Основные функции сознания
Структурные элементы сознания находятся во взаимосвязи и взаимодействии и обеспечивают выполнение сознанием ряда жизненно важных для человека функций. Назовем главные функции сознания.
Познавательная — заключается в возможности сознания, на основе преобразующей материальной и идеальной деятельности человека, формировать знания о действительности.
Аккумулятивная — суть ее в том, что с помощью памяти человек может накапливать знания, добытые им самим и предшествующими поколениями.
Аксиологическая —заключается в возможности человека оценивать полученные знания и поступки людей с точки зрения своих потребностей и интересов.
Целенаправленности — одной из
главнейших сугубо человеческих
способностей является способность к
целеполаганию. Цель – это идеальное
представление о результатах будущей
деятельности.
Творческая — эта функция связана с достижением человеком свободы в процессе познания многообразия природного и социального мира и созданием многофункциональных средств труда, позволяющих ему творить «по законам красоты».
Коммуникативная — сознание обеспечивает, с помощью различных коммуникативных систем (внутренние способности, языковые средства и электронные технические средства) общение людей между собой и актуально и в историческом плане.
Регулятивная — человек с помощью сознания на основе учета и оценки различных факторов, в соответствии с поставленной целью, регулирует свое поведение и деятельность, а также коллективов и больших масс людей.
Рассмотрим соотношение некоторых структурных элементов сознания.
СОЗНАНИЕ И ПСИХИКА
Прежде всего, необходимо отметить, что
сознание связано с психикой.
Психика –
целостность всех психических процессов.
Она есть высшая форма взаимосвязи живых
существ с предметным миром, выраженная
в способности реализовывать свои
побуждения и действовать на основе
информации о нем. Психика более сложное
образование, чем сознание. Она включает
сознание и бессознательное. В свою
очередь, сознание реализуется в памяти,
мышлении, знании, эмоциях, воле, внимании,
и самосознании. К бессознательному
относят – инстинкты, представленные
как совокупность врожденных актов
поведения человека, которые создаются,
вследствие продолжительной эволюции
и направлены на обеспечение жизненных
функций, самого существования каждого
существа.
СОЗНАНИЕ И БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ
В структуре бессознательного можно
выделить интуицию (механизм получения
знания без осознания путей, условий и
механизмов, путем непосредственного
усмотрения истины) и автоматизмы (сложные
действия человека, которые первично
появляются под контролем сознания, но,
в результате длительной тренировки и
многократного повторения приобретают
характер бессознательных).
Интуиция — это механизм непосредственного постижения сущности предмета, свойства или явления. Но интуицию не следует рассматривать как волшебное средство постижения истины, как чудо. Следует предположить, что бессознательные механизмы мышления, так же как и осознаваемые, на основе индивидуального и коллективного опыта в процессе анализа конкретной ситуации, предмета или явления могут давать знание, результат, который неожиданно для человека появляется в верхних осознаваемых слоях психики. Тогда как сам механизм остается неосознанным.
Автоматизмы – это сложные действия
человека, которые первично появлялись
под контролем сознания, но в результате
многократных повторений или длительной
тренировки приобретают характер
бессознательных.
Благодаря подключению бессознательного к психической деятельности нагрузка на сознание уменьшается, а это, в свою очередь, расширяет творческие возможности человека.
Бессознательное и сознательное являются
двумя относительно самостоятельными
сторонами единой психической реальности
человека. В бессознательном заложены
широкие возможности для рационализации
человеческой жизнедеятельности, в
особенности творческой деятельности
субъекта. Это обстоятельство служит
основой формирования иррационалистических
философских учений. В них значительной
или даже определяющей силой человеческого
поведения считаются разные формы
бессознательного: инстинкты, интуиция
и другие формы. Известные представители
иррационализма – А. Шопенгауэр (Германия),
Серен Кьеркегор (Дания), Фридрих Ницше
(Германия), Эдуарт Гартман (Германия,
Анри Бергсон (Франция), Зигмунд Фрейд
(Австрия), Мартин Хайдеггер (Германия).
Зигмунд Фрейд, в частности, строил свою
модель поведения человека на представлении
о господстве в человеческой психике
половых влечений, которые вступают в
конфликт с сознанием и подчиняют его
себе.
СОЗНАНИЕ И ЯЗЫК
Возникновение и развитие сознания как
социально-культурного явления,
специфически человеческой формы
«отражения» неразрывно связано с
возникновением и развитием языка как
материального носителя, воплощения
сознания. Воспроизведем еще раз слова
Маркса по конкретному случаю. «На духе
с самого начала лежит проклятие – быть
«отягощенным» материей, которая выступает
здесь в виде движущихся слоев воздуха,
звуков – словом, в виде языка. Язык так
же древен, как и сознание; язык есть
практическое, существующее и для других
людей и лишь тем самым существующее
также и для меня самого действительное
сознание». Только будучи выражено в
языке, совместно вырабатываемое сознание
выступает как некоторая социальная
реальность.
Наряду со словесным разговорным языком сознание может быть выражено, объективировано и в материальных явлениях иного рода, которые в этом случае так же, как и разговорный язык, приобретают знаковую функцию. То есть, материальное явление выполняет функцию знака в том случае, если выражает некоторое содержание сознания, становится носителем определенной социальной информации.
Язык возник из потребности общения в процессе совместной трудовой деятельности. Жесты обеспечивали общение лишь в пределах видимости, поэтому возникла потребность в звуковой системе знаков. Языковые знаки, слова выполняют двойную функцию: выступают средством общения и орудием мышления. Они являются не только условными знаками предметов и процессов, также фиксируют наши мысли об этих предметах.
Сознание и язык образуют единство: в
своем существовании они предполагают
друг друга, как внутреннее, логически
оформленное идеальное содержание
предполагает свою внешнюю материальную
форму.
СОЗНАНИЕ И САМОСОЗНАНИЕ
В субъективной реальности человека
имеет место такая важная подструктура,
как самосознание. Это осознание человеком
себя как личности, осознание своей
способности принимать самостоятельные
решения и вступать на этой основе в
сознательные отношения с людьми и
природой, нести ответственность за
принятые решения и действия. Самосознание
позволяет человеку целостно оценить
самого себя, свой моральный облик,
собственные знания, мысли, интересы,
идеалы, мотивы поведения, действия и
т.д. Оно является важнейшим условием
самосовершенствования человека. В
структуре самосознания можно выделить
такие элементы: самочувствие, самопознание,
самооценка, самоконтроль. Самосознание
тесно связано с рефлексией, как способности
сознания делать предметом своего
осмысления само сознание, его основные
категориальные формы.
Способность человека осуществлять самоконтроль формируется не сразу. Самосознание наряду с мировоззрением, характером, интересами, навыками формируется в процессе жизни. Под воздействием социальной среды человек формирует способность контролировать свои действия и отвечать за свои поступки. Эта способность в значительной степени зависит от того какие социальные ценности культивируются в данной среде и какие требования предъявляются к индивиду. И главным среди них является умение контролировать свои действия и нести ответственность за свои поступки.
СОЗНАНИЕ И ИНТЕЛЛЕКТ
Под интеллектом обычно понимают общий
умственный потенциал человека, степень
реализации способностей, которые он
целесообразно использует для приспособления
к жизни. Интеллект выражает все умственные
функции человека, всю совокупность его
познавательных умений: ощущения,
восприятие, память, представление,
мышление, воображение.
Благодаря
интеллекту человек может сравнивать,
вырабатывать абстракции, образовывать
понятия, суждения, умозаключения. Ясперс
предлагает различать предпосылки
интеллекта, багаж знания интеллекта и
интеллект в собственном смысле слова.
Предпосылками интеллекта можно считать
способность к запоминанию и память,
механизмы, лежащие в основе двигательных
навыков, речевого аппарата и т.д. Эти
предпосылки часто смешиваются с
умственными способностями как таковыми.
Человек, который ничего не помнит, ничего
не может говорить или слишком быстро
утомляется, естественно, лишен возможности
проявить свой интеллект. Большой запас
знаний указывает на определенные
способности, но существует определенная
независимость способности к обучению
и интеллекта как способности суждения.
Более глубокому пониманию интеллекта
способствует работа над созданием
искусственного интеллекта в рамках
информатики. Здесь ставится задача
разработки методов моделирования и
воспроизведения с помощью компьютерной
техники отдельных функций творческой
деятельности человека, а также решение
проблем представления знания в них и
построения баз данных, создание экспертных
систем, разработку так называемых
интеллектуальных роботов.
Исследования
в этом направлении ведутся во многих
странах.
К началу 21 века ученые много сделали для того, чтобы переложить отдельные функции интеллекта на информационные системы. Уже сегодня компьютеры выполняют сложные работы: переводят с одного языка на другой, руководят самолетами, ведут поезда, играют в шахматы, даже осуществляют некоторые логические операции, присущие человеческому мозгу. Но на вопрос «О возможности замены человеческого разума электронным, искусственным разумом?» ученые не могут дать положительный ответ.
Конечно, с точки зрения технических
возможностей не следует устанавливать
пределы усовершенствования электронных
устройств, копирующих умственные
способности человека. Но, тем не менее,
аналогия между операциями, которые
осуществляют машины, и теми, которые
происходят в мозгу человека, не дает
оснований считать машины способными к
мышлению. По сути, машина воссоздает
лишь один аспект нашего мышления –
формально-логический.
В то время как
реальное мышление человека – это воля,
эмоции, интуиция, мечта, фантазия и
прочие составляющие. Богатство внутреннего
мира человека является следствием
богатства и разносторонности его
общественных связей. Поэтому, чтобы
полностью смоделировать сознание
человека, его структуру, функции,
недостаточно воспроизвести только
структуру мозга. Для этого нужно
воссоздать весь исторический путь
развития человека, обеспечить его всеми
потребностями, в том числе и потребностями
политическими, моральными и эстетическими.
Все это свидетельствует об ограниченных
возможностях современных кибернетических
устройств в решении сложных познавательных
и интеллектуальных задач. Они являются
не более чем средствами механизации и
автоматизации тех сторон интеллектуальной
деятельности, которые связаны с четкими
правилами переработки информации. Но
в этом и состоит их огромное значение.
СОЗНАНИЕ И МЫШЛЕНИЕ
Мышление — это процесс познавательной
деятельности индивида, который
характеризуется обобщенным и опосредованным
отражением действительности.
Этот
процесс завершается созданием абстрактных
понятий, суждений, которые представляют
собой отражение существенных, закономерных
отношений вещей и процессов действительности.
Благодаря мыслительной деятельности
мы проникаем на уровень сущности вещей,
не данный человеку в чувственной форме.
Мышление неразрывно связано с языком. Поскольку содержанием мышления является информация об объектах действительности, эта информация должна каким-то образом фиксироваться, храниться и передаваться в процессе коммуникации. Язык, как особая знаковая система, материализует, точнее, представляет в материальной форме, наши мысли и поэтому выступает необходимым средством связи мышления с действительностью.
Мышление по своей природе рационально и существенно отличается от чувственного восприятия действительности.
Оно носит опосредованный характер, то есть оперирует не чувственными образами, а абстрактными понятиями.
Мышление имеет обобщенный характер в
отличие от чувственных образов, отражающих
единичные свойства вещей.
Оно отражает внутренние существенные признаки в отличие от внешних, несущественных, представленных в чувственной форме. В чувственном образе объект представлен в виде «картинки», описания, тогда как мышление, выявляя сущность объекта, объясняет его.
Мышление обладает способностью к абстрагированию, то есть способностью выделять отдельные стороны, признаки предметов и превращать их в самостоятельный предмет осмысления. Именно благодаря этой способности, мышление выделяет существенные признаки предметов и образует понятия о них или их свойствах и отношениях.
Мышление имеет творчески-преобразующий, активный характер. Эта способность реализуется в формировании целей и идеальном планировании средств и способов их достижения.
Таким образом, мышление есть опосредованное, абстрактное, неразрывно с вязанное с языком, обобщенное, творчески активное, целенаправленное «отражение» действительности.
ПРОБЛЕМА ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ
Когда говорят об общественном сознании
в собственном смысле этого слова, имеют
в виду, прежде всего то, чем сознание
людей, объединенных в общности, отличается
от сознания отдельного человека,
направленного на решение его личных
проблем, на организацию его индивидуальной
жизни.
В этом смысле общественное
сознание – это сознание, всегда
направленное на решение общих проблем
устройства общественной жизни в целом.
То есть, сознание общества есть
многообразный процесс, поддерживаемый
активностью сознания отдельных людей.
В нем содержатся идеи, высказанные
отдельными людьми в то или иное время,
устойчивые представления, связанные с
некоторой системой норм и принципов,
общие теории, в которых обобщаются
различные стороны общественной жизни
и упорядочиваются знания о природе.
Общественное сознание представлено в
различных формах, в которых выражена
специфическая направленность «отражения»
действительности, зависящая от объекта
отражения и его целей. Среди форм
общественного сознания можно выделить:
экономическое, политическое, правовое,
моральное, эстетическое, религиозное,
научное, экологическое и др. Во всех
формах сознания происходит объединение
каждого отдельного человека с некоторой
общностью людей или со всем обществом
в целом, причем строится такое объединение
на базе общего решения специфических
вопросов организации жизни, устройства
социальных институтов, организации
процесса познания и т.
д.
Благодаря наличию у людей общего сознания и закреплению в сознании в качестве устойчивых образований лишь таких идей, которые оказываются перспективными в практическом смысле, общество функционирует как целостный организм, т.е. оно представляет не просто стихийно сложившиеся в результате производства отношения, но содержит и сознательно упорядочиваемые людьми связи.
Идеи, получающие закрепление в общественном сознании, представляют собой не просто отражение действительности, т.е. не просто ее специфическое удвоение, а еще и реорганизацию действительности, практическое приспособление человека к миру. Такое приспособление осуществляется за счет того, что вырабатываются новые формы социальной связи, утверждаются социальные нормы и те идеи, которые оказываются необходимыми для их воспроизводства.
Идеальное, связанное с действующей
нормой представляет уже не просто идею,
а выступает как так называемое
материализованное идеальное.
Оно
существует уже не только в головах
отдельных людей, но зафиксировано также
с помощью тех или иных материальных
носителей (обрядов, сказаний, письменности,
образов фольклора и художественной
литературы). Благодаря транслируемым
от поколения к поколению, связанным с
определенными образами значениям,
идеальное становится формой общественной
коммуникации, образцом для подражания,
постоянно воспроизводимым во
взаимодействиях людей. Практическая
целесообразность, жизненность некоторой
социальной нормы, что подтверждается,
прежде всего, исторической выживаемостью
определенных социально-исторических
групп людей, косвенно свидетельствует
и об истинности тех идей, которые
объясняют необходимость исполнения
нормы. Это придает данным идеям более
высокий бытийственный статус в сравнении
с теми идеями, в которых просто выражаются
исходные оценки действительности,
делаются начальные предположения о
целесообразных в данных условиях формах
взаимоотношения людей. Тем самым
создается впечатление о том, что связанные
с нормами идеи произведены не сознанием
человека.
А имеют какую-то укорененность
в иных, более фундаментальных пластах
бытия, ведущих независимое от воли людей
существование, скажем, в особом мире
ценностей. В действительности же эти
более глубокие пласты бытия являются
бытием самих людей. Просто это уже
коллективное бытие, качества которого
приобретают по сравнению с индивидуальным
бытием системный характер и оказываются
более устойчивыми.
Большую теоретическую проблему
представляет вопрос о том, кто же является
носителем общественного сознания. Как
уже говорилось, для того, чтобы обладать
сознанием, нужно быть субъектом. Но
является ли, например, общество таким
субъектом, который способен принимать
решения, иметь определенную эмоциональную
жизнь, воспроизводить подобных себе
носителей сознания? В определенном
смысле можно говорить о субъективных
свойствах не только каждого отдельного
человека, но и более больших групп людей,
социально-исторических общностей
(класс, нация, государство, человечество).
Но здесь, конечно, надо всегда помнить,
что идеальное, как мыслительный процесс,
не может быть присуще ни обществу в
целом, ни какой-то отдельной общественной
группе.
Сознание как таковое, является
исключительным качеством личного,
индивидуального бытия. Однако сама
личность силой собственного мышления
способна объединять свое бытие с бытием
некоторой группы людей. В каждой культуре
создается символика, так или иначе,
заставляющая личность жить интересами
общности, испытывать радость и переживания
по поводу ее успехов и неудач. Вне такого
объединения сознательная жизнь человека
не только теряет высший смысл, но, по
существу, и вообще становится невозможной.
Попытки построить свое бытие как
совершенно независимое от общества,
как показывает история философских
идей, всегда демонстрировали свою
несостоятельность.
Социально-исторические общности людей
выглядят как такие субъекты, которые
способны принимать решения, как например,
государства принимают решения о начале
или окончании войны, подписывают
договоры, классы ведут борьбу, выбирают
эффективные формы ее осуществления.
Это, конечно, является проявлением
субъективности. Однако, несмотря на все
эти проявления субъективности, присущие
социально-историческим общностям людей,
решения, в конечном счете, принимаются
ограниченным кругом лиц или даже
отдельными людьми.
Большим вопросом,
касающимся изучения специфики
общественного сознания и специфики
общества в целом, является, поэтому,
вопрос о том, как соотносятся субъективные
свойства личности и субъективные
свойства общности, какие из своих
субъективных свойств и как (добровольно
или вынужденно) личность передает
органам, представляющим общность и
имеющим право говорить от ее имени.
Вопросы для самопроверки по теме «Сознание»
1. В чем заключается проблема сознания в философии?
2. Почему сознание не может стать объектом теории?
3. Как Декарт ставил проблему сознания?
4. Каковы основные идеи учения Декарта о сознании?
5. Что Декарт называл врожденными идеями?
6. Какой смысл Декарт, вкладывал в тезис: Cogito ergo sum (Мыслю – следовательно, существую)?
7. Как подходил к проблеме сознания Гегель?
8.
Что Гегель рассматривал в качестве
сознания?
9. Какова роль Абсолютной идеи в мироздании по Гегелю?
10. Какие принципы анализа сознания заложены в марксизме?
11. Что является объективным основанием разграничения явлений сознания и материальных явлений?
12. Почему нельзя отождествлять понятия «материя» и «сознание»?
13. В чем роль понятия «отражение» и принципа развития в объяснении естественного происхождения сознания?
14. Как понимается отражение и его основные характеристики?
15. Как понимается идеальность в марксизме?
16. В чем заключается предметность сознания и что является объективным основанием ее формирования?
17. Каков механизм формирования идеальности в трудовом процессе?
18. В чем принципиальное отличие механизма опережающего отражения в человеческом обществе и в животном мире?
19.
В чем заключается общественный характер
сознания?
20. В чем особенность феноменологического подхода к сознанию?
21. Что собой представляет сознание с точки зрения Гуссерля?
22. Как представлена онтология сознания в философии Мамардашвили?
23. Какие функции сознания выделяются в современной философии?
24. Как соотносятся в современной философии понятия: сознание и психика, сознание и бессознательное, сознание и язык, сознание и самосознание, сознание и интеллект, сознание мышление.
25. В чем заключается проблема общественного сознания?
Символическая функция в структуре сознания
Салмина Нина Гавриловна
(Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова (МГУ))
Звонова Елена Владимирована
(Российский государственный социальный университет)
Цукарзи Анна Эдуардовна
(Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова (МГУ))
Аннотация
Актуальность.
Результаты взаимодействия человека и среды закрепляются и функционируют в сознании c помощью знаков и символов. Необходимость изучения закономерностей освоения субъектом предметного содержания, представленного в знаковой форме, а также социализации в целом делает актуальным обращение к фундаментальному вопросу о соотнесении символической функции со структурой и работой сознания.
Цель. Анализ символической функции, позволяющей опосредствовать связи человека с окружающим миром, систематизируя и оформляя поток непрерывно поступающих сенсорных данных, посредством построения процессуальной модели сознания.
Методы. Анализ, синтез и моделирование. Теоретическое исследование выполнено в концепции семиотического подхода.
Результаты. Идея о социальном происхождении сознания дает возможность моделировать его структуру. В предлагаемой модели выделяются следующие компоненты сознания: эталонные, сенсорные характеристики образа; биодинамические эталонные признаки движения и действия; значение; смысл.
Анализ символической функции в концепте процессуальной модели сознания дает возможность перейти к исследованию функций знаков и символов. Логика процессуальной модели диктует проведение анализа знаков и символов в движении от знака (номинального обозначения предмета или явления) через системную организацию к символу как осознанию и анализу целостности включения объекта в образ окружающего мира.
Выводы. Сознание можно изучать посредством процессуальной модели, где основной характеристикой его элементов выступают взаимодействие и опосредствованность знаками и символами. Первичность знака или символа определяется степенью ориентации субъекта в ситуации. Переход знака в символ происходит в результате включения отдельного знака во все большее количество знаково-символических систем. Это возможно в процессе личностного временнОго и пространственного включения в общий вектор «хронотопа».
Введение
Наблюдающееся сегодня стремительное развитие digital среды как единства технических средств и принципов фиксации информации (коды, средства визуализации, архитектура сайтов и т.
д.) является логическим этапом эволюции символической функции сознания, изучение которой относится к одной из малоисследованных проблем современной психологии.
Символическая функция создает и реализует принципы опосредствования субъект-субъектных отношений и осмысления их содержания с помощью знаково-символических средств. Сложность изучения символической функции заключается в том, что она фактически пронизывает всю систему взаимодействия человека и окружающего мира, что ставит вопрос о том, какая «генеральная» система порождает, аккумулирует и организует ее. Если рассматривать символическую функцию в структуре сознания, то ее можно представить через способы опосредствования процесса деятельности сознания при взаимодействии с внешней средой.
В психологии сознание признаетсявысшим уровнем психического отражения, обеспечивающегосаморегуляцию и функционирование в окружающей среде. Сознание включается в психическую жизнь человека в виде постоянной совокупности сенсорных и умственных образов, детерминирующих активность индивида (Большой…, 2003).
Сложность исследования сознания определяется отсутствием его внешней локализации в пространстве, а также невозможностью членения во времени (Зинченко, 1991).Анализ сознания наряду с психикой и бессознательным относится к одному из основных психологических вопросов — о принципах построения самой психологической науки (Выготский, 2001).
В работах Э. Кассирера (2006, 2011) «символическая функция» рассматривается как условие создания культуры, которая (в противоположность «природе») фиксирует результат духовной активности человека. Символическая функция создает специфическую «среду» существования человека, поскольку обеспечивает реализацию форм коммуникации: повседневной, литературной, религиозной, научной и других. Именно Э. Кассирер указал, что символическая функция есть сущностная характеристика человеческого сознания. С помощью знаков происходит опосредствование внутреннего (идеального) содержания, само опосредствование есть придание значения, а осознание происходит в поисках смысла.
Переход значения (dieBedeutung) в смысл (derSinn) является эволюцией от индивидуального, единичного к всеобщему.
Ж. Пиаже (2003) понимал символическую функцию как способность представлять отсутствующий объект или непосредственно не воспринимаемое событие посредством символов или знаков, индивидуальный механизм, реализующийся в различных системах репрезентаций, необходимых для возникновения мысленного взаимодействия между индивидами, для усвоения коллективных значений.
Цель данной статьи — анализ символической функции в структуре деятельности сознания.
Задачи исследования — на основе положений отечественной психологической школы, выделявшей состав и уровни сознания, рассмотреть реализацию символической функции как последовательность актов использования знаково-символических средств. За основу движения берется процесс смыслового наполнения (осознания) средств, знаков и символов, в процессе которого знак переходит в символ.
Целесообразно представить данное описание посредством модели для дальнейшей операционализации ее компонентов.
Символическая функция сознания
Современные исследования символической функции исходят из теоретической предпосылки И. Канта оприсутствии повторяющихся, стабильных структур, целостных моделей, позволяющих обрабатывать постоянный поток информации, транслируемый всеми органами чувств. Данные «схемы», результаты переработки чувственной информации и представления их в условном виде, фиксируются при помощи знаков и символов. Значение опосредствования, функциональная необходимость символа и знака для сознания позволили в свое время сформулировать теорию о коллективном бессознательном. В рамках данной теории признается первичное присутствие символических образований в сознании: «Человек предрасположен к созданию символов, поэтому он неосознанно преобразует в них объекты и формы, тем самым повышая психологический заряд последних» (Юнг и др., 2006, с.
238). Устойчивые условные знаки присутствуют в символической деятельности человека на протяжении веков, хотя могут в повседневной деятельности не использоваться. Например, круг как символ солнца играет большую роль во всех культурах человечества и в культуре народов майя также, но колесо в культуре майя изобретено не было (Бауэр и др., 2000).
Знак — это материализованный заместитель, обозначение предмета, явления или процесса. Функционально знак только указывает, обозначает наличие объекта (или субъекта) обозначения. В традиции, идущей от Гегеля, символ по своему содержанию значительно сложнее знака (Басин, 2012), поскольку он не только обозначает наличие предмета, явления или процесса, но и несет широкий, глубокий пласт информации и многочисленные коннотации. Если знак связан с породившим его контекстом и декодируется в определенной знаковой системе, то символ сам порождает контекст, он культурно подвижен и может транслироваться в иные знаково-символические системы.
Исследователи отмечают различные функции символа, выделяя в качестве основных эмоциональную и познавательную (Veraksa, 2013).
Внешне знак и символ могут не различаться; но они отличаются по смыслу, который осознает, вкладывает в них субъект (Салмина, Звонова, 2018). Например, дорожный знак «кирпич» выступает только знаком, показывающим, что проезд транспорта запрещен. Но тот же самый «кирпич» может стать символом социального неравноправия или карательного, запретительного характера законотворчества.
Деятельность символической функции целесообразно представить в виде модели, которая позволяет показать процесс опосредствования знаками и символами компонентов сознания и специфику знаков и символов на разных уровнях сознания. Поскольку сознание — весьма подвижный феномен, что отмечалось еще У. Джемсом (1991), а основная цель предпринятого нами моделирования состоит в раскрытии содержания процесса, то данную модель можно условно назвать процессуальной моделью сознания.
Этот термин определяет то, что центральной идеей модели выступает представление процесса. В этом смысле наша модель противоположна, например, концептуальной теоретическоймодели,фиксирующей структуру моделируемой системы, а также свойства и связи ее элементов, и оперантной модели, содержащей систематизированный набор элементов, которые указывают на способ работы с объектом и способствуют переносу систематизированной информации в новую область практического применения.
Данная модель базируется на трех основных положениях.
Первое — это положение Э. Кассирера о том, что символическая функция есть сущностная характеристика человеческого сознания.
Второе — это положение о том, что функциональность есть отправная точка исследования знаков и символов, которые должны изучаться как компоненты актуализации (проявления) процесса сознания, что заложено в самой сути, «природе» условных средств: «быть знаком — функциональное, а не природное свойство предмета» (Салмина, 1988).
Третьим выступает положение о том, что знаки и символы функционируют как компоненты знаково-символических систем, их (знаков и символов) движение и трансформация сопровождаются изменением смысла кодируемой ситуации как результата осознания человеком кодируемой или декодируемой информации.
Последнее положение опирается на работы Ч. Пирса (Peirce, 2011), утверждавшего, что любая знаковая ситуация носит трехкомпонентный характер, т.е. включает знак, объект и интерпретанту, имея внешнюю и внутреннюю форму. Внутренняя форма закрепляется структурой, логическим, системным отношением между компонентами. Ч. Пирс полагал, что знаковое воплощение для того чтобы быть понятным, должно быть прежде всего логически возможным.
Выстраивая взаимоотношения знаков, Пирс выводит последовательность трихотомий. Первая — это качественный, единичный и общий знаки. Качественный знак — это характеристика предмета или процесса, выступающая знаком. Единичный знак — это существующая вещь (или событие), становящаяся знаком.
Общий знак — это закон, устанавливаемый людьми (Ibid.). Вторая трихотомия состоит из изобразительных, или иконических, знаков, индексов и символов. Исключительной характеристикой символа считается возможность представлять объекты, относить их к классу явлений, раскрывать сущность, по-иному осуществляя социально-коммуникативную функцию при отсутствии внешнего подобия или ясно читаемой связи с символизируемым объектом. Совершенное знаковое средство объединяет свойства иконического знака, индекса и символа. Это соединение может произойти только в сознании. Третья трихотомия — это термины, предложения и умозаключения, область конвенций, определяющих содержание и границы теорий, принципов доказательств и обоснований (Ibid.).
В классификации Ч. Пирса каждый следующий элемент трихотомии представляет собой усложнение функционального содержания предыдущего элемента.
Таким образом, в основу процессуальной модели заложена необходимость проведения анализа знаков и символов в движении от знака (номинального обозначения предмета или явления) через системную организацию к символу как осознанию и анализу целостности включения отдельного объекта в образ окружающего мира.
Каждый этап функционирования знаков и символов порождает их новый смысл. Изменение (усложнение, обобщение или упрощение) смысла соответствует иерархическому соотношениюпродуктов опосредствования — артефактов (Wartofsky, 1979).
Знаки и символы выступают условием процессафункционирования сознания. Сознание существует только потому, что обладает символической функцией как способностью и возможностью в процессе обмена информацией перерабатывать поступающие импульсы в знаки (материально выраженные заместители предметов, явлений или понятий) или символы. Переход знака в символ и обратно, многослойность и многозначность символов порождается сознанием, наличием закрепленных в сознании знаково-символических структур (схем, картин, моделей, образцов и пр.).
Интериоризациявнешнего действия происходит в процессе формирования лингвистических формулировок, фиксирующих тот или иной вид действия с предметом. Структура совместной деятельности порождает структуру сознания, характеризующуюся социальным, опосредствованным характером, способностью к рефлексии и внутреннему диалогу, предметной объективностью.
Данный подход хорошо функционирует до того момента, пока не происходит столкновения с явлениями внутренней жизни человека, не поддающимися объяснению с точки зрения общественно-полезной деятельности людей. Как правило, это проявления глубоко скрытой, интимной стороны человеческих переживаний, среди которых, например, религиозные и/или эстетические переживания занимают большое место.
Более обширное объяснение работы сознания представляет концепция образа мира. Любой образ в сознании возникает как результат апробации познавательной гипотезы, генерируемой субъектом навстречу (не только в ответ, но и предвосхищая) внешним воздействиям согласно механизму «встречного» уподобления (А.Н. Леонтьев). Целостная, многоуровневая и динамическая система познавательных гипотез представляет собой образ мира человека как средства радикальной редукции неопределенности, выполняющего функцию непрерывного прогноза (Смирнов, 2016).
Уровневая структура сознанияи символ
Трехуровневую структуру психической активности (сознание, подсознание и сверхсознание (надсознание) исследуют различные психологические школы (Ассаджиоли, 2002; Гроф, 2004; Лакан, 1995; Фрейд, 1998; Юнг, 2006, 2010; и др.
).
В работах В.П. Зинченко решается задача поиска пути к анализу сознания через изучение медиаторов человеческого духа («Знак», «Слово», «Символ», «Миф»). В качестве одного из ведущих системообразующих компонентов сознания выделяется хронотоп (Зинченко, Моргунов, 1994), который, по замыслу А.А. Ухтомского, осуществляет целостную представленность ограниченных в пространственно-временнЫх рамках явлений, объектов, процессов и сущностную безграничность времени и пространства. Онтологический, фундаментально-бытийный план осознания не соединяется, а взаимодействует с феноменологическим, идущим из культуры, планом, представленным общечеловеческими ценностями и смыслами.
Сознание, функционирующее натрех уровнях — бытийном, духовном и рефлексивном, — оперирует основными образующими: сенсорными характеристикамиобраза (Леонтьев, 1975), биодинамическими эталонными характеристиками движения и действия (Бернштейн, 1947; Запорожец, 1986; Леонтьев, 1975; Рубинштейн, 1957), значением, смыслом, чьевзаимодействие определяет живую ткань существования сознания (Зинченко, 1991, 2006; Леонтьев, 1975; Рубинштейн, 1957).
Выделенныебазисные структуры сознания «фиксируют наиболее общие, атрибутивные характеристики объектов, включаемые в человеческую деятельность» (Петренко и др., 2015, с. 6).
Активность сознания связана со значением внешних влияний, которые действуют на человека, опыта, приобретенного и сохраненного, и поступков (Добрынин, 2001).
Активизация выделенных компонентов в поле сознания происходит при помощи знаков и символов. Сам процесс индексации объекта (знакомили символом) зависит от осознания значения и смысла явления для человека.
Осмысление есть процесс введения нового явления в образ мира, уже сложившуюся познавательную стратегию (в соответствии с возрастным уровнем развития и наличием социальной практики).
Процессуальная модель сознания
Процессуальная модель сознания, в которой основной характеристикой элементов выступает взаимодействие компонентов и функций, позволяет изучать символическую функцию как процесс опосредствования знаками и символами компонентов сознания.
Источником движения знаков и символов по уровням сознания становятся внешние или внутренние импульсы, название для которых, по мнению Ч. Морриса (Morris, 1974) и С. Лангер (Langer, 1969), так и не нашел Ч. Пирс. Включение внутренних импульсов в процессуальную модель сознания совершенно необходимо, если мы принимаем, что сознание активно, а не реактивно. Идентификация качеств предметов или явлений с точки зрения характеристик биодинамической и чувственной тканей происходит при помощи знаков и символов. Знак представляет объект в идентифицированной первичной форме. Включение знака в мир переживаний и определение его контекста переводит знак в ранг символа, с которым связан поиск смысла (рефлексивный уровень сознания). Специфическая характеристика знаков и символов заключается в том, что они не функционируют в одиночестве, а всегда выступают представителями той или иной системы, которая и определяет возможные формы опосредствования.
Первичность знака или символа определяется степенью ориентации субъекта в ситуации.
При высоком уровне неопределенности символ выступает первым,и постепенное овладение ситуацией приводит к знакам. Если же ситуация понятна субъекту, то первичны знаки, переходящиев символы (Веракса, 2014).
Идентификация принадлежности к системе, включение в новые системы, расширение возможного набора систем и есть трансформация знака в символ. Знак не сам по себе «углубляется» и приобретает многозначность символа; эволюция знака в символ происходит путем все большего охвата знаково-символических систем, т.е. расширенияконнотата. За счет чего? Вот здесь и включается то, что А.А. Ухтомский назвал «хронотопом», т.е. включение личностного временнОго и пространственного определения в общий вектор «большого времени» (Бахтин, 1975) и «диалог культур» (Библер, 1990). Согласно идее В.П. Зинченко, координаты времени и пространства определяют духовный слой сознания, в котором: «…человеческую субъективность представляет Я в его различных модификациях и ипостасях. Именно это Я, составляющее момент всякого сознания, должно рассматриваться в качестве одной из образующих духовного слоя сознания — его субъективной или субъектной составляющей… В качестве объективной образующей в духовном слое может выступать Другой или, точнее, Ты.
Здесь будет использована плоскость анализа Я—Ты…» (Зинченко, 2006, с. 223).
На рисунке представлена авторская процессуальная модель сознания, в которой условно определено место символов и знаков в его функционировании. В процессе опосредствования, кодирования и декодирования информации и ее осмысления происходит не трансформация самого символа, внешнего вида или внутренней структуры, а перестройка его связей с имеющимися в сознании знаково-символическими системами.
Содержание и функциональные возможности знака или символа, а также структура символического объекта (результата опосредствования) диктуются той знаково-символической системой, к которой знак или символ принадлежит или с которой взаимодействует. Образ мира как интегрирующее построение системного описания феноменологии познавательной деятельности человека(С.Д. Смирнов) определяет принципы состава и работы знаково-символических систем.
Встраивание символа в новые системы и его культурная трансляция порождают новые смыслы, обогащая, создавая противоречия, открывая новые возможности.
Сам по себе отдельно взятый символ (и даже группа символов) мало что дает для исследования символической функции. Представляют интерес характеристики ее функционирования, определение потенциала мобильности в отдельном сознании или в сходных феноменах сознания группы людей. Исследование символической функции возможно через анализ ее реализации в социально принимаемых продуктах человеческой деятельности, согласованность в их оценке и т.д.
Если мобильность символа в индивидуальном сознании выражается в возможности встраиваться во все бОльшие системы, устанавливать многочисленные связи (как отражение интеллектуальной активности), то социальные реалии исследуются в процессе изучения культурных феноменов, которые представляются моделью социально принимаемых, одобряемых смыслов (наполняемых целью социального взаимодействия).
Знаки и символы не функционируют в качестве отдельно взятых элементов, а выступают компонентами процесса о-сознания. Сознание есть процесс включения психической жизни человека в окружающую среду.
Проявление сознания на бытийном, духовном или рефлексивном уровне происходит при опосредствовании человеком своей роли в мире при помощи знаков и символов на двух уровнях: а) в контексте культурного, исторического «большого времени» и активного участника диалога культур или б) при осознании своего существования на уровне повседневного бытия. В обоих случаях осуществляется оценка взаимоотношения «Я—Ты», но в разных пространствах и временах. Знаки и символы выполняют роль медиаторов, актуализируя и активизируяпоявление значения и смыслового наполнения сознания.
«Не стану фантазировать, работают ли слои, вовлекаемые в тот или иной акт, последовательно или параллельно. Скорее всего, это некоторый пул, в котором принимают участие все слои и все компоненты структуры сознания» (Зинченко, 2006, с. 230).
Таким образом, мы говорим о символической функции сознания как об условии существования самого сознания. Ее изучение возможно в процессуальной модели, которая дает возможность анализировать не статичное состояние символов и знаков, а деятельность и преобразование, ведущие к изменению смыслов обозначаемых объектов.
Заключение
В статье показано, что изучение символической функции сознания может осуществляться в контексте процессуальной модели, демонстрирующей деятельность символической функции в процессе опосредствования компонентов сознания при помощи знаков и символов. Первичность знака или символа определяется степенью ориентации субъекта в ситуации. Эволюция знака в символ происходит в результате включения знаков во все большее количество знаково-символических систем. Это возможно в процессе личностного временнОго и пространственного осознания себя в общем векторе «хронотопа».
Проблемным остается вопрос определения импульсов, порождающих активизацию символической функции, а также условий существования и развития, влияющих на эволюцию знаково-символических систем. Выстроенная процессуальная модель может рассматриваться как основа дальнейшего развития моделирования многомерных семантических пространств. Предложенная модель деятельности символической функции может применяться для изучения ее формирования в условиях различных видов деятельности.
Литература
Ассаджиоли Р. Психосинтез. Принципы и техники / Пер. с англ. Е. Перова. М: ЭКСМО-Пресс, 2002.
Басин Е.Я. Семантическая философия искусства. М.: Гуманитарий, 2012.
Бауэр В., Дюмотц И., Головин С. Энциклопедия символов / Пер. с нем. Г. Гаева. М.: КРОН-ПРЕСС, 2000.
Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М.: Художественная литература, 1975. С. 234—407.
Бернштейн Н.А. О построении движений. М.: Медгиз, 1947.
Библер В.С. От наукоучения — к логике культуры: Два философских введения в двадцать первый век. М.: Политиздат, 1990.
Большой психологический словарь / Сост. и общ. ред. Б.Г. Мещерякова, В.П. Зинченко. СПб.: ПРАЙМ-ЕВРОЗНАК, 2003.
Веракса А.Н. Символическое опосредствование в познавательной деятельности дошкольников и младших школьников: Дисс.
… доктора психологических наук. М., 2014.
Выготский Л.С. Психика, сознание и бессознательное // Психология сознания / Сост. и общ. ред. Л.В. Куликова. СПб.: Питер, 2001. С. 31—47.
Гроф С. Космическая игра. Исследование рубежей человеческого сознания / Пер. О. Цветкова. М.: АСТ, 2004.
Джемс У. Психология. М.: Педагогика, 1991.
Добрынин Н.Ф. Об активности сознания // Психология сознания / Сост. и общая редакция Л.В. Куликова. СПб.: Питер, 2001. С. 63—72.
Запорожец А.В. Избранные психологические труды: В 2 т. М.: Педагогика, 1986.
Зинченко В.П. Миры сознания и структура сознания // Вопросы психологии. 1991. № 2. С. 15—34.
Зинченко В.П. Сознание как предмет и дело психологии // Методология и история психологии. 2006. Т. 1. № 1. С. 207—232.
Зинченко В.П., Моргунов Е.Б. Человек развивающийся: Очерки российской психологии.
М.: Тривола, 1994.
Кассирер Э. Познание и действительность. Понятие субстанции и понятие функции. М.: Гнозис, 2006.
Кассирер Э. Философия символических форм: В 3 т. Т. 3: Феноменология познания. М.: Академический проект, 2011.
Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М.: Гнозис, 1995.
Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975.
Петренко В.Ф., Митина О.В., Карицкий И.Н. К проблеме исследования ментальности // Историческая психология и социология истории. 2015. Т. 8. № 2. С. 5—17.
Пиаже Ж. Психология интеллекта. СПб.: Питер, 2003.
Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. О месте психического во всеобщей взаимосвязи явлений материального мира. М.: Изд-во АН СССР, 1957.
Салмина Н.Г. Знак и символ в обучении. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988.
Салмина Н.
Г., Звонова Е.В. Развитие символической функции в концепции диалога культур // Вестник Московского университета. Серия 14. Психология. 2018. № 2. С. 24—39. DOI: doi.org/10.11621/vsp.2018.02.24
Смирнов С.Д. Прогностическая направленность образа мира как основа динамического контроля неопределенности // Психологический журнал. 2016. Т. 37. № 5. С. 5—13.
Фрейд З. Основные принципы психоанализа. М.: Рефл-бук; Киев: Ваклер, 1998.
Юнг К. Символическая жизнь / Пер. с англ. 2-е изд. М.: Когито-Центр, 2010.
Юнг К.Г., Франц М.-Л. фон, Якоби И. Человек и его символы. М.:Серебряныенити, 2006.
Langer S.К. Philosophy in а New Key: А study in the symbolism of reason, rite and art. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1969.
Morris Ch. Fondements de la theorie des signes // Langages. 1974. Vol. IX. N 35. P. 15—21. DOI: doi.
org/10.3406/lgge.1974.2263
Peirce C.S. Philosophical Writings of Peirce Paperback / Ed. by J. Buchler. N.Y.: Dover Publications, 2011.
Veraksa A.N. Symbol as a cognitive tool // Psychology in Russia: State of the Art. 2013. Т. 6. № 1. С. 57—65. DOI: doi.org/10.11621/pir.2013.0105
Wartofsky M. Perception, representations, and the forms of action: Towards an historical epistemology (written 1973) // Wartofsky M. Models: Representation and the scientific understanding. Dordrecht: D. Reidel, 1979. P. 188—210. DOI: doi.org/10.1007/978-94-009-9357-0_11
Есть ли у сознания функция?
Пожалуй, самый увлекательный вопрос о сознании — Трудная задача. Это проблема объяснения того, почему и как возникают субъективные переживания в результате сложных электрохимических взаимодействий, происходящих в мозгу. Трудно, потому что работа мозга должна быть полностью описана с точки зрения физических взаимодействий, не оставляя места для субъективных переживаний, чтобы соответствовать нашим текущим взглядам на физический мир.
Эта теоретическая позиция настолько сильна, что ученые часто не могут уйти от мнения, что сознание — это эпифеномен, который не играет никакой роли, а просто появляется как побочный продукт обработки информации в мозгу. Даже если исследователи сознания не могут прямо признать, что они придерживаются этой позиции, с ней трудно спорить.
Сложная задача противопоставляется легкой задаче, которая посвящена объяснению нейронных механизмов объективных и наблюдаемых аспектов сознания, таких как отчет о сознательном восприятии или произвольном действии. Легкие задачи — это те проблемы, над которыми обычно работают нейробиологи.
Проблема простых задач в том, что они совсем не легкие. Чтобы работать над легкими задачами, нам сначала нужно узнать, какие функции связаны с сознанием. Многие авторы обсуждали когнитивные функции, которые могут требовать наличия сознания. Список включает нерефлексивное поведение, намерение, воображение, планирование, мышление, кратковременную память, внимание, метапознание, эмоции и так далее.
Однако на данный момент в таком списке нет ничего решающего. Фактически, эмпирические исследования показали, что целый ряд когнитивных функций может выполняться вне сознательного восприятия, даже когда стимулы, относящиеся к задаче, не воспринимаются сознательно. Даже функции, которые, как считается, тесно связаны с сознанием, такие как внимание, рабочая память и исполнительный контроль, могут выполняться в отсутствие сознательного осознания. Такие эмпирические данные еще больше подтвердили убеждение, связанное с теоретическим тупиком сложной проблемы.
Тем не менее, нам следует продолжать поиск биологических функций сознания. Легкие задачи могут быть не такими привлекательными, как сложные задачи (потому что название говорит о том, что они легкие), но важность решения простых задач не следует умалять. В частности, нам нужно понять, что активируется или вызывается элементами, которые входят в сознание, в отличие от тех, которые остаются бессознательными. Дэниел Деннет назвал эту фундаментальную проблему сознания «трудным вопросом», и относительно мало внимания уделялось прямому ответу на этот вопрос.
Без решения трудного вопроса мы даже не готовы атаковать легкие проблемы.
Чтобы понять Трудный вопрос, мы должны различать сознание как биологический феномен и сознательный опыт. Когда мы рассматриваем функции сознания, это функции, которые активируются стимулами, проникающими в сознание, или функции, которые могут выполняться только у бодрствующих людей или животных. Функции в этом смысле не следует путать с вопросом о том, какое влияние сознательный опыт (или квалиа) оказывает на физические системы. Из-за смешения этих двух различных значений функций сознания иногда кажется, что правомерность постановки Трудного Вопроса ставится под сомнение. Но как только это различие становится ясным, мы готовы заняться Трудным вопросом в качестве цели эмпирического исследования.
В нашей недавней статье, опубликованной в журнале Neuroscience of Consciousness, мы стремились предложить наш предварительный ответ на трудный вопрос, выдвинув гипотезу о возможных функциях сознания. Хотя известно, что многие когнитивные функции происходят без сознания, несколько линий эмпирических данных в нейробиологии и психологии выявили задачи и условия, в которых сознание, по-видимому, необходимо (например, обусловленность следа).
В статье мы начали с обзора существующих представлений о функциях сознания, а затем стремились предложить единую оценку разнообразных задач, требующих сознания, с точки зрения общей базовой функции.
Суть нашей гипотезы (называемой гипотезой генерации информации) заключается в следующем: функция сознания состоит в том, чтобы генерировать, возможно, контрфактические представления о событии или ситуации, используя генеративные модели окружающей среды и себя, которые изучаются посредством взаимодействия с окружающая среда. Термин контрфактический здесь используется для обозначения ситуаций или событий, которые не происходят перед агентом в настоящий момент. Такие представления позволяют агенту взаимодействовать с информацией, хранящейся в прошлом (например, в кратковременной памяти), или планировать заранее посредством мысленного моделирования возможного будущего (например, воображения или планирования). Важно отметить, что эта формулировка функций сознания последовательно объясняет ряд нерефлексивных когнитивных феноменов, таких как намерение, воображение, планирование, кратковременная память, внимание, любопытство и творчество.
Еще одним важным следствием этой гипотезы является отход от традиционного представления о том, что мозг является пассивной машиной для обработки информации. Вместо этого гипотеза предполагает, что содержание сознания является результатом активной реконструкции реальности.
Наконец, наше описание роли сознания открывает новый путь к пониманию отношений между сознанием и (общим) интеллектом. Функциональное преимущество, реализуемое архитектурой генерации информации, позволяет агенту выполнять мысленное моделирование для планирования будущих последовательностей действий для достижения новых целей. Эта функция сознания наделяет агента способностью достигать новых целей, которые трудно достичь только с помощью набора рефлексов. Это гибкое применение знаний (то есть генеративные/прямые модели) является отличительной чертой разумного поведения и намеком на происхождение сознания в ходе эволюции.
Изображение предоставлено Геральтом через Pixabay
Четыре функции сознания — ОФИЦИАЛЬНЫЙ веб-сайт MARI®
Согласно C.
G. Сознание Юнга состоит из четырех аспектов — мышления, чувства, ощущения и интуиции. Почти невозможно отделить один аспект от другого, поскольку они неразрывно связаны в нашем теле-разуме. MARI имеет доступ ко всем четырем функциям сознания.
Интуитивная функция
Интуитивная функция активируется с самого начала сеанса MARI. Испытуемого сначала просят создать нарисованную мандалу. Нарисованная мандала состоит из белого листа бумаги и коробки не менее чем с 24 пастелью. Идеальная бумага — белый квадрат размером 12 на 12 дюймов. На бумаге только нарисованный карандашом круг размером с обеденную тарелку. Направления просты — «Удиви себя». Субъект решает, с какого цвета начать, с чего начать, как заполнить пространство и хотят ли они укрепиться или остаться в пределах линии. Этот процесс полностью интуитивен и часто раскрывает очень интересную бессознательную информацию.
Выбор символов и цветов на MARI также полностью интуитивно понятен. Их просто просят позволить себе увлечься шестью символами, которые им нравятся или которые их больше всего привлекают, и одним символом, который им не нравится или который привлекает их меньше всего.
Затем субъекта просят подумать о проблеме в его жизни. Их просят думать об этом как можно яснее. Как правило, вопросы широкие, неясные, расплывчатые, связанные с другими вопросами. Испытуемому предлагается постараться как можно более ясно изложить проблему. Их просят упростить проблему до предложения, если это возможно, а затем позволить этой проблеме прокрутить их в уме.
Пока они думают о проблеме и позволяют ей крутиться в уме, они должны позволить своим глазам найти символ, который, кажется, представляет собой помощь или руководство по решению проблемы.
Карточки-инструкции имеют несколько важных аспектов. Во-первых, как только субъект выбрал свои символы и цвета, которые, кажется, сочетаются с этими символами, ему будет дана обратная связь. Другими словами, они войдут в аспекты мышления и чувств точно так же, как на сеансе консультирования. По этой причине важно получить от клиента как можно больше информации, пока он все еще находится в интуитивной функции.
Важно обратить внимание на тот факт, что испытуемого просят «подумать» о проблеме. Это важно, потому что функция мышления вербально вводится в интуитивную функцию. Это введение одного аспекта сознания в другой важно и требует другой ориентации на выбранные символы и цвета, когда дается обратная связь.
Функция обнаружения
Это, пожалуй, самый важный аспект в объяснении того, почему работает MARI. Хотя у нас есть пять чувств, в MARI важнее всего визуальное чувство. Чтобы понять, как и почему мы, люди, так визуально реагируем на символы и цвета, только начинают исследовать новые области эволюционной психологии и биологии. Наши реакции связаны с нашими инстинктами и интуитивными чувствами. По этой причине его трудно измерить. Тестируемость очень сложна с инстинктами и интуицией. Возможно, ближе всего к подтверждению того, как мозг обрабатывает символы и цвета, мы можем подойти с помощью фМРТ (функционального магнитно-резонансного томографа) 9.0003
Новая неврологическая информация захватывает.
Теперь мы можем точно определить, где мозг обрабатывает слово или изображение. Зрительная кора активируется не только тогда, когда субъект выбирает символы и цвета, но, что более важно, когда субъект получает обратную связь. Хотя исследования с фМРТ еще не проводились с MARI, мы можем сделать вывод из аналогичных исследований, что будет огромная разница в мозге субъектов, которые сидят и разговаривают, как в традиционной терапии, и субъектов, которые проводят MARI. В мозгу человека, проводящего MARI, обнаруживаются бесчисленные неврологические связи, активирующиеся и соединяющиеся с другими частями мозга. Теперь, когда мы разрабатываем инструменты, которые показывают нам, что происходит в мозгу, мы не можем уменьшить неврологическое воздействие, когда клиент «видит» свою жизнь в символах и цветах. Визуальное понимание при виде его или ее символов и цветов, правильно размещенных на Великом Круге, опережает на световые годы терапию только с двумя аспектами сознания.
Визуальное воздействие как минимум в два раза больше.
Есть первоначальный эффект. MARI — единственный инструмент, дающий визуальную картину нашего психического содержания. Никогда прежде мы не видели этого.
И тот факт, что человек выбрал символ и цвет, а затем увидел эту комбинацию, помещенную в Большой Круг, сильно отличается от того, что терапевт говорит клиенту, что у него хорошая или плохая самооценка или более серьезные проблемы. Эта картина наполнена слоями информации, которые пробуждают воспоминания, чувства и озарения. Мы не можем недооценивать силу визуального образа и его влияние на тело-разум.
Если, например, субъект выбрал цвет, который говорит о старой боли или старой обиде на стадии полного сознания, это может означать как минимум две вещи: значение стадии и значение цвета. Во-первых, часть из них функционирует на стадии полного сознания и автономии. Во-вторых, там есть что-то тяжелое, вероятно, связанное со старой болью или старой обидой. Эта информация представляется субъекту в форме такого вопроса, как: «Хотя ясно, что вы действуете на стадии развитого сознания и во многих отношениях чувствуете себя в мире комфортно и успешно, тоже есть смысл, может там тоже какая-то тяжесть? Тяжесть, которая, возможно, связана со старой обидой и старой болью?»
Это важный момент для субъекта — он действительно видит проблему.
Это регистрируется в психике, и субъект должен выражать свои мысли и чувства. Они могут идентифицировать символ и сцену с тем, как они себя чувствуют. В этот важный момент последнее, что хочет делать практикующий, — это создавать какие-либо негативные самоисполняющиеся пророчества. Как правило, клиенты с готовностью отказываются от своего чувства себя в пользу профессионала. Практики MARI обучены избегать создания каких-либо негативных рамок.
Ответ субъекта является ключевым. Клиент владеет всей властью. Если они отрицают или не могут отождествить себя с тяжестью, то значение может быть отмечено, но быстро отброшено. Очень часто тяжесть, наблюдаемая на одном этапе, воспроизводится в другом месте MARI — и рано или поздно появляется точная картина, которая является истинным отражением предмета и которую практикующий чувствует правильно. В любом случае субъект находится под контролем. После того, как вся обратная связь дана и практикующий врач определяет, что субъект готов, начинается настоящая работа в рамках того же сеанса.
