Дженни Скофилд- врожденная шизофрения | Блогер Petrovich на сайте SPLETNIK.RU 14 августа 2018
«Мы ее боялись — рассказывает мать Дженни, Сьюзан. — Она сама себя боялась. Она мне говорила: «Я не могу этим управлять!». Если она сделает что-нибудь с Бодхи, мы потеряем обоих детей.»
Дженьюари Скофилд- девочка, по сути, подтвердившая предположение о том, что шизофрения может не только развиваться по мере взросления, но и быть врожденной.
«-Что ты хотела сделать, когда в первый раз увидела брата?
-Убить его. Я шизофреник.
-Кто?
-Шизофреник.
-Что это значит?
-Я вижу вещи, которые не существуют.
-Дорогая, что просит тебя делать номер 80?
-Прыгать со зданий.
-Тебе нравятся твои голоса?
-Да»
(Все припадки, начиная с раннего детства, были сняты семьей Скофилд на камеру, для помощи в последующей диагностики. )
«Нормальной жизни у нас больше не будет — Майкл, отец Дженни. — И пути назад тоже нет. Тяжело понять по ее поведению, когда она выпадает из реальности. «
Дженьюари Скофилд родилась 8 августа 2002 года. Первый ребенок у счастливых родителей Сьюзан и Майкла Скофилд.
Майкл: «Мне не верилось, что эта маленькая жизнь- продолжение меня. Я плакал. Сьюзан плакала. Мы сидели, обнимая друг друга, и нашу Дженни.»
Но, присмотревшись к новорожденной, Сьюзан поняла, что что- то не так.
— У нее такой сфокусированный взгляд, это просто невероятно!- поражается Сьюзан на пленке видеозаписи из роддома.
— Новорожденные еще не умеют фокусировать взгляд- возражает ей медсестра, осматривая ребенка.
«Медсестра сказала мне, что такого не бывает, и ушла. Я удивляюсь, что мне вообще пришло в голову спросить, нормально ли это. Почему я это спросила?!»- вспоминает много позже Сьюзан.
К 12 неделе Майкл и Сьюзан стали замечать другие странности. Которые врачи не могли объяснить.
«Еще совсем маленькой она понимала вещи, которые обычные дети понимают позже. В пять месяцев она могла показать нос, глаза, рот. Она уже все знала. Она развивалась быстрее, чем обычные дети. Мы просто решили, что она гений, даже не подумав о другом объяснении. На одном из наших семейных видео заметно, что Дженни будто бы следит за чем-то, что движется по потолку. Смотрит долго и не отрываясь, не отвлекаясь. Глаза двигались туда- сюда по потолку. Видела то, что мама с папой не видели. И она часто так следила за чем то.»
Еще пару лет Скофилды пытались смириться с эксцентричным поведением Дженни, но к 3 годам странностей стало больше. Однажды, где-то через пару недель после того, как ей исполнилось 3, Дженни вдруг сказала: «Ло, пойдем поиграем! Ло, моя сестричка,- бормочет Дженни на видео.- Ло хорошая собака». Ло была первым воображаемым другом. Ло была собакой. Мы, конечно, подумали:» У нее есть воображаемый друг. Окей, ничего страшного». Потом появился кот 400. Это стало поворотным днем. На своем третьем дне рождения она сказала, что кот 400 хочет облить ее друзей соком. После того дня рождения она начала проводить все свое время с воображаемыми друзьями.
Дженни начала называть себя другими именами. Например, Хот-Догом. Особенно, если в чем- то провинилась. Светлячок, Хот- Дог, Радуга, Голубоглазая Лягушка. Ей говорили:» Привет, Дженьюари». А она тут же начинала кричать:»Я не Дженьюари!!»
Со временем поведение Дженни становилось все более странным. К четырем годам ребенок не общался с другими детьми. Она говорила, что другим детям 13 лет, а ей 17. Потом цифры росли, ей стало 18, 19, затем 28. В последний раз ей было несколько миллионов. После того, как Дженни пошла в школу, ситуация стала не странной, а пугающей. Дженни пыталась себя душить. Самым ужасным приступом стал тот, когда Дженни пыталась выбросится из окна.
М: Я не замечал внешней жестокости, пока не родился Бодхи. После рождения брата у Дженни начались приступы ярости. Она дралась руками и ногами, кусалась. Она все яростнее нападала на нас, но мы боялись, что опасность грозит Бодхи. Мы ее боялись, и она сама себя боялась. Она говорила :»Я не могу этим управлять.» Помню, что пару раз четко слышал, как она говорила в пустоту :»Я не ударю Бодхи, я ударю тебя!». Как будто она боролась с чем-то. Тогда нам наконец пришлось признать, что это не эксцентричность, и не гениальность. Здесь что-то не так.
«Мама спаси меня, помоги мне!- плакала Дженни во время одного из своих приступов агрессии.- Вытащи меня отсюда! Мои ноги очень горячие, они горят!»
Родители отвели Дженни к психотерапевту, где у девочки начался приступ ярости. Доктор Линда Вудолл, дипломированный психотерапевт, работающий с детьми и подростками : » Дженни была разгневана в наш первый прием. Она дралась, злилсь на вещи, швыряла игрушки. Я подумала, что она просто капризный ребенок.»
М: Доктор Вудолл выписала нам рисперидон, единственное антипсихотическое средство, одобренное Управлением по контролю качества пищевых продуктов и лекарственных препаратов. Таблетки ей не помогли.
Врачи склонялись к синдрому Аспергера. Но на протяжении 12 месяцев диагнозы все ухудшались, от тревожного расстройства до маниакально- депрессивного психоза.Дженни все чаще пыталась причинить себе боль. Все время повторяла :»Я побью себя, я побью себя!» Доктор Вудолл сильно напугала родителей, сказав, что в ее практике подобного пациента еще не было. Родители делали все, чтобы справится со вспышками гнева у Дженни, но январь 2009 года все переменил.
М: Я помню тот день, он начался хорошо. Дженни была жизнерадостной и веселой. Мы отвезли ее в школу. Первый класс. Но спустя пару часов мне позвонили. Дженни выбежала из класса и стала бросаться на окна и двери. Она даже не пыталась их открыть. В школе настолько испугались, что заперли ее в кабинете завуча. Дженни продолжила громить и этот кабинет. Психолог нам сказал, что если вы не придете через полчаса, они вызовут полицию. И тогда я принял решение позволить полицейским ее увезти. Я целый год пытался как-то помочь Дженни, но никто так и не смог ответить нам, что с ней. Поэтому я и решил- пускай Дженни заберут и проведут более серьезное обследование, если это поможет установить диагноз.
По данным США, шизофренией заболевает 1 из 100 взрослых, но лишь 1 из 50 000 детей. Шестилетняя Дженни стала самой юной пациенткой с таким диагнозом.
М: Диагноз не привел нас в отчаяние. Мы наконец то получили ответ на свой вопрос. Теперь мы знали имя врага, мучившего нашу девочку. Но вот дальнейшие перспективы облегчения не принесли. У Дженни есть 50% шансов вырасти нормальным человеком. Но остальные 50% означают, что она никогда не будет принадлежать этому миру.
Врачи считают, что Дженни бредит практически постоянно. Доктор ДеАнтонио:» Понимаете, обычно дети осознают, что воображаемые друзья не реальны, а просто желаемы. Дженни же считает все свои воображаемые миры реальными. И это странные безумные миры, где живут говорящие животные, которые управляют ею, приказывают делать больно себе и другим людям. Это очень необычный случай психического расстройства.
В мире Дженни есть крысы Среда и Четверг. Среда злодей. Вторник хороший, а Воскресенье лучше всех. «У них крысофрения,- шутит Дженни.- У меня шизофрения, а у них крысофрения.» А еще есть числа. Числа они есть числа, но с человеческими чертами. Шесть любит Четыре. А еще есть две девочки. Одну зовут 24 часа, и ей 11 лет. Есть 80 часов, тоже одиннадцатилетняя девочка. Дженни с ними часто играет. Однажды 80 часов прыгнула со второго этажа, и отделалась вывихом ноги.
До сих пор не установлено, что вызывает галлюцинации у шизофреников. Доктор ДеАнтонио:» Это заболевание больше всего затрагивает лобную долю головного мозга. У животных эта доля не развита. Она отвечает за множество крайне важных процессов- речь, мыслительные процессы. На результатах томографии шизофреников видны эти нарушения в работе головного мозга, это совокупность сложнейших взаимосвязанных процессов. Потому то шизофрению так трудно лечить. Первая часть лечения- объяснить пациенту и его семье, что значит этот диагноз, какие лечебные мероприятия им надо проводить, чтобы результат был как можно эффективнее. Лечить таких маленьких детей сложнее, они практически не поддаются психическому внушению и плохо переносят лекарства. Мы выписали Дженни клозапин, это считается самым сильным средством от шизофрении.»
Проявления шизофрении можно контролировать при помощи лекарств, но полностью она не вылечивается. Родители опасаются, что Дженни может навредить младшему брату во время обострения. Спустя время Майкл принял решение увезти Сьюзан с Бодхи к ее родителям,а самому остаться с дочерью. Но Сьюзан отказалась.
С: Мне как-будто прозрение снизошло- я решила, что вместо того, чтобы снимать одну двухкомнатную квартиру, стоит снимать две однокомнатных. Дома находятся по соседству. Мы будем по очереди ночевать с детьми, но останемся целой семьей. И Дженни будет жить с нами, а не в лечебнице.
В комнате Бодхи много игрушек, есть большая железная дорога, в которую они с Дженни любят играть вместе. В этой квартире вся семья собирается вместе, играет, готовит, смотрят телевизор. В квартире Дженни все обставлено так, как в больнице- чтобы ей было уютнее. У нее много игрушек и распорядок дня на стене. Чем упорядоченнее ее день, тем лучше. В этой квартире нет ни одного ножа, потому что во время припадков она не в состоянии себя контролировать. Она принимает несколько видов медикаментов несколько раз в день. От лития уходят числа. От клозапина коты и крысы засыпают. Аминазин на крайний случай, он мгновенно успокаивает. Аминазин помогает лучше всего, но много принимать нельзя- слишком сильные побочные эффекты.
М: Тот, кем я был до Дженни, уже никогда не вернется. Нормальной жизни не вернуть, и пути назад нет. С этого дня все, что я делаю, будет так или иначе связано с болезнью Дженни.
«Это не я, мне 88.- говорит Дженни во время интервью.- Меня зовут 76»
За последний год она несколько раз лежала в психиатрическом отделении Калифорнийского университета (на момент интервью Дженни 7 лет). Родители опасаются, что придется снова положить ее в больницу в ближайшее время. Майкл преподает в университете на полставки, а Сьюзан ведет эфиры в интернет-радио. Дженни требует постоянного внимания. В большинстве случаев родители больных детей не выдерживают и сдают их в психиатрические лечебницы даже в таком юном возрасте. Семья Скофилд стараются изо всех сил и не думают о подобном раскладе. Они дают ей возможность быть частью семьи. Дженни необходимо занимать делом, состоящим из нескольких этапов- чтобы она понимала, что делает прямо сейчас, и обдумывала, что потребуется сделать после. Так она в состоянии оставаться сосредоточенной. Каждый день после обеда , когда все дети разойдутся по домам, Дженни на час ходит в школу. Учителя пытаются приучить Дженни к походу на занятия, сидению за партой и сосредоточенности. Сейчас девочке очень нравится обратный счет. Затем немного письменной работы и решение задач. Периодически она может замирать, открывая рот и неотрывно смотря в никуда, не реагируя на зов и махание рукой перед глазами. Иногда приходится сталкиваться с приступами ярости. В четыре года IQ Дженни был равен 146. Сейчас ей школа не нравится. Родители и не помышляют о дипломе о среднем образовании. Сьюзан считает, что 6 часов занятий в неделю слишком утомляют ее. Майкл думает иначе, он считает необходимым понять, у Дженни проблемы с учебой из-за болезни, или чего- то еще. Раньше становилось легче летом, но сейчас болезнь прогрессирует.
У Дженни редкий диагноз. Но в мире она не одна такая. В какой то части хромосом нарушена генная структура. У людей с более серьезным проявлением шизофрении этих аномальных генов больше. как правило, это и приводит к проявлению шизофрении в раннем возрасте и затрудняет лечение. К огромному сожалению, по какой- то причине Дженни родилась с такими генами, и заболевание проявилось крайне рано. Скофилды надеются, что, благодаря общению с другими детьми с диагнозом шизофрения, Дженни не будет чувствовать себя ущербной.
-Что у тебя?- спрашивает Дженни у девочки-подростка.
— Психоз- неуверенно отвечает девочка.
— И у меня! Я ненавижу тебя, и ты ,наверное, меня тоже, — радостно подпрыгивает Дженни.
Мэри из Монтаны, она часто слышит голоса. Иногда они говорят что- то хорошее, а иногда приказывают убить себя. Это ее пугает. Мэри раньше не встречала других детей с подобным диагнозом, и она рада, что кто-то чувствует то же, что и она. Иногда Мэри становится яростной, и не может остановиться. Однажды ее маме пришлось позвонить в полицию, потому что девочка напала на собственную сестру. Через месяц она впервые легла на стационар. Во время встречи Среда укусила Мэри, потому что не любит реальных людей.
Бриена Эйлиш, страдающая от психического расстройства, и живущая всего в нескольких милях от семьи Скофилд. Когда она пыталась убить себя в первый раз, ей было 6 лет. Так же она пыталась убить свою младшую сестру. «Я помню только, что была очень-очень зла, и мои руки на ее шее. Я потеряла контроль».
Раз в неделю Дженни ходит на прием к доктору Вудолл. И хорошо, если она сможет ответить хотя бы на один вопрос. Это значит, что неделя прошла спокойно. Первым делом,во время приема, доктор проверяет, насколько Дженни в состоянии замечать мелочи. Это показывает ориентацию Дженни в реальности. Так же проверяют, насколько сильны побочные эффекты от приема токсичных препаратов. В данный прием Дженни заявила, что должна лечь в больницу. Не потому, что хочет, а потому, что снова стала видеть цифры. Особенно часто Пять. «Ребенка съесть хочет- шутит Дженни.- Но вообще то она под диваном.» А 400 и Среда заставляют ее ударить. С годами Дженни придется сталкиваться с новыми проявлениями своей болезни. С вероятностью оказаться бездомной, наркоманкой из-за психотропных препаратов, или с попытками самоубийства. На момент записи интервью Дженни праздновала свой самый большой срок без стационара- 11 недель, с января 2009 г.
Личное замечание: Я не знаю, связано ли это со внутренней обстановкой в семье, либо с тем, что вышла вторая передача, посвященная Дженни. Но, спустя немного времени после первого выпуска, Скофилды переехали из своих однокомнатных квартир в одну двухкомнатную, и снова стали жить все вместе. По утверждениям Сьюзан, одной из их главных задач является налаживание отношений между Дженни и Бодхи. На всемирно известном хранилище видео можно найти пять выпусков, посвященных семье Скофилд. Взамоотношениям супругов в этих видео посвящено времени не меньше, чем Дженни. В четыре года Бодхи был поставлен диагноз «аутизм» и, по мнению врачей, у него также имеются предпосылки шизофренического расстройства. На данный момент Майкл и Сьюзан находятся в разводе. Майкл Скофилд написал книгу «Первое января», посвященную болезни его дочери.
«Многие годы я силюсь понять, как сейчас, в начале двадцать первого века, некоторые люди, даже врачи, не могут поверить в детскую шизофрению. Не перестаю удивляться количеству людей, которые пишут мне, что Дженни находится во власти демонов, которые должны быть изгнаны. Думаю, все дело тут в психологической защите. Они не хотят видеть очевидного и отрицают его существование.В тот миг, когда Дженни сказала, что хочет умереть, я понял кое-что. Людям легче поверить, что это был мой недосмотр, или во всем виноваты демоны, потому что так им понятней. Мысль о том, что болезнь существует сама по себе и никто не застрахован — ужасна, невыносима.Я понимаю. Никто не хочет, чтобы его ребенок страдал, оттого и возникают для всего «разумные» объяснения.Но отрицание не может помочь Дженни и другим больным детям. Им нужно принятие. Нужно, чтобы им сказали: «Твоя болезнь не отделяет тебя от нас». Невозможно попасть в их мозг и «починить» его. Но можно сделать тот мир, в котором они живут, лучше.Шизофрения не смертный приговор. Это болезнь, которой можно управлять. Это всего лишь невидимая часть радуги – многоцветного спектра, который представляет собой человеческая душа. Как я хотел бы, чтобы когда-нибудь Дженни увидела эту радугу целиком.Да я и сам бы хотел ее увидеть.»
ФГБНУ НЦПЗ. ‹‹Ранняя детская шизофрения (статика и динамика)››
В завершение клинической характеристики основных форм течения шизофрении у детей раннего дошкольного возраста следует еще раз отметить, что у этой группы больных, как и у лиц зрелого возраста, шизофреническому процессу свойственны непрерывный и приступообразный типы течения болезни со злокачественностью, средней и малой степенью прогредиентности. Оказалось, что основная тенденция образования форм болезни сохраняется независимо от возраста больных на начальном этапе процесса. Именно в этом можно видеть единство проявлений шизофрении у лиц разных возрастных групп. Вместе с тем выступила явная взаимосвязь между разными онтогенетическими уровнями и структурой симптомов и синдромов.
Как уже было показано в обзоре литературы, симптоматология ранней детской шизофрении, особенно в возрастном аспекте, все еще остается наименее изученной. При определении задач нашего исследования также подчеркивалось, что раздел о симптоматологии обычно предпосылается описаниям течения, динамики, исходов болезни. В нашей работе этот раздел пришлось расположить в несколько иной последовательности, что отражало поиск путей наиболее полного решения вопроса. Основные симптомы и синдромы при рано начавшейся шизофрении мы рассмотрим последовательно, причем будем учитывать разные возрастные этапы развития больных детей, а также выделенные формы течения шизофрении у них.
А. В. Снежневский (1975) определяет синдром как патогенетическое образование, которое свидетельствует не только о качестве, но и о тяжести расстройства психической деятельности. Синдром представляет систему, состоящую из суммы различных признаков (симптомов).
Встречаемость аффективных и моторных симптомокомплексов в доманифестном периоде у детей, страдающих шизофренией, в возрасте до 1 года. Симптомокомплекс аффективных расстройств представлен приступами тревожного плача, общего беспокойства с нарушениями сна в ночное время и последующей плаксивостью днем. Эти состояния беспокойства прерывисты, повторяются несколько раз в ночь на протяжении недели и отмечаются в течение 2—12 мес. Подобного типа расстройства выявлены у 22 больных; у 8 была непрерывная злокачественная, у 8 — приступообразная близкая к злокачественной, и у 6 — малопрогредиентная шизофрения.
Структура этих расстройств скорее всего связана с нарушениями в аффективной сфере и представляет собой первые проявления беспричинной и безотчетной тревоги. Характерно, что эти приступы тревожного плача появляются в ночное время.
Следующий комплекс расстройств состоит из симптомов двигательного возбуждения или вялости. Моторное возбуждение обнаруживалось на протяжении дня и выражалось в повышенном беспокойстве ребенка, который совершал повторяющиеся однообразные движения головой, руками, ногами, в возрасте старше полугода выкарабкивался из пеленок. Возбуждение было длительным, временами сменялось состояниями адинамии. Активность ребенка в период возбуждения только внешне напоминала физиологически обусловленную подвижность здорового ребенка. Она отличалась монотонностью и протекала на безрадостном эмоциональном фоне. При наличии этих состояний отсутствовало «усложнение моторного развития ребенка, присоединялся регресс первых навыков. Иногда наблюдался беспричинный отказ от кормления, появлялись беспокойство и плач при взятии ребенка на руки. Подобного типа расстройства обнаружены у 12 детей только при непрерывной злокачественной и приступообразной, близкой к злокачественной, шизофрении.
У других 14 детей отмечались состояния акинезии. Они становились вялыми, мало двигались в кроватке, недостаточно выражали радость, видя мать, становились безучастными к игрушкам, голоду, дискомфорту. Эти состояния возникали аутохтонно и спонтанно исчезали. Они обнаружены в случаях непрерывной злокачественной, приступообразной, близкой к злокачественной и малопрогредиентной шизофрении. В дальнейшем у всех этих детей отмечена задержка в развитии навыков моторики и речи.
Можно ли состояния моторного возбуждения и адинамии с перечисленными особенностями относить к кататоноподобному типу расстройств? Похожие состояния могли быть и следствием адинамической депрессии или повышенного настроения с возбуждением. Клинических симптомов, достаточных, чтобы определить их как кататоноподобные расстройства, у нас, как и у других/авторов, обращавших внимание на подобные расстройства, нет. Вместе с тем L. Bender (1968) отнесла похожие состояния к субступорозным. Нами выявлены некоторые факты, подтверждающие эти предположения. Во-первых, состояния моторного возбуждения и адинамии протекали на неизмененном эмоциональном фоне. Во-вторых, у большинства этих больных после 4 лет развивались приступы кататоноподобной структуры, а к 9—11 годам — приступы кататонии с оцепенением.
Был, правда, единственный случай, когда у ребенка в возрасте 6 мес возникали состояния моторного возбуждения на фоне повышенного настроения, с беспричинной веселостью, смехом, готовностью к контактам со всеми окружающими и укорочением сна без симптомов регресса. Впоследствии у этого ребенка наблюдались приступы аффективной природы в сочетании с неврозоподобными расстройствами, но его интеллектуальное развитие не страдало. Этот случай до некоторой степени подтверждал как возможность развития двигательного беспокойства — аффективной природы у детей 6—12 мес, так и его отличие от моторного беспокойства кататоноподобной природы на безаффектном фоне.
Таким образом, у детей, больных шизофренией, помимо нарушения развития, в доманифестном периоде оказались возможными позитивные расстройства в форме аффекта тревоги, моторного возбуждения на фоне повышенного настроения, моторного возбуждения и адинамии на безаффектном фоне с симптомами регресса. Доказать определенную нозологическую принадлежность перечисленных симптомов в период их появления почти невозможно. По-видимому, наибольшую информативную ценность представляют состояния двигательного возбуждения на индифферентном эмоциональном фоне, которые сочетаются с регрессом в движениях рук и могут рассматриваться как прогностически неблагоприятные.
Симптомокомплекс регрессивных расстройств. Симптомы регресса при заболевании шизофренией в конце 1-го — начале 2-го года жизни состояли из углублявшегося отрешения от окружающего, регресса ходьбы и целенаправленных движений рук. Ходьба сменялась ползаньем, вместо направленных движений в руках появлялись хаотические движения рук и атетозоподобные движения в пальцах рук. Последние в норме были свойственны детям 1—4-недельного возраста. Наряду с регрессом возникала стереотипия движений, доступных в этом состоянии больному ребенку.
При формировании симптомов психического регресса у детей в возрасте 1—5 лет прежде всего угасала присущая детям жизнерадостность, обеднялись эмоциональные реакции, снижалась активность. Дети утрачивали интерес к окружающему миру, переставали сами одеваться, мыться, неряшливо ели, пищу хватали руками, крошили ее. У них исчезал интерес к сверстникам, пропадала радость от общения с родителями. Круг деятельности сужался. Ранее приобретенные представления, понятия об окружающем мире, деятельности исчезали и заменялись в поведении ребенка, играх использованием примитивных тактильных, вкусовых, обонятельных ощущений. В играх утрачивались сюжетность и предметность. В дальнейшем, при углублении проявлений регресса, игра еще более упрощалась. Дети трясли, обнюхивали, ощупывали предметы. Удовлетворение от такой игры доставляли сами моторные акты и примитивные ощущения.
Моторика видоизменялась: вместо тонких направленных движений появлялись ранее приобретенные движения в виде взмахов рук, потряхиваний кистями, складывания пальцев рук и верчения их у глаз. Ходьба использовалась наряду с ползаньем; к тому же возникали стереотипные кружения и раскачивания.
Если ребенок к началу заболевания говорил, то речь подвергалась регрессу прежде всего. Фразы становились проще, короче, затем оставались слоги и нечленораздельные звуки. У детей с хорошо развитой речью к началу болезни можно было наблюдать этап, когда нарушалось построение предложений. В таких случаях ответ состоял из потока не связанных смысловым содержанием слов. Исчезали личные глагольные формы и личные местоимения, появлялась эхолалия. Такое расстройство- речи заменялось еще более тяжелым ее нарушением: произношение слов становилось косноязычным, лепетным, невнятным, слова заменялись слогами и речь полностью утрачивалась.
Устанавливалось полное отрешение от окружающего. Большую часть дня дети проводили в бездействии, иногда используя примитивные формы игры. В таком состоянии они плохо переносили смену привычного распорядка. Все, что исходило извне, вызывало протест. Перечисленные проявления регресса формировались в течение 3—6 мес.
Симптомы регресса, выраженные в разной степени, обнаружены у всех 42 детей (100 % наблюдений) больных злокачественной непрерывной шизофренией; в 77 приступах из 127 (60,6 % наблюдений) —приступообразной, близкой к злокачественной шизофренией; в 19 приступах из 277 (6,9 % наблюдений) — приступообразной малопрогредиентной шизофренией.
Симптомы выраженного психического регресса, регресса моторики, речи исчерпывали клиническую картину у 16 детей, больных непрерывной злокачественной шизофренией. У 16 больных приступообразной, близкой к злокачественной, шизофренией симптомы регресса обнаруживались в меньшей степени, не было полного регресса речи «и моторных навыков. Частичным регрессом поведения ограничивалась клиническая картина и у 18 детей, больных приступообразной малопрогредиентной шизофренией. При этом наблюдался только регресс сложных навыков поведения, утрачивалась подчиняемость родным, исчезало чувство стеснения, ощущение того, что можно и что нельзя совершать в присутствии посторонних, в общественных местах, утрачивались навыки опрятности. Игра становилась беспорядочной, к ней пропадал интерес. В ряде случаев симптомы психического регресса входили в сложные комплексы расстройств. В 22 случаях приступообразной, близкой к злокачественной, шизофрении наряду с симптомами регресса обнаруживались кататоноподобные расстройства. У 26 больных непрерывной злокачественной шизофренией наблюдались поли-«морфные симптомокомплексы, состоявшие из аффективных, неврозоподобных и кататоноподобных расстройств; позднее к ним присоединялись симптомы регресса. В 13 приступах малопрогредиентной шизофрении, в приступах аффективного типа в дальнейшем также отмечались симптомы регресса поведения.
Таким образом, под регрессом мы, как и другие авторы, понимаем временную или окончательную утрату одних навыков с заменой их другими, более примитивными навыками. При этом формируется состояние, которое не является идентичным состоянием на более раннем этапе развития ребенка. Анализ наблюдений убеждал в том, что при этом процессе возникает состояние, мозаично изуродованное болезнью, которое нельзя приравнять к определенным, хотя и более ранним, физиологическим уровням нормально развивающегося организма. В этих состояниях отдельные формы его деятельности отдаленно напоминали таковую при более низком, менее зрелом уровне развития.
Рассмотренные феномены регресса специфичны для шизофрении, возникающей у детей преимущественно в возрасте до 3, реже до 5 лет. Это подтверждает, что регресс зависит не только от формы течения шизофрении, но и главным образом от уровня развития систем в период воздействия на них патогенных факторов, т. е. в формировании регрессивных проявлений большое место принадлежит именно возрастным факторам.
К симптомам регресса речи, моторики, поведенческих навыков у детей 3—5 лет впоследствии присоединялись черты задержки интеллектуального развития, формировался олигофреноподобный дефект. Поэтому прогностическое значение рассматриваемых симптомокомплексов велико. Чем менее выражены симптомы регресса, тем благоприятнее прогноз. После приступов со стертыми проявлениями регресса у детей в возрасте 3—5 лет в период ремиссии была возможна частичная компенсация состояния.
Кататоноподобные, кататонические, кататоно-гебефренные симптомокомплексы. Кататоноподобная природа адинамии и возбуждения у детей в возрасте до 1 года, как уже отмечено выше, остается недоказанной.
У больных шизофренией детей в возрасте 1—3 лет к кататоноподобным можно было отнести состояния бесцельного возбуждения и акинезии. Возбуждение выражалось в постоянном стремлении к ходьбе по кругу или маятникообразной ходьбе от препятствия к препятствию. Возбуждение было однообразно, не прерывалось часами, сопровождалось амбитендентностью и амбивалентностью, импульсивными поступками: смехом, слезами, агрессией, внезапным бегом в неопределенном направлении.
Дети не обращали внимания на окружающих, на зов не откликались, словно глухие. Иногда на обращенную к ним речь возникала реакция в виде движений глаз, поворота головы, первых шагов к зовущему, которые тут же прерывались, заменяясь противоположным движением или топтанием на одном месте.
Походка становилась необычной: движения выполнялись в неравномерном ритме, были то размашистыми, то ограниченного объема и протекали без содружественности. Бесполезные и непроизвольные движения неожиданно сочетались с целенаправленными. Несмотря на ходьбу часами, не возникало видимого утомления. Остановить детей было трудно. Если их пытались удерживать, они молча стремились освободиться. Сопротивление воздействию у них довольно быстро истощалось, но через некоторое время возобновлялось Предоставленные самим себе, дети вновь принимались за прерванную ходьбу. Выражение лица у них было отрешенное, периодически появлялись гримасы: дети кривили рот, вытягивали губы в хоботок, щурили и тут же широко раскрывали глаза, морщили лоб. Хотя дети не обращали внимания на окружающих, они никогда не натыкались на предметы, обегали персонал.
На этом этапе расстраивалась речь. Вначале дети по нескольку раз без естественного удовольствия повторяли одни и те же слова, темп и громкость речи становились неустойчивыми, интонации и ударения — необычными; затем дети замолкали. Но, оставшись одни, иногда проснувшись ночью, они могли правильно выразить свое желание, говорили сами с собой. В последующем течении болезни явления мутизма нарастали; несмотря на это, дети и в дальнейшем могли неожиданно ответить на шепотную речь или непрямое к ним обращение, выполнить инструкцию, адресованную другому ребенку.
Состояние возбуждения спонтанно перемежалось вялостью. Тогда дети стремились лечь, подолгу лежали в бездействии, забившись под стол, кровать или в тихий угол комнаты, иногда принимали вычурное положение. Как в период возбуждения, так и при вялости у детей этой группы не отмечалось мышечного напряжения «восковой гибкости», на что особенно важно обратить внимание. Мышечный тонус у них был изменчивым, преобладала гипотония; изредка на короткое время при обследовании улавливались скоропреходящая гипертония.
Сон расстраивался, дети просыпались ночью и подолгу лежали без сна. Одевать их, кормить, выводить на прогулку приходилось с принуждением. Стоило прекратить активное побуждение извне, как любая примитивная деятельность тут же прерывалась прыжками, ходьбой или состоянием бездействия.
У ряда детей 3—5-летнего возраста моторное возбуждение сочеталось с идеаторным. Структура моторного возбуждения при этом оставалась неизменной, речевое возбуждение периодически возникало в течение дня, и выражалось в речевом напоре. Речь состояла из потока не связанных смыслом слов и слогов, невнятных словосочетаний, обрывков воспоминаний, отрывочных фактов, эхолалии только кем-либо произнесенных фраз. Дети говорили безостановочно, иногда до изнеможения. Слова то произносили четко, то искажали их, вставляя ненужные буквы и слоги, пропуская необходимые звуки. Скандировали, не договаривая последние слоги или объединяя последние и первые слоги, рифмовали непонятные словосочетания. Речью дети в целях контакта не пользовались: не обращались с просьбами, не отвечали на вопросы.
Регрессивно-кататоноподобный симптомокомплекс расстройств определяли падением активности, появлением аффективной безучастности, регрессом поведения, моторики и речи, к которым позднее присоединялись состояния кататоноподобного возбуждения или пассивности (адинамия с вычурными позами). Появлялись амбивалентность в поступках, импульсивные действия. При неполном регрессе речи обнаруживались эхолалия, речь на шепотное обращение к ним, отставленные ответы-штампы.
К регрессивным движениям относились атетозоподобные движения в пальцах рук, прыжки на носках, вместо ходьбы — ползание и другие ранее преодоленные движения. Регрессивные движения повторялись много раз, часами изо дня в день. При их выполнении не наступало пресыщений, они возникали на «холодном», индифферентном аффективном фоне, были бесцельны. Естественно, что у детей 2—5 лет они были сложнее, чем сходные движения у детей более раннего возраста, и всегда несли на себе как отпечаток прежних форм движения, так и налет моторной ловкости, которая была достигнута к началу заболевания. Поэтому таким движениям всегда была свойственна индивидуальность.
У всех детей наряду с перечисленными состояниями кататоноподобного возбуждения при резком утяжелении состояния возникало хаотическое возбуждение с негативизмом и агрессией, аутоагрессией и импульсивностью. При этом больные активно сопротивлялись воздействию, были напряжены и злобны.
Кататонический симптомокомплекс с явлениями оцепенения, мышечным напряжением обнаружен у детей 3— 5 лет и старше. У них нарастала неподвижность, заторможенность. Одни в этом состоянии предпочитали сидеть согнувшись, опустив голову; другие — неестественно распрямившись, откинув голову назад, обратив немигающий взгляд вдаль. Иногда дети не поднимались с постели, в которой подолгу находились, в «эмбриональном» положении: голова приведена к груди, ноги согнуты в коленях, руки — в локтевых суставах, прижаты к груди и животу.
При попытке распрямить ребенка, уложить поудобнее у него возникало мышечное напряжение, наблюдалась поза по типу «воздушной подушки». При некотором облегчении состояния, когда ребенка удавалось поднять, он сопротивлялся в этом состоянии любому воздействию. Во всех мышечных группах при активном обследовании выступала гипертензия и даже отчетливая каталепсия, руки и голова оставались на некоторое время в приданном положении. Когда такого ребенка вели, сопротивление не истощалось, походка была шаркающая, он с трудом отрывал ноги от пола. Поза и во время ходьбы оставалась «застывшей», руки, согнутые в локтевых суставах, были прижаты к телу, шея и туловище неестественно распрямлены. Как только ребенка переставали вести, он останавливался и топтался на месте. Выражение лица было маскообразное, временами искажалось гримасами.
У этих детей отмечалась эхопраксия, иногда персеверация, когда они по многу раз повторяли одно и то же действие. Временами дети становились крайне подчиняемыми, сохраняли придаваемые им позы, так что даже окружающие их дети, замечая это явление, пытались с ними играть, как с «куклами», придавая определенное положение их рукам и голове. Изредка это состояние прерывалось импульсивным бегом и агрессией, направленной на первого встречного.
Ступорозные состояния все же были не так глубоки, периодами дети становились более податливыми, не сопротивлялись, если их вели в другую комнату, к столу, на прогулку.
Кататоно-гебефренный симптомокомплекс определяли моторное прерывистое возбуждение, повышенное настроение с чертами беспричинной веселости, дурашливостью, расторможением примитивных влечений. В поведении выступали элементы игры, однообразно повторяющейся в этот период. При этом иногда обнаруживались неглубокие проявления психического регресса, в виде утраты сложных поведенческих навыков.
Подобный комплекс симптомов отмечен у детей 5— 6 лет.
Для комплекса расстройств, которые определяли кататоноподобные состояния со сновидностью, были характерны нарушения сна, растерянность, сновидения устрашающего характера, отрывочные зрительные галлюцинации, кратковременные периоды зачарованности, когда дети в отрешении не узнавали окружающих, чему-то улыбались, что-то ловили в воздухе, иногда испытывали ощущение «полета». Эти расстройства быстро заменялись кататоноподобным возбуждением либо состояниями аспонтанности. Эти состояния возникали у детей не моложе 5 лет.
Депрессивно-субступорозный симптомокомплекс клинически будет охарактеризован в ходе описания аффективных расстройств, так как при нем они были основными.
Итак, для кататоноподобного и кататоноподобного в сочетании, с выраженными проявлениями регресса или полиморфных состояний с кататоноподобным возбуждением характерен не полный симптомокомплекс расстройств, свойственный кататоническому синдрому у больных зрелого возраста, страдающих шизофренией. Моторные возбуждения, как и состояния адинамии, протекали на фоне гипотонии или сменяющегося мышечного тонуса. При этом явления оцепенения, восковой гибкости отсутствовали, не было отчетливых персевераций и к тому же в ряде случаев наблюдался выраженный регресс моторики и речи.
Между тем кататоноподобный тип возбуждения, как и кататонический, характеризовался непроизвольностью своего появления, нецеленаправленным характером движений, их стереотипной повторяемостью. Возбуждение аутохтонно возникало, не могло быть прервано по воле ребенка и при речевом воздействии извне; обычно оно было прерывистым, затухало и возобновлялось без внешнего повода. Кататоноподобное возбуждение характеризовалось явлениями амбитендентности, импульсивностью, наличием стереотипии, манерностью поз и движений. Оно сопровождалось частичным или полным мутизмом.
При этом обнаруживалось непостоянство произношения одних и тех же звуков, неологизмы, контаминация, эхолалия, речь в ответ на шепот, фонографизм Трамера, негативистические противоположные ответы, отсутствие ответов и речевое возбуждение в форме речевого напора.
При кататоноподобных состояниях скованность отсутствовала, отмечались манерность осанки, движений, прерывистый меняющийся мышечный тонус, угловатость движений наряду с пластичностью и временами даже их грациозностью. Негативизм легко сменялся пассивной подчиняемостью. Несмотря на множество движений, которые больные в кататоноподобном состоянии совершали без всякой надобности, от них невозможно было добиться выполнения самых простых и нужных движений при побуждении извне. Амбитендентность в этих состояниях сводилась к быстрой смене двух противоположных движений или к незавершенности действия, обрыве его на полпути. Хотя большинство движений однообразно повторялось, отсутствовало сходство в движениях и истинная персеверация появлялась только у детей старше 5—6 лет. Эхопраксия также возникала в том же возрасте, что и персеверация. Эти особенности кататоноподобного двигательного возбуждения и адинамии, речевых расстройств у детей, больных шизофренией, и служили основанием для того, чтобы относить их к симптомокомплексу расстройств, близких к кататоническому, а из-за некоторого отличия мы считали возможным называть их кататоноподобными расстройствами. Подтверждением правильности нашего предположения служили данные об усложнении моторного и речевого возбуждения у одних и тех же больных с возрастом в повторных приступах болезни. Это и было показано в случаях, в которых во время первых приступов наблюдались кататоноподобные расстройства, а в дальнейшем, особенно после 5-летнего возраста, — приступы с кататоническими расстройствами, явлениями мышечного оцепенения, восковой гибкостью, персеверациями, положением по типу «воздушной подушки», эмбриональной позой. Возрастной особенностью кататонического симптомокомплекса была кратковременность состояний оцепенения (часы, редко отдельные дни), их меньшая глубина, большая выраженность пассивной подчиняемости.
Кататоноподобные, кататонические и кататоно-гебефренные симптомокомплексы обнаружены у 26 детей, больных непрерывной злокачественной шизофренией (61,9 % от всей группы больных непрерывной злокачественной шизофренией) и у 54 — с приступообразной, близкой к злокачественной шизофренией, т е в 42,5 % от всех случаев приступообразной, близкой к злокачественной шизофрении. Аффективно-кататоноподобные симптомокомплексы, кататоноподобные расстройства со сновидностью отмечены только у 19 (6,9 %) детей, больных приступообразной малопрогредиентной шизофренией. Таким образом, выявилась отчетливая взаимосвязь между типами течения шизофрении и сложными симптомокомплексами расстройств, их определявшими на разных этапах болезни.
Взаимосвязь структурных особенностей перечисленных симптомокомплексов с онтогенезом больного отчетливо выражена. У детей до 3-летнего возраста отмечены кататоноподобные симптомокомплексы в сочетании с симптомами регресса; кататонический симптомокомплекс обнаружен у детей старше 3 лет, кататоно-гебефренный — у детей старше 5 лет, аффективно-субступорозный симптомокомплекс в отдельности и в совокупности с симптомами сновидности — у детей старше 3 лет. Таким образом, наиболее универсальным комплексом расстройств у детей до 3-летнего возраста является кататоноподобный с чертами регресса.
Симптомы обманов восприятия. К галлюцинациям, как и в зрелом возрасте, относили мнимые восприятия, возникавшие без наличия внешнего объекта. У 11 детей в возрасте 1!/2—3 лет во всех случаях при наличии речи обнаружены зрительные и тактильные галлюцинации Они возникали в просоночном состоянии в ночное время или при засыпании, которое прерывалось безотчетной выраженной тревогой. В зависимости от типа галлюцинаций одни дети говорили, что их кусают насекомые, стряхивали что-то с себя, другие — утверждали, что видят перед собой того или то, чего не было на самом деле. «Тут муха», «бабочка», «автобус» и т. п. И днем эти дети становились тревожными, у них появлялся страх обычных предметов, посторонних людей, новой обстановки. Они не отпускали от себя мать, становились раздражительными, отказывались от игр, плохо ели.
Для подобных состояний характерны повторяемость, изо дня в день или через несколько дней, абсолютная идентичность жалоб, невозможность переубедить больных в чем-либо. Обманы восприятия напоминали его изменения в состояниях инфекционного делирия на высоте температуры, отмечаемые у детей многими авторами (Т. П. Симеон, М. М. Модель, Л. И. Гальперин, 1935; Г. Е. Сухарева, 1947; Н. Maudsley, 1871, и др.). По-видимому, и мы можем относить эти расстройства восприятия к иллюзорным, просоночным, гипногагическим зрительным и тактильным галлюцинациям.
У остальных 52 детей обманы восприятия обнаружены в возрасте 3—6 лет. В этой, более старшей возрастной группе, эти расстройства в основном возникали в просоночном состоянии, реже в дневное время, в состоянии выраженного страха, безотчетного ужаса, тревоги. Галлюцинации были просты по содержанию, эпизодичны, кратковременны, исчезали с уменьшением, тревоги, т. е. в основном были связаны с аффектом страха.
У детей этой группы обнаруживались не только зрительные и тактильные, как у младших больных, но и слуховые и выделяемые нами оральные галлюцинации (особая форма висцеральных галлюцинаций). При этом виде расстройств в период засыпания, в вечернее, дневное время или при пробуждении от сна ночью и днем дети (в 32 случаях) испытывали страх, в тревоге озирались по сторонам, вглядывались в пространство перед собой, в пределах кровати, реже в другие места помещения и «видели» простые образы. При этом дети уверяли: «Там волк. Он желтый». «На потолке блохи», «Там паук», «Морды, я их боюсь, я их вижу» и т. п. Или они говорили: «На кровати змей», «Кусают клопы» и т. п., в последних случаях ощущали, «чувствовали», постороннее присутствие.
У 4 детей зрительные галлюцинации возникали в дневное время, сопровождались страхом, выраженной тревогой. Они видели «страшного дядьку», «он серый». В ужасе застывали перед видениями, иногда пытались обходить эти места или просили родных «перенести через них». Боялись мест в помещении, где впервые у них возникли обманы чувств. И тогда же появлялись опасения в отношении собственного здоровья, гиперкинезы, состояния ажитированной тревоги с метанием и плачем.
Слуховые обманы нами обнаружены впервые у детей 3—4 лет. Они слышали «стук», «бой часов», «петушиный крик». У детей 5—6 лет слуховые обманы были уже более сложного содержания: «кто-то плачет», «говорят непонятное». Только 2 детей — 5 лет 2 мес и 5 лет 6 мес — смогли сказать, что они слышат «в ушах разговор». «Голос сказал: ты умрешь».
Только в нескольких наблюдениях в этом же возрасте у больных детей мы выявили слуховые обманы в дневное время. Дети были отгорожены от сверстников, окружающего мира, загружены, почти не разговаривали с персоналом, родными, находясь в стороне, подолгу прислушивались к чему-то, иногда односложно отвечали, жестикулировали, гримасничали. В этих случаях удавалось установить, что они слышали голос из стены. Содержание слуховых обманов дети в основном не передавали (кто-то говорит., он говорит… он ругается…).
У 3 детей наряду со зрительными были обнаружены тактильные галлюцинации, у 4 — только тактильные. Они были сложнее, чем похожие тактильные галлюцинации у детей предшествующей группы. Им было свойственно особое детское содержание. Дети утверждали: «На руках стекляшки», «мальчики в руках», «в пальце нитка».
У 7 детей выявлены видоизмененные висцеральные галлюцинации, которые мы называли оральными. Дети испытывали болезненные ощущения со стороны ротовой полости: «Во рту бумага и железки», «во рту жженая бумага», «волосы во рту». Были и собственно висцеральные галлюцинации: «В животе сидит человек, он пищит». Наконец, у 3 детей наряду со зрительными были обонятельные галлюцинации, они ощущали неприятный запах от пищи.
Галлюцинации всегда сопровождались тревожным аффектом, были эпизодичными и кратковременными, обычно возникали на протяжении 2—4 нед, реже дольше. Как только снималась тревога, улучшалось состояние, почти всегда исчезали галлюцинации. Только у 4 детей из 52 обманы наблюдались на протяжении 2—6 мес. Когда исчезали тревога, страх, галлюцинации прекращались; расспрос о пережитом всегда вызывал протест со стороны ребенка. При этом дети беспокоились, становились напряженными, у них появлялись вегетативные реакции. Психотерапевтические беседы не снимали тревоги, дети не разубеждались в пережитом, к нему не появлялось критического отношения. По-видимому, отсутствие «трактовки» переживаемого лишало ребенка возможности «как-то понять» болезненное состояние, поэтому и повторно возникающие обманы восприятия, как в первый раз, сопровождались страхом, были как бы спаяны с аффектом тревоги, ребенок не привыкал к ним, и вместе с тем страх переживал аутистически. Последнее характерно для галлюцинаций при шизофрении.
Просоночные зрительные галлюцинации трудно отграничить от устрашающих сновидений с визуализацией устрашающих образов. Вместе с тем убежденность детей в наличии пережитого, проекция вовне галлюцинаторного образа, точное определение его одним и тем же названием, клишеобразная повторяемость и сходство образов, ощущений в повторных, случаях давали основание предполагать у детей наличие истинных галлюцинаций.
В тех же случаях, когда они «видели» всякий раз разное, при повторных вопросах пополняли свой рассказ новыми деталями о «виденном», этот вид расстройств невозможно было относить к расстройствам восприятия, гипногагическим, просоночным, иллюзорным галлюцинациям, а следовало предполагать галлюцинации воображения Дюпре с визуализацией представляемого образа, или явления эйдетизма.
У 12 детей, больных приступообразной малопрогредиентной шизофренией, были обнаружены особые «видения» — обманы восприятия, близкие галлюцинациям воображения Дюпре. Подобный тип расстройств выявлен только у больных шизофренией детей старше 5 лет в периоде тревожного состояния «Видения» характеризовали непроизвольность появления представлений ранее виденных образов, с определенной локализацией этих виденных образов в «глазах», «перед глазами». «Видения» к тому же всегда были маленьких размеров и иногда напоминали «картинки в книге» или «мультфильмы». Образы в «видениях» сменяли друг друга, повторялись с новыми дополнениями в последующие дни. Дети не могли от них освободиться по желанию. Временами «обманы» возникали после мыслей об этих явлениях. Нередко произвольное и непроизвольное в появлении образных представлений не всегда отчетливо разграничивалось детьми. Расспрос об этих явлениях был обычно неприятен ребенку. Дети всегда осознавали нереальный характер подобных «видений».
Можно предположить, что в этих случаях возникали особые обманы восприятия, с одной стороны, близкие галлюцинациям воображения типа Дюпре, с другой — псевдогаллюцинациям. В последнем случае должно было бы присутствовать ощущение «сделанности», «влияния». У больных детей преддошкольного возраста нам не удалось наблюдать в структуре обманов восприятия этих качеств. В связи с тем что рассказ маленьких больных о переживаемых состояниях скуден и к тому же из-за аутистичности переживания неполный, характер описываемых расстройств остается недостаточно ясным. Можно предположить, что данное состояние может относиться и к кругу насильственных представлений с их визуализацией. Однако этому предположению несколько противоречит локализация видения во внешнем пространстве.
Частота рассмотренных галлюцинаций в разных симптомокомплексах при различных формах течения шизофрении у детей раннего дошкольного возраста следующая. Галлюцинации обнаружены в 47,6 % случаев непрерывной злокачественной шизофрении, в 23,8 % —приступообразной, близкой к злокачественной, в 9,7 %—приступообразной малопрогредиентной шизофрении. Обманы восприятия были просоночными либо возникали на высоте тревоги, выраженного страха в дневное время. Галлюцинации в картине. болезни сами по себе не являются признаками неблагоприятного прогноза. Однако сочетание их с кататоноподобными расстройствами, тем более регрессом, прогностически неблагоприятно. Последний тип расстройств обнаруживался только у больных непрерывной злокачественной и приступообразной, близкой к злокачественной шизофренией Тревога с галлюцинациями без регресса отражала остроту состояния. Приступы с этим симптомокомплексом расстройств характерны для малопрогредиентной шизофрении После них формировалась устойчивая ремиссия, в которой обнаруживались неглубокие изменения личности псевдопсихопатического круга.
В 5,8 % случаев приступообразной малопрогредиентной шизофрении обнаружены обманы восприятия, близкие галлюцинациям воображения Дюпре. Обманы восприятия встречались только при малопрогредиентной приступообразной шизофрении наряду с неврозоподо0-ными и аффективными расстройствами. Этот симптомокомплекс расстройств прогностически благоприятнее предшествующих симптомокомплексов с обманами восприятия.
Симптомы прообразов бреда. Симптомокомплекс расстройств с патологическими суждениями типа бредовых у больных шизофренией детей в возрасте до 5 лет не был обнаружен. Между тем у 5—7-летних больных были выявлены состояния, которые характеризовались аффектом тревоги, беспокойства, безотчетного страха, негативизма. На высоте этого состояния неожиданно появлялась недоброжелательность к родным. Чувство антипатии нередко было так сильно, что дети не оставались наедине с лицом, к которому она проявлялась. В присутствии этих лиц дети становились тревожными, суетливыми, стремились причинить вред: толкали, щипали, ударяли их. Неприязненное отношение иногда распространялось на другого члена семьи, которого дети также начинали чуждаться. Это отношение неприязненности не объяснялось вообще или объяснялось всякий раз по-разному: «Она чужая», «Он черный», «У него грязные глаза» и т. п. В этих случаях, по-видимому, формировалось скорее ощущение, которое не достигало в своем развитии уровня стойкого патологического суждения. Вместе с тем, оставаясь на уровне ощущения, оно приобретало такие же качества, как и патологическое суждение. Оно было беспричинным и не поддавалось коррекции извне, им определялось поведение ребенка. Таким образом формировался «бред» ощущения, в этом было его возрастное своеобразие.
У ряда больных возникало сходное отношение к пище. Дети испытывали страх, тревогу во время кормления. Они хотели есть и тут же отказывались от пищи. При этом они беспокоились, плакали, кричали, не поддавались уговорам. Причину их тревоги, отказа от пищи они объясняли разно: «пища плохая», «грязная», «до нее дотронулись руками» и т. п. Это состояние отличалось от навязчивых опасений заразиться, так как в последнем случае дети этого возраста осознавали неправильность своего отношения, боролись с ним. Это не было отказом по убеждению из-за сверхценного отношения к своей внешности со стремлением похудеть, как при синдроме анорексии. Наконец, это не было связано с потерей аппетита; наоборот, ребенок испытывал чувство голода и желание есть сохранялось. В этих случаях формировалось стойкое, некорригируемое отрицательное отношение к пище, которое сопровождалось тревогой, необъяснимым страхом съесть что-то плохое. При подобном отношении к пище не формировалось бреда «отравления», свойственного взрослым больным. В этих случаях, как при ощущении антипатии к некоторым лицам, возникало патологическое ощущение от возможности принятия пищи, отдаленно напоминавшее бред отравления. Это чувство было непонятно ребенку. Дети не могли объяснить его и не давали ему «трактовки». Таким образом, отношение к пище формировалось не на уровне суждений, а на уровне ощущений, было смутным и вместе с тем не корригировалось извне; им определялось поведение ребенка. Надо заметить, что со времени формирования чувства антипатии к родным или особого отношения к пище состояние детей несколько стабилизировалось. Тревога становилась менее выраженной.
При непрерывной злокачественной шизофрении (у 16 % детей) к перечисленным расстройствам вскоре присоединялись кататоноподобные симптомы, а затем формировалось конечное состояние.
При приступообразной малопрогредиентной шизофрении (у 10 % детей) состояние исчерпывалось аффектом тревоги и чувством антипатии. После выхода из приступа при малопрогредиентной шизофрении (у 5,7 % детей) на отдаленных этапах болезни в клинической картине наряду с нарушением поведения, неврозоподобными аффективными расстройствами появлялось чувство антипатии к одному из родителей. И в этих случаях удалось наблюдать, как формировалось похожее необъяснимое и не поддающееся разубеждению чувство недоброжелательности к отцу, матери или близкому родственнику. Для этого чувства были характерны перечисленные выше качества патологического ощущения. У б детей с вялотекущей шизофренией (17,1 %) на отдаленных этапах развития болезни выявлены бредоподобные фантазирования. При этом расстройстве патологические суждения возникали в круге фантазий. Дети были убеждены в своем особом назначении, называли себя главарями «хулиганских шаек» и т. it., вся их деятельность сводилась к патологическому фантазированию. У них возникало убеждение в реальности вымышленных фактов. Поведение подчинялось вымыслам. Временами фантазирование протекало с чертами насильственности. Перечисленные особенности такого фантазирования давали повод предполагать его близость к бреду, поэтому они и получили название «бредоподобных». Эти состояния возникали у детей старше, 5 лет.
У 20 детей с малопрогредиентной приступообразной шизофренией (13,3 %) формировались ложные суждения, тесно связанные с аффектом повышенного или сниженного настроения. Эти высказывания также обычно сочетались с фантазиями: «Я правитель ханства», «Я самый сильный». Идеи самоотрицания обычно высказывались в форме желаемого отрицания; полного убеждения в наличии отрицания у детей 4—6 лет не было отмечено. После приступов с этим симптомокомплексом расстройств устанавливалась ремиссия.
Симптомокомплекс расстройств, близкий к обсессивному. У 36 детей 1—2 лет и у 56 в возрасте 2—3 лет возникали безотчетный страх, опасения, боязнь и моторные расстройства.
Моторные расстройства в возрасте 1—3 лет представляли собой бесцельные движения, которые впервые возникали направленно, а затем утрачивали свое целевое назначение. Бесцельные движения возникали в дневное время, однообразно повторялись, усиливались при волнении, не зависели от изменения мышечного тонуса, чем отличались от хореиформных. У одного и того же ребенка могло быть несколько видов бесцельных движений, причем одни периодически заменялись другими. Бесцельные однообразные движения у детей до 3-летнего возраста легко становились стереотипными.
Помимо этого, отмечались гиперкинезы, тики и лишние движения, которые всегда были изменчивыми по форме и наблюдались наряду с целенаправленными действиями. Дети не могли спокойно стоять, сидеть, теребили на себе одежду, касались руками лица и т. п.
Гиперкинезы и тики обычно не замечались детьми. Однообразные бесцельные и лишние движения замечались, если на них останавливали внимание со стороны, и тогда на короткое время дети могли сдерживаться от их выполнения. Можно полагать, что у детей до 3 лет бесцельные повторяющиеся движения были близки навязчивым движениям, занимая как бы промежуточное положение между навязчивостями и гиперкинезами, так как первоначально они имели целенаправленное (корковое) происхождение, а затем нередко автоматизировались.
У детей в возрасте 1—2 лет в основном отмечался безотчетный страх. Он был беспочвенным, повторялся. Периодами страх сопровождался состояниями ажитации. В 2—3-летнем возрасте возникала предметная боязнь машин, улиц, посторонних лиц и т. п. Она появлялась при столкновении ребенка с устрашающей ситуацией, устрашающим объектом или при напоминании о нем. Как только источник патологического переживания исчезал из поля зрения ребенка, самочувствие его улучшалось. Из-за конкретного восприятия действительности ребенок, если он был в спокойном состоянии при расспросе о причине боязни, обычно полностью отрицал у себя наличие боязни. Чуждость, навязчивый характер боязни детьми данного возраста не определялись, в этом — возрастное своеобразие такого типа расстройств.
У 184 детей 3—5 лет были сходные с описанными ранее однообразные бесцельные движения, которые не всегда замечались ребенком и легко автоматизировались, а также наблюдались безотчетный страх, повторяющаяся боязнь и более сложные моторные и идеаторные расстройства, носившие характер навязчивых. Дети этого возраста уже н-ачинали ощущать бесцельный характер движений, тяготились ими. При расспросе говорили, что «не могут сдерживаться» от их выполнения.
Наряду с периодически возникающим безотчетным страхом у этих детей начинали формироваться истинные фобии. Тематика их нередко была необычной: фобии огня, облаков, тени, языка и т. п. Становились отчетливыми и опасения, которые касались прежде всего собственного благополучия. Дети опасались, что с ними случится Нечто плохое: «Мать не придет за ними в сад», «Их забудут», «Они заболеют» и т. п. У детей старше 3 лет возникали опасения и за жизнь своих близких вне непосредственной связи с опасностью, характеризовавшиеся чувством чуждости, стремлением избавиться от них. Дети уже по-другому формулировали их: «Я знаю, что не надо об этом думать, но ничего не могу с собой поделать».
У детей 3—6 лет возникал особый род идеаторных навязчивостей в форме навязчивых вопросов. В основе таких вопросов лежит физиологическое состояние в первом возрастном кризе, в котором ребенок и в норме при познании окружающего мира использовал опыт старших, в связи с чем задавал постоянно вопросы. Больные дети повторяли одни и те же вопросы много раз, не нуждались в ответах на них или требовали только определенного ответа. Значение таких вопросов в познании окружающего утрачивалось, они становились бесцельными. Дети осознавали их ненужность, но не справлялись с искушением, вновь и вновь задавали один и тот же ставший бесполезным вопрос.
Навязчивый характер приобретало и рифмование одних и тех же неологизмов: «модель — водель…», «рык, окына, камелета» и т. п., в основе которых также лежало возрастное словотворчество, но оно, как и вопросы, приобретало бесцельный, навязчивый характер.
У детей старше 3 лет возникали к тому же навязчивые влечения к произношению бранных слов, к совершению опасных действий: «Хочется попасть под машину, упасть в колодец, стать на карниз» и т. п. У некоторых детей тут же возникали контрастные влечения: страх смерти и стремление заглянуть в канализационный люк, куда можно упасть, и т. п. Появлялись также навязчивые агрессивные влечения: «кусать, бить, щипать» родных. Если дети осуществляли их, то потом испытывали двойственное чувство — раскаяние и удовольствие.
В этом возрасте возникало навязчивое мудрствование: «заумные» вопросы из области «астрономии», «о жизни и смерти», «философии». Повторяющиеся представления были чужды, тягостны для детей. У некоторых в этом состоянии наблюдались также тяготившие их повторяющиеся сновидения с одинаковым содержанием.
При появлении сознания ненужности навязчивых мыслей, движений, боязни возникали защитные ритуалы, с помощью которых дети старались избавиться от неприятных им движений и мыслей. Тогда одно ненужное движение заменялось другим ненужным движением или повторением слов, бормотанием или действиями. Когда же навязчивости овладевали больными, наступали состояния резкой тревоги, беспокойства, присоединялись вегетативные симптомы. У детей холодели руки и ноги, отмечалось покраснение, побледнение кожных покровов, появлялись потливость, «неприятные ощущения» в сердце, тошнота. Все это сопровождалось чувством безотчетного страха и ажитацией.
В вечерние часы у ряда детей навязчивости усиливались, поэтому они плохо засыпали. У некоторых из них возникали фобофобии, страх, что «страхи» будут мешать спать, поэтому дети отказывались ложиться в постель.
Таким образом, у детей с возрастом наблюдалась отчетливая трансформация расстройств, близких к обсессивным, в моторной и идеаторной сферах, которые приобретали обсессивный характер. Сами обсессивные расстройства постепенно усложнялись с возрастом детей, возникали разнообразные фобии, ритуальные проявления, полярные навязчивости, навязчивое мудрствование.
Описанный тип расстройств в сочетании с аффективными наблюдался кратковременно, на начальном этапе развития болезни у 52,3 % больных непрерывной злокачественной и у 39 % —приступообразной, близкой к злокачественной, шизофренией.
Собственно обсессивные. расстройства в сочетании с аффективными проявлениями и психопатическим поведением обнаружены у 63 % детей, больных малопрогредиентной приступообразной и у 100 % —непрерывной вялотекущей шизофренией.
У детей, больных непрерывной злокачественной и приступообразной, близкой к злокачественной, шизофренией, подобные расстройства были лишь в начале болезни, преимущественно исчерпываясь гиперкинезами, тиками, лишними движениями, состояниями безотчетного страха и опасениями; они не усложнялись, а сменялись аффективными, галлюцинаторными, кататоноподобными и кататоно-гебефренными расстройствами. При непрерывной вялотекущей шизофрении li приступообразной малопрогредиентной шизофрении расстройства неврозо-подобного типа отмечались на протяжении длительного периода в сочетании с аффективными расстройствами и псевдопсихопатическим поведением.
Аффективные синдромы, определяющиеся расстройствами настроения депрессивного и маниакального типа в обособленном виде ив сочетании с другими расстройствами. Вероятность аффективной природы состояний ночного плача и беспокойства, состояний моторного возбуждения на фоне повышенного настроения у детей в возрасте до 1 года уже обсуждалась выше.
У детей в возрасте 1—3 лет аффективные симптомокомплексы выявлены в следующих формах.
Адинамическая депрессия характеризуется монотонно безрадостным настроением, вялостью, медлительностью, снижением интереса к окружающему, однообразием поведения, бедной по содержанию игрой в стороне от всех. Депрессивная триада выражена довольно отчетливо. Безрадостное настроение отражается в картине поведения, сниженных интересах, отсутствии свойственной детям лабильности настроения. Жалоб в этом периоде дети не высказывают. У окружающих иногда появляется предположение о снижении интеллекта у этих больных, так как они словно бы утрачивают только недавно приобретенные знания, навыки, не используют их в играх, не накапливают новых знаний, не запоминают сказок, стихов, не осваивают новых игр, нуждаются в побуждении к деятельности. Моторная вялость выражена отчетливо, как и соматические изменения. Адинамия у детей временами сопровождается бессилием, тогда они подолгу находятся в однообразном положении, редко меняют позы.
Тревожная депрессия с ажитацией возможна уже и в этом раннем возрасте; она характеризуется тревожным настроением, общим беспокойством. В поведении усиливаются беспричинные реакции протеста, временами появляются истероформные реакции с резким негативизмом, капризностью, плачем. Периодически в течение дня возникают состояния острой тревожной ажитации, которые сопровождаются вазовегетативными расстройствами, потливостью, покраснением и побледнением кожных покровов, изменением аппетита, повышенной жаждой. Идеаторный компонент депрессивной триады в этих состояниях отражается в бездеятельности и непродуктивности. В основном выражено бесцельное двигательное беспокойство, заторможенность проявляется лишь временами. Полностью нарушается игра, дети ничем не могут заниматься.
У детей этой возрастной группы возможны также и состояния гипомании. Повышенное настроение с оттенком веселости сочетается с двигательной суетливостью. Целенаправленная деятельность не только не облегчается, а также расстраивается. Дети ни на чем не могут сосредоточиться, внимание становится поверхностным, они легко выходят из равновесия, раздражаются, ссорятся. Меняется и внешний облик ребенка: появляется блеск глаз, румянец на щеках, усиливаются мимические реакции и жестикуляция, нередко глаза открыты шире обычного. Голос становится громким. В речи заметны перескакивания с темы на тему, ускорение ее темпа. Нередко полностью расстраивается общение с окружающими. Дети перестают отвечать на вопросы, говорят только о своем, выкрикивают отдельные фразы, отрывки из песен, стихов, иногда непонятные слоги, отдельные, не связанные смыслом слова. Расстраивается засыпание, сон становится укороченным, дети перестают спать днем и вместе с тем не испытывают утомления. Аппетит повышается, иногда только избирательно.
У детей 3—6 лет также наблюдаются состояния адинамической, тревожной депрессии и гипомании. У больных этого возраста состояния адинамической депрессии похожи на уже описанные такие состояния у детей младшей возрастной группы (1—3 лет).
Для тревожной депрессии характерна большая выраженность тревоги, хотя, как и у младших детей, также возможна сменяемость тревожного состояния периодами вялости и адинамии. В состоянии тревоги возникают метание, плач, капризность, непонятные сменяющиеся желания. Особенно выражены вазовегетативные расстройства: потливость, гиперемия и побледнение кожи, меняющийся аппетит, рвота, тремор, общая «дрожь», как в ознобе. Все перечисленные явления тревожного состояния делали его похожим на диэнцефальные приступы. В ряде случаев тревожной депрессии особенно усиливались состояния протестности и негативизма, которые возникали аутохтонно и повторялись многократно в течение дня. Обычные уговоры не успокаивали ребенка, что сразу отличало эти состояния от детской капризности.
У больных этой старшей возрастной группы уже были возможны депрессии с идеями вины. Эти состояния наиболее приближались к депрессии эндогенного типа с классической депрессивной триадой. Настроение у детей было явно снижено. Они то монотонно ныли без слез, то неуемно плакали. Менялся облик ребенка, лицо приобретало страдальческое выражение. Беспокойство с бесцельной суетливостью сменялось малой подвижностью.
Временами при углублении адинамии менялась осанка, дети становились похожими на стариков, ходили, опустив голову, согнувшись, волоча ноги, не двигали руками. Говорили тихим голосом, от игр отказывались. Нарушался сон, снижался аппетит.
Для депрессии этого типа были типичны суточные колебания настроения. К вечеру, а иногда в середине дня, перед дневным сном, возникали моторное беспокойство, бесцельная ходьба. Дети устраивали возню, вмешивались в дела взрослых, портили игрушки, беспричинно смеялись. Продуктивность в эти часы оставалась сниженной, дети не могли слушать чтение, не сосредоточивались на предлагаемых играх.
Депрессивные состояния этого типа характеризовались и возможностью углубления собственно депрессивного состояния. У детей 4—6-летнего возраста появлялись мимолетные жалобы на неприятные или болевые ощущения в разных частях тела, преимущественно в конечностях. Иногда были мимолетные высказывания, в которых отражались переживания больными «скуки» и «тоски». У некоторых детей тогда же возникали явления депрессивной дереализации: «все как в тумане», «как во сне», «все вещи старые». В последнем случае изменялось не только восприятие реальности, четкости предметов окружающего мира, но и ощущение времени их использования, т. е. появлялись элементы, близкие проявлениям «уже виденного».
Иногда у детей в этих состояниях отмечались ощущение остановки времени, явления отчуждения сна. Некоторые дети начинали переживать свой «возраст», испытывали страх приближения старости, они тревожились, что прожили много лет. Иногда у них расстраивалось восприятие собственной личности с ощущением ее уменьшения: «Я становлюсь все меньше и меньше», а при дальнейшем углублении депрессии появлялись высказывания, близкие к идеям отрицания: «Он мертвый, его в милицию надо», «Пусть меня не будет, пусть разрежут ножиком пополам». В нигилистических или близких им высказываниях обычно отсутствовала полная убежденность собственного отрицания, нигилизм проявлялся скорее в форме желаемого, а не истинного ощущения отрицания себя.
Легко возникали состояния, близкие к меланхолическому раптусу, с вегетативными нарушениями.
У детей еще более старшего возраста, б—8 лет, обнаруживались депрессивные состояния с проявлениями чувственного бреда фантастического содержания. Дети при этом воспринимали себя и „окружающее в двух планах. Возникала иллюзия отрицательного двойника (отец родной и одновременно подставное лицо) и т. п. Чаще отрицательный двойник воспринимался в облике злого зверя. Нередко бывала смена положительного двойника отрицательным. Даже при незначительном изменении состояния патологические идеи тут же отступали. Эти расстройства обычно отмечались отрывочно и неравномерно у разных больных, что было связано не только с глубиной депрессивного состояния, но и с разной степенью психической зрелости детей. Заметное усложнение идеаторных расстройств наступало у больных детей старше 5—6 лет
Депрессивные состояния всегда сопровождались соматическими изменениями: дети худели, кожные покровы становились сухими, бледно-серой окраски, под глазами появлялись синяки, снижался аппетит. Язык обычно покрыт налетом, губы становятся запекшимися. Дети отказывались от пищи, у них наблюдались запоры.
Адинамический тип депрессии обнаружен у 11,4 % детей, больных непрерывной вялой шизофренией, и у 23 %—приступообразной рекуррентной шизофренией. Адинамическая депрессия у некоторых больных с чертами элективного мутизма, с возможностью смены адинамической депрессии, смешанными состояниями была выявлена у 20 % детей, больных шизофренией с вялым непрерывным течением и у 22 % —с приступообразной малопрогредиентной шизофренией.
Тревожная депрессия с ажитацией обнаружена у 29,3 % больных рекуррентной шизофренией.
Тревожная депрессия с чертами негативизма, дисфорическими проявлениями в сочетании с неврозоподобными расстройствами, влечениями, расстройствами поведения наблюдалась у 42,8 % больных вялопротекающей шизофренией и у 15 %—приступообразной малопрогредиентной шизофренией. При этом виде депрессии у детей, больных приступообразной малопрогредиентной шизофренией и вялой непрерывной шизофренией, выраженность аффекта тоски невелика — в основном обнаруживалось чувство тревоги и недовольства. В отличие от больных рекуррентной шизофренией недовольство в этих случаях направлено на окружающих, а не на себя. В поступках выступали проявления агрессии с садистскими влечениями. В игровой деятельности, фантазировании, влечениях находил отражение депрессивный фон настроения. Больные дети играли в похороны, рисовали кресты, могилы. Иногда у них возникали сновидения, в которых они переживали смерть. Наряду с этими расстройствами отмечались опасения детей за свое здоровье. Сочетание агрессивных тенденций в поведении с аффективной неустойчивостью, взрывчатостью, мрачностью, придавало депрессии дисфорический оттенок. Обычно утяжеление состояния вело к усилению навязчивых опасений, патологических фантазирования и влечений, а не углубления соответственно депрессивного аффекта.
Тревожная депрессия с деперсонализационными расстройствами выявлена у 6,1 % больных малопрогредиентной приступообразной шизофренией, депрессия с идеями вины — у 25,6 % больных рекуррентной шизофренией. — Очерченные гипоманиакальные состояния обнаружены у 15,3 % детей, больных рекуррентной шизофренией, смешанные состояния и состояния гипомании в сочетании с нарушениями поведения, неврозоподобными расстройствами— у 37,2 % детей, страдавших приступообразной малопрогредиентной шизофренией.
Состояния, близкие к депрессивно-субступорозным, выявлены у 4,7 % детей с малопрогредиентной приступообразной шизофренией и у 5,9 % детей с приступообразной, близкой к злокачественной, шизофренией.
Аффективные симптомокомплексы как начальные, вслед за которыми развивались регрессивно-кататоноподобные расстройства, установлены у 26,2 % детей, больных приступообразной, близкой к злокачественной, шизофренией. Депрессии в этих случаях атипичны.
Депрессия, как правило, сменялась гипоманией с дурашливым поведением. Гипоманию отличала неустойчивость настроения, что периодами напоминало состояния с лабильным аффектом. Для депрессий, в особенности для состояний гипомании, характерны нарушения коммуникативной функции речи, грубое расстройство поведения с оживлением патологических влечений. За этой стадией болезни в клинической картине приступа следовали кататоноподобные, кататонические расстройства, регресс поведенческих, моторных навыков и речи.
причины и признаки у маленьких детей
Крыса Пятница и подружка по имени Сто Градусов
Дженни Скофилд — девочка, которая с самого рождения почти не спит. Ее родители тратят массу времени и сил, чтобы «утомить» мозг: только в состоянии сильнейшей усталости ребенок сможет лечь в постель и уснуть. Болезнь заставляет ее существовать в двух реальностях одновременно: в одной ее окружает любящая семья, в другой, причудливо переплетающейся с настоящей, у нее есть друзья по имени Сто Градусов, 24 Часа, домашние питомцы «крыса-200» и «крыса Пятница», которых она готова демонстрировать каждому, доставая из карманов.
Дженни — одна из немногих детей, у которых первые симптомы оказались явными и различимыми. В большинстве случаев начальные признаки выявляют проблемы когнитивного плана, затрагивая процессы мышления и речи, что осложняет диагноз. Брат Дженни, мальчик 6 лет, несмотря на явные нарушения психики, пока не диагностирован: родители уверены, что это одна из форм проявления шизофрении, как у Дженни. Специалисты, основываясь на различии в симптомах (у Бади плохо развита речь и выражена склонность к самоповреждению, есть и ряд иных проявлений), склоняются к диагнозу расстройства аутического спектра (аутизма).
Явные симптомы шизофрении включают бред, зрительные и слуховые галлюцинации. Больным непросто отделить реальность от фантазий, порожденных болезнью. Тем более это сложно сделать в детском возрасте: ребенок не отличает разницу в правдивости образа мамы рядом и крысы в кармане или монстра в шкафу. Различие с обычными фантазиями определить не так сложно: после включения света монстр из шкафа не исчезает, и ребенок его действительно видит.
К иным симптомам относят:
- нарушение вербализации мыслей, потерю логических связей в разговоре, частую смену тем;
- искажение адекватного эмоционального восприятия: человек может смеяться над грустными, трагичными событиями или впадать в эмоциональный ступор, не реагируя ни на что.
При развитии болезни позитивные (избыточные, появляющиеся из-за заболевания) симптомы: бред, галлюцинирование, нарушение речи, депрессии, психозы, эпизоды паранойи дополняются негативными (отбирающими что-то у человека): социальной изоляцией, отсутствием мотивации, эмоциональной холодностью.
9 из 10 диагностированных пациентов страдают от дефицита как минимум одного когнитивного домена (скорости мыслительных процессов, концентрации внимания, объема рабочей памяти, логического мышления и т. д.). У 3 из 4 выявляют дефициты двух доменов. Такие когнитивные нарушения часто являются первыми признаками заболевания, а также во многих случаях выявляются у близких родственников, хотя и без развития болезни.
Сложность диагностики в раннем возрасте базируется именно на особенностях симптомов. Пластичность детского мозга, бурное развитие психических процессов не позволяют отделить норму от нарушения на основании наблюдений и сбора анамнеза, за исключением явных случаев, как у Дженни Скофилд.
Еще к 2014 году исследователи выявили 108 участков генов, в которых последовательность ДНК у людей с шизофренией отличалась от классической нормы. Однако, по мнению специалистов, это слишком большая вероятность вариативности нарушений, и ценность таких наблюдений невысока. Ученые продолжают работать над выявлением причин заболевания и методов ранней диагностики.
Комментарий эксперта
Кристен Бреннанд, руководитель исследования, Медицинская школа Маунт Синай, Нью-Йорк
Когда 18-летний пациент с шизофренией попадает в клинику с симптомом галлюцинаций и говорит, что он «слышит голоса», мы видим, что заболевание уже развито и началось довольно давно. Симптомы показывают: что-то пошло не так намного раньше, чем появились явные признаки. Цель нашей работы — выявить незаметные отклонения, которые приводят к манифестации болезни через 10-30 лет.
Мы исследовали клетки кожи, взятые у 14 человек с шизофренией, и «перепрограммировали» их в стволовые нервные клетки. Оказалось, что эти нервные клетки имеют значительно более низкий уровень содержания молекулы под названием miR-9, ответственной за формирование нейронов у плода. Молекула miR-9 может также влиять на то, как нейроны мигрируют из места формирования в центральных отделах мозга до их конечной цели во внешних слоях.
Таким образом, «шизофренические» нервные клетки не могут также полноценно мигрировать, как клетки здоровых людей, что создает дисбаланс.
Мы предполагаем, что люди с диагнозом шизофрения, возможно, родились с мозгом, который из-за наличия генетических отклонений был структурированы иначе. С другой стороны, человек, родившийся с типичными уровнями miR-9, также может быть диагностирован как больной шизофренией. На данный момент размер выборки в этом конкретном исследовании слишком мал, чтобы делать какие-либо серьезные выводы, но это начало понимания неврологических основ распространенной проблемы.
Исследования клеток Дженни Скотфилд не проводились, однако специалисты полагают, что именно измененная структура мозга является причиной психических заболеваний у нее и ее брата. Причины возникновения нарушений также неизвестны.
Сегодня Дженни успешно ходит в обычную школу и даже не нуждается в программе занятий для детей с нарушениями эмоциональной сферы. Она способна отличать галлюцинации, эпизоды которых все реже, от реальности, по-прежнему отличается живым умом и хорошим интеллектом. Основная работа с девочкой сейчас концентрируется на развитии гигиенических навыков: у больных часто потерян контакт с собственным телом и восприятием себя, что заставляет выглядеть неряшливо и увеличивает вероятность агрессии со стороны окружающих.
И по-прежнему Дженни, как и последние 10 лет, принимает сильнодействующие препараты. Однако у родителей уже есть шанс на то, что ребенок сможет эффективно действовать во взрослой жизни без постоянной заботы и помощи близких.
Шизофрения — достаточно странная болезнь. Несмотря на то, что значительное количество больных не вступают в брак, не рожают детей, а склонность к суициду у них невероятно высока (0,8% смертельных исходов), уровень заболеваемости остается все тем же. Ученые утверждают, что лишь 40% случаев заболевания вызываются наследственными причинами, а 60% — следствие спорадических, самопроизвольных мутаций. Полигенная болезнь с мощным триггерным фактором окружающей среды распространена у всех народов мира, приносит страдания и взрослым, и детям, и требует повышенного внимания. И случай с Дженни Скофилд открывает новые пути исследований и доказывает, что знать о болезни и пересмотреть свое отношение к больным необходимо каждому из нас.
Пройдите тестТревожность ребенка Ребенок проявляет беспокойство и жалуется на страшные сны? Не может сосредоточиться на занятии, волнуется и часто жалуется на больной живот? Наш тест поможет определить уровень тревожности у ребенка и подскажет дальнейшую тактику поведения.Шизофрения как цена за эволюцию человека
В 2006 году в Медицинский центр им. Милтона Херши в Пенсильвании поступил 53-летний инженер-химик. Мужчина уверял, что во время уборки в доме своей умершей матери он вдохнул в подвале споры чёрной плесени — и теперь они растут в его теле, вызывая нестерпимый зуд.
В том же году в медицинский центр Торонто обратился 19-летний студент с жалобой на боль в коленях, локтях, лодыжках и щиколотках. Он занимался скейтбордингом и сноубордингом. Врачи долго пытались выяснить, не получил ли он травму, пока однажды в беседе с доктором пациент не заявил, что секретная правительственная организация имплантировала в его тело электромагнитное устройство. Теперь, когда организация «не хочет», чтобы он танцевал или катался на скейте, «устройству» посылается сигнал — и оно вызывает боль в конечностях.
В 2010 году власти Пакистана арестовали и приговорили к смертной казни 69-летнего гражданина Великобритании Мохаммеда Асгара. Его признали виновным в богохульстве: он рассылал незнакомым людям письма, в которых называл себя пророком. Благодаря вмешательству врачей мужчину удалось спасти от казни и отправить в больницу.
Всё это разные проявления психоза, при котором «включаются» звуковые или визуальные галлюцинации либо причудливые, бредовые, фантастические убеждения. Психоз относится к так называемым продуктивным симптомам шизофрении — проявлениям, которых у человека не было раньше. Кроме продуктивной симптоматики, проявляющейся в потере контакта с реальностью, есть также негативная (социальная изоляция, депрессия, ангедония) и когнитивная (снижение умственных способностей).
Психоз возникает из-за нарушении регуляции дофамина. Одна из главных функций этого нейромедиатора — вознаграждать мозг за совершение важных и полезных действий. Благодаря тому, что дофаминовые рецепторы срабатывают, человек понимает, какие стимулы внешнего мира для него важны, а какие бесполезны или вредны. Но при шизофрении нейромедиатор вырабатывается в чрезмерных количествах. Из-за этого чувствительные к нему нейроны среднего мозга начинают посылать неправильные сигналы, что приводит к нарушению обработки информации: одни стимулы перестают иметь значение, другие приобретают неадекватную важность. К примеру, человек с шизофренией начинает воспринимать номер соседнего дома как часть шифра, с помощью которого тайные организации посылают ему знаки.
Первые психозы случаются у большинства больных в возрасте 18–25 лет. Вероятно, потому, что мозг, а именно префронтальная кора, которая отвечает за принятие решений и регулирование социального поведения, в этот период ещё формируется.
Ответить на вопрос, почему нарушается выработка дофамина, помогла генетика. В 2000-х годах в биологических исследованиях широко распространилась технология GWAS (англ. genome-wide association studies — полногеномный поиск ассоциаций), позволяющая находить варианты генов, статистически чаще встречающиеся у больных людей по сравнению со здоровыми. «Генов шизофрении» обнаружилось много: они отвечают за формирование нейронов и синапсов, выделение глутамата, натрий-калиевые клеточные насосы, иммунный ответ на инфекции и за другие важные химические процессы. К настоящему времени найдено уже больше 120 участков хромосом, содержащих десятки генов, чья мутация ассоциируется с шизофренией. Но ни один из них не связан только с шизофренией: те же мутации наблюдаются у людей с аутизмом и другими отклонениями.
Генетические исследования семей и близнецов показали, что шизофрения в 80 % случаев обусловлена наследственностью. Другими словами, у 80 из 100 больных ближайшие родственники тоже имеют это заболевание. Особенно влияет возраст отца: если ему больше 50 лет, риск шизофрении у ребёнка возрастает втрое по сравнению с ребёнком, отцу которого меньше 25 лет.
6 признаков шизофрении у ребенка
Рассказывает Наталья Керре, дефектолог, семейный консультант и автор книги «Особенные дети».
Долгое время детскую шизофрению рассматривали как отдельное заболевание, не связанное с шизофренией у взрослых. Сейчас большинство исследователей сходятся во мнении, что шизофрения, развивающаяся в детстве, является более тяжёлой формой той же шизофрении, которой болеют взрослые, а не самостоятельным заболеванием.
Что может быть возможным признаком развития шизофрении у ребёнка и когда нужно обращаться к детскому психиатру?
1. Странные стойкие фантазии
Ребёнок не проводит разницы между собой и персонажем, которого он отыгрывает: называя себя «кошечкой», принимает пищу только из мисок на полу, на вопрос: «Кто ты?» не называет своё имя, не говорит, что он мальчик или девочка, а упорствует в том, что он «кошка». Говорящие дети более старшего возраста могут просить, чтобы их называли другими именами, рассказывать о не видимых никому друзьям, которые к ним приходят.
2. Непонятные страхи
Ребёнок или не может объяснить, чего он боится, или, наоборот, чётко описывает «чудовищ» или людей, которые приходят к нему по вечерам, может показать, где они стоят. Может упорно отказываться отвечать на вопрос, чего он боится.
3. Ухудшился уровень бытового и социального функционирования
Ребёнок перестал следить за собой, умываться; предпочитает играм с друзьями уединённое времяпрепровождение в своей комнате, хотя раньше был общительным; ухудшилась успеваемость на развивающих занятиях, в саду или в школе; ребёнок словно «глупеет», начинает вести себя соответственно более раннему возрасту.
4. Во время разговора ребёнок оглядывается по сторонам, словно прислушивается к чему-то, при этом теряет нить беседы
Порой речь становится бессвязной. Ребёнок жалуется на голоса в голове, которые кричат, указывают, комментируют. Может наблюдаться «распад» речи, фразы становятся более примитивными.
5. Немотивированная агрессия, жестокость
Ребёнок может демонстрировать эмоции, не адекватные ситуации: например, смеяться, когда сообщают о грустном известии.
6. В рисунках появляется яркая контрастная цветность, не соответствующая сюжету (синяя трава, оранжевое небо и т. д.)
Вопреки сложившемуся мнению, чёрный цвет в рисунках далеко не всегда свидетельствует о развитии шизофрении, чаще такая палитра говорит о депрессивных расстройствах. Могут наблюдаться повторяющиеся, пугающие сюжеты: существа с зубами, оторванными конечностями, большими, чётко очерченными глазами.
Нужно учесть, что развёрнутая шизофрения довольно редко встречается среди детей в возрасте до 12 лет. У мальчиков шизофрения чаще развивается в более раннем возрасте (первые признаки можно заметить уже в 2–4 года).
Самое интересное — у вас в почте.
Отправляем дайджест лучших статей раз в две недели.
Заполняя эту форму, я подтверждаю, что ознакомился с Правилами сайта, и даю согласие на обработку персональных данных.
reCAPTCHA используется в соответствии с Политиками и Правилами использования Google.отправить
Спасибо за подписку!
Детей с предрасположенностью к заболеванию шизофренией обычно изначально отличает ряд черт, которые требуют внимательного отношения к состоянию ребёнка:
- Ребёнок может сохранять познавательные функции и иметь нормальный уровень интеллекта, но при этом не мочь себя обслужить.
- Избегает всего, что связано с двигательной активностью, предпочитает спокойные, сидячие игры, стремится к уединению, больше играет в одиночестве (иногда — в свои, понятные только ему игры), чем в компании сверстников.
- Избирателен в общении, не умеет за себя постоять.
- С раннего возраста может подолгу находиться в тоскливом, «ноющем» настроения без внешней видимой причины.
- При возникновении проблемных ситуаций больше склонен уходить в себя, а не выдавать яркоокрашенную эмоциональную реакцию.
Первые признаки шизофрении обычно довольно размытые, со стороны они могут выглядеть как воспитательные просчёты: ребёнок стал капризным, проявляет агрессию — «избаловали», появилось множество страхов — «просто должен взять себя в руки», перестаёт общаться со сверстниками — «возраст такой». Взрослые утешают себя подобными доводами и пропускают начальную стадию заболевания.
Помните, что в случае подозрения на развитие детской шизофрении лучше перестраховаться и проявить избыточную бдительность.
Чем раньше начать лечение и подобрать правильную схему приёма медикаментов и психолого-педагогической работы, тем больше шансов, что состояние ребёнка нормализуется.
К счастью, сейчас про шизофрению нам известно довольно много. Если лечение начато вовремя — при первых признаках заболевания, человек не игнорирует прием препаратов, работает с психотерапевтом, семья его поддерживает и принимает — есть все шансы на активную, счастливую и полноценную социальную жизнь.
Почему слепые от рождения люди не болеют шизофренией?
На самом деле мы очень мало знаем о шизофрении. Я поняла это, когда смотрела лекцию профессора нейробиологии Стэнфордского университета Роберта Сапольски, в которой ученый подробно рассказал об этом заболевании. Так что если вы не знаете что посмотреть во время карантина, курс лекций доктора Сапольски под названием “Биoлогия поведения человека”, есть на YouTube на русском языке. Но вернемся к загадкам шизофрении, а их сегодня немало. Так, в истории изучения шизофрении существует занятный факт: слепые от рождения люди не могут заболеть шизофренией. По крайней мере, до сих пор не было зарегистрировано ни одного подобного случая. На протяжении последних 60 лет ученые всего мира писали об этом, просматривая базы данных, и безуспешно искали слепого от рождения человека, больного шизофренией. Чтобы понять почему этот феномен заботит ученых, давайте разберемся с тем, что представляют из себя шизофрения и врожденная слепота, а также какая связь существует (и существует ли) между ними.
А вы знали, что шизотипия – это легкая форма шизофрении?
Врожденная слепота – это медицинский термин, означающий полное отсутствие зрения с момента появления на свет. Причин врожденной слепоты может быть очень много, однако в 2012 году ученые обнаружили ген, активность которого приводит к развитию этого недуга. Результаты исследования опубликованы в журнале Nature Genetics.
Шизофрения — тяжёлое психическое заболевание, характеризующееся нарушением связности психических процессов и упадком психической деятельности. Долгое время считалась исключительно психическим заболеванием и лишь недавно ученым удалось больше узнать о том, как работает мозг таких людей. Так, несколько лет назад ученые выяснили, что в мозге больных шизофренией наблюдаются обширные нарушения структуры белого вещества.
Белое вещество – это ткань, которая состоит из нервных волокон – аксонов, которые обеспечивают взаимосвязь между нейронами разных областей мозга. Стоит ли говорить, что связь нейронов чрезвычайно важна для нормального функционирования нервной системы.
Симптомы шизофрении могут быть разной степени выраженности, но в целом у пациентов наблюдается распад мыслительных процессов и эмоциональных реакций. Наиболее частыми симптомами шизофрении являются слуховые и зрительные галлюцинации, а также фантастический и параноидальный бред. Примечательно, что шизофрения это наследственное заболевание, которое очень сложно понять с генетической и эволюционной точек зрения. Однако в последние годы ученые сильно продвинулись в изучении генетики этой болезни, а искусственный интеллект научился распознавать ее ранние симптомы.
Как связаны шизофрения и слепота?
Мозг – самый плохо изученный орган человеческого тела, поэтому нет ничего удивительного в том, что мы так мало знаем о шизофрении
Тот факт, что в мире нет ни одного больного шизофренией человека, слепого от рождения предполагает, что врожденная слепота каким-то образом защищает человека от шизофрении. При этом если вы потеряли зрение в более поздний период жизни и в роду есть родственники с шизофренией, то шансы заболеть значительно возрастают. На самом деле если здорового человека на несколько дней лишить зрения, то у него могут появиться галлюцинации. Как известно, больные шизофренией часто сообщают о проблемах со зрением, а нарушения зрения и зрительные аномалии все чаще отмечаются как предвестник шизофрении. Но могут ли эти данные помочь в поиске разгадки тайн шизофрении и ее лечения?
Еще больше увлекательных статей о том, как устроен самый сложный орган человеческого тела, читайте на нашем канале в Яндекс.Дзен
Одна из самых важных функций мозга заключается в возможности делать предсказания об окружающем мире. Ни одно другое животное на Земле не способно на нечто подобное. Наш мозг создает модели реальности, которые предсказывают и моделируют то, что происходит на самом деле, не воспринимая окружающий мир в реальном времени. При этом зрение, хотя это и не очевидно, играет в предсказании важную роль, так как дает много информации об окружающем мире и связывает между собой другие чувства, например звук и осязание. Таким образом, если зрение человека искажено, то модель мира, выстроенная мозгом как бы сбрасывается. По этой причине мозг делает все больше и больше предсказаний, чтобы объяснить эти несоответствия, в конечном итоге меняя всю модель. Однако если вы ничего не видите, то не можете испытывать ложные визуальные представления (галлюцинации). Если слепые от рождения люди не могут использовать зрение для построения своей модели мира, они полагаются на другие чувства.
Хотите всегда быть в курсе последних открытий из мира популярной науки? Подписывайтесь на наш официальный канал в Telegram
Зрение позволяет мозгу выстраивать определенную картину мира. Проблемы со зрением нередко приводят к появлению галлюцинаций
Как пишут в работе, посвященной этому феномену авторы нового исследования, идея, которую они пытаются понять, заключается в том, что у людей, слепых с самого рождения должно быть что-то, отвечающее за стабильное представление мира. Эта стабильность, в некотором смысле, защищает их от ошибок и ложных выводов, которые наблюдаются у больных шизофренией людей. Подробнее ознакомиться с исследованием можно на страницах научного журнала Schizophrenia Bulletin.
Необходимо отметить, что шизофрения полна противоречий, которые ученые пока не в состоянии объяснить. Так или иначе, какими бы ни были причины отсутствия шизофрении у людей с врожденной слепотой, существование такой связи захватывает и когда-нибудь поможет разгадать тайны мозга. Кстати недавно Дарья Елецкая рассказывала об очень увлекательном и необычном способе, который может предотвратить развитие шизофрении у детей.
Not Found (#404)
Выбрана услуга:
Выбор услуги специлиста Нажмите для выбора услугиВыбрать дату и адрес
Назад
Повторной считается консультация одного специалиста в течение 30 дней с даты предыдущего приёма. На 31-й день от предыдущего посещения специалиста данного профиля конультация будет первичной.
Шизофрения: MedlinePlus Genetics
Шизофрения — это заболевание головного мозга, классифицируемое как психоз, что означает, что оно влияет на мышление, самоощущение и восприятие человека. Расстройство обычно проявляется в позднем подростковом или раннем взрослом возрасте.
Признаки и симптомы шизофрении включают ложное восприятие, называемое галлюцинациями. Слуховые галлюцинации голоса являются наиболее частыми галлюцинациями при шизофрении, но у пострадавших также могут возникать галлюцинации видений, запахов или осязательных (осязательных) ощущений.Твердо укоренившиеся ложные убеждения (заблуждения) также характерны для шизофрении. Например, пострадавшие люди могут быть уверены, что они являются определенной исторической фигурой или что против них замышляют заговор или что они контролируются другими.
Люди с шизофренией часто теряют способность функционировать в школе, на работе и в социальных сетях. Также могут возникать расстройства мышления и концентрации, неадекватные эмоциональные реакции, беспорядочная речь и поведение, а также трудности с личной гигиеной и повседневными задачами.Люди с шизофренией могут иметь пониженное выражение лица и анимацию (плоский аффект), а в некоторых случаях перестать реагировать (кататонический). Злоупотребление психоактивными веществами и суицидальные мысли и действия часто встречаются у людей с шизофренией.
Определенные двигательные проблемы, такие как тремор, лицевые тики, ригидность и необычно медленное движение (брадикинезия) или неспособность двигаться (акинезия), часто встречаются у людей с шизофренией. В большинстве случаев это побочные эффекты лекарств, назначенных для контроля над заболеванием.Тем не менее, у некоторых пораженных людей перед началом лечения медикаментами наблюдаются нарушения движений.
У некоторых людей с шизофренией наблюдается легкое нарушение интеллектуальной функции, но шизофрения не связана с теми же типами физических изменений в головном мозге, которые происходят у людей с деменцией, такой как болезнь Альцгеймера.
Психотические расстройства, такие как шизофрения, отличаются от расстройств настроения, включая депрессию и биполярное расстройство, которые в первую очередь влияют на эмоции.Однако часто эти нарушения возникают вместе. Лицам, у которых проявляются явные признаки как шизофрении, так и расстройства настроения, часто ставят диагноз шизоаффективное расстройство.
Любопытная связь между слепотой и шизофренией
Это явление, которое на протяжении десятилетий ставило в тупик даже самых умных ученых: никому из слепорожденных не ставили диагноз шизофрения. И хотя для проверки этой теории было проведено бесчисленное количество исследований, ни одно из них не было столь полным, как одно, опубликованное в Schizophrenia Research в 2018 году, в котором рассматривались данные всего населения от 467 945 детей, родившихся в Западной Австралии в период с 1980 по 2001 год.В ходе исследования ученые обнаружили, что из 1870 детей (0,4 процента), заболевших шизофренией, ни один не родился слепым.
Аномалия заставила исследователей поверить в то, что в врожденной слепоте есть что-то, что на самом деле защищает людей от развития этого заболевания. Но что? Есть две идеи: познание и видение.
Когнитивный факторПока нет окончательного ответа, у исследователей есть много гипотез, говорит Томас Седлак, М.D., директор Консультационной клиники по шизофрении и психозу и доцент кафедры психиатрии и поведенческих наук в Johns Hopkins Medicine. «Одна из теорий может заключаться в том, что человек, слепой от рождения, учится мыслить защитными способами, или мозг учится использовать эту дополнительную кору головного мозга защитными способами», — говорит доктор Седлак. Итак, что это значит, точно ?
Хотя наиболее характерными симптомами шизофрении являются психотические симптомы, такие как галлюцинации и бред, ученые полагают, что на самом деле они не являются основными признаками болезни.Вместо этого исследования показывают, что основными признаками являются когнитивные дисфункции, такие как память, восприятие, обучение, язык и внимание, и что эти нарушения даже более распространены, чем психотические симптомы.
Напротив, «люди, рожденные слепыми, имеют более развитые аспекты других чувств», — говорит психиатр Франк Чен, доктор медицины, главный врач Хьюстонской больницы психиатрической помощи. К ним относятся такие вещи, как обработка слуха, внимание, обоняние и память, которые отсутствуют у людей с шизофренией.
Из-за того, что у них нет зрения, слепорожденные в раннем возрасте учатся чрезмерной компенсации, усиливая эти другие чувства, — говорит доктор Чен. Считается, что такие усовершенствованные навыки имеют защитный эффект от развития прямо противоположных нарушений, которые возникают при шизофрении.
Например, больным шизофренией трудно понять звуки речи и их источник. Такой вид дефицита звуковой локализации может помешать им даже понять, что звук их голоса на самом деле исходит от них самих, что может способствовать заблуждению.
Внутренний и внешний вид мираБыло показано, что у людей с шизофренией есть проблемы со зрением, включая проблемы с сетчаткой, необычные движения глаз и ненормальную частоту мигания. Отмечалось, что эти визуальные аномалии возникают до проявления психотических симптомов, что иногда может служить предиктором диагноза шизофрении.
Ученые считают, что когда чье-то зрение ненормально, мозг получает всевозможные сбивающие с толку сигналы о мире, поэтому им приходится делать больше прогнозов, чтобы все это осмыслить.Поскольку зрение страдает, они не могут уловить несоответствия между тем, что они считают правдой из прошлого опыта, и тем, что происходит в сенсорной информации в реальном времени, поэтому в конечном итоге они делают ложные прогнозы.
Это то, что, по мнению ученых, вызывает галлюцинации и бред. Однако даже здоровые люди могут испытывать галлюцинации, когда их зрение временно блокируется всего на несколько дней, говорят исследователи.
С другой стороны, ученые предполагают, что, когда кто-то слеп от рождения, мозг настраивается на осмысление всей поступающей сенсорной информации, полагаясь на другие сигналы для построения мысленной картины.Таким образом, теоретически они не будут делать ложных прогнозов об окружающем мире и будут менее подвержены психотическим симптомам. По сути, они защищены от ложных визуальных сигналов, связанных с шизофренией.
Что все это значитХотя твердое и быстрое объяснение отсутствия шизофрении при врожденной слепоте еще предстоит раскрыть, эти гипотезы являются основанием для надежды на понимание и лечение этого состояния. Эти данные могут помочь по трем причинам:
- Определение риска. Глазные тесты, а не анализы крови, могут быть использованы в качестве прогностической меры для определения фактора высокого риска шизофрении.
- Информирование о раннем вмешательстве . Исследователи считают, что эти данные показывают, что раннее визуальное и когнитивное обучение, направленное на улучшение сенсорного восприятия, а также таких вещей, как память и внимание, потенциально может помочь людям с высоким риском заболевания.
- Работа с симптомами. Обострение и использование других органов чувств, помимо зрения, может помочь улучшить функционирование людей с шизофренией.
Источники статей
Защита от слепоты и шизофрении: Границы психологии . (2013). «Когнитивные и нейропластические механизмы, с помощью которых врожденная или ранняя слепота может оказывать защитный эффект от шизофрении»
https://www.frontiersin.org/articles/10.3389/fpsyg.2012.00624/full
Врожденная слепота и шизофрения: Исследование шизофрении . (2018). «Врожденная слепота защищает от шизофрении и других психотических заболеваний.Всеобщее популяционное исследование »
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S06418304055
Когнитивные эффекты шизофрении: Клиническая психофармакология и нейробиология . (2018). «Когнитивный дефицит при шизофрении: понимание биологических корреляторов и стратегии лечения»
https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC5810454/
Последнее обновление: 28 сентября 2020 г.
Врожденные пороки развития, мертворождения и младенческие смерти среди детей женщин с шизофренией | Врожденные пороки | JAMA Psychiatry
Фон Женщины, страдающие шизофренией, чаще подвергаются воздействию факторов риска врожденных пороков развития, мертворождений и младенческой смерти среди своих детей.Однако возникновение этих результатов неизвестно.
Методы Риски мертворождения и младенческой смерти среди 2230 детей женщин с шизофренией сравнивались с рисками среди 123 544 детей в общей популяции. Риск врожденных пороков развития у 746 детей женщин с шизофренией сравнивался с риском у 56 106 детей в общей популяции. Год рождения, пол ребенка, возраст матери и количество детей были включены в анализ как потенциальные искажающие факторы.У нас не было информации о социально-экономическом статусе, статусе курения, злоупотреблении психоактивными веществами или употреблении психотропных препаратов.
Результаты У детей женщин с шизофренией был повышенный риск послеродовой смерти (относительный риск [ОР] 2,76; 95% доверительный интервал [ДИ] 1,67–4,56). Это во многом объяснялось повышенным риском синдрома внезапной детской смерти (ОР 5,23; 95% ДИ 2,82–9,69). Статистически значимого повышения риска мертворождения не было (ОР 1,51; 95% ДИ 0.94–2,40) или неонатальной смерти (ОР 1,26; ДИ 0,77–2,06). У детей женщин с шизофренией было незначительно статистически значимое повышение риска врожденных пороков развития (ОР 1,70; 95% ДИ 1,04–2,77).
Выводы Дети женщин с шизофренией имеют значительно повышенный риск смерти, вызванной синдромом внезапной детской смерти. Однако результаты следует интерпретировать в свете невозможности внести поправку на социально-экономический статус, злоупотребление психоактивными веществами, статус курения и употребление психотропных препаратов.
РИСК врожденных пороков развития, мертворождений и младенческой смерти среди детей женщин с шизофренией исследовался редко. Большинство исследований основано на выборках небольшого размера. Однако есть некоторые свидетельства того, что дети женщин-шизофреников имеют повышенный риск этих исходов. 1 , 2 Можно подозревать повышенный риск мертворождения и младенческой смерти, поскольку женщины-шизофреники часто курят и злоупотребляют психоактивными веществами и, как правило, живут в плохих социально-экономических условиях. 2 Если бы было известно, что дети женщин с шизофренией имеют повышенный риск мертворождения или младенческой смерти, можно было бы предотвратить некоторые из этих смертей в будущем.
Можно предположить, что распространенность врожденных пороков развития увеличивается у детей женщин с шизофренией из-за приема антипсихотических препаратов во время беременности. 3 , 4 Также была предложена общая генетическая или экологическая причина между шизофренией и врожденными пороками развития. 5 , 6 Если будет обнаружено, что у детей женщин с шизофренией повышена распространенность врожденных пороков развития, это может представлять интерес для исследования этиологии шизофрении.
Целью этого исследования было изучить риск врожденных пороков развития, мертворождений и младенческой смерти среди детей женщин, больных шизофренией.
Данные были созданы путем связи между Датским центральным психиатрическим регистром, 7 , Датским медицинским регистром рождения, 8 и Национальным регистром врожденных пороков развития, 9 , которые являются общенациональными регистрами, охватывающими все население Дании.Датский центральный психиатрический регистр хранит компьютеризированную информацию обо всех госпитализациях в психиатрические отделения в Дании, о которых сообщили психиатры с 1969 года. 7 Датский медицинский регистр рождений хранит информацию обо всех рождениях в Дании с 1973 года, о которых акушерки сообщают в структурированных таблицах кодирования. 8 На основе связи между формами уведомления о рождении и свидетельствами о смерти регистр содержит информацию о мертворожденных и младенческих смертях. Национальный регистр врожденных пороков развития был создан в 1983 году.Информация основана на стандартных отчетах врачей о пороках развития, диагностированных в течение первого года жизни. 9 Помимо детей, зарегистрированных в Национальном реестре врожденных пороков развития, некоторые дети были зарегистрированы в Датском медицинском реестре рождений как имеющие врожденные пороки развития как причину смерти.
В исследуемую группу вошли все одинокие роды (n = 2230) женщинами с шизофренией (n = 1544) в Дании за период исследования с 1973 по 1993 годы.Данные о врожденных пороках развития были доступны за период с 1983 по 1992 год. В этот период в исследуемую группу вошло 746 родов у 584 женщин с шизофренией. Женщины с шизофренией определялись как все женщины, которые хотя бы один раз были госпитализированы в датское психиатрическое отделение в период с 1969 по 1993 год с диагнозом шизофрения ( Международная классификация болезней, восьмая редакция [ICD-8] ).
Все женщины контрольной группы были женщинами, родившими одного ребенка в Дании в 1 из 3 случайно выбранных дней каждого месяца.Если эти женщины рожали более одного раза в период исследования, учитывались все их одиночные роды. За 1973–1993 годы контрольную группу составили 123 544 родов от 72 840 женщин. За 1983-1992 годы в нем было 56 106 родов у 38 589 женщин.
Статистический анализ был выполнен с использованием системы SAS версии 6.12 (Институт SAS, Кэри, Северная Каролина). Скорректированные относительные риски (ОР) с 95% доверительными интервалами (ДИ) для исходов у детей женщин-шизофреников по сравнению с контрольной группой были рассчитаны в аддитивной модели с логарифмом в качестве функции связи.Двусторонние значения P были получены с помощью тестов отношения правдоподобия. Поскольку год рождения, пол ребенка, возраст матери (<20, 20-34, ≥35 лет) и количество детей (первородящие, многоплодные) могут быть связаны с интересующими результатами, эти переменные были включены в анализирует как потенциальные искажающие факторы. Информация о рождении была доступна только за период с 1978 по 1993 год, тогда как информация о количестве предыдущих беременностей была доступна за весь период исследования и использовалась в качестве заместителя для определения родства.Ранее было обнаружено, что роды у женщин с шизофренией отличаются от родов у женщин контрольной группы в зависимости от веса при рождении (<2500 г, ≥2500 г) и гестационного возраста (<37 недель, ≥37 недель). 10 Поскольку преждевременные роды и низкая масса тела при рождении тесно связаны с неонатальной смертностью, 11 эти переменные были включены при анализе риска смерти. Были исследованы различия в родах женщин с шизофренией, родивших до или после их первого поступления в психиатрическое отделение.Также было определено, изменились ли оценки после исключения родов у женщин с шизофренией, которые впервые попали в психиатрическую больницу во время беременности, в первые 3 месяца после беременности или после смерти ребенка.
Некоторые женщины рожали более одного раза за исследуемый период. Роды одной и той же женщины не могут рассматриваться как самостоятельные события. Чтобы учесть эту потенциальную проблему, скорректированные относительные риски также были рассчитаны с использованием общего уравнения оценки (GEE).Этот метод учитывает коррелированность повторных наблюдений над испытуемыми. 12
Неонатальная смерть определялась как смерть живорожденного ребенка в течение первого месяца жизни. Постнеонатальная смерть определялась как смерть в возрасте от 1 месяца до 1 года.
Распределение потенциальных искажающих факторов среди женщин с шизофренией и женщин контрольной группы показано в таблице 1.
Среди детей, рожденных женщинами, больными шизофренией в 1983–1992 годах, 16 детей, рожденных 15 женщинами, имели в общей сложности 20 пороков развития (таблица 2).Эти пороки развития были либо заметными, либо потенциально опасными для жизни, а это означало, что они, вероятно, были диагностированы у всех детей. Как показано в Таблице 3, было небольшое увеличение предельной статистической значимости риска наличия по крайней мере 1 врожденного порока развития среди детей женщин с шизофренией. Не было очевидного избытка пороков развития в какой-либо конкретной системе органов, хотя частота пороков развития глаз или ушей была выше у детей женщин с шизофренией (таблица 2).Статистически значимой разницы между детьми женщин с шизофренией, родивших до или после их первого поступления в психиатрическое отделение, не было ( P = 0,91). Исключение родов у женщин, впервые поступивших в психиатрическую больницу во время или в первые 3 месяца после беременности, не повлияло на результаты. Анализ данных с использованием GEE практически не изменил RR и CI.
За период 1969-1993 гг. Среди детей женщин, больных шизофренией, было 18 мертворожденных (таблица 4).Два из них были доставлены одной и той же женщиной. Как видно из таблицы 3, частота мертворождения у детей женщин с шизофренией значимо не увеличивалась. После поправки на массу тела при рождении ОР снизился до 1,14 (95% ДИ 0,72–1,81). Поскольку у значительного числа мертворожденных в контрольной группе отсутствовал гестационный возраст, было невозможно скорректировать гестационный возраст. Не было разницы между родами, произошедшими до или после первой госпитализации матери в психиатрическую больницу ( P =.63). Исключение родов у женщин с шизофренией, которые поступили в первый раз в течение или в первые 3 месяца после беременности, не повлияло на результаты. Анализ данных с использованием GEE практически не изменил RR и CI. Оценка ОР без учета детей, рожденных с пороками развития, не изменила результатов.
Было зарегистрировано 16 неонатальных смертей среди детей женщин, больных шизофренией (Таблица 5). Двое из этих детей родила одна и та же женщина.Как видно из таблицы 3, риск неонатальной смерти значительно не увеличивался у детей женщин с шизофренией. После корректировки веса при рождении и гестационного возраста ОР снизился до 0,88 (95% ДИ 0,54–1,45). Не было разницы между родами, рожденными до и после первой госпитализации матери ( P = 0,46). Оценки не изменились после исключения детей, матери которых впервые поступили в психиатрическую больницу в связи с беременностью или смертью ребенка.Анализ GEE не изменил результатов. После исключения детей, рожденных с пороками развития, ОР неонатальной смерти практически не изменился.
Из 16 женщин с шизофренией, умерших в постнеонатальный период, родилось 16 детей (таблица 6). Риск постнеонатальной смерти был повышен среди детей женщин с шизофренией (таблица 3). После корректировки на гестационный возраст и массу тела при рождении ОР не изменился.Не было никакой разницы между родами, произошедшими до или после первой госпитализации женщины в психиатрическую больницу ( P = 0,61). После исключения детей женщин, впервые попавших в психиатрическую больницу в связи с беременностью или смертью ребенка, ОР снизился до 2,34 (95% ДИ 1,34–4,07). Анализ GEE не изменил результатов. После исключения детей с пороками развития в 1983-1992 годах ОР постнеонатальной смерти увеличился с 4,14 (95% ДИ, 2,04-8,42) до 5,71 (95% ДИ, 2.66-12.26). После исключения детей, умерших от синдрома внезапной детской смерти (СВДС), скорректированный ОР постнеонатальной смерти составил 1,59 (95% ДИ 0,71–3,59).
Как видно из таблицы 3, дети женщин с шизофренией имели статистически значимый повышенный риск СВДС. Поправка на массу тела при рождении и срок беременности не повлияла на результаты. Не было различий в риске между детьми, родившимися до или после первой госпитализации матери в психиатрическую лечебницу ( P =.90). Анализ GEE ничего не изменил.
Мы обнаружили небольшое увеличение риска врожденных пороков развития у детей женщин с шизофренией. Jablensky et al -1 сообщили о подобных результатах. Собел 13 сообщил о повышенном риске врожденных пороков развития у детей женщин с шизофренией, но статистический анализ не проводился. Paffenbarger et al., , 14, , не обнаружили разницы в частоте врожденных пороков развития между потомками женщин с послеродовыми психозами и потомками контрольных женщин, но никаких данных предоставлено не было.Миллер и др. 15 не обнаружили разницы в риске врожденных пороков развития у детей психиатрических больных женщин по сравнению с детьми, рожденными в общей популяции. McNeil et al. 16 не обнаружили различий в частоте пороков развития, включая незначительные физические аномалии, у детей женщин с шизофренией по сравнению с детьми контрольных женщин.
Мы обнаружили повышенный риск послеродовой смерти, который в значительной степени объяснялся СВДС, у детей женщин с шизофренией.Статистически значимого повышения риска мертворождения или неонатальной смерти не было. Большинство предыдущих исследований, в которых изучалась гибель плода или младенца, были небольшими исследованиями без поправки на возможные факторы, влияющие на них. Некоторые обнаружили тенденцию к повышенному риску внутриутробной, перинатальной или неонатальной смерти среди детей женщин, страдающих шизофренией или другими психическими заболеваниями. 13 , 14,17 -19 Другие обнаружили тенденцию к снижению риска. 20 , 21 Modrzewska 22 обнаружили повышенный риск мертворождения и младенческой смерти среди 553 детей родителей с шизофренией.Кроме того, Jablensky et al. -1 сообщили о повышенном риске младенческой смерти.
Это исследование значительно больше, чем предыдущие исследования, изучающие эти исходы, и это единственное исследование, в котором была возможна корректировка некоторых потенциальных искажающих факторов. К сожалению, у нас не было информации о социально-экономическом статусе, статусе курения, злоупотреблении психоактивными веществами и психофармакологическом лечении, что могло привести к остаточной путанице. Небольшие различия в рисках не могли быть обнаружены в этом наборе данных из-за относительно небольшого количества событий.Возможно, что в большем наборе данных будут статистически значимые различия в рисках мертворождения и неонатальной смерти.
Контрольная группа представляла собой случайную выборку всех рождений в Дании в течение периода исследования, что минимизировало риск систематической ошибки отбора. Вероятно, некоторые из женщин, больных шизофренией, также были включены в контрольную группу. Если бы это было так для 10% женщин с шизофренией, их роды составили бы примерно 0,2% рождений в контрольной группе, что было бы минимально важным.Женщины с шизофренией были отобраны по критериям, по которым они были госпитализированы, и им был поставлен правильный диагноз шизофрении, по крайней мере, один раз в период с 1973 по 1993 год. Неизвестно, сколько пациентов с шизофренией никогда не поступали в стационары, но, вероятно, это меньшинство. 23 Можно подозревать, что осложнения во время беременности или родов или смерть младенца могут привести к повышенному риску госпитализации в психиатрическую больницу по поводу шизофрении. Это может привести к смещению выборки. Однако исключение родов у женщин, впервые поступивших в больницу в связи с беременностью, родами или смертью ребенка, существенно не повлияло на результаты.Munk-Jørgensen 23 подтвердил диагноз шизофрении ICD-8 в Центральном психиатрическом регистре Дании и обнаружил положительную прогностическую ценность диагноза примерно на 90%. Это означает, что большинству пациентов в этом исследовании, вероятно, был правильно поставлен диагноз шизофрении. В конце периода исследования у женщин с шизофренией было относительно мало родов (таблица 1), что можно объяснить критериями включения. Для включения в исследование требовалось госпитализация с шизофренией в период с 1969 по 1993 год и роды в период с 1973 по 1993 год.Шансы испытать оба этих события были выше у женщин, родивших в раннем периоде исследования.
Национальный регистр врожденных пороков развития показал, что полнота данных по заячьей губе и нёбу превышает 90%. 9 Другие пороки в реестре никогда не подтверждались. Однако было показано значительное занижение. 24 Нет оснований полагать, что выборочно чаще сообщалось о пороках развития среди детей женщин с шизофренией, поскольку их зарегистрированные пороки развития были такого типа, что они, вероятно, также были бы диагностированы у других детей.Общая достоверность регистрации причин смерти младенцев в Дании не известна, 25 , но на основании результатов аутопсии приходилось примерно 85% смертей. 26 Диагноз СВДС нелегко подтвердить. Были региональные различия в частоте СВДС. Эти различия, вероятно, частично объяснялись различиями в частоте вскрытий и интерпретациях результатов вскрытия, которые могут не отражать истинных различий в частоте. 26 Поскольку, вероятно, существуют также региональные различия в заболеваемости шизофренией, 27 нельзя исключить, что некоторые из наблюдаемых повышенных рисков СВДС у детей женщин с шизофренией были объяснены этими региональными различиями.
Ранее мы обнаружили, что дети женщин с шизофренией обычно имели более низкий вес при рождении и более низкий гестационный возраст. 2 Эти различия не объясняют повышенного риска постнеонатальной смерти и СВДС. Мы также обнаружили тенденцию к более низкому баллу по шкале Апгар у детей женщин с шизофренией, 28 , что может указывать на то, что дети были в худшем состоянии при рождении и, следовательно, имели повышенный риск смерти. Неизвестно, сколько из этих детей на самом деле жили со своими матерями, но вполне вероятно, что женщины с шизофренией были менее способны заботиться о своих младенцах по сравнению с другими женщинами.Следовательно, их дети могут иметь худшее питание и иметь более слабое общее состояние здоровья по сравнению с другими детьми. У женщин с шизофренией также может быть неадекватная реакция, если их дети заболеют, что может привести к недостаточному медицинскому лечению и увеличению риска смерти. Злоупотребление психоактивными веществами и особенно курение матери являются известными факторами риска СВДС. 29 -33 Поскольку женщины с шизофренией более склонны к курению или злоупотреблению психоактивными веществами по сравнению с другими женщинами, 2 , 10 это может частично объяснить повышенный риск СВДС в этом исследовании.В датском исследовании Geertinger и Theilade 34 обнаружили, что шизофрения и СВДС имеют тенденцию возникать в одних и тех же семьях. Они предположили генетическую связь между шизофренией и СВДС, что могло быть объяснением результатов этого исследования. Однако совместное возникновение в семьях также может быть вызвано общими факторами риска окружающей среды. Также возможно, что некоторые из смертей от СВДС были замаскированными убийствами, которые могут происходить чаще среди детей женщин, больных шизофренией.
Можно подозревать, что частота врожденных пороков развития и младенческая смертность увеличилась среди детей женщин с шизофренией из-за приема антипсихотических препаратов во время беременности или кормления грудью. Альтшулер и др. 4 пришли к выводу в метаанализе, что воздействие антипсихотических препаратов низкой активности в первом триместре может привести к небольшому увеличению риска врожденных пороков развития. Мало что известно о рисках, связанных с пренатальным воздействием сильнодействующих антипсихотических препаратов и новейших антипсихотических препаратов.Однако большинство исследований показало, что прием галоперидола во время беременности не увеличивает риск врожденных пороков развития. 3 , 4 Может существовать связь между генетическими или экологическими факторами риска, способствующими шизофрении и врожденным порокам развития. Эта гипотеза была подтверждена данными о повышенной распространенности незначительных физических отклонений или врожденных пороков развития среди людей с шизофренией 35 , 36 , а также среди их родственников. 5 , 37
Мы не обнаружили различий в риске смерти или врожденных пороков развития между детьми, родившимися до или после первой госпитализации их матери в психиатрическую лечебницу. Вероятно, это связано с факторами риска окружающей среды, такими как курение и социально-экономическое положение, которые могут присутствовать до первой госпитализации. 38 -40 Это также предполагает, что использование антипсихотических препаратов во время беременности не является основным фактором риска для этих исходов.
Наиболее важным клиническим следствием наших результатов является то, что беременных женщин с шизофренией, как и других беременных, следует поощрять воздерживаться от курения. Другое клиническое значение состоит в том, что женщины с шизофренией, которые опекают своих детей, должны иметь доступ к тщательному наблюдению со стороны медицинского персонала, чтобы обеспечить благополучие ребенка и тем самым предотвратить потенциально предотвратимую младенческую смерть.
Связь между врожденными пороками развития и шизофренией в этом исследовании была слабой, и это открытие следует проверить в будущих исследованиях.Связь между шизофренией и СВДС может быть объяснена общими этиологическими факторами и требует дальнейшего изучения.
Принята к публикации 21 декабря 2001 г.
Это исследование было поддержано Фондом Теодора и Вады Стэнли, грантом MH 53188 Национального института психического здоровья, Фондом медицинского страхования и Датским советом по медицинским исследованиям.
Представлен в качестве плаката на 10-м Зимнем семинаре по шизофрении, проводимом каждые два года, Давос, Швейцария, 5-11 февраля 2000 г.
Доктора Беннедсен и Мортенсен участвовали во всех процессах исследования. Д-р Хенриксен принимал участие в обсуждениях анализа и отчетов об исследовании. Статистический анализ был выполнен г-жой Олесен. Рукопись была написана доктором Беннедсеном и отредактирована другими авторами.
Автор, ответственный за переписку: Биргит Э. Беннедсен, доктор медицины, доктор философии, отделение психиатрической демографии, Психиатрическая больница в Орхусе, Университетская больница Орхуса, Сковагервей 2, DK-8240 Риссков, Дания.
1.Ябленский Азубрик СМорган VBower CPinder T Потомки женщин с шизофренией и аффективными психозами: популяционное исследование. Schizophr Res. 2000; 418Google ScholarCrossref 2.Bennedsen B Неблагоприятный исход беременности у женщин-шизофреников: возникновение и факторы риска. Schizophr Res. 1998; 331-26Google ScholarCrossref 3.Friedman JMPolifka JE Влияние неврологических и психиатрических препаратов на плод и грудного ребенка.Балтимор, издательство Md Johns Hopkins University Press, 1998;
4.Альтшулер LLCohen LSzuba MPBurt ВКГитлин MMintz J Фармакологическое лечение психических заболеваний во время беременности: дилеммы и руководящие принципы. Am J Psychiatry. 1996; 153592-606Google Scholar5.Ismail BCantor-Graae EMcNeil TF Незначительные физические аномалии у больных шизофренией и их братьев и сестер. Am J Psychiatry. 1998; 1551695-1702Google Scholar6.Хороший человек AB Врожденные аномалии у родственников пробандов-шизофреников могут указывать на патологию ретиноидов. Schizophr Res. 1996; 19163-170Google ScholarCrossref 7. Мунк-Йоргенсен PMortensen PB Центральный психиатрический регистр Дании. Dan Med Bull. 1997; 4482-84Google Scholar8. Кнудсен LBOlsen J Датский медицинский регистр рождений. Dan Med Bull. 1998; 45320-323Google Scholar9.Christensen К.Кнудсен LB Регистрация врожденных пороков развития в Дании. Dan Med Bull. 1998; 4591-94Google Scholar 10 Bennedsen BEMortensen П.Б.Олесен А.В.Хенриксен Туберкулез. Преждевременные роды и задержка внутриутробного развития у детей женщин, больных шизофренией. Br J Психиатрия. 1999; 175239-245Google ScholarCrossref 11.Berkowitz Г.С.Паперник E Эпидемиология преждевременных родов. Epidemiol Rev. 1993; 15414-443Google Scholar 12.Стокса MEDavis ЦСКоч GG Категориальный анализ данных с помощью системы SAS. Кэри, NC SAS Institute Inc, 1995;
13.Sobel Д.Е. Младенческая смертность и пороки развития у детей женщин-шизофреников. Psychiatr Q. 1961; 3560-63Google ScholarCrossref 14. Паффенбаргер RSSteinmetz CHPooler BGHyde Р.Т. Картинная головоломка о послеродовых психозах. J Chron Dis. 1961; 13161-173Google ScholarCrossref 15. Миллер WH JrBloom JDResnick М.П. Хронические психические заболевания и перинатальный исход. Gen Hosp Psychiatry. 1992; 14171-176Google ScholarCrossref 16.McNeil TFBlennow GLundberg L Врожденные пороки развития и структурные аномалии развития в группах высокого риска психоза. Am J Psychiatry. , 1992; 14957-61, Google Scholar, 17, Богедаль-Стриндлунд. M Психически больные матери и их дети: эпидемиологическое исследование дородовой помощи, акушерских состояний и здоровья новорожденных. Acta Psychiatr Scand. 1986; 7432-40Google ScholarCrossref 18.Rieder Р.О. Розенталь DWender PBlumenthal H Потомки шизофреников: внутриутробные и неонатальные смерти. Arch Gen Psychiatry. 1975; 32200-211Google ScholarCrossref 19. Вреде GMednick SAHuttunen MONilsson CG Осложнения беременности и родов при рождении неотобранной серии финских детей от матерей-шизофреников, II. Ватт NFAnthony EJWynne LCRolf Джиды. Дети с риском шизофрении. Лондон, Англия Издательство Кембриджского университета 1984; 515-525Google Scholar20.Miller LJFinnerty M Сексуальность, беременность и воспитание детей среди женщин с расстройствами шизофренического спектра. Psychiatr Serv. 1996; 47502-506Google Scholar21.Zax MSameroff AJBabigian HM Исходы родов у детей от умственно отсталых женщин. Am J Orthopsychiatry. 1977; 47218-230Google ScholarCrossref 22.Modrzewska K Потомство родителей-шизофреников в изоляторе на севере Швеции. Clin Genet. 1980; 17191-2020Google ScholarCrossref 23.Munk-Jørgensen P Faldende førstegangsindlæggelsesrater for skizofreni i Danmark 1970-1991 [Снижение числа первых госпитализаций по поводу шизофрении в Дании 1970-1991] [диссертация]. Копенгаген, Дания, Копенгагенский университет, кафедра психиатрической демографии, 1995 год;
24.Sundhedsstyrelsen [Национальный совет здравоохранения], Misdannelser [пороки развития]. Sundhedsstyrelsen [Национальный совет здравоохранения], изд. Медицинский фёдселс-ог misdannelsesstatistik 1994 и 1995 [Медицинская статистика рождения и пороков развития, 1994 и 1995]. Копенгаген, Дания Sundhedsstyrelsen [Национальный совет здравоохранения] 1997; 45–57Google Scholar25.Juel Кельвег-Ларсен K Датские регистры причин смерти. Dan Med Bull. 1999; 46354-357Google Scholar26.Knudsen LBHelweg-Larsen K [Частота причин смерти, связанных с синдромом внезапной детской смерти в Дании в период 1972–1983 годов]. Ugeskr Laeger. 1990; 1521164-1167Google Scholar 27.Schelin Э.М.Мунк-Йоргенсен Полесен AV Региональные различия в заболеваемости шизофренией в Дании. Acta Psychiatr Scand. 2000; 101293-299Google ScholarCrossref 28.Bennedsen BEMortensen П.Б.Олесен А.В.Хенриксен TBFrydenberg M Акушерские осложнения у женщин с шизофренией. Schizophr Res. 2001; 47167-175Google ScholarCrossref 29.Anderson HRCook Д.Г. Синдром пассивного курения и внезапной детской смерти: обзор эпидемиологических данных. Thorax. 1997; 521003-1009Google ScholarCrossref 30.Blackwell CCWeir Д.М. Роль инфекции в синдроме внезапной детской смерти. FEMS Immunol Med Microbiol. 1999; 251-6Google ScholarCrossref 31. Джеффри HEMegevand Страница H Почему положение лежа на животе является фактором риска синдрома внезапной детской смерти. Педиатрия. 1999; 104263-269Google ScholarCrossref 32.Morris JA. Общая гипотеза бактериальных токсинов о синдроме внезапной детской смерти. FEMS Immunol Med Microbiol. 1999; 2511-17Google ScholarCrossref 33.Fares IMcCulloch KMRaju TN Внутриутробное воздействие кокаина и риск синдрома внезапной детской смерти: метаанализ. J Perinatol. 1997; 17179-182 Google Scholar 34. Гиртингер PTheilade P Vuggedød og skizofreni, I. Månedsskr Prakt Lægegern. 1984; 9553-560Google Scholar 35.Dalman Каллебек PCullberg JGrunewald CKoster M Акушерские осложнения и риск шизофрении: продольное исследование национальной когорты новорожденных. Arch Gen Psychiatry. 1999; 56234-240Google ScholarCrossref 36.Murphy KCOwen MJ Незначительные физические аномалии и их связь с этиологией шизофрении [редакционная статья]. Br J Психиатрия. 1996; 168139-142Google ScholarCrossref 37. Green MFSatz PChristenson C Незначительные физические аномалии у больных шизофренией, пациентов с биполярным расстройством и их братьев и сестер. Schizophr Bull. 1994; 20433-440Google ScholarCrossref 38.Jessen-Petersen B Psykotiske Patient med misbrugsproblemer [Психотические пациенты с проблемами жестокого обращения] [кандидатская диссертация]. Копенгаген, Датский университет Копенгагена, FADL’s Forlag1994;
39.Dohrenwend BPSchwartz S Социально-экономический статус и психические расстройства. Curr Opin Psychiatry. 1995; 8138-141Google ScholarCrossref 40.Allebeck PAdamsson CEngstrom ARydberg U Каннабис и шизофрения: продольное исследование случаев лечения в округе Стокгольм. Acta Psychiatr Scand. 1993; 8821-24Google ScholarCrossrefПричины шизофрении: почему это происходит: генетика, окружающая среда и многое другое
Если вы знаете кого-то, кто болен шизофренией, вы, вероятно, захотите узнать, почему у него она.По правде говоря, врачи не знают, что вызывает это психическое заболевание.
Исследования показывают, что для запуска болезни требуется сочетание генетики и окружающей среды. Знание того, что увеличивает шансы, может помочь вам составить более полное представление о ваших шансах заболеть шизофренией.
Является ли шизофрения генетической?
Думайте о своих генах как о проекте своего тела. Если внести изменения в эти инструкции, это может иногда увеличить ваши шансы на развитие таких заболеваний, как шизофрения.
Врачи не считают, что существует только один «ген шизофрении». Вместо этого они думают, что требуется множество генетических изменений или мутаций, чтобы повысить ваши шансы на психическое заболевание.
У вас больше шансов заболеть шизофренией, если она есть у кого-то из членов вашей семьи. Если это родитель, брат или сестра, ваши шансы возрастут на 10%. Если он есть у обоих ваших родителей, у вас есть 40% шанс получить его.
Каковы ваши шансы заразиться шизофренией генетически?
Ваши шансы самые высокие — 50% — если у вас есть однояйцевый близнец с заболеванием.
Но у некоторых людей, больных шизофренией, в их семье не было этого заболевания. Ученые считают, что в этих случаях мог измениться ген, что сделало заболевание более вероятным.
Генетические причины шизофрении
Многие гены влияют на ваши шансы заболеть шизофренией. Изменение любого из них может сделать это. Но обычно это несколько небольших изменений, которые в сумме приводят к более высокому риску. Врачи не знают, как генетические изменения приводят к шизофрении. Но они обнаружили, что у людей, страдающих этим заболеванием, могут быть проблемы с генами, которые могут мешать развитию мозга.
Роль химии и структуры мозга в шизофрении
Ученые изучают возможные различия в структуре и функциях мозга у людей с шизофренией и людей без нее. У людей с шизофренией они обнаружили, что:
- Пространства в головном мозге, называемые желудочками, были больше.
- Части мозга, отвечающие за память, известные как медиальные височные доли, были меньше.
- Между клетками мозга было меньше связей.
Люди с шизофренией также имеют различия в химических веществах мозга, называемых нейротрансмиттерами. Они контролируют коммуникацию в мозгу.
Исследования показывают, что эти нейротрансмиттеры либо слишком активны, либо недостаточно активны у людей с шизофренией.
Врачи также считают, что мозг со временем теряет ткань. А инструменты визуализации, такие как ПЭТ и МРТ, показывают, что у людей с шизофренией со временем уменьшается «серое вещество» — часть мозга, содержащая нервные клетки.
Исследования тканей мозга людей, больных шизофренией после смерти, даже показывают, что структура их мозга часто отличается от того, что было при рождении.
Brain Messenger Chemicals
Два химических вещества мозга, дофамин и глутамат, передают сообщения клеткам вдоль мозговых путей, которые, по мнению врачей, контролируют мышление, восприятие и мотивацию.
Допамин привлекает много внимания в исследованиях мозга, потому что его связывают с зависимостью. Он также играет роль при других психических и двигательных расстройствах, таких как болезнь Паркинсона.
При шизофрении дофамин связан с галлюцинациями и бредом. Это потому, что области мозга, которые «работают» на дофамине, могут стать сверхактивными. Это останавливают антипсихотические препараты.
Глутамат — это химическое вещество, задействованное в той части мозга, которая формирует воспоминания и помогает нам узнавать новое. Он также сообщает частям мозга, что им делать.
Одно исследование показало, что люди, которые подвержены риску развития шизофрении, могут поначалу иметь слишком высокую активность глутамата в определенных областях мозга.По мере того, как болезнь ухудшается, в этих областях мозга может быть слишком мало активности глутамата.
Врачи работают над выяснением того, как цепи мозга, использующие эти химические вещества, работают вместе или связаны друг с другом.
Визуализация мозга
Благодаря технологиям врачи могут видеть изменения в определенных областях мозга. Они также могут отобразить возможную потерю мозговой ткани.
Одно исследование показало, что потеря мозговой ткани у молодых людей из группы риска заболевания связана с психотическими симптомами, такими как галлюцинации.
В другом исследовании сравнивались МРТ-изображения мозга молодых людей в возрасте около 14 лет, у которых не было симптомов шизофрении, с теми, у кого были симптомы. Было обнаружено, что подростки, у которых были симптомы, потеряли больше мозговой ткани за 5-летний период, чем другие. Исследования показывают, что взрослые, страдающие шизофренией, также могут терять серое вещество.
Сеть по умолчанию
Когда мы просто тусуемся — мыть посуду, мы закончили домашнее задание или мы завершили тяжелый проект на работе — наши мысли могут свободно бродить.Этот «режим по умолчанию» позволяет нам мечтать, размышлять и планировать. Это помогает нам обрабатывать наши мысли и воспоминания. Ученые называют это режимом сети по умолчанию. Когда мы не сосредоточены на конкретной задаче, он «загорается».
Если у вас шизофрения, ваша сеть в режиме по умолчанию, похоже, перегружена. Возможно, вы не сможете обращать внимание или запоминать информацию в этом режиме, один Исследование показывает
Триггеры окружающей среды
Генетические изменения могут взаимодействовать с вещами в вашем окружении, повышая ваши шансы заболеть шизофренией.Если вы подвергались определенным вирусным инфекциям до своего рождения, исследования показывают, что ваши шансы могут возрасти. Это также может быть правдой, если вы не получали надлежащего питания, пока ваша мать была беременна вами, особенно в течение первых 6 месяцев беременности. Это обе теории; они не были подтверждены научными исследованиями.
Исследования показывают, что прием определенных психоактивных или психотропных препаратов, изменяющих сознание, таких как метамфетамин или ЛСД, может повысить вероятность заболевания шизофренией.Некоторые исследования показали, что употребление марихуаны связано с аналогичным риском. Чем раньше вы начинаете и чем чаще принимаете эти препараты, тем выше вероятность появления таких симптомов, как галлюцинации, бред, неуместные эмоции и проблемы с ясным мышлением.
Другие факторы риска шизофрении
- Старший отец
- Проблемы с вашей иммунной системой, такие как воспаление или аутоиммунное заболевание
- Прием психотропных препаратов в подростковом возрасте
- Осложнения во время беременности или родов, такие как:
- Низкий вес при рождении
- Преждевременные роды
- Воздействие токсинов, бактерий или вирусов
- Недостаток кислорода во время родов
- Проживание в городской местности с низким доходом
Слепые люди таинственно защищены от шизофрении
Это было кое-что, о чем Том Поллак слышал шепотом — странный факт, о котором время от времени упоминают, обычно с недоумением: ни одному человеку, родившемуся слепым, никогда не ставили диагноз шизофрения.
На протяжении последних 60 с лишним лет ученые всего мира писали об этой загадке. Они проанализировали прошлые исследования, прочесали палаты психиатрических больниц и просмотрели агентства, которые лечат слепых, пытаясь найти случай.
Со временем появляются более крупные наборы данных: в 2018 году исследование, проведенное исследователем по имени Вера Морган из Университета Западной Австралии, изучило почти полмиллиона детей, родившихся в период с 1980 по 2001 год, и усилило эту негативную ассоциацию.Поллак, психиатр и исследователь из Королевского колледжа Лондона, вспомнил, как проверял психиатрическую больницу, где он работает, после того, как узнал об этом; он также не смог найти ни одного пациента с врожденной слепотой, страдающего шизофренией.
Эти данные предполагают, что что-то о врожденной слепоте может защитить человека от шизофрении. Это особенно удивительно, поскольку врожденная слепота часто возникает в результате инфекций, травм головного мозга или генетической мутации — факторов, которые независимо связаны с повышенным риском психотических расстройств.
Что еще более странно, потеря зрения в другие периоды жизни связана с более высоким риском шизофрении и психотических симптомов. Даже у здоровых людей блокировка зрения на несколько дней может вызвать галлюцинации. А связь между нарушениями зрения и шизофренией стала более глубоко установленной в последние годы — нарушения зрения обнаруживаются еще до того, как у человека появляются какие-либо психотические симптомы, иногда предсказывая, у кого разовьется шизофрения.
Но факт, о котором шептались шепотом, остается фактом: рождение слепым и, возможно, определенные типы врожденной слепоты, защищают от тех самых расстройств, которые потеря зрения может вызвать в дальнейшей жизни.Существует множество теорий относительно того, почему — от нейропластичности слепого мозга до того, как зрение играет важную роль в построении нашей модели мира (и что происходит, когда этот процесс идет не так). Некоторые исследователи считают, что связь между зрением и психотическими симптомами указывает на то, что здесь есть чему поучиться. Может ли быть, что внутри этого узко определенного явления есть ключи к разгадке причин шизофрении, как предсказать, у кого она разовьется, и, возможно, как ее лечить?
В 2004 году 13 здоровым людям завязали глаза на 96 часов, и 10 из них сообщили, что у них наблюдались зрительные галлюцинации в период между первым и вторым днем в темноте.
Одна испытуемая, 29-летняя женщина, увидела зеленое лицо с большими глазами, когда она стояла напротив того места, где, как она знала, было зеркало, хотя она не могла его видеть. Другой 24-летний мужчина к концу второго дня испытывал трудности при ходьбе из-за всех галлюцинаций, которые, казалось, ему мешали. Он сообщил, что видел «насыпи из гальки или небольших камней… и между ними протекала небольшая струя воды». К концу исследования он сообщил, что видел «богато украшенные здания из бело-зеленого мрамора» и «мультяшные фигуры».»
Нам давно известно о связи между потерей зрения и галлюцинациями. Синдром Шарля Бонне, впервые описанный в 1760 году, представляет собой расстройство, при котором люди теряют зрение, а затем начинают испытывать галлюцинации. Эти виды мысленных заклинаний не обязательно страдают психическим заболеванием, хотя у людей с шизофренией регулярно обнаруживаются проблемы со зрением.
Необычные движения глаз, проблемы с сетчаткой, необычная частота моргания и другие аберрации зрения повышают вероятность человеку, которому поставили диагноз шизофрения.Одно исследование показало, что эти проблемы со зрением начинаются с до , когда у человека случаются первые психотические эпизоды, а не после.
И все же эта ассоциация отпадает среди людей, рожденных без зрения. Поллак и Фил Корлетт, доцент кафедры психиатрии и психологии Йельского университета, выдвинули теорию о том, почему, которую они опубликовали в конце прошлого года в журнале Schizophrenia Bulletin. Это основано на гипотезе о том, что одна из самых важных задач нашего мозга — делать прогнозы о мире.
Смотрите больше на VICE:
Этот взгляд на мозг утверждает, что вместо того, чтобы воспринимать мир вокруг нас в реальном времени, наш мозг создает модель того, что есть снаружи, предсказывает и моделирует то, что мы испытываем, а затем сравнивает наши предсказания того, что происходит на самом деле — использование любых ошибок для обновления или изменения модели в нашем сознании. Точность ваших прошлых прогнозов имеет решающее значение для точности вашей модели в целом — это то, с чем вы сравниваете новые входные данные и как вы вносите какие-либо корректировки.
Вот где появляется зрение. Зрение дает нам много информации об окружающем мире и является важным чувством, которое помогает связать воедино другие сенсорные сигналы, такие как звук и прикосновение, — сказал Поллак. Если человек видит мир не так, это может затруднить прогнозирование, исправление ошибок и построение разумной модели мира. А когда у людей проблемы со зрением, мозгу приходится делать больше прогнозов, чтобы их объяснить. С другой стороны, если бы вы ничего не видели, вы бы не создавали ложных представлений об окружающем мире, что в дальнейшем могло бы привести к проблемам в мышлении.
Это может помочь исследователям объяснить все те проблемы со зрением и сенсорной обработкой в раннем возрасте, которые наблюдаются у людей с шизофренией. В исследовании 2006 года, проведенном Элейн Уокер из Университета Эмори, она проанализировала домашние видео людей, у которых в детстве была диагностирована шизофрения. Многие дети были более неуклюжими в видео, например, чаще роняли мяч во время ловли, чаще спотыкались или наклонялись влево. Это предполагает некоторую несогласованность в том, как они воспринимают мир и взаимодействуют с ним.Когда у детей матерей, больных шизофренией, в молодом возрасте наблюдается нарушение зрения, это может предсказать, разовьется ли у них шизофрения в более старшем возрасте. Дети, которые в конечном итоге заболели шизофренией, как с семейным анамнезом, так и без него, имеют больше проблем со зрением по сравнению с детьми, у которых развиваются непсихотические заболевания или другие психические заболевания.
Человек, рожденный слепым, не имеет визуальных входов, которые помогли бы сформировать его модель мира. Они должны построить ее с помощью других органов чувств — модель мира, которую Поллак и Корлетт утверждают, что она могла бы быть более стабильной.
«Идея, к которой мы стремимся, заключается в том, что должно быть что-то иное в представлении и стабильности внутреннего мира у отрожденно слепых людей», — сказал Поллак. «И эта стабильность в некотором смысле защищает себя от ошибок и ложных выводов, которые возникают при шизофрении и психотических расстройствах».
Галлюцинации, бредовые идеи и странное поведение у людей с шизофренией хорошо известны. Но Стив Сильверстайн, психиатр из Университета Рочестера, сказал, что он и другие рассматривают эти симптомы как побочные эффекты, а не причину болезни.На самом деле, шизофрения может быть больше связана с когнитивным дефицитом — нарушениями восприятия, внимания, памяти, языка или обучения.
Примерно в 2010 году Сильверстайн прочитал Слепое зрение — , книгу ученых Зайры Каттанео и Томазо Векки о когнитивных способностях и опыте слепых людей. «Я был поражен тем, сколько компенсаций, которые, по-видимому, производит мозг, или навыков, которые развиваются у слепых людей, кажутся полной противоположностью тому, что вы обнаруживаете при шизофрении», — сказал он.
Сильверстайн не возражает против предсказательной теории мозга Поллака и Корлетта, но считает, что ответ может быть более далеко идущим: это предсказание является лишь одним из преимуществ мозга врожденно слепого человека над мозгом шизофреника. Он думает, что слепота укрепляет мозг разными способами — и точно так же, как он ослабляется, когда кто-то болеет шизофренией.
Возьмем один пример: когда дело доходит до слушания, есть нечто, называемое избирательное внимание , то есть способность оставаться внимательным к одному источнику слуховой информации — скажем, когда вы находитесь на вечеринке и слушаете одного человека, не позволяя звуки из остальной комнаты отвлекают вас.В лабораторных условиях исследователи проверяют избирательное внимание, подавая один звук в левое ухо, а другой — в правое, прося вас обращать внимание на одно, а не на другое.
У людей с шизофренией обнаружены проблемы с избирательным вниманием, сказал Сильверстайн, а тем временем люди, рожденные слепыми, справляются с этой задачей лучше, чем зрячие. По сравнению со зрячими людьми от рождения слепые люди также лучше слышат различную высоту звука, различая высоту звука и источник звука.Люди, страдающие шизофренией, противоположны: они обычно испытывают трудности с точностью слуха и неправильно обрабатывают речь. Неспособность правильно определить, откуда исходят звуки, может привести к тому, что кто-то подумает, что его собственный голос исходит откуда-то еще, и будет способствовать бредовым размышлениям.
Это убедительный список, который можно продолжать и продолжать: слепые люди лучше, чем зрячие, по времени реакции как на звук, так и на прикосновение; У больных шизофренией наблюдается дефицит в этих областях.У слепых людей лучше рабочая память, а у людей с шизофренией могут быть нарушения памяти. Врожденно слепые люди также невосприимчивы к иллюзии резиновой руки, когда человек чувствует, что неодушевленный объект является частью его собственного тела (эксперимент обычно проводится с использованием резиновой руки). Это может означать, что слепые люди обладают большей стабильностью, когда дело касается их телесного представления.
«Я бы сказал, что существует около 20 причин, по которым слепорожденные в среднем лучше, чем люди в целом», — сказал Сильверстайн.«И это в тех же областях, где люди с шизофренией, как правило, имеют больше когнитивных проблем». (Он даже составил диаграмму, опубликованную в одной из своих статей.)
«Если вы рождены слепым, ваш мозг в основном с раннего возраста берет на себя визуальную часть мозга, чтобы делать другие вещи», — сказал Сильверстайн. «И это считается причиной того, что некоторые из этих слуховых навыков, навыков внимания и репрезентации тела немного более развиты у людей, родившихся слепыми, чем у других». Еще одним результатом слепоты является то, что области мозга чаще разговаривают друг с другом, чего не делают зрячие люди — это показали некоторые исследования с использованием изображений мозга.Между тем у людей с шизофренией таких связей гораздо меньше.
Конкретное объяснение того, почему врожденная слепота защищает от шизофрении, все еще предстоит захватить — независимо от того, исходит ли защита от предсказания мира, наличия более связного мозга или опоры на другие органы чувств.
Есть много вещей, которые нужно прояснить. Например, существует несколько видов врожденной слепоты. Корковая слепота вызвана проблемой в той части мозга, которая обрабатывает зрение, тогда как периферическая слепота — это проблема глаз, но зрительная часть мозга в порядке.Хотя до сих пор нет зарегистрированных случаев людей с врожденной корковой слепотой, может быть несколько человек, родившихся слепыми с периферической слепотой, у которых действительно развилась шизофрения. (Некоторым случаям несколько десятилетий или у человека есть другие серьезные заболевания, поэтому сказать наверняка сложно.)
Врожденная слепота, похоже, не защищает от каких-либо других психических заболеваний, поэтому в целом это не гарантия. Сообщалось, что врожденно слепые люди страдают расстройствами пищевого поведения и арахнофобией (человек может иметь эти расстройства, даже не видя своего тела или паука).И если человек рождается глухим и слепым , это тоже не обеспечивает защиты — это сопряжено с более высоким риском психоза.
Есть болезнь под названием синдром Ашера, при которой люди рождаются глухими и теряют зрение в раннем детстве; это было связано с шизофренией и психозом. Сильверстайн сказал, что непонятно, почему добавление глухоты устраняет защиту, которую, кажется, предлагает слепота. «Одна из возможностей состоит в том, что слепота сама по себе представляет собой непреодолимую проблему для того, чтобы справиться с окружающей средой и тем самым способствует компенсирующим сенсорным, перцептивным и когнитивным изменениям, которые приводят к удивительно высокому уровню функционирования», — написал Сильверстейн в статье 2013 года.«С другой стороны, слепоглухота может настолько серьезно ограничить возможность взаимодействия с окружающей средой, что также тормозит развитие когнитивных стратегий преодоления трудностей».
Но, в конце концов, больше всего интригует именно эта крайняя специфика. По словам Корлетта, это может привести к другому подходу к размышлению о психозе. Развитие зрительной системы можно было бы рассмотреть более внимательно, наряду с визуальными предсказаниями людей. Это может открыть некоторые возможности для фундаментальных исследований, которые помогут получить более фундаментальное понимание шизофрении: «Какая связь между этими действительно основными механизмами зрительного восприятия и появлением симптомов?» — спросил Корлетт.Мы очень мало продвинулись в понимании психоза в частности, но также и в психиатрии в более широком смысле с точки зрения того, как эти симптомы создаются в мозгу. Я думаю, что все, что дает нам вдохновение, все, что может дать нам некоторую выгоду, действительно приветствуется ».
В США работа с пациентами с шизофренией в значительной степени сосредоточена на когнитивных задачах, таких как память, сказал Корлетт, но, возможно, когнитивная тренировка должна включать больше внимания к сенсорным факторам и восприятию.Возможно, раннее визуальное обучение, наряду с когнитивным обучением, потенциально могло бы помочь. И вместо анализа крови, возможно, однажды люди смогут провести проверку зрения, чтобы оценить, подвержены ли они высокому риску психоза.
Еще одна вещь, о которой следует подумать, о которой писал Сильверстайн, — это заставить людей с риском шизофрении больше полагаться на свои незрячие чувства, чтобы увидеть, улучшает ли это их функционирование.
Это не новый подход: поискать там, где нет болезни , , чтобы узнать о ней побольше.В 1980-х и 1990-х годах были люди, которые обычно подвергались риску заражения ВИЧ, но никогда не заболевали СПИДом. Изучение этих людей привело к более глубокому пониманию рисков и защитных факторов, которые у них могли быть. То, что люди с серповидно-клеточной анемией каким-то образом защищены от малярии, было давней медицинской загадкой. Тот же ген, который вызывает аномальные эритроциты при серповидно-клеточной анемии, защищает от малярии, открывая окно в то, как малярия действует в организме.
Это может быть трудно изучать, особенно в отношении редких болезней, когда вам нужно ждать естественных случаев.Но это может быть уникальное место для улик. «Я часто шучу, что было бы интересно изучить таких людей, как Кейт Ричардс или Оззи Осборн: почему они не страдали от опиатной зависимости таким же образом или от подобной зависимости», — сказал Корлетт. « Что такого в этих людях, что побудило их не проявлять болезни? традиционно был очень полезным способом изучения того, что значит быть в группе риска и что значит иметь патофизиологию ».
С шизофренией и слепотой Сильверстайн сказал, что мы еще не достигли цели и, вероятно, еще не приблизились.Тем не менее, он не думает, что мы должны игнорировать это.
«На данный момент я не думаю, что буду заходить так далеко, чтобы сказать, что это многообещающе», — сказал Сильверстайн. «Слово, которое я использую, интригует. «В некотором смысле, это одно из самых интересных наблюдений за долгое время в исследованиях шизофрении. Потому что это единственное, что защищает от шизофрении. Я думаю, что здесь что-то есть, и над этим следует изучить гораздо больше ».
Подпишитесь на нашу рассылку новостей , чтобы получать все самое лучшее от VICE ежедневно на ваш почтовый ящик.
Следуйте за Шейлой Лав в Twitter.
Как диагностировать синдром делеции 22q11.2 у больных шизофренией: история болезни | Annals of General Psychiatry
Пациенткой была 48-летняя японка, у которой 30 лет назад была диагностирована шизофрения в соответствии с критериями Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам , четвертое издание (DSM-IV, ранее использовавшаяся). Третье издание ).Родилась с щипцами из-за усталости матери (вес при рождении 2500 г). У ее матери во время беременности была гипертония, вызванная беременностью. Ни при одном плановом медицинском обследовании не было выявлено сердечно-сосудистых аномалий. В анамнезе у нее не было проблем с кормлением, таких как срыгивание, и не было симптомов гипокальциемии в раннем младенчестве. Ее нейромоторное развитие было немного задержано, особенно с задержкой появления речи. Она училась медленно и закончила обычную среднюю школу с самым низким уровнем успеваемости.С детства она была предрасположена к простудным заболеваниям, что свидетельствовало об иммунодефиците, вызванном гипоплазией тимуса. У нее была большая волчья пасть, из-за которой раздавался носовой голос, и в 10-летнем возрасте она перенесла операцию по удалению волчьей пасти (рис. 1а). Ее родители, трое братьев и сестер были живы и здоровы, и никто из других членов семьи или родственников не пострадал. С детства пациентка легко и непредсказуемо раздражалась и эмоционально лабильна. В 18 лет страдала слуховыми галлюцинациями.Ее семью беспокоили непредсказуемые волнения и изменения в поведении, связанные с галлюцинациями и иллюзиями. В возрасте 22 лет она начала регулярно ходить в психиатрическую больницу из-за своего возбуждения и изменений в поведении. Ей поставили диагноз шизофрения и начали принимать антипсихотические препараты. В связи с преходящими симптомами, связанными с галлюцинациями, бредом, бессонницей и возбуждением, она была госпитализирована в возрасте 30 лет. Она долгое время находилась в психиатрическом центре Ямато.Несмотря на то, что в анамнезе у нее не было эпилепсии, она испытала генерализованный спазм, когда у нее был перелом поясничного позвонка в 46 лет. На момент написания этого отчета ей было 48 лет, и она получала антипсихотические препараты (рисперидон 12 мг / день). с относительно хорошим контролем психотических симптомов. Однако у нее была стойкая раздражительность, эмоциональная лабильность и непредсказуемое возбуждение. Ей сделали операции по поводу базедовой болезни в 17 лет и по поводу рака тела матки в 38 лет.
Рисунок 1Характеристики 48-летней женщины с 22q11.2 удаления. (a) В анамнезе была операция по поводу волчьей пасти. (b) Легкие дисморфические черты лица, включая низкую переднюю линию роста волос, опухшие веки, плоскостность скуловой поверхности, нос с выпуклым кончиком носа, гипопластические крылья носа и квадратный и плоский корень носа, маленький рот и тонкую верхнюю губу. (c) Кальцификация базальных ганглиев из-за гипокальциемии. (d) Флуоресценция in situ гибридизация; красный и зеленый области были обнаружены TUPLE1 (22q11.2) и ARSA (22q13.3) соответственно. Стрелка и острие стрелки указывают ожидаемые области красный и зеленый соответственно. Обнаружена одна 22-я хромосома с делецией TUPLE1 (22q11.2).
Рост пациентки 153 см, вес 63,5 кг. У нее были следующие типичные черты черепно-лицевых аномалий: низкая передняя линия роста волос, опухшие веки, плоскостность скулов, нос с выпуклым кончиком носа, гипопластические крылья носа и квадратный и плоский корень носа, маленький рот и тонкая верхняя губа ( Рисунок 1b), как сообщалось ранее [10].Голос у нее был носовой, а из-за гипоплазии эмали образовались полости. При неврологическом обследовании никаких отклонений не обнаружено. Лабораторные исследования выявили гипокальциемию (8,1 мг / дл в сыворотке, нормальный диапазон 8,7–10,3 мг / дл, уровень кальция с поправкой на сывороточный альбумин 8,3 мг / дл) и тромбоцитопению (7,2 × 10 4 мкл -1 , нормальный диапазон 13 –35 × 10 4 мкл -1 ). Уровень ее интактного паратироидного гормона (ПТГ) был в пределах нормы, но несколько ниже (27 пг / мл, нормальный диапазон 10–65 пг / мл), что указывает на то, что секреция ПТГ из паращитовидных желез была недостаточной, несмотря на ее гипокальциемию.Спектр иммунодефицита варьируется от отсутствия Т-клеток из-за аплазии тимуса до нормального количества Т-клеток [11]. В этом случае количество CD4 + и CD8 + Т-лимфоцитов было в пределах нормы. КТ головного мозга показала двустороннюю кальцификацию базальных ганглиев (рис. 1c), что предполагает отложение кальция, связанное с гипокальциемией. Ее преморбидный коэффициент интеллекта (IQ), оцененный с помощью японского теста чтения для взрослых [12], составлял 80. Чтобы оценить текущие интеллектуальные способности, мы использовали полномасштабный IQ японской версии шкалы интеллекта взрослых Векслера, третье издание (WAIS). -III) [13].WAIS-III не дал полномасштабного IQ (<50; неизмеримо), что позволяет предположить, что у нее было когнитивное ухудшение. Никаких свидетельств сердечно-сосудистых заболеваний на рентгенограмме или электрокардиографе не обнаружено.
Кариотип этого пациента был нормальным (46, XX по G-бэндингу). Флуоресценция in situ гибридизационный анализ с коммерчески доступными зондами TUPLE1 (22q11.2) или ARSA (22q13.3) показал, что пациент был гемизиготным по зонду TUPLE1 (представлен красной областью на рисунке 1d) и гомозиготным по Зонд ARSA, представленный зеленой областью.Согласно полученным данным, у пациента диагностирован синдром делеции 22q11.2.
Шизофрения и вирусная инфекция в процессе развития нервной системы: в центре внимания механизмы
Уокер Э. Ф., Дифорио Д., Баум К. Невропатология развития и предвестники шизофрении Acta Psychiatr Scand, Suppl 1999 395 : 12–19
CAS Google Scholar
Вайнбергер ДР. Влияние нормального развития мозга на патогенез шизофрении Arch Gen Psychiatry 1987 44 : 660–669
CAS PubMed Google Scholar
Мюррей Р.М., Джонс П., О’Каллаган Е., Такей Н., Шам П.Гены, вирусы и шизофрения нервного развития J Psychiatr Res 1992 26 : 225–235
CAS PubMed Google Scholar
Блум ИП. Продвижение шизофрении с точки зрения развития нервной системы Arch Gen Psychiatry 1993 50 : 224–227
CAS PubMed Google Scholar
Gualtieri CT, Adams A, Shen CD, Loiselle D.Незначительные физические аномалии у взрослых алкоголиков и шизофреников, а также гиперактивных и аутичных детей Am J Psychiatry 1982 139 : 640–643
CAS PubMed Google Scholar
Гай Д.Д., Майорски Л.В., Уоллес С.Дж., Гай М.П. Частота незначительных физических аномалий у взрослых мужчин-шизофреников Schizophr Bull 1983 9 : 571–582
CAS PubMed Google Scholar
Arnold SE.Нарушения нервного развития при шизофрении: выводы из невропатологии Dev Psychopath 1999 11 : 439–456
CAS Google Scholar
Якоб Х., Бекманн Х. Нарушения внутриутробного развития лимбической области у шизофреников J Neural Transm 1986 65 : 303–326
CAS PubMed Google Scholar
Conrad AJ, Scheibel AB.Шизофрения и гиппокамп: расширенная эмбриологическая гипотеза Schizophr Bull 1987 13 : 577–587
CAS PubMed Google Scholar
Ковельман Я.А., Шайбель А.Б. Нейрогистологический коррелят шизофрении Biol Psychiatry 1984 19 : 1601–1621
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Barbeau D, Liang JJ, Robitalille Y, Quirion R, Srivastava LK.Снижение экспрессии эмбриональной формы молекулы адгезии нервных клеток в головном мозге шизофреников Proc Natl Acad Sci USA 1995 92 : 2785–2789
CAS PubMed Google Scholar
Робертс Г.В., Колтер Н., Лофтхаус Р., Богертс Б., Зех М., Кроу Т.Дж. Глиоз при шизофрении: исследование Biol Psychiatry 1986 21 : 1043–1050
CAS PubMed Google Scholar
Полторак М., Райт Р., Хемперли Дж. Дж., Торри Э. Ф., Исса Ф., Вятт Р. Дж. и др. .Монозиготные близнецы, дискордантные по шизофрении, не согласуются с N-CAM и L1 в CSF Brain Res 1997 751 : 152–154
CAS PubMed Google Scholar
ван Каммен Д.П., Полторак М., Келли М.Э., Яо Дж. К., Гурклис Дж. А., Петерс Дж. Л. и др. . Дальнейшие исследования молекулы повышенной адгезии нейрональных клеток спинномозговой жидкости при шизофрении Biol Psychiatry 1998 43 : 680–686
CAS PubMed Google Scholar
Петронис А., Патерсон А. Д., Кеннеди Дж. Л.Шизофрения: эпигенетическая головоломка Schizophr Bull 1999 25 : 639–655
CAS PubMed Google Scholar
Цуанг М. Шизофрения: гены и окружающая среда Biol Psychiatry 2000 47 : 210–220
CAS PubMed Google Scholar
Torrey EF, Yolken RH. Семейные и генетические механизмы при шизофрении Brain Res Rev 1999 31 : 113–117
Google Scholar
Cardno AG, Marshall EJ, Coid B, Macdonald AM, Ribchester TR, Davies NJ et al .Оценка наследственности психотических расстройств: серия психозов близнецов Модсли Arch Gen Psychiatry 1999 56 : 162–168
CAS Google Scholar
Торри Э.Ф. Не переоцениваем ли мы генетический вклад в шизофрению? Schizophr Bull 1992 18 : 159–170
CAS PubMed Google Scholar
Суддат Р.Л., Кристисон Г.В., Торри Ф.И., Казанова М.Ф., Вайнбергер Д.Р.Анатомические аномалии в головном мозге монозиготных близнецов, не согласующиеся с шизофренией New Engl J Med 1990 322 : 789–794
CAS PubMed Google Scholar
Робертсон Э.Г., Нир К.Дж. Исследования плацентарной инъекции при беременности двойней Am J Obstet Gynecol 1983 147 : 170–174
CAS PubMed Google Scholar
Дэвис Дж. О., Фелпс Дж. А., Браха HS.Пренатальное развитие монозиготных близнецов и конкордантность при шизофрении [опечатка опубликована в Schizophr Bull 1995; 21 : 539] Schizophr Bull 1995 21 : 357–366
CAS PubMed Google Scholar
Сквайрс РФ. Как полиовирус может вызвать шизофрению: комментарий к гипотезе Иглза Neurochem Res 1997 22 : 647–656
CAS PubMed Google Scholar
Альфорс К., Иварссон С.А., Нильссон Х.О непредсказуемом развитии врожденной цитомегаловирусной инфекции. Исследование на близнецах Early Hum Dev 1988 18 : 125–135
CAS PubMed Google Scholar
Машин GA. Некоторые причины генотипического и фенотипического несоответствия у монозиготных пар близнецов Am J Med Genet 1996 61 : 216–228
CAS PubMed Google Scholar
DeLisi LE.Критический обзор современных подходов к генетическим механизмам в исследовании шизофрении Brain Res Rev 2000 31 : 187–192
CAS PubMed Google Scholar
Торри Э. Ф., Петерсон MR. Вирусная гипотеза шизофрении Schizophr Bull 1976 2 : 136–146
CAS PubMed Google Scholar
Yolken RH, Torrey EF.Вирусы, шизофрения и биполярное расстройство Clin Microbiol Rev 1995 8 : 131–145
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
О’Рейли Р.Л., Сингх С.М. Повторное посещение ретровирусов и шизофрении Am J Med Genet 1996 67 : 19–24
CAS PubMed Google Scholar
Кирх Д.Г. Инфекция и аутоиммунитет как этиологические факторы шизофрении: обзор и переоценка Schizophr Bull 1993 19 : 355–370
CAS PubMed Google Scholar
Браун А.С., Коэн П., Гринвальд С., Сассер Э.Неэффективный психоз после дородового контакта с краснухой Am J Psychiatry 2000 157 : 438–443
CAS Google Scholar
Brown AS, Schaefer CA, Wyatt RJ, Goetz R, Begg MD, Gorman JM et al . Подверженность матери респираторным инфекциям и расстройствам шизофренического спектра у взрослых: проспективное когортное исследование при рождении Schizophr Bull 2000 26 : 287–295
CAS Google Scholar
Mednick SA, Huttunen MO, Machon RA.Инфекции пренатального гриппа и шизофрения у взрослых Schizophr Bull 1994 20 : 263–267
CAS PubMed Google Scholar
О’Каллаган E, Sham PC, Takei N, Murray G, Glover G, Hare EH et al . Связь рождений шизофреников с 16 инфекционными заболеваниями Br J Психиатрия 1994 165 : 353–356
CAS PubMed Google Scholar
Рантакаллио П., Джонс П., Моринг Дж., Фон Вендт Л.Связь между инфекциями центральной нервной системы в детстве и шизофренией и другими психозами у взрослых: наблюдение через 28 лет Int J Epidemiol 1997 26 : 837–843
CAS PubMed Google Scholar
Salvatore M, Morzunov S, Schwemmle M, Lipkin WI, Bunney WE, Cotman CW et al . Вирус болезни Борна в мозгу людей из Северной Америки и Европы, страдающих шизофренией и биполярным расстройством Ланцет 1997 349 : 1813–1814
CAS PubMed Google Scholar
Suvisaari J, Haukka J, Tanskanen A, Hovi T, Lonnqvist J.Связь между пренатальным воздействием полиовирусной инфекции и шизофренией у взрослых Am J Psychiatry 1999 156 : 1100–1102
CAS Google Scholar
Накамура Й., Такахаши Х., Шоя Й., Накая Т., Ватанабэ М., Томонага К. и др. . Выделение вируса болезни Борна из ткани головного мозга человека J Virol 2000 74 : 4601–4611
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Bode L, Zimmermann W, Ferszt R, Steinbach F, Ludwig H.Геном вируса болезни Борна транскрибируется и экспрессируется у психически больных Nat Med 1995 1 : 232–236
CAS PubMed Google Scholar
Bode L, Durrwald R, Rantam FA, Ferszt R, Ludwig H. Первые изоляты инфекционного вируса болезни Борна человека от пациентов с расстройствами настроения Mol Psychiatry 1996 1 : 200–212
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Bode L, Ludwig H.Клиническое сходство и близкое генетическое родство вируса болезни Борна человека и животных Arch Virol-Suppl 1997 13 : 167–182
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Ротт Р., Херцог С., Флейшер Б., Винокур А., Амстердам Дж., Дайсон В. и др. . Обнаружение сывороточных антител к вирусу болезни Борна у пациентов с психическими расстройствами Science 1985 228 : 755–756
CAS PubMed Google Scholar
Людвиг Х., Боде Л.Нейропатогенез инфекций, вызванных вирусом болезни Борна Intervirology 1997 40 : 185–197
CAS PubMed Google Scholar
Volpe JJ. Неврология новорожденных WB Sanders Company: Philadelphia 1995 pp? 675–729
Google Scholar
Torrey EF, Yolken RH. Под вопросом: является ли теснота домохозяйства фактором риска шизофрении и биполярного расстройства? Schizophr Bull 1998 24 : 321–324
CAS PubMed Google Scholar
McCreadie RG.Исследования шизофрении в Нитсдейле 16. Грудное вскармливание и шизофрения: предварительные результаты и гипотезы Br J Psychiatry 1997 170 : 334–337
CAS PubMed Google Scholar
Абель Л., Дессейн А.Дж. Влияние генетики хозяина на восприимчивость к инфекционным заболеваниям человека Curr Opin Immunol 1997 9 : 509–516
CAS Google Scholar
DeLisi LE.Есть ли у шизофрении вирусная или иммунная дисфункция? Переоценка через десять лет Schizophr Res 1996 22 : 1–4
CAS PubMed Google Scholar
Андреасен, Северная Каролина, Карпентер В.Т. Мл. Диагностика и классификация шизофрении Schizophr Bull 1993 19 : 199–214
CAS PubMed Google Scholar
Ворона TJ.Нейрогуморальные и структурные изменения при шизофрении: два аспекта патологии Prog Brain Res 1982 55 : 407–417
CAS PubMed Google Scholar
Knoll JLT, Garver DL, Ramberg JE, Kingsbury SJ, Croissant D, McDermott B. Неоднородность психозов: есть ли нейродегенеративный психоз? Schizophr Bull 1998 24 : 365–379
PubMed Google Scholar
Стивенс-младший.Повторное посещение анатомии шизофрении Schizophr Bull 1997 23 : 373–383
CAS PubMed Google Scholar
Нахмиас А.Дж., Куртис А.П. Великолепное уравновешивание. Беременная женщина, плацента, плод и инфекционные агенты Clin Perinatol 1997 24 : 497–521
CAS PubMed Google Scholar
Hall AJ, Peckham CS.Инфекции в детстве и беременности как причина болезней взрослых — методы и примеры Br Med Bull 1997 53 : 10–23
CAS PubMed Google Scholar
Уно М, Такано Т, Ямано Т, Шимада М. Возрастная предрасположенность при гидроцефалии, связанной с эпидемическим паротитом: нейропатологические особенности и мозговые барьеры Acta Neuropathol (Berl) 1997 94 : 207–215
CAS Google Scholar
Альфорс К., Иварссон С.А., Харрис С.Отчет о долгосрочном исследовании материнской и врожденной цитомегаловирусной инфекции в Швеции. Обзор проспективных исследований, доступных в литературе Scand J Infect Dis 1999 31 : 443–457
CAS PubMed Google Scholar
Johnson RT. Вирусные инфекции нервной системы, 2-е изд. Lippincott-Raven: Philadelphia 1998
Google Scholar
Леннетт Э.Проблемы в диагностической лаборатории по поводу полиомиелита. В: Conference IP (ed) Poliomyelitis Lippincott: Philadelphia 1958 pp? 377–388
Google Scholar
Жюльен Дж., Лепарк-Гоффарт И., Лина Б., Фукс Ф., Форей С., Джанатова И. и др. . Постполиомиелитный синдром: в патогенезе участвует персистенция полиовируса J Neurol 1999 246 : 472–476
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Леон-Монзон, штат Мэн, Далакас.Обнаружение антител к полиовирусу и генома полиовируса у пациентов с постполиомиелитным синдромом Ann N Y Acad Sci 1995 753 : 208–218
CAS PubMed Google Scholar
Jacobs BC, Rothbarth PH, van der Meche FG, Herbrink P, Schmitz PI, de Klerk MA et al . Спектр предшествующих инфекций при синдроме Гийена-Барре: исследование случай-контроль Неврология 1998 51 : 1110–1105
CAS Google Scholar
Illa I, Ortiz N, Gallard E, Juarez C, Grau JM, Dalakas MC.Острый аксональный синдром Гийена-Барре с антителами IgG против моторных аксонов после парентеральных ганглиозидов Ann Neurol 1995 38 : 218–224
CAS PubMed Google Scholar
Hoek HW, Brown AS, Susser E. Голландский голод и расстройства шизофренического спектра Soc Psychiatr Psychiatr Epidemiol 1998 33 : 373–379
CAS Google Scholar
Пушка TD.О природе и механизмах акушерских влияний при шизофрении: обзор и обобщение эпидемиологических исследований Int Rev Psychiatry 1997 9 : 387–397
Google Scholar
Parvey LS, Ch’ien LT. Инфекция, вызванная вирусом простого герпеса новорожденных, через электроды для наблюдения за плодами кожи головы Педиатрия 1980 65 : 1150–1153
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Балтимор RS.Неонатальные внутрибольничные инфекции Семин Перинатол 1998 22 : 25–32
CAS PubMed Google Scholar
DeLisi LE, Goodman S, Neckers LM, Wyatt RJ. Анализ субпопуляций лимфоцитов у больных шизофренией Biol Psychiatry 1982 17 : 1003–1009
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Printz DJ, Strauss DH, Goetz R, Sadiq S, Malaspina D, Krolewski J et al .Повышение уровня CD5 + B-лимфоцитов при шизофрении Biol Psychiatry 1999 46 : 110–118
CAS PubMed Google Scholar
МакАллистер К.Г., Рапапорт М.Х., Пикар Д., Подручный Т.А., Кристисон Г., Альфс Л.Д. и др. . Повышенное количество CD5 + B-лимфоцитов у больных шизофренией Arch Gen Psychiatry 1989 46 : 890–894
CAS PubMed Google Scholar
Casali P, Burastero SE, Nakamura M, Inghirami G, Notkins AL.Человеческие лимфоциты, вырабатывающие ревматоидный фактор и антитела к оцДНК, принадлежат к субпопуляции Leu-1 + B-клеток Science 1987 236 : 77–81
CAS PubMed Google Scholar
Ganguli R, Brar JS, Chengappa KNR, Yang ZW, Nimgaonkar VL, Rabin BS. Аутоиммунитет при шизофрении: обзор последних результатов Ann Med 1993 25 : 489–496
CAS PubMed Google Scholar
Хеннеберг А.Е., Хортер С., Руфферт С.Повышенная распространенность антител к мозгу в сыворотках больных шизофренией Schizophr Res 1994 14 : 15–22
CAS PubMed Google Scholar
Ян З.В., Ченгаппа КНР, Шурин Дж., Брар Дж. С., Рабин Б.С., Губби А.В. и др. . Связь между концентрацией антигиппокампальных антител и выработкой лимфоцитами IL-2 у пациентов с шизофренией Psychol Med 1994 24 : 449–455
CAS PubMed Google Scholar
Олдстоун МБ.Молекулярная мимикрия и иммуноопосредованные заболевания FASEB J 1998 12 : 1255–1265
CAS PubMed Google Scholar
Фабри З., Рейн С.С., Харт Миннесота. Нервная ткань как иммунный компартмент: диалект иммунного ответа в ЦНС Immunol Today 1994 15 : 218–224
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Гольдштейн Г.В., Робертсон П., Бец А.Л.Обновленная информация о роли гематоэнцефалического барьера в повреждении незрелого мозга Педиатрия 1988 81 : 732–734
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Бауэр К., Корнхубер Дж. Барьер между кровью и спинномозговой жидкостью у больных шизофренией Eur Arch Psychiatr Neurol Sci 1987 236 : 257–259
CAS Google Scholar
Кирх Д.Г., Александр Р.К., Саддат Р.Л., Пападопулос Н.М., Кауфманн К.А., Даниэль Д.Г. и др. .Проницаемость гемато-спинномозгового барьера и иммуноглобулин G центральной нервной системы при шизофрении J Neural Transm – Gen Sect 1992 89 : 219–232
CAS PubMed Google Scholar
Арнасон BGW. Аутоиммунные заболевания центральной и периферической нервной системы. В: Rose NR, Mackay IR (eds) Аутоиммунные заболевания Academic Press: San Diego 1998 pp? 571–602
Google Scholar
Джеффри К.Дж., Усуку К., Холл С.Е., Мацумото В., Тейлор Г.П., Проктер Дж. и др. .Аллели HLA определяют провирусную нагрузку человеческого Т-лимфотропного вируса I (HTLV-I) и риск миелопатии, ассоциированной с HTLV-I Proc Natl Acad Sci USA 1999 96 : 3848–3853
CAS PubMed Google Scholar
Усуку К., Сонода С., Осаме М., Яшики С., Такахаши К., Мацумото М. и др. . Связанная с гаплотипом HLA высокая иммунная реактивность против HTLV-I при HTLV-I-ассоциированной миелопатии: сравнение с Т-клеточной лейкемией / лимфомой взрослых Ann Neurol 1988 23 Suppl : S143 – S150
CAS PubMed Google Scholar
Райт П., Гилл М., Мюррей Р.М.Шизофрения: генетика и материнский иммунный ответ на вирусную инфекцию Am J Med Genet 1993 48 : 40–46
CAS PubMed Google Scholar
Hofman FM, Danilovs JA, Taylor CR. HLA-DR (Ia) -положительные дендритоподобные клетки в нелимфоидных тканях плода человека Трансплантация 1984 37 : 590–594
CAS PubMed Google Scholar
Оливер А.М., Сьюэлл Х.Ф., Абрамович Д.Р., Томсон А.В.Распределение и дифференциальная экспрессия антигенов MHC класса II (HLA-DR, DP и DQ) в надпочечниках, поджелудочной железе, щитовидной железе и кишечнике плода человека Transplant Proc 1989 21 : 651–652
CAS PubMed Google Scholar
Nawa H, Takahashi M, Patterson PH. Участие цитокинов и факторов роста в шизофрении — поддержка модели развития Mol Psychiatry 2000 5 : 594–603
CAS PubMed Google Scholar
Уракубо А., Ярског Л.Ф., Либерман Дж. А., Гилмор Дж. Х.Пренатальное воздействие материнской инфекции изменяет экспрессию цитокинов в плаценте, околоплодных водах и мозге плода Schizophr Res 2001 47 : 27–36
CAS Google Scholar
Нат А. Патобиология деменции, вызванной вирусом иммунодефицита человека Semin Neurol 1999 19 : 113–127
CAS PubMed Google Scholar
Tamminga CA, Thaker GK, Buchanan R, Kirkpatrick B, Alphs LD, Chase TN et al .Нарушения лимбической системы, выявленные при шизофрении с помощью позитронно-эмиссионной томографии с фтордезоксиглюкозой, и неокортикальные изменения с синдромом дефицита Arch Gen Psychiatry 1992 49 : 522–530
CAS PubMed Google Scholar
Харрисон П.Дж. Невропатология шизофрении. Критический обзор данных и их интерпретация Brain 1999 122 : 593–624
PubMed Google Scholar
Богертс Б.Последние достижения в невропатологии шизофрении Schizophr Bull 1993 19 : 431–445
CAS PubMed Google Scholar
Бенеш FM. Новые принципы изменения нейронной схемы при шизофрении Brain Res Brain Res Rev 2000 31 : 251–269
CAS PubMed Google Scholar
Gosztonyi G (ред.).Механизм повреждения нейронов при вирусных инфекциях нервной системы Curr Top Microbiol Immunol 2001 253 : 1–273
PubMed PubMed Central Google Scholar
Тайлер К.Л., Филдс Б.Н. Патогенез вирусных инфекций. В: Fields BN, Knipe DM, Howley PM (eds) Fields Virology Lippincott-Raven: Philadelphia 1996 pp? 173–218
Google Scholar
Коттер Д., Такей Н., Фаррелл М., Шэм П., Куинн П., Ларкин С. и др. .Вызывает ли пренатальное заражение мышей гриппом разрушение пирамидных клеток в дорсальном гиппокампе? Schizophr Res 1995 16 : 233–241
CAS PubMed Google Scholar
Fatemi SH, Emamian ES, Kist D, Sidwell RW, Nakajima K, Akhter P et al . Нарушение кортикогенеза и снижение иммунореактивности рилина в коре и гиппокампе пренатально инфицированных новорожденных мышей Mol Psychiatry 1999 4 : 145–154
CAS PubMed Google Scholar
Синмура Y, Косуги I, Айба-Масаго С., Баба С., Йонг Л. Р., Цуцуи Ю.Неупорядоченная миграция и потеря инфицированных вирусом нейронных клеток в развивающемся мозге мыши, инфицированном цитомегаловирусом мыши Acta Neuropathol (Berl) 1997 93 : 551–557
CAS Google Scholar
Рубин С.А., Плетников М, Карбоне КМ. Сравнение нейровирулентности вакцины и штамма вируса паротита дикого типа в развивающемся мозге крысы J Virol 1998 72 : 8037–8042
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Рамирес Дж. К., Файрен А., Альмендраль Дж. М..Размножение и патогенез парвовируса минутного вируса мышей линии i в мозге новорожденных мышей ограничены областями пролиферации и мигрирующими молодыми нейронами мозжечка J Virol 1996 70 : 8109–8116
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Impagnatiello F, Guidotti AR, Pesold C, Dwivedi Y, Caruncho H, Pisu MG et al . Снижение экспрессии рилина как предполагаемого фактора уязвимости при шизофрении Proc Natl Acad Sci USA 1998 95 : 15718–15723
CAS PubMed Google Scholar
Рейнольдс Г.П.Системы нейротрансмиттеров при шизофрении Int Rev Neurobiol 1995 38 : 305–339
CAS PubMed Google Scholar
Дункан Г.Е., Шейтман Б.Б., Либерман Дж.А. Комплексное представление патофизиологических моделей шизофрении Brain Res Brain Res Rev 1999 29 : 250–264
CAS PubMed Google Scholar
Lycke E, Roos BE.Вирусные инфекции у детенышей мышей, вызывающие стойкое нарушение обмена катехоламинов головного мозга J Neurol Sci 1975 26 : 49–60
CAS PubMed Google Scholar
Crnic LS. Поведенческие последствия вирусных инфекций. В: Ader R, Felton DL, Cohen N (eds) Psychoneuroimmunology, 2nd edn Academic Press: San Diego 1991 pp? 749–768
Google Scholar
Mohammed AH, Norrby E, Kristensson K.Вирусы и изменения поведения: обзор клинических и экспериментальных данных Rev Neurosci 1993 4 : 267–286
CAS PubMed Google Scholar
Диттрих В., Боде Л., Людвиг Н., Као М., Шнайдер К. Нарушения обучаемости у инфицированных вирусом болезни Борна, но клинически здоровых крыс Biol Psychiatry 1989 26 : 818–828
CAS PubMed Google Scholar
Плетников М.В., Рубин С.А., Шварц Г.Дж., Карбоне К.М., Моран TH.Влияние инфекции вирусом болезни Борна новорожденных крыс (BDV) на постнатальное развитие моноаминергических систем головного мозга Brain Res Dev Brain Res 2000 119 : 179–185
CAS PubMed Google Scholar
Сольбриг М.В., Кооб Г.Ф., Фаллон Дж. Х., Рид С., Липкин В. И.. Дисфункция префронтальной коры у крыс, инфицированных вирусом болезни Борна (BDV) Biol Psychiatry 1996 40 : 629–636
CAS PubMed Google Scholar
Карлссон А.Текущее состояние допаминовой гипотезы шизофрении Нейропсихофармакология 1988 1 : 179–186
CAS PubMed Google Scholar
Reynolds GP, Czudek C, Andrews HB. Дефицит и полушарная асимметрия сайтов поглощения ГАМК в гиппокампе при шизофрении Биологическая психиатрия 1990 27 : 1038–1044
CAS Google Scholar
Симпсон, доктор медицины, Слейтер П., Дикин Дж. Ф., Ройстон М.С., Скан В.Дж.Снижение сайтов поглощения ГАМК в височной доле при шизофрении Neurosci Lett 1989 107 : 211–215
CAS Google Scholar
Льюис Д.А., Пьерри Дж. Н., Фольк Д. В., Мельчицкий Д. С., Ву ТУ. Нарушение нейротрансмиссии ГАМК и дисфункция префронтальной коры при шизофрении Biol Psychiatry 1999 46 : 616–626
CAS PubMed Google Scholar
Sherman AD, Davidson AT, Baruah S, Hegwood TS, Waziri R.Доказательства глутаматергической недостаточности при шизофрении Neurosci Lett 1991 121 : 77–80
CAS Google Scholar
Акбарян С., Ким Дж.Дж., Поткин С.Г., Хэгман Дж.О., Тафаццоли А., Банни В.Е. младший и др. . Экспрессия гена декарбоксилазы глутаминовой кислоты снижается без потери нейронов в префронтальной коре головного мозга шизофреников Arch Gen Psychiatry 1995 52 : 258–266; обсуждение 67–78
Google Scholar
Тору М., Ватанабэ С., Сибуя Х, Нисикава Т., Нода К., Мицусио Х. и др. .Нейротрансмиттеры, рецепторы и нейропептиды в посмертном мозге пациентов с хронической шизофренией Acta Psychiatr Scand 1988 78 : 121–137
CAS PubMed Google Scholar
Кутай ФЗ, Погун С., Харири Н.И., Пекер Г., Эрлацин С. Определение уровня свободных аминокислот в нормальном мозге и головном мозге шизофреника Prog Neuro-Psychopharmacol Biol Psychiatry 1989 13 : 119–126
CAS Google Scholar
Бенес Ф.М., Макспаррен Дж., Берд Э.Д., Сан-Джованни Дж. П., Винсент С.Л.Дефицит малых интернейронов префронтальной и поясной коры шизофренических и шизоаффективных пациентов Arch Gen Psychiatry 1991 48 : 996–1001
CAS Google Scholar
Бенес FM, Квок EW, Винсент SL, Тодтенкопф MS. Уменьшение непирамидных клеток в секторе CA2 у шизофреников и маниакально-депрессивных больных Biol Psychiatry 1998 44 : 88–97
CAS PubMed Google Scholar
Nemeroff CB, Youngblood WW, Manberg PJ, Prange AJ Jr, Kizer JS.Региональные концентрации нейропептидов в головном мозге при хорее Хантингтона и шизофрении Science 1983 221 : 972–975
CAS PubMed Google Scholar
Bachus SE, Hyde TM, Herman MM, Egan MF, Kleinman JE. Аномальные уровни мРНК холецистокинина в энторинальной коре головного мозга шизофреников J Psychiatr Res 1997 31 : 233–256
CAS PubMed Google Scholar
Габриэль С.М., Дэвидсон М., Арутюнян В., Поучик П., Бирер Л.М., Пурохит Д.П. и др. .Дефицит нейропептидов при шизофрении vs Болезнь Альцгеймера Кора головного мозга Биологическая психиатрия 1996 39 : 82–91
CAS PubMed Google Scholar
Powchik P, Davidson M, Haroutunian V, Gabriel SM, Purohit DP, Perl DP et al . Патологоанатомические исследования при шизофрении Schizophr Bull 1998 24 : 325–341
CAS PubMed Google Scholar
Робертс Г.В., Ферриер И.Н., Ли Й., Кроу Т.Дж., Джонстон Е.С., Оуэнс Д.Г. и др. .Пептиды, лимбическая доля и шизофрения Brain Res 1983 288 : 199–211
CAS PubMed Google Scholar
Вирго Л., Хамфрис С., Мортимер А., Барнс Т., Хирш С., де Беллерош Дж. Дефицит матричной РНК холецистокинина в лобной и височной коре головного мозга при шизофрении Biol Psychiatry 1995 37 : 694–701
CAS PubMed Google Scholar
Симпсон, доктор медицины, Слейтер П., Дикин Дж. Ф.Сравнение участков связывания поглощения глутамата и гамма-аминомасляной кислоты в лобных и височных долях при шизофрении Biol Psychiatry 1998 44 : 423–427
CAS Google Scholar
Цай Г., Пассани Л.А., Слашер Б.С., Картер Р., Баер Л., Клейнман Д.Е. и др. . Аномальный метаболизм возбуждающих нейротрансмиттеров в мозге шизофреников Arch Gen Psychiatry 1995 52 : 829–836
CAS PubMed Google Scholar
Kim JS, Kornhuber HH, Schmid-Burgk W., Holzmuller B.Низкий уровень глутамата спинномозговой жидкости у больных шизофренией и новая гипотеза шизофрении Neurosci Lett 1980 20 : 379–382
CAS PubMed Google Scholar
Харрисон П.Дж., Иствуд С.Л. Преимущественное участие возбуждающих нейронов в медиальной височной доле при шизофрении [опечатка опубликована в Lancet 1999; 353 : 154] Ланцет 1998 352 : 1669–1673
CAS PubMed Google Scholar
Дикин Дж. Ф., Слейтер П., Симпсон М. Д., Гилкрист А. С., Скан В. Дж., Ройстон М. С. и др. .Фронтальная кортикальная и левовисочная глутаматергическая дисфункция при шизофрении J Neurochem 1989 52 : 1781–1786
CAS PubMed Google Scholar
Бенес Ф.М., Соренсен И., Винсент С.Л., Берд Э.Д., Сати М. Повышенная плотность глутамат-иммунореактивных вертикальных отростков в поверхностных пластинках поясной коры головного мозга шизофреников Cereb Cortex 1992 2 : 503–512
CAS PubMed Google Scholar
Гофф, округ Колумбия.Какова роль глутамата при шизофрении? Harv Ment Health Lett 1999 15 : 8
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Мидор-Вудрафф JH, Healy DJ. Экспрессия рецептора глутамата в головном мозге шизофреника Brain Res Brain Res Rev 2000 31 : 288–294
CAS PubMed Google Scholar
Кешаван МС.Развитие, болезнь и дегенерация при шизофрении: единая патофизиологическая модель J Psychiatr Res 1999 33 : 513–521
CAS PubMed Google Scholar
Фарбер Н.Б., Новичок Дж. У., Олни Дж. У. Глутаматный синапс при нервно-психических расстройствах. В центре внимания шизофрения и болезнь Альцгеймера Prog Brain Res 1998 116 : 421–437
CAS PubMed Google Scholar
Cowell PE, Fitch RH, Denenberg VH.Латеральность у животных: актуальность для шизофрении Schizophr Bull 1999 25 : 41–62
CAS PubMed Google Scholar
Gruzelier JH. Функциональная нейропсихофизиологическая асимметрия при шизофрении: обзор и переориентация Schizophr Bull 1999 25 : 91–120
CAS PubMed Google Scholar
Crow TJ, Ball J, Bloom SR, Brown R, Bruton CJ, Colter N и др. .Шизофрения как аномалия развития церебральной асимметрии. Патологоанатомическое исследование и предложение относительно генетической основы заболевания Arch Gen Psychiatry 1989 46 : 1145–1150
CAS Google Scholar
Jeste DV, Lohr JB. Патологические находки гиппокампа при шизофрении. Морфометрическое исследование Arch Gen Psychiatry 1989 46 : 1019–1024
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Зайдель Д.В., Эсири М.М., Харрисон П.Дж.Гиппокамп при шизофрении: латерализованное увеличение плотности нейронов и измененная цитоархитектурная асимметрия Psychol Med 1997 27 : 703–713
CAS PubMed Google Scholar
Джонстон ЕС, Оуэнс Д.Г., Кроу Т.Дж., Фрит С.Д., Александрополис К., Биддер Г. и др. . Структура височной доли, определенная с помощью ядерного магнитного резонанса при шизофрении и биполярном аффективном расстройстве J Neurol Neurosurg Psychiatr 1989 52 : 736–741
CAS Google Scholar
Barta PE, Pearlson GD, Powers RE, Richards SS, Tune LE.Слуховые галлюцинации и меньший верхний височный гиральный объем при шизофрении Am J Psychiatry 1990 147 : 1457–1462
CAS Google Scholar
Calabrese G, Deicken RF, Fein G, Merrin EL, Schoenfeld F, Weiner MW. 31 Фосфорная магнитно-резонансная спектроскопия височных долей при шизофрении Biol Psychiatry 1992 32 : 26–32
CAS PubMed Google Scholar
Гур РЭ, Резник С.М., Гур РЦ.Латеральность и фронтальность мозгового кровотока и метаболизма при шизофрении: взаимосвязь со специфичностью симптомов Psychiatry Res 1989 27 : 325–334
CAS PubMed Google Scholar
Neveu PJ. Латерализация мозга и иммуномодуляция Int J Neurosci 1993 70 : 135–143
CAS PubMed Google Scholar
Vita A, Giobbio GM, Dieci M, Garbarini M, Morganti C, Comazzi M и др. .Стабильность размера желудочков мозга от появления первых психотических симптомов до более позднего диагноза шизофрении Biol Psychiatry 1994 35 : 960–962
CAS PubMed Google Scholar
Файнберг И. Шизофрения: вызвана ошибкой в запрограммированном устранении синапсов в подростковом возрасте? J Psychiatr Res 1982 17 : 319–334
PubMed Google Scholar
Вудс BT.Является ли шизофрения прогрессирующим расстройством психического развития? К единому патогенетическому механизму Am J Psychiatry 1998 155 : 1661–1670
CAS PubMed Google Scholar
Degreef G, Ashtari M, Bogerts B, Bilder RM, Jody DN, Alvir JMJ et al . Объемы подразделений желудочковой системы, измеренные по магнитно-резонансным изображениям у пациентов с первым эпизодом шизофрении Arch Gen Psychiatry 1992 49 : 531–537
CAS PubMed Google Scholar
DeLisi LE, Hoff AL, Schwartz JE, Shields GW, Halthore SN, Gupta SM et al .Морфология мозга у пациентов с первым эпизодом шизофреникоподобных психотических состояний: количественное исследование с помощью магнитно-резонансной томографии Biol Psychiatry 1991 29 : 159–175
CAS Google Scholar
Рапопорт Дж. Л., Гедд Дж., Кумра С., Якобсен Л., Смит А., Ли П. и др. . Шизофрения в детстве. Прогрессивное изменение желудочков в подростковом возрасте Arch Gen Psychiatry 1997 54 : 897–903
CAS PubMed Google Scholar
Woods BT, Yurgelun-Todd D, Benes FM, Frankenburg FR, Pope HG Jr, McSparren J.Прогрессивное увеличение желудочков при шизофрении: сравнение с биполярным аффективным расстройством и корреляция с клиническим течением Biol Psychiatry 1990 27 : 341–352
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Либерман JA. Шизофрения — это нейродегенеративное заболевание? Клиническая и нейробиологическая перспектива Биологическая психиатрия 1999 46 : 729–739
CAS PubMed PubMed Central Google Scholar
Липска Б.К., Вайнбергер ДР.Для моделирования психического расстройства у животных: шизофрения как тест на реальность Нейропсихофармакология 2000 23 : 223–239
CAS PubMed Google Scholar
Lyon M, McClure WO. Исследования моделей развития плода для пренатального воздействия лекарств и шизофрении. Пренатальное влияние d-амфетамина на раннее и позднее ювенильное поведение у крыс Psychopharmacology (Berl) 1994 116 : 226–236
CAS Google Scholar
Schwarzkopf SB, Mitra T, Bruno JP.Сенсорное управление у крыс, истощенных дофамином в новорожденных: потенциальное значение для результатов у больных шизофренией Biol Psychiatry 1992 31 : 759–773
CAS PubMed Google Scholar
Talamini LM, Koch T, Luiten PG, Koolhaas JM, Korf J. Нарушения раннего коркового развития влияют на области лимбических ассоциаций и социальное поведение у крыс; возможное значение для нарушений развития нервной системы Brain Res 1999 847 : 105–120
CAS Google Scholar
Джонстон М.В., Баркс Дж., Гринамир Т., Сильверштейн Ф.Использование токсинов для нарушения схемы нейротрансмиттеров в развивающемся мозге Prog Brain Res 1988 73 : 425–446
CAS Google Scholar
Липска Б.К., Вайнбергер ДР. Субхроническое лечение галоперидолом и клозапином у крыс с неонатальным эксайтотоксическим повреждением гиппокампа Нейропсихофармакология 1994 10 : 199–205
CAS PubMed Google Scholar
Lillrank SM, Lipska BK, Weinberger DR.Модели шизофрении на животных, связанные с нервным развитием Clin Neurosci 1995 3 : 98–104
CAS Google Scholar
Black MD, Selk DE, Hitchcock JM, Wettstein JG, Sorensen SM. О влиянии неонатального ингибирования синтазы оксида азота у крыс: потенциальная модель развития нервной системы шизофрении Нейрофармакология 1999 38 : 1299–1306
CAS PubMed Google Scholar
Тормозная РГ, Бокса П., Граттон А.Влияние перинатальной аноксии на острую локомоторную реакцию на повторное введение амфетамина у взрослых крыс Psychopharmacology (Berl) 1997 133 : 389–395
CAS Google Scholar
Морган П.Дж., Остин-ЛаФранс Р., Бронзино Дж., Тонкисс Дж., Диас-Синтра С., Синтра Л. и др. . Пренатальная недостаточность питания и развитие головного мозга Neurosci Biobehav Rev 1993 17 : 91–128
CAS Google Scholar
Beauregard M, Bachevalier J.Неонатальное повреждение области гиппокампа и шизофрения: обзор и предполагаемая модель на животных Can J Psychiatry – Rev Can Psychiatrie 1996 41 : 446–456
CAS Google Scholar
Гейер М.А., Уилкинсон Л.С., Хамби Т., Роббинс Т.В. Выращивание крыс в изоляции вызывает дефицит предымпульсного подавления акустического испуга, аналогичный таковому при шизофрении Biol Psychiatry 1993 34 : 361–372
CAS PubMed Google Scholar
Энгель Дж. А., Чжан Дж., Бергстром Т., Конради Н., Форкстам С., Лильерот А. и др. .Инфекция головного мозга, вызванная вирусом простого герпеса 1 типа, влияет на развитие сенсомоторного стробирования у крыс Brain Res 2000 863 : 233–240
CAS PubMed Google Scholar
McFarland DJ, Hotchin J. Генетика хозяина и поведенческие последствия герпетического энцефалита у мышей Physiol Behav 1983 30 : 881–884
CAS PubMed Google Scholar
Хотчин Дж., Зигал Р.Вызванное вирусом изменение поведения мышей Science 1977 196 : 671–674
CAS PubMed Google Scholar
Monjan AA, Bohl LS, Hudgens GA. Нейробиология заражения вирусом LCM у грызунов Бык ВОЗ 1975 52 : 487–491
CAS PubMed Google Scholar
де ла Торре Дж. К., Мэллори М., Брот М, Голд Л., Коуб Дж., Олдстоун MBA и др. .Персистентность вируса в нейронах изменяет синаптическую пластичность и когнитивные функции без разрушения клеток мозга Вирусология 1996 220 : 508–515
CAS PubMed Google Scholar
Плетников М.В., Рубин С.А., Васудеван К., Моран Т.Х., Карбон КМ. Повреждение головного мозга, связанное с аномальным игровым поведением у неонатально инфицированных вирусом болезни Борна крыс Льюиса: модель аутизма Behav Brain Res 1999 100 : 43–50
CAS PubMed Google Scholar
Hornig M, Weissenbock H, Horscroft N, Lipkin WI.Инфекционная модель повреждения нервной системы Proc Natl Acad Sci USA 1999 96 : 12102–12107
CAS Google Scholar
Хамфри Т. Развитие трещины гиппокампа человека J Анатомия 1967 101 : 655–676
CAS Google Scholar
Pearce BD, Steffensen SC, Paoletti AD, Henriksen SJ, Buchmeier MJ.Стойкая гипервозбудимость зубчатых гранулярных клеток после инфицирования новорожденных вирусом лимфоцитарного хориоменингита J Neurosci 1996 16 : 220–228
CAS PubMed Google Scholar
Pearce BD, Valadi NM, Po CL, Miller AH. Вирусная инфекция развивающихся ГАМКергических нейронов в модели растормаживания гиппокампа Neuroreport 2000 11 : 2433–2439
CAS PubMed Google Scholar
Моньян А.А., Коул Г.А., Натансон Н.Патогенез заболевания LCMV у крыс. В: Lehmann-Grube F (ed) Вирус лимфоцитарного хориоменингита и другие аренавирусы Springer: Berlin, Heidelberg, & New York 1973, стр. 195–206
Google Scholar
Альтман Дж., Байер С.А. Мозаичная организация нейроэпителия гиппокампа и множественные зародышевые источники зубчатых гранулярных клеток J Comp Neurol 1990 301 : 325–342
CAS PubMed Google Scholar
Болдридж Дж. Р., Пирс Б. Д., Парех Б. С., Бухмайер М. Дж.Тератогенные эффекты неонатальной аренавирусной инфекции на развивающийся мозжечок крысы устраняются пассивной иммунотерапией. Вирусология 1993 197 : 669–677
CAS PubMed Google Scholar
Dupuy-Davies S, Houser CR. Доказательства изменения положения нейронов ГАМК в развивающейся зубчатой извилине крысы Гиппокамп 1999 9 : 186–199
CAS PubMed Google Scholar
Bergmann I, Nitsch R, Frotscher M.Зоно-специфичное морфологическое и нейрохимическое созревание непирамидных нейронов в гиппокампе крыс, выявленное иммуноцитохимическим анализом парвальбумина Anat Embryol 1991 184 : 403–409
CAS PubMed Google Scholar
Pearce BD, Po CL, Pisell TL, Miller AH. Лимфоцитарные реакции и постепенная потеря нейронов гиппокампа после инфицирования вирусом лимфоцитарного хориоменингита (LCMV) J Нейроиммунол 1999 101 : 137–147
CAS PubMed Google Scholar
де ла Торре, JC, Олдстоун, MBA.Анатомия персистенции вируса: механизмы персистенции и связанное заболевание Adv Virus Res 1996 46 : 311–343
CAS PubMed Google Scholar
Стивенсон Дж. Задержка в лечении шизофрении может сузить терапевтическое окно возможностей J Am Med Assoc 2000 283 : 2091–2092
CAS Google Scholar
Todtenkopf MS, Benes FM.
