Когнитивной: КОГНИТИВНАЯ НАУКА • Большая российская энциклопедия

КОГНИТИВНАЯ НАУКА • Большая российская энциклопедия

Авторы: Б. М. Величковский

КОГНИТИ́ВНАЯ НАУ́КА, ис­сле­ду­ет по­зна­ва­тель­ные (ког­ни­тив­ные)про­цес­сы функ­цио­ни­ро­ва­ния моз­га и ме­ха­низ­мы ре­гу­ля­ции по­ве­де­ния у че­ло­ве­ка и жи­вот­ных. К. н. вклю­ча­ет в се­бя ряд об­лас­тей пси­хо­ло­гии (пре­ж­де все­го ког­ни­тив­ную пси­хо­ло­гию), ин­фор­ма­ти­ки (в осо­бен­но­сти раз­ра­бот­ки в об­лас­ти ис­кус­ст­вен­но­го ин­тел­лек­та, ком­пь­ю­тер­но­го зре­ния и ней­рон­ных се­тей), лин­гвис­ти­ки (ког­ни­тив­ная линг­ви­сти­ка), фи­ло­со­фии, ней­ро­фи­зио­ло­гии, ан­тро­по­ло­гии и др. на­ук, яв­ля­ясь, по­доб­но на­тур­фи­ло­со­фии, мас­штаб­ной по­пыт­кой соз­да­ния еди­ной нау­ки о взаи­мо­свя­зи при­ро­ды и мыш­ле­ния че­ло­ве­ка. От­ли­чи­тель­ной осо­бен­но­стью ког­ни­тив­но­го под­хо­да яв­ля­ет­ся ак­цент на оп­ре­де­ляю­щей ро­ли зна­ний в ре­гу­ля­ции по­ве­де­ния. Зна­ния по­ни­ма­ют­ся как внут­рен­ние ре­пре­зен­та­ции (мен­таль­ные мо­де­ли) сре­ды и са­мо­го ор­га­низ­ма, ко­то­рые мо­гут быть как осоз­нан­ны­ми (экс­пли­цит­ны­ми), так и не­осоз­нан­ны­ми (им­пли­цит­ны­ми). Сло­во «ког­ни­тив­ный» в уз­ком смыс­ле от­носит­ся к про­цес­сам при­об­ре­те­ния, хра­не­ния и ис­поль­зо­ва­ния зна­ний. В ши­ро­ком смыс­ле сло­ва к не­му от­но­сят так­же «ме­та­ког­ни­тив­ные» зна­ния о зна­нии, со­дер­жа­ния вос­при­ятия, со­цио­куль­тур­ные нор­мы и сте­рео­ти­пы, а ино­гда и моз­го­вые ме­ха­низ­мы, эмо­ции, по­ве­де­ние. Эта мно­го­знач­ность от­ра­жа­ет раз­но­об­ра­зие кон­тек­стов ког­ни­тив­ных ис­сле­до­ва­ний, су­ще­ст­во­ва­ние не­сколь­ких па­ра­дигм, со­от­но­ше­ние ко­то­рых из­ме­ня­ет­ся в хо­де раз­ви­тия ког­ни­тив­ной нау­ки.

Тер­мин «К. н.» поя­вил­ся в 1970-х гг.; пер­вая кон­фе­рен­ция по К. н. со­стоя­лась в 1979 в Сан-Дие­го (США). В сво­их ис­то­ках К. н. вос­хо­дит к ра­цио­на­ли­стич. тра­ди­ции в по­ста­нов­ке про­блем по­зна­ния, пред­став­лен­ной кон­цеп­ция­ми Р. Де­кар­та, Г. В. Лейб­ни­ца и И. Кан­та. В то же вре­мя пред­ста­ви­те­ли К. н. ори­ен­тиру­ют­ся на ме­то­до­ло­гию по­зи­ти­виз­ма, под­чёр­ки­вая зна­че­ние эм­пи­ри­че­ских, пре­ж­де все­го экс­пе­ри­мен­таль­ных, ис­сле­до­ва­ний, по­лу­чив­ших раз­ви­тие в фи­зио­ло­гии и пси­хо­ло­гии. Важ­ный ис­точ­ник К. н. свя­зан с ло­ги­ко-ма­те­ма­тич. и се­мио­тич. ра­бо­та­ми, за­ло­жив­ши­ми ос­но­ву для воз­ник­но­ве­ния ки­бер­не­ти­ки и ком­пь­ю­тер­ной ре­во­лю­ции 2-й пол. 20 в.

Пер­во­на­чаль­но объ­е­ди­не­ние дис­ци­п­лин про­ис­хо­ди­ло в рам­ках вы­чис­ли­тель­но­го под­хо­да (англ. computational ap­proach), при ко­то­ром вся­кая тео­рия долж­на бы­ла в яв­ном ви­де стро­ить­ся как ма­те­ма­тич. мо­дель или ком­пь­ю­тер­ная про­грам­ма. Центр. по­ло­же­ние в К. н. за­ни­ма­ли ра­бо­ты в об­лас­ти ис­кусств. ин­тел­лек­та, на­прав­лен­ные на мо­де­ли­ро­вание функ­ций па­мя­ти, ре­пре­зен­та­ции язы­ко­вых зна­че­ний и про­цес­сов ре­ше­ния за­дач. Ней­ро­фи­зио­ло­гич. ме­ха­низ­мы этих и др. ког­ни­тив­ных про­цес­сов прак­ти­че­ски не ин­те­ре­со­ва­ли ис­сле­до­ва­те­лей, т. к. счи­та­лось, что про­грамм­ная реа­ли­за­ция не за­ви­сит от кон­крет­но­го суб­стра­та (по­доб­но от­но­си­тель­ной не­за­ви­си­мо­сти про­грамм­но­го обес­пе­че­ния от уст­рой­ст­ва ком­пь­ю­те­ра). С по­яв­ле­ни­ем в кон. 20 в. но­вых ме­то­дов трёх­мер­но­го кар­ти­ро­ва­ния ра­бо­ты моз­га (англ. brain imaging) си­туа­ция из­ме­ни­лась. На пер­вый план вы­дви­ну­лась ког­ни­тив­ная ней­ро­нау­ка, та­кие за­да­чи, как вы­яв­ле­ние за­ко­но­мер­но­стей раз­ви­тия функ­цио­наль­ных сис­тем моз­га, их свя­зи с фе­но­ме­нами соз­на­ния и по­зна­ва­тель­ной ак­тивно­сти. Мо­де­ли­ро­ва­ние ста­ло осу­ще­ст­в­лять­ся пре­им. с по­мо­щью ис­кусств. ней­рон­ных се­тей, до­пус­каю­щих эле­мен­тар­ные фор­мы обу­че­ния и учёт кон­тек­ста. В свя­зи с рас­шиф­ров­кой ге­но­ма че­ло­ве­ка воз­рос ин­те­рес к по­ис­ку ге­не­тич. ос­нов отд. ког­ни­тив­ных функ­ций и ин­ди­ви­ду­аль­ных раз­ли­чий (ког­ни­тив­ная ге­но­ми­ка). Про­ис­хо­дит сбли­же­ние К. н. с раз­де­ла­ми ней­ро­фи­зио­ло­гии и био­ло­гии, изу­чаю­щи­ми эмо­цио­наль­ную и мо­ти­ва­ци­он­ную ре­гу­ля­цию по­ве­де­ния (аф­фек­тив­ная ней­ро­нау­ка), а так­же с по­ис­ком со­ци­аль­ных ме­ха­низ­мов транс­ля­ции куль­тур­но-ис­то­рич. опы­та (куль­тур­но-ис­то­ри­че­ская пси­хо­ло­гия).

Раз­ви­тие К. н. сти­му­ли­ру­ет­ся ря­дом об­ще­на­уч­ных и фи­лос. про­блем, свя­зан­ных, напр., с вы­яс­не­ни­ем ро­ли ра­цио­наль­но­го мыш­ле­ния в при­ня­тии ре­ше­ний (Г. Сай­мон и Д. Ка­не­ман). Др. груп­па про­блем свя­за­на с изу­че­ни­ем при­ро­ды мен­таль­ных ре­пре­зен­та­ций ок­ру­жаю­ще­го ми­ра. По мне­нию од­но­го из ве­ду­щих пред­ста­ви­те­лей ког­ни­тив­ной лин­гвис­ти­ки – Дж. Ла­коф­фа, все зна­че­ния име­ют в сво­ей ос­но­ве те­лес­ные ощу­ще­ния. Пред­ста­ви­те­ли т. н. эко­ло­гич. под­хо­да (Дж. Гиб­сон и его по­сле­до­ва­те­ли) стре­мят­ся во­об­ще от­ка­зать­ся от по­ня­тия «мен­таль­ные ре­пре­зен­та­ции», пе­ре­ори­ен­ти­руя ис­сле­до­ва­ния по прин­ци­пу «Не спра­ши­вай, что внут­ри тво­ей го­ло­вы, а спра­ши­вай, внут­ри че­го твоя го­ло­ва». Ак­ту­аль­ной для К. н. ос­та­ёт­ся клас­сич. про­бле­ма субъ­ек­та ак­тив­но­сти, в ча­ст­но­сти, как ги­по­те­тич. внут­рен­не­го на­блю­да­те­ля, «рас­смат­ри­ваю­ще­го» мен­таль­ные ре­пре­зен­та­ции внеш­них объ­ек­тов (од­ним из ва­ри­ан­тов этой про­бле­мы яв­ля­ет­ся про­бле­ма по­ни­ма­ния ре­чи: ес­ли мы по­ни­ма­ем об­ра­щён­ную к нам речь, пе­ре­во­дя её на ги­по­те­тич. язык мыс­ли, то как мы по­ни­ма­ем этот язык мыс­ли?), а так­же про­бле­ма сво­бо­ды во­ли и от­вет­ст­вен­но­сти че­ло­ве­ка за его по­ступ­ки (в свя­зи с изу­че­ни­ем ней­ро­фи­зио­ло­гич. ме­ха­низ­мов при­ня­тия ре­ше­ний и ини­циа­ции про­из­воль­ных и не­про­из­воль­ных дей­ст­вий).

На­ря­ду с фун­дам. ис­сле­до­ва­ния­ми всё бо­лее ин­тен­сив­но раз­ви­ва­ют­ся прак­тич. при­ло­же­ния К. н. Так, ког­ни­тив­ная ней­роп­си­хо­ло­гия и ней­роп­си­хи­ат­рия иг­ра­ют ве­ду­щую роль в реа­би­ли­та­ции па­ци­ен­тов с по­ра­же­ния­ми моз­га и за­бо­ле­ва­ния­ми цен­траль­ной нерв­ной сис­те­мы. За­да­чей ког­ни­тив­ной эр­го­но­ми­ки яв­ля­ет­ся оп­ти­ми­за­ция гра­фич. и ре­че­вых ин­тер­фей­сов, обес­пе­чи­ваю­щих взаи­мо­дей­ст­вие че­ло­ве­ка и ком­пь­ю­те­ра. К чис­лу воз­ни­каю­щих ког­ни­тив­ных тех­но­ло­гий от­но­сят­ся тех­но­ло­гии вир­ту­аль­ной ре­аль­но­сти, ин­тер­фей­сов, чув­ст­ви­тель­ных к вни­ма­нию и на­ме­ре­ни­ям поль­зо­ва­те­ля, ме­то­ды функ­цио­наль­ной ней­ро­ви­зуа­ли­за­ции, тех­но­ло­гии ди­аг­но­сти­ки эмо­ций, ан­тро­по­морф­ных аген­тов и др. Раз­ви­тие ког­ни­тив­ных тех­но­ло­гий тес­но свя­за­но с био-, на­но- и ин­фор­ма­ци­он­ны­ми тех­но­ло­гия­ми.

Вестник НАТО — Противокогнитивная борьба: осведомленность и устойчивость

Публикации «Вестника НАТО» не являются официальной позицией или политикой НАТО или государств-членов.
Задача «Вестника НАТО» – информировать и поощрять обсуждение вопросов безопасности. Авторы статей высказывают свое личное мнение.

• Johns Hopkins University & Imperial College London
• 20 мая 2021

---

Североатлантическому союзу нужно решать целый ряд трудных задач в новых областях, где возникают конфликты. Эти области могут появиться в результате внедрения новых прорывных технологий. Космическое и кибернетическое пространство, например, появились в результате разработки ракет, спутников, информатики, телекоммуникаций и сетевых Интернет-технологий. В связи с тем, что все более широко используются социальные сети, сетевые средства общения и отправки сообщений, технологии мобильных устройств, формируется новое пространство когнитивной борьбы.

При когнитивной борьбе полем боя становится человеческий разум. Цель состоит в том, чтобы не только изменить, что люди думают, но и как они думают и действуют. Если успешно вести эту борьбу, можно формировать убеждения и поведение отдельных людей и групп людей и влиять на них, помогая таким образом агрессору достичь своих тактических и стратегических целей. С помощью экстремальной формы этой борьбы можно расколоть и раздробить целое общество, чтобы лишить его коллективной воли к сопротивлению намерениям противника. Противник мог бы таким образом подчинить себе общество без применения силы или принуждения.

Цели когнитивной борьбы могут быть ограничены, с краткосрочными временными горизонтами. Или они могут быть стратегическими, а кампании могут идти десятилетиями. Одна кампания может проводиться с ограниченной целью и быть направлена на то, чтобы помешать провести военный маневр по плану или заставить изменить определенный политический курс. Может быть проведено несколько кампаний подряд с долгосрочной целью нарушить функционирование обществ или альянсов, для чего сеются сомнения насчет правительства, подрываются демократические процессы, провоцируются общественные беспорядки или ведется подстрекательство сепаратистских движений.

В прошлом веке, благодаря объединению мотопехоты, бронетанковых войск и авиации появилась новая и первоначально непреодолимая маневренная война. Сегодня для ведения когнитивной борьбы и достижения намеченных целей применяются кибернетические, информационные, психологические средства, а также средства социальной инженерии. С помощью Интернета и соцсетей ведутся целенаправленные действия, рассчитанные на влиятельных лиц, конкретные группы и большое число граждан в обществе, отдельно и последовательно.

Эта борьба направлена на то, чтобы посеять сомнения, сформировать противоречивые версии событий, поляризовать общественное мнение, создать радикальные группы и побудить их к действиям, которые могут нарушить сплоченность общества или расколоть его на части.

Из-за повсеместного использования соцсетей и технологий «умных» устройств в государствах-членах Североатлантического союза они могут быть особо уязвимы в случае подобных нападений.

Когнитивная сфера – новое пространство соперничества, помимо суши, моря, воздуха, кибернетического и космического пространства.
© NATO Innovation Hub

Полезно отметить, что для достижения целей когнитивной борьбы не требуется ложной информации и сфабрикованных новостей. Чтобы вызвать разногласия, достаточно анонимно организовать утечку на сайт соцсетей компрометирующего государственного документа, который удалось заполучить в результате взлома электронной почты должностного лица, или целенаправленно разослать его оппозиционным группам в соцсети.

В результате кампании сообщений в соцсетях могут накалиться страсти среди влиятельных фигур в Интернете, и споры начнут разноситься, как вирус. Группы в соцсетях можно сагитировать на организацию демонстраций, чтобы люди вышли на улицу.

При подобных обстоятельствах официальные опровержения и двусмысленные публичные ответы могут создать путаницу и посеять сомнения или привести к тому, что отдельные сегменты населения лишь закрепятся в своей противоположной риторике.

С помощью подложных аккаунтов в соцсетях и рассылки сообщений через автоматизированные «боты» можно придать этому большую динамику, но в них даже нет необходимости. (По итогам исследования, проведенного недавно Массачусетским технологическим институтом, уже одних эмоций удивления и отвращения достаточно, чтобы сообщения мгновенно разлетелись, и пересылают их не боты, а обычные пользователи.)

Печатный экземпляр вашей любимой газеты может не знать, какие новости вы предпочитаете читать. А ваш планшет знает. Реклама, которую вы увидели в газете, не знает, что вы пошли в магазин и купили увиденное в рекламе; а ваш смартфон знает. Редакционная статья, которую вы прочитали, не знает, что вы с большим энтузиазмом поделились ей с несколькими близкими друзьями.

А ваша система соцсети знает.

Наши приложения социальных сетей следят за тем, что нам нравится и во что мы верим; наши смартфоны следят, куда мы ходим и с кем проводим время; наши социальные сети следят, с кем мы налаживаем контакты, а кого исключаем. А наши поисковики и платформы электронной торговли используют эти данные слежения, чтобы превратить наши предпочтения и убеждения в действие, предлагая стимулы, побуждающие нас покупать вещи, которые в противном случае мы бы не купили.

До сих пор общества потребителей видели и принимали эти преимущества. Планшет предлагает нам новостные сообщения, которые, как он знает, нам понравятся, потому что он хочет, чтобы мы сохраняли интерес. Реклама подбирается в соответствии с нашим вкусом, исходя из наших предыдущих покупок. Купоны появляются на нашем смартфоне, чтобы мы зашли в магазин, который, случайно оказался по пути. Социальные сети представляют мнения, с которыми мы охотно соглашаемся. Друзья в наших кругах социальных сетей тоже разделяют эти мнения, поскольку с теми, которые не разделяют, мы тихонько «раздружились», или они сами ушли.

Одним словом, мы все чаще и чаще оказываемся в удобных «пузырях», из которых быстро исключаются неприятные или шокирующие новостные сообщения, мнения, предложения и лица, если они там вообще появляются. Опасность заключается в том, что все общество может быть расколото на множество таких «пузырей», каждый блаженно отделенный от других. И по мере того, как они отдаляются друг от друга, растет вероятность того, что они будут потревожены или потрясены при соприкосновении.

Умиротворяющее влияние обычного оживления и общения площади, открытые прения на общественном форуме, ощущение res publica (общественного дела) плюралистического общества может быть ослаблено и подавлено, а мы можем стать более легко ранимыми. То, что когда-то было оживленным открытым обществом, становится набором многочисленных закрытых микро-обществ, совместно проживающих на той же территории и подверженных расколу и беспорядку.

Наши когнитивные способности тоже могут быть ослаблены из-за социальных сетей и «умных» устройств.

Соцсети могут усиливать когнитивные предрассудки и характерные ошибочные решения, описанные в книге лауреата Нобелевской премии, специалиста по поведению Дэниэла Канемана «Thinking, Fast and Slow» («Думать быстро и медленно»).

Ленты новостей и поисковики, выдающие результаты, которые стыкуются с нашими предпочтениями, увеличивают предвзятость восприятия, при котором мы трактуем новую информацию, чтобы подтвердить свои уже сформировавшиеся взгляды. Приложения соцсетей быстро передают пользователям новую информацию, формируя предрассудок новизны, при котором мы наделяем слишком большим весом недавние события по сравнению с прошлыми. Сайты сетевого общения поощряют социальную «непробиваемость», при которой мы имитируем и одобряем действия и мнения других, чтобы вписаться в наши социальные группы, которые превращаются в эхо-камеры конформизма и стадного мышления.

Быстрый темп сообщений и новостей и кажущаяся необходимость быстро реагировать на них, заставляет «думать быстро» (рефлекторно и эмоционально) в отличие от «думать медленно» (рационально и взвешенно). Даже серьезные и уважаемые новостные агентства публикуют теперь эмоциональные заголовки, чтобы их новостные статьи мгновенно разносились.

В итоге меньше времени тратится на чтение содержания статей, даже если ими чаще делятся. Системы рассылки сообщений через соцсети оптимизированы для распространения коротких фрагментов, в которых часто опускается важный контекст и нюансы. Это может способствовать распространению как намеренно, так и ненамеренно неверно истолкованной информации или предвзятой версии событий. Из-за краткости сообщений, размещаемых в соцсетях, в сочетании с броскими изображениями читатели могут не понять, чем мотивированы действия другой стороны и каких ценностей она придерживается.

При когнитивной борьбе для достижения целей сочетаются кибернетические, информационные, психологические и социальные возможности, а также возможности социальной инженерии.
© Root Info Solutions

При когнитивной борьбе преимущество на стороне того, кто действует первым и диктует время, место и средства наступления. Когнитивную борьбу можно вести различными способами и средствами. Благодаря открытости платформ соцсетей противники могут без труда вести целенаправленные действия, рассчитанные на отдельных лиц, определенные группы и общественность посредством сообщений в соцсетях, влияния на соцсети, избирательной публикации документов, обмена видеороликами и т. д. С помощью кибернетических средств можно заниматься выуживанием информации, взломом компьютеров и слежкой за лицами и соцсетями.

Для обеспечения надлежащей защиты нужно, как минимум, понимать, что идет когнитивная борьба. Для этого нужно быть способным наблюдать и ориентироваться до того, как руководство сможет принять решение об осуществлении действий. С помощью технологических решений можно ответить на ряд ключевых вопросов: идет ли кампания? где ее исходная точка? кто проводит действия? каковы могут быть цели? Как показывает наше исследование, у подобных кампаний есть определенные повторяющиеся закономерности, которые можно распределить по категориям. Можно даже обнаружить уникальный «почерк», присущий конкретным игрокам, с помощью чего можно выяснить, кто они.

Особенно полезным технологическим решением могла бы стать система мониторинга и предупреждения о когнитивной борьбе. С помощью такой системы можно было бы обнаружить кампании когнитивной борьбы, когда они начинаются, и следить за их ходом. Это может быть информационная панель, на которую поступают данные с целого ряда соцсетей, вещательных компаний, данные обмена сообщениями в соцсетях и с сайтов сетевого общения. На ней будут отображаться географические карты и карты социальной сети, на которых можно будет поэтапно проследить ход подозрительных кампаний.

Поскольку на информационной панели будут отображаться географическое и виртуальное местоположение исходных сообщений и статей, размещаемых в соцсетях, обсуждаемые темы, идентификаторы настроения, лингвистические идентификаторы, периодичность сообщений и другие факторы, можно будет проследить связь и повторяющиеся закономерности. Также можно будет проследить связь между аккаунтами в соцсетях (например, по функциям «поделиться», комментариям и взаимодействию) и их согласование по времени. С помощью машинного обучения и алгоритмов распознавания закономерностей можно было бы быстро выявлять новые кампании и распределять их по категориям даже без участия человека.

Благодаря такой системе можно вести наблюдение в режиме реального времени и получать своевременные сигналы предупреждения, необходимые руководству НАТО и стран Североатлантического союза для надлежащего реагирования по мере появления и развития кампаний.

С тех пор, как был создан Североатлантический союз, он играет важнейшую роль в содействии и укреплении гражданской готовности в государствах-членах. В статье 3 учредительного договора НАТО сформулирован принцип устойчивости, обязующий все государства-члены Североатлантического союза «поддерживать и наращивать свой индивидуальный и коллективный потенциал борьбы с вооруженным нападением». Это предполагает обеспечение непрерывности государственного управления и работы важнейших служб, в частности обеспечение устойчивых гражданских систем связи.

Среди важнейших вопросов, которые нужно рассматривать НАТО в данный момент: как лучше взять на себя ведущую роль в определении когнитивных нападений, как помочь государствам-членам Североатлантического союза владеть обстановкой и как поддерживать более прочную гражданскую коммуникационную инфраструктуру и образовательные системы, с тем чтобы повысить способность к сопротивлению и реагированию.

Это четвертая статья из мини-серии о новаторстве, посвященной технологиям, которые страны НАТО стремятся внедрить, и возможностям, которые это откроет для обороны и безопасности Североатлантического союза. Предыдущие статьи:

---

Публикации «Вестника НАТО» не являются официальной позицией или политикой НАТО или государств-членов.
Задача «Вестника НАТО» – информировать и поощрять обсуждение вопросов безопасности. Авторы статей высказывают свое личное мнение.

Об авторе

Университет Джонса Хопкинса: Кати Као, Шон Глэйстер, Адриана Пена, Данби Ри, Вильям Ронг, Александр Ровалино

Лондонский имперский колледж: Сэм Бишоп, Рохан Кханна, Джэйтин Сингх Сэйни

Под руководством: доцента Лоуренса Аронхима, и лектора Александра Кокрона, инженерный факультет Уайтинга Университета Джонса Хопкинса

Поделиться статьей

Большинство пожилых людей с когнитивными нарушениями продолжают водить машину 22 июля 2023 г.

Согласно исследованию, проведенному компанией Michigan Medicine, несмотря на опасения лиц, осуществляющих уход, большинство пожилых людей с когнитивными нарушениями продолжают водить машину. В исследовании подчеркивается важность обсуждения возможностей вождения между лицами, осуществляющими уход, поставщиками медицинских услуг и пациентами. Он выступает за ранние диалоги, потенциально руководствуясь предварительными директивами по вождению, и рекомендует проводить оценку безопасности на дороге.

Исследователи подчеркивают важность того, чтобы лица, осуществляющие уход, беседовали с получателями помощи и медицинскими работниками о вождении.

Согласно исследованию, проведенному Мичиганской медициной в сообществе Южного Техаса, большинство пожилых людей с когнитивными нарушениями продолжают водить машину, несмотря на опасения, высказанные опекунами и другими лицами.

Было обследовано более 600 взрослых старше 65 лет в округе Нуэсес, штат Техас. Все они имели когнитивные оценки, указывающие на вероятность когнитивных нарушений.

Исследование показало, что 61,4% этих людей с когнитивными нарушениями по-прежнему были активными водителями. Кроме того, около трети всех лиц, осуществляющих уход, выразили обеспокоенность по поводу водительских способностей своих подопечных. Результаты исследования опубликованы в журнале Американского общества гериатрии.

Researcher Insights

«Вполне вероятно, что некоторые люди с легкими когнитивными нарушениями все еще водят машину, но для некоторых это может быть не так», — сказал старший автор Льюис Б. Моргенштерн, доктор медицинских наук, профессор неврологии, нейрохирургии и неотложной медицины в Медицинской школе Мичиганского университета и профессор эпидемиологии в Школе общественного здравоохранения Университета Мексики.

«Пациенты и лица, осуществляющие уход, должны обсудить эти вопросы со своими поставщиками медицинских услуг и рассмотреть возможность оценки вождения на дороге для обеспечения безопасности».

Когнитивные расстройства и вождение автомобиля

Считается, что каждый девятый американец в возрасте 65 лет и старше, что составляет около 6,7 миллиона человек, живет с болезнью Альцгеймера. Это наиболее распространенная форма деменции, на которую приходится от 60 до 80 процентов случаев деменции. В настоящее время нет лекарства от болезни Альцгеймера&#039s болезнь, но есть лекарства, которые могут облегчить симптомы.

» data-gt-translate-attributes=»[{«attribute»:»data-cmtooltip», «format»:»html»}]»>Болезнь Альцгеймера. Еще миллионы людей страдают деменцией.

Эти состояния могут поставить под угрозу нейропсихологические и зрительные навыки, необходимые для безопасного вождения. провал дорожного испытания по сравнению с теми, у кого не было условий.0003

Распространенность вождения и опасения лиц, осуществляющих уход

Исследование первоначально было направлено на сравнение распространенности вождения среди пожилых белых латиноамериканцев и нелатиноамериканцев. Достоверных различий между этими двумя группами обнаружено не было. Однако они обнаружили, что чем более когнитивными нарушениями обладает человек, тем меньше вероятность того, что он будет водить машину.

Чуть более 35% лиц, осуществляющих уход, выразили обеспокоенность по поводу способности получателя ухода безопасно управлять автомобилем. Эти опасения сохранялись, несмотря на то, что многие участники исследования добровольно ограничивали свое вождение и избегали опасных условий, таких как ночное время или дождливая погода.

Важность ранней беседы

Обсуждение навыков вождения с людьми с когнитивными нарушениями является сложной задачей. Обсуждение часто чревато опасениями по поводу потери автономии и потенциального смущения. Кроме того, прекращение вождения может увеличить нагрузку на сиделку.

Тем не менее, исследователи рекомендуют начинать разговоры о вождении как можно раньше. Это позволяет получателям ухода понимать и активно участвовать в обсуждении.

«Близкие родственники могут обсуждать со стареющими близкими предварительные инструкции по вождению», — сказал Моргенштерн. «Это соглашение между пожилым человеком и любимым человеком о беседах о прекращении вождения».

Щелкните здесь для получения дополнительной информации от NIH о безопасном вождении для пожилых людей.

Ссылка: «Предикторы вождения в когорте мексиканских американцев и неиспаноязычных белых людей с когнитивными нарушениями», автор: Мадлен Мальвиц, доктор медицинских наук, Дарин Б. Захуранец, доктор медицинских наук, магистр наук, Вен Чанг, доктор медицинских наук, Стивен Г. Хиринга, доктор философии, Эмили М. Брисеньо, доктор философии, Рошанак Мехдипана, доктор философии, магистр наук, Ксавьер Ф. Гонсалес, доктор философии, магистр наук, Дебора А. Левин, доктор медицины, магистр здравоохранения, Кеннет М. Ланга, доктор медицины, доктор философии, Нельда Гарсия, бакалавр медицины, Льюис Б. Моргенштерн, доктор медицины, 29 лет.Июнь 2023 г., Журнал Американского гериатрического общества .
DOI: 10.1111/jgs.18493

Дополнительные авторы: Мадлен Мальвиц, Дарин Б. Захуранец, доктор медицины, Вен Чанг, Стивен Г. Херинга, доктор философии, Эмили М. Брисеньо, доктор философии, Рошанак Мехдипана, доктор философии, Дебора А. Левин, доктор медицины, Кеннет М. Ланга, доктор медицинских наук, доктор философии, Нельда Гарсия, все из Мичиганского университета, и Ксавьер Ф. Гонсалес, доктор философии, Техасский университет A&M, Корпус-Кристи.

Это исследование было поддержано Национальным институтом неврологических расстройств и инсульта и Национальным институтом старения при Национальном институте здоровья

Испытания Landmark предполагают, что слуховые аппараты помогают снизить снижение когнитивных функций: ScienceAlert

(Питер Дэзли/Getty Images)

Долгожданное клиническое исследование принесло хорошие новости: слуховые аппараты могут замедлить снижение когнитивных функций почти на 50 процентов у некоторых пожилых людей.

Исследование, проведенное в США, в котором приняли участие почти 980 человек, является первым крупным рандомизированным испытанием, в котором проверяется влияние слуховых аппаратов на когнитивные функции, которые обычно замедляются с возрастом, но могут быстро снижаться при деменции.

Большое количество людей выиграют от этих результатов, если они подтвердятся. По оценкам, нелеченная потеря слуха является причиной около 8 процентов случаев деменции во всем мире.

До этого испытания многолетние обсервационные исследования показали, что люди с потерей слуха, которые носили слуховые аппараты, имели меньший риск снижения когнитивных функций по сравнению с теми, кто их не носил.

Другие исследования показали, что люди, у которых были проблемы со слухом в шумной обстановке, подвергались большему риску развития слабоумия, которое могло проявляться в виде спутанности сознания или потери памяти.

Но оставался вопрос, могут ли слуховые аппараты помочь предотвратить ухудшение когнитивных функций у пожилых людей. Ответ на этот вопрос могли дать только клинические испытания.

Участники были набраны двумя способами: 739 здоровых добровольцев в возрасте 70–84 лет, откликнувшихся на рекламные объявления, и другая группа из 238 пожилых людей с более высоким риском снижения когнитивных функций, набранная в рамках продолжающегося лонгитюдного исследования состояния здоровья.

Рандомизированные на две примерно равные группы, половина участников были снабжены слуховыми аппаратами; остальные получили основанную на фактических данных образовательную программу по здоровому старению.

Ношение слуховых аппаратов действительно уменьшило снижение когнитивных функций во время испытания, как и предполагалось, но только у участников, у которых изначально было больше факторов риска слабоумия.

Слуховые аппараты помогли только избранной группе, однако они дали очевидный эффект: они почти вдвое уменьшили количество когнитивных изменений, наблюдаемых у взрослых из группы риска в течение 3 лет, по сравнению с участниками программы санитарного просвещения без слуховых аппаратов.

«Эти результаты убедительно доказывают, что лечение потери слуха является мощным инструментом для защиты когнитивных функций в более позднем возрасте и, возможно, в долгосрочной перспективе отсрочивает диагноз деменции», — говорит отоларинголог и ведущий автор Фрэнк Лин из Университета Джона Хопкинса.

«Но любые когнитивные преимущества лечения возрастной потери слуха, вероятно, будут варьироваться в зависимости от индивидуального риска снижения когнитивных функций».

Те, кто участвовал в исследовании здоровья, как правило, были старше, чернокожими и с большей вероятностью имели меньше образования, более низкий доход и жили в одиночестве, и это лишь некоторые из их факторов риска слабоумия. Именно этой группе слуховые аппараты пошли на пользу, несмотря на то, что в начале исследования уровень слуха у них был такой же, как у здоровых добровольцев.

В группе исследования здоровья также случайно развились когнитивные нарушения почти в три раза чаще, чем у здоровых добровольцев, что позволяет предположить, что люди в этой группе были на более позднем пути к деменции, если не были диагностированы где-то во время испытания.

«Слуховые аппараты действительно могут помочь людям, подверженным риску слабоумия», — пишут в комментарии Джилл Ливингстон и Серджи Костафреда, два психиатра из Университетского колледжа Лондона.