Феномен «моральной мизофобии» в клинике шизофрении
Мизофобия, или страх загрязнения, — один из наиболее распространенных типов обсессивно-компульсивного расстройства (ОКР) [23, 26], характеризующийся чувством отвращения к определенным субстанциям и связанный со страхом их негативного воздействия на организм, а также формированием защитного и избегающего поведения в виде ритуалов очищения и изменения всего образа жизни для предотвращения контактов с источниками загрязнения. В качестве субстанций или объектов, вызывающих отвращение и/или страх, в большинстве случаев выступают грязь, физиологические выделения человека и животных, кровь (как источник инфекций), животные (как переносчики некоторых заболеваний), всевозможные химические вещества, особенно используемые в повседневной жизни человека (например, бытовая химия). Однако ритуалы очищения и типичное для мизофобии избегающее поведение могут быть вызваны нетипичными триггерными факторами — навязчивыми мыслями неприятного характера: богохульные идеи или образы, неприемлемые сексуальные ощущения или мысли, идеи о «загрязнении» злыми силами, мысли о собственной греховности, идеи вины.
Внимание этому феномену уделяется преимущественно в психологической литературе. Впервые подробное описание таких навязчивостей было приведено в 1924 г. в работе S. Rachman «Pollution of the mind» [24]. Моральное загрязнение описывается как ощущение внутренней нечистоты, которое возникает, как правило, вне зависимости от наличия внешней, видимой грязи. Как источник, так и место загрязнения неопределенны, что отчасти объясняет безуспешность очиститься от морального загрязнения обычным путем. Загрязнение может быть индуцировано обвинениями, упреками, унижением, оскорблениями, а также неприятными воспоминаниями или навязчивыми мыслями и образами. Моральное загрязнение по-своему специфично для каждого человека, не передается от человека к человеку, как в случае с «обычной» грязью. Как правило, пациент считает себя единственным, кто ему подвержен [24, 25].
S. Rachman [24] предлагает рассматривать моральную мизофобию в качестве одного из вариантов контаминационных (связанные с контаминацией — загрязнением, заражением) обсессий, так как в формировании обсессий загрязнения и моральной мизофобии участвуют общие поведенческие механизмы.
В настоящее время существует несколько психологических концепций, объясняющих феномен моральной мизофобии. Наиболее распространенным из них является представление о том, что в основе компульсивного очищения лежит эмоция отвращения [9, 18, 22, 33], спровоцированная чувством вины [17]. Однако, по мнению других исследователей [31], «страх вины от собственного безответственного поведения» является одним из факторов развития большинства типов обсессивно-компульсивного поведения, а не только очистительных ритуалов.
J. Cougle и соавт. [10] считают, что к развитию моральной мизофобии предрасполагает повышенное чувство ответственности (один из факторов когнитивной модели ОКР) [28, 29].
Некоторые исследователи [14, 35] рассматривают феномен моральной мизофобии с культурно-религиозной точки зрения. Согласно их мнению, отвращение — эмоция, которую можно испытать как в физическом, так и моральном аспекте. Изначально «отвращением» считалось вкусовое ощущение, эволюционно связанное с избеганием съедания потенциально опасной пищи. Со временем это понятие расширилось, приобрело социальное и культурное значение и стало включать неприятие чего-либо аморального. В подтверждение приводятся данные нейровизуализационных исследований, показавших, что отделы головного мозга, ответственные за чувства отвращения, структурно и функционально «перекрываются» [19, 30].
В клинических исследованиях, посвященных проблеме обсессивно-компульсивных расстройств, содержатся лишь единичные упоминания о моральной мизофобии [2, 7, 27].
С.А. Суханов в 1905 г. [7] при описании psychosis ideo-obsessiva упоминает, что наряду с тяжелым течением страха контаминации может встречаться ситуация, когда больной считает опасной не только вещь, бывшую в контакте с чем-то нечистым, но и предмет, который был при нем в то время, когда приходили в голову навязчивые мысли неприятного содержания. Автор обращает внимание, что в данной ситуации возможно наличие ритуалов особого рода, например окропление окружающих вещей или случайно попадающих в его комнату освященной в церкви водой, и предполагает, что в этом случае имеет место бредовой элемент, который нельзя отделить от того, что относится к собственно навязчивому представлению.
H. Rumke [27] отмечал, что мизофобия может представлять собой страх загрязнения «моральной грязью». Согласно автору, такого рода навязчивые идеи настолько овладевают сознанием больного, что нередко напоминают бред, однако сопутствующие обсессиям ритуалы свидетельствуют об обсессивной природе подобных идей.
Ю.Б. Загороднова [2] в исследовании, посвященном коморбидным соотношениям между обсессивно-компульсивным расстройством и проявлениями галлюцинаторно-бредового регистра, также приводит несколько клинических случаев мизофобии, проявляющейся страхом морального загрязнения. Во всех изученных автором наблюдениях контаминационные обсессии выступают совместно с параноидными феноменами.
О неблагоприятном течении расстройств с явлениями моральной мизофобии косвенно свидетельствуют данные ряда авторов [8, 10], предполагающих, что наличие нераспознанного морального компонента в рамках контаминационного обсессивно-компульсивного расстройства обусловливает высокий уровень резистентности к лечению.
Таким образом, проблема моральной мизофобии, освещенная в большей степени в психологической литературе, мало изучалась в психопатологическом аспекте, в связи с чем является весьма актуальной ее клинико-психопатологическая разработка.
Материал и методы
В исследование были включены 16 пациентов из числа проходивших лечение в Отделе по изучению пограничных психических состояний и психосоматических расстройств (руководитель — академик РАМН А.Б. Смулевич) Научного центра психического здоровья РАМН (директор — академик РАМН А.С. Тиганов) в период с 2008 по 2011 г.
Во всех случаях в клинической картине доминировали обсессивно-компульсивные расстройства с явлениями моральной мизофобии. К моральной мизофобии относили обсессивно-компульсивные расстройства, протекающие с преобладанием компульсивного очищения, используемого пациентами как символизированная защита для борьбы с импульсами, отличными от чувства обычного, психологически понятного загрязнения.
Среди обследованных были 3 женщины и 13 мужчин (распределение по полу составило 1:4). Возраст обследованных колебался от 18 до 53 лет (средний — 33,6±10,5 года). Средний возраст пациентов к периоду начала заболевания составил 12,9 года (от 6 до 16 лет), а средний возраст ко времени манифестации моральной мизофобии — 22,7±9,4 года.
У обследованных пациентов был достаточно низкий уровень социальной адаптации, из них работали только 2 (13%) человека, 3 (19%) пациента были студентами, остальные (68%) постоянной занятости не имели; 5 (31%) больных имели II группу инвалидности по психическому заболеванию, 6 (38%) состояли на иждивении у родственников. В браке когда-либо состояли 3 (19%) пациента, однако на момент обследования они были разведены.
Все больные были госпитализированы с диагнозом «шизофрения, обсессивно-компульсивный синдром»; в 7 (44%) случаях дополнительно констатировалась «злокачественная болезнь навязчивостей».
Согласно классификации МКБ-10 у 6 (38%) пациентов была диагностирована вялотекущая неврозоподобная шизофрения (F21.3), у 2 (12%) — параноидная (F20.0), у 6 (38%) — недифференцированная (F20.3), у 2 (12%) — шизофрения, детский тип (F20.8xx3). Наряду с диагностированной у 2 пациентов параноидной шизофренией у 7 пациентов в диагнозе имелось указание на наличие параноидных феноменов (явления психического автоматизма, незавершенный синдром Кандинского—Клерамбо).
Среди 10 больных с диагнозом, соответствующим рубрике F20 (F20, F20.8 и F20.3), у 8 пациентов отмечался непрерывный, а у 2 — эпизодический тип течения со стабильным дефектом. Стабильность процесса на протяжении длительного времени (более 12 мес) и неразвернутость выявляемых психотических расстройств при указании на имеющиеся в анамнезе отчетливые психотические эпизоды позволили 8 (50%) пациентам изменить диагноз на остаточную шизофрению (F20.5).
На инициальном этапе вялотекущей шизофрении у наших больных доминировали разнообразные неврозоподобные проявления: наряду с обсессивно-компульсивными симптомами (контрастные навязчивости, навязчивые сомнения, двигательные ритуалы) выявлялись дисморфофобические расстройства, явления нервной анорексии, социо- и агорафобия.
В исследование не включались больные с органическими поражениями ЦНС; тяжелыми соматическими заболеваниями; признаками зависимости от психоактивных веществ и алкоголизма.
Исследование проведено с привлечением данных катамнеза (длительность не менее 1 года), а также ретроспективного анализа медицинской документации.
Результаты
Исследование триггерных факторов моральной мизофобии показало их неоднородность. Побуждение к совершению ритуалов очищения у разных больных вызывали идеи вины и/или греховности — у 5, хульные мысли — у 5, ощущение негативного воздействия со стороны окружающих — у 3, неприязнь к отдельным личностям или группам людей — у 6 пациентов; у некоторых отмечалось несколько из указанных триггеров. При этом выполняемые больными ритуалы практически не отличались от характерных для мизофобии в целом: доминировали очистительные мероприятия и действия, направленные на минимизацию возможного контакта с пугающими объектами.
Вектор символизированного загрязнения имел разную направленность — вовне, когда пациент опасался загрязнить (осквернить) своими прикосновениями окружающих, и внутрь, когда пациент считал, что загрязняют (оскверняют) его. В случаях, когда мизофобия связана с идеями вины и греховности, вектор символизированного загрязнения был направлен вовне.
Идеи вины и греховности имеют разное содержание, могут развиваться постепенно, исподволь, но чаще возникают по механизму «внезапного появления микросимптома — идеи, возникшей по типу «озарения» (по Ю.В. Каннабиху [3]). Однако во всех случаях они носят стойкий характер и доминируют в сознании больного.
Считая себя греховными, виноватыми, «морально нечистыми», больные избегают загрязнения, осквернения окружающих людей и предметов, нередко объектов религиозной атрибутики. В большинстве случаев у больных отмечается массивное ритуализированное поведение, полностью захватывающее все сферы жизнедеятельности. Каждое действие обставляется серией ритуалов для предотвращения распространения особой «моральной грязи». Любой предмет, к которому прикасался пациент, считается загрязненным, и с тех пор несет в себе тот же риск осквернения окружающих, как и он сам. Ритуалы по большей части направлены на предотвращение распространения «грязи», что достигается путем резкого уменьшения всевозможных контактов и мытьем предметов, которые, по мнению больного, несут на себе следы его прикосновений, порой даже сомнительных для него самого.
Хульные мысли, имевшие место у 5 пациентов, были представлены кощунственными мыслями и образами преимущественно религиозного содержания — оскорбления в адрес святых и священнослужителей, восхваление дьявола. Нередко подобные навязчивости возникают у пациентов ассоциированно при виде предметов религиозного культа или церковной утвари. Иногда они сопровождаются овладевающими представлениями собственных кощунственных действий, непристойных сцен, образов нечистой силы и пр. В двух случаях подобные навязчивости отмечались наряду с идеями греховности. На фоне персистирующих «богохульных мыслей» формируются стойкие идеи самообвинения и самоуничижения. Хульные мысли и кощунственные представления начинают восприниматься пациентами как следствие их низких моральных устоев, неискренней веры, в качестве расплаты за совершенные грехи. Такие навязчивые феномены утрачивают интрузивный характер, что сопровождается отказом от противостояния им. Психопатологически это можно расценить как снижение уровня критики и переход навязчивостей в более тяжелый регистр расстройств.
Нередко навязчивости такого рода начинают восприниматься больными как «вложенные извне», «насылаемые со стороны» и интерпретироваться как следствие влияния бесовских сил [4]. Характерно особое двойственное отношение пациентов к имеющимся расстройствам. С одной стороны, признается, что навязчивые мысли являются продуктом собственного сознания (что является показателем обсессивно-компульсивной природы этих образований), с другой — предполагается возможность влияния извне, т.е. речь идет о психических автоматизмах. Появляющиеся помимо воли ругательства и проклятия приобретают характер звучащих фраз, произносимых голосом либо самого больного, либо другого человека.
Вектор загрязнения при моральной мизофобии, связанной с хульными мыслями, может быть направлен как на самого больного, так и на окружающих в случае присоединения идей греховности. При наличии хульных мыслей очистительные ритуалы имеют целью избавление от неприятных для больного, скверных представлений, что наиболее символично представлено у одного из пациентов, ритуалы которого в основном заключались в мытье рта, которым он когда-то проговаривал (или мог сказать, сам того не заметив) скверные слова.
Но чаще встречается ситуация, когда пациент считает «грязным» все свое тело, ритуалы направлены на постоянное его очищение и предотвращение «загрязнения» других при помощи ограничения контактов. Нередко имеет место умывание освященной в церкви водой или окропление ею предметов, с которыми контактировал больной.
У 6 пациентов мизофобические ритуалы были ассоциированы с неприязнью к отдельным личностям, или группам людей по какому-либо признаку, отличному от понятия «грязный», «заразный». Это может быть один человек (как правило, из ближайшего окружения), либо группа лиц, выделяемая, например, по этническому или социальному признаку. Контакт с лицом из выделяемой пациентом группы (нередко даже непрямой, без телесного соприкосновения, например, разговор, нахождение в одном помещении) считается оскверняющим событием, за которым непременно следует разработанный комплекс ритуалов очищения.
Следует отметить, что во всех изученных случаях не наблюдалось формирования сколь-либо разработанной концепции, объясняющей, какой именно потенциальный вред несут в себе лица, вызывающие страх и отвращение.
Высказываются идеи распространения особой «моральной грязи», которая, передавшись больному, привнесет в него некие изменения, сделает «похожим» на них. В части случаев наблюдалось формирование нестойких персекуторных идей — больные сообщают, что наблюдают вокруг себя повышенное скопление пугающих их людей, видят признаки повышенного интереса с их стороны. Однако идей преднамеренного причинения вреда не отмечалось — предполагалось, что «моральная грязь» разносится случайно, так же как и любая уличная грязь.
В 3 наблюдениях отмечен иной вариант неприязни к окружающим: в роли источника контаминации выступал один, хорошо знакомый человек (близкий родственник или сосед). Исходящее от него загрязнение воспринималось как воздействие некой негативной «энергии» на уровне ощущений. В присутствии «источника загрязнения» больные испытывали выраженную слабость, разнообразные телесные сенсации, путаницу мыслей, беспричинную подавленность. Данные психопатологические проявления, представляющие собой синдромально незавершенный (по Ю.
Б. Загородновой [2]) бред воздействия, выступают в неразрывной связи с характерным для мизофобии защитным поведением. Для избавления от негативной энергии больными выполняется комплекс очистительных мероприятий: сдувание и стряхивание с поверхности тела энергетического загрязнения, избегание любого (даже визуального) контакта с его источником. В комплекс защитно-ритуальных действий включаются также все стандартные для мизофобии ритуалы с теми же принципами передачи загрязнения (в данном случае «негативной энергии»). Ощущение воздействия часто оказывается ситуационным, оно возникает непосредственно при общении с «источником воздействия», или же при соприкосновении с его вещами, бытовыми принадлежностями.
Идеи воздействия (как и в описанных выше случаях) не предполагают того, что источник негативного влияния намеренно причинит вред. Высказывается предположение об особой энергетике объекта избегания и собственной повышенной чувствительности к негативному воздействию.
Во всех изученных случаях феномен моральной мизофобии регистрируется в рамках шизофрении, протекающей с обсессивно-компульсивными расстройствами.
Картина заболевания с преобладанием в психическом статусе явлений моральной мизофобии возникает у большинства пациентов спустя в среднем 10 лет после начала заболевания. В большей части случаев заболевание манифестирует в юношеском возрасте и сопровождается достаточно быстрым нарастанием негативной симптоматики и расстройств мышления.
Таким образом, проявления моральной мизофобии формируются на фоне уже выраженных негативных изменений, преимущественно по типу псевдоорганического дефекта с падением психической активности, интеллектуальным снижением, элементами апато-абулической симптоматики. Следует также отметить, что феномен моральной мизофобии неразрывно связан с чувством постоянного беспричинного беспокойства и напряжения — «пантревога» по P. Hoch и P. Polatin [15].
Динамика изученных расстройств характеризуется стойким течением с периодами временного послабления обсессивно-компульсивной симптоматики, чередующихся с экзацербациями, в которых основную роль играет усиление тревоги, сопровождающееся увеличением потребности в выполнении ритуалов.
При этом феномен моральной мизофобии, возникнув впервые, сохраняется на всем протяжении заболевания, и не имеет тенденции как к обратному развитию, так и к усложнению.
Обсуждение
Хотя настоящее исследование было выполнено на небольшом клиническом материале (16 наблюдений), его результаты позволили сделать определенное заключение об особенностях психопатологической структуры моральной мизофобии.
Было установлено, что данный феномен — сложное образование, в формировании которого принимают участие нарушения различных психопатологических регистров. В изученных случаях речь идет о взаимодействии обсессивно-компульсивной и бредовой симптоматики.
В части случаев формирование сложного симптомокомплекса происходит при участии контрастных обсессий (преимущественно хульных мыслей и овладевающих представлений кощунственного содержания), которые осложняются присоединением бредовых расстройств. Следует отметить, что указания на возможность формирования коморбидных связей между контрастными обсессиями и бредовыми расстройствами содержатся в ранее выполненных исследованиях.
Так, С.Ю. Стась [6] предполагает, что формирование стойких коморбидных связей между контрастными обсессиями по типу хульных мыслей и бредом реализуется по механизму «амальгамирования» [5, 34]. Хульные обсессии включаются в структуру бредовой фабулы («бредомотивирующий фактор» в терминологии E. Kretschmer) и в большинстве случаев становятся более интенсивными. Согласно мнению С.Ю. Стась [6], речь идет о коморбидных соотношениях с образованием «общих симптомов» в рамках единого симптомокомплекса.
Полученные в настоящем исследовании данные подтверждают, что контрастные обсессии (в частности, хульные мысли) могут на некоторых этапах динамики утяжеляться за счет конгруэнтного им бреда самообвинения и греховности. Однако в упоминавшемся выше исследовании [6] не приводится данных о возможности развития в этих случаях ритуалов очищения. В работе Ю.Б. Загородновой [2] упоминается возможность развития мизофобии совместно с параноидными образованиями, в формировании которых участвуют контрастные обсессии.
Психические автоматизмы в изученных автором случаях полностью реализуются в пределах комплекса контрастных навязчивостей, возникают исключительно в периоды экзацербации обсессий и не имеют тенденции к дальнейшему развитию. Автор, предлагая квалифицировать данные сложные симптомокомплексы в рамках навязчивых галлюцинаций, указывает, что последние образуются в процессе расширения обсессивного синдрома за счет присоединения психических автоматизмов, т.е. являются вторичными психопатологическими образованиями по отношению к обсессивному синдрому.
Анализ динамики обсессивно-компульсивных расстройств в изученной выборке показал, что развитию моральной мизофобии предшествует достаточно длительный этап, на протяжении которого наблюдается формирование выраженных негативных расстройств. Данное обстоятельство в порядке рабочей гипотезы позволило предположить, что одним из условий формирования моральной мизофобии является относительно стабильный этап течения эндогенного процесса, а также наличие выраженных негативных изменений.
В части случаев явления моральной мизофобии отмечаются вне непосредственной связи с контрастными навязчивостями. Ритуалы очищения имеют больший удельный вес и коррелируют с еще более выраженными негативными изменениями личности. Защитно-ритуальное поведение, характерное для мизофобии, отмечается во взаимосвязи с редуцированным синдромом Кандинского—Клерамбо, включающим в себя неразвернутый бред воздействия с психическими автоматизмами или элементы персекуторного бреда. Отмечающаяся в этих случаях патологическая, сопряженная с бредовой убежденность в необходимости выполнения ритуалов, сопровождающаяся отказом пациентов противостоять им, была описана П. Жанэ [1] в рамках фиксированных идей (верований).
В настоящее время расстройства подобного рода рассматриваются в рамках обсессий с низким инсайтом [13, 16, 21, 32]. A. O’Dwyer и I. Marks [21], приводя характеристику неразвернутых галлюцинаторно-бредовых феноменов, особенно подчеркивают их тесную связь не только с обсессивной фабулой, но и особенностями доминирующих в клинической картине ритуалов.
Указывается, что нелепое содержание обсессий и вычурность сопутствующих им ритуалов, как правило, сочетается с недостаточной критикой и является предиктором развития стертых психотических расстройств.
Таким образом, феномен моральной мизофобии — симптомокомплекс, формирующийся в результате взаимодействия обсессивно-компульсивной симптоматики с обманами восприятия, бредом греховности (при доминировании в клинической картине контрастных обсессий) и редуцированным синдромом Кандинского—Клерамбо.
В заключение необходимо отметить клиническое значение данного психопатологического феномена. Моральная мизофобия — стабильное психопатологическое образование, без тенденции к усложнению и видоизменению бредовой симптоматики (в сторону ее расширения или систематизации), формирование которого коррелирует с негативными изменениями псевдоорганического типа.
Я «патологический чистюля»
Сам по себе порядок в доме вызывает, как правило, только положительные эмоции, а стремление хозяев к чистоте – уважение.
Находясь в таком помещении, где нас окружают порядок и свежесть, возникают теплые чувства надежности, спокойствия и уверенности. А вот в помещении, где как будто стерильно, уже может начать развиваться тревога. На ум приходит операционная, и невольно задаешься вопросом: насколько ты соответствуешь помещению, в котором оказался, и место ли тебе здесь.
Одно дело прийти туда, где чисто и светло, а другое дело быть постоянным участником процесса создания и поддержания чистоты и порядка. Причем, нелегко может оказаться как самому носителю правил о порядке, так и участникам чьего-то образа жизни. Психолог Алла Ильина разбирается в вопросе, что значит быть «патологическим чистюлей».
А в жизни…
Одна моя знакомая – аллергик. Каждый раз, после того, как она выходит куда-то из дома (магазин, прогулка с детьми, работа), по возвращении сразу же полностью моется сама, а потом моет полы, протирает пыль и ручки дверей. Для нее это – норма жизни. А мне даже представить трудно, что это за жизнь, если каждый раз после улицы нужно проделать столько уборочных и очищающих процедур.
Другой пример, когда одна моя пациентка пришла с просьбой помочь справиться со страхом, что ее ребенок заболеет из-за ее халатности. После родов эта женщина стала маниакально мыть все поверхности в своем доме и не могла остановиться. Ей казалось, что вокруг слишком много микробов, и она хотела обезопасить своего новорожденного малыша. При чем до родов такого стремления, как уничтожать микробов, у нее не было.
К избыточному стремлению к чистоте обращается и индустрия кино. Например, в мультсериале «Черный плащ» есть героиня суперзлодейка по имени Нашатырка. Вначале она была обычной уборщицей, но надышавшись испарениями экспериментального чистящего средства, стала одержима чистотой и порядком. При этом героиня занимается тем, что добывает для преступной организации деньги.
Потрясающе красивый случай мании порядка (заметьте, не только чистоты) представлен в американском триллере «Цвет ночи». Главный герой – психотерапевт, в исполнении молодого Брюса Уиллиса, став свидетелем суицида своей пациентки, сам попадает в терапевтическую группу своего друга-коллеги.
После внезапной трагической кончины которого, уже сам начинает вести эту группу. Среди участников психотерапии есть адвокат, который постоянно пересчитывает страницы и количество книг в комнате. Он постоянно дезинфицирует помещение. Эта мания достигла таких размеров, что он был отправлен в принудительный отпуск, отстранен от работы. В одном из эпизодов герой сравнивает двух женщин, которыми увлечен. Но одна проигрывает сравнение, так как у нее дома беспорядок: «сковородки с застывшем жиром…предметы нижнего белья, висящие в душе…Я составил список, там было 22 пункта всего, чего я не мог выносить», – говорит герой. А затем описывает другую женщину, которая покорила его: «Она меня считает неаккуратным. Я бы даже не знал, была ли она, если бы не еле уловимый запах духов». Отношения этой женщиной с порядком таковы, что она не оставляет следов своего пребывания в местах, которые посетила.
Как же отличить чистоплотность от болезни? И где протекает граница между нормой и патологией? Рассмотрим крайние проявления стремления к чистоте.
Мизофобия и рипофобия
Данные фобии характеризуются паталогической боязнью загрязнения и заражения, которое может произойти при контакте с другими людьми или соприкосновении с окружающими предметами.
Впервые термин «мизофобия» стал использоваться в медицине в начале 20 века благодаря наблюдениям Уильяма Хаммонда за навязчивым мытьем рук некоторых пациентов. Хаммонд был американским врачом неврологом и автором первого учебника по этому направлению в медицине. Некоторое время считалось, что мизофобия – это именно страх перед мытьем рук. И только потом, в наблюдениях выяснилось, что речь идет о страхе грязи. В процессе мытья рук больной думает не о микробах, а о том «что его руки должны быть вымыты». Еще существует конкретный страх перед микробами, он называется гермофобия и боязнь бактерий – бактериофобия.
Симптомами мизофобии можно считать постоянное (безмерно частое) мытье рук, постоянное обрызгивание себя антисептиком, страх к прикосновениям, выраженное стремление к стерильности в своем окружении.
Избегание грязи, вплоть до того, что страдающий может отказаться выходить из дома.
Мизофоб не осознает разницы между полезными микроорганизмами и несущими вред. Для него опасность во всем, и все виды бактерий неприемлемы. Такой человек стремится не просто к чистоте, а к стерильности. Если что-то не обработано антисептиком, это вызывает сильные опасения и тревогу. Трудно представить, как ощущали себя такие люди в период карантинных мер в связи с эпидемиологической обстановкой в стране в 2020 году. Ведь их опасения подтвердились, тревогу усилилась, но при этом они обладают полезной привычкой дезинфицировать все вокруг себя.
К сожалению, избавиться от всех опасностей, связанных с микробами, невозможно, а подорвать свое здоровье легко. Что и делает мизофоб. Причины развития мизофобии распространяются как на внешние факторы (подогревание страха, преувеличение опасности чего-либо средствами массовой информации), так и индивидуальные особенности человека (травмирующий опыт заражения инфекцией, впечатлительность, тревожность, истощенность нервной системы).
Тема мизофобии регулярно обыгрывается в кинематографе, например, в «Теории большого взрыва» Шелдон Купер постоянно обрабатывает руки антисептиком, старается не соприкасаться с другими людьми, и очень внимателен к вопросам гигиены. Или герой Джека Николсона из фильма «Лучше не бывает», постоянно моет руки, каждый раз используя при этом новый кусок мыла.
Страх беспорядка (клаттерофобия)
Люди, страдающие этой формой невроза, постоянно борются за чистоту и порядок в своем пространстве. Их борьба идет даже с несуществующей грязью. Это происходит из-за постоянной тревоги, которая не находит выхода. Считается, что клаттерофобия может иметь генетическое происхождение.
Страх беспорядка проявляется в навязчивом желании чистоты и наведения порядка, постоянной уборке. Дискомфорт доставляет даже мысль о неубранной вещи, замеченной складке, пылинке, предмете «не на своем месте».
Также причины клаттерофобии могут сформироваться в детстве, когда ребенок не имеет возможности получить опору и поддержку от значимых взрослых, если обстановка вокруг них нестабильна или угрожает безопасности.
Вырастая, такие люда ищут уверенность в завтрашнем дне, создавая иллюзию контроля своей жизни через постоянное стремление к чистоте и порядку. Это их способ справляться с постоянной тревогой.
Главным вопросом в таком случае будет: снизилось ли чувство тревоги? Если да, то как долго длится ощущение мира и покоя в душе? Если уборка – лишь способ расслабиться, но совсем ненадолго – это должно стать поводом посмотреть на себя внимательно с тем, чтобы найти способы заботы о себе и снять тревогу на более долгую перспективу другими способами.
Возможность переключиться
Между тем любовь к порядку или к конкретной процедуре в рамках уборки может оказаться важным терапевтическим элементом.
У меня есть одна пациентка, которая с упоением рассказывает о том, что, когда она расстроена, не может принять решение, испытывает грусть, начинает уборку в доме. Особенное удовольствие ей доставляет мытье полов. «Для меня это медитация», – говорит она. – «Я погружаюсь в процесс, и получаю действительно большое удовольствие во время выполнения домашних дел, особенно, если это мытье полов».
Способность переключиться, бывает, требует от нас действий. И может быть, совсем простых, как в случае с уборкой. Как я уже писала в статье «В моем доме всегда бардак», навести порядок в жилище бывает полезно, чтобы освободить место и в голове.
Когда человек находится под воздействием стресса, создается избыточное напряжение в теле и эмоциональном фоне, в голове крутятся тревожные мысли. Чтобы снять это напряжение, буквально нужно начать двигаться, помочь телу переключиться на другой вид деятельности. Уборка будет весьма кстати.
Сам себе «Ревизорро»
А бывает, человек настолько привержен правилам, которые зачастую сам же и устанавливает, что чистота – залог здоровья его самого в аспектах как физических, так и психологических. Такому человеку вряд ли доставляет радость уборка, но зато он искренне рад и считает своим долгом жить в порядке и чистоте.
Наличие опрятности в быту и в гардеробе – это часть проявления характера, образ жизни.
Человек стремится к результату. Когда его окружает та действительность (хотя бы в его собственном доме или на рабочем столе), которую он приемлет, он спокоен и удовлетворен. Конечно, жить с ним сложно, но только до тех пор, пока вы не начнете разделять его убеждения и поддерживать систему ценностей, которая, кстати говоря, совсем неплоха. И в порядке, когда он становится частью организованной жизни, тоже есть место, а главное, время для творчества и отдыха в кругу родных. А какое удовлетворение испытывает наш педант, когда два дня делая генеральную уборку, вычищая все углы, потом снисходительно кивает в ответ на восхищение гостей, с улыбкой заявляя: «Ну что вы, да у меня вовсе и не убрано».
Невроз или не невроз? Вот в чем вопрос
Как же понять, что происходит в собственной жизни, является ли стремление к чистоте нормой или оно уже стало формой невроза? Поможет внимательный вдумчивый анализ. Прежде всего, самоанализ. А ключом к понимаю станет следующее: что приносит радость и удовлетворение – нахождение в чистоте и (или) процесс наведения порядка, его поддержание? Несмотря на все усилия остаются постоянный страх, неуверенность и чувство тревоги?
Если вы склоняетесь ко второму – это, безусловно, сигнал обратить внимание на то, можете ли справиться с симптомом самостоятельно.
И если нет – это повод обратиться к специалисту.
В любом случае, даже при самых положительных стремлениях к чистоте и порядку, не стоит забывать, что идеал недостижим, ведь все в мире находится в постоянном движении. А легкий, приемлемый «беспорядок» оставляет место для творчества и развития.
Мизофобия Определение и значение — Merriam-Webster
моя · такая · фобия ˌmī-sə-ˈfō-bē-ə
: ненормальный страх или ненависть к нечистоте или загрязнению (например, к грязи или микробам) : гермофобия
Те, у кого мизофобия и ОКР, могут чувствовать себя обязанными часто мыть руки или чистить простыни, столы и другие поверхности при каждом удобном случае.
— Марисса Руссо
Несколько лет назад [Хоуи] Мандель обнародовал свою мизофобию, иррациональный страх перед микробами, который контролировал его жизнь лично и публично. — Джастин Кац
мизофоб
ˈmī-sə-ˌfōb
существительное
или реже мизофобы
ˌmī-sə-ˈfō-bik
множественное число мизофобы также мизофобы
Самопроверенный мизофоб — тот, кто боится заражения микробами, — я всегда вооружен маленькой бутылочкой дезинфицирующего средства для рук и много молюсь.
— Сара Нотельфер
мизофобный прилагательное
Вам не нужно быть мизофобом, чтобы захотеть надеть резиновые перчатки, когда вы входите в салон самолета. — Хьюго Марин
История слов
Этимология
Греческий mýsos (средний род s-основы) «загрязнение, осквернение» (неясного происхождения) + -o- + -фобия
Первое известное использование
1879, в значении, определенном выше
Путешественник во времени
Первое известное использование мизофобии было
в 1879 г.
Другие слова того же года
Словарные статьи Около
мизофобиямоя сестра
мизофобия
Майсур
Посмотреть другие записи поблизости
Процитировать эту запись «Мизофобия».
Словарь Merriam-Webster.com , Merriam-Webster, https://www.merriam-webster.com/dictionary/mysophobia. По состоянию на 26 марта 2023 г.Ссылка на копию
Медицинское определение
Мизофобия
сущ.
my·so·pho·bia
: ненормальный страх или отвращение к нечистоте или загрязнению
мизофобный
-фо-бик
прилагательное
Подпишитесь на крупнейший словарь Америки и получите тысячи дополнительных определений и расширенный поиск без рекламы!
Merriam-Webster без сокращений
кавалькада
См.
Определения и примеры »
Получайте ежедневно по электронной почте Слово дня!
Что появилось раньше?
- горячий прием или холодный прием ?
- холодный прием горячий дубль
Проверьте свой словарный запас с помощью нашего теста из 10 вопросов!
ПРОЙДИТЕ ТЕСТ
Сможете ли вы составить 12 слов из 7 букв?
ИГРАТЬ
Боязнь микробов Фобия — мизофобия или мизофобия
Myso в переводе с греческого означает микробы, а Phobos означает страх. Таким образом, мизофобия — это чрезмерный и часто иррациональный страх перед микробами или заражением микробами. Мизофобия также известна как гермофобия.
Люди с чрезмерным страхом перед микробами считают мир «грязным местом», и у них могут развиться обсессивно-компульсивные расстройства.
В результате они всегда стирают или чистят, не заботясь о чистоте. Они, как известно, проводят большую часть своего дня, делая эти действия снова и снова.
Мизофобы могут также тратить огромные суммы денег на покупку чистящих средств и подвергать себя большему, чем необходимо, воздействию вредных химических веществ, которые многие из них содержат.
Важно отметить разницу между «быть опрятным/аккуратным» и быть мизофобом. Человек-мизофоб в основном озабочен загрязнением и стерилизацией, в отличие от аккуратного человека, который чистит поверхности только для того, чтобы убедиться, что на них нет пыли.
Многие люди, которые крайне боятся микробов, также склонны все время думать о микробах. Они боятся заразиться грязью, пылью, грязью или людьми, которые чихают или кашляют. Чем чаще мизофоб заболевает, тем больше вероятность того, что он/она обязательно поверит в необходимость уборки. Это может серьезно повлиять на повседневную деятельность.
Причины боязни микробов
- Мизофобия обычно связана с обсессивно-компульсивным расстройством или ОКР.
Больной испытывает потребность часто мыть руки, что является одной из характеристик ОКР. Естественно, в случае мизофобии мотивация частого мытья проистекает из страха перед микробами, в отличие от ОКР, где это больше связано с соблюдением рутины. Что, как говорится; Известно, что большинство пациентов страдают обоими состояниями. Следовательно, необходимо тщательное медицинское обследование, чтобы определить, является ли это мизофобией или ОКР. - Считается, что наследственность и генетика тесно связаны с боязнью микробов. Дети с обсессивно-компульсивным родителем или опекуном с большей вероятностью станут мизофобами.
- Кроме того, травматическое (личное или свидетельское) событие в прошлом, а иногда даже случайное событие может вызвать мизофобию.
- Средства массовой информации, узнавание о микробах в школе или заболевание после контакта с микробами могут укрепить веру в микробы до такой степени, что человек учится чрезмерно бояться микробов.
Больной испытывает потребность часто мыть руки, что является одной из характеристик ОКР. Естественно, в случае мизофобии мотивация частого мытья проистекает из страха перед микробами, в отличие от ОКР, где это больше связано с соблюдением рутины. Что, как говорится; Известно, что большинство пациентов страдают обоими состояниями. Следовательно, необходимо тщательное медицинское обследование, чтобы определить, является ли это мизофобией или ОКР.Симптомы мизофобии
В зависимости от степени страха у человека могут наблюдаться различные симптомы:
Физические симптомы панической атаки (в том, что воспринимается как присутствие микробов), такие как дрожь, сухость во рту потливость, тошнота, учащенное и нерегулярное сердцебиение и т.
д. наблюдаются у людей, страдающих от чрезмерного страха перед микробами. Пациент также, вероятно, предается неразумному поведению или действиям, таким как:
- Частое и чрезмерное мытье.
- Отказ от посещения общественных туалетов.
- Избегание всех видов общественной деятельности или мест, которые предполагают контакт с «заразными» людьми или животными.
- Отказ делиться с кем-либо личными вещами, такими как расчески, щетки или еда.
Постепенно человек может наложить на себя множество ограничений, включая отказ напрямую прикасаться к дверным ручкам или рукопожатие с кем-либо, а также постоянное использование таких продуктов, как дезинфицирующие средства для рук или мыло, которые в больших количествах, как это ни парадоксально, известны сделать еще один подверженным инфекциям. Таким образом, мизофобия может серьезно повлиять на профессиональную, социальную и семейную деятельность.
Лечение боязни микробов
- Комбинация методов лечения рекомендуется для лечения фобий, таких как мизофобия, и тревожных расстройств, таких как обсессивно-компульсивное расстройство. К ним относятся лекарства, когнитивно-поведенческая терапия, экспозиция и постепенная десенсибилизация, а также обучение релаксации.
- Экспозиционная терапия состоит в том, чтобы помочь страдающему фобией постепенно заново научиться сталкиваться с микробами, пока он не сможет воздерживаться от мытья рук. Люди также учатся сосредотачиваться на методах успокоения и развивают способность оставаться в «загрязненной среде» без панических атак.
- Когнитивно-поведенческая терапия помогает человеку, который боится микробов, изменить свое отношение и мысли о них. Это включает в себя запись негативных и позитивных мыслей, таких как «Я боюсь, что умру от микробов» или «Иногда микробы полезны и полезны для нас» и так далее. Затем пациентов просят выбрать убеждения, которые являются более здоровыми и полезными для них.
К ним относятся лекарства, когнитивно-поведенческая терапия, экспозиция и постепенная десенсибилизация, а также обучение релаксации. Микробы являются необходимой частью нашей жизни и для человека с чрезмерным страхом перед микробами; жизнь может быть очень напряженной и сложной. Тем не менее, есть надежда и множество вариантов лечения, которые могут помочь полностью излечиться от мизофобии.
