Лоботомия что: Фотографии пациентов до и после лоботомии — ШПИЛЬКИ

Содержание

Читать онлайн «Лоботомия. Роман», Анжелика Сергеевна Лавицкая – Литрес

«Вот такая вот хуйня.
Вот такая вот хуйня.
Вот такая да вот хуйня.
Вот такая да вот хуйня»
Е. Летов «Лоботомия»

Редактор Вадим Засухин

ISBN 978-5-4483-6657-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая

Мне довелось видеть, как это делается. Один псих разбежался и треснулся головой об стену. Стене ничего не сделалось, а вот его голова в буквальном смысле раскололась, как переспевший арбуз, который уронили на асфальт. Кстати, содержимое было чем-то похоже, только семечек не хватало. Это кажется невозможным, но это случилось: то ли он взял хороший разбег, то ли хорошо приложился к стене.

С этих пор моя идея – стать инвалидом и не ходить на работу, но получать при этом деньги даже больше моей нынешней зарплаты – меня покинула. Несколько раз я в шутку предлагала Ольке, подруге и напарнице, разбежаться и треснуться головой об стену. Нас бы признали психически нездоровыми, наши родители снова отвечали бы за нас, а мы, ничего не делая, все же получали бы копейки на свою корку хлеба, даже с маслом. Ольке предлагала в шутку, а сама серьезно подумывала над этим, но мысль о том, что будет дальше, меня не покидала. С математическими науками у меня как-то не сложилось, а траекторию бега и силу удара нужно было как-то рассчитать. Мои мозги никогда не были под это заточены, как, впрочем, и под многое другое. Гуманитарий с медицинским образованием. Каким образом мне это образование удалось получить – одной удаче известно и моему таланту выкручиваться.

В общем, чтобы посмотреть, что получится, мне не пришло в голову ничего лучше, чем подговорить того самого психа, чьи мозги соскребают сейчас со стены.

– Ты, Сень, говоришь, что он приходит за тобой, а ты попробуй в стену спрятаться. – Сеня жался в углу, подбирая ноги под себя, раскачивался, как и все дебилы, и что-то мычал.

Говорить он перестал месяца два как, а до этого при каждом припадке начинал нести околесицу, что за ним его умерший друг придёт скоро и убьет. Не всё было безобидно в истории Сени, с самого начала: он сам этого друга убил по пьяни, а потом сошел с ума или притворялся, что сошел с ума, чтобы не попасть куда следовало, а тут его уже обработали капитально.

В общем, друг пришел, когда умер Сеня, все подумали именно так. Нет его больше. Мозги соскребут, останки Сени закопают на кладбище для таких, как он, – и все. Кончилась история Сени.

Никто не стал ругаться или разбираться, этим здесь не удивишь. Койку Сени через час заняла бабка, которая что-то бурчала и звала то Любу, то Люсю, кто они ей – мне не известно.

Моё дежурство кончилось, мне хочется спать, а по дороге домой нужно купить хлеб, молоко, кефир, йогурт и сигарет.

Утро серое, ветки деревьев голые, под ногами лед. Хотя кого это интересует? Да, верно, от этого часто зависит настроение, по крайней мере, моё. В детстве мне ещё нравилось ассоциировать погоду с хорошими и плохими событиями: хорошие случались в солнечную, плохие – в пасмурную или дождливую, холодную или снежную. Плохих, как уже ясно, было больше.

Детство кончилось, а на душе скверно. Наверное, у взрослых всегда так, а мне когда-то наивно представлялось, что всё обстоит по-другому.

Навстречу мне семенит девушка в норковом полушубке и на высоких шпильках, она придерживает левой рукой капюшон, а правой держит сумку. Странно, что она – не блондинка, а ещё странно, что её не доставили к нам в отделение: здравомыслящий человек в такой гололед шпильки не наденет.

Мне вспоминаются мозги Сени на стенке, а воображение дает картинку, как эта ненормальная падает и разбивает голову об лед. Нет, её мозги не вытекут, как Сенины, максимум образуется кровавая лужица под головой, но всё равно – умрет.

К счастью для себя, «не блондинка» соображает прижаться к обочине и идти по рыхлому снегу. Хорошо, что я в сапогах на обычной платформе. Носки, правда, немного потерлись, но до весны прохожу, и так в кредит взяты были.

В нос бьет сладкий запах туалетной воды, знаю, что такой флакон можно выписать из каталога, который мне часто приносит моя напарница, но их стоимость меня отпугивает и напоминает о том, что у меня примерно такая же сумма ежемесячного платежа за кредит, ведь пару месяцев назад мне удалось купить новый телефон.

Интересно, какой телефон у этой семенящей? Наверное, экономит, все на туалетную воду спустила и ходит ещё с какой-нибудь «раскладушкой». А мне жаль деньги на воду тратить. Пшик – и всё, лучше телефон. Половина отделения мне завидует и фотографируется только на него, потому что тоже экономят и себе такого не покупают.

В дверях магазина с кем-то сталкиваюсь, и все мои мысли рассыпаются, но, не поднимая голову, невнятно извиняюсь, смотрю на красную плитку магазинного пола и шагаю вперед. Беру корзину для покупок и прямым ходом к холодильникам. Эти холодильники скоро начнут мне сниться или здороваться, мы встречаемся с ними каждый день. В корзинку отправляются: пакет молока, пакет кефира и стакан йогурта, сегодня взяла клубничный, вишнёвый был вчера. Миную стеллажи с консервами, поворачиваю и забираю с лотка булку хлеба. Теперь к кассе.

Иду под расслабляющую музыку. В подобных сетевых магазинах это делается специально – ты расслабляешься, а иногда там начинает играть знакомая песня, и на этой волне ты набираешь ещё кучу ненужного, а дома спрашиваешь себя: зачем это было куплено, и куда делись деньги. Мне это не грозит – здешнюю музыку я ненавижу, а денег у меня не так много, чтобы тратить на что-то ненужное. Мой бюджет ограничен и скромен, его хватает только на то, что у меня сейчас в корзинке, и на пачку сигарет.

Кассирша отпикивает мои продукты, её зовут Инга, она полная и ярко красится.

– Сегодня курим? – голос у нее прокуренный, она часто бегает курить за магазин, от того этот прокуренный голос ещё и простуженный, почти севший.

– Да, пачку, как обычно, – отвечаю сонно, отчего-то начинаю зевать, достаю из кармана кошелек и расплачиваюсь картой.

– На работе как? Что нового? – пока нет очереди, а я складываю свои покупки в пакет, интересуется она. Мы успели немного подружиться за все то время, которое мне сюда приходится ходить.

– Устала, – отвечаю и снова начинаю зевать. Нет, как приду, сразу лягу спать, так больше продолжаться не может. – Сегодня ещё убился один псих, полночи мозги его от стены соскребали, – зачем-то вру, мозги соскребала моя напарница, меня отправили в это время перестелить постель Сеньки, которую потом заняла новая старуха.

– Ничего себе! Насмерть?! – эти обычные люди, которые видели смерть только по телевизору, мне хочется улыбнуться её выражению лица – этот наигранный ужас в глазах, как будто она знала Сеню лично, и если я скажу, что он разбился не насмерть, ей станет легче.

– Да, насмерть, у нас по-другому не убиваются, – мои покупки сложены, мне пора домой, у меня нет желания продолжать разговор и рассказывать, как так получилось и всю историю Сени. Кому он нужен, очередной шизофреник? Сплетни до Инги и без меня дойдут, не я одна тут что-то покупаю каждый день, расскажут.

Закурить на улице не даёт хиус* и снег, руки замерзают так, будто их режут стеклом, прячу их в карманы пуховика и шагаю к дому.

Многоэтажка серая, с облупленными стенами, точнее – из нее выпадает белая мозаика или какое-то стекло в виде маленьких квадратиков, мне неизвестно, что это.

В подъезде хоть и тепло, с недавнего времени, но всё равно пахнет сыростью, как в подвале, свет уже поспешили выключить, потому серые тона всё ещё режут по глазам. Около почтовых ящиков доска объявлений. Посмотрим, не обещают ли что-нибудь отключить.

«Уважаемые соседи! Если вы на своем балконе обнаружите змею, огромная просьба: не бить её, не кидать в нее стулья, не хвататься за топор и не вызывать МЧС!»

Весело. Мне хотелось бы верить, что это – чья-то шутка, но в этом объявлении указан номер телефона, по которому следует звонить в случае обнаружения в своем жилище змеи, и номер квартиры, в который следует отнести змею. А если она ядовитая? Что за соседи мне достались?!

«ЗМЕЯ НЕ ЯДОВИТАЯ! Всем добра!»

На этих строчках облегченно выдыхаю. Такую информацию нужно давать сразу, в начале объявления, а не в конце! А такого соседа к нам, в отделение, рядом с той бабушкой, которая теперь на Сенькиной кровати с ума сходит.

Убедившись, что ничего не отключат и не начнут никакой ремонт, иду к своей двери, она напротив доски.

Вот и мой дом, моя крепость. Мне радуется мой пёс Фимка, заходится на визг. Все мои мечты о том, что немедленно лягу спать, разбиваются об этот радостный визг. Гулять, ему нужно гулять, а мне хочется спать.

– Сейчас. Сейчас пойдем, дай только пакет разобрать. Ищи ошейник. – Он у меня умный, ждёт утра, пока я не приду с дежурства или не проснусь, сам знает, когда ему нужно гулять, сам залезет в ванну, чтобы я его вымыла – всё вытерпит. Такая верная собака, а я ему сегодня даже колбасы у Инги не спросила просроченной.

Когда забирала его у Ольки, ещё щенком, она говорила, что он будет пуделем, но что-то пошло не так – лохматый, кудрявый, но не пудель.

Устало опускаюсь на табуретку и закуриваю, облокотив голову на руку. Фимка смотрит прямо в глаза своими блестящими большими черными глазами, в которые лезет его белая шерсть, нужно его подстричь. Он держит в зубах ошейник и поскуливает, напоминая о том, что нам нужно идти. Выдыхаю дым, если честно, мне ничего не хочется.

– Сейчас пойдем, – снова обещаю ему и поднимаюсь через силу, чтобы надеть на него ошейник и выйти во двор.

Не вовремя начинает звонить телефон.

– Соня, ты в сеть-то выйдешь? – если бы через телефон можно было бить, он получил бы по плечу, точно по плечу.

– Софья! Сколько можно говорить! – наигранно вскипаю от злости, по-настоящему злиться на Димку не получается.

– Ладно, ладно! Выходи, давай! – он смеется. Он выспался, а я нет. Этот кусок жира спал всю ночь, нажравшись перед сном.

– Полчаса подожди, я с собакой ещё не гуляла.

Фимка дергает ошейник и снова начинает переходить на визг, говорить Диме что-то ещё некогда. Мы идём гулять.

Глава вторая

Старики – наверное, самые забавные обыватели нашей богадельни, хотя и страшно оказаться на их месте, но я об этом не думаю. Конечно, проблем с ними не меньше, чем с остальными, даже больше, но они компенсируют это своей забавностью.

Вот дед Вася, если верить его байкам, служил в разведке КГБ, знает, что страна в опасности и никому нельзя верить, а ещё он, разумеется, с Ельциным пил на брудершафт, и самое забавное: он часто говорит о том, что в нашем дурдоме он скрывается и его ищут, а когда найдут – убьют. Он часто спрашивает меня, не видела ли я какого-нибудь подозрительного мужчину, который что-нибудь ненавязчиво спрашивал у меня.

Если верить документам, то Вася был простым рабочим, токарем. Жена умерла рано, дети разъехались, а у деда остался только телевизор из всего говорящего в доме. Возможно, это звучит как-то нелепо, но от телевизора действительно можно сойти с ума, сухой старичок с лысой бритой головой, дед Вася – тому доказательство. Пишут, конечно, что у него шизофрения, но мне точно известно, что это из-за телевизора: слишком часто дед рассказывает мне что-то, и в его историях мелькают имена персонажей из военных фильмов или современных сериалов, таких идиотских и бесконечных, которые пытаются показать работу доблестных внутренних органов. Полиции, разумеется. Свели старика с ума. Был человек – и нет человека, от нас не возвращаются.

Новенькую бабушку, которая заняла кровать Сеньки, зовут Акулиной. Когда я услышала это имя, мне представилось что-то очень старое – сундук, или деревянная шкатулка, или пыльный громоздкий комод. Сама же она оказалась натуральной бабушкой, по типу той, которая когда-то в телевизоре, ещё на черно-белом экране, раскрывала ставни и говорила: «В некотором царстве, в некотором государстве». Мне удалось узнать, что она не буйная, её накрыло шизой после инсульта, а инсульт накрыл её после того, как она поскользнулась на улице и сломала что-то, вроде ногу.

Работа моя на сегодня заключается в том, чтобы смотреть за Акулиной, потому что ей дали альбом, краски, карандаши и кисточки. Краски психи иногда едят, а какими опасными становятся в их руках кисточки и карандаши – обычный человек, который далек от всего этого, даже не подозревает.

Акулина краску не ест, альбом не рвет, воду не выливает и не выпивает, а карандаши и кисточки пока не представляют никакой опасности в её руках, они просто – карандаши и кисточки. Если честно, это самая спокойная старушка из всех, которые попадали сюда. Хотя стоит вспомнить, с какими криками она звала то ли Любу, то ли Люду – обе оказались ее дочерями – одна давно погибла, вторая привезла сюда. Люда сослалась на занятость, работу и семью. Свою мать, Акулину, она семьей уже не считала и просто-напросто избавилась от нее, отдав нам.

Такие случаи часты, на самом деле, и если честно, то насмотревшись – мне не хочется детей, они – эгоистичные твари, которые бросят тебя, как только ты сойдешь с ума, от тебя не будет никакой выгоды, а если еще и стены измажешь собственным говном…

– Посмотри, Софа, – мои мысли перебивает Акулина, кстати, у нее аккуратная прическа, сделанная мной, и выглядит эта бабуля вполне приятно, даже не знаю, за что её сюда отдала родная дочь. Когда она увидела меня сегодня – почему-то расплылась в улыбке, сразу сказала, что я люблю свою собаку. Это было немного удивительно, но белая шерсть от Фимки, которая была почти на всей моей одежде, многое объясняла – бабушка наблюдательная. Оставалось только улыбнуться ей в ответ и согласиться.

Сейчас Акулина показывает мне свой рисунок. Можно сказать, что она талантлива, по местным меркам. Диковинный цветок, красного цвета. Не знаю, на что он похож, возможно, на лилию или нарцисс, что-то подобное мне где-то доводилось видеть. Акулина сидела над этим рисунком около часа и нарисовано действительно прекрасно: каждый штрих, каждая деталь – всё прорисовано, цветок кажется выдавленным и почти настоящим.

– Как он называется? – моя работа санитарки на полставки позволяет мне вот так запросто разговаривать с пациентами, поэтому Акулина не становится исключением.

– Он рос раньше на земле, но после первой войны его не стало, он был уничтожен, – она говорит это как бы между делом. Мне не совсем ясно, после какой именно войны было уничтожено это растение, но понятно, что его название Акулина мне не выдаст.

– Понятно, – коротко заключаю я, теряя весь свой интерес.

– Было три войны, – видимо, она решила продолжить и поэтому откладывает рисунок на стол. – Атомная, ядерная и водородная. Земля сгорала и тонула много тысяч лет назад. – Чего я только не слышала за этот год работы: кто-то пережил полёт в космос, кто-то – несколько полётов, некоторые бывали на разных планетах, с одними разговаривал Бог, вторые дружили с Сатаной – и все они теперь здесь. Ситуация с Акулиной ничем не отличается от всех остальных, теперь становится ясно, за что её сдали сюда.

– Понятно, – поджав губы и кивая головой, снова отвечаю я, пытаясь не особо демонстрировать свой не интерес. Больные не любят подобное и начинают буянить, особенно опасно начинать спорить с ними, лучше со всем соглашаться и делать вид, что ты их понимаешь как никто другой, тут нужно прикидываться больным, вживаться в его роль, если не хочешь лишних проблем на дежурстве.

– Жаль, что портреты моего брата и сестры остались у Людки! – лицо бабушки начинает пугать – оно становится серьезным, Акулина отвернулась от меня и смотрит куда-то впереди себя, желваки так и ходят, рука, которой подходит определение – костяная, сжимается в кулак и ложится на стол.

– Да, жаль, – выдыхаю я, как будто мне действительно жаль.

Бабуля поворачивает голову и по-доброму улыбается глядя на меня.

– Я нарисую их для тебя, – что ж, теперь она мне полностью доверяет, надеюсь, проблем с ней не будет.

Время приближается к процедурам, скоро придет Олька, это её работа, мне нужно только подготовить Акулину. Спрыгиваю с ее кровати и подхожу к столику, за которым она сидит.

– Хорошо, только позже, сейчас нужно отдохнуть, – беру ее за руку, рука холодная и теряет своё напряжение, как только ощущает моё касание.

Проблем с Акулиной и вправду нет, она спокойно соглашается со мной, спокойно покидает свое место и проходит к кровати, мне остается только убрать краски и альбом.

Прижимая все это к груди и проходя к двери, я зачем-то оборачиваюсь, чтобы посмотреть на нее. Акулина спокойно лежит на кровати, смотрит на потолок, руки сцепила в замок на животе. Что в этой жизни пошло не так? Почему она здесь? Всего лишь из-за бреда о трех войнах? Всё же дети ни черта не ценят своих родителей, перестают ценить, когда с них нечего взять. Наверняка, она была каким-нибудь не последним лицом, наверняка, у нее какие-то заслуги, жизнь ее, скорее всего, была насыщена событиями, и она вряд ли думала, что однажды дочь сдаст её в дурдом, просто потому что у дочери семья, работа и дела и ей некогда слушать о трёх войнах и смотреть на нарисованные цветы.

Акулина – слишком официально, да и имя какое-то нелепое, врачебное и вместе с тем несчастное – странные ассоциации вызывает. Буду звать её сокращённо – Акулой. Ну да, Акулой, почему бы и нет? Как и любой хищник – акула не тронет, если её не трогать, если не вторгаться в её личное пространство, если не показывать ей своего страха, акула – типичный шизофреник.

Мне нужно в ординаторскую, отдать все эти краски и кисточки, а потом вымыть полы в коридоре и прочее, прочее.

Стены здесь давят, ходить спокойно невозможно, многие больные разгуливают по больнице в свободное время, несмотря на режим. Иногда я себя спрашиваю, зачем устроилась именно сюда, ведь была возможность устроиться и в обычное детское отделение при поликлинике, но меня сманила радужная перспектива ничегонеделания – вымыть полы в коридорах, перестелить постели, иногда помочь в чем-то своей напарнице, а потом можно спокойно заниматься всякой ерундой. Когда кто-то увидел, как легко мне дается общение с психами, меня часто стали просить присмотреть то за одним, то за другим. Здесь вообще своеобразный порядок. Беспорядок. Свою работу никто не любит, и работают лишь бы работать. Странно, как вообще человек выбирает такую работу. В отличие от меня, они действительно работают и что-то делают, что-то пишут, кого-то лечат. Как можно проснуться с идеей – лечить психов, мне не понятно.

Пока я стою и набираю ведро, слышу крики сквозь шум воды.

– Она укусила меня! Эта тварь меня укусила! – это голос Ольги.

Пока я закрывала воду, крик ее стал ближе, выскочив в коридор, я увидела как двое наших санитаров – Ванька и Колян – заталкивают Акулу обратно в палату, а она пытается вырваться и кричит о том, что обязательно доберется до той твари, смотря на Ольку, которая бежит на меня и отстраняет в сторону.

– Что случилось? – как только Акула исчезает за дверью вместе с парнями, я возвращаюсь. Олька моет руки, вся трясется и готова разрыдаться.

– Она укусила меня! Бешеная тварь! – Олька говорит это сквозь зубы, тщательно вымывая руки.

– Это я уже слышала, – бросаю равнодушно, подперев стену. – Из-за чего? – если бы характер моей напарницы мне не был бы знаком, я бы не спрашивала.

Вода перестает шуметь, Олька вытирает руки о халат и тут же лезет в карман за сигаретами.

– Тварь старая! Чтоб она сдохла, сука! – продолжает она, пытаясь прикурить. – Я ей, видите ли, укол больно поставила! Как схватит меня за руку и зубами! Сука! – да, Ольга ещё и медсестра наполовину, поэтому уколы у нее действительно больные, от них остаются синяки. Наверное, поэтому она здесь: в нормальное отделение такие медсестры не нужны просто.

Руки Ольки обе красные от воды, на правой – следы зубов, никогда бы не подумала, что протезы оставляют такие глубокие следы. Не зря она теперь зовется Акулой.

– А у моего соседа змея сбежала и теперь по чьей-то квартире ползает, – говорю это, чтобы отвлечь напарницу от Акулы, иначе она ее долго будет склонять по всем падежам, а это утомляет, психов хватает и так.

– Ну, зашибись! МЧС вызвали? – она забывает обо всем, что с ней только что случилась, её черные глаза отражают настоящее беспокойство.

– Змея не ядовитая, просили как раз никого не вызывать, чтобы не делать из этого большую проблему, – возвращаясь к своему ведру, продолжаю рассказывать.

– Всякую херню дома держат, – выпуская дым, отвечает она.

– Иван Иванович советует держать дома зверей, чтобы не сходить с ума от одиночества, – вспоминая рекомендации нашего главного врача, продолжаю разговор.

– По-моему, тот, кто заводит дома змею, – уже сумасшедший, его пора определить к нам. – Олька окончательно забывает об Акуле, она уже смеется.

– Да, я подумала так же, – выключаю воду и, больше ничего не говоря, отправляюсь работать.

Интересно, что там с Акулой? Нужно будет зайти к ней после и проведать.

Лоботомия — что нужно знать | Medical Insider

Лоботомия — это вид операции на головном мозге, который стал популярным в 1930-х годах для лечения психических расстройств. Вмешательство включает в себя разрыв связи между лобной долей и другими областями головного мозга. Врачи проводили эту процедуру людям с такими состояниями, как шизофрения и депрессия. В то время не существовало эффективных методов лечения этих заболеваний. Однако лоботомия — это опасное вмешательство, которое сопряжено с рядом серьезных рисков, включая судороги и смерть. В 1950-х годах данную методику перестали применять.

Что такое лоботомия?

Термином «лоботомия» обозначают несколько операций на головном мозге, при которых разрывают связи между лобной долей и другими областями головного мозга. Лобная доля ответственна за многие процессы в головном мозге, включая речь, произвольные движения и многие когнитивные способности. Различные виды лоботомии включают:

топэктомия, при которой хирург удаляет области лобной доли
лейкотомия, при которой хирург разрывает связи между лобной долей и таламусом
нейро-инъекция склерозирующим агентом, при которой хирург вводит препараты, укрепляющие волокна, соединяющие лобную долю с таламусом.

Согласно исследованию 2017 года, лоботомии сегодня редки. Несмотря на то, что методы продвинулись и улучшились, большинство врачей считают операцию устаревшей. Тем не менее, лоботомия все еще легальна в некоторых странах. Исследование, проведенное в 2019 году, сообщает, что после того, как лоботомия стала непопулярной, большинство стран приняли законы, регулирующие использование хирургических вмешательств при психических заболеваниях.

Лоботомия — история

Врачи разработали лоботомию в конце 19-го и начале 20-го веков, в то время, когда не существовало медикаментозной терапии психических расстройств, а психотерапия все еще находилась на ранних стадиях. Поскольку не существовало стандартизированных или эффективных методов лечения, люди с тяжелыми симптомами зачастую жили в психиатрических больницах и приютах. В Европе многие из этих учреждений были переполнены, что заставило врачей искать решение.

Лоботомии в Европе

Начало лоботомии относится к 1891 году, когда швейцарский психиатр Готлиб Буркхардт (Gottlieb Burckhardt) провел операцию нескольким людям с тяжелой формой шизофрении. Он удалил область их мозга и отметил, что после процедуры эти люди стали спокойнее. Буркхардт предполагал, что это лечение будет паллиативным. Это не было излечением, а было последнее средство для людей, чье состояние не поддавалось другим методам лечения. В то время медицинское сообщество отвергло его идею. Однако в 1930-х годах некоторые врачи возродили эту идею. Португальский невролог Антониу Эгаш Мониш (António Egas Moniz) совместно со своим коллегой Алмейдой Лимой (Almeida Lima) разработал метод лейкотомии. Врачи начали продвигать эту процедуру по всей Европе, несмотря на отсутствие убедительных доказательств ее эффективности.

Лоботомии в США

Популярность лоботомии в Европе привела к ее внедрению в Северной Америке. Невролог Уолтер Фримен (Walter Freeman) и нейрохирург Джеймс Уоттс (James Watts) модифицировали процедуру, чтобы сделать ее менее инвазивной, чем европейский метод. Сначала Уоттс был членом дуэта, который проводил операцию. Позже Фримен «упростил» операцию и начал проводить ее в нестерильных условиях. В ответ Уоттс разорвал свои связи с Фрименом из-за опасений по поводу отсутствия стерильности и грубости упрощенной процедуры.

Лоботомия стала популярным методом лечения в США, и тысячи людей прошли эту процедуру. Примерно в 1949 году усилились сомнения в безопасности этой операции, поскольку критики сочли, что она наносит серьезный вред.

Когда в 1950-х годах появились препараты для лечения шизофрении, такие как хлорпромазин (Торазин), лоботомия вышла из моды. Препарат был более безопасным и неинвазивным методом лечения.

Лоботомия — показания

Основное показание для лоботомии заключалось в лечении психических расстройств или облегчении их симптомов. Буркхардт использовал его для снижения агрессии у людей с шизофренией, полагая, что за этот симптом отвечает лобная доля. Когда Монис и Лима возродили лоботомию в 1930-х годах, это было сделано с явной целью изменить характер людей с психическими расстройствами. Зачастую эта процедура делала людей тихими и послушными, что они интерпретировали как признак успеха. Однако то, что врачи считают психическим расстройством, со временем изменилось. Предрассудки и предвзятость также сыграли свою роль в том, как врачи использовали эту процедуру. В дополнение к людям, которые соответствуют современным определениям психических заболеваний, практикующие врачи также проводили лоботомии людям:

с умственной отсталостью
геям
сидевшим в тюрьме, которых обвиняли в «преступном безумии»

Исследование, проведенное в 2018 году, также показало, что большинство людей, подвергшихся лоботомии, были женщинами. Анализ американской больницы показал, что из 245 лоботомий, проведенных врачами в период с 1947 по 1954 год, 84% были сделаны женщинам, несмотря на то, что в больнице было больше пациентов-мужчин, и у большего числа мужчин был диагноз шизофрения. Зачастую врачи объясняли это тем, что им нужно было «поддерживать порядок» в больнице. Другие причины включали отсутствие интереса к уходу за детьми и «странное поведение». Редко врачи использовали лоботомию в попытке вылечить физические заболевания, такие как язвенный колит или опухоли головного мозга.

Процедура лоботомии

Существовал целый ряд подходов к выполнению лоботомии. Первые лоботомии включали открытую операцию на головном мозге. Когда в 1930-х годах эта процедура вновь обрела популярность, неврологи усовершенствовали методику, чтобы сделать ее менее инвазивной. В США Уоттс продвигал методику, которая включала сверление или вырезание отверстия в черепе, чтобы разорвать связь между лобной долей и таламусом. Это предполагало участие хирурга и ассистентов хирурга. Позже Фримен изменил процедуру. Вместо того чтобы просверливать отверстие, он использовал инструмент, похожий на ледоруб, чтобы войти в череп через глазницу и проткнуть мозг. Это известно как трансорбитальная лоботомия. Фримен утверждал, что данный метод не требует ассистентов хирурга, стерильных операционных или скрабов. По его словам, врачи могли бы проводить лоботомию в любом месте с небольшим количеством оборудования. Позже врачи испробовали другие методы, такие как введение радиоактивного иридия через глазницу.

Лоботомия — последствия

Сторонники лоботомии считали, что эта процедура может устранить первопричину симптомов психического здоровья, отрезав ту область мозга, которая, по их мнению, была ответственна за их поведение. Например, Фримен предположил, что психоз возникает из-за чрезмерной саморефлексии. Это было связано с мыслями, которые постоянно крутятся в мозгу. По его мнению, лоботомия обеспечивала буквальный способ отсечения этих кружащих мыслей. Однако лоботомия не лечит причины психических расстройств. Вместо этого лоботомия снижает функциональность лобной доли. В некоторых случаях симптомы у людей действительно ослабевали в результате процедуры, и некоторые смогли вернуться к работе. Однако последствия были различны. Одно из критических замечаний в отношении процедуры заключалось в том, что она помогала людям, которые ухаживали за больными, получившими лоботомию, поскольку облегчала управление ими.

Многие люди, перенесшие лоботомию, отмечали серьезные побочные эффекты и осложнения, такие как:

хронические головные боли
судороги
внутричерепные кровоизлияния или кровотечения внутри черепа
деменция, состояние, которое вызывает ухудшение памяти и изменения личности
абсцессы головного мозга
смерть

Заключение

Лоботомия — это хирургическая процедура, которую врачи разработали для лечения психических расстройств в конце 19-го и начале 20-го веков. Она включает в себя разрыв связи между лобной долей и таламусом. В то время как лоботомия заставляла некоторых людей с психическими заболеваниями становиться спокойнее, она также часто вызывала значительные изменения в личности, такие как апатия и социальная расторможенность. Эта процедура была сопряжена с очень серьезными рисками для здоровья, и врачи иногда использовали ее неэтичными способами.

Научная статья по теме: Ученые считают, что шизофрения является побочным продуктом сложной эволюции мозга

В каком возрасте начинается шизофрения?

Что такое лоботомия и зачем она делается?

Автор: Паранг Мехта

Медицинская экспертиза Джабин Бегум, доктор медицинских наук, 11 ноября 2022 г.

Что такое лоботомия?
Что делает лоботомия?
История лоботомии
Побочные эффекты лоботомии
Делают ли лоботомию сегодня?
Цель операции на головном мозге Сделано сегодня
Подробнее

Лоботомия — это хирургическая процедура, выполняемая на головном мозге. Мозг состоит из нескольких долей, каждая из которых выполняет разные функции. Лобная доля была той частью мозга, на которую воздействовали стандартные операции лоботомии, проводившиеся в XIX веке.40-х и 1950-х годов. Эта операция заключалась в проделывании отверстий в черепе, удалении части мозговой ткани и разрыве связей между лобной долей и таламусом.

Впервые эту процедуру разработал португальский ученый Эгаш Мониш. В некоторых странах были проведены десятки тысяч лоботомий для лечения шизофрении, аффективных расстройств и обсессивно-компульсивных расстройств (ОКР). Мониш был удостоен Нобелевской премии в 1949 году.

Лоботомия — это хирургическая процедура, предназначенная для оказания помощи людям с психическими заболеваниями, не поддающимися стандартному лечению. Этот метод был впервые применен в 1940-х и 1950-х годов, когда лечения психических расстройств было немного, в основном инсулиновая кома и электрошоковая терапия (ЭСТ). Психиатрические отделения и лечебницы для душевнобольных были полны страдающими мужчинами и женщинами.

Для лечения этих пациентов применялась лоботомия. Операция направлена на перерезку нервных волокон между лобными долями головного мозга и таламусом, таламо-лобной лучевой. Использовались многие методы, в том числе мозговые канюли, лейкотомы, химические инъекции, электрокоагуляция и деструктивные ультразвуковые волны.

По нынешним меркам эти операции были примитивными и опасными. Но крупное исследование в США показало, что 44% пациентов были выписаны из больниц после операции. Аналогичные хорошие результаты были получены в исследованиях в Канаде (45%), Англии и Уэльсе (46%).

В 1940-х и 1950-х годах лоботомии проводились для лечения пациентов, страдающих психическими расстройствами в течение многих лет. Некоторые состояния, лечившиеся лоботомией, включали:

Обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР)
Тяжелая депрессия
Психоз
Шизофрения
Маниакально-депрессивный психоз
Хронический невроз
Психопатическая личность

A lo Ботомия нарушает связи между лобной корой и остальной частью мозга, особенно таламусом. Врачи полагали, что это уменьшит аномальные раздражители, достигающие лобной области. Считалось, что такие стимулы вызывают импульсивное и агрессивное поведение. Лоботомия сделает пациента спокойным и послушным, чтобы его можно было отправить домой жить со своей семьей.

Лоботомии были впервые применены в 1930-х годах, когда психиатрические лечебницы были переполнены мужчинами и женщинами. Эффективных методов лечения было мало, и многие пациенты годами сидели в переполненных психиатрических больницах. Хотя сегодня лоботомия кажется отталкивающей, тогда она воспринималась как луч надежды. Это вернуло нормальное функционирование части людей, подвергшихся этому. Многие из них смогли воссоединиться со своими семьями.

Операция по удалению части лобной доли головного мозга пациента через отверстие или отверстия, проделанные в черепе. Многие люди с депрессией и шизофренией получили пользу. Одним из пионеров был доктор Уолтер Фриман, который начал процедуру в США в партнерстве с квалифицированным нейрохирургом. Позже он начал делать эту процедуру сам и провел тысячи лоботомий, в том числе 19 лоботомий. на детей. Он использовал и преподавал трансорбитальный подход, осуществляемый через глазницу с помощью инструмента, который он сам сконструировал.

Сам доктор Фридман сообщил, что более чем у четверти пациентов, перенесших лоботомию, развилась эпилепсия. У многих людей наблюдались другие серьезные побочные эффекты, они становились апатичными или демонстрировали неадекватное социальное поведение.

Лоботомия также использовалась для устранения агрессивных тенденций у некоторых людей. Многие врачи выступали против такой операции, считая неэтичными попытки изменить личность человека. Общественное недовольство вызывали серьезные побочные эффекты и безрассудное использование лоботомии. С введением таких лекарств, как хлорпромазин и галоперидол в 1950-х годов, к 1960-м годам от классической лоботомии почти отказались.

Операции на головном мозге всегда рискованны. Это чрезвычайно деликатный орган, который легко повреждается, часто необратимо. После лоботомии известно несколько немедленных и долгосрочных побочных эффектов:

Кровотечение после операции
Мозговая инфекция и абсцесс
Деменция
Эпилепсия
Умственная отсталость неадекватное социальное поведение
Эпилепсия
Апатия
Недержание мочи
Ожирение
Деменция
Смертность (2%) существенно отличается от классической лоботомии. Теперь врачи могут точно отображать неисправные части мозга с помощью таких методов визуализации, как компьютерная томография (КТ), магнитно-резонансная томография (МРТ), электроэнцефалограммы (ЭЭГ) и другие сложные методы. Современные методы называются стереотаксической нейрохирургией. Они используются для лечения:
- Непреодолимая боль
- Эпилепсия
- Двигательные расстройства (хорея Хантингтона, болезнь Паркинсона, дистония)
- Психические расстройства (шизофрения, обсессивно-компульсивное расстройство, депрессия)
Хирургия головного мозга для лечения психологических расстройств считается только после того, как лекарства, назначенные для давно не работали. Процедура выполняется опытным нейрохирургом, часто с использованием таких инструментов, как микроскоп, гамма-нож и роботизированная хирургия. Преимущества гораздо более предсказуемы, а ущерб значительно меньше.
В настоящее время доступно множество лекарств от психических расстройств. Подавляющее большинство людей с этими проблемами хорошо справляются с лекарствами, консультированием, терапией и другим регулярным лечением. Но небольшой части людей эти методы лечения не помогают и нуждаются в хирургическом вмешательстве. У тщательно отобранных пациентов операция на головном мозге является вариантом, когда ничего не помогает. Их мозг тщательно изучается с помощью передовых методов визуализации и других методов. Операцию проводят квалифицированные нейрохирурги.
Операции на заднем гипоталамусе снижают агрессивное и беспокойное поведение.
Стереотаксическая амигдалотомия облегчает психомоторную эпилепсию и агрессивные поведенческие расстройства.
Цингулотомия (операция на поясной доле головного мозга) облегчает обсессивно-компульсивное расстройство и депрессию.
Другие процедуры, такие как лимбическая лейкотомия и передняя капсулотомия, точно нацелены на определенные области мозга.
Глубокая стимуляция мозга успешно применяется при лечении дистонии, эпилепсии, эссенциального тремора и болезни Паркинсона. Его испытывают при ОКР и депрессии, но он считается экспериментальной терапией.
Лоботомия как процедура прошла долгий путь с 1940-х годов. Врачи имеют доступ к более совершенным технологиям визуализации, а хирургические методы усовершенствованы. Размещение хирургических поражений намного точнее, и такая операция рассматривается для очень небольшого числа пациентов. Достижения в области хирургии головного мозга дают надежду людям с психическими расстройствами, которым не помогает медикаментозное лечение.
Лучший выбор
Что такое лоботомия и зачем ее делают?
Автор: Паранг Мехта
Медицинская экспертиза Джабин Бегум, доктор медицинских наук, 11 ноября 2022 г.
- Что такое лоботомия?
- Что делает лоботомия?
- История лоботомии
- Побочные эффекты лоботомии
- Делают ли лоботомию сегодня?
- Цель операции на головном мозге Сделано сегодня
- Подробнее
Лоботомия — это хирургическая процедура, выполняемая на головном мозге. Мозг состоит из нескольких долей, каждая из которых выполняет разные функции. Лобная доля была той частью мозга, на которую воздействовали стандартные операции лоботомии, проводившиеся в XIX веке.40-х и 1950-х годов. Эта операция заключалась в проделывании отверстий в черепе, удалении части мозговой ткани и разрыве связей между лобной долей и таламусом.

Впервые эту процедуру разработал португальский ученый Эгаш Мониш. В некоторых странах были проведены десятки тысяч лоботомий для лечения шизофрении, аффективных расстройств и обсессивно-компульсивных расстройств (ОКР). Мониш был удостоен Нобелевской премии в 1949 году.
Лоботомия — это хирургическая процедура, предназначенная для оказания помощи людям с психическими заболеваниями, не поддающимися стандартному лечению.

Этот метод был впервые применен в 1940-х и 1950-х годов, когда лечения психических расстройств было немного, в основном инсулиновая кома и электрошоковая терапия (ЭСТ). Психиатрические отделения и лечебницы для душевнобольных были полны страдающими мужчинами и женщинами.
Для лечения этих пациентов применялась лоботомия. Операция направлена на перерезку нервных волокон между лобными долями головного мозга и таламусом, таламо-лобной лучевой. Использовались многие методы, в том числе мозговые канюли, лейкотомы, химические инъекции, электрокоагуляция и деструктивные ультразвуковые волны.
По нынешним меркам эти операции были примитивными и опасными. Но крупное исследование в США показало, что 44% пациентов были выписаны из больниц после операции. Аналогичные хорошие результаты были получены в исследованиях в Канаде (45%), Англии и Уэльсе (46%).

В 1940-х и 1950-х годах лоботомии проводились для лечения пациентов, страдающих психическими расстройствами в течение многих лет. Некоторые состояния, лечившиеся лоботомией, включали:
- Обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР)
- Тяжелая депрессия
- Психоз
- Шизофрения
- Маниакально-депрессивный психоз
- Хронический невроз
- Психопатическая личность
A lo Ботомия нарушает связи между лобной корой и остальной частью мозга, особенно таламусом. Врачи полагали, что это уменьшит аномальные раздражители, достигающие лобной области. Считалось, что такие стимулы вызывают импульсивное и агрессивное поведение. Лоботомия сделает пациента спокойным и послушным, чтобы его можно было отправить домой жить со своей семьей.
Лоботомии были впервые применены в 1930-х годах, когда психиатрические лечебницы были переполнены мужчинами и женщинами. Эффективных методов лечения было мало, и многие пациенты годами сидели в переполненных психиатрических больницах. Хотя сегодня лоботомия кажется отталкивающей, тогда она воспринималась как луч надежды.
Это вернуло нормальное функционирование части людей, подвергшихся этому. Многие из них смогли воссоединиться со своими семьями.
Операция по удалению части лобной доли головного мозга пациента через отверстие или отверстия, проделанные в черепе. Многие люди с депрессией и шизофренией получили пользу. Одним из пионеров был доктор Уолтер Фриман, который начал процедуру в США в партнерстве с квалифицированным нейрохирургом. Позже он начал делать эту процедуру сам и провел тысячи лоботомий, в том числе 19 лоботомий.на детей. Он использовал и преподавал трансорбитальный подход, осуществляемый через глазницу с помощью инструмента, который он сам сконструировал.

Сам доктор Фридман сообщил, что более чем у четверти пациентов, перенесших лоботомию, развилась эпилепсия. У многих людей наблюдались другие серьезные побочные эффекты, они становились апатичными или демонстрировали неадекватное социальное поведение.
Лоботомия также использовалась для устранения агрессивных тенденций у некоторых людей. Многие врачи выступали против такой операции, считая неэтичными попытки изменить личность человека. Общественное недовольство вызывали серьезные побочные эффекты и безрассудное использование лоботомии. С введением таких лекарств, как хлорпромазин и галоперидол в 1950-х годов, к 1960-м годам от классической лоботомии почти отказались.

Операции на головном мозге всегда рискованны. Это чрезвычайно деликатный орган, который легко повреждается, часто необратимо. После лоботомии известно несколько немедленных и долгосрочных побочных эффектов:
- Кровотечение после операции
- Мозговая инфекция и абсцесс
- Деменция
- Эпилепсия
- Умственная отсталость неадекватное социальное поведение
- Эпилепсия
- Апатия
- Недержание мочи
- Ожирение
- Деменция
- Смертность (2%) существенно отличается от классической лоботомии. Теперь врачи могут точно отображать неисправные части мозга с помощью таких методов визуализации, как компьютерная томография (КТ), магнитно-резонансная томография (МРТ), электроэнцефалограммы (ЭЭГ) и другие сложные методы. Современные методы называются стереотаксической нейрохирургией. Они используются для лечения:
  - Непреодолимая боль
  - Эпилепсия
  - Двигательные расстройства (хорея Хантингтона, болезнь Паркинсона, дистония)
  - Психические расстройства (шизофрения, обсессивно-компульсивное расстройство, депрессия)
  Хирургия головного мозга для лечения психологических расстройств считается только после того, как лекарства, назначенные для давно не работали. Процедура выполняется опытным нейрохирургом, часто с использованием таких инструментов, как микроскоп, гамма-нож и роботизированная хирургия. Преимущества гораздо более предсказуемы, а ущерб значительно меньше.
  В настоящее время доступно множество лекарств от психических расстройств. Подавляющее большинство людей с этими проблемами хорошо справляются с лекарствами, консультированием, терапией и другим регулярным лечением. Но небольшой части людей эти методы лечения не помогают и нуждаются в хирургическом вмешательстве.
  У тщательно отобранных пациентов операция на головном мозге является вариантом, когда ничего не помогает. Их мозг тщательно изучается с помощью передовых методов визуализации и других методов. Операцию проводят квалифицированные нейрохирурги.
  Операции на заднем гипоталамусе снижают агрессивное и беспокойное поведение.
  Стереотаксическая амигдалотомия облегчает психомоторную эпилепсию и агрессивные поведенческие расстройства.
  Цингулотомия (операция на поясной доле головного мозга) облегчает обсессивно-компульсивное расстройство и депрессию.
  Другие процедуры, такие как лимбическая лейкотомия и передняя капсулотомия, точно нацелены на определенные области мозга.
  
  Глубокая стимуляция мозга успешно применяется при лечении дистонии, эпилепсии, эссенциального тремора и болезни Паркинсона. Его испытывают при ОКР и депрессии, но он считается экспериментальной терапией.
  Лоботомия как процедура прошла долгий путь с 1940-х годов. Врачи имеют доступ к более совершенным технологиям визуализации, а хирургические методы усовершенствованы.