Какую роль я играю в семье?
С каждым из близких нас связывает негласный договор. Если понять, какой именно, нам будет проще освободиться от навязанной роли, которую мы, возможно, исполняем уже много лет.
Семья — это большая сцена, и каждый из нас исполняет на ней свою роль.
«Именно здесь, в сложной системе семейных взаимоотношений, мы выстраиваем связи и формируем себя в зависимости от других, их желаний и потребностей, — уточняет детский психолог Татьяна Бедник. — Роли детей, к примеру, распределены в зависимости от последовательности их появления на свет, семейной истории и бессознательных сигналов, идущих к ним от взрослых. Если роль органична для ребенка, она работает на его развитие и благополучие всех: так бывает в хорошо функционирующих семьях. В дисфункциональных, дисгармоничных роли навязываются, и дети вырастают в их рамках, теряя себя».
Некоторые роли сковывают нас больше, чем другие, накладывают отпечаток на всю взрослую жизнь, порождают беспомощность и пассивность, мешая проявить самостоятельность и заявить о себе.
«Повзрослев и осознав, что нам в тягость предложенная кем-то модель поведения, мы обретаем шанс избавиться от нее, не застрять в ней навсегда», — говорит эксперт.
Перед вами четыре детские роли, которые часто встречаются в семейных сценариях. Мы дали им яркое описание, усилив некоторые детали.
Попробуйте определить, на кого из этих персонажей вы больше похожи, и спросите себя, как роль, усвоенная в детстве, влияет на вашу жизнь сегодня. Сказывается ли она на ваших отношениях в паре, на вашем выборе, ваших решениях? Какую выгоду она вам приносит и не мешает ли проявить себя?
Примерный ребенок
Портрет. В любом возрасте он выглядит как взрослый в миниатюре — волевой, добросовестный, разумный в речах и поступках. «Такие дети хорошо понимают, что заслужат внимание и одобрение взрослых, только если будут соблюдать чужие правила, — рассказывает Татьяна Бедник. — Но для этого ребенку приходится подавить в себе все живое: спонтанность, импульсивность, эмоциональность».
Под запретом (ожидаемо) оказываются и негативные проявления, к примеру агрессивность.
Роль в семье. Идеальный ребенок никогда не делает того, что может расстроить родителей, его задача — максимально соответствовать ожиданиям. Он служит «визитной карточкой», безупречным послом своих родных во внешнем мире. Как правило, его братья и сестры пользуются большей свободой, потому что все внимание сосредоточено на нем.
Плюсы и минусы. «Такие люди ответственны, дисциплинированы, обладают упорством, — комментирует Татьяна Бедник. — Но с ними часто бывает очень скучно». Они постоянно ищут одобрения и высокой оценки со стороны взрослых (позже — преподавателей и начальников), и это редко приносит им популярность. А еще идеальным в прошлом детям сложно выстраивать близкие отношения, поскольку они не в состоянии совладать со своими чувствами, подавляют в себе все негативные эмоции, которые все равно прорываются наружу — к примеру, в виде приступов сарказма.
Непослушный ребенок
Портрет. Энергичный и беспокойный, он бесконечно задает вопросы, нарушает правила, устраивает провокации. Не ведая усталости, он восстает против семейных требований и ограничений, из-за чего раз за разом бывает наказан.
Роль в семье. С такими детьми сложно ладить. «Легче наказать, попытаться подавить, ограничить, усмирить, — объясняет Татьяна Бедник. — Непослушный ребенок часто является отражением невнимания родителей, их усталости, неготовности взаимодействовать с ним». Но детям необходимо участие взрослых, и они будут стараться привлечь к себе внимание любыми способами.
Плюсы и минусы. «Непослушный ребенок способен сопротивляться, он умеет говорить «нет», может постоять за себя. С другой стороны, умеет ли он говорить «да»? В этом нет никакой уверенности», — размышляет психолог. Бьющая через край жизненная энергия может сделать из него лидера, а желание бунтовать — законсервировать в бесплодной роли возражающего, того, кто всегда против.
Такие дети часто поступают безответственно. Нередко бывают двуличными — с сильными ведут себя затравленно и униженно, со слабыми — жестоко.
Больной ребенок
Портрет. Вечный насморк, аллергия… Ребенок нуждается в безраздельном внимании родителей. Слабый здоровьем, он вызывает у окружающих беспокойство и сочувствие. «И учится манипулировать, если понимает, что только в болезни может получить то, что в обычной жизни ему не дают: заботу, внимание и любовь», — комментирует Татьяна Бедник. Повзрослев, он, скорее всего, превратится в болезненно мнительного человека, который будет находить в себе симптомы всех недугов.
Роль в семье. Ребенок выбирает для себя эту функцию, чтобы сказать матери: «Я не могу без тебя», тем самым отвести ей прекрасную роль — преданной, забывающей обо всем ради него. Возможно, он удовлетворяет потребности сразу двух родителей, которые с трудом ладят друг с другом, но объединяются ради ребенка.
Плюсы и минусы.
«Постоянно оберегая ребенка, родители ограничивают круг его общения, полностью лишают сына или дочь собственной жизни, — рассказывает Татьяна Бедник. — В результате такие дети растут зависимыми, несамостоятельными, безынициативными». Им сложно научиться выстраивать отношения с людьми: часто они складываются по модели «больной–сиделка».
Вечный ребенок
Портрет. Ему все прощается — он растет капризным, не думает о последствиях, легко меняет принятые решения… Слабовольный и импульсивный, он не обременяет себя заботами ни о завтрашнем дне, ни о других людях. У него есть идеи, желания, но нет ни терпения, ни средств, чтобы их осуществить: он ждет, пока за него все сделают другие. «Вечный ребенок, ничего не знающий о своих возможностях и не готовый ни за что отвечать, склонен искать виноватых: или обстоятельства не так сложились, или окружение было не то», — добавляет Татьяна Бедник.
Роль в семье. Обычно это самый младший ребенок в семье, который одновременно является связующим звеном между родителями.
«Третий лишний» — он препятствует их близости, но обеспечивает сохранение пары. Такие дети — гарантия вечной молодости родителей. «Можно не бояться почувствовать себя ненужными в тот момент, когда ребенок вырастет и уйдет из семьи, — ведь этого просто не произойдет», — говорит психолог.
Плюсы и минусы. Обаятельный и непосредственный, он обладает уверенностью в себе, по крайней мере внешней, которая легко открывает ему двери и сердца окружающих. Но за легкостью и обаянием, как правило, ничего не стоит, поэтому немногие хотят развивать отношения с таким человеком. «Ребенок не может быть на равных со сверстниками, поскольку никак не может повзрослеть, все время ждет, что его будут опекать, — отмечает Татьяна Бедник. — Такие дети часто подвержены чужому дурному влиянию, потому что не способны думать самостоятельно».
Дочери, на которых возложили родительские роли — PSYCHOLOGIST Хотите об этом поговорить? Тогда мы идем к вам!
Поток между маленькой девочкой и ее матерью должен быть односторонним, постоянно направляющим поддержку от матери к дочери.
Девочки полностью зависимы от физической, ментальной и эмоциональной поддержки своих матерей. Однако одна из многих граней материнской раны — это общая динамика, когда мать неадекватно зависима от ментальной и эмоциональной поддержки, которую обеспечивает ей дочь. Смена ролей вредит дочери, оказывая влияние на ее самооценку, уверенность и чувство собственной ценности.
Мать, родив ребенка, может бессознательно почувствовать, будто у нее наконец есть кто-то, кто будет безусловно любить ее, и начать использовать ребенка для удовлетворения своих собственных нужд, которые остались неудовлетворенными еще с ее детства. На ребенка накладывается проекция матери его матери. Это ставит дочь в невыносимую для нее ситуации, где на нее навешивается ответственность за благополучие и счастье ее матери.
И тогда юной дочери приходится подавлять свои собственные нужды, возникающие в процессе ее развития, чтобы удовлетворять эмоциональные нужды матери.
Вместо того, чтобы опираться на мать как на надежную эмоциональную базу для исследований, от дочери ожидается, что она сама будет такой базой для своей матери.
Дочь уязвима и зависима от своей матери в вопросе выживания, поэтому у нее небольшой выбор: либо подчиниться и удовлетворять нужды матери, либо в какой-то степени восстать против нее.
Когда мать наделяет свою дочь взрослыми ролями вроде заместителя партнера, лучшей подруги или терапевта, она эксплуатирует дочь.
Когда дочь просят выступить в роли эмоциональной опоры для ее матери, она больше не может полагаться на свою мать в мере, необходимой для удовлетворения ее собственных возрастных потребностей.
Есть несколько вариантов, как дочь может реагировать на такую динамику:
«Если я буду действительно очень хорошей (послушной, тихой, без собственных потребностей), то мама все-таки увидит меня и позаботится обо мне» или «Если я буду сильной и защищу свою мать, она увидит меня» или «Если я дам своей матери то, что она хочет, она перестанет меня использовать,» и т.д.
Во взрослой жизни мы можем проецировать эту динамику и на других людей. Например, на свои отношения: «Если я все время буду пытаться быть достаточно хорошей для него, он будет со мной в отношениях.
» Или на работу: «Если я получу еще одно образование, я буду достаточно хороша для повышения».
В таком случае матери вступают в конкуренцию со своими дочерями за право получать материнскую опеку.
Тем самым они транслируют убеждение, что материнской заботы или любви на всех не хватит. Девочки вырастают с верой в то, что любви, одобрения и признания очень мало, и чтобы заработать это, нужно надрываться. Позже, уже во взрослом возрасте они притягивают в свою жизнь ситуации, снова и снова проигрывающие этот шаблон. (Многие такие динамики влияют и на сыновей тоже.)
Дочери, на которых навесили родительские функции, лишены детства.
В таком случае дочь не получает одобрения себя как личности, она получает это только в результате выполнения определенной функции (облегчив матери ее боль).
Матери могут ожидать от своих дочерей, что те будут выслушивать все их проблемы, и даже просить у дочерей утешения и заботы, чтобы справиться со своими страхами и тревогами взрослого человека.
Они могут ожидать от дочерей, что те будут выручать их из проблем, разбираться с беспорядком в их жизни или с их эмоциональными расстройствами. Дочь может постоянно привлекаться в качестве посредника или решателя проблем.
Такие матери транслируют своим дочерям, что они как матери — слабые, перегруженные и неспособные справиться с жизнью. Для дочери это означает, что ее потребности перегружают мать, поэтому ребенок начинает обвинять себя за сам факт своего существования. Девочка получает убеждение, что она не имеет права на свои потребности, не имеет права быть выслушанной или одобренной такой, какая она есть.
Дочери, на которых навесили родительские функции, могут цепляться за эту роль и во взрослой жизни из-за множества вторичных выгод. Например, дочь может получать одобрение или похвалу исключительно тогда, когда она исполняет роль воина в жизни матери или спасителя матери.
Заявление о своих собственных нуждах может угрожать отвержением или агрессией со стороны матери.
По мере взросления дочь может бояться, что мать слишком легко выбить из колеи, и из-за этого страха поэтому она может скрывать от матери правду о своих собственных потребностях. Мать может играть на этом, впадая в роль жертвы и заставляя дочь считать себя злодеем, если она смеет заявлять о своей собственной отдельной реальности. Из-за этого у дочери может сложиться неосознанное убеждение «Меня слишком много. Моё истинное «я» ранит других людей. Я слишком большая. Мне нужно оставаться маленькой, чтобы выжить, и чтобы меня любили.»
Хотя дочери могут принимать проекцию «хорошей матери» от своих матерей, иногда на них может проецироваться и образ плохой матери. Например, это может произойти, когда дочь уже готова эмоционально отделиться от матери как взрослый человек. Мать может неосознанно воспринять отделение дочери как повтор отвержения ее собственной матерью. И тогда мать может отреагировать с неприкрытой детской яростью, пассивными обидами или враждебной критикой.
Часто от матерей, которые так эксплуатируют своих дочерей, можно услышать «Моей вины в этом нет!» или «Прекрати быть такой неблагодарной!», если дочь выражает неудовольствие по поводу их взаимоотношений или пытается обсудить эту тему.
Это тот случай, когда у дочери украли детство, навязав обязанность удовлетворять агрессивные потребности ее матери, а потом на дочь нападают за то, что она имела наглость предложить обсуждение динамики взаимоотношений с матерью.
Мать может просто не хотеть видеть свой вклад в боль дочери, потому что это слишком болезненно для нее самой. Часто такие матери также отказываются признавать, как на них повлияли отношения с их собственными матерями. Фраза «Не обвиняй свою мать» может использоваться, чтобы пристыдить дочь и заставить ее молчать о правде своей боли.
Если мы как женщины действительно готовы заявить о своей силе, нам нужно увидеть, каким образом наши матери на самом деле были виноваты в нашей боли в детстве. И как взрослые женщины, мы сами несем полную ответственность за исцеление своих травм.
Тот, у кого сила, может и причинить вред, будь то намеренно или нет. Независимо от того, осознают ли матери тот вред, который они нанесли, и хотят ли видеть это, они все равно несут за это ответственность.
Дочери имеют право чувствовать боль и заявлять о ней. Иначе истинное исцеление не произойдет. И они будут продолжать саботировать себя и ограничивать свою способность преуспевать и процветать в жизни.
Патриархат ущемлял женщин настолько, что, когда у них появлялись дети, они, изголодавшиеся и алчущие самоутверждения, одобрения и признания, искали любви у своих юных дочерей. Этот голод дочь никогда не сможет удовлетворить. И все же вот многие поколения невинных дочерей добровольно приносят себя в жертву, кладут себя на алтарь материнских страданий и голода в надежде, что однажды они станут «достаточно хорошими» для своих матерей. Они живут детской надеждой на то, что, если удастся «накормить мать», то мать в конце концов сможет накормить свою дочь. Этот момент никогда не наступит. Удовлетворить голод своей души можно, только начав процесс исцеления материнской травмы и отстаивая свою жизнь и свою ценность.
Нужно прекратить жертвовать собой ради своих матерей, потому что наша жертва их не насытит.
Насытить мать может только трансформация, которая находится по ту сторону ее боли и горя, с которыми ей нужно разобраться самой. Боль вашей матери — это ее ответственность, а не ваша.
Когда мы отказываемся признавать то, как наши матери могут быть виноваты в наших страданиях, мы продолжаем жить с чувством, что с нами что-то не так, что мы в чем-то плохи или ущербны. Потому что чувствовать стыд проще, чем отбросить его и посмотреть в лицо своей боли от осознания правды о том, как нас бросали или использовали наши матери. Так что стыд в этом случае — это просто защита от боли.
Наша внутренняя маленькая девочка предпочтет стыд и самоуничижение, потому что это сохраняет иллюзию хорошей матери.
Чтобы отпустить ненависть к себе и самосаботаж, нужно помочь своему внутреннему ребенку понять, что какую бы верность матери он ни сохранял, оставаясь маленьким и ослабленным, мать от этого не изменится и не станет такой, как ожидает ребенок. Нам нужно найти в себе мужество отдать своим матерям их боль, которую они просили нас нести за них.
Мы отдаем боль, когда возлагаем ответственность на тех, кому она на самом деле надлежит, то есть, учитывая динамику ситуации, взрослому — матери, а не ребенку. Мы в детстве не несли ответственность за выбор и поведение окружающих нас взрослых. Когда мы это действительно осознаем, то сможем взять на себя полную ответственность за проработку этой травмы, признав, как она повлияла на нашу жизнь, чтобы мы смогли действовать по-другому, согласно своей глубинной природе.
Многие женщины пытаются пропустить этот шаг и перейти прямо к прощению и милосердию, на чем могут застрять. Невозможно действительно оставить прошлое позади, если не знаешь, что именно нужно оставить позади.
Почему так сложно признать то, как ваша мать была виновна:
Когда мы были маленькими девочками, мы были культурно обусловлены заботиться о других, забывая о своих собственных нуждах.
В детях на биологическом уровне заложена непоколебимая верность матери, чтобы она ни сделала. Материнская любовь необходима для их выживания.
Одинаковая гендерная идентификация с матерью предполагает, что она на вашей стороне.
Сложно видеть в своей матери жертву ее собственных неисцеленных травм и патриархальной культуры.
Существуют религиозные и культурные табу «Почитай отца твоего и мать твою» и «святая мать», которые внушают чувство вины и обязывают детей молчать о своих чувствах.
Почему самосаботаж – это проявление материнской травмы?
У дочерей, на которых навесили родительскую роль, связь с матерью (любовь, комфорт и безопасность) формировалась в условиях подавления себя. (Быть маленькой = быть любимой)
Поэтому существует подсознательная связь между материнской любовью и само-истощением.
И хотя на осознанном уровне вы можете хотеть успеха, счастья, любви и уверенности, подсознание помнит опасности раннего детства, когда быть большим, спонтанным или естественным становилось причиной болезненного отвержения со стороны матери. Для подсознания: отвержение матерью = смерть.
Для подсознания: самосаботаж (оставаться маленькой) = безопасность (выживание).
Вот почему может быть так тяжело любить себя. Потому что отпустить свое чувство стыда, вины и самосаботаж – это по ощущениям как отпустить свою мать.
Исцеление материнской травмы = это о признании своего права на жизнь без дисфункциональных шаблонов, заложенных в раннем детстве в общении с матерью.
Это про то, чтобы честно задуматься о боли во взаимоотношениях с матерью ради своего исцеления и трансформации, на которые имеет право каждая женщина. Это про внутреннюю работу над собой, чтобы освободиться и стать такой женщиной, как вам предназначено. Это вовсе не об ожиданиях, что мать наконец-то изменится или удовлетворит ту потребность, которую она не могла удовлетворить, когда вы были ребенком. Как раз наоборот. Пока мы не посмотрим прямо и не примем ограничения своей матери и то, каким образом она навредила нам, мы застряли в чистилище, ожидая ее одобрения и в результате этого постоянно ставя свою жизнь на паузу.
Исцеление материнской травмы — это способ быть целостной и взять на себя ответственность за свою жизнь.
Недавно одна читательница оставила комментарий о том, как она больше 20 лет исцеляла свою материнскую травму и, хотя ей пришлось отдалиться от своей собственной матери, ее огромный прогресс в исцелении позволил ей выстроить здоровые отношения со своей юной дочерью. Она прекрасно описала суть этого, когда сказала о своей дочери: «Я могу быть для нее твердой опорой, потому что я не использую ее в качестве эмоциональных костылей».
Хотя в процессе исцеления материнской травмы могут возникать конфликты и дискомфорт, для того, чтобы исцеление произошло, нужно уверенно идти к своей правде и силе. Придерживаясь этого пути, мы в конце концов придем к чувству естественного милосердия не только к себе как к дочерям, но и к своим матерям, ко всем женщинам во все времена и ко всем живым существам.
Но на этом пути к милосердию сначала нужно отдать матерям их боль, которую мы вобрали в себя еще в детстве.
Когда мать возлагает на дочь ответственность за собственную непроработанную боль и винит ее за признание ее страданий из-за этого – это и есть настоящий отказ от ответственности.
Возможно, наши матери никогда не возьмут на себя полную ответственность за ту боль, которую они неосознанно вложили в нас, чтобы облегчить свою ношу и избавиться от ответственности за свою жизнь. Но самое важное – чтобы ТЫ как дочь полностью признала свою боль и ее уместность, чтобы ты почувствовала сострадание к своему внутреннему ребенку. Это освобождает и открывает путь к исцелению и к возможности жить так, как ты любишь и заслуживаешь.
Семейные роли — ролевые ожидания и требования — символический интеракционизм, безработица, гендер, сожительство и теория
7 минут чтения
Ролевые ожидания и требования
Гендерные роли, относящиеся к семье, интерактивны. Быть дочерью означает, что есть мать или отец. Это предполагает, что быть дочерью влечет за собой ожидания в отношении поведения женщины по отношению к родителю и поведения родителя по отношению к дочери. Дочь или сын разумно ожидают физической заботы и эмоциональной поддержки до определенного возраста, а родители могут рассчитывать на возрастающую домашнюю ответственность и самоуправление по мере физического взросления их ребенка.
Общества обычно кодифицируют эти обязанности в общих чертах.
В сельских общинах по всему миру, например, в Китае и Индии, родственные обязанности хорошо понимались без специальных законов. С урбанизацией и индустриализацией неформальные отношения ослабевают, и появляются законы, определяющие гендерно-родственные обязанности. Точные права и обязанности часто интерпретируются конкретными случаями, направляемыми через правовые системы общества и системы социального обеспечения, особенно для тех семей, которые нуждаются в помощи извне.
Ролевое ожидание связано со взрослением по мере того, как дети взрослеют и покидают семью (Nilsson and Strandh 19).99). Ролевое предвосхищение предполагает, что конкретная роль будет существовать в будущем, а самопредвидение предполагает, что человек когда-нибудь займет эту роль. Например, в пятнадцати странах-членах Европейского Союза (Австрия, Бельгия, Франция и др.) матери, как правило, работают и, соответственно, имеют меньше детей (Lesthaeghe and Williams, 1999).
Предполагается, что обучение роли сына будет более трудным, если отца нет дома. Отцы в промышленно развитых странах часто уезжают из дома, иногда навсегда, чтобы найти работу в городах, тем самым создавая семьи, состоящие только из матерей. Дочери также имеют различный опыт обучения с отсутствующими отцами, потому что родительский опыт кросс-гендерного отсутствует или ограничен. В современных обществах все меньше семей имеют отсутствующих матерей. Исследование людей в 39 странах показало, что национальный и культурный контекст семьи может существенно смягчить отсутствие родителей за счет большей социальной интеграции (Gohm et al.
Совместимость ролей важна в обществе, которое допускает несколько наборов ролей для жен и мужей, например, когда жена ожидает, что ее роль будет включать работу вне дома, а ее муж — нет. Такого рода несовместимости порождают ролевой конфликт, в данном случае между ожиданиями женщины от себя и ролевыми предписаниями мужчины. Поэтому гендерные роли становятся важной частью добрачных предположений и ожиданий. Такие несовместимости требуют различных форм переговоров, а иногда и консультаций, чтобы уменьшить конфликт. Эти переговоры рассматриваются различными теориями, которые могут включать профессиональное посредничество и консультирование. Исследование австралийских мужчин, которые стали главными опекунами детей, пока их жены работали, показало, насколько трудно было изменить свое поведение в сторону от традиционных ролевых ожиданий. На этих мужчин оказывали сильное давление сверстники, чтобы они вернулись к традиционным семейным ролям (Grbich 19).92).
Ролевая перегрузка и ролевой конфликт тесно связаны между собой.
Частый международный феномен ролевой перегрузки возникает, когда работающая жена также выполняет большую часть домашних дел, традиционно возложенных на нее. Это создает ролевую нагрузку, поскольку не все задачи могут быть выполнены в отведенное время. Сознательное признание этого дисбаланса может привести к спорам и, если проблема не будет решена, к расторжению брака, если культура это допускает.
Роль работы и другие требования вне семьи усиливают как ролевое напряжение, так и конфликты. Работа жены за границей вводит еще один набор ролевых требований, которые усиливают ролевое напряжение и конфликты из-за приспособления социальной власти (Положение 19).91). Работа замужних женщин вне дома увеличивает стресс, когда ожидается, что они будут в основном ухаживать за своими престарелыми родителями, как ожидается в традиционных расширенных семьях. Например, Япония экспериментирует с различными планами замены или дополнения традиционного семейного ухода за пожилыми людьми (Ogawa and Retherford, 1997).
Когда женщина выходит на рынок, что становится все более распространенным явлением во всем мире, она получает статусные преимущества за счет своего прямого вклада в семейный доход. Однако тщательное изучение культуры прошлого и настоящего показывает, что реальная переговорная сила семьи часто скрыта, хотя и сохраняется по гендерному признаку. Обладая большей экономической независимостью жены, она с большей вероятностью разорвет отношения, если конфликт не будет разрешен. Семьи с двойным доходом могут получить большую независимость от своих работодателей, потому что двойной доход дает больше возможностей для выбора работы. Например, муж может предпочесть уделять больше времени домашним обязанностям, в то время как жена преследует свои карьерные цели.
Феминистское движение разными способами влияет на изменение гендерных ролей как в семье, так и за ее пределами. В широком смысле движение можно рассматривать как социальный процесс, сосредоточенный на женских ролевых идентичностях и предписаниях.
Его основная предпосылка состоит в том, что гендерные приписывания порождают неравенство власти в семейных системах, где мужчина является основным оплачиваемым добытчиком, а женщина ограничена домашними обязанностями. Домашняя работа считается важной, но не вознаграждается ни деньгами, ни статусом (Аль-Нури 19).93). Феминизм выявляет неравенства и предлагает стратегии их изменения. Образование исследует неравенство гендерных ролей и бросает вызов традиционным гендерным ролям (повышение самосознания), предоставляя женщинам больший контроль над своими репродуктивными функциями (McDonald 2000). В 1994 году на Каирской международной конференции по народонаселению и развитию особое внимание было уделено проблемам женского здоровья. С тех пор сорок стран, включая Южную Африку, Бразилию и Бангладеш, приняли законы и политику, отражающие цели, поставленные на этой конференции (Ashford 2001). Такие действия направлены на ослабление предвзятого отношения к гендерным ролям, что приведет к более справедливым и индивидуализированным семейным ролям.
См. также: C ДЕТСТВО ; C ОБИТАНИЕ ; D ВОЗМОЖНОСТИ ; D IVISION L ABOR ; D UAL -E ARNER F AMILIES ; F AMILY L IFE E DUCATION ; F ПРОЧНОСТЬ ; F ПОДВЕСНОЙ R ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ; G AY P АРЕНТС ; Г ЭНДЕР
Библиография
Аль-Нури, Q.
(1993). «Участие иракских сельских женщин в принятии внутренних решений ». Журнал сравнительных семейных исследований 24:81–97.
Эшфорд, Л. С. (2001). «Новая демографическая политика: продвижение здоровья и прав женщин». Бюллетень народонаселения 56:3–43.
Кэссиди М. и Ли Г. (1989). «Исследование полиандрии». Журнал сравнительных исследований семьи 20:1–11.
Чун Ю.-Дж. и Макдермид С. М. (1997). «Восприятие семейной дифференциации, индивидуализации и самооценки среди корейских подростков». Журнал брака и семьи 59: 451–462.
DoDoo, FN (1998). «Тип брака и репродуктивные решения : сравнительное исследование в странах Африки к югу от Сахары». Журнал брака и семьи 60: 232–242.
Фармер Ю. (1992). «Образцы для подражания». В Социологической энциклопедии, Vol.
3, изд. Э. Боргатта и М. Боргатта. Нью-Йорк: Макмиллан.
Гом, К. Л.; Оиси, С .; и Динер, Э. (1998). «Культура, Родительский конфликт, семейное положение родителей и субъективное благополучие молодых людей». Журнал брака и семьи 60: 319–334.
Гуди, Дж. (1996). «Сравнение семейных систем в Европе и Азии: существуют ли разные наборы правил?» Обзор населения и развития 22:1–20.
Грбич, К. (1992). «Социальный ответ на семейную роль Изменения в Австралии». Journal of Comparative Family Studies 23:79–94.
Джейкобс, С. (1995). «Преемственность и изменение гендерных ролей в Сан-Хуан-Пуэбло». В Women and Power in Native North America, под редакцией Л. Кляйна и Л. Акермана.Norman: University of Oklahoma Press .
Jesch, J. (1996). Women in the Viking Age. Bury St.Edmunds, UK: St. Edmundsbury Press,
Кляйн, Л.
Ф., и Акерман, Л. А., ред. (1995). Женщины и Власть коренных жителей Северной Америки. Норман: Издательство Университета Оклахомы.
Лестейге Р. и Виллемс П. (1999). «Является ли низкая рождаемость временным явлением в Европейском Союзе?» Обзор населения и развития 25:211–228 .
Льюис, К. Дж.; Менуге, Н .; и Филлипс, К., ред. (1999). Молодые средневековые женщины. Нью-Йорк: Издательство Св. Мартина. Маккоби, Э. Э., и Джеклин, К. Н. (1974). Психология половых различий. Стэнфорд, Калифорния: Издательство Стэнфордского университета .
Макдональд, П. (2000). «Гендерное равенство и теории перехода к фертильности». Обзор населения и развития 26:427–439 .
Нильссон, К., и Странд, М. (1999). «Уход из гнезда в Швеции: важность раннего образования и карьеры на рынке труда». Журнал брака и семьи 61: 1068–1079.
Огава Н. и Ретерфорд Р. Д. (1997). «Перенос расходов на по уходу за пожилыми людьми обратно семьям в Японии: сработает ли это?» Обзор населения и развития 23:59–94 .
Пиментель, Э.Э. (2000). «Как я люблю тебя ?: Семейные отношения в городах Китая». Журнал брака и семьи 62:32–47.
Зингер, Дж. (1976). Андрогинность: к новой теории Сексуальности. Гарден-Сити, Нью-Йорк: Anchor Press.
Стандинг, Х. (1991). Зависимость и автономия: женская занятость и семья в Калькутте. Лондон: Рутледж.
Уоттерсон, Б. (1998). Женщины в Древнем Египте. Феникс Милл, Великобритания: Sutton Publishing Limited.
ЛОУРЕНС Л. ФАЛЬК
Дополнительные темы
- Семейные роли — Личная идентичность и роли
- Другие бесплатные энциклопедии
Энциклопедия брака и семьи Теория семьи и типы семей Семейные роли – культура и ролевые ограничения, идентичность и роли, ролевые ожидания и требования
Что нужно, чтобы быть «идеальной дочерью?»
Newswise — WACO, Техас — Роль дочерей в структуре семьи и в обществе трудно определить, и они редко понимаются даже самими дочерьми, — сказал Эллисон Алфорд, доктор философии.
, клинический доцент делового общения в Ханкамерской школе бизнеса Бейлорского университета.
Алфорд, который был редактором книги «Построение материнства и дочернего образа жизни на протяжении всей жизни», является ведущим автором нового исследования « Ролевые ожидания и оценка ролей в отцовстве: создание хорошей дочери ». опубликовано в последнем выпуске Journal of Family Communication.
«Наше исследование показало, что «дочернее воспитание» — это невидимая работа, которой не часто приписывают признание, и она так же уникальна, как и отдельные женщины, выполняющие эту работу», — сказал Алфорд. «Надеюсь, это исследование и последующие беседы прольют свет на идею дочерей. И по мере того, как все больше людей услышат об этом и узнают об этом, мы начнем доверять этому и замечать это в нашей собственной жизни».
Исследование сосредоточено на отношениях между матерью и дочерью, и изучается то, как дочери воспринимают и определяют свои роли в этих отношениях.
Исследователи опросили 33 женщины в возрасте от 25 до 45 лет, у которых живые матери моложе 70 лет. Эти возрастные диапазоны были выбраны для того, чтобы охватить период времени для матерей и дочерей с наибольшей вероятностью того, что ни один человек не заботился о другом и оба были в относительно хорошем состоянии, пишут исследователи.
Ожидания «идеальной дочери»
Алфорд сказал, что анализ интервью с дочерьми выявил четыре темы или ролевые ожидания «идеальной дочери» по отношению к ее матери:
- Проявление уважения
- Обеспечение защиты
- материнство
- Находить время для связи
Каждое из этих усилий требует работы, и эта работа часто остается незамеченной или недооценивается даже самими дочерьми, сказала Алфорд.
Исследование показало, что многие из опрошенных женщин изначально – почти естественно – ожидали, что будут говорить о своих матерях, а не о себе.
«Когда их попросили подумать о себе как о дочерях и их общении в отношениях, многие обнаружили, что делают это впервые», — пишут исследователи.
«Эти женщины отметили, что делать акцент на себе и описывать свою роль взрослых дочерей было странно или неловко в своей новизне».
Проявление уважения
Уважение, как показало исследование, было самой распространенной темой, к которой обращались дочери. Основываясь на интервью, уважение дочери к матери можно было продемонстрировать, избегая конфликтов, замалчивая свое несогласие с матерью, положительно реагируя на сообщения матери и поддерживая властную позицию матери.
«Дочери проявляли уважение, адаптируя свое общение, чтобы подтвердить компетентность своих матерей или иным образом избежать оскорблений и игнорирования их», — пишут исследователи.
Одна женщина, которую в исследовании назвали Келси, сказала, что слушает, как ее мать говорит о вещах, которые ей не нравятся, и иногда извиняется перед ней, даже если она не чувствует себя извиняющейся.
«Я бы никогда не сказал: «Мама, я не хочу этого слышать», потому что никогда бы не сказал этого своей маме. Всегда. Я бы слушала ее… Я бы слушала, как она говорит мне вещи, которые я не хочу слышать весь день, и никогда не говорила ей», — сказала Келси.
Предоставление защиты
Ряд опрошенных взрослых дочерей считали, что от них ожидают, что они будут активно защищать своих матерей. Это может быть дочь, защищающая благополучие своей матери, защищающая свою мать от использования в своих интересах или защищающая ее от неуважительных действий других, включая братьев и сестер.
Одна женщина, Сабина, рассказала о случае, когда ей пришлось дать отпор своему брату, потому что она чувствовала, что он злоупотребляет расположением их матери. Кроме того, она сказала, что ей пришлось «преследовать» свою мать за то, что она не использовала границы с братом.
Примеры в исследовании показали, что многие дочери были счастливы быть защитниками своих матерей, но некоторые отметили, что быть защитниками было трудно.
Выявление материнства
Ряд опрошенных дочерей сказали, что им немного трудно справиться со своей ролью взрослых или даже самих матерей, которым все еще нужно общаться со своими матерями и просить о помощи.
Многие сказали, что они все еще ищут взаимодействия и одобрения со стороны своих матерей из-за чувства гордости.
«Когда дочь обращается к своей матери за советом или активирует потребность в эмоциональной оценке, такой как гордость, она выполняет свои ролевые ожидания», — пишут исследователи.
Одна женщина, Лотти, сказала о своей матери: «Она делает мне комплименты как матери. Я думаю, что чувствую себя хорошей дочерью, когда чувствую, что заставляю ее гордиться, и она дает мне понять, что гордится мной… и я думаю, что это заставляет меня чувствовать себя хорошей дочерью».
Связь
Описывая «хороших дочерей», несколько опрошенных дочерей сказали, что важно выделять время для общения со своими матерями.
Исследование показало, что это может быть что угодно: разговор по телефону, встреча лицом к лицу, посещение внуков или даже переезд в соседний дом.
Иногда матери прямо заявляют об ожиданиях, но это не всегда так, объяснили исследователи.
Изменение языка
Элфорд сказала, что ее исследование показало, что «язык» дочерей практически отсутствует в социальном дискурсе, а также в научных или популярных произведениях.
Например, сказала она, дочь, которая заботится или поддерживает, часто называют «материнской».
«Это пример признания матерей единственными людьми, которые заботятся о других, вместо того, чтобы говорить, что дочь — заботливый человек или что она поддерживает», — сказал Алфорд. «Мы хотим думать о воспитании дочерей как об отдельной форме работы и ответственности и придавать этому значение, чтобы мы могли видеть ценность, которую мы вкладываем в наши семейные отношения и семейные системы».
Один из желаемых результатов исследований в этой области, по словам Алфорда, заключается в том, что дочери получат право голоса и их ценный труд в семье будет признан.
«Работа, которую выполняют дочери, важна и ценна, и чем больше мы будем говорить о ней и освещать ее, тем больше мы поймем, что дочери могут привнести в отношения и улучшить отношения между матерью и дочерью», — сказала она.
.
ОБ ИССЛЕДОВАНИИ
Исследование, « Ролевые ожидания и ролевые оценки в воспитании дочери: построение хорошей дочери », опубликовано в Journal of Family Communication . Авторы: Эллисон Алфорд, доктор философии. , клинический доцент бизнес-коммуникаций в Ханкамерской школе бизнеса Бейлорского университета; и Мередит Марко Харриган, доктор философии, профессор коммуникации в SUNY Geneseo.
ОБ УНИВЕРСИТЕТЕ БЕЙЛОРА
Университет Бейлора является частным христианским университетом и научно-исследовательским учреждением национального уровня. Университет представляет собой динамичное кампусное сообщество для более чем 17 000 студентов, сочетая междисциплинарные исследования с международной репутацией превосходного образования и приверженностью преподавателей преподаванию и стипендиям. Учрежденный в 1845 году Республикой Техас благодаря усилиям баптистских пионеров, Бэйлор является старейшим постоянно действующим университетом в Техасе.
Расположенный в Уэйко, Бейлор приветствует студентов из всех 50 штатов и более 90 стран для изучения широкого спектра степеней среди 12 признанных на национальном уровне академических подразделений.
О ШКОЛЕ БИЗНЕСА ХАНКАМЕР В БЕЙЛОРСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ
В Школе бизнеса Ханкамер Университета Бэйлор добросовестность стоит плечом к плечу с аналитическими и стратегическими преимуществами. Лучшие программы Школы сочетают в себе тщательное обучение в классе, практический опыт в реальном мире, прочную основу христианских ценностей и мировоззрение. Составляя примерно 25 процентов от общего числа студентов университета, студенты бакалавриата выбирают одну из 16 основных областей обучения. Аспиранты выбирают очную, исполнительную или онлайн-программу MBA или другие специализированные магистерские программы, а также докторскую степень. программы в области информационных систем, предпринимательства или исследований в области здравоохранения. Бизнес-школа также имеет кампусы, расположенные в Остине и Далласе, штат Техас.
