Принцип здесь и сейчас: ПРИНЦИП «ЗДЕСЬ И ТЕПЕРЬ» В ПСИХОТЕРАПИИ

Как жить здесь и сейчас? 9 правил осознанного человека

Татьяна Бурцева

У нашего сознания есть прекрасный способ взаимодействия с миром — режим осознания. Когда мы живем осознанно, то понимаем, что сами «искажаем» реальность: слишком много думаем, анализируем и оцениваем. Из-за этого не можем уснуть, отдохнуть, чувствуем себя разбитыми и несобранными. Гораздо легче, когда наше сознание находится здесь и сейчас. Вот несколько советов из книг по осознанности, чтобы вам было легче концентрироваться на текущем моменте и положении вещей.

Начинайте свой день осознанно

Открыв глаза, выдержите небольшую паузу, а затем сделайте пять медленных вдохов. Это позволит вам наладить контакт со своим телом. Если вы устали, у вас тревожное состояние, плохое настроение или вас мучают какие-то другие чувства, попытайтесь отнестись к ним как к происходящим в сознании событиям, которые появляются и растворяются. Если у вас что-то болит, отнеситесь к этим ощущениям именно как к ощущениям, не более. Попробуйте принять все свои мысли, чувства и ощущения предельно мягко и осторожно. Не нужно пытаться изменить их. Примите их, потому что они уже здесь, в вашем теле. Временно отключив таким образом свой автопилот, вы можете в течение нескольких минут «просканировать» свое тело, сосредоточиться на дыхании или потянуться, прежде чем вставать с кровати.

Используйте «медитации-передышки»

Выполнение «медитации-передышки» в течение дня помогает сфокусироваться на настоящем, чтобы мудро и с состраданием относиться к собственным мыслям, чувствам и ощущениям. Вот пример 3-минутной «передышки»:

Этап 1. Вы можете выполнять упражнение сидя или стоя, но обязательно расправьте плечи и выпрямите спину. По возможности закройте глаза. Затем направьте внимание на то, что происходит у вас внутри, и примите это. Для этого задайте себе вопрос: «Что я сейчас ощущаю? Какие мысли у меня в голове?». Постарайтесь отнестись к своим мыслям просто как к событиям, которые происходят в вашем сознании. Если вы чувствуете дискомфорт или неприятные ощущения, признайтесь себе в этом и не пытайтесь их изменить. Тоже самое с физическими ощущениями.

Этап 2. Сконцентрируйте внимание в одной точке и направьте на ощущения в животе, возникающие в процессе дыхания, когда брюшная стенка поднимается на вдохе и опускается на выдохе. Проследите за тем, как движется воздух внутри вашего тела. Используйте каждый вдох как возможность стать на якорь и оставаться в настоящем. Если вы отвлеклись, просто продолжайте спокойно следить за дыханием.

Этап 3. Теперь попробуйте расширить сферу осознанности вокруг дыхания, чтобы ощутить тело как единое целое, включая вашу позу и выражение лица. Представьте, как будто все ваше тело дышит. Если вы заметили напряжение или дискомфорт, попробуйте сосредоточиться на этих ощущениях, направив туда свое дыхание. Тем самым вы помогаете себе изучить эти ощущения и подружиться с ними, а не пытаться изменить их. Если они больше не требуют вашего внимания, вернитесь к ощущениям своего тела и продолжайте следить за ними.

Источник

Подружитесь со своими чувствами

Какие бы чувства вы ни испытывали, постарайтесь отнестись к ним открыто и по-доброму. Не забывайте, что даже к самым болезненным эмоциями — усталости, страху, фрустрации, грусти, чувству утраты или вины — нужно отнестись приветливо. Когда мы прокручиваем в голове какую-то ситуацию, мозг реагирует на нее как на реальную угрозу. Когда мы вспоминаем прошлое или думаем о будущем, у нас в голове возникают не настоящие, а вымышленные трудности. В результате у нас отключается способность мыслить открыто, творчески и мы либо чувствуем себя в ловушке и сжимаемся, либо наше тело готовится «бить-или-бежать».

Примиритесь с несовершенством мира

Не избегайте общения со страдающими и не закрывайте глаза на страдание. Осознайте тот факт, что в мире существует горе. Не ставьте себя на их место и не ныряйте с головой в собственные переживания. Лучше живите просто и разделяйте время, энергию и материальные ресурсы с нуждающимися. Не занимайтесь тем, что наносит вред людям и природе. Не инвестируйте в компании, лишающие других шанса выжить. Выберите профессию, помогающую реализовать ваш идеал сострадания. Не убивайте и не давайте убивать другим. Уважайте других и помогайте, когда есть возможность.

Совершайте осознанные действия

Что бы вы ни делали, постарайтесь сохранять осознанное внимание в течение всего дня так долго, как у вас получится. Например, если вы моете посуду, обратите внимание на соприкосновение с водой, поверхностью тарелок и на меняющиеся тактильные ощущения. Если вы гуляете, оглянитесь и понаблюдайте за пейзажем, звуками и запахами вокруг. Чувствуете ли вы поверхность тротуара сквозь обувь? Ощущаете ли запах воздуха? Замечаете ли, как воздух движется сквозь волосы и обволакивает кожу?

Больше занимайтесь спортом

Старайтесь больше гулять, ездить на велосипеде, работать в саду или ходить в спортзал. Попробуйте настроить осознанное и любознательное отношение к собственному телу во время спортивных занятий. Обратите внимание на возникающие мысли и чувства. Может быть, вы заметите, что стиснули зубы или у вас появились первые признаки отвращения или другие отрицательные мысли и ощущения. Постарайтесь проследить за ними. Дышите вместе с ними и направляйте дыхание к ним. Попробуйте постепенно увеличивать продолжительность и интенсивность упражнений, не теряя при этом осознанного внимания к своему телу.

Избегайте навязывания взглядов

Не следуйте слепо никакой доктрине, теории или идеологии и не привязывайтесь к ней. Все системы взглядов лишь указывают путь, но они не абсолютная истина. Избегайте ограниченности мышления, не привязывайтесь к сегодняшним воззрениям. Никаким образом не заставляйте других, в том числе детей, принимать свои взгляды — ни авторитетом, ни угрозами, ни подкупом, ни пропагандой или даже образованием.

Источник

Освободитесь от внутреннего шума

У вас больше нет необходимости гнаться за бессмысленными целями. Всем нам необходима тишина. Остановите шум в голове, чтобы насладиться поистине волшебными звуками жизни, к которым нужно прислушиваться. Тогда вы заживете своей настоящей и глубокой жизнью. Ощутить присутствие в настоящем, в здесь и сейчас, можно в уединении. Это не значит, что вам нужно переселиться на необитаемый остров или уйти в лес. Практиковать уединение означает научиться находиться в данном конкретном моменте времени, не думая о прошлом или будущем. Просто найдите возможность каждый день проводить некоторое время в физическом уединении. Это наполнит вас силами и поможет глубоко заглянуть внутрь себя. Даже в центре города вы способны оставаться наедине с собой и не поддаваться отвлекающему влиянию толпы. Для того, чтобы установить связь с миром, вы прежде всего должны обернуться к себе и установить связь с собой.

Помните о дыхании

Ваше дыхание всегда с вами, оно помогает вам находиться в настоящем. Дышите осознанно, когда обнимаете ребенка или любимого человека. Дышите, когда моете посуду или едите за столом. Дыхание, как добрый друг, постоянно напоминает о том, что вас любят таким, какой вы есть.

Осознанность дает внутреннее спокойствие, позволяющее заглянуть глубоко внутрь себя и понять, кем мы являемся на самом деле и чего хотим от жизни. Практика осознанности очень проста: останавливаемся, дышим и успокаиваем свой разум. Мы возвращаем к себе и наслаждаемся тем, что каждый момент находимся здесь. И в этой точке есть все радости жизни.

По материалам книг «Осознанность: как обрести гармонию в нашем безумном мире», «Тишина», «Мир в каждом шаге»

Обложка поста: pixabay

 

Как быть в моменте Здесь и Сейчас: 6 практик Экхарта Толле

Как видишь по картинке, человеческие мозги не зря называются во множественном числе. Это два отдельных механизма, которые соединены между собой небольшим каналом — мозолистым телом, через который два полушария поддерживают связь и обмениваются информацией. Но, в целом, полушария мозга обособлены. Они по-разному обрабатывают информацию. Они думают о разных вещах. Таким образом, по словам нейроанатома Джилл Тейлор, наши полушария совершенно по-разному чувствуют момент.

Правое полушарие связано исключительно с настоящим моментом. Это то, что происходит только здесь и сейчас. Информация вливается в него через сенсорные органы и взрывается эдаким информационным коллажем из образов и картинок. Это то, как выглядит настоящий момент, как он звучит, какой он на ощупь, на вкус и чем он пахнет.

С точки зрения правого полушария, ты — часть этого вселенского коллажа. Если выразиться лирично: ты — это существо, состоящее из энергии, связанное со всей энергией вокруг тебя через правое полушарие в одном Целом.

Правое полушарие необходимо нам, чтобы жить в согласии с миром. Теряя с ним связь, нас заполняют экзистенциальное одиночество, растерянность, что делать в этом мире, и тщетные попытки логического левого полушария угнаться за постоянно ускользающим счастьем.

Левое полушарие опирается только на прошлое и будущее. Оно создано для того, чтобы взять огромный коллаж настоящего момента и извлечь из него подробные детали. А потом детали из этих деталей. А потом ещё больше подробностей про эти детали. Затем категоризировать всю эту информацию, связать её с прошлым и направить в качестве возможностей в будущее. Левое полушарие мыслит языком. Это бесконечная болтовня, которая говорит тебе: «Твои ботинки испачкались, не забудь их завтра почистить перед выходом». Здесь у нас сплошные оценки, планы, выводы и всё-всё-всё, на чем восточные практики так упорно просят не циклится.

С точки зрения левого полушария, ты — больше не часть вселенной. Здесь ты — отдельный человек. Здесь у тебя появляется эго, желания, воспоминания, предпочтения и т.д. Здесь у тебя появляется личность, отдельная от Вселенной.

Без левого полушария не было бы никакого развития и, самое главное, не было бы языка с возможностью фиксировать опыт и передавать его другим существам.

Большая часть нашего образования построена на развитии левого полушария. Мы учимся мыслить критически, развивать свою личность и т.д. В то время как правое остается загадочным и, в основном, ассоциируется с хаотичным творчеством. Однако, оно играет большую роль, чем кажется на первый взгляд. Правое полушарие — это всегда непознанная новая грань тебя. Она всплывает каждый раз, когда ты позволяешь себе роскошь перестать анализировать и планировать, окунуться в настоящий момент и впустить в себя новое. Вероятно, ты ни раз ловил эти проблески. От впечатляющей музыки, атмосферного вида из окна, ощущения от теплых объятий близкого человека — сойдет что угодно. Ты впускаешь в себя мир, улавливаешь с ним контакт и погружаешься в восприятие правым полушарием, где ты и мир — одно целое. Это вдохновение, от которого замирает сердце и после которого потом хочется заниматься творчеством, писать картины или стихи.

Впуская в себя новый опыт через правое полушарие — мы даем пищу для левого отыскать новые грани себя, которые будут гармоничны с миром. Чтобы развивать восприятие через правое полушарие, я предлагаю использовать практики Экхарта Толле. Они помогают сонастроиться с моментом здесь-и-сейчас, обновить, так сказать, свой взгляд на вещи и, конечно же, почувствовать себя счастливым.

Здесь и сейчас в терапевтических отношениях

Когда клиенты приходят в наш офис, они надеются, что мы поможем им почувствовать себя лучше. Часто они предполагают, что им нужно изменить свои внешние условия: «если бы только мой муж…» или «как только я найду новую работу…» или «я не знаю, почему мне плохо, потому что я прекрасная жизнь, но…» Не то чтобы мы не прислушивались к их опасениям, но все эти ситуации существуют за пределами нашей консультационной комнаты.
 
Чтобы помочь клиентам измениться, мы должны позволить себе измениться благодаря тому, что мы делаем вместе в терапевтических отношениях. Работа в настоящем, в комнате, непосредственно с тем, что происходит, требует от терапевта эмоциональной связи с клиентом, а не просто бездельничать, скрываясь за нашей профессиональной ролью «помощника» или «эксперта». Это требует эмоциональной вовлеченности, размышлений, уязвимости, прозрачности и риска.
 
Исследования неоднократно говорят нам о том, что терапевтические отношения являются лечебным фактором по сравнению со всеми теоретическими установками. В литературе обычно приводится цифра, согласно которой до 50% клиентов прекращают терапию после первого сеанса. Эти цифры устанавливаются вне зависимости от финансов: в частных практиках, агентствах и бесплатных клиниках. Исследователи объясняют эти высокие цифры двумя причинами: отсутствием эмоциональной вовлеченности и неспособностью справляться с разрывами. ¹             
 
Если терапевт и клиент говорят только об отношениях, которые существуют за пределами консультационного кабинета, они упускают много возможностей для углубления совместной работы. Как терапевты, мы не должны делать обобщений или предположений о том, что означают существующие проблемы наших клиентов или как они возникли. Эти сценарии разыгрываются и прорабатываются в переносе и контрпереносе терапевтических отношений.
 
Мы также рискуем потерять наших клиентов из-за тупиковых ситуаций и самопроизвольных сходов с рельсов.

Первый телефонный звонок может разрушить сделку еще до того, как все начнется, потому что модели взаимоотношений клиентов начинают воспроизводиться с той минуты, как они вступают с нами в контакт.

Первый телефонный звонок может разрушить сделку еще до того, как все начнется, потому что модели взаимоотношений клиентов начинают воспроизводиться с той минуты, как они вступают с нами в контакт. Если мы позволяем этим моментам пройти и не обращаемся к ним в подходящее время, мы жертвуем обучающим моментом, поскольку это происходит между нами.
 
Взаимная вовлеченность в терапевтические отношения «здесь и сейчас» — это глубокий внутренний канал для изменений, и это влечет за собой то, как наши клиенты испытывают на себе влияние, которое они на нас оказывают. Это наделяет их личными качествами, которые мы редко можем предсказать и которые говорят об их уникальности. Это отличается от предписывающей, ориентированной на цель и ориентированной на решение модели, в которой мы, терапевты, являемся всезнающими, и у нас есть советы и ответы. Вместо этого он имеет дело с вещами такими, какие они есть, в клиенте, в терапевте и в пространстве между ними.
 

Ник: пример из практики

Мы можем видеть, как этот способ работы проявил себя с Ником, 48-летним разведенным мужчиной, который пришел на лечение с жалобами на «одиночество и проблемы в отношениях». ²  Он хотел знать, почему он всегда оставался один и что он делал в отношениях, из-за которых женщины уходили. Он также был сбит с толку своим неприятием женщин еще до того, как все началось. Еще одной проблемой, возникшей позже в ходе нашего лечения, было его компульсивное переедание. Я задавалась вопросом, почему потребовалось несколько месяцев, чтобы его беспокойство по поводу своего веса возникло между нами. Позже я узнал, что он ужасно стыдился своего тела, в детстве над ним жестоко издевались из-за того, что он толстый, и он привык к своему телу, как будто ему суждено было нести этот «мертвый груз».
 
Во время нашего первого сеанса Ник казался толстым, а уходу за собой уделялось мало внимания: мятая джинсовая рубашка, неглаженные брюки чинос и поношенные теннисные туфли. Его волосы были причесаны, но он давно не видел ножниц. Он сидел возле двери, в самом дальнем от меня кресле. Когда он уселся, его движения казались затрудненными и неудобными, он ерзал в своем кресле, как будто его тело было грубым местом для проживания. Там должно быть больно, подумал я, наблюдая за ним .
 
— Кажется, я не в состоянии поддерживать интимные отношения, — тихо сказал он, глядя на свои туфли, озадаченный собственной неспособностью. Когда я спросил, почему он так считает, он ответил, глядя куда угодно, только не на меня, что не знает, но потом упомянул, что слишком придирчив, когда дело касается женщин. Он понял, что был перфекционистом — не то чтобы он считал себя совершенным, но он всегда находил в женщинах что-то, что вызывало возражения.
 
«У них нет приличной работы, или у нас мало общего, или они недостаточно умны, у них нет чувства юмора, они без умолку говорят о себе…»

Он сказал это, глядя в окно, как будто разговаривая с деревьями. Я не чувствовал, что нахожусь в комнате с ним .

Он сказал это, глядя в окно, как будто разговаривая с деревьями. Я не чувствовал, что нахожусь в комнате с ним . Его список был бесконечным, и я задавалась вопросом, не была ли это верхушка айсберга, рассказывающая о нем больше, чем о женщинах, которых он отвергал.
 
Во время одного сеанса после того, как мы работали вместе в течение года, он покачал головой и заявил: «Отношения — это слишком много работы». Большая часть нашего разговора происходила, пока он возился со своей одеждой, руками или диваном. Изучение этих невербальных движений в прошлом дало мало информации и предупредило нас о возможном разрыве связи между ним и его телом. Однако он признал, что думал, что невербальные жесты были связаны с его «дискомфортом от близости». Я видел его в двух коротких романтических стычках только для того, чтобы снова застать его в одиночестве.
 
«Должно быть, я боюсь сближаться с людьми, поэтому всегда нахожу предлоги, чтобы найти в них что-то неладное».
 
Я кивнул, подозревая, что он что-то замышляет. «Похоже на хорошее понимание». Затем, почти задаваясь вопросом вслух: «Как он пытается подобраться ко мне?»
 
Подумал он, пока его нога начала дергаться взад-вперед. «Ну, кажется, легче по сравнению с другими».
 
«Как так?»
 
«Ты меня не осуждаешь, ты принимаешь то, что я говорю, тебе от меня ничего не нужно».
 
Признаюсь, мне было приятно это слышать, но я подозревал, что в этой истории есть нечто большее.
 
«Ты чувствуешь близость ко мне?» Я буквально чувствовал, как мое тело нагревается, как будто мы приближались к чему-то важному, происходящему между нами в комнате.
 
— Наверное, — сказал он, глядя в окно и ерзая на стуле.
 
«Вы не уверены?» — спросила я, пытаясь удержать его в присутствии и объяснить.
 
«Ну, я знаю, что мы говорили о том, чтобы приходить два раза в неделю, и я думаю, что боюсь этого делать».

Последние несколько недель мы обсуждали его отвращение к добавлению сеанса два раза в неделю, который дает нам возможность стать более близкими. Я мог видеть, как он ощетинился на мое предложение, когда он упомянул «недостаточно времени» в конце последних нескольких сеансов. Я подозревал, что это была одна из версий того, как его страх перед близостью воспроизвелся между нами. — А что тебя пугает в том, чтобы быть вместе два раза в неделю? Я спросил.
 
— Что ты обнаружишь, что со мной действительно что-то не так, — мягко сказал он, дергая пуговицы.
 
«А что бы я увидел, что с тобой не так?»
 
Он подумал. «Я не знаю, что мне не хватает гена, необходимого для близости и здоровых отношений», — сказал он. «Может быть, у меня есть какая-то недееспособность, или я испорченный товар, неспособный воскресить для настоящего брака». Он сказал это с большим вздохом, опустив голову и качая ею взад-вперед.
 
Мы выяснили, что он имел в виду под «испорченным товаром». Это был болезненный процесс с долгим молчанием и тихими слезами, текущими по его лицу.
 
«Как только вы это увидите, вы разочаруетесь во мне, почувствуете, что я не могу измениться». Он сказал это себе под нос, сдерживая слезы, словно слова застряли у него в горле. «Может быть, вы подумаете, что я безнадежный случай, разочаруетесь во мне и захотите избавиться от меня».
 
Его было едва слышно. Были ли эти мысли новыми для него? Мое сердце болело за него . Теперь мы подошли к тому, как между нами разыгрался страх перед близостью.
 
«Ты так думаешь? Ты тот, кто думает, что ты безнадежный случай? Я спросил. Он боялся, что я отвергну его. Возможно, именно поэтому он так быстро отвергал некоторых женщин, чтобы они не успели отвергнуть его первыми.
 
Разговор перешел к неудаче его первого брака. За девять лет, что они были вместе, становилось все труднее и труднее поддерживать близость, как в сексуальном плане, так и в межличностном. Здесь, в комнате, упершись локтями в колени, обхватив голову руками, он не мог сказать, почему ушел от жены. Я также задавался вопросом о боли, которую он испытывал из-за своего неудачного брака. Он не понимал, почему ему так плохо о себе; он только что сделал. Он всегда помнил, как чувствовал себя так: не нужен, высмеивается за то, что он тяжелый, не чувствует себя достойным и не отвечает на него. Я вообразил, что его вес, который был с ним всю жизнь, был изолятором для многих из этих чувств.
 

Разрывы

Несколько недель спустя Ник примчался с опозданием, что было для него крайне необычно, и ворвался в мой офис. Он казался взволнованным, воодушевленным, размахивая руками и с трудом спотыкаясь о кушетку.
 
«Я не знаю, что происходит, — сказал он, задыхаясь, — но в последнее время я злюсь — злюсь все время». Мои брови приподнялись, когда я кивнула, подозревая, что это хорошо .
 
Он успокоился, вздохнул и добавил: «Честно говоря, я думаю, что просто осознаю, что злюсь». Обычно Ник изо всех сил пытался соединиться со своими чувствами и страдал от притупленного аффекта, что приводило к сильной усталости и апатии. Я подозревал, что переедание подпитывало усталость и депрессию и помогало притупить болезненные ощущения. «После нашей совместной работы, — продолжил он, — я вижу, что это всегда было в потоке гнева, но теперь вижу, что я позволяю ему зарегистрироваться. Не обычное отрицание того, что я чувствую, и поэтому я вижу, насколько оно распространено». Я вижу, как еда позволяет мне скрыть свое разочарование. Он выглядел оживленным и недоверчивым.
 
«Звучит как хорошая догадка, — сказал я. Я ждал. Тишина. — Ты сейчас злишься?
 
Он обдумал это. — Я… я не знаю. Наверное, да, — сказал он неожиданно, почти как бы самому себе. Я ждал.
 
«Вы на меня чем-то злитесь?» — спросил я, ничего не имея в виду, но думая о том, что он опоздал и пришел сердитым.
 
«Ну нет, — подумал он, — это похоже на натяжку. Почему ты спрашиваешь?
 
«Вы сегодня опоздали, что для вас нехарактерно; на самом деле я не могу припомнить, чтобы ты когда-нибудь опаздывал, и ты сейчас говоришь о том, что злишься. Мы здесь единственные двое, поэтому я подумал, что это может быть как-то связано с нами.
 
«Я думаю, это больше из-за ссоры между моим боссом и мной сегодня утром. Меня это взволновало, — сказал он, меняя положение. Через минуту он успокоился, сосредоточился и продолжил: «Знаете, теперь, когда я об этом думаю, на прошлой неделе я действительно ушел отсюда как-то взволнованный».
 
Он рассказал о своем разочаровании во мне из-за того, что у меня не было возможности прочитать написанную им статью. Я сказал ему, что был бы счастлив прочитать его, но не сделал этого между нашими двумя встречами. Я, конечно, понимал его разочарование во мне; если бы я был честен, то сказал бы ему, что не могу читать статью пару недель. Теперь я понял, что мой контрперенос мешал мне что-либо сказать, не желая разочаровывать его — старая привычка избегать людей и нравиться им, чтобы я им нравился.
 
Когда он сказал это, я вспомнил выражение разочарования и удивления на его лице в конце нашего последнего сеанса, когда он попросил меня оставить отзыв о статье. С тех пор я забыл этот момент, выражение его лица было таким тонким и мимолетным. Момент ускользнул от меня; возможно, я не хотел видеть или чувствовать его гнев, исходящий от меня, чувство, которое трудно для меня .
 
— Я чувствовал себя неважным и отвергнутым вами, не ценимым, — сказал он несколько застенчиво, как будто я собирался объясниться или заставить его ошибиться.
 
В этой ситуации необходимо было ощутить собственное разочарование и вину за то, что я не прочитал статью, посмотреть, как это отразилось на моем клиенте, и не вступать в сговор (уходя от его гнева), не мстить и не защищаться. Я остался с тем, что происходило между нами, чтобы глубже изучить его гнев и разочарование по отношению ко мне.
 

Между нами произошел разрыв, и если бы я не обратил внимание на то, что происходит в комнате, этот инцидент ушел бы в подполье.

Между нами произошел разрыв, и если бы я не обратил внимание на то, что происходит в комнате, этот инцидент ушел бы в подполье. Я подозреваю, что наши отношения бессознательно зашли бы в тупик, создав недоверие и дистанцию ​​между нами. Когда мы говорили со мной о его гневе и обиде, он увидел, что может признать это, почувствовать, выразить, и что я могу это услышать, и мы все еще можем оставаться на связи, несмотря на трудности.
 
Отслеживание чувств Ника в контексте интерсубъективного поля показало нам, как моя потребность доставлять удовольствие и избегать гнева, а также невысказанная обида и разочарование Ника бессознательно проявлялись между нами. Пришел поздно и рассердился, несмотря на то, что никто из нас не знал, почему, разыграл чувства Ника. Я представлял «Плохую мать», как ее называет Мелани Кляйн, не читая его статьи. Это воссоздало родительские отношения, которые у него были в детстве. В годы становления Ника у него не было отзывчивых родителей, которые служили бы зеркалом, отражающим его собственные мысли и чувства. Из-за этого он чувствовал себя обесцененным и игнорируемым, а также отрезанным от собственного ощущения себя — чувство, которое имело долгую и болезненную историю и проявлялось в его депрессии, изоляции и пищевых привычках.
 
Как мы видим в этой реконструкции, разыгрывались чувства не только Ника, но и мои. Пытаясь не разочаровать его, я так и сделал. Разъединение было чем-то, что мы создали вместе, общим опытом в терапевтических отношениях. Как терапевты, мы будем делать ошибки. Важная часть заключается в том, как мы учитываем текущий опыт. Это проработка терапии в отношениях, в данный момент, в комнате — распаковка того, что только что произошло.
 

Терапевтам важно внимательно следить за тем, что вызывает стимуляцию не только у клиента, но и у нас самих.

Терапевтам важно внимательно следить за тем, что стимулируется не только у клиента, но и у нас самих. Мы позволяем нашим клиентам трогать, провоцировать, сбивать с толку и, прежде всего, влиять на них. То, что возникает на сеансе, является результатом столкновения нашего бессознательного субъективного мира с их миром. Мы замечаем наши личные реакции и отличаем их от реакций наших клиентов, чтобы помочь нашим клиентам с их реакциями. Каждое занятие — это взаимное открытие. Это создает живость в настоящем, освещая проблемы, таящиеся в нас обоих, часто возникающие под нашим радаром знания.
 

Прошлое как настоящее

Несколько месяцев спустя, когда Нику сократили рабочий день, он попросил меня видеться раз в две недели. Он сказал, что чувствует себя не в своей тарелке с финансами и не хочет сейчас рисковать и тратить больше денег. Между нами никогда не обсуждались деньги, кроме первоначального взноса, и мне было любопытно, каково его финансовое положение. Он сообщил, что его дом оплачен, алиментов нет, и у него есть инвестиции, но считает, что сейчас «не самое подходящее время», чтобы тратить дополнительные деньги.
 
Я понял его опасения и поинтересовался вместе с ним, могут ли быть какие-то дополнительные причины для сокращения сеансов. Спросить о дополнительных причинах, помимо стоимости терапии, может быть богатым окном в эмоциональные проблемы, скрытые между терапевтом и клиентом.
 
«Нет, это просто денежный вопрос, — сказал он, пожав плечами.
 
Во время перехода на терапию раз в две недели я по ошибке выставил ему счет за дополнительный сеанс, возможно, из-за собственного беспокойства по поводу денег или разочарования по поводу сокращения сеансов. Поскольку Ник не упомянул о моей ошибке, я упомянул об этом ближе к концу нашей следующей сессии и спросил его, заметил ли он ее.
 
«Да, но полагал, что вы терапевт и знаете лучше, поэтому я не собирался ничего говорить об этом».
 
Я сказал Нику, что расстроился из-за своей ошибки, отпустил ее и вообразил, что мы с ней справились.
 
Но это была реконструкция. Он собирался проигнорировать свои собственные потребности и приспособиться к моим, болезненному, повторяющемуся образцу, установленному в начале его жизни.
 
В каждый момент терапии терапевт может реагировать на несколько уровней, включая содержание, процесс, язык тела, аффект или поле отношений. Оглядываясь назад, этот момент с Ником был упущенной возможностью исследовать наши отношения. Нику было трудно говорить за себя, и он часто не обращал внимания на свои эмоциональные потребности, стремясь приспособиться и угодить другим, прежде чем узнать или попросить то, что он хочет. За несколько месяцев мы вместе обнаружили, как переедание часто заменяло ему способность осознавать, чувствовать и говорить о своих потребностях. Но одна упущенная возможность не повод для отчаяния; основные проблемы, несомненно, найдут способ вернуться снова, особенно если их не решать.
 
Прошла пара месяцев, а Ник забыл оплатить месячные сеансы. Когда я выставил ему счет за них, он возразил, сказав, что помнит, как выписывал мне чек. После нескольких телефонных разговоров, которые я нашел напряженными, опасаясь, что я не правильно рассчитал, он пришел, чтобы убедиться, что он действительно пропустил платеж. Выписанный им чек был зарыт на его столе и так и не был доставлен.
 
На следующем сеансе он пришел с чеком, посидел спокойно и, наконец, сказал: «Я чувствую, что терапия продвигается слишком медленно и не дает достаточного эффекта. Я не уверен, что мне следует продолжать приходить, — сказал он ровно, без всякого эффекта.
 
Не чувствуя, что он оправдывает свои деньги, подумал я. Вслух я сказал: «Я удивлен услышать это, поскольку вы неоднократно отмечали, насколько терапия помогает вам измениться, говоря за себя, больше чувствуя (в основном гнев) и обращаясь к людям».
 
— Я сказал это, потому что подумал, что вы хотите их услышать, — сказал он, и его лицо покраснело.
 
«Почему ты так говоришь?» — спросил я вслух.
 
«Ну, мне нравится делать людей счастливыми… для меня это на автомате и проще, чем выяснять, чего я хочу или думаю». Он пытается дать мне то, что, по его мнению, я хочу, игнорируя при этом свои чувства .
 
Опять же, я подозревал, что это как-то связано с тем, как он научился приспосабливаться к своим ранним опекунам. Я понял, что пропустил перенос и могу потерять его, и мне было не по себе от этого.
 
Его гнев и разочарование во мне выплескивались из-за его неуплаты. Его аффект и уступчивость были хорошо скрыты от меня. Как бы мне ни было неудобно быть объектом чьего-то гнева, я знал, что это необходимо терпеть. Это было еще одно окно в работу с гневом Ника, который не позволял никому сблизиться с ним, включая меня. Он принимал решение, не всегда сознательное, отказаться от отношений, чтобы ему не приходилось иметь дело со своей собственной агрессией, и чтобы успокоить обиженное, напуганное «я».
 

Иногда непредсказуемость встречи здесь-и-сейчас в терапевтических отношениях заставляет нас эмоционально конфронтировать себя таким образом, к которому нас полностью не подготовит никакое обучение.

Иногда непредсказуемость встречи здесь-и-сейчас в терапевтических отношениях вынуждает нас эмоционально конфронтировать себя таким образом, к которому нас полностью не подготовит никакое обучение. Если бы я не допустил и не отделил свои внутренние реакции от реакций Ника в этот момент, мы были бы более склонны к бессознательному разыгрыванию. В этих сценариях одним из наиболее вероятных препятствий в лечении является страх терапевта перед собственными чувствами, который потенциально может направить терапию в неправильном направлении. ³
 

Конец или новое начало

Вскоре после этого Ник оставил мне голосовое сообщение, в котором сообщил, что прекращает терапию. Я перезвонил ему, предложив ему прийти хотя бы на одну последнюю сессию, чтобы подвести итоги. Он пришел, и, к его чести, наконец смог сказать, что у него на уме, что позволило нам завершить последнюю главу терапии. Это было огромным достижением со стороны Ника, когда он был готов оставаться на связи, даже если только чтобы прерваться и рассказать мне, что происходит. Он чувствовал, что у меня нет для него ответов, и что он не может чувствовать себя комфортно, будучи единственным, кто раскрывается. В конце концов мы пришли к пониманию того, что его отыгрывание было нечленораздельным способом сказать мне, как он зол на меня за то, что я не дал ему больше указаний. Ник чувствовал, что я слишком скрываю, и ему не нравилось, что отношения были «такими односторонними».
 
Уязвимость стала для него невыносимой (как в браке?), несмотря на то, что он знал, что близость — это то, чего он жаждал. Эмоционально это стало слишком неудобно; он чувствовал себя незащищенным и рискованным (то есть с деньгами). Я задавался вопросом, было ли ему легче придираться ко мне, как он делал с другими женщинами в своей жизни, чем рисковать быть уязвимым со мной. Лучше пусть он сначала отвергнет меня, чем будет отвергнут мной.
 
«Как вы думаете, как вам помогает это нежелание прыгать в «опасные воды»?» Я спросил.
 
«Это защищает меня. Я могу оставаться дома в своей пещере, играть в компьютерные игры и есть нездоровую пищу, а не приходить сюда, смотреть на тебя и чувствовать, как я облажался».
 
«Я вижу, какая ты смелая, раз пришла и призналась мне во всем этом», — сказала я, зная, насколько это правда. Я был тронут его признанием.
 
Пока мы разговаривали, Ник начал понимать, как его нежелание общаться с людьми позволяет ему сорваться с крючка; он мог уйти в свое комфортное, оцепеневшее одиночество, сократив сеансы. Он отвлекал себя судоку, кроссвордами, компьютерными играми и т. д. и теперь видел, как это способствовало его замкнутости и изоляции.
 
Поскольку мы продолжали обсуждать случаи, когда ему было некомфортно со мной, например, своевременное завершение сеанса, даже если он был занят чем-то, или изначально неспособность решить свои проблемы с едой,

Ник пришел посмотреть, как он возвел вокруг себя «демилитаризованную зону», чтобы я (и другие) не причинил ему вреда и не осудил.

Ник пришел посмотреть, как он построил вокруг себя «демилитаризованную зону», чтобы я (и другие) не причинял ему боль и не осуждал. Он видел, как расстояние «помогало» ему не жить с неприятными чувствами, какое значение оно имело, и как он был единственным, кто мог это изменить. Он пришел к выводу, что его одиночество находилось внутри него самого — навязано самому себе в попытке больше не страдать.
 
Когда Ник осознал свое одиночество, вместо того, чтобы возлагать ответственность на других — в частности, на свою бывшую жену, несовершенных подруг или даже на меня, — он увидел, что паттерном было бессознательное состояние ума и тела, которое защищало его. Как только мы связали его мышление и поведение с его историей и шаблоном привычек, которые он создал, он понял, что это была успешная стратегия выживания в детстве. Эта бессознательная стратегия помогла ему пережить эмоциональное пренебрежение в детстве и защитила его от постоянных обид неотзывчивых, пренебрежительных родителей. Он понял, что дистанция, которую он чувствовал ранее со своей бывшей женой, а теперь и со мной, была устаревшим способом позаботиться о себе, чтобы ему снова не причинили вреда. Пребывание в изоляции позволило ему избежать горя, стыда и гнева, которые стимулировались близкими отношениями; еда стала его самым большим утешением и компаньоном.
 
Связав то, что происходило в наших отношениях с его историей, поведение Ника стало для него понятным. Это изменило его отношение к себе, заменив гнев и внутренний саботаж состраданием. Вместо того, чтобы ненавидеть себя, есть, чтобы притупить боль, и отказываться от отношений, он увидел, как сильно он борется не только за общение с другими, но и за самого себя. Работая с отношениями в настоящем, мы увидели, как его прошлое оживает сегодня в настоящем.
 
Ник также увидел, как защита от лишнего веса помогла ему адаптироваться к лишениям ранней жизни. То, что когда-то было стратегией успокоения и защиты, теперь стало привычкой на всю жизнь, используя еду, отстранение и эмоциональное оцепенение в бессознательной попытке избежать боли. Мы работали в течение двух лет без какого-либо успеха с его весом, однако это осознание стало началом усилий всей жизни и успеха в медленной потере веса. Ему больше не нужна была дополнительная подкладка, чтобы защитить себя, и он прекратил терапию вскоре после того, как потерял 40 фунтов. Дело было не в том, что все его проблемы были решены, особенно в отношениях; но он чувствовал, что может управлять делами в будущем. Я был доволен работой, которую мы проделали вместе, и он успешно уволился.
 

Работа с дизъюнкциями и отклонениями

Отслеживание отклонений в терапевтических отношениях — это способ перенести жизнь переноса и контрпереноса прямо в здесь-и-сейчас интерсубъективного поля. Дисъюнкции между терапевтом и клиентом должны произойти, чтобы мы могли понять, как они развивались. Мы, терапевты, заменяем внутренний объект, через который переживаются конфликты клиента. И тогда мы сможем исправить то, что произошло между нами. Ник не привык к тому, что кто-то хочет знать о его потребностях, поэтому он пытался перестать их иметь. Когда это стало невозможным, он просто ушел, что сделало его мучительно одиноким.
 
Дизъюнкции, происходящие в сеансах, обычно имеют долгую историю; выяснение паттерна в настоящий момент терапевтических отношений помогает клиенту идентифицировать паттерн. Точно так же, как мать должна удерживать, сдерживать и частично прорабатывать опыт, который ее ребенок не может удержать и проработать самостоятельно, так и терапевт должен помочь клиенту переварить и усвоить опыт. В то время как отношения создают моменты разрушения, мы можем использовать нашу взаимную внимательность, чтобы помочь клиенту справиться с ранее отрицаемыми чувствами.

4
 
Для меня проблема возникает, когда я попадаю в ловушку собственных комплексов, своих собственных чувств неадекватности, гнева, беспомощности, незнания того, что делать, или желания, чтобы прогресс выглядел определенным образом. Я должен отложить свои планы в сторону от желания помочь, исцелить или добиться определенного результата. Я поддерживаю активную практику медитации, чтобы концентрироваться на том, что происходит здесь и сейчас, замечать свои собственные чувства и не позволять им вторгаться в чувства моего клиента, продолжать свой рост и развитие и использовать консультации/супервизию, когда я подозреваю, что мой собственный материал не соответствует действительности. вмешательство.
 
Отмечая, что происходит в терапевтических отношениях, и помогая клиенту сформулировать, что это может означать, — это проработка, которая раскрывает эти старые паттерны и освобождает клиента для принятия более здоровых решений. Присутствие в отношениях помогает клиентам освободиться от давно накопленного аффекта, интегрировать отвергнутые части себя и подавить реактивные паттерны, которые портят естественную радость бытия. По мере того как клиенты учатся терпеть и переваривать свой внутренний мир, их связь с собой и своим миром трансформируется. Становится доступной более творческая жизнь. В результате совместного участия в радостях и страданиях, открытия неизвестного, непрочувствованного и непредсказуемого я чувствую себя униженным, привилегированным и воодушевленным нашей встречей. Мы изменены друг другом.

Сноски
¹ Барретт, С., Ви-Джонг, К., Критс-Кристоф, П., и Гиббонс, М.Б. (2008). Ранний отказ от лечения психических заболеваний: последствия для психотерапевтической практики. Психотерапия: теория, исследования, практика, обучение, 45(2), 247–267.

²  Я создал Ник как набор людей, событий и ситуаций для защиты конфиденциальности.

³ Рассел, П. (1998). Роль парадокса в навязчивом повторении. В Дж.Г. Тейхольц и Д. Кригман (ред.), Травма, повторение и регулирование аффекта: работа Пола Рассела (стр. 1-22). Нью-Йорк: Другая пресса.

⁴  Ризенберг-Малкольм, Р., изд. Ботт Спиллиус, Э., (1999) О переносе невыносимых состояний ума, Лондон: Routledge.

©2011, Psychotherapy.net, LLC.

Обучающие видеоролики для специалистов в области психического здоровья

Подпишитесь на нашу
НОВОСТНУЮ БЮЛЛЕТЕНЬ

Нужна помощь?
СВЯЖИТЕСЬ С НАМИ

Войти Войти

0

Академия Psychotherapy.net: Комплексные курсы, которые помогут вам лучше помогать своим клиентам

Теперь до 30 мая! Сэкономьте 35% на всех курсах Академии

ПОСМОТРЕТЬ КУРСЫ

Избранные клипы:

• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

Выдержка из: Экспериментальные методы углубления внутреннего исследования: Часть 1

НОВЫЕ ВЫПУСКИ…

Экспериментальные техники выхода за рамки «как вы себя чувствуете» — Хамед: подсказка к самопознанию

Экспериментальные техники выхода за рамки «как вы себя чувствуете» — Хамед: подсказка к самопознанию

1:21:55

Виктор Ялом, доктор философии

Что делают психотерапевты и консультанты, когда клиенты хотят объяснить, а не испытать свои чувства? Изучите простые, но эффективные методы, помогающие клиентам получить доступ к своему внутреннему миру эмоций, чтобы они могли более осмысленно общаться с вами и другими людьми в своей жизни.

Подробнее

Темы: Ориентация на тело, повторы вебинаров, Виктор Ялом, Продвинутые клинические навыки, Начинающие терапевты, Клиническая эффективность, интеллектуализация

Экспериментальные техники выхода за рамки «Как вы себя чувствуете?» — Лаура: застрял в отчаянии

Экспериментальные техники выхода за рамки «Как вы себя чувствуете?» — Лаура: Застрял в отчаянии

1:31:09

Виктор Ялом, доктор философии

Когда клиенты борются с депрессией, может быть сложно понять, как они могут делиться своими эмоциями таким образом, чтобы это способствовало росту. Изучите мощные техники «здесь и сейчас», чтобы общаться с клиентами и продвигать сеансы вперед, приглашая их в полной мере испытать свой мир эмоций.

Подробнее

Темы: Ориентация на тело, повторы вебинаров, Виктор Ялом, Продвинутые клинические навыки, Начинающие терапевты, Клиническая эффективность

Для тех, кому не все равно: жизненный опыт семейных опекунов

Для тех, кому не все равно: жизненный опыт семейных опекунов

00:23:31

Стивен Сноу, доктор философии

Исторически сложилось так, что психические заболевания и те, кто страдает в их тени, бросали вызов как специалистам в области психического здоровья, так и членам семьи, осуществляющим уход. Это видео является важным учебным пособием для клинической практики или преподавания и обсуждения в классе, освещая основанную на драматической терапии программу общественной поддержки для тех, кто ухаживает за тяжелобольными.

Подробнее

Темы: психодрама/драматерапия, самопомощь, Социальная работа, стационарные клиенты, Терапевтические сообщества, Биполярное расстройство, Тяжелое психическое заболевание

Кризисное консультирование: 7 шагов к эффективному вмешательству

Кризисное консультирование: 7 шагов к эффективному вмешательству

2:00:16

Деррик Паладино, доктор философии

Как вы можете оказать немедленную помощь клиентам, опустошенным кризисом? Этот онлайн-курс предоставляет терапевтам и консультантам план, который они могут использовать, чтобы уверенно вмешиваться, стабилизировать и поддерживать клиентов, перегруженных кризисом.

Подробнее

Темы: Краткая терапия, Онлайн или дистанционная терапия, Беспокойство, Здравоохранение / Медицина, Травма/ПТСР

Просмотрите наши видео…

Учитесь у мастеров
Зачем соглашаться на меньшее, чем на лучшее? Оставайтесь вдохновленными, совершенствуйте свои навыки, никогда не прекращайте расти.

3D-обучение
Клинические демонстрации, сеансы в реальном времени, невербальное наблюдение и подробные комментарии помогут воплотить теорию в реальные навыки.

Мы любим общаться с вами
Мы гордимся тем, что предоставляем исключительное обслуживание клиентов. Просто позвоните или напишите, мы здесь, чтобы помочь вам.

ДОСТУП К НАШИМ ВИДЕО

НАПИСАННОЕ СЛОВО: СТАТЬИ, БЛОГ И МУЛЬТФИЛЬМЫ…

Завернутые в заботу: нарративная терапия во время COVID

по Кей Ингамеллс

Клиницист использует нарративную терапию для работы с родной культурой клиентки, консультируя ее по поводу болезненного горя потери бабушки из-за COVID.

Как составить карту токсического воздействия социальных сетей на семьи, проходящие терапию

по Ричард Дж. Лалли, MSW, LCSW

Успешная семейная терапия должна учитывать использование социальных сетей и приложений — пустой стул в комнате — для составления полной карты семьи.

Криста Типпетт о необъятности нашей жизни

по Лоуренс Рубин

В отступление от традиции наш редактор Лоуренс Рубин направляет микрофон на журналистку Кристу Типпетт, обладательницу премии Пибоди, чтобы исследовать вопросы о том, что значит быть по-настоящему человеком

Подходит ли частный капитал для вашей терапевтической практики? Интервью с Джо Бавонезе

по Лоуренс Рубин

Joe Bavonese обсуждает потенциальные последствия инвестиций в частные инвестиции в практику терапии и предлагает советы о том, как можно подготовить терапевтов и консультантов.

Заработайте 1.0 кредитов CE

Подробнее…

Блог…

Что я знаю сейчас о рисках и выгодах клиентов, связанных с сообщением о сексуальном насилии

Эмма Джексон Смит, LPC

Жертвы сексуального насилия платят высокую цену, сообщая о преступлении, но могут найти в этом поддержку и утешение.