юбилей, лучшие книги писателя, личная жизнь
Жорж Сименон (1965). Фото: wikipedia13 февраля 2023 года исполнилось 120 лет со дня рождения знаменитого французского писателя Жоржа Сименона. О его долгом и непростом жизненном пути рассказывает наш обозреватель Денис КОРСАКОВ. Итак, полная биография Жоржа Сименона.
Жорж Сименон издал 21 том воспоминаний. Кажется, что это много, но на самом деле довольно скромно, если сопоставлять с количеством остальных книг, им выпущенных: 192 романа и 158 повестей под настоящим именем, плюс 176 — под 16 разными псевдонимами. В советское время выжимки из сименоновских мемуаров были собраны в том под названием «Я диктую» (он их, строго говоря, не писал, а наговаривал на диктофон). И это довольно благолепное чтение: пожилой писатель, забросивший беллетристику (а свой последний роман Сименон оставил недописанным, когда ему было 69 лет), делится воспоминаниями о долгой жизни и наблюдениями за происходящим в мире.
В советском предисловии аккуратно сообщалось: «Сименон видел и знает больше, чем это нашло отражение в книгах воспоминаний». О, да. Настоящая жизнь Сименона была куда более бурной и сложной, а тропинки, по которым он весело ходил — куда более скользкими.
10 тысяч женщин и рандеву с Гитлером
Жорж Сименон. Обложка книги издательство Азбука-АттикусОн родился в буржуазной семье, в бельгийском Льеже, предстающем в автобиографических романах эпицентром мировой скуки. (Родился, как говорят, в пятницу, 13 февраля — родители из суеверия переправили в свидетельстве о рождения дату на 12 февраля). «На год приходилось самое малое двести непогожих дней, когда гулять было нельзя: то осень, то зима, то снег, то ветер» — вспоминал он о городе. Уже подростком Жорж начал мечтать из Льежа вырваться. В пятнадцать лет бросил школу и начал работать в местной газете, вдохновляясь образом Рультабиля, репортера из романов Гастона Леру.
В 19 он отправился покорять Париж. «Я не задавался целью стать известным писателем, не претендовал на успех и славу. Я притязал лишь на то, чтобы остаться в Париже, как-нибудь зацепиться за этот город». На родину он вернулся на два дня, чтобы жениться и тут же увезти жену во Францию. (Отец, которого Жорж обожал, к тому моменту умер от грудной жабы, а с матерью отношения были отвратительными — и после того визита он тридцать лет не переступал порога ее дома).
Во Франции Сименону повезло. Во-первых, его работоспособность была колоссальной («при желании я мог отстучать страниц 80 в день»). Во-вторых, он нашел покровительницу в лице знаменитой писательницы Колетт. Когда ему исполнился 21 год, он с женой (успешной художницей) переехал в престижный дом на старинной площади Вогезов. А через три года супруги заняли в том же доме роскошные апартаменты: доходы позволяли.
Замечательный критик и культуролог Михаил Трофименков посвятил Сименону главу в своей книге «Убийственный Париж», где называет его «целеустремленным, талантливым, циничным и развращенным». Последнее беллетрист не отрицал и сам: однажды в беседе со своим другом Федерико Феллини заявил, что в течение жизни переспал с 10 000 женщин. (А невинности лишился в 12 лет с 15-летней подружкой, потом подробно описав процесс в автобиографическом романе «Родословная»). В 20-е одной из его любовниц была темнокожая певица Жозефина Бейкер, суперзвезда парижских кабаре. Он охотно посещал бордели, делал любовницами своих служанок… Жена смотрела на все это сквозь пальцы, — говорят, она была ему скорее подругой, чем возлюбленной.
Ну, а насчет цинизма… Сименон, конечно, много общался с полицейскими, но не меньше — с преступниками, сбродом, чудовищами всех мастей.
Один из них был, например, шарлатаном и наркоманом, то ли убившим, то ли доведшим до самоубийства другого приятеля Сименона, 24-летнего живописца Жозефа Жана Клейна
Две свои профессии — журналиста и писателя — Сименон беспрестанно путал, расцвечивая газетные публикации небылицами. Однажды в 1933 году, в Берлине, он случайно столкнулся в лифте с Гитлером. В газете же расписал четыре встречи с фюрером, якобы уделившим ему немало времени и разоткровенничавшимся. Год спустя Сименон начал «расследовать» убийство судейского чиновника, который занимался делом знаменитого афериста Ставиского. Даже не выезжая из Парижа в Дижон, где шло следствие, писатель хладнокровно публиковал подробнейшие репортажи о его ходе, описывая, например, внешность экс-шефа британской службы внешней разведки, прибывшего помогать французам (на самом деле до Франции этот джентльмен вообще не доехал…) Приятели-преступники его подвели — начали в порядке розыгрыша подбрасывать имена людей, якобы причастных к громкому делу, а Сименон щедро делился ими с читателями, запутав дело до невозможности.
На рынок на белом жеребце
Мутная история связана и с его поведением во время нацистской оккупации Франции. Сименон от нее, мягко говоря, не сильно мучился. Скорее, катался, как сыр в масле; его романы при фрицах активно экранизировали, сам он жил в вандейской деревне, выращивал в поместье табак и дыни. Там было много живности (а зверей Сименон обожал: у него в разное время жили не только коровы и куры, но и, например, белый жеребец, на котором он ездил за покупками на рынок, а еще пара волков — их пришлось отдать в зоопарк, после того, как они съели кошку). Ну и, конечно, «крестьяне шептались о бесстыжих голых девках, с хохотом носившихся по имению Сименона и даже выбегавших за его ворота».
Трофименков называет его оппортунистом, превыше всего ставившим комфорт и деньги. Разумеется, французским партизанам это не нравилось, и однажды они отняли у писателя его «ситроен» (хотя, может, это были и не партизаны, а просто бандиты…) Но под пером Сименона это впоследствии превратилось в красивую историю о том, как он «сам, по велению сердца, отдал партизанам автомобиль, свинью и бочку вина».
После войны, как только смог, он буквально метнулся в США, а то во Франции было как-то не по себе.
Отдельная неприятная история связана с его братом Кристианом — тот сотрудничал с нацистами впрямую, был замешан в одной кровавой бойне, после войны чудом избежал расстрела. Встретился с Жоржем — и тот посоветовал ему как можно скорее сменить фамилию и записаться во французский Иностранный легион. Кристиан записался — и вскоре погиб во Вьетнаме. Подозревают, что Жоржем двигало не желание помочь брату, а стремление от него отделаться, сделать так, чтобы фамилия Сименон никогда, никоим образом не упоминалась в связи с нацистскими преступлениями.
Мегрэ родился в кафе, где пахло джином
Но довольно об этом. В конце концов, помнят его благодаря книгам. В первую очередь — романам о комиссаре Мегрэ (полное их собрание, вышедшее во Франции, занимает 25 томов). Сименон сообщал, что «Мегрэ родился в чуждой ему атмосфере» — в голландском городе Делфзейле, куда писатель приплыл на персональном паруснике в ходе путешествия по Европе.
Первоначальный импульс возник за полированным столиком маленького кафе, где пахло джином. «Мегрэ в тот момент являлся для меня второстепенным лицом, и я ограничился тем, что обрисовал его характер в общих чертах. Я и понятия не имел, что использую своего инспектора еще в 80 романах, что Мегрэ не только станет известен во всех странах, но что о нем будут ставить фильмы, делать радио- и телепередачи. Чем кончится [первый роман] «Питер-латыш», я узнал лишь в последний день. В дальнейшем то же самое происходило со всеми моими «Мегрэ» и «не Мегрэ». (Очень характерная для Сименона черта — мы вернемся к ней чуть позже).
Литературоведы потом пытались выяснить, кто стал прототипом комиссара. Одни говорили, что в нем много черт отца Сименона, другие — что самого писателя. Третьи называли комиссара парижской полиции Николя, с которым Сименон сотрудничал, когда был репортером: тот тоже курил трубку. Четвертые вспоминали комиссара Ксавье Гишара, пятые — Жоржа Виктора Массю (за 33 года карьеры арестовавшего 3257 преступников)… Но, скорее всего, Мегрэ впитал какие-то черты всех этих — и еще многих других — людей.
Другой вопрос, что Сименон не хотел, чтобы его считали беллетристом и детективщиком. Он мечтал о славе большого, серьезного писателя. В мемуарах он неоднократно и с явным наслаждением подчеркивает, что в некоторых странах его произведения изучают в школах. Он полагал, что вполне достоин Нобелевской премии и всерьез рассчитывал ее получить. Когда ее дали Альберу Камю (соотечественнику и, между прочим, поклоннику Сименона), создатель Мегрэ рассвирепел, напился и даже в ярости набросился на свою жену.
Он писал много серьезных книг (которые сам называл romans durs — «тяжелые», или «трудные» романы). И их, кстати, хвалили литературные критики — «Грязь на снегу» многие считают шедевром французской литературы.
От Мегрэ же он мечтал отделаться, потому что романы про него казались недостаточно солидными. Но они приносили деньги, а деньги и роскошь Сименон ужасно любил.
«Счастливые рубашки» и 48 отточенных карандашей
Джоан Акочелла, написавшая о нем эссе для журнала «Нью-Йоркер», отмечала, что книги Сименона ужасно портила его привычка сочинять роман за семь-восемь дней, а потом тратить всего два-три дня на перечитывание и редактуру. (В 20-е годы в одной газете даже придумали аттракцион — поместить Сименона в стеклянную клетку, чтобы он писал на глазах у зевак; правда, газета обанкротилась еще до того, как все это осуществилось). Трудился он как бешеный, обычно по утрам. Биографы сообщали, что после этого от нервного напряжения его настигал приступ рвоты, — зато потом весь день был свободен (впрочем, домашние были предупреждены, что и днем с ним лучше разговаривать поменьше). Перед тем, как засесть за роман, он проходил обследование у докторов — те должны были подтвердить, что он справится со стрессом.
Вот только четкого плана работы не было, лишь примерное представление о персонажах. Сименон полагал, что во время творчества погружается в некий транс, и сюжет сам рождается в его голове. Отсюда куча недостатков в его книгах — сюжетные линии повисают в воздухе, характеры героев необъяснимым образом изменяются. Но лучших его произведений, таких, как та же «Грязь на снегу» или «Родословная», это не касается — работая над ними, Сименон изменял своим принципам.
Жизнь он прожил долгую — скончался, не дожив несколько месяцев до 87-летия. У него была еще одна официальная жена, Дениз Уиме (как и он, много пила, лечилась в психиатрической клинике) и одна — неофициальная (Тереза Сбурелин, начавшая как служанка и оставшаяся компаньонкой Сименона на всю жизнь).
Было несколько детей, одна из дочерей — Мари-Жо — рассталась с жизнью, когда ей было 25, и для Сименона это стало огромной трагедией.
Книги его продавались великолепно — на пике славы тиражи доходили до нескольких миллионов в год. Их продолжают экранизировать и, конечно, продолжают читать. И, как заметил один из его коллег и фанатов, чилийский писатель Луис Сепульведа, «ничто не сравнится с зимой, проведенной в компании бочонка бренди и полного собрания сочинений Сименона».
«Жадность»: британская версия «Волка с Уолл-стрит» для бедных
Свежий номер
РГ-Неделя
Родина
Тематические приложения
Союз
Свежий номер
Кинократия
29.02.2020 16:08
Поделиться
Дмитрий Сосновский
Британец Майкл Уинтерботтом — режиссёр весьма и весьма плодовитый. И, что немаловажно, разносторонний. Что, однако, зачастую связано с менее отрадным свойством — неровностью.
kinopoisk.ru
В своей новой картине «Жадность» любимец Берлинале (хотя эта премьера состоялась в Торонто) Майкл обратился к теме людоедской сущности капитализма, решив изучить оную на примере швейной промышленности.
Главный герой — вымышленный, но имеющий вполне очевидные связи с реальными представителями касты сильных мира сего магнат, сэр Ричард МакРиди. Уже одна его фамилия (да и имя красноречиво), явно неслучайно рифмующаяся с названием фильма (по-английски — Greed), недвусмысленно подчёркивает, что внимание Уинтерботтом намерен уделять в основном этой вынесенной в заголовок малоприятной черте.
Правда, из-за левацкого запала, с которым Майкл обращается к избранной теме, он не столько её изучает, сколько яростно и без особых отступлений бичует. «Жадность», которую сравнивают то с «Волком с Уолл-стрит», то с «Игрой на понижение», не имеет ни драйва и лёгкости Скорсезе, ни основательности и въедливости МакКея. Схеме, благодаря которой алчный воротила построил свою безжалостную империю, посвящен один диалог в формате «эксперт на пальцах объясняет журналисту-профану, как это работает», бесцеремонно втиснутый в сбивчивое повествование, состоящее в основном из бесконечных флэшбэков, переходящих в другие флэшбэки.
Всё остальное время посвящено тому, какой главный герой невежественный жлоб, хам и циник.
МакРиди, воплощённый в разном возрасте Стивом Куганом и Джейми Блэкли, напрочь лишён какого-либо обаяния. За грубыми и пошлыми выходками этого скряги с неестественно белыми искусственными зубами, черпающего духовную пищу из цитатников в соцсетях и фильма «Гладиатор», следить попросту утомительно — так и ждёшь, когда этому распустившемуся куркулю кто-нибудь наконец даст по рогам, чтобы он хотя бы на минутку умолк. И всё это ради простого как три копейки вывода: большой финансовый успех обусловлен наглостью, безмерным скопидомством и полным безразличием к человеческим страданиям.
В центре фабулы — празднование Ричардом юбилея. В полном соответствии с представлениями нуворишей о красоте и величии, он строит на острове бутафорский Колизей и привозит настоящего льва, который, как нетрудно догадаться, оказывается по-чеховски неслучаен.
К очевидной и нравоучительной развязке мы продираемся через угловатые отсылки к греческим трагедиям и хаотичный калейдоскоп так или иначе притесняемых мерзавцем плоских героев.
Под симпатичный — в музыке «круглосуточный тусовщик» Уинтерботтом знает толк, — но без какой-либо фантазии (Money, Money, Money группы ABBA, нет, серьёзно?) подобранный саундтрек. Для придания веса — кажется, не столько экранному празднованию, сколько самой картине — на вечеринку на минуту заскакивают «селебритиз» вроде Стивена Фрая и Fatboy Slim. Хотя по общему уровню хватило бы и бюджетных «двойников», которых тут тоже достаточно.
Не скупясь на густые краски в демонстрации лицемерности и прочих пороков современных элит (которые, в общем-то, и без подобного кино трудно не заметить), режиссёр использует самые незамысловатые приёмы. Вот нищие рабочие, за гроши вкалывающие в невозможных условиях. Вот показушная «помощь» ближневосточным беженцам с дулей в кармане. Вот мультимиллиардер демонстрирует незаурядные навыки в искусстве напёрсточничества — какова метафора!
Уинтерботтом замахнулся одновременно и на драматическую сагу, и на сатирическую комедию, и на серьезное политическое высказывание.
Но, с какой стороны ни посмотри, везде «Жадность» все как-то недотягивает. Возможно, чувствуя это, режиссёр решил досыпать в неё «актуальности», уже в самом конце — в титрах! — попытавшись уцепиться заодно за модные феминистские тренды и ненавязчиво перевести классовое неравенство в гендерное измерение. Но от многозначительного сообщения о том, что 80% обездоленных сотрудников шриланкийских фабрик — женщины, а 90% их эксплуататоров — мужчины, впечатление общей примитивности и недоделанности, естественно, никуда не пропадает.
2
Поделиться
#Соединенное Королевство
#комедия
#драма
#Стивен Фрай
Вы циничный идеалист?
Источник: Dustbin Baby/Wikipedia Commons
«Поскребите любого циника, и вы найдете разочарованного идеалиста». Джордж Карлин
Источник: Dustbin Baby/Wikipedia Commons
Слишком легко не заметить тесную связь между цинизмом и идеализмом. Да и сам по себе оксюморон «циничный идеалист» требует разъяснения, так как толкает нас сразу в двух противоположных направлениях.
Тем не менее безоговорочный идеализм можно рассматривать как естественно «тяготеющий» к цинизму, поскольку неизбежно вся жизнь заставляет нас добавлять к этому идеализму все больше и больше оговорок.
Давайте начнем с основных определений обоих этих терминов, особенно в том, что касается ценностей и этики.
Согласно определению Dictionary.com, идеализм — это «лечение или преследование высоких или благородных принципов, целей и задач». Поэтому, если только мы не думаем, что «высокий и благородный» подразумевает то, что уже есть , а не то, чем в идеале должно быть , ясно, что эти «принципы, цели и цели» в основном желательны. Они выше того, что можно было бы считать нормальным или обычным. Основная концепция идеализма — это, по сути, концепция трансцендентности: стремление либо желать, либо желать, либо даже страстно желать того, чего еще не существует (если оно вообще когда-либо может существовать).
Цинизм, который, вероятно, лучше всего рассматривать как побежденный идеализм (обратите внимание на цитату Карлина), предполагает разочарование в том, во что раньше верили или во что стремились.
Вот типичное определение циника:
Придирчивый придирчивый критик; особенно тот, кто считает, что человеческое поведение полностью мотивировано личными интересами. (Merriam-Webster.com)
Этой почти человеконенавистнической точке зрения противопоставляется серьезное научное исследование, обсуждаемое в Рожденный быть хорошим , Univ. Калифорнийского профессора Беркли Дачера Кельтнера, который явно поддерживает позицию о том, что человеческое сострадание и добродетель являются в нас врожденными. Он утверждает, что мы не от природы эгоистичны или агрессивны, но готовы сотрудничать и действовать из лучших побуждений. Его оптимистический (идеалистический?) вывод проистекает из его исследований биологического и эволюционного происхождения таких явлений, как красота, благодарность, благоговение, власть, социальный класс и неравенство, а также сострадание (например, см. описание работы Кельтнера в Википедии).
Какой бы обнадеживающей и вдохновляющей ни была хорошо задокументированная точка зрения Кельтнера, она не исследует проблему человеческого эго (также врожденного в нас), которое препятствует возможности всеобщего благоволения.
Вопреки альтруистическим общественным идеалам, гармонично связывающим нас, эго говорит о том, что мы отделены от других и нуждаемся в доказательстве того, что мы лучше — или более «особенные» — чем они, что, в свою очередь, побуждает нас конкурировать (а не сотрудничать). ) с ними. И почти все вековые проблемы мира можно отнести к этой эгоистической ориентации, которую лучше всего рассматривать как эгоцентричную и основанную на эгоизме и, если не прямо постыдную, то уж точно не очень замечательную. Ибо это подразумевает жизненную позицию, которая почти гарантированно приведет к бесконечным конфликтам и коррупции.
Отвечая на вопрос, был ли когда-либо мир в мире, журналист, активист и профессор Принстонского университета Крис Хеджес отмечает, что «за последние 3400 лет люди жили в полном мире 268 из них, или только 8 процентов записанной истории». . . . Достаточно сказано?
Так как же именно так много людей переходят от чистого, незапятнанного идеализма — который якобы присущ нашей природе — к гораздо более нюансированному (и негативному) «циничному идеализму»? По иронии судьбы такая концептуальная деградация является естественным следствием этой гораздо более утопической, хотя в конечном счете несостоятельной (или донкихотской) позиции.
Это переход от того, что можно было бы назвать «романтической» или безусловно идеалистической позицией, к более сложной и реалистичной. И это результат сочетания формального и неформального образования, взросления и постоянно развивающейся, взвешенной оценки опыта.
Мы учимся с осторожностью относиться к тому, что нам говорят, потому что слишком часто это противоречит тому, что прямо перед нашими глазами. Риторика, которой мы подвергаемся, часто не согласуется с реальными делами, свидетелями которых мы являемся, и поэтому мы учимся не доверять намерениям и мотивам других. По мере того, как множатся наши разочарования, растет и наш скептицизм. И не только других, но и институтов и условностей — будь то семейные, общественные, религиозные, образовательные или правительственные. В крайнем случае, чистый прагматизм или пессимизм полностью превосходят наши идеалы. Возьмите слова Оскара Уайльда, который едко писал: «Циник — это человек, который всему знает цену и ничего не ценит».
Но хотя унизительная, пренебрежительная негативность чистого цинизма мало что оправдывает, принятие точки зрения циничного идеалиста имеет большой смысл.
Это модифицированная, обязательно самозащитная позиция перед лицом мира, который обычно не работает в соответствии с нашими принципами золотого правила.
Подумайте о разочарованных словах Ноха Медхата в его книге «Почему я циничный идеалист»:
Я не всегда был циником. Я не решился перенять цинизм, он вырос во мне. Точнее, оно выросло из моего идеализма. . . . Я носил [свое гордое чувство правильного и неправильного], как черно-белую броню, чтобы отбиваться от всего серого, что жизнь постоянно пыталась запихнуть мне в глотку. Но медленно и верно моя броня начала трескаться. . . . Правда в том, что я не ненавижу человечество. Я ненавижу нечестность человечества. Я ненавижу лицемерие человечества. Я ненавижу предосудительное искажение человечеством сущности человечества.
Обратите внимание, как в этих мыслях просматривается постепенный переход автора от идеализма к цинизму или, по крайней мере, ко все более квалифицированному , ну и несколько озлобленному идеализму.
«Белая» чистота его идеализма становится все более затемненной по мере того, как трудности жизни на планете Земля демонстрируют его несостоятельность.
В некотором смысле кислые, приземленные чувства Эрнеста Хемингуэя перекликаются с чувствами Медхата. Ибо они также предполагают, что со временем наши почтенные принципы не только обесцениваются, но и могут нанести ущерб добродетельным людям, которые (идеалистически) стараются их поддерживать:
Лучшие люди обладают чувством прекрасного, смелостью идти на риск, дисциплиной говорить правду, способностью к самопожертвованию. Как ни странно, их достоинства делают их уязвимыми; они часто ранены, иногда уничтожены. (из Письма Эрнеста Хемингуэя )
Источник: PxHere которые выдают элементарные изъяны нашей природы. С самого детства сколько раз вы могли быть свидетелями таких обычных человеческих недостатков, связанных с:
- расизм, сексизм, эйджизм и бесчисленные формы предубеждений и нетерпимости;
- ограниченность, догматизм и фанатизм;
- эгоизм, собственничество и скупость;
- манипулирование, попустительство и сговор;
- вспыльчивость, сварливость и злобность;
- доминирование, запугивание и стыд;
- продажность и коррупция;
- эксплуатация, предательство, обман, газлайтинг — и почти бесконечные вариации нечестности и уклончивости;
- неравенство и несправедливость;
- злоупотребление властью, положением и привилегиями;
- робость и малодушие;
- ханжество и лицемерие;
- дефицит эмпатии и, в крайних случаях, злодеяния и всевозможные отталкивающие, отвратительные или беззаконные поступки;
- .
. . и пока мы на этом, любые другие человеческие недостатки, которые (к сожалению) вы, возможно, захотите добавить, включая такой ошибочный идеализм , как нацизм или превосходство белых.
. . и пока мы на этом, любые другие человеческие недостатки, которые (к сожалению) вы, возможно, захотите добавить, включая такой ошибочный идеализм , как нацизм или превосходство белых.Кроме того, мы должны признать, что эти незавидные качества не просто существуют вне нас самих. Несмотря на наш идеализм, мы тоже остаемся уязвимыми для проявления этих неблагородных качеств. И в нашей непреодолимой потребности смотреть на себя позитивно (и это снова человеческое эго) мы склонны игнорировать или преуменьшать наши личные недостатки или, что еще хуже, проецировать их на других. Если со временем мы хотим этически развиваться, мы должны лучше осознавать и стремиться изменить те слабости, которые мы, возможно, слишком быстро приписали другим.
Так что же делать? Неужели мы просто отказываемся от идеалов, которые мир так часто упорно не уважает? Ибо такая конфискация означала бы просто замену нашего идеализма на довольно подлый цинизм. К тому же, полная инверсия нашей системы убеждений была бы такой же упрощенческой, такой же абсолютистской, как и наш прежний идеализм.
Мы бы просто переключились с белого на черный, хотя мир, в котором мы живем, указывает на различные оттенки серого, где добрые самаритяне сосуществуют с грабителями.
Тем не менее, этот наш сероватый мир предлагает возможную золотую середину. Это тот, который позволяет нам поддерживать наши благородные поведенческие принципы, не ожидая, что они восторжествуют. И это то, что я называю «борьбой за правое дело», подразумевая, что победа может быть , а не , вероятным исходом, но просто сдаться — гораздо худшая альтернатива. (Как у Эдмунда Бёрка: «Единственное, что необходимо для торжества зла, — это чтобы хорошие люди ничего не делали».) самый адаптивный? Возможно, в своей знаменитой песне «Both Sides, Now» Джони Митчелл правильно поняла, что, глядя на жизнь со всех сторон, «что-то теряется, но что-то приобретается, живя каждый день». Когда мы становимся старше и неизбежно наступает определенное разочарование, очевидно, требуется более осмотрительная перспектива. Но это не означает, что мы должны отказаться от своих идей только потому, что мы признаем, что облака не всегда предполагают «воздушные замки с мороженым», но также «закрывают солнце» и готовятся «дождь и снег на всех».
Аналогично использованию взвешенной честности, чтобы не задеть чьи-то чувства, нам нужно умерить любой цинизм, возникший в результате тщательного изучения нашего опыта. На протяжении всей истории мы, люди, показывали, что способны проявлять заботу и сострадание по отношению к другим. Кроме того, мы смогли добиться больших успехов в науке, культуре и искусстве. И рассмотрим нашу Конституцию, которая отражает некоторые из наших самых заветных демократических идеалов (независимо от того, как реальность показывает, что они постоянно находятся под угрозой). Безусловно, и независимо от того, насколько мы на самом деле способны живите в соответствии с принципами, которые мы поддерживаем, позиция неограниченного цинизма не более оправдана, чем чистый, несостоятельный идеализм.
Если из всей совокупности нашего опыта мы узнали то, что нам нужно, определенная степень осторожности или цинизма не только оправдана, но и обязательна. Как без такого скептицизма мы можем защитить себя от тех, кто проявляет многие из отмеченных выше негативных характеристик? Просто благоразумно не верить всему, что мы слышим, или некритически соглашаться с любым предприятием, которое кто-то может нам предложить.
Такие выражения, как «осторожно, покупатель» или «пусть покупатель остерегается», остаются популярными по уважительной причине.
В заключение, циничный идеализм, как бы сомнительно или пессимистично это ни звучало, может быть для вас самой позитивной — и да, значимой — жизненной позицией. Здесь вы не отбрасываете свой идеализм, вы просто пересматриваете его, чтобы отразить реалии, которые вы не можете безнаказанно игнорировать. Если вы это сделаете, ваша оптимистическая позиция без разбора обойдется вам слишком дорого и будет сопряжена со слишком большим риском. Другими словами, «экзистенциальный компромисс», заложенный в принятии циничного идеализма, направлен на то, чтобы помочь вам наилучшим образом выжить в мире, где множество сил, враждебных или просто равнодушных, могут подстерегать вас, чтобы победить.
Это похоже на тактику вождения в обороне. Вы должны осознавать тот факт, что мир воплощает в себе различные оттенки серого. Вряд ли это создано для обеспечения вашей личной безопасности или защищенности, поэтому оптимальный способ справиться с ситуацией — это «позаботиться» о себе.
. . . И эта адаптивная позиция циничного идеализма «идеально» подходит для такой задачи.
ПРИМЕЧАНИЕ: Что касается пропасти между желаемым и реалистичным , читатели, возможно, захотят взглянуть на мою статью из 4 частей о золотом правиле (см. здесь, здесь, здесь и здесь).
Encyclopaedia Metallum: The Metal Archives
- Полный модельный ряд
- Текущий модельный ряд
- Бывшие участники
- Живые музыканты
| Пол Масвидал | Вокал, гитары, вокал вокодер, гитарный синтезатор (1987-1994, 2006-2015, 2017-настоящее время) |
| Смотрите также: ex-Portal, Æon Spoke, Onward with Love, ex-Master, ex-Death, ex-Seaweed, ex-Crypha, ex-Kobold, ex-Death DTA (вживую) | |
| Мэтт Линч | Барабаны (2017–настоящее время) |
| Смотрите также: Интронавт (вживую), Nova Collective, Trioscapes | |
| Марк ван Эрп | Бас (1987-1989) |
| Смотрите также: Чудовище, экс-Зловещее Творение, экс-Солнцестояние | |
| Шон Рейнерт | Барабаны, клавишные (1987–1994, 2006–2015) |
(RIP 2020) См. также:
экс-Аномалия, экс-C-187, экс-Портал, экс-Агора, экс-Леви / Верстлер, экс-Смерть, экс-Водоросли, экс-Эон Спок, экс-Крифа, экс-Совершенные Существа, экс-Шон Мэлоун , ex-Death DTA (концерт) | |
| Рассел Мофски | Гитары (1987) |
| Смотрите также: Gold Dust Lounge, экс-Quit | |
| Эстебан «Стив» Ринкон | Вокал (1987) |
| Смотрите также: Сектор 4, экс-Адская Ведьма | |
| Джек Келли | Вокал (1987-1988) |
| Джейсон Гобель | Гитары, клавишные (1988–1994) |
| Смотрите также: экс-Портал | |
| Тони Чой | Бас (1989-1993) |
| Смотрите также: Synkronizity, Voracious Scourge, ex-C-187, ex-Metal Against Coronavirus, Area 305, Neuromorph, ex-Atheist, ex-Fire for Effect, ex-Pestilence, ex-Synaptik, ex-Strike Master (вживую) | |
| Крис Крингель | Бас (1993-1994) |
| Смотрите также: бывший Portal, бывший Æon Spoke | |
| Шон Мэлоун | Бас, палочка Чепмена (1993-1994, 2008, 2011, 2012-2015, 2017-2020) |
(RIP 2020) См. также:
экс-Аномалия, экс-Агора, экс-OSI, экс-Лебедь и морские монстры, экс-Гордиев узел, экс-Кобольд, экс-Шон Мэлоун, экс-Джон Уэсли (вживую) | |
| Тони Тигарден | Вокал (гроул), клавишные (1993–1994) 90 158 |
| Смотрите также: Эпитафия | |
| Сантьяго Доблес | Гитары (2006–2007 гг.) |
| Смотрите также: Агора, Синхронити, экс-Совет Падших, экс-Орден Эннеады, экс-Чума | |
| Робин Зилхорст | Бас (2008-2010) |
| Смотрите также: Crown Compass, OneGodLess, ex-Exivious, ex-Mourn, Our Oceans, ex-In-Tension, ex-Mayan (вживую), ex-Blue Man Group, ex-Textures (вживую) | |
| Таймон Крюденьер | Гитары, Вокал (гроул), Гитарный синтезатор (2008–2010) |
| Смотрите также: бывший Exivious, проект ATM, наши океаны, бывший Skeletor | |
| Брэндон Гиффин | Бас (2011-2014, 2022-настоящее время) |
| Смотрите также: Проход Зенит, экс-Безликий | |
| Макс Фелпс | Гитары, вокал (2011-2015, 2022-настоящее время) |
| Смотрите также: Diabys, WAIT, Exist, Death DTA (вживую), ex-Defeated Sanity (вживую), ex-Obscura (вживую), ex-Recently Vacated Graves: True Zombie Metal (вживую) | |
| Дана Косли | Вокал (рычание), клавишные (1994) |
| Смотрите также: экс-демономатия | |
| Крис Крингель | Бас (2006-2007) |
| Смотрите также: бывший Portal, бывший Æon Spoke | |
| Давид Сенеску | Гитары (2007) |
| Смотрите также: экс-Killision | |
| Стив Вудкок | Бас (2008) |
| Смотрите также: De Profundis, Linear Sphere, ex-Xerath, ex-The HAARP Machine, ex-Art of Burning Water (вживую), ex-Foe (вживую) | |
| Мэтт Линч | Барабаны (2015) |
| Смотрите также: Интронавт (вживую), Nova Collective, Trioscapes | |
| Иезекииль Каплан | Клавишные, вокал, гитара (2023) |
| Смотрите также: Обелиск, Талион (вживую) | |
| Пол Масвидал | Вокал, гитары, вокал вокодер, гитарный синтезатор (1987-1994, 2006-2015, 2017-настоящее время) |
| Смотрите также: ex-Portal, Æon Spoke, Onward with Love, ex-Master, ex-Death, ex-Seaweed, ex-Crypha, ex-Kobold, ex-Death DTA (вживую) | |
| Мэтт Линч | Барабаны (2017–настоящее время) |
| Смотрите также: Интронавт (вживую), Nova Collective, Trioscapes | |
| Марк ван Эрп | Бас (1987-1989) |
| Смотрите также: Чудовище, экс-Зловещее Творение, экс-Солнцестояние | |
| Шон Рейнерт | Барабаны, клавишные (1987–1994, 2006–2015) |
(RIP 2020) См. также:
экс-Аномалия, экс-C-187, экс-Портал, экс-Агора, экс-Леви / Верстлер, экс-Смерть, экс-Морские водоросли, экс-Эон Спок, экс-Крифа, экс-Совершенные Существа, экс-Шон Мэлоун , ex-Death DTA (вживую) | |
| Рассел Мофски | Гитары (1987) |
| Смотрите также: Gold Dust Lounge, экс-Quit | |
| Эстебан «Стив» Ринкон | Вокал (1987) |
| Смотрите также: Сектор 4, экс-Адская Ведьма | |
| Джек Келли | Вокал (1987-1988) |
| Джейсон Гобель | Гитары, клавишные (1988–1994) |
| Смотрите также: бывший портал | |
| Тони Чой | Бас (1989-1993) |
| Смотрите также: Synkronizity, Voracious Scourge, ex-C-187, ex-Metal Against Coronavirus, Area 305, Neuromorph, ex-Atheist, ex-Fire for Effect, ex-Pestilence, ex-Synaptik, ex-Strike Master (вживую) | |
| Крис Крингель | Бас (1993-1994) |
| Смотрите также: бывший Portal, бывший Æon Spoke | |
| Шон Мэлоун | Бас, палочка Чепмена (1993–1994, 2008, 2011, 2012–2015, 2017–2020) |
(RIP 2020) См. | |
