Размышления о шизоидной динамике | Журнал Практической Психологии и Психоанализа
| Комментарий: Перевод осуществлен по: McWilliams N. Some Thoughts about Schizoid Dynamics. The Psychoanalytic Review, 2006. Vol. 93. No. 1. pp. 1-24. |
Аннотация
Статья посвящена шизоидной динамике, дано описание общих принципов психоаналитической психотерапии шизоидного расстройства личности.
Ключевые слова: шизоидное личностное расстройство, шизоидная динамика, психоаналитическая психотерапия, психоанализ.
Уже много лет я занимаюсь развитием более глубокого понимания субъективной жизни людей с шизоидной организацией личности. Эта статья посвящена не той версии шизоидного расстройства личности, которая приведена в описательной психиатрической таксономии (такой как DSM). Здесь я ссылаюсь на более практическое, феноменологически направленное, психоаналитическое понимание шизоидной личности, так как меня всегда интересовало исследование индивидуальных различий больше, чем в спор о том, что является патологией, а что нет. Я обнаружила: когда люди с шизоидной динамикой — пациенты, коллеги, друзья — чувствуют, что их самораскрытие не столкнётся с пренебрежением (или не будет «криминализовано», как сказал один знакомый терапевт), у них возникает желание поделиться своим внутренним миром. И, как справедливо для других областей, если человек заметил что-то однажды, он начинает видеть это везде.
Постепенно я поняла, что люди с шизоидной динамикой встречаются чаще, чем принято думать, и что среди них существует большой градиент психического и эмоционального здоровья: от психотического уровня, до завидной надёжной психической устойчивости. И хотя считается, что центральная проблема шизоидного человека не невротического спектра (Steiner, 1993), я могу отметить, что наиболее высокофункционирующие шизоидные люди, которых множество, кажутся во всех смыслах (по таким критериям, как удовлетворённость жизнью, чувство своей силы, аффективная регуляция, постоянство “я” и объекта, личные отношения, творческая деятельность) более здоровыми, чем многие с аутентично невротичной психикой.
Я предпочитаю использовать термин » шизоидность» (несмотря на то, что юнгианское «интроверсия» не такое стигматизирующее), поскольку “шизоидность” неявно отсылает к сложной внутрипсихической жизни, в то время как “интроверсия” говорит о предпочтении интроспекции и стремления к одиночеству — более-менее поверхностных феноменах.
Одной из причин, почему специалисты в области психического здоровья не замечают высокофункциональной шизоидной динамики, является то, что многие из таких людей “прячутся”, или проходят “сквозь” нешизоидных других. Их личностные особенности включают “аллергию” на то, чтобы быть объектом интрузивного внимания, и кроме того, шизоиды боятся оказаться выставленными на всеобщее обозрение как чудаки и сумасшедшие. Поскольку нешизоидные наблюдатели склонны приписывать патологию людям, являющимся большими затворниками и эксцентриками чем они сами, вполне реалистичен страх шизоида оказаться пристально изученным и изобличённым как ненормальный или не совсем нормальный. Кроме того, некоторые шизоиды обеспокоены собственной нормальностью независимо от того, теряли они её на самом деле или нет. Страх оказаться в категории психотиков может быть проекцией убеждения в невыносимости их внутреннего опыта, который настолько частный, неузнаваемый и не отзеркаленный другими, что им кажется, их изолированность равняется сумасшествию.
Очень многие непрофессионалы считают шизоидных людей странными и непостижимыми. Вдобавок к этому даже специалисты в области психического здоровья могут приравнивать шизоидность к психической примитивности, а примитивность к ненормальности. Блестящая трактовка Мелани Кляйн (Klein, 1946) параноидно-шизоидной позиции как основы для способности выдерживать сепарацию (то есть, для депрессивной позиции) оказалась вкладом в восприятие феноменов ранних стадий развития как незрелых и архаичных (Sass, 1992). Кроме того, мы подозреваем в проявлениях шизоидной личности вероятных предшественников шизофренического психоза. Поведение, нормальное для шизоидной личности, определённо может имитировать ранние стадии развития шизофрении.
Взрослый, начавший проводить всё больше и больше времени в изоляции в своей комнате среди своих фантазий и в конечном итоге становящийся откровенно психотичным — нередкая клиническая картина. Кроме того, шизоидность и шизофрения могут быть родственниками. Недавние исследования шизофренических расстройств выявили генетические предпосылки, которые погут проявиться в широком спектре от тяжёлой шизофрении до нормальной шизоидно организованной личности (Weinberger, 2004). С другой стороны, существует множество людей с диагностированной шизофренией, чья преморбидная личность может быть описана как преимущественно параноидная, обсессивная, истероидная, депрессивная или нарциссическая.
Другой возможной причиной ассоциирования шизоидов с патологией может быть то, что многие из них чувствуют расположенность к людям, имеющим расстройства психотического уровня. Один из моих коллег, описывающий себя как шизоидного, предпочитает работать с более психотически расстроенными людьми, чем со “здоровыми невротиками”, поскольку воспринимает невротичных людей как “нечестных” (то есть, использующих психические защиты), в то время как психотики воспринимаются им как вовлечённые в полностью аутентичную борьбу с их внутренними демонами. Первые исследователи теории личности — к примеру, Карл Юнг и Гарри Салливан, — не только по многим оценкам были характерологически шизоидными, но и, вероятно, переживали краткие психотические эпизоды, которые не становились длительным приступом шизофрении. По-видимому, можно сделать вывод о том, что способность этих аналитиков эмпатически понимать субъективный опыт более серьёзно нарушенных пациентов имеет много общего с доступом к их собственному потенциалу к психозу. Даже высокоэффективные и эмоционально стабильные шизоиды могут беспокоиться о своей нормальности. Мой близкий друг оказался сильно встревожен во время просмотра фильма “Игры разума” (“A beautiful mind”), описывающего постепенное погружение в психоз гениального математика, Джона Нэша. Фильм эффектно затягивает аудиторию в иллюзорный мир героя, а затем раскрывает, что люди, которых зритель считал реальными, были галлюцинаторным бредом Нэша.
Становится очевидно, что его мыслительные процессы сдвинулись от креативной гениальности к манифестациям психоза. Мой друг болезненно встревожился, осознав, что как и Нэш, он не всегда может различить, когда создаёт креативную связь между двумя кажущимися несвязанными феноменами, которые действительно связаны, а когда он создаёт полностью идиосинкразические связи, могущие показаться другим нелепыми и сумасшедшими. Он говорил об этой тревоге со своим относительно шизоидным аналитиком, чей печально-ироничный ответ на его описание неуверенности в возможности положиться на собственный ум, был “Ну да, кому вы рассказываете!” (В разделе о следствиях для терапии станет ясно, почему я думаю это была чуткая, дисциплинированная и терапевтичная интервенция, хотя она выглядит случайным отходом от аналитической позиции).
Вопреки существованию связей между шизоидной психологией и психотической уязвимостью, меня неоднократно впечатляли высокая креативность, личностная удовлетворённость и социальная ценность шизоидных людей, которые, несмотря на интимное знакомство с тем, что Фрейд называл первичным процессом, никогда не были в группе риска психотического срыва. Множество таких людей работает в искусстве, теоретических науках, философских и духовных дисциплинах. А так же в психоанализе. Гарольд Дэвис (личная беседа) сообщает, что Гарри Гантрип однажды пошутил, что “психоанализ — это профессия шизоидов для шизоидов”. Эмпирические исследования личностей психотерапевтов, проводящиеся в Университете Маккуори в Сиднее, Австралии, (Джудит Хейд, личная беседа) показывают, что хотя основная модальность типа личности среди женщин-терапевтов — депрессивная, среди мужчин-терапевтов преобладают шизоидные черты.
Моё предположение почему это так, включает наблюдение, что высокоорганизованных шизоидных людей не удивляют и не пугают свидетельства существования бессознательного. Из-за интимного и часто непростого знакомства с процессами, находящимися для других вне наблюдения, психоаналитические идеи для них оказываются более доступными и интуитивными, чем для тех, кто проводит годы на кушетке, взламывая психические защиты и получая доступ к скрытым импульсам, фантазиям и чувствам.
Шизоидные люди характерологически интроспективны. Им нравится изучать все закоулки и подвалы собственного разума, и в психоанализе они находят множество релевантных метафор для своих открытий, сделанных в этих исследованиях. Кроме того, профессиональная практика психоанализа и психоаналитической терапии предлагает привлекательное решение центрального конфликта близости и дистанции, который довлеет над шизоидной психикой (Wheelis, 1956).
Меня всегда привлекали шизоидные люди. Я обнаружила в последние годы, что большинство моих ближайших друзей могут быть описаны как шизоидные. Моя собственная динамика, больше склоняющаяся к депрессивной и истероидной, сопричастна этому интересу тем способом, о котором я буду рассуждать ниже. Кроме того, меня приятно удивили неожиданные отклики на мою книгу о диагностике (McWilliams, 1994). Обычно читатели выражают благодарность за какую-нибудь главу, оказавшуюся полезной для понимания определённого типа личности, для работы с кем-то из пациентов, или для осмысления их собственной динамики. Но кое-что характерное происходило с главой о шизоидной личности. Несколько раз после лекции или семинара кто-нибудь (часто кто-то из тихо сидевших на задних рядах, поближе к двери) подходил ко мне, стараясь убедиться, что не напугал внезапным приближением, и говорил: «Я просто хотел сказать “спасибо” за главу о шизоидной личности. Вы действительно поняли нас.»
Вдобавок к тому, что эти читатели выражают личную признательность, а не профессиональную, меня поражало использование множественного «нас». Я думаю, не оказываются ли шизоидные люди психически в той же позиции, что и люди, принадлежащие сексуальным меньшинствам. Они чувствительны к риску показаться девиантными, больными или с нарушениями поведения для обладателей обычной психики, просто потому что они действительно меньшинство. Специалисты в области психического здоровья иногда обсуждают шизоидные темы тоном, сходным с тем, который раньше использовался при обсуждении представителей ЛГБТ-сообщества.
У нас есть тенденция одновременно и приравнивать динамику к патологии, и обобщать целую группу людей на основе отдельных представителей, искавших лечения болезней, связанных с их идиосинкразической версией психики.
Шизоидный страх стигматизации понятен с учётом того, что люди невольно укрепляют друг друга в предположении, что чаще встречающаяся психология нормальна, а исключения представляют собой психопатологию. Возможно, между людьми существуют заметные внутренние различия, выражающие психодинамические факторы так же как и другие (конституциональные, контекстуальные, различия жизненного опыта), которые в терминах психического здоровья не лучше и не хуже. Склонность людей ранжировать различия по какой-то шкале ценностей имеет глубокие корни и меньшинства относятся к нижним ступенькам таких иерархий.
Хочется ещё раз подчеркнуть значимость слова «нас». Шизоидные люди узнают друг друга. Они чувствуют себя членами того, что один мой друг-затворник назвал «сообщество одиночества». Как гомосексуальные люди, обладающие гейдаром, многие шизоиды могут замечать друг друга в толпе. Я слышала, как они описывают чувство глубокого и эмпатичного родства друг с другом, несмотря на то, что эти сравнительно изолирующиеся люди редко вербализуют эти чувства или приближаются друг к другу, чтобы явно выразить узнавание. Впрочем, начал появляться жанр популярных книг, который нормализует и даже описывает как ценность такие шизоидные темы как сверхчувствительность (Aron, 1996), интроверсию (Laney, 2002) и предпочтение одиночества (Rufus, 2003). Один шизоидный друг рассказывал мне, как шёл по коридору с несколькими сокурсниками на семинар в сопровождении преподавателя, имевшего, по его мнению, сходный тип личности. По пути к классу они прошли мимо фотографии острова Кони, где был изображён пляж в жаркий день, заполненный людьми так плотно, что не было видно песка. Преподаватель поймал взгляд моего друга и, кивнув на фотографию, поморщился, выражая тревогу и желание избежать подобных вещей.
Мой друг широко раскрыл глаза и кивнул. Они поняли друг друга без слов.
Как я определяю шизоидную личность?
Я использую термин «шизоидный» так, как его понимали британские теоретики объектных отношений, а не как он трактуется в DSM (Akhtar, 1992; Doidge, 2001; Gabbard, 1994; Guntrip, 1969). DSM произвольно и без эмпирической основы различает шизоидную и избегающую личность, утверждая, что избегающее расстройство личности включает желание близости несмотря на дистанцирование, в то время как шизоидное расстройство личности выражает безразличие к близости. В то же время я никогда не встречала среди пациентов и других людей кого-то, чьё затворничество не было изначально конфликтным (Kernberg, 1984). Недавняя эмпирическая литература поддерживает это клиническое наблюдение (Shedler & Westen, 2004). Мы существа, ищущие привязанностей. Отстранённость шизоидной личности представляет собой, среди прочего, защитную стратегию избегания гиперстимуляции, травматического посягательства и инвалидизации, и наиболее опытные психоаналитические клиницисты знают, как не принимать это за чистую монету, какую бы тяжесть и чувство неуверенности эта отстранённость не вызывала.
До изобретения нейролептиков, когда первые аналитики работали с психотическими пациентами в больницах наподобие «Chestnut Lodge», сообщалось о множестве случаев возвращения из своей изоляции даже кататонических пациентов, если они чувствовали себя в достаточной безопасности, чтобы снова попытаться наладить контакт с людьми. Знаменитый случай, который я не могу найти в письменных источниках, описывает как Фрида Фромм-Райхманн ежедневно сидела возле пациента с кататонической шизофренией один час в день, изредка делая замечания о том, какими могли бы быть чувства пациента по поводу того, что происходило во дворе. Спустя почти год таких ежедневных встреч, пациент внезапно повернулся к ней и заявил, что не согласен с чем-то, что она сказала несколько месяцев назад.
Психоаналитическое использование термина «шизоидный» происходит от наблюдения расщепления (лат.
schizo — расщеплять) между внутренней жизнью и внешне наблюдаемой жизнью шизоидного человека (Laing, 1965). К примеру, шизоидные люди открыто отстранены, в то время как в терапии описывают глубочайшую жажду близости и яркие фантазии о вовлеченной интимности.
Шизоиды выглядят самодостаточными, но в то же время любой, кто хорошо знаком с таким человеком, может подтвердить глубину его эмоциональной нужды. Они могут выглядеть крайне рассеянными, оставаясь при этом тонкими наблюдателями; могут выглядеть полностью не реагирующими и при этом страдать от тонкого уровня сензитивности; могут выглядеть аффективно заторможенными, и в то же время бороться внутри себя с тем, что один из моих шизоидных друзей называет «протоаффект», чувством пугающей затопленности интенсивными эмоциями. Они могут казаться крайне индифферентными к сексу, питаясь сексуализированной, тщательно разработанной фантазийной жизнью, а так же могут поражать других необычной душевной мягкостью, но близкие люди могут узнать, что они вынашивают детальные фантазии о разрушении мира.
Термин «шизоидный» так же мог появиться благодаря тому, что характерные тревоги таких людей включают в себя фрагментацию, размывание, чувство разваливания на части. Они чувствуют себя слишком уязвимыми для бесконтрольного распада самости. Много шизоидных людей описывали мне их способы справиться с чувством опасного разделения себя. Эти способы включают закутывание в плед, раскачивание, медитацию, ношение верхней одежды в помещении, прятки в чулане и другие средства самоуспокоения, которые выдают внутреннюю убеждённость в том, что другие люди скорее разочаровывающие, чем успокаивающие. Тревога поглощения для них более характерна, чем тревога сепарации, и даже самые здоровые из шизоидов могут мучительно переживать психотический ужас, что мир может взорваться, затопить, развалиться на части в любую минуту, не оставив никакой почвы под ногами. Потребность срочно защитить чувство центральной, неприкосновенной самости может быть абсолютной (Elkin, 1972; Eigen, 1973).
Будучи изначально обученной в рамках модели эго-психологии, я обнаружила, что полезно думать о шизоидной личности как об определяемой фундаментальной и привычной опорой на защитный механизм избегания. Избегание может быть более или менее физическим, как у человека, который уходит в пещеру или другую удалённую местность всегда, когда мир оказывается слишком невыносимым для него, либо внутренним, как в случае женщины, которая просто проходит сквозь ежедневную жизнь, в действительности присутствуя только во внутренних фантазиях и заботах. Теоретики объектных отношений подчёркивали присутствие в шизоидных людях центрального конфликта межличностной близости и дистанцирования, конфликт, в котором физическая (не внутренняя) дистанция обычно выигрывает (Fairbairn, 1940; Guntrip, 1969).
В более серьёзно нарушенных шизоидных людях избегание может выглядеть как непрерывное состояние психической недоступности, а у тех, кто более здоров, есть заметные колебания между контактом и разрывом связей. Гантрип (Guntrip, 1969, p. 36), придумал термин «программа “то внутрь, то наружу»” для описания шизоидного паттерна поиска интенсивной аффективной связи с последующей необходимостью дистанцироваться и пересобрать чувство собственного «я», оказавшееся под угрозой из-за такой интенсивности. Этот паттерн может быть особенно заметен в сексуальной сфере, но, по-видимому, относится и к другим проявлениям интимного эмоционального контакта.
Я подозреваю, что одна из причин, почему я нахожу людей с центральной шизоидной динамикой привлекательными, это то, что отстранение — сравнительно “примитивная”, глобальная и всеохватывающая защита (Laughlin, 1979; Vailliant, Bond & Vailliant, 1986), которая может сделать ненужным использование более искажающих, подавляющих и предположительно более «взрослых» защит. Женщина, которая просто уходит, физически или психически, когда она в стрессе, не нуждается в отрицании, смещении, реактивных образованиях или рационализации. Следовательно, аффекты, образы, идеи и импульсы, которые нешизоидные люди скрывают от сознания, легко для неё доступны, делая её эмоционально честной, что поражает меня и, возможно, других, нешизоидных людей, как нечто неожиданное и захватывающе искреннее.
Связанная с защитами характеристика шизоидных людей (из тех, которые можно понимать негативно, как перверсию, либо позитивно, как силу характера) — это безразличие или открытое избегание личного внимания и признания. Хотя они могут желать, чтобы их творческая работа имела влияние, большинство шизоидных людей, которых я знаю, предпочли бы, чтобы их игнорировали, а не чествовали. Потребность в личном пространстве далеко превосходит их интерес в обычной нарциссической подпитке. Коллеги моего покойного мужа, известного среди студентов за оригинальность и яркость, часто огорчались его привычкой публиковать статьи в странных и маргинальных журналах без заметного желания создавать себе широкую репутацию в главном направлении своей области исследований. Слава сама по себе не мотивировала его; быть понятым теми, кто важен для него лично было куда важнее. Когда я сказала шизоидному другу, что я слышала отзывы о нём как о “блестящем, но разочаровывающе отгородившемся ото всех”, он встревожился и спросил “Откуда они взяли “блестящем”?” “Отгородившийся” было нормально, но “блестящий” могло направить кого-то в его сторону.
Как люди становятся шизоидными?
Я писала ранее о возможных причинах возникновения шизоидной динамики (McWilliams, 1994). В этой статье я предпочитаю оставаться на уровне феноменологии, но позвольте мне сделать несколько обобщающих замечаний о сложной этиологии различных вариаций шизоидной личностной организации. Меня очень впечатляет центральный конституционально сензитивный темперамент, заметный с рождения, возможно, обусловленный генетической предрасположенностью, о которой я упоминала ранее. Я думаю, один из результатов этого генетического наследства — такой уровень сензитивности во всех своих негативных и позитивных аспектах (Eigen, 2004), который оказывается куда более сильным и болезненным чем у большинства нешизоидных людей. Эта острая сензитивность манифестирует с рождения, продолжаясь в поведении, которое отвергает жизненный опыт, проживаемый как слишком переполняющий, слишком разрушающий, слишком инвазивный.
Многие шизоидные люди описывали мне своих матерей как одновременно холодных и вторгающихся. Для матери холодность может испытываться, как исходящая от ребёнка. Несколько самодиагностированных шизоидов рассказывали со слов матерей о том, как будучи младенцами они отвергали грудь, а когда их держали или укачивали — отстранялись, как будто перестимулированые. Мой шизоидный друг сказал мне, что его внутренняя метафора вынянчивания — “колонизация”: термин, вызывающий в воображении эксплуатацию невинных людей вторгающейся имперской властью. Связанная с этим образом распространённая тревога отравления, плохого молока и токсичного питания так же часто характеризует шизоидных людей. Одна из моих шизоидных друзей спросила меня во время обеда: “Что такого в этих соломинках? Почему людям нравится пить через соломинку?” “Нужно сосать”, — предположила я. “Фу!” — содрогнулась она.
Шизоиды часто описываются членами семьи как гиперсензитивные и тонкокожие. Дойдж (Doidge, 2001) подчёркивает их “повышенную проницаемость”, чувство того, что они без кожи, отсутствия адекватной защиты от стимулов и отмечает превалирующие картины повреждённой кожи в их фантазийной жизни. После чтения ранней версии этой статьи один шизоидный коллега прокомментировал: “Чувство прикосновения очень важно. Мы одновременно боимся его и хотим.” Ещё в 1949 Бергманн и Эскалона наблюдали, что некоторые дети показывают с рождения обострённую чувствительность к свету, звуку, прикосновению, запахам, движениям и эмоциональному тону. Несколько шизоидов говорили мне, что их любимой сказкой в детстве была “Принцесса на горошине”. Чувство, что они легко будут перегружены инвазивными другими, часто выражается в ужасе затопления, страхах пауков, змей и других пожирателей и, вслед за Э.А. По, страхе быть погребённым заживо.
Их адаптация к миру, который гиперстимулирует и приводит к агонии, усложняется ещё и опытом отвержения и токсичности значимых других. Большинство моих шизоидных пациентов вспоминают, что их разгневанные родители говорили им, что они “чересчур чувствительные”, “невыносимые”, “слишком разборчивые”, что они “делают из мухи слона”.
Таким образом их болезненный опыт постоянно отвергался теми, кто должен был о них позаботиться, и кто из-за своего отличающегося темперамента не мог идентифицироваться с острой сензитивностью своего ребёнка и часто относился к нему нетерпеливо, озлобленно и даже презрительно. Наблюдения Хана (Khan, 1963) о том, что шизоидные дети демонстрируют эффект “куммулятивной травмы” — один из способов обозначить это повторяющееся отвержение. Легко видеть, как уход становится предпочтительным способом адаптации: внешний мир чересчур давит, опыт аннулируется, от шизоидного ребёнка требуется поведение, которое мучительно сложно и к нему относятся как к сумасшедшему за то, что он реагирует на мир способом, который не может контролировать.
Ссылаясь на работу Фейрберна, Дойдж (Doidge, 2001), в восхитительном анализе шизоидных проблем из фильма “Английский пациент”, суммирует сложности детства шизоидного человека:
“Дети … развивают интернализированное представление о дающем надежду, но отвергающем родителе … к которому они отчаянно привязаны. Такие родители часто неспособны к любви или слишком заняты собственными проблемами. Их дети награждаются, когда не требуют ничего, и обесцениваются и высмеиваются за выражение зависимости и потребности в привязанности . Таким образом детская картина “хорошего” поведения искажена. Ребёнок учится никогда не требовать и даже не желать любви, потому что это делает родителя более отдалённым и строгим. Ребёнок затем может прикрывать чувства одиночества, пустоты и того, что над ним насмехаются, фантазиями (часто бессознательными) о своей самодостаточности. Фейрберн утверждал, что трагедия шизоидного ребёнка в том, что … он верит, что деструктивная сила внутри него — это любовь, а не ненависть. Любовь пожирает. Следовательно, главная деятельность психики шизоидного ребёнка — в том чтобы подавить нормальное желание быть любимым. “
Описывая цетральную проблему такого ребёнка, Зейнфельд (1993) пишет, что шизоид имеет “переполняющую потребность в зависимости от объекта, но это угрожает потерей себя”.
Этот внутренний конфликт, тщательно изученный во множестве вариантов, является центром психоаналитического понимания структуры шизоидной личности.
Некоторые редко описанные аспекты шизоидной психики
1. Реакции на потерю и сепарацию
Нешизоидные люди, среди которых, по-видимому, авторы DSM и многих других описательных психиатрических традиций, часто заключают, что шизоиды неспособны сильно привязываться к другим и не реагируют на сепарацию, поскольку решают проблему близости/дистанции в пользу дистанцирования, и кажутся цветущими, находясь в одиночестве. Однако, они могут иметь очень сильные привязанности. Те привязанности, которые у них есть, могут быть инвестированы сильнее, чем у людей с более “анаклитической” психикой. Поскольку шизоидные люди чувствуют себя в безопасности с очень небольшим числом других, любая угроза или реальная потеря связей с людьми, с которыми они действительно чувствуют себя комфортно, может быть опустошающей. Если в мире всего три человека, кто тебя по-настоящему знает, и один из них исчез — значит, исчезла треть всей поддержки.
Частая причина поисков психотерапии у шизоидной личности — утрата. Другой, связанной причиной, является одиночество. Как отмечала Фромм-Райхманн (1959/1990), одиночество — это болезненное эмоциональное переживание, которое остаётся странно неисследованным в профессиональной литературе. Факт того, что шизоидные люди регулярно отстраняются и ищут уединения — не свидетельство их иммунности к нему; не более, чем избегание аффекта обсессивной личностью — свидетельство безразличия к сильным эмоциям, или цепляние депрессивного человека — свидетельство нежелания автономии. Шизоиды могут искать терапию, потому что, как пишет Гантрип (Guntrip,1969), они отдалились от значимых отношений так сильно, что чувствуют себя обессиленными, бесплодными и внутренне мёртвыми. Или приходят в терапию с конкретной целью: пойти на свидание, стать более социальными, начать или улучшить сексуальные отношения, победить то, что другие называют в них “социофобией”.
2. Чувствительность к неосознаваемым чувствам других
Возможно, из-за того, что они сами не защищены от нюансов собственных первичных мыслей, чувств и импульсов, шизоиды могут быть удивительно сонастроены с бессознательными процессами других. То, что очевидно для них, часто остаётся невидимым для менее шизоидных людей. Иногда я думала, что веду себя совершенно непринуждённо и вполне обыкновенно, при этом обнаруживая, что шизоидные друзья или пациенты интересуются о моём “обычном” душевном состоянии. В моей книге о психотерапии (McWilliams, 2004), я рассказываю историю о шизоидной пациентке, женщине, у которой самые яркие привязанности были по отношению к животным, кто единственная из моих пациентов заметила, что меня что-то беспокоит в неделю после того, как мне диагностировали рак груди и я пыталась сохранить этот факт в тайне, ожидая дальнейших медицинских процедур. Другая шизоидная пациентка однажды пришла на сессию вечером, когда я ожидала провести выходные со старым другом, взглянула на меня, пока я садилась на своё место, думая, что двигаюсь совершенно обычно, оставаясь в профессиональной рамке, и шутливо сказала мне: “Ну, сегодня мы такие счастливые!”
Одно редко замечаемое затруднение, в которое постоянно оказываются втянуты межличностно сензитивные шизоиды — это социальные ситуации, в которых они воспринимают происходящее на невербальном уровне лучше, чем другие. Шизоиды, скорее всего, усвоили из болезненной истории родительского пренебрежения и своих социальных оплошностей, что некоторые вещи, которые он или она наблюдают, очевидны всем, а некоторые — однозначно невидимы. И поскольку все скрытые процессы могут быть одинаково видимы для шизоида, ему невозможно понять, о чём говорить социально приемлемо, а что незамечено или неприлично иметь в виду. Таким образом, некоторая часть ухода шизоидной личности может представлять собой не столько автоматический защитный механизм, сколько сознательное решение, что осторожность — лучшая часть отваги.
Такая ситуация неизбежно болезненна для шизоидного человека.
Если в комнату пробрался метафорический невидимый слон, он или она начнёт задаваться вопросом о смысле разговора перед лицом такого молчаливого отрицания. Поскольку шизоиду свойственен недостаток подавляющих защит, им сложно понять такие защиты в других людях, и они остаются наедине с вопросом “Как мне включиться в разговор, не показав виду, что я знаю правду?” Может быть параноидная грань этого опыта невысказанности: возможно, другие прекрасно знают про слона и сговорились не упоминать о нём. Какую опасность они ощущают, которой не ощущаю я? Или они искренне не видят слона, и в таком случае, их наивность или неведение могут быть одинаково опасными. Керри Гордон (Gordon, неопубликованная статья) замечает, что шизоидная личность живёт в мире возможного, а не вероятного. Как и со всеми паттернами, которые повторяют какую-то тему вновь и вновь, имея свойство самосбывающегося пророчества, шизоидный уход одновременно повышает тенденцию жить в первичном процессе и создаёт ещё больший уход из-за агрессивных обстоятельств невероятно интимного проживания в реальности, где первичные процессы ясно видны.
3. Единство с вселенной
Шизоидные личности часто бывают охарактеризованы как имеющие защитные фантазии всемогущества. К примеру, Додж (Doidge, 2001) упоминает на первый взгляд сотрудничающего пациента, который “раскрыл уже глубоко в терапии, что у него всегда была всемогущая фантазия о том, что он контролировал всё, что я говорил”. Однако, шизоидное чувство всемогущества критически отличается от такового у нарциссической, психопатической, параноидной или обсессивной личности. Вместо того, чтобы инвестировать в грандиозную самопрезентацию, или поддерживать защитное стремление к контролю, шизоидные люди имеют тенденцию чувствовать глубокую и взаимопроникающую связь со своим окружением. Они могут допускать, к примеру, что их мысли влияют на их окружение, так же как окружение влияет на их мысли. Это скорее органичное, синтонное убеждение, чем исполняющая желание защита (Khan, 1966).
Гордон (неопубликованная статья) охарактеризовал этот опыт скорее как “вездесущность”, чем всемогущество, и связывает это с понятием симметричной логики Матте-Бланко (Matte-Blanco,1975).
Это чувство связи со всеми аспектами окружения может включать в себя одушевление неодушевлённого. Эйнштейн, к примеру, подходил к пониманию физики вселенной, идентифицируясь с элементарными частицами и размышляя о мире с их точки зрения. Тенденция чувствовать сродство с вещами понимается как последствия отвержения других людей, но она так же может быть неподавленным доступом к анимистской позиции, которая всплывает лишь в сновидениях или смутных воспоминаниях того, как мы думали в детстве. Однажды, когда мы с подругой ели кексы, она прокомментировала: “Хорошо, что этот изюм меня не беспокоит.” Я спросила, что не так с изюмом: “Тебе не нравится вкус?” Она улыбнулась: “Как ты не понимаешь, изюмины могли бы быть мухами!” Коллега, с которой я поделилась этой историей, вспомнила, что её муж, которого она признаёт шизоидным, не любит изюм по другой причине: “Он говорит, изюмины прячутся”.
4. Шизоидно-истероидный роман
Выше я упоминала о том, что меня привлекают люди с шизоидной психологией. Когда я думаю об этом феномене и вижу частоту с которой гетеросексуальные женщины с истероидной динамикой вовлекаются в отношения с мужчинами, имеющими шизоидные черты, я обнаруживаю, что в добавок к обезоруживающей честности шизоидных людей, есть и динамические причины для такого резонанса. Клинические описания изобилуют описаниями истероидно-шизоидных пар, их недопониманий, проблем приближающегося и отдаляющегося партнёров, неспособности каждой стороны увидеть, что партнёр не могущественный и требовательный, а испуганный и нуждающийся. Но, несмотря на наши недавние признания интерперсональных процессов двух человек, удивительно мало профессиональных работ об интерсубъективных последствиях специфических и контрастирующих личностных особенностей. Рассказ Аллена Уилиса “Мужчина, лишённый иллюзий, и мечтательная дева” (“The Illusionless Man and the Visionary Maid”, 1966/2000) и классическое определение окнофила и филобата Балинта (Balint, 1945) — кажутся мне более релевантными для шизоидно-истероидной химии, чем любые недавние клинические описания.
Взаимное восхищение между более истероидной и более шизоидной личностями редко одинаково. В то время, как истероидно организованная женщина идеализирует способность шизоидного мужчины быть одиноким, “говорить истину сильным мира сего”, контейнировать аффект, подниматься на уровни креативного воображения, о которых она может только мечтать, шизоидный мужчина восхищается её теплотой, комфортом с другими, эмпатичностью, изяществом в выражении эмоций без неуклюжести или стыда, способностью выражать собственную креативность в отношениях. С той же силой, с которой противоположности притягиваются, а истероидные и шизоидные люди идеализируют друг друга — затем они сводят друг друга с ума, когда их взаимные потребности в близости и дистанции сталкиваются в конфликте. Дойдж (Doidge, 2001) удачно сравнивает любовные отношения с шизоидным человеком с судебной тяжбой.
Я думаю, что сходство между этими типами личности идёт гораздо дальше. И шизоидную и истероидную психологии можно описать как гиперсензитивные и поглощённые страхом чрезмерной стимуляции. В то время как шизоидная личность боится оказаться чрезмерно стимулированной внешними источниками, истероидный человек чувствует страх перед драйвами, импульсами, аффектами и другими внутренними состояниями. Оба типа личности так же описываются как связанные с кумулятивной или резкой травматизацией. Оба почти наверняка более право- чем левополушарные. И шизоидные мужчины и истероидные женщины (по крайней мере относящие себя к гетеросексуалам — мой клинический опыт недостаточен, чтобы обобщать на другие случаи) имеют тенденцию видеть родителя противоположного пола как центр власти в семье и оба чувствуют, что в их психическую жизнь слишком легко вторгался именно этот родитель. Оба они страдают от поглощающего чувства голода, который шизоидная личность пытается укротить, а истероидная — сексуализировать. Если я права, описывая эти сходства, тогда часть магии между шизоидной и истероидной личностью основана на сходстве, а не на различии.
Артур Роббинс (личная беседа) идёт так далеко, что заявляет, что внутри шизоидной личности находится истероидная и наоборот. Исследование этой идеи — материал для отдельной статьи, которую я надеюсь написать в будущем.
Терапевтические последствия
Люди с заметной шизоидной динамикой, по крайней мере те, кто находится на здоровом краю, более витальные и межличностно компетентные, имеют тенденцию привлекаться в психоанализ и психоаналитическую терапию. Обычно они не могут себе представить, как можно согласиться в терапии на протокольные интервенции, опускающие индивидуальность и исследование внутренней жизни на второстепенные роли. Если у них есть ресурс выдерживать терапевтическую работу, то высоко функционирующие шизоидные люди — отличные кандидаты для психоанализа. Им нравится факт того, что аналитик сравнительно мало прерывает их ассоциативный процесс, они наслаждаются безопасным пространством, предоставляемым кушеткой, им нравится быть свободными от потенциальной гиперстимуляции материальностью терапевта и от его выражений лица. Даже приходя раз в неделю в сеттинге лицом к лицу, шизоидные пациенты оказываются благодарными, когда терапевт осторожно избегает преждевременного сближения и вторжения. Поскольку они “понимают” первичный процесс и знают, что обучение терапевта включает в себя понимание этого процесса, они могут надеяться, что их внутренняя жизнь не вызовет шока, критики или обесценивания.
Несмотря на то, что большинство высокофункциональных шизоидных пациентов принимают и ценят традиционную аналитическую практику, то, что происходит в успешном лечении таких пациентов не очень хорошо отражено в классической фрейдовской формулировке перевода бессознательного в сознательное. Хотя некоторые бессознательные аспекты шизоидного опыта, особенно стремление к зависимости, вызывающее защитное отстранение, действительно становятся более сознательными в успешной терапии, большая часть того, что обеспечивает терапевтическую трансформацию, включает новый опыт развития самости в присутствии принимающего, невторгающегося и в то же время выраженно откликающегося другого (Gordon, неопубликованная статья).
Знаменитый голод шизоидной личности, в моём опыте, это голод по узнаванию, о котором так выразительно писал Бенджамин (Benjamin, 2000), узнаванию их субъективной жизни. Именно способность вкладываться в борьбу за то, чтобы быть узнанными и восстанавливать этот процесс, когда он нарушается — то, что было ранено глубже всего у тех из них, кто приходит к нам за помощью.
Винникотт, чьи биографы (Kahr, 1996; Phillips, 1989; Rodman, 2003) описывают его, как глубоко шизоидного человека, описал развитие младенца на языке, который прямо применим для лечения шизоидного пациента. Его концепция заботящегося другого, который позволяет ребёнку “продолжать бытие” и “оставаться в одиночестве в присутствии матери” не может быть более релевантной. Принятие важности поддерживающего окружения, характеризуемого невторгающимися другими, ценящими истинную витальную самость, вместо попыток следовать защитным механизмам других, может быть рецептом для психоаналитической работы с шизоидными пациентами. До тех пор, пока нарциссизм психоаналитика не выражает себя в необходимости заваливать анализанда интерпретациями, классическая аналитическая практика даёт шизоидной личности пространство чувствовать и говорить в темпе, который он может выдержать.
Тем не менее, в клинической литературе уделено внимание к особым потребностям шизоидных пациентов, которые нуждаются в чём-то, идущем дальше стандартной техники. Во-первых, поскольку говорить искренне может быть невыносимо болезненным для шизоидного человека, а получать ответ с эмоциональной непосредственностью может быть сравнительно подавляющим, терапевтические отношения могут быть расширены промежуточными способами передачи чувств. Одна из моих пациенток, которой приходилось бороться каждую сессию чтобы просто заговорить, в конце концов позвонила мне по телефону в слезах. “Я хочу, чтобы вы знали, что я хочу говорить с вами” — сказала она, — “но это слишком больно”. В конце концов мы смогли добиться терапевтического прогресса довольно нестандартным способом — я зачитывала ей доступную и наименее уничижительную психоаналитическую литературу по шизоидной психологии и спрашивала, подходят ли приведённые описания к её опыту.
Я надеялась освободить её от агонии формулирования и придания голоса чувствам, которые она считала непереносимыми для других и которые она считала симптомами глубокого уединённого сумасшествия. Она сообщила, что впервые в жизни узнала о существовании других, таких же как она, людей.
Шизоидный пациент, который напрямую не может описывать мучительную изоляцию, может говорить о таком состоянии сознания, если оно появляется в фильме, поэме или рассказе. Эмпатические терапевты, работающие с шизоидными клиентами, часто обнаруживают себя либо начавшими разговор, либо отвечающими на разговор о музыке, изобразительных искусствах, театре, литературных метафорах, антропологических открытиях, исторических событиях или идеях религиозных и мистических мыслителей. По контрасту с обсессивными пациентами, которые избегают эмоций путём интеллектуализации, шизоидные пациенты могут найти возможным выражать аффект, как только у них есть интеллектуальное средство с помощью которого можно это сделать. Из-за такого транзитного способа, арт-терапия долго считалась особенно подходящей для этих пациентов.
Во-вторых, сензитивные клиницисты отмечают, что шизоидные люди обладают “радаром” для распознавания избегания, наигранности и фальши. Из-за этой и других причин, терапевту может быть необходимо быть более “реальным” с ними в терапии. В отличие от анализандов, которые с готовностью эксплуатируют информацию о терапевте для обслуживания своих интрузивных потребностей, или наполнения идеализации и обесценивания, шизоидные пациенты имеют склонность принимать раскрытие терапевта с благодарностью и продолжают уважать его частное личное пространство. Пациент из Израиля, пишущий под псевдонимом, отмечает:
“люди с шизоидной личностью … имеют тенденцию чувствовать себя более комфортно с теми, кто остаётся в контакте с собой, кто не боится раскрывать свои слабости и выглядеть простыми смертными. Я ссылаюсь на атмосферу неформальную и расслабенную, где принимается, что люди ошибаются, могут потерять контроль, вести себя по-детски или даже неприемлемо.
В таких условиях человек, который очень сензитивен по природе, может быть более открытым и тратить меньше энергии на то, чтобы прятать своё отличие от других” (“Mitmodedet”, 2002).
Роббинс (Robbins, 1991) в описании случая, иллюстрирующего одновременно его сензитивность к связывающим темам и осведомлённость о нужде пациента в том, чтобы терапевт был реален, описывает шизоидную женщину, пришедшую к нему опустошённой из-за внезапной смерти её аналитика и ещё неспособной говорить о её боли. Фантазия, которую она пробудила в нём — незнакомец на одиноком острове, одновременно удовлетворённый и молящий о спасении, — выглядела потенциально слишком пугающей, чтобы делиться ею. Терапия начала углубляться, когда на сеансе речь зашла о тривиальной теме: “Однажды она вошла и упомянула, что только что перекусила в ближайшей пиццерии … Мы начали говорить о разных пиццериях в Вест Сайде, оба согласились, что “Sal” — лучшая. Мы продолжали делиться этим общим интересом, теперь продолжив говорить о пиццериях во всём Манхэттене. Мы обменивались информацией и, похоже, получали взаимное удовольствие в таком обмене. Определённо, сильное отступление от стандартной аналитической процедуры. На более тонком уровне, мы оба начали узнавать что-то очень важное о другом, хотя я подозреваю, что её знание в большой степени осталось неосознанным. Мы оба знали, что означало есть на бегу, будучи голодным перехватить что-то, заполняющее невыразимую чёрную дыру, в лучшем случае бывшее всего лишь паллиативом для неутолимого голода. Этот голод, конечно, хранился при себе, для тех, кто мог вынести интенсивность такого хищничества. … Разговоры о пицце стали нашим мостом для объединения, воспроизведением общей связи, которая в конце концов стала начальной точкой для придания формы настоящему и прошлому пациентки. Наш контакт через пиццу послужил убежищем, местом, где она почувствовала себя понятой”.
Одна из причин того, что раскрытие личного опыта терапевта катализирует терапию с шизоидным пациентом в том, что даже больше чем другие люди, эти пациенты нуждаются в том, чтобы их субъективный опыт был узнан и принят.
Подтверждение чувств успокаивающе для них, а “голая” интерпретация, как бы аккуратна она ни была, может не справиться с передачей идеи о том, что проинтерпретированный материал — нечто обыкновенное и даже в чём-то позитивное. Я знаю многих людей, проведших годы в анализе и вынесших детальное понимание их основной психодинамики и в то же время оставшихся с чувством, что их самораскрытия были скорее постыдными признаниями, чем выражением их базовой человечности во всей своей нормальной порочности и добродетели. Способность аналитика быть “реальным” — иметь недостатки, быть неправым, сумасшедшим, неуверенным, борющимся, живым, взволнованным, аутентичным — это возможный путь содействия самопринятию шизоидной личности. Вот почему я считаю саркастичное высказывание моего друга “Ну да, кому вы рассказываете!” (реакция на его собственные тревоги о потере разума) — как одновременно типично психоаналитическое и глубоко эмпатичное.
Наконец, есть опасность, что когда шизоидному пациенту станет комфортнее раскрываться в терапии, он сделает профессиональные отношения суррогатом для удовлетворения потребностей в общении, вместо поисков отношений вне аналитического кабинета. Многие терапевты работали с шизоидным пациентом месяцы и годы, чувствуя возрастающую благодарность за их вовлечённость, перед тем как вспомнить, с потрясением, что человек изначально пришёл, потому что хотел развить интимные отношения, которые до сих пор так и не начались, и нет никаких признаков их начала. Поскольку грань между тем, чтобы быть вдохновляющим и занудно пилящим может быть тонка, это сложное искусство поощрить пациента, не вызвав в нём чувств вашей нетерпеливости и критицизма, как было с его ранними объектами. И когда терапевт неизбежно проваливается в том, чтобы восприниматься по-другому, необходима дисциплина и терпение, чтобы контейнировать боль и яростное возмущение по поводу того, что шизоид снова чувствует себя втянутым в токсичную зависимость.
Заключительные комментарии
В этой статье я обнаружила, что чувствую себя как посланник сообщества, которое предпочитает не вовлекать себя в публичные отношения.
Интересно то, какие аспекты психоаналитического мышления входят в публичную профессиональную сферу как есть, а какие аспекты остаются сравнительно скрытыми. По своим заслугам, работа Гантрипа должна была сделать для шизоидной психологии то же, что Фрейд сделал для эдипального комплекса или Кохут для нарциссизма; то есть, выявить её присутствие во многих областях и дестигматизировать наше отношение к ней. И всё же даже некоторые опытные психоаналитические терапевты незнакомы с темой или безразличны к аналитическому размышлению о шизоидной субъективности. Я предполагаю, что по объективным причинам ни один автор, понимающий шизоидную психологию изнутри, не имеет побуждения, которое имели Фрейд и Кохут, чтобы начать агитировать за универсальность темы, которая распространяется на их собственную субъективность.
Я так же задаюсь вопросом, нет ли здесь более широкого параллельного процесса, в таком отсутствии общего интереса к психоаналитическому знанию о шизоидных проблемах. Джордж Атвуд однажды сказал мне, что сомнения в существовании множественной личности (диссоциативное расстройство личности) поразительно соответствует продолжающейся стихийной внутренней борьбе травмированной личности, которая развила диссоциативную психологию: “Я помню это правильно, или я только придумываю это? Это действительно произошло или я воображаю это?” Как если бы сообщество профессиональных психотерапевтов как целое, в своей дихотомической позиции по поводу того, действительно ли существуют диссоциативные личности или нет, оказывается захвачено обширным неосознаваемым контрпереносом, который отражает борьбу пациентов. Сходно с этим, мы можем задаваться вопросом, не является ли наша маргинализация шизоидного опыта отражением внутренних процессов, которые держат шизоидных людей на окраинах нашего общества.
Я думаю, что мы в психоаналитическом сообществе одновременно понимаем и не понимаем шизоидную личность. Мы посвящены в блестящие работы о природе шизоидной динамики, но сходно с тем, как это бывает в психотерапии при инсайте без принятия себя, открытия наиболее бесстрашных исследователей этой области слишком часто были переведены в рамки патологии.
Многие пациенты, приходящие к нам в поисках помощи, действительно имеют патологические версии шизоидной динамики. Другие, включая бесчисленных шизоидов, которые никогда не чувствовали потребности в психиатрическом лечении, представляют высокоадаптивные версии сходной динамики. В этой статье я исследую отличия шизоидной психологии от других форм “я” и подчеркиваю, что это отличие не является по своей природе худшим или лучшим, не более или менее зрелым, ни приостановкой, ни достижением развития. Это просто то, чем данная психология является, и ей необходимо быть принятой такой, какая она есть.
Благодарности
Автор благодарит George Atwood, Michael Eigen, Kerry Gordon, Ellen Kent, Sarah Liebman, Arthur Robbins, Deborah Thomas, и покойного Wilson Carey McWilliams за их вклад в написание этой статьи.
Перевод с английского М.А. Исаевой.
Some Thoughts about Schizoid Dynamics
Annotation
The article is devoted to schizoid psychodynamics and the principles of psychoanalytic psychotherapy of schizoid personality disorder.
Keywords: schizoid personality disorder, schizoid psychodynamics, psychoanalytic psychotherapy, psychoanalysis.
Путешествие по внутренней Монголии. Что такое шизоидное расстройство личности
Шизоидное расстройство личности встречается у 3–5% людей (чаще у мужчин), еще часть населения имеет шизоидную акцентуацию, то есть выраженный специфический «перекос» личности, остающийся в рамках психиатрической нормы. И тех, и других характеризует определенный набор черт: любовь к уединению, концентрация на своем внутреннем мире, преобладание абстрактного мышления над конкретным, непрактичность, нонконформизм и определенные трудности в эмоциональной сфере (плохая эмпатия, проблемы с распознаванием и выражением своих эмоций). Согласно одному из двух главнейших в мире диагностических справочников Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders, для того чтобы говорить именно о расстройстве, человек должен набрать не менее четырех пунктов из этого списка характеристик:
- Не хочет иметь и не получает удовольствия от близких отношений, в том числе семейных.
- Почти всегда предпочитает уединенную деятельность.
- Слабо заинтересован, если вообще заинтересован, в сексуальных отношениях.
- Получает удовольствие лишь от небольшого числа видов деятельности или вообще ни от какой деятельности удовольствия не получает.
- Не имеет близких друзей или товарищей, кроме ближайших родственников.
- Остается равнодушным к похвале или критике.
- Проявляет эмоциональную холодность и отрешенность.
Несмотря на обилие теорий, связывающих шизоидность с перекосами в воспитании, ни одна из них не получила убедительных доказательств: воздействие среды может усугубить или сгладить врожденные черты, но не создаст ни акцентуации, ни расстройства «на ровном месте». Распространено мнение, что шизоиды больше рискуют заболеть шизофренией, чем люди других психотипов, но на деле это не так: просто ранняя стадия шизофрении часто выглядит как шизоидное расстройство и может показаться, что одно перетекло в другое. При этом человек может проявлять заметные шизоидные черты, но всю жизнь оставаться здоровым.
Море идей
Типичный собирательный портрет шизоида — чудаковатый растяпа в разных носках (или с какой-то другой небрежностью в гардеробе), который спокойно может забыть о выключенном утюге или важном собеседовании, погрузившись в раздумья о Глобальной Теории, Которая Все Объясняет. При этом он обычно умен и способен находить смелые и парадоксальные решения, но только в тех областях, которые его живо интересуют. Ко всем остальным вещам, важным для окружающих (например, деньгам или славе), он может испытывать полное равнодушие, так же как к похвале или критике. Других людей, даже близких, он воспринимает скорее как объекты, а не как субъектов, и чаще общается с ними в своей собственной голове, чем в реальной жизни. Вообще с реальностью у него отношения непростые: он воспринимает ее не непосредственно, а прогоняя через набор специфических фильтров и схем, в результате чего она обогащается самыми разными неочевидными ассоциациями и абстрактными построениями, и конечная картина может довольно сильно отличаться от исходных данных.
От любых несоответствий шизоид может довольно легко абстрагироваться, и если реальность отличается от его теории, он, вслед за Гегелем, готов заявить: «Тем хуже для реальности». Со стороны такой персонаж может производить впечатление полного хаотика и инопланетянина, потому что причинно-следственные связи в его поведении очевидны только для него самого, но в этом «безумии» всегда есть «метод». А если шизоида разговорить, можно удивиться необычности и своеобразной красоте его логики.
Чувствую не знаю что
Со стороны шизоиды выглядят холодными, малоэмоциональными и довольно бесчувственными по отношению к окружающим, по поводу же того, что они испытывают внутри, однозначного мнения нет. Шизоидов делят как минимум на два типа: «сенситивные» — болезненно чувствительные и способные на глубокие переживания и «экспансивные» — решительные, сухие и малоэмоциональные. Но, во-первых, между этими вариантами существует целый спектр, а во-вторых, сторонний наблюдатель все равно вряд ли поймет, почему в крайне эмоциональной ситуации шизоид сидит с «покерфейсом» — то ли он холоден потому, что ничего не чувствует, то ли ему настолько «выбило пробки» от переизбытка переживаний, что он не в состоянии ничего выразить. Так или иначе, близкие шизоидов могут чувствовать себя одиноко и неуютно и скучать по эмоциональной поддержке или воспринимать их стоическую невозмутимость как равнодушие к собственным переживаниям. Отдельных впечатлений добавляет склонность шизоидов к интеллектуализации — переводу эмоций на абстрактный уровень. Попробовав повыяснять отношения с таким человеком, можно неожиданно прослушать лекцию по психологии или даже по теории игр, а на свидании — получить какой-нибудь нетривиальный комплимент в стиле Спока из «Звездного пути» (например, «различия в нашей анатомии меня бесконечно радуют»).
Это не означает, что такие люди совсем не способны привязываться и любить (кроме тяжелых случаев расстройства), но эмоции протекают у них «нелинейно»: они встречают внутренние противодействия, анализируются, согласовываются с теориями и обогащаются самым разным контекстом.
Иногда все становится настолько запутанно, что шизоид предпочитает не выражать свои чувства, даже если он более-менее их понимает: он боится, что его не поймут. Но, несмотря на замкнутость, такие люди очень ценят хороших собеседников, и если уж заводят немногочисленных друзей, то стремятся поддерживать отношения долго.
Художники и отшельники
Карьерный путь шизоида достаточно непредсказуем: такие люди не особо признают правила и авторитеты, и чаще всего их мотивирует не материальная выгода, и уж тем более не одобрение окружающих, а личная заинтересованность в том или ином занятии. Если оно перестает быть интересным, шизоид легко поменяет его на что-то другое. Кроме того, такие люди редко фонтанируют энергией, бывают склонны к апатии и депрессии, и уже по этой причине из них нечасто получаются трудоголики, по крайней мере в долгосрочном периоде. С другой стороны, если умному и талантливому шизоиду вдруг удастся найти работу по душе с достаточно демократичным начальством, смотрящим сквозь пальцы на его чудачества и дающим карт-бланш на эксперименты и нестандартные решения, он может добиться большого успеха — например, в области науки. Плюс такого расстройства (или акцентуации) — в оригинальном мышлении, часто дающем недюжинные креативные способности.
Павел Бесчастнов, психиатр и психотерапевт:
Что делать, если вы шизоид
Как и для всех прочих расстройств личности, главный совет: «Знай и люби свою психопатологию». Важно понять свои преимущества и ограничения и оценивать свои шансы в разных ситуациях с этой поправкой. Если ты шизоид, твоя слабая сторона — эмоции, их понимание и выражение. Ты можешь постараться развить эту часть своего «я» или чисто умственно вывести какие-то правила из наблюдений за окружающими. Все равно надо чаще общаться, смотреть, как люди эмоционально реагируют, и пытаться что-то про них понять. При этом эмоциональная холодность дает и бонусы: она помогает принимать более взвешенные решения.
Что делать, если вам достался шизоид
Если вы выяснили, что ваш близкий родственник или друг — шизоид, постарайтесь переводить все свои аргументы в термины рассудка, не перегружайте эмоциональными потоками.
И помните, что в его решениях всегда присутствует внутренняя логика, даже если он выглядит «странненьким». В ней не так просто разобраться, но если разберетесь, человек станет для вас вполне предсказуемым. Гадать при этом необязательно — можно просто спросить, почему человек поступил именно так.
как шизоиды видят мир — Моноклер
Рубрики : Последние статьи, Психология
Что такое шизоидный тип личности? Способны ли такие люди на действительно близкие отношения? Как общаться с шизоидами, как они понимают окружающую действительность и почему не стоит называть их «ненормальными»? Разбираемся вместе с «Моноклер».
Кажущаяся холодность и закрытость, стремление держать дистанцию, любовь к уединению, честность, склонность все анализировать и теоретизировать, нередко творческий склад ума и высокий интеллект, полное или частичное отсутствие эмпатии, категоричное отрицание манипуляций и других «социальных игр» – черты классического шизоида.
Согласно данным американского психоаналитика Нэнси Мак-Вильямс, шизоидов на планете не так уж и много – всего 1-2% людей. Узнать их несложно: первые признаки шизоидного типа личности проявляются уже в раннем возрасте. Эти дети сверхчуствительны: они остро реагируют на внешний шум, большое скопление людей и совершенно не приемлют слишком агрессивное вторжение в их пространство. Так, если дети другого типа могут тянуться к незнакомцам, то шизоид старается всячески «отключиться» от пугающей его реальности – уйти, спрятаться, заснуть.
Вместо социальных игр, которые его раздражают, такой ребенок предпочитает читать или рисовать в одиночестве. При этом он чувствует себя счастливым. Кажется, будто шизоиду вовсе не нужны люди. Со временем уже взрослого человека могут считать странным, бесчувственным и даже асоциальным: именно такое первое впечатление он нередко производит. Однако оно обманчиво: шизоид крайне ценит общение и человеческое тепло, способен понимать и любить, но присутствие людей в его жизни должно быть дозированным, иначе он чувствует себя в опасности.
Стремление отодвинуться и завоевать право на свою территорию часто проявляется даже физически – шизоиды не будут придвигать к вам свой стул, стремиться жить с вами в одной комнате и проводить вместе несколько недель подряд. Для их целостности и гармоничности очень важна хотя бы потенциальная возможность время от времени закрывать дверь и отдыхать в уединении, которое кажется им скорее прекрасным, чем пугающим.
Психологи утверждают, что люди с шизоидным типом личности не имеют таких энергетических ресурсов, как другие. Именно поэтому они не выносят пустых разговоров, длительных конфликтов, психологических манипуляций. Все это кажется им искусственным, невыгодным, да и просто бессмысленным.
Как правило, именно этим объясняется узкий круг общения шизоида. Такие люди не склонны заводить знакомства ради знакомств. Порой бывает сложно понять, о чем они думают и что чувствуют. Это связано с крайней избирательностью шизоидов. Ключ от их внутреннего мира получают лишь самые близкие, те, кто смог заслужить доверие своим бережным и осторожным отношением.
Внешняя кажущаяся холодность и отстраненность (ключевое слово – кажущаяся) иногда заставляют людей думать о патологиях. Но шизоидность – это не болезнь. Психотерапевт Евгения Белякова объясняет:
«Внешне они холодноваты, небогатая мимика внешне. При этом там внутри очень богатый внутренний мир. Этим отличается от шизофрении, при которой мир бедный».
Как и люди других психологических типов (нарциссы и истероиды), шизоид имеет свою систему защит. Как правило, среди них доминирует одна – уход от фрустрирующего объекта или ситуации. Как только шизоид чувствует дискомфорт или опасность, он максимально отстраняется и пытается любым способом покинуть не устраивающую его реальность. Чаще всего шизоид прибегает к бегству в свои фантазии. Физически его отдаление может быть буквальным – шизоид покидает место или человека (часто ничего не объясняя), забывается в алкоголе или наркотиках, просто засыпает.
Иногда эта черта делает его «странным» в глазах окружающих. Прямолинейность уходов раздражает своим честным посылом – шизоид не видит смысла в притворстве и социальных играх. Он отказывается участвовать в любого рода манипуляциях. Как сообщает
«Они всегда выбирают дистанцию, и им не нужны другие искажающие защиты: отрицание, диссоциация (отделение себя от своих неприятных переживаний), вытеснение. Возможно, поэтому они часто осознают процессы, которые для других протекают неосознанно.
У американцев есть пословица: «Слон в комнате, но его никто не замечает». Люди шизоидного типа личности всегда видят этого слона и удивляются, что другим он незаметен. Но когда они пытаются говорить об этом слоне, на них смотрят как на сумасшедших».
Несмотря на то, что обычно шизоиды понимают свою природу и особо не страдают, в их жизни присутствует момент драмы. Неслучайно понятие «шизоид» этимологически означает расщепление, раскол. Стремясь к сохранению себя и привычного, уже обустроенного мира, они крайне нуждаются в тепле и любви. Однако нередко слишком агрессивное вторжение партнера воспринимается шизоидом как угроза его существованию. Чем больше партнер стремится завладеть личным пространством шизоида, тем больше вероятность, что этот союз распадется.
Мысль о том, что шизоид не умеет любить – миф. Такие люди склонны к искреннему и очень глубокому чувству. Однако отношения с ними для многих превращаются в настоящее испытание, так как при сближении с шизоидом приходится постоянно учитывать его стремление к сохранению своей индивидуальности, отказ от полного слияния с партнером, а иногда и потребность в отдельном жилье.
Людям другого склада необходимо понять, что отстраненность шизоида не является синонимом к равнодушию. Однако слияние и поглощение другим человеком кажется шизоиду катастрофой, в буквальном смысле не совместимой с жизнью. На каком-то этапе отношений, стараясь сблизиться, сам шизоид может пытаться слиться с партнером.
Но психотерапевтическая практика показывает, что в итоге эти люди чувствуют себя крайне некомфортно и неизбежно начинают борьбу за свое пространство.
Исход этого конфликта зависит от обоих партнеров. И здесь важно понимать, что шизоиды также бывают разных типов. Евгения Белякова отмечает, что шизоидность может быть как сенситивной – когда человек чувствует, что с ним может быть сложно и старается научиться лучше взаимодействовать с людьми (при этом сохраняя полный набор шизоидных качеств, но расширяя социальные навыки), так и ледяной, когда недоступность, снобизм и холодность шизоида возведены в абсолют. Конечно, выдержать союз со вторым типом практически невозможно. Однако в первом случае есть все шансы на построение глубокого и плодотворного взаимодействия.
Например, шизоид, часто будучи неспособным к словам поддержки и выражению любви в требуемом партнером объёме, может доказывать свои чувства реальными поступками. А его партнер может поработать над своим эго и в буквальном смысле перестать душить другого своей любовью и привязанностью. Ведь для шизоида главное условие сохранения союза – личностная безопасность, и стремление партнера уважать границы шизоидной личности со временем выливается в построение действительно крепких, долгосрочных и доверительных отношений.
Обложка: Пабло Пикассо «Муза» (1935 г.) / MoMA / Nathan Laurell, Flickr
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Похожие статьи
|
Глава 38 РАССТРОЙСТВА ЛИЧНОСТИ (ПСИХОПАТИИ) Расстройства личности, или психопатии, — стойкая, развивающаяся в детстве и сохраняющаяся в течение всей жизни патология (деформация) личности, проявляющаяся в искажении ее цельности, выраженная в такой степени, что нарушает адаптацию и приводит к затруднению межличностных отношений. Психопатические личности — это люди, которые, по выражению К. Шнайдера, вследствие своих психических особенностей страдают сами и заставляют страдать других. Личностные девиации у таких больных могут претерпевать известные видоизменения, усиливаться или, наоборот, сглаживаться. Расстройства личности не воспринимаются больными как чуждые, требующие медицинской (психиатрической) помощи. Поскольку патологические изменения при психопатии препятствуют естественной адаптации в обществе, для их диагностики имеют значение социальные критерии. Еще в античные времена Цицерон (I в. до н.э.) считал, что «подобно изъянам тела могут наблюдаться изъяны души, затрудняющие жизнь людям, которые их имеют, однако термина в отношении их еще не подобрано». Ф. Пинель (1809) одним из первых психиатров описал подобные личностные аномалии под названием «мания без бреда». Сам термин «психопатия, психопатии» появился впервые у русских писателей Н. Лескова и А. Чехова (1885), а затем он был использован в психиатрии В. М. Бехтеревым (1886). В. Х. Кандинский (1890) основой психопатии считал неправильную организацию нервной системы, что приводит к крайней изменчивости, непостоянству, дисгармонии всей душевной жизни. Причиной подобной патологии он считал наследственную отягощенность или влияние внешних вредностей на центральную нервную систему в раннем постнатальном периоде. Наиболее глубоким исследованием психопатии является классическая работа П. Б. Ганнушкина (1933)80, где автор подробно описал ее статику, динамику и систематику. В современной классификации МКБ-10 расстройства личности описываются в рубрике F60. Данные о распространенности психопатий расходятся, и весьма существенно, что связано с отсутствием единства взглядов на критерии отграничения данной патологии у разных авторов. Б. Д. Цыганков и Б. Д. Петраков (1996) приводят данные о разбросе показателей от 3 до 20-50 случаев на 1000. При использовании диагностических критериев МКБ-10 распространенность психопатий в среднем составляет 5%. КЛИНИКА Психопатии относят к пограничным психическим расстройствам, они занимают положение между личностными акцентуациями (отдельными характерологическими отклонениями, хорошо компенсированными, приводящими к нарушению поведения лишь в непродолжительные периоды связанных с психическими травмами декомпенсаций) и прогрессирующими психическими заболеваниями. В нашей стране при установлении диагноза психопатия используются клинические критерии, установленные П. Б. Ганнушкиным: стабильность личностных деформаций, тотальность психопатических особенностей личности с нарушением всего психического склада и выраженность патологических черт характера до степени, приводящей к нарушению социальной адаптации. По мнению П. Б. Ганнушкина, «нет невроза без психопатии», т.е. невроз по существу представляет собой лишь декомпенсацию психопатии (например, истерический невроз есть декомпенсация истерической психопатии). Но не все разделяют подобную точку зрения. Например, В. А. Гиляровский считает, что при известных (стрессовых) условиях невроз может развиваться и у психически устойчивой, здоровой личности, но в большинстве случаев позиция П. Б. Ганнушкина оказывается клинически верной. Для классификации психопатии могут быть использованы различные подходы. К ядерным (конституциональным) психопатиям относят типы, обусловленные, в основном, наследственной патологией. К краевым (О. В. Кербиков, 1960), которые обозначают как патохарактерологическое развитие, относят варианты психопатий, обусловленные в первую очередь неправильным воспитанием. В России долгое время описывали личностные типы в соответствии с теорией И. Все же в практике работы врача-психиатра чаще других встречаются личности астенического психопатического склада (соответствует зависимому расстройству личности по МКБ-10, шифр F60.7). Астеническая психопатия. Отличительной особенностью этого типа являются легкая истощаемость и раздражительность, что напоминает классическую неврастению Дж. Бирда с «раздражительной слабостью». Больные обращают на себя внимание робостью, застенчивостью и крайней впечатлительностью, склонностью к самонаблюдению. Эти качества проявляются легче всего в необычных, нестандартных ситуациях. Самосознание подобных астеников определяется преобладанием неудовлетворенности собой, чувством собственной неполноценности, несостоятельности, пессимистической самооценкой, неверием в себя, зависимостью от окружающих, опасением предстоящих трудностей. Они страшатся ответственности, не могут проявлять инициативу и чаще занимают пассивную позицию в жизни, обнаруживают покорность и подчиняемость, безропотно сносят все обиды как само собой разумеющееся. Некоторые астеники отличаются общей вялостью, отсутствием инициативы, нерешительностью, мнительностью, апатичным или (чаще равномерно угнетенным настроением. Они не способны к длительному усилию, работа их утомляет. Опасаясь всевозможных болезней, они ищут в своих отправлениях какие-либо признаки отклонения от нормы. Направляя свое внимание на мельчайшие ощущения своего тела, они против воли расстраивают и без того неправильно у них действующие вегетативные функции, и если к этому добавляются неприятные моменты (тяжелые условия жизни, неприятности на работе и др.), у них легко возникают настоящие «неврозы органов» (например, кардионевроз). Разновидностью астенической психопатии П. Б. Ганнушкин считает тип, описанный С. А. Сухановым как психастения и тревожно-мнительная личность. Здесь основное свойство — это склонность к излишним тревогам и к утрированной мнительности. Люди подобного типа волнуются по поводу того, к чему большинство людей относится спокойно или даже равнодушно (тревожное, уклоняющееся расстройство личности). По мнению П. Б. Ганнушкина, у ряда больных-психастеников преобладает склонность к сомнениям, крайняя нерешительность в принятии решений, определении собственной линии поведения, у них отсутствует уверенность в правильности своих чувств, суждений, поступков. Им не хватает самостоятельности, умения постоять за себя, решительно ответить отказом. В соответствии с концепцией П. Жане, все эти свойства являются результатом ослабления напряжения психической деятельности, общим чувством «неполноты», переживания всех психических процессов. Хотя поведение психастеников, их взаимоотношения с людьми не всегда рациональны, они редко сопровождаются спонтанными побуждениями. Непосредственное чувство малодоступно психастенику, как писал П. Б. Ганнушкин, а «беззаботное веселье редко является его уделом». Постоянное осознание недостаточной полноты и естественности различных проявлений психической деятельности, постоянные сомнения в возможности их реализации способствуют превращению таких личностей в несамостоятельных, зависимых, постоянно нуждающихся в советчиках, вынужденных прибегать к посторонней помощи. Тревожно-мнительных, описанных С. А. Сухановым психастеников Т. И. Юдин расценивает как сенситивных. Они впечатлительны, склонны к застреванию на отрицательно окрашенных впечатлениях, боязливы, ранимы, обидчивы, конфузливы, иногда их робость настолько велика, что они не могут поступать по собственному усмотрению. Они мало приспособлены к физическому труду, непрактичны, неловки в движениях. Как подметил П. Жане, они увлекаются проблемами, очень далекими от реальной действительности, постоянно озабочены, как бы кого-либо не обеспокоить, они постоянно анализируют себя со свойственной им уничижительной самооценкой, преувеличением собственных недостатков. Обычно психастеники все же в достаточной мере компенсированы в жизни, при правильном укладе жизни им удается преодолевать свои сомнения. Несмотря на мягкость и нерешительность, психастеники могут проявлять неожиданную для них твердость, если того требуют обстоятельства, часто они стараются сделать намеченное как можно быстрее, далают это с особым старанием. В экстремальных ситуациях такие люди могут совершенно неожиданно обнаружить не свойственную им ранее отвагу. Ананкастная психопатия характеризуется формированием навязчивостей различного содержания. Преобладают мыслительные навязчивости, при декомпенсации могут обнаруживаться ритуалы. Шизоидное расстройство личности (шизоидная психопатия) характеризуется замкнутостью, преобладанием внутренней жизни (аутизм, по Э. Блейлеру). Люди, принадлежащие к этому типу, предпочитают одиночество, у них нет активного стремления к общению, они предпочитают чтение, природу, созерцательную жизнь, лишены спонтанности. По Э. Кречмеру, шизоидные психопаты обнаруживают особую, психэстетическую пропорцию в структуре личности с сочетанием черт чрезмерной чувствительности (гиперестезии) и эмоциональной холодности (анестезии). Сенситивные шизоиды — это лица с «сверхнежной» (по Э. Кречмеру) внутренней организацией, болезненно чувствительные, мимозоподобные. Они подолгу переживают замечания в свой адрес, любую, даже мелкую, обиду, им трудно освободиться от воспоминаний о давно услышанной грубости. Это люди с настороженным отношением ко всему, что их окружает, глубоко чувствующие, круг их привязанностей достаточно ограничен. «Острие» их переживаний всегда направлено на самих себя, что может достигать степени самоистязания. Несмотря на скромность, мечтательность, легкую истощаемость, отсутствие склонности к бурному проявлению эмоций, они болезненно самолюбивы. Т. Н. Юдин полагает, что стенический аффект проявляется у них как особая гордость: «Прощаю все другим, но не прощаю себе». Они обнаруживают одностороннюю углубленность в работе, предельную добросовестность и обстоятельность, чаще ограничиваются узким кругом повседневных обязанностей. Под воздействием травмирующих их обстоятельств, вследствие, например, различных этических конфликтов, они легко теряют душевное равновесие, становятся подавленными, вялыми, у них усиливается отгороженность от окружающих, могут возникать нестойкие сенситивные идеи отношения при обострении недоверчивости. Экспансивные шизоиды решительны, не склонны к сомнениям и колебаниям, они мало считаются с взглядами других, сухи и официальны в отношениях с окружающими. Требовательная принципиальность в общении сочетается у них с полным безразличием к судьбам людей. Все это делает их характер трудным, даже «скверным» при выраженном высокомерии холодности, неспособности к сопереживанию, бессердечии и даже жестокости. Внешнее поведение шизоидов лишено эмоциональности, естественной пластичности и гибкости психики, что придает всему рисунку личности черты схематичности. Лица шизоидного типа не смешиваются со средой, между, ними и окружающими людьми сохраняется невидимая преграда. Их внешний облик и поведение часто дисгармоничны и парадоксальны, мимика и моторика лишены естественности, непринужденности, что может считаться также характерным для их психического облика в целом. Параноидное расстройство личности (паранойяльная психопатия). Этот тип личности ближе всего стоит к шизоидам. Готовность к параноическим развитиям является здесь наиболее типичной. Для этого типа психопатических личностей характерными являются стеничность, переоценка своего «Я», подозрительность и склонность к образованиям сверхценных идей. Это люди неоткровенные, своенравные, раздражительные, с преобладанием односторонних аффектов, которые часто берут верх над логикой и рассудком. Они чрезвычайно аккуратны, добросовестны, нетерпимы к несправедливости. Их кругозор довольно узок, интересы, как правило, ограничены, суждения чересчур прямолинейны, не всегда последовательны. Экспансивные параноические личности — патологические ревнивцы, лица, склонные к конфликтам, сутяги, правдоискатели, «реформаторы». По мнению В. Ф. Чижа (1902), они всегда довольны собой, неудачи их не смущают, борьба с «личными врагами» закаляет их, заряжает энергией. Энергия и активность сочетается с повышенным фоном настроения. Сюда относится и группа фанатиков, которые с особой одержимостью и страстностью посвящают себя какому-то одному делу (примером может служить религиозный фанатизм). Могут встречаться также (хотя и редко) паранойяльные сенситивные психопаты. Они в период компенсации обнаруживают сходство с сенситивными шизоидами. В целом сенситивные, астенические черты у подобных личностей сочетаются со стеническими (честолюбие, повышенное чувство собственного достоинства). Диссоциальное расстройство личности (неустойчивая психопатия). Подобный тип личности отличается незрелостью моральных и волевых качеств, их недоразвитием, повышенной внушаемостью, отсутствием позитивных этических жизненных установок. Уже в детском возрасте такие лица характеризуются отсутствием стойких интересов, отсутствием собственной точки зрения, повышенной внушаемостью. Они не склонны выбирать какой-либо вид полезной деятельности, предпочитая развлечения, свободное времяпровождение, при этом никаких угрызений совести нет. Если возникает необходимость приложить к чему-либо серьезное усилие воли, они немедленно от этого отказываются, заменяют тем, что не требует напряжения, тем, что можно сделать легко, без усилий. Отсюда частые нарушения дисциплины, правил общежития. В общении с людьми у таких лиц легко заметить простодушие, легкость, с какой они вступают в контакт. Однако при этом не устанавливается стойких привязанностей, даже в отношениях с близкими людьми, родственниками. Для неустойчивых психопатов нет никаких запретов или ограничений. Чтобы вести себя по собственному усмотрению, они, будучи подростками, часто убегают из дома. Они живут, не задумываясь о будущем, одним днем, принимаются то за одно дело, то за другое, никогда не доводят начатое до конца, предпочитают легкий заработок серьезному ответственному труду, склонны жить за счет других. При постоянном принуждении и строгом контроле со стороны окружающих за их поведением на какое-то время возникает компенсация состояния. Эмоционально неустойчивое расстройство личности. Основное свойство этого типа — импульсивность в поступках без учета возможных последствий, отсутствие самоконтроля. Подобный вариант патологии личности был описан ранее других (Ф. Пинель, 1899; Дж. Причард, 1835), и даже в Англии, где долгое время не принимали понятие «психопатия», впервые в руководстве Дж. Хендерсон (1939) возбудимый вариант психопатии противопоставлялся астеническому. По Э. Крепелину (1915), возбудимая психопатия (импульсивные психопаты) характеризуется необузданностью эмоций, их неукротимостью и непредсказуемостью. О повышенной раздражительности в отношении окружающих как типичной особенности подобных лиц писал В. М. Бехтерев (1891). Любой ничтожный повод, как он отмечал, приводит возбудимых психопатов в сильное раздражение, так что они «выходят из себя» при малейшем противоречии и даже без всякого повода иногда не могут сдержать своих порывов. Очевидный гнев часто возникает как импульсивная реакция в ответ на различные житейские пустяки. В. Маньян (1890) писал о том, что мозг этих людей при малейшем беспокойстве делается жертвой напряженности, проявляющейся крайне живой раздражительностью и жестокой вспыльчивостью. Ш. Милеа (1970) тщательно изучил анамнез возбудимых психопатов и показал, что «трудное поведение» наблюдается у них с детства. Подобные ранние нарушения часто не привлекают внимание родителей и воспитателей в связи с их оценкой как чисто «возрастных» особенностей. Требования соблюдать режим обычно приводят к очевидной манифестации расстройств, что заставляет обратиться за помощью. Э. Кречмер (1927) рассматривал эксплозивные реакции описываемых психопатов как такой тип реагирования, при котором сильные аффекты разряжаются без задержки размышлением. У некоторых лиц такие «эксплозивные диатезы» возникают только в состоянии патологического опьянения и выявляют на высоте его развития сумеречное помрачение сознания. Практика работы психиатра свидетельствует, что сужение сознания может возникать на высоте аффекта у этих лиц и вне опьянения. Вот эпизод, имевший место в клинической картине эксплозивной психопатии у больного, описанного Т. К. Ушаковым (1987). «Больной С., 47 лет. На протяжении предшествующих 15 лет неоднократно обнаруживались состояния декомпенсации по возбудимому типу. В промежутках между обострениями чувствителен, раздражителен, гневлив. Все эти годы его постоянно раздражал шум играющих под окнами детей. Однажды летом вернулся домой с работы утомленным, несколько раздраженным, раздосадованным служебными неприятностями. Под окном, как обычно, играли дети. Раздражительность захлестнула «через край». Не сдержался. Выскочил на улицу. Все окружающее воспринимал «как в тумане». Увидел девочку, играющую в мяч. Подбежал к ней… Одна идея — задушить. Мгновенно понял ужас возможного поступка, остановился. До того все было каким-то «смутным», «неотчетливым», «сероватым», «неопределённым. В этом состоянии «почти не помнил себя». Вернулся в квартиру, сел на диван, расплакался. Дрожали колени, покрылся потом, возникли ноющие боли в области сердца». Недостаточную уравновешенность С. С. Корсаков (1893) оценивал как основную черту психопатической конституции. Аффекты, по мнению В. Истерическое расстройство личности (истерическая психопатия). Особенности, характеризующие специфику истерических лиц, известны давно. Еще Т. Сиденгам (1688) сравнивал эту болезнь с Протеем81 в связи с чрезвычайной изменчивостью поведения при ней, он же впервые отметил, что страдать истерией могут не только женщины, но и мужчины. Т. Сиденгам дал краткое, но точное описание истерического характера: «Все полно капризов. Они безмерно любят то, что вскоре без оснований начинают ненавидеть». В психике истерических психопатов резкое преобладание получают эмоции, аффекты с преувеличенной демонстрацией своих чувств и переживаний. Их внутренний облик определяется преобладанием глубокого эгоцентризма, духовной пустотой при склонности к внешним эффектам, демонстративности, что свидетельствует о психической незрелости, психическом инфантилизме (кардинальный признак психопатии, по Э. Крепелину). В связи с этим поведение истерических психопатов диктуется не внутренними побуждениями, а стремлением произвести впечатление на окружающих, постоянно играть роль, «жаждой признания» (К. Шнайдер). Такая особенность психики делает их похожими на актеров. Потому, например, во Франции даже ввели термины «гистрионизм», «гистрионическая личность» (от лат. histrio — бродячий актер, для которого характерно стремление нравиться и обольщать). К. Ясперс (1923) видел основную черту истерических психопатов в их желании казаться в глазах окружающих «больше, чем есть на самом деле». Истерических психопатов привлекает праздная жизнь с развлечениями, им нравится получать от жизни одни удовольствия, любоваться собой, красоваться в обществе, «пускать пыль в глаза». Они стараются подчеркнуть свое превосходство — красоту, одаренность, необычность — самыми различными способами: стремлением крикливо, подчас даже вычурно одеваться, демонстрируя приверженность моде; преувеличением своих знаний в таких областях как философия, искусство. Они не прочь подчеркнуть свое особое место в обществе, намекая на связи с известными людьми, говорят о своих богатых, широких возможностях, что является лишь плодом фантазии и следствием псевдологии. Эти свойства П. Б. Ганнушкин объяснял стремлением истерических психопатов быть в центре внимания. Реальный мир для человека с истерической психикой приобретает, по П. Б. Ганнушкину, своеобразные причудливые очертания, объективный критерий для них утрачен, что часто дает повод окружающим обвинить такого человека в лучшем случае во лжи или притворстве. Из-за отсутствия способности объективно воспринимать реальность истерики одни события оценивают как необычайно яркие и значимые, другие — как бледные и невыразительные; отсюда для них вытекает отсутствие разницы между фантазией и действительностью. Прогноз при истерической психопатии чаще неблагоприятен, хотя при хороших социальных и трудовых условиях в зрелом возрасте может наблюдаться стойкая и длительная компенсация. Психопатия аффективного круга. Циклоидную психопатию Э. Кречмер противопоставлял шизоидной, отметив естественность аффектов и всей психической жизни, «округлость» характера циклоида в отличие от схематизма шизоидов. Э. Блейлер (1922) обозначил особенность циклоидов термином «синтония». Этим людям легко в общении со всеми, они душевно отзывчивы, приятны, просты и естественны в обхождении, свободно проявляют свои чувства; для них характерно мягкосердечие, приветливость, добродушие, теплота и искренность. В повседневной жизни циклоиды реалисты, они не склонны к фантазиям и заумным построениям, принимая жизнь такой, какая она есть. Психопатические личности аффективного круга предприимчивы, покладисты, трудолюбивы. Их основные особенности — эмоциональная лабильность, неустойчивость настроения. Радость, «солнечное настроение» легко сменяется грустью, печалью, сентиментальность является их обычным свойством. Психогенные и аутохтонные фазовые расстройства могут возникать у них достаточно часто. Подобная аффективная неустойчивость начинает обнаруживаться у подобных лиц еще в школьном возрасте. Г. Е. Сухарева отмечает, что у детей аффективная лабильность имеет периодичность, но фазы коротки по времени (два-три дня), грусть может сменяться двигательным беспокойством. На протяжении всей жизни возможна периодическая смена одних состояний другими, но они также кратковременны. При рассмотрении динамики аффективной психопатии возникает вопрос о соотношении подобных случаев с циклотимией как эндогенным заболеванием. Ряд исследований катамнестического характера свидетельствуют в пользу самостоятельности психопатий аффективного типа (К. Леонгард, 1968, и др.). В зависимости от преобладающего аффекта в этой группе выделяют гипотимиков и гипертимиков. ДИНАМИКА ПСИХОПАТИЙ По П. Б. Ганнушкину, психопатию необходимо изучать не только в статике, выделяя наиболее типичные варианты, но и в динамике. В связи с этим важно отметить, что расстройства личности нельзя отнести к болезненным процессам, так как они не имеют прогредиентного течения (в противоположность, например, шизофрении), но динамика при психопатиях очевидна. Фазы не всегда можно рассматривать в рамках временного обострения конституциональных свойств (депрессивные фазы у гипотимиков, маниакальные у гипертимиков). Действительно, практика свидетельствует, что депрессивные фазы могут развиваться не только у циклоидов, но и у шизоидов, истериков, тревожно-мнительных астеников. Как считал П. Б. Ганнушкин, возникновение более стойких фаз свидетельствует о более глубоких по сравнению с психогенной декомпенсацией нарушениях психической деятельности, для их появления помимо конституционного предрасположения требуется «некоторый добавок», напоминающий проявления соответствующих прогредиентных заболеваний. Например, при психопатии шизоидно-ананкастного круга [идеообсессивная психопатия, по С. А. Суханову, (1905), ананкастная психопатия, по К. Шнайдеру (1928)] формируются аутохтонные обсессивные фазы, не имеющие прямой связи с аффективными расстройствами. Патологические реакции (декомпенсации) являются результатом неприятных жизненных событий, стрессов, длительного перенапряжения, неотреагированных ожиданий. С учетом того, что для каждого типа есть свой набор индивидуально значимых «ранящих» событий, для психопатов другого типа, другой мозаики эти же события могут оказаться не столь значимыми. Например, психастеники с трудом переживают ситуации выбора, астеники и циклоиды, а также истерики — одиночество, изоляцию; эксплозивные и гипертимные — ситуации, которые требуют аккуратности, точности, педантизма; паранойяльные не терпят возражений, остро реагируют на непризнание их заслуг. ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ Этиопатогенез психопатий имеет мультифакториальную обусловленность. Главная роль принадлежит генетическим, конституциональным факторам. Э. Кречмер, а затем В. Шелдон разрабатывали учение о роли соотношения между строением тела и типом личности (циклоиды — пикники, шизоиды — лептосомы и астеники). Значимость генетических факторов при расстройствах личности подтверждается данными биологических исследований, в соответствии с которыми конкордантность в монозиготных близнецовых парах по личностным расстройствам достоверно выше, чем в дизиготных (В. Д. Москаленко, 1988). В пользу участия наследственных механизмов в формировании расстройств личности свидетельствуют результаты изучения приемных детей. По данным Ф. Шульзингер (1972), обследование приемных детей-социопатов показало, что аналогичные расстройства личности встречаются у биологических родителей в 5 раз чаще, чем у приемных. Большое значение в генезе психопатий, как это предполагал еще П. Б. Ганнушкин, имеют также негрубые экзогенно-органические повреждения головного мозга во внутриутробном, перинатальном и раннем постнатальном периодах развития. Подобные повреждения могут быть связаны с различными мозговыми заболеваниями, инфекциями, травмами, интоксикациями. В последнее время большое значение в концепции личностных расстройств придается дефектам катехоламиновой нейромедиации на уровне синапса и его структурных элементов (Б. М. Коган, 1995; Т. Б. Дмитриева, 1997), хотя точные механизмы их развития до настоящего времени полностью не установлены. Дифференциальный диагноз психопатии необходимо проводить с психопатоподобной малопрогредиентной шизофренией. При этом главным критерием отграничения является отсутствие прогредиентности, а также отсутствие основных симптомов шизофрении (см. При декомпенсации психопатии или в случаях патологического развития личности позитивные симптомы представляют собой лишь добавление аффективных расстройств (чаще депрессивных) и усиление основных психопатических стигм (шизоидности, астенизации, истерических реакций и др.), которые после разрешения фазы и затухания симптомов развития (невротические проявления) редуцируются и исчезают, так что личность возвращается к своему первоначальному состоянию. Органическая патология исключается после тщательного параклинического исследования (данные ЭЭГ, KT, неврологическое обследование, исключение признаков повышения внутричерепного давления, изменений на глазном дне и т.д.). ЛЕЧЕНИЕ Терапия психопатии осуществляется в периоды декомпенсации, динамики психопатии и проводится с использованием психотропных средств. Основным является подбор различных лекарств с учетом их элективного избирательного действия. Например, при декомпенсации истерической психопатии показаны неулептил (10-20 мг/сут), феназепам (3-5 мг/сут), финлепсин (200-600 мг/сут), пропазин (100-125 мг/сут). При декомпенсации аффективных типов психопатии применяются антидепрессанты. В случаях гипотимии, субдепрессии — амитриптилин (75-100 мг/сут), лудиомил (75 мг/сут), пароксетин (10-20 мг/сут), ципрамил (20-40 мг/сут). При паранойяльной психопатии используются галоперидол, азалептин, рисполепт в комбинации с феназепамом, седуксеном, ксанаксом, транксеном и др. Психотерапия ставит целью гармонизацию, упорядочение поведения, что позволяет использовать различные техники, а также групповую психотерапию. |
Известно, что примерно треть больных, обратившихся к терапевту, имеет те или иные расстройства личности. Распространенность расстройств личности среди амбулаторных больных психиатрической практики составляет 20-40%, среди госпитализированных — 50%. Расстройство личности среди правонарушителей выявляется у 78% мужчин и 50% женщин, находящихся в тюремном заключении (Д. Ю. Вельтищев, 2006).
П. Павлова о соотношении процессов возбуждения и торможения в коре головного мозга. В соответствии с таким представлением выделяют круг возбудимых и тормозимых психопатий. К возбудимым относят эксплозивных, эпилептоидных, паранойяльных, истерических, неустойчивых, гипертимных психопатов. К тормозимым — психастенических, ананкастных, астенических психопатов, сенситивных шизоидов. Наиболее распространены классификации психопатий, основанные на клиническом описании их типов, которые могут соответствовать по внешним проявлениям основным психическим заболеваниям. Э. Кречмер (1921) обозначал характеры, напоминающие шизофрению, как шизоидные, а те, которые напоминают циркулярный психоз, как циклоидные. П. Б. Ганнушкин выделял эпилептоидных и паранойяльных психопатов. Таким образом, первоначальное деление Броуна (1790) всех заболеваний на астенические и стенические в соответствии с наличием астении или стении претерпело трансформацию в связи с уточнением более сложных характеристик аномалий личности.
Э. Крепелин справедливо оценивал это как общее свойство психопатии — психический инфантилизм.
В зависимости от преобладания гиперэстетических или анэстетических элементов выделяют два типа, соединенных между собой рядом переходных вариантов. Сенситивные шизоиды — гиперэстетичные с преобладанием астенического радикала, в то время как экспансивные шизоиды — холодные, безразличные вплоть до тупости с преобладанием стеничности, гиперактивности.
Одновременно они легко уязвимы, умело скрывают неудовлетворенность и неуверенность в себе. Нередко у экспансивных шизоидов проявляются эксплозивные реакции, вспышки гнева, импульсивные поступки как ответ на серьезные жизненные затруднения. В более тяжелых случаях возможно появление состояний, близких к параноидным реакциям, при этом свойственная им недоверчивость проявляется катотимными бредовыми переживаниями. Экспансивные шизоиды, по мнению С. А. Суханова, очень близки к тому типу, который он описывал под названием «резонирующего характера». При этом наблюдается наклонность к своеобразным рассуждениям при всяком удобном и неудобном случае. Такие личности мало считаются с взглядами других и самоуверенны как в поступках, так и в речах, они любят вмешиваться в чужие дела, давать всем советы, собственное «Я» всегда стоит на первом месте. Моральные чувствования у резонеров выражены слабо.
Случайные поступки окружающих они часто расценивают как враждебные, во всем видят какой- то особый смысл. Крайний эгоцентризм является отличительной чертой параноических психопатов, именно это является основой их повышенного самомнения, обостренного чувства собственного достоинства. Ко всему, что лежит вне сферы собственного «Я», они безразличны. Постоянное противопоставление себя окружающим может сочетаться с глубоко скрываемым чувством внутренней неудовлетворенности. Недоверчивость в таких случаях легко переходит в подозрительность, легко возникает убежденность, что к ним относятся без должного уважения, хотят оскорбить, ущемить их интересы. Любой пустяк, любое индифферентное событие может истолковываться как проявление плохих намерений, враждебного отношения. Комплекс подобных личностных аномалий остается стойким и не меняется в течение всей жизни, может даже наблюдаться патологическое разрастание того или иного признака (С. А. Суханов, 1912). Это обусловливает готовность к параноическому реагированию. По П. Б. Ганнушкину, специфическим свойством параноика является склонность к образованию сверхценных идей, которые различны по фабуле (преследование, ревность, изобретательство) и подчиняют себе всю личность, определяют общее поведение.
По Э. Кречмеру (1930), особенно типичным для них является возникновение в связи с различными этическими конфликтами длительных сенситивных реакций, определяющих «невроз отношения». С межличностными конфликтами связаны чаще всего явления декомпенсации у паранойяльных психопатических личностей. Основная фабула паранойяльного развития определяется содержанием провоцирующей ситуации. При этом мышление характеризуется инертностью и обстоятельностью.
Если же строгого контроля нет, они предпочитают праздный образ жизни, легко вовлекаются в антисоциальные группы, могут в компании совершать антисоциальные поступки, мелкие преступления, легко привыкают к спиртному и наркотикам. Уличенные в неблаговидных делах, в совершении преступлений, подобные лица перекладывают свою вину на других, не обнаруживая никакого стыда или смущения, склонны к псевдологии, их ложь довольно наивна, плохо продумана, неправдоподобна, что их также абсолютно не смущает.
Такие дети впервые поступают в больницу (60,6%) лишь в школьном возрасте. В отношении зрелого возраста Э. Крепелин показал, что психопатические личности возбудимого типа составляют около трети всех психопатов, в связи с этим он обозначал их термином «раздражительные», которым свойственны бурные безудержные взрывы эмоций.
П. Сербского (1912), у подобных психопатов возникают легко, по своей силе они далеко не соответствуют вызвавшей их причине. Описываемая ранее эпилептоидная психопатия в значительной степени соответствует признакам возбудимой психопатии, но здесь одновременно со взрывчатостью наблюдается вязкость, торпидность мышления, злопамятность, обстоятельность, педантизм, застреваемость на мелочах, медлительность. Однако со временем у таких лиц накапливается раздражение, которое внезапно может вылиться в агрессию, опасную для окружающих.
Склонность к выдумкам, фантазиям, псевдологии связаны именно с этим основным качеством истеричных личностей, с их «жаждой признания». Подобные свойства отмечаются у этих личностей с детства, когда могут проявляться и двигательные истерические «стигмы» — припадки с плачем, конвульсиями, заиканием, явлениями внезапной афонии, астазии-абазии. У таких детей и подростков обнаруживается склонность к экстравагантным поступкам, зачастую легкомысленным, они идут на различные авантюры, не способны к систематической целенаправленной деятельности, отказываются от серьезного труда, требующего основательной подготовки и устойчивого напряжения, усидчивости, их знания поверхностны, не глубоки.
Они становятся несколько ровнее, приобретают определенные трудовые навыки. Менее благоприятны случаи с наличием псевдологии, такие психопаты выделяются даже в самостоятельную группу лгунов и обманщиков (по Э. Крепелину, 1915).
Гипотимики — прирожденные пессимисты, они не понимают, как люди могут веселиться и радоваться чему-либо, даже какая-либо удача не вселяет в них надежду. Они говорят о себе: «Я не умею радоваться, мне всегда тяжело». Поэтому они замечают лишь темные и неприглядные стороны жизни, большую часть времени они пребывают в мрачном расположении духа, но могут это маскировать, скрывают уныние показным весельем. На всякое несчастье реагируют тяжелее других, при неудачах винят себя. В спокойной, привычной обстановке — это тихие, грустные, мягкие и доброжелательные люди. Гипертимики, в отличие от гипотимиков, неукротимые оптимисты, им свойственно хорошее бодрое самочувствие, приподнятое настроение, стремление к деятельности. В школьные годы у них обнаруживаются чрезмерная подвижность, повышенная отвлекаемость, суетливость, многословие. Затем двигательное возбуждение исчезает, преобладающим свойством становится стремление к лидерству, удовольствиям, что создает повод для конфликтов. Во взрослой жизни они так и остаются оптимистически заряженными, подвижными, довольными собой, умеющими пользоваться всеми дарами жизни, часто становятся деловыми людьми, преуспевающими во всех начинаниях. Несмотря на повышенную возбудимость, вследствие которой обнаруживают вспыльчивость, у них достаточно ресурсов для того, чтобы самим успокаиваться. Н. Петрилович выделяет экспансивных гипертимиков — эгоистичных, властных, но неглубоких по натуре. Они склонны к сильным, но кратковременным аффектам, почти всегда нетерпеливы и чрезмерно решительны. Их деятельность чаще всего характеризуется односторонней направленностью.
Изменения в состоянии (периоды декомпенсации), которые расцениваются как фаза (приступы), могут возникать у психопатических личностей без причин, спонтанно (аутохтонно), с возвращением по их завершении к состоянию, предшествующему началу приступа, или зависеть от различных внешних влияний. Например, В. М. Бехтерев (1886) отмечал связь декомпенсаций не только с психогенными воздействиями, но и с такими явлениями, как менструальный цикл у женщин, беременность, соматические заболевания и даже изменения погоды. Все эти факторы играют роль провоцирующих механизмов и не влияют существенно на клиническую картину фазы и ее длительность.
Сами по себе реакции могут быть направлены внутрь себя (это приводит к внутреннему конфликту, неврозу) или вовне (агрессия, сверхценные мысли преследования, кверулянтство).
гл. 18 «Шизофрения») и сохранение общего рисунка личности при психопатии. Паранойяльные состояния в рамках динамики психопатии отличаются от шизофрении сугубой конкретностью бредовых построений, их неизменной связью с реальными событиями, отсутствием генерализации и систематизации. Шизоидная психопатия в отличие от шизофрении характеризуется начинающимся еще в детстве формированием аномального характера без резких сдвигов, она на протяжении всей жизни сохраняет свое своеобразие, а ее «обладатели» находят свою нишу в социальной среде и не обнаруживают признаков опустошения личности со снижением энергетического потенциала, что характерно для шизофрении.
Соответственно при развитии гипоманиакальных фаз используется лепонекс (50-75 мг/сут), соли лития (900-1200 мг/сут) с контролем содержания лития в плазме крови, финлепсин (до 400-600 мг/сут), галоперидол в каплях (до 10-15 мг/сут).|
|
Шизоид При
знакомстве в аське мне, как правило, задают такой вопрос: «Почему у тебя
такой ник и что он означает?». После ответа на этот вопрос следует ряд
других, на ту же тему. Постоянное повторение этой ситуации навело меня на
мысль о подробном рассказе о том, кто же такие шизоиды. Я, разумеется, не
претендую на всеобъемлющее освещение этой проблемы. Если возникнет желание
узнать больше — посетите психиатрические
сайты, там вам помогут ;-)) Часть первая, медицинская.
Шизоид — человек, страдающий шизоидной психопатией. Часть вторая, личная.
Как вы понимаете, адекватный диагноз я себе поставить не могу — я ж не врач-психиатр 🙂 |
Тотальность психопатических особенностей, определяющих весь психический облик индивида;
Сенситивный тип личности, сенситивные шизоиды
Чрезмерная чувствительность, впечатлительность, завышенные моральные требования в первую очередь к себе, низкая самооценка, робость и застенчивость. Под ударами судьбы люди сенситивного типа легко становятся крайне осторожными, подозрительными и замкнутыми. Одеты со вкусом, умеренно. Добродушное и внимательное выражение лица. Предупредительны, следят за реакциями других. Чрезмерно исполнительны и преданны. Склонны проявлять доброту и взаимопомощь. Очень общительны, коммуникабельны.
Для них важно социальное признание. Есть интересы в интеллектуально-эстетической сфере.
Еще Кречмер, описав одну из форм реактивного психоза, названную сенситивным бредом, обратил внимание, что этот психоз развивается у личностей особого склада: чрезмерная чувствительность и впечатлительность сочетаются у них с высокими моральными требованиями к самим себе, с «этической скрупулезностью». Под ударами судьбы они легко становятся крайне осторожными, подозрительными и замкнутыми. П.Б. Ганнушкиным было подмечено, что за всем этим лежит резко выраженное чувство «собственной недостаточности». Позднее, пытаясь разделить человечество на шизоидов и циклоидов, Кречмер отнес сенситивных субъектов к первым. С тех пор сохраняется три тенденции в отношении к сенситивному типу: рассматривать его как вариацию типа шизоидного, включать его в группу астеников, даже считая нецелесообразным и искусственным обособлять его в специальный вариант и, наконец, считать сенситивный тип характера как совершенно особый. Кречмер также впоследствии изменил свой взгляд: сенситивный тип выделен, как один из основных. Как будет видно из дальнейшего изложения, сенситивные личности существенно отличны от шизоидов и скорее принадлежат к широкому кругу астеников, составляя среди них все же особую подгруппу
В известных руководствах по детской психиатрии описание сенситивного типа вообще отсутствует и это — не случайно. Сенситивная психопатия формируется относительно поздно. Ее становление чаще всего падает на возраст 16-19 лет, то есть на постпубертатный период, на момент самостоятельного вступления в социальную жизнь.
Симптомы сенситивно-шизоидного расстройства
С детства проявляется пугливость и боязливость. Такие дети часто боятся темноты, сторонятся животных, страшатся остаться одни. Они чуждаются слишком бойких и шумных сверстников, не любят чрезмерно подвижных и озорных игр, рискованных шалостей, избегают больших детских компаний, чувствуют робость и застенчивость среди посторонних, в новой обстановке и вообще не склонны к легкому общению с незнакомыми людьми.
Все это иногда производит впечатление замкнутости, отгороженности от окружающего и заставляет подозревать свойственные шизоидам аутистические наклонности. Однако с теми, к кому эти дети привыкли, они достаточно общительны. Сверстникам они нередко предпочитают игры с малышами, чувствуя себя среди них увереннее и спокойнее. Не проявляется также свойственный шизоидам ранний интерес к абстрактным знаниям, «детская энциклопедичность». Многие чтению охотно предпочитают тихие игры, рисование, лепку. К родным они иногда обнаруживают чрезвычайную привязанность, даже при холодном отношении или суровом обращении с их стороны. Отличаются послушанием, часто слывут «домашним ребенком».
Школа пугает их скопищем сверстников, шумом, возней, суетой и драками на переменах, но привыкнув к одному классу и даже страдая от некоторых соучеников, они неохотно переходят в другой коллектив. Учатся обычно старательно. Пугаются всякого рода контрольных, проверок, экзаменов. Нередко стесняются отвечать перед классом, боясь сбиться, вызвать смех или, наоборот, отвечают гораздо меньше того, что знают, чтобы не прослыть выскочкой или чрезмерно прилежным учеником среди одноклассников. Зачастую в подростковом возрасте становятся объектами насмешек.
Начало пубертатного периода обычно проходит без особых осложнений. Трудности адаптации чаще возникают в 16-19 лет. Именно в этом возрасте выступают оба главных качества сенситивного типа, отмеченные П.Б. Ганнушкиным — «чрезвычайная впечатлительность» и «резко выраженное чувство собственной недостаточности».
Реакция эмансипации у сенситивных подростков бывает выражена довольно слабо. К родным сохраняется детская привязанность. К опеке старших относятся не только терпимо, но даже охотно ей подчиняются. Упреки, нотации и наказания со стороны близких скорее вызывают слезы, угрызения совести и даже отчаяние, чем обычно свойственный подросткам протест. Тем более не возникает желания отвергать духовные ценности, интересы и обычаи старшего поколения.
Иногда даже выступает подчеркнутое следование идеалам и модусу жизни взрослых. Созвучно этому рано формируется чувство долга, гиперответственности, высоких моральных и этических требований и к окружающим, и к самому себе. Сверстники ужасают грубостью, жестокостью, циничностью. В себе же видится множество недостатков, особенно в области качеств морально-этических и волевых. Источником угрызений у подростков мужского пола зачастую служит столь частый в этом возрасте онанизм. Возникают самообвинения в «гнусности» и «распутстве», жестокие укоры себя в неспособности удержаться от пагубной привычки. Онанизму приписывается также собственное слабоволие во всех областях, робость и застенчивость, неудачи в учебе вследствие якобы слабеющей памяти или свойственная иногда периоду роста худоба, диспропорциональность телосложения и т. п.
Чувство собственной неполноценности у сенситивных людей делает особенно выраженной реакцию гиперкомпенсации. Они ищут самоутверждения не в стороне от слабых мест своей натуры, не в областях, где могут раскрыться их способности, а именно там, где особенно чувствуют свою неполноценность. Девочки стремятся показать свою веселость. Робкие и стеснительные мальчики натягивают на себя личину развязности и даже нарочитой заносчивости, пытаются показать свою энергию и волю. Но как только ситуация неожиданно для них требует смелой решительности, они тотчас же пасуют. Если удается установить с ними доверительный контакт, и они чувствуют от собеседника симпатию и поддержку, то за спавшей маской «все нипочем» оказывается жизнь, полная укоров и самобичевания, тонкая чувствительность и непомерно высокие требования к самому себе. Нежданное участие и сочувствие могут сменить заносчивость и браваду на бурно хлынувшие слезы.
В силу той же реакции гиперкомпенсации сенситивные люди оказываются на общественных постах (старосты, профорги и т.п.). Их выдвигают воспитатели, учителя, шефы привлеченные послушанием и старательностью. Однако их хватает лишь на то, чтобы с большой личной ответственностью выполнять формальную сторону порученной им функции, но неформальное лидерство в таких коллективах достаётся другим.
Намерение избавиться от робости и слабоволия толкает мальчиков на занятия силовыми видами спорта – борьбой, гантельной гимнастикой, и т.п. Так, например, 16-летний сенситивный юноша, тихий и нерешительный, почти все свободное время проводил на парашютной вышке, прыгая по несколько раз в день и проделывая в воздухе разного рода гимнастические упражнения, чтобы «навсегда подавить всякий страх». Возможно занятия спортом приносят им определенную пользу, но заметных успехов они здесь не достигают.
Реакция группирования со сверстниками, как и реакция эмансипации, получает мало внешних проявлений. В отличие от шизоидов сенситивные подростки не отгораживаются от товарищей, не живут в воображаемых фантастических группах и не способны быть «белой вороной» в обычной подростковой среде. Они разборчивы в выборе приятелей, предпочитают близкого друга большой компании, очень привязчивы в дружбе. Некоторые из них любят иметь более старших по возрасту друзей. Обычная подростковая группа ужасает их господствующими там шумом, развязностью, грубостью.
Увлечения сенситивных людей можно разделить на истинные, гармонирующие с их характером, и на контрастные их натуре и обусловленные реакцией гиперкомпенсации. Первые, в основном, относятся к типу интеллектуально-эстетических хобби. Они весьма разнообразны и определяются уровнем интеллекта и общего развития, примерами знакомых, индивидуальными способностями и склонностями. Здесь встречается и увлечение разными видами искусства: музыкой (обычно классической), рисованием, лепкой, шахматами. Здесь же и разведение домашних цветов, певчих птиц, аквариумных рыб, приручение мелких животных. Удовлетворение здесь доставляет сам процесс этих занятий: возможность прочесть интересную книгу в оригинале на иностранном языке, послушать любимую музыку, порисовать, решить сложную шахматную задачу, полюбоваться растущими цветами, покормить рыбок и т.п. Эти увлечения начисто лишены желания привлечь к себе внимание окружающих или добиться поражающих результатов.
Даже реальные успехи самими сенситивами оцениваются весьма скромно.
Увлечения, связанные с гиперкомпенсацией, чаще принадлежат к хобби типа «лидерских» или телесно-мануальных. Здесь главное уже цель и результат, а не сам процесс. О характере этих увлечений уже было сказано выше.
Реакции, связанные с формирующимся сексуальным влечением, густо окрашены переживаниями собственной неполноценности. Как указывалось, подростковый онанизм становится порою источником мучительных угрызений и терзаний. Робость и застенчивость выступают с особой силой, когда вспыхивает первая любовь. Нередко объект влюбленности так и остается неосведомленным о вызванном им чувстве. Или же объяснения и признания бывают, возможно в силу той же гиперкомпенсации, столь решительными и неожиданными, что пугают и отталкивают. Отвергнутая любовь повергает в отчаяние и крайне обостряет чувство собственной неполноценности. Самобичевания и самоукоры доводят до суицидных мыслей.
Суицидальное поведение сенситивных подростков отличается двумя качествами, во-первых, повторными вспышками суицидных мыслей без осуществления каких-либо попыток. Вспышки эти всегда обусловлены ситуацией — ударами жизни по слабым местам сенситивных субъектов, подогревающими представление о собственной никчемности. Во-вторых, истинными суицидными действиями, лишенными всякого элемента демонстративности. Суицидный акт совершается обычно под влиянием цепи неудач, разочарований (долгий «предсуицидальный период»), причем последней каплей может послужить довольно ничтожный повод. В силу этого суицидные действия могут оказаться совершенно неожиданными для окружающих.
Ни к алкоголизации, ни к употреблению наркотиков, ни к делинквентному поведению сенситивные люди не склонны. Сенситивные мужчины, как правило, даже не курят, алкогольные напитки же способны внушать им отвращение. В алкогольном опьянении часто приходится видеть не эйфорическую, а депрессивную реакцию с возрастанием переживаний своей неполноценности. В отличие от экспансивных шизоидов, алкоголь не способен играть роль своеобразного коммуникативного допинга, т.
е. не облегчает контактов и не вселяет уверенности в себе.
Ложное суждение о делинквентности может сложиться при побегах из дому, прогулах школьных занятий или даже полном отказе посещать школу, которые вызваны психическими травмами или непереносимой для сенситивных подростков ситуацией. Претерпеваемые подростком насмешки, грубость, обиды, тягостная обстановка могут оставаться неизвестными для других. Неожиданная отчаянная бурная агрессия в адрес обидчика иногда неправильно трактуется, как банальная драчливость или хулиганство.
Самооценка сенситивных людей отличается довольно высоким уровнем объективности. Подмечается свойственная с детства обидчивость и чувствительность, застенчивость, которая особенно мешает подружиться с кем хочется, неумение быть вожаком, заводилой, душой компании, неприязнь к авантюрам и приключениям, всякого рода риску и острым ощущениям, отвращение к алкоголю, нелюбовь к флирту и ухаживаниям. Они подчеркивают, что не склонны ни легко ссориться, ни быстро мириться. У многих из них имеются проблемы, к которым они не могут определить своего отношения или не хотят сделать это. Чаще всего этими проблемами являются отношение к друзьям, к своему окружению, к критике в свой адрес, к деньгам, к спиртным напиткам. Видимо, все это бывает связано с окрашенными эмоциями затаенными переживаниями. Питая отвращение ко лжи и маскировке, сенситивные подростки отказ предпочитают неправде.
Слабым звеном сенситивных личностей является отношение к ним окружающих. Непереносимой для них оказывается ситуация, где они становятся объектом насмешек или подозрения в неблаговидных поступках, когда на их репутацию падает малейшая тень или когда они подвергаются несправедливым обвинениям. Иллюстрацией сказанному могут послужить следующие примеры. К 14-летнему сенситивному подростку на улице пристал пьяный мужчина, обоих отвели в милицию, подростка тотчас же отпустили, но «все видели как его вел милиционер» и это послужило причиной долгих тягостных переживаний и отказа ходить в школу. От прибора, на котором работал в лаборатории другой 17-летний сенситивный юноша, пропала ценная деталь, кто-то из сослуживцев шутя бросил фразу: «Если взял, то верни!» Этого было достаточно, чтобы прийти к заключению, что его все считают вором, и бросить работу в научно-исследовательском институте, которой этот юноша очень дорожил. Из гардероба, когда дежурной была 15-летняя школьница, пропала куртка; ее стала мучить мысль, что воровкой все должны считать ее».
Не случайно в семьях сенситивных личностей неоднократно встречались бредовые больные или паранойяльные психопаты, которые предъявляли этим подросткам вздорные обвинения. Мать 16-летнего сенситивного мальчика, страдавшая инволюционным параноидом, корила его в том, что он якобы сожительствует с пожилой женщиной, бывшей любовницей его давно умершего отца. Другая мать, подозрительная и скупая, бранила своего сына, домоседа, любителя птиц и цветов, за то, что он якобы связан с шайкой бандитов, которая собирается ее ограбить. Престарелой бабке, уехавшие на север родители, поручили воспитание 15-летней сенситивной девочки. Увидев внучку на улице с одноклассником, она при соседях назвала ее публичной девкой и потребовала пойти к гинекологу на освидетельствование. Все описанные ситуации послужили причиной реактивных состояний. Естественно, стать посмешищем для окружающих, вследствие каких-либо действительных недостатков или неудачных действий родителей или воспитателей, более чем достаточно, чтобы оказаться повергнутым в депрессивное состояние.
Среди 300 подростков мужского пола, госпитализированных в психиатрическую больницу с психопатиями и акцентуациями характера, к сенситивному типу было отнесено 8%, причем лишь в четвертой части из них был поставлен диагноз психопатии, а в остальных — реактивных состояний на фоне соответствующей сенситивной акцентуации.
Сенситивно-лабильный и шизоидно-сенситивный варианты
Сенситивные субъекты, в отличие от экспансивных шизоидов, очень чувствительны к тому, как окружающие относятся к ним. Тем не менее встречаются смешанные типы, где сенситивность и шизоидность сочетаются, тогда именно шизоидность является главенствующей чертой.
Более трудным является различение сенситивного и лабильного типов. У сенситивного подростка отсутствуют всплески радостного настроения, есть постоянная готовность к унынию, застенчивость, даже в самом благорасположенном окружении, — всего этого обычно нет у представителя лабильного типа. Тем не менее сочетание сенситивности с выраженной лабильностью эмоций — легкого упадка духа и слез, даже при воспоминании о давних неприятностях, и быстрой податливости утешению и успокоению — заставляет некоторые случаи рассматривать, как смешанный тип («сенситивно-лабильный вариант»). Однако в отличие от сенситивных шизоидов здесь именно сенситивность составляет главную основу характера.
Лечение
Лечению подлежат лишь случаи, когда нарушается эмоционально-психическое состояние человека и в общих чертах аналогично лечению шизоидной психопатии.
Расстройство личности, или, по старому — психопатия
Начало от 25 сентября и 2 октября
В противоположность диссоциальным существует группа людей с шизоидным расстройством личности. Она значительно меньше — 1% населения. Шизоидное расстройство личности (или просто шизоид) никакого отношения к шизофрении (кроме общего корня) не имеет. Исторически описанием характеров и личности занимались психиатры, а они не утруждали себя изобретением новых терминов. Единственное, что похоже у шизоидов и больных, это обращенность в себя. Шизоиды нечастые визитеры у психиатров, а ложатся в стационар психоневрологического диспансера еще реже.
Что это за люди?
Прежде всего, это люди самостоятельного мышления. Они ничего не принимают на веру, критически ко всему относятся, все подвергают сомнению, а если действительно принимают, это становится их убеждением. Из серии: «Не сбивайте меня фактами, решение уже принято». Убедить их крайне трудно. Шизоид не сдается до тех пор, пока по одному и тому же положению не следует серия «громовых ударов», приводится огромное количество аргументов. Все эти аргументы проверяются, взвешиваются. И только когда шизоид переубежден полностью, а на это уходит много времени и сил, он, наконец, сдает свою позицию, меняет ее или принимает иное положение. Главное, что направляет в жизни такого человека — его внутренний мир. Шизоиды плохо принимают сигналы из внешнего мира, в жизни они не внимательны, они не замечают многих бытовых и мелких вещей. «Ну, неужели ты не видишь?» Ходит мимо, смотрит в ту сторону и не видит. Бытовые мелочи не для них.
Выражение, что вся жизнь состоит из мелочей — тем более к ним отношения не имеет. Они знают — в жилище надо соблюдать порядок, иначе что-то не найдешь, влажная уборка обязательна — иначе пыль, аллергия. Делают по необходимости, душу им это не греет. Шизоидам свойственно обобщение мышления, они ставят «широкую рамку». Например, потерпев неудачу в личных отношениях, приходят к выводу: всем девушкам сейчас нужен материальный ресурс, большие запросы. Как можно отвечать за всех девушек сразу? Есть реалисты, а не ловцы удачи, совместную жизнь надо строить, трудясь на благо семьи в одной упряжке. Не все хотят, мечтают, фантазируют получить все и сразу. Они, шизоиды, становятся формальными. У них обращенность внутрь себя, им не хочется разглядывать внешний мир, точнее, не очень приспособлены для этого, вектор их внимания направлен на решение их внутренних проблем. В связи с этим характерно некоторое своеобразие суждений.
Для шизоидов свойственна жесткость самоконтроля. Они испытывают дискомфорт в большей или меньшей степени в сфере человеческих отношений. Потому что контакт с человеком или группой людей требует обращения к этим людям, а шизоид обращен на себя. Но они обращены не на созерцание своих качеств, а на темы, которые их интересуют. Контакт шизоида часто определяется необходимостью или ситуацией, а не потребностью самого человека. Шизоид не повернут к человеку, он делает это вынужденно, поэтому обладает слабой эмпатией (проникновением). Это люди узкого, а не широкого контакта. Ориентировка у них мыслительная, а мыслим мы словами; шизоид ориентирован на словесный (вербальный) контакт.
Я запомнила случай, рассказанный нашим преподавателем на курсах усовершенствования по психиатрии как яркий пример дезадаптации шизоидов. Одинокие молодые мужчина и женщина в клинике понравились друг другу. Курс лечения подходил к концу. В выходной их отпустили в домашний отпуск, и женщина пригласила мужчину к себе домой. В понедельник наш преподаватель, он же лечащий врач, принял, как всегда, пациента и спросил, как прошли выходные. Мужчина стал охотно рассказывать, что его пригласила понравившаяся ему молодая женщина. Все замечательно, накрыли праздничный стол, зажгли свечи, выпили вина, поужинали. (Все то, что называется в общечеловеческом понимании «интимная обстановка»). Дальше перескажу диалог, который врезался в мою память.
— Я спросил: «Помыть посуду?» Она ответила: «Помой, если хочешь». Я помыл, потом посидели, помолчали. Потом я сказал: «Ну, я пойду». Она говорит: «Ну, иди». Я ушел.
Преподаватель резонно спросил: «Зачем ты ушел, ведь она тебе нравится?» На что последовал ответ: «Ведь команды не поступало».
Дело в том, что контакт в интимных отношениях не вербальный (словесный). В нем есть нюансы, подтекст, взгляд, поза, сама ситуация подразумевает дальнейшее сближение. Шизоид не учитывает неформальных окрасок и поворотов, не улавливает нюансов. Поэтому сфера личной жизни становится для них сложной, особенно в самом начале. Что касается рабочих вопросов, здесь они часто преуспевают. Особенно в области компьютерных технологий.
Шизоиды не способны на то, что Кант назвал «коперниковским поворотом» — выйти из своей позиции и посмотреть на себя чужими глазами. Этот поворот почти невозможен.
Поэтому, не улавливая всех тонкостей, шизоиды наталкиваются на протест, отчуждение и холодность. Чем больше доверия, тем глубже контакт, тем больше такой шизоид приписывает близкому другу свои собственные реакции. Он принимает близкого как себя самого и поэтому ждет полного совпадения. А обычный человек реагирует не так. В целом шизоиды — люди преданные, хотя и упрямые. Когда человеку надо, например, сочувствие, понимание, сопереживание, шизоид может и понимать, и сочувствовать, и даже сопереживать, но не может это выразить.
Что надо человеку, больному онкологией, когда близкий с ним прощается? Да чтобы его обняли, и этим объятием, легким похлопыванием или поглаживанием по спине, будет сказано все! А происходит не так, возникает неловкость. Шизоид не бесчувственный, но из-за эмоциональной невыразительности их считают холодными. Если от него нужна реальная помощь, он сделает все, что в его силах, а выразит минимум.
Из всех расстройств личности шизоидам хорошо удается прогнозирование на длительный срок. Ближайшие повороты ситуации им недоступны. Другого мироощущения им не дано, если только при работе с очень хорошим психотерапевтом. Шизоиды — это люди, у которых есть поверхность и глубина. На работе, например, доктором — человек неэмоциональный, рассудочный, исполнительный, педантичный, авторитарный. Все под контролем, или почти все.
Дома мягкий, подчиняемый, комфортный (соглашательный), эстетичный, чувствительный, сентиментальный. Это его внутренний мир, его глубина. Но демонстрировать, делиться потребности нет. Душевный стриптиз — не про него. Волевые усилия шизоидов никогда не бывают средними, изменчивыми — либо они устойчивы, длительны, «капитальны», либо безволие, отсутствие активности и настойчивости, безынициативность, дистанцирование. Подальше и не касаться. Отсюда и выделенные экспансивные шизоиды — личности решительные, волевые, не склонные к колебаниям, мало считающиеся с мнением других. С подчиненными не считаются вовсе. Из таких людей иногда получаются личности, которые идут в политику и достигают высот власти.
Сенситивные шизоиды — люди болезненно чувствительные, то есть шизоиды, которые терпели неудачи и разочарования. Это люди с настороженным отношением к миру, ограниченным кругом привязанностей, ранимые, склонные переживать долго любую обиду. В целом шизоиды адаптированы лучше, чем люди с другими типами расстройств личности. Они не пополняют ряды контингента исправительных колоний, наркоманов, не паразитируют на родственниках.
Тяжело протекает подростковый возраст, и здесь к ним нужно быть особенно внимательными (суицидальные мысли). Остается слабым местом личная жизнь, а значит, пропускается время рождения первенца или вообще их экстравагантные хобби заменяют все. Главное предназначение человека — создать семью, воплотиться в детях, порадовать родителей внуками. Не нарушается нормальный общечеловеческий ход жизни — и всем хорошо. Интеллектуальные мужчины, которые нравятся женщинам, хорошие внешние данные, которые, казалось бы, должны осчастливить любую женщину, создать семью, воспитывать детей. Вместо этого живет с кухаркой, да еще старше лет на 15. А та никого к нему не подпускает.
Или сложились отношения с женщиной, какое-то время развивались, радовали обоих, затем наступило охлаждение. У психологов есть такое понятие — эмоциональный резерват, неравномерное распределение эмоций. Часто это глубокая личная привязанность. И если был нанесен удар по этому резервату, человек может погибнуть, на дальнейшую жизнь эмоций не хватает. Вот и после описанного ранее охлаждения наступил разрыв (женщина была моложе), у мужчины суицид, причем завершенный. И ничего не остановило: старенькие родители, которые требовали помощи и поддержки, горе в семье родной сестры — онкология у племянника.
Они проживают все же свою жизнь, но гораздо хуже, чем могли бы, не по своему интеллекту, творческому потенциалу, возможностям. В большинстве своем о них друзья или близкие могут втихаря вздыхать по поводу не сложившейся жизни.•
Исчезновение шизоидной личности
Отсутствие исследований и научного внимания привело к тому, что важную динамику личности, однажды зафиксированную шизоидным диагнозом, не заметили. Шизоидное расстройство личности, когда-то являвшееся чрезвычайно важной конструкцией, рискует стать диагностически несущественным. Многие утверждали, что это результат возникновения избегающего расстройства личности (АВПЛ), похожего, но теоретически отличного синдрома (см., Например, Ahktar, 1987; Livesley et al., 1985).
Источник: Shutterstock
Шизоидные и избегающие расстройства личности были классифицированы как отдельные типы, поскольку считается, что в основе их социальной изоляции лежат разные мотивации. Согласно текущему DSM (DSM-5, APA, 2013), люди с шизоидным расстройством личности, как сообщается, не желают отношений из-за дефицита их способности значимо общаться с другими, тогда как люди с избегающим расстройством личности, как сообщается, желают отношений, но боятся отказа, стыда. , и унижение.
Эта концепция оставляет два аномальных, дезадаптивных подтипа интроверсии: шизоидный абстинентный синдром и избегающий абстинентный синдром:
- Социальная изоляция, основанная на тревоге-страхе , считается избегающей .
- Социальная изоляция, основанная на апатии, ангедонии и безразличии , а также предпочтение уединения считается шизоидом .
Изолированные, отстраненные и замкнутые люди не всегда рассматривались как отдельные на основе чувствительности к оценке других или потенциала — или его отсутствия — положительного эмоционального опыта в социальном взаимодействии.На самом деле все было наоборот. Гиперчувствительность и отстраненность рассматривались как взаимосвязанные (параллельные и интервальные) в аномальной, дезадаптивной интроверсии.
Исторические перспективы распространенного шизоидно-избегающего синдрома: внешний вид и внутренняя динамика
«Как моллюск без раковины — это поверхность. Или же поверхность — это просто ничто; мы видим человека, который стоит на нашем пути как вопросительный знак […] есть шизоидные мужчины, с которыми мы могут прожить десять лет, и все же мы не можем с уверенностью сказать, что знаем их » –E.Кречмер (1925, From Physique and Character, стр. 146).
Споры о правомерности различия между шизоидным избеганием и избеганием сосредотачиваются на том, отражают ли различные поведенческие проявления, описанные Кречмером выше как робкие, плоские или враждебные, в сочетании с внутренним переживанием гиперчувствительности и склонности ускользать в свои мысли разные типы расстройств или являются ли они подтипами общего синдрома, такого как аномальная, дезадаптивная интроверсия.
В клинической психологии и психиатрии всегда был интерес к пониманию изолированных, отстраненных и замкнутых людей (обзор см. В Livesley et al., 1985):
- Крепелин описал «замкнутость» как основанный на интроверсии тип личности шизофренического спектра
- Блейлер ввел термин «шизоид» для обозначения конструкции Крепелина.
- Хох предпочел термин «замкнутая личность»
- Кречмер подчеркнул внутреннюю чувствительность шизоидов, несмотря на внешнее проявление холодности.
шизоидных-замкнутости категорично различие: Оценка эмпирических данных для спорной дифференциальной диагностики
Источник: Даниэль Винарик
Учитывая историческое значение шизоидного расстройства личности для исследований патологии шизофренического спектра, психодинамическая теория (e.g., Klein, Guntrip и McWilliams) и расстройства личности, удивительно, насколько мало исследований проводится по оценке различий между избегающим расстройством личности и шизоидным расстройством личности. В свете впечатляюще сконструированных и исследованных аргументов о том, что такое различие сделало шизоидное расстройство личности недопустимой конструкцией, и предлагаемого его удаления, представляется ответственным оценить обоснованность его отличия от избегающего расстройства личности. Существование изолированных, отстраненных и замкнутых индивидов, которым не хватает аффилиативной мотивации, которые предпочитают одиночество, не испытывают удовольствия от дружбы и семьи и безразличны к внешним суждениям, предоставит эмпирическую поддержку обоснованности шизоидного расстройства личности после DSM-III, предполагая его не следует снимать.
У таких персонажей, как Дэниел Дэй Льюис в Там будет кровь, , который произносит фразу: «Бывают моменты, когда я смотрю на людей и не вижу ничего стоящего. Я хочу заработать достаточно денег, чтобы уйти от всех, «существовать без внутренней чувствительности?
Винарик и Борнштейн (2015) обнаружили, что пункты о шизоидном расстройстве личности и избегающем расстройстве личности демонстрируют уникальные закономерности корреляции с теоретически значимыми чертами во многих ожидаемых проявлениях.Пункты, затрагивающие потребность в принадлежности и тревогу привязанности, однозначно достоверно коррелировали с заданиями избегающего расстройства личности. Пункты, касающиеся социальной ангедонии и низкой эмпатии, однозначно коррелировали с шизоидным расстройством личности. Этот вывод подтверждает достоверность дифференциального диагноза DSM. Однако пункты как для шизоидного расстройства личности, так и для избегающего расстройства личности были значительно коррелированы с элементами отторжения (маленький r для связи с шизоидным расстройством личности) и интернализованного стыда (большой r для шизоидного расстройства личности и избегающего расстройства личности).Это открытие предполагает, что элементы шизоидного расстройства личности связаны с гиперчувствительностью, несовместимой с определениями, опубликованными после DSM-III, но согласующимися с шизотипией Мила (Meehl, 1962), теоретиками размерных черт, аспектами психодинамической теории и ранней описательной психиатрией.
Ниже приведен рисунок, представляющий кластеры корреляции для шизоидного расстройства личности и избегающего расстройства личности, соответственно, без учета корреляции отторгающей чувствительности и шизоидного расстройства личности.Наблюдается значительное совпадение, но также и явные контрасты (избегающее расстройство личности справа; шизоидное расстройство личности слева).
Источник: Даниэль Винарик
Куда пойдут все шизоиды? Им будет поставлен диагноз избегающий или шизотипический.
Если нехватка исследований шизоидного расстройства личности продолжится, то есть большая вероятность, что предложение DSM-5 будет реализовано и шизоидное расстройство личности будет устранено. Тем не менее, предложение также призывает к воссоединению социальной ангедонии с тревожностью / гиперчувствительностью, перенеся симптом шизоидного расстройства личности на избегающее расстройство личности.Долгое господство ярлыка «шизоид» как диагноза придет к концу, но шизоидная конструкция в некотором роде будет жить.
Примечание для читателей: оставайтесь с нами для обсуждения наследия шизоидного расстройства личности и обсуждения того, какие аспекты конструкции будут потеряны или сохранены, если она будет переименована в избегающую PD в DSM-VI. Также многое другое.
Этот или любой другой пост, который я пишу, следует толковать как предполагающий, что определенное поведение или психологический процесс сам по себе является диагностическим признаком психического расстройства.Безответственно делать какие-либо диагностические предположения о человеке, не встретившись с ним и не проведя тщательного собеседования.
Шизоидное расстройство личности | Партнерство London Pathways
Краткий справочник
Обзор: Характеризуется отсутствием интереса к построению отношений с другими людьми и уплощенным эмоциональным состоянием.
Ссылка на правонарушение: Большинство из них никогда не вступают в контакт с уголовным правосудием. Преступления часто непредсказуемы, могут быть связаны с их необычной фантазией, отсутствием сочувствия к другим или появлением психотических симптомов в состоянии стресса.
Советы: уважайте их потребность в пространстве в межличностных отношениях и их восприятие других как навязчивых.
| Вид на себя | Взгляд других | Основные убеждения | Основная стратегия |
|---|---|---|---|
| Самодостаточный / одиночка | Навязчивый | «Другие неблагодарны» «Отношения с другими беспорядочные, нежелательные» | Держись подальше |
Профиль шизоидной личности
Основные черты шизоидной личности — очевидное отсутствие интереса к отношениям с другими и выраженная эмоциональная отстраненность.Такие люди часто считают себя одиночками или неудачниками, сильно нуждаются в автономии и воспринимают других людей как навязчивых. Они могут испытывать трудности с переживанием сильных эмоций и изо всех сил пытаться размышлять или выражать свои эмоциональные потребности. Они могут иметь монотонную речь и казаться сдержанными, невыразительными, лишенными юмора и эмоционально плоскими. Они часто ведут изолированную жизнь, предпочитают уединенные занятия и часто уходят в увлекательную личную фантазийную жизнь. У некоторых людей, несмотря на внешнюю видимость самодостаточности, может существовать внутреннее стремление к близости, которому несколько мешает их острая чувствительность.У других потребность в приставках может отсутствовать. У шизоидных людей могут быть родственники, страдающие психическим заболеванием; они сами могут страдать от депрессии или беспокойства во время стресса и плохо переносят перемены. Они могут много пить, пытаясь «вписаться». Также имеется значительное совпадение с избегающим и шизотипическим БП и синдромом Аспергера (расстройство аутистического спектра).
Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам (DSM-IV) определяет общие черты:
- Не хочет и не любит близких отношений, в том числе в семье
- Почти всегда предпочитает уединенную деятельность
- Слабый интерес к сексуальным отношениям с другим человеком
- Занимается мало
- Кроме близких родственников, не имеет близких друзей и доверенных лиц
- Похоже, что критика или похвала не затронуты
- Эмоционально холоден, отстранен или мягок.
Отношение к нарушителю
- Шизоидный PD продемонстрировал скромную, но значительную связь с риском насилия. Было обнаружено, что он присутствует у 7% заключенных, причем более высокие показатели наблюдаются среди насильственных и сексуальных преступников; включая подгруппу сексуальных убийц.
- Шизоидные черты личности могут быть связаны с правонарушением несколькими способами:
- Шизоидные люди часто не испытывают сочувствия к другим, иначе это могло бы сдерживать агрессивные действия.
- Насилие, совершаемое шизоидными людьми, может быть связано с необычной фантазией.
- Может быть тенденция к чрезмерному контролю и подавлению эмоций, ведущая к накоплению разочарований и возможности эмоционального срыва. В такие моменты могут происходить нехарактерные, а иногда и крайние проявления агрессии, а также могут проявляться психотические симптомы.
- Сексуальные преступления, совершаемые шизоидными людьми, могут быть связаны с трудностями установления интимных привязанностей со взрослыми.
- Определенные эмоциональные элементы шизоидной личности пересекаются с чертами психопатии (например, поверхностный аффект, отсутствие сочувствия и т. Д.). Это может привести к более высоким баллам на PCL-R, что может ввести в заблуждение.
Работа с Schizoid PD
Советы для индивидуальной работы:
Уважайте их потребность в пространстве
Шизоидные люди могут воспринимать других как навязчивых друг другу и, как правило, настороженно относиться к другим. Терпите молчание, ограничивайте назойливые вопросы, придерживайтесь регулярной структуры сессий, не встречайтесь слишком часто и избегайте эмоционально сложных вопросов.
Примите терпеливый подход
Для шизоидных людей скорость супервизии может быть медленной, чтобы обеспечить постепенное установление отношений сотрудничества. Помните, что упрямство — это часть беспорядка, и они всегда будут более жесткими и упорными, чем вы могли бы когда-либо быть!
Попытка облегчить взаимодействие
Обсудить совместные цели для контроля и взвесить все «за» и «против» их решения. Сосредоточьтесь на наблюдении за целями или жизненными трудностями, которые напрямую связаны с оскорбительным поведением.Поощряйте структуру, но не вовлекайте правонарушителя в общественную деятельность.
Не забывайте об отстраненности:
Податливое, пассивное и временами скучное представление шизоидных людей может спровоцировать других на отстраненность и замкнутость, таким образом отражая шизоидную патологию. Следует напомнить, что, несмотря на кажущееся безразличие, у некоторых людей может быть скрытая гиперчувствительность к комментариям или поведению других. Старайтесь оставаться последовательными, надежными и отзывчивыми во время супервизии.
Советы по общему обращению с правонарушителями:
Программы оскорбительного поведения
Для некоторых групповая работа совершенно неуместна, и шизоидные люди ответят прямым отказом или станут более странными в своих взаимодействиях в группе. Такие люди лучше себя чувствуют под присмотром или под дополнительной индивидуальной психологической терапией. Другие могут участвовать, но ожидать — и терпеть — довольно отстраненной, интеллектуальной и поверхностной манеры.Такие люди вряд ли изменят свое отношение, но могут извлечь выгоду из социального моделирования взаимодействий в группе.
Планирование наказания
При этом следует руководствоваться пониманием того, что социальное взаимодействие для таких людей, вероятно, будет трудным и может вызвать дестабилизацию. Возможно, риск, связанный с такими людьми, будет более адекватным, если им будет предоставлена определенная степень свободы и ответственности. Размещение в общежитиях и терапевтических сообществах противопоказано.Постарайтесь свести к минимуму количество вовлеченных агентств и специалистов. По возможности избегайте изменений.
Наблюдать за новыми отношениями
Большинство шизоидных людей будут избегать интимных отношений, хотя они могут быть заинтересованы в сексуальных отношениях. За любыми новыми отношениями следует внимательно следить, поскольку они могут вызвать у обидчика довольно неприятный и стрессовый опыт. Подумайте, насколько это может быть связано с указанным нарушением.
Примечание: шизотипические личности также характеризуются тревогой и дискомфортом в близких личных отношениях.Однако там, где шизоидные личности эмоционально плоские и ничем не примечательные, шизотипические люди могут испытывать психотические переживания и вести себя эксцентрично или странно. Их психотические переживания будут менее серьезными и вызывать меньше страданий, чем те, которые встречаются при шизофрении, но могут включать в себя магические или параноидальные убеждения и необычные сенсорные переживания.
Шизоидизм — обзор | Темы ScienceDirect
APD и другие расстройства личности
До введения APD в DSM-III 1980 года «избегающая» личность была охвачена диагностикой шизоидной личности и психоаналитической конструкцией «фобического характера».В 1969 году Миллон впервые выступил за отдельную диагностическую конструкцию для «избегающего расстройства личности», но только в DSM-III APD был официально отделен от старого DSM I / II диагноза шизоидной личности. Таким образом, среди расстройств личности APD и шизоидное расстройство личности имеют тесную связь, основанную на их диагностическом происхождении, хотя были попытки различить эти два. Оба типа личности имеют тенденцию участвовать в основном в одиночестве, а не в социальной деятельности, и кажутся отчужденными или заторможенными в социальных ситуациях.Несмотря на сходство этого клинического симптома, различие между избегающим и шизоидным расстройствами личности заключается в мотивации или стремлении к близости для APD, чего, как говорят, не хватает у шизоидов. Кроме того, при APD существует способность, хотя часто и не реализованная, к социальной привязанности, которая, по-видимому, отсутствует при шизоидном расстройстве личности. В отличие от людей с избегающим расстройством личности, которые сильно желают отношений и избегают их из-за чрезмерного страха быть отвергнутым, люди с шизоидным расстройством личности практически не заинтересованы в развитии межличностных отношений.В 1982 году Миллон разъяснил это различие в мотивации привязанности, и с тех пор его различие было включено в критерии и текстовое описание APD в DSM. У шизоида мотивация была пассивной, а у избегающей — активной. Различие Миллона между активной и пассивной непривязанностью было центральным при официальном введении избегающего расстройства личности в DSM-III.
Подобно шизоиду, люди с шизотипическим или параноидальным расстройством личности также могут отрицательно реагировать на идею межличностных отношений.Однако в обоих этих случаях настороженность в межличностных отношениях скорее проистекает из паранойи, чем из-за чрезмерной бдительности в отношении критики, свойственной APD, или равнодушия шизоидов. Шизоидные, шизотипические и параноидные расстройства личности — все они находятся в кластере А DSM «странно-эксцентричный». Хотя параноидальные черты ассоциируются с определенным чувством страха, этот тип реакции основан больше на беспорядочном мышлении, чем на тревожном страхе, основанном на ожидании чего-то другого. критика, как в случае с APD.
Еще одно расстройство личности, которое может иметь некоторое сходство на клинической поверхности с APD, — это зависимое расстройство личности. Подобно APD, зависимое расстройство личности находится в тревожном или пугающем «кластере C» расстройств личности оси II DSM. Для обоих расстройств характерны низкая самооценка, чувствительность к отторжению и чрезмерная потребность в уверенности. Оба могут быть определены как тревога привязанности. Однако ключевым отличием APD является то, что тревога вызвана страхом отказа, тогда как в случае зависимой личности тревога возникает из-за страха разлуки и / или отказа после установления отношений.Таким образом, при зависимом расстройстве личности дистресс очевиден в разгар близких отношений или после их окончания. Часто люди с зависимым расстройством личности спешат найти новые отношения после того, как они закончились. С другой стороны, люди, страдающие APD, не спешат вступать в новые отношения.
Не трогай меня! Или как определить шизоидного партнера »вики полезно Сильвия Валасикова
Нездоровые отношения — наверное, самое разрушительное обстоятельство в жизни.Мы можем преодолеть огромные препятствия, если у нас есть поддерживающее плечо, на которое можно положить голову. Однако есть много расстройств личности, которые могут нарушить наши отношения. Сегодня я хотел бы остановиться на шизоидном расстройстве личности.
Если вы родились в семье с шизоидом, у вас не было выбора. И, очевидно, вам не повезло. Такое детство непросто, но когда вы станете взрослым, вы сможете полагаться исключительно на себя, развивать здоровые отношения со своими подопечными, и ваша жизнь изменится к лучшему.
С другой стороны, если у вас было плохое детство или плохая жизненная фаза, вы склонны принимать неверные решения относительно выбора партнера. Если у вас недавно были дисфункциональные отношения, не стоит спешить с новыми, потому что, скорее всего, эти отношения тоже не сработают.
Очень часто мы переоцениваем ожидания нового партнера и недооцениваем важность выбора правильного партнера. После плохого детства, плохих отношений или плохой жизненной фазы вы страдаете от низкой самооценки и низкой самооценки.Несмотря на то, что единственное, чего вы хотите в этот момент (или всегда), — это того, кто вас полюбит, вам следует сначала потратить время на то, чтобы привести свои эмоции в порядок.
К сожалению, в большинстве случаев, когда мы ищем чувство того, что нас любят, важны и ценят, мы не заглядываем внутрь себя, а ищем кого-то другого, кто предоставит нам это чувство. Это тот случай, когда вам на глаза может попасться шизоид.
Как именно шизоид привлек ваше внимание? Он:
- кажется солидным парнем со своей совместной жизнью, относительно хорошей зарплатой, никогда не был женат, без эмоционального багажа и без драмы
- скучен и консервативен, что может быть хорошо после бурной жизни
- нет взвешивать вас своими проблемами
- не имеет плохих друзей выводить его пить
- застенчивый, ботанистый, который кажется вам ответственным и надежным
- выглядит безопасным быть рядом — вы не ожидаете насилия или драма от него
- может дать чувство защищенности
- дает уверенность — он будет там и он будет таким же, и его настроение будет таким же
Так оно и начнется.Вы ищете кого-то спокойного и стабильного, даже скучного и получаете шизоид.
Если вы уже женаты или состоите в отношениях, а ваша вторая половинка ведет себя не так, как вам хотелось бы, вы можете столкнуться с вопросом, не является ли он шизоидом. Так что посмотрим.
- он редко разговаривает с вами
- он не может обсуждать какие-либо эмоциональные проблемы
- он присутствует физически … иногда мысленно … почти никогда эмоционально
- вы чувствуете себя одиноким, даже когда ему около
- вы часто делаете предположение игра — что и как он чувствует
- он проявляет небольшую привязанность — недели или месяцы без поцелуев, прикосновений и секса
- у него нет друзей, нет близких отношений с членами семьи
- он не узнает невербального язык
- вы становитесь грустной оболочкой самого себя
- он холодный, отстраненный и избегающий
- у него низкий EQ
- он очень отстраненный
- ему не важно делиться информацией
- он самовлюбленный
Что-нибудь из вышеперечисленного звучит знакомо? Вы чувствуете себя не любимым, подавленным, одиноким или даже преданным.О, поверь мне, я знаю, что ты чувствуешь. Стоит принять непростое решение — останешься или уйдешь?
Хотя существует много расстройств личности, с которыми может быть опаснее находиться, шизоид, вероятно, единственный, у кого меньше всего надежды на изменение. Шизоид хорошо себя чувствует, будучи шизоидом, поэтому не ищет помощи или лечения. Любое предложение изменить НИЧЕГО является для него обузой. Не существует лекарств для лечения шизоида, и нет данных о том, что лечение могло бы существенно помочь.
Если тебе будет одиноко рядом с ним, тебе будет одиноко рядом с ним. Он не изменится. Мне трудно быть безжалостно честным, но ты, наверное, уже чувствуешь это глубоко внутри.
Однако, если вы хотите остаться и продолжать жить с шизоидом, вы можете немного изменить свою жизнь, чтобы улучшить свою жизнь:
- Объясняйте вещи разумно и рационально (он не понимает, когда вы кричите или плачете, это выиграет. не меняйте его поведение)
- не ждите сочувствия или привязанности
- проглотите, что будет оказана только физическая поддержка
- Постройте свои отношения на столпах логики, разума и честной игры
Надеюсь, это поможет.Хотя иногда очень трудно услышать правду, всегда лучше знать, где вы находитесь. Затем вы можете внести некоторые коррективы (меньшие или большие) к лучшей жизни. Чтобы вы были счастливее.
Шизоидное расстройство личности | Encyclopedia.com
Определение
Описание
Причины и симптомы
Демография
Диагноз
Лечение
Прогноз
Профилактика
Ресурсы
Шизоидное расстройство личности, вызванное отказом от социальных отношений, характеризуется постоянным эмоциональным отказом от социальных отношений. отзывчивость в большинстве ситуаций.Люди с шизоидным расстройством личности, как правило, постоянно эмоционально холодны, испытывают недостаток нежных чувств к другим, безразличны к чувствам других и не могут установить близкие отношения более чем с двумя людьми. Шизоидное расстройство личности , однако, не включает характерные модели речи, поведения и мышления, связанные с шизотипическим расстройством личности. Шизоидное расстройство личности иногда называют «дефицитом удовольствия» из-за кажущейся неспособности пострадавшего испытывать радостные или приятные реакции на жизненные ситуации.
Люди с шизоидным расстройством личности практически не заинтересованы в развитии близких межличностных отношений. Они кажутся отчужденными, замкнутыми и предпочитают одиночество. Те, кто их знает, часто называют их застенчивыми или «одиночками». Они обращаются внутрь, чтобы не допустить социальных отношений. Людям с шизоидным расстройством личности свойственно избегать группы людей или казаться незаинтересованными в социальных ситуациях, даже когда они связаны с семьей. Они часто воспринимаются окружающими как социально некомпетентные.
Тесно родственная черта — отсутствие эмоционального выражения. Другие обычно интерпретируют эту кажущуюся пустоту эмоций как незаинтересованность, отсутствие заботы и нечувствительность к нуждам других. Человек с шизоидным расстройством личности испытывает особые трудности с выражением гнева или враждебности. В отсутствие каких-либо распознаваемых эмоций человек ведет себя скучно, и окружающие легко не обращают на него внимания. Люди с шизоидным расстройством личности, как правило, предпочитают, чтобы их считали «невидимками», что помогает им избегать социальных контактов с другими.
Люди с шизоидным расстройством личности могут оставаться на работе и соответствовать ожиданиям работодателей, если их обязанности не требуют более чем минимального межличностного участия. Люди с этим расстройством могут состоять в браке, но не развивают близких интимных отношений со своими супругами и обычно не проявляют интереса к сексуальным отношениям. Их речь обычно медленная и монотонная, с летаргическим поведением. Поскольку они склонны обращаться внутрь себя, они могут легко сосредоточиться на собственных мыслях, исключая то, что происходит в их окружении.Попытки общаться могут привести к сбиванию с толку или запутанным ассоциациям. Они также склонны к рассеянности.
Причины
Шизоидное расстройство личности берет свое начало в семье пострадавшего. Эти семьи обычно эмоционально сдержанны, отличаются высокой степенью формальности и имеют отстраненный и безличный стиль общения. Родители обычно проявляют недостаточное количество привязанности к ребенку и предоставляют недостаточное количество эмоциональных стимулов.Считается, что это отсутствие стимулов в течение первого года жизни в значительной степени отвечает за незаинтересованность человека в формировании близких, значимых отношений в дальнейшем.
Люди с шизоидным расстройством личности научились подражать стилю межличностных отношений, смоделированному в их семьях. В этой среде пострадавшие люди не могут овладеть базовыми коммуникативными навыками , которые позволили бы им развивать отношения и эффективно взаимодействовать с другими.Их общение часто расплывчато и фрагментарно, что сбивает других с толку. Многие люди с шизоидным расстройством личности чувствуют, что их неправильно понимают.
Симптомы
Как представлено в Руководстве по диагностике и статистике психических расстройств . (DSM-IV-TR), следующие семь диагностических критериев оцениваются у пациентов, у которых может быть диагностировано шизоидное расстройство личности:
- Избегает близких отношений. Люди с этим расстройством не проявляют интереса или удовольствия от развития межличностных отношений; это также может включать членов семьи.Они считают себя социальными неудачниками и верят, что могут лучше всего функционировать, когда не зависят ни от кого, кроме самих себя. Они редко встречаются, часто не женятся и имеют мало друзей, если таковые вообще есть.
- Предпочитает уединение. Они предпочитают и выбирают занятия, которыми они могут заниматься сами, без зависимости от других и участия в них. Примеры действий, которые они могут выбрать, включают механические или абстрактные задачи, такие как компьютерные или математические игры.
- Избегает секса. Обычно сексуальный опыт с другим человеком практически не интересен.Это будет включать супруга, если пострадавший состоит в браке.
- Не хватает удовольствия. В большинстве занятий нет удовольствия. Человек с шизоидным расстройством личности кажется неспособным испытать весь спектр эмоций, доступный большинству людей.
- Не хватает близких друзей. Люди, страдающие этим расстройством, обычно не обладают социальными навыками, необходимыми для развития значимых межличностных отношений. Это приводит к небольшому количеству продолжающихся социальных отношений за пределами ближайших членов семьи.
- Безразличен к похвале и критике. Ни положительные, ни отрицательные комментарии других людей не вызывают эмоционально выразительной реакции. Людей с шизоидным расстройством личности, похоже, не беспокоит, что о них могут подумать другие. Несмотря на их склонность обращаться внутрь себя, чтобы избежать социальных контактов, они мало занимаются самоанализом.
- Эмоциональная отстраненность. Эмоциональный стиль людей с шизоидным расстройством личности отчужден и воспринимается другими как отстраненный или «холодный».«Они кажутся неспособными или не заинтересованными в выражении сочувствия и заботы о других. Эмоции значительно ограничены, и большинство социальных контактов описывают их личность как очень вялую, тупую или лишенную юмора. Человек с шизоидным расстройством личности редко улавливает или отвечает взаимностью на обычные коммуникативные сигналы, такие как выражение лица, кивки головой или улыбки.
Из всех расстройств личности шизоидное расстройство личности является наименее часто диагностируемым расстройством личности среди населения в целом.Распространенность составляет примерно 1%. У мужчин он диагностируется несколько чаще, чем у женщин.
Симптомы шизоидного расстройства личности могут проявляться в детстве или подростковом возрасте, проявляясь в плохих отношениях со сверстниками, склонности к самоизоляции и неуспеваемости в школе. Дети с такими тенденциями в социальном отношении не идут в ногу со сверстниками и часто становятся объектами злонамеренных насмешек со стороны сверстников, что усиливает чувство изоляции и социальной неуместности, которое они испытывают.
Для точного установления диагноза шизоидного расстройства личности пострадавший должен демонстрировать постоянное избегание социальных отношений и ограниченный диапазон эмоций в межличностных отношениях, которые начались в раннем взрослом возрасте. Также должно быть наличие как минимум четырех из вышеперечисленных симптомов.
Общая трудность в диагностике шизоидного расстройства личности состоит в том, чтобы отличить его от аутичного расстройства и синдрома Аспергера, которые характеризуются более серьезным дефицитом социальных навыков.Другим людям, которые демонстрируют социальные привычки, которые могут рассматриваться как «изолирующие», не следует ставить диагноз шизоидного расстройства личности, если их личностные черты не являются негибкими и не создают серьезных препятствий для адекватного функционирования.
Диагноз ставится на основании клинического интервью для оценки симптоматического поведения. Другие инструменты оценки, полезные при диагностике шизоидного расстройства личности, включают:
Основной целью лечения пациента с диагнозом шизоидное расстройство личности является борьба с тенденциями к социальной изоляции.Стратегии должны быть сосредоточены на повышении самосознания и восприимчивости к их родственным контактам и окружающей среде.
Психодинамически ориентированная терапия
Психодинамический подход обычно не является первым выбором лечения из-за плохой способности пациента исследовать свои мысли, эмоции и поведение. Когда используется это лечение, оно обычно сосредоточено на построении терапевтических отношений с пациентом, которые могут выступать в качестве модели для использования в других отношениях.
Когнитивно-поведенческая терапия
Попытка когнитивной реструктуризации мыслей пациента может повысить самооценку. Конструктивные способы достижения этого включают конкретные задания, такие как ежедневный учет проблемного поведения или мыслей. Еще один полезный метод — обучение социальным навыкам с помощью ролевых игр. Это может позволить людям лучше осознавать коммуникативные сигналы, подаваемые другими, и повышать их чувствительность к потребностям других.
Групповая терапия
Групповая терапия
может дать пациентам опыт общения, который позволит им получить обратную связь от других в безопасной контролируемой среде.Он также может предоставить средства обучения и отработки социальных навыков, которых у них нет. Поскольку пациенты обычно избегают социальных контактов, время групповой терапии имеет особое значение. Лучше всего сначала установить терапевтические отношения между терапевтом и пациентом, прежде чем начинать лечение групповой терапией.
Семья и супружеская терапия
Маловероятно, что человек с шизоидным расстройством личности будет искать семейную терапию или супружескую терапию. В случае преследования это обычно происходит по инициативе супруга или другого члена семьи.Многие люди с этим расстройством не вступают в брак и в конечном итоге живут с ближайшими родственниками и зависят от них. В этом случае членам семьи может быть рекомендована терапия, чтобы рассказать им об аспектах изменений или способах облегчения общения. Супружеская терапия (также называемая терапией для пар ) может быть направлена на то, чтобы помочь парам стать более вовлеченными в жизнь друг друга или улучшить модели общения.
Лекарства
У некоторых пациентов с этим расстройством проявляются признаки тревоги и депрессии , которые могут побудить к применению лекарств для противодействия этим симптомам.Как правило, на сегодняшний день не используются окончательные лекарства для лечения шизоидных симптомов.
Поскольку люди с шизоидным расстройством личности стремятся изолироваться от других, включая тех, кто может предоставить лечение, существует лишь небольшая вероятность того, что большинство пациентов обратятся за помощью по собственной инициативе. Те, кто это делают, могут преждевременно прекратить лечение из-за того, что им трудно поддерживать отношения с профессионалом или у них нет мотивации к изменениям.
Если степень социальных нарушений невысока, лечение может быть успешным, если оно направлено на поддержание отношений, связанных с работой пациента.Потребность пациентов в финансовой поддержке может
КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ
Синдром Аспергера — состояние, при котором маленькие дети испытывают нарушение социального взаимодействия и развивают ограниченные повторяющиеся модели поведения.
Аутистическое расстройство — нарушение развития, которое проявляется в раннем возрасте, при котором нарушается нормальное развитие мозга и отстают социальные и коммуникативные навыки, иногда очень сильно.
Millon Clinical Multiaxial Inventory (MCMI-II) — Инструмент самоотчета, предназначенный для помощи клиницистам в оценке расстройств личности и клинических синдромов, связанных с DSM-IV.Он дает представление о 14 расстройствах личности и 10 клинических синдромах.
Minnesota Multiphasic Personality Inventory (MMPI-2) — комплексный инструмент оценки, широко используемый для диагностики расстройств личности.
Психодиагностический тест Роршаха — Эта серия из десяти изображений «чернильных пятен» позволяет пациентам проецировать свои интерпретации, которые можно использовать для диагностики определенных расстройств.
Тематический апперцептивный тест (ТАТ) — проективный тест, использующий рассказы и описания картинок для выявления некоторых доминирующих влечений, эмоций, настроений, конфликтов и комплексов личности.
действуют как более высокий стимул для достижения результатов лечения. Однако по окончании лечения высока вероятность того, что пациент вернется к образу жизни социальной изоляции, подобному тому, который был до лечения.
Поскольку шизоидное расстройство личности возникает в семье происхождения пациента, единственной известной превентивной мерой является благоприятная, эмоционально стимулирующая и выразительная среда заботы.
См. Также Когнитивно-поведенческая терапия; Техника Роршаха.
КНИГИ
Американская психиатрическая ассоциация. Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам , 4-е изд., Редакция текста. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психиатрическая ассоциация, 2000.
Бек, Аарон Т., Артур Фриман и Дениз Д. Дэвис. Когнитивная терапия расстройств личности . 2-е изд. Нью-Йорк: Гилфорд Пресс, 2003.
Ливсли, У. Джон. Практическое лечение расстройства личности . Нью-Йорк: Гилфорд Пресс, 2003.
Миллон, Теодор и другие. Расстройства личности в современной жизни . Нью-Йорк: John Wiley and Sons, 2004.
VandenBos, Gary R., ed. Психологический словарь APA . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация, 2007.
ПЕРИОДИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ
Камиса, Кэтрин М. и др. «Особенности личности при шизофрении и связанных с ней расстройствах личности». Психиатрические исследования 133.1 (январь 2005 г.): 23–33.
Кавалер-Адлер, Сьюзан.«Анатомия сожаления: взгляд на депрессивную позицию с точки зрения развития и критический поворот к любви и творчеству в трансформирующейся шизоидной личности». Американский журнал психоанализа 64.1 (март 2004 г.): 39–76.
ОРГАНИЗАЦИИ
Американская психиатрическая ассоциация. 1400 K Street NW, Вашингтон, округ Колумбия, 20005 http://www.psych.org
Gary Gilles, MA
Ruth A. Wienclaw, PhD
Schizoid | Древо познания вики
Шизоидное расстройство личности — это расстройство личности, характеризующееся отсутствием интереса к социальным отношениям, склонностью к уединенному или защищенному образу жизни, скрытностью, эмоциональной холодностью, отстраненностью и апатией.Пострадавшие люди могут быть неспособны формировать интимные привязанности к другим и одновременно обладать богатым и сложным, но исключительно внутренним миром фантазий.
Другие связанные с этим черты включают неестественную речь, отсутствие удовольствия от большинства, если не всех видов деятельности, ощущение, что человек является «наблюдателем», а не участником жизни, неспособность терпеть эмоциональные ожидания других, очевидное безразличие когда хвалят или критикует, степень асексуальности и своеобразных моральных или политических убеждений.Симптомы обычно проявляются в позднем детстве или подростковом возрасте.
Причина ШРЛ не ясна, но есть некоторые свидетельства связи и общего генетического риска между ШРЛ, другими расстройствами личности кластера А (такими как шизотипическое расстройство личности) и шизофренией. Таким образом, ШРЛ считается «расстройством личности, подобным шизофрении». Он диагностируется при клиническом наблюдении, и может быть очень сложно отличить ШРЛ от других расстройств, таких как синдром Аспергера, с которым он иногда бывает сопутствующим.Это осложняется клиническим совпадением симптомов и существованием давно отмеченной подгруппы, состоящей в основном из пациентов с синдромом Аспергера мужского пола, у которых в дальнейшем развивается ШРЛ.
Эффективность психотерапевтического и фармакологического лечения этого расстройства еще предстоит эмпирически и систематически исследовать. Хотя изначально низкие дозы атипичных нейролептиков также использовались для лечения некоторых симптомов ШРЛ, их использование больше не рекомендуется. Замещенный бупропион амфетамина можно использовать для лечения ассоциированной ангедонии.Однако лечение ШРЛ лекарствами не является общей практикой, кроме краткосрочного лечения острых сопутствующих расстройств (например, депрессии). Психотерапия, такая как когнитивно-поведенческая терапия (КПТ), может быть неэффективной, потому что людям с ШРЛ может быть трудно наладить хорошие рабочие отношения с терапевтом. Люди с ШПЛ редко обращаются за лечением по поводу своего состояния.
ШРЛ — плохо изученное заболевание, и клинических данных по ШРЛ мало, поскольку оно редко встречается в клинических условиях.Исследования обычно сообщают о распространенности менее 1% (однако по некоторым оценкам она достигает 4%). Он поражает немного больше мужчин, чем женщин. ШРЛ связано с негативными результатами, включая значительно сниженное качество жизни, снижение общего функционирования даже через 15 лет и один из самых низких уровней «жизненного успеха» среди всех расстройств личности (измеряемый как «статус, богатство и успешные отношения»). Издевательства особенно распространены по отношению к шизоидным людям. Самоубийство может быть постоянной ментальной темой для шизоидных людей, хотя на самом деле они вряд ли попытаются это сделать.Однако некоторые симптомы ШРЛ (например, одиночный образ жизни и эмоциональная отстраненность) являются общими факторами риска серьезного суицидального поведения.
Признаки и симптомы
Люди с СРЛ часто отчуждены, холодны и равнодушны, что вызывает трудности в межличностных отношениях. Большинству людей с диагнозом СРЛ сложно установить личные отношения или выразить свои чувства осмысленно. Они могут оставаться пассивными перед лицом неблагоприятных ситуаций. Их общение с другими людьми может быть безразличным и кратким.Шизоидным типам личности сложно оценить влияние собственных действий в социальных ситуациях.
Когда кто-то нарушает личное пространство человека с СПД, это душит их, и они должны освободиться, чтобы быть независимыми. Люди, страдающие СРЛ, как правило, наиболее счастливы в отношениях, в которых их партнер предъявляет к ним мало эмоциональных или интимных требований и не ожидает фатических или социальных тонкостей. Они хотят избегать не обязательно людей, а отрицательных или положительных эмоциональных ожиданий, эмоциональной близости и самораскрытия.Следовательно, люди с ШРЛ могут строить отношения с другими людьми на основе интеллектуальной, физической, семейной, профессиональной или развлекательной деятельности, если нет необходимости в эмоциональной близости. Дональд Винникотт объясняет это тем, что шизоидные люди «предпочитают строить отношения на своих собственных условиях, а не на основе побуждений других людей». Не добившись этого, они предпочитают изоляцию. В общем, дружба между шизоидами обычно ограничивается одним человеком, часто также шизоидом, образуя так называемый союз двух чудаков; «внутри него — экстатический культ личности, вне его — все резко отвергается и презирается».
Хотя существует мнение, что люди с шизоидным расстройством личности самодовольны и не осознают своих чувств, многие признают свои отличия от других. Некоторые пациенты с ШРЛ, проходящие лечение, говорят, что «жизнь проходит мимо них», или им кажется, что они живут внутри скорлупы; они считают себя «скучающими по автобусу» и говорят о наблюдении за жизнью на расстоянии.
Аарон Бек и его коллеги сообщают, что люди с СДПЛ чувствуют себя комфортно в своем отчужденном образе жизни и считают себя наблюдателями, а не участниками в мире вокруг них.Но они также упоминают, что многие из их шизоидных пациентов признают себя социально отклоненными (или даже неполноценными), когда сталкиваются с разной жизнью обычных людей, особенно когда они читают книги или смотрят фильмы, посвященные отношениям. Даже когда шизоидные люди могут не стремиться к близости, они могут устать от того, чтобы быть «снаружи, заглядывая внутрь». Эти чувства могут привести к депрессии или деперсонализации. Если это так, шизоидные люди часто испытывают чувство «робота» или «идущие по жизни во сне».
Согласно Гантрипу, Кляйну и другим, люди с СДПЛ могут обладать скрытым чувством превосходства и не зависеть от мнения других людей. Это сильно отличается от грандиозности, наблюдаемой при нарциссическом расстройстве личности, которое описывается как «отягощенное завистью» и желанием разрушать или подавлять других. Кроме того, шизоиды не изо всех сил стараются добиться социальной оценки. В отличие от нарцисса, шизоид часто хранит свои творения в тайне, чтобы избежать нежелательного внимания или ощущения, что их идеи и мысли присваиваются публикой.
Сообщается, что родственное шизотипическое расстройство личности и шизофрения связаны с творческим мышлением, и предполагается, что внутренний фантазийный аспект шизоидного расстройства личности также может отражать это мышление. С другой стороны, люди с шизоидными симптомами внесли особенно большой вклад в науку и теоретические области знаний: математику, физику, экономику и т. Д. В то же время люди с ШРЛ беспомощны во многих практических действиях из-за своих симптомов.
У шизоидов часто развивается вторичный псевдоаутизм с симптомами аутизма.
Тайный шизоид
Многие шизоидные люди демонстрируют привлекательную, интерактивную личность, что противоречит наблюдаемым характеристикам, выделенным в определениях шизоидной личности в DSM-5 и ICD-10. Гантрип (используя идеи Кляйна, Фэйрберна и Винникотта) классифицирует этих людей как «тайных шизоидов», которые ведут себя с помощью социально доступного, заинтересованного, вовлеченного и вовлеченного взаимодействия, но остаются эмоционально замкнутыми и изолированными в пределах безопасности внутреннего мира.Кляйн различает «классический» SPD и «секретный» SPD, которые встречаются «так же часто», как и друг друга. Кляйн предупреждает, что нельзя упускать возможность идентифицировать шизоидного человека в результате защитного, компенсаторного взаимодействия пациента с внешним миром. Он предлагает спросить человека, каков его или ее субъективный опыт, чтобы обнаружить наличие шизоидного отказа от эмоциональной близости и предпочтения объективных фактов.
Часто социальное функционирование шизоидного индивида улучшается, иногда резко, когда индивид является анонимным участником разговора или переписки в реальном времени, e.грамм. в онлайн-чате или на доске объявлений. В самом деле, часто бывает, что онлайн-корреспондент отдельного человека не сообщает ничего неправильного в его вовлеченности и влиянии. Исследование 2013 года, посвященное расстройствам личности и использованию Интернета, показало, что большее количество часов в день в сети предсказывает признаки СРЛ. Кроме того, SPD коррелирует с меньшим количеством телефонных звонков и меньшим количеством друзей в Facebook.
Описания шизоидной личности как «скрытой» за внешним видом эмоциональной вовлеченности были признаны с 1940 года с описанием Фэйрберном «шизоидного эксгибиционизма», в котором шизоидный человек способен выражать много чувств и делать то, что кажется впечатляющим социальным контактом, но на самом деле ничего не дает и ничего не теряет.Поскольку они «играют роль», их личность не задействована. Согласно Fairbairn, человек отрицает ту роль, которую он играет, и шизоидный человек стремится сохранить свою личность нетронутой и защищенной от компромиссов. Ложная личность шизоида основана на том, что окружающие определяют как нормальное или хорошее поведение, как форму подчинения. Дальнейшие ссылки на тайного шизоида исходят от Масуда Кхана, Джеффри Сейнфельда и Филипа Мэнфилда, которые описывают человека из СДПГ, который «наслаждается» публичными выступлениями, но испытывает большие трудности в перерывах, когда члены аудитории пытаются эмоционально вовлечь его.Эти ссылки раскрывают проблемы, связанные с использованием внешнего наблюдаемого поведения для оценки наличия расстройств личности у определенных людей.
Шизоидная фантазия
- См. Также: Блуждающие мысли
Патологическая зависимость от фантазий и озабоченность внутренним опытом часто является частью шизоидного ухода от мира. Таким образом, фантазия становится основным компонентом «я» в изгнании , хотя фантазирование у шизоидных людей намного сложнее, чем средство облегчения ухода.
Фантазия — это также отношения с миром и другими людьми по доверенности. Это замещающие отношения, но, тем не менее, отношения, для которых характерны идеализированные, защитные и компенсирующие механизмы. Он самодостаточен и свободен от опасностей и тревог, связанных с эмоциональной связью с реальными людьми и ситуациями. Кляйн объясняет это как «выражение себя, изо всех сил пытающегося соединиться с объектами, хотя и внутренними объектами. Фантазия позволяет шизоидным пациентам чувствовать себя связанными, но при этом свободными от заключения в отношениях.Короче говоря, в фантазии можно быть привязанным (к внутренним объектам) и при этом оставаться свободным ». Этот аспект шизоидной патологии был щедро разработан в работах Р. Д. Лэйнга, Дональда Винникотта и Ральфа Кляйна.
Сексуальность
Люди с ШРЛ иногда сексуально апатичны, хотя обычно не страдают аноргазмией. Их предпочтение оставаться в одиночестве и отстраненности может привести к тому, что их потребность в сексе будет казаться меньшей, чем у тех, у кого нет СПЛ. Секс часто заставляет людей с ШРЛ чувствовать, что их личное пространство нарушается, и они обычно считают, что мастурбация или половое воздержание предпочтительнее эмоциональной близости, которую они должны терпеть во время секса.Существенно расширяют эту картину заметные исключения лиц с СДПЛ, которые время от времени или даже часто вступают в половые отношения с другими.
Fairbairn отмечает, что шизоиды могут опасаться, что в отношениях их потребности ослабят и истощат их партнера, или их идиосинкразические взгляды оттолкнут партнера, поэтому они чувствуют себя вынужденными отречься от них, принять образ и двигаться исключительно для удовлетворения потребностей. партнера. Конечным результатом этого является потеря достоинства и чувства собственного достоинства в любых отношениях, в которые они вступают, что в конечном итоге приводит к невыносимому разочарованию и трениям.Аппель отмечает, что эти страхи приводят к негативизму, упрямству и нежеланию любить шизоида. Таким образом, центральный конфликт шизоида заключается между безмерным стремлением к сексуальным отношениям, но глубокой тревогой и избеганием отношений, проявляющимся в выборе «меньшего зла» — отказе от других.
Гарри Гантрип описывает «тайную половую связь», в которую вступили некоторые женатые шизоидные люди, как попытку уменьшить количество эмоциональной близости, сосредоточенной в рамках однополых отношений, — чувство, отраженное «покорной личностью» Карен Хорни, которая может исключать секс как «слишком интимный для постоянных отношений, а вместо этого удовлетворяет свои сексуальные потребности с незнакомцем», отделяя секс от длительных отношений.«И наоборот, он может более или менее ограничить отношения только половыми контактами и не делиться другим опытом с партнером». Джеффри Сайнфельд, профессор социальной работы в Нью-Йоркском университете, опубликовал книгу о SPD, в которой подробно описаны примеры «шизоидного голода», который может проявляться как сексуальная распущенность. Сайнфельд приводит пример шизоидной женщины, которая тайно посещала различные бары, чтобы встретиться с мужчинами с целью получения безличного сексуального удовлетворения, акт, который облегчил ее чувство голода и пустоты.
Салман Ахтар с большей точностью описывает это динамическое взаимодействие явной и скрытой сексуальности и мотиваций некоторых людей из СДПЛ. Вместо того, чтобы следовать узкому предположению о том, что шизоидные люди являются сексуальными или бесполыми, Ахтар предполагает, что эти силы могут и присутствовать в человеке, несмотря на их довольно противоречивые цели. Поэтому клинический точная картина шизоидной сексуальности должна включать в себя явные признаки: «бесполое, иногда безбрачие, свободной от романтических интересов, прочь сексуальной сплетни и инсинуация», а также возможного скрытых проявления «тайного подглядывания и порнографических интересов; уязвима эротомании и склонности к извращениям », хотя ни один из них не обязательно применим ко всем людям с СРЛ.
У людей с ШРЛ давно отмечается повышенная частота нетрадиционных сексуальных тенденций и парафилий, таких как фетишизм, озабоченность частями тела, вуайеризм, гомосексуализм, гебефилия или зоофилий, хотя с ними редко принимаются меры. Вместо этого они часто являются частью своих фантазий. Они, как правило, становятся сильнее по мере увеличения тяжести расстройства и могут рассматриваться как часть фундаментального эмоционального и морального разрыва между ними и другими, который заставляет их избегать отношений.Однако шизоида часто называют асексуалом или проявляют «отсутствие половой идентичности». Кернберг утверждает, что это очевидное отсутствие сексуальности не означает отсутствие сексуального определения, а скорее сочетание нескольких сильных фиксаций, направленных на то, чтобы справиться с одними и теми же конфликтами. Люди с СДПГ часто в состоянии осуществлять свои фантазии с фетишем порнографией легко доступны в Интернете, оставаясь при этом полностью незадействованными с внешним миром. Люди с ШПЛ могут часто тяготеть к половым незрелым или недоступным партнерам, чтобы уменьшить любые опасения по поводу ожидаемого сексуального контакта.Поскольку нет желания заниматься генитальным сексом, отношения строятся на других темах.
Профиль Ахтара
Американский психолог Салман Ахтар представил исчерпывающий феноменологический профиль СДПЛ, в котором классические и современные описательные взгляды синтезируются с психоаналитическими наблюдениями. Этот профиль резюмирован в приведенной ниже таблице, в которой перечислены клинические особенности, которые включают шесть областей психосоциального функционирования и сгруппированы по «явным» и «скрытым» проявлениям.
«Явный» и «скрытый» предназначены для обозначения кажущихся противоречащих друг другу аспектов, которые могут одновременно присутствовать в человеке. Следует отметить, что эти обозначения не обязательно подразумевают их сознательное или бессознательное существование. Скрытые характеристики по определению трудно различить и не сразу бросаются в глаза. Кроме того, отсутствие данных о частоте многих признаков затрудняет определение их относительного диагностического веса в настоящее время.Однако Ахтар заявляет, что его профиль имеет несколько преимуществ перед DSM с точки зрения сохранения исторической преемственности использования слова шизоид , ценит глубину и сложность над описательным упрощением и помогает обеспечить более значимую дифференциальную диагностику ШРЛ от других расстройств личности .
Причины
Некоторые данные свидетельствуют о том, что расстройства личности кластера А имеют общие генетические факторы и факторы риска окружающей среды, и наблюдается повышенная распространенность шизоидного расстройства личности у родственников людей с шизофренией и шизотипическим расстройством личности.Исследования близнецов с чертами шизоидного расстройства личности (например, низкая коммуникабельность и низкая сердечность) предполагают, что они передаются по наследству. Помимо этого косвенного доказательства, прямые оценки наследуемости SPD варьируются от 50 до 59%. По мнению Сулы Вольф, которая проводила обширные исследования и клиническую работу с детьми и подростками с шизоидными симптомами, «шизоидная личность имеет конституциональную, возможно, генетическую основу». Связь между СПЛ и недостаточным весом также может указывать на участие биологических факторов.
В целом, дородовое недоедание, преждевременные роды и низкая масса тела при рождении являются факторами риска развития психических расстройств, а также могут способствовать развитию шизоидного расстройства личности.Те, кто пережил черепно-мозговую травму, также могут быть подвержены риску развития черт, отражающих шизоидное расстройство личности.
Другие исторические исследователи выдвинули гипотезу о том, что чрезмерно перфекционистское, нелюбимое или пренебрежительное воспитание может сыграть свою роль.
Диагностика
Критерии DSM-5
Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам — широко используемое руководство для диагностики психических расстройств. DSM-5 по-прежнему включает шизоидное расстройство личности с теми же критериями, что и в DSM-IV.В DSM-5 СПЛ описывается как широко распространенный паттерн отстранения от социальных отношений и ограниченный диапазон выражения эмоций в межличностных отношениях, начиная с раннего взросления и присутствуя в различных контекстах, на что указывают по крайней мере четыре из них. следующий:
- Ни желает, ни поддерживает близких отношений, в том числе членства в семье.
- Практически всегда выбирает уединенные занятия.
- Не очень-то заинтересован в сексуальном опыте с другим человеком.
- Доставляет удовольствие немногим, если вообще занимается.
- Не хватает близких друзей или доверенных лиц, кроме родственников первой степени родства.
- Безразличен к похвале или критике других.
- Демонстрирует эмоциональную холодность, отстраненность или сдержанную аффективность.
Согласно DSM, люди с СДПЛ часто могут быть неспособны или редко будут выражать агрессивность или враждебность, даже если их напрямую спровоцировать. Эти люди могут казаться расплывчатыми или сбивающимися с пути в отношении своих целей, а их жизнь может казаться бесцельной.Другие считают их нерешительными в своих действиях, эгоцентричными, рассеянными и оторванными от своего окружения («не с этим» или «в тумане»). Часто присутствует чрезмерное мечтание. В случаях с серьезными нарушениями способности устанавливать социальные отношения свидания и брак могут быть невозможны.
Критерии МКБ-10
Классификация психических и поведенческих расстройств МКБ-10 перечисляет шизоидное расстройство личности в (F60.1).
Сначала должны быть выполнены общие критерии расстройства личности (F60).Кроме того, должны присутствовать как минимум четыре из следующих критериев:
- Немногие занятия доставляют удовольствие, если таковые вообще существуют.
- Показывает эмоциональную холодность, отстраненность или сдержанную аффективность.
- Ограниченная способность выражать теплые, нежные чувства к другим, а также гнев.
- Безразличен ни к похвале, ни к критике со стороны других.
- Незначительный интерес к сексуальному опыту с другим человеком (с учетом возраста).
- Практически всегда выбирает уединенные занятия.
- Чрезмерная озабоченность фантазией и самоанализом.
- Ни желает, ни не имеет близких друзей или доверительных отношений (или только одного).
- Выраженная нечувствительность к преобладающим социальным нормам и традициям; если они не соблюдаются, это непреднамеренно.
Критерии Guntrip
Ральф Кляйн, клинический директор Института Мастерсона, выделяет следующие девять характеристик шизоидной личности, описанные Гарри Гантрипом:
Описание девяти характеристик Гантрипа должно прояснить некоторые различия между традиционным DSM-портретом SPD и традиционным представлением о взаимоотношениях с информированными объектами.Все девять характеристик согласованы. Большинство, если не все, должны присутствовать для диагностики шизоидного расстройства.
Подробнее о каждой из характеристик можно прочитать в статье Гарри Гантрипа.
Подтипы Миллона
Теодор Миллон ограничил термин «шизоид» теми личностями, которые не способны формировать социальные отношения. Он характеризует их образ мышления как расплывчатый и лишенный мыслей и иногда имеющий «дефектное сканирование восприятия».Поскольку они часто не воспринимают сигналы, запускающие аффективные реакции, они испытывают меньше эмоциональных реакций.
По Миллону, СПЛ отличается от других расстройств личности тем, что это «расстройство личности, лишенное личности». Он критикует, что это может быть связано с текущими диагностическими критериями: они описывают СРЛ только по отсутствию определенных черт, что приводит к «синдрому дефицита» или «вакууму». Вместо того, чтобы обозначать наличие чего-либо, они упоминают только то, чего не хватает.Поэтому описать и исследовать такую концепцию сложно.
Он выделил четыре подтипа СПД. Любой индивидуальный шизоид может не проявлять ни одного из следующих признаков:
| Подтип | Особенности |
|---|---|
| Вялый шизоид (включая депрессивные черты) | По инерции; недостаточный уровень активации; по своей природе флегматичный, апатичный, утомленный, свинцовый, апатичный, истощенный, ослабленный. Неспособность действовать спонтанно или ищет простых удовольствий, может испытывать глубокую тревогу, но при этом испытывать недостаток жизненных сил, чтобы выразить ее решительно. |
| Отдаленный шизоид (включая избегающие и шизотипические особенности) | Далекий и удаленный; недоступный, уединенный, изолированный, бездомный, разобщенный, уединенный, бесцельно дрейфующий; периферически занято. Встречается среди людей, которые в противном случае были бы способны к нормальной эмоциональной жизни, но подверглись сильной враждебности, потеряли свою врожденную способность формировать связи. Присутствует некоторое остаточное беспокойство. Часто встречается среди бездомных; многие зависят от общественной поддержки. |
| Деперсонализированный шизоид (включая шизотипические особенности) | Без участия других и себя; «я» — бестелесный или далекий объект; тело и разум разделены, расколоты, разъединены, разъединены, устранены. Часто воспринимается как просто уставившийся в пустое пространство или занятый чем-то существенным, в то время как на самом деле он вообще ничем не занят. |
| Шизоид без аффекта (включая компульсивные черты) | Бесстрастный, невосприимчивый, равнодушный, холодный, равнодушный, невозмутимый, бездуховный, тусклый, невозмутимый, невозмутимый, холодный; все эмоции поутихли.Сочетает в себе предпочтение жесткого расписания (обсессивно-компульсивный характер) с холодностью шизоида. |
Дифференциальная диагностика
Хотя SPD имеет несколько общих симптомов с другими психическими расстройствами, вот некоторые важные отличительные особенности:
| Психологическое состояние | Особенности |
|---|---|
| Депрессия | Люди с ШРЛ также могут страдать от клинической депрессии. Тем не менее, это не всегда так.В отличие от людей с депрессией, люди с ШРЛ обычно не считают себя хуже других. Вместо этого они могут признать, что они «разные». |
| Избегающее расстройство личности (AvPD) | В то время как люди, затронутые APD, избегают социальных взаимодействий из-за беспокойства или чувства некомпетентности, люди с SPD делают это, потому что они искренне безразличны к социальным отношениям. Однако исследование 1989 года показало, что «шизоидные и избегающие личности, как было обнаружено, демонстрировали эквивалентные уровни тревожности, депрессии и психотических тенденций по сравнению с пациентами психиатрической контрольной группы.«Также, похоже, существует некоторый общий генетический риск между ШРЛ и АВП (см. Шизоидное избегающее поведение). На сегодняшний день несколько источников подтвердили синонимию ШРЛ и избегающего стиля привязанности. Однако следует различать, что люди с ШРЛ обычно это делают. не стремятся к социальным взаимодействиям просто из-за отсутствия интереса, в то время как люди с избегающим стилем привязанности могут фактически быть заинтересованы во взаимодействии с другими, но без установления связей большой глубины или продолжительности из-за плохой терпимости к любому виду близости. |
| Другие расстройства личности | Шизоидное и нарциссическое расстройства личности могут казаться схожими в некоторых отношениях (например, оба проявляют смущение идентичности, им может не хватать теплоты и спонтанности, избегать глубоких отношений с близкими). Еще одна общая черта, наблюдаемая Ахтаром, — это предпочтение идей перед людьми и проявление интеллектуальной гипертрофии с соответствующим отсутствием укорененности в телесном существовании. Тем не менее, есть важные отличия. Шизоид скрывает свою потребность в зависимости и довольно фаталистичен, пассивен, циничен, откровенно вежлив или слегка загадочен.Нарцисс, напротив, амбициозен, склонен к соперничеству и использует других для удовлетворения своих потребностей. Есть также параллели между ШРЛ и обсессивно-компульсивным расстройством личности (ОСРЛ), такие как отстраненность, ограниченное эмоциональное выражение и ригидность. Однако в OCPD способность развивать интимные отношения обычно не нарушена, но глубоких контактов можно избежать из-за беспокойства, связанного с эмоциями, и преданности работе. |
| Синдром Аспергера | Может возникнуть существенная трудность отличить синдром Аспергера (СА), иногда называемый «шизоидным расстройством детства», от ШРЛ.Но в то время как AS является расстройством аутистического спектра, SPD классифицируется как расстройство личности, подобное шизофрении. Есть некоторое совпадение, поскольку некоторые люди с аутизмом также подходят для диагноза шизотипического или шизоидного БП. Однако одной из отличительных черт шизоидного БП является ограниченный аффект и нарушенная способность к эмоциональному переживанию и выражению. Люди с СА являются «гипо-ментализаторами», т. Е. Они неспособны распознавать социальные сигналы, такие как словесные намеки, язык тела и жестикуляцию, но люди с расстройствами личности, подобными шизофрении, склонны быть «гиперментализаторами», чрезмерно интерпретируя такие сигналы в вообще подозрительным образом (см. Теорию импринтированного мозга).Хотя они могли быть социально изолированы с детства, большинство людей с шизоидным расстройством личности в детстве демонстрировали хорошо адаптированное социальное поведение наряду с очевидно нормальной эмоциональной функцией. SPD также не требует нарушений невербального общения, таких как отсутствие зрительного контакта, необычная просодия или паттерн ограниченных интересов или повторяющееся поведение. |
| Шизофрения простого типа | Шизофрения простого типа — диагноз в МКБ-10, но отсутствует в текущем DSM-5 или грядущем МКБ-11.Это форма шизофрении, характеризующаяся негативными симптомами и отсутствием психотических особенностей. И простая шизофрения, и ШРЛ имеют много негативных симптомов, таких как аволиция, обедненное мышление и плоский аффект. Хотя они могут выглядеть почти одинаково, обычно их отличает серьезность. Кроме того, SPD характеризуется пожизненным паттерном без изменений, тогда как простая шизофрения представляет собой ухудшение. |
Коморбидность
Некоторые люди с шизоидными чертами личности могут иногда испытывать кратковременный реактивный психоз в состоянии стресса.Расстройства личности, которые чаще всего встречаются вместе с ШРЛ, — это избегающая, шизотипическая и параноидальная БП. Связь между алекситимией (неспособностью идентифицировать и описывать эмоции) и СПЛ кажется сильной, но это не одно и то же состояние.
Расстройство, связанное с употреблением психоактивных веществ
Существует очень мало данных о распространенности расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ, среди людей с ШРЛ, но существующие исследования показывают, что у них меньше шансов иметь проблемы со злоупотреблением психоактивными веществами, чем у населения в целом.Одно исследование показало, что у значительно меньшего числа мальчиков с ШПЛ были проблемы с алкоголем, чем у нешизоидов контрольной группы. Другое исследование, посвященное оценке профиля расстройства личности у лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами, показало, что наркоманы, у которых проявлялись шизоидные симптомы, с большей вероятностью злоупотребляли одним веществом, а не многими, в отличие от других расстройств личности, таких как пограничное, антисоциальное или истерическое, которые с большей вероятностью злоупотребляли многими.
Американский психотерапевт Шэрон Эклберри заявляет, что бедные социальные связи, с которыми сталкиваются люди с СРЛ, ограничивают их воздействие на наркокультуру и что они имеют ограниченную склонность учиться употреблять запрещенные наркотики.Описывая их как «очень устойчивые к влиянию», она дополнительно заявляет, что даже если бы они могли получить доступ к запрещенным наркотикам, они были бы не склонны использовать их в общественных или социальных условиях, и потому что они с большей вероятностью будут употреблять алкоголь или каннабис в одиночку, чем для социальная расторможенность, они не будут особенно уязвимы для негативных последствий при раннем использовании.
Самоубийство
Самоубийство может быть постоянной темой для шизоидных людей, отчасти из-за знания о широкомасштабном остракизме, который может возникнуть, если их идиосинкразические взгляды будут раскрыты, и их опыте, который большинство, если не все люди, несовместимы или имеют полярно противоположные реакции. им по социально чувствительным вопросам, хотя они вряд ли на самом деле попытаются это сделать.Они могут быть подавлены и подавлены, когда все возможные связи прерваны, но пока есть какие-то отношения или даже надежда на них, риск будет низким. Идея самоубийства является движущей силой против шизоидных защит человека. Как говорит Кляйн: «Для некоторых шизоидных пациентов его присутствие похоже на слабый, едва различимый фоновый шум и редко достигает уровня, который проникает в сознание. Для других это зловещее присутствие, эмоциональный дамоклов меч. В любом случае , это скрытый страх, который все они испытывают.«Часто среди людей с СРЛ существует рационально обоснованная и аргументированная позиция относительно того, почему они хотят умереть, и эта« суицидальная конструкция »занимает устойчивую позицию в сознании. Демонстративные самоубийства или суицидальный шантаж, как видно из расстройств личности кластера B, таких как как пограничные, театральные или антиобщественные люди крайне редко встречаются среди шизоидов.Шизоиды имеют тенденцию скрывать свои суицидальные мысли и намерения.
Синдром Аспергера
В нескольких исследованиях сообщалось о наложении, путанице или сопутствующей патологии с синдромом Аспергера расстройством аутистического спектра.Синдром Аспергера традиционно называли «шизоидным расстройством детства», и Ойген Блейлер ввел в употребление термины «аутизм» и «шизоид» для описания отказа от внутренней фантазии, против которой любое влияние извне становится невыносимым расстройством. В исследовании 2012 года из 54 молодых людей с синдромом Аспергера было обнаружено, что 26% из них также соответствовали критериям ШРЛ, самой высокой коморбидности среди всех расстройств личности в выборке (другие сопутствующие заболевания составляли 19% для обсессивно-обсессивных расстройств). компульсивное расстройство личности, 13% — избегающее расстройство личности и одна женщина с шизотипическим расстройством личности).Кроме того, критериям ШРЛ соответствовало в два раза больше мужчин с синдромом Аспергера, чем женщин. В то время как 41% всей выборки были безработными, не имея занятий, этот показатель вырос до 62% в группе сопутствующих заболеваний Аспергера и СДПГ. Тантам предположил, что синдром Аспергера может повышать риск развития ШРЛ.
В том же исследовании 2012 года было отмечено, что DSM может усложнить диагностику, требуя исключения первазивного расстройства развития (PDD) до установления диагноза SPD.Исследование показало, что социальное взаимодействие, стереотипное поведение и особые интересы были более серьезными у людей с синдромом Аспергера, которые также соответствовали критериям СРЛ, в отличие от представления о том, что навыки социального взаимодействия не нарушены при СРЛ. Авторы считают, что значительная подгруппа людей с расстройством аутистического спектра или PDD имеет явные «шизоидные черты» и в значительной степени соответствует «одиночкам» в классификации Лорны Уинг Спектр аутизма (Lancet 1997), описанной Сулой Вольф.
Малый вес
Исследование, в ходе которого изучался индекс массы тела (ИМТ) как у подростков мужского пола с диагнозом ШРЛ, так и у подростков с диагнозом синдрома Аспергера, обнаружило, что ИМТ всех пациентов был значительно ниже нормы. Клинические данные указывают на ненормальное пищевое поведение некоторых пациентов. Некоторые пациенты ели только в одиночестве и отказывались есть вне дома. Также были обнаружены ограничительные диеты и страхи перед болезнями. Было высказано предположение, что ангедония при СПЛ может также включать еду, что приводит к тому, что шизоидные люди не получают от нее удовольствия.В качестве альтернативы было высказано предположение, что шизоидные индивиды могут не чувствовать голод так сильно, как другие, или не реагировать на него, то есть некий уход «от себя».
Антиобщественное поведение
Другое исследование изучало уровень антисоциального поведения у мальчиков с шизоидным расстройством личности или синдромом Аспергера по сравнению с контрольной группой нешизоидных людей и обнаружило, что частота антиобщественного поведения одинакова в обеих группах. Однако мальчики-шизоиды воровали значительно меньше.Из подобранной группы, состоящей из 19 мальчиков с СДПЛ и 19 мальчиков без него, четыре мальчика-шизоида сообщили о жестоких фантазиях при последующих наблюдениях (связанных с зулусскими войнами, скотобойнями, фашистами и коммунистами и коллекцией ножей соответственно), которые преследовались. полностью самостоятельно, в то время как один нешизоидный субъект сообщил о жестокой фантазийной жизни, которую он разделял с группой молодых людей (они ходили, одетые на мотоциклы, как самопровозглашенная «танковая» группа). Кроме того, отсутствие родителей или неблагоприятное социально-экономическое положение, по-видимому, не влияли на риск антисоциального поведения у шизоидных людей в такой степени, как у нешизоидных людей.Отсутствие родителей и неблагоприятное социально-экономическое положение родителей также были менее распространены в шизоидной группе.
Противоречие
Первоначальная концепция шизоидного характера, разработанная Эрнстом Кречмером в 1920-х годах, включала сочетание избегающих, шизотипических и шизоидных черт. Лишь в 1980 году работа Теодора Миллона привела к разделению этой концепции на три расстройства личности (теперь шизоидное, шизотипическое и избегающее). Это вызвало споры о том, было ли это правильным или эти черты были разными выражениями одного расстройства личности.
В статье 2012 г. было высказано предположение, что два разных расстройства могут лучше представлять ШРЛ: одно аффективно-ограниченное расстройство (относящееся к шизотипической БП) и замкнутое расстройство (принадлежащее к избегающей БП). Они призвали к замене категории SPD из будущих изданий DSM на размерную модель, которая позволила бы описывать шизоидные черты на индивидуальной основе.
Некоторые критики, такие как Нэнси МакВильямс из Университета Рутгерса и Парпоттас Панайотис из Европейского университета Кипра, утверждают, что определение СДПЛ ошибочно из-за культурных предубеждений и что это не психическое расстройство, а просто стиль избегающей привязанности, требующий более отдаленной эмоциональной близости. .Если это правда, то многие из наиболее проблемных реакций, которые эти люди проявляют в социальных ситуациях, могут частично объясняться суждениями, которые обычно навязываются людям с этим стилем. Однако нарушение является обязательным для того, чтобы любое поведение было диагностировано как расстройство личности. СПД, кажется, удовлетворяет этому критерию, поскольку связано с отрицательными результатами. К ним относятся значительно сниженное качество жизни, снижение общего функционирования даже после 15 лет и один из самых низких уровней «жизненного успеха» среди всех расстройств личности (измеряемый как «статус, богатство и успешные отношения»).
Лечение
Люди с шизоидным расстройством личности редко обращаются за лечением от своего заболевания. Это проблема, обнаруживаемая при многих расстройствах личности, которая не позволяет многим людям, страдающим этими состояниями, обращаться за лечением: они склонны рассматривать свое состояние как не противоречащее их самооценке и их ненормальному восприятию и поведению как рациональное и уместное. . Данных об эффективности различных методов лечения этого расстройства личности мало, поскольку оно редко встречается в клинических условиях.Тем не менее, у тех, кто проходит лечение, есть выбор лекарств и терапии.
Лекарство
Не показаны лекарства для прямого лечения шизоидного расстройства личности, но некоторые лекарства могут уменьшать симптомы ШРЛ, а также лечить сопутствующие психические расстройства. Симптомы ШРЛ отражают негативные симптомы шизофрении, такие как ангедония, притупление аффекта и низкая энергия, и ШРЛ считается частью «шизофренического спектра» расстройств, который также включает шизотипические и параноидные расстройства личности, и может принести пользу. от лекарств, показанных при шизофрении.Первоначально низкие дозы атипичных нейролептиков, таких как рисперидон или оланзапин, использовались для облегчения социального дефицита и притупления аффекта. Однако обзор 2012 года пришел к выводу, что атипичные нейролептики неэффективны для лечения расстройств личности.
Напротив, замещенный бупропион амфетамина можно использовать для лечения ангедонии. Аналогичным образом модафинил может быть эффективным при лечении некоторых негативных симптомов шизофрении, которые отражаются в симптоматике ШРЛ и, следовательно, также могут помочь.Ламотриджин, СИОЗС, ТЦА, ИМАО и гидроксизин могут помочь снизить социальную тревогу у людей с ШРЛ, если они присутствуют, хотя социальная тревога может не быть главной проблемой для людей с ШРЛ. Однако лечение ШРЛ лекарствами не является общей практикой, кроме краткосрочного лечения острых сопутствующих состояний оси I (например, депрессии).
Психотерапия
- См. Также: Психодинамическая психотерапия Несмотря на относительный эмоциональный комфорт, психоаналитическая терапия шизоидных людей занимает много времени и вызывает множество трудностей.Шизоиды, как правило, слабо вовлечены в психотерапию из-за трудностей в установлении эмпатических отношений с психотерапевтом и низкой мотивации к лечению.
Поддерживающая психотерапия используется в стационарных или амбулаторных условиях обученным профессионалом, который фокусируется на таких областях, как навыки совладания, улучшение социальных навыков и социальных взаимодействий, проблемы общения и самооценки. Люди с СРЛ также могут иметь склонность к восприятию пропускать тонкие различия в выражении лица.Это вызывает неспособность улавливать намеки из окружающей среды, потому что социальные сигналы от других, которые обычно могут вызвать эмоциональную реакцию, не воспринимаются. Это, в свою очередь, ограничивает их собственный эмоциональный опыт. Восприятие разнообразных событий только увеличивает их страх перед близостью и ограничивает их в межличностных отношениях. Их отстраненность может ограничивать их возможности совершенствовать социальные навыки и поведение, необходимые для эффективного установления отношений.
Помимо психодинамической терапии может использоваться когнитивно-поведенческая терапия (КПТ).Но поскольку КПТ обычно начинается с выявления автоматических мыслей, следует осознавать потенциальные опасности, которые могут возникнуть при работе с шизоидными пациентами. Похоже, что люди с ШРЛ отличаются от людей с другими расстройствами личности тем, что они часто сообщают, что у них мало автоматических мыслей или вообще их нет. Эта бедность мысли может быть связана с их апатичным образом жизни. Но другим возможным объяснением может быть нехватка эмоций, которые проявляют многие шизоиды, что также влияет на их образ мышления.
Группы социализации могут помочь людям с СПЛ. Образовательные стратегии, в которых люди с ШРЛ выявляют свои положительные и отрицательные эмоции, также могут быть эффективными. Такая идентификация помогает им узнать о своих собственных эмоциях и эмоциях, которые они извлекают из других, и прочувствовать общие эмоции с другими людьми, с которыми они связаны. Это может помочь людям с СДРЛ сочувствовать внешнему миру.
Краткосрочное лечение
Концепция «более тесного компромисса» означает, что шизоидного пациента можно побудить испытать промежуточные положения между крайностями эмоциональной близости и постоянным изгнанием.Отсутствие инъекций межличностной реальности вызывает обнищание, при котором самооценка шизоидного индивида становится все более пустым и улетучивающимся и заставляет человека чувствовать себя нереальным. Чтобы создать более адаптивное и самообогащающее взаимодействие с другими, в котором человек «чувствует себя настоящим», пациента поощряют идти на риск через более тесные связи, общение и обмен идеями, чувствами и действиями. Более тесный компромисс означает, что, хотя уязвимость пациента к тревогам не преодолена, она изменяется и управляется более адаптивно.Здесь терапевт постоянно сообщает пациенту, что тревога неизбежна, но управляема, без каких-либо иллюзий, что можно навсегда избавиться от уязвимости к такой тревоге. Ограничивающий фактор — это момент, когда опасность близости становится непреодолимой, и пациент должен снова отступить.
Кляйн считает, что пациенты должны брать на себя ответственность подвергать себя риску и брать на себя инициативу следовать рекомендациям по лечению в своей личной жизни.Подчеркивается, что это впечатления терапевта и что он или она не читает мысли пациента и не навязывает план, а просто излагает позицию, которая является продолжением терапевтического желания пациента. Наконец, терапевт обращает внимание на необходимость использовать эти действия вне терапевтических условий.
Длительная терапия
Кляйн предполагает, что «проработка» — это второй долгосрочный уровень психотерапевтической работы с шизоидными пациентами.Его цели — коренным образом изменить старые способы чувства и мышления и избавиться от уязвимости перед эмоциями, связанными со старыми чувствами и мыслями. Требуется новая терапевтическая операция «воспоминания с чувством», основанная на концепциях ложного и истинного «я» Д. В. Винникотта. Пациент должен с ощущением вспоминать возникновение своего ложного «я» в детстве и помнить об условиях и запретах, которые были наложены на свободу человека переживать «я» в компании с другими.
Вспоминание с чувством в конечном итоге приводит пациента к пониманию того, что у него или нее не было возможности выбрать из ряда возможных способов переживания себя и отношений с другими, и у него было мало, если таковые имелись, вариантов, кроме развития шизоидной позиции по отношению к другим. Ложное «я» было просто лучшим способом, с помощью которого пациент мог испытать повторяющееся предсказуемое признание, утверждение и одобрение, необходимые для эмоционального выживания, одновременно предотвращая эффекты, связанные с депрессией отказа.
Если цель краткосрочной терапии состоит в том, чтобы пациенты понимали, что они не такие, какими кажутся, и могут действовать по-другому, то долгосрочная цель проработки заключается в том, чтобы пациенты понимали, кто и что они собой представляют. люди, каковы они на самом деле и что они на самом деле содержат. Цель проработки не достигается внезапным открытием пациентом скрытого, полностью сформированного талантливого и творческого «я», живущего внутри, но это процесс постепенного освобождения себя от ограничений депрессии отказа с целью раскрытия потенциала.Это процесс экспериментирования со спонтанными, нереактивными элементами, которые можно испытать во взаимоотношениях с другими.
Работа с депрессией отказа — сложный, длительный и противоречивый процесс, который может быть чрезвычайно болезненным с точки зрения того, что нужно помнить и что нужно чувствовать. Он включает в себя оплакивание и скорбь по поводу утраты иллюзии, что у пациента была адекватная поддержка для появления настоящего «я». Также существует траур по утрате идентичности, ложного «я», которое человек сконструировал и с которым он или она вел переговоры большую часть своей жизни.Разрушение ложного «я» требует отказа от единственного способа, который когда-либо знал пациент, как взаимодействовать с другими. Это взаимодействие было лучше, чем отсутствие стабильного, организованного переживания себя, независимо от того, насколько ложной, оборонительной или деструктивной может быть эта идентичность.
Разборка ложного «я» «оставляет поврежденное реальное« я »с возможностью преобразовать свой потенциал и свои возможности в действительность». Работа приносит уникальные награды, наиболее важным элементом которых является растущее осознание того, что у человека есть фундаментальная внутренняя потребность во взаимоотношениях, которая может выражаться различными способами.«Только шизоидные пациенты, — предполагает Кляйн, — которые прошли через депрессию отверженности … в конечном итоге будут полагать, что способность к родству и желание родства вплетены в структуру их существ, что они действительно являются частью того, кто пациенты и то, что они содержат как человеческие существа. Именно это чувство, наконец, позволяет пациенту-шизоиду ощутить самое сокровенное чувство связи с человечеством в целом и с другим человеком более лично. Для шизоидного пациента эта степень уверенности является самым отрадным откровением и новым глубоким организатором личного опыта.»
Разработка и курс
SPD может впервые проявляться в детстве и подростковом возрасте при уединении, плохих отношениях со сверстниками и низкой успеваемости в школе. Это может пометить этих детей как разных и подвергнуть их насмешкам.
Поскольку шизоидное расстройство личности является расстройством личности, которое обычно является хроническим и длительным психическим расстройством, его состояние со временем не улучшится без лечения; однако многое остается неизвестным, потому что это редко встречается в клинических условиях.
Эпидемиология
SPD редко встречается в клинических условиях (около 2,2%) и несколько чаще встречается у мужчин. Это редкое заболевание по сравнению с другими расстройствами личности, его распространенность оценивается менее чем в 1% от общей численности населения.
Филип Мэнфилд предполагает, что «шизоидное состояние», которое примерно включает шизоидные, избегающие и шизотипические расстройства личности по DSM, представлено «целых сорок процентов всех расстройств личности». Мэнфилд добавляет: «Это огромное несоответствие [от десяти процентов, указанных терапевтами для этого состояния], вероятно, в значительной степени связано с тем, что кто-то с шизоидным расстройством менее склонен обращаться за лечением, чем кто-то с другими расстройствами оси-II.»
Исследование 2008 г., посвященное оценке распространенности расстройств личности и настроения среди бездомных в центрах дроп-ин Нью-Йорка, показало, что уровень ШРЛ среди этой выборки составил 65%. В исследовании не оценивались бездомные, которые не приходили в центры доверия, и частота большинства других расстройств личности и настроения в центрах доверия была ниже, чем у СПЛ. Авторы отметили ограничения исследования, в том числе более высокое соотношение мужчин и женщин в выборке и отсутствие субъектов вне системы поддержки или получающих другую поддержку (например,ж., приюты), а также отсутствие субъектов в географических условиях за пределами Нью-Йорка, большого города, который часто считается магнитом для бесправных людей.
Исследование Университета Колорадо в Колорадо-Спрингс, сравнивающее расстройства личности и типы индикатора типа Майерс-Бриггс, показало, что расстройство имеет значительную корреляцию с предпочтениями интровертированного (I) и мышления (T).
История
Термин «шизоид» был введен в 1908 году Ойгеном Блейлером для обозначения человеческой тенденции направлять внимание на свою внутреннюю жизнь и от внешнего мира, концепция, сродни интроверсии в том смысле, что она не рассматривалась с точки зрения психопатологии.Блейлер назвал преувеличение этой тенденции «шизоидной личностью». Он описал этих личностей как «комфортно тупых и в то же время чувствительных людей, которые в узком смысле преследуют туманные цели».
В 1910 году Август Хох представил очень похожую концепцию, названную «замкнутой» личностью. Его характеристиками были, среди прочего, замкнутость, замкнутость, застенчивость и предпочтение жить в фантастических мирах. В 1925 году русский психиатр Груня Сухарева описала «шизоидную психопатию» в группе детей, напоминающую сегодняшнюю СДПЛ и синдром Аспергера.Примерно через десять лет Петр Ганнушкин также включил шизоидов и мечтателей в свою подробную типологию типов личности.
Исследования шизоидной личности развивались по двум разным направлениям. Традиция «описательной психиатрии» фокусируется на явно наблюдаемых, поведенческих и описываемых симптомах и находит наиболее ясное изложение в DSM-5. Традиция динамической психиатрии включает исследование скрытых или бессознательных мотиваций и структуры характера, разработанное классическим психоанализом и теорией объектных отношений.
Описательная традиция началась в 1925 году с описания наблюдаемых шизоидных форм поведения Эрнстом Кречмером. Он разделил их на три группы характеристик:
- Нелюдимость, тишина, сдержанность, серьезность и эксцентричность.
- Робость, робость перед чувствами, чувствительность, нервозность, возбудимость, любовь к природе и книгам.
- Податливость, доброта, честность, равнодушие, молчание и холодное эмоциональное отношение.
Эти характеристики были предшественниками разделения шизоидного персонажа в DSM-III на три различных расстройства личности: шизотипическое, избегающее и шизоидное.Сам Кречмер, однако, не задумывался о разделении этого поведения до точки радикальной изоляции, но считал, что они одновременно присутствуют как различные потенциалы у шизоидных индивидуумов. По Кречмеру, большинство шизоидов не являются , сверхчувствительными или холодными, но они сверхчувствительны и холодны «одновременно» в совершенно разных относительных пропорциях, с тенденцией переходить по этим измерениям от одного поведения к другому. .
Второй путь, путь динамической психиатрии, начался в 1924 году с наблюдений Ойгена Блейлера, который заметил, что шизоидный человек и шизоидная патология не являются чем-то особенным.В 1940 году была представлена основополагающая работа Рональда Фэйрберна о шизоидной личности, на основе которой происходит большая часть того, что сегодня известно о шизоидных феноменах. Здесь Фэйрбэрн очертил четыре центральные шизоидные темы:
- Необходимость регулировать межличностную дистанцию - главная проблема.
- Способность мобилизовать самосохраняющую защиту и уверенность в своих силах.
- Всепроникающее напряжение между нагруженной тревогой потребностью в привязанности и защитной потребностью в дистанции, которая проявляется в наблюдаемом поведении как безразличие .
- Переоценка внутреннего мира за счет внешнего мира.
Вслед за Фэйрберном традиция динамической психиатрии продолжала плодотворно исследовать шизоидный характер, в первую очередь писателями Наннарелло (1953), Лэйнгом (1965), Винникоттом (1965), Гантрипом (1969), Ханом (1974), Ахтар (1987), Сайнфельд (1991), Мэнфилд (1992) и Кляйн (1995).
Список литературы
| На этой странице используется контент, который, хотя изначально был импортирован из Википедии, , статьи Шизоидное расстройство личности , возможно, был очень сильно изменен, возможно, даже до такой степени, что он полностью не соглашался с исходной статьей в Википедии. Список авторов можно увидеть в истории страниц . Текст Википедии доступен под лицензией Creative Commons License . |
Состояния, не подлежащие оценке • Военная инвалидность стала проще
Темы:
Расстройства личности
Расстройства обучения или развития
Состояния, вызванные употреблением психоактивных веществ или импульсным контролем
Врожденные или генетические заболевания
Состояния только для Министерства обороны
Есть некоторые состояния, которые не соответствуют критериям инвалидности VA или DoD.Это может быть связано с тем, что они не считаются подключенными к службе, они существовали до обслуживания (EPTS), они существенно не ограничивают общее функционирование участника службы и не делают его непригодным для выполнения служебных обязанностей, вызваны естественными причинами или вызвано собственными плохими решениями человека.
Эти состояния и любые симптомы, которые они вызывают, не соответствуют критериям для получения военного пособия по инвалидности и поэтому не могут быть присвоены военный рейтинг по инвалидности. На этой странице указаны не все условия, которые не подлежат оценке.Здесь мы обсуждаем только наиболее часто встречающиеся условия.
Эти условия не могут быть оценены каким-либо образом, ни при каких обстоятельствах, за исключением случаев, когда четко указано исключение при обсуждении этого условия ниже. Это так, даже если условие вызвано другим условием, которое может быть оценено.
Например, предположим, что Фил болен шизофренией, из-за которой он становится клептоманом. Хотя быть клептоманом — это определенно плохо, и его легко уволят с работы, это не подлежит оценке.Период. Шизофрения заслуживает оценки, но при анализе условий для рейтинга тот факт, что он потерял работу из-за кражи вещей, не может повлиять на рейтинг. Шизофрению можно оценить только на основании того, насколько серьезной она была бы без клептомании.
Аналогичным образом, любые симптомы или обстоятельства, которые непосредственно вызваны одним из этих условий, не могут быть приняты во внимание при оценке другого оцениваемого состояния, даже если они могут сделать военнослужащего непригодным для работы.
Вернуться к началу
Расстройства личности
Расстройства личности — это поведение, которое серьезно противоречит социальным ожиданиям, например, несоблюдение правил, постоянный смех, постоянное вторжение в физическое пространство людей — все, что выделяет человека.Это форма психического расстройства.
Расстройства личности делятся на 3 основные группы:
Странные или эксцентрические расстройства
- Параноидальное расстройство личности — это состояние, при котором человек всегда иррационально подозрительно относится к другим.
- Шизоидное расстройство личности — это состояние, при котором человек не заинтересован в социальном взаимодействии или отношениях.
- Шизотипическое расстройство личности — это состояние, при котором человек ведет себя или думает странным образом, например бормочет или говорит в разговоре совершенно разные вещи.
Драматические, эмоциональные или неустойчивые расстройства
- Антисоциальное расстройство личности — это состояние, при котором человек не заботится об основных правах других. Люди с этим заболеванием часто поступают незаконно или нарушают правила.
- Пограничное расстройство личности — это состояние, при котором человек видит все как правильно или неправильно (без серой зоны). У этих людей часто бывают проблемы с отношениями, а также с собственной самооценкой и самоидентификацией.
- Истерическое расстройство личности — это состояние, при котором человек постоянно ищет внимания. Люди с этим заболеванием будут делать радикальные и часто неуместные поступки, чтобы привлечь внимание.
- Нарциссическое расстройство личности — это состояние, при котором человек чрезмерно вовлечен в себя. Эти люди мало заботятся о других, часто глубоко вовлечены в великие мечты и фантазии и чувствуют, что другие всегда должны ими восхищаться.
Тревожные или пугающие расстройства
- Расстройство избегающей личности — это состояние, при котором человек очень застенчив, чувствует себя неполноценным и очень чувствителен к отказу.Люди с этим заболеванием страдают чрезмерно низкой самооценкой и никогда не считают себя достаточно хорошими. Они часто избегают любого социального взаимодействия.
- Зависимое расстройство личности — это состояние, при котором человек слишком сильно зависит от других, чтобы удовлетворить свои эмоциональные и физические потребности. Эта зависимость может быть зафиксирована на одном конкретном человеке или на нескольких людях. Человек с этим заболеванием не сможет самостоятельно принимать решения или выполнять различные задачи.
- Обсессивно-компульсивное расстройство личности (OCPD) — это состояние, при котором человек очень строго следует каждому правилу и ведет себя очень аккуратно. Человек с OCPD склонен к перфекционизму. Они могут эмоционально отстраниться, когда не могут контролировать ситуацию. Это может помешать их способности решать проблемы и устанавливать близкие отношения.
Вернуться к началу
Нарушения обучения или развития
- Умственная отсталость, например умственная отсталость
- Нарушения обучаемости, включая дислексию
- Дефицит внимания и расстройства гиперактивности (СДВ, СДВГ)
Вернуться к началу
Состояния, вызванные употреблением психоактивных веществ или импульсным контролем
- Расстройство контроля над импульсами (МКБ) определяется неспособностью сопротивляться любому побуждению или импульсу, которые могут причинить вред себе и / или другим.
- Злоупотребление психоактивными веществами. Никакая зависимость от наркотиков, алкоголя или других веществ, вызывающих зависимость, вообще не может быть оценена.
- Все состояния, вызванные употреблением табачных изделий, включая раковые заболевания.
- Все прочие злоупотребления или зависимости (кроме анорексии или булимии).
- Ожирение
Вернуться к началу
Врожденные или генетические заболевания
Врожденные состояния — это состояния, которые возникают при рождении или в течение первого месяца после рождения.Наследственные и генетические условия — это естественное физическое развитие, основанное на генетике, которое может произойти независимо от обстоятельств жизни человека.
Некоторые примеры включают:
- Пороки развития
- Физические врожденные дефекты (отсутствующие, деформированные или лишние части / органы тела)
- Слишком высокий или низкий рост (гигантизм, карликовость)
- Дефекты зрения (должны возникнуть до службы в армии, чтобы не подлежать оценке), как аномалия рефракции
- Наследственные или генетические заболевания
Врожденные, наследственные и генетические состояния не подлежат оценке просто потому, что они не могут быть вызваны военной службой.Однако они могут усугубиться во время службы в армии. Если наследственное или генетическое состояние ухудшилось во время службы в армии («с отягощением по службе»), оно может быть оценено. Дополнительную информацию см. В нашем обсуждении условий при отягчающих обстоятельствах.
Некоторые генетические заболевания разовьются только в более позднем возрасте. Если генетическое заболевание развивается в то время, когда военнослужащий находится в армии, оно автоматически считается отягощенным по службе и, таким образом, подлежит оценке, если только не может быть определенно доказано, что оно могло развиться в то же время и в той же степени за пределами военные.
