Шизоидное: Кто такие шизоиды, где они обитают, и почему вам может быть полезно о них узнать

Эффективное лечение шизоидного расстройства личности на DocDoc.ru

Психотерапевты Москвы — последние отзывы

Хожу к этому доктору уже год. Как обычно приём прошёл хорошо. Врач очень быстро оценивает ситуацию и может кратко выделить в чём проблема. Так же может правильно поставить диагноз и скорректировать лечение. Очень люблю к нему ходить.

На модерации, 07 августа 2021

Доктор внимательно выслушал, проникся моей проблемой, собрал у меня достаточное количество информации для того, чтобы предложить определенные способы лечения. Качество консультации меня полностью устроило, буду обращаться на повторные приемы.

На модерации, 07 августа 2021

Всё устроило, всем осталась довольна. Зашла в интернет, обозначила проблему и по отзывам выбрала именно Наталью Анатольевну. Мне особенно понравилось как она обращалась с ребёнком. Сразу видно что она хороший специалист. Очень деликатная, внимательная и понимающая.

Елена, 04 августа 2021

Первый раз обращаюсь к психотерапевтам. Волновалась очень. Но прием для меня прошел в комфортной обстановке. Врач внимательная, располагающая к беседе. Назначено нужное лечение. Хочу выразить огромное спасибо за помощь!

Инга, 21 июля 2021

Мне показалось, что он квалифицированный, профессиональный и дружественно настроенный специалист. Врач действительно занимается всем не просто так, как некоторые другие, потому что у меня был опыт общения с психотерапевтами. Он расспросил меня и ребенка. Доктор сделал выводы и выписал нам рецепт того лекарства, которого я ранее не знала. Специалист также сказал, что повторная встреча необходима через месяц. Потом, я попросила подвести итоги нашей встречи. Врач сказал, что занят и не вышел больше на связь. Я обращалась к специалисту со своим ребенком, которому 15 лет. Для меня это очень тонкая и чувствительная тема. Я почитала отзывы на сайте и полагаясь на них решила попробовать. Что мне не хватило. Дело в диагностике. Все было достаточно размыто. Хотелось бы более точной диагностики и приватного 5 минутного общения с доктором без ребенка.

Аида, 22 июня 2021

Внимательный доктор. Он меня выслушал, нашёл в чем сложность, обозначил не хорошие симптомы, которые во мне увидел, объяснил, что со мной и назначил препараты. Врач сказал, что он будет со мной на связи.

Андрей, 24 мая 2021

Сергей Викторович очень хороший специалист. Он поговорил со мной и дал рекомендации. Я получила всё, что было нужно.

Алена, 19 мая 2021

Доктор не внимательный. Он назначил пациенту сдачу анализов, написал рекомендации и не поставил печать.

Рамиль, 04 мая 2021

Сегодня была первая встреча и по первой встрече судить сложно, но можно. Юрий Александрович располагает к себе и ведёт себя профессионально. При сборе анамнеза уточнил как можно больше деталей и очень внимательно слушал. После сбора анамнеза, Юрий Александрович подробно объяснил про лечение: и про препараты (как они действуют и что это такое), и сказал в каком формате будет терапия. У меня хорошее впечатление и Я рада, что попала именно к этому специалисту.

Алиса, 08 марта 2021

Квалифицированный специалист! Понимающий, добрый. Врач вызывает доверие. Прием прошел отлично. Доктор провел терапию, выписал необходимые препараты, подробно дал рекомендации, ответил на все мои вопросы.

На модерации, 06 августа 2021

Показать 10 отзывов из 6872

что это, симптомы и лечение шизоидного расстройства в статье психотерапевта Федотова И. А.

Дата публикации 25 октября 2018Обновлено 2 августа 2021

Определение болезни. Причины заболевания

Теоретические размышления о природе шизоидного расстройства личности (ШРЛ) стали причиной многочисленных дискуссий среди психиатров и психоаналитиков. Сегодня под этим личностным нарушением понимают пограничный тип организации психики, которому с точки зрения внутрипсихической структуры свойственны разобщение внутреннего Я, а именно рассогласование между эмоциональной и интеллектуальной сферами. Такие люди внешне кажутся замкнутыми, задумчивыми, они практически никак не выражают эмоции, проявляют безразличие к социальным взаимодействиям (к похвале или к критике в том числе), их поведение обычно нестандартное, эксцентричное, а порой и вычурное.

 

Индивиды с этим личностным расстройством часто не имеют доступ к тому, что они чувствуют, о чём при этом они думают и какие потребности переживают в этот момент. Однако несмотря на такое сочетание противоречивых черт и поступков, а также бедную на первый взгляд эмоциональную палитру, люди с шизоидной организацией креативны, способны к созданию близких отношений с другими людьми (что, правда, бывает достаточно редко). Они, наряду с сильной охраной своих личностных границ, бережны и уважительны к границам окружающих. Многие из них находят своё призвание в искусстве, в теоретических и точных науках, а также в философских и духовных знаниях.^[1][2][5][6]

Распространённость шизоидного расстройства личности

Согласно DSM-5 и современным исследованиям, встречаемость данного расстройства составляет порядка 5% всего населения Земли.^[4]

ШРЛ чаще выявляют у мужчин. При обследовании пациентов с депрессией шизоидное расстройство было обнаружено у 3 % мужчин и только у 0,8 % женщин.^[10] Причины такого соотношения до конца неясны. Исследователи предположили, что некоторые симптомы ШРЛ схожи с чертами, которые традиционно считают женскими, из-за чего клиницисты неверно ставят диагноз. Но другие учёные опровергли эти гипотезы.^[11] 

Причины шизоидного расстройства личности

Точная причина развития ШРЛ неизвестна. Клинический опыт предполагает, что по темпераменту эти люди гиперреактивны и легко реагируют даже на незначительную стимуляцию. Сами пациенты обычно характеризуют себя как от природы чувствительных, интуитивных, тонко воспринимающих мир. В детстве они могли проснуться от любого шороха, прятались и съёживались от громких звуков или резких движений взрослых.

ШРЛ, как и другие расстройства, развивается с детства, но окончательный диагноз ставят только после наступления совершеннолетия, так как личность человека c возрастом может измениться.^[12] 

Шизоидное расстройство личности у детей и подростков

Наблюдения психоаналитиков за новорождёнными показали, что склонные к шизоидной структуре личности младенцы напрягаются и даже отклоняются назад, когда заботливые родители пытается их обнять. Феноменологически, это защита своего комфорта и безопасности от внедрения другого, даже близкого человека.

К 3-4 годам эти дети проявляют признаки шизоидного нарушения уже гораздо ярче: они выбирают тихие, спокойные, уединённые игры, мало нуждаются в опеке родственников. В более старшем возрасте они начинают задаваться философскими вопросами (например, о происхождении мира и т.д.), проявлять интерес к абстрактному, неизведанному, тайному, а также необычно объяснять повседневные вещи и видеть окружающее шире, чем это могу делать остальные.

Дети с ШРЛ стараются меньше общаться с окружающими. Взрослея, они выбирают профессии, которые позволяют не взаимодействовать с людьми, даже если такие должности ниже их уровня способностей. Они нередко жертвуют близостью, чтобы сохранить автономию. Неопределённая, обеднённая или слишком конкретная речь, ограниченный зрительный контакт и интонации ещё сильнее затрудняют общение.

Некоторые люди с шизоидным расстройством тяготеют к традиционному образу жизни, но большинство из них не умеют адекватно реагировать на социальные стимулы. По этой причине они могут эмоционально привязываться к неживым объектам или животным, а не к людям.^[13][14] 

 

Огромная трагедия шизоидно организованных детей состоит в недостатке эмпатии со стороны окружающих людей, даже со стороны родителей. Их отчуждённость, которая также приносит и страдания, имеет в своем начале ощущение непонимания и обесценивания другими.

 

Как показали исследования, у детей школьного возраста с ШРЛ была нарушена эмпатия, преобладали странные стили общения и они были склонны к одиночеству. Также для них характерна повышенная межличностная чувствительность и психическая ригидность, т. е. недостаток гибкости в привычках и поведении.

Вопреки предположению об изменчивости личности, признаки ШРЛ оказались стабильными: у многих испытуемых расстройство диагностировали и во взрослом возрасте. Кроме того, у двух детей со временем развилась шизофрения.^[15][16][17]

При обнаружении схожих симптомов проконсультируйтесь у врача. Не занимайтесь самолечением — это опасно для вашего здоровья!

Симптомы шизоидного расстройства личности

Согласно DSM-5, шизоидное расстройство относится к кластеру А (необычные или эксцентричные расстройства).^[3][4] Признаки шизоидного расстройства:

• отчуждённость от других людей;
• отсутствие потребности устанавливать тесные отношения с другими;
• нежелание принимать участие в массовых развлекательных мероприятиях;
• равнодушие к похвале, а также к критике или отвержению;
• безразличие к социальным нормам и ожиданиям;
• озабоченность интроспекцией (самонаблюдением) и фантазией, что означает некоторую поглощённость этим человеком внутренним миром, миром символов и метафор.

Часто такой человек описывается как холодный, незаинтересованный, избегающий ​​и отстраненный, он как бы не нуждается в социальных или семейных отношениях.

 

В DSM-5 при определении ШРЛ делается акцент на такие диагностически значимые критерии, как социальный и межличностный дефицит, который сопровождается острым чувством дискомфорта в близких отношениях, а также наличие когнитивных и перцептивных искажений, эксцентричного поведения, проявляющегося с раннего детского возраста и сохраняющегося всю жизнь.^[3][4]

Люди с шизоидным расстройством часто описываются другими как отчуждённые, холодные и отстранённые. Те, кто страдает от расстройства, могут предпочесть одиночество, но некоторые могут также испытывать страдания от одиночества и социальной изоляции.

Обычно расстройство становится заметным в детстве, а проявляется в раннем взрослом возрасте. Симптомы расстройства могут влиять на несколько областей жизни, включая семейные отношения, учёбу и работу.

Люди с таким расстройством, как правило, реже заводят новые знакомства, редко встречаются и часто не создают семьи. Симптомы расстройства могут также затруднять работу на должностях, требующих большого количества социального взаимодействия или навыков общения. Лица с шизоидным расстройством могут лучше справляться с работой, которая предполагает выполнение обязанностей в одиночестве.^[2][5][7]

ШРЛ имеет некоторое сходство с шизофренией, особенно при рассмотрении некоторых общих для них характеристик, например, негативных симптомов при шизофрении: снижение эмоциональной экспрессии, аутизация и отсутствие мотивации. Некоторые другие расстройства личности также имеют параллельные черты с шизоидным расстройством: антисоциальные, нарциссические и пограничные расстройства личности.^[8][9]

Симптомы шизоидного расстройства у мужчин и женщин

ШРЛ может проявляться немного по-разному в зависимости от пола. Однако диагноз ставится на основе определённых критериев, поэтому существенных отличий нет.^[13][14]

Патогенез шизоидного расстройства личности

Нэнси Мак-Вильямс, доктор философии и психоаналитик, в своих работах часто рассуждает на тему патогенеза шизоидной личности. Она категорически не согласна с бытующим среди психиатров мнением, будто люди с шизоидной организацией психики примитивны и ненормальны. Она приводит множество примеров и доводов в пользу того, что высокоорганизованные шизоиды способны быть очень близкими с определёнными людьми, а также достигать больших высот в выбранной профессии. Такую патологизацию шизоидной личности Н. Мак-Вильямс связывает с непониманием со стороны «нешизоидных» людей. Она утверждает, что люди с шизоидным расстройством могут находиться на разных краях шизоидного континуума — от лежачего в клинике кататонического пациента до творческого гения.^[2][9]

Многие учёные-психиатры, в том числе и отечественные, долгое время считали шизоидное расстройство началом шизофренического процесса или вялотекущей шизофренией. С точки зрения психоаналитической теории изоляция, как примитивный защитный механизм, делает личностно шизоидного человека чем-то похожим на пациента с шизофренией: ярко выраженная аутизация, социальная дезадаптация, специфическое мышление и аффективная дефицитарность (невозможность удовлетворения потребностей).

При исследовании больных шизофренией было обнаружено, что огромный процент этих людей имели в преморбиде (периоде развития болезни) шизоидный тип организации личности. Однако это открытие не означает, что индивиды с шизоидными чертами подвержены высокому риску развития психотического расстройства, так как эмпирические основания для такого утверждения, по мнению Н. Мак-Вильямс, не были получены.^[2][3]

Также личности с шизоидной организацией могут в полной мере испытывать и стыд (в отличии от нарциссических людей), и вину (подобно депрессивным), таким образом воспринимать себя и мир такими, какие они есть. Однако они часто страдают от сильной тревоги за базовое чувство безопасности. Говоря психоаналитическим языком, шизоидное Я всегда стремится сохранить безопасное расстояние от остального человечества. Скорее всего это зависит от особенностей развития объектных отношений таких детей. Им свойственна глубочайшая амбивалентность (двойственность), связанная с привязанностью. Их мучает одиночество и отстранённость также сильно, как и стремление к дистанцированности с целью сохранения своих границ, а значит и обеспечения безопасности и отрешённости.^[2][4][8][9]

Классификация и стадии развития шизоидного расстройства личности

Классификации шизоидного расстройства, которая имела бы большое практическое значение, не существует. Широко известна теоретическая работа американского психолога Теодора Миллона, который предложил различать следующие подтипы шизоидного расстройства:^[7][9]

1. Вялый шизоид, близкий по характеристикам к депрессивному расстройству личности: инертный, малоактивный, флегматичный, апатичный, медлительный, истощаемый.
2. Дистанцированный шизоид, напоминающий лиц с тревожным или шизотипическим расстройством личности. Такие люди замкнутые, стремятся к одиночеству и самоизоляции.
3. Деперсонализованный шизоид больше напоминает человека с шизотипическим расстройством. В структуре личности таких людей ярко выражены черты расщепления, диссоциации внутреннего Я («это происходит не со мной, а с кем-то другим»).
4. Безэмоциональный шизоид имеет общие черты с личностью, страдающей ананкастным расстройством. Такой человек очень сдержан в проявлении эмоций, а в близких отношениях очень холоден, неотзывчив и безжизнен.

Как и любое другое расстройство личности, шизоидное в своём течении имеет две основные фазы (стадии):

• фазу декомпенсации, при которой усиливается личностная дисгармония и снижается степень социальной адаптации;
• фазу компенсации, при которой личностная дисгармония сглаживается, и на фоне отсутствия дистрессов человек функционирует достаточно хорошо.

Осложнения шизоидного расстройства личности

Что будет, если не лечить ШРЛ? Одной из серьёзных проблем данного расстройства является суицидальность. Обычно самоубийства людей, для которых характерны шизоидные черты, носят истинный характер, так как они тщательно ими планируются и скрываются. Именно эта печальная особенность отличает суициды у шизоидных личностей от самоубийств, например, при истерическом нарушении. Одним из объяснений такого феномена может быть тот факт, что люди с ШРЛ склонны к интроспекции, самоанализу, что часто приводит к устойчивой в сознании позиции относительно причин, по которым, как кажется человеку, нужно совершить самоубийство.^[1]

Другим наиболее частым и опасным осложнением данного расстройства личности является его переход (трансформация) в прогредиентное психическое расстройство шизофренического спектра (шизофрению или шизотипическое расстройство). Люди с шизоидным расстройством всегда находятся в группе риска по расстройствам шизофренического спектра (например, среди тех людей, кто заболел шизофренией, более 60% имели ШРЛ в преморбиде).^[9] Переход расстройства личности в прогредиентное заболевание всегда происходит незаметно через несколько последовательных этапов. Обычно дебют шизофрении проявляется продуктивной психопатологической симптоматикой — бредом (чаще всего связанный с преследованием), галлюцинациями, дезорганизацией мышления и речи и прочими нарушениями.

Ещё одним осложнением ШРЛ может стать присоединение других психопатологических расстройств. Наиболее часто возникают симптомы их спектра обсессивно-компульсивных и аффективных нарушений или болезни зависимости. Причём все эти коморбидные симптомы отличаются своей странностью и необычностью: например, у людей с ШРЛ могут быть очень странные фобии (страх дышать в общественном месте или страх отвечать на сообщения).

Диагностика шизоидного расстройства личности

Диагностика НРЛ, как и других расстройств личности, построена на клиническом методе и представляет собой использование различных клинических шкал и тестов.

Наиболее важными шкалами являются диагностические указания МКБ 10 пересмотра (используются большей частью в Европе и Азии) и DSM-5 (популярны в странах Северной и Южной Америки). К наиболее распространенным тестовым методикам можно отнести PDQ-4, которая представлена в электронном и печатном виде.

При постановке диагноза личностного расстройства необходимо использовать не только данные, предоставленные сам пациентом, но и т.н. коллатеральную информацию, получаемую от родственников, сослуживцев, соседей и других. Поскольку личностное расстройство начинается в раннем возрасте, то признаки шизоидизации можно наблюдать с самых ранних возрастных периодов. Эти черты прослеживаются по характеристикам со школы, в ранних воспоминаниях родителей этих пациентов, при изучении дневниковых записей людей с ШРЛ и т.д.

Параклинические методы диагностики (лабораторные и инструментальные) должны проводиться при постановке диагноза ШРЛ, но, к сожалению, они не могут напрямую подтвердить этот диагноз, так как до сих пор не выявлено ни одного патогномичного маркера.

Все дополнительные исследования необходимы для исключения схожих заболеваний. Обычный протокол дополнительных исследований включает в себя:

• томограмму головного мозга;
• электроэнцефалограмму;
• анализ крови на гормоны щитовидной железы и пр.

ШРЛ необходимо дифференцировать с эндокринной патологией, органическими поражениями головного мозга, последствиями психотравматических ситуаций и депрессией.

Лечение шизоидного расстройства личности

Несмотря на то, что полностью избавить пациента от личностного расстройства нельзя, это не означает, что в психотерапевтическом воздействии нет смысла. В психоаналитической литературе описаны массы клинических случаев, где исследуются процессы взаимодействия между пациентом и аналитиком с целью выявления ключевых аспектов этого контакта. Терапевт, который работает с шизоидным пациентом, должен уметь выдерживать его амбивалентность, которую очень точно описал А. Роббинс: «Подойди поближе — я одинок, но не приближайся — я боюсь вторжения». Одна из задач терапии — разрешить такую дилемму, найти компромисс.

 

Обычно пациенты с шизоидным расстройством обращаются за помощью к психотерапевтам только когда встречаются с какими-либо другими психологическими трудностями (сложности на работе, в личной жизни, депрессия и т.д.). Те шизоиды, которые, по словам Н. Мак-Вильямс, находятся на более повреждённом континууме, и развивают психотическую симптоматику и обычно проходят психиатрическое лечение в клиниках.^[2][8]

В некоторых случаях требуется назначение психотропных средств. Предпочтение в данном случае отдаётся антипсихотическим препаратам. В некоторых исследованиях была продемонстрирована польза их применения в группе ультравысокого риска развития психоза для профилактики осложнений. Также небольшие дозы антипсихотиков второго поколения (например, сульпирида, амисульприда, арипипразола) могут помочь людям справляться и с основными симптомами ШРЛ.

При наличии коморбидных нарушений также показана терапия таргетными средствами: лечение антидепрессантами при фобиях и других тревожных расстройствах, нормотимиками при аффективной нестабильности и т.д.

Прогноз. Профилактика

Шизоидное расстройство является рано приобретённым (как и все другие расстройства личности) и появляется «на стыке» биологических и психологических причин. Причём точно эти причины до сих пор не определены. Отсюда проистекает и сложность описания научно-обоснованной тактики первичной профилактики и обоснования прогноза.

В качестве профилактики появления ШРЛ рекомендуется как можно раньше выявлять первые признаки начинающегося расстройства личности (имеется в виду тот период, когда, согласно меткому утверждению психиатров «старой школы», «человек не может жить нормально сам и мешает жить другим») и направлять такого пациента на психотерапевтическое лечение. Вряд ли эта терапия сможет полностью поменять человека, так как основы личностного реагирования закладываются в раннем детстве, и для их радикального изменения требуется большое количество мотивации. Однако психотерапевт может помочь индивиду компенсироваться, научиться уживаться со своими особенностями, найти им наиболее приемлемое применение в жизни.

В случае появлении у человека с ШРЛ симптомов повышенной тревожности, обманов восприятия, дезорганизации мышления и речи и других симптомов, указывающих на трансформацию заболевания в психотическое расстройство, показана профилактика в виде приёма антипсихотических препаратов. Они предотвращают развитие тяжёлого психоза. Не стоит бояться проходить лечение у психиатра. Сейчас существует большой арсенал препаратов с хорошей переносимостью и высокой эффективностью, что позволяется подобрать необходимое лечение и сохранить при этом у пациентов достаточный уровень качества жизни.

Лечение шизоидного расстройства личности в СПб

Осмотр и обследование при подозрении на шизоидное расстройство личности проводится психиатром. Врач может направить на дополнительное обследование, с целью исключить соматогенный характер симптомов и иные заболевания (например, шизофрению, депрессивное расстройство, биполярное аффективное расстройство, аутистические расстройства).

При подтверждении диагноза, учитывая особенности развития заболевания и наличие сопутствующих расстройств психики (например, депрессии, нарушений сна или расстройств пищевого поведения), врач назначит амбулаторное или стационарное лечение шизоидного расстройства.

Психотерапевтическое лечение

Психотерапия является основным методом лечения шизоидного расстройства личности. Психотерапевт поможет принять и научиться жить с особенностями личности, адаптироваться к жизни в обществе и семье. Врач проработает патологические паттерны, избавит от аддиктивных жизненных установок и поможет разрешить конфликтные ситуации, спровоцированные расстройством личности.

Помимо индивидуальных сеансов психотерапии, врач может рекомендовать лечебный массаж, суггестивный метод или релаксационную терапию. В качестве дополнительных терапевтических методов они позволяют быстрее достичь эффекта от основного лечения.

Медикаментозное лечение

В некоторых случаях лечение шизоидного расстройства личности проводится в стационаре клиники. Такое лечение показано при наличии у пациента сопутствующих расстройств психики, мешающих вести привычный образ жизни, выполнять профессиональные и семейные обязанности.

Медикаментозное лечение шизоидного расстройства проводится под контролем главного врача нашей клиники – Бочарова А.В., признанного экспертам по фармакотерапии психических расстройств. Наши врачи подберут минимальную эффективную дозировку препаратов, позволяющую свести к минимуму риск возникновения побочных эффектов.

Амбулаторное и стационарное лечение шизоидного расстройства личности в СПб проводится по адресу: ул. Марата, 78. Запись на прием к психиатру ведется круглосуточно, прием – ежедневно, с 9 до 21 часа.

Размышления о шизоидной динамике | Журнал Практической Психологии и Психоанализа

Комментарий: Перевод осуществлен по: McWilliams N. Some Thoughts about Schizoid Dynamics. The Psychoanalytic Review, 2006. Vol. 93. No. 1. pp. 1-24.

Аннотация

Статья посвящена шизоидной динамике, дано описание общих принципов психоаналитической психотерапии шизоидного расстройства личности.

Ключевые слова: шизоидное личностное расстройство, шизоидная динамика, психоаналитическая психотерапия, психоанализ.

Уже много лет я занимаюсь развитием более глубокого понимания субъективной жизни людей с шизоидной организацией личности. Эта статья посвящена не той версии шизоидного расстройства личности, которая приведена в описательной психиатрической таксономии (такой как DSM). Здесь я ссылаюсь на более практическое, феноменологически направленное, психоаналитическое понимание шизоидной личности, так как меня всегда интересовало исследование индивидуальных различий больше, чем в спор о том, что является патологией, а что нет. Я обнаружила: когда люди с шизоидной динамикой — пациенты, коллеги, друзья — чувствуют, что их самораскрытие не столкнётся с пренебрежением (или не будет «криминализовано», как сказал один знакомый терапевт), у них возникает желание поделиться своим внутренним миром. И, как справедливо для других областей, если человек заметил что-то однажды, он начинает видеть это везде.

Постепенно я поняла, что люди с шизоидной динамикой встречаются чаще, чем принято думать, и что среди них существует большой градиент психического и эмоционального здоровья: от психотического уровня, до завидной надёжной психической устойчивости. И хотя считается, что центральная проблема шизоидного человека не невротического спектра (Steiner, 1993), я могу отметить, что наиболее высокофункционирующие шизоидные люди, которых множество, кажутся во всех смыслах (по таким критериям, как удовлетворённость жизнью, чувство своей силы, аффективная регуляция, постоянство “я” и объекта, личные отношения, творческая деятельность) более здоровыми, чем многие с аутентично невротичной психикой. Я предпочитаю использовать термин » шизоидность» (несмотря на то, что юнгианское «интроверсия» не такое стигматизирующее), поскольку “шизоидность” неявно отсылает к сложной внутрипсихической жизни, в то время как “интроверсия” говорит о предпочтении интроспекции и стремления к одиночеству — более-менее поверхностных феноменах.

Одной из причин, почему специалисты в области психического здоровья не замечают высокофункциональной шизоидной динамики, является то, что многие из таких людей “прячутся”, или проходят “сквозь” нешизоидных других. Их личностные особенности включают “аллергию” на то, чтобы быть объектом интрузивного внимания, и кроме того, шизоиды боятся оказаться выставленными на всеобщее обозрение как чудаки и сумасшедшие. Поскольку нешизоидные наблюдатели склонны приписывать патологию людям, являющимся большими затворниками и эксцентриками чем они сами, вполне реалистичен страх шизоида оказаться пристально изученным и изобличённым как ненормальный или не совсем нормальный. Кроме того, некоторые шизоиды обеспокоены собственной нормальностью независимо от того, теряли они её на самом деле или нет. Страх оказаться в категории психотиков может быть проекцией убеждения в невыносимости их внутреннего опыта, который настолько частный, неузнаваемый и не отзеркаленный другими, что им кажется, их изолированность равняется сумасшествию.

Очень многие непрофессионалы считают шизоидных людей странными и непостижимыми. Вдобавок к этому даже специалисты в области психического здоровья могут приравнивать шизоидность к психической примитивности, а примитивность к ненормальности. Блестящая трактовка Мелани Кляйн (Klein, 1946) параноидно-шизоидной позиции как основы для способности выдерживать сепарацию (то есть, для депрессивной позиции) оказалась вкладом в восприятие феноменов ранних стадий развития как незрелых и архаичных (Sass, 1992). Кроме того, мы подозреваем в проявлениях шизоидной личности вероятных предшественников шизофренического психоза. Поведение, нормальное для шизоидной личности, определённо может имитировать ранние стадии развития шизофрении. Взрослый, начавший проводить всё больше и больше времени в изоляции в своей комнате среди своих фантазий и в конечном итоге становящийся откровенно психотичным — нередкая клиническая картина. Кроме того, шизоидность и шизофрения могут быть родственниками. Недавние исследования шизофренических расстройств выявили генетические предпосылки, которые погут проявиться в широком спектре от тяжёлой шизофрении до нормальной шизоидно организованной личности (Weinberger, 2004). С другой стороны, существует множество людей с диагностированной шизофренией, чья преморбидная личность может быть описана как преимущественно параноидная, обсессивная, истероидная, депрессивная или нарциссическая.

Другой возможной причиной ассоциирования шизоидов с патологией может быть то, что многие из них чувствуют расположенность к людям, имеющим расстройства психотического уровня. Один из моих коллег, описывающий себя как шизоидного, предпочитает работать с более психотически расстроенными людьми, чем со “здоровыми невротиками”, поскольку воспринимает невротичных людей как “нечестных” (то есть, использующих психические защиты), в то время как психотики воспринимаются им как вовлечённые в полностью аутентичную борьбу с их внутренними демонами. Первые исследователи теории личности — к примеру, Карл Юнг и Гарри Салливан, — не только по многим оценкам были характерологически шизоидными, но и, вероятно, переживали краткие психотические эпизоды, которые не становились длительным приступом шизофрении. По-видимому, можно сделать вывод о том, что способность этих аналитиков эмпатически понимать субъективный опыт более серьёзно нарушенных пациентов имеет много общего с доступом к их собственному потенциалу к психозу. Даже высокоэффективные и эмоционально стабильные шизоиды могут беспокоиться о своей нормальности. Мой близкий друг оказался сильно встревожен во время просмотра фильма “Игры разума” (“A beautiful mind”), описывающего постепенное погружение в психоз гениального математика, Джона Нэша. Фильм эффектно затягивает аудиторию в иллюзорный мир героя, а затем раскрывает, что люди, которых зритель считал реальными, были галлюцинаторным бредом Нэша. Становится очевидно, что его мыслительные процессы сдвинулись от креативной гениальности к манифестациям психоза. Мой друг болезненно встревожился, осознав, что как и Нэш, он не всегда может различить, когда создаёт креативную связь между двумя кажущимися несвязанными феноменами, которые действительно связаны, а когда он создаёт полностью идиосинкразические связи, могущие показаться другим нелепыми и сумасшедшими. Он говорил об этой тревоге со своим относительно шизоидным аналитиком, чей печально-ироничный ответ на его описание неуверенности в возможности положиться на собственный ум, был “Ну да, кому вы рассказываете!” (В разделе о следствиях для терапии станет ясно, почему я думаю это была чуткая, дисциплинированная и терапевтичная интервенция, хотя она выглядит случайным отходом от аналитической позиции).

Вопреки существованию связей между шизоидной психологией и психотической уязвимостью, меня неоднократно впечатляли высокая креативность, личностная удовлетворённость и социальная ценность шизоидных людей, которые, несмотря на интимное знакомство с тем, что Фрейд называл первичным процессом, никогда не были в группе риска психотического срыва. Множество таких людей работает в искусстве, теоретических науках, философских и духовных дисциплинах. А так же в психоанализе. Гарольд Дэвис (личная беседа) сообщает, что Гарри Гантрип однажды пошутил, что “психоанализ — это профессия шизоидов для шизоидов”. Эмпирические исследования личностей психотерапевтов, проводящиеся в Университете Маккуори в Сиднее, Австралии, (Джудит Хейд, личная беседа) показывают, что хотя основная модальность типа личности среди женщин-терапевтов — депрессивная, среди мужчин-терапевтов преобладают шизоидные черты.

Моё предположение почему это так, включает наблюдение, что высокоорганизованных шизоидных людей не удивляют и не пугают свидетельства существования бессознательного. Из-за интимного и часто непростого знакомства с процессами, находящимися для других вне наблюдения, психоаналитические идеи для них оказываются более доступными и интуитивными, чем для тех, кто проводит годы на кушетке, взламывая психические защиты и получая доступ к скрытым импульсам, фантазиям и чувствам. Шизоидные люди характерологически интроспективны. Им нравится изучать все закоулки и подвалы собственного разума, и в психоанализе они находят множество релевантных метафор для своих открытий, сделанных в этих исследованиях. Кроме того, профессиональная практика психоанализа и психоаналитической терапии предлагает привлекательное решение центрального конфликта близости и дистанции, который довлеет над шизоидной психикой (Wheelis, 1956).

Меня всегда привлекали шизоидные люди. Я обнаружила в последние годы, что большинство моих ближайших друзей могут быть описаны как шизоидные. Моя собственная динамика, больше склоняющаяся к депрессивной и истероидной, сопричастна этому интересу тем способом, о котором я буду рассуждать ниже. Кроме того, меня приятно удивили неожиданные отклики на мою книгу о диагностике (McWilliams, 1994). Обычно читатели выражают благодарность за какую-нибудь главу, оказавшуюся полезной для понимания определённого типа личности, для работы с кем-то из пациентов, или для осмысления их собственной динамики. Но кое-что характерное происходило с главой о шизоидной личности. Несколько раз после лекции или семинара кто-нибудь (часто кто-то из тихо сидевших на задних рядах, поближе к двери) подходил ко мне, стараясь убедиться, что не напугал внезапным приближением, и говорил: «Я просто хотел сказать “спасибо” за главу о шизоидной личности. Вы действительно поняли нас.»

Вдобавок к тому, что эти читатели выражают личную признательность, а не профессиональную, меня поражало использование множественного «нас». Я думаю, не оказываются ли шизоидные люди психически в той же позиции, что и люди, принадлежащие сексуальным меньшинствам. Они чувствительны к риску показаться девиантными, больными или с нарушениями поведения для обладателей обычной психики, просто потому что они действительно меньшинство. Специалисты в области психического здоровья иногда обсуждают шизоидные темы тоном, сходным с тем, который раньше использовался при обсуждении представителей ЛГБТ-сообщества. У нас есть тенденция одновременно и приравнивать динамику к патологии, и обобщать целую группу людей на основе отдельных представителей, искавших лечения болезней, связанных с их идиосинкразической версией психики.

Шизоидный страх стигматизации понятен с учётом того, что люди невольно укрепляют друг друга в предположении, что чаще встречающаяся психология нормальна, а исключения представляют собой психопатологию. Возможно, между людьми существуют заметные внутренние различия, выражающие психодинамические факторы так же как и другие (конституциональные, контекстуальные, различия жизненного опыта), которые в терминах психического здоровья не лучше и не хуже. Склонность людей ранжировать различия по какой-то шкале ценностей имеет глубокие корни и меньшинства относятся к нижним ступенькам таких иерархий.

Хочется ещё раз подчеркнуть значимость слова «нас». Шизоидные люди узнают друг друга. Они чувствуют себя членами того, что один мой друг-затворник назвал «сообщество одиночества». Как гомосексуальные люди, обладающие гейдаром, многие шизоиды могут замечать друг друга в толпе. Я слышала, как они описывают чувство глубокого и эмпатичного родства друг с другом, несмотря на то, что эти сравнительно изолирующиеся люди редко вербализуют эти чувства или приближаются друг к другу, чтобы явно выразить узнавание. Впрочем, начал появляться жанр популярных книг, который нормализует и даже описывает как ценность такие шизоидные темы как сверхчувствительность (Aron, 1996), интроверсию (Laney, 2002) и предпочтение одиночества (Rufus, 2003). Один шизоидный друг рассказывал мне, как шёл по коридору с несколькими сокурсниками на семинар в сопровождении преподавателя, имевшего, по его мнению, сходный тип личности. По пути к классу они прошли мимо фотографии острова Кони, где был изображён пляж в жаркий день, заполненный людьми так плотно, что не было видно песка. Преподаватель поймал взгляд моего друга и, кивнув на фотографию, поморщился, выражая тревогу и желание избежать подобных вещей. Мой друг широко раскрыл глаза и кивнул. Они поняли друг друга без слов. 

Как я определяю шизоидную личность?

Я использую термин «шизоидный» так, как его понимали британские теоретики объектных отношений, а не как он трактуется в DSM (Akhtar, 1992; Doidge, 2001; Gabbard, 1994; Guntrip, 1969). DSM произвольно и без эмпирической основы различает шизоидную и избегающую личность, утверждая, что избегающее расстройство личности включает желание близости несмотря на дистанцирование, в то время как шизоидное расстройство личности выражает безразличие к близости. В то же время я никогда не встречала среди пациентов и других людей кого-то, чьё затворничество не было изначально конфликтным (Kernberg, 1984). Недавняя эмпирическая литература поддерживает это клиническое наблюдение (Shedler & Westen, 2004). Мы существа, ищущие привязанностей. Отстранённость шизоидной личности представляет собой, среди прочего, защитную стратегию избегания гиперстимуляции, травматического посягательства и инвалидизации, и наиболее опытные психоаналитические клиницисты знают, как не принимать это за чистую монету, какую бы тяжесть и чувство неуверенности эта отстранённость не вызывала.

До изобретения нейролептиков, когда первые аналитики работали с психотическими пациентами в больницах наподобие «Chestnut Lodge», сообщалось о множестве случаев возвращения из своей изоляции даже кататонических пациентов, если они чувствовали себя в достаточной безопасности, чтобы снова попытаться наладить контакт с людьми. Знаменитый случай, который я не могу найти в письменных источниках, описывает как Фрида Фромм-Райхманн ежедневно сидела возле пациента с кататонической шизофренией один час в день, изредка делая замечания о том, какими могли бы быть чувства пациента по поводу того, что происходило во дворе. Спустя почти год таких ежедневных встреч, пациент внезапно повернулся к ней и заявил, что не согласен с чем-то, что она сказала несколько месяцев назад.

Психоаналитическое использование термина «шизоидный» происходит от наблюдения расщепления (лат. schizo — расщеплять) между внутренней жизнью и внешне наблюдаемой жизнью шизоидного человека (Laing, 1965). К примеру, шизоидные люди открыто отстранены, в то время как в терапии описывают глубочайшую жажду близости и яркие фантазии о вовлеченной интимности.

Шизоиды выглядят самодостаточными, но в то же время любой, кто хорошо знаком с таким человеком, может подтвердить глубину его эмоциональной нужды. Они могут выглядеть крайне рассеянными, оставаясь при этом тонкими наблюдателями; могут выглядеть полностью не реагирующими и при этом страдать от тонкого уровня сензитивности; могут выглядеть аффективно заторможенными, и в то же время бороться внутри себя с тем, что один из моих шизоидных друзей называет «протоаффект», чувством пугающей затопленности интенсивными эмоциями. Они могут казаться крайне индифферентными к сексу, питаясь сексуализированной, тщательно разработанной фантазийной жизнью, а так же могут поражать других необычной душевной мягкостью, но близкие люди могут узнать, что они вынашивают детальные фантазии о разрушении мира.

Термин «шизоидный» так же мог появиться благодаря тому, что характерные тревоги таких людей включают в себя фрагментацию, размывание, чувство разваливания на части. Они чувствуют себя слишком уязвимыми для бесконтрольного распада самости. Много шизоидных людей описывали мне их способы справиться с чувством опасного разделения себя. Эти способы включают закутывание в плед, раскачивание, медитацию, ношение верхней одежды в помещении, прятки в чулане и другие средства самоуспокоения, которые выдают внутреннюю убеждённость в том, что другие люди скорее разочаровывающие, чем успокаивающие. Тревога поглощения для них более характерна, чем тревога сепарации, и даже самые здоровые из шизоидов могут мучительно переживать психотический ужас, что мир может взорваться, затопить, развалиться на части в любую минуту, не оставив никакой почвы под ногами. Потребность срочно защитить чувство центральной, неприкосновенной самости может быть абсолютной (Elkin, 1972; Eigen, 1973).

Будучи изначально обученной в рамках модели эго-психологии, я обнаружила, что полезно думать о шизоидной личности как об определяемой фундаментальной и привычной опорой на защитный механизм избегания. Избегание может быть более или менее физическим, как у человека, который уходит в пещеру или другую удалённую местность всегда, когда мир оказывается слишком невыносимым для него, либо внутренним, как в случае женщины, которая просто проходит сквозь ежедневную жизнь, в действительности присутствуя только во внутренних фантазиях и заботах. Теоретики объектных отношений подчёркивали присутствие в шизоидных людях центрального конфликта межличностной близости и дистанцирования, конфликт, в котором физическая (не внутренняя) дистанция обычно выигрывает (Fairbairn, 1940; Guntrip, 1969).

В более серьёзно нарушенных шизоидных людях избегание может выглядеть как непрерывное состояние психической недоступности, а у тех, кто более здоров, есть заметные колебания между контактом и разрывом связей. Гантрип (Guntrip, 1969, p. 36), придумал термин «программа “то внутрь, то наружу»” для описания шизоидного паттерна поиска интенсивной аффективной связи с последующей необходимостью дистанцироваться и пересобрать чувство собственного «я», оказавшееся под угрозой из-за такой интенсивности. Этот паттерн может быть особенно заметен в сексуальной сфере, но, по-видимому, относится и к другим проявлениям интимного эмоционального контакта.

Я подозреваю, что одна из причин, почему я нахожу людей с центральной шизоидной динамикой привлекательными, это то, что отстранение — сравнительно “примитивная”, глобальная и всеохватывающая защита (Laughlin, 1979; Vailliant, Bond & Vailliant, 1986), которая может сделать ненужным использование более искажающих, подавляющих и предположительно более «взрослых» защит. Женщина, которая просто уходит, физически или психически, когда она в стрессе, не нуждается в отрицании, смещении, реактивных образованиях или рационализации. Следовательно, аффекты, образы, идеи и импульсы, которые нешизоидные люди скрывают от сознания, легко для неё доступны, делая её эмоционально честной, что поражает меня и, возможно, других, нешизоидных людей, как нечто неожиданное и захватывающе искреннее.

Связанная с защитами характеристика шизоидных людей (из тех, которые можно понимать негативно, как перверсию, либо позитивно, как силу характера) — это безразличие или открытое избегание личного внимания и признания. Хотя они могут желать, чтобы их творческая работа имела влияние, большинство шизоидных людей, которых я знаю, предпочли бы, чтобы их игнорировали, а не чествовали. Потребность в личном пространстве далеко превосходит их интерес в обычной нарциссической подпитке. Коллеги моего покойного мужа, известного среди студентов за оригинальность и яркость, часто огорчались его привычкой публиковать статьи в странных и маргинальных журналах без заметного желания создавать себе широкую репутацию в главном направлении своей области исследований. Слава сама по себе не мотивировала его; быть понятым теми, кто важен для него лично было куда важнее. Когда я сказала шизоидному другу, что я слышала отзывы о нём как о “блестящем, но разочаровывающе отгородившемся ото всех”, он встревожился и спросил “Откуда они взяли “блестящем”?” “Отгородившийся” было нормально, но “блестящий” могло направить кого-то в его сторону.

Как люди становятся шизоидными?

Я писала ранее о возможных причинах возникновения шизоидной динамики (McWilliams, 1994). В этой статье я предпочитаю оставаться на уровне феноменологии, но позвольте мне сделать несколько обобщающих замечаний о сложной этиологии различных вариаций шизоидной личностной организации. Меня очень впечатляет центральный конституционально сензитивный темперамент, заметный с рождения, возможно, обусловленный генетической предрасположенностью, о которой я упоминала ранее. Я думаю, один из результатов этого генетического наследства — такой уровень сензитивности во всех своих негативных и позитивных аспектах (Eigen, 2004), который оказывается куда более сильным и болезненным чем у большинства нешизоидных людей. Эта острая сензитивность манифестирует с рождения, продолжаясь в поведении, которое отвергает жизненный опыт, проживаемый как слишком переполняющий, слишком разрушающий, слишком инвазивный.

Многие шизоидные люди описывали мне своих матерей как одновременно холодных и вторгающихся. Для матери холодность может испытываться, как исходящая от ребёнка. Несколько самодиагностированных шизоидов рассказывали со слов матерей о том, как будучи младенцами они отвергали грудь, а когда их держали или укачивали — отстранялись, как будто перестимулированые. Мой шизоидный друг сказал мне, что его внутренняя метафора вынянчивания — “колонизация”: термин, вызывающий в воображении эксплуатацию невинных людей вторгающейся имперской властью. Связанная с этим образом распространённая тревога отравления, плохого молока и токсичного питания так же часто характеризует шизоидных людей. Одна из моих шизоидных друзей спросила меня во время обеда: “Что такого в этих соломинках? Почему людям нравится пить через соломинку?” “Нужно сосать”, — предположила я. “Фу!” — содрогнулась она.

Шизоиды часто описываются членами семьи как гиперсензитивные и тонкокожие. Дойдж (Doidge, 2001) подчёркивает их “повышенную проницаемость”, чувство того, что они без кожи, отсутствия адекватной защиты от стимулов и отмечает превалирующие картины повреждённой кожи в их фантазийной жизни. После чтения ранней версии этой статьи один шизоидный коллега прокомментировал: “Чувство прикосновения очень важно. Мы одновременно боимся его и хотим.” Ещё в 1949 Бергманн и Эскалона наблюдали, что некоторые дети показывают с рождения обострённую чувствительность к свету, звуку, прикосновению, запахам, движениям и эмоциональному тону. Несколько шизоидов говорили мне, что их любимой сказкой в детстве была “Принцесса на горошине”. Чувство, что они легко будут перегружены инвазивными другими, часто выражается в ужасе затопления, страхах пауков, змей и других пожирателей и, вслед за Э.А. По, страхе быть погребённым заживо.

Их адаптация к миру, который гиперстимулирует и приводит к агонии, усложняется ещё и опытом отвержения и токсичности значимых других. Большинство моих шизоидных пациентов вспоминают, что их разгневанные родители говорили им, что они “чересчур чувствительные”, “невыносимые”, “слишком разборчивые”, что они “делают из мухи слона”. Таким образом их болезненный опыт постоянно отвергался теми, кто должен был о них позаботиться, и кто из-за своего отличающегося темперамента не мог идентифицироваться с острой сензитивностью своего ребёнка и часто относился к нему нетерпеливо, озлобленно и даже презрительно. Наблюдения Хана (Khan, 1963) о том, что шизоидные дети демонстрируют эффект “куммулятивной травмы” — один из способов обозначить это повторяющееся отвержение. Легко видеть, как уход становится предпочтительным способом адаптации: внешний мир чересчур давит, опыт аннулируется, от шизоидного ребёнка требуется поведение, которое мучительно сложно и к нему относятся как к сумасшедшему за то, что он реагирует на мир способом, который не может контролировать.

Ссылаясь на работу Фейрберна, Дойдж (Doidge, 2001), в восхитительном анализе шизоидных проблем из фильма “Английский пациент”, суммирует сложности детства шизоидного человека:

“Дети … развивают интернализированное представление о дающем надежду, но отвергающем родителе … к которому они отчаянно привязаны. Такие родители часто неспособны к любви или слишком заняты собственными проблемами. Их дети награждаются, когда не требуют ничего, и обесцениваются и высмеиваются за выражение зависимости и потребности в привязанности . Таким образом детская картина “хорошего” поведения искажена. Ребёнок учится никогда не требовать и даже не желать любви, потому что это делает родителя более отдалённым и строгим. Ребёнок затем может прикрывать чувства одиночества, пустоты и того, что над ним насмехаются, фантазиями (часто бессознательными) о своей самодостаточности. Фейрберн утверждал, что трагедия шизоидного ребёнка в том, что … он верит, что деструктивная сила внутри него — это любовь, а не ненависть. Любовь пожирает. Следовательно, главная деятельность психики шизоидного ребёнка — в том чтобы подавить нормальное желание быть любимым. “

Описывая цетральную проблему такого ребёнка, Зейнфельд (1993) пишет, что шизоид имеет “переполняющую потребность в зависимости от объекта, но это угрожает потерей себя”. Этот внутренний конфликт, тщательно изученный во множестве вариантов, является центром психоаналитического понимания структуры шизоидной личности.

Некоторые редко описанные аспекты шизоидной психики

1. Реакции на потерю и сепарацию

Нешизоидные люди, среди которых, по-видимому, авторы DSM и многих других описательных психиатрических традиций, часто заключают, что шизоиды неспособны сильно привязываться к другим и не реагируют на сепарацию, поскольку решают проблему близости/дистанции в пользу дистанцирования, и кажутся цветущими, находясь в одиночестве. Однако, они могут иметь очень сильные привязанности. Те привязанности, которые у них есть, могут быть инвестированы сильнее, чем у людей с более “анаклитической” психикой. Поскольку шизоидные люди чувствуют себя в безопасности с очень небольшим числом других, любая угроза или реальная потеря связей с людьми, с которыми они действительно чувствуют себя комфортно, может быть опустошающей. Если в мире всего три человека, кто тебя по-настоящему знает, и один из них исчез — значит, исчезла треть всей поддержки.

Частая причина поисков психотерапии у шизоидной личности — утрата. Другой, связанной причиной, является одиночество. Как отмечала Фромм-Райхманн (1959/1990), одиночество — это болезненное эмоциональное переживание, которое остаётся странно неисследованным в профессиональной литературе. Факт того, что шизоидные люди регулярно отстраняются и ищут уединения — не свидетельство их иммунности к нему; не более, чем избегание аффекта обсессивной личностью — свидетельство безразличия к сильным эмоциям, или цепляние депрессивного человека — свидетельство нежелания автономии. Шизоиды могут искать терапию, потому что, как пишет Гантрип (Guntrip,1969), они отдалились от значимых отношений так сильно, что чувствуют себя обессиленными, бесплодными и внутренне мёртвыми. Или приходят в терапию с конкретной целью: пойти на свидание, стать более социальными, начать или улучшить сексуальные отношения, победить то, что другие называют в них “социофобией”.

2. Чувствительность к неосознаваемым чувствам других

Возможно, из-за того, что они сами не защищены от нюансов собственных первичных мыслей, чувств и импульсов, шизоиды могут быть удивительно сонастроены с бессознательными процессами других. То, что очевидно для них, часто остаётся невидимым для менее шизоидных людей. Иногда я думала, что веду себя совершенно непринуждённо и вполне обыкновенно, при этом обнаруживая, что шизоидные друзья или пациенты интересуются о моём “обычном” душевном состоянии. В моей книге о психотерапии (McWilliams, 2004), я рассказываю историю о шизоидной пациентке, женщине, у которой самые яркие привязанности были по отношению к животным, кто единственная из моих пациентов заметила, что меня что-то беспокоит в неделю после того, как мне диагностировали рак груди и я пыталась сохранить этот факт в тайне, ожидая дальнейших медицинских процедур. Другая шизоидная пациентка однажды пришла на сессию вечером, когда я ожидала провести выходные со старым другом, взглянула на меня, пока я садилась на своё место, думая, что двигаюсь совершенно обычно, оставаясь в профессиональной рамке, и шутливо сказала мне: “Ну, сегодня мы такие счастливые!”

Одно редко замечаемое затруднение, в которое постоянно оказываются втянуты межличностно сензитивные шизоиды — это социальные ситуации, в которых они воспринимают происходящее на невербальном уровне лучше, чем другие. Шизоиды, скорее всего, усвоили из болезненной истории родительского пренебрежения и своих социальных оплошностей, что некоторые вещи, которые он или она наблюдают, очевидны всем, а некоторые — однозначно невидимы. И поскольку все скрытые процессы могут быть одинаково видимы для шизоида, ему невозможно понять, о чём говорить социально приемлемо, а что незамечено или неприлично иметь в виду. Таким образом, некоторая часть ухода шизоидной личности может представлять собой не столько автоматический защитный механизм, сколько сознательное решение, что осторожность — лучшая часть отваги.

Такая ситуация неизбежно болезненна для шизоидного человека. Если в комнату пробрался метафорический невидимый слон, он или она начнёт задаваться вопросом о смысле разговора перед лицом такого молчаливого отрицания. Поскольку шизоиду свойственен недостаток подавляющих защит, им сложно понять такие защиты в других людях, и они остаются наедине с вопросом “Как мне включиться в разговор, не показав виду, что я знаю правду?” Может быть параноидная грань этого опыта невысказанности: возможно, другие прекрасно знают про слона и сговорились не упоминать о нём. Какую опасность они ощущают, которой не ощущаю я? Или они искренне не видят слона, и в таком случае, их наивность или неведение могут быть одинаково опасными. Керри Гордон (Gordon, неопубликованная статья) замечает, что шизоидная личность живёт в мире возможного, а не вероятного. Как и со всеми паттернами, которые повторяют какую-то тему вновь и вновь, имея свойство самосбывающегося пророчества, шизоидный уход одновременно повышает тенденцию жить в первичном процессе и создаёт ещё больший уход из-за агрессивных обстоятельств невероятно интимного проживания в реальности, где первичные процессы ясно видны.

3. Единство с вселенной

Шизоидные личности часто бывают охарактеризованы как имеющие защитные фантазии всемогущества. К примеру, Додж (Doidge, 2001) упоминает на первый взгляд сотрудничающего пациента, который “раскрыл уже глубоко в терапии, что у него всегда была всемогущая фантазия о том, что он контролировал всё, что я говорил”. Однако, шизоидное чувство всемогущества критически отличается от такового у нарциссической, психопатической, параноидной или обсессивной личности. Вместо того, чтобы инвестировать в грандиозную самопрезентацию, или поддерживать защитное стремление к контролю, шизоидные люди имеют тенденцию чувствовать глубокую и взаимопроникающую связь со своим окружением. Они могут допускать, к примеру, что их мысли влияют на их окружение, так же как окружение влияет на их мысли. Это скорее органичное, синтонное убеждение, чем исполняющая желание защита (Khan, 1966). Гордон (неопубликованная статья) охарактеризовал этот опыт скорее как “вездесущность”, чем всемогущество, и связывает это с понятием симметричной логики Матте-Бланко (Matte-Blanco,1975).

Это чувство связи со всеми аспектами окружения может включать в себя одушевление неодушевлённого. Эйнштейн, к примеру, подходил к пониманию физики вселенной, идентифицируясь с элементарными частицами и размышляя о мире с их точки зрения. Тенденция чувствовать сродство с вещами понимается как последствия отвержения других людей, но она так же может быть неподавленным доступом к анимистской позиции, которая всплывает лишь в сновидениях или смутных воспоминаниях того, как мы думали в детстве. Однажды, когда мы с подругой ели кексы, она прокомментировала: “Хорошо, что этот изюм меня не беспокоит.” Я спросила, что не так с изюмом: “Тебе не нравится вкус?” Она улыбнулась: “Как ты не понимаешь, изюмины могли бы быть мухами!” Коллега, с которой я поделилась этой историей, вспомнила, что её муж, которого она признаёт шизоидным, не любит изюм по другой причине: “Он говорит, изюмины прячутся”.

4. Шизоидно-истероидный роман

Выше я упоминала о том, что меня привлекают люди с шизоидной психологией. Когда я думаю об этом феномене и вижу частоту с которой гетеросексуальные женщины с истероидной динамикой вовлекаются в отношения с мужчинами, имеющими шизоидные черты, я обнаруживаю, что в добавок к обезоруживающей честности шизоидных людей, есть и динамические причины для такого резонанса. Клинические описания изобилуют описаниями истероидно-шизоидных пар, их недопониманий, проблем приближающегося и отдаляющегося партнёров, неспособности каждой стороны увидеть, что партнёр не могущественный и требовательный, а испуганный и нуждающийся. Но, несмотря на наши недавние признания интерперсональных процессов двух человек, удивительно мало профессиональных работ об интерсубъективных последствиях специфических и контрастирующих личностных особенностей. Рассказ Аллена Уилиса “Мужчина, лишённый иллюзий, и мечтательная дева” (“The Illusionless Man and the Visionary Maid”, 1966/2000) и классическое определение окнофила и филобата Балинта (Balint, 1945) — кажутся мне более релевантными для шизоидно-истероидной химии, чем любые недавние клинические описания.

Взаимное восхищение между более истероидной и более шизоидной личностями редко одинаково. В то время, как истероидно организованная женщина идеализирует способность шизоидного мужчины быть одиноким, “говорить истину сильным мира сего”, контейнировать аффект, подниматься на уровни креативного воображения, о которых она может только мечтать, шизоидный мужчина восхищается её теплотой, комфортом с другими, эмпатичностью, изяществом в выражении эмоций без неуклюжести или стыда, способностью выражать собственную креативность в отношениях. С той же силой, с которой противоположности притягиваются, а истероидные и шизоидные люди идеализируют друг друга — затем они сводят друг друга с ума, когда их взаимные потребности в близости и дистанции сталкиваются в конфликте. Дойдж (Doidge, 2001) удачно сравнивает любовные отношения с шизоидным человеком с судебной тяжбой.

Я думаю, что сходство между этими типами личности идёт гораздо дальше. И шизоидную и истероидную психологии можно описать как гиперсензитивные и поглощённые страхом чрезмерной стимуляции. В то время как шизоидная личность боится оказаться чрезмерно стимулированной внешними источниками, истероидный человек чувствует страх перед драйвами, импульсами, аффектами и другими внутренними состояниями. Оба типа личности так же описываются как связанные с кумулятивной или резкой травматизацией. Оба почти наверняка более право- чем левополушарные. И шизоидные мужчины и истероидные женщины (по крайней мере относящие себя к гетеросексуалам — мой клинический опыт недостаточен, чтобы обобщать на другие случаи) имеют тенденцию видеть родителя противоположного пола как центр власти в семье и оба чувствуют, что в их психическую жизнь слишком легко вторгался именно этот родитель. Оба они страдают от поглощающего чувства голода, который шизоидная личность пытается укротить, а истероидная — сексуализировать. Если я права, описывая эти сходства, тогда часть магии между шизоидной и истероидной личностью основана на сходстве, а не на различии. Артур Роббинс (личная беседа) идёт так далеко, что заявляет, что внутри шизоидной личности находится истероидная и наоборот. Исследование этой идеи — материал для отдельной статьи, которую я надеюсь написать в будущем.

Терапевтические последствия

Люди с заметной шизоидной динамикой, по крайней мере те, кто находится на здоровом краю, более витальные и межличностно компетентные, имеют тенденцию привлекаться в психоанализ и психоаналитическую терапию. Обычно они не могут себе представить, как можно согласиться в терапии на протокольные интервенции, опускающие индивидуальность и исследование внутренней жизни на второстепенные роли. Если у них есть ресурс выдерживать терапевтическую работу, то высоко функционирующие шизоидные люди — отличные кандидаты для психоанализа. Им нравится факт того, что аналитик сравнительно мало прерывает их ассоциативный процесс, они наслаждаются безопасным пространством, предоставляемым кушеткой, им нравится быть свободными от потенциальной гиперстимуляции материальностью терапевта и от его выражений лица. Даже приходя раз в неделю в сеттинге лицом к лицу, шизоидные пациенты оказываются благодарными, когда терапевт осторожно избегает преждевременного сближения и вторжения. Поскольку они “понимают” первичный процесс и знают, что обучение терапевта включает в себя понимание этого процесса, они могут надеяться, что их внутренняя жизнь не вызовет шока, критики или обесценивания.

Несмотря на то, что большинство высокофункциональных шизоидных пациентов принимают и ценят традиционную аналитическую практику, то, что происходит в успешном лечении таких пациентов не очень хорошо отражено в классической фрейдовской формулировке перевода бессознательного в сознательное. Хотя некоторые бессознательные аспекты шизоидного опыта, особенно стремление к зависимости, вызывающее защитное отстранение, действительно становятся более сознательными в успешной терапии, большая часть того, что обеспечивает терапевтическую трансформацию, включает новый опыт развития самости в присутствии принимающего, невторгающегося и в то же время выраженно откликающегося другого (Gordon, неопубликованная статья). Знаменитый голод шизоидной личности, в моём опыте, это голод по узнаванию, о котором так выразительно писал Бенджамин (Benjamin, 2000), узнаванию их субъективной жизни. Именно способность вкладываться в борьбу за то, чтобы быть узнанными и восстанавливать этот процесс, когда он нарушается — то, что было ранено глубже всего у тех из них, кто приходит к нам за помощью.

Винникотт, чьи биографы (Kahr, 1996; Phillips, 1989; Rodman, 2003) описывают его, как глубоко шизоидного человека, описал развитие младенца на языке, который прямо применим для лечения шизоидного пациента. Его концепция заботящегося другого, который позволяет ребёнку “продолжать бытие” и “оставаться в одиночестве в присутствии матери” не может быть более релевантной. Принятие важности поддерживающего окружения, характеризуемого невторгающимися другими, ценящими истинную витальную самость, вместо попыток следовать защитным механизмам других, может быть рецептом для психоаналитической работы с шизоидными пациентами. До тех пор, пока нарциссизм психоаналитика не выражает себя в необходимости заваливать анализанда интерпретациями, классическая аналитическая практика даёт шизоидной личности пространство чувствовать и говорить в темпе, который он может выдержать.

Тем не менее, в клинической литературе уделено внимание к особым потребностям шизоидных пациентов, которые нуждаются в чём-то, идущем дальше стандартной техники. Во-первых, поскольку говорить искренне может быть невыносимо болезненным для шизоидного человека, а получать ответ с эмоциональной непосредственностью может быть сравнительно подавляющим, терапевтические отношения могут быть расширены промежуточными способами передачи чувств. Одна из моих пациенток, которой приходилось бороться каждую сессию чтобы просто заговорить, в конце концов позвонила мне по телефону в слезах. “Я хочу, чтобы вы знали, что я хочу говорить с вами” — сказала она, — “но это слишком больно”. В конце концов мы смогли добиться терапевтического прогресса довольно нестандартным способом — я зачитывала ей доступную и наименее уничижительную психоаналитическую литературу по шизоидной психологии и спрашивала, подходят ли приведённые описания к её опыту. Я надеялась освободить её от агонии формулирования и придания голоса чувствам, которые она считала непереносимыми для других и которые она считала симптомами глубокого уединённого сумасшествия. Она сообщила, что впервые в жизни узнала о существовании других, таких же как она, людей.

Шизоидный пациент, который напрямую не может описывать мучительную изоляцию, может говорить о таком состоянии сознания, если оно появляется в фильме, поэме или рассказе. Эмпатические терапевты, работающие с шизоидными клиентами, часто обнаруживают себя либо начавшими разговор, либо отвечающими на разговор о музыке, изобразительных искусствах, театре, литературных метафорах, антропологических открытиях, исторических событиях или идеях религиозных и мистических мыслителей. По контрасту с обсессивными пациентами, которые избегают эмоций путём интеллектуализации, шизоидные пациенты могут найти возможным выражать аффект, как только у них есть интеллектуальное средство с помощью которого можно это сделать. Из-за такого транзитного способа, арт-терапия долго считалась особенно подходящей для этих пациентов.

Во-вторых, сензитивные клиницисты отмечают, что шизоидные люди обладают “радаром” для распознавания избегания, наигранности и фальши. Из-за этой и других причин, терапевту может быть необходимо быть более “реальным” с ними в терапии. В отличие от анализандов, которые с готовностью эксплуатируют информацию о терапевте для обслуживания своих интрузивных потребностей, или наполнения идеализации и обесценивания, шизоидные пациенты имеют склонность принимать раскрытие терапевта с благодарностью и продолжают уважать его частное личное пространство. Пациент из Израиля, пишущий под псевдонимом, отмечает:

“люди с шизоидной личностью … имеют тенденцию чувствовать себя более комфортно с теми, кто остаётся в контакте с собой, кто не боится раскрывать свои слабости и выглядеть простыми смертными. Я ссылаюсь на атмосферу неформальную и расслабенную, где принимается, что люди ошибаются, могут потерять контроль, вести себя по-детски или даже неприемлемо. В таких условиях человек, который очень сензитивен по природе, может быть более открытым и тратить меньше энергии на то, чтобы прятать своё отличие от других” (“Mitmodedet”, 2002).

Роббинс (Robbins, 1991) в описании случая, иллюстрирующего одновременно его сензитивность к связывающим темам и осведомлённость о нужде пациента в том, чтобы терапевт был реален, описывает шизоидную женщину, пришедшую к нему опустошённой из-за внезапной смерти её аналитика и ещё неспособной говорить о её боли. Фантазия, которую она пробудила в нём — незнакомец на одиноком острове, одновременно удовлетворённый и молящий о спасении, — выглядела потенциально слишком пугающей, чтобы делиться ею. Терапия начала углубляться, когда на сеансе речь зашла о тривиальной теме: “Однажды она вошла и упомянула, что только что перекусила в ближайшей пиццерии … Мы начали говорить о разных пиццериях в Вест Сайде, оба согласились, что “Sal” — лучшая. Мы продолжали делиться этим общим интересом, теперь продолжив говорить о пиццериях во всём Манхэттене. Мы обменивались информацией и, похоже, получали взаимное удовольствие в таком обмене. Определённо, сильное отступление от стандартной аналитической процедуры. На более тонком уровне, мы оба начали узнавать что-то очень важное о другом, хотя я подозреваю, что её знание в большой степени осталось неосознанным. Мы оба знали, что означало есть на бегу, будучи голодным перехватить что-то, заполняющее невыразимую чёрную дыру, в лучшем случае бывшее всего лишь паллиативом для неутолимого голода. Этот голод, конечно, хранился при себе, для тех, кто мог вынести интенсивность такого хищничества. … Разговоры о пицце стали нашим мостом для объединения, воспроизведением общей связи, которая в конце концов стала начальной точкой для придания формы настоящему и прошлому пациентки. Наш контакт через пиццу послужил убежищем, местом, где она почувствовала себя понятой”.

Одна из причин того, что раскрытие личного опыта терапевта катализирует терапию с шизоидным пациентом в том, что даже больше чем другие люди, эти пациенты нуждаются в том, чтобы их субъективный опыт был узнан и принят. Подтверждение чувств успокаивающе для них, а “голая” интерпретация, как бы аккуратна она ни была, может не справиться с передачей идеи о том, что проинтерпретированный материал — нечто обыкновенное и даже в чём-то позитивное. Я знаю многих людей, проведших годы в анализе и вынесших детальное понимание их основной психодинамики и в то же время оставшихся с чувством, что их самораскрытия были скорее постыдными признаниями, чем выражением их базовой человечности во всей своей нормальной порочности и добродетели. Способность аналитика быть “реальным” — иметь недостатки, быть неправым, сумасшедшим, неуверенным, борющимся, живым, взволнованным, аутентичным — это возможный путь содействия самопринятию шизоидной личности. Вот почему я считаю саркастичное высказывание моего друга “Ну да, кому вы рассказываете!” (реакция на его собственные тревоги о потере разума) — как одновременно типично психоаналитическое и глубоко эмпатичное.

Наконец, есть опасность, что когда шизоидному пациенту станет комфортнее раскрываться в терапии, он сделает профессиональные отношения суррогатом для удовлетворения потребностей в общении, вместо поисков отношений вне аналитического кабинета. Многие терапевты работали с шизоидным пациентом месяцы и годы, чувствуя возрастающую благодарность за их вовлечённость, перед тем как вспомнить, с потрясением, что человек изначально пришёл, потому что хотел развить интимные отношения, которые до сих пор так и не начались, и нет никаких признаков их начала. Поскольку грань между тем, чтобы быть вдохновляющим и занудно пилящим может быть тонка, это сложное искусство поощрить пациента, не вызвав в нём чувств вашей нетерпеливости и критицизма, как было с его ранними объектами. И когда терапевт неизбежно проваливается в том, чтобы восприниматься по-другому, необходима дисциплина и терпение, чтобы контейнировать боль и яростное возмущение по поводу того, что шизоид снова чувствует себя втянутым в токсичную зависимость.

Заключительные комментарии

В этой статье я обнаружила, что чувствую себя как посланник сообщества, которое предпочитает не вовлекать себя в публичные отношения. Интересно то, какие аспекты психоаналитического мышления входят в публичную профессиональную сферу как есть, а какие аспекты остаются сравнительно скрытыми. По своим заслугам, работа Гантрипа должна была сделать для шизоидной психологии то же, что Фрейд сделал для эдипального комплекса или Кохут для нарциссизма; то есть, выявить её присутствие во многих областях и дестигматизировать наше отношение к ней. И всё же даже некоторые опытные психоаналитические терапевты незнакомы с темой или безразличны к аналитическому размышлению о шизоидной субъективности. Я предполагаю, что по объективным причинам ни один автор, понимающий шизоидную психологию изнутри, не имеет побуждения, которое имели Фрейд и Кохут, чтобы начать агитировать за универсальность темы, которая распространяется на их собственную субъективность.

Я так же задаюсь вопросом, нет ли здесь более широкого параллельного процесса, в таком отсутствии общего интереса к психоаналитическому знанию о шизоидных проблемах. Джордж Атвуд однажды сказал мне, что сомнения в существовании множественной личности (диссоциативное расстройство личности) поразительно соответствует продолжающейся стихийной внутренней борьбе травмированной личности, которая развила диссоциативную психологию: “Я помню это правильно, или я только придумываю это? Это действительно произошло или я воображаю это?” Как если бы сообщество профессиональных психотерапевтов как целое, в своей дихотомической позиции по поводу того, действительно ли существуют диссоциативные личности или нет, оказывается захвачено обширным неосознаваемым контрпереносом, который отражает борьбу пациентов. Сходно с этим, мы можем задаваться вопросом, не является ли наша маргинализация шизоидного опыта отражением внутренних процессов, которые держат шизоидных людей на окраинах нашего общества.

Я думаю, что мы в психоаналитическом сообществе одновременно понимаем и не понимаем шизоидную личность. Мы посвящены в блестящие работы о природе шизоидной динамики, но сходно с тем, как это бывает в психотерапии при инсайте без принятия себя, открытия наиболее бесстрашных исследователей этой области слишком часто были переведены в рамки патологии. Многие пациенты, приходящие к нам в поисках помощи, действительно имеют патологические версии шизоидной динамики. Другие, включая бесчисленных шизоидов, которые никогда не чувствовали потребности в психиатрическом лечении, представляют высокоадаптивные версии сходной динамики. В этой статье я исследую отличия шизоидной психологии от других форм “я” и подчеркиваю, что это отличие не является по своей природе худшим или лучшим, не более или менее зрелым, ни приостановкой, ни достижением развития. Это просто то, чем данная психология является, и ей необходимо быть принятой такой, какая она есть.

Благодарности

Автор благодарит George Atwood, Michael Eigen, Kerry Gordon, Ellen Kent, Sarah Liebman, Arthur Robbins, Deborah Thomas, и покойного Wilson Carey McWilliams за их вклад в написание этой статьи.

 

Перевод с английского М.А. Исаевой.

 

Some Thoughts about Schizoid Dynamics

Annotation

The article is devoted to schizoid psychodynamics and the principles of psychoanalytic psychotherapy of schizoid personality disorder.

Keywords: schizoid personality disorder, schizoid psychodynamics, psychoanalytic psychotherapy, psychoanalysis.

Онлайн семинар немецкого психотравматолога Елены Нойманн «Шизоидное и шизотипическое расстройство личности»

Я б в нефтяники пошел!

Пройди тест, узнай свою будущую профессию и как её получить.

Химия и биотехнологии в РТУ МИРЭА

120 лет опыта подготовки

Международный колледж искусств и коммуникаций

МКИК — современный колледж

Английский язык

Совместно с экспертами Wall Street English мы решили рассказать об английском языке так, чтобы его захотелось выучить.

15 правил безопасного поведения в интернете

Простые, но важные правила безопасного поведения в Сети.

Олимпиады для школьников

Перечень, календарь, уровни, льготы.

Первый экономический

Рассказываем о том, чем живёт и как устроен РЭУ имени Г.В. Плеханова.

Билет в Голландию

Участвуй в конкурсе и выиграй поездку в Голландию на обучение в одной из летних школ Университета Радбауд.

Цифровые герои

Они создают интернет-сервисы, социальные сети, игры и приложения, которыми ежедневно пользуются миллионы людей во всём мире.

Работа будущего

Как новые технологии, научные открытия и инновации изменят ландшафт на рынке труда в ближайшие 20-30 лет

Профессии мечты

Совместно с центром онлайн-обучения Фоксфорд мы решили узнать у школьников, кем они мечтают стать и куда планируют поступать.

Экономическое образование

О том, что собой представляет современная экономика, и какие карьерные перспективы открываются перед будущими экономистами.

Гуманитарная сфера

Разговариваем с экспертами о важности гуманитарного образования и областях его применения на практике.

Молодые инженеры

Инженерные специальности становятся всё более востребованными и перспективными.

Табель о рангах

Что такое гражданская служба, кто такие госслужащие и какое образование является хорошим стартом для будущих чиновников.

Карьера в нефтехимии

Нефтехимия — это инновации, реальное производство продукции, которая есть в каждом доме.

что это означает на самом деле?

Нам всем встречались такие люди — закрытые и эмоционально холодные. Всю жизнь проводят в поисках сближения, но стоит им получить желаемое, как они отдаляются. Или начинают проверять отношения на прочность. Рядом с ними вы всегда чувствуете себя одинокими. Кажется, что они совершенно не умеют принимать заботу и любовь. Нет, это не нарциссы. Психологи называют их шизоидами. Разбираемся, что скрывается за этим термином на самом деле.

Кто такие шизоиды?

Основная характеристика шизоидной акцентуации — это отстраненность от окружающих, замкнутость в себе. Шизоиды кажутся самодостаточными и незаинтересованными, но при этом имеют глубокую потребность в другом человеке. Чрезвычайно рассеянные и при этом очень внимательные. Они производят впечатление пассивных и бесчувственных, но внутри у них происходит активная деятельность, бурлят эмоции.

Шизоиды могут обладать незаурядными способностями, но при этом имеют большие сложности при построении близких взаимоотношений. При приближении к другим человек шизоидного типа постоянно сканирует поле отношений «между» на предмет безопасности (ему важен длительный «преконтакт»). Он слишком чувствителен к интенсивным формам взаимодействия, поэтому использует свой основной защитный механизм — уход в себя и свои фантазии. Таким людям также очень свойственна дефлексия (интеллектуализация) — погружение в пространные рассуждения, излишнюю теоретизацию и философствование, в сферу мыслей и идей вместо того, чтобы находиться «здесь и сейчас» и сталкиваться с реальными чувствами (своими или чужими).

Насыщенный эмоциональный контакт забирает у них много ресурсов, их «эмоциональный контейнер» слишком мал для того, чтобы выдерживать интенсивные чувства других (даже если они наполнены теплотой). Недостаток сопереживания делает их холодными и иногда даже жестокими для окружающих. Одновременно с этим по отношению к своим личным интересам они могут проявлять чрезвычайную ранимость, тонкокожесть и болезненное самолюбие. Склонные к утонченному самонаблюдению, они часто доходят до самоистязания.

По внешнему облику это чаще всего эктоморфы (худощавое телосложение, длинные руки и ноги, как будто само тело сомневается в своем «праве быть»), их мимика, как правило, лишена живости, движения угловаты, они почти не используют жесты, голос мало модулирован, разговор порой ведется на одной ноте. Немногословные и сдержанные, такие люди обычно выбирают одиночный вид деятельности — они бывают очень успешны в науке, искусстве. В своих интересах они, как правило, постоянны и избирательны.

Почему они такие?

В аналитической теории считается, что формирование шизоидного типа происходит в возрасте до полутора лет (довербальный период) в условиях, когда родитель либо эмоционально беден и отстранен, часто оставляет ребенка на попечение самому себе, либо, напротив, гиперконтролирующий и поглощающий, нарушающий границы. Испытав равнодушие и пренебрежение со стороны значимых взрослых, ребенок сбегает в свой внутренний мир от травмирующего опыта человеческих отношений.

Недостаток родительского тепла накладывается на изначально высокую чувствительность ребенка к отвержению, за счет чего и формируется травма. Эти дети, как правило, остро реагируют на все внешние стимулы — звук, свет, любые перемены, тактильные ощущения (вроде этикеток, царапающих кожу). Когда мы берем такого ребенка на руки, он не прижимается, а отстраняется, его тело становится жестким. Они ощущают себя абсолютно незащищенными, и любой контакт воспринимается ими как нарушение их целостности.

Базовый конфликт в области отношений у шизоидных людей касается близости и дистанции, любви и страха. Колебание между сближением и отдалением — естественное состояние для шизоида. Их жизнь пропитана амбивалентностью по поводу привязанности: с одной стороны, они страстно ее жаждут, а с другой — ощущают постоянную угрозу быть поглощенными в отношениях. Сам факт достижения близкой эмоциональной связи может толкать шизоида постоянно саботировать ее. Такой человек бессознательно провоцирует враждебность и отвержение, тестируя контакт на риск повторения опыта ранней травматизации. Из-за этой дисгармонии люди подобного типа часто страдают депрессией и ангедонией (неспособностью испытывать радость).

Что делать?

Если вы в отношениях с шизоидом

Вы можете инвестировать свою психическую энергию в отношения, но это всегда будет «игрой в одни ворота» — вы не будете получать в ответ необходимого эмоционального отклика. Ощущение рыбы, бьющейся об лед, очень часто сопровождает партнеров шизоидов.

Когда человек с шизоидной акцентуацией страдает, вы можете пытаться дать ему поддержку, а он противоречиво отстранится. Причем это не нарциссическая контрзависимость (игра «поймай меня»), а попытка отойти на безопасную дистанцию, чтобы сохранить свою личность от «захватчиков». Когда же он видит, что плохо вам, он думает, что лучшее, что он может сделать, — это удалиться от вас. Оставляя вас наедине с чувством брошенности и отвержения. По большому счету, он подвергает вас той же ретравматизации, которую испытал сам в раннем детстве.

Как тогда с ними быть?

• • Дайте ему больше личного пространства. Не пытайтесь быстро выходить на откровенные разговоры и сокращать дистанцию — это может напугать. Побудьте в «преконтакте» то количество времени, которое ему необходимо для того, чтобы сформировать доверие.
  • Найдите непрямой способ говорить о чувствах. Людям шизоидного типа очень трудно показывать свои эмоции, даже если они этого хотят. Попробуйте найти иносказательный способ обсуждения того, что важно: рассуждайте о фильмах, картинах, музыке, обращайтесь к символам, метафорам и литературным образам.

• Будьте честны и правдивы. Шизоиды не выносят лжи и хорошо чувствуют неискренность.
• Помогите ему распознавать эмоции. Научиться их проявлять, осознавать, дифференцировать — это один из главных навыков, который способен круто изменить их жизнь.
• Не осуждайте его за тягу спрятаться в свой внутренний «домик». Ему крайне важно знать, что у него есть вы, но так же важно сохранять свою автономность. Дайте ему понять — «ты можешь отойти от меня, но я буду ждать тебя».
• Того, кто прошел все кордоны его, казалось бы, непроницаемых границ, он сделает весьма значимым для себя. Вы станете одним из избранных, кого он впустит в свой мир. Однако игра должна стоить свеч: внутреннюю работу в паре должны вести оба. И ваш партнер-шизоид в первую очередь — ведь это именно он ранит вас своей эмоциональной недоступностью.

Если вы сами являетесь обладателем шизоидного типа личности

Главное, чем вы можете помочь себе (и своему партнеру, которому приходится несладко), — это своевременно обратиться к психотерапевту. Медикаментозная терапия здесь малоэффективна, зато хорошо работают другие терапевтические методики (например, экспозиционные).

Специалист поможет восстановить контакт с собственными эмоциями (преимущественно со страхом, гневом и стыдом), развить способность к эмоциональной близости и обучить умению выдерживать различные чувства, извлекая из них ресурс для собственного развития. В конце концов, именно навык строить близкие отношения является одним из самых главных показателей психического здоровья человека.

Здесь вы можете задать вопрос психологу.

Шизоидные личности — психологический центр, помощь психотерапевта, консультация психолога

Личности, чей характер по существу шизоидный, являются предметом широко распространенного неправильного понимания, основанного на общем заблуждении, что шизоидная динамика всегда в значительной степени примитивна. Поведение шизоидного человека нередко бывает странным или даже эксцентричным. Другие нешизоидные люди имеют тенденцию патологизировать людей с шизоидной динамикой, хотя они могут быть компетентными и автономными и имеют значительные сильные области. Действительно, шизоидные люди составляют диапазон от подлежащих госпитализации кататоников до творящих гениев.

Личность может быть шизоидной на любом уровне – от психологически недееспособных до более чем нормальных. Людей с этим типом характера привлекают возможности, подобные философским изысканиям, духовным дисциплинам, теоретическим наукам и творческой деятельности в искусстве. На границе шизоидного спектра, соответствующей высокому уровню функционирования, мы обнаруживаем в высшей степени оригинальных и выдающихся личностей.

Клинический опыт наводит на мысль, что, с точки зрения темперамента, личности, становящиеся шизоидными, являются гиперреактивными и легко поддаются перестимуляции. Шизоидные пациенты часто описывают сами себя врожденно сензитивными, а их родственники часто рассказывают, что в детстве их угнетал избыток света, шума или движения. Как будто бы нервные окончания у шизоидов находятся ближе к поверхности, чем у всех остальных.

В специальных исследованиях существуют сообщения поколений родителей, что в то время как большинство младенцев прижимается, прилипает и цепляется за тело того, кто о них заботится, некоторые новорожденные «окостеневают» или уклоняются – как будто бы взрослый вторгся и нарушил их комфорт и безопасность. Можно ожидать, что такие дети конституционально склонны к образованию шизоидной личностной структуры, особенно если имеет место «плохая подгонка» между ними и теми, кто осуществляет главную заботу о них.

Шизоидная личность озабочена необходимостью избежать опасности быть поглощенной, всосанной, разжеванной, привязанной, съеденной. Окружающий мир ощущается ими как пространство, полное потребляющих, извращающих, разрушающих сил, угрожающих безопасности и индивидуальности. Им свойственно удаляться, избегать, искать удовлетворения в фантазии, отклонять физический вещественный мир. Шизоидные люди бывают физически тонкими – настолько далеки они от эмоционального контакта со своей собственной ненасытностью (Kretschmer).

Подобным же образом, шизоидные люди не производят впечатление высокоагрессивных личностей, несмотря на то, что некоторые их фантазии содержат насилие. Члены их семей и друзья часто считают этих людей необыкновенно мягкими, спокойными. Об одном из моих друзей, чьей постоянной яркостью и шизоидным безразличием к социальным нормам я восхищалась долгое время, на его свадьбе старшая сестра говорила с любовью, что он всегда был «кротким человеком». Эта мягкость существует в очаровательном противоречии с их любовью к фильмам ужасов, книжкам о настоящих преступлениях и апокалиптическими видениями о разрушении мира.

Большинство аналитиков, которым пришлось работать с людьми подобного типа, приходили к выводу, что шизоидные пациенты похоронили и свой голод и свою агрессию под толстым тяжелым одеялом защит.

Удивительно, что при этом одной из наиболее поразительных черт многих функционирующих на достаточно высоком уровне личностей с шизоидной динамикой является недостаток у них общих защит. Они имеют тенденцию находиться в соприкосновении со многими эмоциональными реакциями до уровня подлинного переживания, что отдаляет и даже пугает тех, с кем они общаются. Для шизоидных людей характерно, что они недоумевают: как это все остальные могут так успешно обманывать себя, если суровая правда жизни так очевидна.

Отчуждение, от которого так страдают шизоидные люди, частично проистекает из опыта, что их эмоциональные, интуитивные и чувственные возможности не были достаточно оценены – другие просто не видят, что они делают.

Способность шизоидных людей воспринимать то, что другие люди не признают или игнорируют, настолько естественна и успешна, что они оказываются недостаточно эмпатичны к менее прозрачному, менее амбивалентному, менее эмоционально травмирующему миру нешизоидных людей. Кажется, что шизоидные люди не борются с проблемами, порождаемыми стыдом или виной. Они имеют тенденцию принимать и себя, и мир достаточно полно – как будто бы без внутреннего стремления воспринимать различие вещей или страдать от осуждения. Возможно, они страдают от значительной тревоги по поводу базальной безопасности. Чувствуя себя подавленными, они прячутся – или буквально уходя в отшельничество, или погружаясь в свои фантазии.

Шизоидные люди более чем другие оказываются «аутсайдерами», наблюдателями, исследователями человеческого существования. «Расщепление», содержащееся в этимологии слова «шизоид», проявляется в двух областях: между собственным «Я» и окружающим миром; между переживаемым собственным «Я» и желанием.

Объектные отношения шизоидных личностей

Первичный конфликт в области отношений у шизоидных людей касается близости и дистанции, любви и страха. Их субъективную жизнь пропитывает глубокая амбивалентность по поводу привязанности. Они страстно жаждут близости, хотя и ощущают постоянную угрозу поглощения другими. Они ищут дистанции, чтобы сохранить свою безопасность и независимость, но при этом страдают от удаленности и одиночества. Роббинс суммирует эту динамику в таком сообщении: «Подойди ближе – я одинок, но оставайся в стороне – я боюсь внедрения».

Об истоках шизоидной личности можно получить больше информации на основе наблюдений тех условий роста, при которых оказывается, что подросток движется в шизоидном направлении. Одним типом отношений, который, возможно, провоцирует избегание у ребенка, является покушающийся, сверхвовлеченный, сверхзаботливый тип воспитания. Шизоидный мужчина с удушающей матерью – вот что составляет главную тему популярной литературы в последнее время. Это же явление можно обнаружить и при специальных исследованиях. Клиницисты, наблюдающие пациентов-мужчин с шизоидными чертами, как правило, обнаруживают в семейном основании соблазнительную нарушающую границы мать и нетерпеливого, критикующего отца.

Развитию шизоидного паттерна отстраненности и ухода, возможно, способствует не только уровень, но и содержание родительской вовлеченности. Многие наблюдатели семей тех пациентов, у которых развился шизофренический психоз, подчеркивали роль противоречивых и дезориентирующих коммуникаций.
Возможно, что такие паттерны вообще ответственны за шизоидную динамику.
Ребенку, находящемуся в ситуации двойного зажима и эмоционально фальшивых сообщений, легко стать зависимым от ухода, чтобы защитить свое собственное «Я» от непереносимого уровня гнева и сомнений. Он может также ощущать глубокую безнадежность. Подобное отношение нередко отмечается у шизоидных пациентов.

В явном противоречии с теорией о роли покушающихся родителей в развитии шизоидных черт находятся некоторые сообщения о людях, чье детство характеризовалось одиночеством и пренебрежением родственников в такой степени, что их приверженность уходу (независимо от степени глубины изоляции) можно понять как создание хорошего по необходимости. Для литературы о шизоидных феноменах – подобная литература широко распространена благодаря высокой социальной цене шизофрении – типично, что везде можно обнаружить контрастирующие и взаимоисключающие формулировки. И покушение, и депривация совместно определяют шизоидную проблему: если кто-то одинок или подвергается депривации, а родители доступны только в тех случаях, когда они проявляют себя как неэмпатичные и вторгающиеся, разрастается конфликт «тоска-избегание», «близость-дистанцирование». Исследование М. Кана подчеркивает комбинацию «кумулятивной травмы» от недостатка реалистичной материнской защиты.

Шизоидное собственное «Я»

Одним из наиболее поражающих аспектов людей с шизоидной организацией личности является их игнорирование общественных ожиданий. Шизоиды могут быть совершенно индифферентны к тому эффекту, который они производят на других, а также к оценивающим ответам, исходящим от окружающих. Согласие и конформность направлены против природы шизоидных людей, независимо от того, переживают ли они субъективно болезненное одиночество. Даже если эти люди видят некоторую целесообразность в приспособлении, они, скорее, ощущают неловкость и даже нечестность, участвуя в светской болтовне или в общественных делах. Шизоидное собственное «Я» всегда находится на безопасной дистанции от остального человечества.

Одна из возможностей понимания этого очевидного преднамеренного предпочтения эксцентричности и пренебрежения обычаями состоит в том, что шизоидные личности старательно предотвращают возможность быть определенными – психологически привязанными и приглаженными – другими людьми. Таким образом, для личностей с шизоидной структурой характера состояние покинутости оказывается менее губительным, чем поглощение. М. Балинт в известной статье с вызывающим названием «Дружественное пространство – ужасный пустой мир» противопоставляет две разнонаправленные ориентации характера: «филобаты» (philobat), любители дистанции (дословно – самостоятельности, примеч. переводчика), которые ищут успокоения в уединении, и «окнофилы» (oknophil), стремящиеся к близости (при стрессе они обращаются к другим, ищут плечо, чтобы опереться). Шизоидные люди – абсолютные филобаты. Можно предсказать следующее: поскольку люди часто тянутся к тем, кто имеет противоположные, вызывающие зависть стремления, шизоидов нередко привлекают теплые, экспрессивные, социабельные люди, например, истерические личности. Эта склонность создает почву для возникновения многих семейных, возможно, даже комических проблем, когда нешизоидный партнер пытается разрешить межличностное напряжение, постоянно приближаясь. В то же время шизоид, опасаясь поглощения, старается удалиться.

Не хочу, чтобы сложилось впечатление, что шизоиды – это холодные и безразличные люди. Они могут быть очень заботливыми по отношению к другим, хотя и продолжают при этом нуждаться в сохранении защитного личного пространства. Без сомнения, некоторые из них выбирают занятие психотерапией, где они могут безопасно применить свою исключительную сензитивность, помогая другим. Для людей с ядерным конфликтом на тему близости и дистанции эта профессия может быть привлекательна именно тем, что дает возможность узнать других максимально близко и при этом позволяет остаться вне досягаемости чьих-то интерпретаций.

Самоуважение людей с шизоидной динамикой часто поддерживается индивидуальной творческой деятельностью. При этом для них более важными оказываются именно аспекты личностной целостности и самовыражения, а не сторона самооценки. Там, где психопат ищет доказательств собственной силы, а нарциссическая личность – восхищения для подпитки самоуважения, шизоид стремится к подтверждению его исключительной оригинальности, сензитивности и уникальности. Подтверждение должно быть скорее внутренним, чем внешним, и, благодаря высоким стандартам в творчестве, шизоиды нередко бывают резко самокритичны. Настойчивость, с которой они добиваются аутентичности, так велика, что фактически гарантирует их изоляцию и деморализацию.

Защитные и адаптационные процессы у шизоидных личностей по Н. Мак-Вильямс

Как уже отмечалось выше, патогномонической защитой шизоидной личностной организации является уход во внутренний мир, в мир воображения. Кроме того, шизоидные люди нередко используют проекцию и интроекцию, идеализацию, обесценивание и, в меньшей степени, другие защиты, происходящие из того периода, когда «Я» и другой еще не были полностью психологически дифференцированы.

Среди более «зрелых» защит интеллектуализация явно предпочитается большинством шизоидных людей. Они редко полагаются на механизмы, которые вычеркивают аффективную и чувственную информацию, – отрицание или подавление (репрессия). Подобным же образом, защитные операции, организующие опыт по линиям плохого и хорошего, – разделение на части, морализация, уничтожение, реактивное образование и поворот против себя – не являются преобладающими в их репертуаре. При стрессе шизоиды удаляются от собственного аффекта, так же, как и от внешней стимуляции, представляясь туповатыми, уплощенными или несоответствующими, часто несмотря на видимость высокой степени созвучия аффективным посланиям других.

Наиболее адаптивной и волнующей способностью шизоидных личностей является их креативность. Большинство действительно оригинальных художников имеет сильный шизоидный радикал почти по определению, поскольку они должны противостоять рутине и вносить в нее новую струю. Более здоровый шизоид направит свои ценные качества в искусство, научные исследования, теоретические разработки, духовные изыскания. Более нарушенные индивиды данной категории пребывают в своем личном аду, где их потенциальные способности поглощаются страхом и отстраненностью. Сублимация аутистического ухода в творческую активность составляет главную цель терапии с шизоидными пациентами.

Первичные (примитивные) защитные процессы

То, что мы у зрелых взрослых называем защитами, не что иное как глобальные, закономерные, здоровые, адаптивные способы переживания мира. Первым, кто наблюдал некоторые из этих процессов и дал им названия, был Фрейд. Выбор им термина «защита» отражает два аспекта его мышления.

Во-первых, Фрейд восхищался военными метафорами. Стремясь сделать психоанализ приемлемым для скептически настроенной публики, он часто в педагогических целях использовал аналогии, сравнивая психологические действия с армейскими тактическими маневрами, с компромиссами при решении различных военных задач, со сражениями, имеющими неоднозначные последствия.

Во-вторых, когда Фрейд впервые столкнулся с наиболее драматическими и запоминающимися примерами того, что мы теперь называем защитами (прежде всего с вытеснением и конверсией), он увидел эти процессы действующими в их защитной функции. Изначально его привлекали люди с эмоциональными нарушениями, с преобладанием истерических черт, люди, которые пытались таким образом избежать повторения предыдущего опыта, которое, как они опасались, могло принести им невыносимую боль. В конечном счете, для них было бы лучше полностью пережить переполняющие их эмоции, которых они так опасаются, и тем самым высвободить свою энергию  для развития собственной жизни. Таким образом, наиболее ранний контекст, в котором говорилось о защитах, был тот, где задачей терапевта служило уменьшение их интенсивности.

В данном контексте терапевтическая ценность ослабления или слома неадаптивных защит личности самоочевидна. К сожалению, в пылу энтузиазма, с которым были встречены ранние наблюдения Фрейда, идея, что защиты по природе своей малоадаптивны, распространилась среди светской публики до такой степени, что это слово приобрело незаслуженно негативный оттенок. Назвать кого-либо защищающимся значило подвергнуть критике. Фактически, аналитически ориентированные терапевты иногда рассматривают определенные проблемы – прежде всего психотические и близкие к психотической «декомпенсации» – как свидетельство недостаточности защит.

Феномены, которые мы называем защитами, имеют множество полезных функций. Личность, чье поведение носит защитный характер, бессознательно стремится выполнить одну или обе из следующих задач: (1) избежать или овладеть неким мощным угрожающим чувством – тревогой, иногда сильнейшим горем или другими дезорганизующими эмоциональными переживаниями; (2) сохранение самоуважения. Психоаналитические мыслители полагают, что каждый человек предпочитает определенные защиты, которые становятся неотъемлемой частью его индивидуального стиля борьбы с трудностями.

Использование определенной защиты или набора защит является результатом сложного взаимодействия по меньшей мере четырех факторов: (1) врожденного темперамента; (2) природы стрессов, пережитых в раннем детстве; (3) защит, образцами для которых (а иногда и сознательными учителями) были родители или другие значимые фигуры; (4) усвоенных опытным путем последствий использования отдельных защит (на языке теории обучения – эффект подкрепления).

Как правило, к защитам, рассматриваемым как первичные, незрелые, примитивные, или защиты «низшего порядка» относятся те, что имеют дело с границей между собственным «я» и внешним миром. Защиты, причисляемые ко вторичным, более зрелым, более развитым или к защитам «высшего порядка», «работают» с внутренними границами – например, между частями Эго. Чтобы быть классифицированной как примитивная, защита должна обнаруживать наличие в себе двух качеств — иметь недостаточную связь с принципом реальности и недостаточный учет отделенности и константности объектов, находящихся вне собственного «Я».

Например, когда ребенок удовлетворен, присутствие матери связано для него с глобальным ощущением «хорошей матери», а когда он фрустрирован – та же мать ощущается им как абсолютно «плохая мать». Мы полагаем, что пока младенец не достиг этапа развития, когда он будет в состоянии признать, что перед ним в обеих ситуациях – один и тот же человек, в присутствии которого ему иногда хорошо, а иногда плохо, пока он не достиг этого этапа, каждое его переживание тотально, дискретно, определенно.

Примитивная изоляция

Когда младенец перевозбужден или расстроен, он попросту засыпает. Психологический уход в другое состояние сознания – это автоматическая реакция, которую можно наблюдать у самых крошечных человеческих существ. Взрослый вариант того же самого явления можно наблюдать у людей, изолирующихся от социальных или межличностных ситуаций и замещающих напряжение, происходящее от взаимодействий с другими, стимуляцией, исходящей от фантазий их внутреннего мира. Склонность к использованию химических веществ для изменения состояния сознания также может рассматриваться как разновидность изоляции. Некоторые младенцы конституционально значительно более других склонны к такой форме реагирования на стресс: исследователи замечали, что более всего склонны к изоляции те малыши, которые наиболее чувствительны.

У конституционально впечатлительных людей нередко развивается богатая внутренняя фантазийная жизнь, а внешний мир они воспринимают как проблематичный или эмоционально бедный. Склонность к изоляции может усиливаться вследствие эмоционального вторжения или столкновения с людьми, заботившимися о младенце, а также с другими ранними объектами. Человека, привычно изолирующегося и исключающего другие пути реагирования на тревогу, аналитики описывают как шизоидного.

Очевидный недостаток защиты изоляцией состоит в том, что она выключает человека из активного участия в решении межличностных проблем. Люди, имеющие дело с шизоидной личностью, зачастую не знают, как получить от нее какую-либо эмоциональную реакцию. Личности, постоянно укрывающиеся в собственном внутреннем мире, испытывают терпение тех, кто их любит, сопротивляясь общению на эмоциональном уровне. Пациенту с серьезным эмоциональным расстройством трудно помочь вследствие явного безразличия к психотерапевту, стремящемуся завоевать его внимание и привязанность.

Главное достоинство изоляции как защитной стратегии состоит в том, что, позволяя психологическое бегство от реальности, она почти не требует ее искажения. Человек, полагающийся на изоляцию, находит успокоение не в непонимании мира, а в удалении от него. Благодаря этому, он может быть чрезвычайно восприимчив, нередко к большому изумлению тех, кто махнул на него рукой как на тупого и пассивного. И, несмотря на отсутствие склонности к выражению собственных чувств, такой человек бывает очень восприимчив к чувствам других.

На здоровом конце шизоидной оси мы находим людей, выдающихся своей креативностью: художников, писателей, ученых-теоретиков, философов, религиозных мистиков и других высокоталантливых созерцателей жизни, чье свойство находиться в стороне от стереотипов дает им способности к уникальному неординарному видению.

Примитивная идеализация и обесценивание

Любой может наблюдать, как горячо малыш стремится верить, что мама или папа могут защитить его от всех жизненных опасностей. Становясь старше, мы забываем, насколько пугающим было первое столкновение с реалиями враждебности, подверженности болезням и неудачам, смерти и другим ужасам.

Все мы склонны к идеализации. Мы несем в себе остатки потребности приписывать особые достоинства и власть людям, от которых эмоционально зависим. Нормальная идеализация является существенным компонентом зрелой любви. И появляющаяся в ходе развития тенденция деидеализировать или обесценивать тех, к кому мы питали детскую привязанность, представляется нормальной и важной частью процесса сепарации-индивидуации. У некоторых людей, однако, потребность идеализировать остается более или менее неизменной еще с младенчества. Их поведение обнаруживает признаки отчаянных усилий противопоставить внутреннему паническому ужасу уверенность в том, что кто-то, к кому они привязаны, всемогущ, всеведущ и бесконечно благосклонен, и психологическое слияние с этим сверхъестественным Другим обеспечивает им безопасность. Томление по всемогущественному заботящемуся существу естественным образом выражается в религиозных верованиях.

Примитивное обесценивание – неизбежная оборотная сторона потребности в идеализации. Чем сильнее идеализируется объект, тем более радикальное обесценивание его ожидает; чем больше иллюзий, тем тяжелее переживание их крушения.

Проекция, интроекция и проективная идентификация

Соединение вместе двух самых примитивных защитных процессов, проекции и интроекции, возможно, поскольку они представляют собой две стороны одной психологической медали. И там, и здесь наблюдается недостаточность психологического разграничения собственной личности и окружающего мира. В нормальном младенчестве прежде чем у ребенка развивается способность разделять ощущения, приходящие изнутри и извне, у него имеется генерализованное ощущение «самого себя», тождественное переживанию «всего мира». Вероятно, младенец, которого мучают колики, субъективно переживает это как «Боль!», чем как «Что-то внутри меня болит». Он еще не способен различать внутреннюю боль (колики) и происходящий извне дискомфорт, (давление слишком туго завязанных подгузников). На этом этапе начинают действовать процессы, которые позже в связи с их защитной функцией мы назовем проекцией и интроекцией. Когда эти процессы работают сообща, они объединяются в единую защиту, называемую проективной идентификацией.

Проекция – это процесс, в результате которого внутреннее ошибочно воспринимается как приходящее извне. В своих благоприятных и зрелых формах она служит основой эмпатии. Поскольку никто не в состоянии проникнуть в чужую психику, для понимания субъективного мира другого человека мы должны опираться на способность проецировать собственный опыт. Хорошо известно, что влюбленные воспринимают состояния друг друга способами, которые сами не могут логически объяснить.

Проекция в своих пагубных формах несет опасное непонимание и огромный ущерб межличностным отношениям. В тех случаях, когда спроецированные позиции серьезно искажают объект или когда спроецированное содержание состоит из отрицаемых и резко негативных частей собственного «Я», возникают всевозможные проблемы. Кто-то может возмущаться тем, что их неправильно воспринимают. Если этим людям приписывают, например, предубежденность, зависть или преследование (эти качества чаще всего игнорируются у себя и приписываются другим), они платят тем же. Если для человека проекция является основным способом понимания мира и приспосабливания к жизни, можно говорить о параноидном характере.

Интроекция — это процесс, в результате которого идущее извне ошибочно воспринимается как приходящее изнутри. В своих благоприятных формах она ведет к примитивной идентификации со значимыми другими. Маленькие дети вбирают в себя всевозможные формы поведения значимых в их жизни людей. Задолго до того, как ребенок становится способным принять субъективное волевое решение быть таким, как мама или папа, он уже «проглотил» их в некоем примитивном смысле.

В своих не столь позитивных формах интроекция, как и проекция, представляет собой очень деструктивный процесс. Наиболее известные и впечатляющие примеры патологической интроекции включают в себя процесс, названный, если учитывать его примитивность, несколько неудачно – «идентификация с агрессором». Например, в ситуациях переживания страха или плохого обращения люди пытаются овладеть своим страхом и страданием, перенимая качества мучителей. «Я не беспомощная жертва, я сам наношу удары и я могущественен» – людей неосознанно влечет к подобной защите. Понимание данного механизма критически важно для процесса психотерапии.

При проективной идентификации пациент не только проецирует внутренние объекты, но и вынуждает человека, на которого он их проецирует, вести себя подобно этим объектам – как если бы у него были те же самые интроекты.

Проективная идентификация – воздействие особо мощное и бросающее вызов способности терапевта к оказанию помощи. Эта защита имеет для клиницистов особую репутацию источника мучений. Когда вы имеете дело с пациентом, абсолютно уверенным в «истинности» ваших чувств, с его неустанной борьбой за то, чтобы вы почувствовали именно это, – нужна ясная голова и железная самодисциплина для того, чтобы выдержать подобный эмоциональный напор.

Более того, поскольку все мы – люди, внутри каждого из нас находятся любые эмоции, защита и позиция. Поэтому никогда нельзя сказать, что осуществляющий проективную идентификацию абсолютно неправ. На пике клинического взаимодействия действительно бывает очень трудно обозначить, где кончается защита пациента и начинается психика терапевта. Действие этой защиты у пациента угрожает уверенности терапевта в собственном психическом здоровье.

Этот процесс может проявляться в нашей обыденной жизни множеством тонких и вполне благотворных действий, без какой-либо психопатологии. Например, когда проецируемое и интроецируемое содержание вызывает чувства любви и радости, это может объединить группу благотворной эмоцией.

Интеллектуализация

Интеллектуализацией называется вариант более высокого уровня изоляции аффекта от интеллекта. Человек, использующий изоляцию, обычно говорит, что не испытывает чувств, в то время как человек, использующий интеллектуализацию, разговаривает по поводу чувств, но таким образом, что у слушателя остается впечатление отсутствия эмоции.
Например, комментарий «Ну да, естественно, я несколько сержусь по этому поводу», брошенный мимоходом, равнодушным тоном, предполагает, что сама мысль о чувстве гнева теоретически приемлема для человека, но его актуальное выражение все еще блокировано.

Когда пациенты в процессе психоанализа интеллектуализируют по поводу своего лечения, они пытаются суммировать свой материал, сидя на кушетке и говоря таким тоном, который больше подходит для сводки погоды, чем для раскрытия того, что ими движет. Интеллектуализация сдерживает обычное переполнение эмоциями таким же образом, как изоляция сдерживает травматическую сверхстимуляцию. Когда человек может действовать рационально в ситуации, насыщенной эмоциональным значением, это свидетельствует о значительной силе Эго, и в данном случае защита действует эффективно. Многие люди чувствуют себя более зрело, когда интеллектуализируют в стрессовой ситуации, а не дают импульсивный, «сопляческий» ответ.

Однако, если человек оказывается неспособным оставить защитную когнитивную неэмоциональную позицию, то другие склонны интуитивно считать его эмоционально неискренним. Секс, добродушное поддразнивание, проявление артистизма и другие соответствующие взрослому человеку формы игры могут быть излишне ограничены у человека, который научился зависеть от интеллектуализации, справляясь с жизненными трудностями.

Сублимация

Изначально считалось, что сублимация является «хорошей» защитой, благодаря которой можно находить креативные, здоровые, социально приемлемые или конструктивные решения внутренних конфликтов между примитивными стремлениями и запрещающими силами.

Данная защита расценивается как здоровое средство разрешения психологических трудностей по двум причинам: во-первых, она благоприятствует конструктивному поведению, полезному для группы, во-вторых, она разряжает импульс вместо того, чтобы тратить огромную эмоциональную энергию на трансформацию его во что-либо другое. Такая разрядка энергии считается положительной по своей сути: она позволяет человеческому организму поддерживать необходимый гомеостаз.

Итак, способ страдания человека отражает его личностную организацию. И попытка смягчить страдание требует чуткого отношения к индивидуальным особенностям. И кактус, и плющ растут, если их поливают и достаточно освещают. Но садовник, не учитывающий особенностей каждого растения, никогда не вырастит их полноценными.

Понимание разнообразия людей, основ их характеров является чрезвычайно значимым для ведения эффективной психотерапии – независимо от того обстоятельства, есть ли у пациента проблемы, обозначаемые как характерологические или их не существует.

Каждый из нас испытывает сильные страхи и желания детства. Ими возможно управлять с помощью доступной в данный момент защитной стратегии. При этом одни методы преодоления стоит поддерживать, а другие должны заменить ранние жизненные сценарии.

Шизоидное расстройство личности — StatPearls

Программа непрерывного образования

Шизоидное расстройство личности — одно из трех расстройств, входящих в группу А расстройство личности. Людей, страдающих шизоидным расстройством личности, называют отчужденными, притупленными, изолированными, отстраненными и отстраненными. Это упражнение иллюстрирует оценку и лечение шизоидного расстройства личности и подчеркивает роль межпрофессиональной группы в улучшении ухода за пациентами с этим заболеванием.

Цели:

• Определить эпидемиологию и предполагаемую этиологию шизоидного расстройства личности.

• Изучите анамнез, физическое состояние и оценку шизоидного расстройства личности.

• Опишите доступные варианты лечения и ведения шизоидного расстройства личности.

• Опишите стратегии межпрофессиональной команды для улучшения координации ухода и коммуникации для улучшения лечения шизоидного расстройства личности и улучшения результатов.

Заработайте кредиты на непрерывное образование (CME / CE) по этой теме.

Введение

В V веке до нашей эры Гиппократ впервые предложил свою теорию юморизма для описания различных темпераментов. [1] Эта идея постулировала, что человеческое поведение можно разделить на четыре различных темперамента: черная желчь, сангвиник (кровь), желтая желчь и мокрота, которые, в свою очередь, коррелируют с четырьмя элементами — землей, воздухом, огнем и водой, соответственно. Гиппократ развил свою теорию, описав черную желчь как меланхолическую, сангвиник как оптимистичный, желтую желчь как раздражительную и холерическую, а мокроту как апатичную.[2] Выводы этой первоначальной теории использовались вплоть до 20-го века, как видно из описательных терминов «меланхолик», «сангвиник» и «холерик», которые Эмиль Крепелин использовал для описания своих маниакально-депрессивных пациентов. [3] В конце концов, формальные попытки перечислить типы личности были предприняты в 1952 году, когда было выпущено «Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам» (DSM) I, в котором было перечислено семь расстройств личности. В последующих трех изданиях DSM этот список попеременно расширялся и сокращался, что в конечном итоге привело к появлению десяти расстройств личности, замеченных в самом последнем издании DSM (DSM V).[4] [5] Согласно последнему консенсусу, расстройства личности объясняются как хронические неадаптивные модели поведения, которые являются негибкими, повсеместными и приводят к социальной дисфункции и стрессу.

Эти расстройства подразделяются на три группы или кластера, а именно A, B и C. Кластер A включает параноидальные, шизоидные и шизотипические расстройства личности. Кластер B состоит из пограничных, нарциссических, театральных и антисоциальных расстройств личности. И, наконец, кластер C включает избегающие, зависимые и обсессивно-компульсивные расстройства личности.[6] Особое внимание в этой статье уделяется оценке шизоидного расстройства личности. Прилагательное «шизоид» было первоначально придумано для описания продромальной замкнутости и изоляции, наблюдаемых при шизофрении. Шизоидный тип личности был официально утвержден в DSM III в 1980 году для описания людей, испытывающих значительную неспособность к формированию значимых социальных отношений [7].

Этиология

Хотя однозначных данных относительно этиологии шизоидного расстройства личности мало, предполагается, что наследственность в значительной степени способствует его диатезу.В исследованиях близнецов с использованием опросников самооценки уровень наследственности шизоидного расстройства личности оценивается примерно в 30% [8]. Неизвестно, какие факторы окружающей среды способствуют возникновению этого расстройства.

Эпидемиология

Исследования показывают, что это заболевание имеет распространенность менее 1%. [7] Не наблюдается разницы в частоте встречаемости у мужчин и женщин [9].

Патофизиология

Шизоидное расстройство личности — это хроническая модель поведения, продолжающаяся всю жизнь и берущая начало в детстве.Как указывалось ранее, существует предположение о наследственности заболевания, но конкретные генетические причины не установлены. В литературе предполагается, что определенные анатомические аномалии (локализованные поражения долей мозга) и биохимические или связанные с нейромедиаторами заболевания играют роль в развитии этого расстройства; однако на данный момент это чисто умозрительные предположения.

История и физика

Изоляция — важная черта в истории шизоидного пациента. Они редко поддерживают близкие отношения и часто предпочитают заниматься уединенными занятиями.Они нечасто испытывают сильные эмоции, практически не выражают желания сексуальной активности с партнером и, как правило, амбивалентны по отношению к критике или похвале [8].

Маловероятно, что человек с шизоидным расстройством личности проявит себя в клинических условиях по собственному желанию, если его не побудит семья или какие-то психиатрические последствия, вызванные расстройством, например депрессия. Как и в случае с большинством расстройств личности, поведение синхронно с эго, и поэтому пациент не осознает необходимость адаптации своего поведения.Лица, страдающие расстройствами личности, склонны выводить свои проблемы вовне, рассматривая других как этиологию любого конфликта [8]. Если случайно человек с шизоидным расстройством личности обнаруживается в клинических условиях, в DSM V указаны конкретные диагностические критерии, которые врач должен использовать для оценки. Выраженный притупленный аффект сразу же будет заметен при предъявлении. Кроме того, пациент, вероятно, будет отстранен, отчужден и сведет к минимуму симптоматику.

Оценка

Как и в случае с большинством психических расстройств, история пациента указывает врачу на правильный диагноз.Тщательная социальная и личная история имеет первостепенное значение, а также сбор истории из сопутствующих источников. Как только клиницист делает вывод о наличии основного расстройства личности, он или она может использовать последующие диагностические контрольные списки или самооценку, чтобы помочь идентифицировать манифестирующее расстройство. [7] [10]

Диагностические критерии шизоидного расстройства личности, как указано в DSM V

1. Отрыв от социальных отношений с ограниченным диапазоном выражения эмоций, когда они находятся в межличностных условиях.Они начинаются в раннем взрослом возрасте и проявляются в различных контекстах, о чем свидетельствуют четыре из следующих:

   1. Не желает и не пользуется близкими отношениями

   2. Выбирает уединенные занятия

   3. Нет или мало интересуется сексуальным опытом

   4. Получает удовольствие от немногих занятий

   5. Не хватает близких друзей или доверенных лиц

   6. Безразличен к похвале или критике

   7. Проявляет эмоциональную холодность, отстраненность или плоскую аффективность

2. Не связано с другим заболеванием; не возникает при шизофрении, маниакальной депрессии, расстройстве аутистического спектра или другом аффективном расстройстве с психотическими особенностями.

Важно, чтобы врач не ставил диагноз расстройства личности преждевременно. Различные болезненные состояния могут иметь общие черты с расстройствами личности. Например, пациент, переживающий большой депрессивный эпизод, может выглядеть социально тревожным и зависимым от других; однако эта «зависимость» носит эпизодический характер, тогда как человек с зависимым расстройством личности демонстрирует хронический анамнез такого поведения. Для подтверждения диагноза может потребоваться обследование пациента в течение длительного периода времени.Наконец, клиницист должен опасаться культурных различий, которые могут проявляться как характеристики расстройства личности.

Лечение / ведение

Пока не существует одобренного метода лечения для лечения шизоидного расстройства личности. Несмотря на это, некоторые исследования показывают, что психотерапия может помочь улучшить затворнический характер этого расстройства. Фармакотерапия может быть вариантом лечения сопутствующих заболеваний, таких как депрессия. Долг клинициста тактично выделять и выделять неадаптивные поведенческие паттерны пациента и, по неизгладимым словам Фрейда, «сделать бессознательное сознательным.«В идеале клиницист будет поощрять пациента к реализации нового поведения, чтобы противодействовать его врожденным дезадаптивным импульсам. К сожалению, шизоидное расстройство личности практически игнорируется по сравнению с другими расстройствами личности, и поэтому варианты лечения скудны и недостаточно изучены. [11]

Дифференциальный диагноз

Как и в случае с большинством расстройств личности, диагностические признаки шизоидного расстройства личности пересекаются с другими расстройствами личности. К ним относятся:

• Шизотипическое расстройство личности

• Параноидальное расстройство личности

Расстройство личности

• Обсессивно-компульсивное расстройство личности

В частности, шизотипическое расстройство личности имеет множество общих черт с шизоидным расстройством личности.Фактически, считается, что эти два расстройства находятся в одном континууме с расстройствами шизофренического спектра. Этот континуум состоит из шизоидного расстройства личности и шизофрении на противоположных полюсах, причем шизотипическое расстройство находится где-то посередине. Шизотипическое заболевание можно дифференцировать с его более выраженными «магическими» и эксцентричными мыслительными процессами. Параноидальные, избегающие и обсессивно-компульсивные расстройства личности также часто входят в список дифференциальных диагнозов клинициста. Однако, в отличие от отчужденности, наблюдаемой у шизоидов, пациенты с параноидальным расстройством личности часто чрезмерно обижены и могут демонстрировать взрывной гнев.И хотя пациенты с избегающим расстройством личности разделяют черту социальной изоляции, эта изоляция провоцирует страх быть отвергнутым, тогда как больные шизоидом просто амбивалентны по отношению к человеческому контакту. Наконец, пациенты с обсессивно-компульсивным расстройством личности движимы необходимостью поддерживать контроль и будут использовать защиту эго в виде интеллектуализации и изоляции, чтобы искупить нежелательные эмоции, что выглядит так же амбивалентно, как и пациенты с шизоидным расстройством личности.[12] [13]

Прогноз

Как уже упоминалось во введении, расстройства личности являются хроническими и повсеместными и, следовательно, связаны с неоптимальными прогнозами. В идеале пациент соглашается на долгосрочную психотерапию и в достаточной степени занимается, не испытывая значительных периодов прогулов. Даже в этом случае маловероятно, что пациент когда-либо испытает значительную радость от социальной активности. [14]

Осложнения

Хотя пациенты с расстройствами личности в целом имеют более высокий риск самоубийства, злоупотребления психоактивными веществами и депрессии, пациенты с шизоидным расстройством личности в основном страдают от недостатка социальных взаимодействий.Люди с этим расстройством личности редко бывают агрессивными. Однако расстройства настроения, депрессия и тревожные расстройства встречаются чаще, чем у населения в целом.

Сдерживание и обучение пациентов

Обычно идентифицируемое как наследственное заболевание, методы устранения и предотвращения этого расстройства отсутствуют. После выявления расстройства врач должен проинформировать семью о природе расстройства и попросить терпения и безоговорочного положительного отношения для достижения наилучших возможных результатов.[15]

Улучшение результатов команды здравоохранения

Шизоидное расстройство личности может привести к серьезным психиатрическим последствиям, если его не распознать и не лечить. Таким образом, чрезвычайно важно, чтобы команда специалистов по оказанию помощи работала слаженно как единое целое для выявления пациентов из группы риска. У пациентов с шизоидным расстройством личности снижается аффективная симптоматика, что может привести к ошибочному диагнозу. Понимание медицинской бригады, которая больше всего контактирует с пациентом, может оказаться неоценимым для клинициста при определении правильного плана лечения для пациента.[7]

Дополнительное образование / Контрольные вопросы

Ссылки

1.

Merenda PF. К четырехфакторной теории темперамента и / или личности. J Pers Assess. Осень 1987; 51 (3): 367-74. [PubMed: 16372840]

2.

Viswanathan VK. Рассмеши меня. Кишечные микробы. 2010 Март; 1 (2): 75-76. [Бесплатная статья PMC: PMC3023582] [PubMed: 21326912]

3.

Хофф П. Трапелинианская традиция. Диалоги Clin Neurosci. 2015 Март; 17 (1): 31-41.[Бесплатная статья PMC: PMC4421898] [PubMed: 25987861]

4.

Surís A, Holliday R, North CS. Эволюция классификации психических расстройств. Behav Sci (Базель). 2016, 18 января; 6 (1) [Бесплатная статья PMC: PMC4810039] [PubMed: 26797641]

5.

Fischer BA. Обзор американской психиатрии через ее диагнозы: история и развитие Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам. J Nerv Ment Dis. 2012 декабрь; 200 (12): 1022-30. [PubMed: 23197117]

6.

Røysamb E, Kendler KS, Tambs K, Orstavik RE, Neale MC, Aggen SH, Torgersen S, Reichborn-Kjennerud T. Совместная структура расстройств оси I и оси II DSM-IV. J Abnorm Psychol. 2011 Февраль; 120 (1): 198-209. [Бесплатная статья PMC: PMC3081882] [PubMed: 21319931]

7.

Esterberg ML, Goulding SM, Walker EF. Кластер А расстройств личности: шизотипические, шизоидные и параноидные расстройства личности в детстве и подростковом возрасте. J Psychopathol Behav Assess. 01 декабря 2010 г .; 32 (4): 515-528.[Бесплатная статья PMC: PMC2992453] [PubMed: 21116455]

8.

Райхборн-Кьеннеруд Т. Генетическая эпидемиология расстройств личности. Диалоги Clin Neurosci. 2010; 12 (1): 103-14. [Бесплатная статья PMC: PMC3181941] [PubMed: 20373672]

9.

Грант Б.Ф., Хасин Д.С., Стинсон Ф.С., Доусон Д.А., Чжоу С.П., Руан В.Дж., Пикеринг Р.П. Распространенность, корреляты и инвалидность расстройств личности в Соединенных Штатах: результаты национального эпидемиологического исследования алкоголя и связанных с ним состояний.J Clin Psychiatry. 2004 июл; 65 (7): 948-58. [PubMed: 15291684]

10.

Вольф С. «Шизоидная» личность в детстве и взрослой жизни. III: Детский рисунок. Br J Psychiatry. 1991 ноя; 159: 629-35. [PubMed: 1756338]

11.

Ward RK. Оценка и лечение расстройств личности. Я семейный врач. 2004, 15 октября; 70 (8): 1505-12. [PubMed: 15526737]

12.

Widiger TA, Clark LA. К DSM-V и классификации психопатологии. Psychol Bull.2000 ноя; 126 (6): 946-63. [PubMed: 11107884]

13.

Watson DC, Sinha BK. Коморбидность расстройств личности DSM-IV в доклинической выборке. J Clin Psychol. 1998 Октябрь; 54 (6): 773-80. [PubMed: 9783656]

14.

Tredget JE. Этиология, проявления и лечение расстройств личности. J Psychiatr Ment Health Nurs. 2001 август; 8 (4): 347-56. [PubMed: 11882147]

15.

Tackett JL, Balsis S, Oltmanns TF, Krueger RF. Объединяющий взгляд на патологию личности на протяжении всей жизни: соображения развития для пятого издания Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам.Dev Psychopathol. 2009 Лето; 21 (3): 687-713. [Бесплатная статья PMC: PMC2864523] [PubMed: 19583880]

Шизоидное расстройство личности | Воробей

Если у вас шизоидное расстройство личности, вероятно, вы:

• Предпочитаю побыть одному и заниматься делами в одиночестве
• Не хочу или не наслаждаюсь близкими отношениями
• Не испытывать особого желания к сексуальным отношениям
• Ощущение, будто вы не можете испытать удовольствие
• Имеют трудности с выражением эмоций и адекватной реакцией на ситуации
• Может показаться другим людям без юмора, равнодушным или эмоционально холодным
• Может показаться, что не хватает мотивации и целей
• Не реагировать на похвалу или критические замечания других людей

Шизоидное расстройство личности обычно начинается в раннем взрослом возрасте, хотя некоторые особенности могут быть заметны в детстве.Эти функции могут вызвать у вас проблемы с обучением в школе, на работе, в обществе или в других сферах жизни. Однако вы можете достаточно хорошо выполнять свою работу, если в основном работаете в одиночку.

Шизотипическое расстройство личности и шизофрения

Шизоидное расстройство личности, хотя и является другим расстройством, может иметь некоторые симптомы, схожие с шизотипическим расстройством личности и шизофренией, например, сильно ограниченную способность устанавливать социальные связи и отсутствие эмоционального выражения.Людей с этими расстройствами можно рассматривать как странных или эксцентричных.

Несмотря на то, что имена могут звучать одинаково, в отличие от шизотипического расстройства личности и шизофрении, люди с шизоидным расстройством личности:

• Находятся в контакте с реальностью, поэтому вряд ли испытают паранойю или галлюцинации
• Говорят осмысленно (хотя тон может быть не слишком живым), чтобы у них не было странных разговорных шаблонов, за которыми трудно уследить

Когда обращаться к врачу

Люди с шизоидным расстройством личности обычно обращаются за лечением только от связанной проблемы, например депрессии.

Если кто-то из ваших близких посоветовал вам обратиться за помощью по поводу симптомов, общих для шизоидного расстройства личности, запишитесь на прием к врачу или специалисту в области психического здоровья.

Если вы подозреваете, что у близкого человека шизоидное расстройство личности, мягко предложите ему обратиться за медицинской помощью. Было бы полезно предложить пойти на первую встречу.

Причины

Личность — это сочетание мыслей, эмоций и поведения, которое делает вас уникальным.Это то, как вы смотрите, понимаете и относитесь к внешнему миру, а также то, как вы видите себя. Личность формируется в детстве благодаря взаимодействию унаследованных тенденций и факторов окружающей среды.

При нормальном развитии дети со временем учатся точно интерпретировать социальные сигналы и соответствующим образом реагировать. Причины развития шизоидного расстройства личности неизвестны, хотя сочетание генетических факторов и факторов окружающей среды, особенно в раннем детстве, может играть роль в развитии расстройства.

Факторы риска

Факторы, повышающие риск развития шизоидного расстройства личности, включают:

• Наличие родителя или другого родственника, страдающего шизоидным расстройством личности, шизотипическим расстройством личности или шизофренией
• Родитель был холодным, пренебрежительным или невосприимчивым к эмоциональным потребностям

Осложнения

Люди с шизоидным расстройством личности подвержены повышенному риску:

• Развивающееся шизотипическое расстройство личности, шизофрения или другое бредовое расстройство
• Другие расстройства личности
• Большая депрессия
• Тревожные расстройства

Диагностика

После медицинского осмотра, который поможет исключить другие заболевания, ваш основной лечащий врач может направить вас к специалисту по психическому здоровью для дальнейшего обследования.

Диагноз шизоидного расстройства личности обычно основывается на:

• Тщательное обсуждение ваших симптомов
• Симптомы, перечисленные в Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам (DSM-5), опубликованном Американской психиатрической ассоциацией
• Ваша медицинская и личная история

Лечение

Если у вас шизоидное расстройство личности, вы можете предпочесть идти своим путем и избегать общения с другими людьми, включая врачей.Возможно, вы настолько привыкли к жизни без эмоциональной близости, что не уверены, что хотите измениться — или что можете.

Вы можете согласиться начать лечение только по настоянию члена семьи, который беспокоится о вас. Но помощь специалиста по психическому здоровью, имеющего опыт лечения шизоидного расстройства личности, может иметь большое положительное влияние. Варианты лечения включают:

• Разговорная терапия (психотерапия). Психотерапия может быть полезной. Если вы хотите наладить более тесные отношения, модифицированная форма когнитивно-поведенческой терапии может помочь вам изменить убеждения и поведение, которые вызывают проблемы.Терапевт понимает, что вам нужно личное пространство и насколько сложно вам раскрыть свою внутреннюю жизнь. Он или она может выслушать вас и помочь направить вас, не слишком напрягаясь.
• Групповая терапия. Целью индивидуального лечения может быть групповая среда, в которой вы можете взаимодействовать с другими людьми, которые также практикуют новые навыки межличностного общения. Со временем групповая терапия также может стать структурой поддержки и улучшить ваши социальные навыки.
• Лекарства. Хотя не существует специального лекарства для лечения шизоидного расстройства личности, некоторые лекарства могут помочь при таких проблемах, как тревога или депрессия.

При соответствующем лечении и квалифицированном терапевте вы можете добиться значительного прогресса и улучшить качество своей жизни.

Запись на прием

Скорее всего, вы начнете с посещения лечащего врача. Однако в некоторых случаях, когда вы звоните, чтобы записаться на прием, вас могут направить непосредственно к специалисту по психическому здоровью.

Если возможно, возьмите с собой члена семьи или друга. С вашего разрешения кто-то, кто знает вас долгое время, может ответить на вопросы или поделиться с врачом информацией, о которой вы не думаете.

Вот некоторая информация, которая поможет вам подготовиться к встрече.

Что вы можете сделать

Перед встречей составьте список:

• Какие симптомы вы или члены вашей семьи заметили и как долго. Спросите друзей или родственников, не беспокоились ли они о вашем поведении и о том, что они заметили.
• Ключевая личная информация, , ​​включая травмирующие события в прошлом и любые текущие основные факторы стресса. Узнайте об истории болезни вашей семьи, в том числе о любых психических заболеваниях.
• Ваша медицинская информация, , ​​включая другие физические или психические заболевания, с которыми вам был поставлен диагноз.
• Все лекарства, которые вы принимаете, , ​​включая названия и дозы любых лекарств, трав, витаминов или других добавок.
• Вопросы, которые следует задать своему врачу , ​​чтобы максимально использовать время приема.

Некоторые основные вопросы, которые следует задать своему врачу, включают:

• Что, вероятно, вызывает мои симптомы или состояние?
• Какие еще возможные причины?
• Является ли мое состояние временным или долгосрочным?
• Какие методы лечения наиболее эффективны для меня?
• Если вы рекомендуете лекарства, каковы возможные побочные эффекты?
• Есть ли общая альтернатива прописываемому вами лекарству?
• Насколько я могу ожидать улучшения моих симптомов после лечения?
• У меня другие проблемы со здоровьем.Как мне лучше всего управлять ими вместе?
• Могу ли я получить брошюры или другие печатные материалы? Какие сайты вы рекомендуете?

Не стесняйтесь задавать любые другие вопросы во время приема.

Чего ожидать от врача

Ваш врач, скорее всего, задаст вам ряд вопросов. Будьте готовы ответить на них, чтобы зарезервировать время, чтобы перейти к вопросам, на которых вы хотите сосредоточиться. Ваш врач может спросить:

• Какие проблемы или симптомы вас беспокоят?
• Вы замечали, что в определенных ситуациях ваши симптомы ухудшаются? Если да, то что это за ситуации и как вы с ними справляетесь?
• У вас есть близкие друзья или семья? Если нет, то вас это беспокоит?
• Как бы вы себя описали?
• Часто ли вы предпочитаете делать что-то в одиночку?
• Доверяете ли вы кому-либо, кто не из ваших ближайших родственников?
• Чем ты предпочитаешь заниматься в свободное время?
• Вы когда-нибудь думали о том, чтобы навредить себе или другим? Вы когда-нибудь так делали?
• Выражали ли члены вашей семьи или друзья беспокойство по поводу вашего поведения?
• Были ли у кого-нибудь из ваших близких родственников диагностировано психическое заболевание или лечились от него?
• Вы употребляете алкоголь или наркотики? Если да, то как часто?

---

Контент Mayo Clinic Обновлено: 05.05.2021
© 1998-2020 Фонд медицинского образования и исследований Мэйо (MFMER).Все права защищены. Условия эксплуатации

Шизоидное расстройство личности — обзор

APD и другие расстройства личности

До введения APD в DSM-III 1980 года «избегающая» личность определялась диагнозом шизоидной личности и психоаналитической конструкцией «фобического характера». В 1969 году Миллон впервые выступил с аргументами в пользу отдельной диагностической конструкции для «избегающего расстройства личности», но только в DSM-III APD был официально отделен от старого диагноза шизоидной личности DSM I / II.Таким образом, среди расстройств личности APD и шизоидное расстройство личности имеют тесную связь, основанную на их диагностическом происхождении, хотя были попытки различить эти два. Оба типа личности склонны в основном заниматься одиночной деятельностью, а не социальной деятельностью, и кажутся отчужденными или заторможенными в социальных ситуациях. Несмотря на сходство этого клинического симптома, различие между избегающим и шизоидным расстройствами личности заключается в мотивации или стремлении к близости для APD, чего, как говорят, не хватает у шизоидов.Кроме того, при APD существует способность, хотя часто и не реализованная, к социальной привязанности, которая, по-видимому, не присутствует при шизоидном расстройстве личности. В отличие от людей с избегающим расстройством личности, которые сильно желают отношений и избегают их из-за чрезмерного страха быть отвергнутым, люди с шизоидным расстройством личности практически не заинтересованы в развитии межличностных отношений. В 1982 году Миллон разъяснил это различие в мотивации привязанности, и с тех пор его различие было включено в критерии и текстовое описание APD в DSM.У шизоида мотивация была пассивной, а у избегающей — активной. Различие Миллона между активной и пассивной непривязанностью было центральным при официальном введении избегающего расстройства личности в DSM-III.

Подобно шизоиду, люди с шизотипическим или параноидальным расстройством личности также могут отрицательно реагировать на идею межличностных отношений. Однако в обоих этих случаях настороженность в межличностных отношениях скорее проистекает из паранойи, чем из-за чрезмерной бдительности в отношении критики, свойственной APD, или равнодушия шизоидов.Шизоидные, шизотипические и параноидальные расстройства личности — все они находятся в кластере А DSM «странно-эксцентричный». Хотя параноидальные черты ассоциируются с определенным чувством страха, этот тип реакции основан больше на беспорядочном мышлении, чем на тревожном страхе, основанном на ожидании чего-либо. критика, как в случае с APD.

Еще одно расстройство личности, которое может иметь некоторое сходство на клинической поверхности с APD, — это зависимое расстройство личности. Подобно APD, зависимое расстройство личности находится в тревожном или пугающем «кластере C» расстройств личности оси II DSM.Для обоих расстройств характерны низкая самооценка, чувствительность к отторжению и чрезмерная потребность в уверенности. Оба могут быть определены как тревога привязанности. Однако ключевым отличием APD является то, что тревога вызвана страхом отказа, тогда как в случае зависимой личности тревога возникает из-за страха разлуки и / или отказа после установления отношений. Таким образом, при зависимом расстройстве личности дистресс очевиден в разгар близких отношений или после их окончания.Часто люди с зависимым расстройством личности спешат найти новые отношения после того, как они закончились. С другой стороны, люди, страдающие APD, не спешат вступать в новые отношения.

Мифы о шизоидном расстройстве личности — The Recovery Village Реабилитация от наркотиков и алкоголя

Расстройства личности — это группа психических расстройств, характеризующихся поведением и образцами мышления, которые отличаются от социальных норм. Люди с этими расстройствами обладают определенными личностными и поведенческими чертами, которые могут затруднить функционирование и приспособление к обществу.

Шизоидное расстройство личности — это один из типов расстройства личности, для которого характерна крайняя социальная непривязанность. Пострадавшие предпочитают побыть в одиночестве и избегать любых межличностных контактов, в том числе сексуальных. Их не волнует, что о них думают другие, и они, кажется, не обращают внимания на критику или похвалу со стороны других. Они также эмоционально отстранены, мало чувствуют и не выражают эмоций независимо от обстоятельств.

Люди с шизоидным расстройством личности в некоторой степени загадочны, потому что они не выражают эмоций и держатся особняком.Из-за этого существует множество мифов о шизоидном расстройстве личности. Чтобы понять шизоидное расстройство личности, необходимо бросить вызов этим мифам и заменить их правдой. Вот факты о шизоидном расстройстве личности.

Миф № 1: Шизоидное расстройство личности похоже на шизофрению

Факт: Шизоидное расстройство личности — это совершенно иное психическое расстройство, чем шизофрения.

Что касается шизоидного расстройства личности vs.шизофрения, у них мало общего. Основное различие — и причина того, почему это совершенно разные расстройства — в том, что шизоидное расстройство личности не является психотическим расстройством. Таким образом, это совершенно другая диагностическая категория, чем шизофрения.

Оба расстройства имеют сходные генетические причины и имеют симптомы социальной абстиненции. Однако люди с шизоидным расстройством личности не теряют связи с реальностью и не испытывают иллюзий, галлюцинаций или паранойи, как люди с шизофренией.

Возможно, из-за общих генетических причин люди с шизоидным расстройством личности в какой-то момент своей жизни подвергаются риску развития психоза и шизофрении. Таким образом, шизоидное расстройство личности и шизофрения связаны.

Миф № 2: Люди с шизоидным расстройством личности склонны к насилию

Факт: Насилие не является типичной характеристикой шизоидного расстройства личности.

Некоторые люди считают шизоидное расстройство личности опасным.Однако для него не характерно агрессивное или агрессивное поведение. На самом деле, люди с шизоидной личностью вообще не сильно злятся. Вместо этого у них плоские эмоции, и они не испытывают ни взлетов, ни падений.

Люди с этим расстройством редко обращаются за лечением, что делает их в основном неопознанными и недоступными для изучения, поэтому исследования связи между шизоидным расстройством личности и агрессивным поведением немногочисленны.

Одно исследование, посвященное популяции греческих тюрем, пришло к выводу, что шизоидное расстройство личности было связано с насильственными преступлениями и убийствами, но это исследование имело некоторые серьезные недостатки дизайна.Контрольных групп для сопутствующих психических расстройств не было, и выводы основывались на результатах, не имевших статистической значимости. Выводы этой статьи не были воспроизведены в других исследованиях.

В целом убедительных доказательств того, что люди с шизоидным расстройством личности склонны к агрессивному поведению, нет. Кроме того, насилие, агрессия или даже гнев не описываются как симптомы расстройства. Когда имеет место агрессивное поведение, это, скорее всего, связано с сопутствующими психическими расстройствами, а не с самим шизоидным расстройством личности.

Миф № 3: Лица с шизоидным расстройством личности не могут нормально функционировать

Факт: Многие люди с шизоидным расстройством личности могут нормально функционировать, могут работать и обеспечивать себя.

Нарушение способности функционировать является основной особенностью расстройств личности. Однако уровень нарушения функционирования у каждого человека разный. Расстройства личности кластера А, такие как шизоидное расстройство личности, обычно связаны с более высоким уровнем функционирования, чем другие, например пограничное или истерическое расстройство личности.

Хотя шизоидное расстройство личности является высокофункциональным расстройством, функциональные нарушения у людей с этим заболеванием связаны с их замкнутостью и отрешенностью от жизни. Они склонны считать себя наблюдателями жизни, а не участниками. Работа для людей с шизоидным расстройством личности может включать в себя минимальные социальные контакты или их отсутствие, даже если эти рабочие места ниже их уровня способностей. Они избегают межличностных отношений и живут как одиночки. Хотя это их предпочтительный образ жизни, они страдают от того, что было описано как «невыносимое и неизбежное одиночество» из-за своей социальной изоляции.

Одно интересное исследование представило рассказ от первого лица о том, каково жить с шизоидным расстройством личности. Это дает прекрасное представление о жизни и функциях человека, страдающего этим заболеванием. История этого человека показывает, что некоторые люди с этим расстройством могут вести продуктивную жизнь, хотя они могут быть не совсем нормальными.

Во многом их способность функционировать зависит от любых сопутствующих психических расстройств, которые у них могут быть. Например, депрессия является особенно изнурительным сопутствующим расстройством психического здоровья, которое часто встречается у людей с шизоидным расстройством личности.Эти нарушения могут препятствовать функционированию, если их не лечить.

Миф № 4: Шизоидное расстройство личности можно лечить с помощью лекарств.

Факт: Шизоидное расстройство личности не поддается лечению с помощью лекарств.

К сожалению, люди с шизоидным расстройством личности обычно «не понимают» своего состояния. Психиатры используют этот термин для описания характеристики определенных расстройств психического здоровья, которые заставляют людей думать, что с ними все в порядке. Из-за этого недостатка понимания люди с шизоидным расстройством личности редко обращаются за помощью или лечением.

Лечение шизоидного расстройства личности из-за его относительной редкости и затворничества среди больных изучено недостаточно. Хотя шизоидные и другие расстройства личности нельзя лечить с помощью лекарств, могут возникнуть сопутствующие состояния, такие как депрессия.

Основным методом лечения шизоидной личности является психотерапия. Однако может пройти много времени, прежде чем терапевт сможет установить доверие, и терапия вряд ли изменит общие дисфункциональные черты личности человека.Таким образом, терапия обычно направлена ​​на устранение конкретных факторов стресса в жизни человека или исправление устойчивых иррациональных мыслей, которые негативно влияют на поведение человека. Для людей с шизоидным расстройством личности когнитивно-поведенческая терапия (КПТ), по-видимому, предлагает наиболее подходящую основу для помощи в выздоровлении.

Если вы или ваш любимый человек страдаете шизоидным расстройством личности и сопутствующей зависимостью, The Recovery Village всегда здесь, чтобы помочь.Свяжитесь с нами сегодня, чтобы узнать о различных вариантах лечения, доступных вам.

Связанная тема: Есть ли у меня расстройство личности

• Источники

  Апостолопулос, А., Михопулос, И., Захос, И., Ризос, Э., Цеферакос, Г., Манту, В., и др. al. «Связь шизоидного и шизотипического расстройства личности с насильственными преступлениями и убийствами в греческих тюрьмах». Annals of General Psychiatry, 10 августа 2018 г. По состоянию на 7 июня 2019 г.

  Chadwick, P.«Рассказ коллег-профессионалов от первого лица: до психоза — шизоидная личность изнутри». Бюллетень по шизофрении, май 2014 г. По состоянию на 7 июня 2019 г.

  Диксон-Гордон, К., Уэлен, Д., Лейден, Б., Чепмен, А. «Систематический обзор расстройств личности и показателей здоровья». Canadian Psychology, май 2015 г. По состоянию на 7 июня 2019 г.

  Эстерберг, М., Гулдинг, С., Уокер, Э. «Расстройства личности: шизотипические, шизоидные и параноидные расстройства личности в детстве и подростковом возрасте.«Журнал психопатологии и оценки поведения», 1 декабря 2010 г. По состоянию на 7 июня 2019 г.

  Кох, Дж., Модезитт, Т., Палмер, М., Уорд, С., Мартин, Б., Вятт, Р. , и другие. «Обзор фармакологического лечения расстройств личности кластера А». Психиатр, март 2016 г. По состоянию на 7 июня 2019 г.

  Лоза, В., Ханна, С. «Является ли шизоидная личность предвестником убийственного или суицидального поведения?» Международный журнал по терапии правонарушителей и сравнительной криминологии, июнь 2006 г.По состоянию на 7 июня 2019 г.

  Matusiewicz, A., Hopwood, C., Banducci, A., Lejuez, C. «Эффективность когнитивно-поведенческой терапии расстройств личности». Психиатрические клиники Северной Америки, сентябрь 2010 г. По состоянию на 7 июня 2019 г.

  Риполл, Л., Трибвассер, Дж., Сивер, Л. «Доказательная фармакотерапия расстройств личности». Международный журнал нейропсихофармакологии, октябрь 2011 г. По состоянию на 7 июня 2019 г.

  Робиц Р. «Что такое расстройства личности?» Американская психиатрическая ассоциация, ноябрь 2018 г.По состоянию на 7 июня 2019 г.

Заявление об отказе от ответственности: The Recovery Village направлена ​​на улучшение качества жизни людей, борющихся с употреблением психоактивных веществ или расстройством психического здоровья, с использованием основанного на фактах контента о характере поведенческих состояний и лечения варианты и связанные с ними результаты. Мы публикуем материалы, которые исследуются, цитируются, редактируются и рецензируются лицензированными медицинскими специалистами. Предоставляемая нами информация не предназначена для замены профессиональных медицинских консультаций, диагностики или лечения.Его не следует использовать вместо совета вашего врача или другого квалифицированного поставщика медицинских услуг.

Определение шизоида по Merriam-Webster

шизоид | \ ˈSkit-ˌsȯid \

1 : , ​​имеющие взаимно противоречащие или антагонистические части. : , ​​часто меняющиеся между противоположными состояниями. … Шоу ловко разоблачает шизоидную личность десятилетия, которая в мгновение ока перешла от консерватизма к гедонизму поп-культуры.- Джон Дука. Это не ее вина, что персонаж … кажется более чем маленьким шизоидом — одна минута ведет себя как убежденный колонизатор, а следующая изливает волнующие мультикультуралистские речи. — Дэвид Ансен

2 психология а : , ​​относящаяся к личности или имеющая личность, характеризующуюся особенно эмоциональной и социальной отстраненностью, безразличием и отсутствием аффекта. : страдающая шизоидным расстройством личности. Крайне важно, чтобы те, кто занимается уходом за шизоидным пациентом, могли смириться с отсутствием общения с пациентом и потребностью уйти, не отказываясь от лечения.- Биргитте Тильструп и Мортен Гессе б : характеризуется шизофренией, является следствием ее склонности или предполагает наличие шизофрении. То, что он теперь свободен от шизоидных симптомов и что его личность сохранилась нетронутой без помощи психиатра, делает эту книгу свидетельством против «медицинской модели» шизофрении, которая объявляет ее неизлечимой болезнью.- Скотт Викерс : человек, страдающий шизоидным расстройством личности. … Крайние шизоиды кажутся невосприимчивыми ко всем эмоциям — даже гневу, депрессии и тревоге — а не только к радости и удовольствиям.- Теодор Миллон и др.

Шизоид — скрытое расстройство личности

Опубликовано 24 мая 2021 г., , Improving Lives Counseling Services, Inc.| Консультации

Обмен — это забота:

Злоупотребление психоактивными веществами, злоупотребление алкоголем, неопределенная занятость, снижение успеваемости в школе, дискриминация, насилие со стороны супруга, бедность, массовые расстрелы и этот список можно продолжить. Каждый месяц в течение прошлого года поведенческие и эмоциональные расстройства возглавляют список психических заболеваний в Соединенных Штатах, и каждое состояние, упомянутое в первых строках этой статьи, напрямую влияет на психическое здоровье и психическое благополучие.

Несмотря на то, что телевидение, радио и средства массовой информации освещают вопросы психического здоровья, а знаменитости и общественные деятели рассказывают о своей борьбе, стигма в отношении психически больных и тех, кто обращается за психиатрической помощью, усилилась.Более 50% людей с симптомами психического заболевания избегают друзей и родственников, изолируются сверх требований COVID-19 и закрывают других физически и словесно, короче говоря, страдают в одиночку.

Что такое шизоидное расстройство личности?

Выглядя интровертами или одиночками, многие из этих самоизоляторов страдают от того, что многие называют скрытым расстройством — шизоидного расстройства личности. Люди, страдающие шизоидом, могут скрывать симптомы и вести нормальную жизнь.Обычно диагностируется у молодых людей, у детей, подростков и подростков диагностируется шизоидное расстройство личности. Клинические исследования диагностировали шизоид у пожилых людей, которые не привязаны к дому, недавно потеряли супруга, недавно переехали из дома и живут одни, особенно в городах с продолжительными периодами ненастной или опасной погоды, заставляющими их оставаться дома и в одиночестве. Шизоидное расстройство личности — это распространенное состояние, характеризующееся социальной изоляцией, одиночеством, принудительной изоляцией и / или образом жизни.Ребенок, который сидит в одиночестве на детской площадке, служащий, который держится за себя, сосед, который никогда не выходит, и цветок, сидящий в углу, — все это может страдать от симптомов шизоида. Клиницисты и терапевты Консультационных служб по улучшению жизни диагностируют и лечат расстройства поведения, развития и личности.

Пациенты, страдающие симптомами шизоида, могут нормально функционировать, хотя они предпочитают работать в одиночку, под ограниченным контролем и практически без контактов с общественностью или коллегами.Общественных встреч, отношений и близости избегают — что легко из-за их холодного, часто отчужденного характера. Они удовлетворяют основные потребности в пище, жилье и одежде; однако они редко бывают мотивированными или вдохновленными и избегают постановки целей. Связанные с этим проблемы могут включать хронический стресс, беспокойство и депрессию.

Люди с диагнозом обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) и коморбидное биполярное расстройство (БР) имеют более высокий риск шизоидного диагноза. Поражая мужчин больше, чем женщин, мало что известно о причинах шизоида, однако исследователи обнаружили, что люди с диагнозом шизоид часто имели членов семьи с диагнозом шизофрения, ухаживали за членом семьи, страдающим психическим заболеванием, или проводили раннее детство (формирующее лет), контактировавшего с родителем или опекуном-алкоголиком, зависимым или неразборчивым в связях.Жестокое обращение с детьми, сексуальное насилие, сексуальные домогательства и посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) были в значительной степени связаны с шизоидом.

Без лечения шизоид может привести к хроническим физиологическим и психологическим заболеваниям, включая изменения в структуре и функциях мозга, увеличение веса, высокое кровяное давление, сердечно-сосудистые заболевания и сверхактивную иммунную систему. Сообщается, что люди с диагнозом шизоидное расстройство личности умирают на 15-20 лет раньше, чем средний человек.

Познакомьтесь с нашими консультантами и терапевтами из Оклахомы

Хотя шизоид, шизотипия и шизофрения звучат одинаково, это разные расстройства личности с различными симптомами и диагностическими критериями.Команда профессионалов службы консультирования по улучшению жизни, лицензированные консультанты и терапевты диагностируют и лечат шизоидное расстройство личности, выявляют расстройства и связанные с ними психологические заболевания у детей, подростков, подростков, взрослых и пожилых людей — индивидуально, парами, семьями и группами в Интернете. (виртуальные) и личные занятия. Живите той жизнью, для которой вам предназначено жить. Мы можем помочь. Звоните нам.

Обмен — это забота:

Шизоидное расстройство личности DSM-5 301.20 (F60.1)

---

DSM-5 Категория: Расстройства личности

Введение

Шизоидное расстройство личности (ШРЛ) — это кластер. Расстройство личности, группа, состоящая из странных и своеобразных расстройств личности. Это редкое заболевание, которое встречается примерно у менее 1 процента населения (Mayo Clinic, 2013). Изначально была попытка удалить SPD из DSM-5, но она не увенчалась успехом. (Трибвассер, Чемерински, Руссос и Сивер, 2012 г.) СПД известна своими характеристиками, такими как отсутствие близких личных отношений и решение оставаться оторванным от других в обществе.Люди, которые, как говорят, соответствуют определению СДПЛ, имеют тенденцию заниматься интровертированной деятельностью и устраивать свою жизнь таким образом, что даже их выбор профессии требует минимального взаимодействия с другими. Человек с СПД займет должность, даже если его способности намного превышают критерии работы (Mayo Clinic, 2013). С СПД человек считает себя сторонним наблюдателем, а не активным членом общества.

Шизоидное расстройство личности обычно не наблюдается в клинических условиях; однако этот показатель выше среди мужчин, особенно среди правонарушителей (Nirestean, Lukacs, Cimpan, & Taran, 2012).Причины шизоидного расстройства личности по большей части остаются неизвестными. Похоже, что это связано с шизофренией, хотя обычно не так обездвиживает, как шизофрения (Merrill, 2012).

SPD имеет некоторое сходство с шизофренией, с некоторыми общими характеристиками с его негативными симптомами шизофрении; к ним относятся отсутствие эмоций, избегание и отсутствие мотивации (Martens, 2010). Другие расстройства личности, которые имеют параллельные черты с ШРЛ, — это антисоциальное расстройство личности (ASPD), нарциссическое расстройство личности (NPD) и избегающее расстройство личности (Martens, 2010).

Симптомы шизоидного расстройства личности

Люди с шизоидным расстройством личности боятся мира и в конечном итоге попадают в уединенную и скрытую среду, которую они создают. Они склоняются к крайней покорности и производят впечатление, что ищут любую форму подтверждения только изнутри. С другой стороны, отсутствие конструктивной связи и эмоциональная апатия часто ставят их в ситуацию, когда ими могут легко манипулировать другие люди (Martens, 2010).Внутренне они могут бороться с индивидуальными чувствами изолированности и изоляции и иметь повышенный риск депрессии (Mayo Clinic, 2013).

Критерии SPD из DSM-5 следующие (American Psychiatric Association, 2013):

Устойчивая модель отсутствия интереса к социальным взаимодействиям и ограниченное разнообразие эмоций в близких личных условиях, начиная с раннего взросления и в различных контекстах, как показано по крайней мере четырьмя (или более) из следующих:

• не хочет и не любит близких отношений, считая принадлежность к семье
• почти постоянно занимается интровертированной деятельностью
• практически не думает о сексуальном опыте
• редко получает удовольствие от какой-либо деятельности
• не имеет близких друзей, кроме ближайших родственников
• кажется безразличным к восхищению или неодобрению других
• демонстрирует эмоциональную холодность, отстраненность или сглаженную аффективность

Эпидемиология

Шизоидное расстройство личности чаще встречается у мужчин, а также у родственников первой степени родства больных шизофренией.Кроме того, пациенты с ШРЛ могут в конечном итоге заболеть шизофренией, что свидетельствует о тесной связи между ШРЛ и шизофренией (Mayo Clinic, 2013).

Факторы риска шизоидного расстройства личности

Ряд факторов риска может повысить вероятность развития шизоидного расстройства личности у человека (Mayo Clinic, 2013). Эти факторы сосредоточены на ситуациях, связанных с детским опытом человека, а также на наследуемости. Риск человека увеличивается, если у него есть родственник, который болел или страдает ШРЛ, шизофренией или шизотипическим расстройством личности.Человек, выросший в доме, где эмоциональные потребности остались неудовлетворенными, также имеет повышенный риск развития ШРЛ. Человек, который был сверхчувствительным в подростковом возрасте и чувствовал себя эмоционально отключенным, а также тот, кто был брошен в детстве или страдал от жестокого обращения в детстве, — все они имеют повышенные шансы на развитие ШРЛ.

Дифференциальная диагностика

Важно проводить различие между СПЛ и другими подобными расстройствами, такими как шизофрения, другие расстройства личности кластера А или изменение личности, происходящее в результате болезни или употребления психоактивных веществ.В отличие от шизофрении, ШРЛ не вызывает галлюцинаций, и пациенты, как правило, добиваются успеха в рабочей среде (Nirestean, Lukacs, Cimpan, & Taran, 2012).

В то время как люди с шизотипическим расстройством личности, как правило, испытывают тревогу в результате социальной паранойи, люди с шизоидной БП испытывают тревогу в результате нежелания каких-либо близких отношений (Martens, 2010). В то время как люди с избегающим расстройством личности не любят социальную изоляцию, люди с СРЛ безразличны к уединению (Martens, 2010) (CITE).В то время как пациенты с параноидальным расстройством личности обладают способностью проявлять глубокие эмоции, когда их ошибочно обвиняют, пациенты с СРЛ не обладают этой способностью.

Осложнения

Помимо СПЛ, эти люди имеют больший риск развития других психических расстройств (Mayo Clinic, 2013). К ним относятся большое депрессивное расстройство, тревожные расстройства и развивающаяся шизофрения, шизотипическое расстройство личности или другие виды бредовых расстройств.

Лечение шизоидного расстройства личности

Лечение пациентов с ШРЛ может быть сложной задачей, поскольку, по всей видимости, существует нечеткое понимание болезни и врача.(Nirestean, Lukacs, Cimpan, & Taran, 2012) Эти пациенты, по-видимому, не благодарны врачу за помощь и часто ждут, прежде чем получить медицинскую помощь.

Пациенты с ШРЛ, как правило, отчуждены от необходимости меняться, что может привести к игнорированию любого терапевтического подхода. Помимо того, что они наименее госпитализированы, они также наименее диагностируются из-за сходства с другими расстройствами личности кластера А (Nirestean, Lukacs, Cimpan, & Taran, 2012).

Психотерапия

Психотерапия может быть полезной для некоторых пациентов с ШРЛ. Терапевт должен осознавать недостаток эмоциональной осведомленности и предоставлять пациенту необходимое пространство.

Групповая терапия

Целью индивидуального лечения может быть групповая среда, в которой вы можете взаимодействовать с другими людьми, которые также практикуют новые навыки межличностного общения. Со временем групповая терапия может также обеспечить структуру поддержки и повысить вашу социальную мотивацию.

Социальное воздействие

Пациенты с ШРЛ, как правило, преуспевают в рабочей среде, но не стремятся к эмоциональной связи с другими людьми (Merrill, 2012).По этой причине они лучше всего работают на рабочих ролях, где от них требуется работать в одиночку. Они также не получают удовольствия от сексуального опыта и испытывают недостаток эмоций, поэтому это влияет на любую возможность романтических отношений (Esterberg, Goulding, & Walker, 2010).

Это склонность к формированию эмоциональных связей с животными или объектами, а не с людьми (Esterberg, Goulding, & Walker, 2010).

---

Список литературы

Американская психиатрическая ассоциация.(2013). Расстройства личности. В диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам (пятое издание). Вашингтон, округ Колумбия: American Psychiatric Publishing Inc.

Эстерберг М., Гулдинг С. и Уокер Э. (1 декабря 2010 г.). Расстройства личности: шизотипические, шизоидные и параноидные расстройства личности в детстве и подростковом возрасте. Журнал психопатологии и оценки поведения, 32 (4), 515-528. Получено 13 марта 2014 г. с сайта http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC2992453/

.

Мартенс, В.(2010). Шизоидное расстройство личности, связанное с невыносимым и неизбежным одиночеством. Европейский журнал психиатрии, 24 (1). Получено 12 марта 2014 г. с http://scielo.isciii.es/scielo.php?pid=S0213-61632010000100005&script=sci_arttext

.

Клиника Мэйо. (2013, 27 июля). Осложнения. Получено 14 марта 2014 г. из клиники Мэйо: http://www.mayoclinic.org/diseases-conditions/schizoid-personality-disorder/basics/complications/con-20029184

.

Клиника Мэйо. (2013, 27 июля).Факторы риска. Получено 14 марта 2014 г. из клиники Мэйо: http://www.mayoclinic.org/diseases-conditions/schizoid-personality-disorder/basics/risk-factors/con-20029184

.

Клиника Мэйо. (2013, 27 июля). Шизоидное расстройство личности. Получено 12 марта 2014 г. из клиники Мэйо: http://www.mayoclinic.org/diseases-conditions/schizoid-personality-disorder/basics/complications/con-20029184

.

Merrill, D. (10 ноября 2012 г.). Шизоидное расстройство личности. Получено 3 12, 2014 г., из MedlinePlus: http: // www.nlm.nih.gov/medlineplus/ency/article/000920.htm

Нирестеан, А., Лукач, Э., Симпан, Д., и Таран, Л. (2012, 12 января). Шизоидное расстройство личности — особенности межличностных отношений и экзистенциальных ролей. Личность и психическое здоровье, 6 (1), 69-74. Получено 12 марта 2014 г. с сайта http://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1002/pmh.1182/pdf

.

Трибвассер, Дж., Чемерински, Э., Руссос, П., и Сивер, Л. (2012). Шизоидное расстройство личности. Журнал расстройств личности, 919-26.DOI: 10.1521 / pedi.2012.26.6.919.

Помогите нам улучшить эту статью

Вы нашли неточность? Мы прилагаем все усилия, чтобы предоставлять точную и достоверную с научной точки зрения информацию.