Эпилептоидная акцентуация – Акцентуация личности (классификация Личко А.Е.) часть 2 | Блогер Belkin357 на сайте SPLETNIK.RU 7 июня 2017

Акцентуация личности (классификация Личко А.Е.) часть 2 | Блогер Belkin357 на сайте SPLETNIK.RU 7 июня 2017

   В личностной структуре акцентуации занимают ведущую роль и во многом определяют качество жизни индивида.

   Стоит учитывать, что акцентуация – это не диагноз! У психологически зрелой личности она проявляется как особенность, что может являться подсказкой в выборе места учебы, профессии, хобби.

   Если же акцентуация приобретает ярко выраженные формы (это зависит от многих факторов – воспитание, окружение, стрессы, болезни), то необходимо использовать медикаментозное лечение. В отдельных случаях некоторые типы акцентуации характера могут привести к формированию неврозов и психосоматических заболеваний (например, лабильный тип часто болеет инфекционными заболеваниями), а в крайних — такой человек может быть опасен. 
 

Эпилептоидный

Наполеон I Бонапарт

   Эпилептоидный тип акцентуации характеризуется возбудимостью, напряжённостью и авторитарностью индивида. Человек с данным видом акцентуации склонен к периодам злобно-тоскливого настроения, раздражения с аффективными взрывами, поиску объектов для снятия злости. Мелочная аккуратность, скрупулёзность, дотошное соблюдение всех правил, даже в ущерб делу, допекающий окружающих педантизм обычно рассматриваются как компенсация собственной инертности. Они не переносят неподчинения себе и материальные потери. Впрочем, они тщательны, внимательны к своему здоровью и пунктуальны. Стремятся к доминированию над сверстниками. В интимно-личностной сфере у них ярко выражается ревность. Часты случаи алкогольного опьянения с выплёскиванием гнева и агрессии.

   В общении с людьми эпилептоид бывает въедливым и дотош-ным. Его интересуют все мелочи, за которые он цепляется, и ни одну из них не упускает из виду. В беседе складывается впечатление, будто он пытается что-то выведать. Люди, которые предпочитают что-то не договорить, скрыть в разговоре с ним, начинают раздражаться и нервничать. Это еще больше возбуждает его интерес, потому что он чувствует появление каких-то белых пятен, которые обязательно нужно прояснить, эпилептоиды хотят знать все, чтобы чувствовать себя в безопасности. Неизвестность их пугает, ведь они не могут ее контролировать. 

   Эпилептоид не менее агрессивен, чем параноик, они в одинаковой степени выражают свою настойчивость и напористость в достижении своих целей, эпилептоиды во всем предпочитают авторитарный стиль: в воспитании детей, в общении с людьми, в руководстве ими. Их агрессивность и подозрительность являются типичными чертами характера. 

   В спорах эпилептоиды часто переходят от сути обсуждения на личность человека. Осуждают и критикуют не столько действия и результат, сколько самого человека. Например: «Это вы недоглядели. Это вы виноваты». Из-за этого с ними мало кто любит обсуждать что-либо. К тому же часто эпилептоиды теряют над собой контроль и в порыве эмоционального накала могут не только словесно обидеть человека, но и, не сдержавшись, в состоянии аффекта ударить его. Потом они искренне могут сожалеть об этом или наоборот — будут уверены, что поступили правильно. 

Матроскин

   В процессе просмотра художественного фильма, журналистского расследования или криминальных новостей по телевидению эпилептоиды начинают ругать всех подряд, с ходу придумывая какое-нибудь изощренное наказание для провинившихся героев телепередачи или фильма. Казалось бы — незнакомые ему люди или придуманные персонажи, но эпилептоида уже не остановить. Пожалуй, лучше дать им возможность выплеснуть накопившуюся агрессию вербально на вымышленного, а не реального человека. 

   Спорщики из них получаются плохие, потому что они быстро забывают или не хотят знать правила ведения спора. Эпилептоиды в силу своего характера предпочитают авторитарный стиль общения. Только они точно знают, как им кажется, что и каким образом нужно делать. 

   Они вообще любят делить людей исключительно на хороших и плохих, видеть в них только черное или белое. Ведь гораздо сложнее считаться с особенностями каждого человека, прислушиваться к нему, его чувствам, видеть в нем скрытые таланты и особенности. Для этого нужно иметь собственную выдержку и элементарное уважение к людям. Однако данные качества у большинства эпилептоидов отсутствуют. В этом нет их вины, человеческое сознание устроено таким образом, чтобы упрощать существование, делая жизнь менее энергозатратной. С такой упрощенной позицией легче идти в бой. Если ты видишь только плохие качества неприятеля, с ним проще воевать. Ты уверяешь себя, что борешься с врагом, и ни в чем больше не сомневаешься. Если начнешь думать, что у него тоже есть семья и маленькие дети, то сражаться с ним будет гораздо сложнее. Напомню, что эпилептоиды — это воины нашего времени. 

   Из-за такого врожденного свойства упрощать жизнь они часто становятся жертвами обмана. Хитрым людям легко ввести их в заблуждение, описав только отрицательные черты человека. Эпилептоид быстро возбуждается, проявляя агрессию и ненависть к врагам. Его трудно остановить, находясь в этом состоянии, он готов на все. Часто эпилептоиды не отдают отчета себе и своим действиям. Они и сами признают это. 

В начале любого общения эпилептоид, скорее всего, будет молча следить за тем, что происходит вокруг него, наблюдать за людьми. На подсознательном уровне он сразу отметит для себя: этот слишком суетливый, этот суровый, этот весельчак и слабак, а этого нужно уважать, потому что он сильный и может дать сдачи. 

   Примерно по такому же принципу он ориентируется и в отношениях. Дружить станет с теми, кого уважает, а кого не уважает, будет использовать как рабочую силу. Поэтому в общении с эпилептоидом важно учитывать эти особенности его характера. Не старайтесь войти к нему в доверие веселостью, наивностью или беспечностью. Таким людям он вряд ли станет доверять. 

   Зато за своих друзей эпилептоид стоит горой. Друзья для него — это те, на кого он может положиться, а за такое ощущение надежности он готов биться, если будет нужно, до конца. Ведь то, как мы относимся к окружающим, мы ждем и по отношению к себе. 

   Если друг подводит или не оправдывает надежд, то эпилептоид теряется, расстраивается, может озлобиться и перестает доверять этому человеку, долго помня нанесенную обиду. Он болезненно переносит предательство, потому что сам склонен быть верным и надежным. 

   Главная проблема эпилептоида — неумение своевременно решать возникающие проблемы и конфликты, а также взрывной характер. Он (или она) не может сдерживать себя в приступе гнева, потому что накопилось слишком много негатива. Эпилептоидам не хватает сдержанности и порой уверенности в себе для обозначения нежелательного поворота событий в споре. Им не следует торопиться с выводами, потому что они могут наломать дров в спешке, а потом будут горько сожалеть об этом. 

   Сильные и слабые стороны характера есть у любого человека, но для эпилептоида угрюмость и обидчивость — это скорее защита от неуверенности в себе. Поэтому поддержка и трезвый взгляд на свои особенности, а также поиск возможностей для повышения самооценки, только не путем унижения других, а за счет помощи нуждающимся в этом людям, — основа позитивных изменений в личности эпилептоида. 

   Можно часто слышать об обостренном чувстве справедливости эпилептоидов, так считают и они сами. В любых действиях они оперируют выученными правилами, нормами и стандартами и могут путать их с понятием справедливости. Она же, как известно, у каждого своя.

   Человек с эпилептоидным характером способен нести ответственность за себя, свои поступки и то дело, которое считает важным и нужным. Он никогда не теряет рассудка, он не будет спешить в выполнении ответственного дела, а обязательно оценит свои возможности, отметит все минусы и недочеты, проанализирует их и не успокоится, пока не добьется своего. 

   Надежному коллеге эпилептоид будет доверять и полагаться на него. Не проверенному временем и жизненными ситуациями человеку эпилептоид никогда не доверится полностью и постарается сократить контакты с ним. 

   Он обладает ответственностью и имеет хорошие организаторские способности. Близкие и родные знают, что на эпилептоида всегда можно положиться, о чем бы его ни попросили, он всегда сделает это точно и в срок.

   Проблемы могут возникнуть, когда другие люди, заметив его способности и выносливость, начинают перекладывать на эпилептоида свои заботы и ответственность. Чтобы избежать подобных ситуаций, эпилептоидам необходимо научиться отстаивать личные границы и границы своей ответственности дипломатично, по существу дела. 

   Эпилептоид — надежный и исполнительный сотрудник. В любой области он старается делать все по правилам и нормам, даже дорогу переходит исключительно на зеленый сигнал светофора. В работе они последовательно выполняют все положенные действия, строго по инструкции, от начала до конца. Книги читают с первой страницы и до последней, не пропуская ни предисловия, ни заключения. 

   Исполнительны они не из-за боязни наказания, а потому что так нужно, так правильно. Они знают, как должно быть, и не могут поступать иначе. Ошибок не прощают ни себе, ни другим. 

   Людям с таким характером даже страшно представить, что их будут отчитывать за какие-то недоделки и промахи. К таким ситуациям они не готовы и искренне теряются. Сдерживание своих эмоций — защита для эпилептоида в подобные моменты. 

   Любой человек не хочет оказаться в глупой ситуации, но для эпилептоида это страшнее всего. Сначала он не покажет вида, но позже накопленные обиды найдут выход в самый неподходящий момент. Эпилептоид сдержан и может терпеть долго, но в какой-то критический момент он срывается и становится неудержим в своей злости. Споры он предпочитает решать только силой. Рассуждения — не для него, ему нужны конкретика и четкость действий. 

   Эпилептоиды с детства любят животных, поэтому становятся отличными дрессировщиками. Некоторые люди с эпилептоидным характером говорят, что животные лучше людей, потому что в них нет подлости и лжи. Как видим, такая позиция возникает из-за желания все упрощать. 

   Основные деловые качества эпилептоида — исполнительность, признание силы и управление ею, склонность к чистоте и порядку, систематичность мышления, желание управлять ситуацией. Эти черты лучше всего подходят для работы врачом, охранником, контролером, полицейским, прокурором, администратором и т. п. В жизни эпилептоид чаще всего выбирает эти профессии потому, что чувствует в них свое призвание. 

   Память у эпилептоида сильная, но механистическая. Внимание обращено либо на вещи и предметы, либо на соблюдение правил (а не на живого человека с его особенностями), опять же механистическое. Поэтому профессии, где необходимы сочувствие к людям или смекалка и креативность, им не подходят. 

Истероидный

Саманта Джонс

   У людей с истероидным типом ярко выражен эгоцентризм и жажда быть в центре внимания. Они слабо переносят удары по эгоцентризму, испытывают боязнь разоблачения и боязнь быть осмеянными, а также склонны к демонстративному суициду (парасуициду). Для них характерны упорство, инициативность, коммуникативность и активная позиция. Они выбирают наиболее популярные увлечения, которые легко меняют на ходу.

   Разговор во время общения истероида идет в основном вокруг него самого по схеме: «Привет, как дела? Ау меня такие новости!» Не дав собеседнику и слова вымолвить, он продолжает рассказ о себе. 

   Если истероид не хочет общаться с каким-то человеком в компании или видит в нем конкурента, претендующего на его славу, то постарается его всячески унизить, но сделать это сможет только на уровне общения. Он будет не обращать внимания, перебивать, высмеивать и т. Д. Так истероид защищается от свойственного ему страха остаться не замеченным и не признанным окружающими. Однако если их самих игнорируют, то они сильно переживают, чувствуют себя ущербными и несправедливо обиженными. 

   Для чего истероид строит отношения с людьми? Он должен нравиться, быть в центре внимания, для него это крайне важно. В этом эгоистическом стремлении истероид может переступать через людей и нормы морали. Чем сильнее выражены инфантильность и истероидность, тем в большей степени проявляются небрежное отношение к окружающим и эгоизм. Здесь существует прямая зависимость. Таким образом, получается, что истероидные личности в принципе контактны, но только если получают необходимую порцию внимания в свои адрес. То есть именно эту цель они преследуют в общении с людьми. 

Карлсон

   Многим людям внимание приятно, но истероиды готовы закрывать глаза даже на откровенную лесть. Чувствуя, что им лгут, истероиды могут сказать: «Вы мне льстите», всем своим довольным видом показывая, что имели в виду: «Да-да, льстите мне еще». Они легче относятся ко лжи других людей, потому что сами склонны быть неискренними. 

   Из-за стремления выглядеть наилучшим образом истероид пытается всем угодить, чтобы оправдать ожидания других людей. Руководствуясь обычной логикой, это трудно понять, но такова его стратегия. Истероиды наивно полагают, что так они предстают в глазах окружающих в более выгодном свете. для этого они могут приврать, пообещать что-то. Пустить пыль в глаза — любимая «фишка» истероида. 

   Истероиды могут становиться жертвами обмана противоположного пола. Мужчины, обращаясь за помощью к психологу, рассказывают истории, в которых женщины обманом входили к ним в доверие, а потом бросали, потому что понимали, что их цели в жизни не совпадают. 

   Если бы они не занимали хвастливо-эгоистическую позицию, старались понять человека, с которым собираются строить совместную жизнь, то, возможно, многих недоразумений удалось бы избежать. Тогда они смогли бы своевременно понять, что их цели с партнером расходятся и они совершенно разные люди. Для этого прежде всего нужно перестать быть эгоистом. 

   Истероиды любят брать на себя ответственность, вернее — любят делать вид. В реальности выполнять взятые обязательства они чаще всего не могут. Когда ожидания окружающих не оправдываются, то люди разочаровываются и перестают доверять истероидам.

   С опытом истероид понимает, что в обществе не терпят эгоистов и хвастунов. Постепенно, начиная оправдывать свой эгоизм, он приходит к мнению, что чувства людей — это их собственная проблема, а он не несет за это никакой ответственности. Такая философская позиция ему откровенно импонирует, и он ее всячески поддерживает. Истероид ждет от окружающих обожания, при этом сам слепо верит в то, что другие люди должны им восхищаться и любить его. 

   Истероидный человек обычно снимает с себя ответственность и перекладывает ее на других людей: родителей, друзей, мужа, жену, коллег. В общении он (или она) как бы предлагает решать за него, отдавая инициативу в чужие руки. Однако истероид забывает, что в этом случае он начинает зависеть от другого человека полностью. Когда он понимает это, то либо становится уже поздно что-то менять, либо истероид приспосабливается к этим условиям и предпочитает так поступать и в дальнейшем. Разве плохо, когдакто-то о тебе заботится, делает все, что тебе нужно, а ты только и делаешь, что прикидываешься беспомощным и неспособным? И человеку приятно, и тебе хорошо. Однако загвоздка в том, что нет в таких отношениях развития, нет роста. Поэтому смысл и удовольствие от жизни быстро исчезают. Ответственный человек наслаждается плодами своего творчества, они ему кажутся дороже, слаще и важнее других. 

   Истероиду все равно, с кем и что делать, его главная цель — получать похвалы и восторженные взгляды. Ради этой цели и с мыслью о ней он будет стараться изо всех сил. Если истероида за что-то хвалят, он воспринимает это как должное. 
В работе над чем-либо их волнует только внешняя сторона, то есть то, как это будет выглядеть и, соответственно, как это оценят. Истероидам так проще: с одной стороны, они получают удовлетворение от восхищения красотой, которую они создали, а с другой стороны, недостатки их работы остаются незамеченными. 

   К сожалению, подобное поведение нельзя назвать адекватным, такого человека окружающие считают эгоистом. Истероид и есть настоящий эгоист. Однако его эгоизм в принципе никому не мешает, просто его цели бесполезные. 

   У истероида развита так называемая подражательность, это его особая отличительная черта. Развиваясь как защитный механизм, она является приспособлением личности к особенностям собственного характера. Истероид так компенсирует свою несостоятельность в каком-либо деле (например, творчестве: поэзии, музыке, живописи) при большом желании добиться успехов и обязательного признания окружающими. Он берет чужую идею (скажем, песню или стих), перерабатывает ее как умеет. Вот и получается, что все новое — это забытое старое. 

   Самая подходящая для них и любимая ими профессия — это, конечно же, артист. Театр, эстрада, кино — только здесь истероиды могут вполне приемлемо для общества и самих себя проявить врожденную демонстративность. Если артист хочет стать настоящим профессионалом, он вынужден развивать в себе истероидность. Иначе, если он не будет пытаться завоевать внимание зрителя, он не будет ему интересен. 

   Вообще истероид — не очень хороший работник, ему сложно довести дело до конца, он обязательно будет браться за несколько дел одновременно, и хорошо, если хотя бы одно из них принесет какой-то результат. Ведь мир полон возможностей, а его внутреннее чутье говорит, что он эти возможности упускает. Например, женщина видит перед собой красивого и перспективного незнакомца, и ее муж сразу начинает казаться ей недостаточно привлекательным. Парень видит новый дорогой автомобиль, тут же собственная машина превращается для него в развалюху. 

   Если сил для достижения цели у истероидов недостаточно, они могут начать искать утешения в алкоголе, уходя от нежелательных переживаний и жестокой реальности. Опасность алкогольной зависимости для истероидов возникает и в других случаях, когда, например, к ним приходит известность. Сразу же появляются люди, желающие быть с ними рядом. Истероид с радостью принимает восторженных поклонников, от них поступают тосты за успех, за здоровье, за знакомство. Окунувшись в желаемый результат с головой, они перестают развивать себя, а в любом деле остановка означает деградацию. Популярность уходит, остаются только долги и утраченное здоровье. Хорошо, если найдутся силы пройти через падение, принять его, научиться жить по-новому. Для этого необходимо обладать достаточной гибкостью мышления и суметь увидеть в мрачном настоящем зачатки светлого будущего. 

Неустойчивый

Жан Габен

   Неустойчивый тип акцентуации характера определяет лень, нежелание вести трудовую или учебную деятельность. Данные люди имеют ярко выраженную тягу к развлечениям, праздному времяпрепровождению, безделью. Их идеал — остаться без контроля со стороны и быть предоставленными самим себе. Они общительны, открыты, услужливы. Очень много говорят. Секс для них выступает источником развлечения, сексуальная жизнь начинается рано, чувство любви им зачастую незнакомо. Склонны к потреблению алкоголя и наркотиков.

   Неустойчивый тип акцентуации характера определяет лень​, нежелание вести трудовую или учебную деятельность у человека. Данные люди имеют ярко выраженную тягу к развлечениям, праздному времяпрепровождению, безделью. Их идеал — остаться без контроля со стороны и быть предоставленными самим себе. Они общительны, открыты, услужливы. Очень много говорят. Секс для них выступает источником развлечения, сексуальная жизнь начинается рано, чувство любви им зачастую незнакомо. Склонны к потреблению алкоголя и наркотиков.

   Ученые в разное время определяли этот тип различными терминами. Так, известный психиатр Крепелин назвал его безудержным, а позднее — неустойчивым типом, а Шнейдер, желая подчеркнуть главную особенность этого типа — недостаток воли, — «слабовольным», «безвольным».

   Основной недостаток людей этого типа выходит на первый план тогда, когда дело касается учебы, труда, выполнения поручений старших, родных, обязанностей, возложенных обществом, — это безволие, или слабоволие. Даже в выборе развлечений они предпочитают то, что есть под рукой, не утруждая себя организацией увеселительных мероприятий или хобби.

   Еще в детстве такие люди с трудом усваивают элементарные правила поведения, их постоянно приходится контролировать. Они отличаются непослушанием, не обращают внимания на принятые нормы поведения, везде лезут, но при этом их легко на время приструнить, поскольку они боятся и легко подчиняются другим детям, лидерам.

Незнайка

   С первого класса в школе проявляется их леность и нежелание учиться. Успехов они могут добиться только при строгом ежедневном контроле со стороны взрослых, а малейшее послабление приводит к отлыниванию от занятий. Они рано ищут развлечений, с уроков убегают в кино или просто прогуливают «за компанию».

   Они как магнит — к ним притягивается все дурное. Они легко идут на мелкие нарушения, кражи, хулиганство и постоянно готовы все свободное время проводить в уличных компаниях, в безделье и праздности. Их тянет к асоциальным людям, они рано начинают курить и пить, а затем используют и более сильные суррогаты «веселой жизни» — наркотики. Ввиду слабоволия или слабохарактерности выпивки, гуляния, похождения постепенно становятся их образом жизни.

   Только в условиях жесткой опеки, если они попадают в руки человека с сильной волей, например жены или мужа, они могут вполне благополучно жить и быть полезными обществу. Но опека должна быть постоянной. Над ними надо все время «стоять с палкой» — и дома, и на работе — понукать, ругать, требовать и обязывать, «действуя методом кнута и пряника». Как только «вожжи управления» будут отпущены, они могут начать спиваться, проиграть в карты и т. п.

   Неустойчивый тип акцентуации может встречаться и в сочетании с другими типами, например с гипертимным, — тогда он приобретает окраску гипертимности и его можно назвать гипертимно-неустойчивым, если совместно с истероидным — то соответственно истероидно-неустойчивым. Этот тип встречается, как правило, среди подростков мужского пола, реже — среди взрослых, видимо, люди этого типа часто переходят в разряд хронических алкоголиков, наркоманов, за проявлениями которых уже трудно запомнить эту акцентуацию.

Конформный

Сергей Есенин

   Главный отличительный признак этой группы людей – чрезмерная конформность, почти полное отсутствие собственной инициативы. Представители этой группы обычно ориентируются на свое непосредственное социальное окружение, однако не ищут в нем наиболее ярких примеров для подражания (как неустойчивые психопаты), но стремятся думать, действовать, «быть – как все». Неумение противостоять любому внешнему влиянию, внушаемость и консерватизм делают их ревностными слугами общепринятых мнений, дежурной моды и др., способными выражать банальные истины в напыщенной (нередко – усложненной) форме и с самым торжественным видом. Умелое и точное следование шаблону (например, модному фасону одежды или авторитетному, но, как правило, частному, лишенному контекста, предписанию) сопровождается ощущением собственной значительности, доходящим до горделивого самодовольства.

   Даже хорошая квалификация не помогает работнику с конформным характером овладеть навыками самостоятельной работы. Наделенные таким характером люди могут действовать только, если находят поддержку у окружающих. Без такой поддержки теряются, не знают, что им делать, что правильно в конкретной ситуации, а что неправильно.

   Особенность людей конформного характера – отсутствие противоречий со своей средой. Находя в ней место, они легко чувствуют «среднестатическое» мнение окружающих, легко впечатляются наиболее распространенными суждениями и легко им следуют. Напору убеждающих воздействий противостоять не могут, тут же уступают.

   Лица конформного характера как бы цементируют коллектив. Незаметные, никогда не выступающие на первый план, они – естественные носители его норм, ценностей, интересов. Одно из несомненных достоинств этого типа характера – мягкость в общении, естественная «ведомость», способность «растворить» себя в ценностях и интересах другого.

   Недостатки конформного характера связаны с его достоинствами. Легко подчиняясь окружающим, такой человек часто не имеет собственного мнения. Если мнение окружающих по тому или иному вопросу изменилось, он слепо следует за ним, не сопоставляя его критически с предыдущим. Даже если человек конформного характера располагает знаниями, позволяющими сделать правильные выводы самому, он чаще всего следует за окружением, отбрасывая свои слабо проявляющиеся «догадки». В лучшем случае робко пробует их высказать, но, если они не находят поддержки у окружающих, пасует.

Почтальон Печкин

   Выражается это явно или нет, но внутренними, глубоко прочувствованными правилами такой личности являются: «быть как все», «не забегать вперед», «не отставать». Такие люди словно ставят своей целью быть все время в тени, в золотой середине. Избегают смелых, бросающих вызов поступков. Впадая в зависимость от мнений, оценок, взглядов окружающих и формируя, таким образом, свое мировоззрение, они консервативны и не хотят менять среду, так как это чревато пересмотром взглядов. Такие люди редко меняют и место работы, и если даже сложившиеся отношения им неудобны, обычно терпеливо их переносят.

   Работники конформного характера могут быть хорошими заместителями (помощниками), продвигаясь по служебной лестнице в этой роли. Но их не следует делать «начальниками», поручать им самостоятельную организацию дела. В этом случае человек, скорее всего, растеряется, может дойти до того, что, ища выход, будет подчиняться своему подчиненному.

   Более благоприятны для таких лиц условия, когда деятельность хорошо регламентирована. Они должны четко знать: что необходимо сделать, в какие сроки, в какой последовательности. Если в вашем подчинении оказался такой человек, вы должны четко разъяснить ему свои требования и последовательно руководить им. В этом случае его деятельность станет более продуктивной, более оживленной.

Пы.Сы.: Сама я — классический шизоид и это долгое время мешало мне, так или иначе, в жизни. Раньше. Теперь же (с возрастом) я осознаю положительные и отрицательные стороны этого типа, поэтому где-то посмеюсь, где-то поплачу. И постоянно работаю над собой. Во-первых: нет предела совершенству =), а во-вторых: это же мое, родное и нужно это принять, учась жить в гармонии с собой, какой бы тип акцентуации в характере не преобладал. Чего всем и желаю 😉 

www.spletnik.ru

характеристика и признаки эпилептоидного психотипа. Как общаться с возбудимым человеком? Как найти подход к эпилептоиду?

Психотип личности

Среди эмоциональных людей, отличающихся импульсивным характером, особое место занимают личности эпилептоидного типа. Психиатрия не рассматривает особенности поведения эпилептоидов как заболевание, но манера их общения с окружающими выдаёт глубокую дисгармонию между внутренним и внешним миром таких людей. С точки зрения медицины данная акцентуация характера не требует терапевтического вмешательства, но доставляет особое беспокойство близким людям и окружающим.

Основные признаки

Эпилептоидный тип – вариант формирования личности, заложенный с рождения. Он отличается повышенной возбудимостью и склонностью к провоцированию конфликтов. Люди с эпилептической акцентуацией обладают преимущественно атлетико-диспластическим типом конституции. Это медлительные, сдержанные в эмоциях личности, неспособные проявлять сентиментальность и нежность.

Психотип отличается следующими описаниями характера:

• эпилептоиды создают вокруг себя идеальный, по их мнению, мир и ревностно поддерживают в нём безупречный порядок;
• их раздражает любое поведение окружающих, которое расходится с личным представлением о жизни;
• пристально следят за действиями окружающих и не упускают возможности сделать замечание или раскритиковать любое действие, которое не соответствует их мнению.

Поведение человека с эпилептоидной акцентуацией отличается заторможенностью с периодическими вспышками гнева или агрессии в сторону раздражителя. В период сдержанности они пристально наблюдают за окружающими, изучая их поведение и подыскивая повод подчеркнуть ошибки и несовершенства. Зачастую объектом раздражения становится объективный или субъективный факт, который длительное время вызывает тревогу или беспокойство. Примером могут служить обыденные, на первый взгляд, вещи: громкий смех, музыка, неправильно расположенные вещи и другое. Накопившиеся эмоции выливаются в нервный срыв, сопровождающийся оскорблениями, нецензурной лексикой и рукоприкладством.

Эпилептоиды отличаются невероятным упорством, доходящим до занудства. В кругу своих знакомых слывут перфекционистами, способными вывести любой бесперспективный проект на лидирующие позиции. Не любят резкую смену жизненных обстоятельств, негативно реагируют на критику, поэтому делают всё возможное для того, чтобы избежать подчинения кому-либо на работе и в бизнесе. Неспособны идти на компромиссы.

Эпилептоид доказывает свою правоту при любых обстоятельствах. Его манера поведения не предполагает обсуждения, абсолютно безапелляционна, требует полного одобрения и подчинения. В общении с авторитетными людьми способен демонстрировать вежливость, уступчивость с целью заслужить уважение оппонента.

Среди положительных качеств выделяют:

• бережливое отношение к имуществу;
• аккуратность;
• пунктуальность;
• строгое соблюдение собственных правил и инструкций;
• способность нестандартно мыслить;
• креативность.

Но существует и ряд недостатков.

• Ипохондрия и злопамятство. Легко возбудимый, обидчивый тип, не упускающий возможности напомнить оскорбителю своё отношение к пережитым обстоятельствам. В радостном и приподнятом настроении они пребывают в состоянии адреналина и нервозности.
• Скрупулёзность, склонность к многократному выполнению одного и того же действия.
• Назойливость. Застревают на определённой мысли или ситуации, навязывая своё мнение окружающим.
• Скупость. Чрезмерная бережливость и брюзгливость создаёт неприятное впечатление при знакомстве, поэтому поддержание дружеских отношений даётся эпилептоиду с трудом.
• Неспособность к сочувствию, жалости и выражению положительных эмоций.
• Характерная узкость интересов и консерватизм.
• Резкое изменение настроения, зацикливание на эмоциях, переживаниях и отношению к определённым обстоятельствам.
• Злопамятство, мстительность, себялюбие и обидчивость.

Специфическое отношение к окружению и жажда контролировать происходящие делает людей с акцентуацией незаменимыми в таких профессиях: менеджеры, бизнесмены, аудиторы, секретари. Они способны обеспечить порядок в документации, счетах, поставке и приёме товара, обнаружении несоответствий установленным требованиям. Несмотря на ограниченный кругозор и односторонность, способны систематизировать возникший хаос, установить порядок и дисциплину. Если окружающие люди помогут эпилептоиду адаптироваться во внешней среде, научат справляться со вспышками гнева и спонтанно возникающей агрессией, то индивидуальные качества можно направить по определённому вектору, в котором человек способен достичь личностного роста и финансовой стабильности.

Причины формирования

Среди социальных факторов, способствующих формированию эпилептоидной акцентуации, выделяют:

• неблагоприятные условия жизни;
• неполную семью;
• развод родителей в раннем детском или подростковом возрасте;
• психологические травмы;
• склонность к вредным привычкам.

Эпилептоидный тип личности формируется в детстве и (в отличие от других акцентуаций, исчезающих со временем) прочно закрепляется за личностью, поэтому к зрелому возрасту формирует ярко выраженную картину. Психологи диагностируют эпилептоидный тип по специальным тестам тревожности, страха и невротичной шкале.

В раннем детском возрасте характерные проявления эпилептоидной акцентуации умиляют родителей. Им доставляет искрение удовольствие наблюдать за тем, как ребёнок наводит блеск у себя в комнате, педантично складывает игрушки, убирает посуду со стола. Периодическая нервозность и вспышки гнева воспринимаются как обида, а в подростковом возрасте сопоставляются с гормональной активностью. Данный тип личности противостоит всему, что посягает на устоявшиеся мнения и жизненные приоритеты.

С возрастом упрямство и претенциозность доставляет большие проблемы. Если к зрелому возрасту он не приобретает авторитетных ценностей, то намечает для себя идеал и чётко следует полюбившимся приоритетам. Таким образом, он определяет систему личного комфорта и стабильности, которой следует сам и подчиняет близких людей.

Взаимодействие с другими личностями

Повышенная возбудимость и мелочность вызывают у окружающих негативные эмоции. При этом близким следует усвоить, что принятые нормы в обществе не сдерживают личные порывы эпилептоида: они могут чернить окружающих, придираться, провоцировать их на выброс эмоций, чтобы доказать своё превосходство. Любые попытки наладить контакт будут приняты как вмешательство в личную жизнь или способ изменить мнение об окружающем мире.

В разгар конфликтной ситуации эпилептоид теряет над собой контроль. Любые попытки остановить его с помощью аргументов, просьб или мольбы не будут увенчаны успехом. Единственный способ, который понимает эпилептоид, – это достойный отпор равного по физической силе и интеллекту оппонента.

Совместимость с другими темпераментами

Эпилептоидный тип с истероидом смогут общаться, если смогут доверять друг другу и найдут правильный подход. Если эпилептоидный тип будет принадлежать мужчине, партнёры смогут найти общий язык быстрее, нежели наоборот. Женщина выстраивает модель поведения, при которой становится манипулятором, но мужчина этого не замечает, чувствуя себя хозяином в доме.

Отношения с параноиками могут сложиться благополучно в том случае, если работа и карьерный рост эпилептоида находятся в прямой зависимости от параноидального типа личности. Эпилептоиды преклоняются перед лидерами и гениями. Особенно в тех случаях, когда это касается финансово-материальной системы и государственных структур. Люди творчества не вызывают личного интереса, а в некоторых случаях становятся поводом для критики и насмешливого обсуждения.

Удачный союз психологи прогнозируют с эмотивом или психастеником. Эти отношения будут построены на традициях, в которых муж займёт главенствующее место в семье, а жена обеспечит желанный покой и идеальный порядок в доме. Проблему может создать обстоятельство притеснения второй половинки, если супруга позволит обращаться с собой недостойным образом.

Кардинально разные взгляды на жизненные обстоятельства отмечаются между эпилептоидом и гипертимом. А отношения двух эпилептоидов возможны в том случае, если оба партнёра научаться идти на компромисс и снисходительно относиться к особенностям характера друг друга.

Для гармоничного общения в обществе вспыльчивым людям приходится придерживаться определённых правил, иначе общение с окружающими становится невозможным.

Методы коррекции поведения

Классическая психиатрия рассматривает людей с эпилептоидной акцентуацией как личностей, не требующих медикаментозной и психологической коррекции. Поэтому лечение при вспышках гнева и неконтролируемой агрессии неоправданно. Коррекция манеры поведения эпилептоида заключается в социальной адаптации с подключением психологов и педагогов. В случаях наследственной патологии или травм головы рекомендуется пройти обследование у невролога с целью дифференциации с эпилепсией или другими неврологическими расстройствами. Большое значение в нивелировании поведения акцентуированной личности играет создание гармоничной окружающей обстановки.

Для коррекции поведения применяют разные способы.

• Наиболее благоприятен метод создания ситуации собственного принятия, при которой необходимо оказать максимальную поддержку всем начинаниям профессионального и личного характера. На первом этапе необходимо адаптировать человека в такой сфере деятельности, при которой его аккуратность и педантичность найдут достойное применение. Затем постепенно разграничить отношение к работе, где он должен проявлять пристальное внимание к мелочам, с личной жизнью. Человек должен научиться не видеть недостатки в других людях и проявлять лояльность к окружающим.
• Система личных приоритетов помогает людям с эпилептоидным типом ориентироваться во внешнем мире. Поэтому необходимо сформировать чёткую иерархию подражания поведению значимых для субъекта людей.
• Все виды терапевтической коррекции проводят в состоянии относительного эмоционального покоя. Любые попытки противостоять эпилептоиду в состоянии перевозбуждения приведут к приступу агрессии или рукоприкладству.
• Психология и ее средства, приемлемые для других психотипов, на эпилептоида не действуют. Попытки переключить внимание, успокоить словами или действиями к таким личностям неприменимы. Только пережив кризис они готовы выслушать замечания в свою сторону, но близким необходимо придерживаться спокойного тона, чтобы не спровоцировать повторную агрессию.

Краткая характеристика эпилептоидного типа личности — в видео ниже.

vplate.ru

ФГБНУ НЦПЗ. ‹‹Психопатии и акцентуации характера у подростков››

Еще в 1910 г. Ремер (цит. по М. С. Певзнер, 1941) выделил группу психопатов, отличавшихся возбудимостью, гневливостью, склонностью к запоям и сексуальной распущенностью. Однако описание этого типа характера связывается с именем F. Minkowska (1923), чье название «эпилептоидный» было дано на основании сходства с изменениями личности, которые наступают у некоторых больных эпилепсией. Другие обозначения этого типа оказались менее удачными. Термин «эксплозивный» [Schneider К., 1923] отражает только одну из черт этого характера — взрывчатость, которая встречается и при других типах (варианты гипертимного, лабильного и др.). Широко распространившийся в последние годы в нашей стране термин «возбудимые психопаты», заимствованный у Е. Kraepelin (1915), объединяет несколько психопатических типов. «Импульсивная» психопатия понимается то как синоним эпилептоидной, то как особый тип, то как сборная синдромологическая группа.

Сходство эпилептоидной психопатии с изменениями личности, встречающимися при эпилепсии, видимо, не случайно. При эпилептоидном типе психопатии нередко можно отметить пренатальные,. натальные и ранние постнатальные вредности, оставившие след в виде неврологической «микросимптоматики». Возможно, многие особенности эпилептоидного характера являются компенсаторными при неглубоком органическом поражении мозга. Однако подобная форма компенсации при этих поражениях встречается далеко не всегда и. возможно, сама по себе является эндогенно обусловленной. В раннем детстве (до 3—4 лет) у больных эпилепсией подобных изменений характера не бывает — лишь с 5—6 лет могут появиться первые эпилептоидные черты [Абрамович Г. Б., 1965]. Органические психопатии (см. гл. VI), в частности их эпилептоидный вариант, с картиной конституциональной эпилептоидной психопатии имеют как сходства, так и отличия, поэтому правомерным представляется их разделение [Певзнер М. С., 1941].

Главными чертами эпилептоидного типа являются склонность к дисфории и тесно связанная с ними аффективная взрывчатость, напряженность инстинктивной сферы, иногда достигающая аномалии влечений, а также; вязкость, тугоподвижность, тяжеловесность, инертность, откладывающие отпечаток на всей психике — от моторики и эмоциональности до мышления и личностных ценностей.

Дисфории, длящиеся часами и днями, отличает злобно-тоскливая окраска настроения, накипающее раздражение, поиск объекта, на котором можно сорвать зло. Все же, чем спокойнее обстановка вокруг, тем легче протекают дисфории и в одиночестве скорее достигается успокоение.

Аффективные разряды эпилептоида лишь «на первый взгляд кажутся внезапными. Их можно сравнить со взрывом парового котла, который прежде долго и постепенно закипает. Повод для взрыва может быть случайным, сыграть роль последней капли. Аффекты отличаются не только большой силой, но и продолжительностью — эпилептоид долго не может остыть. Этим эпилептоидная эксплозивность отличается от легко возникающих и быстро истощающихся аффектов при органической психопатии, от капризной изменчивости аффектов лабильного типа и от вспыльчивости гипертимов, которые легко вспыхивают, но столь же легко остывают, когда повод устранен или просто внимание переключено на что-либо другое.

Картина эпилептоидной психопатии в части случаев выявляется еще в детстве. По данным Л. И. Спивака (1962), именно в этих случаях-с годами психопатия достигает тяжелой степени. С первых лет такие дети могут подолгу, многими часами плакать, и их невозможно бывает ни утешить, ни отвлечь, ни приструнить. В детстве дисфории проявляются капризами, стремлением нарочито изводить окружающих, хмурой озлобленностью. Рано могут обнаружиться садистские склонности — такие дети любят мучить животных, исподтишка дразнить и бить младших и слабых, издеваться над беспомощными и неспособными дать отпор. В детской компании они претендуют не просто на лидерство, а на роль властелина, устанавливающего свои правила игр и взаимоотношений, диктующего всем и все, но всегда выгодно для себя. Можно видеть также недетскую бережливость одежды, игрушек, всего «своего». Любые попытки покуситься на их детскую собственность вызывают крайне злобную реакцию.

В первые школьные годы выступает мелочная скрупулезность в ведении тетрадей, всего ученического хозяйства, но эта повышенная аккуратность превращается в самоцель и может полностью заслонить суть дела, саму учебу. Пишут они очень чисто, нередко «бисерным» почерком.

В подавляющем большинстве случаев картина эпилептоидной психопатии развертывается лишь в период полового созревания — от 12 до 19 лет [Спивак Л. И., 1962]. По нашим наблюдениям, в этом возрасте на первый план выступают дисфории. Подростки сами нередко начинают отмечать их спонтанность («на меня находит»), а проявляться они могут не только злобой, раздражительностью и тоской, но и апатией, бездельем, бесцельным сидением с угрюмо-хмурым видом. Такие состояния развиваются постепенно и так же медленно ослабевают.

Аффективные разряды могут быть следствием дисфории — подростки в этих состояниях могут сами искать повод для скандала. Но аффект может быть вызван и теми конфликтами, которые легко возникают у эпилептоидных подростков вследствие их властности, неуступчивости, жестокости и себялюбия. Повод для гнева может быть мал и ничтожен, но он всегда сопряжен хотя бы с незначительным ущемлением интересов. В аффекте выступает безудержная ярость—циничная брань, жестокие побои, безразличие к слабости и беспомощности противника и, наоборот, неспособность учесть его превосходящую силу. Эпилептоидный подросток в ярости способен наотмашь по лицу ударить престарелую бабку, столкнуть с лестницы показавшего ему язык малыша, броситься на заведомо более сильного обидчика. В драке обнаруживается стремление бить противника по животу и по гениталиям. Вегетативный аккомпанемент аффекта также ярко выражен — в гневе лицо наливается кровью, выступает пот и т. п.

Инстинктивная жизнь в подростковом возрасте оказывается особенно напряженной. Сексуальное влечение пробуждается с большой силой. Однако свойственная эпилептоидам повышенная забота о своем здоровье, «страх заразы» до поры до времени сдерживают случайные связи, заставляют отдать предпочтение более или менее постоянным партнерам. Любовь у представителей этого типа почти всегда бывает окрашена мрачными тонами ревности. Измен, как действительных, так и мнимых, они никогда не прощают. Невинный флирт трактуется как тяжкое предательство. Ревность нередко заостряется в периоды дисфории — тогда безо всяких оснований они терзают ревностью объект влюбленности или сексуального партнера. При ревнивом отношении к другим сами эпилептоидные подростки склонны к измене. Не раз приходилось сталкиваться с однотипной ситуацией: юноша с эпилептоидным типом характера, влюбленный в одну девушку, ограничивается с нею платоническими отношениями, «бережет» ее до брака, ревниво следя за ее поведением и подвергая всевозможным испытаниям, и в то же время сам тайно сожительствует с другой, которую ни во что не ставит, всячески унижает и тем не менее ей же устраивает сцены ревности.

Эпилептоидные подростки склонны к сексуальным эксцессам, а их половое влечение сопряжено с садистскими, а иногда и с мазохистическими стремлениями. В ситуациях, где нормальная половая активность неосуществима (например, в закрытом воспитательном учреждении с однополым составом), подростки этого типа нередко вступают на путь перверзий. В гомосексуальных связях они обычно выступают в активных ролях и не довольствуются взаимным онанизмом, а толкают партнера к педерастии или другим формам грубых извращений. Обогатившись перверзным опытом, некоторые из них в дальнейшем способны совмещать нормальные сношения с гомосексуальными. Иногда у эпилептоидных подростков на первый план выступают мазохистические желания — они причиняют себе боль нарочитыми ожогами, уколами, укусами. В крайних случаях обнаруживается страсть к самокалечению, заглатыванию инородных тел, введению игл в собственное тело. Ни половым возбуждением, ни тем более оргазмом болевые ощущения могут не сопровождаться, но они доставляют особое наслаждение, которое подросткам трудно описать, но удержаться от которого они бывают не в силах.

Одной из нечастых, но ярких форм нарушений влечения является патологическая страсть к незавершенным самоудавлениям. Подросток затягивает на шее петлю или сдавливает шею своими руками до помрачения сознания, иногда до появления легких судорог — в этот момент испытывают наслаждение, близкое к оргазму («ловят кайф»). Иногда эти действия неправильно трактуются окружающими как суицидные попытки.

Напряженность и вместе с тем необычность влечении нередко проявляется в особой манере алкоголизации. После первых опьянений может возникнуть потребность «пить до отключения». В отличие от большинства современных подростков представители эпилептоидного типа любят пить не вино, а водку и другие крепкие спиртные напитки, а сигаретам предпочитают папиросы с крепким табаком. Обычная алкогольная эйфория редко бывает их л делом. Могут наблюдаться амнестические формы опьянения, во время них совершаются поступки, о которых не сохраняется никаких воспоминаний. Иногда действия совершаются как бы автоматически, каким-то непонятным для самого подростка образом, и потом удивляют и смущают его не менее, чем окружающих. Один из подростков в подобном опьянении неясно зачем влез на высотный кран, другой пошел на чердак соседнего дома, разделся там донага и стал примерять развешанное для просушки белье. Алкоголь способен также провоцировать дисфорические состояния с яростными аффективными разрядами — алкогольное опьянение проявляется тогда диким возбуждением со стремлением все бить и крушить.

Эпилептоидные подростки, видимо, гораздо менее склонны к употреблению неалкогольных токсических — средств. Может быть, их отчасти удерживает страх стать наркоманом, забота о своем здоровье, а может быть, эти средства дают не тот сорт ощущений, которые им приятны. Лишь некоторые дурманящие летучие вещества, вызывающие состояния, сходные с массивной алкоголизацией, иногда употребляются ими. В отличие от своих приятелей, ограничивающихся достижением эйфории, эпилептоидные подростки могут вдыхать пары этих веществ на протяжении часов или по нескольку раз в день, стараясь довести себя до «отключения» от действительности, а на попытки оторвать или отвлечь их от этого занятия реагируют злобной агрессией.

Такие формы нарушений влечения, как дромомания и пиромания, встречаются относительно редко. Побеги из дому, как указывалось, у подростков чаще бывают ситуативно обусловленными или побуждаются реакцией эмансипации. Истинная дромомания бывает редко и обычно сопряжена с дисфорией. В этих случаях побег совершается безо всяких внешних поводов, в одиночку, при этом подросток устремляется в дальние края, нередко по стереотипно повторяющемуся маршруту. Во время дромоманического побега эпилептоидные подростки напряжены, бледны, аппетит утрачен, но при этом обнаруживается удивительная выносливость. Алкоголизация до «отключения» может оборвать дромоманический побег.

Столь же сопряженными с дисфорией оказываются пироманические акты. Обычно они не являются в строгом — смысле импульсивными, так как реализуются в процессе нарастающего желания, а не как реакция «короткого замыкания». У подростков пироманические склонности могут проявляться в стертом виде: любовью разводить костры, устраивать взрывы и т. п.

Серьезные трудности для анализа представляет склонность к суицидальному поведению. У взрослых описаны истинные суицидные попытки во время тяжелых дисфории. У эпилептоидных подростков истинные суицидные действия крайне редки. У подростков этого типа нам приходилось сталкиваться только с демонстративным суицидальным поведением, нередко носящим характер явного суицидального шантажа. В отличие от демонстративного суицидального поведения при истероидном типе, где подросток подобными действиями добивается особого внимания к себе или освобождения от неприятной для него ситуации, у эпилептоидных подростков суицидальные демонстрации чаще всего были спровоцированы наказаниями, которые подростками трактовались как несправедливые, и были окрашены чувством мести в отношении обидчика и предназначены, чтобы доставить ему серьезные неприятности. Например, в школе-интернате директор за драку лишила 14-летнего эпилептоидного подростка возможности пойти со всем классом в театр. Тогда этот подросток, выждав, когда в школу прибыла инспекция, пытался на глазах приехавших изобразить самоповешение у дверей кабинета директора. Другой подросток, будучи в детской инфекционной больнице, за шалости быт наказан тем, что нагим уложен в постель. Тона он заперся в туалете, изображал повешение, издавал хрипящие звуки, добился того, что в больнице была поднята тревога и дверь туалета взломана.

Другой причиной суицидальных демонстраций бывает ревность к объекту влюбленности. Попытка обычно совершается во время самой сцены ревности, «па глазах-», пепина лице объекта влюбленности доставляет немалое удовольствие.

Изощренная мстительность эпилептоидных подростков проявляется не только в суицидальных демонстрациях. Обид они не прощают, а мщение отличается коварством и возможностью насладиться наблюдением за доставленными мучениями. Так, 15-летний подросток был публично высмеян соседом по даче. Тогда этот подросток ночью в жаркое лето подбросил несколько пачек дрожжей в выгребную яму под летней уборной около дачи своего обидчика. Через сутки зловонные массы залили пространство около его дома, а мститель со злорадством наблюдал его вынужденный отъезд. Другой 14-летний подросток возненавидел появившегося у него отчима — человека физически сильного, властного, сразу взявшего в ежовые рукавицы своего пасынка, который до этого привык помыкать матерью. Тогда этот подросток, найдя хранившиеся у отчима презервативы, тайком натер их внутреннюю поверхность едким перцем и наслаждался, подслушивая взаимные упреки матери и отчима, заподозрившего у себя венерическое заболевание.

Иногда при эпилептоидных психопатиях преобладает склонность к дисфориям и аффективная взрывчатость (эксплозивный вариант), в других случаях эти особенности выражены неотчетливо, но зато выступают нарушения влечений (перверзный вариант), но такое разделение далеко не всегда возможно провести.

Реакция эмансипации у эпилептоидных подростков может протекать очень тяжело. Дело доходит до полного разрыва с родными, в отношении к которым выступают крайняя озлобленность и мстительность. Эпилептоидные подростки не только требуют свободы, самостоятельности, избавления от власти, но и «прав», своей доли имущества, жилища, материальных благ. При конфликтах с матерью и отцом они могут держаться за бабушек и дедушек, если те их балуют и им потакают. В отличие от представителей других типов эпилептоидные подростки не склонны распространять реакцию эмансипации с родителей на все старшее поколение, на существующие обычаи и порядки. Наоборот, перед начальством они бывают готовы на угодничество, если ждут от него поддержки или каких-либо выгод для себя.

Реакция группирования со сверстниками тесно сопряжена со стремлением к властвованию. Поэтому охотно выискивается компания из младших, слабых, безвольных, неспособных дать отпор. В группе эпилептоидные подростки желают установить свои порядки, всегда выгодные для них самих. Симпатиями они не пользуются, и их власть держится на страхе перед ними. Они нередко могут чувствовать себя на высоте в условиях строгого дисциплинарного режима, умея угодить начальству, добиться преимуществ, завладеть положением, дающим в их руки определенную власть над другими подростками, установить над ними жесткий диктат и извлекать себе выгоду из своего положения. Их боятся, но постепенно против них зреет бунт, в какой-то момент их «подводят», и они оказываются низринутыми со своего начальственного пьедестала.

Реакция увлечения обычно бывает выражена достаточно ярко. Почти все эпилептоидные подростки отдают дань азартным играм. В них легко пробуждается почти инстинктивная тяга к легкому обогащению. Азарт их опьяняет, играть они могут запоем, порою теряя контроль над собой. Коллекционирование их привлекает прежде всего материальной ценностью собранного. В спорте заманчивым им кажется то, что позволяет развить физическую силу (тяжелая атлетика, борьба, бокс и т. п.). Подвижные коллективные игры им плохо даются. Совершенствование ручных навыков, особенно если это сулит определенные материальные блага (прикладное искусство, ювелирная работа) также может оказаться в сфере увлечений. Многие из них любят музыку и пение. В отличие от истероидов охотно занимаются ими наедине, получая от своих упражнений какое-то чувственное удовольствие.

Внешность эпилептоидных подростков, описанная Г. Е. Сухаревой (1959): приземистая сильная фигура, массивный торс при коротких, но крепких конечностях, круглая, чуть вдавленная в плечи голова, большая нижняя челюсть, крупные гениталии у мальчиков — бывает свойственна многим, но, конечно, далеко не всем представителям этого типа. Медлительность движений, тяжеловесность моторики встречаются гораздо чаще.

При осмотре подростков эпилептоидного типа нередко бросается в глаза обилие татуировок, как символических, отражающих реакции эмансипации, группирования и др. [Личко А. Е., 1979], так и особенно «украшающих». Татуировки встречаются не только на руках, но на самых разных частях тела, даже в области гениталий.

Самооценка эпилептоидных подростков носит однобокий характер. Как правило, они отмечают склонность к мрачному расположению духа, свои соматические особенности — крепкий сон и трудность пробуждений, любовь сытно и вкусно поесть, силу и напряженность сексуального влечения, отсутствие застенчивости и даже склонность к ревности. Они подмечают свою осторожность ко всему незнакомому, приверженность к аккуратности и порядку, нелюбовь пустых мечтаний, предпочтение жить реальной жизнью. В остальном, в особенности во взаимоотношении с окружающими, они представляют себя значительно более конформными, чем это есть на самом деле.

Эпилептоидный тип характера, видимо, один из весьма неблагоприятных для социальной адаптации. Хотя в общей популяции эпилептоидный тип определен у 11 % подростков мужского пола (см. табл. 3), среди акцентуаций характера с нарушениями поведения, потребовавшими госпитализации в психиатрическую больницу, эпилептоидный тип составил 26 %, а среди психопатий — 38 %. На эпилептоидный тип падает также наибольшее число психопатий тяжелой степени.

Пример психопатии данного типа приведен на стр. 64. (Николай К.)

Явная акцентуация эпилептоидного типа обычно проявляется тем, что при внешне удовлетворительной адаптации жизненный путь может быть переполнен конфликтами и поведенческими нарушениями.

Александр Б, 17 лет. Отец давно оставил семью. Мать вспыльчивая, гневливая. Имеет старшего брата — гитариста из эстрадного ансамбля, конфликтует с ним, завидует его большим заработкам.

На первом году жизни перенес сотрясение мозга (уронили на пол). Но рос здоровым, развивался хорошо. До 12 лет учился удовлетворительно, затем крайне неохотно. Окончил 8 классов, поступил в ПТУ, но вскоре его бросил и пошел работать на завод. Работает грузчиком, хорошо зарабатывает, ценит и копит деньги, любит хорошую одежду, бережет ее. Курит крепкие папиросы. Выпивает немного и изредка, чтобы «не повредить здоровью».

Около года влюблен в девушку-студентку, по его словам, очень красивую. Проводит много времени с ней. В то же время тайно от нее имеет случайные половые связи. Возлюбленную же мучает ревностью, неоднократно грозил ей повеситься и даже изображал попытки самоповешения на ее глазах.

Накануне госпитализации во время прогулки по парку с любимой девушкой снова устроил ей сцену ревности, пригрозил самоповешением. Нежданно услышал от нее гневную реплику, что он ей надоел и она рада бы от него избавиться. Тут же в парке на ее глазах повесился на дереве. В бессознательном состоянии с трудом ею и каким-то прохожим был вытащен из петли и доставлен в реанимационный центр. Имелась выраженная странгуляционная борозда. Оттуда направлен в подростковую психиатрическую клинику. Здесь в первые дни обнаруживает эйфорию, рад, что остался жив. Признался, что намерения умереть у него вовсе не было, хотел только «в очередной раз ее попугать», но «не рассчитал», «вдруг потемнело в глазах», и больше ничего не помнит. Согласился, что ревновал безо всяких на то оснований («раз я изменяю, значит и она может!»). Рассказал, что всегда был вспыльчивым, а в школьные годы драчливым.

Физически развит по возрасту. При неврологическом осмотре — легкая асимметрия лицевой иннервации.

Обследование с помощью ПДО. По шкале объективной оценки, несмотря на установленную склонность к диссимуляции, диагностирован эпилептоидный тип. Признаков, указывающих на возможную психопатию, не обнаружено. Конформность высокая, реакция эмансипации выраженная. Отмечен высокий В-индекс, указывающий на возможность изменений характера, связанных с резидуальным органическим поражением головного мозга. Склонности к делинквентности не отмечено, а к алкоголизации имеется резко отрицательное отношение, что соответствует действительности, так как подросток работает среди интенсивно алкоголизирующегося окружения, но сам воздержан в отношении выпивок. По шкале субъективной оценки самооценка недостаточная: черт какого-либо типа не выделилось, достоверно отвергает астеноневротические черты.

Диагноз. Острая аффективная демонстративная реакция на фоне акцентуации эпилептоидного типа.

Катамнез через 2 юда. Снят с учета в психоневрологическом; диспансере. Повторных суицидных попыток не было.

М. С. Певзнер (1941) обратила внимание на особый, вариант эпилептоидного типа у подростков, отличающихся, по ее определению, «гиперсоциальностью» — работоспособностью, аккуратностью, педантизмом, которые «не являются психопатами». В. В. Ковалев (1973) именно эти качества характера истолковал как компенсаторные. Однако, по нашим наблюдениям, «гиперсоциальность» может оказаться односторонней и даже приобретать карикатурные формы. В таких случаях подростки могут вести «двойную жизнь»: будучи подчеркнуто правильными в одной ситуации, они обнаруживают крайнее себялюбие, злобность, агрессивность, моральную и физическою жестокость в другой. Так, примерный ученик в школе может быть деспотом и тираном с домашними.

Скрытая акцентуация по эпилептоидному типу выявляется либо в ситуации, способствующей раскрытию черт этого типа (конфликты по поводу ущемления интересов, возможность проявления деспотической власти в отношении других), либо под влиянием алкогольного опьянения, которое, как указывалось, у эпилептоидных подростков нередко протекает очень тяжело.

Эпилептоидная психопатия чаще всего бывает конституциональной. Психопатическое развитие по эпилептоид-ному типу при воспитании в условиях жестоких взаимоотношений возможно на основе как эпилептоидной, так и конформной, реже — шизоидной акцентуации. В качестве наиболее частых вариантов эпилептоидной психопатии (как конституциональной, так и психопатического развития), а также как тип акцентуации характера могут быть отмечены следующие.

Эпилептоидно-истероидный тип является сочетанием эпилептоидных черт с эгоцентризмом, претенциозностью, склонностью к демонстративному поведению. Даже во время аффективных вспышек и при удовлетворении извращенных влечений выступает демонстративность. Например, самоповреждения всегда наносятся на глазах зрителей. В сексуальной жизни предпочитают партнеров, попадающих в рабскую зависимость от них, помыкают ими, живут за их счет.

Олег Г., 17 лет. Родился от внебрачной связи, отца не знает. Мать — бывшая актриса, ведет аморальный образ жизни, страдает хроническим алкоголизмом. Когда сыну было 7 лет, была судом лишена родительских прав. С тех пор уклонялась от всех контактов с сыном. С 7 лет воспитывался в интернате. Там считался трудным, недисциплинированным, лживым, склонным к мелкому воровству. При наказаниях грозил воспитателям: «Вы за меня ответите!» Окончил 8 классов и ПТУ (жил в интернате), получил специальность электромонтера. Пока жил в интернатах на полном обеспечении, серьезных нарушений поведения не было. Однако в 13 лет, будучи в больнице по поводу желтухи, после наказания за баловство изобразил попытку самоповешения («меня наказали, а других — нет») — по этому поводу был направлен в детскую психиатрическую больницу, откуда вскоре возвращен в интернат. Была отмечена его склонность к лживости, угрозам, мелкому шантажу.

В 16 лет был устроен на работу в жилищно-домовую контору электромонтером, где ему была предоставлена комната. На этой работе не удержался — бездельничал. Поступил в магазин продавцом, но был пойман на воровстве. С соседями по квартире установились конфликтные отношения из-за того, что сам себе еды не готовил, а съедал приготовленное ими для себя. Уверял, что соседи хотят его «выжить» и завладеть его комнатой. После того, как те заявили па него в милицию, демонстративно на их глазах проглотил черенок от металлической вилки. Был госпитализирован, произведена лапаротомия. Вскоре был вызван в милицию (нигде не работал). Снова проглотил черенок от вилки и снова была сделана лапаротомия. Был направлен в подростковую психиатрическую клинику.

В клинике претендует на особое положение, демонстративно помогает персоналу, особенно буфетчице, получая от нее подачки. Во время посещений больных родственниками усиленно изображает, как он заботится о слабых и беспомощных, напрашиваясь на подарки. Как только родственники уходят — сразу же прекращает все «заботы». Аккуратен, тщательно следит за своей одеждой и постелью. Умеет красиво носить даже скромный костюм. Охотно принимает участие в художественной самодеятельности — поет перед зрителями.

Рассказал, что в 14 лет был прооперирован по поводу аппендицита, почувствовал «необычное наслаждение», когда его «резали». Захотелось снова подвергнуться когда-либо операции. Поэтому и проглотил черенки ложки и вилки. Половой жизнью не жил. Онанизм отрицает. Друзей никогда не имел. Уличных компаний сторонился. Изредка выпивал с товарищами на работе — «за компанию», но к выпивкам никогда не тянуло, удовольствия от них не получал. Признался, что не умеет и не хочет жить один, вести хозяйство, заботиться о пище, о стирке белья и т. п. Но тем не менее демонстративно заявлял, что тяготится больницей. Первоначально согласился на перевод в дневной стационар, однако накануне перевода снова проглотил вилку. В связи с развившейся картиной острого живота был экстренно прооперирован — была обнаружена перфорация желудка.

Возвращенный после операции в подростковую психиатрическую клинику, был очень этим доволен — заявил, что никуда отсюда не уйдет. Стдл работать в садоводстве при больнице, с персоналом был очень капризен, но обнаружил большую любовь и привязанность к лошади, на которой развозил землю и рассаду. В беседе с врачами, при появлении посторонних лиц держался претенциозно, охотно рассказывал о том, как он глотает ложки и вилки, старался произвести впечатление необычности, наслаждался удивлением и интересом слушателей.

Был переведен в загородную психиатрическую больницу.

Обследование с помощью ПДО. По шкале объективной оценки диагностирован смешанный эпилептоидный и истероидный тип, несмотря на наличие негативного отношения к исследованию. Имеются признаки, указывающие на возможность формирования психопатии истероидного типа. Конформность низкая, реакция эмансипации выраженная. Склонности к делинквентности не обнаружено. Отношение к алкоголизации амбивалентное с преобладанием отрицательного. По шкале субъективной оценки самооценка недостаточная: ни черт какого-либо типа, ни достоверно отвергаемых черт не выявлено.

При неврологическом осмотре и на ЭЭГ — без отклонений. Несколько инфантилен. Физическое и сексуальное развитие соответствует возрасту 14—15 лет.

Диагноз. Психопатия истероидно-эпилептоидного типа тяжелой степени. Синдром Мюнхгаузена.

Катамнез через 4 года. Три года провел в загородной психиатрической больнице. Еще три раза подвергался лапаротомии (проглотил зубную щетку, кусок проволоки, авторучку). На четвертый год вступил в половую связь с одинокой пожилой работницей больницы, которая взяла его к себе, окружила заботой и вниманием. Женился на ней.

Эпилептоидно-неустойчивый тип. Здесь сочетаются, на первый взгляд, несовместимые черты — властность, тяжеловесность и ригидность эпилептоида и стремление к легкому, бездумному, праздному образу жизни, присущему неустойчивому типу и нередко рассматриваемому как проявление «слабоволия». При этом типе, помимо эпилептоидных черт и установки на праздный образ жизни, желания жить только настоящим, отмечается отсутствие эмоциональных привязанностей. Обычно такие подростки начинают рано прогуливать школу и вскоре вслед за этим интенсивно алкоголизироваться. Нередко совершают побеги из дому с целью пьянок и разгульной жизни. Возвращенные домой, грозят повторным побегом, добиваясь от родных подачек и всяких благ Становятся властелинами асоциальных групп, устанавливают в них жестокие порядки, используют других подростков в корыстных целях или для удовлетворения своих извращенных желаний, беспощадно расправляются с непослушными [Александров А. А., 1978]. Обнаруживают склонность к промискуитету и перверзиям. При гомосексуальной активности выступают в активной роли.

Такие подростки легко переходят грань между делинквентностью и криминалом. Наиболее частые преступления — нанесение тяжких повреждений, особенно ножевых ран, сексуальная агрессия, а также грабеж и кражи со взломом. Правонарушения обычно совершаются с сообщниками, которым отводится наиболее опасная роль, но сами стараются заполучить львиную долю «добычи»

[Личко А. Е., Вдовиченко А. А., 1980]. При угрозе наказаний склонны к симуляции различных заболеваний. В какой-то степени эпилептоидно-неустойчивый тип психопатии напоминает описанную П. Б. Ганнушкиным (1933) группу «антисоциальных психопатов». Они действительно, как правило, ведут асоциальный образ жизни.

Алексей Л., 17 лет. В детстве развивался хорошо, однако до 11 лет страдал ночным энурезом. В школу пошел неохотно, но до 11 лет с принуждением учился — боялся отца. Затем стал прогуливать занятия, а с 14 лег вовсе бросил учебу. Время проводил в уличных компаниях, к родителям-инвалидам никакой привязанности не обнаруживал, домой приходил только есть и спать. При угрозе отправить в интернат где-то долго пропадал — ни родные, ни милиция не могли его отыскать. Затем ночевал дома, но грозил родителям расправой, если его «выдадут». В 16 лет по настоянию инспекции по делам несовершеннолетних поступил учеником на завод, но сразу стал прогуливать и вскоре бросил работу. Последние месяцы перед госпитализацией не работал и не учился.

По его словам, с 15 лет стал выпивать. Алкоголь переносит плохо. Не раз товарищи приносили его домой «как парализованного». Время проводил в «своей» компании, в которой заправлял. Известно, что однажды жестоко избил одного из членов группы за неповиновение, не раз был инициатором групповых драк, но всегда выходил сухим из воды, его боялись и «не выдавали».

Недавно явился в психоневрологический диспансер с просьбой направить его на лечение от алкоголизма. Показал справку о том, что недавно попал в вытрезвитель. Рассказал, что последний год пьянствует 2—3 раза в неделю, а последние три месяца пьет почти ежедневно до 4 бутылок вина в день, по утрам появилась потребность опохмеляться. Был направлен в подростковую психиатрическую клинику.

При поступлении явлений абстиненции не обнаружено. Был напряжен, насторожен, осмотрителен в ответах. Повторил прежние сведения об интенсивной алкоголизации, явно избегал сообщить что-либо другое о себе. Был недоволен вызовом родителей, но они по существу ничего нового о сыне рассказать не могли. При расспросе, почему он решил лечиться, крайне насторожился, объяснение дал путаное и сбивчивое. Выяснилось, что у него вполне сохранен рвотный рефлекс на передозировку алкоголя.

В дальнейшем стало известно, что он с компанией заподозрены в ограблении. Признался, что надеялся отсидеться в психиатрической больнице, пока идет разбирательство.

Физическое и сексуальное развитие по возрасту. При невысоком росте (165 см) отличается крепким телосложением, большой физической силой. При неврологическом осмотре и на ЭЭГ — без отклонений.

Обследование с помощью ПДО. По шкале объективной оценки, несмотря на установленную выраженную склонность к диссимуляции, диагностирован смешанный эпилептоидный и неустойчивый тип. Имеется признак, указывающий на возможность формирования психопатии эпилептоидного типа. В связи с выраженной диссимуляцией показатели конформности (выраженная), реакции эмансипации (слабая) и отсутствие склонности к делинквентности могут не соответствовать действительности. Психологическая склонность к алкоголизации выраженная, так как она не диссимулировалась. По шкале субъективной оценки самооценка неудовлетворительная и, видимо, отражающая установочное поведение: резко выделяются конформные, а также гипертимные черты. Достоверно резко отвергаются черты сенситивные (что свойственно многим представителям эпилептоидного типа), а также меланхолические и астеноневротические черты.

Диагноз. Психопатия эпилептоидно-неустойчивого типа выраженной степени. Бытовое пьянство, не достигающее степени хронического алкоголизма.

Катамнез. Осужден за ограбление — находится в колонии.

В итоге эпилептоидный тип можно признать одним из самых трудных для социальной адаптации. Тяжелые и выраженные степени психопатий относительно часты, при явных акцентуациях характера подростковый период ознаменован тяжелыми конфликтами, и даже при скрытой акцентуации возможны неожиданные тяжелые эксцессы.

ncpz.ru

что это такое, особенности характера

Психологические особенности

Эпилептоидный тип личности представляет собой одну из акцентуаций характера, основными свойствами которого являются повышенная возбудимость, вспыльчивость в сочетании со стремлением к порядку. Он граничит с психическим расстройством — эпилептоидной психопатией. Свое название данный тип получил благодаря сходству особенностей поведения и психики с теми изменениями, которые происходят в характере у больных эпилепсией. Эта акцентуация представляет собой пограничный вид развития, который находится со стороны нормы.

1

Общая характеристика эпилептоида

В эпилептоидной личности гневливость и раздражительность уживаются с аккуратностью, точностью, любовью к порядку, бережливостью.

Черты характера и внешние качества такого человека обусловлены тем, как работает его мозг.

Что такое эйфория: причины ее возникновения

1.1

Особенности функционирования центральной нервной системы

Головной мозг у эпилептоида функционирует по следующему принципу. В одном или нескольких участках коры накапливается напряжение. Со временем оно растет. Напряжение начинает захватывать и соседние участки коры. Не находя выхода через тяжелую физическую или умственную работу, оно перерастает в агрессию и раздражительность. Прорывается стена самоконтроля, эти чувства проявляются посредством физической или вербальной (словесной) агрессии.

Такая последовательность (застой — накапливание напряжения — вспышка) не зависит от волевого контроля человека эпилептоидного склада. Часто на нее не влияют и внешние обстоятельства, поскольку она определяется физиологическими особенностями мозга.

Как быстро успокоиться, когда все бесит и раздражает

1.2

Внешность

Одна из характерных черт эпилептоида — стремление к функциональности. Данное качество выражается и в выборе одежды. Эпилептоид считает, что внешний вид непременно должен соответствовать ситуации. Для отдыха нужна одна одежда, для работы — другая, для прогулок — третья. Эпилептоид подбирает не столько определенный стиль, сколько необходимую экипировку.

Люди с такой акцентуацией равнодушны к украшениям. Им нравится незамысловатая и удобная одежда. Женщины-эпилептоиды нередко предпочитают вещи из мужского гардероба.

Безусловная любовь: описание и ее признаки

1.3

Телосложение

Физическая конституция эпилептоида наделена рядом особых черт:

• большое количество мышечной массы;
• крепкие кости;
• мощный торс;
• маленькая шея.

Этот тип телосложения был назван немецким психиатром Кречмером атлетико-диспластическим. Такая физическая конституция не всегда может присутствовать у человека эпилептоидного склада. Если тело обладает атлетико-диспластическими свойствами, то в характере скорее всего имеются эпилептоидные черты. Но если данных признаков нет, это еще не говорит, что характер личности не может быть эпилептоидным.

1.4

Мимика и жесты

Обычно такой человек медлителен, сдержан в телесных движениях. На это оказывает существенное влияние внутренний самоконтроль эпилептоида. Крайне редко у него задействуются крупные мимические мышцы. Для такого человека нехарактерны размашистые жесты.

Эпилептоида нельзя увидеть надрывающимся от смеха или рвущим на себе волосы.

2

Особенности характера

Недостатки эпилептоида являются продолжением его достоинств. Человек с такой акцентуацией часто оказывается не в состоянии управлять своим настроением. У него возникают немотивированные вспышки раздражения, злости.

Главная тенденция в поведении эпилептоида — агрессивность, стремление напасть на недоброжелателя первым и подчинить его. Пример: подросток способен в порыве раздражения ударить старика, читающего ему мораль, или столкнуть с лестничной площадки младшего ребенка, показывающего ему язык. В гневе эпилептоид потеет, его лицо наливается кровью. Это свойство характера имеет и обратную сторону: такие люди отличаются крайне высокой целеустремленностью, работоспособностью.

Эпилептоиды очень внимательны к деталям. Это позволяет им быть отличными ремесленниками, но посредственными собеседниками. Тщательность, свойственная эпилептоиду, помогает ему изготовлять по-настоящему качественные вещи. Но в общении такое застревание на деталях и формальностях мешает, приводит к потере времени.

2.1

Отрицательные черты

Эпилептоидный тип характера обладает следующими негативными чертами:

• Мнительность, злопамятство. Такой человек будет помнить обиды в течение длительного времени. Даже по прошествии нескольких лет он будет пытаться отомстить обидчику (и от этого он ощутит немалое удовлетворение).
• Навязчивость. Часто он пристает к другим людям. Эпилептоид застревает на определенном чувстве или мысли, в течение длительного промежутка времени направляющего их поведение.
• Жадность. Из эпилептоидов выходят отличные продавцы и бизнесмены. Но он всегда будет скупиться и экономить деньги.
• Тяга к жалобам, сутяжничеству. Эпилептоид — настоящий брюзга. Будучи недовольным всем и вся, он заваливает соответствующие государственные инстанции сотнями писем с жалобами.
• Сниженный фон настроения. Может длиться в течение часов и дней. Эпилептоиду свойственно пребывать в раздражительно-тоскливом настроении, искать объект, на котором можно выместить негатив. Раздражение отличается не только силой, но и длительностью — такой человек долго не может отойти от гнева.
• Ипохондричность. Эпилептоид по причине своей педантичности часто застревает на проблемах здоровья. Мнимая болезненность является еще одной почвой для сутяжничества.
• Молчаливость, мрачность. Жить в полную силу эпилептоид способен в тех ситуациях, которые насыщены агрессией, адреналином, угрозой для жизни.

2.2

Положительные качества

Не все перечисленные черты характера проявляются у каждого эпилептоида, не все из них негативны. Немало акцентуированных людей живут гармонично, вписываются в общество и выгодно используют сильные стороны своего типа. Положительные черты эпилептоида таковы:

• Хитрость, смекалка. Эпилептоид — человек, который способен отыскать выход даже из самой тупиковой ситуации. В сочетании с любовью к прибыли хитрость позволяет ему получать свою выгоду в сложных обстоятельствах.
• Креативность. Люди с данной акцентуацией — творцы собственной жизни. Они способны воплощать мечтания в реальность и добиваться внушительных результатов на своем поприще.
• Склонность к порядку. Если эпилептоида запустить в захламленное помещение, то через несколько часов все будет вымыто, вычищено и разложено по полочкам.
• Любовь к ремесленническому труду. Это пристрастие находит свое отражение в особенностях их среды обитания. Среди излюбленных предметов эпилептоида важное место занимают различные отвертки, сверла и прочий инструмент, с помощью которого можно выполнять щепетильную, кропотливую работу.

3

Что любит и не любит эпилептоид

Особенности характера эпилептоидной личности (например, вспыльчивость) значительно влияют на ее жизнь. Они определяют область явлений, которые нравятся человеку и которые приносят ему разочарование. Знание факторов удовольствия и неудовольствия позволяет понять, как именно построить хорошие, гармоничные взаимоотношения с ним.

Эпилептоиды не любят:

• Прямое внимание аудитории. Если после очередной жалобы такому человеку придется вступать в спор с широкой общественностью, скорее всего, он откажется.
• Обсуждение их внешнего вида, особенностей характера. Эпилептоиды терпеть не могут, когда их поведение разбирается или о них сплетничают за спиной.
• Неаккуратность в вещах или делах. Любая неточность выводит человека из себя.

Эпилептоидам нравится:

• Ощущение победы, чувство удовлетворения от провернутой сделки или хитрости. Обычный человек тоже получает от этого удовольствие, но для эпилептоида это пик счастья.
• Погружение в выдуманную реальность: театральные постановки, фильмы, книги, музыка. Все это захватывает эпилептоида с головой, временно явь перестает для него существовать.

Во взаимоотношениях с таким человеком полезно учитывать старшинство, статус, заслуги перед обществом. Придя к нему в гости, следует поинтересоваться, как необходимо вести себя в его доме, в чем заключается «устав», принятый на его территории. Тогда общение с ним будет гармоничным.

4

Подтипы акцентуации

Редко можно столкнуться с эпилептоидным характером в чистом виде. Чаще всего при диагностике встречается один из двух смешанных типов:

• Эпилептоидно-истероидный. Одновременно с эпилептоидными чертами присутствует демонстративность поведения. Такой человек не очень боится общественного внимания, он скорее намеренно его ищет. В нем больше выражена ипохондричность, раздражительность.
• Шизоидно-эпилептоидный. В этом случае бросается в глаза экстравагантность, необычность вкуса, стиля, поведения личности. Представитель данного типа более скрытен, отчужден от общества. Он надолго застревает в нереальном мире искусства или виртуальных переживаний. В большей степени у такого человека проявляется и хитрость.

Следует помнить о том, что акцентуация еще не говорит о психопатии. Если эпилептоидный психопат ввиду выраженных особенностей психики испытывает серьезные трудности в социальной адаптации, то человек с таким характером способен координировать собственное поведение. Последний нередко добивается успеха в обществе.

doctorfeel.net

кто такой эпилептоид — T&P

Человеческие характеры очень разнообразны, но среди них тем не менее можно выделить типичные «рисунки». Для описания некоторых подобных паттернов в психологии существует понятие «акцентуация» — так называют сумму наиболее ярко очерченных свойств характера, которые еще находятся в пределах клинической нормы, но делают человека уязвимым к психологическим нагрузкам определенного типа. Эпилептоидная акцентуация — один из ее вариантов. T&P рассказывают о том, что отличает эпилептоида от эпилептика, каковы плюсы и минусы этого типа и что делать, если у вас такой характер.

Вариативная норма: что такое акцентуация

Акцентуация характера — это не болезнь. Несмотря на то, что некоторые названия вариантов акцентуации: эпилептоид, истероид, шизоид и другие, — образованы от названий психических заболеваний, любой человек с акцентуацией здоров и нормален. У эпилептоида нет эпилепсии, а шизоид не болеет шизофренией (иначе они стали бы эпилептиком и шизофреником). У людей с акцентуацией лишь обострены определенные черты характера. Создатель этого понятия, немецкий психиатр Карл Леонгард, к примеру, писал, что «население Берлина — это на 50% акцентуированные личности и на 50% — стандартный тип людей». Тем не менее, в некоторых неблагоприятных обстоятельствах акцентуация может превратиться в болезнь, «добрав» патологичности.

Составители Энциклопедического словаря по психологии и педагогике (2013) пишут об этом понятии так: «Акцентуация характера отличаются от психопатий отсутствием одновременного проявления свойственной последним триады признаков: стабильность характера во времени, тотальности его проявлений во всех ситуациях, социальной дезадаптации». Иначе говоря, эпилептоид не всегда стремится маниакально поддерживать порядок, а истероид не в любой ситуации жаждет оказаться в центре всеобщего внимания.

В российской психологии акцентуация характера остается популярным понятием, однако общепринятой классификации на сегодняшний день не существует. Современные версии типологии опираются на работы Карла Леонгарда, монографию советского психиатра Андрея Личко и другие исследования. Работы Личко позволили глубже понять причины появления и этиологию неврозов, поскольку психиатр выдвинул концепцию так называемого «места наименьшего сопротивления», или «слабого звена» в характере.

«Введение понятия “места наименьшего сопротивления” характера, а также описание этих мест применительно к каждому типу — важный вклад в психологическую теорию характера, — пишет в своей монографии российский психолог, специалист в области экспериментальной психологии и нейро-лингвистического программирования, профессор МГУ Юлия Гиппенрейтер. — Он имеет также неоценимое практическое значение. Слабые места каждого характера надо знать, чтобы избегать неправильных шагов, излишних нагрузок и осложнений в семье и на работе, при воспитании детей, организации собственной жизни и т. п.»

Вязкий педантизм: чем похожи и чем отличаются эпилептоид и эпилептик

Эпилепсия — это психоневрологическое заболевание, главной характеристикой которого являются повторяющиеся внезапные припадки, мешающие мозгу правильно работать. В их основе лежит избыточная электрическая активность нейронов. Из-за нее в мозгу возникает разряд, который бьет и бьет, как молния, в его тканях: раз в год или еженедельно, по ночам или раз в пару часов. При этом припадок может выглядеть не только как судороги, но и как внезапные замирания — так называемый абсанс — с короткими провалами в памяти (эпилепсия petit mal), молниеносные мышечные спазмы в области рук (миоклоническая эпилепсия) или даже лунатизм и подергивание мышц лица и тела во сне (ночная лобная эпилепсия).

По данным Всемирной организации здравоохранения, сегодня в мире порядка 50 млн. человек страдает этим заболеванием. В 70% случаев эпилепсию можно вылечить, чаще всего — медикаментозно. Тем не менее, три четверти людей, даже в развитых странах, не получают лечения, поскольку не обращаются за помощью. Отчасти это происходит из-за того, что широкую известность имеет только судорожная форма эпилептического припадка, а другие его формы не кажутся людям причиной для тревоги. Тем не менее, без лечения эпилепсия разрушает мозг и со временем приводит к слабоумию.

Эпилепсия сказывается на том, как работает психика. В результате, личность меняется: человек становится более «вязким», патологически обстоятельным, неспособным переключиться, раздражительным, склонным ко вспышкам ярости и поучениям, подчеркнуто педантичным, чрезмерно привязчивым и чрезвычайно эгоцентричным.

Надежность и раздражение: плюсы и минусы эпилептоидной акцентуации

Похожие черты свойственны и здоровым людям с эпилептоидной акцентуацией характера — разумеется, не в столь яркой форме. При этом такой человек совсем не обязательно заболеет эпилепсией — или болел ею в прошлом. Акцентуация — это лишь совокупность персональных черт, склонностей и особенностей. Относиться к ним можно по-разному, в зависимости от того, насколько они мешают или помогают самому человеку и окружающим людям, но «лечить» акцентуацию так же бессмысленно, как лечить низкий рост. Можно только корректировать ее проявления, если они становятся проблемой.

Эпилептоидная акцентуация (как и все прочие) действительно может вызвать определенные трудности. Эпилептик переживает судорожные припадки, а эпилептоид — припадки гнева. Как и приступы эпилепсии, они могут быть всем заметны — или невидимы. Оттенки агрессии варьируются индивидуально — и ситуативно: от молчаливых вспышек раздражения до полновесных приступов ярости, когда человек может случайно разбить толстое стекло в вагоне голой рукой. «Я просто очень сильно рассердился», — скажет он затем. И это будет чистая правда: люди с эпилептоидной акцентуацией способны сердиться как никто.

Злоба, раздражение, ярость, гнев, обида, возмущение, бешенство, неприязнь, ожесточение — их частые и назойливые спутники. Эпилептоид сердится в метро, сердится за рулем, сердится дома, сердится на себя, на других, на обстоятельства. Такая особенность характера чревата инсультами и инфарктами — ведь даже если у взрыва почти нет внешних проявлений (как у припадка эпилепсии petit mal), он все равно происходит.

В результате человек с эпилептоидной акцентуацией раз за разом оказывается в опасной системе: агрессивный импульс — задержка, агрессивный импульс — снова задержка… Эпилептоид «сдержан, но взрывчат», «взрывчат, но сдержан». Справляться с этим приходится ежедневно, и люди говорят, что это здорово выматывает. Однако уменьшить агрессивность в таком случае можно за счет работы над собой — в форме аутотренингов или занятий с психологом. Также полезнен бывает полный или частичный переход на вегетарианское питание и «антистрессовые» восточные увлечения: йога, дзен и другие.

Людям с эпилептоидной акцентуацией, как и эпилептикам, свойственна «вязкость» и «привязчивость» характера. Им трудно отвлечься, трудно переключиться, трудно увидеть альтернативу или принять критику. Единожды проникшая и пустившая корни в простой и здравой логике эпилептоида идея «не идет из головы», понуждает возвращаться снова и снова, обрастает дополнениями и добавками, сохраняя при этом незыблемость монумента. Эпилептоидная акцентуация позволяет верить до упора, работать на идею тогда, когда все остальные уже бросили это делать, планомерно добиваясь своего за счет крайнего упорства, педантичной настырности и терпения. «Капля камень точит не силой, но частым паденьем», — это про эпилептоида. Он всегда отступается последним и часто достигает своего, если уж это «свое» втемяшилось ему в голову. Вот почему эпилептоидная акцентуация может оказаться полезной для карьеры и саморазвития. Для эпилептоида, впрочем, важно стараться выбирать, в чем «завязнуть» и к кому привязаться. Бесперспективные объекты чреваты бессмысленной тратой времени — но если идея хороша, она может вывести на главную магистраль, к которой человек сам прокопает свой путь сквозь породу, — и будет потом с полным правом этим гордиться.

Эпилептоидные люди, как и люди с паранойяльной акцентуацией, склонны к образованию «сверхценных идей». Психологи говорят, что если паранойяльный — «пророк», то эпилептоид — «апостол». Такая акцентуация характера позволяет человеку быть надежным коллегой, верным другом и преданным партнером в отношениях. Эпилептоид всегда помнит, кому и сколько должен, кого и за что необходимо отблагодарить. В то же время, в памяти такого человека хранятся сведения и о том, кому он сам сделал добро. Опираясь на свою собственную привычку «отдариваться», он может ожидать, что ему ответят тем же, — и расстраиваться, когда этого не происходит.

Пирог по линейке: как узнать эпилептоида

Один из ведущих отличительных признаков человека с эпилептоидной акцентуацией — его любовь в порядку и упорядоченности. Его дом обычно выглядит очень прибранным и довольно чистым. Это «его крепость», в которую мало кто допускается. Здесь многие вещи и явления имеют свое место, будь то чайная ложка, край ковра или последовательность приговления завтрака.

Эпилептоид охотно наводит порядок (часто неосознанно) и в общественных местах: сдвигает салфетницу, чтобы ровно стояла, вытирает капли супа, если слегка испачкал стол за ланчем, и даже может пожаловаться, что «торт неровный». Беспорядок раздражает таких людей, а их ультимативность и склонность к агрессии подливает масла в огонь, так что посещение захламленного дома может вызвать очередной приступ гнева или уныния. В лучшем случае он будет пережит молча, — но избежать его не получится, если только человек специально не работает со своими негативными эмоциями.

Человек эпилептоидного типа также может показаться довольно жестким: ему легко даются команды, а его логика трезва, понятна и основана на здравом смысле. Его склонность управлять подчас проявляется и в сексуальной сфере. В то же время, за счет возбудимости своей психики эпилептоид остается весьма уязвимым: твердости у него достаточно, а вот спокойствия — нет.

Против приступа: если вы эпилептоид

Один из важнейших навыков, который позволяет человеку с эпилептоидной акцентуацией улучшить свою жизнь, — это способность «купировать» приступы гнева. Такая цель подчас требует кропотливого труда, — но заниматься им можно не только со специалистом. «Учитесь расслабляться и держать внутреннюю улыбку, — советуют психологи. — Воспитывайте в себе большую терпимость к другим людям, даже к тем, кто живет очень по-своему».

Также представителю эпилептоидного типа важно помнить, что «не человек для порядка, а порядок — для человека», — и можно простить коллеге, другу или близкому хаос на столе, немытую посуду в раковине или пару клоков пыли под кроватью. Порядок — важный элемент жизни, но не все обращают на него внимание. Все люди разные, и у каждого есть свои достоинства и недостатки.

Эгоизм и повышенное внимание к себе — большая проблема для многих эпилептоидов. Вот почему им важно учиться понимать других людей, их чувства и взгляды. Для этого можно использовать аутотренинги: например, «Я глазами других», «Перевоплощение» и другие. Также важно регулярно устраивать дни (или хотя бы часы), когда можно добровольно жить согласно распорядку и желаниям близких людей, — а не своим собственным правилам.

Чужой монастырь: если рядом эпилептоид

Для людей с эпилептоидной акцентуацией много значит уважение к общепринятым нормам и их персональным правилам. Вот почему важно спрашивать об их предпочтениях. Такие люди это оценят, и градус миролюбия повысится. Также в случае с эпилептоидной акцентуацией нужно учитывать статус, возраст, заслуги, субординацию и другие общественные иерархические элементы. Эпилептоид неспособен накричать на начальство, однако несанкционированное «ты» со стороны попутчика в поезде может вызвать у него плохо скрываемое раздражение.

При этом нужно помнить, что у общения с эпилептоидом есть и множество положительных сторон. Помимо гнева и педантизма, которые поддаются коррекции, если человек занимается собой, таким людям свойственна порядочность и упорядоченность, надежность, самодисциплина, ясность мышления и верность. Вероятно, за это им можно простить привычку оправлять скатерти или время от времени раздражаться, если вы не ответили на звонок.

Владимир Леви

психолог, психотерапевт и писатель, кандидат медицинских наук

— Единой, общепринятой официальной классификации акцентуаций характера я не признаю, поскольку уверен, что таковой быть не может. Потому что есть такая штука, как психологическая относительность. Нет и не может быть единого, абсолютного, общепринятого на все времена, для всех цивилизаций, стран, национальностей, социальных слоев представления о том, что такое не акцентуация — то есть, характер «среднестатистический», «нормальный», «правильный», или какой-нибудь «гармоничный» или «идеальный». Мы можем с полным правом считать конкретный характер какого-то конкретного человека средним, нормальным или идеальным, но при этом кто-то другой с тем же правом зачислит этот характер в разряд акцентуаций или в совсем сумасшедшие. Один и тот же характер в разных историко-социальных контекстах и ситуациях может оказаться и акцентуированным, и не анцентуированным, и недоакцентуированным, и акцентуированным в противоположную сторону.

Типологии и классификации — дело наживное. Бытующие на сегодня классификации акцентуаций — не первые и не последние. Наблюдательные умы человечества давным-давно заприметили, что все люди не только и не просто разные, но могут быть сгруппированы в некие типы, конгрегации со сгущением сходственно-родственных черт — или, если угодно, породы, у которых одни признаки (черты, свойства) заметно преобладают, усилены, ярко выражены (то есть, акцентуированы), а другие наоборот. Вспомним знаменитое, и ныне еще имеющее школьную силу, античное подразделение человеков по четырем темпераментам, которые нобелевский лауреат Павлов углядел и у своих несчастных подопытных псов. А блестящий живописный очерк характеров Лабрюйера (XVIII век), эта щедрая палитра разных человеческих разностей, в которой угадываются обрисованные в дальнейшем типажи Леонгарда, и того же Личко, и многие другие? А превосходная Ганнушкинская классификация психопатий и патологических характеров? А великая Кречмеровская патохарактерология, позднее вошедшая в многообъемный сплав психошкал грандиозного теста MMPI?

В старинной индийской «Камасутре» неизвестный искушенный автор на основе, как можно понять, весьма обстоятельного личного опыта впечатляюще изобразил основные сексуально-характерологические типажи женщин; в классификации этой, сугубо практической, прозрачно просматриваются и гиппократические темпераменты, и конституциональные психосоматические типажи недавних времен, достаточно реальные для медиков и психологов. Крайняя степень выраженности каждой типажности становится житейски проблемной, тяготеет к сомато-, психо- или социопатии. В одном из типажей даже синдром Аспергера проглядывает.

Любая (качественная и количественная) совокупность любых более или менее реальных или придуманных, измышленных — и тем введенных в реальность — свойств человека (и не только) может стать основой для классификации — некоей типологии и\или типомифологии. Для измерительных шкал — континуумов, близ крайних полюсов которых окажутся вот эти самые акцентуированные характеры — или акцентуированные мифологемы и акцентуированные фикции. К разряду мифологем и фикций отношу, например, псевдохарактерологические классификации людей по именам, типажи астрологические и соционические (сейчас на меня набросятся их фанаты — ну-ну, давайте, кусайте).

Что касается соционики, то эта мифистика, вначале являвшая собой забавную и небесполезную умственную игру с человеческим многомерием, постепенно, в ходе опопсения и опошления, выродилась в сектоидную псевдятину с привкусом коммерции. Выросла эта пурга на первоначально вполне здравой основе — на эмпирической психотипологии Юнга, создателя классических представлений об экстраверсии-интроверсии. Яркий пример того, как из любой теории, основанной на живых практических наблюдениях, можно вытворить какую угодно бодягу.

Можно ли самому понять собственную акцентуацию? В какой-то степени можно, если:

— у вас для этого достаточен общий уровень интеллекта и базовой образовательной подготовленности, в том числе в области психологии;

— вы наделены достаточно развитой саморефлексией, самоосознанностью, достаточной мерой самообъективности, что, надо заметить, свойство не частое;

— не уперты — обладаете достаточно открытым восприятием и свободным сознанием; не пребываете в каких-то априорных непререкаемых убеждениях относительно себя и окружающих, как позитивных. так и негативных — готовы, не зная, не понимая чего-то, осознать, что не знаете и не понимаете, принять, признать это и пожелаете узнать и понять;

— не слишком фиксированы на себе — интересуетесь жизнями и характерами других людей и набрали достаточный опыт наблюдений, сравнений и размышлений о человеках;

— достаточно изучили те психологические параметры, шкалы, по которым хотите получить свои показатели;

— спокойно и вдумчиво пройдете соответственные тестовые исследования;

— не растеряетесь и не расстроитесь, получив результат, представляющийся вам неважнецким; вспомните о психологической относительности и о том, что человек, понимающий себя, может — в понимаемых пределах — себя изменить.

theoryandpractice.ru

ФГБНУ НЦПЗ. ‹‹Психопатии и акцентуации характера у подростков››

Еще в 1910 г. Ремер (цит. по М. С. Певзнер, 1941) выделил группу психопатов, отличавшихся возбудимостью, гневливостью, склонностью к запоям и сексуальной распущенностью. Однако описание этого типа характера связывается с именем F. Minkowska (1923), чье название «эпилептоидный» было дано на основании сходства с изменениями личности, которые наступают у некоторых больных эпилепсией. Другие обозначения этого типа оказались менее удачными. Термин «эксплозивный» [Schneider К., 1923] отражает только одну из черт этого характера — взрывчатость, которая встречается и при других типах (варианты гипертимного, лабильного и др.). Широко распространившийся в последние годы в нашей стране термин «возбудимые психопаты», заимствованный у Е. Kraepelin (1915), объединяет несколько психопатических типов. «Импульсивная» психопатия понимается то как синоним эпилептоидной, то как особый тип, то как сборная синдромологическая группа.

Сходство эпилептоидной психопатии с изменениями личности, встречающимися при эпилепсии, видимо, не случайно. При эпилептоидном типе психопатии нередко можно отметить пренатальные,. натальные и ранние постнатальные вредности, оставившие след в виде неврологической «микросимптоматики». Возможно, многие особенности эпилептоидного характера являются компенсаторными при неглубоком органическом поражении мозга. Однако подобная форма компенсации при этих поражениях встречается далеко не всегда и. возможно, сама по себе является эндогенно обусловленной. В раннем детстве (до 3—4 лет) у больных эпилепсией подобных изменений характера не бывает — лишь с 5—6 лет могут появиться первые эпилептоидные черты [Абрамович Г. Б., 1965]. Органические психопатии (см. гл. VI), в частности их эпилептоидный вариант, с картиной конституциональной эпилептоидной психопатии имеют как сходства, так и отличия, поэтому правомерным представляется их разделение [Певзнер М. С., 1941].

Главными чертами эпилептоидного типа являются склонность к дисфории и тесно связанная с ними аффективная взрывчатость, напряженность инстинктивной сферы, иногда достигающая аномалии влечений, а также; вязкость, тугоподвижность, тяжеловесность, инертность, откладывающие отпечаток на всей психике — от моторики и эмоциональности до мышления и личностных ценностей.

Дисфории, длящиеся часами и днями, отличает злобно-тоскливая окраска настроения, накипающее раздражение, поиск объекта, на котором можно сорвать зло. Все же, чем спокойнее обстановка вокруг, тем легче протекают дисфории и в одиночестве скорее достигается успокоение.

Аффективные разряды эпилептоида лишь «на первый взгляд кажутся внезапными. Их можно сравнить со взрывом парового котла, который прежде долго и постепенно закипает. Повод для взрыва может быть случайным, сыграть роль последней капли. Аффекты отличаются не только большой силой, но и продолжительностью — эпилептоид долго не может остыть. Этим эпилептоидная эксплозивность отличается от легко возникающих и быстро истощающихся аффектов при органической психопатии, от капризной изменчивости аффектов лабильного типа и от вспыльчивости гипертимов, которые легко вспыхивают, но столь же легко остывают, когда повод устранен или просто внимание переключено на что-либо другое.

Картина эпилептоидной психопатии в части случаев выявляется еще в детстве. По данным Л. И. Спивака (1962), именно в этих случаях-с годами психопатия достигает тяжелой степени. С первых лет такие дети могут подолгу, многими часами плакать, и их невозможно бывает ни утешить, ни отвлечь, ни приструнить. В детстве дисфории проявляются капризами, стремлением нарочито изводить окружающих, хмурой озлобленностью. Рано могут обнаружиться садистские склонности — такие дети любят мучить животных, исподтишка дразнить и бить младших и слабых, издеваться над беспомощными и неспособными дать отпор. В детской компании они претендуют не просто на лидерство, а на роль властелина, устанавливающего свои правила игр и взаимоотношений, диктующего всем и все, но всегда выгодно для себя. Можно видеть также недетскую бережливость одежды, игрушек, всего «своего». Любые попытки покуситься на их детскую собственность вызывают крайне злобную реакцию.

В первые школьные годы выступает мелочная скрупулезность в ведении тетрадей, всего ученического хозяйства, но эта повышенная аккуратность превращается в самоцель и может полностью заслонить суть дела, саму учебу. Пишут они очень чисто, нередко «бисерным» почерком.

В подавляющем большинстве случаев картина эпилептоидной психопатии развертывается лишь в период полового созревания — от 12 до 19 лет [Спивак Л. И., 1962]. По нашим наблюдениям, в этом возрасте на первый план выступают дисфории. Подростки сами нередко начинают отмечать их спонтанность («на меня находит»), а проявляться они могут не только злобой, раздражительностью и тоской, но и апатией, бездельем, бесцельным сидением с угрюмо-хмурым видом. Такие состояния развиваются постепенно и так же медленно ослабевают.

Аффективные разряды могут быть следствием дисфории — подростки в этих состояниях могут сами искать повод для скандала. Но аффект может быть вызван и теми конфликтами, которые легко возникают у эпилептоидных подростков вследствие их властности, неуступчивости, жестокости и себялюбия. Повод для гнева может быть мал и ничтожен, но он всегда сопряжен хотя бы с незначительным ущемлением интересов. В аффекте выступает безудержная ярость—циничная брань, жестокие побои, безразличие к слабости и беспомощности противника и, наоборот, неспособность учесть его превосходящую силу. Эпилептоидный подросток в ярости способен наотмашь по лицу ударить престарелую бабку, столкнуть с лестницы показавшего ему язык малыша, броситься на заведомо более сильного обидчика. В драке обнаруживается стремление бить противника по животу и по гениталиям. Вегетативный аккомпанемент аффекта также ярко выражен — в гневе лицо наливается кровью, выступает пот и т. п.

Инстинктивная жизнь в подростковом возрасте оказывается особенно напряженной. Сексуальное влечение пробуждается с большой силой. Однако свойственная эпилептоидам повышенная забота о своем здоровье, «страх заразы» до поры до времени сдерживают случайные связи, заставляют отдать предпочтение более или менее постоянным партнерам. Любовь у представителей этого типа почти всегда бывает окрашена мрачными тонами ревности. Измен, как действительных, так и мнимых, они никогда не прощают. Невинный флирт трактуется как тяжкое предательство. Ревность нередко заостряется в периоды дисфории — тогда безо всяких оснований они терзают ревностью объект влюбленности или сексуального партнера. При ревнивом отношении к другим сами эпилептоидные подростки склонны к измене. Не раз приходилось сталкиваться с однотипной ситуацией: юноша с эпилептоидным типом характера, влюбленный в одну девушку, ограничивается с нею платоническими отношениями, «бережет» ее до брака, ревниво следя за ее поведением и подвергая всевозможным испытаниям, и в то же время сам тайно сожительствует с другой, которую ни во что не ставит, всячески унижает и тем не менее ей же устраивает сцены ревности.

Эпилептоидные подростки склонны к сексуальным эксцессам, а их половое влечение сопряжено с садистскими, а иногда и с мазохистическими стремлениями. В ситуациях, где нормальная половая активность неосуществима (например, в закрытом воспитательном учреждении с однополым составом), подростки этого типа нередко вступают на путь перверзий. В гомосексуальных связях они обычно выступают в активных ролях и не довольствуются взаимным онанизмом, а толкают партнера к педерастии или другим формам грубых извращений. Обогатившись перверзным опытом, некоторые из них в дальнейшем способны совмещать нормальные сношения с гомосексуальными. Иногда у эпилептоидных подростков на первый план выступают мазохистические желания — они причиняют себе боль нарочитыми ожогами, уколами, укусами. В крайних случаях обнаруживается страсть к самокалечению, заглатыванию инородных тел, введению игл в собственное тело. Ни половым возбуждением, ни тем более оргазмом болевые ощущения могут не сопровождаться, но они доставляют особое наслаждение, которое подросткам трудно описать, но удержаться от которого они бывают не в силах.

Одной из нечастых, но ярких форм нарушений влечения является патологическая страсть к незавершенным самоудавлениям. Подросток затягивает на шее петлю или сдавливает шею своими руками до помрачения сознания, иногда до появления легких судорог — в этот момент испытывают наслаждение, близкое к оргазму («ловят кайф»). Иногда эти действия неправильно трактуются окружающими как суицидные попытки.

Напряженность и вместе с тем необычность влечении нередко проявляется в особой манере алкоголизации. После первых опьянений может возникнуть потребность «пить до отключения». В отличие от большинства современных подростков представители эпилептоидного типа любят пить не вино, а водку и другие крепкие спиртные напитки, а сигаретам предпочитают папиросы с крепким табаком. Обычная алкогольная эйфория редко бывает их л делом. Могут наблюдаться амнестические формы опьянения, во время них совершаются поступки, о которых не сохраняется никаких воспоминаний. Иногда действия совершаются как бы автоматически, каким-то непонятным для самого подростка образом, и потом удивляют и смущают его не менее, чем окружающих. Один из подростков в подобном опьянении неясно зачем влез на высотный кран, другой пошел на чердак соседнего дома, разделся там донага и стал примерять развешанное для просушки белье. Алкоголь способен также провоцировать дисфорические состояния с яростными аффективными разрядами — алкогольное опьянение проявляется тогда диким возбуждением со стремлением все бить и крушить.

Эпилептоидные подростки, видимо, гораздо менее склонны к употреблению неалкогольных токсических — средств. Может быть, их отчасти удерживает страх стать наркоманом, забота о своем здоровье, а может быть, эти средства дают не тот сорт ощущений, которые им приятны. Лишь некоторые дурманящие летучие вещества, вызывающие состояния, сходные с массивной алкоголизацией, иногда употребляются ими. В отличие от своих приятелей, ограничивающихся достижением эйфории, эпилептоидные подростки могут вдыхать пары этих веществ на протяжении часов или по нескольку раз в день, стараясь довести себя до «отключения» от действительности, а на попытки оторвать или отвлечь их от этого занятия реагируют злобной агрессией.

Такие формы нарушений влечения, как дромомания и пиромания, встречаются относительно редко. Побеги из дому, как указывалось, у подростков чаще бывают ситуативно обусловленными или побуждаются реакцией эмансипации. Истинная дромомания бывает редко и обычно сопряжена с дисфорией. В этих случаях побег совершается безо всяких внешних поводов, в одиночку, при этом подросток устремляется в дальние края, нередко по стереотипно повторяющемуся маршруту. Во время дромоманического побега эпилептоидные подростки напряжены, бледны, аппетит утрачен, но при этом обнаруживается удивительная выносливость. Алкоголизация до «отключения» может оборвать дромоманический побег.

Столь же сопряженными с дисфорией оказываются пироманические акты. Обычно они не являются в строгом — смысле импульсивными, так как реализуются в процессе нарастающего желания, а не как реакция «короткого замыкания». У подростков пироманические склонности могут проявляться в стертом виде: любовью разводить костры, устраивать взрывы и т. п.

Серьезные трудности для анализа представляет склонность к суицидальному поведению. У взрослых описаны истинные суицидные попытки во время тяжелых дисфории. У эпилептоидных подростков истинные суицидные действия крайне редки. У подростков этого типа нам приходилось сталкиваться только с демонстративным суицидальным поведением, нередко носящим характер явного суицидального шантажа. В отличие от демонстративного суицидального поведения при истероидном типе, где подросток подобными действиями добивается особого внимания к себе или освобождения от неприятной для него ситуации, у эпилептоидных подростков суицидальные демонстрации чаще всего были спровоцированы наказаниями, которые подростками трактовались как несправедливые, и были окрашены чувством мести в отношении обидчика и предназначены, чтобы доставить ему серьезные неприятности. Например, в школе-интернате директор за драку лишила 14-летнего эпилептоидного подростка возможности пойти со всем классом в театр. Тогда этот подросток, выждав, когда в школу прибыла инспекция, пытался на глазах приехавших изобразить самоповешение у дверей кабинета директора. Другой подросток, будучи в детской инфекционной больнице, за шалости быт наказан тем, что нагим уложен в постель. Тона он заперся в туалете, изображал повешение, издавал хрипящие звуки, добился того, что в больнице была поднята тревога и дверь туалета взломана.

Другой причиной суицидальных демонстраций бывает ревность к объекту влюбленности. Попытка обычно совершается во время самой сцены ревности, «па глазах-», пепина лице объекта влюбленности доставляет немалое удовольствие.

Изощренная мстительность эпилептоидных подростков проявляется не только в суицидальных демонстрациях. Обид они не прощают, а мщение отличается коварством и возможностью насладиться наблюдением за доставленными мучениями. Так, 15-летний подросток был публично высмеян соседом по даче. Тогда этот подросток ночью в жаркое лето подбросил несколько пачек дрожжей в выгребную яму под летней уборной около дачи своего обидчика. Через сутки зловонные массы залили пространство около его дома, а мститель со злорадством наблюдал его вынужденный отъезд. Другой 14-летний подросток возненавидел появившегося у него отчима — человека физически сильного, властного, сразу взявшего в ежовые рукавицы своего пасынка, который до этого привык помыкать матерью. Тогда этот подросток, найдя хранившиеся у отчима презервативы, тайком натер их внутреннюю поверхность едким перцем и наслаждался, подслушивая взаимные упреки матери и отчима, заподозрившего у себя венерическое заболевание.

Иногда при эпилептоидных психопатиях преобладает склонность к дисфориям и аффективная взрывчатость (эксплозивный вариант), в других случаях эти особенности выражены неотчетливо, но зато выступают нарушения влечений (перверзный вариант), но такое разделение далеко не всегда возможно провести.

Реакция эмансипации у эпилептоидных подростков может протекать очень тяжело. Дело доходит до полного разрыва с родными, в отношении к которым выступают крайняя озлобленность и мстительность. Эпилептоидные подростки не только требуют свободы, самостоятельности, избавления от власти, но и «прав», своей доли имущества, жилища, материальных благ. При конфликтах с матерью и отцом они могут держаться за бабушек и дедушек, если те их балуют и им потакают. В отличие от представителей других типов эпилептоидные подростки не склонны распространять реакцию эмансипации с родителей на все старшее поколение, на существующие обычаи и порядки. Наоборот, перед начальством они бывают готовы на угодничество, если ждут от него поддержки или каких-либо выгод для себя.

Реакция группирования со сверстниками тесно сопряжена со стремлением к властвованию. Поэтому охотно выискивается компания из младших, слабых, безвольных, неспособных дать отпор. В группе эпилептоидные подростки желают установить свои порядки, всегда выгодные для них самих. Симпатиями они не пользуются, и их власть держится на страхе перед ними. Они нередко могут чувствовать себя на высоте в условиях строгого дисциплинарного режима, умея угодить начальству, добиться преимуществ, завладеть положением, дающим в их руки определенную власть над другими подростками, установить над ними жесткий диктат и извлекать себе выгоду из своего положения. Их боятся, но постепенно против них зреет бунт, в какой-то момент их «подводят», и они оказываются низринутыми со своего начальственного пьедестала.

Реакция увлечения обычно бывает выражена достаточно ярко. Почти все эпилептоидные подростки отдают дань азартным играм. В них легко пробуждается почти инстинктивная тяга к легкому обогащению. Азарт их опьяняет, играть они могут запоем, порою теряя контроль над собой. Коллекционирование их привлекает прежде всего материальной ценностью собранного. В спорте заманчивым им кажется то, что позволяет развить физическую силу (тяжелая атлетика, борьба, бокс и т. п.). Подвижные коллективные игры им плохо даются. Совершенствование ручных навыков, особенно если это сулит определенные материальные блага (прикладное искусство, ювелирная работа) также может оказаться в сфере увлечений. Многие из них любят музыку и пение. В отличие от истероидов охотно занимаются ими наедине, получая от своих упражнений какое-то чувственное удовольствие.

Внешность эпилептоидных подростков, описанная Г. Е. Сухаревой (1959): приземистая сильная фигура, массивный торс при коротких, но крепких конечностях, круглая, чуть вдавленная в плечи голова, большая нижняя челюсть, крупные гениталии у мальчиков — бывает свойственна многим, но, конечно, далеко не всем представителям этого типа. Медлительность движений, тяжеловесность моторики встречаются гораздо чаще.

При осмотре подростков эпилептоидного типа нередко бросается в глаза обилие татуировок, как символических, отражающих реакции эмансипации, группирования и др. [Личко А. Е., 1979], так и особенно «украшающих». Татуировки встречаются не только на руках, но на самых разных частях тела, даже в области гениталий.

Самооценка эпилептоидных подростков носит однобокий характер. Как правило, они отмечают склонность к мрачному расположению духа, свои соматические особенности — крепкий сон и трудность пробуждений, любовь сытно и вкусно поесть, силу и напряженность сексуального влечения, отсутствие застенчивости и даже склонность к ревности. Они подмечают свою осторожность ко всему незнакомому, приверженность к аккуратности и порядку, нелюбовь пустых мечтаний, предпочтение жить реальной жизнью. В остальном, в особенности во взаимоотношении с окружающими, они представляют себя значительно более конформными, чем это есть на самом деле.

Эпилептоидный тип характера, видимо, один из весьма неблагоприятных для социальной адаптации. Хотя в общей популяции эпилептоидный тип определен у 11 % подростков мужского пола (см. табл. 3), среди акцентуаций характера с нарушениями поведения, потребовавшими госпитализации в психиатрическую больницу, эпилептоидный тип составил 26 %, а среди психопатий — 38 %. На эпилептоидный тип падает также наибольшее число психопатий тяжелой степени.

Пример психопатии данного типа приведен на стр. 64. (Николай К.)

Явная акцентуация эпилептоидного типа обычно проявляется тем, что при внешне удовлетворительной адаптации жизненный путь может быть переполнен конфликтами и поведенческими нарушениями.

Александр Б, 17 лет. Отец давно оставил семью. Мать вспыльчивая, гневливая. Имеет старшего брата — гитариста из эстрадного ансамбля, конфликтует с ним, завидует его большим заработкам.

На первом году жизни перенес сотрясение мозга (уронили на пол). Но рос здоровым, развивался хорошо. До 12 лет учился удовлетворительно, затем крайне неохотно. Окончил 8 классов, поступил в ПТУ, но вскоре его бросил и пошел работать на завод. Работает грузчиком, хорошо зарабатывает, ценит и копит деньги, любит хорошую одежду, бережет ее. Курит крепкие папиросы. Выпивает немного и изредка, чтобы «не повредить здоровью».

Около года влюблен в девушку-студентку, по его словам, очень красивую. Проводит много времени с ней. В то же время тайно от нее имеет случайные половые связи. Возлюбленную же мучает ревностью, неоднократно грозил ей повеситься и даже изображал попытки самоповешения на ее глазах.

Накануне госпитализации во время прогулки по парку с любимой девушкой снова устроил ей сцену ревности, пригрозил самоповешением. Нежданно услышал от нее гневную реплику, что он ей надоел и она рада бы от него избавиться. Тут же в парке на ее глазах повесился на дереве. В бессознательном состоянии с трудом ею и каким-то прохожим был вытащен из петли и доставлен в реанимационный центр. Имелась выраженная странгуляционная борозда. Оттуда направлен в подростковую психиатрическую клинику. Здесь в первые дни обнаруживает эйфорию, рад, что остался жив. Признался, что намерения умереть у него вовсе не было, хотел только «в очередной раз ее попугать», но «не рассчитал», «вдруг потемнело в глазах», и больше ничего не помнит. Согласился, что ревновал безо всяких на то оснований («раз я изменяю, значит и она может!»). Рассказал, что всегда был вспыльчивым, а в школьные годы драчливым.

Физически развит по возрасту. При неврологическом осмотре — легкая асимметрия лицевой иннервации.

Обследование с помощью ПДО. По шкале объективной оценки, несмотря на установленную склонность к диссимуляции, диагностирован эпилептоидный тип. Признаков, указывающих на возможную психопатию, не обнаружено. Конформность высокая, реакция эмансипации выраженная. Отмечен высокий В-индекс, указывающий на возможность изменений характера, связанных с резидуальным органическим поражением головного мозга. Склонности к делинквентности не отмечено, а к алкоголизации имеется резко отрицательное отношение, что соответствует действительности, так как подросток работает среди интенсивно алкоголизирующегося окружения, но сам воздержан в отношении выпивок. По шкале субъективной оценки самооценка недостаточная: черт какого-либо типа не выделилось, достоверно отвергает астеноневротические черты.

Диагноз. Острая аффективная демонстративная реакция на фоне акцентуации эпилептоидного типа.

Катамнез через 2 юда. Снят с учета в психоневрологическом; диспансере. Повторных суицидных попыток не было.

М. С. Певзнер (1941) обратила внимание на особый, вариант эпилептоидного типа у подростков, отличающихся, по ее определению, «гиперсоциальностью» — работоспособностью, аккуратностью, педантизмом, которые «не являются психопатами». В. В. Ковалев (1973) именно эти качества характера истолковал как компенсаторные. Однако, по нашим наблюдениям, «гиперсоциальность» может оказаться односторонней и даже приобретать карикатурные формы. В таких случаях подростки могут вести «двойную жизнь»: будучи подчеркнуто правильными в одной ситуации, они обнаруживают крайнее себялюбие, злобность, агрессивность, моральную и физическою жестокость в другой. Так, примерный ученик в школе может быть деспотом и тираном с домашними.

Скрытая акцентуация по эпилептоидному типу выявляется либо в ситуации, способствующей раскрытию черт этого типа (конфликты по поводу ущемления интересов, возможность проявления деспотической власти в отношении других), либо под влиянием алкогольного опьянения, которое, как указывалось, у эпилептоидных подростков нередко протекает очень тяжело.

Эпилептоидная психопатия чаще всего бывает конституциональной. Психопатическое развитие по эпилептоид-ному типу при воспитании в условиях жестоких взаимоотношений возможно на основе как эпилептоидной, так и конформной, реже — шизоидной акцентуации. В качестве наиболее частых вариантов эпилептоидной психопатии (как конституциональной, так и психопатического развития), а также как тип акцентуации характера могут быть отмечены следующие.

Эпилептоидно-истероидный тип является сочетанием эпилептоидных черт с эгоцентризмом, претенциозностью, склонностью к демонстративному поведению. Даже во время аффективных вспышек и при удовлетворении извращенных влечений выступает демонстративность. Например, самоповреждения всегда наносятся на глазах зрителей. В сексуальной жизни предпочитают партнеров, попадающих в рабскую зависимость от них, помыкают ими, живут за их счет.

Олег Г., 17 лет. Родился от внебрачной связи, отца не знает. Мать — бывшая актриса, ведет аморальный образ жизни, страдает хроническим алкоголизмом. Когда сыну было 7 лет, была судом лишена родительских прав. С тех пор уклонялась от всех контактов с сыном. С 7 лет воспитывался в интернате. Там считался трудным, недисциплинированным, лживым, склонным к мелкому воровству. При наказаниях грозил воспитателям: «Вы за меня ответите!» Окончил 8 классов и ПТУ (жил в интернате), получил специальность электромонтера. Пока жил в интернатах на полном обеспечении, серьезных нарушений поведения не было. Однако в 13 лет, будучи в больнице по поводу желтухи, после наказания за баловство изобразил попытку самоповешения («меня наказали, а других — нет») — по этому поводу был направлен в детскую психиатрическую больницу, откуда вскоре возвращен в интернат. Была отмечена его склонность к лживости, угрозам, мелкому шантажу.

В 16 лет был устроен на работу в жилищно-домовую контору электромонтером, где ему была предоставлена комната. На этой работе не удержался — бездельничал. Поступил в магазин продавцом, но был пойман на воровстве. С соседями по квартире установились конфликтные отношения из-за того, что сам себе еды не готовил, а съедал приготовленное ими для себя. Уверял, что соседи хотят его «выжить» и завладеть его комнатой. После того, как те заявили па него в милицию, демонстративно на их глазах проглотил черенок от металлической вилки. Был госпитализирован, произведена лапаротомия. Вскоре был вызван в милицию (нигде не работал). Снова проглотил черенок от вилки и снова была сделана лапаротомия. Был направлен в подростковую психиатрическую клинику.

В клинике претендует на особое положение, демонстративно помогает персоналу, особенно буфетчице, получая от нее подачки. Во время посещений больных родственниками усиленно изображает, как он заботится о слабых и беспомощных, напрашиваясь на подарки. Как только родственники уходят — сразу же прекращает все «заботы». Аккуратен, тщательно следит за своей одеждой и постелью. Умеет красиво носить даже скромный костюм. Охотно принимает участие в художественной самодеятельности — поет перед зрителями.

Рассказал, что в 14 лет был прооперирован по поводу аппендицита, почувствовал «необычное наслаждение», когда его «резали». Захотелось снова подвергнуться когда-либо операции. Поэтому и проглотил черенки ложки и вилки. Половой жизнью не жил. Онанизм отрицает. Друзей никогда не имел. Уличных компаний сторонился. Изредка выпивал с товарищами на работе — «за компанию», но к выпивкам никогда не тянуло, удовольствия от них не получал. Признался, что не умеет и не хочет жить один, вести хозяйство, заботиться о пище, о стирке белья и т. п. Но тем не менее демонстративно заявлял, что тяготится больницей. Первоначально согласился на перевод в дневной стационар, однако накануне перевода снова проглотил вилку. В связи с развившейся картиной острого живота был экстренно прооперирован — была обнаружена перфорация желудка.

Возвращенный после операции в подростковую психиатрическую клинику, был очень этим доволен — заявил, что никуда отсюда не уйдет. Стдл работать в садоводстве при больнице, с персоналом был очень капризен, но обнаружил большую любовь и привязанность к лошади, на которой развозил землю и рассаду. В беседе с врачами, при появлении посторонних лиц держался претенциозно, охотно рассказывал о том, как он глотает ложки и вилки, старался произвести впечатление необычности, наслаждался удивлением и интересом слушателей.

Был переведен в загородную психиатрическую больницу.

Обследование с помощью ПДО. По шкале объективной оценки диагностирован смешанный эпилептоидный и истероидный тип, несмотря на наличие негативного отношения к исследованию. Имеются признаки, указывающие на возможность формирования психопатии истероидного типа. Конформность низкая, реакция эмансипации выраженная. Склонности к делинквентности не обнаружено. Отношение к алкоголизации амбивалентное с преобладанием отрицательного. По шкале субъективной оценки самооценка недостаточная: ни черт какого-либо типа, ни достоверно отвергаемых черт не выявлено.

При неврологическом осмотре и на ЭЭГ — без отклонений. Несколько инфантилен. Физическое и сексуальное развитие соответствует возрасту 14—15 лет.

Диагноз. Психопатия истероидно-эпилептоидного типа тяжелой степени. Синдром Мюнхгаузена.

Катамнез через 4 года. Три года провел в загородной психиатрической больнице. Еще три раза подвергался лапаротомии (проглотил зубную щетку, кусок проволоки, авторучку). На четвертый год вступил в половую связь с одинокой пожилой работницей больницы, которая взяла его к себе, окружила заботой и вниманием. Женился на ней.

Эпилептоидно-неустойчивый тип. Здесь сочетаются, на первый взгляд, несовместимые черты — властность, тяжеловесность и ригидность эпилептоида и стремление к легкому, бездумному, праздному образу жизни, присущему неустойчивому типу и нередко рассматриваемому как проявление «слабоволия». При этом типе, помимо эпилептоидных черт и установки на праздный образ жизни, желания жить только настоящим, отмечается отсутствие эмоциональных привязанностей. Обычно такие подростки начинают рано прогуливать школу и вскоре вслед за этим интенсивно алкоголизироваться. Нередко совершают побеги из дому с целью пьянок и разгульной жизни. Возвращенные домой, грозят повторным побегом, добиваясь от родных подачек и всяких благ Становятся властелинами асоциальных групп, устанавливают в них жестокие порядки, используют других подростков в корыстных целях или для удовлетворения своих извращенных желаний, беспощадно расправляются с непослушными [Александров А. А., 1978]. Обнаруживают склонность к промискуитету и перверзиям. При гомосексуальной активности выступают в активной роли.

Такие подростки легко переходят грань между делинквентностью и криминалом. Наиболее частые преступления — нанесение тяжких повреждений, особенно ножевых ран, сексуальная агрессия, а также грабеж и кражи со взломом. Правонарушения обычно совершаются с сообщниками, которым отводится наиболее опасная роль, но сами стараются заполучить львиную долю «добычи»

[Личко А. Е., Вдовиченко А. А., 1980]. При угрозе наказаний склонны к симуляции различных заболеваний. В какой-то степени эпилептоидно-неустойчивый тип психопатии напоминает описанную П. Б. Ганнушкиным (1933) группу «антисоциальных психопатов». Они действительно, как правило, ведут асоциальный образ жизни.

Алексей Л., 17 лет. В детстве развивался хорошо, однако до 11 лет страдал ночным энурезом. В школу пошел неохотно, но до 11 лет с принуждением учился — боялся отца. Затем стал прогуливать занятия, а с 14 лег вовсе бросил учебу. Время проводил в уличных компаниях, к родителям-инвалидам никакой привязанности не обнаруживал, домой приходил только есть и спать. При угрозе отправить в интернат где-то долго пропадал — ни родные, ни милиция не могли его отыскать. Затем ночевал дома, но грозил родителям расправой, если его «выдадут». В 16 лет по настоянию инспекции по делам несовершеннолетних поступил учеником на завод, но сразу стал прогуливать и вскоре бросил работу. Последние месяцы перед госпитализацией не работал и не учился.

По его словам, с 15 лет стал выпивать. Алкоголь переносит плохо. Не раз товарищи приносили его домой «как парализованного». Время проводил в «своей» компании, в которой заправлял. Известно, что однажды жестоко избил одного из членов группы за неповиновение, не раз был инициатором групповых драк, но всегда выходил сухим из воды, его боялись и «не выдавали».

Недавно явился в психоневрологический диспансер с просьбой направить его на лечение от алкоголизма. Показал справку о том, что недавно попал в вытрезвитель. Рассказал, что последний год пьянствует 2—3 раза в неделю, а последние три месяца пьет почти ежедневно до 4 бутылок вина в день, по утрам появилась потребность опохмеляться. Был направлен в подростковую психиатрическую клинику.

При поступлении явлений абстиненции не обнаружено. Был напряжен, насторожен, осмотрителен в ответах. Повторил прежние сведения об интенсивной алкоголизации, явно избегал сообщить что-либо другое о себе. Был недоволен вызовом родителей, но они по существу ничего нового о сыне рассказать не могли. При расспросе, почему он решил лечиться, крайне насторожился, объяснение дал путаное и сбивчивое. Выяснилось, что у него вполне сохранен рвотный рефлекс на передозировку алкоголя.

В дальнейшем стало известно, что он с компанией заподозрены в ограблении. Признался, что надеялся отсидеться в психиатрической больнице, пока идет разбирательство.

Физическое и сексуальное развитие по возрасту. При невысоком росте (165 см) отличается крепким телосложением, большой физической силой. При неврологическом осмотре и на ЭЭГ — без отклонений.

Обследование с помощью ПДО. По шкале объективной оценки, несмотря на установленную выраженную склонность к диссимуляции, диагностирован смешанный эпилептоидный и неустойчивый тип. Имеется признак, указывающий на возможность формирования психопатии эпилептоидного типа. В связи с выраженной диссимуляцией показатели конформности (выраженная), реакции эмансипации (слабая) и отсутствие склонности к делинквентности могут не соответствовать действительности. Психологическая склонность к алкоголизации выраженная, так как она не диссимулировалась. По шкале субъективной оценки самооценка неудовлетворительная и, видимо, отражающая установочное поведение: резко выделяются конформные, а также гипертимные черты. Достоверно резко отвергаются черты сенситивные (что свойственно многим представителям эпилептоидного типа), а также меланхолические и астеноневротические черты.

Диагноз. Психопатия эпилептоидно-неустойчивого типа выраженной степени. Бытовое пьянство, не достигающее степени хронического алкоголизма.

Катамнез. Осужден за ограбление — находится в колонии.

В итоге эпилептоидный тип можно признать одним из самых трудных для социальной адаптации. Тяжелые и выраженные степени психопатий относительно часты, при явных акцентуациях характера подростковый период ознаменован тяжелыми конфликтами, и даже при скрытой акцентуации возможны неожиданные тяжелые эксцессы.

www.psychiatry.ru

Сила упорства: кто такой эпилептоид

Экология жизни.Человеческие характеры очень разнообразны, но среди них тем не менее можно выделить типичные «рисунки». Для описания некоторых

© Jeff Koons

Человеческие характеры очень разнообразны, но среди них тем не менее можно выделить типичные «рисунки». Для описания некоторых подобных паттернов в психологии существует понятие «акцентуация» — так называют сумму наиболее ярко очерченных свойств характера, которые еще находятся в пределах клинической нормы, но делают человека уязвимым к психологическим нагрузкам определенного типа. Эпилептоидная акцентуация — один из ее вариантов. Что отличает эпилептоида от эпилептика, каковы плюсы и минусы этого типа и что делать, если у вас такой характер?

Вариативная норма: что такое акцентуация

Акцентуация характера — это не болезнь. Несмотря на то, что некоторые названия вариантов акцентуации: эпилептоид, истероид, шизоид и другие, — образованы от названий психических заболеваний, любой человек с акцентуацией здоров и нормален. У эпилептоида нет эпилепсии, а шизоид не болеет шизофренией (иначе они стали бы эпилептиком и шизофреником). У людей с акцентуацией лишь обострены определенные черты характера. Создатель этого понятия, немецкий психиатр Карл Леонгард, к примеру, писал, что «население Берлина — это на 50% акцентуированные личности и на 50% — стандартный тип людей». Тем не менее, в некоторых неблагоприятных обстоятельствах акцентуация может превратиться в болезнь, «добрав» патологичности.

Составители Энциклопедического словаря по психологии и педагогике (2013) пишут об этом понятии так: «Акцентуация характера отличаются от психопатий отсутствием одновременного проявления свойственной последним триады признаков: стабильность характера во времени, тотальности его проявлений во всех ситуациях, социальной дезадаптации». Иначе говоря, эпилептоид не всегда стремится маниакально поддерживать порядок, а истероид не в любой ситуации жаждет оказаться в центре всеобщего внимания.

В российской психологии акцентуация характера остается популярным понятием, однако общепринятой классификации на сегодняшний день не существует. Современные версии типологии опираются на работы Карла Леонгарда, монографию советского психиатра Андрея Личко и другие исследования. Работы Личко позволили глубже понять причины появления и этиологию неврозов, поскольку психиатр выдвинул концепцию так называемого «места наименьшего сопротивления», или «слабого звена» в характере.

«Введение понятия “места наименьшего сопротивления” характера, а также описание этих мест применительно к каждому типу — важный вклад в психологическую теорию характера, — пишет в своей монографии российский психолог, специалист в области экспериментальной психологии и нейро-лингвистического программирования, профессор МГУ Юлия Гиппенрейтер. — Он имеет также неоценимое практическое значение. Слабые места каждого характера надо знать, чтобы избегать неправильных шагов, излишних нагрузок и осложнений в семье и на работе, при воспитании детей, организации собственной жизни и т. п.»

Вязкий педантизм: чем похожи и чем отличаются эпилептоид и эпилептик

Эпилепсия — это психоневрологическое заболевание, главной характеристикой которого являются повторяющиеся внезапные припадки, мешающие мозгу правильно работать. В их основе лежит избыточная электрическая активность нейронов. Из-за нее в мозгу возникает разряд, который бьет и бьет, как молния, в его тканях: раз в год или еженедельно, по ночам или раз в пару часов. При этом припадок может выглядеть не только как судороги, но и как внезапные замирания — так называемый абсанс — с короткими провалами в памяти (эпилепсия petit mal), молниеносные мышечные спазмы в области рук (миоклоническая эпилепсия) или даже лунатизм и подергивание мышц лица и тела во сне (ночная лобная эпилепсия).

По данным Всемирной организации здравоохранения, сегодня в мире порядка 50 млн. человек страдает этим заболеванием. В 70% случаев эпилепсию можно вылечить, чаще всего — медикаментозно. Тем не менее, три четверти людей, даже в развитых странах, не получают лечения, поскольку не обращаются за помощью. Отчасти это происходит из-за того, что широкую известность имеет только судорожная форма эпилептического припадка, а другие его формы не кажутся людям причиной для тревоги. Тем не менее, без лечения эпилепсия разрушает мозг и со временем приводит к слабоумию.

Эпилепсия сказывается на том, как работает психика. В результате, личность меняется: человек становится более «вязким», патологически обстоятельным, неспособным переключиться, раздражительным, склонным ко вспышкам ярости и поучениям, подчеркнуто педантичным, чрезмерно привязчивым и чрезвычайно эгоцентричным.

Надежность и раздражение: плюсы и минусы эпилептоидной акцентуации

Похожие черты свойственны и здоровым людям с эпилептоидной акцентуацией характера — разумеется, не в столь яркой форме. При этом такой человек совсем не обязательно заболеет эпилепсией — или болел ею в прошлом. Акцентуация — это лишь совокупность персональных черт, склонностей и особенностей. Относиться к ним можно по-разному, в зависимости от того, насколько они мешают или помогают самому человеку и окружающим людям, но «лечить» акцентуацию так же бессмысленно, как лечить низкий рост. Можно только корректировать ее проявления, если они становятся проблемой.

Эпилептоидная акцентуация (как и все прочие) действительно может вызвать определенные трудности. Эпилептик переживает судорожные припадки, а эпилептоид — припадки гнева. Как и приступы эпилепсии, они могут быть всем заметны — или невидимы. Оттенки агрессии варьируются индивидуально — и ситуативно: от молчаливых вспышек раздражения до полновесных приступов ярости, когда человек может случайно разбить толстое стекло в вагоне голой рукой. «Я просто очень сильно рассердился», — скажет он затем. И это будет чистая правда: люди с эпилептоидной акцентуацией способны сердиться как никто.

Злоба, раздражение, ярость, гнев, обида, возмущение, бешенство, неприязнь, ожесточение — их частые и назойливые спутники. Эпилептоид сердится в метро, сердится за рулем, сердится дома, сердится на себя, на других, на обстоятельства. Такая особенность характера чревата инсультами и инфарктами — ведь даже если у взрыва почти нет внешних проявлений (как у припадка эпилепсии petit mal), он все равно происходит.

В результате человек с эпилептоидной акцентуацией раз за разом оказывается в опасной системе: агрессивный импульс — задержка, агрессивный импульс — снова задержка… Эпилептоид «сдержан, но взрывчат», «взрывчат, но сдержан». Справляться с этим приходится ежедневно, и люди говорят, что это здорово выматывает. Однако уменьшить агрессивность в таком случае можно за счет работы над собой — в форме аутотренингов или занятий с психологом. Также полезнен бывает полный или частичный переход на вегетарианское питание и «антистрессовые» восточные увлечения: йога, дзен и другие.

Людям с эпилептоидной акцентуацией, как и эпилептикам, свойственна «вязкость» и «привязчивость» характера. Им трудно отвлечься, трудно переключиться, трудно увидеть альтернативу или принять критику. Единожды проникшая и пустившая корни в простой и здравой логике эпилептоида идея «не идет из головы», понуждает возвращаться снова и снова, обрастает дополнениями и добавками, сохраняя при этом незыблемость монумента. Эпилептоидная акцентуация позволяет верить до упора, работать на идею тогда, когда все остальные уже бросили это делать, планомерно добиваясь своего за счет крайнего упорства, педантичной настырности и терпения. «Капля камень точит не силой, но частым паденьем», — это про эпилептоида. Он всегда отступается последним и часто достигает своего, если уж это «свое» втемяшилось ему в голову. Вот почему эпилептоидная акцентуация может оказаться полезной для карьеры и саморазвития. Для эпилептоида, впрочем, важно стараться выбирать, в чем «завязнуть» и к кому привязаться. Бесперспективные объекты чреваты бессмысленной тратой времени — но если идея хороша, она может вывести на главную магистраль, к которой человек сам прокопает свой путь сквозь породу, — и будет потом с полным правом этим гордиться.

Эпилептоидные люди, как и люди с паранойяльной акцентуацией, склонны к образованию «сверхценных идей». Психологи говорят, что если паранойяльный — «пророк», то эпилептоид — «апостол». Такая акцентуация характера позволяет человеку быть надежным коллегой, верным другом и преданным партнером в отношениях. Эпилептоид всегда помнит, кому и сколько должен, кого и за что необходимо отблагодарить. В то же время, в памяти такого человека хранятся сведения и о том, кому он сам сделал добро. Опираясь на свою собственную привычку «отдариваться», он может ожидать, что ему ответят тем же, — и расстраиваться, когда этого не происходит.

Пирог по линейке: как узнать эпилептоида

Один из ведущих отличительных признаков человека с эпилептоидной акцентуацией — его любовь в порядку и упорядоченности. Его дом обычно выглядит очень прибранным и довольно чистым. Это «его крепость», в которую мало кто допускается. Здесь многие вещи и явления имеют свое место, будь то чайная ложка, край ковра или последовательность приговления завтрака.

Эпилептоид охотно наводит порядок (часто неосознанно) и в общественных местах: сдвигает салфетницу, чтобы ровно стояла, вытирает капли супа, если слегка испачкал стол за ланчем, и даже может пожаловаться, что «торт неровный». Беспорядок раздражает таких людей, а их ультимативность и склонность к агрессии подливает масла в огонь, так что посещение захламленного дома может вызвать очередной приступ гнева или уныния. В лучшем случае он будет пережит молча, — но избежать его не получится, если только человек специально не работает со своими негативными эмоциями.

Человек эпилептоидного типа также может показаться довольно жестким: ему легко даются команды, а его логика трезва, понятна и основана на здравом смысле. Его склонность управлять подчас проявляется и в сексуальной сфере. В то же время, за счет возбудимости своей психики эпилептоид остается весьма уязвимым: твердости у него достаточно, а вот спокойствия — нет.

Против приступа: если вы эпилептоид

Один из важнейших навыков, который позволяет человеку с эпилептоидной акцентуацией улучшить свою жизнь, — это способность «купировать» приступы гнева. Такая цель подчас требует кропотливого труда, — но заниматься им можно не только со специалистом. «Учитесь расслабляться и держать внутреннюю улыбку, — советуют психологи. — Воспитывайте в себе большую терпимость к другим людям, даже к тем, кто живет очень по-своему».

Также представителю эпилептоидного типа важно помнить, что «не человек для порядка, а порядок — для человека», — и можно простить коллеге, другу или близкому хаос на столе, немытую посуду в раковине или пару клоков пыли под кроватью. Порядок — важный элемент жизни, но не все обращают на него внимание. Все люди разные, и у каждого есть свои достоинства и недостатки.

Эгоизм и повышенное внимание к себе — большая проблема для многих эпилептоидов. Вот почему им важно учиться понимать других людей, их чувства и взгляды. Для этого можно использовать аутотренинги: например, «Я глазами других», «Перевоплощение» и другие. Также важно регулярно устраивать дни (или хотя бы часы), когда можно добровольно жить согласно распорядку и желаниям близких людей, — а не своим собственным правилам.

Чужой монастырь: если рядом эпилептоид

Для людей с эпилептоидной акцентуацией много значит уважение к общепринятым нормам и их персональным правилам. Вот почему важно спрашивать об их предпочтениях. Такие люди это оценят, и градус миролюбия повысится. Также в случае с эпилептоидной акцентуацией нужно учитывать статус, возраст, заслуги, субординацию и другие общественные иерархические элементы. Эпилептоид неспособен накричать на начальство, однако несанкционированное «ты» со стороны попутчика в поезде может вызвать у него плохо скрываемое раздражение.

При этом нужно помнить, что у общения с эпилептоидом есть и множество положительных сторон. Помимо гнева и педантизма, которые поддаются коррекции, если человек занимается собой, таким людям свойственна порядочность и упорядоченность, надежность, самодисциплина, ясность мышления и верность. Вероятно, за это им можно простить привычку оправлять скатерти или время от времени раздражаться, если вы не ответили на звонок.

Владимир Леви, психолог, психотерапевт и писатель, кандидат медицинских наук:

— Единой, общепринятой официальной классификации акцентуаций характера я не признаю, поскольку уверен, что таковой быть не может. Потому что есть такая штука, как психологическая относительность. Нет и не может быть единого, абсолютного, общепринятого на все времена, для всех цивилизаций, стран, национальностей, социальных слоев представления о том, что такое не акцентуация — то есть, характер «среднестатистический», «нормальный», «правильный», или какой-нибудь «гармоничный» или «идеальный». Мы можем с полным правом считать конкретный характер какого-то конкретного человека средним, нормальным или идеальным, но при этом кто-то другой с тем же правом зачислит этот характер в разряд акцентуаций или в совсем сумасшедшие. Один и тот же характер в разных историко-социальных контекстах и ситуациях может оказаться и акцентуированным, и не анцентуированным, и недоакцентуированным, и акцентуированным в противоположную сторону.

Типологии и классификации — дело наживное. Бытующие на сегодня классификации акцентуаций — не первые и не последние. Наблюдательные умы человечества давным-давно заприметили, что все люди не только и не просто разные, но могут быть сгруппированы в некие типы, конгрегации со сгущением сходственно-родственных черт — или, если угодно, породы, у которых одни признаки (черты, свойства) заметно преобладают, усилены, ярко выражены (то есть, акцентуированы), а другие наоборот. Вспомним знаменитое, и ныне еще имеющее школьную силу, античное подразделение человеков по четырем темпераментам, которые нобелевский лауреат Павлов углядел и у своих несчастных подопытных псов. А блестящий живописный очерк характеров Лабрюйера (XVIII век), эта щедрая палитра разных человеческих разностей, в которой угадываются обрисованные в дальнейшем типажи Леонгарда, и того же Личко, и многие другие? А превосходная Ганнушкинская классификация психопатий и патологических характеров? А великая Кречмеровская патохарактерология, позднее вошедшая в многообъемный сплав психошкал грандиозного теста MMPI?

В старинной индийской «Камасутре» неизвестный искушенный автор на основе, как можно понять, весьма обстоятельного личного опыта впечатляюще изобразил основные сексуально-характерологические типажи женщин; в классификации этой, сугубо практической, прозрачно просматриваются и гиппократические темпераменты, и конституциональные психосоматические типажи недавних времен, достаточно реальные для медиков и психологов. Крайняя степень выраженности каждой типажности становится житейски проблемной, тяготеет к сомато-, психо- или социопатии. В одном из типажей даже синдром Аспергера проглядывает.

Любая (качественная и количественная) совокупность любых более или менее реальных или придуманных, измышленных — и тем введенных в реальность — свойств человека (и не только) может стать основой для классификации — некоей типологии и\или типомифологии. Для измерительных шкал — континуумов, близ крайних полюсов которых окажутся вот эти самые акцентуированные характеры — или акцентуированные мифологемы и акцентуированные фикции. К разряду мифологем и фикций отношу, например, псевдохарактерологические классификации людей по именам, типажи астрологические и соционические (сейчас на меня набросятся их фанаты — ну-ну, давайте, кусайте).

Что касается соционики, то эта мифистика, вначале являвшая собой забавную и небесполезную умственную игру с человеческим многомерием, постепенно, в ходе опопсения и опошления, выродилась в сектоидную псевдятину с привкусом коммерции. Выросла эта пурга на первоначально вполне здравой основе — на эмпирической психотипологии Юнга, создателя классических представлений об экстраверсии-интроверсии. Яркий пример того, как из любой теории, основанной на живых практических наблюдениях, можно вытворить какую угодно бодягу.

Можно ли самому понять собственную акцентуацию? В какой-то степени можно, если:

— у вас для этого достаточен общий уровень интеллекта и базовой образовательной подготовленности, в том числе в области психологии;

— вы наделены достаточно развитой саморефлексией, самоосознанностью, достаточной мерой самообъективности, что, надо заметить, свойство не частое;

— не уперты — обладаете достаточно открытым восприятием и свободным сознанием; не пребываете в каких-то априорных непререкаемых убеждениях относительно себя и окружающих, как позитивных. так и негативных — готовы, не зная, не понимая чего-то, осознать, что не знаете и не понимаете, принять, признать это и пожелаете узнать и понять;

— не слишком фиксированы на себе — интересуетесь жизнями и характерами других людей и набрали достаточный опыт наблюдений, сравнений и размышлений о человеках;

— достаточно изучили те психологические параметры, шкалы, по которым хотите получить свои показатели;

— спокойно и вдумчиво пройдете соответственные тестовые исследования;

— не растеряетесь и не расстроитесь, получив результат, представляющийся вам неважнецким; вспомните о психологической относительности и о том, что человек, понимающий себя, может — в понимаемых пределах — себя изменить.  опубликовано econet.ru

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое потребление — мы вместе изменяем мир! © econet

econet.ru