для которых все средства хороши ради победы над конкурентом.

Спонтанная межгрупповая враждебность.

Американский психолог Музафер Шериф в классическом эксперименте разделил 22 не знакомых друг с другом 11-12-летних мальчика на две группы и отправил их в бойскаутский лагерь порознь, поселив в разных местах (см. гл. 7). Почти неделю каждая из групп ничего не знала о существовании другой. Сотрудничая в разных совместных делах и играх, каждая группа за это время стала тесно сплоченной, Тогда экспериментатор позволил им «обнаружить» друг друга и предложил устроить турнир с различными видами соревнований (бейсбол, перетягивание каната, поиск кладов и пр.) Все призы доставались победителям. Результат оказался весьма наглядным: мирный лагерь стал местом «боевых действий». Конфликт начался с простой перебранки во время соревнований и постепенно достиг стадии взаимных «набегов» и потасовок. Между ребятами из двух групп не было никаких культурных или экономических различий, все они принадлежали к «приличным» слоям общества, но в тот момент, по признанию М. Шерифа, они напоминали сборище злой и разнузданной шпаны. Причем их никто не провоцировал на агрессивные действия: в роли спускового механизма межгрупповой враждебности оказалась сама ситуация конкуренции за ограниченный ресурс, в роли которого выступали медали, ножи и прочая бойскаутская атрибуция.

В этом эксперименте возникшая конфронтация хоть как-то объяснима борьбой за дефицитный ресурс (однако масштабы «призов» и обнаружившейся вражды заведомо несопоставимы). В другом же, не менее знаменитом эксперименте Филиппа Зимбардо, проведенном в 1970 г. на факультете психологии одного из американских университетов, двум группам студентов и делить-то по большому счету было нечего. Но и там дело дошло до жестокого противоборства.

Ф. Зимбардо всего лишь предложил студентам-добровольцам «поиграть в тюрьму». Его интересовал вопрос: являются ли тюремные зверства порождением соответствующих качеств людей (пороков преступников и злобного нрава охранников) или же само заведение, то есть распределение социальных ролей, ожесточает тюремный персонал?

Отобрав 24 студента, не замеченных ранее в агрессивном или жестоком поведении, экспериментатор по жребию разделил их на «охранников» и «узников». Первым выдал униформу, дубинки, свистки и объяснил, как поддерживать дисциплину. Вторых же запер в камеры, облачив в какие-то балахоны, символизирующие тюремные одежды. Порядки в этой игровой тюрьме были установлены самые либеральные. В принципе «заключенные» могли делать все, что хотели, кроме одного: они не должны были «сбегать».

Первый день эксперимента прошел вполне мирно и весело — все вживались в свои роли. А дальше начался кошмар. «Охранники» и «заключенные», словно позабыв об условности ситуации, начали всерьез выяснять отношения как в самой настоящей тюрьме. «Охранники» стали унижать «заключенных», придумывать для них жестокие и оскорбительные правила. «Узники» не выдержали и взбунтовались, «охранникам» пришлось применять силу и т.д. Опасаясь непредсказуемой эскалации насилия, Ф. Зимбардо был вынужден уже на шестой день прекратить эксперимент, рассчитанный на две недели.

Легкость, с которой чисто условная ситуация вызвала настоящее межгрупповое столкновение, озадачивает. Что же тогда говорить о реальном разделении социальных статусов и ролей в обществе — получается, оно должно непрерывно порождать межгрупповую вражду? Такой вывод был бы, конечно, ошибочным. Как бы ни был похож эксперимент на реальную жизнь, он все равно остается экспериментом, то есть искусственно смоделированной ситуацией с заранее заданными условиями. Какая-нибудь бактерия в лабораторном питательном растворе может демонстрировать рекорды размножения, но попав в реальный организм, вынуждена ограничить свои аппетиты ввиду массы не благоприятных для нее факторов. Но это не опровергает лабораторных результатов — они показывают, что произойдет, если бактерия обретет в организме подходящие условия. Та же история и с социальными экспериментами: они демонстрируют некие формы нашего повеления в «химически чистом» виде. В реальной повседневной жизни эти формы могут сдерживаться множеством факторов и проявляться не так сильно, как в условных ситуациях. Но они есть! Их фиксация и составляет главное значение описанных выше социально-психологических экспериментов.

В частности, эксперимент Ф. Зимбардо наглядно подтверждает гипотезу И. Галтунга о существовании структурного насилия, то есть скрытого давления на поведение людей самих социальных структур, предполагающих неравное разделение социальных статусов и ролей. В подобных экспериментах отчетливо просматриваются и многие особенности группового поведения людей (групповой фаворитизм, давление, деиндивидуализация и пр.), создающие предрасположенность социальных групп к конфликтам.

Групповое восприятие.

Существенную роль в развитии межгрупповых конфликтов играет также искаженное восприятие друг друга людьми, принадлежащими к разным группам. Основанием такого искажения выступает опять-таки сама групповая принадлежность и связанные с ней особенности поведения. Так, групповой фаворитизм, то есть предрасположенность к членам «своей» группы, заставляет нас воспринимать собственную группу как достойную, сильную, нравственную, «чужая» же на этом фоне обязана выглядеть ущербной, низкой, злонамеренной. Распространенность таким убеждениям обеспечивает упоминавшийся выше феномен «огруппления мышления», превращающий их в устойчивый стереотип. Групповая же поляризация доводит «образ врага» до абсолютных кондиций («империи зла», как выражался о бывшем СССР один из американских президентов). При этом подлинная несовместимость целей участников конфликтов может быть не так уж и велика. Но в искривленном пространстве межгруппового восприятия она разрастается до немыслимых размеров.

Поскольку же искажения восприятия одинаковы у обеих конфликтующих сторон, они получаются зеркальными. Каждая группа предпочитает наделять добродетелями себя, а все пороки приписывать исключительно противнику. В результате получаются парадоксальные вещи: все государства на Земном шаре торжественно клянутся в своей приверженности миру и согласию, но в их общей истории невозможно отыскать периода, в котором не было бы военных конфликтов. Это — не лицемерие. Это вполне искреннее убеждение, что «наша» готовность к миру подлинна, а «их» — всего лишь хитрая уловка. При этом противоборствующие стороны попадают как бы в заколдованный круг: искаженное восприятие (мы миролюбивы — они агрессивны) ведет к разрастанию конфликтных действий, а эскалация конфликта в свою очередь усиливает степень искажения восприятия.

Так или иначе происшедшее разрешение конфликта ведет и к изменению восприятия. Бесчеловечные буржуи-эксплуататоры вдруг превращаются в созидателей общественного богатства, радетелей отечества и покровителей искусств. А какие-нибудь вероломные захватчики-самураи на поверку оказываются скромными и дисциплинированными трудоголиками, обгоняющими мировой технический прогресс. Подобные трансформации происходят ныне по несколько раз на протяжении жизни одного поколения. Поскольку рационально объяснить их непросто, частенько используется удобный штамп: «плохой лидер — хороший народ». Немецкий народ, к примеру, исключительно культурен, трудолюбив и т. д., а вот вожди ему достались в первой половине XX века просто параноидальные. Наш российский народ тем более славен своими всемирно известными добродетелями, но и ему после Петра I фатально с лидерами не везет. Надо ли говорить, что подобные «объяснения» — еще одна иллюзия в мощном слое искаженного восприятия межгрупповых конфликтов? Конечно, усилия вождей вносят свой вклад в межгрупповые конфронтации. Но вряд ли он может быть признан определяющим.

Итак, социально-психологическая составляющая межгрупповых конфликтов достаточно весома. Ее изучение позволяет конфликтологии сформулировать следующие выводы:

— избежать межгрупповых конфликтов нельзя, но можно снизить их издержки; социально-психологические способы уменьшения таких издержек заключаются обобщенно в: исправлении искаженного восприятия, улучшении коммуникаций между группами (расширение общения) и в коррекции процедур их взаимодействия с учетом особенностей группового влияния;

— неуправляемость межгрупповых конфликтов в немалой степени обусловлена непрозрачностью, скрытостью механизмов влияния групп на индивидов.


Рекомендуемые страницы:

lektsia.com

Конфликты в межгрупповых отношениях.

Поделись с друзьями

Конфликт понимается как «столкновение разнонаправленных интересов или мотиваций у его участников».

Существует несколько уровней внешних конфликтов, от межличностных до этнических. То, что таких конфликтов, некоторые их которых длятся годами, очень много, говорит об агрессивности общества в целом. В конфликтах можно наблюдать несколько закономерностей:

  • чем выше уровень конфликта, тем больше вероятность того, что он продлится долго;
  • чем больше конфликтов на высших уровнях, тем больше их на меньших.

Конфликт — ситуация, в которой каждая из сторон стремится занять позицию, несовместимую и противоположную по отношению к интересам другой стороны. Конфликт — особое взаимодействие индивидов, групп, объединений, которое возникает при их несовместимых взглядах, позициях и интересах.

Субъекты конфликтов: общественные группы, группы животных, отдельные личности и особи животных, технические системы.

Классификация конфликтов

Признак классификации

Виды конфликтов

По действию на функционирование группы/организации
  • Конструктивные (функциональные)
  • Деструктивные

По содержанию
  • Реалистические (предметные)
  • Нереалистические (беспредметные)

По характеру участников
  • Внутриличностные
  • Межличностные
  • Между личностью и группой
  • Межгрупповые

Межгрупповой конфликт — это конфликт между формальными и (или) неформальными группами, из которых состоит организация. Например, между администрацией и рядовыми работниками, между работниками различных подразделений, между администрацией и профсоюзом.

Причины конфликтов

Можно выделить несколько основных причин конфликтов в организациях.

  • Распределение ресурсов. В любых организациях, даже самых крупных и богатых, ресурсы всегда ограничены. Необходимость их распределять практически всегда приводит к конфликтам, так как люди всегда хотят получать не меньше, а больше, и собственные потребности всегда кажутся более обоснованными.
  • Взаимозависимость задач. Если один человек (или группа) зависит от другого человека (или группы) в выполнении задачи, то это всегда возможность для конфликтов. Например, руководитель подразделения объясняет низкую производительность труда своих подчиненных неспособностью ремонтной службы быстро и качественно ремонтировать оборудование. Ремонтники же, в свою очередь, жалуются на нехватку специалистов и винят отдел кадров, который не может принять на работу новых работников.
  • Различия в целях. Вероятность такой причины возрастает по мере увеличения организации, когда она разбивается на специализированные подразделения. Например, отдел сбыта может настаивать на расширении ассортимента продукции, ориентируясь на потребности рынка, а производственные подразделения заинтересованы в увеличении объёма выпуска существующей номенклатуры изделий, поскольку освоение новых видов связано с объективными трудностями.
  • Различия в способах достижения целей. Очень часто руководители и непосредственные исполнители могут иметь разные взгляды на пути и способы достижения общих целей даже при отсутствии противоречивых интересов. При этом каждый считает, что его решение самое лучшее, и это является основой для конфликта.
  • Неудовлетворительные коммуникации. Неполная или неточная информация или отсутствие необходимой информации часто является не только причиной, но и деструктивным следствием конфликта.
  • Различие в психологических особенностях являются еще одной причиной возникновения конфликтов. Она отнюдь не главная и основная, но игнорировать роль психологических особенностей тоже нельзя. Каждый человек обладает определенными личностными особенностями: темпераментом, характером, потребностями, установками, привычками и т. д. Каждый человек своеобразен и уникален. Однако порой психологические различия участников совместной деятельности бывают столь велики, что мешают ее осуществлению и повышают вероятность возникновения всех типов конфликтов. В таком случае можно говорить о психологической несовместимости людей.

Межличностный конфликт. Этот тип конфликта, пожалуй, самый распространенный. Чаще всего это борьба руководителя за ограниченные ресурсы, рабочую силу, финансы и т.п. Каждый считает, что если ресурсы ограничены, то он должен убедить вышестоящее начальство выделить их именно ему, а не другому руководителю.

Межличностный конфликт может проявляться также и как столкновение личностей, т.е. люди с разными характерами, несовместимыми темпераментами просто не в состоянии ладить друг с другом.

Кроме того, конфликты классифицируют еще и по степени проявления: скрытый и открытый.

Если же конфликт вызревает и развертывается между различными группами в пределах данного коллектива (общности) или между группами, представляющими различные общности, то мы имеем дело с межгрупповым конфликтом. Типичным проявлением такого рода конфликтов, отягощенных различными формами враждебности, вплоть до весьма острых, сопровождаемых настоящими побоищами, стали в последнее время стычки между фанатичными болельщиками различных футбольных клубов как в нашей стране, так и за рубежом.

Межгрупповые конфликты в различных конфликтологических теориях.

Наиболее глубоко межгрупповые конфликты исследованы в конфликтологических теориях К. Маркса, Р. Дарендорфа и Л. Козера. У Маркса в основе интерпретации роли межгрупповых конфликтов в развитии общества находится теория классовой борьбы, объясняющая их многообразие, в конечном счете, из противоположности классовых интересов, располагающихся по оси владения собственностью. Согласно этой теории, конфликты между различными социальными группами (классами) детерминированы неравенством людей в обладании средствами производства и, следовательно, несправедливостью распределения материальных и духовных благ между большими социальными группами, которые называются классами.

Концепция межгрупповых конфликтов, развиваемая Р. Дарендорфом, внешне напоминает Марксову схему, но детерминантная ось в ней перемещается с вектора собственности на вектор власти. Согласно этой теории, различные социальные группы входят в состав «императивно координированных ассоциаций», в которых правящие комплексы заинтересованы в сохранении существующего распределения власти, а управляемые – в перераспределении ее. Складывающиеся в обществе отношения господства и подчинения приводят к объективной противоположности интересов, вследствие чего образуются специфические «квазигруппы», смутно ощущающие свое угнетенное положение. Происходящее постепенно осознание этой противоположности интересов приводит к политизации и поляризации угнетенных в конфликтную группу, вступающую в конфликт с господствующей группой, удерживающей власть в своих руках.

Если К. Маркс и Р. Дарендорф уделяют основное внимание при анализе межгрупповых конфликтов объективным факторам их детерминации (отношения между группами по оси собственности или власти), то Л. Козер сосредотачивает усилия на исследовании социально-психологических аспектов таких конфликтов. В его теоретической схеме детерминанты межгрупповых конфликтов могут быть различными – экономическим, политическими, психологическими, и т.п., но сами формы их, их эмоциональная насыщенность, острота, длительность предопределяется тем, какие группы участвуют в конфликтных процессах и за какие ресурсы они борются между собой.

Наряду с общесоциологическим подходом к выяснению причин, особенностей и роли межгрупповых конфликтов в жизни человеческих сообществ, существует несколько психологических. Один из наиболее известных среди них – мотивационный подход, представленный прежде всего писхоаналитической теорией З. Фрейда и его последователей. В учении основателя психоанализа межгрупповые конфликты характеризуются тремя основными моментами. Во-первых, он исходил из неизбежности и универсальности аутгрупповой (т.е. межгрупповой) враждебности в любом межгрупповом взаимодействии. Во-вторых, он определил функцию этой враждебности, интерпретировав ее как главное средство поддержания сплоченности и стабильности группы. В-третьих, З. Фрейдом описан психологический механизм формирования враждебности к «чужим» и привязанности к «своим», в частности, Эдипов комплекс, его развертывание не только в детском, но и в зрелом возрасте, трансформирующееся в идентификацию с лидером группы имеющими такую же идентификацию, враждебность же и агрессия переносятся на аутгруппу.

Идеи З. Фрейда были использованы Л. Берковитцем для объяснения расовых волнений в США. При этом Л. Берковитц психологические механизмы разделения на «своих» и «других» в межгрупповых взаимодействиях интерпретировал очень широко, постулируя неизбежность переноса агрессии на всех «других», хотя бы чем-то похожих на тех, кто оказал фрустрирующее, вызывающее чувство гнева воздействие в прошлом на данную группу.

В отличие от мотивационных подходов, М. Шериф и другие американские психологи придерживаются ситуативного объяснения причин и природы межгрупповых конфликтов.

М.Шериф, в частности, считал, что объективный конфликт интересов, при котором только одна из соперничающих групп в состоянии стать победительницей за счет другой, неизбежно приводит к проявлению межгрупповой враждебности. Опираясь на эти идеи, В. Дуоц констатирует: «когда две группы стремятся к одной и той же цели, причем, ни одна из групп не может достичь эту цель до тех пор, пока другая пытается делать то же самое, между группами развивается конфликт: члены одной группы могут осуществлять только враждебные контакты с членами другой группы».

students-library.com

Конфликт межгрупповой | Мир Психологии

КОНФЛИКТ МЕЖГРУППОВОЙ

Конфликт межгрупповой — тип конфликтов, в котором в качестве субъектов взаимодействия выступают не отдельные индивиды, а группы. Можно говорить о конфликтах между малыми, большими (в частности, религиозными, классовыми, этническими и др.), формальными, неформальными и т.п. группами. В строгом смысле к К. м. относятся и те конфликты между отдельными людьми, в которых они выступают как представители и выразители позиций своих групп.

В классических экспериментах М. Шерифа и др. (1953, 1955) показано, что само сосуществование различных социальных группировок не обязательно приводит к развитию конфликтных отношений между ними. Групповые стереотипы (гетеростереотипы и автостереотипы), воспринимаемые членами групп отличия своей и чужой групп (в т.ч. социальные, культурные, внешние физические и др. отличия) чаще всего не являются необходимым условием К. м., но могут существенно усиливать уже возникшую враждебность (см. социальный стереотип). Однако высказано (и эмпирически подкреплено) против. мнение: уже сам факт номинального разделения людей на группы (даже при отсутствии более или менее тесных отношений между ними) может порождать, с одной стороны, внутригрупповой фаворитизм и, с др. — дискриминацию по отношению к членам чужой группы (Г. Тэджфел и др.). Эта т.зр. корреспондирует с более ранним пониманием «природной» неизбежности К. м., высказанным У. Самнером и З. Фрейдом: враждебность по отношению к чужой группе и ее представителям — ведущее средство сохранения и поддержания внутренней сплоченности, увеличения силы притяжения внутри собственной группы.

Достаточно четко определились 3 основные группы подходов к пониманию Конфликт межгрупповой (они объединены общей идеей, а не организованной «школой»): мотивационный, ситуационный и когнитивный. В рамках мотивационного подхода (З. Фрейд, Л. Берковиц, М. Дойч, Г. Тэджфел и др.) Конфликт межгрупповой понимается как следствие внутренних проблем групп, использующих внешний конфликт для разрешения своих внутренних проблем. Ситуационный подход (М. Шериф, Р. Блейк и др.) акцентирует усилия в направлении поиска факторов, детерминирующих К. м., и обнаруживает их в особенностях ситуации — и в первую очередь — в столкновении реальных интересов групп. Когнитивный подход подчеркивает роль когнитивных установок групп в отношении друг друга: межгрупповая враждебность возможна и без противоречия интересов, но при условии негативных аттитюдов (см. Предрассудок). Роль установок м. б. двоякой: как подчеркивающей (при конкуренции), так и затушевывающей (при кооперации) воспринимаемые различия между группами.

Предприняты попытки связать остроту и длительность конфликта межгруппового с особенностями групп — субъектов конфликта. По мнению нем. философа и социолога Георга Зиммеля (1858-1918), острота К. м. повышается при большей эмоциональной сплоченности групп, их организованности, включенности в широкую социальную структуру (что повышает их контактность и снижает изолированность) и большей степени «доконфликтного» согласия между ними. Помимо того, межгрупповые конфликты отличается большей остротой, если он становится «самоцелью» и воспринимается участниками как выходящий за рамки их индивидуальных целей. (И.А. Мещерякова)

Добавление ред.: Позитивные функции Конфликт межгрупповой описаны амер. психологом и социологом Льюисом Козером, который в 1950-х гг. систематизировал взгляды Г. Зиммеля. Среди них:

  1. Группообразование, установление и поддержание нормативных и физических границ групп: широко известно утверждение, что дружить легче против кого-то; несомненно, внешний враг может помочь усилению консолидации между членами группы (этот механизм неоднократно использовался в истории политики).
  2. Установление и поддержание относительно стабильной структуры внутригрупповых и межгрупповых отношений, Интеграция и идентификация, социализация и адаптация как индивидов, так и групп: позитивным выходом из К. м. может стать более отчетливый свод правил межгруппового взаимодействия, демаркация границ между группами или подразделениями, сферами их компетенции и ответственности.
  3. Получение информации об окружающей социальной среде: Конфликт межгрупповой может использоваться как инструмент для более глубокого понимания ситуации; в аналогичной функции применяется т.н. «разведка боем».
  4. Создание и поддержание баланса сил и, в частности, власти, социальный контроль: К. м. может привести к перераспределению власти, законодательной констатации новых реалий, нового баланса сил, более адекватно отвечающего сложившейся ситуации.
  5. Нормотворчество: при позитивном разрешении К. м. фиксируются новые правила взаимоотношений между субъектами К. м. и между третьими силами, чьи интересы также фигурировали в его ходе.
  6. Создание новых социальных институтов: К. м. — один из «родоначальников» новых организаций и направлений деятельности; большое число организаций возникло в процессе и в результате отделения групп сотрудников от материнской организации; именно К. м. позволил им сплотиться и осознать отличия своих интересов от интересов их прежних сослуживцев и руководителей.
  7. Интенсификация рефлексии: в процессе К. м. активизируются личностные и интеллектуальные силы оппонентов; они могут привести к новым, неординарным решениям; некоторые решения, для кристаллизации которых в обычных условиях потребовались бы годы, достигают своей зрелости за гораздо более короткие интервалы времени.
  8. Качественные преобразования: в результате разрешения К. м. могут возникать новые структуры, не имевшие предшественников в доконфликтной ситуации; это касается как социальных и организационных систем, так и технических решений; то же можно сказать о многих образцах социальной и материальной жизни. (Е.Б. Моргунов)

Психологический словарь. А.В. Петровского М.Г. Ярошевского

нет значения и толкования слова

Словарь психиатрических терминов. В.М. Блейхер, И.В. Крук

нет значения и толкования слова

Неврология. Полный толковый словарь. Никифоров А.С.

нет значения и толкования слова

Оксфордский толковый словарь по психологии

нет значения и толкования слова

предметная область термина

 

назад в раздел : словарь терминов  /  глоссарий  /  таблица

www.persev.ru

2 Межгрупповые конфликты » СтудИзба

Межгрупповые конфликты

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. ОСОБЕННОСТИ МЕЖГРУППОВЫХ КОНФЛИКТОВ

1.1. Типология социальных конфликтов

1.2. Причины возникновения межгрупповых конфликтов

1.3. Межгрупповые конфликты в различных конфликтологических теориях

1.4. типология межгрупповых конфликтов

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

    

ВВЕДЕНИЕ

 

Хорошо известно, что развитие любого общества, любой социальной общности или

группы, даже отдельного индивида представляет собой сложный процесс, который

отнюдь не всегда развертывается гладко, а нередко связан с возникновением,

развертыванием и разрешением противоречий. Фактически вся жизнь любого

человека, любого коллектива или организации, любой страны соткана из

противоречий. Эти противоречия обусловлены тем, что разные люди занимают

различные позиции, руководствуются различными интересами, преследуют различные

цели, а потому стремясь реализовать свои потребности, интересы и цели, довольно

часто вступают в противоборство друг с другом два или более индивидов, а иногда

социальных групп и даже стран активно ищут возможность помешать сопернику

достичь определенной цели, предотвратить удовлетворение его интересов или

изменить его взгляды, представления, оценки позиции. Такое противоборство,

ведущееся путем спора, применения угрозы или запугивания, использования

физической силы или оружия, называется конфликтом.

Однако, сказанное вовсе не означает, будто любое противоречие интересов и

целей приводит к их конфликту между собой. Противоречие и конфликт – далеко

не одно и то же, и не всегда развитие  противоречия оборачивается конфликтом.

Чтобы конфликт возник, необходимо, чтобы соперничающие за что-либо индивиды

или их социальные группы, во-первых, осознали противоположность своих

интересов и целей, а, во-вторых, начали активно противодействовать сопернику.

Только то противоречие, которое реализуется в активном противодействии друг

другу двух или более личностей, групп, партий, стран и т.п., становится

первоосновой и истоком социального конфликта.

Таким образом, в основе возникновения конфликта как специфического

социального феномена лежат объективно существующие противоречия между

отдельными индивидами, их группами, государствами и т.п. Можно выделить два

вида таких противоречий.

     Первый их них составляют противоречия объективного различия интересов,

позиций социальных общностей (семья, организация, территориальная структура,

общественное движение, социокультурная группа и т.д.) или отдельных личностей.

     Второй включает в себя противоречия, вызываемые реальной политической,

экономической и иными формами деятельности властных структур.

Оба эти вида противоречий создают объектно-реальную основу конфликтов в

обществе.  Если первый из них приводит к объектно-субъектным противоречиям в

социальном статусе тех или иных групп населения, отдельных семей и индивидов,

то второй – порождает реально-субъектные противоречия в отношениях этих групп

или индивидов к проводимой политике, к политическим экономическим,

юридическим и иным видам действий органов власти!

Однако, создавая объектно-реальную основу для возникновения конфликтов,

социальные противоречия вовсе не совпадают с конфликтами, не исчерпывают их

содержания, а тем более – форм проявления. Если противоречие существует

объективно и может не осознаваться вовлеченными в него субъектами, то суть

конфликта в том и состоит, что он осознается субъектом, втянутым в то или

иное конфликтное действие. Поэтому, конфликт выступает в своем реальном

функционировании в обществе как осознанное различие, противоречие

соперничающих субъектных сторон конфликтного взаимодействия. Но раз конфликт

осознан, то он материализуется в виде определенной направленности

практических действий тех или иных субъектов социального взаимодействия.

Конфликтная ситуация означает такое социальное взаимодействие между двумя или

большим числом сторон (отдельных личностей, их групп, корпораций, стран и

т.п.), цели которых реально или предположительно существенно различны или

даже несовместимы. Сам же конфликт предстает как столкновение противоположно

направленных целей, интересов, позиций или взглядов субъектов социального

взаимодействия.

Но какие бы обстоятельства не предшествовали возникновению конфликтной

ситуации, чаще всего конфликт развертывается по диадической схеме

противостояния двух враждебно настроенных субъектов – будь то индивиды,

группы, коллективы, нации и т.п. А это означает, что в основе социального

конфликта лежит противоречие между интересами. Целями. Устремлениями,

ожиданиями различных, по крайней мере двух, противостоящих друг другу

субъектов. Из сказанного можно сделать вывод, что в определение конфликта

наряду с тремя компонентами, вычисленными Л. Козером, следует включить еще,

по крайней мере, три: а) наличие противоречий между вступающими в конфликт

сторонами соперничества; б) достижение (или не достижение) целей

конфликтующих сторон и в) возможность борьбы их не только с подлинным, но и

мнимым противником.

Итак, социальный конфликт (от лат. Conflictus – столкновение)

есть предельный случай обострения социальных противоречий, выражающийся в

многообразных формах борьбы между индивидами и различными социальными

общностями, направленной на достижение экономических, социальных, политических,

духовных интересов и целей, нейтрализацию или устранение действительного или

мнимого соперника и не позволяющей ему добиваться реализации его интересов.

Из данного определения вытекает, что социальный конфликт возникает и

развивается в определенной социальной ситуации, характеризующейся тем, что

между действующими в ней индивидами и (или) их общностями (этническими,

демографическими, территориальными, профессиональными и др.) существуют

противоречия интересов, целей, мотивов поведения, жизненных установок. Причем

эти противоречия настолько существенны для действующих в данной ситуации

субъектов, что они во многом определяют способы организации людьми своей

повседневной практики в ее целостности  динамике. Сложная мозаика таких

объективно существующих противоречий, обусловленных различием социального

положения, экономических и политических позиций соперничающих сторон, их

ценностных ориентацией и составляет то, что обычно называют конфликтной

ситуацией.

С точки зрения социальной напряженности различают конфликтную деятельность

двух видов. Одним из них является конфликтная конфликтная деятельность со

строгим жестким соперничеством, когда ее участники преследуют диаметрально

противоположные цели, победа одной стороны означает одновременное поражение

другой, как это бывает в случае восстания, путча и т.п. Но существует и

другой вид конфликтного действия с нестрогим соперничеством, когда с учетом

целей и интересов сторон может быть найден компромисс или достигнуто

единство. Так, например. Решение имущественного спора нередко достигается

благодаря взаимным уступкам.

При возникновении конфронтации конфликтная деятельность независимо от того,

как в дальнейшем разрешится конфликт с точки зрения деятельностного подхода,

разворачивается по определенной психологической матрице. В ней используются

такие специфичные действия, как дезинформация противника, его заманивание. выжидание. Устрашение и т.д.

Важнейшей социальной характеристикой конфликтной деятельности является принятие решений соперничающими сторонами. Выработка решения часто сопровождается колебаниями  сомнениями, связана с обсуждением и борьбой мотивов. Нерешительные люди иногда намеренно оттягивают принятие решения, ожидают, что изменение ситуации само может принести тот или иной выбор действий. Другие, напротив, активно ищут решение в самых сложных ситуациях, всегда готовы взять на себя ответственность и не перекладывают принятие решений на имеющиеся обстоятельства. В большинстве случаев в выигрыше оказывается та сторона, которая лучше учитывает особенности конфликтной ситуации, соотношение выгод и уязвленных мест соперника и своих собственных, принимает более обоснованные решения и неуклонно проводит их в жизнь, преодолевая сопротивление противоположной стороны.

    

Глава 1. ОСОБЕННОСТИ МЕЖГРУППОВЫХ КОНФЛИКТОВ

 1.1.   Типология социальных конфликтов.

Для правильного понимания и истолкования социальных конфликтов, их сущности,

особенностей, функций и последствий важное значение имеет их типологизация,

т.е. вычисление их основных типов на основе выявления сходства и различия.

Надежных способов идентификации конфликтов по общности существенных признаков

или отличий. Существует много принципов классификации и систематизации

конфликтов, например, по степени укорененности в объективных социально-

экономических основаниях общественных процессов и систем (структурные и

неструктурные конфликты), в зависимости от преобладающего влияния тех или

иных факторов в возникновении конфликтов (экономические, политические,

идеологические, межнациональные, религиозные, бытовые и т.д.), в зависимости

от субъектов конфликтного взаимодействия (внутриличностный, межличностный,

между личностью и группой, межгрупповой, межстрановый (межгосударственный) и

глобальный), в зависимости от формы и драматизма (остроты) протекания

конфликтов (антогонистические и неантогонистические, явные и скрытые,

организованные и неорганизованные, конструктивные и деструктивные,

рациональные и нерациональные, в зависимости от структурной организации

индивидов и групп, втягиваемых в конфликты (межличностные, внутригрупповые,

межгрупповые). Более подробно остановимся на последней классификации.

Межличностные конфликты развиваются по схеме «индивид – индивид», и в них

соперничают , противостоят друг другу два или более индивида, чаще всего (но

не обязательно0 входящие в данную социальную группу. Примеров таких

конфликтов можно привести множество из жизнедеятельности любой, так

называемой, контактной группы, где контакты между ее членами происходят

практически ежедневно – учебная группа, бригада, исследовательская

лаборатория и т.п. причины таких конфликтов столь же разнообразны, как и

характеры индивидов, в них вступающих: соперничество за власть, за престиж,

за популярность, за более интересный вид работы и т.п.

Если же конфликт вызревает и развертывается между различными группами в пределах

данного коллектива (общности) или между группами, представляющими различные

общности, то мы имеем дело с межгрупповым конфликтом. Типичным

проявлением такого рода конфликтов, отягощенных различными формами

враждебности, вплоть до весьма острых, сопровождаемых настоящими побоищами,

стали  в последнее время стычки между фанатичными болельщиками различных

футбольных клубов как в нашей стране, так и за рубежом.

В свою очередь, внутригрупповые конфликты в зависимости от того, насколько

едины или разобщены друг с другом члены данной группы в понимании значимости

той или иной цели их совместных действий или же в определении способов ее

достижения, подразделяются на информационные и процедурные. Если, например,

члены одной территориальной общности деревни или поселка, оказавшегося в зоне

радиоактивного загрязнения в результате Чернобыльской катастрофы, едины в

том, что главное в их совместной деятельности – спасение жизни, в первую

очередь, своих детей, но одни выступают за немедленное отселение в

экологически чистый район, а другие – категорически против этого, полагая,

что, по имеющейся у них информации, можно при создании соответствующих

условий (чистые продукты питания, медицинская помощь и др.) вполне нормально

жить и на старом месте, мы имеем дело с типичным информационным конфликтом.

Иное дело, когда все жители данной деревни убеждены в необходимости

переселения в экологически безопасную зону, а ожесточенный спор ведется из-за

того, переселяться ли организованно, т.е. всей их сплотившейся общностью в

общее для всех новое место жительства, либо каждый должен осуществить такое

переселение по своему усмотрению. В таком случае перед нами процедурный

конфликт, вспыхивающий тогда, когда группа не может достичь взаимоприемлемого

соглашения по способам и формам достижения общей для всех ее членов цели.

Специфическим типом внутригрупповых и (или) межгрупповых конфликтных

взаимодействий выступает ролевой конфликт. Он может возникнуть тогда, когда:

a)     Индивид, втягиваемый в конфликтные взаимоотношения с другими

индивидами или их группой, должен в силу своего социального статуса выполнять

одновременно две различные роли;

b)     Эти роли предъявляют противоречивые требования к его поведенческим

образцам, т.е. являются конкурирующими.

Например, явный лидер студенческой баскетбольной команды вдруг обнаруживает,

что он не может быть отличным спортсменом и хорошим студентом одновременно и

отказывается от дальнейшего участия в соревнованиях. В таком случае конфликт,

возникший между ним и его товарищами по команде, имеет явно выраженный

ролевой характер.

Разумеется, все выделенные типы конфликтов конструируются на основе

типологизации, при которой выясняются и отбираются для обобщения наиболее

характерные особенности, а второстепенные черты, признаки тех или иных

конфликтных ситуаций и действий остаются в стороне как несущественные или

недостаточно существенные для данного типа конфликтного поведения. На самом

же деле реальные способы и формы возникновения, развития, разрешения

конфликтов столь же разнообразны, как многообразны всевозможные цели,

интересы, потребности объединяющие или разделяющие людей в их конкретных

помыслах, оценках и действиях. Однако, достаточно серьезное упрощение

действительности, осуществленное путем типологизации конфликтов, не удаляет

исследователя от понимания их причин, сущности, функций и роли в жизни

общества, а напротив, приближает к этому, ибо дает возможность выделить для

изучения конфликтных ситуаций и действий самое важное и существенное, без

чего они просто не могут возникнуть.

    

1.2.   Причины возникновения межгрупповых конфликтов.

 

Всеобщность группового (межгруппового) конфликта обусловлена тем, что

человеческие сообщества, за исключением самых примитивных, функционируют на

основе социальной стратификации, т.е. оказываются дифференцированными на

различные социальные слои и группы по роду их деятельности, занятиям,

экономическому, политическому статусу и т.п. Сама же социальная

стратификация, как отмечает известный конфликтолог  Р. Коллинз, выступает в

обществе как вид и степень неравенства групп и индивидов в их доминировании

друг над другом. Причины социального расхождения и противостояния в обществе

нужно искать в интересах групп и индивидов, и прежде всего в интересах по

поддержанию своих доминирующих позиций или уклонения от доминирования других.

Успех или неуспех в таком противостоянии зависит не только от контролируемых

различными группами ресурсов – экономических, политических и иных, но также

от степени эффективности социальной организации противоборствующих групп, от

формируемых в этих группах желаний и идей, складывающихся воедино, в более

или менее сплоченные социальные общности входящих в их состав индивидов. В

силу этого, отмечает Р. Коллинз, «движущая сила социального изменения  — это,

главным образом, конфликт; таким образом, длительные периоды относительно

стабильного доминирования чередуются с интенсивными и драматическими

периодами мобилизации групп» [7; стр.81-82].

Вследствие указанных особенностей социальной стратификации понимание

межгруппового конфликта как драматического символа всеобщего взаимодействия

различных социальных групп в условиях сохраняющегося или изменяющегося,

ниспровержимого и т.п. доминирования их друг над другом становится, по словам

Р. Коллинза, символом общего подхода ко всей области социологии,

идентифицируемого с теорией конфликта. Согласно последней, сам по себе

конфликт очерчивается структурой стратификации, интенсивностью доминирования,

ресурсами, которые дают возможность группам организовываться (или мешают

делать это). Открытые конфликты относительно нечасты. поэтому теория

конфликта не исключает теорию социальной солидарности и даже теорий

социальных идеалов, моральных чувств и альтруизма.[7, 82].

Формы проявлений межгрупповых конфликтов столь же разнообразны, как

разнообразны цели, интересы, ценности, которые объединяют различных людей в

группы, как разнообразны условия существования этих групп, способы их

взаимодействия с другими группами и обществом в целом, как разнообразен

состав этих групп (профессиональный, этнический, возрастной, территориальный

и т.п.), и сколь различны способы их организации и функционирования. Поэтому

и диапазон таких конфликтов почти безграничен: от семейных распрей до

межгосударственных столкновений, от стычек между хоккеистами двух

соперничающих команд до кровавых межнациональных баталий. Можно с полным

правом утверждать, что все масштабные изменения на протяжении своей истории

человечество испытывало в результате развертывания межгрупповых конфликтов:

это политические перевороты, войны, революции, это экономическая блокада,

идеологическая интервенция, психологическая война или финансовые санкции.

Разумеется, межгрупповые конфликты могут быть и не столь масштабными : к ним

относятся и ссоры между соседями по даче за границу земельного участка, и

соперничество за власть между двумя различными группировками внутри правящей

элиты, и вражда двух групп в одном территориальном коллективе, приводящая к

его расколу, и длительный научный спор между сторонниками волновой и

корпускулярной теории в физике.

Само понятие «межгрупповой конфликт» предполагает , что конфликтный процесс

возникает во взаимодействии между различными группами и осуществляться  он

может по различным причинам, в различных условиях, в различных формах, с

различной степенью напряженности. Фактически там, где имеет место

межгрупповое взаимодействие, могут возникать и, как правило, возникают

межгрупповые конфликты. Но межгрупповое взаимодействие присутствует во всех

сферах общественной жизни – экономической, социальной, политической,

духовной, во всех социальных институтах и в большинстве организаций,

следовательно, конфликты могут возникать повсеместно.

Детерминация межгрупповых  конфликтов еще более многогранная и сложная, чем

детерминация внутригрупповых. Такая ситуация объясняется тем, что в случае

межгрупповой вражды присущие любой группе внутригрупповые конфликты как бы

наслаиваются на межгрупповые взаимодействия, взаимно усиливая либо, напротив,

ослабляя друг друга, существенно осложняя тем самым общую панораму

противоречий, соперничества, столкновений и т.п. между конфликтующими

группами или организациями. И все же, если из общей панорамы причин,

приводящих к межгрупповым конфликтам, выделить главные, то их можно

объединить в три основных группы:

1)                        объективные условия взаимодействия, связывающие или разделяющие социальные группы;

2)                        внутригрупповые процессы, в том числе конфликтные. Протекающие в каждой из взаимодействующих групп;

3)                        содержание и направленность межгрупповых взаимодействий.

 

     1.3.   Межгрупповые конфликты в различных конфликтологических теориях

Наиболее глубоко межгрупповые конфликты исследованы в конфликтологических

теориях К. Маркса, Р. Дарендорфа и Л. Козера. У Маркса в основе интерпретации

роли межгрупповых конфликтов в развитии общества находится теория классовой

борьбы, объясняющая их многообразие, в конечном счете, из противоположности

классовых интересов, располагающихся по оси владения собственностью. Согласно

этой теории, конфликты между различными социальными группами (классами)

детерминированы неравенством людей в обладании средствами производства и,

следовательно, несправедливостью распределения материальных и духовных благ

между большими социальными группами, которые называются классами.

Концепция межгрупповых конфликтов, развиваемая Р. Дарендорфом, внешне

напоминает Марксову схему, но детерминантная ось в ней перемещается с вектора

собственности на вектор власти. Согласно этой теории, различные социальные

группы входят в состав «императивно координированных ассоциаций», в которых

правящие комплексы заинтересованы в сохранении существующего распределения

власти, а управляемые – в перераспределении ее. Складывающиеся в обществе

отношения господства и подчинения приводят к объективной противоположности

интересов, вследствие чего образуются специфические «квазигруппы», смутно

ощущающие свое угнетенное положение. Происходящее постепенно осознание этой

противоположности интересов приводит к политизации и поляризации угнетенных в

конфликтную группу, вступающую в конфликт с господствующей группой,

удерживающей власть в своих руках.

В обоих случаях – и в теории К. Маркса, и в теории Р. Дарендорфа – конфликтное межгрупповое взаимодействие развивается по сходной схеме: анализируются условия, которые приводят к росту классового сознания и превращению пролетариата из «класса в себе» в «класс для себя» (Маркс) или к осознанию квазигруппами своих объективных интересов и превращению их в подлинные «конфликтные группы» (Дарендорф), а затем центр внимания переносится на развитие конфликта между политизированными враждующими классами (Маркс) или конфликтными группами (Дарендорф). Такая социодинамика межгруппового конфликтного взаимодействия действительно имеет место в  процессах общественного развития, но она не отражает всего многообразия

конфликтов.

Если К. Маркс и Р. Дарендорф уделяют основное внимание при анализе межгрупповых конфликтов объективным факторам их детерминации (отношения между группами по оси собственности или власти), то Л. Козер сосредотачивает усилия на исследовании социально-психологических аспектов таких конфликтов. В его теоретической схеме детерминанты межгрупповых конфликтов могут быть различными – экономическим, политическими, психологическими, и т.п., но сами формы их, их эмоциональная насыщенность, острота, длительность предопределяется тем, какие группы участвуют в конфликтных процессах и за какие ресурсы они борются между собой.

Наряду с общесоциологическим подходом к выяснению причин, особенностей и роли межгрупповых конфликтов в жизни человеческих сообществ, существует несколько психологических. Один из наиболее известных среди них – мотивационный подход, представленный прежде всего писхоаналитической теорией З. Фрейда и его последователей. В учении основателя психоанализа межгрупповые конфликты характеризуются тремя основными моментами. Во-первых, он исходил из неизбежности и универсальности аутгрупповой (т.е. межгрупповой) враждебности в любом межгрупповом взаимодействии. Во-вторых, он определил функцию этой враждебности, интерпретировав ее как главное средство поддержания сплоченности и стабильности группы. В-третьих, З. Фрейдом описан психологический механизм формирования враждебности к «чужим» и привязанности к «своим», в частности, Эдипов комплекс, его развертывание не только в детском, но и в зрелом возрасте, трансформирующееся в идентификацию с лидером группы имеющими такую же идентификацию, враждебность же и агрессия переносятся на аутгруппу.

Идеи З. Фрейда были использованы Л. Берковитцем для объяснения расовых волнений в США. При этом Л. Берковитц психологические механизмы разделения на «своих» и «других» в межгрупповых взаимодействиях интерпретировал очень широко, постулируя неизбежность переноса агрессии на всех «других», хотя бы чем-то похожих на тех, кто оказал фрустрирующее, вызывающее чувство гнева воздействие в прошлом на данную группу [1; стр.10].

В отличие от мотивационных подходов, М. Шериф и другие американские психологи придерживаются ситуативного объяснения причин и природы межгрупповых конфликтов. М.Шериф, в частности, считал, что объективный конфликт интересов, при котором только  одна из соперничающих групп в состоянии стать победительницей за счет другой, неизбежно приводит к проявлению межгрупповой враждебности. Опираясь на эти идеи, В. Дуоц констатирует: «когда две группы стремятся к одной и той же цели, причем, ни одна из групп не может достичь эту цель до тех пор, пока другая пытается делать то же самое, между группами развивается конфликт: члены одной группы могут  существлять только враждебные контакты с членами другой группы» [1; стр.22].

В отличие от этого подхода сторонники когнитивистской интерпретации считают, что межгрупповые конфликты могут возникать и без объективного противостояния интересов, причем детерминируются они социальной категоризацией членов группы и связанного с ней социального сравнения с другой группой. Сторонники этой интерпретации Г. Тэджарш, Дж. Тэрнер и С. Уорчел считают, что межгрупповая враждебность может быть детерминирована когнитивным диссонансом  или групповым пониманием «общей судьбы» и ее влияния на групповое поведение и межгрупповые взаимодействия [1; стр.24-25].

В каждом из охарактеризованных подходов к исследованию межгрупповых конфликтов выражен важнейший срез реального процесса конфликтного взаимодействия, поэтому разнообразие таких подходов следует абсолютизировать, противопоставлять их друг другу, а стремиться интегрировать их используя из них самое важное, адекватно отражающее изучаемые явления.

Охарактеризованные особенности межгрупповых конфликтов в социокультурной динамике дают основания признать в качестве конструктивной ту типологию социальных действий. Связанных с конфликтами, которую предложил известный французский социолог А.А. Турен. Он считает необходимым интерпретировать в качестве коллективного поведения те конфликтные действия, которые «представляют собой попытку защитить, реконструировать или адаптировать

некоторый слабый элемент социальной системы, будь то ценность, норма,

властные отношения или общество в целом». Если же межгрупповые конфликты

представляют собой «механизмы для изменения систем принятия решений и, таким

образом, являются факторами изменения структуры политических сил в самом

широком смысле слова», то в таком случае есть смысл говорить о борьбе. Когда

же конфликтные действия направлены на изменение отношений социального

господства, касающихся главных культурных ресурсов (производство знания,

этические нормы), они могут быть названы общественными движениями». В

межгрупповом конфликтном взаимодействии, считает А. Турен, «главным элементом

конфликта является ясное видение социального противника». В условиях, когда

эра революций подошла к концу, а старые режимы свергнуты почти повсюду,

общественные движения «борясь с растущей концентрацией власти и с

проникновением аппаратов решения во все сферы социальной и культурной жизни,

считают главной целью не завоевание и переустройство государства, а наоборо,

защиту индивида, межличностных отношений, маленьких групп, меньшинства от

центральной власти и особенно от государства.» Исходя из этого А. Турен

рисует образ общественного движения как коллективного действующего лица

включенного в конфликт за общественное управление главными культурными

ресурсами». [13; стр.166,184,188,189]

Приведенная типология конфликтных действий дает основание для рассмотрения

межгрупповых конфликтов в широкой макросоциологической панораме. В таком

случае они могут выполнять различные по направленности функции в плане

трансформации социодинамики системы, в которой они осуществляются. С одной

стороны, межгрупповые конфликты способны усилить адаптацию социальной системы

к изменениям, происходящими внутри ее и во внешней по отношению к ней среде,

сделав ее тем самым более прочной и устойчивой. С другой стороны, такие

конфликты, особенно если они принимают масштабы и размах социальных движений,

способных сдвинуть с господствующих позиций силы социального доминирования,

могут привести к радикальной трансформации данной социальной системы, стать

источником и движущей силой ее преобразования.

Макросоциологическая теория конфликтов, анализируя динамику развертывания

межгрупповых конфликтных взаимодействий. Вовсе не оставляет без внимания и

возможность осуществления межгрупповой социальной солидарности. Подчеркивая необходимость такого двустороннего подхода к проблемам социального развития, известный американский социолог Р. Коллинз пишет: «Два важнейших феномена, которые нуждаются в обосновании, — это, с одной стороны, проявления

антагонизма, доминирования и конфликта, т.е. то, что можно назвать

макроуровнем массового конфликта», увиденным многомерно, и, с другой стороны

– проявления солидарности, которые связывают группы одна с другой». [7;

стр.84] Здесь фактически представлена модель такого взаимодействия

соперничающих друг с другом социальных групп, предполагающая возможность не

только их противоборства, но и поиска точек соприкосновения интересов,

достижения компромисса, согласия по тем или иным проблемам, имеющим

актуальное значение для обоих сторон, втянутых в конфликтный процесс.

    

1.4.   Типология межгрупповых конфликтов.

На основании вышеизложенного параграфа можно осуществить типологизацию всего

многообразия межгрупповых конфликтов. Их разнообразные формы и проявления

можно свести к следующим основным типам:

     1.            Соперничество – такой вид межгруппового взаимодействия, в

котором социальные группы -–коллективы предприятий, учреждений, спортивные

команды и т.п. – состязаясь друг с другом, добиваясь одной цели, стремятся в

чем-то превзойти соперника. Например, основными соперниками советских, а затем

российских хоккеистов в борьбе за мировое первенство обычно выступают

канадские, чешские, шведские, финские американские хоккейные клубы.

     2.            Столкновение – такой вид межгруппового взаимодействия, при

котором соперничающие группы стремятся (или вынуждены) нанести ущерб, ощутимый,

а иногда и гибельный, друг другу И.А. Гончаров в своем знаменитом произведении

«Фрегат «Паллада» пишет: «Столкновение двух судов ведет за собой неминуемую

гибель одного из них».

     3.            Доминация (господство) – такое межгрупповое взаимодействие,

при котором одна группа имеет существенное преимущество в самом важном, в силу

чего господствует над другой в экономическом, политическом, языковом и т.д.

отношении. В. В. Короленко так описывал соответствующую ситуацию в отношении

использования языка: «В первые годы моего детства в нашей семье польский язык

господствовал, но наряду с ним я слышал еще два: русский и малорусский».

(«История моего современника»).

     4.            Уклонение – такой вид взаимодействия между группами, в

процессе которого одна из них или обе стремятся отстраниться, отойти,

отодвинуться от другой, чтобы избежать столкновения, удара, нападения и т.п.

Типичным примером такого взаимодействия являлись действия русских войск во

время Отечественной войны 1812 года до знаменитого Бородинского сражения, а

отступающих французских – после сражения под Малоерославцем.

     5.            Избегание – такое межгрупповое взаимодействие, при котором

одна из конфликтующих групп стремится отделиться, удалиться от другой, избежать

встречи с ней, сулящей за собой неприятные, нежелательные последствия. Так, обычно, поступают группы контрабандистов, избегающие встреч с таможенниками, или браконьеров, стремящихся уйти от контроля органов рыбнадзора.

     6.            Аккомодация – такой вид межгруппового взаимодействия, в процессе осуществления которого одна группа (как правило, уступающая в могуществе, силе, богатстве и т.п. другой) стремится приспособиться к давлению

более сильной социальной группы.

     7.    Ассимиляция – специфический вид межгрупповой динамики, характерный тем, что одна группа уподобляется другой в каком-либо важном отношении усваивая ее существенные особенности, нормы поведения и т.п. Таким путем происходит слияние народа или его определенной части с другим путем усвоения его языка, культуры, обычаев и т.д.

     8.  Подавление – вид межгруппового взаимодействия, при котором одна из конфликтующих групп получает решающее преимущество, в силу чего оказывается в состоянии насильственно, часто при помощи вооруженной силы положить конец существованию враждебной группы, ярким примером чего может служить подавление советской властью, ее карательными органами Кронштадского мятежа в 1921г.

     9.    Переговоры – специфический вид межгрупповой динамики, в ходе которой соперничающие группы (чаще их представители) обмениваются мнениями, сближают свои позиции и достигают соглашения о способах урегулирования конфликта путем взаимных уступок друг другу.

     10.  Компромисс – такое межгрупповое взаимодействие, которое позволяет достичь соглашения между группами путем взаимных уступок друг другу.

     11.  Согласие – своеобразный вид межгрупповой динамики, позволяющий конфликтующим группам придти к взаимной договоренности, к соглашению по какому-либо важному для них вопросу.

     12.   Сотрудничество – такой вид межгруппового взаимодействия, при котором дружественные или соперничающие друг с другом группы начинают заниматься совместной деятельностью в важной для них сфере общественной жизни.

 

                   Модель типологии межгрупповых конфликтов.

1.      Соперничество

2.      Столкновение

3.      Доминация

4.      Уклонение

5.      Избегание

6.      Аккомодация

7.      Ассимиляция

8.      Подавление

9.      Переговоры

10. Компромисс

11. Согласие

12. Сотрудничество

Если бы возможностей согласования интересов и позиций не существовало, то

общество оказалось бы в состоянии непрекращающейся войны всех против всех, об

опасности чего предупреждал еще Т. Гоббе в своем знаменитом «Левиафане». В

том-то и дело,  что при всех разногласиях, противоречия, конфликтах в

общественной жизни всегда существует возможность нахождения точек

согласования интересов, стремлений, желаний, и это очень важно для

правильного понимания динамики межгрупповых конфликтов. Конечно, никто не

требует  отступления от принципов, но поиск путей и возможностей согласования

или хотя бы сближения позиций конфликтующих по каким-то проблемам социальных

групп должен вестись постоянно, иначе нельзя достичь стабильности и

устойчивости социально-экономических и политических процессов. В условиях

глубокого кризиса, переживаемого в настоящее время Беларусью, Россией и

другими странами СН и сопровождающегося нарастанием социальной напряженности

и конфликтогенности в различных сферах общественной жизни, важно, чтобы

конфликтующие друг с другом социальные группы, партии, политические движения

не нагнетали напряженность, а стремились находить почву для общего согласия,

возвышающегося над частными интересами. Только при таком подходе, отвечающем

интересам большинства народа, может удастся претворить в реальность не

утраченную пока возможность преодолеть противостояние между различными

общественно политическими силами и движениями. Активный настойчивый поиск

сближения позиций, схождения интересов способен привести к консолидации всех

демократических сил, к объединению их возможностей в блокировке кризисных

явлений. Лидерам и ныне действующих властных структур, и оппозиций следует

иметь в виду, что народ наш сыт по горло революциями и контрреволюциями,

устал от социальных экспериментов, проводимых над его живой судьбой. Надо

отчетливо понимать, что предпочтения сегодня заслуживают только методы

созидания, именно они в конечном счете и будут поддержаны народом, претворены

в жизнь.

 

studizba.com

Добавить комментарий