Структура сложного волевого акта: 11. Структуры волевого акта. — ШПИЛЬКИ

Содержание

11. Структуры волевого акта.

Всякое волевое действие — целенаправленное действие.В традиционной психологии воля либо рассматривалась как самодовлеющий источник человеческой активности, обуславливающий независимость поведения от объективных причин, либо отрицалась вовсе путем сведения её к другим психическим процессам Волевое действие может реализовываться в более простых и более сложных формах. В простом волевом акте побуждение к действию, направленное на более или менее осознанную цель, почти всегда переходит в действие, не предваряемое сколько-нибудь сложным и сознательным длительным процессом; сама цель не выходит за пределы ситуации, выполняются привычные действия, которые производятся автоматически, как только дан импульс. Для сложного волевого акта существенно то, что между импульсом и действием вклинивается опосредующий действие сложный сознательный процесс. Действию предшествует учет его последствий и осознание его мотивов, принятие решения, возникновение намерения его осуществить, составление плана для его осуществления. В сложном волевом действии можно выделить 4 основных стадии:

1) возникновение побуждения и предварительная постановка цели; 2) стадия обсуждения и борьба мотивов; 3) решение; 4) исполнение. Основными частями волевого процесса являются исходная и завершающая фазы — явное осознание цели и настойчивость, твердость в её достижении. Основа волевого действия — целеустремленная, сознательная действенность. Волевое действие не сводится лишь к соотношению идей, представлений, сознания и двигательных реакций организма, волевое действие заключает в себе отношение — реальное и идеальное — субъекта к объекту, личности.

12. Динамика волевых усилий.

Основные признаки волевых усилий:

а) приложение усилий для выполнения волевого акта;

б) наличие продуманного плана осуществления поведенческого акта;

в) усиленное внимание к такому поведенческому акту и отсутствие непосредственного удовольствия, получаемого в процессе и в результате его исполнения;

г) нередко усилия воли направлены не только на победу над обстоятельствами, сколько на преодоление самого себя.

В настоящее время в психологической науке нет единой теории воли, хотя многими учеными и предпринимаются попытки разработать целостное учение о воле с его терминологической определенностью и однозначностью. Видимо, такое положение с изучением воли связано с ведущейся еще с начала XX века борьбой между реактивной и активной концепциями поведения человека. Для первой концепции понятие воли практически не нужно, ибо ее сторонники представляют все поведение человека как реакции человека на внешние и внутренние стимулы. Сторонники же активной концепции человеческого поведения, которая в последнее время становится ведущей, поведение человека понимают как изначально активное, а самого человека наделенным способностью к сознательному выбору форм поведения.

Динамика волевых усилий характеризуется состоянием оптимальной мобилизованности личности, потребного режима активности, концентрацией этой активности в необходимом направлении.

Главную психологическую функцию воли составляет усиление мотивации и совершенствование на этой основе регуляции действий. Этим волевые действия отличаются от импульсивных, т. е. действий, совершаемых непроизвольно и недостаточно контролируемых сознанием.

Вывод

Человек не только познает действительность в процессах восприятия, памяти, воображения и мышления, но и вместе с тем и относится так или иначе к тем или иным фактам жизни, испытывает те или иные чувства по отношению к ним. Такое внутреннее личное отношение имеет своим источником деятельность и общение, в которых оно возникает, изменяется, укрепляется или угасает.

Переживание чувства выступает как особое испытываемое субъектом психическое состояние, где восприятие и понимание чего-либо, знание о чем-либо выступает в единстве с личным отношением к воспринимаемому, понимаемому, известному или неизвестному. Во всех случаях говорят о переживании чувства как особом эмоциональном состоянии человека. В психологии сложилось представление, согласно которому эмоциональные состояния определяются качеством и интенсивностью актуальной потребности индивида и оценкой, которую он дает вероятности ее удовлетворения. Этот взгляд на природу и происхождение эмоций получил название информационной концепции эмоций. Сознавая или не сознавая, человек сопоставляет информацию о том, что требуется для удовлетворения потребности, с тем, чем он располагает в момент ее возникновения.

Важнейшей характеристикой эмоциональных состояний является их регулятивная функция. Возникающие у человека переживания выступают в роли сигналов, информирующих человека о том, как идет у него процесс удовлетворения потребностей, с какого рода препятствиями он сталкивается, на что надо обратить внимание.

Эмоции сигнализируют о благополучном или неблагополучном развитии событий, о большей или меньшей определенности положения субъекта в системе его предметных и межличностных отношений и обеспечивает тем самым регулирование, отладку его поведения в условиях общения и деятельности.

1(Психологический словарь /под ред. В.П.Зинченко, Б.Г.Мещерякова — 2-е изд. перераб. и доп. — М., 1996) с. 56

2.» (ПС /под ред. А.В.Петровского и М.Г.Ярошевского, 1990) «с. 34

3Петровский А.В. «Введение в психологию». М-95. с.239

4Гиппентрейтер Ю.Б. «Введение в общую психологию». М-96. с. 404

5. «Социальная психология и этика делового общения». М-95. с. 158

С. Л. Рубинштейн. Волевой процесс: Psychology OnLine.Net

Волевое действие может реализоваться в более простых и более сложных формах.

В простом волевом акте побуждение к действию, направленному на более или менее ясно осознанную цель, почти непосредственно переходит в действие, не предваряемое сколько-нибудь сложным и длительным сознательным процессом; сама цель не выходит за пределы непосредственной ситуации, ее осуществление достигается посредством привычных действий, которые производятся почти автоматически, как только дан импульс.

Для сложного волевого акта в его наиболее выраженной специфической форме существенно прежде всего то, что между импульсом и действием вклинивается опосредующий действие сложный сознательный процесс. Действию предшествует учет его последствий и осознание его мотивов, принятие решения, возникновение намерения его осуществить, составление плана для его осуществления. Таким образом, волевой акт превращается в сложный процесс, включающий целую цепь различных моментов и последовательность различных стадий или фаз, между тем как в простом волевом акте все эти моменты и фазы вовсе не обязательно должны быть представлены в сколько-нибудь развернутом виде.

В сложном волевом действии можно выделить 4 основные стадии, или фазы: 1) возникновение побуждения и предварительная постановка цели; 2) стадия обсуждения и борьба мотивов; 3) решение; 4) исполнение.

Основным содержанием первой фазы в развитии волевого действия являются возникновение побуждения и осознание цели. Она взаимосвязаны и взаимообусловлены. В реальном протекании волевого действия различные фаз’ы могут в зависимости от конкретных условий приобретать больший или меньший удельный вес, иногда сосредоточивая в себе весь волевой акт, иногда вовсе выпадая.

Традиционная психология, отражавшая по преимуществу психо логию рефлектирующего интеллигента, находящегося на распутье, раздираемого сомнениями, борьбой мотивов, выдвигала в качестве ядра волевого акта именно эту «борьбу мотивов» и следующее за ней более или менее мучительное решение. Внутренняя борьба, конфликт со своей собственной, как у Фауста, раздвоенной душой и выход из нее в виде внутреннего решения — все, а исполнение этого решения — ничто.

В противоположность этому другие теории стремятся вовсе выключить из волевого действия внутреннюю работу сознания, связанную с выбором, обдумыванием, оценкой; с этой целью они отделяют мотивацию воли от самого волевого акта. В результате волевое действие или даже волевой акт превращается в чистую импульсивность. Абсолютизации рефлектирующей сознательности противопоставляется другая крайность — импульсивная действенность, вовсе лишенная сознательного контроля.

В действительности всякое подлинно волевое действие является избирательным актом, включающим сознательный выбор и решение. Но это никак не значит, что борьба мотивов является его центральной частью, его душой. Из самого существа волевого действия, как действия, направленного на достижение цели, на реализацию замысла, вытекает, что основными его частями являются исходная и завершающая фазы — ясное осознание цели и настойчивость, твердость в ее достижении. Основа волевого действия — целеустремленная, сознательная действенность.

Признание господствующего значения исходной и завершающей фазы волевого действия — осознания цели и ее осуществления — не исключает, однако, ни существования других фаз, ни того, что в конкретных, многообразных и изменчивых условиях реальной действительности в том или ином частном случае на передний план выступают и другие фазы волевого акта. Все они подлежат поэтому анализу. Волевой акт начинается с возникновения побуждения, выражающегося в стремлении. По мере того как осознается цель, на которую оно направляется, стремление переходит в желание; возникновение желания предполагает известный опыт, посредством которого человек узнает, какой предмет способен удовлетворить его потребность. У того, кто этого не знает, не может быть желания. Желание — это опредмеченное стремление. Зарождение желания означает поэтому возникновение или постановку цели. Желание — это целенаправленное стремление.

Но наличие желания, направленного на тот или иной предмет как цель, еще не является законченным волевым актом. Если желание предполагает знание цели, то оно еще не включает мысли о средствах и хотя бы мысленного овладения ими. Оно поэтому не столько практично, сколько созерцательно и аффективно. Желать можно и того, в достижимости чего не уверен, хотя твердое знание абсолютной недостижимости предмета желания, несомненно, парализует, если не убивает, желание.

Желание часто открывает широкий простор воображению. Подчиняясь желанию, воображение разукрашивает желанный предмет и этим в свою очередь питает желание, явившееся источником его деятельности. Но эта деятельность воображения, в которой взаимодействуют чувство и представление, может заместить действительную реализацию желания. Желание обволакивается мечтами, вместо того чтобы претворяться в действие. Оно приближается к пожеланию. Желать еще не значит хотеть.

Желание переходит в подлинно волевой акт, который в психологии принято обозначать неуклюжим словом «хотение», когда к знанию цели присоединяется установка на ее реализацию, уверенность в ее достижимости и направленность на овладение соответствующими средствами. Хотение — это устремленность не на предмет желания сам по себе, а на овладение им, на достижение цели. Хотение имеется там, где желанна не только сама по себе цель, но и действие, которое к ней приводит.

Как бы ни отличались влечение, желание и хотение друг от друга, каждое из них выражает стремление — то внутренне противоречивое состояние недостатка, нужды, страдания, беспокойства и вместе с тем напряжения, которое образует исходное побуждение к действию. В ряде случаев побуждение к действию, направленному на определенную, более или менее ясно осознанную цель, непосредственно влечет за собой действие. Стоит только представить себе цель, чтобы чувствовать и знать: да, я этого хочу! Стоит только это почувствовать, чтобы уже перейти к действию.

Но иногда за побуждением к действию и постановкой цели не сразу следует действие; случается, что прежде чем наступило действие, появляется сомнение либо в данной цели, либо в средствах, которые ведут к ее достижению; иногда почти одновременно появляется несколько конкурирующих целей, возникает мысль о возможных нежелательных последствиях того поведения, которое ведет к достижению желанной цели, и в результате образуется задержка. Положение осложняется. Между побуждением и действием вклинивается размышление и борьба мотивов.

Основным содержанием второй фазы в развитии волевого действия является обсуждение и борьба мотивов.

Иногда говорят, что в отличие от импульсивного, аффективного действия, которое обусловлено ситуацией больше, чем постоянными, существенными свойствами или установками личности, волевое действие как избирательный акт, т. е. результат произведенного личностью выбора, обусловлено личностью в целом. Это в известном смысле правильно. Но не менее правильно и то, что в волевом акте часто заключена борьба, противоречие, раздвоение. У человека есть много различных потребностей и интересов, и некоторые из них оказываются несовместимыми. Человек вовлекается в конфликт. Разгорается внутренняя борьба мотивов.

Но и тогда, когда противоречие не выступает непосредственно в мучительном чувстве раздвоения, сознательное, мыслящее существо, перед которым возникает желание совершить некоторое действие, обычно’ склонно подвергнуть его предварительному анализу.

Прежде всего естественно возникает потребность в том, чтобы учесть последствия, которые может повлечь осуществление желания. Здесь в волевой процесс включается процесс интеллектуальный. Он превращает волевой акт в действие, опосредованное мыслью. Учет последствий предполагаемого действия сплошь и рядом обнаруживает, что желание, порожденное одной потребностью или определенным интересом, в конкретной ситуации оказывается осуществимым лишь за счет другого желания; желательное само по себе действие может при определенных условиях привести к нежелательным последствиям.

Задержка действия для обсуждения так же существенна для волевого акта, как и импульсы к нему. Задержке должны подвергнуться в волевом акте другие, конкурирующие, импульсы. Временной задержке должен подвергнуться и приводящий к действию импульс, для того чтобы действие было волевым актом, а не импульсивной разрядкой. Волевой акт — это не абстрактная активность, а активность, которая заключает в себе и самоограничение. Сила воли заключается не только в умении осуществлять свои желания, но и в умении подавлять некоторые из них, подчиняя одни из них другим и любое из них — задачам и целям, которым личные желания должны быть подчинены. Воля на высших своих ступенях — это не простая совокупность желаний, а известная организация их. Она предполагает, далее, способность регулировать свое поведение на основании общих принципов, убеждений, идей. Воля требует поэтому самоконтроля, умения управлять собой и господствовать над своими желаниями, а не только служения им.

Прежде чем действовать, необходимо произвести выбор, надо принять решение. Выбор требует оценки. Если возникновение побуждения в виде желания предварительно выдвигает некоторую цель, то окончательное установление цели — иногда совсем не совпадающей с первоначальной — совершается в результате решения.

Волевой акт и его структура кратко

Волевой акт и его структура кратко 15.07.201415.07.2014 by Оксана

Скачать волевой акт и его структура кратко djvu

Индивидуальный стиль волевой регуляции — волевой способ организации волевых действий. Волевой акт начинается с возникновения побуждения, которое выражается в стремлении что-то сделать. Для начала определим круг структуры данной проблемы и кратко перечислим ученых.

Первая фаза характеризует начало волев. Волевой акт – это не активность, которая заключает в себе и самоограничение. Волевой акт может акт разную структуру, кратко зависимости от количества компонентов, и длительность этапов его осуществления. Узнадзе выделяет три основных характеристики волевого акта: В акте воли происходит объективация индивидуального Я и индивидуального поведения.

Волевой акт может иметь разную структуру, в зависимости от количества компонентов, и длительность этапов его осуществления. Волевые действия бывают простые и сложные. К простым волевым действиям относятся те, при осуществлении которых человек без колебаний идет к намеченной цели, то есть побуждение к действию непосредственно переходит в само действие. В сложном волевом акте можно выделить, по крайней мере, четыре фазы: 1.

возникновение побуждения и предварительная постановка цели. 2. обсуждение и борьба мотивов. 3. принятие решения. 4. исполнение решения. Первая фаза характеризует начало волев. Структура волевого акта. Волевой акт может иметь разную структуру, в зависимости от количества компонентов, и длительность этапов его осуществления.

Волевые действия бывают простые и сложные. К простым волевым действиям относятся те, при осуществлении которых человек без колебаний идет к намеченной цели, то есть побуждение к действию непосредственно переходит в само действие. В сложном волевом акте можно выделить, по крайней мере, четыре фазы Краткую характеристика каждой из четырех фаз. Первая фаза характеризует начало волевого акта.

Волевой акт начинается с возникновения побуждения, которое выражается в стремлении что-то сделать. Каждый волевой акт имеет определенное содержание, важнейшими из компонентов которого являются принятие решения и его исполнение.

Эти элементы волевого акта часто вызывают значительное психическое напряжение, сходное по своему характеру с состоянием стресса. В структуре волевого акта выделяются следующие основные составляющие По своей структуре волевое поведение распадается на принятие решения и его реализацию.

При несовпадении цели волевого действия и актуальной потребности принятие решения часто сопровождается тем, что в психологической литературе называют борьбой мотивов (акт выбора).

Структура волевого акта: 1. Возникновение разнонаправленных мотивов. У человека иногда возникает сразу несколько несогласованных и даже противоречивых желаний, и он оказывается в весьма затруднительном положении, не зная, какое из них реализовать.

Причём один из мотивов имеет, как правило, положительную эмоциональную окраску, а другой – отрицательную. 2. Анализ и борьба мотивов.

Волевой акт — это момент волевого, а не полевого (импульсивного, ситуативного) поведения. И это силовое, а не мирное принятие личного решения. Поведение, состоящее из волевых актов — волевое поведение. Д.Н.

Узнадзе выделяет три основных характеристики волевого акта: В акте воли происходит объективация индивидуального Я и индивидуального поведения. Что касается третьего пункта («Решение»), то процесс принятия решения может протекать различно. В первом случае (когда нет «борьбы мотивов») оно протекает как бы бессимптомно: постановка цели условно совпадает с принятием решения. Как пишет С.Л. Рубинштейн: «Стоит только представить себе цель, чтобы чувствовать и знать: да, я этого хочу!.

Для сложного волевого акта существенно, прежде всего, то, что между импульсом и действием вклинивается сознательный процесс. Действию предшествует учет последствий и осознание мотивов, принятие решения, возникновение намерения его осуществить, составление плана. Волевой акт – это не активность, которая заключает в себе и самоограничение. Сила воли заключается не только в умении осуществлять свои желания, но и в умении подавлять некоторые из них, подчиняя одни из них другим и любое из них задачам и целям, которым личные желания должны быть подчинены.

Воля на высших своих ступенях – это не простая совокупность желаний, а известная организация их. Структура волевого действия. Волевая деятельность характеризуется определенными волевыми действиями, в которых содержатся все признаки и качества воли.

Волевые действия бывают простые и сложные. К простым относятся те, при которых человек без колебаний идет к намеченной цели, ему ясно, чего и как он будет добиваться. Для простого волевого действия характерно то, что выбор цели, принятие решения выполнять действие определенным способом осуществляется без борьбы мотивов. В сложном волевом действии выделяют следующие этапы.

Волевое усилие. Волевые качества личности и их формирование.: Волевой акт может иметь разную структуру, в зависимости от количества компонентов, и длительность этапов его осуществления. Волевые действия бывают простые и сложные. К простым волевым действиям относятся те, при осуществлении которых человек без — — — fermer-life.ru Волевой акт может иметь разную структуру, в зависимости от количества компонентов, и длительность этапов его осуществления.

doc, djvu, EPUB, txt Categories акт

63. СТРУКТУРА ВОЛЕВОГО ДЕЙСТВИЯ. Шпаргалка по общей психологии

С чего начинается волевое действие? Конечно, с осознания цели

С чего начинается волевое действие? Конечно, с осознания цели действия и связанного с ней мотива. При ясном осознании цели и мотива, вызывающего ее, стремление к цели принято называть желанием (рис. 15.2).

Но не всякое стремление к цели носит достаточно осознанный характер. В зависимости от степени осознанности потребностей их разделяют на влечения и желания. Если желание осознанно, то влечение всегда смутно, неясно: человек осознает, что ему чего-то хочется, чего-то не хватает или ему что-то нужно, но что именно, он не понимает. Обычно люди переживают влечение как специфическое тягостное состояние в виде тоски или неопределенности. Из-за своей неопределенности влечение не может перерасти в целенаправленную деятельность. Поэтому влечение часто рассматривают как переходное состояние. Представленная в нем потребность, как правило, либо угасает, либо осознается и превращается в конкретное желание.

Следует отметить, что далеко не всякое желание приводит к действию. Желание само по себе не сдержит активного элемента. Прежде чем желание превратится в непосредственный мотив, а затем в цель, оно оценивается человеком, т. е.

2. Психологическая структура волевого акта

«фильтруется» через систему ценностей человека, получает определенную эмоциональную окраску. Все, что связано с реализацией цели, в эмоциональной сфере окрашивается в положительные тона, равно как все, что является препятствием к достижению цели, вызывает отрицательные эмоции.

Имея побуждающую силу, желание обостряет осознание цели будущего действия и построение его плана. В свою очередь, при формировании цели особую роль играет ее содержание, характер и значение. Чем значительнее цель, тем более мощное стремление может быть вызвано ею.

Желание не всегда сразу претворяется в жизнь. У человека иногда возникает сразу несколько несогласованных и даже противоречивых желаний, и он оказывается в весьма затруднительном положении, не зная, какое из них реализовать. Психическое состояние, которое характеризуется столкновением нескольких желаний или нескольких различных побуждений к деятельности, принято называть борьбой мотивов. Борьба мотивов включает в себя оценку человеком тех оснований, которые говорят за и против необходимости действовать в определенном направлении, обдумывании того, как именно действовать. Заключительным моментом борьбы мотивов является принятие решения, заключающегося в выборе цели и способа действия. Принимая решение, человек проявляет решительность; при этом он, как правило, чувствует ответственность за дальнейший ход событий. Рассматривая процесс принятия решения, У. Джемс выделял несколько типов решительности.

1. Разумная решимость проявляется тогда, когда противодействующие мотивы начинают понемногу угасать, оставляя место альтернативе, которая воспринимается совершенно спокойно. Переход от сомнения к уверенности переживается пассивно. Человеку кажется, что основания для действия формируются сами по себе в соответствии с условиями деятельности.

2. В случаях, если колебание и нерешительность слишком затянулись, может наступить момент, когда человек скорее готов принять неверное решение, чем не принимать никакого. При этом нередко какое-нибудь случайное обстоятельство нарушает равновесие, предоставив одной из перспектив преимущество перед другими, и человек как бы подчиняется судьбе.

3. При отсутствии побудительных причин, желая избежать неприятного ощущения нерешительности, человек начинает действовать как бы автоматически, просто стремясь к движению вперед. То, что будет потом, в данный момент его не заботит. Как правило, этот тип решительности характерен для лиц с кипучим стремлением к деятельности.

4. К следующему типу решительности относятся случаи нравственного перерождения, пробуждения совести и т. д. В данном случае прекращение внутреннего колебания происходит из-за изменения шкалы ценностей. У человека как бы происходит внутренний перелом, и сразу возникает решимость действовать в конкретном направлении.

5. В некоторых случаях человек, не имея рациональных оснований, считает более предпочтительным определенный образ действий. С помощью воли он усиливает мотив, который сам по себе не мог бы подчинить себе остальные. В отличие от первого случая функции разума здесь выполняет воля.

Следует отметить, что в психологической науке активно ведутся споры по проблеме принятия решения. С одной стороны, борьба мотивов и последующее принятие решения рассматриваются как основное звено, ядро волевого акта. С другой стороны, отмечается тенденция выключения из волевого акта внутренней работы сознания, связанной с выбором, обдумыванием и оценкой.

Существует и другая точка зрения, характерная для тех психологов, которые, не отвергая значимость борьбы мотивов и внутренней работы сознания, видят сущность воли в исполнении принятого решения, поскольку борьба мотивов и следующее за этим принятие решения не идут дальше субъективных состояний.

Именно исполнение решения составляет основной момент волевой деятельности человека.

Исполнительный этап волевого действия имеет сложную структуру. Прежде всего исполнение принятого решения связано с тем или иным временем, т. е. с определенным сроком. Если исполнение решения откладывается на длительный срок, то в этом случае принято говорить о намерении исполнить принятое решение. Обычно мы говорим о намерении, когда сталкиваемся со сложными видами деятельности: например, поступить в вуз, получить определенную специальность. Простейшие волевые действия, такие как утолить жажду или голод, изменить направление своего движения, чтобы не столкнуться с идущим навстречу человеком, исполняются, как правило, сразу. Намерение по своей сути является внутренней подготовкой отсроченного действия и представляет собой зафиксированную решением направленность на осуществление цели. Однако одного намерения недостаточно. Как и в любом другом волевом действии, при существовании намерения можно выделить этап планирования путей достижения поставленной цели. План может быть детализирован в разной степени. Для одних людей характерно стремление все предусмотреть, спланировать каждый шаг. В то же время другие довольствуются лишь общей схемой. При этом спланированное действие не реализуется сразу. Для его реализации необходимо сознательное волевое усилие. Под волевым усилием понимается особое состояние внутреннего напряжения, или активности, которое вызывает мобилизацию внутренних ресурсов человека, необходимую для выполнения задуманного действия. Поэтому волевые усилия всегда связаны со значительной тратой энер-гии.

Этот заключительный этап волевого действия может получить двоякое выражение: в одних случаях он проявляется во внешнем действии, в других случаях, наоборот, он заключается в воздержании от какого-либо внешнего действия (такое проявление принято называть внутренним волевым действием).

Волевое усилие качественно отличается от мышечных напряжений. В волевом усилии внешние движения могут быть представлены минимально, а внутреннее напряжение может быть весьма значительным. Вместе с тем в любом волевом усилии в той или иной степени присутствует и мышечное напряжение. Например, рассматривая или вспоминая что-то, мы напрягаем мышцы лба, глаз и т. п., но это не дает основания отождествлять мышечные и волевые усилия.

В различных конкретных условиях проявляемые нами волевые усилия будут различаться по интенсивности. Это связано с тем, что интенсивность волевых усилий прежде всего зависит как от внешних, так и от внутренних препятствий, на которые наталкивается выполнение волевого действия. Однако помимо ситуатив-

Джемс Уильям (1842-1910) — американский психолог и философ, один из основоположников современного американского функционализма. Предложил одну из первых в психологии теорию личности. В «эмпирическом Я», или личности, им были выделены: 1. Физическая личность, к которой относятся собственная телесная организация, дом, семья, состояние и т. д. 2. Социальная личность как форма признания в нас личности со стороны других людей. 3. Духовная личность как единство всех духовных свойств и состояний личности — мышления, эмоций, желаний и т. п., с центром в чувстве активности «Я».

Джемс рассматривал сознание, понимаемое как поток сознания, в контексте его приспособительных функций. При этом особое значение придавалось активности и избирательности сознания.

Джемс также является автором теории эмоций, известной как теория Джемса—Ланге. Согласно данной теории, испытываемые субъектом эмоциональные состояния (страх, радость и др.) представляют собой эффект физиологических изменений в мышечной и сосудистой системах. Оказал существенное влияние на исследования многих психологов начала XX в.

ных факторов существуют и относительно устойчивые факторы, определяющие интенсивность волевых усилий. К их числу относятся следующие: мировоззрение личности, проявляющееся в отношении к тем или иным явлениям окружающего мира; моральная устойчивость, определяющая способность следовать по намеченному пути; уровень самоуправления и самоорганизации личности и др. Все эти факторы формируются в процессе развития человека, его становления как личности и характеризуют уровень развития волевой сферы.

Структура волевого акта — Студопедия

Волевой акт может иметь разную структуру, в зависимости от количества компонентов, и длительность этапов его осуществления. Волевые действия бывают простые и сложные.

К простым волевым действиям относятся те, при осуществлении которых человек без колебаний идет к намеченной цели, то есть побуждение к действию непосредственно переходит в само действие.

В сложном волевом акте можно выделить, по крайней мере, четыре фазы:

Первая фаза — возникновение побуждения и предварительная постановка цели.

Вторая фаза — обсуждение и борьба мотивов.

Третья фаза — принятие решения.

Четвертая фаза — исполнение решения.

Дадим краткую характеристику каждой из четырех фаз.

Первая фаза характеризует начало волевого акта. Волевой акт начинается с возникновения побуждения, которое выражается в стремлении что-то сделать. По мере осознания цели это стремление переходит в желание, к которому добавляется установка на его реализацию. Если же установка на реализацию цели не сформировалась, то волевой акт может на этом завершиться, так и не начавшись. Таким образом, для возникновения волевого акта необходимо появление мотивов и их преобразование в цели.

Вторая фаза волевого акта характеризуется активным включением в него познавательных и мыслительных процессов. На этом этапе происходит оформление мотивационной части действия или поступка. Дело в том, что мотивы, появившиеся на первой стадии в виде желаний, могут противоречить друг другу. И личность вынуждена проанализировать эти мотивы, снять существующие между ними противоречия, осуществить выбор.

Третья фаза связана с принятием одной из возможностей в качестве решения. Однако не все люди принимают решения быстро, возможны продолжительные колебания с поиском дополнительных фактов, способствующих утверждению в своем решении.

Четвертая фаза — исполнение этого решения и достижение цели. Без исполнения решения волевой акт считается незавершенным. Исполнение решения предполагает преодоление внешних препятствий, объективных трудностей самого дела.

Особенность протекания волевого акта состоит в том, что механизмом его осуществления являются волевые усилия на всех фазах. Осуществление волевого акта всегда связано с ощущением нервно-психического напряжения.

Волевая сфера. Понятие, функции воли. Структура волевого акта. Волевые качества

Волю можно понимать по-разному.

1) Воля — общее, что побуждает к любому действию, то есть, в принципе, осознаваемое желание.

2) Волю можно рассматривать как нечто, что позволяет человеку, наоборот, управлять своими желаниями, воплощать их в действительность. Такое понимание воли связано с понятием самоконтроля, который, в свою очередь, связан с системой мотивов и целей. Воля необходима для поддержания активности субъекта, или для её подавления.

С.Л. Рубинштейн. Воля — сознательное регулирование человеком своего поведения (деятельности и общения), связанное с преодолением внутренних и внешних препятствий. Это — способность человека, которая проявляется в самодетерминации и саморегуляции им своего поведения и психических явлений.

В этом определении наблюдается отрыв от сиюминутной ситуации в виде наличия отношения к цели, её осознания. Также важно соотношение мотива и цели. В случае, когда цель и мотив совпадают, по крайней мере, в сознании субъекта, субъект сознательно полностью управляет своей деятельностью, она не носит спонтанный характер, в деятельности имеет место воля.

Признаки волевого акта (структура)

Волевой акт всегда связан с приложением усилий, принятием решений и их реализацией. Очень часто усилия направлены на то, чтобы преодолеть себя.
Обязательным компонентом является борьба мотивов. То есть самоограничение, сдерживание некоторых достаточно сильных влечений, сознательное подчинение их другим, более значимым и важным целям.
Наличие продуманного плана.
Усиленное внимание к действию и отсутствие непосредственного удовольствия, получаемого в процессе и в результате его выполнения. Но есть моральное удовлетворение от результата.

Функции волевой регуляции:

Повышение эффективности соответствующей деятельности;
Волевая регуляция необходима для того, чтобы в течение длительного времени удерживать в поле сознания объект, над которым размышляет человек, поддерживать сконцентрированное на нем внимание.
Регуляция основных психических функций: восприятия, памяти, мышления и т. д. развитие данных познавательных процессов от низших к высшим означает приобретение человеком волевого контроля над ними.

Развитие воли происходит в нескольких направлениях

Преобразование непроизвольных психических процессов в произвольные.
Обретение человеком контроля над своим поведением.
Выработка волевых качеств личности.
Человек сознательно ставит перед собой все более трудные задачи и преследует все более отдаленные цели, требующие приложения значительных волевых усилий в течение достаточно длительного времени. С этим можно встретиться при отсутствии задатков к определенной деятельности, но через труд человек добивается хороших результатов.

Свойства, принадлежащие волевому человеку

На личностном уровне — базовые волевые качества:

Сила воли;
Энергичность;
Настойчивость;
Выдержка.

Качества, которые развиваются несколько позже — вторичные, характерологические:

Решительность;
Смелость;
Самообладание;
Уверенность в себе.

Качества, связанные с морально-ценностными ориентациями:

Ответственность;
Дисциплинированность;
Обязательность;
Принципиальность.

Сила воли – это внутренняя сила личности. Она проявляется на всех этапах волевого акта, но ярче всего в том, какие препятствия были преодолены с помощью волевых действий и какие результаты были получены. Именно препятствия являются показателем силы воли.

Целеустремленность – сознательная и активная направленность личности на определенный результат деятельности. Такой человек точно знает чего хочет, куда идет и за что борется. Стратегическая целеустремленность — Умение личности руководствоваться во всей своей деятельности определенными принципами и идеалами. То есть существуют твердые идеалы, от которых человек не отступает. Оперативная целеустремленность — Умение ставить ясные цели для отдельных действий и не отключаться от них в процессе исполнения. Люди легко меняют средства достижения цели.

Инициативность – качество, позволяющее человеку начать любое дело. Очень часто такие люди становятся лидерами. Инициативность основывается на обилии и яркости новых идей, планов, богатом воображении.

Самостоятельность – умение не поддаваться влиянию различных факторов, критически оценивать советы и предложения других людей, действовать на основании своих взглядов и убеждений. Такие люди активно отстаивают свою точку зрения, свое понимание задачи.

Выдержка – качество позволяющее приостановить спонтанно возникающие под влиянием внешних факторов действия, чувства, мысли, возможно не адекватные данной ситуации, и способные ее усугубить или привести к дальнейшим нежелательным последствиям.

Решительность – умение принимать и претворять в жизнь быстрые, обоснованные и твердые решения. Внешне данное качество проявляется в отсутствии колебаний при принятии решения. Противоположными качествами являются: импульсивность, торопливость при принятии решений, нерешительность.

Структура волевого акта

С.Л.Рубинштейн различает четыре стадии волевого акта.

Возникновение побуждения и предварительная постановка цели. Субъективно эта стадия переживается как стремление сделать нечто.
Стадия обсуждения и борьбы мотивов.
Решение. Процесс принятия решения может протекать различно.

В первом случае (когда нет «борьбы мотивов») оно протекает как бы бессимптомно: постановка цели условно совпадает с принятием решения. Как пишет С.Л. Рубинштейн: «Стоит только представить себе цель, чтобы чувствовать и знать: да, я этого хочу! Стоит только это почувствовать, чтобы уже перейти к действию».
Во втором случае, если мотивы различны по значимости, решение наступает как полное и окончательное разрешения того конфликта, который вызвал борьбу мотивов.
В третьем случае (здесь мотивы практически равны по значимости и интенсивности) решение наступает как насильственное снятие все еще бушующей борьбы мотивов.

Активность во внутреннем интеллектуальном плане выступает как условие, порождающее новые мотивационные тенденции. Именно во внутреннем интеллектуальном плане настоящая ситуация, отражаясь в свете будущей, обретает иной смысл, что и определяет завершение борьбы мотивов и принятие решения в пользу волевого поступка, а в тех случаях, когда человек намечает и способы достижения поставленной цели, — и создание намерения.

Воля и действие в человеческом мозгу: процессы, патологии и причины

Abstract

Люди, кажется, сами решают, что и когда делать. Эта отличительная способность может проистекать из способности, разделяемой с другими животными, принимать решения о действиях, которые связаны с будущими целями или, по крайней мере, свободны от ограничений, связанных с непосредственным воздействием окружающей среды. Изучение таких волевых действий оказывается серьезной проблемой для нейробиологии. В этом обзоре выделены ключевые механизмы формирования добровольных действий в отличие от действий, основанных на стимулах, и выделены три проблемы.Первая часть фокусируется на очевидной спонтанности произвольных действий. Вторая часть фокусируется на одной из наиболее характерных, но неуловимых характеристик воли, а именно на ее связи с сознательным опытом, и рассматривает стимуляцию и исследования пациентов корковой основы сознательной воли вплоть до уровня отдельных нейронов. Наконец, мы рассматриваем целенаправленность добровольных действий и обсуждаем, как внутреннее порождение действия может быть связано с целями и причинами.

Ключевые слова: действие, осознание, человек, нейропсихология, стохастик, воля

Введение

Как определить произвольное действие? Нейроанатомические описания со времен Шеррингтона (1906) относятся к произвольному моторному пути, сосредоточенному на «конечном общем пути» через первичную моторную кору.Нейрофизиологические отчеты относятся к внутренней генерации, а не к внешнему запуску двигательных действий (Passingham, 1987; Passingham et al., 2010). Более того, внутренняя генерация действия была локализована в MFC, которая может служить мостом между подкорковыми структурами для мотивации и моторного драйва и первичной моторной корой. Эти учетные записи не определяли причину внутренних действий, поэтому фактически являются определениями путем исключения. В некоторых вычислительных счетах также используются определения путем исключения, например, когда речь идет о «свободе от непосредственности» при принятии решений (Gold and Shadlen, 2003).Таким образом, не существует общего, удовлетворительного и положительного определения произвольного действия.

Тем не менее, убедительные доказательства прямой стимуляции мозга демонстрируют характерный нервный механизм воли. Стимуляция отдельных областей коры головного мозга у нейрохирургических пациентов иногда вызывает ощущения, описываемые как «побуждение к движению» определенной части тела (Fried et al., 1991; Desmurget et al., 2009). Это ощущение возникает без какого-либо движения соответствующего эффектора, но когда более высокие уровни тока прикладываются к «месту побуждения», соответствующий эффектор часто будет двигаться (Fried et al., 1991; Хаггард, 2011). Эти эффекты связаны со стимуляцией дополнительных и дополнительных моторных областей. Когда такие стимуляции дополнительно вызывают явное движение, пациенты испытывают «чувство собственности» по отношению к движению. Это контрастирует со стимуляциями первичной двигательной области, когда пациенты явно «отрекаются» от движения и воспринимают его как навязанное извне. Хотя остается неясным, какие именно области коры преимущественно связаны с этой «искусственной волей», сам феномен кажется надежным.Основываясь на таких выводах, мы предлагаем группу из нескольких отличительных черт волевых действий, которые помогают отличить их от других классов движений (). Интересно, что большинство этих особенностей произвольного движения могут быть связаны с конкретным нейроанатомическим или нейрофизиологическим субстратом.

Таблица 1.

Ключевые особенности волевого управления ^{^a}

Ключевые особенности волевого управления	Ограничение нейроанатомических основ волевого управления
Приводит к движению	Сильный связи с моторными областями
Реагирование на причины	Сильные связи от схем валентности / вознаграждения
Конечная / целенаправленная	Сильная связь с / от областей планирования / мониторинга
Нет внешнего триггера	Слабая связи из сенсорных областей
Инновационные / спонтанные	Независимость от подкорковых «привычных» контуров
Включает сознание	Нейронная основа остается спорной: лобная или теменная?

Нейрофизиологические исследования на сегодняшний день в основном сосредоточены только на одной особенности произвольных действий, а именно на их внутреннем качестве.В этой статье мы рассматриваем недавние исследования, посвященные трем другим ключевым характеристикам. В первом разделе рассматривается вопрос спонтанности и предсказуемости, а также обсуждается, как стохастический нейронный процесс может учитывать время произвольных действий. Во втором разделе рассматривается связь с сознательным опытом, а в третьем — целенаправленность.

Нейронный процесс внутренней генерации

Большинство людей чувствуют, что знают, когда их действия являются добровольными, а когда нет.Эта уверенность от первого лица выдает тот факт, что понятие произвольного действия тесно переплетено с феноменом сознания: большинство взглядов на произвольное действие апеллируют к некоторому понятию сознательного контроля, и трудно подойти к концепции произвольного действия без некоторого упоминания. сознания. Недавняя теория сознания утверждает, что сознание — это перцептивная атрибуция (Graziano and Kastner, 2011): мы приписываем сознание в целом и сознательные перцептивные состояния, в частности, существам, включая нас самих, именно тогда, когда мы воспринимаем эти существа или эти состояния как существующие. сознательный.Таким образом, повторяя предыдущую философскую идею (Dennett and Kinsbourne, 1992), эта теория утверждает, что не существует фактов о сознании как таковом. Единственный важный факт — воспринимаем ли мы агента или состояние как сознательные.

Кто-то может возразить, что то же самое можно сказать и о произвольном действии: «добровольным» делает действие (наше собственное или другое) просто то, что мы воспринимаем его таковым. Первое лицо — главный и окончательный арбитр воли. Согласно этой точке зрения, «произвольное действие» — это категория восприятия, во многом такая же, как «лицо» или «дерево» — категория восприятия: оно может относиться или не относиться к четко определенной категории в природе.Интересно, что «непроизвольный» может быть более определенной перцепционной категорией, чем «добровольный». Таким образом, полезный научный подход к волеизъявлению включает сравнение действий, которые можно было бы воспринимать как непроизвольные, и затем указание на то, что остается в добровольных действиях, определение — исключение (Витгенштейн, 1967). Этот проект, вероятно, приведет к исключению высокоавтоматизированного поведения, простых рефлексов (включая удары комара), тиков и тремора. Также может возникнуть соблазн исключить произвольные действия, совершаемые под принуждением, хотя действия, совершаемые под принуждением, необязательно считать «недобровольными».Такие действия могут быть особым случаем волевого контроля, находящегося под влиянием внешнего императива, и поэтому они останутся в категории «добровольных». Вопрос о том, следует ли рассматривать такие действия как добровольные или нет, рассматривался как имеющий прямое отношение к их правовому статусу (Caspar et al., 2016). Определенные реакции на сенсорные сигналы могут по-прежнему восприниматься как добровольные в соответствии с этим определением (например, добровольное выполнение действия после получения инструкции). Тем не менее, канонической формой произвольного действия является действие по собственной инициативе (SIA), которое мы определяем как произвольное действие, инициированное без какой-либо сенсорной подсказки.

Одна из первых парадигм для изучения SIA требовала, чтобы участники выполняли определенное движение (например, разгибание указательного пальца) неоднократно с нерегулярными интервалами не менее 15 или 20 секунд. Используя эту парадигму, Kornhuber и Deecke (2016) обнаружили кортикальный Bereitschaftspotential или «потенциал готовности» (RP), медленное наращивание электрического потенциала кожи головы, предшествующее SIA. Хотя эта парадигма эффективна для выявления именно этого нейронного сигнала, она не имеет экологической ценности.Например, отсутствует выбор относительно того, следует ли и как действовать, поэтому это может рассматриваться как задача самостоятельного движения, а не как настоящая задача SIA. Однако другие, возможно, более сложные задачи также могут вызвать RP в среднем фиксированном движении. Недавно для изучения SIA был использован вариант классической задачи «покидание участка» (Khalighinejad et al., 2017), и было показано, что он вызывает четкую RP.

Долгое время считалось, что РП отражает процесс «планирования и подготовки к перемещению» и часто считается признаком добровольных действий, но в последнее время это толкование подвергается сомнению.Schurger et al. (2012) предположили, что постоянные фоновые приливы и отливы мозговой активности влияют на то, когда будут происходить произвольные действия. Эти колебания постоянно приближают двигательную систему к порогу начала движения или отдаляются от него, так что начало движения более вероятно, когда эти колебания происходят около порога. Таким образом, RP может просто отражать случайные флуктуации автокоррелированного сигнала ЭЭГ, зафиксированные на «фотовспышке» усреднения с синхронизацией движения. Это объяснение использовалось для объяснения характерного внешнего вида среднего RP (Schurger et al., 2012; Халигинеджад и др., 2017).

Совсем недавно Fried et al. (2011) обнаружили, что произвольным действиям предшествует прогрессивное задействование медиальных фронтальных нейронов в СМА, пре-СМА и передней поясной коре головного мозга. По мере приближения к точке сообщаемого сознательного волеизъявления (W) к ней присоединяется больше нейронов, и эти нейроны постепенно увеличивают или уменьшают частоту возбуждения. Прогнозирование присутствия и времени W становится более точным по мере приближения к W и может быть смоделировано как модель «Integrate and Fire» (Fried et al., 2011). В этой модели воля возникает, как только изменение скорости возбуждения внутренне генерируемых нейронных ансамблей пересекает пороговое значение.

Альтернативная интерпретация RP и связанного с ней наращивания и рекрутирования нейронов ставит под сомнение его статус маркера воли. Задача возрождает классический вопрос о том, когда в течение времени, ведущего к SIA, происходит окончательное обязательство нейрона запустить действие. Простая теория может связать начало РП с решением действовать (Libet et al., 1983), но начало РП варьировало в разных исследованиях и, кроме того, широко варьировалось в зависимости от используемой методики измерения. Это может быть связано с тем, что ранний хвост RP в первую очередь отражает случайные автокоррелированные колебания нейронной активности и, следовательно, не имеет «начального» события как такового. Скорее, он простирается произвольно далеко назад во времени, убывая экспоненциально или по степенному закону. Временная взаимосвязь между RP и расчетным временем субъективного решения действовать ранее использовалась, чтобы утверждать, что сознательное решение действовать не может быть ответственным за действие, потому что начало RP предшествует расчетному времени субъективного решения на сотни миллисекунд (Libet et al., 1983). Новый вызов, связанный с моделями флуктуаций, делает этот аргумент подозрительным.

Если произвольное действие надежно связано с определенным процессом в мозге, то, в принципе, «произвольное действие» можно определить как любое действие, которое предшествует и вызвано таким нейронным состоянием. Но если RP не отражает такое состояние, то либо мы должны искать другой предполагаемый коррелят, либо учитывать, что «произвольное действие» не может быть четко определенной категорией с точки зрения нейронных феноменов. Скорее, это может быть перцептивная атрибуция: действие является добровольным тогда и только тогда, когда оно воспринимается агентом как добровольное.Предположительно, это восприятие должно иметь некую нейронную основу (если только человек не дуалист). Однако представляется важным отличать научный проект поиска нейронных механизмов СИА от проекта поиска нейронных механизмов действий, воспринимаемых как произвольные. Это различие подчеркивается рядом клинических состояний, которые показывают, что явно произвольные действия могут восприниматься как непроизвольные (см. Ниже).

Неврологические изменения сознательного намерения

Сознание воли является фундаментальным для опыта здоровых взрослых людей.Он обеспечивает основу для того, чтобы человек мог приписывать свободу воли самому себе, а общество — приписывать ответственность отдельному человеку. Что делает движение произвольным, а что — непроизвольным? Исследования нескольких неврологических и психиатрических состояний помогли ответить на этот вопрос, потому что поведение этих пациентов согласуется с измененным опытом воли.

Состояния шизофрении, синдрома чужой руки (AHS) и психогенных двигательных расстройств (Scepkowski and Cronin-Golomb, 2003; Jeannerod, 2009; Hallett et al., 2012) предоставляют важные доказательства нейробиологической основы воли. Это свидетельство имеет клиническое и даже юридическое значение, а также научное значение. В этом разделе мы описываем взаимообогащение фундаментальной и клинической нейробиологии в понимании воли.

Психогенные двигательные расстройства, также называемые «функциональными» или «неорганическими» двигательными расстройствами, относятся к категории (в настоящее время) необъяснимых с медицинской точки зрения симптомов. У пациента с психогенным двигательным расстройством возникают нежелательные мышечные движения, такие как тремор или дистоническая поза, которые нельзя контролировать добровольно.Несмотря на то, что пациент воспринимает эти аномальные движения как непроизвольные, они имеют некоторые общие характеристики с произвольными движениями. Например, психогенные движения подвержены отвлечению и увлечению, так что просьба к пациенту выполнить сложную произвольную задачу временно остановит нежелательные психогенные движения, а постукивание здоровой рукой увлечет их психогенное движение с той же частотой (Kranick and Hallett , 2013). Напротив, аномальные движения пациентов с органическими двигательными расстройствами (т.например, люди с известными неврологическими причинами) не подвержены таким отвлечениям. Визуализация мозга также предполагает, что психогенные движения имеют общие нейронные механизмы с произвольными движениями, о чем свидетельствует «моторная RP», предшествующая движению, которую можно измерить с помощью ЭЭГ (Terada et al., 1995; Kranick and Hallett, 2013). Итак, почему эти пациенты отрицают наличие какого-либо контроля над движениями, которые с нейрофизиологической точки зрения кажутся произвольными?

Одно недавнее исследование со здоровыми добровольцами проливает свет на возможные патологические механизмы, лежащие в основе искаженного волеизъявления при психогенных двигательных расстройствах.Дуглас и др. (2015) попросили здоровых добровольцев выполнять самостоятельно генерируемые движения во время анодной или фиктивной транскраниальной стимуляции постоянным током высокой четкости (HD-tDCS). Добровольцы сообщали время движения («M-время») или намерение («W-время»), перемещая стрелку вращающихся часов (Libet et al., 1983) в положение, когда они действительно двигались (M) , или когда они впервые узнали о намерении двигаться (W). В предыдущих исследованиях добровольцы сообщали о времени M и времени W за ∼70 мс и ∼200 мс до начала движения, соответственно (Libet et al., 1983; Хаггард, 2008). Интересно, что пациенты с психогенным тремором, наиболее распространенной (30-40%) формой психогенного двигательного расстройства, сообщают о W-временах, которые намного ближе к началу движения, как если бы они не осознавали своего надвигающегося произвольного движения до момента, когда они действительно двигались. (Эдвардс и др., 2011).

Дуглас и др. (2015) наблюдали, что один 20-минутный сеанс анодной HD-tDCS, разработанный для повышения нервной возбудимости либо в левой угловой извилине (AG), либо в левой первичной моторной коре (M1), вызывал указанное время намерения движения (W- time) быть на 60–70 мс раньше, чем при фиктивной стимуляции.Не было никакого эффекта ни на M-time, ни на сам механизм. Используя запись ЭЭГ, они идентифицировали мозговые процессы, лежащие в основе этого поведенческого эффекта: медленные мозговые волны, зарегистрированные за 2–3 секунды до начала движения, а также через сотни миллисекунд после начала движения, независимо коррелировали с индуцированной tDCS модуляцией W-времени. Вместе они составили 81% дисперсии в суждениях W. Результаты показывают, что сознательное намерение зависит от мозговых процессов, растянутых на несколько секунд. Стимуляция также показала, что нейронными цепями, лежащими в основе сознательного намерения, можно управлять независимо от самого движения.

Предыдущие исследования поражений и стимуляции коры мозга показали, что АГ участвует в создании намерения сознательного движения (Sirigu et al., 2004; Desmurget et al., 2009). Важно отметить, что пациенты с психогенным тремором демонстрируют гипоактивность АГ во время психогенного тремора по сравнению с их произвольными движениями (Voon et al., 2010). Это поднимает интригующую возможность того, что во время психогенного тремора аномально низкая активность АГ отражает ослабленное двигательное намерение и, в свою очередь, отсутствие у пациента чувства воли.

AHS — это неврологическое заболевание, при котором пациенты воспринимают свои движения конечностей как не сопровождаемые никаким чувством свободы воли. Описаны три варианта AHS: лобная, задняя и мозолистая (Hassan and Josephs, 2016). В разделе мы обрисовываем предварительную схему нейронной схемы, лежащей в основе произвольных движений, вдохновленную вычислительной моделью, предложенной Дугласом и др. (2015) и указывают локализацию коркового повреждения при трех вариантах АГЧ.

Предлагаемая схема нейронной цепи, лежащей в основе нормального и ненормального произвольного движения, в соответствии с вычислительной моделью, предложенной Дугласом и др.(2015). Короче говоря, IPL посылает устойчивый возбуждающий сигнал в двигательные, премоторные и SMA области, начиная с секунд до начала движения. SMA посылает возбуждающий сигнал на M1, расположенный ближе к началу движения, освобождая M1 от торможения базальными ганглиями (BG). Сопровождая выполнение движения, AG получает блокирующий входной сигнал от M1, соответствующий копии efference, и сравнивает оценки состояния, вычисленные из копии efference, с сенсорной обратной связью для исправления ошибок в режиме онлайн (Wolpert et al., 1995; Desmurget et al., 1999). Красные шрифты указывают на расположение коркового повреждения при трех вариантах АГЧ: Fx, Фронтальный вариант; Сх, мозолистый вариант; Px, задний вариант.

Фронтальный вариант АГЧ обычно возникает из-за повреждения доминирующего (левого) полушария в СМА, передней поясной извилины или медиальной префронтальной коры. Пораженная конечность имеет тенденцию тянуться и хвататься за объекты, находящиеся в поле зрения (т. Е. Нежелательные движения происходят в ответ на внешние сигналы). Эти пациенты осознают, что чужеродная конечность принадлежит им, но не могут подавить его нежелательные движения, которые, кроме того, воспринимаются как непроизвольные (Hassan and Josephs, 2016).

Задний вариант АГЧ обычно включает повреждение недоминантной (правой) теменной доли и поражает левую руку. В отличие от других вариантов, эти пациенты испытывают сильное чувство отчуждения или непричастности к пораженной конечности и выполняют более простые движения, такие как левитация руки. Области мозга, активные во время чужеродных и произвольных движений пораженной конечности, были исследованы с помощью фМРТ у пациента с поражением правой теменной доли (Assal et al., 2007). Чужеродные движения левой конечности были связаны с изолированной активностью в правом M1, тогда как произвольные движения были связаны с распределенной сетью, включающей M1, премоторную кору и нижнюю теменную долю (IPL).Активность правого M1 существенно не различалась между чужеродными и произвольными движениями. Это говорит о том, что движение пришельцев было связано с активностью M1, когда она была освобождена от преднамеренного контроля IPL. Пациент также часто не подозревал о своих инопланетных передвижениях. Это могло быть связано с нарушением способности IPL обрабатывать сенсорную обратную связь (Farrer et al., 2003; Nahab et al., 2011) или вторичным по отношению к пространственному пренебрежению (He et al., 2007).

Наконец, каллозальный вариант АГЧ поражает исключительно недоминантную (левую) руку у правшей и в основном вызван изолированным повреждением мозолистого тела (Hassan and Josephs, 2016).Для этого варианта характерны межручные конфликты с минимальной слабостью конечностей и отсутствием фронтальных особенностей. В целом, AHS демонстрирует интересную асимметрию полушарий, при которой передний и задний варианты имеют тенденцию вовлекать доминантное и недоминантное полушария, соответственно, а разъединение двух полушарий, по-видимому, влияет исключительно на недоминирующую руку. Хотя здоровые добровольцы полностью способны генерировать произвольные движения правой или левой рукой (действительно, эта способность использовалась в качестве маркера воли) (Brasil-Neto et al., 1992), эти наблюдения предполагают, что способность к воле может быть неравномерно распределена по полушариям головного мозга.

Цели и контроль: для чего нужны добровольные действия?

Исследования воли в когнитивной нейробиологии человека часто начинаются с различения действия, вызванного внутренне, от действия, инициируемого извне (Passingham, 1987). Однако характерная черта произвольных действий человека, в отличие от других животных, может заключаться в том, как используется способность к внутренней генерации.В этом разделе мы связываем волю с нейрокогнитивной концепцией целенаправленного действия. Люди и животные часто совершают действия по какой-то причине (Анскомб, 1957). Концепция целенаправленного действия в познании животных (Dickinson and Balleine, 2002) пересекается с концепцией произвольного действия в важнейших аспектах отсутствия внешних триггерных стимулов и наличия причин. Действие, направленное на достижение цели, требует как стимула или мотивации, так и приобретенных инструментальных знаний о том, как конкретные двигательные действия могут достичь побуждаемого результата (Balleine and Dickinson, 1998).Благодаря биологической эволюции, а, возможно, и культурной эволюции, нейрокогнитивные механизмы произвольных действий человека значительно превзошли механизмы других животных. Поразительная изощренность произвольных действий человека очевидна как в побудительном / мотивационном, так и в инструментальном аспектах управления действием ().

Волевой контроль включает представление, а затем использование закономерностей в отношениях между действиями и результатами. На субъективный опыт также влияют как мотивационные (цели), так и инструментальные (выбор действия) процессы.

Во-первых, с мотивационной стороны цели или результаты добровольных действий более разнообразны и более гибки у людей, чем у животных. В исследованиях на животных целенаправленные действия обычно включают поиск основных подкреплений (пищи, воды и т. Д.). У людей произвольные действия могут быть направлены на более абстрактные цели или «высшие» потребности (Маслоу, 1954). Действительно, специфические для человека культурные действия, такие как художественное выражение, часто воспринимаются как парадигмальные примеры человеческих добровольных действий. Хотя такие действия могут составлять лишь небольшую часть целенаправленных действий человека, они представляют особый интерес для когнитивной нейробиологии.

Во-вторых, с инструментальной стороны человеческий мозг поддерживает гораздо более сложные отношения между средствами и целями, чем у других животных. Хебб (1949) подчеркивал важность того, что он называл «моторной эквивалентностью» или «моторной эквифинальностью» в управлении действием. Обычно существует несколько различных средств для достижения любой заданной цели действия. Например, в ярком случае моторной эквифинальности стимуляция моторных областей коры у нечеловеческих приматов вызвала движения рук в одну и ту же конечную позу, независимо от исходной позы (Graziano et al., 2002). Тем не менее, мозг должен генерировать только одно конкретное действие, используя обратную модель выбора действий (Ghahramani and Wolpert, 1997; Rowe and Passingham, 2001). У людей такая гибкость связи средств и целей и вычислительная сложность возникающей в результате проблемы выбора действий кажутся неограниченными. Человеческая способность к мышлению и моделированию будущего позволяет достичь отдаленных целей (например, успешной карьеры), которых можно достичь разными способами. Иерархическая организация многих произвольных действий человека может иметь важное значение для этой гибкости (Koechlin et al., 2003).

Генерация действий и принятие решений часто изучаются в ситуациях, управляемых стимулами, которые обычно недооценивают степень внутренней генерации информации, задействованной в человеческой воле. Здесь мы берем одну иллюстративную парадигму из обучения с подкреплением на основе моделей. Сначала участники выбирали между двумя стимулами, которые вероятностно отображаются на две дополнительные пары стимулов, которые всегда различаются по ожидаемой ценности действия. Принятие решений на основе модели подразумевает выбор первого действия с учетом ожидаемого значения вознаграждения в ответ на стимулы второго этапа.Структура вероятностей перехода между первым и вторым этапами позволяет отличить простое привычное повторение ранее вознагражденных действий от преднамеренного планирования для достижения оптимального результата.

В этих исследованиях вознаграждение обычно составляет деньги, количество шагов между действием и целью обычно невелико (т. Е. 2), и количество возможных вариантов также невелико (т. Е. 2). Однако архитектура напоминает более сложные политики, включающие более широкий спектр вариантов, которые обычно считаются добровольными и за которые мы возлагаем ответственность на людей (Shadlen and Roskies, 2012).С этой точки зрения отличительной познавательной чертой произвольного действия, как и принятия решений на основе модели, может быть просто «подумай, прежде чем действовать». Исследования нейровизуализации указывают на лобную и префронтальную коры как критические узлы для принятия решений на основе моделей, а не без моделей (Doll et al., 2015).

Недавние исследования когнитивной нейробиологии подтверждают двойную основу воли в мотивационных и инструментальных процессах. Интересно, что эти исследования также показывают, что характерный субъективный опыт действия, который сопровождает произвольные действия (т.е. ощущение того, что человек по желанию контролирует свои собственные действия и, через них, события во внешнем мире) зависит как от мотивационных факторов (забота о результатах), так и от инструментальных факторов (способность контролировать результаты). Borhani et al. (2017) использовали эффект преднамеренного связывания для исследования мотивационных и инструментальных аспектов добровольного контроля. При намеренном связывании произвольное действие и результат, возникающий вскоре после этого, воспринимаются как сдвинутые друг к другу во времени. Напротив, физически подобное непроизвольное движение, вызванное транскраниальной магнитной стимуляцией и сопровождаемое аналогичным результатом, не демонстрирует такого связывания (Haggard et al., 2002). Borhani et al. (2017) попросили участников выбрать одно из двух действий, которые были вероятностно сопоставлены с более низким или более высоким уровнем вызванной лазером лучевой тепловой боли. Неудивительно, что участники были заинтересованы в уменьшении боли. Кроме того, они продемонстрировали более сильную преднамеренную привязку, подразумевающую более сильное субъективное чувство свободы воли, когда они могли свободно выбирать между действиями и уровнями боли, чем когда их выбор был проинструктирован. То есть волевое решение относительно того, какое действие предпринять для достижения желаемой цели уменьшения боли, привело к более сильному субъективному опыту свободы воли и контроля.В этом исследовании подчеркивается важность опыта внутреннего генерирования информации о том, какое конкретное действие следует предпринять, исходя из мотивационной цели.

Второе исследование, сфокусированное конкретно на этом процессе выбора действий, снова связывало процесс генерации информации с субъективным чувством свободы воли. Khalighinejad et al. (2016) изучали сдвиг воспринимаемого времени действия к результату (одна часть эффекта преднамеренного связывания) в семи отдельных экспериментах tDCS и использовали метаанализ для исследования структуры результатов.Они обнаружили, что анодная tDCS по сравнению с левым DLPFC систематически увеличивала этот преднамеренный эффект связывания в исследованиях, включающих элемент выбора действия.

Таким образом, отличительная черта произвольного действия человека заключается в том, чтобы заранее продумать, какое из нескольких действий следует предпринять для достижения желаемой цели при отсутствии или относительном отсутствии внешнего руководства. В этом смысле волеизъявление и планирование кажутся неразделимыми (Stuss and Alexander, 2007). Эти мыслительные процессы связаны с особым субъективным опытом, который был описан как метакогнитивное чувство свободы воли (Metcalfe and Greene, 2007).Данные нейробиологии предполагают, что лобная и префронтальная кора головного мозга играют решающую роль в целенаправленных аспектах произвольных действий человека. Научные дискуссии о нейронных и эмпирических аспектах произвольного действия не могут игнорировать целенаправленность. В то время как теменные цепи, кажется, подкрепляют ощущение, что текущее действие принадлежит мне, лобная и префронтальная доли кажутся решающими для понимания того, для чего это действие.

В заключение, воление исторически было областью философских, а не научных исследований.Однако важная традиция в системной нейробиологии, вдохновленная клинической неврологией двигательной системы, давно признала отдельный класс действий, которые отличаются от рефлексов тем, что они относительно независимы от стимулов или «генерируются внутренне». Внутренне генерируемое действие остается неотразимой конструкцией для современной нейробиологии и обеспечивает полезное рабочее определение для нейробиологических исследований воли человека. Текущие исследования показывают, что цепи волевого управления широко распространены в головном мозге, в лобных и теменных долях.Однако нейровычислительная основа воли, которая может включать как стохастические, так и детерминированные компоненты, остается активной темой исследований. Когнитивные модели указывают на решающую роль как мотивационных, так и инструментальных механизмов в волеизъявлении. Предыдущие исследовательские традиции, направленные на поиск единого нейронного центра воли человека, возможно, недооценивали распределенную, многокомпонентную природу воли. В самом деле, «классическим» парадигмам изучения самостоятельных действий, похоже, не хватает экологической обоснованности.Новые парадигмы, основанные на экологических самопроизвольных действиях, таких как уход из пятен, могут лучше отражать повседневную человеческую волю и уже определили потенциальные нейронные предшественники (Khalighinejad et al., 2017). Экспериментальная методология остается ключевой задачей для этой интригующей и важной области нейробиологических исследований.

Volition — обзор | Темы ScienceDirect

1 Исторические основы

Наш метамотивационный подход к исследованию регуляции мотивации уходит корнями в предыдущую работу по регулированию воли, метапознания и эмоций.Теоретические основы воли возникли сотни лет назад (см. Hilgard, 1980) и были эмпирически исследованы в конце 18-го и начале 19-го веков такими психологами, как Вильгельм Вундт (Danziger, 2001) и Нарцисс Ах. Согласно Аху, роль воли в мотивационной системе состоит в том, чтобы гарантировать, что цель или намерение не будут отвергнуты из-за какого-либо препятствия или конкурирующего импульса (см. Kuhl & Beckmann, 1985). Эта концепция воли была вновь введена в психологическую литературу Хекхаузеном (1991) и Кулем (1984, 1985) в конце прошлого века.Хотя многие исследователи могут рассматривать волю как компонент мотивации, теория управления действиями Куля (Kuhl, 1984) рассматривает эти конструкции как отдельные и неперекрывающиеся. По мнению Куля, мотивация включает в себя процессы, с помощью которых люди взвешивают ожидания и ценности, чтобы решить, какое действие им следует предпринять (т. Е. Выбор цели и формирование намерения), тогда как под волей понимаются процессы, которые гарантируют, что индивиды будут действовать в соответствии со своими намерениями в будущем. столкнуться с конкурирующими импульсами или тенденциями и выполнять эти действия до тех пор, пока их цели не будут достигнуты.

Важным аспектом теории Куля является спецификация шести видов стратегий, которые люди используют для осуществления волевого контроля, включая стратегии, нацеленные на внимание, эмоции, мотивацию и окружающую среду — список, который позже был расширен и организован в иерархическую таксономию. по Корно (1989, 2001). Эти стратегии, по большей части, были эмпирически исследованы в рамках двух отдельных, но частично совпадающих литературных источников: литературы по регулированию мотивации в рамках педагогической психологии и литературы по самоконтролю в рамках социальной психологии.В то время как в литературе по регулированию мотивации особое внимание уделяется стратегиям, которые учащиеся используют для непосредственного нацеливания своей мотивации в ответ на широкий спектр мотивационных проблем, в литературе по самоконтролю внимание уделяется более широкому спектру волевых стратегий, применяемых к ученикам. конкретная задача (например, преследование важной цели перед лицом конкурирующих импульсов и искушений).

Литература по регулированию мотивации основана на социальных когнитивных теориях саморегулируемого обучения (см. Wolters, 2003) и фокусируется в первую очередь на стратегиях, которые учащиеся используют для поддержания или усиления своей мотивации к выполнению задачи в ответ на различные препятствия или проблемы, такие как пытается изучить материал, который кажется неинтересным или несущественным (Sansone & Thoman, 2005, 2006; Schwinger & Stiensmeier-Pelster, 2012; Wolters, 2003, 2011).Большая часть этой литературы основана на основополагающих работах Сансоне (Sansone, Weir, Harpster, & Morgan, 1992) и Wolters (1998). Сансоне и ее коллеги заметили, что, когда их просили выполнить монотонную задачу копирования матрицы, участники демонстрировали ряд действий, которые, по-видимому, были направлены на то, чтобы сделать задачу более увлекательной, например, варьировать свой почерк при вводе букв / слов (Sansone et al., 1992; Sansone, Wiebe, & Morgan, 1999). Примечательно, что хотя такое поведение заставляло участников проявлять настойчивость дольше, когда время для выполнения задачи было неограниченным (Sansone et al., 1999), они приводили к снижению производительности (т.е. копированию меньшего количества букв), когда время было ограничено (Sansone et al., 1992; см. Также Smith, Wagaman, & Handley, 2009). Это подчеркивает важное понимание мотивационных компромиссов — хотя такое поведение увеличивало интерес, оно также замедляло участников; таким образом, в зависимости от того, как оценивалась производительность, одна и та же стратегия могла способствовать или препятствовать достижению.

Принимая во внимание, что работа Сансоне подчеркивает, как люди пытаются регулировать интерес и последствия этого регулирования для производительности, работа Уолтерса (2003, 2011) исследует, как студенты думают об управлении своей мотивацией в более широком смысле, и каталогизирует стратегии, которые, по их мнению, используют в ответ на различные мотивационных проблем.Первоначально Уолтерс (1998) просил студентов представить, что они сталкиваются с определенной мотивационной проблемой во время учебы (например, над скучным материалом), а затем описать, что они будут делать, чтобы сохранять мотивацию. Затем Уолтерс проанализировал ответы студентов и выделил 14 категорий, многие из которых представляют стратегии нацеливания на определенные мотивационные конструкции (например, эффективность, цели мастерства, интерес). Эти категории послужили основой для анкетного измерения стратегий студентов, которое было усовершенствовано за последние два десятилетия и теперь включает от шести до восьми широких категорий (в зависимости от версии; Schwinger, Steinmayr, & Spinath, 2009; Wolters & Benzon , 2013; ср.Ким, Брэди и Уолтерс, 2018 г.). В ряде исследований изучалась степень, в которой типы стратегий, оцениваемых с помощью таких анкет, связаны с рядом мотивационных, когнитивных и метакогнитивных переменных, а также с академическими достижениями учащихся (например, Eckerlein et al., 2019; Grunschel, Schwinger, Steinmayr, & Fries, 2016; Ljubin-Golub, Petričević, & Rovan, 2019; Schwinger & Otterpohl, 2017; Schwinger & Stiensmeier-Pelster, 2012; Wolters & Benzon, 2013; Wolters & Rosenthal, 2000).Некоторые из этих работ предполагают, что определенные стратегии (например, овладение разговором с самим собой) могут работать лучше, чем другие в определенных ситуациях. Однако еще многое предстоит узнать об эффективности этих стратегий в самых разных контекстах.

В отличие от работы по саморегулированию обучения, в которой основное внимание уделяется тому, как учащиеся реагируют на различные мотивационные проблемы, в литературе по самоконтролю по социальной психологии исследуется широкий спектр волевых стратегий (т. Е., стратегии, нацеленные на убеждения, эмоции, внимание и мотивацию) в ответ на специфических типов мотивационных проблем. Как объясняет Фудзита (2011), этот тип проблемы обычно связан с желанием отдать предпочтение абстрактной, отдаленной мотивации над конкурирующей конкретной, проксимальной мотивацией. Классический пример такого рода конфликта с двумя мотивами можно найти в работе Мишеля и его коллег по проблеме задержки удовлетворения у детей (обзор см. В Mischel, Shoda, & Rodriguez, 1989).В этих исследованиях детям разного возраста обещали большое вознаграждение (например, два зефира), если они могли ждать в течение относительно длительного периода (например, 15 минут), не съедая меньшее вознаграждение (например, один зефир), которое было помещено в перед ними. В то время как 3-летние дети испытывали трудности, 5-летние дети все чаще откладывали получение удовольствия. Последующие исследования показали, что эти возрастные различия могут быть связаны с различиями в знаниях детей о различных стратегиях «охлаждения» любых импульсивных «горячих» когниций (Mischel & Mischel, 1983).Например, в то время как многие дошкольники ошибочно полагали, что уделение немедленного вознаграждения поможет отсрочить получение вознаграждения, дети начальной школы все больше понимали преимущества отказа от вознаграждения, сосредоточения внимания на задаче и абстрактного мышления о награде. Более поздние исследования показали, что индивидуальные различия в знаниях такого рода также предсказывают агрессию среди детей старшего возраста с проблемами социальной адаптации (Mischel et al., 1989; ср. Watts, Duncan, & Quan, 2018).

Традиционно стратегии «охлаждения», используемые старшими детьми в этих исследованиях, интерпретировались как примеры когнитивного контроля (Mischel & Mischel, 1983). Однако эти стратегии (наряду с другими техниками самоконтроля, которые непосредственно нацелены на когнитивные состояния / процессы) также могут рассматриваться как косвенно способствующие регулированию мотивации в той степени, в которой они предполагают преднамеренное игнорирование «информации, которая увеличивает мотивацию, лежащую в основе… конкурирующих тенденций» ( Kuhl, 1984, стр.183). Более того, подавляя или подавляя мотивацию, связанную с ближайшей конкурирующей целью, эти стратегии могут также служить для сохранения или даже усиления мотивации, связанной с удаленной целью (Fishbach, Zhang, & Trope, 2010). Таким образом, хотя исследования самоконтроля, как правило, не основываются на регулировании мотивации, большая часть работы в этой литературе актуальна для понимания того, как люди регулируют мотивацию своей задачи, когда сталкиваются с конкурирующим импульсом или искушением.

Несмотря на некоторые явные различия в способах исследования темы регулирования мотивации в учебной и социально-психологической литературе, есть некоторые важные общие черты. Во-первых, в обеих литературных источниках основное внимание уделяется выявлению стратегий, которые люди используют для преодоления мотивационных проблем, а затем оценке их эффективности (т. Е. Метамотивационному контролю). Во-вторых, типы мотивационных проблем, которые изучались в этих исследованиях, обычно включают предполагаемый дефицит количества или количества мотивации к выполнению задания.В отличие от этой работы, метамотивационный подход к регулированию мотивации, который мы обсуждаем в следующем разделе, делает сильный акцент на исследовании способов, которыми люди узнают о конкретной мотивационной проблеме, а затем решают, какие стратегии будут наиболее эффективными для решения этой проблемы. (т.е. метамотивационный мониторинг). Метамотивационный подход также подчеркивает важность изучения проблем мотивации, которые включают предполагаемое несоответствие между типом мотивации, которую испытывает человек, и требованиями обработки выполняемой задачи (т.е., проблемы мотивационного качества, а не количества).

% PDF-1.4 % 1076 0 объект >>>] / ON [1078 0 R] / Order [] / RBGroups [] >> / OCGs [1078 0 R 1136 0 R] >> / Страницы 57 0 R / StructTreeRoot 58 0 R / Тип / Каталог >> эндобдж 1135 0 объект > / Шрифт >>> / Поля 1140 0 R >> эндобдж 1075 0 объект > эндобдж 1077 0 объект > поток 2019-06-13T23: 36: 31 + 02: 002019-06-13T23: 16: 56 + 02: 002019-06-13T23: 36: 31 + 02: 00application / pdfuuid: 601e6359-1463-4afc-8510-208fc6bcac5auuid: c97db3dd-316c-4b8c-9091-788d4e205e22 конечный поток эндобдж 57 0 объект > эндобдж 58 0 объект > эндобдж 61 0 объект > эндобдж 60 0 объект > эндобдж 1068 0 объект [62 0 R 63 0 R 64 0 R 65 0 R 66 0 R 67 0 R 68 0 R 69 0 R 70 0 R 71 0 R 71 0 R 71 0 R 71 0 R 71 0 R 72 0 R 73 0 R 74 0 R 75 0 R 76 0 R 77 0 R 78 0 R 79 0 R 80 0 R 81 0 R 81 0 R 81 0 R 81 0 R 81 0 R 81 0 R 82 0 R] эндобдж 1069 0 объект [83 0 R 84 0 R 85 0 R 86 0 R 87 0 R 88 0 R 89 0 R 90 0 R 91 0 R 92 0 R 93 0 R 94 0 R 236 0 R 235 0 R 96 0 R 97 0 R 98 0 R 99 0 R 100 0 R 101 0 R] эндобдж 1070 0 объект [102 0 R 103 0 R 105 0 R 106 0 R 107 0 R 108 0 R 109 0 R 110 0 R 250 0 R 251 0 R 252 0 R 253 0 R 253 0 R 254 0 R 255 0 R 256 0 R 256 0 R 249 0 R 266 0 R 267 0 R 268 0 R 269 0 R 270 0 R 271 0 R 265 0 R 281 0 R 281 0 R 281 0 R 282 0 R 283 0 R 284 0 R 285 0 R 286 0 R 287 0 R 288 0 R 280 0 R 298 0 R 298 0 R 298 0 R 298 0 R 298 0 R 298 0 R 299 0 R 300 0 R 301 0 R 302 0 R 303 0 R 304 0 R 305 0 R 297 0 315 0 R 315 0 R 315 0 R 315 0 R 316 0 R 317 0 R 318 0 R 319 0 R 320 0 R 321 0 R 322 0 R 314 0 R 112 0 R 113 0 R 114 0 R 334 0 R 335 0 R 336 0 R 336 0 R 337 0 R 338 0 R 339 0 R 333 0 R 349 0 R 349 0 R 350 0 R 351 0 R 351 0 R 352 0 R 353 0 R 353 0 R 354 0 R 348 0 R 364 0 R 364 0 R 364 0 R 365 0 R 366 0 R 367 0 R 368 0 R 369 0 R 370 0 R 371 0 R 363 0 R 381 0 R 381 0 R 381 0 R 381 0 R 381 0 R 381 0 382 0 R 383 0 R 384 0 R 385 0 R 386 0 R 387 0 R 388 0 R 380 0 R 398 0 R 398 0 R 398 0 R 399 0 R 400 0 R 401 0 R 402 0 R 403 0 R 404 0 R 405 0 R 397 0 R 116 0 R 407 0 R 406 0 R 118 0 R 119 0 R 408 0 R 410 0 R 409 0 R 237 0 R 238 0 R] эндобдж 1071 0 объект [121 0 R 412 0 R 411 0 R 123 0 R 414 0 R 413 0 R 125 0 R 126 0 R 127 0 R 128 0 R 129 0 R 130 0 R 431 0 R 432 0 R 433 0 R 434 0 R 435 0 R 436 0 R 437 0 R 438 0 R 439 0 R 440 0 R 441 0 R 442 0 R 443 0 R 444 0 R 445 0 R 446 0 R 132 0 R 133 0 R 134 0 R 135 0 R 136 0 R 455 0 R 455 0 R 456 0 R 457 0 R 457 0 R 454 0 R 466 0 R 467 0 R 468 0 R 469 0 R 470 0 R 471 0 R 465 0 R 481 0 R 482 0 R 483 0 R 484 0 R 485 0 R 486 0 R 487 0 R 488 0 R 480 0 R 498 0 R 499 0 R 500 0 R 501 0 R 502 0 R 503 0 R 504 0 R 505 0 R 497 0 R 515 0 R 516 0 R 517 0 518 р. 0 519 0 р. 520 0 р. 521 0 р. 522 0 р. 514 0 р.] эндобдж 1072 0 объект [546 0 R 547 0 R 548 0 R 549 0 R 550 0 R 551 0 R 552 0 R 553 R 545 0 R 563 0 R 564 0 R 565 0 R 566 0 R 567 0 R 568 0 R 569 0 R 570 0 R 562 0 R 580 0 R 581 0 R 582 0 R 583 0 R 584 0 R 585 0 R 586 0 R 587 0 R 579 0 R 597 0 R 598 0 R 599 0 R 600 0 R 601 0 R 602 0 R 603 0 R 604 0 R 596 0 R 614 0 R 615 0 R 616 0 R 617 0 R 618 0 R 619 0 R 620 0 R 621 0 R 613 0 R 631 0 R 632 0 R 633 0 R 634 0 R 635 0 636 р. 637 0 р. 638 0 р. 630 0 р. 648 0 р. 649 0 р. 650 0 р. 651 0 р. 652 0 р. 653 0 р. 654 0 р. 655 0 р. 647 0 р. 665 0 р. 666 0 р. 667 0 р. 668 0 R 669 0 R 670 0 R 671 0 R 672 0 R 664 0 R 682 0 R 683 0 R 684 0 R 685 0 R 686 0 R 687 0 R 688 0 R 689 0 R 681 0 R 699 0 R 700 0 R 701 0 R 702 0 R 703 0 R 704 0 R 705 0 R 706 0 R 698 0 R 716 0 R 717 0 R 718 0 R 719 0 R 720 0 R 721 0 R 722 0 R 723 0 R 715 0 R 733 0 R 734 0 R 735 0 R 736 0 R 737 0 R 738 0 R 739 0 R 740 0 R 732 0 R 750 0 R 751 0 R 752 0 R 753 0 R 754 0 R 755 0 R 756 0 R 757 0 R 749 0 R 767 0 R 768 0 R 769 0 R 770 0 R 771 0 R 772 0 R 773 0 R 774 0 R 766 0 R 797 0 R 798 0 R 799 0 R 800 0 R 801 0 R 802 0 R 803 0 R 804 0 R 796 0 R 814 0 R 815 0 R 816 0 R 817 0 R 818 0 R 819 0 R 820 0 R 821 0 R 813 0 R 831 0 R 832 0 R 833 0 R 834 0 R 835 0 R 836 0 R 837 0 R 838 0 R 830 0 R 848 0 R 849 0 R 850 0 R 851 0 R 852 0 R 853 0 R 854 0 R 855 0 R 847 0 R 865 0 R 866 0 R 867 0 R 868 0 R 869 0 R 870 0 R 871 0 R 872 0 R 864 0 R 882 0 R 883 0 R 884 0 R 885 0 R 886 0 R 887 0 R 888 0 R 889 0 R 881 0 R 899 0 R 900 0 R 901 0 R 902 0 R 903 0 R 904 0 R 905 0 R 906 0 R 898 0 R 916 0 R 917 0 R 918 0 919 0 R 920 0 R 921 0 R 922 0 R 923 0 R 915 0 R 933 0 R 934 0 R 935 0 R 936 0 R 937 0 R 938 0 R 939 0 R 940 0 R 932 0 R 950 0 R 951 0 R 952 0 R 953 0 R 954 0 R 955 0 R 956 0 R 957 0 R 949 0 R 967 0 R 968 0 R 969 0 R 970 0 R 971 0 R 972 0 R 973 0 R 974 0 R 966 0 R 984 0 R 985 0 R 986 0 R 987 0 R 988 0 R 989 0 R 990 0 R 991 0 R 983 0 R 1001 0 R 1002 0 R 1003 0 R 1004 0 R 1005 0 R 1006 0 R 1007 0 R 1008 0 1000 0 R 140 0 R 141 0 R 142 0 R 143 0 R 144 0 R 145 0 R 1010 0 R 147 0 R 148 0 R 1012 0 R 150 0 R 151 0 R 1014 0 R 153 0 R 154 0 R 1016 0 R 156 0 R 157 0 R 1018 0 R 159 0 R 160 0 R 1020 0 R 162 0 R 163 0 R 1022 0 R 165 0 R 166 0 R 1024 0 R 168 0 R 169 0 R 1026 0 R 171 0 R 172 0 R 1028 0 R 174 0 R 175 0 R 175 0 R 175 0 R 175 0 R 175 0 R 175 0 R 1030 0 R 177 0 R 177 0 R 177 0 R 178 0 R 1032 0 R 180 0 R 181 0 R 182 0 R 1034 0 R 184 0 R 185 0 R 1036 0 R 187 0 R 188 0 Р] эндобдж 1073 0 объект [1038 0 R 190 0 R 191 0 R 191 0 R 1040 0 R 193 0 R 194 0 R 1042 0 R 1042 0 R 1042 0 R 196 0 R 197 0 R 1044 0 R 199 0 R 200 0 R 1046 0 R 1046 0 R 1046 0 R 1046 0 R 202 0 R 203 0 R 1048 0 R 205 0 R 206 0 R 1050 0 R 208 0 R 209 0 R 1052 0 R 211 0 R 212 0 R 1054 0 R 214 0 R 215 0 R 1056 0 R 217 0 R 218 0 R 1058 0 R 220 0 R 221 0 R 1060 0 R 223 0 R 224 0 R 1062 0 R 226 0 R 227 0 R 1064 0 R 229 0 R 230 0 R 1066 0 R 232 0 233 0 рэнд] эндобдж 1074 0 объект [234 0 R] эндобдж 234 0 объект > эндобдж 59 0 объект > эндобдж 62 0 объект > эндобдж 63 0 объект > эндобдж 64 0 объект > эндобдж 65 0 объект > эндобдж 66 0 объект > эндобдж 67 0 объект > эндобдж 68 0 объект > эндобдж 69 0 объект > эндобдж 70 0 объект > эндобдж 71 0 объект > эндобдж 72 0 объект > эндобдж 73 0 объект > эндобдж 74 0 объект > эндобдж 75 0 объект > эндобдж 76 0 объект > эндобдж 77 0 объект > эндобдж 78 0 объект > эндобдж 79 0 объект > эндобдж 80 0 объект > эндобдж 81 0 объект > эндобдж 82 0 объект > эндобдж 83 0 объект > эндобдж 84 0 объект > эндобдж 85 0 объект > эндобдж 86 0 объект > эндобдж 87 0 объект > эндобдж 88 0 объект > эндобдж 89 0 объект > эндобдж 90 0 объект > эндобдж 91 0 объект > эндобдж 92 0 объект > эндобдж 93 0 объект > эндобдж 94 0 объект > эндобдж 95 0 объект > эндобдж 96 0 объект > эндобдж 97 0 объект > эндобдж 98 0 объект > эндобдж 99 0 объект > эндобдж 100 0 объект > эндобдж 101 0 объект > эндобдж 102 0 объект > эндобдж 103 0 объект > эндобдж 104 0 объект > эндобдж 105 0 объект > эндобдж 106 0 объект > эндобдж 107 0 объект > эндобдж 108 0 объект > эндобдж 109 0 объект > эндобдж 110 0 объект > эндобдж 111 0 объект > эндобдж 112 0 объект > эндобдж 113 0 объект > эндобдж 114 0 объект > эндобдж 115 0 объект > эндобдж 116 0 объект > эндобдж 117 0 объект > эндобдж 118 0 объект > эндобдж 119 0 объект > эндобдж 120 0 объект > эндобдж 121 0 объект > эндобдж 122 0 объект > эндобдж 123 0 объект > эндобдж 124 0 объект > эндобдж 125 0 объект > эндобдж 126 0 объект > эндобдж 127 0 объект > эндобдж 128 0 объект > эндобдж 129 0 объект > эндобдж 130 0 объект > эндобдж 131 0 объект > эндобдж 132 0 объект > эндобдж 133 0 объект > эндобдж 134 0 объект > эндобдж 135 0 объект > эндобдж 136 0 объект > эндобдж 137 0 объект > эндобдж 138 0 объект > эндобдж 139 0 объект > эндобдж 140 0 объект > эндобдж 141 0 объект > эндобдж 142 0 объект > эндобдж 143 0 объект > эндобдж 144 0 объект > эндобдж 145 0 объект > эндобдж 146 0 объект > эндобдж 147 0 объект > эндобдж 148 0 объект > эндобдж 149 0 объект > эндобдж 150 0 объект > эндобдж 151 0 объект > эндобдж 152 0 объект > эндобдж 153 0 объект > эндобдж 154 0 объект > эндобдж 155 0 объект > эндобдж 156 0 объект > эндобдж 157 0 объект > эндобдж 158 0 объект > эндобдж 159 0 объект > эндобдж 160 0 объект > эндобдж 161 0 объект > эндобдж 162 0 объект > эндобдж 163 0 объект > эндобдж 164 0 объект > эндобдж 165 0 объект > эндобдж 166 0 объект > эндобдж 167 0 объект > эндобдж 168 0 объект > эндобдж 169 0 объект > эндобдж 170 0 объект > эндобдж 171 0 объект > эндобдж 172 0 объект > эндобдж 173 0 объект > эндобдж 174 0 объект > эндобдж 175 0 объект > эндобдж 176 0 объект > эндобдж 177 0 объект > эндобдж 178 0 объект > эндобдж 179 0 объект > эндобдж 180 0 объект > эндобдж 181 0 объект > эндобдж 182 0 объект > эндобдж 183 0 объект > эндобдж 184 0 объект > эндобдж 185 0 объект > эндобдж 186 0 объект > эндобдж 187 0 объект > эндобдж 188 0 объект > эндобдж 189 0 объект > эндобдж 190 0 объект > эндобдж 191 0 объект > эндобдж 192 0 объект > эндобдж 193 0 объект > эндобдж 194 0 объект > эндобдж 195 0 объект > эндобдж 196 0 объект > эндобдж 197 0 объект > эндобдж 198 0 объект > эндобдж 199 0 объект > эндобдж 200 0 объект > эндобдж 201 0 объект > эндобдж 202 0 объект > эндобдж 203 0 объект > эндобдж 204 0 объект > эндобдж 205 0 объект > эндобдж 206 0 объект > эндобдж 207 0 объект > эндобдж 208 0 объект > эндобдж 209 0 объект > эндобдж 210 0 объект > эндобдж 211 0 объект > эндобдж 212 0 объект > эндобдж 213 0 объект > эндобдж 214 0 объект > эндобдж 215 0 объект > эндобдж 216 0 объект > эндобдж 217 0 объект > эндобдж 218 0 объект > эндобдж 219 0 объект > эндобдж 220 0 объект > эндобдж 221 0 объект > эндобдж 222 0 объект > эндобдж 223 0 объект > эндобдж 224 0 объект > эндобдж 225 0 объект > эндобдж 226 0 объект > эндобдж 227 0 объект > эндобдж 228 0 объект > эндобдж 229 0 объект > эндобдж 230 0 объект > эндобдж 231 0 объект > эндобдж 232 0 объект > эндобдж 233 0 объект > эндобдж 55 0 объект > / MediaBox [0 0 595.32 841.92] / Parent 9 0 R / Resources> / Font> / ProcSet [/ PDF / Text] / XObject >>> / Rotate 360 / StructParents 5 / Tabs / S / Type / Page >> эндобдж 1187 0 объект > поток HWrF} WA`

Frontiers | Два различия, которые помогают наметить взаимодействие между сознательной и бессознательной волей

Введение

Вызывают ли сознательные намерения поведение? Существует впечатляющая литература, основанная на обширных экспериментальных данных, предполагающая, что наши действия на самом деле не инициируются сознательными намерениями, как это часто утверждается, как мы это переживаем (Libet et al., 1983; Хаггард и Эймер, 1999; Либет, 1999; Вегнер, 2002; Брасс и Хаггард, 2008; Soon et al., 2008; Фрид и др., 2011). Однако существует менее обширная, но столь же интересная литература, также основанная на серьезных экспериментах, согласно которой некоторые сознательные намерения являются причинами некоторых наших действий (Webb and Sheeran, 2006; Baumeister and Masicampo, 2010; Baumeister и др., 2011). Исследование намерений реализации (Gollwitzer, 1999) и исследование эффектов сознательно ожидаемого сожаления (Janis and Mann, 1977; Tetlock and Boettger, 1994; Richard et al., 1996). Между этими корпусами литературы не должно быть противоречий, потому что эксперименты, процитированные в обоих, нацелены на разные виды намерений. Грубо говоря, неэффективные намерения следует искать в сфере намерений, которые возникают непосредственно перед действием, в то время как эффективные намерения часто являются долгосрочными намерениями. Таким образом, сторонники эффективных сознательных намерений соглашаются, что «сознание может плохо подходить для прямого контроля физического поведения» (Baumeister et al., 2011, с. 352). По их мнению, «сознательная причинность часто бывает косвенной и отсроченной и зависит от взаимодействия с бессознательными процессами» (Baumeister et al., 2011, p. 331; см. Также Baumeister and Masicampo, 2010, p. 948).

Эта более детальная картина человеческой мотивации как взаимодействия между сознательными и бессознательными процессами, возможно, является шагом вперед по сравнению с простым подтверждением или отрицанием эффективности сознательных намерений. Однако мало что было сделано для того, чтобы заполнить эту более сложную картину человеческой мотивации и наметить способы, которыми сознательные и бессознательные процессы соединяются и взаимодействуют друг с другом, чтобы произвести то, что известно как «самоинициализированное» действие.В этой статье я хочу обосновать утверждение, что это частично связано с отсутствием необходимых концептуальных различий. Я представлю два различия, относящихся к основным понятиям игры — «сознательное намерение» и «вызывающее поведение» — и покажу, как они могут помочь нарисовать более тонкую картину человеческого воления.

Для этого я сделаю то, что может показаться объездным. Я представлю два различия через относительно недавнюю философскую и научную критику парадигм «свободного выбора», из которых эксперименты Либета являются наиболее известным примером, как парадигматических примеров свободы воли или, более нейтрально сформулированных, сознательно инициированных действий.Это обсуждение подготовит почву для картины сознательной воли, в которой бессознательные процессы играют решающую роль по крайней мере в четырех стадиях процесса формирования намерения и действий в соответствии с ним. Чуть подробнее план этой статьи таков:

В книге «Свободный выбор против осознанного обдумывания» я буду обсуждать существующие оговорки, как со стороны философии, так и со стороны нейробиологии, относительно релевантности и неявных допущений, лежащих в основе парадигм свободного выбора, а также призыв к дополнительным исследованиям самоинициализированных действий, понимаемых как действия, вытекающие из обдумывание или сложная интеграция информации.Частично эта критика относится к интерпретации экспериментов в стиле Либета как экспериментов о свободе воли. В оставшейся части этой статьи я буду касаться не свободы воли, а только сознательно инициированных действий. В книге «Два вида сознательного намерения» я проведу различие между (1) намерениями, которые мы осознаем, и (2) сознательно сформированными. Я буду утверждать, что это различие связано с призывом к смещению исследовательского фокуса, обсуждаемым в книге «Свободный выбор против осознанного обсуждения», и значительно усиливает его.

В разделе «Внешние влияния, самоинициация и два типа причинной связи» я буду обсуждать степень, в которой сознательно инициированное действие может включать внешние сигналы или причины. Сторонники парадигм свободного выбора обычно думают, что это не так, но их критики считают, что внешние сигналы и причины неизбежны. В связи с этим возникает вопрос, какие внешние сигналы и причины действуют, а какие не подрывают сам инициированный характер действий. Я утверждаю, что различие Фреда Дрецке между инициирующими и структурирующими причинами помогает ответить на этот вопрос.

Результатом обсуждения этих вопросов будет то, что виды сознательных намерений, включенные в типичные примеры сознательно инициированных действий, являются сознательно сформированными намерениями, которые являются структурирующими причинами поведения. В книге «Взаимодействие между сознательными и бессознательными процессами в сознательно инициируемых действиях» я буду утверждать, что этот тип сознательной воли допускает и часто требует взаимодействия с бессознательными процессами на четырех различных стадиях развертывания волевого действия — без подрыва их сознательного «я». -посвященный персонаж.

Свободный выбор против осознанного обдумывания

Эксперимент 1983 года Бенджамина Либета и его коллег часто считается началом экспериментального нейронаучного подхода к проблеме свободы воли. Как хорошо известно, Либет обнаружил, что сознательному намерению пошевелить пальцем в любое время по выбору испытуемого предшествовал потенциал бессознательной готовности (Kornhuber and Deecke, 1965), который чаще всего интерпретируется как фактическое начало движения пальца (см. однако, Mele, 2006; Miller et al., 2011; Schurger et al., 2012). Это открытие было воспроизведено несколько раз, не только с использованием ЭЭГ, но также с использованием фМРТ (Soon et al., 2008) или электродов в головном мозге (Fried et al., 2011). Более того, обнаружено, что неосознанный потенциал готовности предшествует и предсказывает не только выбор «когда», но также (очень ограниченный) выбор «какой» [нажимать ли я левую или правую кнопку? (Haggard and Eimer, 1999)] или даже выбор «стоит ли» [нажимать ли я кнопку вообще? (Брасс и Хаггард, 2008)]. Эти эксперименты были и остаются очень влиятельными.Они играют большую роль в более «крупномасштабной» атаке Даниэля Вегнера на иллюзию сознательной воли (Wegner, 2002) и убеждают многих в том, что у нас нет свободы воли (Libet, 1999). Критика экспериментов в стиле Либета изнутри нейробиологии и психологии была сосредоточена на методологических вопросах и / или на тривиальном или искусственном характере задачи снятия пальцев как парадигматического случая свободы воли. Более поздняя (или, лучше сказать, недавно опубликованная) критика относится не столько к тривиальной или искусственной природе выбора пошевелить пальцем или нажать левую или правую кнопку, сколько к необоснованности такого выбора.

Тип задачи, изучаемый в экспериментах в стиле Либета, известен как задача свободного выбора. Выбор, который должен сделать субъект — в данном случае: когда пошевелить пальцем или какую кнопку нажать, — обычно спонтанный, то есть тот, о котором мы не можем осознанно думать. В какой-то момент мы просто решаем это сделать. Как подробно анализирует Маркус Шлоссер, именно по этой причине многие философы отвергают идею о том, что эксперименты в стиле Либета основаны на свободе воли (Schlosser, 2014). «В рамках философских дебатов широко признается, что вопросы, касающиеся свободы воли, — это, прежде всего, вопросы, касающиеся выбора и действий, которые основаны на причинах .Согласно большинству взглядов, это не означает, что соответствующий выбор и действия должны основываться на сознательном рассмотрении плюсов и минусов, и не означает, что они должны быть основаны на нормативно веских причинах. Скорее сказать, что соответствующие выборы и действия основаны на причинах, означает, более скромно, что они могут быть рационализированы с точки зрения агента (…) »(Schlosser, 2014, p. 250). Это не означает, что «основание на причинах» обычно считается достаточным для того, чтобы действие было свободным.Многие философы считают, что неопределенность результата выбора играет не менее важную роль. Точка зрения Шлоссера, однако, заключается в том, что, хотя эксперименты в стиле Либета подчеркивают неопределенность результата выбора, многие философы, интересующиеся свободой воли, игнорируют Либета, потому что задачи свободного выбора не предполагают действия по причине, которую они считают необходимым условием свободы воли. . Жалобу на то, что Libet не обращается к реальной свободе воли, не так часто можно встретить в печати (см., Однако, Dennett, 1991; Mecacci and Haselager, 2015; Asma, 2019).Но довольно минимальный эффект, который эксперименты в стиле Либета оказали на богатые, живые и в целом хорошо информированные философские дебаты о свободе воли, сам по себе является формой критики.

Свобода, связанная с задачами свободного выбора, в философии обычно называется «свободой безразличия», а не «свободой воли». По словам Шлоссера, это не означает, что задачи свободного выбора не нацелены на определенный вид свободы. Они делают. Дело скорее в том, что такая свобода «незначительна и неинтересна» (Schlosser, 2014, с.251). Выбор, не основанный на причинах, т. Е. Выбор, не основанный на том факте, что какая-то особенность, последствия или аспект действия «желательны, желательны, ценятся, дорожат, считаются обязательными, полезными, обязательными или приемлемыми» ( Davidson, 1963, p. 685) агентом не стоит беспокоиться. Вот почему Шлоссер заключает, что исследования, например, в области принятия решений, дают нам гораздо более ценные материалы для размышлений о свободе воли.

Однако на этом этапе мы могли различать практические интересы людей, интересующих философов, и теоретические интересы ученых.Некоторых ученых интересует вопрос, инициируют ли действия сознательные намерения. Это позволило бы избежать путаницы и ненужной полемики, если мы скажем, что исследования Либета показывают, что в его экспериментах нет «сознательно инициированного действия» (несмотря на феноменологию, которая, кажется, говорит нам об обратном), а не «свободы воли». Это описание также лучше подходит для целей настоящей статьи. И тем не менее, это терминологическое изменение не означает, что сторонники свободного выбора снялись с крючка.

Friederike Schüur и Патрик Хаггард определяют проблему для задач свободного выбора как типичную модель для самостоятельных действий (Schüür and Haggard, 2011). Во-первых, они отличают действия по собственной инициативе в парадигмах свободного выбора от других типов действий по собственной инициативе, описанных в литературе. Во многих психологических исследованиях самоинициализированные действия рассматриваются как оперантные действия, которые запускаются не непосредственными внешними сигналами, а внутренними сигналами, такими как собственные предыдущие действия субъекта, прошедшее время или (измененные) поведенческие цели.Обычно этими внутренними триггерами можно манипулировать и управлять ими в психологических экспериментах. Это то, что они называют самостоятельным действием типа I. Эксперименты по свободному отбору нацелены на то, что они называют самостоятельными действиями типа II. Как и действия типа I, инициированные по собственной инициативе, они не запускаются внешними сигналами. Но в отличие от задач, которые вызывают действия типа I, задачи свободного выбора специально разработаны таким образом, что никакие внутренние сигналы также не могут играть роль. Дело, опять же, в том, что у испытуемых нет конкретных предпочтений в отношении того, когда поднимать палец или нажимать правую или левую кнопку, и что они не могут обдумать это — нет причин для нажатия влево или вправо или подъема кнопки палец сейчас, а не позже.В какой-то момент субъекты просто осознают тот факт, что у них есть намерение действовать. В этом смысле самоинициализированные действия типа II «недетерминированы».

И все же такие действия должны чем-то определяться. Неявное допущение в концепции самоинициализированных действий типа II, анализируют Шюр и Хаггард, состоит в том, что такие действия, как считается, вызваны не внутренними или внешними сигналами, а тем, что они называют «агентным я». Подобно Вегнеру и другим, они считают, что это понятие происходит из субъективного опыта; мы ощущаем себя (наше сознание) авторами наших действий.И, как и Вегнер, они утверждают, что такой опыт — плохой ориентир для науки. Они утверждают, что само понятие агентного «я» проблематично по нескольким причинам. Безответные научные вопросы — что это? Как это вызывает поведение? Как им можно манипулировать в экспериментах (и если им можно манипулировать, разве такие манипуляции не считаются просто внутренними сигналами)? — относятся к числу менее глубоких. По-настоящему серьезная проблема состоит в том, что агентское «я» играет роль аристотелевского «неподвижного движителя» или сущности, которая может инициировать действия «спонтанно» (Brembs, 2010).Подобно известному заблуждению о гомункулах, это просто откладывает объяснение происхождения действий или, в лучшем случае, приглашает к бесконечному регрессу.

Действия по собственной инициативе I типа не исчерпывают все действия по собственной инициативе, но действия по типу II проблематичны. Вот почему Schüür and Haggard (2011), стр. 1,702 предлагают действие типа III, которое они определяют как «двигательные последствия обработки и интеграции большого количества качественно различных типов входных данных». Эта «сложная интеграция» может показаться странным определением самогенерируемого действия.Сами авторы даже характеризуют его как менее чем полностью интуитивный. Но они могут не отдавать должное своему собственному предложению. То, как субъекты интегрируют сложную информацию, т. Е. Информацию из разных времен, мест о разных объектах и атрибутах, в достаточной степени зависит от биографии и характера, чтобы давать разные, идиосинкразические, персонализированные ответы разных людей на одни и те же входные данные, которые можно считать « по собственной инициативе «. Хороший ход, который здесь делается, состоит в том, что вместо того, чтобы воспринимать самопроизвольные действия как «недетерминированные» или «спонтанные», они понимаются как определяемые комплексом факторов, интеграция из которых носит сугубо личный характер — возможно, эта интеграция — личный фактор «я». Это «я» , однако, не является аристотелевским неподвижным двигателем, а является чем-то, что присутствует в идиосинкразической — или аутентичной, если хотите — природе реакции человека на немедленные сигналы, внутренние и внешние.

Таким образом, чтобы изучить самоинициализированное действие, которое не является оперантным, мы не должны полагаться на парадигмы свободного выбора, а, скорее, смотреть на исследования, например, по принятию решений. Шюр и Хаггард (2011), стр. 1702 утверждают, что исследования по принятию решений, подобные этим, проводимые в области экономики, нацелены на конкретную подгруппу самостоятельно инициируемых действий типа III.Но они подчеркивают, что в таких исследованиях используются нормативные модели — модели наиболее подходящего или правильного способа реагирования, — которые, безусловно, применимы не во всех случаях самоинициированных действий типа III. Однако что поразительно, так это то, что вывод Шюра и Хаггарда о том, как изучать самостоятельные действия и как не изучать их, напоминает вывод Шлоссера о том, как изучать свободную волю. Вместо того, чтобы рассматривать задачи свободного выбора, все согласны с тем, что мы должны рассматривать процессы, посредством которых люди приходят к своим действиям, обобщенные под заголовками «обдумывание» и «комплексная интеграция».Такие процессы охватывают не только принятие решений, но также более ассоциативные или эмоциональные процессы взвешивания вариантов и менее прозрачные, бессознательные процессы, в которых различные входные данные объединяются для получения определенного поведения.

Здесь может показаться, что мы упускаем из виду роль сознания в производстве действий. В некоторой степени это правда. Поскольку в этой статье нас интересует роль сознания в производстве действий, давайте ограничим наше внимание подмножеством сознательных процессов, которые лежат в основе действий по причинам и сложной интеграции.Что касается сознательно инициированных действий, то результатом обсуждения Шлоссера, Шюр и Хаггарда является то, что можно привести доводы в пользу утверждения, что задачи свободного выбора будут в значительной степени неинформативными; если мы хотим изучать сознательно инициированные действия, мы должны сосредоточиться на сознательном принятии решений, сознательном размышлении и других формах сознательной интеграции разнообразных входных данных.

Это не означает, что это дело имеет решающее значение; наше обсуждение пока слишком краткое для этого.В следующем разделе, однако, я хочу усилить критику парадигм свободного выбора и призыв к исследованиям обдумывания и принятия решений посредством разумного, но существенного различия между двумя типами сознательного намерения.

Два вида сознательного намерения

Позвольте мне начать с введения, обсуждения и защиты различия между двумя типами сознательного намерения. Затем я свяжу это различие с дискуссией о свободном выборе и сознательном обдумывании / комплексной интеграции и буду утверждать, что оно усиливает и усиливает аргументы против свободного выбора и для сознательного обдумывания / комплексной интеграции как парадигмы для сознательно инициированных действий.

В большей части литературы различия между видами намерений ограничиваются временными различиями — между долгосрочными или отдаленными намерениями, краткосрочными или ближайшими намерениями и двигательными намерениями — или, в редких случаях, различиями, относящимися к их инициирующей или контролирующей функции (Searle , 1983; Brand, 1984; Mele, 1992; Pacherie, 2006). Помимо таких временных / функциональных различий, сознательные намерения, как таковые , рассматриваются как более или менее однородная группа. Это могло быть связано с ассоциацией между сознанием и самостью (унаследованной от Декарта).Сознательные намерения трактуются, прямо или косвенно, как намерения, которые субъекты наиболее явно считают своими собственными. Если так, то осознанное развлечение — критически важная характеристика намерений. Фактически, ассоциация между собой и сознанием — это то, на что неявно опираются эксперименты в стиле Либета, когда их интерпретируют как аргументы против свободы воли. Если мы определяем свободную волю как включающую агентский контроль над действиями, аргумент будет следующим: (1) сознательные намерения — это моих намерений, (2) сознательные намерения не контролируют мои действия, в лучшем случае они идут на прогулку, которая определяется бессознательными процессами, следовательно: (3) Я не контролирую свои действия.Такой стиль мышления делает сознательное развлечение кардинально важной чертой намерений. Таким образом, кажется естественным рассматривать сознательные намерения как один особый класс намерений; дальнейшие различия внутри этого класса не будут иметь отношения к факту или способу их сознания.

Я утверждаю, что это ошибка. То, как намерения являются сознательными, и / или роль сознания в их формировании может быть настолько различной, что имеет смысл различать по крайней мере два разных типа сознательного намерения.Кажется совершенно логичным проводить различие между намерениями, которые мы становимся или осознаем из , с одной стороны, и намерениями, которые сознательно сформированы , с другой. В этом состоит функциональная разница между , пассивно регистрирующим намерений, и , активно создающими намерений. Вероятно, что виды сознания, вовлеченные в эти разные типы, не одинаковы — пассивная регистрация, вероятно, включает в себя вид перцептивного или феноменального сознания, тогда как активное формирование требует рефлексивного сознания (Roessler and Eilan, 2003) — но я не буду этим заниматься. укажите здесь.Вместо этого я сконцентрируюсь на функциональной разнице.

Сознательно зарегистрированные намерения — это те намерения, которые мы осознаем, не осознавая процесса, ведущего к ним. Сказать, что их пассивно зарегистрировано не означает, что эти намерения просто всплывают; это означает, что сознание пассивно или восприимчиво по отношению к этим намерениям и что их активное производство бессознательно. Это могут быть намерения, которые мы регистрируем только после того, как начали действовать в соответствии с ними, как в «намерениях в действии» Серла (Searle, 1983).Но осознание пассивно зарегистрированного намерения также может предшествовать действию. Предположим, вы собираетесь купить мороженое, но только в тот момент, когда продавец спрашивает, какой вкус вы хотите, вы понимаете, что хотите бананового мороженого. В этот момент вы узнаете из — вы сознательно регистрируете — намерение купить банановое мороженое, что, в свою очередь, определяет ваш заказ. Намерения, которые мы сознательно регистрируем, пассивно, вероятно, являются более распространенным явлением, чем предполагает классический картезианский образ сознательно контролируемого действия.

Здесь может показаться проблема. Намерения — это исполнительные государства. Меле (2006, 2009) утверждал, что в экспериментах в стиле Либета мы осознаем не такие исполнительные состояния, а просто побуждение к действию. Затем это побуждение либо получает сознательный кивок одобрения — признание — и превращается в намерение, либо на него налагается вето. Это предложение даст сознанию активную роль в создании намерений, которые, как я считаю, просто пассивно регистрируются. Проблема с ходом Меле, однако, состоит в том, что он требует причинной связи между сознательным намерением как исполнительным состоянием и действием.В то время как Либет допускает такую причинную связь, другие исследователи, наиболее известный Дэниел Вегнер (2002), утверждали, что действия, следующие за сознательным намерением, на самом деле вызваны бессознательными процессами, связанными с бессознательными причинами намерения, тем самым разрывая причинную связь. между сознательным намерением и последующим действием. По этой причине я бы предпочел понятие обязательного признания, менее уязвимое для критики. Правдоподобным кандидатом было бы сказать, что признание состоит в том, чтобы быть готовым и способным объяснить и защитить свои действия в соответствии с намерением в ответ на вопросы.Это допускает возможность намерений, которые мы пассивно осознаем, как исполнительные органы . Предположим, вы ищете новое место для жизни и сузили свой выбор до трех домов, которые вы видели. Вы говорите себе, что вам нужно проспать это, потому что такое решение не следует принимать за несколько минут. Однако в какой-то момент вы можете просто заметить, что уже остановились на том или ином доме. Или предположим, что вы сомневаетесь, покупать ли эту новую машину. В какой-то момент вы можете просто заметить, что ваши мучительные сомнения являются сигналом того, что вы решили, что это слишком дорого и вам не стоит его покупать.Это понятие признания может признать интуицию, на которой строится Меле, то есть интуиция, которую мы иногда сознательно превращаем в побуждение в намерение. Однако суть в том, что остается возможность того, что сознательное признание является неэффективным следствием эффективного бессознательного признания.

Активно, сознательно производимые намерения, напротив, включают сознательную деятельность, которая порождает намерения. Сознательное осуществление намерения — это не какой-то магический процесс, посредством которого намерение возникает из ничего через некий сознательный «умф» (если использовать выразительный термин Вегнера).Скорее, это включает в себя обдумывание, взвешивание вариантов, принятие решений, размышление или вообще формулировку, принятие решения. Подумайте о том, чтобы сформировать намерение провести следующий отпуск во Франции. По всей видимости, это сознательный процесс, в ходе которого вы собираете информацию о направлениях, предпочтениях членов семьи и т. Д., А затем принимаете решение, взвешивая различные факторы. Или подумайте о том, что выбрать из меню ресторана. То, что сознание действительно является необходимой частью формирования таких намерений, делает правдоподобным тот факт, что для их формирования требуется информация, к которой осуществляется сознательный доступ.Сбор информации о местах отдыха или знание различных вариантов меню ресторана — неотъемлемые части процесса формирования намерения, без которых это намерение не могло бы быть сформировано.

Сказать, что сознательный сбор информации, осознанное исследование своих предпочтений, осознанное взвешивание за и против и т. Д. Необходимы для формирования некоторых намерений, не означает, что этого достаточно или что каждый аспект процесса формирования таких намерений сознательно.Многие процессы принятия решений таковы, что сознательный подсчет, например, «за» и «против» не может дать однозначного ответа о том, что делать. Наш выбор не полностью определяется нашими сознательными убеждениями и желаниями (поскольку в противном случае это был бы не выбор, а просто намерения действия, которые логически вытекают из наших убеждений и желаний и, следовательно, задаются ими). Что же тогда подсказывает чашу весов в пользу конкретного выбора? Холтон (2009, стр. 53–69) утверждал, что бессознательные предпочтения и процессы привлекают нас к одному из вариантов, из которого мы можем выбирать, даже если на сознательном уровне все варианты могут казаться одинаково оправданными.Эта точка зрения, кажется, имеет на своей стороне как науку о мотивации, так и феноменологию выбора (см. Также «Взаимодействие между сознательными и бессознательными процессами в сознательно самоинициализированном действии»). Значит, это все-таки не само формирование бессознательных намерений? Я бы сказал, что это вводящий в заблуждение вывод. Ведь даже когда бессознательные предпочтения и процессы действительно играют существенную роль в формировании намерения, решающее различие между намерениями, которые мы осознаем, и сознательно сформированными намерениями состоит в том, что в последнем случае сознание играет неотвратимую роль — эти намерения не могли быть созданы без существенный вклад сознания.

Сознание может обеспечить то, что Виркант (2018) после Иероними (2009) называет «управленческим контролем» процессов обдумывания, ведущих к формированию выбора / намерения. То есть контроль, направленный на облегчение и включение процесса формирования намерений, даже если часть этого процесса является бессознательной. Сознательные намерения сделать выбор — то есть намерения сформировать намерение — могут, например, инициировать процесс обдумывания (см. Wu, 2013). Но сознательные интенциональные процессы тоже играют роль в прекращении обсуждения.Шеперд, например, утверждает, что «прямой контроль над решениями является расширением умелой умственной деятельности по обдумыванию, обязательно включает внимание и инициируется в ответ на опосредованное вниманием указание на то, что прекращение обдумывания путем формирования некоторого намерения уместно (Shepherd, 2014, стр. С. 349–350). Более того, Виркант (2018, стр. 7) утверждает, что воздержание от повторного открытия обсуждения после формирования намерения, вызванного бессознательными предпочтениями, также является частью управленческого контроля обсуждения.Существует четвертая функция сознания, которая делает его необходимой частью некоторых процессов, ведущих к формированию намерения, и которая также может считаться способствующей управленческому контролю. Одна из наиболее широко признанных черт сознания в нейронаучной литературе заключается в том, что «почти все теоретики считают, что оно помогает интегрировать информацию» (Baumeister and Masicampo, 2010, p. 949). Морселла ссылается на гораздо более длинный список теорий о функции сознания, когда говорит об «интеграционном консенсусе».Идея, лежащая в основе этого консенсуса, заключается в том, что сознательные процессы «объединяют нейронную активность и структуры обработки информации, которые в противном случае были бы независимыми (…). Многие из этих теорий говорят о централизованном обмене информацией, при котором преобладающая информация распространяется глобально »(Morsella, 2005, стр. 1001–1002). Это именно то, что требуется, когда человек принимает решение сознательно. Интеграция, в метафоре, сводится к возможности «выложить все варианты на стол», чтобы мы могли сравнивать, обдумывать и, наконец, принимать решение и формировать намерение.

Несмотря на эти различные типы сознательного управленческого контроля над процессами обдумывания, вполне может оказаться, что в конечном итоге бессознательное предпочтение склоняет чашу весов и определяет формирование намерения, как утверждает Холтон. Но это не делает намерение бессознательно произведенным. Ибо без сознательного инициирования процесса обдумывания, сознательного выкладывания всех вариантов на стол и сознательно инициированного и поддерживаемого прекращения обдумывания путем принятия решения эти бессознательные предпочтения не привели бы к формированию намерения.

Теперь, когда различие между намерениями, которые мы осознаем, и намерениями, которые мы сознательно формируем, установлено, мы можем вернуться к обсуждению в предыдущем разделе. Прежде всего следует отметить, что картина сознательно сформированных намерений с точки зрения интегрирующей информацию функции сознания идеально совпадает с взглядами Шюра и Хаггарда на самостоятельные действия как на то, что они называют «комплексной интеграцией». Это также согласуется с философским консенсусом, подчеркнутым Шлоссером, о том, что мы должны сосредоточиться на намерениях, которые являются продуктом причин (хотя Шлоссер действительно утверждает, что не все такие причины не обязательно должны быть продуктом сознательного обсуждения).Терминология в этих трех областях литературы — о функции сознания, о нейробиологии самоинициализированных действий, а также о науке и философии свободы воли — немного отличается, но идеи, похоже, частично совпадают. Таким образом, я обращаюсь с призывом к дополнительным исследованиям сознательного принятия решений, комплексной интеграции и сознательного обдумывания, обсуждавшимся в предыдущем разделе, как призыв к идее о том, что парадигматические примеры сознательно инициируемых действий являются случаями активного сознательного формирования намерения. играть.

Во-вторых, что не менее важно, различие между двумя типами сознательного намерения позволяет нам лучше сформулировать проблему с помощью парадигм свободного выбора. Для Шлоссера основная проблема заключается в том, что выбор, сделанный в таких парадигмах, неинтересен, потому что он не связан с причинами и обдумыванием. Шюр и Хаггард видят другую проблему, а именно неявную апелляцию к «агентному я», которое, кажется, функционирует как неподвижный двигатель. Оба наблюдения могут быть объединены в одну жалобу, если мы используем концептуальное различие между двумя типами сознательного намерения.Общая жалоба выглядит следующим образом:

Парадигмы свободного выбора представлены так, как если бы они могли позволить сознательное формирование намерений, и в этом случае бессознательное инициирование действий, которое на самом деле обнаруживается в таких экспериментах, было бы ударом по нашему представлению о себе как о сознательных агентах. Однако, если задачи свободного выбора могут включать в себя активно осознанно сформированные намерения, тогда должен существовать сознательный процесс, посредством которого это намерение производится.Этот процесс не может быть процессом обдумывания или сложной интеграции. Раздумывать не о чем — нет причин пошевелить пальцем сейчас или позже. Таким образом, неявная идея заключается в том, что существует некая сознательная «сила», которая может порождать подобные намерения. Это то, что Шюр и Хаггард называют идеей «агентного я», основанной на нашем субъективном опыте самих себя. Предположительно, мы ощущаем себя сознательно , производящим намерение в задачах свободного выбора.Но это ошибка Либета и его последователей: тот факт, что мы не переживаем процесс, ведущий к сознательному намерению, не означает, что мы ощущаем себя, производя его спонтанно (в лучшем случае мы можем — ошибочно — интерпретировать себя таким образом) . Все, что мы переживаем, — это намерение, «всплывающее» в сознании.

Если мы будем придерживаться различия между двумя типами сознательного намерения, представленного в этом разделе, мы должны сделать вывод, что намерения в задачах свободного выбора на самом деле являются намерениями, которые субъекты просто становятся сознательными из — пассивно .Намерение пошевелить пальцем в эксперименте Либета похоже на намерение заказать банановое мороженое, которое просто всплывает, когда нас спрашивают, какой вкус мы предпочитаем. Для таких намерений не существует предшествующего сознательного процесса обдумывания. Тем не менее, как утверждают Шюр и Хаггард, они должны были откуда-то исходить. Намерения, которые мы пассивно осознаем, должны формироваться по самой своей природе «вне» сознания. Следовательно, задачи свободного выбора, выбор без возможности обдумывания, должны включать намерения, которые формируются бессознательно.Таким образом, выводы Либета и др. Не должны были стать сюрпризом. Что еще более важно, парадигмы свободного выбора не должны рассматриваться как нацеленные на сознательно инициированные действия в первую очередь.

Таким образом, результатом обсуждения Свободный выбор против Сознательного Обдумывания и Свободного Отбора против Сознательного Обдумывания является то, что когда дело доходит до сознательно инициированного действия, намерения, сформированные посредством сознательного обдумывания или сознательной интеграции, являются единственно значимыми. Это то, что я возьму за отправную точку для остальной части этой статьи.

Внешнее влияние, самоинициация и два типа причинно-следственной связи

Одно из наиболее важных различий между намерениями, которые сознательно формируются путем обдумывания или, в более общем смысле, посредством «сложной интеграции» различных входных данных, с одной стороны, и видом «спонтанно сформированных» сознательных намерений, которые, как неявно предполагал Либет, играют роль В задачах свободного выбора последние, но не первые, должны быть полностью свободны от влияний, исходящих извне действующего субъекта.Согласно Шлоссеру, Либет считает, что «свободный выбор имеет исключительно внутренние причины, и поэтому свободный выбор неявно противопоставляется выбору, на который влияют внешние факторы» (Schlosser, 2014, p. 253). Шюр и Хаггард согласны, по крайней мере частично. Как и Шлоссер, они считают, что Либет хочет исключить внешние причины из собственных действий. Однако в отличие от Шлоссера, как указано в книге «Свободный выбор против осознанного обдумывания», они полагают, что Либет хотел исключить внутренние причины и сигналы в пользу «агентного я» в качестве единственного источника действия: «Кажется, что рассуждения, лежащие в основе парадигм свободного выбора, состоит в том, что если степень самопроизведенности действия определяется отсутствием спецификации входными данными, то парадигмы свободного выбора позволяют изучать самопроизвольные действия в их «чистейшей» форме »(Schüür and Haggard, 2011, p. .1699). Не совсем ясно, существует ли здесь реальное разногласие по поводу роли внутренних причин в концепции свободного выбора Либета, поскольку выбор, который (предположительно) вызван агентным «я», можно также рассматривать как внутренне обусловленный. Как бы то ни было, в этом разделе меня интересуют внешние факторы, влияющие на действия, инициированные мной самими.

В своем противостоянии идее о том, что свободный выбор является парадигмой для самостоятельного действия, Шюр и Хаггард прямо заявляют, что самостоятельные действия могут включать и включают внешние влияния (см. Также Начев и Хусейн, 2010; Охби, 2012).Согласно теории «комплексной интеграции» самостоятельного действия, «можно правильно утверждать, что он является автором действия, даже если оно управлялось или находилось под влиянием внешних факторов. Независимо от того, знает ли кто-либо об этом влиянии внешних входов, или можно ли его вербализовать, не влияет на то, является ли действие самопроизвольным »(Schüür and Haggard, 2011, p. 1,703). Рассуждения здесь просты: внутренние факторы, порождающие действие, обязательно должны подвергаться влиянию внешних входов, которые следуют из взаимодействий агента с миром; если мы думаем, что это влияет на самоинициализированный характер действий, которые следуют из внутренних причин, тогда мы подразумеваем, что самоинициализированное действие должно исходить из некоторой причинно изолированной части нас самих («агентного я»), которая не существует.

Точно так же Шлоссер утверждает, что в объяснении разумом различие между внутренними и внешними факторами, определяющими поведение, проблематично. Он ссылается на Бетрама Малле, который сравнивает то, что кажется ситуативным объяснением, включающим внешние определяющие факторы — «Джек купил дом, потому что он был уединенным» — с объяснением, касающимся внутренних причин — «Джилл купила дом, потому что хотела уединения» ( Malle, 2011; примеры взяты из Ross, 1977). Несмотря на лингвистическую внешность, эти объяснения принципиально не отличаются.Суть Малле не в том, что мы не можем отличить внутренние факторы от внешних; скорее, первое объяснение кажется ситуативным. Фактически, это относится к внутренним факторам, потому что убеждение Джека в том, что дом уединенный, побудило его купить его. Тем не менее, убеждения как факторы, влияющие на наш выбор, сами формируются нашим взаимодействием с миром. Эти взаимодействия не являются частью причин, по которым мы действуем, но они, тем не менее, могут способствовать объяснению действия как части «причинной истории причин» (Malle, 2011, стр.317). Следовательно, «выбор и действие на основе причин, как правило, включает как внутренних, так и внешних факторов» (Schlosser, 2014, стр. 253).

Эти аргументы, какими бы здравыми они ни были, не означают, что какой-либо внешний фактор может определять наши действия, не влияя на степень его самоинициированности. Принуждение и манипуляция, сознательные или бессознательные, явно считаются факторами, определяющими внешнее действие, и явно подрывают сам инициированный характер действий.Тогда вопрос в том, где провести черту; когда внешние воздействия подрывают самостоятельный характер действия? Это сложный вопрос, который Шлоссер, Шюр и Хаггард избегают, и я не буду пытаться ответить на него полностью. Но есть менее сложный вопрос, который также избегают Шюр, Хаггард и Шлоссер, и на который можно ответить: каковы типичные внешние влияния, связанные с действиями, которые мы склонны характеризовать как инициированные по собственной инициативе?

Одна часть ответа на этот вопрос вытекает из предшествующего обсуждения: сознательно инициированные действия осуществляются путем сознательного обдумывания или других форм «комплексной интеграции», но сами эти процессы являются операциями с разнообразным набором входных данных, многие из которых: большинство из них или, возможно, все они могут иметь внешнее происхождение.Формирование убеждений — яркий тому пример. Но даже формирование желаний и предпочтений может быть результатом подсознательного прайминга (Schüür and Haggard, 2011, p. 1703) или других внешних воздействий. Эти внешние влияния не подрывают сам инициированный характер действий, если или когда они не запрограммируют заранее результаты процесса сложной интеграции и / или обдумывания.

Но есть и другой тип внешнего воздействия. Иногда кажется, что внешние события вызывают поведенческие реакции более или менее немедленно — подумайте о том, как я автоматически останавливаюсь, когда светофор становится желтым.В таких случаях маловероятно, что между срабатыванием триггера и действием происходит много сознательных размышлений. Итак, не подрывают ли такие внешние триггеры сам инициированный характер моих действий? В оставшейся части этого раздела я буду утверждать, что с понятием самоинициализированного действия как действия, которое следует из сознательного обдумывания / интеграции в руке, довольно легко отличить прямые внешние триггеры, которые являются и те, которые несовместимы с сознательно. самостоятельное действие.Уловка состоит в том, чтобы посмотреть, каким образом намерения, являющиеся продуктом обдумывания или интеграции, должны вызывать наши действия.

В большей части литературы, посвященной причинной (не) эффективности намерений, причинные отношения изображаются как то, что Фред Дрецке называет «пусковыми причинами» (Dretske, 1988). Это не означает, что все намерения немедленно вызывают действия. Большинство наших намерений направлены не на действия прямо здесь и сейчас, а на действия, которые должны произойти когда-нибудь в будущем.Намерения сесть на 6-часовой поезд, съесть макароны на ужин, закончить работу на следующей неделе, выпить кофе в следующий перерыв и т. Д. — вот примеры. На жаргоне это долгосрочные, отдаленные или ориентированные на будущее намерения, которые следует отличать от краткосрочных, ближайших, направленных на настоящее (разумеется, все это относительные понятия — отдаленное намерение может быть направлено на следующие 5 минут, а также через несколько лет). Дистальное намерение — это начало каузального «каскада» (Pacherie, 2006, 2008) внутренних процессов, который в конечном итоге приводит к действию: дистальное намерение в какой-то момент времени, когда наступят соответствующие обстоятельства, чтобы действовать, трансформируется в проксимальное намерение, которое, в свою очередь, трансформируется в фактические двигательные намерения, вызывающие соответствующие движения тела.Элизабет Пашери называет процесс, в котором дистальное намерение трансформируется в проксимальное и моторное, «ситуационным закреплением».

Как мы должны представить себе процесс между формированием дистального намерения и его ситуационным закреплением? Предположим, я сознательно решил, что отныне я буду реагировать на желтый светофор, нажимая на тормоз, а не на газ (например, на основании особо дорогого штрафа). Крайне маловероятно, что существует причинная цепь нейронных событий, одно из которых запускает другое, между формированием этого намерения и действиями в соответствии с ним.Возможно, здесь может быть какой-то активный мониторинг окружающей среды, чтобы определить, возникают ли подходящие обстоятельства для действий, скажем, всякий раз, когда мы находимся за рулем. Но даже в этом случае фактический «запускающий» эффект намерения остановиться на желтом светофоре временно приостанавливается. Вместо того, чтобы рассматривать отдаленные намерения как триггерные причины наших действий, гораздо более правдоподобно представить их как то, что Дрецке называл «структурирующими причинами».

Идею структурирования причины легче всего объяснить, сославшись на электрическую цепь: предположим, что щелчок переключателя вызывает горение лампочки.В этом случае причиной срабатывания будет щелчок переключателя. Но он может только включить свет на , если кто-то подключил выключатель и лампочку к источнику питания соответствующим образом. Эта проводка является структурной причиной горения лампочки. Прямое следствие этой конкретной структурирующей причины состоит в том, что устанавливается диспозиция — отношение «если-то»: после структурирующей причины, но не раньше, щелчок переключателя заставит свет загореться. Мое формирование намерения остановиться на желтом светофоре отныне действует как структурирующая причина.Я настраиваюсь — если мое намерение действительно эффективно — реагировать на внешние триггеры (желтый светофор) определенным образом, немедленно и, вполне возможно, не задумываясь. Прямым следствием моего намерения является не нарушение, а предрасположенность к разрыву в ответ на желтый свет светофора.

Идея дистальных намерений как структурирующих, а не инициирующих причин действия, объясняет, как некоторые прямые внешние триггеры действий не подрывают сам инициированный характер действий.Несмотря на то, что я буду автоматически и бессознательно реагировать на желтый свет светофора, это может быть следствием дальнего намерения, которое предрасполагает меня к такой реакции. Если дистальное намерение и, следовательно, предрасположенность являются результатом процесса сознательного обдумывания, то моя остановка на желтый свет светофора может быть сознательно инициированным действием, даже если это бессознательная реакция на внешний триггер.

Заманчиво применить аналогичную структуру к поднятию пальцев или нажатию кнопки в задачах свободного выбора в стиле Libet.Как утверждали многие, начиная с Деннета (1991), эффективное намерение испытуемых в этих экспериментах — это не проксимальное намерение пошевелить пальцем сейчас, а дистальное намерение, которое формируется, когда испытуемые соглашаются пошевелить пальцем в выбранном ими направлении. время, наблюдая за часами или каким-либо другим устройством, чтобы записать время сознательного проксимального намерения. По всей видимости, обработка инструкций для этих экспериментов — это сознательные процессы интеграции информации, приводящие к активному формированию намерения.Прямым следствием формирования этого намерения является склонность реагировать не на внешние триггеры, а на внутренние (Asma, 2018, с. 87–88). Эти внутренние триггеры могут, например, быть результатом продолжающихся бессознательных спонтанных колебаний нейронной активности (Schurger et al., 2012).

Акцент на сознательно сформированных дистальных намерениях как структурирующих причинах действий в этом разделе не означает исключения возможности того, что сознательно сформированные проксимальные намерения могут функционировать как прямые триггеры действия (Asma, 2018, стр.87–89). Однако эта возможность может быть спорной в свете свидетельств против сознательных проксимальных намерений как инициаторов действий (опять же, большая часть этих свидетельств основана на исследованиях, которые, как и эксперименты в стиле Либета, включают намерения, которые субъекты осознают пассивно, а не активно. сформированные намерения). Однако включение возможности активно сформированных проксимальных намерений в качестве прямых запускающих причин действий не изменит выводов о взаимодействии сознательных и бессознательных процессов, которые я обрисую в следующем разделе.По этой причине я не буду обсуждать эту возможность дальше.

Взаимодействие между сознательными и бессознательными процессами в сознательно инициированном действии

Итог нашего обсуждения до сих пор состоит в том, что сознательно инициированные действия (1) вызваны активно осознанно сформированными намерениями, а не намерениями, которые мы пассивно осознаем. (2) Хотя не исключено, что некоторые из этих намерений являются пусковыми причинами наших действий, многие из них действуют как структурирующие причины действий, заставляя нас реагировать на внешние и внутренние триггеры.Этот тип человеческой воли — сознательно сформированные намерения как структурирующие причины действий — включает по крайней мере четыре стадии в процессе, который начинается с формирования намерения и заканчивается намеченным действием, в котором бессознательные процессы играют основную роль, без снижение сознательно инициированного характера этих действий. Я перечислю и кратко рассмотрю эти этапы в этом разделе.

Но не раньше, чем повторить то, что делает действие сознательно инициированным в соответствии с текущим предложением.Из приведенного выше обсуждения можно выделить одно четкое условие, которое должно быть выполнено, чтобы это произошло:

1. Сознательное обдумывание и / или сознательная интеграция сложной информации должны играть неизбыточную роль в создании намерения.

Чтобы осмысленно говорить о действии , инициированном самим собой, , было бы уместно добавить второе условие. Намерения, не зависящие от человека, хотя они частично порождаются сознательным обдумыванием, тем не менее, могут не быть парадигматическими примерами самостоятельных действий, если все приходят к одному и тому же решению.Подумайте о путешественниках, которые читают и обрабатывают расписание движения общественного транспорта, чтобы решить, на какой поезд сесть. Такие решения могут считаться инициированными по собственной инициативе в буквальном смысле, когда каждый человек решает сам. Но к более «толстому» толкованию «я», согласно которому «я» характеризуется тем, что отличает человека, может быть добавлено следующее условие:

2. Результат этого сознательного процесса должен быть индивидуальным для человека — например, определяться его биографией, социализацией и / или генетическим составом — до такой степени, что разные люди будут формировать разные, индивидуальные, намерения. даже если исходные данные для их процессов формирования намерений схожи или идентичны.

Это второе условие является необязательным в том смысле, что оно не имеет решающего значения для остальной части моих рассуждений.

Эти требования к сознательно инициированному действию относятся только к процессу фактического формирования намерения. В рамках общего процесса, который начинается непосредственно перед формированием намерения и заканчивается, когда намерение претворяется в жизнь, остается четыре стадии, которые могут включать бессознательные процессы, три из которых уже упоминались в предыдущем разделе. Позвольте мне обсудить эти этапы в хронологическом порядке, то есть в том порядке, в котором разворачивается процесс от формирования намерения до его реализации.Я кратко расскажу об этапах, которые я уже обсуждал в предыдущих разделах.

Этап 1: Входы осознанного обсуждения и / или интеграции информации

Обсуждение начинается с конкретных убеждений, желаний, предпочтений и т. Д. Интеграция информации начинается с различных битов информации из памяти, восприятия, мысли и т. Д., Которые будут интегрированы. Многие (большинство?) Этих входов имеют бессознательное, иногда внешнее происхождение. Желания, предпочтения, наклонности, стремления, пристрастия, стремления и т. Д. — — это обычные вещи, которые мы осознаем пассивно. Подобно примерам предпочтения бананового мороженого или желанию пошевелить пальцем в экспериментах Либета, такое отношение можно уловить сознательно, но обычно они не возникают в результате сознательного размышления. Мы наделены ими. И все же они играют решающую роль в практических обсуждениях. То же самое и с другими типами входов. Воспоминания, восприятия и даже некоторые убеждения, которые у нас есть, не зная об их причинном происхождении, могут действовать как входные данные для процессов интеграции / обсуждения.Но хотя их сознательно подхватывают, они не являются продуктами процессов обдумывания / интеграции, для которых они действуют как исходные данные.

Этап 2: Обсуждение и / или интеграция, приводящие к формированию намерения

Эта стадия не обсуждалась выше, и может показаться странным перечислить одну стадию, на которой сознание играет свою существенную роль, среди стадий, на которых также играют роль бессознательные процессы. Так что позвольте мне обсудить этот этап немного подробнее, чем другие.Этот момент таков: в то время как (рефлексивное) сознание может потребоваться для запуска процесса обдумывания и / или интеграции информации, например, путем обработки инструкций эксперимента испытуемыми или путем «выкладывания всех вариантов на стол» (см. предыдущий раздел), сами процессы суждения, взвешивания или заключения не должны быть настолько осознанными, как многие или большинство из нас склонны думать. У меня нет места (или аргументационных материалов), чтобы убедительно аргументировать бессознательную природу некоторых процессов суждения или заключения здесь.Все, что я могу сделать, это процитировать некоторые — очень старые — удивительные экспериментальные результаты, которые, кажется, предполагают, что некоторые из процессов, которые мы считаем сознательными, на самом деле бессознательны, что делает общую вторую стадию «сознательного формирования намерения» комбинацией сознательного и бессознательные процессы.

Экспериментальные результаты, которые я имею в виду, являются античными результатами времен интроспекционистской психологии. Первый заслуживающий упоминания эксперимент был направлен на исследование феноменологии принятия очень простых сознательных суждений (Marbe, 1901/2012).Испытуемые должны были поднять два небольших веса и определить, какой из них тяжелее другого. Эти высококвалифицированные субъекты подробно описывали телесные ощущения при прикосновении и поднятии тяжестей, но, вопреки их собственным ожиданиям, они обнаружили, что сам акт суждения не был осознанным. Они осознавали, что ощущали тяжести, поднимали их и приходили к выводу, что один из них тяжелее другого, но сам процесс, посредством которого был сделан этот вывод, был недоступен сознательно.По крайней мере, так казалось. Поскольку это открытие было противоречивым, и была сформирована гипотеза ad hoc : процесс суждения является сознательным, но происходит так быстро, что испытуемые его не замечают.

Чтобы проверить эту гипотезу, был поставлен другой эксперимент (Watt, 1905/2011). В этом эксперименте испытуемым показывали слова, в ответ на которые они должны были быстро произнести связанное слово. Это была не свободная ассоциация, а частично ограниченная ассоциация: испытуемые должны были ассоциировать слово, которое, например, было выше показанного слова (например,г., волк-животное), координатное (волк-лев) или подчиненное (волчья лапа) (были и другие варианты). Эксперименты были «разбиты» на четыре фазы: (1) получение инструкций (например, произнесение координатной ассоциации), (2) представление стимулирующего слова, (3) поиск подходящей ассоциации и, наконец, (4) произнося эту ассоциацию. Испытуемых просили сконцентрироваться конкретно на одной из этих фаз. Ожидалось, что третья фаза будет состоять из сознательного процесса поиска ассоциации — точно так же, как предполагалось, что испытуемые Марбе испытают сознательный процесс суждения.Когда испытуемым приходилось сосредотачиваться на этой третьей фазе, ожидалось, что даже при том, что это будет быстрый процесс, как и другие, испытуемые сообщат о своем сознательном переживании этого. На самом деле, однако, третий этап был «пустым». Не было сознательного опыта поиска и нахождения ассоциации. Как оказалось, ассоциации просто всплывали в сознании.

Эта информация является анекдотической, и фактические результаты, возможно, не будут считаться научными по сегодняшним стандартам. И все же они должны сделать нас открытыми для возможности того, что части того, что мы думаем как сознательные процессы интеграции информации или обдумывания, чтобы сформировать намерение действовать, так же бессознательны, несмотря на то, что многие из нас интуитивно догадываются об обратном. .

Две следующие стадии, на которых бессознательная обработка играет роль в общем процессе от формирования намерения до действий в соответствии с ним. Эти стадии возникают только тогда, когда сознательные намерения функционируют как структурирующие причины действий (следовательно, они не имеют значения в тех случаях, когда сознательно сформированное намерение напрямую запускает наши действия, если они существуют). Непосредственным действием намерений как структурирующих причин действий является формирование поведенческой предрасположенности. Примеры, использованные в предыдущем разделе, — автоматическое нажатие на перерыв, когда видит желтый свет светофора, и субъект эксперимента Либета с поднятием пальцев, сознательно следящий за инструкциями эксперимента, — это тому примеры.В этих примерах поведенческие диспозиции относительно просты. Но они могут быть и более сложными. Например, я сознательно решил пообедать в столовой сегодня в 12.30, таким образом настроив себя реагировать на то, что часы показывают 12.25, следуя сложному маршруту к столовой, стоя в очереди к лифту, делая правильные повороты и т. Д., Т. Е. , реагируя на очень много различных релевантных визуальных сигналов соответствующим образом, не задумываясь об этом (это пример намерения реализации, упомянутого во введении; Gollwitzer, 1999; Gollwitzer and Sheeran, 2006).После формирования поведенческой предрасположенности есть две стадии, которые могут включать бессознательную обработку. Позвольте мне вкратце сказать кое-что об обоих.

Этап 3: Поддержание поведенческого настроя

Между формированием диспозиции и действиями в соответствии с ней диспозиция должна сохраняться. Во многих случаях это не требует больших когнитивных усилий. Но в некоторых случаях диспозиция сохраняется только потому, что имеет место некоторый фоновый мониторинг. Мое намерение приветствовать коллег — а не игнорировать их, потому что я склонен погружаться в свои мысли — вызывает склонность приветствовать, только если я отслеживаю, действительно ли люди, с которыми я встречаюсь, коллеги.Такой процесс отслеживания может быть в значительной степени или полностью бессознательным. Точно так же я могу намереваться успеть на пятичасовой поезд и, следовательно, установить настрой к действию, который сохраняется только потому, что в глубине души я отслеживаю время. Если я полностью потеряю счет времени, мой настрой исчезнет. Таким образом, по крайней мере в некоторых случаях бессознательные процессы требуются для намерений, которые функционируют как структурирующие причины наших действий, чтобы фактически привести к соответствующим действиям.

Этап 4: Ситуационная привязка

Сознательно созданные намерения заставляют нас реагировать на определенные внешние или внутренние триггеры — они программируют нас с определенными поведенческими установками — но фактическое инициирование действий само по себе вполне может быть бессознательным процессом.Я могу осознавать тот факт, что нахожусь в перерыве в ответ на желтый свет светофора, но это не означает, что моя реакция вызвана в прямом смысле сознательным отражением — я реагирую как на самовоспроизводимый рефлекс. Точно так же субъекты в эксперименте Либета по поднятию пальцев настроили себя так, чтобы реагировать на тонкие внутренние триггеры после сознательной обработки инструкций для эксперимента. Сам по себе запуск — это бессознательный процесс. Не исключено, что очень многие из наших повседневных действий имеют аналогичную структуру: приготовление кофе по утрам, сесть на велосипед, чтобы пойти на работу, включить компьютер и т. Д.очень вероятно, что все действия (или наборы действий) являются результатом сознательных намерений, которые являются их структурирующими причинами, и внешними или внутренними бессознательными сигналами, которые являются их инициирующими причинами.

Обсуждение этих четырех стадий, на которых бессознательная обработка может играть роль в сознательно инициируемых действиях, означает не что иное, как набросок возможных бессознательных вкладов, которые могут иметь место в сознательно инициированных действиях. На рисунке 1 представлен схематический обзор результирующей картины взаимодействия сознательных и бессознательных процессов в человеческой воле.

Рисунок 1 . Схематический обзор взаимодействия между сознательными и бессознательными процессами в сознательно инициируемых действиях.

Какие из этих влияний на самом деле имеют место и как будут различаться от действия к действию и должны быть предметом эмпирического исследования. Идея здесь просто состоит в том, чтобы дать более структурированную и более подробную картину взаимодействия между сознательными и бессознательными процессами в человеческой воле, чем это предусмотрено в замечании Баумейстера и Масикампо (2010), что такое взаимодействие, вероятно, будет играть важную роль в сознательном инициированные действия.Роль бессознательных процессов, изображенных на рисунке 1, возможно, более обширна, чем предполагали Баумейстер и Масикампо. Но действительно важно отметить, что, несмотря на возможность того, что бессознательные процессы играют важную роль на всех четырех этапах, если процесс сознательного обдумывания / комплексной интеграции удовлетворяет двум требованиям, упомянутым в начале этого раздела, последующее действие будет по-прежнему быть искренне сознательно инициированным.

Выводы

Целью данной статьи было доказать, что два концептуальных различия позволяют получить более подробную картину взаимодействия между сознательными и бессознательными процессами в сознательно инициируемых действиях.Во-первых, я утверждал, что различие между сознательно сформированными намерениями и намерениями, которые мы осознаем, позволяет нам видеть, что только первое имеет отношение к понятию сознательно инициированных действий. Это связано с существующей философской и научной критикой парадигм свободного выбора и предположением о том, что самостоятельные действия должны включать обдумывание и / или сложную интеграцию разнообразных входов.

Далее я утверждал, что сознательно сформированные намерения как инициаторы действий позволяют получить более сложную и реалистичную картину волевых процессов, когда мы проводим различие между структурирующими и запускающими причинами.По крайней мере, во многих случаях сознательно сформированные намерения являются структурирующими причинами, а не запускающими причинами наших действий. Это допускает возможность того, что действия запускаются неосознанно и могут считаться сознательно инициированными, потому что запуск зависит от наличия поведенческой предрасположенности, которая (структурно) вызвана сознательно сформированными намерениями.

Наконец, я утверждал, что так же, как сознательно инициированные действия могут быть инициированы неосознанно, есть три более ранних стадии процесса, которые начинаются с формирования сознательного намерения и заканчиваются действием на такое намерение, в котором бессознательная обработка играет роль: вход стадия процессов сознательного обдумывания и / или интеграции; стадия обсуждения / интеграции, на которой некоторые процессы суждения, взвешивания или заключения многих не осознаются; и процесс, в котором сохраняется поведенческая предрасположенность, являющаяся результатом сознательно сформированного намерения.

Природа концептуальных различий не позволяет нам делать из них эмпирические выводы; Полученная картина взаимодействия сознательных и бессознательных процессов в человеческой воле является схематичной и очень общей. Он предназначен для использования в качестве основы для интерпретации результатов существующих экспериментов и, возможно, для проведения новых.

Авторские взносы

Автор подтверждает, что является единственным соавтором этой работы, и одобрил ее к публикации.

Финансирование

Написание этой статьи финансировалось Nederlandse Organisatie voor Wetenschappelijk Onderzoek (номер проекта: NWO 360-20-360). APC для этой статьи финансируется Radboud University: Radboud Universiteit Afd. Crediteuren Postbus 6751 6503 GG Nijmegen Ссылка: 461000/696010 Номер BTW: NL0029.68.721.B08.

Заявление о конфликте интересов

Автор заявляет, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Сноски
Список литературы
Асма, Л. (2019). Бесплатного не бывает. Определения ролей играют. J. Сознание. Stud. 24, 8–23.
Google Scholar
Асма, Л. (2018). Сознание в преднамеренном действии. докторская диссертация . Амстердам: Свободный университет.
Google Scholar
Баумейстер, Р. Ф., и Масикампо, Э. Дж. (2010). Сознательное мышление предназначено для облегчения социальных и культурных взаимодействий: как ментальные симуляции служат интерфейсу культуры животных. Psychol. Ред. 117, 945–971. DOI: 10.1037 / a0019393
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Бранд, М. (1984). Намерение и действие: к теории натурализованного действия . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.
Google Scholar
Брембс, Б. (2010). К научной концепции свободы воли как биологической черты: спонтанные действия и принятие решений у беспозвоночных. Proc. R. Soc. B Biol. Sci. 278, 930–939.DOI: 10.1098 / rspb.2010.2325
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Деннет, Д. К. (1991). Сознание объяснено . Лондон: Пингвин.
Google Scholar
Дрецке, Ф. (1988). Объяснение поведения: причины в мире причин . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.
Google Scholar
Фрид И., ван Баарен Р. Б. и Крейман Г. (2011). Внутренне генерируемая преактивация отдельных нейронов медиальной лобной коры головного мозга человека предсказывает волю. Нейрон 69, 548–562. DOI: 10.1016 / j.neuron.2010.11.045
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Голлвитцер, П. М. (1999). Намерения реализации: сильные эффекты простых планов. Am. Psychol. 54, 493–503. DOI: 10.1037 / 0003-066X.54.7.493
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Голлвитцер П. М. и Ширан П. (2006). «Реализация намерений и достижение цели: метаанализ эффектов и процессов» в Успехи экспериментальной социальной психологии .Vol. 38, изд. М. П. Занна (Academic Press), 69–119. Получено.
Google Scholar
Хиероним, П. (2009). «Два вида ментальной активности» в Mental Actions . изд. Л. О’Брайен (Oxford: Oxford University Press).
Google Scholar
Холтон, Р. (2009). «Желание, желание, ожидание» (Oxford: Oxford University Press).
Google Scholar
Янис, И. Л., и Манн, Л. (1977). Принятие решений: психологический анализ конфликта, выбора и обязательств .Нью-Йорк: Свободная пресса.
Google Scholar
Корнхубер, Х. Х., и Дик, Л. (1965). Изменения потенциалов мозга при произвольных и пассивных движениях у людей: потенциал готовности и реафферентные потенциалы. Pflugers Arch. Gesamte Physiol. Menschen Tiere 284, 1–17. DOI: 10.1007 / BF00412364
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Либет Б. (1999). Есть ли у нас свобода воли? J. Сознание. Stud. 6, 47–57.
Google Scholar
Либет, Б., Глисон, К. А., Райт, Э. У., и Перл, Д. К. (1983). Время осознанного намерения действовать относительно начала мозговой активности (готовность-потенциал). Бессознательное начало свободно-произвольного действия. Brain J. Neurol. 106, 623–642. DOI: 10.1093 / мозг / 106.3.623
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Малле, Б. Ф. (2011). Пора отказаться от догмы атрибуции: альтернативная теория объяснения поведения. Adv. Exp. Soc.Psychol. 44, 297–352. DOI: 10.1016 / B978-0-12-385522-0.00006-8
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Марбе, К. (1901/2012). Experimentell-Psychologischen Untersuchingen über das Urteil. Eine Einleitung in die Logik . Барсингхаузен: Unikum Verlag.
Google Scholar
Мел, А. Р. (1992). Иррациональность . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
Google Scholar
Мел, А. Р. (2006). «Свобода воли: теории, анализ и данные» в Вызывает ли сознание поведение? ред.С. Покет, У. П. Бэнкс и С. Галлахер (Кембридж, Массачусетс, Массачусетс, США), 187–205.
Google Scholar
Мел, А. Р. (2009). Эффективные намерения. Сила сознательной воли . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
Google Scholar
Миллер Дж., Шепрдсон П. и Тревена Дж. (2011). Влияние наблюдения за часами на электроэнцефалографическую активность: является ли инициирование бессознательного движения действием часов? Psychol. Sci. 22, 103–109.DOI: 10.1177 / 0956797610391100
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Охби, С. (2012). Проблемное различие между самопроизвольным и инициируемым извне действием: комментарий к Шюру и Хаггарду. Сознательное. Cogn. 21, 587–588. DOI: 10.1016 / j.concog.2011.09.014
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Pacherie, E. (2006). «К динамической теории намерений» в Вызывает ли сознание поведение? Исследование природы воли .ред. С. Покет, У. П. Бэнкс и С. Галлахер (Кембридж, Массачусетс: MIT Press).
Google Scholar
Ричард Р., Ван Дер Плайгт Дж. И Де Фрис Н. (1996). Ожидаемое сожаление и временная перспектива: изменение рискованного сексуального поведения. J. Behav. Decis. Мак. 9, 185–199. DOI: 10.1002 / (SICI) 1099-0771 (199609) 9: 3 <185 :: AID-BDM228> 3.0.CO; 2-5
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Ресслер, Дж., И Эйлан, Н. (2003). Агентство и самосознание: вопросы философии и психологии .Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
Google Scholar
Росс, Л. (1977). Интуитивный психолог и его недостатки: искажения в процессе атрибуции. Adv. Exp. Soc. Psychol. 10, 173–220.
Google Scholar
Шлоссер, М. Э. (2014). Нейробиологическое исследование свободы воли: диагноз противоречия. Synthese 191, 245–262. DOI: 10.1007 / s11229-013-0312-2
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Шургер, А., Ситт, Дж. Д., и Дехейн, С. (2012). Аккумуляторная модель спонтанной нейронной активности перед самостоятельным движением. Proc. Natl. Акад. Sci. СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ. 109, E2904 – E2913. DOI: 10.1073 / pnas.1210467109
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Сирл, Дж. (1983). Интенциональность: Очерк философии разума . Кембридж: Издательство Кембриджского университета.
Google Scholar
Шеперд, Дж. (2014). Решение как намеренное действие: контроль над решениями. Australas. J. Philos. 93, 335–351. DOI: 10.1080 / 00048402.2014.971035
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Тетлок П. Э. и Бетгер Р. (1994). Подотчетность усиливает эффект статус-кво, когда изменения создают жертвы. J. Behav. Decis. Мак. 7, 1–23. DOI: 10.1002 / bdm.3960070102
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Виркант, Т. (2018). Выбор в мире двух систем: выбор и взвешивание или управление и метапознание. Phenomenol. Cogn. Sci. 17, 1–13. DOI: 10.1007 / s11097-016-9493-8
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Ватт, Х. Дж. (1905/2011). Experimentelle Beitrage zur eine Theorie des Denkens . Чарльстон: Nabu Press.
Google Scholar
Уэбб, Т. Л., и Ширан, П. (2006). Влечет ли изменение поведенческих намерений на изменение поведения? Метаанализ экспериментальных данных. Psychol. Бык. 132, 249–268. DOI: 10.1037 / 0033-2909.132.2.249
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Вегнер, Д. М. (2002). Иллюзия сознательной воли . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.
Google Scholar
Wu, W. (2011). Противостояние многим-многим проблемам: внимание и агентский контроль. Ноус 45, 50–76. DOI: 10.1111 / j.1468-0068.2010.00804.x
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Wu, W. (2013). «Психическое действие и угроза автоматизма» в Разложение воли .ред. А. Кларк, Дж. Киверштейн и Т. Виркант (Нью-Йорк: издательство Оксфордского университета), 244–261.
Google Scholar
Стадий волевого акта
Следующее взято из Завещания , Глава 11, страницы 135-139
Акт завещания состоит из шести последовательных фаз или этапов. Это:
Цель, цель или задача, основанная на оценке, мотивации и намерении
Обсуждение
Выбор и решение
Подтверждение: приказ или «Fiat» завещания
Планирование и разработка программы
Направление исполнения
1.Цель или цель: главная характеристика волевого акта — наличие цели, которую необходимо достичь; … Цель должна быть оценена и оценена; тогда оно должно вызывать мотивы, которые порождают побуждение и намерение достичь этого.
2. .. Существует много возможных целей. .. выбор должен быть сделан… предпочтительная цель определяется путем обсуждения
6. Наконец, следует направление исполнения. Это особая задача воли, надлежащая функция которой — не выполнять исполнение напрямую, как это обычно предполагается.Воля может и должна умело использовать другие психологические и телесные функции и энергии, существующие в личности: мышление и воображение, восприятие и интуиция, чувства и импульсы, а также физические органы действия.
Цель — Цель — Цель — Оценка — Мотивация — Намерение
Следующее взято из Завещания , Глава 12, страницы 140-150
Классическая психология учитывала только сознательные побуждения.Тогда, напротив, психоанализ занимался только или почти только бессознательными мотивами и побуждениями, таким образом достигая для всех практических целей отрицания воли.
Подлинность не заключается в том, чтобы уступить плохому мотиву просто потому, что он существует.
Таким образом, при рассмотрении мотиваций полезно различать два класса, которые мы можем обозначить соответственно как побуждения и побуждения и причины. Побуждения и побуждения могут быть сознательными или бессознательными и в целом могут рассматриваться как спонтанные тенденции, которые «двигают» нас или имеют тенденцию делать это.С другой стороны, причины, чтобы быть действительно таковыми, должны быть сознательными и иметь когнитивный, ментальный аспект.
В настоящее время мы представляем собой сумму всей эволюции прошлого, начиная с минерального царства; но эволюция не останавливается на так называемом Homo sapiens: эволюция непрерывна, и наша задача состоит в том, чтобы продвигать и поощрять этот великий эволюционный импульс, не отрицая, однако, предшествующих стадий!
Важно убедиться, что низшие мотивы совпадают с более высокими мотивами, и что именно они контролируют и определяют действие.
Обсуждение
Следующее взято из Завещания , Глава 13, страницы 151-169
Таким образом, предварительным условием мышления — и размышления — является акт сдерживания, торможения.
Для современного уха слово «торможение» звучит довольно неприятно; он напоминает о репрессиях и их печальных последствиях. Можно сказать, что сегодня существует настоящая фобия по поводу репрессий. Поэтому стоит прояснить большую разницу, существующую между вытеснением и сознательным контролем.
Необходимо учитывать последствия предлагаемых нами действий. Это упражнение на предвидение. …; что необходимо, так это сочувствие, то есть способность, так сказать, проникать в шкуру других и с помощью интуитивного воображения осознавать те эффекты, которые могут произвести наши слова и действия.
Вдохновение и интуиция… Давайте теперь рассмотрим другой способ принятия решений, особенно те, которые определяются мотивами, берущими начало в верхнем бессознательном (сверхсознательном) или прибывающих через него в форме озарений, вдохновения и побуждений к действию, как внутренним, так и внутренним. внешний.Вообще говоря, такие мотивы можно считать надличностными по своему характеру:
Эти трудности не должны удерживать нас ни от использования подхода к правильному выбору, ни от следования нашим высшим подсказкам. Напротив, те, у кого нет спонтанного вдохновения или интуиции, могут использовать доступные методы для активации сверхсознания и для связи его с сознательной личностью. Самые надежные из них — это различные процедуры рецептивной и рефлексивной медитации.
Консультации с другими — Наконец, есть также тонкий и неопределимый, но подлинный эффект простого присутствия желающего и понимающего слушателя. Можно сказать, что это «каталитический»
Консультирование -… существует правильная методика консультирования, которую стоит изучить. … Консультант может помочь несколькими способами: 1. Помогая четко сформулировать проблему, над которой нужно подумать. 2. Когда проблема касается отношений с другими людьми… точки зрения.3. Обращая внимание на неизбежные последствия различных возможных выборов и демонстрируя, насколько определенно закон причины и следствия может реагировать на действия человека. 4. Помогая исследователю найти правильные интерпретации впечатлений и указаний, которые он получил от бессознательных и особенно сверхсознательных побуждений и интуиции. .. Метод консультации можно использовать очень просто, в форме диалога.
Коллективное обсуждение — Первое правило — сократить до минимума количество тех, кто должен участвовать в принятии решений.… Еще одно правило — установить временные рамки как для обсуждения, так и для принятия решения. Третье и важное правило требует, чтобы те, кто принимает решения, брали на себя всю ответственность за них, как группа, не меньше, чем как отдельные лица.
Индивидуальные различия — Нерешительные, представляющие меньшинство, призывают к иному подходу. Они должны столкнуться с необходимостью принятия решений. Они должны научиться делать это, используя возможности «на лету» в нужный момент. Существует восточная максима, которая имеет значение для обоих типов: «Нельзя садиться на верблюда, который еще не прибыл или который уже ушел».Мы можем выделить две разные причины или группы причин нерешительности. Один, который можно считать «конституциями». встречается у интровертов, которые занимаются чрезмерным и бесплодным самоанализом. У них часто возникает сильное чувство неполноценности. … Другими причинами нерешительности являются конфликты между бессознательными и сознательными мотивами, страх совершить ошибку и нежелание брать на себя ответственность. .. Нерешительные должны четко осознавать, что принимать решение неизбежно. …, Не решать — это само по себе решение, и вполне может быть худшим! Им нужно набраться смелости, чтобы совершать ошибки.
Выбор — Решение
Следующее взято из Завещания , Глава 13, страницы 151-169
Что касается выбора, важно понимать, что обычно есть несколько основных вариантов, которые входят в множество конкретных выборов. Конкретно фундаментальный — это выбор между прошлым и будущим. Мы живем в период кардинальных изменений и быстрого обновления; многие старые формы больше не работают. Старый образ жизни оказывается все более неадекватным для удовлетворения нынешних потребностей.Поэтому напрасно оставаться привязанными к ним и обманывать себя, думая, что мы можем сохранить их нетронутыми. С другой стороны, новое нельзя выбирать в спешке и без разбора. В настоящее время мы наблюдаем жестокие, чрезмерные и необдуманные попытки изменить все сразу
Подтверждение — Команда
Следующее взято из Завещания , Глава 14, страницы 170-177
… первая ступень на этапе достижения… уверенность… синтез двух внутренних установок: веры и убежденности.Истинная вера по своей природе интуитивна; он воспринимает реальность того, что неочевидно, не проявляется, и принимает это. Согласно определению апостола Павла, это «сущность ожидаемого, свидетельство невидимого». Вера, ведущая к чувству уверенности, требует, прежде всего, веры в себя, то есть в настоящее «Я», в то, чем мы являемся по сути.
Техники утверждения
1. Использование «слова силы». … Можно сказать только внутренне, но они более эффективны, если произносятся вслух
2.Использование изображений. … Можно использовать образ или видение того, чего мы хотим, как если бы это уже было выполнено… Или можно использовать образ, который является символом того, что мы хотим реализовать.
3. Принятие физических положений. То есть делать жесты, совершать действия, которые прямо или символически выражают то, что должно быть достигнуто.
4. Повторение. … Необходимое количество повторений зависит от важности цели, сложности ее достижения и времени, необходимого для процесса проявления.… Технику повторения можно использовать по-разному: a) повторение в определенное время одних и тех же слов или фраз или многократное использование одних и тех же изображений, б) серии повторений с более или менее длинными интервалами. в) Повторение с вариациями формы. Этот метод позволяет избежать того, что повторения становятся рутинными и механическими. Вариации пробуждают интерес и стимулируют воображение.
Рекламодатели, вероятно, самые умные в использовании повторений и, в целом, во влиянии на людей посредством утверждения.
Прежде и помимо использования различных утверждений для различных волевых действий наиболее эффективно использовать то, что можно было бы назвать основным, существенным утверждением: Я ЕСМЬ ВОЛЯ; Я СОЗНАТЕЛЬНАЯ, МОЩНАЯ, ДИНАМИЧЕСКАЯ ВОЛЯ Тесная связь между волей, собой и любовью может быть подчеркнута тщательным подтверждением: Я ЖИВУ, ЛЮБОВЬ, ЖЕЛАЯ СЕБЯ Должно быть очевидно, что большая часть то, что сказано в этой книге, имеет два смысла сразу :; один — к использованию воли для достижения множества целей, другой — к использованию воли для тренировки самой воли в качестве предшествующей или сопутствующей деятельности.
Планирование и программирование
Следующее взято из Завещания , Глава 15, страницы 178-188
Самое важное правило — четко и точно сформулировать цель, которую необходимо достичь, а затем неуклонно держать ее в памяти на всех этапах выполнения, которые часто бывают долгими и сложными. … Средства всегда имеют тенденцию становиться самоцелью, и когда это происходит, человек становится рабом средств, которые он решил использовать.
Еще одно важное соображение касается возможности реализации данной программы, другими словами, ее осуществимости. Частой ошибкой является разработка планов и программ, масштабы которых потребовали бы возможностей, обстоятельств и ресурсов, которыми мы очень далеки от того, чтобы иметь в своем распоряжении
Это подводит нас к другому правилу планирования: установление, когда это возможно, правильного сотрудничества. Частая причина провала стольких планов заключается в том, что люди хотят выполнять свои программы сами: хотят быть центром запланированной организации.Таким образом, они часто виновны в дублировании, пытаясь делать то, что уже делают другие, иногда с гораздо большими ресурсами и возможностями.
Четвертое правило планирования касается распознавания, различения и определения надлежащей последовательности различных этапов планирования. Они формулировки; программирование; структурирование; проектирование; модельный, или пилотный, проект.
Направление исполнения
Следующее взято из Завещания , Глава 16, страницы 189-196
Исследование этой последней стадии волевого действия выявит фундаментальную ошибку, обычно совершаемую при использовании воли, и ошибку, основанную на ошибочном представлении о ее природе и способе функционирования.Эта ошибка состоит в попытке действовать, наложив силу воли на органы действия. Вместо этого истинная и естественная функция воли на его стадии состоит в том, чтобы направлять исполнение, вводить в действие необходимые и подходящие средства для достижения предложенной цели. Он делает это, принимая на себя управление и направляя различные психофизические функции.
Еще одна функция ума, которой может и должна управлять воля, — это интуиция. Это приводит к исследованию отношения между волей и интуицией.Кажется очевидным, что воля не имеет прямой власти над интуитивной функцией; он может даже затруднить его функционирование. Но и здесь воля может совершить весьма полезное косвенное действие; он может создавать и поддерживать в чистоте канал коммуникации, по которому нисходят интуитивные впечатления. Это достигается путем временного сдерживания отвлекающих действий других психологических функций.
Предложения совместной творческой группы
Нижеследующее основано на работе, проделанной совместной творческой группой над проектом Will во время Международного конгресса психосинтеза в Канаде с 11 по 15 сентября 1998 года.Первоначально это предусмотрено для того, чтобы страницы были структурированы. Пожалуйста, редактируйте свободно.
Товарный продукт с выделением стадий (визуальный продукт)
Разработайте метафору «Строительство дома» и этапы волеизъявления.
Каждый зал — сцена
Номера связаны между собой
Это может быть письменная форма или форма семинара
Разработайте метафору архитектуры для этапов воли (мастерская или письменная форма)
Разработайте семинар по цели, мотивации и намерениям
В рамках проекта «Завещание» работа с этапами завещания (это может быть в центре внимания наших интернет-чатов)
Используйте этапы воли в вмешательствах OD
Исследуйте стадии воли на разных уровнях (выходя за рамки каждой стадии)
Создание мастерской по изучению незнакомых территорий
Применять этапы воли к нашим собственным организациям
Включить работу Джона Каллена на этапах завещания в Библиотеку Уилла
Список литературы
Завещание , главы 11 — 16
Внешние ссылки
Связанные
Роль регуляции аффекта в управлении волевым действием
Volition and Affect Regulation-29-
Kuhl, J., & Казен, М. (1999). Волевое содействие трудным намерениям: Совместная активация
памяти намерений и положительного аффекта устраняет вмешательство Струпа. Журнал
Experimental Psychology: General, 128, 382-399.
Kuhl, J., & Koole, S. L. (2004). Работа воли: функциональный подход. В: J.
Greenberg, S. L. Koole, & T. Pyszczynski (Eds.), Справочник по экспериментальной экзистенциальной психологии
(стр. 411-430). Нью-Йорк: Гилфорд.
Лангенс, Т. А., и Мёрт, С. (2003). Репрессивное копинг и использование пассивных и активных
стратегий совладания. Личность и индивидуальные различия, 35, 461-473.
Лири М. Р. и Ковальски Р. М. (1995). Социальная тревожность. Нью-Йорк: Guilford Press.
Любомирский С., Нолен-Хуксема С. (1993). Самовоспроизводящиеся свойства дисфорического руминации
. Журнал личности и социальной психологии, 65, 339-349.
Мартин, Л.Л. и Стонер П. (1996). Настроение как вход: то, что мы думаем о своих чувствах
, определяет то, как мы думаем. В Л. Л. Мартине и А. Тессере (ред.), «Стремление и чувство»:
Взаимодействие между целями, аффектами и саморегуляцией (стр. 279-301). Хиллсдейл, Нью-Джерси:
Эрлбаум.
McClelland, D. C., Koestner, R., & Weinberger, J. (1989). Чем отличаются самоприписываемые и неявные мотивы
? Психологическое обозрение, 96, 690-702.
МакГрегор, И., & Мэриголд, Д. С. (2003). Защитное рвение и неуверенное «я»: что делает вас таким уверенным? Журнал личности и социальной психологии, 85, 838-852.
Микулинсер М., Шейвер П.Р. и Перег Д. (2003) Теория привязанности и регулирование аффекта:
Динамика, развитие и когнитивные последствия стратегий, связанных с привязанностью
. Мотивация и эмоции 27, 77-102
Мерфи, С. Т., и Зайонц, Р. Б. (1993). Аффект, познание и осведомленность: аффективное прайминг
с оптимальными и субоптимальными воздействиями стимулов.Личный и социальный журнал
% PDF-1.4 % 301 0 объект> эндобдж xref 301 124 0000000016 00000 н. 0000003429 00000 н. 0000003611 00000 н. 0000003668 00000 н. 0000004260 00000 н. 0000004425 00000 н. 0000004603 00000 п. 0000004782 00000 н. 0000004962 00000 н. 0000005133 00000 п. 0000005328 00000 н. 0000005496 00000 п. 0000005682 00000 п. 0000005851 00000 п. 0000006019 00000 п. 0000006186 00000 п. 0000006355 00000 п. 0000006513 00000 н. 0000006637 00000 н. 0000006761 00000 н. 0000006887 00000 н. 0000007013 00000 н. 0000007139 00000 н. 0000007264 00000 н. 0000007390 00000 н. 0000007516 00000 н. 0000007642 00000 н. 0000007768 00000 н. 0000007894 00000 н. 0000008019 00000 н. 0000008145 00000 н. 0000008271 00000 н. 0000008396 00000 н. 0000008521 00000 н. 0000008646 00000 н. 0000008772 00000 н. 0000008897 00000 н. 0000009023 00000 н. 0000009149 00000 п. 0000009275 00000 п. 0000009400 00000 н. 0000009525 00000 н. 0000009651 00000 п. 0000009777 00000 н. 0000009902 00000 н. 0000010028 00000 п. 0000010154 00000 п. 0000010280 00000 п. 0000010405 00000 п. 0000010531 00000 п. 0000010685 00000 п. 0000010870 00000 п. 0000011095 00000 п. 0000011689 00000 п. 0000014863 00000 п. 0000015237 00000 п. 0000015614 00000 п. 0000015866 00000 п. 0000015968 00000 п. 0000017351 00000 п. 0000018646 00000 п. 0000018892 00000 п. 0000019496 00000 п. 0000020022 00000 н. 0000020613 00000 п. 0000024461 00000 п. 0000024882 00000 п. 0000025272 00000 п. 0000025562 00000 п. 0000029048 00000 н. 0000029418 00000 п. 0000029813 00000 п. 0000030044 00000 п. 0000031417 00000 п. 0000031591 00000 п. 0000032034 00000 п. 0000032376 00000 п. 0000033396 00000 п. 0000033802 00000 п. 0000035265 00000 п. 0000035548 00000 п. 0000035869 00000 п. 0000035981 00000 п. 0000043591 00000 п. 0000044131 00000 п. 0000044529 00000 п. 0000044950 00000 п. 0000046508 00000 п. 0000048200 00000 н. 0000049787 00000 п. 0000051408 00000 п. 0000052951 00000 п. 0000057466 00000 п. 0000058572 00000 п. 0000058820 00000 н. 0000059160 00000 п. 0000059253 00000 п.

11. Структуры волевого акта.

12. Динамика волевых усилий.

С. Л. Рубинштейн. Волевой процесс: Psychology OnLine.Net

Волевой акт и его структура кратко

63. СТРУКТУРА ВОЛЕВОГО ДЕЙСТВИЯ. Шпаргалка по общей психологии

Читайте также

АВС действия

64. Анализ сложного волевого действия

§66. Анализ волевого действия

Выполнение волевого акта

ДЕЙСТВИЯ

6.7. Природа волевого усилия

6.8. Самостимуляция как механизм актуализации волевого усилия

6.9. Характеристики и виды волевого усилия

8.3. Характеристики волевого поведения (сложные морально-волевые качества)

Оценка силы и длительности волевого усилия по А. Н. Шадрину

1.2 Первобытное стадо. Структура иерархии и набор стадных инстинктов. Структура межполовых отношений

1.5 Первобытное племя. Функциональная структура. Структура иерархии. Структура межполовых отношений

1.2 Первобытное стадо. Структура иерархии и набор стадных инстинктов. Структура межполовых отношений

1.5 Первобытное племя. Функциональная структура. Структура иерархии. Структура межполовых отношений

С чего начинается волевое действие? Конечно, с осознания цели

Структура волевого акта — Студопедия

Волевая сфера. Понятие, функции воли. Структура волевого акта. Волевые качества

Воля и действие в человеческом мозгу: процессы, патологии и причины

Abstract

Введение

Таблица 1.

Нейронный процесс внутренней генерации

Неврологические изменения сознательного намерения

Цели и контроль: для чего нужны добровольные действия?

Volition — обзор | Темы ScienceDirect

1 Исторические основы

Frontiers | Два различия, которые помогают наметить взаимодействие между сознательной и бессознательной волей

Введение

Свободный выбор против осознанного обдумывания

Два вида сознательного намерения

Внешнее влияние, самоинициация и два типа причинно-следственной связи

Взаимодействие между сознательными и бессознательными процессами в сознательно инициированном действии

Этап 1: Входы осознанного обсуждения и / или интеграции информации

Этап 2: Обсуждение и / или интеграция, приводящие к формированию намерения

Этап 3: Поддержание поведенческого настроя

Этап 4: Ситуационная привязка

Выводы

Авторские взносы

Финансирование

Заявление о конфликте интересов

Список литературы

Стадий волевого акта

Цель — Цель — Цель — Оценка — Мотивация — Намерение

Обсуждение

Выбор — Решение

Подтверждение — Команда

Планирование и программирование

Направление исполнения

Предложения совместной творческой группы

Список литературы

Внешние ссылки

Роль регуляции аффекта в управлении волевым действием

Добавить комментарий Отменить ответ